Мелкая штурмует "Бастион"

Пролог

Люосория Диннара, мелкая пакостница десяти лет и гроза всех мальчишек в округе, бежала домой, обливаясь слезами. Её звонкий, ревущий голос был слышен за три квартала.

- Эй, Риза! – крикнула с порога соседка, – похоже у твоей бестии что-то серьёзное случилось. Слышь, как подвывает? Выше ре второй октавы! Значит, дело худо! Я тебе говорю! Ну и голосяка у неё! Ей бы в имперской опере распевать, а она глотку дерёт задаром! Оглашенная!!

Риззория Диннара неторопливо оторвалась от обрезки розовой арки перед домом, сняла перчатки и отложила в сторону секатор. Внимательно вслушалась в доносившийся вой и вздохнула:

- Да, ты права, Дора. Что-то серьезное. Ведь девочка уже дошла до фа.

Из-за поворота показалась растрепанная золотая голова на тонкой шее и несущаяся стремительно вперед тощая фигурка. Кто не знал Люосорию Диннару, тот вполне мог обмануться её трепетным, хрупким видом вечно голодного ребенка. Но все пацаны в округе, включая шесть двоюродных братьев, детей тётушки Ризы, с которыми Люосория (или попросту Люся, Рийка, Сорька, Зараза и т.д) проживала с младенчества, на своей шкуре прочувствовали, какие сильные кулаки, острые акульи зубы и бешеная изворотливость морского угря у этого тщедушного на вид создания.

- Что случилось, девочка моя? – тетя Риза, стараясь говорить спокойно, раскрыла свои объятия.

Растрепанная бестия с разгона больно ткнулась ей в тёплый живот и продолжила свой вой, но уже спустившийся с катастрофического фа до привычного си, и сильно приглушила громкость.

- Он уезжает в Даэргию! И я его больше не увижу! Никогда!!!

Он – это третий сын правителя Найрона, красавец и гордость планеты гархов, Лаэрт АрДеМино. Победитель межпланетной олимпиады среди подростков по таркриту и большая, страстная, но платоническая (в силу возраста и расстояния) любовь Люосории.

- Ничего страшного, детка, – тётушка Риза вытерла с лица девчушки крупные слезы, – разве Даэргия далеко? Всего десять стандартных часов лёта до планеты Терримун. А там основной космодром прямо под столицей. Вот тебе и Даэргия!

- И где я его там найду?! – мрачно всхлипнув, подозрительно поинтересовалась девочка.

- Ты сначала подрасти, моя хорошая, выучись нормально, а как найти сына нашего правителя, за которым следуют гархские журналисты по пятам, там решишь!

Люосория оторвалась от тётушки. И глаза её победно сверкнули.

- Точно! – решила она. – Плакать не буду! Буду думать! – и пошла в дом – «поразмышлять».

Две женщины напряженно смотрели, как девочка скрывается за дверью.

- Помоги, великий космос, этому Лаэрту!

- Надеюсь, через год-другой она его позабудет…

Ха! Наивные! Люся уже включала старенький планш, чтобы сделать новую запись на странице фан-клуба Лаэрта АрДеМино в непопулярной уже, но ещё доступной ей старой гархской соцсети под дурацким названием «Рядышком и на связи».

Ну и что, что Лаэрт АрДеМино уезжает! Она его и в Даэргии из-под земли достанет! В конце концов, от Люосории Диннары ещё никто так просто не уходил!

Глава 1

Столица империи - благословенная Даэргия. Спустя 6 стандартных лет.

Простой 21 день срединного летнего месяца на Терримуне всегда превращался в нечто особенное. В этот день на планету слетались корабли со всей огромной империи. Маленькие и большие, богатые и бедные, быстрые и тихоходные. И все они стремились в военный космопорт, располагавшийся в шестидесяти лье от столицы Терримуна – благословенной Даэргии. Для гражданских он открывал свои платформы только раз в году, чтобы принять новую партию сумасшедших деток разных рас, грезивших космосом: ведь 21-го начиналась подача документов в элитную, лучшую звёздную академию империи под ёмким названием, сохранившимся с первых побед империи над пиратами Рейнской гряды, – «Бастион».

В Бастионе было всё, о чём только можно мечтать! Лучший преподавательский состав, лучшие программы и практики, лучшие условия для проживания и обучения. И ошеломляющая карьера после.

Там, на огромной территории, совсем недалеко от космопорта, который также был собственностью академии, располагался целый комплекс жилых зданий, учебных кабинетов, научных лабораторий, испытательных полигонов, спортивных площадок и прочее, и прочее. А какие здесь были травяные взварни. МММ!!!

И что самое главное, для всех поступивших это было БЕСПЛАТНО! Мечта! Чудесная, неповторимая мечта!

Но ключевыми, естественно, были два слова: «для поступивших». Именно здесь и крылась главная загвоздка и многоходовая интрига. «Для поступивших»!!! На одно место – тысячи желающих со всей империи! И среди них – цвет имперской элиты, за спинами которых деньги, связи, блестящее домашнее образование…

***

С самого рассветного дня к высоченным воротам, впускающим будущих кадетов, стояла невероятная по длине живая очередь. Это условие – живая очередь из претендентов – было первым и неизменным испытанием, включенным в отбор самим основателем академии – первым императором, родоначальником династии АркДеТирро. Будущие кадеты с первых шагов должны были подтвердить свою решимость. И сообразительность. И терпение.

21-й день срединного месяца всегда был самым жарким в году. Вход в академию начинался с полудня. А занимать очередь можно было только с рассветного часа. Те, кто не желал жариться под Даэргскими тремя светилами, в первые годы приходили только к открытию. И, по слухам, оставленным в истории Бастиона, не всегда попадали внутрь, проигрывая счастливым выскочкам, с напором, изворотливостью и задором, всеми правдами и неправдами пробиравшимся в Бастион до конца приемного дня.

Сейчас же два огромных планша на воротах академии чётко отслеживали порядок очереди. И если появлялись нарушители, то системе хватало всего 4 стандартных секунд, чтобы среагировать и вернуть всё на свои места. Конечно, раньше бывало по-другому. Но сейчас – так. Честно и предсказуемо: стой, терпи, жарься.

Рядом с очередью, на расстоянии двух корпусов, не более, в технические помещения текла спешно лента, на которую складывался багаж. Она подтекала к воротам и там проваливалась в люк, мгновенно сортируя чемоданы и сумки по прилетным кодам и перенаправляя их до востребования в комнаты хранения.

У самых ворот, прямо перед началом пропуска соискателей на территорию Бастиона, свое место по периметру заняли кадеты 3 курса всех командных факультетов. «Единоличников» с аналитического, например, в этот день предпочитали не беспокоить.

Кадеты, в своей невероятно красивой, белой праздничной форме, стояли на небольшом возвышении. Им хорошо было видно всех, кто сегодня пришел попытать удачи. И хмурые лица соискателей, вызванные долгим стоянием под палящими светилами, вызывали у юношей и девушек лишь короткие, саркастичные смешки. Сами были такими когда-то!

- Эй, гарх, – из одного угла в другой полетел сдавленный смешок, – чего-то сегодня твоей безумной фанатки не видно! Сдалась и полетела к мамочке в Найрон?

Красивый, плечистый блондин (хотя они все там были плечистыми), нервно потянул шею:

- Сам на это надеюсь!

- Да нет её в очереди! Не – эт! Эту бешеную мелкоту со стикским мотором в заднице мы бы уже заметили! Не такой у нее характер, чтобы спокойно стоять на одном месте. Точно улетела!

- Жаль, если так, – вклинился ещё один сочный мужской голос, – я уже привык засыпать под её серенады. Неплохо она так поёт. А главное – громко! От самых ворот до нашего корпуса слышно! Это ж, какую лужёную глотку нужно иметь! И какую страсть!

Кадеты негромко рассмеялись. Но время между тем подходило к открытию, и крупные цифры на входных планшах отсчитывали громко и звучно последние минуты. Очередь перед воротами пришла в движение. Люди вставали на ноги, отряхивались, пили воду, умывались – в общем, приводили себя в достойный вид. И именно поэтому, наверное, никто так и не заметил (а если и заметил, то не успел отреагировать), как по транспортной ленте, подложив под пятую точку небольшой плотный чемодан и уместившись на нём полностью в позе скрученного лотоса, к воротам, застыв каменным изваянием, со всем возможным комфортом подъехала золотоголовая хрупкая фигурка в неприметном, сером комбинезоне техника с космодрома.

В тот момент, когда лента должна была «упасть» в открытый люк, золотоголовая словно проснулась, качнулась неосторожно и, слетев очень неаккуратно, оступилась, упала, но не остановилась, а прочертив по странной траектории на спине двойной кувырок, попала прямо под ноги первому счастливчику, стоявшему у ворот. Тот дёрнулся, на рефлексах желая помочь, но девушка уже вскочила, отряхиваясь и неловко опираясь на кнопку входного планша, на которой последней секундой застыл отсчёт.

Глава 2

Люосория шагала, высоко подняв голову, не обращая внимания ни на что на свете, даже на любовь всей её жизни, что стояла тут неподалеку. И просто манила её своей непередаваемой мужской красотой и силой. Не сейчас! Не сейчас! Подожди меня немного, моя радость!!! Просто подожди…

Она шагала сразу в информационный центр для поступающих. В идеале – её должны были сопровождать курсанты, но они, пораженные наглым и стремительным проникновением девушки в Бастион, не поспешили подойти, а Люсе и не нужно было. Куда идти, девушка помнила. Она уже была в этих стенах год назад. И даже сдала успешно первые испытания. Правда, тогда девушка терпеливо отстояла всю очередь целиком и до сих пор удивлялась, как не потеряла сознание от жары и жажды.

Для всех соискателей Бастион создал равные условия. Они обходились приехавшим в первые два дня в кругленькую сумму, но только до второго успешного испытания. Потом соискатель превращался в слушателя академии, и она сразу брала все расходы на себя. Такое было правило. Соискателям предоставляли крохотные, отдельные, изолированные комнаты со стандартным санузлом и небольшим конусом для разогрева пищи. Это, правда, было излишним, ведь в оплату пребывания входило также четырехразовое питание в академической столовой, насыщенное правильными белками и клетчаткой. Но мало ли?! Бастион не собирался ограничивать соискателей ни в чём.

Да, условия были равными. Не придерёшься! Но мало кто знал, что только две комнаты из десяти тысяч выходили во внутренний двор академии прямо на спортивную площадку, на которую каждое утро выгоняли весь факультет ШОК (специальных, штурмовых операций космофлота, штурмовиков, по-простому). И полуголенькие, они наматывали круги, делали всякие упражнения по полтора часа ежедневно…

Полтора часа счастья лицезреть идеальный, рельефный торс любимого Лаэрта!!! Да это просто бомбическая удача! Поэтому надо было поспешать… Мало ли … И Люосория прибавила шаг.

На ИЦ её встретили как родную, и вскоре браслет с идентификационным номером – 1 и десятью премиальными баллами (которые в академии величали бастами) уже красовался на её руке.

Что?! Комнату в конце восьмого коридора? Да не вопрос! Только там вид не очень. Что? Вас вполне устраивает вид? Сейчас внесу в систему! Добро пожаловать в «Бастион», уважаемая аэрия!

И Люосория побежала вприпрыжку наверх по лестнице, не дожидаясь перемещающей платформы и отметила на ходу номер комнаты на браслете для доставки багажа.

Она была счастлива! И верила, что в этот раз у нее всё получится!

***

Где-то через стандартный час на другой планете, планете Найрон, немногочисленные участницы фан-клуба Лаэрта АрДеМино в почти забытой всеми сети «На связи», вслух читали новый пост о жизни этого замечательного красавца, размещенный за подписью его неизменной поклонницы – Л.Д. Просьбу переместить посты в популярную межгалактическую сеть «БГ» (без границ) девушка отвергала, чем вызвала раскол в фан-клубе. Многие фанатки, не дождавшись адекватной реакции создательницы постов, таинственной Л.Д., отделились и завели новую страничку, сразу набравшую в первые дни до полумиллиона подписчиков весьма посредственным корявым постом, представлявшим собой явный, плохо выкрученный плагиат старой заметки. Но истинные поклонники таланта Л.Д. оставались с ней. Им казалось, что девушка была вся поглощена жизнью Лаэрта АрДе Мино и находилась по, крайней мере, где-то рядом с ним. Или наоборот, обладала невероятным воображением, способным преодолевать время и пространство.

***

Не успела еще Люосория разложить немногочисленные вещи и принять душ, как соискателям на браслет пришла информация о расписании испытаний. У девушки завтра был намечен в первой половине дня зачет по теории классики тактических жестовых сообщений, а после обеда – экзамен по основам космического штурмового альпинизма и выполнение практической части на макете космической армады. Исполнение упражнений предполагалось в облегчённом скафандре штурмового класса. Неплохое начало. Вполне ожидаемое. Но было также и небольшое опасение: в прошлом году одно из вакуумных креплений совсем не сходилось на тонком запястье Люси, ей тогда пришёл на помощь какой-то штурмовик, залепивший разницу между рукой и тканью специальным гелем. Правда, девушка потом оттирала его вместе с кожей месяца три…

Но теперь это не страшно. За этот год ей удалость наесть на свои тщедушные кости целых восемь фунтов! Так что скафандр должен был закрепиться без особых проблем. Какая она все-таки молодец, что весь этот год провела вкалывая до седьмого пота младшим техником на академическом военном космодроме, а не рыдая в подушку любимой тетушки Ризы, оплакивая свою судьбу, распорядившуюся ей родиться такой мелкой. Ибо росту в ней было ровно один метр 56 см. И, судя по генетическому тесту, сделанному еще год назад, шанса приобрести необходимый для штурмовика рост – от 160 см и выше, ей не светило.

Люосория подошла к кровати, на которой, одинокий, лежал видавший виды старенький комбинезон космодромного младшего техника. Она нежно погладила его рукой. Спасибо огромное императору, подарившему полным сиротам Шаэргской войны право на досрочное совершеннолетие!

- Ребятам что ли позвонить? – спросила саму себя громко Люосория, но сделать это не успела, потому что пиликнул на вызов дверной замок.

Накинув на голое тело рабочую рубашку старика Марти, доходившую ей до колен, она пошла открывать. Но не полностью, как в былые времена расшагакивая дверь любому, а так, как научилась открывать бытовку на космодроме, щелочкой, крепко придерживая рукой ручку. Мало ли что.

Глава 3

После незабвенной встречи Люосории с отпрыском владельца сети развлекательных домов на самом Асконе, центре развлечений империи, когда вся такая вежливая донельзя девушка объясняла драгоценному гостю, что в большой семье кушают весьма торопливо, она решила прогуляться по кампусу. Разведать оперативную обстановку, так сказать. Заниматься тем, чтобы обустраивать по своему вкусу крохотное жилище, девушка не стала, все-таки зачем силы тратить?! Но фотографию любимого в яркой рамочке, оклеенной искусственными кристаллами, поставила в комнате на самое видное место. Как же без тебя, мой дорогой?! Ежедневный ритуал. Чмок! Чмок!

То, что скоро под рукой будет оригинал, а не копия, Люосория думать не хотела. Вот совсем! Понимаете, всё-таки бессловесное, любимое существо иногда предпочтительнее настоящего. Оно кушать не просит, внимания много не требует и не воняет разными мужскими запахами, к которым нежный девичий нос может быть не готов. Хотя последнее уже не так сильно пугало Люсю, ведь год на космодроме среди «состоявшихся в жизни мужчин» на многое открывает глаза! Поэтому, уже предполагая, что в реальном объекте любви могут оказаться пикантные подробности в виде вонючих ног, например, как у второго диспетчера шестой смены – барка Ия Кьёма, Люосория, как могла, оттягивала встречу со своей любовью до конца поступления, так как искренне боялась потерять существенную долю собственной мотивации. Ведь попасть в штурмовики ей теперь хотелось не меньше, чем в реальные объятия любимого АрДеМино.

И оптимистичная по жизни Люосория пошла «незаметно» гулять по кампусу, искренне надеясь на лучшее. Потому что любовь – она такая. До последнего держит глаза закрытыми…

***

Люосория решила затеряться в академии? После того, как отжала на глазах у всех поступающих 10 бастов у предприимчивого асконского мажорчика? После того, как чуть не оторвала его красно-сливовый нос и дурацкие уши, когда он попытался её ударить? Ха! Три раза ха! Кто же забывает про банальную месть неуверенных в себе дебилоидов?!

Если уж кто и не имел никаких моральных ограничений, так это отпрыски богатых семей Аскона, развратной клоаки империи. Планеты, где можно было купить и продать всё на свет. Вот буквально – всё!

Теперь понятен глубокий просчет Люосории, всерьёз предполагавшей после содеянного легко затеряться среди простых соискателей и курсантов. Глупый асконец раздул свою трагедию до невероятных размеров, купив, в обход всех правил, объявление на информационном планше академии, где теперь с огромной подписью «разыскивается мошенница» и добавленным мелким шрифтом пересказом возмутительной истории, красовался портрет Люосории Диннары. Единственное, о чем не подумал предприимчивый асконец, что здесь, в Бастионе, совсем не ценится умение громко орать о собственных промахах… Но сделанного не воротишь…

-Эй, воровка бастов! Давай познакомимся! – это Люосорию вполне серьезно сейчас окликнули из открытой взварни незнакомые парни в форме офицеров младшего состава.

Она сразу ретировалась. Но… Потом её позвали у библиотеки, где девушка получала временный допуск к информационной базе соискателей. Потом у стадиона. У первой спортивной площадки. У второй. На входе в тренировочный центр. На выходе. И наконец, вдалеке от основных троп кампуса, миловидная девушка, сидевшая с книгой у фонтанной стены, увидев Люосорию, смеясь крикнула:

- Эй, глава преступного синдиката, себе в компанию примешь?

И Люосория поняла, что пришла слава, и грязно выругалась, прямо как старик Марти: стикский потрох!

Пришлось возвращаться обратно в комнату и готовиться к завтрашним испытаниям. И хотя предложения о дружбе , что сыпались сегодня их каждого угла кампуса, были очень и очень приятны сердцу Люосории, но приглушать бдительность она не могла: дядюшка Марти вбил ей где- то на подкорку, что на первом этапе поступления у неё не может быть друзей, а только конкуренты. Хитрые, коварные, подлые. А быть кормом для кровожадных птиц с планеты Золта – он ей не позволит. Так что Люся, вздохнув грустно, закрылась в своей комнатке и принялась снова «штудировать матчасть». Эх! Скорее бы поступить! А там и дружиться можно будет!

***

Рано утром, зарядившись непередаваемой энергетикой мужских флюидов, поцеловав прямо в губы портрет любви всей своей жизни, соискатель Люосория Диннара, с идентификационным номером один, прибыла в расположение 5 корпуса академии, где было обозначено первое испытание. В академической аудитории, рассчитанной на триста человек, находились соискатели, имевшие первые по порядку нечётные идентификационные номера. Счастливчики с дополнительными баллами.

«Хорошо, что сливоносого асконца нет», – облегченно выдохнула девушка. Всё-таки наличие злобного, обиженного конкурента за спиной здорово нервировало. А так, благословенный космос, можно было и не оборачиваться.

Люосория взяла выданный ассистентами при входе в аудиторию инфогар и пошла подключаться к системном планшу, устраиваясь на отведённом месте. Девушку немного потряхивало. Но когда на экране начался отсчет времени, Люосория подобралась, как учил старик Марти, сделала дыхательную гимнастику и открыла экзаменационный экран. В общем, приготовилась!

Первые задания были до банального просты: на экране крутили восстановленную ИИ реальную операцию штурмовиков космофлота, времен Шаэргской войны, по вызволению захваченных в Занории технических специалистов станции очистки воздуха. Необходимо было в режиме реального времени расшифровать жестовую информацию, использованную отрядом. На это отводилось десять стандартных минут. Люосория справилась за семь и осторожно, не поднимая головы, как учил стикс, оглядела аудиторию. Человек сорок, не меньше справились также быстро, как и она, и теперь тоже оглядывали зал в поисках реальных соперников. Поэтому девушка снова опустила глаза и сделала вид, что ещё работает.

Глава 4

Они стояли у крытого полигона. Та же самая группа, что сегодня днём сдавала зачет. Только меньше. Раза в два. В толпе тихо говорили, что их разделили намеренно. И эта самая группа теперь посматривала друг на друга внимательно и осторожно. На полигон заходили пятерками. Каждая пятерка в свою, отдельную часть. И Люосория, как всегда делала этот год, быстро оценила всех, кто входил вместе с ней на испытания. Три крепких парня, судя по внешним признакам – форме носа, ушей и глаз – харезы. Мелкой пигалицей в лице Люосории они почти не интересовались. Так, взглянули раз холодно и равнодушно. Для приличия. И всё вроде нормально. Вот только косы свои они куда-то дели и стояли сейчас стриженные почти «под ноль», как наёмники. Разве харез перед важнейшим испытанием в своей жизни захочет лишиться родовой силы, срезав косу? Странно это! Очень странно! А от любых «странностей» старик Марти наказывал Люсеньке держаться подальше. Там точно подстава!

Замыкающей в пятёрке шла крепкая, высокая девушка с ярко-синими глазами родовитого оттенка «сап». Но это была явно терримунка, да ещё и наследница. И Люосория руку могла дать на отсечение, что у этой девушки в фамилии найдётся великосветская приставка «Ар». А такие мелко пакостить не будут. Это ниже их достоинства. Пакостить будут по-крупному. Если задеть.

Но Люосория успокоила себя тем, ещё не успела ей так насолить, чтобы привлекать к устранению соперницы целую тройку высокооплачиваемых «паутинщиков». Все-таки четверо против одной – это сильно! А три против одной – надежда есть. Хоть и небольшая.

Старик Марти рассказывал, что всегда на отборе несколько таких ребят держал «на всякий случай» преступный мир. «Паутинщики» стоили дорого, ведь их меняли каждый год и они ко всему прочему должны были самостоятельно пройти имперский трёхступенчатый интеллектуальный отбор, чтобы попасть на экзамен в академию «Бастион».

«Паутинщики» обычно появлялись на пути тех, кто шёл на отборочных испытаниях в первой десятке, мешая какому-нибудь очень богатому отпрыску – «занимая его место». Они всегда мешали лучшим из лучших где-то к концу отбора, когда намеченная наёмниками жертва устает и теряет бдительность. Но «паутинщики» – это дорогое удовольствие! Очень дорогое! Неужели асконец расщедрился? Тогда ей – кирдык!

Довыделывалась! А ведь стикс предупреждал, чтобы она до командного испытания сидела тише воды. Нет же! Попёрлась за 10 бастами. Если об этом узнает старик Марти, да он сам её из отбора за уши вытащит и по заднице надаёт! Поэтому Люосория отогнала от себя страшные мысли и почти поверила, что у асконца денег хватит просто на банальных дураков, которым серебро и злато понравились больше заветного места в звездной академии. А что? Есть и такие!

***

На полигон заходили по одному. На входном планше высвечивался порядковый номер соискателя и номер отсека для входа на локацию. А потом дверь вместе с вошедшим закрывалась, чтобы просканировать следующего входящего на запрещённые к проносу предметы.

«У меня минута – две», – предположила Люся и, когда за ней закрылся проход, не раздумывая рванула к своему отсеку, благо вчера вместо сна зубодробительно учила указанные на макете пространственные подсказки.

Она влетела в свой отсек и система опустила за ней прозрачную дверь в тот самый момент, когда первый вошедший вслед за ней на локацию харез, злой и мрачный, с разбегу попытался просунуть свою руку в крохотную щель между стеной и дверью. «Он опоздал секунды на три», – холодно в голове просчитала девушка, понимая, что время подлых наёмников в её жизни всё-таки пришло. И пришло как-то очень рано. Она отвернулась, с трудом сдерживая панический страх, и прошла в комнату для переодевания.

На табло, как только она вошла, побежало время для подготовки снаряжения. Руки автоматически прощупывали каждый клапан на штурмовом облегчённом скафандре, потом натягивали его целиком на старенький комбинезон и пристёгивали к поясу страховочный трос с «липучкой эха», а девушка напряжённо думала, вырабатывая стратегию. Эх, сюда бы дядюшку Марти! Но что делать?! Всё сама-сама!

В голове девушки лихорадочно, с невероятной скоростью подбирались варианты.

Во-первых, на полигоне для каждого соискателя были выбраны точки контроля, в которых экзаменуемый должен был взять шестизначный код для выполнения элемента. Они располагались от входа до выхода по определенной траектории и создавались так, чтобы экзаменуемые почти не пересекались при выполнении заданий, логично перетекавших из одного в другое. Но всё остальное пространство было общим. Ходи – не хочу!

Во-вторых, каждому на браслет только что пришли обязательные для исполнения элементы. У Люосории это был вертикальный подъем на маломерный корабль с удержанием веса на одной руке без страховочного троса; вход в рубку обзора на вейнерском линкоре с использованием приема тройной раскачки; прыжковый полётный шаг через перегородки спасательных капсул и, как вишенка на торте, почти вертикальный спуск с сиаминского флагманского корабля.

Люосории было понятно, что, не имея возможности перехватить её во время выполнения заданий, тройка наёмников распределится и будет встречать там, где девушка будет обязательно – у точек кодового контроля. Их найти на полигоне было проще всего. И быстрее. Организаторы испытаний особо не прятали их, в этом не было смысла, так как на каждой был замок, настроенный исключительно на соискателя. И никто другой не мог никаким образом их ни перепрятать, ни повредить.

Эх! Как это противно – прятаться по углам, когда хочется биться честно! Но Люосория прекрасно понимала, что даже с одним «паутинщиком» справиться в открытом, прямом бою не сможет. Силенок не хватит. Ведь она всего лишь год изучала настоящее боевое искусство, а наёмники, тем более харезы, делали это с раннего детства. К тому же не стоит забывать, что она вообще-то девушка! Маленькая и хрупкая. И это тоже сейчас не было преимуществом. Поэтому победить их было нельзя – признала Люосория.

Глава 5

Люосория сидела в комнате перед планшем вся виноватая, красно-малиновая, прямо как тогда сливовоносый, и с трудом удерживала слёзки.

- Отставить разводить мокроту, кадет! – рявкнул на неё стикс, неизвестно как нашедший её во внутренней академической сети. – Докладывайте по существу вопроса.

Но Люська, у которой губы перекосило от настоящих, сдерживаемых рыданий, не могла вымолвить ни слова. Спустя минуту ей всё-таки удалось взять себя в руки и произнести, чуть всхлипывая:

- Я ещё не кадет…

- И не будешь! – снова рявкнул стикс. – Если не начнешь думать! Взять себя в руки и доложить обстановку!

И Люосория, понимая, что ей не отвертеться, начала рассказывать с самого начала, как она, вопреки прямым запретам стикса, использовала сиаминский двойной спинной переворот, чтобы войти в Бастион первой и урвать 10 бастов форы.

- За 4 секунды успела, говоришь? – нахмурился больше для вида стикс.

И Люосория, понимая, что впечатлила, добавила с гордостью, подняв вверх свой красный и сопливый нос:

- За три с половиной! Ежели б за 4, так меня система бы враз обратно выкинула, а так съела и не поморщилась!

И потом, ободрённая внимательным молчанием старика Марти, побежала рассказывать, глотая от скорости слова.

***

- Так что я паутинщиков сделала! – гордо закончила она свой рассказ, Ожидая, по всей видимости, аплодисментов.

Но бывший командир ОБР молчал.

- Мне жаль тебя расстраивать, детка, – наконец вздохнул он, – но, если бы это были они, ты просто не вышла даже из отсека для раздевания. Твой первый порядковый номер известен всем, так что догадаться, где тебя разместят, не сложно, а потом – испортить тебе заранее страховочный трос или приклеить намертво замок в выпускной капсуле, или срезать крохотную присоску с «липучки эха». Всё это не стоит больших затрат и умений. Паутинщики – это настоящие профессионалы, Люосория. И уж если они расчищают путь своему хозяину, то тут ничего не поможет. Поверь мне! Думаю, это была чистая импровизация миньонов.

- Миньонов? Каких миньонов?

-На Терримуне благородные семьи в последнее время так развлекаются: растят своих отпрысков вместе с детьми преданных вассалов, которые через десятилетия становятся им и друзьями, и охраной. Я, думаю, терримунке тоже достались баллы за проход, но меньше, чем она рассчитывала, так что это была с её стороны банальная месть. На второй раз она не решится. Можешь не беспокоиться. И ещё, – кивнул он, – ты это верно подметила: настоящие харезы ни за что не отрежут волосы! Так что лучше учи расы империи, девочка! А то не можешь степного сегаранца от хареза отличить! Позор!

Люосория насупилась, но возражать не стала: за целый год все слова стикса сбывались со 100% вероятностью.

- Так, что там у тебя осталось из испытаний? – продолжил допрос стикс. – Только пересечёнка и рельсотрон? Ну, с рельсотроном ты и сама знаешь… – он смущённо прокашлялся. – А что касается пересечёнки… Найди себе компанию, девочка. Одной будет трудно.

У Люосории даже глаза разгорелись:

- А с МАКовкой можно сдружиться?

И она снова, глотая слова от скорости произнесения, рассказала о сиаминке.

- Серебряный цветок увидела, говоришь? – хмыкнул стикс.

Люосория кивнула.

- Тогда можно. Сиаминки – чистые девочки, хорошие. Дружи! И асконца к себе приблизь. Уж очень асконцы любят тех, кто их умнее.

***

На лавочке у фонтанной стены, счастливая и оттого непоседливая, сидела Люосория и щёлкала пальцами чёрные орешки икори. У них была плотная, тяжёлая для раскола скорлупа, но если одновременно надавливать на носик и на хвостик, чуть сдвигая вправо, то можно было расколоть орех, прикладывая совсем немного усилий. Этот прием показал ей космодромный лоуд-мастер, что по молодости собирал эти орехи на планете Бараги. Вот вроде мелочь, а со стороны смотрелось круто: хрупкая девушка давила прочнейшую ореховую скорлупу одними пальцами.

Сегодня было очень жарко и к фонтанной стене, посидеть под живописными прохладными навесами, стекались немногочисленные курсанты, остававшиеся в академии во время ежегодного отбора. Но зрителей было немало. На Люосорию косились, а она, прекрасно понимая в чём дело, красовалась умением: скорлупки так и отскакивали от её рук.

- Ну ты и неряха! – подошедшая Элси, положив книги на лавочку, где сидела вальяжно Люосория, стала поднимать с дорожки раскиданное ею ореховое безобразие.

Люсе стало стыдно, и она, тоже вскочив, принялась собирать с наземного покрытия остатки скорлупы.

- И зачем вся эта демонстрация? – усмехнулась Элси, когда грязь была успешно убрана.

Люся улыбнулась своей самой довольной улыбкой:

- Произвожу впечатление.

- Какое? – поинтересовалась, смеясь, сиаминка и присела рядом.

Люосория радостно потеснилась:

- Крутой девчонки, с которой не нужно связываться.

Элси снова звонко расхохоталась:

Глава 6.

Группа на старте была вполне себе внушительная. Испытание начинали первые номера рейтингов трёх самых востребованных факультетов Бастиона. Люосория была среди них. Заняв на старте отведенное ей место, она внимательно осмотрелась по сторонам: ни терримунки, ни асконца среди стартующих не было. Зато вдалеке нервничала Эльсея, теребя в руках опознавательный поясной знак, и с ней практически плечом к плечу стояли два статных, незнакомых Люосории парня. Красивых. Тут вообще все, кроме Люськи, были высокими, статными и красивыми. В академию, судя по всему, других не набирали… Иэх!!! Дискриминация!!!

Люосория смотрела сейчас на своих соперников снизу вверх и настроение её портилось. Существенно! Вымахали дылды! И как ей, маленькой, с ними тягаться? Настроение и без того печальное, опустилось до уровня «катастрофа», и Люосории сразу захотелось петь… Эх! Выдать бы сейчас в полный голос и на «всю пересечёнку» фирменное второоктавное «ля»! Сразить всех сразу наповал, чтобы неповадно…

Но петь было нельзя категорически, а то экзаменаторы могут посчитать это безобидное действие за ПСИ - атаку. А если система защиты Бастиона найдёт в Люськином диапазоне скрытые звуковые волны, вызывающие у окружающих ослабление внимания и панику, так Люосорию вообще могут дисквалифицировать! Так что девушка рисковать не решилась.

Потом. Она споёт им всем потом. На финише!

А пока… Будь что будет! К тому же дядя Марти ей втолковывал не раз о том, что её короткие ноги на ровной полосе - недостаток, а на пересечёнке – преимущество. Ибо пересечёнку берут не скоростью, а смекалкой и умением преодолевать неожиданные трудности.

Впереди перед линией разбега показались контролирующие платформы, неся на себе наблюдателей. И Люосория вмиг растеряла все мысли на свете. Потому что на одной из них, в своей великолепной форме младшего офицера, обтягивающей его широкие плечи и крепкую зад…, вернее (Люся покраснела и закашлялась) крепкую спину, в ореоле недосягаемости сиял Лаэрт АрДеМино.

Сопровождающие наблюдатели зависли над полем на расстоянии стандартных двухсот метров перед стартом.

- Ну и что, что я маленькая, – вслух подумала Люся, – взаимной любви это не помешает! И непроизвольно облизала в предвкушении сухие губы.

- Собираешься кого-то сожрать? – со смешком поинтересовался стоявший к ней ближе всех высоченный громила с квадратной челюстью.

Люся смерила его пренебрежительно снизу вверх и обратно (для пущего эффекта) и успокоила:

- Не боись, верзила! Ссыкунами не питаюсь!

Но парень вместо того, чтобы обидеться и отстать, громко рассмеялся. Он наклонился к Люсе и сказал ей тихо, подмигнув:

- А я бы от такой вкусной крохи откусил бы кусочек!

Но Люосория, подняв бровь, саркастически выдала:

- Мне шестнадцать, придурок. И хотя я, слава императору, совершеннолетняя, хочу напомнить всяким неучам: на Терримуне сексуальное заигрывание с лицами, не достигшими возраста полового согласия, карается каторжными работами сроком на два года на копях планеты Золт, – и добавила мило, хлопая глазками: –хочешь устрою по знакомству?!

Но Громила и глазом не повёл, добавил только:

- Маленькая, хорошенькая, так ещё и умная! Бодрящая смесь…

Он, видимо, хотел ещё что-то сказать, но над полем, распространяясь громко и отчётливо, раздался стандартный звук начала испытания, и говорить стало невозможно.

Более ста соискателей в первой линии вышли на изготовку. Через минуту полыхнула в небе звуковая стрела– и все побежали.

***

Когда Люосория вместе со стиксом продумывали стратегию преодоления пересечёнки, он ей втолковывал:

- Девочка! Самым трудным для тебя в этом испытании будут ровные участки. Слава космосу, их всего два – в начале и конце. Тот и другой – примерно в полтора стандартных километра. Плюс – минус. Твоя задача – бежать на старте изо всех сил. Тебе нужно преодолеть ровный участок примерно за 4 минуты. Не больше! Отдохнёшь только тогда, когда, останешься уже в даэргском лесу одна. Там сможешь перевести дух. Не критично. В лесу мы с тобой затеряемся поначалу, чтобы никто не смог увидеть, как ты проходишь трассу. А вот во время старта важно держаться вместе со всеми, в середнячках. Если ты будешь, упаси великий космос, последней, тебя стервятники со второго старта приметят и намеренно будут искать, чтобы выбить. Так что не давай им никакого шанса! Беги, пока дыхалка не загорится! А если загорится, то все равно беги! Раз дыхалка горит – значит ты жива!

И Люосория припустила. Умные соискатели, прекрасно понимая, что впереди долгое испытание, на старте сильно не рвали. Они легко передвигали своими длинными ножищами, делая один шаг, когда Люсе приходилось делать три. Но у Люосории, что бежала изо всех своих маленьких ног, получилось держаться хоть и не строго в середине, а ближе к концу, но всё равно в плотной толпе. Ни от кого из бегущих рядом соискателей Люся не ощущала угрозы, а потому сосредоточилась на первоочередной задаче и старалась дышать ровно, как учил стикс. Она в ядрёном темпе перебирала ножками и, когда дыхание рвалось сбиться, смотрела с тоской и надеждой вперед, где неизменно приближался благословенной прохладой даэргский лес.

Наконец впереди показались исполинские деревья, тысячелетние зеленые скои, и Люся, буквально врываясь в лес плотной компанией, с благодарностью ступила под их тяжёлую сень. Теперь можно и дух перевести.

Глава 7

-Согласитесь, эта маленькая девочка впечатляет! – единственный гражданский профессор в звездной академии «Бастион», глава приемной комиссии Пирия АрДеГрон вывела на центральный планш академической кафедры сжатый ви-анализ прохождения испытаний лучшими соискателями этого отбора, сделанного ИИ.

На третьем этапе подводили итог не только машины, но и преподаватели. Ибо не раз уже было замечено, что полностью отдать отбор в академию ИИ было не только не разумно, но и опасно. Поучительную историю об этом передавали в академии из уст в уста. Однажды академическая программа искусственного отбора, руководствуясь сразу всеми правилами академии, а также групповой совместимостью соискателей, собрала на курсе посредственных середнячков, с невысоким уровнем интеллекта, мотивируя это тем, что, во-первых, во время испытаний никто из соискателей не нарушил ни одного правила отбора, а во-вторых, предположив с долей вероятности 99,9% , что уровень интеллекта выбранных соискателей позволить пройти им весь долгий курс обучения без единого конфликта и тем самым избавит преподавателей и академию от львиной доли проблем. Профессиональную целесообразность ИИ оставил за бортом. Конечно, с тех пор прошла почти сотня лет и возможности ИИ существенно возросли, но право окончательного набора осталось за преподавателями. Теперь это было прописано в Уставе академии. Во избежание.

- Да, – согласился с уважаемым профессором второй заместитель главы Бастиона, бывший контр-адмирал третьего имперского флота, торенец Айрек Деер, – применение ею тактики передвижения повстанцев на Вирике весьма впечатляет, очень продуманный ход, к тому же отработанный очень качественно. В противном случае она разбилась бы о первое дерево, не рассчитав силу притяжения и угол приземления.

- У неё точно нет в родне кого-нибудь из специальных служб? – лениво поинтересовался главный любимец всех первокурсников, преподаватель по расоведению, даг и просто красавец, Кай Виздори.

- Нет, – в диалог вступил северный барк, мрачный и немногословный Агин Тьём, преподававший в Бастионе последние двадцать лет тактику и стратегию космического боя, – она полная сирота, из родственников – тётушка на Найроне и шесть несовершеннолетних кузенов.

- Но как-то же она получила совершеннолетие в свои шестнадцать?

- К ней применен имперский закон о совершеннолетии для полных сирот Шаэргской войны. Помните тот страшный случай в Даэргии? Когда фанатик Шаэрга устроил теракт на детском празднике Второго даэргского солнца? Ну, тогда ещё император пригласил туда с семьями весь технический персонал со станций, что во время открытого конфликта с Шаэргом спасали имперские корабли, поднимая террические щиты?

- Да-да, что-то припоминаем! Героические были люди! И такая невероятная трагедия! Детей погибло несколько тысяч! Неужели эта девочка была там?

- Да, – подтвердил северный барк, – служба внутреннего контроля Бастиона подтвердила, что Люосория Диннара – одна из трёх выживших в той трагедии.

- В рубашке родилась?

- Бывают же счастливчики…

- Коллеги! – вмешался в общий гул торенец. – Счастливчики счастливчиками, но это не отменяет тот прискорбный факт, что в ней по-прежнему, как и в прошлом году, – метр 56 и ни на один стандартный сантиметр больше!

- В прошлом году, – пояснила комиссии Пирия АрДеГрон, – мы дисквалифицировали её перед третьим этапом, так как штурмовой рельсотрон при высадке не может быть использован индивидом с ростом менее стандартной цифры в 160 сантиметров. Помните, это правило было заложено в самой системе всех имперских рельсотронов после трагедий с малорослыми кайронцами.

- Но мы не можем и в этом году отказать ей в приеме, – спокойно рассудил самый уважаемый член комиссии, преподаватель успешных наступательных практик империи и секретов рукопашного боя, седовласый аутаронец мастер Ринар, – хотя уверен, что девочке было, над чем подумать этот год. В прошлом, если мне не изменяет память, она с трудом держалась в последней десятке, поэтому мы так легко и смогли, не привлекая особого внимания, снять с неё допбаллы и сделать её поступление на факультет ШОК невозможным. Но в этом году она пришла снова и везде – первая! Первая! И это при таком малом росте и крохотном возрасте! У нас не получится отстранить её тихо.

- Но и пускать её в рельсотрон мы тоже не можем. Её расплющит!

- Предлагаю дать ей выбор, – усмехнулся красавец Кай Виздори, – ведь мы можем решением совета перевести ее на любой другой факультет, на КОП, например, потому что пилоты не эвакуируются с корабля по рельсотрону.

Пирия АрДеГрон покачала головой:

-Мы уже давали ей выбор в прошлом году. Но она предпочла дисквалификацию. Уверена, что она и сегодня останется себе верна.

- Тогда дадим ей возможность пройти испытание! – веско подвел итог мастер Ринар. – Уверен, что человек, сделавший такой серьезный прорыв за неполный год, способен нас удивить!

- Предполагаете, что она и здесь что-то придумала? Как с этим полётом через лес? – рассмеялась Элирия АрДеГрон. – Кстати – шикарное решение! По-моему, этот прием во время поступления никогда ранее не использовался!

- Но что, если она не продумала, а просто решила положиться на удачу? – прервал общую, какую-то слишком радостную атмосферу обсуждения торенец. – И соискатель погибнет на последнем испытании?

- Они все подписывали листы согласия… – холодно напомнил Кай Виздори.

Глава 8

То, что у Громилы совсем не оказалось чувства юмора, Люосория поняла не сразу. Но она до последнего надеялась. Честно. Мужчины, они такие – хоба! И прямо как пошутят! В самый неподходящий момент. Хохочи потом– не хочу! Главное – не икнуть с перепуга. Но тут… Случай оказался, как говорил космодромный медик, – «квазиклинический».

Ну ладно… То, что Громила вполне серьезно проводил её прямо до дверей каморки, это она ещё понимала: стресс, испуг, потребность в материнской заботе и одобрении… Но этот торенский тупой кабан, когда Люосория уже попрощалась и вежливо пошутила, что этот комок из вонючей шерсти вообще-то нужно отмыть, прежде чем заходить к незнакомым людям в гости, спросил её вполне себе невинно, без всяких там придыхательных процедур, которые опытная Люосория просекала на раз.

- Слышь, Мелкая, а у тебя в комнате ионник работает, или тебе настоящий терримунский душ перепал?

Люосория, в которой гордость за свою такую миленькую каморочку сыграла злую шутку, похвалилась: самый настоящий душ! С настоящей водой, а не искусственная ионная гадость!

- Круто! – ровно и невыразительно восхитился Громила, и пока Люся считала золтовских ворон, проскользнул к ней в комнату каким-то неизвестным, слитным движением, мгновенно втащившим его огромную, чумазую тушу в крохотную щелочку приоткрытой двери.

- У меня весь помывочный блок сломался, – сообщил он остолбеневшей Люосории.

Скинул у порога свои огромные, заляпанные болотной тиной спортивные плетёнки, занявшие сразу весь коврик в прихожей, словно найронские мини-лыжи, и, нагло подхватив со стула единственное Люсино полотенце, прошествовал к санузлу. Пройдя мимо зацелованного портрета Лаэрта АрДеМино, он кинул так и стоявшей у двери девушке:

- Родственник? Похож! Староват, правда!

Люосория даже икнула от возмущения:

- В смысле – староват!

- Сороковник?

- Что – сороковник?! Какой сороковник?! – голос девушки угрожающе креп, поднимаясь ввысь.

- Как какой? – хмыкнул этот мерзкий тип, – стандартный! Вон – гусиные лапки у глаз пудрой замазаны, и румяна опять же… По всей морде… Сразу видно – молодится… перестарок…

Секунда – и огромная торенская лыжа, кинутая нежной женской рукой, с глухим грохотом ударилась о закрытую вовремя дверь. Предусмотрительный нахал включил душ на полную!

Стикский потрох! Вот дернула её чёрная дыра спасти этого торенского безмозглого кабана! Это же надо – красавца Лаэрта перестарком обозвать!

- Выйдет из душа – убью! – решила Люосория.

Однако дожидаться этого не стоило. Не будет же Люся вытираться после Громилы тем же полотенцем, что и он, пусть даже и трижды очищенным в дез-капсуле. Да она себе этого не простит! Поэтому Люосория, покинув в негодовании свою комнату, пошла искать кастеляншу. Кстати, заодно у неё и про панталончики спросит. А вдруг?

***

Когда Люосория, разжившись новым полотенцем и даже огромным стандартным халатом, выданным словно на Громилу, прошествовала в комнату, она искренне надеялась, что у торенца проснётся совесть и он покинет её скромное жилище. Но не тут-то было! Едва Люосория перешагнула порог, первое, что она увидела – небрежно развалившего на её крохотной, узкой кроватки наглого захватчика. Сладко посапывая, в полудрёме он двумя своими лапищами обнимал драгоценную люсиному сердцу фотографию Лаэрта АрДеМино. Торенский бочонок! Руки прочь от раритета!!! Это же надо же было её так угораздить! Пусть уже гнил в своем болоте! Знала бы, что он такая прилипчивая дрянь, пролетела бы мимо!!!!

Но что по-пустому возмущаться, когда кожу лица и рук уже невыносимо скручивало от мерзкой, болотной, высохшей корки, и Люосория, вместо того, чтобы бороться с сонным нахалом, решила всё-таки принять душ и привести себя в порядок. Что делать дальше – придумает позже! Люся – девушка весьма изобретательная!

Одного не боялась Люосория – всяких грязных домогательств. В академии с этим было ой как строго! Об этом ей старик Марти все уши прожужжал. И девушка, подхватив сменное белье, пошла мыться.

***

Люосория стояла под душем долго. Очень долго, пока кожа не начала скрипеть и пока привычные, ноющие боли в районе щиколотки не отступили. Из дез-капсулы выскочил чистый, отстиранный и высушенный комбинезон. Но надевать сразу его на голое тело девушка не хотела: грубая ткань неприятно царапала нежную, отмытую до блеска кожу. Поэтому Люосория решила себя побаловать и с удовольствием завернулась с ног до головы (почти дважды) в выданный кастеляншей пушистый халат, длинным шлейфом волочившийся по полу. Люся хмыкнула: принцесса прямо, стикский потрох её задери!

Наглый торенец немилосердно похрапывал, и Люосория, стащив с него единственное покрывало, расстелила его прямо на полу у окна, немного приглушив до растушёванного серого поступающий в комнату свет. За окном витали приятные, расслабленные звуки, и девушка, зная, что до рельсотрона еще три стандартных часа, подтянув к себе длиннючие полы огромного халата, также сладко, как и её наглый гость, заснула. Ей очень были нужны силы для последнего испытания. Вот просто очень!

Может, для кого-то рельсотрон – это лёгкое, немного экзотичное приключение и даже удовольствие. Но не для крохотной, с точки зрения стандарта, Люси. Не для неё. Люосории очень нужно было набраться сил, чтобы пройти его. И самое главное, ей придется выглядеть так же невозмутимо, что и остальные. Чтобы никто даже и подумать не мог, что она… Сладкая нега разлилась по организму, даря девушке счастливое забытье… Она заснула.

Глава 9

Испытание рельсотроном проходили только ШОКовцы. И Люосория с удивлением поняла, что никого из стоящих сейчас вместе с ней на стартовой площадке не знает. Более того, она даже имея свой фартовый первый номер, сильно терялась между огромными мужчинами и какими-то мужеподобными женщинами высоченного роста. И ШОКовцы тоже в свою очередь с недоумением разглядывали мелкую Люосорию, как диковинную зверушку. Громилы нигде не было видно. Похоже, торенец все же был с КОПа. Что ж, как-то стало обидно, что Люосория не обзавелась полезными знакомствами, а ведь дядюшка Марти настоятельно рекомендовал присматриваться прежде всего к своим, чтобы не случилось так, как сейчас.

Люосория нервно поёжилась. Только лишних переживаний ей сейчас не хватало! И так всё внутри сжимается от страха и приходится часто дышать, поддерживая работу организма в нужном диапазоне.

- А что, в Бастион карликовые деревья завезли с Нероса и с ними продукты биопереработки? – вслух поинтересовалась бой-баба, стоящая позади Люосории.

Диннара дёрнулась ответить, но потом, ощущая, как паника накрывает её с головой, предпочла выровнить дыхание, настраивая организм на будущее испытание.

- Интересно, эту куколку кто-то на пересечёнке в кармане носил, на удачу, а потом выронил? И она заблудилась? – продолжил уже другой, мужской голос.

Но Люосория и здесь сделала вид, что говорят не о ней. Ей нельзя было сейчас тратить силы. Они ей нужны! Ой как нужны!

- Не вижу смысла упражняться в остроумии перед будущей котлетой, – усмехнулся ещё один голос, – всем известно, что рельсотрон расплющивает всех, кто ниже ста шестидесяти. А в этом недоразумении точно меньше.

Люосория заставляла себя не слушать. Одно неверное биение сердца – и ей не видать Бастиона как своих ушей! А проигрывать на этот раз Люосория не собиралась. Слишком серьезным испытанием стало для неё прошлое поражение. И слишком многое теперь было поставлено на карту. Слишком много!

Она вспомнила, как уходя на рельсотрон, набрала на планше старика Марти. Тот удивленно приподнял бровь, делая вид, что не понимает почему Люосория позвонила.

- А если у меня не получится? – шепотом спросила Люосория в самом конце разговора.

Старик Марти дернул щекой:

- Тогда я вышлю твои вещи с открытым планшем на Найрон для растерзания кузенам. И выкину в нужник фотографию твоего красавца АрДеМино.

Люосория вдруг засмеялась:

- Теперь я точно пройду, дядюшка Марти! Не могу же я позволить Лаэрту попасть в фекалии своим красивым личиком! И старенький планш бандюгам не достанется! Ни за что! Там у меня столько секретов! Их нежные, мужские умишки не выдержат!

Мысли о космодроме и о всех тех, кто ждал её победы, кто верил в неё, согрели маленькое сердечко Люосории, снова наполнив его мужеством до краев.

- Что, оглобли терримунские, – обернулась она к стоявшим позади соискателям и осматривая их снизу вверх, нагло скаля жемчужные зубы, – упражняетесь за моей спиной в остроумии, раз просрали мне, мелкой, на полигоне и на пересечёнке? Маленькая пуля, а кабана валит! Не даром говорят! А теперь надо же как-то вам всем поднимать свою самооценку. А то что-то я не помню, чтобы кто-то из вас мне на пятки наступал. Вы все в какой стартовой группе были? В шестой или седьмой? В десятой? А! Я – то в первой шла – и первой пришла. Люосория Диннара – номер один! Может, видели в итоговой таблице? Там, на самом верху, с десятью призовыми бастами в активе. Номер один! А вы до какого номера доросли? До сотенного или до тысячного? А? Лучше бы тренировались активнее. А то все мозги свои на словесный понос потратили… А сейчас изгаляетесь, потому что не знаете, что маленькие умные девочки могут быть лучше накачанных бугаев? Цы-цы-цы! – цыкнула снисходительно Люосория и отвернулась, добавив на полувздохе: – А говорят, что в Бастион лучших берут. Врут!

И до того времени, что пришла посадочная платформа, никто больше за спиной Люосории не произнес ни слова. Да девушка более и не слушала никого! Осознание, что она действительно первая в рейтинговой таблице наполняло её сердечко щемящей радостью. Как бы ни прошло сегодня последнее испытание, она уже сотворила невероятное! Ликуй, Люосория!

***

Люосория Диннара прошла к рельсотронной капсуле первой. Её пристегнули, напомнив, как себя вести в замкнутом пространстве, и показав на капсульный монитор, где будет отображаться вся важна информация: начало пуска капсулы, скорость спуска, вход капсулы в атмосферные слои и блок-пристёжка в конце испытания.

Девушка контролировала дыхание, всё норовившее сорваться в панику. Капсула дрогнула и проехала на изготовку. Сейчас пристегнут ещё около ста человек, и корабль поднимется на орбиту, чтобы оттуда рельсотрон мог выплюнуть их в атмосферу благословенной Даэргии.

Десять стандартных минут полёта до пристёжки. Десять бесконечно длинных минут личного ада Люосории Диннары.

***

Сейчас, как никогда осознавая опасность для своей жизни, она уже и не понимала, зачем ввязалась во все это… неужели красавец Лаэрт АрДеМино затмил в её голове даже инстинкт самосохранения. Нет! Не только он! Был у Люосории один секрет. Нет, не один… Но девушка ещё вспомнила, с какой теплотой рассказывал ей старик Марти о военном братстве штурмовиков, братстве, что крепче семьи, братстве, перед которым даже смерть отступает… И ей так захотелось быть частью именно этого братства, что она решилась… Конечно, сегодня эти бугаи за её спиной не признали в ней ровню, но у Люосории будет ещё время доказать всем, что она может быть верной, она может быть сильной, она может быть одной из них! И тогда…

Глава 10

- По какому поводу собрание?! – уточнила Люосория у сидевших вместе с ней за столом озадаченных Эльсеи и Громилы, как только к ней вернулось её привычное самообладание. – Вас обоих выкинули с отбора?

Сидевшие напротив медленно пьющей горячий взвар Люосории переглянулись.

- Нет! – ответили возмущенно и хором. – Тфу-тфу на чёрную дыру!

- Выкинули, но не обоих, а кого-то одного? – не унималась Люосория, у которой, наконец, поднималось настроение и боль в ногах от режущей медленно переходила к тупой и привычной. Хотелось поскорее принять душ и завалиться спать, но эти двое, смотревшие на неё обеспокоенно, нервировали и не давали расслабиться.

- Громила! У тебя опять что-то сломалось? Совесть и такт? Так они не были в твоей базовой настройке изначально! А у меня в комнате запасных не припасено! У самой дефицит!

Громила свёл брови, вытащил из кармана детскую конфету на длинной палочке, стягивая обертку, и, перехватив взвар на подлёте, вместо ответа всунул в открытый рот Люосории сладкую, тягучую прелесть! И всё это за какую-то неполную секунду. Люосории только причмокнуть осталось. А что?! Вкусная конфета же. Вот как вести разборки с таким опытным типом?!

А Эльсея расхохоталась, глядя, как Громила Люсю переиграл. И как та теперь карамелькой давилась. Сладко давилась. Причмокивая!

- Мы переживали, дурочка! Грому брат сообщил, что в первой капсуле неполадки. А я как увидела, что парень, с которым вы вместе с пересечёнки вышли, к рельсотрону несётся, сразу поняла, что у тебя проблемы! А тут и ты такая бледная, вся в испарине вышла и никого не узнаешь! Мы и перепугались!

-Грому?! – уточнила у подруги мгновенно помрачневшая Люосория, вынимая конфету изо рта и пытаясь справиться с нерациональной обидой.

Эта красотка с аналитического и (её!!!) Громила знакомы всего-то ничего, а она его уже Громом величает?!! Вопрос дружбы с девчонками нужно было срочно пересмотреть в ближайшей перспективе!!! Срочно!!!

Громила, сидевший молча, почти сдержал рвущуюся в уголках рта улыбку, протянул к лицу Люосории свои лапищи с салфеткой и вытер ей ласково сладкие от конфеты, липкие губы. Как маленькой!!! Люосория икнула от неожиданности и вскочила резво, чтобы вытащить наглую рожу из комнаты, но не прошедшая ещё боль в ногах отозвалась острым отголоском. И она охнула. И снова села.

- До душа дойдёшь? Или отнести? – пробасил Громила.

А Эльсея, достав из кармана «штопку» (шприц-тюбик с лекарством, как называл его старик Марти), деловито уточнила:

- У тебя на джеджик аллергии нет?

И когда Люосория покачала головой отрицательно, не дожидаясь разрешения, вколола в Диннарино плечо через ткань обезболивающее. Как в спецназе на задании. Стикский потрох! Ловко! Не первый раз девчуля такое творит! Ой, не первый! Попала ты, Люосория в оборот! А Громила тоже, не дожидаясь ответа, пока Люся приходила в себя после укола, уже тащил её на ручках в санкомнату, захватывая по пути с кровати огромный белый халат. Тираны! Наглецы! Абьюзеры!

Но зашумевшая вода вмиг примирила Люосорию с действительностью, и она блаженно стала под тёплые струи, ощущая, как отступает боль. Разгонять обнаглевшее окружение вмиг расхотелось.

***

Когда Люосория, кутаясь в свой царственный халат, под звуки собственного голоса, напевавшего негромко увертюру к опере «Император и прелестница» вышла из душа, в комнате витали умопомрачительные запахи, и Эльсея ловко сервировала крохотный Люсин стол шестью тарелками с обедом, судя по невозмутимой нижней челюсти торенца, выдвинутой вперёд, раздобытого им в неравной борьбе на Бастионной кухне.

- Ой! Люосория! Ты такая в этом халате, прямо принцесса со шлейфом! – искренне восхитилась Элси.

- Или ходячая гусеница в рваном коконе! – добавил Громила, устраиваясь за столом. – Чего застыла? Есть иди! Всё стынет!

Люосория, не меняя царственной осанки, подошла к столу. Но Громила занял единственный стул, а Эльсея уже устроилась в маленьком кресле, так что хозяйке садиться было некуда. Люосория уже хотела расстроиться, но Громила одним движением вытащил из угла Люсину кровать и подвинул её к столу торцом без спинки.

- Прошу! – церемонно поклонился он и перекинул к краю подушку прямо под Люсину попу.

Диннара хмыкнула и устроилась с комфортом. Вот умеет же Громила подмаслить! Точно у него где-то в роду сестра завалялась. Точно! Такое понимание – оно приходит только с опытом. Горьким! А горький опыт обычно обеспечивают вот таким вот великовозрастным верзилам маленькие, умные девочки…

Еда была божественная просто! И все трое с удовольствием урчали, засовывая в себя тушёное мясо с подливой и остро-пряный корень терлиты.

- Кусно! – блаженно улыбнулась Люосория, откидываясь на кровать и совсем забывая, что тут рядом ещё сидят и кушают гости. У неё уже слипались глаза. И очень хотелось поспать. Перегрузки они такие – даром не проходят! Организму срочно нужен был отдых. Хотя надо было ещё дядюшке Марти отзвониться, что все в порядке. Но что-то ей подсказывало, что космодромный ИИ-инженер уже считал в бастионной закрытой сети все данные по Люсиному проходу и передал их напрямую дядюшке Марти. Так что там её «мальчики» ликуют.

- Громила, а где мне тут спиртного раздобыть? – поинтересовалась Люосория.

Глава 11

На втором по значимости информационном планше Бастиона, в центре небольшого открытого амфитеатра, что располагался прямо посередине академии, ежесекундно пополнялась данными рейтинговая таблица.

Если не было другого занятия, то в режиме реального времени каждый соискатель мог наблюдать за взлётом или падением рейтинговых номеров. Информация на ручные браслеты и комнатные планшы всем соискателям приходила позже, с небольшой задержкой: все-таки большие академические сети были напрямую соединены с ИИ, а на остальных – информация обрабатывалась вручную.

Поэтому, не желая быть в неведении, отдохнувшая Люосория, подхватив пакетик с орешками, недоеденную конфету, бутылочку с водой и многострадальное покрывало, поскакала поскорее на воздух, чтобы быть в курсе того, как Громила и Эльсея проходят свои последние испытания. Девушка устроилась где-то в середине амфитеатра и облокотилась спиной о следующий ярус открытых сидений. Эх, жалко не было здесь навеса, потому как три Даэргских солнца палили нещадно. Но ради информации можно было и потерпеть!

На академическом планше для информирования соискателей также приводилась важная аналитическая информация. Например, сейчас Люосория внимательно следила, за тем, какие методики прохождения испытаний были признаны в этом году успешными. А от каких, по мнению приемной комиссии, нужно будет отказаться, включив в правила приема «Бастиона» необходимые запретительные изменения. Среди таких Люосория обнаружила рассматриваемый запрет на выход с испытательного полигона «через вход», а также «порчу идентификационной карты посредством ультразвуковых колебаний». И тихо захихикала. Эк они завернули!

Иногда сухая статистическая информация, чтобы развлечь нервных соискателей, перемежалась с фрагментами видеофиксации испытаний, который вездесущий ИИ определял как «достойные всеобщего внимания». Среди одного такого изображения Люосория с удивлением узнала свой собственный вертикальный спуск с сиаминского корабля. Ну надо же! Красивая девушка в комбинезоне уверенно держалась на абсолютно гладкой поверхности корабля, а потом, после прохождения рубки, подняла ноги уголком, строго перпендикулярно корпусу и спустилась так почти до самой платформы только на руках, жёстко фиксируя корпус. Она смотрелась со стороны круто и очень профессионально! Словно это и не Люосория была, а кто-то другой. Эх, стырить бы этот фрагментик, да отослать тёте Ризе и кузенам, пусть обзавидуются!

- Почему её не закручивает на сиаминце, как остальных? – услышала девушка впереди чей-то холодный и злой вопрос. – Она спускается так, словно силовое поле сиаминца не препятствует ей! Разве это возможно?!

Перед Люосорией подошла и села компактно небольшая группа крупных парней. Будущие шоковцы – поняла Люосория. И среди них были те двое, что злословили сегодня у неё за спиной. Они внимательно смотрели на планш, отмечая посекундно то, как ровно девушка делает спуск и, коснувшись ногами платформы, ловко отстёгивает «липучку эха».

- Может, она использовала на обуви фиксирующие, удерживающие составы?

-Нет, на сиаминце при соприкосновении посторонние составы разлагаются. Это общеизвестный факт.

- Тогда она использует блокиратор полей?! По-другому ведь не пройти!

-Ну почему же не пройти?! – снова тот мерзкий и циничный голос, что рассуждал сегодня о печальных перспективах расплющенной котлеты. – Если специально для тебя сиаминца отключили и он на три-четыре минуты стал обычной железякой, то именно так и можно пройти!

- Хочешь сказать, что она проплатила полигон? Она что – наследница аргонских копий? Это же сколько денег нужно?!

- Можно и другим способом отработать! А ты думаешь, что неизвестная выскочка с Найрона способна на всех сложнейших испытаниях оставаться первой? Ты в своем уме?! И веришь в сказки? Всё продается и покупается, мой друг! Всё!

Диннара поморщилась. Эх, какой чудесный сегодня был день! В другой раз она промолчала бы. Тем более, что картинка уже сменилась, и на экране неизвестный юноша перескакивал болотистую местность, используя «торенский прокрут» от кочки к кочке. Всегда будут люди, предпочитающие верить в худшее, чем делать грустные выводы о собственной никчёмности. И она бы не стала ничего никому доказывать, но это были те самые парни, что через какое-то время будут делить с ней её собственную жизнь на факультете. И оставлять их в неведении и понимании, что жизнь несправедлива и продажна, Люосории не хотелось. И даже если они ей не поверят, она всё рано хотя бы попытается.

- Выскочка с Найрона не смогла бы отключить сиаминца, даже, если бы отдала в награду всё аргонское стекло во вселенной, – громко и без обычного сарказма сказала она, привлекая к себе внимание.

Парни обернулись. Люосория встала и, перешагнув две скамейки, спустилась вниз, прямо к замершей компании. Они высились над ней громадой, и на их лицах было всё, что угодно, только не дружеское расположение. Девушка подошла к тому самому, холодноголосому, и ткнула у него планш в руках, нагло настроив экран под себя.

- Дай покажу! Смотрите, олухи! – и развернула чужой планш так, чтобы всем максимально было видно. – Сиаминские корабли в своей обшивке используют биоматериал сиаминского цветка. Вот здесь, – она спроецировала на планше сиаминский корабль и указала на небольшой выступ, похожий на тычинку, – обычно находится рубка. Так как во время полёта она укрыта лепестком, то на ней изначально нет никакого силового поля, она и так защищена со всех сторон, ведь находится словно внутри кокона. Корпусный лепесток для всех, кто находится в рубке, прозрачен. Он выполняет роль защитного поля. В свободном же от полета состоянии рубку защищать никому в голову не придёт, ведь попасть извне в неё невозможно, а потому тратить на неё силовое поле – нерационально. Поэтому рубку я проходила как обычный железный короб. Зафиксировала липучку на тяже – вот здесь – и преодолела полпути на обычном соскоке. А вот корпус сиаминца, даже если он неактивен, – всегда имеет работающее поле. Любую живую и неживую частичку он отталкивает, потому что воспринимает угрозой. И только в небоевом состоянии, в состоянии покоя, сиаминец допускает до своей обшивки латающий плуг, по форме напоминающий острый угол или детскую рогатку. Поэтому когда я дошла вот до этого места, – она показала линию на корпусе, – то подняла ноги перпендикулярно и, удерживая вес на руках, спустилась, не встречая сопротивления, так как корабль посчитал меня инструментом для ремонта. Всё!

Глава 12

- Слушай, Дин, у тебя нет странного ощущения, что за нами следят? Или это только у меня в последнее время развивается паранойя.

- Хм, Лаэрт, ты прикалываешься или делаешь вид, что совсем не замечаешь найронской мелкокостной обезьяны, что повисла сейчас между шестым и пятым этажом и изображает императорский барельеф?

- Да? А я уже было предположил, что мне повезло: и у меня обнаружилась смертельная тигонская лихорадка и уже начался спасительный бред…

- Только как там она висит?

- Судя по всему – крепко, Дин!

Рядом с делающими свой 45 отжим появился инструктор, мрачный аэр Трог:

- Отставить болтовню, кадеты, бережём дыхание! Ещё три раза по пять – и отдых! Второй подход через три минуты!

- Мы обсуждаем, аэр Трог, возможности альпиниста провисеть на гладкой поверхности, обработанной жидкостью Бротта. Сколько у него времени в запасе? Ну так, на вскидку…

- Жидкость Бротта несовместима с альпинизмом! Проверено! – суровый аэр, проработавший в Бастионе тридцать стандартных лет, знал, о чем говорил. – Когда более двадцати лет назад ею стали обрабатывать стены кадетских академических корпусов, несанкционированное хождение кадетов к друг другу в гости по внешним стенам прекратилось навсегда! А пытались многие! Даже был один чемпион империи по космоальпу… – и он негромко хохотнул, словно припомнил забавную историю.

- А если предположить, что всё-же кто-то сумел продержаться на такой стене больше десяти минут? – Лаэрт старался говорить ровно.

- Тогда я поставлю ему «великолепно» за весь свой курс. Но это, конечно, случится, когда роботы отскребут его останки от бастионного покрытия! – и аэр Трог отошёл от отжимавшихся кадетов в прекрасном, настроении.

- Интересно, чтобы он сказал сейчас, если бы оторвал свои глаза от нас и взглянул вон туда?!

***

А в это время Люосория, вися на гладкой, скользкой стене, держась дрожащими от усталости пальцами за крошечный, дефектированный нарост, взявшийся здесь неизвестно откуда, кляла всё на свете. О том, что стена академического общежития обработана жидкостью, которая на планете Дагойнери спасла миллионы жителей от нашествия мутировавших земляных червей, девушка знала. Дядюшка Марти столько забавных историй ей пересказал. Но также ей было ведомо, что стикские наемники, обработав руки обычным, кусковым составом (продававшимся в каждом стикском смешанном магазине), содержащим жирные кислоты, натр едкий технический, пищевую соль, кальцинированную соду, двуокись титана, перекись водорода, цинковые белила и что-то еще, способны эту жидкость нейтрализовать. Но старик Марти забыл сообщить своей подопечной, что эта треклятая жидкость словно выпивает этот жирный кусок, сжирает его, закусывает им, словно деликатесом! И чтобы преодолеть всего-то пол-этажа, ей понадобится не менее двух крупных кусков, граммов по пятьдесят!!! А у неё было их с собой всего два! Вот и висит теперь, не зная, что делать, потому как ни вперед, ни вниз двигаться не может!!! На помощь позвать что-ли? Да гордость не дает! И Люосория, кляня чёрной дырой свою импульсивность, приготовилась падать вниз и разбиваться… Прости, Лаэрт, но счастье всей твоей жизни откладывается на неопределенный срок! И это если Люосория выживет…

***

- Слушай, Дин, жалко дурочку! Такая изобретательная! Давай ей вниз, под стену, вон тот батут перетащим? А? Когда сорвётся, хоть не переломается! А то она на помощь даже не позовёт! Упёртая! Сколько ещё продержится? Вот характер!

- Давай, Лаэрт! Но когда эта найронская назойливая обезьянка прибежит снова тебя доставать, не жалуйся потом! Это был бы ей хороший урок! В медкапсуле бы полежала! Мозги бы подлечила!

- Жалко девочку… Маленькая, глупая…Вдруг разобьётся…

- Эх, – покачал головой Дин, – доброта тебя погубит!

- Не погубит! Отобьёмся! – хмыкнул АрДеМино. – Пошли, Пита ещё возьмём, а то вдвоем мы эту махину не утащим.

***

Через несколько минут, почти уже потерявшая всякую надежду Люосория, готовая разжать онемевшие пальцы, услышала чудесную весть: трём кадетам, громко шумевшим прямо под ней, инструктор велел перетащить под стену старый и ненужный батут. Надежда вспыхнула в девушке шипучим, пьянящим напитком. Она была спасена! Осталось дождаться только, когда группа уйдет с площадки и скатиться вниз, чуть притормаживая остатками стикского состава. Но самым чудесным было то, что она узнала голос своего спасителя: это был голос любви всей её жизни – Лаэрта АрДеМино! Да продлится в веках жизнь его благословенного рода!

***

Скатиться Лосория, конечно, скатилась, но отбила себе попу, ноги, стесала руки, приземлившись на край батута не совсем удобно. Но и за то спасибо великому космосу! Шпионаж, конечно, не удался, но хоть жива осталась, и на том спасибо! Да и вообще? Вот зачем было шпионить? Столько легальных способов узнать, где комната АрДеМино, а она выбрала самый дебильный и самый сложный путь! И Люосория, потирая занывшие места, униженно ретировалась в комнату. Надо было продумать следующий ход. И подготовить его более продуманно, чем предыдущий. А идти предстояло через все длинное здание, обходя его по кругу.

Утро еще было раннее. Но в Бастионе уже было столпотворение. Всюду сновали взволнованные соискатели, толпились у рейтинговых таблиц, перекрикивали друг друга. Оказалось, что за ночь рейтинг изменился: это в приемной комиссии утвердили штрафные баллы. И сейчас, прямо в это самое время, рейтинг соискателей на глазах менялся. Кто-то терял шанс на поступление, а кто-то совсем наоборот– приобретал. Так что гул стоял – как в большой базарный день на Найроне. И зачем было толпиться, когда прямо сейчас на ручные браслеты начала приходить эта же самая информация?! Стадное чувство – оно неистребимо!

Глава 13

Поздно вечером, когда имя Люосории Диннары с восемью штрафными и пятнадцатью призовыми баллами было внесено под номером один в списки официально поступивших на факультет ШОК звёздной лётной академии «Бастион», она, не дожидаясь официального поздравления, назначенного на утро, забрав из инфоцентра только кадетский пропуск и связной факультетский браслет поступившего, покинула академию. Обучение должно было начаться только через сорок пять дней, и Люосория не видела смысла оставаться там на столь продолжительный срок. К академическим порядкам, учебным корпусам, спортивным территориям, научным лабораториям и полигонам она привыкла ещё в прошлый год. И теперь торопилась обнять единственных, по-настоящему близких ей людей: космодромных техников, ИИ-инженеров, лоуд-мастеров и многих других, за этот год ставших ей настоящей семьей.

Вернув медикам регбокс и оставив им и той чудесной девушке из инфоцентра два стикских кусочка, Люосория вызвала к вратам «Бастиона» банальный гражданский передвижной лер, который в неполные сорок минут домчал её до космодромных жилых боксов. В сумке у Люосории приятно позвякивал золотой эль. Оказалось, что этот грандиозный по своей крепости напиток открыто продавался в отпускное время – раз в год – в бастионной взварне. Нужно было только предъявить факультетский браслет. По иронии, покупать крепкий алкоголь в академии во время ежегодного отбора не запрещалось. Быть пьяным запрещалось. Попойки устраивать запрещалось. А покупать – нет! Странная логика! Но Люосория её оценила, и теперь изо всех сил улыбалась, представляя, что её встретят дома, как героиню! Умную, ловкую! И предусмотрительную!

***

Мартьёр Норвейг, или, как все его здесь называли, старик Марти, бывший командир стикского отряда быстрого реагирования, но уже почти как пятнадцать лет – второй техник на космодроме – ждал из «Бастиона» свою девочку. За этот год он прирос к ней своим одиноким сердцем, словно она была его дитём. Рождённым дитём.

Вот случается так, что появляется в жизни человечек и становится он самым дорогим, самым близким существом, перенимая твои мысли, чувства, привычки на лету. Всё, что дорого тебе, становится бесценным и для него. И нет фальши в том, нет ни грамма, нет наигранности. Потом у как нет корысти. Что взять с простого техника? Набор инструментов для ремонта?

Год назад он по-отечески пожалел зарёванную малявку, которую под благовидным предлогом – отсутствием необходимых физических данных – спровадили из академии, перекрыв ей путь к поступлению. А она, переночевав на космодроме, не только приняла решение остаться, не только получила в считанные недели корочку младшего техника, но сама устроилась на работу, убедив начальника космодрома в собственной незаменимости, превратившись в мгновение ока в идеальную ученицу и помощницу.

Тогда она сумбурно, но весьма твёрдо заявила, что будет поступать каждый год в Бастион, до тех пор, пока не получится, потому что лучший мужчина на земле – Лаэрт АрДеМино – избрал для себя сей благородный путь. А значит, её предназначение – разделить с любимым все мирские тяготы. Потому что иначе ей до него – как до неба. А в Бастионе – есть шанс! Да какой! Пятьдесят на пятьдесят!

Они тогда с мужиками посмеялись над малышкой. Но когда она, рано утром, поднявшись чуть лишь на горизонте показалось первое даэргское солнце, принялась, забравшись на старый линкор, отрабатывать технику контроля тела и сознания Джен-У, старый спецназовец понял, что имеет дело с серьёзным и очень мотивированным бойцом. С самой настоящей мужской упёртостью эта малявка вгрызалась в знания, находя их по разным скрытым уголкам имперской сети. И там, кстати, откопала всю подноготную старика Марти, признав в нём легендарного бойца ОБР и невероятного инструктора. И старику Марти деваться стало некуда. Малявка прижала его к стенке!

Если честно, он и сам не мог отследить тот момент, когда начал учить её настоящей, мужской военной науке. Реально учить! Презрев все свои былые убеждения. Потому что исстари в стикские отряды, известные своим глубинным шовинизмом, не брали девочек…

***

Люосория шагала с сумкой наперевес, звеневшей предчувствием знатной попойки на весь космодром. Ей кричали отовсюду приветственно. Улыбались. Смеялись. И она тоже кивала в ответ, улыбаясь лучезарно, но стараясь как можно скорее дойти до самого родного человека.

Старик Марти, что сейчас неторопливо разбирал пострадавший в столкновении с пиратской крепостью новенький десантник, смотрел, как она преодолевает взлётное поле и уже по шагу понимал: у девочки что-то случилось. Серьёзное. И вроде её высокий светленький хвостик на голове подпрыгивал весело, и даже широкая улыбка на лице была видна прямо отсюда, и махала рукой малявка тоже энергично и радостно. Но у старика сжималось сердце в предчувствии. А Люосория, увидев в дверях ангара дядюшку Марти, не выдержала. Бросила прямо на поле сумку с золотым элем и побежала, крича на весь космодром:

- Я поступила!!! Я поступила!!!

Она врезалась в старика Марти с разбегу. И заплакала горько. Обнимая его крепкую фигуру своими худенькими, но сильными руками. Надеясь, что он подумает, что это слёзы радости. Иногда мальчишек так можно провести. Они вообще не переносят девчачьих слёз. Но если убедить, что это от радости, то…

Она прорыдала так, наверное, минут пять, облив горючими слезами рабочий комбинезон на груди Норвейга до последней нитки.

Наконец, выплакав последнее, она, шмыгнув носом, отлепилась от старика и просипела: