Меняю свадьбу на неприятности!

Глава 1.1. О колбасе и душевных терзаниях

Погода была чудесная, настроение ужасное, колбаса – чесночная. Йожка * сидела на столе, откусывала от нее огромные куски и жмурила глаза от удовольствия. Ей на постоялом дворе нравилось.

Я смотрела в окно и планировала убийство. Желательно, с особой жестокостью. Если бы за мысли отдавали под суд, мои мечты лет на триста каторги потянут. Но в Лягани творилась (иногда и местами) демократия: для того, чтобы за решетку попасть, надо сначала уголовное деяние совершить.

Нарушить закон никак не получалось. По очень объективным и совершенно не устраивающим меня обстоятельствам – предполагаемая жертва сбежала. Прямо накануне нашей с ним свадьбы! Бросив меня в компании колбасы и Йожки…

Колбасы этой, кстати, мне пока ни кусочка не досталось…

Я честно попыталась нашарить в душе остатки любви и хоть какие-нибудь оправдания для предателя. Нашла еще один очень хороший способ его прибить. А заодно и подопечных упырей подкормить и порадовать. Диета еще никому на пользу не шла.

В животе предательски заурчало, хотя лично жрать Вилена я все-таки не собиралась, не настолько еще озверела. С другой стороны, до возвращения блудного жениха могу и эволюционировать, так что не стоит пока загадывать.

-- Вера, кушать?

Из съедобного на столе остался только хлеб. Именно им Йожка и решила ради меня пожертвовать. Раз сама не любит, чего добру зря пропадать?

Хорошая она у меня, заботливая… не то, что женихи некоторые…

-- Все равно убью! Найду и убью! – я в ответ тоже решила поделиться, чем-нибудь окружающим не совсем нужным, но сильно накипевшим.

Йожка испуганно шмыгнула носом, переместилась на кровать и надрывно закашлялась. То ли недоеденные калории поперек горла встали, то ли моя невнятная угроза – поперек аппетита.

Обычно, в таких случаях по спине похлопать надо. Я подхватила валяющийся на полу башмак (не голыми же руками по шипам стучать) и бросилась с ним наперевес к прожорливой страдалице.

Спасательная операция провалилась, еще не начавшись: колючку мой заботливый порыв сдул и с постели, и из зоны видимости.

Я досадливо отшвырнула не пригодившееся орудие первой помощи (из-под кровати донеслось заполошное шебуршание) и пригорюнилась. Что ж за напасть такая, все от меня сбежать норовят!

Непонятая душа настойчиво требовала мести, а желудок - завтрак. Красиво страдать, когда под ложечкой сосет и в животе брюмкает, наверное, можно. Но получается только по колбасе.

Особенно, когда ее назойливым ароматом вся комната пропиталась.

Душевные терзания надо было срочно заесть. А, еще лучше, --- запить! Одиноко валяющаяся на столе горбушка хлеба насущного для починки разбитого сердца определенно не годилась. Жаль, что в этом мире шоколада нет, все-таки романтическая героиня с чесночной колбасой наперевес выглядит не слишком убедительно.

Впрочем, я на эту роль и так не гожусь, -- у нежных и трепетных книжных дев в животе не бурчит. Даже после недельной голодовки. А у меня из него сейчас такие трели доносятся, что никакими рыданьями не заглушить. Не грусть-тоска, а сплошное непотребство.

Я выругалась (то ли на Йожкин аппетит, то ли на собственную, не соответствующую канонам натуру) и пошла добывать необходимые для дальнейших страданий калории.

Кухня встретила меня тишиной, порядком, безлюдьем и полным отсутствием кого-либо живого или съестного. Ни колбасы, ни кухарки, ни хозяина…

Все остальные комнаты тоже пустовали или были заперты.

Путешественники не часто баловали своим вниманием небольшой трактирчик в глухой деревушке, и местный персонал отвечал им полной взаимностью.

Сервис тут был настолько ненавязчивым и незаметным, что обнаружить его никак не получалось.

Но я все-таки попыталась. Раз уж завтрак не идет ко мне, буду сама к нему пробираться. Сквозь тернии, двери и прочие воздвигнутые хозяином преграды.

Подзатянувшиеся поиски завели меня в тупичок за дровяным сараем. Точнее, странные звуки доносившиеся из него, -- тихое отчаянное завывание и всхлипы.

Упитанный трактирщик в узкий проход вряд ли бы пролез, да и поскуливающим его представить не получалось. Даже от потери единственной постоялицы.

Но не мимо же пройти, когда кому-то настолько плохо?

_________

* Йожка -- очень милое и неопознанное наукой существо. Отличительные признаки: три пары челюстей, очень много колючек и неотбиваемая даже колотушками любовь к мясу.

Колбаса и Йожка -- самая неразлучная пара в мире.))

__________

Мои самые замечательные и лучшие читатели, Добро пожаловать в новую историю!

Ваши комментарии всегда вдохновляют, для меня очень важно ваше мнение о героях, сюжете и книге в целом.

Если вы хотите поддержать автора (а я в это верю, правда-правда))), пожалуйста, добавьте книгу в библиотеку, поставьте "Мне нравится" и подпишитесь.

Спасибо!

Глава 1.2. Их (пока))) не разыскивает полиция

Коротенькое и веселое досье на героев.

Для тех, кто подзабыл содержание первой книги или вовсе ее не читал (а зря! она у меня хорошая получилась))).

Вера – комендант приюта для попаданцев. Именно там живут самые разнообразные, странные и довольно опасные создания, которым не повезло на Лягани (забавном таком государстве) очутиться.

Вилен – жених Веры и, по совместительству, офицер для особых поручений на службе у местного герцога. Красивый, зараза, и умный. Но слишком часто прав оказывается.))

Дейв – друг Веры и немножко зомби (но это мелочи, с кем не бывает?). Черноволосый красавец, карточный шулер и излишне воспитанный сноб. Очень похоже, что безответно влюблен в Веру.

Ольга – подруга Веры, тоже попаданка. На Земле была экстрасенсом, свой трудовой путь на новой родине начала с того, что уничтожила могущественного (и ленивого – никак не мог с кровати собраться, чтобы мир захватить) демилича. Теперь она очень сильная, но абсолютно безбашенная ведьма и временный комендант приюта. Довольно опасное для окружающих сочетание.

Зазеркальница –таинственное и совершенно непонятное создание. Сначала мучила Веру кошмарами, а потом, неожиданно, спасла от смерти. Заключена в старинном зеркале, но может иногда выходить из него, приняв чужой облик.

Йожка – милое и прожорливое существо. Острые шипы, три пары челюстей, неуемный аппетит и ничем не отбиваемая страсть к мясу. Умеет перемещаться в пространстве, но как – не признается.

Госпожа Гертруда – сосланная в глушь алхимичка, которая очень любила окружающих – как ингредиенты для своих зелий. К всеобщему счастью, уже покойная.

Фазгин -- старейшина кобольдов. Склочник, сутяжник, букмекер и вообще замечательный почти человек.

Ну что, полетели дальше?

Глава 1.3. О детях и котиках

Я думала, что увижу голодного щенка или прячущегося от хулиганов котенка. Мой оставленный на Земле найденыш так же жалобно и тонко пищал, когда я его из брошенного у помойки пакета доставала.

И ведь не поленился какой-то гад, поплотнее узел завязал, чтобы совсем крохотный пушистый комочек никак не смог сам из ловушки выпутаться. Ух, как я всяких живодеров ненавижу, руки бы поотрывала!

Зато потом подобранный малыш из несчастного замухрышки в такого красавца вырос. На редкость наглого и самоуверенного. Я у него по струнке ходила и по первому же требовательному мяву за ушком чесала.

Мало того, собственную подушку каждый вечер с боями отбирать приходилось (и счет побед был обычно не в мою пользу). Пригревшийся на ней котяра сердито фыркал и защищал насиженное (а также налёженное и потоптанное) место всеми доступными средствами и когтями.

И ведь все равно отвоеванное имущество мне впрок не шло, утро на добытой подушке начиналось, как правило, не с кофе. С непередаваемого ощущения прижавшегося к уху (или носу, это уж как повезет) мохнатого кошачьего филея.

Или с тычущегося в лицо холодного мокрого носа, решившего выяснить, жива ты еще или притворяешься? А если не померла, то почему лежишь и любимого котика не кормишь? Уже полпятого утра и плевать, что воскресенье…

Но тут винить некого, сама разбаловала.

Очередного кандидата на мою любовь и постель за сараем не обнаружилось. Оно и понятно, таких дураков за все двадцать семь прожитых лет лишь двое нашлось – Вилен и кот. Один сам сбежал, от другого меня на Лягань выбросило.

Не слишком утешительная, зато доходчивая статистика.

Еще местных клопов можно посчитать, но это уж совсем от безысходности. Да и не сложится у нас с ними взаимной любви, сердцем (и всеми покусанными частями тела) чувствую.

Вместо взъерошенного несчастного зверька я увидела девочку. Тоже очень лохматую и не слишком радостную. Она сидела прямо на земле, уткнувшись носом в колени, и тихонько поскуливала.

-- Эй, ты чего ревешь? Мальчишки обидели?

Никакого ответа. Я присела рядом и попыталась приобнять горюющего ребенка за плечи. С моими ученицами на Земле это обычно помогало: они тут же утыкались мне мордочками в грудь и начинали взахлеб жаловаться на одноклассников, упорно не решающуюся задачку, не подаренную игрушку и прочие жизненные сложности. Которые через день, конечно, забудутся, но пока кажутся самой большой бедой на свете.

Незнакомая девочка повела себя иначе. Порывисто сбросила положенную на плечо руку и отодвинулась, сердито зыркая на меня сквозь падающие на лицо светлые пряди. Один глаз у нее заметно припух, краснота начинала отливать синевой, под разбитой бровью запеклась кровь.

От резкого движения рукав простенького платьица задрался, и я увидела еще одну ссадину, чуть пониже локтя. Крупные кляксы подсохшей крови, несколько темных пятен -- застарелые синяки…

Такие удары не в обычной детской драке получены, у ее сверстников на них просто силенок не хватит. Нет, тут какой-то гад постарше и поподлее отметился. Вот ведь скотина!

-- Господи, кто тебя так? – ахнула я.

Глава 2.1. О лихе – одноглазом и жизненном

Девчонка шмыгнула носом, сдвинула белесые бровки и снова покосилась на меня, с явным недоверием. Немного подумала и нехотя буркнула: -- А тебе-то чего?

Интересный вопрос. Неожиданный.

-- Надо же знать. Какого…ммм… нехорошего человека к страже тащить. Или стражу к нему. Чтобы больше он никого не обижал.

Девчонка нахмурилась еще больше, даже нос от этой гримасы сморщился. Метнула на меня сердитый острый, как волколачьи клыки, и блестящий от непросохших еще слез взгляд. И снова уткнулась лбом в колени: ни жаловаться, ни обсуждать свои беды со мной она явно не собиралась.

Даже плакать перестала, только тощие лопатки непроизвольно подергивались, да руки все сильнее коленки сжимали.

Нет уж, так дело точно не пойдет! От меня ни ученики в родном мире, ни упыри в этом, так легко отвязаться не могли (я от них – тоже, но об этом сейчас лучше не вспоминать).

-- Ну-ка, вставай, нечего тут сидеть. Пойдем, попросим льда из погреба и к глазу приложим, а то совсем заплывет. Будешь, как лихо одноглазое ходить, народ пугать, да порчу наводить!

-- Че за лиха? Никогда не слыхала…

-- Пойдем, я тебе по дороге расскажу. Ты точно на него быть похожей не захочешь!

Интерес пересилил и вызванную обидой угрюмость, и недоверие. Девочка перестала от меня шарахаться, даже позволила за руку себя взять. И потребовала подробное досье на неведомую ей одноглазую невидаль.

Сказок про лихо я сходу вспомнить не смогла. Поэтому просто пересказала несколько историй из жизни приютских постояльцев. Их за годы комендантства столько накопилось, хоть книгу ужасов пиши. Любая вымышленная нечисть подвигам моих подопечных позавидует. Или на вооружение возьмет.

Ребенок впечатлился. Настолько, что даже имя свое выдал.

-- Рыськой зови. Меня все так кличут…

Если это прозвище, то очень подходящее: норов у девчонки и впрямь – дикой кошке впору.

Про неизвестного, но уже вызывающего стойкую неприязнь, обидчика я ее пока больше не спрашивала. Опять в себе замкнется, насупится, а то и сбежит. Где потом искать и как от неведомого гада защитить?

Пусть сначала хоть немножко оттает, а потом и до вопросов дело дойдет.

Ни трактирщика, ни доступа в погреб, ни еды мы так и не нашли. Пришлось ограничиться компрессом из холодной колодезной воды и покоем. В моей комнате весьма сомнительным.

-- Это она, лиха? А почему у ее две глазюки торчат? – восторженно взвизнула Рыська, увидев сидящую на столе Йожку.

И тут же тыкнула в нее пальцем. То ли для большей доходчивости, то ли решила несоответствие заявленному образу исправить.

Колючка чужое внимание оценила. В собственном неповторимом (и слегка гастрономическом) стиле. Все три пары остро заточенных челюстей приветственно лязгнули, но… Рыська успела не только палец вовремя отдернуть, но и на пару шагов назад отскочить.

И отреагировала она на Йожкино приветствие очень… необычно. Не испугалась, не заревела, не обиделась. Неожиданно широко улыбнулась и с явным одобрением заметила:

-- Хорошая лиха! Никому себя в обиду не даст, каждую хмырь закусает!

И что у этой девочки за жизнь была, если для нее умение за себя постоять самым большим достоинством кажется?

Очень глупый и риторический вопрос. Ответ у Рыськи под глазом всеми оттенками синюшно-красного переливается.

Глава 2.2. О служебном долге и завтраке

Я проглотила несколько таких же бессмысленных вопросов и восклицаний, обильно сдобренных огрскими ругательствами (абсолютно не цензурными, но от этого еще более к случаю подходящими), немного подумала…

-- Ты голодная? Завтракать с нами будешь?

-- Я не побирушка, свое жую! – тут же ощетинилась Рыська, став до смешного похожей на сидящую напротив нее Йожку.

Только у колючки шипы снаружи торчат, а в душе -- заполненные слопанной колбасой довольство и безмятежность. Девчонка же снаружи почти гладенькая (если растрепавшиеся косицы причесать), зато изнутри на каждое слово острыми иголками и оскаленными зубами топорщатся.

-- Глупости говоришь! – решительно отрезала я, -- В гости со своим угощением не ходят! Позавтракаем, поболтаем, познакомимся поближе. Если кухарку или хозяина найду…

Рыська немного подумала и неуверенно кивнула. Судя по ее худосочному виду, вдоволь она уже давно не ела. Йожка восторженно зажмурилась и заскакала по кровати. Ее уж точно ничего не смущало: два колбасосодержащих завтрака подряд, это ли не счастье?

Я посмотрела на устремленные на меня предвкушающее-оголодавшие рожицы. Вздохнула и пошла добывать белки, жиры и углеводы в умноженном на троих количестве.

Правильно Вилен говорил, я везде либо проблемы, либо подопечных найду. Или все сразу и в двойном комплекте. До чего же я этого зловредного типа ненавижу, вечно он прав оказывается!

Даже, когда прямо накануне свадьбы исчезает.

Честно говоря, Вилен бросил меня не слишком охотно и совершенно не добровольно. За пять дней пути до столицы нас поймал гонец герцога со срочным приказом, отправляющим жениха… упырь его разберет, куда!

На очередное задание и от меня подальше.

Лично я с нашим герцогом еще не познакомилась (не слишком-то и стремилась), но заочно этого нехорошего человека возненавидеть успела. Не мог со своими проблемами пару месяцев (а лучше – лет) потерпеть, дать людям нормально свадьбу отпраздновать. Эгоист!

Пока я решала, что приличной девушке в таких случаях делать положено – в обморок упасть или скандал устроить, все без моего участия решилось. Вилен снял комнату на постоялом дворе, запугал его хозяина, договорился с местным старостой, чтобы тот за мной приглядывал…

Одной ехать в столицу запретил – опасно. Сказал, что карма у меня неправильная, все окрестные бандиты на нее, как моль на недогрызенную шубу слетаются. То я разбойников граблю, то они в меня ножами тыкают, -- ни порядка в наших отношениях, ни логики. И для любящего человека беспокойство.

За чью именно судьбу он переживает, жених не уточнил. А после напоминания, что моя бракованная карма не только местных робин гудов, но и его притянула, вообще запретил за ограду выходить. Пока затребованная им у герцога стража не явится, чтобы меня в столицу отконвоировать.

Методичку по правильному выстраиванию отношений с преступными элементами тоже не выдал. Поцеловал, пообещал почти скоро (пара-тройка месяцев, не больше) вернуться и отбыл в неведомую командировочную даль. Аки Карлсон на пропеллере служебного долга.

И даже не поинтересовался, хочу ли я в этой глухой деревушке куковать, обещанную охрану дожидаясь?

Я – не хотела. И причины для этого были достаточно увесистые.

-------------------

И отправился он солнцем палимый и ветром гонимый в неведомую командировочную даль.))

Глава 2.3. О делах – запутанных и таинственных

В это же время, но в другом месте…

-- У нас могут быть серьезные проблемы. Не стоит злить гильдии, так прижмут, что ни следа, ни памяти не останется. Закон на их стороне.

-- Ой, ну хватит бухтеть! Я все продумала, не подкопаются. И вообще, риск – дело благородное!

-- Но опасное. Вера это хорошо понимала, поэтому никогда…

-- Веры здесь больше нет! Так что нечего мне прошлым в нос тыкать! Комендант теперь я, пора бы уже запомнить!

Перебитый на полуслове старейшина кобольдов непроизвольно поморщился: к подобному обращению он не привык. И мириться с ним точно не собирался.

Долгие годы букмекерства и бесчисленные судебные тяжбы закалили нервы Фазгина настолько, что титановый тросы от зависти треснут, но испытывать их лишний раз на прочность он не собирался. Зачем?

Намного разумнее будет о собственной судьбе позаботиться. А приютские дела пусть новая начальница расхлебывает, пока не потонет сдуру. Туда этой ведьме и дорога, невелика потеря.

Жаль только, подопечных за собой на дно утащит. Тех, у кого не хватит ума вовремя покинуть разваливающийся прямо на глазах корабль.

Предателем себя Фазгин не чувствовал. Оскорбленным, впрочем, тоже. Просто сделал определенные и не слишком приятные для собеседницы выводы.

Дверью старейшина хлопать не стал, она скользнула на место легко и бесшумно. Как свежезаточенная гильотина по беззащитной шее. Окончательно. Бесповоротно.

Ольга швырнула вслед ни в чем не повинную папку с недописанным отчетом и зло выругалась. Быть комендантшей в этом сумасшедшем доме оказалось совсем не так легко и приятно, как ей казалось. Любая приятность в доставшейся адской работёнке не то что напрочь отсутствовала, она даже в страшных своих снах сюда не заглядывала.

Бесконечные дела, проблемы и хлопоты в которых увязаешь и запутываешься, как котенок в недовязанном свитере. Сколько не старайся из него выкарабкаться, всеми коготками зацепишься. Как только Вера со всем справлялась?

Еще и гильдии эти…

Самое обидное, что ведьма прекрасно понимала всю правоту Фазгина. Сама бы на его месте то же самое сказала, и дверью, не постеснялась, со всего размаху бы шмякнула. Только выбора у нее сейчас никакого нет. Придется рискнуть.

***

-- Ну почему ты сам не можешь это сделать? Зачем такие сложности?

-- Ты же знаешь, где я работаю. Мы с простыми решениями по одним дорожкам не ходим.

-- Но я не понимаю… Разве нельзя…

-- Хватит! Скажи прямо, ты сделаешь? Или хочешь мне отказать?

Хозяин уютной гостиной, уставленной всевозможными безделушками и редкостями, замялся. Вроде бы ничего подозрительного или необычного в этом деле не было. Мелкая дружеская услуга, за которую не кошельком, парой слов благодарности расплачиваются.

Именно это и настораживало, почему бы приятелю самому такой ерундой не заняться?

С другой стороны, кто этих столичных шишек разберет, может, у них собственные порядки и правила. Да и обижать старого знакомца не хотелось. Не побрезговал ведь, навестил провинциального неудачника, посидели душевно, совместную учебу и былые проказы вспомнили… Не стоит такой хороший вечер глупым упрямством портить.

Светло-карие глаза бывшего сокурсника смотрели пристально и немигающе, тяжелый взгляд давил, мешал сосредоточиться, заставлял мысли путаться и разбегаться…

Как потревоженные осы в голове мечутся. Ни одну не поймаешь.

Так и тянет отвернуться или вовсе распрощаться поскорее. А ведь всего несколько минут назад приятель таким милым, обаятельным человеком казался, откуда что взялось?

Или… заново проявилось? Помнится, он и раньше душу нараспашку не расстегивал, всегда за ней, если не камень, так лишнего туза берег. Вряд ли государственная служба его повадки изменила, разве что булыжник стал поувесистее, да козырей на руках побольше.

-- Я… согласен…

Неприятный взгляд снова стал теплым и дружелюбным. Но легче от этого, почему-то, не стало. Да и продолжать беседу не хотелось. Остаться бы поскорее одному и обдумать, во что же он все-таки ввязался.

Впрочем, гость на продолжении посиделок не настаивал.

Выйдя из напичканной всяким хламом и дешевыми безделушками, темной душной комнаты, посетитель глубоко вдохнул теплый вечерний воздух и улыбнулся. Этот провинциальный недотепа даже не подозревает, какую важную роль ему предстоит сыграть.

От кажущегося, на первый взгляд, незначительным поручения зависит не только их жизнь, но и будущее государства. А, возможно, и судьба всего континента…

Именно поэтому и не стоит настолько серьезное дело на самотек пускать. Да, бывший соученик кажется простодушным и доверчивым, но вдруг это всего лишь маска, за которой амбиции и зависть прячутся? Вдруг он поймет, какое сокровище у него под носом валяется и сам им решит воспользоваться?

Нет уж, придется еще на немного в этой дыре задержаться и самолично за всем присмотреть. Оно того стоит!

Один из собеседников.

Глава 3.1. О недобрых феях и танго втроем

Нет, все-таки бросил меня жених не в самое лучшее время и в не подходящем для этого месте. Интересно, а такие вообще бывают? Но тут уж все совсем неудачно вышло…

В первую же ночь на постоялом дворе меня покусали клопы. Йожкой они то ли побрезговали, то ли сквозь натыканные по ее периметру шипы лезть поленились. Причину столь наглой переборчивости мы так и не узнали, -- отзывов посетившие прикроватный банкет кровопийцы нам не оставили.

Меня собственная доступность и неожиданная среди насекомых популярность, почему-то, не порадовала. Скорее наоборот.

Срочно вызванного на отсутствующий в комнате ковер хозяина сообщение о не заплативших за постой и прокорм гостях не впечатлило. Он равнодушно сообщил, что сданные мне «нумера» -- на его постоялом дворе лучшие (укусы от этого меньше чесаться не стали) и пообещал засунуть ножки кровати в воду.* Зачем, не уточнил…

То ли лапы клопы перед ужином помыть в ней должны были, то ли мой гемоглобин без запивки им не на пользу пойти может.

Столь нежная забота о братьях наших совсем уж меньших могла бы умилить… Того, кто для этих негаданных родственничков пищевой базой не стал. Я откармливать чужих любимчиков собственной кровушкой не хотела, у меня ее свои постояльцы вдосталь выпили. И немалую часть попортили.

А местная живность пусть хозяина жрет, он меня в два раза толще и аппетитнее.

Других гостиниц в небольшой деревушке не было, мы вообще в ней останавливаться не собирались. Так бы и проехали, с местными клопами не познакомившись, если бы герцогский гонец на наши головы не свалился. Как брошенный горгульями кирпич с крыши: размашисто, внезапно и по самому темечку.

Теперь жених даже упырь не знает где, шляется, а я к ночному свиданию с кровопийцами готовлюсь. И очередной квест по добыванию завтрака прохожу.

Как оказалось, с препятствиями. Которые сами на меня налетели, не успела я с лестницы спуститься.

-- Ты где ходить, да?

Подскочивший ко мне мужчина смотрел с таким возмущением, будто я не только ему денег задолжала, но и у любимого котика молоко вылакала. На первый взгляд недовольный субъкт казался совершенно незнакомым.

На второй – очень нуждался в бритве и успокоительном. Иначе с чего бы ему так о моем маршруте беспокоиться?

Я решила чужие нервы поберечь (чтобы свои потом не пришлось зря тратить) и честно показала на невысокую скрипучую летницу, по которой только что прошла. Заросшего черной щетиной типа мой не слишком информативный ответ неожиданно порадовал.

-- Спать-лежать там, да? Пошли, да?

Хммм… Очень неожиданное и не куртуазное предложение. Во всех прочитанных мной книгах, после него зарвавшемуся наглецу дают пощечину. Но что делать, если невоспитанный (и не знакомый с женскими романами) тип, вместо того, чтобы раскаяться и на колени бухнуться, сдачи даст?

На этот случай, почему-то, никаких рекомендаций не было. И составлять их на собственном опыте мне не хотелось.

Не сопровождаемый рукоприкладством отрицательный ответ незнакомца не устроил:

-- Слушай, почему «нет» говоришь? У меня деньга есть, да? Ты зачем тогда такой злой здесь сидишь?

Внятного ответа на последний вопрос у меня не было. Не признаваться же, что сбежавший жених здесь как репку посадил и на задание смылся. Отбивайся теперь от внезапно желающих выкопать.

А ведь совсем недавно я жалела, что на мою любовь и постель никто не претендует, ага. Интересно, какая добрая фея решила мое желание выполнить, да еще так быстро? И подсунула вот это вот небритое недоразумение?

То ли со вкусом у нее проблемы, то ли чувства юмора перебор, то ли доброта какая-то сомнительная и сильно просроченная. Я бы сказала, даже с душком…

Так мы и торчали посреди коридора, как мухоморы на полянке, каждый своим делом занятые. Я размышляла о не к месту исполненных желаниях, небритый мужик что-то требовал… Идиллия.

Которую нарушила недождавшаяся второго завтрака Йожка. Она материализовалась между нами, подпрыгнула колючим бойким шариком и громко потребовала: «Кушать!»

Я к ее внезапным появлениям уже привыкла, а вот небритому типу оно не понравилось. Особенно три пары внушительных челюстей, оглушительно лязгнувшие перед самым его… Нет, не носом!

В общем, где-то повыше колен, но пониже пояса.

Любитель чужих постелей резво отскочил и прикрыл стратегически важное место руками. Сразу двумя, для пущей надежности. Видимо, их ему не так жалко отдавать на съедение было.

Йожка тут же заинтересовалась, что он там от нее прячет (уж не колбасу ли?), и прыгнула следом.

Мужик шарахнулся в другую сторону. Колючка не отставала, азартно клацая зубами и повизгивая от восторга и нетерпения. Левая стена -- правая, левая – правая, подскок, поворот… Раз-два-три-четыре, и-и-и раз-два-три-четыре…

Коридорная кадриль продолжалась. Довольная развлечением Йожка прыгала как лягушка по весне, незнакомец тоже ошалевшим козлом сигал и что-то невнятное выкрикивал.

Зажигали они по полной программе, от мужика даже искры (при особенно неудачных ударах об стенки) сыпались.

Я решила не отставать от всеобщего веселья и затянула нечто бравурное и слегка (а может, и сильно) фальшивое. Надо же их танцу правильный ритм задать?

Несостоявшийся любовник глянул на меня вовсе уж ошарашено, лязгнул зубами не хуже Йожки и бросился наутек. Похоже, развлечений (хоть и не постельных) ему на сегодня с лихвой хватило. Эксклюзивных и совершенно бесплатных.

Со двора послышалась громкая ругань и удаляющийся стук копыт. И только сейчас мне в голову закралась смутная мысль, что это мог быть обычный путешественник, который просто поспать хотел. В самом что ни на есть прямом и одиноком смысле слова.

Мдаааа. Неудобно как-то получилось…

С другой стороны, мы с колючкой доброе дело сделали: от местного гостеприимства его спасли. Тут людей и еду найти труднее, чем в драконьих подземельях. Полдня на это ухлопала, и без толку, все живое и съестное, как вымерло. Или стаей упырей сожрано.

Глава 3.2. О человечности. Иногда отсутствующей

Прямо перед моим носом одна из дверей распахнулась и в коридор с игривым подвизгивающим хихиканьем выскочила местная кулинарка. В не слишком подходящем для работы и приличного общества виде: платье на груди расстегнуто, помятый подол задран, дешевым вином на пять шагов несет…

Я, к излишне приличным людям себя не относила, но все равно выругалась. Эта особа повышенного веса и довольно облегченного поведения чуть мне ноги не оттоптала. Еле-еле отшатнуться успела.

Кухарка взвизгнула уже по-настоящему, а следом за ней и трактирщик выдвинулся. Красный, потный, распаренный, как после бани, и с блудливой улыбкой на круглой морде.

При виде моей скромной, недовольной и громко выражающейся (тихо – за три года учительства отучилась) персоны, хозяин постоялого двора сразу скис.

Скорчил на упитанной роже нечто приторно-фальшивое, что должно было благодушную приветливость изображать. И вежливым, как скисшее три недели назад молоко, тоном поинтересовался, каких именно гостиничных благ (и какого рожна) мне так внезапно потребовалось.

В должниках я отродясь не ходила, поэтому улыбнулась в ответ. Максимально любезно и доходчиво. Самой впечатляющей из позаимствованных у подопечных троллей ухмылкой.

Правда, у них к ней еще и бочкообразные кулаки прилагаются. В моей анатомии настолько полезного девайса не водилось, пришлось компенсировать тем, что есть. Очень плохим настроением. И не менее приятным характером, в местных реалиях стремительно наружу пробивающимся.

Хозяин постоялого двора почти проникся (и не такое в своей дыре от осчастливленных сервисом путников видал) и скорчил еще более умильную гримасу. Ну, и ладно!

Я плюнула на дальнейшее соревнование и незатейливо попросила второй завтрак. В тройном размере. Все равно местное гостеприимство ни улучшить (настолько безумных чудес не бывает), ни ухудшить (дальше просто некуда) нельзя. Так чего зря время терять?

От наших сомнительных любезностей живот сытым не станет. Только аппетит пропадет.

Большой деревянный поднос постепенно заполнялся тарелками и плошками. Недополучившая свою долю разврата кухарка, хлопотала над ним, как дракон над свежеснесенным яйцом. Отрывая от сердца и тумбообразной фигуры каждый кусок колбасы и сыра.

А я пыталась расспросить ее о Рыське. Из самой-то нее слова лишнего не вытащишь, а разобраться надо. Деревня небольшая, все друг друга знают, глядишь, и пойму, кто на девчонку напасть мог.

Дебелая любительница развлечений на служебном месте оказалась словоохотливой. И не слишком доброй. Обычно, у пышных женщин и характер милый, нежный округлый. Словно мягкая сдобная булочка с изюмом, к которой руки сами так и тянутся.

Но нет правил без исключений, этот кексик давно зачерствел и толстым налетом злости покрылся.

-- Рыська-то? Да репей она негодящий, ни отца, ни матери – сорняк безродный! Еще и имечко девке господское дали, Арисса. Тьфу, смехота!

Кухарка неодобрительно прицокнула языком и сунула в рот кусок желтоватого домашнего сыра. Не иначе, как решила вкус непонравившегося ей имени заесть. Или просто не могла мимо еды пройти не понадкусывав?

-- С бабкой они жили, да померла та недавно. Рыська с братом материным осталась, а он совсем неладный. Ни хозяйство вести, ни делом заняться, только пьет да буянит. Хорошо хоть, на девке зло срывает, до полусмерти лупит.

Я не поверила своим ушам. Хорошо?! Что пьяный придурок ребенка избивает?

-- Так почему никто страже не сообщил? И неужели у нее других родственников нет, чтобы к себе девочку забрали?

-- Да кому она нужна, своих ртов хватает! Была бы еще путевая, а то… Ни ласки, ни привета – как заноза колется! Ничем своего дядьки не лучше. Шишка от елки недалече падает, ромашкой не вырастет.

Очень многое мне хотелось сейчас этой злобной бабище высказать! Что, если ребенка постоянно шпынять и лупить, то ждать в ответ доброту и ласку – пустая затея. Даже котенок своих обидчиков поцарапать и укусить пытается. И никакая наследственность тут рядом не лежала, добром на зло только святые отвечать станут. Не в жизни, в книгах.

Ничего этого я сказать не успела. Кухарка продолжила разглагольствовать, и мне стало совсем тошно. Три года среди упырей и вурдалаков жила, но такой мерзости не слышала!

-- Да и пока Свен девку лупцует, никакого от него вреда нет! А то опять пойдет по деревне, мужиков занимать да буянить. Он бугай здоровенный, с таким хмырь сладишь! И покалечить может.

Вот ведь скоты! Вместо того, чтобы всем миром собраться и хорошенько зарвавшегося громилу проучить, они, как крысы, по норам забились. И радуются, что не их сейчас избивают, а беззащитную сироту! Даже страже сообщать не хотят, чтобы на них пьяный буян не переключился!

Вне себя от бешенства, я трясущимися руками выхватила поднос прямо из-под откормленной рожи кухарки и потащила наверх. Очень хотелось заорать, дать с размаху кулаком в эту довольную румяную морду, объяснить, достучаться, высказать, все, что сейчас внутри бурлит…

Но будет только хуже. Не мне, Рыське! Насильно доброту, порядочность и человечность в чужую душу не вложить. А в этом селе об их существовании напрочь забыли.

Придется самой действовать. И как можно скорее!

__________________

Та самая кухарка. Я бы ее котлеты есть не решилась.))

Глава 3.3. Не все разговоры одинаково полезны. Для чужого здоровья

По-прежнему, в это же время…

-- Не уговаривай меня, Рен, это не задание, а сплошное издевательство! Вместо настоящего дела, какую-то безродную заполошную курицу охранять! Которая, видите ли, сама до герцогской столицы добраться не может!

-- Но ты же знаешь, дороги опасны…

-- Вот именно! И лучше бы меня отправили разбойников ловить, всяко больше пользы было бы! А с этой…. – Красивая молодая девушка на секунду замолчала, подбирая наиболее подходящее слово.

Те, что сами сейчас лезли на язык, для разговора с братом казались не подходящими. Хотя он и не такое успел в своей жизни повидать и испробовать.

-- С этой охотницей за женихами ничего не случилось бы!

-- Миранда, успокойся, приказы герцога не обсуждаются. Если он решил потрафить своему любимчику и послать охрану для его девки, то….

-- Рен, я тебя не узнаю! Ты же всегда меня поддерживал, а сейчас!

-- Я и сейчас тебя поддерживаю. И пытаюсь предостеречь. Приказы могут нравиться или выводить из себя, но выполнять их все равно надо. Не повторяй моих ошибок, Миранда!

Его сестра осеклась на полуслове и прикусила губу. Гневный румянец постепенно бледнел, лицо приобретало все более спокойное и решительное выражение. Холодная непреклонность мраморной статуи, что вот-вот на чью-то незащищенную голову свалится.

К нежным тонким чертам золотоволосой юной девы оно совершенно не подходило, и оттого казалось еще более чужеродным, чем прикрепленный к ее поясу меч. Которым она, кстати, намного лучше брата владела.

-- Ты прав, Рен, не в моем положении герцогские приказы оспаривать. Я помню свой долг и выполню его с честью. Но нигде не сказано, что охраняемой особе мои старания должны по вкусу прийтись.

Стройный, дорого и со вкусом одетый мужчина с такими же светлыми волосами, тепло и сочувственно улыбнулся. Главное было сказано и нужное решение принято, осталось только детали обговорить.

Давно обдуманный и старательно претворяемый в жизнь план стал на одну ступеньку ближе к завершению. Эта поездка обещала стать очень полезной и довольно увлекательной.

Когда они из нее вернутся… если вернутся! Все будет совсем по-другому.

Осталось только проследить, чтобы Миранда ничего не испортила.

***

Еще один важный разговор происходил в небольшом городке совсем недалеко от приюта для попаданцев * – меньше, чем за день доехать можно. Молодой темноволосый человек был хмур и молчалив, обсуждать настолько неприятную и болезненную тему ему не хотелось.

Но его собеседник, пожилой, одышливо-тучный мужчина в дорогой одежде, с массивной золотой цепью на шее, был настойчив. И бесцеремонен.

-- Ответьте мне честно, друг мой, Вы любите ее?

Пауза затягивалась. Обычно его гость говорил много и охотно, но сейчас… То ли раздумывал над ответом, то ли не хотел делиться сокровенным.

Это нервировало и напрягало, почтенный хозяин не любил, когда его планы нарушались. Кем бы то ни было.

А ведь в последнее время все наперекосяк пошло: и честное имя замарано, и благосостояние подорвано. Как преступнику таиться приходится и от приличных людей лицо прятать. Чтобы они первыми не отвернулись.

И все из-за одного только человека!

-- Если Вы готовы уступить этому проходимцу, отказаться от своих чувств или их вовсе не было… Скажите прямо! Я пойму и не буду больше затевать столь тягостный для нас обоих разговор.

Еще одна долгая пауза, расколотая коротким и решительным:

-- Нет!

Хозяин одобрительно кивнул: что ж, именно так он и думал. Внимательно посмотрел молодому человеку в глаза, пытаясь оценить, насколько сильна его решимость. Не отступит ли после услышанного, не передумает?

И медленно, четко проговаривая каждое слово, продолжил:

-- Надеюсь, Вы понимаете, что его необходимо… убить? И как можно скорее!

__________________________

* приют для попаданцев -- место, где появляются все иномиряне, которым не повезло на Лягань угодить. Там же они и живут, пока местное гражданство не получат, или Вере не удастся их в "добрые руки" пристроить. Иногда веками.

___________________________

Стройный, дорого и со вкусом одетый мужчина с такими же светлыми волосами...

Глава 4.1. О неожиданных решениях

Йожка с Рыськой наперегонки уничтожали завтрак (а когда колючка от перепавшего ей мяса отказывалась?), мой же аппетит как тролльей лапищей оттоптало. Пропал напрочь.

Сначала я хотела с этим дядькой Свеном, который ни кулаки, ни пьяный норов сдержать не умеет, побеседовать, но вовремя передумала. Расскажу я ему о вреде алкоголизма и правильном воспитании детей, и что толку? Вряд ли он от моих поучений перевоспитается, даже слушать их не станет. Бесполезно.

Сколько ни пугай его стражей, не взывай к родственным чувствам, после очередной чарки самогона обо всем забудет. Еще и зло от чужого вмешательства на племяннице потом выместит. Лучше по-другому попробовать.

Такие задиристые типы только силу понимают, вот и надо сразу к властям обратиться. Должна же и от них быть хоть иногда польза. Туда-то я и направлюсь.

-- -- Так, Арисса, мне ненадолго отлучиться надо. Не уходи пока, ладно? Я скоро вернусь.

На увлеченно жующую Рыську мои слова подействовали как оплеуха. Сочная, размашистая и совершенно нежданная. Она ощутимо съежилась, медленно положила надкусанный кусок колбасы на поднос и, сжав маленькие кулачки, уставилась на меня в упор. Очень не хорошим, пристальным взглядом.

-- Откуда имечко мое взяла? У наших про меня вызнавала, да? Думала, стащу чего? Я не воровка!

Голос ее звенел и срывался, на щеках появились красные лихорадочные пятна. Но смотрела она… У меня аж мурашки по спине побежали. Не должно быть у ребенка семи-восьми лет такого отчаянно-горького и озлобленного взгляда.

Ни у кого не должно быть!

Я мысленно выругалась, глубоко вздохнула и попыталась проглотить все, что на языке вертелось. Получалось плохо: отвыкла уже с детьми общаться. А с такими, слишком рано повзрослевшими и на весь мир озлобленными, вообще никогда дела не имела. За годы комендантства и вовсе психологические тонкости позабыла.

У моих приютских подопечных недостатоков хватает, но неосторожным словом их точно не ранишь. Большинство – и ножом с кувалдой не проймешь. Даже, если очень постараешься.

-- Нет, Рыська, я не про тебя, про дядьку твоего расспрашивала. Не понравилось мне, что он тебя бьет, вот и узнавала, кто он такой и как на него управу найти.

-- А тебе до того, какое дело?

--- Не люблю, когда детей обижают. Или тех, кто сдачи дать не может, -- совершенно честно ответила я. -- Присмотри за Йожкой, пока я по делам схожу. Ее одну оставлять нельзя, обязательно набедокурит.

То ли девчонка почувствовала мою искренность (дети в этом отношении намного восприимчивее взрослых), то ли очень хотела поверить, что хоть кому-то в этом мире она не безразлична, не знаю. Но Рыська заметно успокоилась, даже за недоеденным куском потянулась.

И поручение мое ей определенно понравилось. Не просто так чужой завтрак уминает, важным делом занята.

-- Ладно, пригляжу за твоей лихой. У меня не забалует!

Я ей, почему-то, поверила. И отправилась с чужими проблемами разбираться, -- свои, по сравнению с ними, совсем уж незначительными теперь казались.

Не знаю, что именно наговорил деревенскому старосте Вилен и чем его запугал, но обращался тот со мной, как с очень важной персоной. Или как с засунутой за шиворот гадюкой: и злить ее лишний раз боязно, и поскорее избавиться от опасной гостьи тянет. Все равно ничего хорошего от нее не дождешься.

Необычная приветливость властей, пусть и мелких, могла бы порадовать, да только проку от нее особого не было.

Пожилой, но еще крепкий мужчина рассуждал степенно и здраво, с деловитой медлительностью раскладывая ситуацию по полочкам. И каждым своим продуманным неспешным словом загонял меня в угол, из которого ни выхода, ни просвета не видно было.

-- Стражу позвать – дело нехитрое. Приедут они, Свену по шее накостыляют, штраф с него стрясут, а дальше что? Он еще больше озлобится и на Рыське свою злость выместит. Опять же, денег у него не лишку, с чего платить будет? Последнее добро из дома в уплату заберут, легче от этого девке станет? И так впроголодь живет.

-- Неужели во всей деревне у них даже дальних родственников нет ? Или просто добрых людей, которые могли бы девочку к себе взять? Я бы и деньгами, и продуктами помогла.

-- Нет у них здесь родичей, пришлые они. Бабка Рыськина с сыном и внучкой лет семь назад к нам приблудилась. Откуда, почему – никто не знает. Нелюдимо они жили, обособленно, с нашими особо не знались. Ну и мы им тоже не навязывались.

-- Но так же неправильно! – начала горячиться я, -- Рыська ведь не виновата, что ее родные ни с кем общаться не хотели. Нельзя же девочку одну, без помощи бросить!

-- Я тогда ее с собой заберу! – вот честно, сама не поняла, как это у меня с языка слетело: ничего подобного и в мыслях не было.

Леший побери, что я творю?! Совсем сдурела?

______________________

Деревушка, в которой остановилась Вера. Очень тихое и милое местечко. Разве может здесь произойти что-то плохое?

Глава 4.2. О беглой посуде и прочих неприятностях

Решение было внезапным и не слишком разумным. Брать на себя ответственность за почти незнакомого проблемного ребенка – не лучшая идея. Да и с Виленом настолько кардинальные перемены в жизни обсудить не мешало бы.

Но другого выхода я не видела: если Рыську тут оставить, этот изверг в пьяном угаре ее убить или покалечить может. Никогда себе такое простить не смогу!

-- Забрать-то можно… -- прервал мои лихорадочные и сумбурные мысли староста. – Я бы и сам ее в дом взял. Не объест, чай. Только тогда уже Свен стражу вызовет и прав будет. Он девке единственный родич, а мы кто? Преступники, что чужое дите из дома выкрали. Поди, докажи, свою правоту на каторге.

Об этом я как-то не подумала. Даже у нас, на Земле, трудно домашнее насилие доказать и ребенка у опустившихся родственников законным путем отобрать. А уж здесь… Но, может Свен и не будет никуда жаловаться, для него Рыська – лишняя обуза.

-- Попервась точно не будет, сам на разборки с кулаками заявится. Негодящий у него нрав, злобный -- любое добро вилами встречает. Свен девке даже еду у нас брать не велит, глаза ему колет, что таким никудышним оказался и все добро по ветру спустил. Пытались мы уже помочь, так он чуть доброхотам избу не спалил. Больше никто не хочет на себя беду кликать.

-- Вам самому не странно, что один человек всю деревню в страхе держит?

-- Пока мы к Свену не лезем, и он нас не трогает. Случись что, ему все равно, жизнь и так пропащая, не жаль. А у остальных сельчан -- семьи да дети…

Тут я даже поспорить не могла: всего один пьяный и буйный идиот столько зла натворить может, не расхлебаешь. Просто от того, что терять ему особо уже нечего, а все мозги давно пропиты. Вот и не хотят с ним остальные связываться.

Но что же тогда делать? Просто оставить все, как есть, и про чужую беду, словно про страшный сон позабыть? Все равно ничем помочь не могу…

Я скомкано попрощалась с обстоятельным старостой и поплелась восвояси. Как вернулась на постоялый двор – не помню, такой сумбур в голове стоял. Мысли скакали как ошалевшие кузнечики по весне, но выход отыскать никак не могли.

А ведь должен он быть, упырь их всех раздери, должен!

Только вот где он?

Рыська меня не только дождалась, но и встретила. По всем правилам, хлебом-солью. Точнее, пузатым глиняным горшком и его содержимым. Содержимое отчаянно верещало и дрыгало короткими коричневыми ножками. В горшке ему не нравилось.

-- Зачем ты ее туда запихала? -- удивилась я.

-- Она сама туды… Заховалась…

Оказалось, что оставшись без моего (и так отсутствующего) надзора, подопечные решили поиграть в прятки. Затаившаяся под кроватью Рыська отыскалась почти сразу – не так много в комнате подходящих укромных мест было. А вот Йожка….

Арисса и звала ее, и искала – нигде нет. О способности колючки к мгновенным перемещениям девчонка не знала и совсем расстроилась: не выполнила поручение, проворонила «лиху», но тут… На столе появился визжащий и подпрыгивающий горшок. С которым непонятно, что теперь было делать.

Я обреченно вздохнула и постучала по глиняному боку: -- Сколько раз тебе говорили, нельзя чужое мясо воровать!

Посудина жалобно всхлипнула в ответ – она раскаивалась и обещала исправиться. Врет, как всегда, но вытаскивать все равно надо.

Видимо, Йожка решила совместить развлекательное с питательным, и спряталась на кухне. Учуяла мясной запах (она его за версту слышит, на полевой практике проверено) и полезла в злополучную посудину попробовать ее содержимое.

Отдегустировала до последней крошки, пустое донышко вылизала и… застряла. Как облопавшийся Винни-пух в норе у кролика. Одни маленькие ножки снаружи торчат и дрыгаются. Жалобно так и почти виновато.

Составить план спасательной операции я не успела. В дверь громко и сердито затарабанили. Сопровождавшая каждый удар ругань ясно давала понять: гости к нам пожаловали совсем не добрые. Но настойчивые.

Вот и хозяин беглой утвари явился.

____________________________

У кого-то в горшках - милые котики...

Но только не у Веры с Рыськой.)))

Глава 4. 3. О способах борьбы с домомучительницами.

Жаждущий нашего общества (и потерянного имущества) посетитель продолжал ломиться в дверь. Эту бы энергию, да в более мирное русло: говорят, сквозь Дикие горы никак туннель продолбить не могут, товары по морю возить приходится. А тут, в глуши, такой пробивной талант себя на сбежавшие горшки зря тратит.

Я быстро засунула посудину с попискивающей от страха Йожкой под кровать и отодвинула засов.

Вы когда-нибудь видели девятый вал на море? Мощный, неукротимый, готовый все снести на своем пути и не знающий удержу? Гневно плюющийся пенистыми брызгами и надсадно ревущий на одной вибрирующей по нервам ноте? Встречали его лицом к лицу, стояли на его на пути?

Я раньше тоже с подобными явлениями не сталкивалась. До сегодняшнего дня.

Массивная туша кухарки ворвалась в комнату с таким напором, что даже удивительно, как затормозить сумела. Вполне могла бы противоположную стену пробить и наружу вывалиться. Жаль, не случилось.

Я бы предпочла видеть ее с высоты второго этажа. А не перед собственным носом. Особенно, когда столь дорогой ее сердцу горшок моей колючкой занят.

Толстая бабища опять была красной, взлохмаченной и растрепанной (похоже, это ее любимое состояние), но на этот раз не от постельных утех, а от возмущения.

-- Ах ты, паскудница! Воровать надумала?! Сейчас я тебя от дури-то отучу! – взвыла она, ухватила ничего не понимающую Рыську за ухо и потащила к двери, продолжая осыпать ее угрозами и ругательствами.

Вот зараза!

Я подхватила все еще стоящий на столе здоровенный деревянный поднос и со всей силы шмякнула им повернушуюся ко мне спиной кухарку. По самой важной и выдающейся части ее организма – широкой упитанной корме.

Тяжелый поднос треснул, противная тетка неожиданно тонко ойкнйла и застыла. Отпущенная Рыська отскочила в самый дальний угол и спряталась за шкаф. Под кроватью продолжала пищать неуемная Йожка.

Я перехватила остатки воспитательно-оборонительного орудия поудобнее и приготовилась к неравной (по габаритам и масштабу) битве. Не на жизнь, а на…. горшок?

-- Рыська ни в чем не виновата, она все время здесь была!

Распаленная тетка ничего не слышала и слушать не хотела (хотя рявкнула я от всей души). Она надвигалась на меня, как бронепоезд на сиганувшую на рельсы Каренину. С вполне предсказуемым и не слишком утешительным финалом.

Треснувшая деревяшка в руках показалась очень неубедительным аргументом в предстоящей беседе. Может стулом ее треснуть? И, на этот раз, по голове?

Как и все хорошие, умные мысли, эта пришла в голову несколько запоздало. Применить более доходчивый и увесистый довод я не успела.

Любопытной Йожке надоело сидеть в заточении и она решила выбраться наружу самостоятельно. Несколько судорожных рывков и… опрокинутая на бок посудина, погромыхивая, выкатилась из под кровати прямо нам под ноги.

Мдаааа… тот самый неудобный момент, когда улики преступления сами на стражника бросаются и просят их поскорее к делу приобщить…

Горшок покрутился немного, подпрыгнул, переместился на стол и заскакал уже по нему.

-- Ты… чего оно…? Куда? Стой?!

Кухарка забыла про меня и переключилась на взбесившуюся утварь. Сначала заполошно замахала на нее руками, будто пытаясь изгнать с глаз долой внезапно опротивевшую посудину.

Горшок нахально скакал по столу и плевать хотел на чужое недоумение. Видимо, для экзорцизма нужно было еще и святую воду применить. Или молоток поувесистей.

Глаза у противной тетки стали почти нормального (а не мелко-заплывшего) размера, рот как крепостные ворота распахнулся, но из него только какое-то невнятное кудахтанье доносилось. Так, с открытой пастью, она и бросилась на злополучный горшок. Словно вытаясь его не только поймать, но и слопать.

Я едва успела посторониться. Стол – нет. Под весом тяжеленной бабищи он жалобно треснул и сложился пополам. А заодно, и угробившую его тетку на пол уложил, мстительно прихлопнув ее бока своими половинками.

Перекрытия ощутимо вздрогнули, но выдержали. Кухарка, к сожалению, тоже.

Неповрежденный горшок вспрыгнул ей на чепец, покрутился, весело проскакал по спине, широченному упитанному заду, и шмыгнул обратно, под кровать. Стиснутая останками столешницы бабища проводила его тоскливым коровьим взглядом. Навсегда вырвав из сердца беспокойное имущество.

Представление закончилось. Начиналась тяжелая работа по извлечению домомучительницы и ее курощению. Вплоть до полного низведения из комнаты.

__________________________

Курощение, низведение и дураковаляние -- лучшие способы борьбы с домомучительницами от Карлона.

Кухарка оказалась настолько зловредной, что рисовать ее погоню за беглым горшком даже нейросеть отказалась. Но не могла же я оставить вас без иллюстрации?

Пришлось самой за дело браться.))) Просьба строго не судить: автор рисует, как умеет. Зато от души! )))

Вот он -- сэндвич из обломков стола и кухарки. ))

Глава 4.4. О том, как сложно иногда добро причинить

-- Все равно тебе, поганка, жизни не будет! На все село воровкой ославлю!

Пригрозила напоследок побежденная, но не сдавшаяся кухарка. Убедить вредную тетку, что Рыська ни в чем не виновата, не получилось. Даже после предъявления ей застрявшей в горшке Йожки, она не перестала обвинять девчонку.

Вот уж, действительно, непрошибаемая особа, ни подносом, ни логикой ее не проймешь!

А я окончательно поняла, что Рыську надо увозить. Здесь ей нормально жить не дадут, как раненого волчонка со всех сторон затравят. Только вот куда?

Нет, я верила, что Вилен несчастную девочку из дома не выгонит, но… Я и сама там еще не была. Приеду – ни жена, ни хозяйка, -- и в придачу чужого ребенка притащу, жениха даже в известность не поставив. Как бы он после таких фортелей по-настоящему сбежать не решил!

Но не это самое главное. Нас ведь в столицу герцогская стража сопровождать будет. Которая, вообще-то, должна порядок и законность блюсти и преступников ловить. А я прямо у них под носом буду чужого ребенка воровать. Именно так со стороны мое желание помочь Рыське выглядит.

Глупее подобной затеи только вурдалаку в пасть залезть и обижаться, что он тобой подзакусить вздумал. Вместо чтения стихов и философских бесед на ночь.

И Рыське не помогу, и сама под суд угожу, и Вилена по полной программе подставлю. Еще и в соучастники ко мне запишут…

-- А она теперича так и будет в горшке сидеть? Кормить-то ее в куда? Одни лапы наружу выставлены.

Не одна я о чужом благополучии пеклась. Осмелевшая Рыська выбралась из своего угла и старательно выковыривала мясолюбивую колючку из вполне заслуженного заточения. Пока не получалось, застряла она в нем намертво. Как для хранения таких ворюг делали.

Я попыталась отогнать заманчивое видение, в котором Йожка навсегда оставалась сидет в своей посудине. Такая тихая, послушная, беспроблемная… Какая прелесть!

Горшок истошно заверещал и запрыгал, показывая, что у меня даже в мечтах без проблем не бывает. То ли я их найду, то ли они меня, но встретимся непременно. Как разлученные близнецы в индийском сериале.

-- Подождем, пока похудеет и сама из него выпадет. А заодно, поймет, наконец, что воровать не только плохо, но и опасно.

Мой воспитательный (и совершенно безнадежный) порыв никакого понимания у окружающих не встретил.

-- Жалко лиху-то, -- осужающе проворчала Рыська и прижала тяжелый горшок к груди. – Голодать не сладко.

-- Нет! Кушать! Надо! Мясо! Кушать!

Угроза диеты подействовала на Йожку как дихлофос на таракана: ни фига не убила, но напугала до полного изумления. Она задергалась, забрыкалась, подпрыгнула и… Выплеснулась из горшка, словно закипевшее молоко из ковшика. Сразу же бросилась к столу -- поскорее стресс заесть…

Обнаружила на его месте лишь бренные деревянные останки и окончательно вверилась: голодовка неизбежна. Если уж я даже мебель сломала, чтобы ее любимого мяса лишить, то дело плохо.

Призрак похудения замаячил над шипастой головой как ядерный гриб над Херосимой – безжалостно и неотвратимо.

Колючка жалобно пискнула, заметалась и исчезла из виду. Скорее всего, в кладовую, поближе к копченостям, переместилась. Если кухарка еще и скачущий окорок заметит, то… Так зловредной тетке и надо!

При одной мысли о противной бабе я скрежетнула зубами (Рыська удивленно на меня взглянула и отодвинулась подальше – на всякий случай) и решила сменить злость на арифметику. Пять дней гонцу до столицы добираться. Пока герцог письмо прочитает, приказ отдаст, охранники сюда доедут…

За пару недель не только местные кловы разжиреют, я сама на людей кидаться начну. С самыми кровожадными и недвусмысленными намерениями, не забыв в подготовленной хозяином водичке руки помыть.

А пьяный Свен еще не раз свою племянницу избить успеет. Сюда ее забрать? Так он со скандалом заявится, еще и возьмется постоялый двор поджигать. После сегодняшнего нас здесь вряд ли кто-нибудь защищать будет ( да и до этого не стали бы),

А у меня, между прочим, свой дом имеется. Может и не самый лучший, но… там капитальный ремонт сейчас в самом разгаре (как он без моего бдительного присмотра сладится?), и троллям экзамен на гражданство вот-вот предстоит сдавать!

Душа требовала немедленных действий. Здравый смысл благоразумно помалкивал, все равно ко мне сейчас не достучался бы.

Все, решено, сегодня же домой возвращаюсь! Пусть Вилену стыдно будет! И трудно – меня обратно в свои объятия выманить.

А Рыську с собой заберу. От наших упырей ее никакой дядька не выцарапает, скорее, сам им на корм пойдет. Конечно, скелетоны и умертвия не лучшая компания для ребенка, но даже они почеловечней некоторых родственничков кажутся.

-- Рыся, я туту решила домой вернуться. Поедешь со мной?

Арисса недоверчиво глянула на меня, секунду помедлила и решительно ответила: – Нет!

А что я, собственно, хотела? Девчонка меня меньше дня знает. И достаточно зла повидала, чтобы научиться чужакам не верить и добра от них не ждать. Ей и от знакомцев немного его перепадало.

-- Рыся, я понимаю, тебе в это трудно поверить… Но я тебя никогда не обижу и другим не позволю, честное слово! Попробуешь со мной пожить? Не понравится, обещаю, обратно верну или что-нибудь другое придумаем…

-- По тебе и хмырь поймет, что не злыдня и колотить почем зря не станешь. Только все одно, не поеду!

-- Рысь, ты хоть объясни, почему? Что тебе не нравится?

-- Сказано ужо, не поеду! Не могу я!

Оттаявшая было девчонка снова насупилась и в себе замкнулась. Даже от нас с Йожкой отвернулась, в окно сердитым взглядом уставилась – еще немного, и вовсе сбежит.

И что мне теперь делать? Не насильно же с собой тащить. Неужели ей действительно здесь лучше?

________________________________

Постоялый ддвор, из которого Вера сбежать решила. По виду и не скажешь, что из всех гостей здесь больше всего клопам рады. )))

Глава 5.1. На дело со своим котом

Забор вокруг небольшого домика на окраине села потемнел от времени, слегка покосился, но еще держался. Эдакий памятник былому благополучию, который, по совместительству, и моим стать может.

Если Рыськин дядька не вовремя домой вернется.

Лезть туда категорически не хотелось, мои ближайшие (да и отдаленные) планы на будущее в деревянную ограду не вписывались.

Но судьба настойчиво подталкивала вперед, на подвиги и очередную дурь. Они почему-то частенько рука об руку, как влюбленная парочка, ходят. Трагичный финал к этому комплекту также прилагается.

Честно говоря, предстоящий подвиг выглядел несколько сомнительным. Ни закон, ни общество его бы точно не одобрили.

Мы шли воровать кота.

Связываться из-за него с пьяным драчуном категорически не хотелось. При всей моей любви к пушистикам, своя шкурка казалась мне намного дороже и симпатичнее. Пусть чужую я еще и в глаза не видела.

Но Рыська уперлась, как коза на капустной грядке: ни переубедить, ни с места сдвинуть. Покидать родной дом без единственного здесь друга она отказалась. Наотрез. Пришлось пообещать. что и его с собой заберем.

А сначала чуть ли не клещами и плоскогубцами вытягивать из Ариссы причину, по которой она от нашего с Йожкой настойчивого общества отказывалась.

Зря кухарка на нее наговаривала, девчонка оказалась очень доброй и привязчивой. Не бросать тех, о ком заботишься, – замечательное качество. Из-за которого мы сейчас можем в большие неприятности вляпаться…

Калитка надсадно заскрипела -- не иначе как предостеречь нас хотела. Внутри было неуютно, боязно и труднопроходимо. Большой захламленный двор напоминал старательно подготовленную полосу препятствий – везде что-то валялось и постоянно под ноги норовило сунуться.

Посетителей здесь определенно не жаловали. Чистоту и порядок – тоже.

А ведь Рыськина бабушка всего полгода назад умерла, надо ж было ухитриться так быстро вполне справное хозяйство до полной разрухи довести!

-- Тиш, Тиш, Тишик, иди ко мне. Не бойся, Тишик, иди скорее, -- Рыська звала кота негромко, но очень ласково. Я даже не думала, что она таким мягким, нежным тоном говорить умеет. Куда только резкость и колючесть подевалась.

Из-под скособоченного крыльца высунулась черная усатая морда, внимательно нас оглядела и снова спряталась. Уговоры затягивались. Кот вел себя, как капризная девица на выданье, которую под окном толпа кавалеров на свидание ждет. А между тем, Свен в любой момент вернуться может, мы даже не знаем, куда и надолго ли он отлучился.

Наконец Рыськин любимец соизволил осчастливить нас своим хвостатым обществом. Иссиня-черная пушистая и упитанная зверюга с гладкой блестящей шерстью неторопливо выбралась под ясно солнышко и наши нетерпеливые взоры.

Я ожидала увидеть тощего и замурзанного обитателя помоек с драными ушами и проплешинами на шкуре. К нам же настоящая пантера вылезла. Судя по его габаритам, кот или регулярно большую часть Рыськиных обедов съедал, или был отменным крысоловом.

Верным оказалось последнее предположение.

Гостеприимный Тиш решил, что выходить к нам с пустыми лапами неприлично. Или просто вкусняшкой угостить захотел: в зубах он тащил крупную серовато-бурую мышь-полёвку. Которую аккуратно положил прямо на мой ботинок. Наверняка, от души и чистого кошачьего сердца.

Некстати вспомнилось, что позавтракать (а тем более пообедать) я так и не успела.

Впрочем… от предложенного угощения весь мой аппетит испуганным комочком сжался и где-то в глубоко внутри спрятался. Как не бывало.

Останки грызуна полетели в разросшиеся до неприличия лопухи. Кот обиженно фыркнул, повернулся ко мне мохнатым задом и полез на колени к Рыське. Подбирать отвергнутое (и отпинанное) угощение он счел ниже своего четверолапого достоинства.

Домовитость Тиша, который врагам даже чужие трупы не хотел оставлять, навела Ариссу на мысль, что и ей с пустыми руками покидать ставший неродным дом не стоит.

-- Вера, ты за ним пригляди пока, а я узелок с собой соберу!

-- Хорошо, но постарайся побыстрее. И много вещей не бери, только самое нужное.

-- Я мигом! – покладисто согласилась Рыська и бросилась в дом.

Кот презрительно посмотрел на меня прищуренными янтарными глазами, мол, неизвестно еще, кто кого караулить будет, и растянулся на траве, подставив глянцево-черный бок жаркому летнему солнышку.

Я обеспокоенно покосилась на калитку: очень хотелось покинуть негостеприимный двор поскорее, пока хозяин не вернулся. Если он сейчас некстати заявится… Ничего приятного (и для здоровья полезного) от этой встречи ждать не стоило.

Глухой стук, раздавшийся совсем рядом, заставил меня вздрогнуть и резко обернуться. Посмотрела наверх…

Захотелось то ли ущипнуть себя, то ли глаза протереть: слишком уж неожиданным и странным открывшийся вид показался…

Что за чертовщина!

____________________________

Хлебосольный Тиш провожает тоскливым взглядом улетевшее в лопухи угощение.

Дорогие читатели! С сегодняшнего дня продолжение будет выходить через день. по четным числам. Я обведу эти дни красными кружочками в календаре -- чтоб не забыть вовремя главу выложить. А вы можете просто подписаться и добавить книгу в библиотеку. Тогда к вам обязательно "письмо счастья" с уведомлением придет. И мое большое спасибо)))

Глава 5.2. О любопытных козах и нежданных хозяевах

На крыше слегка скособоченного сарая, притулившегося в самом углу двора стояла… коза. Самая что ни на есть настоящая, серенькая и рогатая. Потемневшие доски под остренькими копытцами угрожающе скрипели и погромыхивали; нахальная морда внезапной животины выглядела донельзя довольной и почти ухмыляющейся. Как будто произведенному впечатлению радовалась.

Мдааа, к такому меня предыдущая жизнь точно не готовила… Я как-то больше голубей на карнизах видеть привыкла. На худой конец -- горгулий.

Кто и зачем туда животинку запихал, было совершенно непонятно. Как ухитрился это незаметно для нас сделать – тем более. Не сама же она туда запорхнула?

Вообразившее себя птичкой парнокопытное неторопливо подошло к самому краю крыши и уставилось на меня пристальным прокурорским взглядом. Словно спросить хотела: "А что это вы, люди недобрые, тут делаете?"

Я от такого настойчивого внимания аж засмущалась.

Где-то читала, что козы очень милые и забавные животные. Конкретно эта скотина милой не выглядела. Скорее, наглой и очень в себе уверенной. Смотрела она на меня с высокомерием столичной фифы, внезапно обнаружившей, что за пределами мегаполиса тоже жизнь есть. Вот и разглядывает ее теперь со всем вниманием.

Неправильная коза противно мемекнула (с явно ругательной интонацией) и сиганула вниз. С вполне приличной сараечной высоты, но ни шею, ни ноги себе (как оказалось, к сожалению) не переломала. Подскочила ко мне, цапнула подол платья и принялась его жевать. Деловито так, сосредоточенно.

Весь двор вокруг зарос зеленой, сочной даже на вид, травой, но мой наряд оказался более аппетитным. Или питательным?

-- Отдай, дурра! – Я потянула юбку на себя и попыталась треснуть наглую скотину промеж рогов. Коза попятилась, упрямо мотнула головой, но добычу не отпустила. Крепкая вроде бы ткань опасно затрещала.

Похоже, придется мне дефилировать по деревне с дырой на боку. Если не удастся отбить у прожорливой твари свое достояние. Никогда бы не подумала, что меня будет раздевать… коза!

Я шагнула вперед и замахнулась. Любительница чужих шмоток угрожающе наставила на меня рога: расставаться с внезапным полдником она не собиралась.

-- Вера, я все! А ты… Ой!

-- Ты кто такая?! Чего здесь шаришься?

Они появились одновременно: Рыська с небольшим узелком в руках на крыльце и ее родственничек с красной опухшей рожей в проеме калитки. И даже вопросы мне задали в лад, как заранее репетировали.

Вот и минотавр в местном лабиринте хлама появился. Свен и впрямь напоминал вставшего на дыбы быка: мощная широкая фигура, короткая толстая шея, маленькие, налитые кровью глазки.

Я отпустила подол и повернулась к нему, судорожно пытаясь сообразить, как теперь с ним объясняться буду. Но это и не понадобилось.

Зря тратить свое и чужое время хозяин, похоже, не любил. Вместо тысячи слов он схватил одну единственную жердину. И с громким невнятным рыком бросился на нас.

Мы тоже бросились. Врассыпную.

Больше всего повезло коту – он мгновенно сиганул на крышу сарая и устроился там со всеми возможными удобствами, с интересом наблюдая, как мы заполошно внизу мечемся. Возможно, и дохлую мышь с собой прихватить успел. Вместо попкорна грызть.

Я кинулась в одну сторону, Рыська в другую. Отпустившая, наконец-то, мой подол коза весело заскакала на месте. Не знаю, что уж ей в происходящем так понравилось, но я ее радости не разделяла.

Свен не смог определиться, который из разбежавшихся зайцев ему больше по вкусу, и гонялся за всеми сразу. Шарахался зигзагами из стороны в сторону и размахивал своей оглоблей.

Сил у него действительно было немерено: здоровенная деревяха в огромных ручищах порхала легко, как тонкий прутик. Если ухитрится попасть – зашибет!

Судя по всему, он был в той, самой опасной, стадии опьянения, когда ноги человека еще держат, а голова напрочь отказала. Если вообще когда-нибудь раньше работала.

Догнать он нас пока не мог. Но уворачиваться от внезапных, совершенно непредсказуемых бросков было сложно – мужика мотало из стороны в сторону. И жердину вместе с ним по наши головы.

Еще и под ноги приходилось постоянно смотреть, чтобы о разбросанный хлам не споткнуться. И за Рыськой краем глаза следить – успела ли увернуться?

С каждой секундой Свен сатанел все сильнее. Опухшая морда стала совсем уж багровой, глаза остекленели, из широкой груди вырывалось какое-то звериное рычание. Его снова качнуло в сторону, палка понеслась по вовсе уж немыслимой траектории…

Прямо к Рыськиному взлохмаченному виску!

Девчонка отшатнулась назад и свалилась в заросли лопухов.

Споткнулась? Задело??

Не разобрать…

__________________________-

К моему большому удивлению, козы не только на сарай могут запрыгнуть, но и на дерево залезть. И отличаются очень своеобразными гастрономическими пристрастиями -- любят жевать все, что под их любопытную морду подвернется. Тряпки, полотенца, чужие пироги и провода. Так что эта конкретная животина отличается от своих рогатых сородичей... примерно ничем.)))

-_________________________

Дядька Свен (скорее, Свин) во всей своей сомнительной красе.

Глава 5.3. О веселых конкурсах и забегах на выживание

Лопухи не шевелились. И разглядеть что-нибудь в их почти тропических, не тронутых хозяйской рукой, зарослях никак не получалось. Свен нетвердо шагнул в ту сторону, снова взмахнул жердиной -- застонавший воздух словно хлыстом взрезало.

Я заорала и бросилась на пьяного идиота. Недалеко. Слава Богу, вовремя опомниться успела, -- если мы с Рыськой обе на земле валяться будем, лучше от этого станет только Свену.

Надо как-то его отвлечь!

Камнем или обломком запустить? Пошарила в густой траве, пытаясь нащупать снаряд поувесистей. Ничего, как назло, не находилось. Пальцы наткнулись на какую-то круглую мохнатую тряпку, ею я в мужика и запулила.

Не рассматривая, не до того было!

Дохлая мышь попала Свену прямо в раззявленную в бешеном рыке пасть. Точно, как бильярдный шар в лузу. Специально бы целилась – ни за что так метко не угодила!

Ошарашенный бугай мотнул головой, свисающий изо рта коричневый хвостик кокетливо закачался. Из лопухов показалась светлая макушка поднимающейся Рыськи – цела!

Надо бежать, пока этот идиот не опомнился!

Мы, не сговариваясь, бросились к калитке. Но хозяин стоял к ней ближе. И одного мышиного трупа для его нейтрализации не хватило. Грызун полетел в сторону, а озверевший мужик – на нас.

Проклятущая коза тоже решила принять участие в забеге: подскочила ко мне и боднула под коленку. Нога подломилась. Я полетела кубарем и впечаталась в рассохшийся бочонок. Больно!

Свен азартно взревел, бросился ко мне, взмахнул жердиной. Встать я уже не успевала. Отчаянно завизжала Рыська. Зловредная коза прыгнула вперед, наклонила голову…

Надвигающийся на меня бугай споткнулся о подставленные прямо под ногу рога и тяжело шмякнулся на землю. Хорошо хоть, не в мою сторону, а то раздавил бы.

Коза довольно мекнула, потрусила назад и потянулась к недожеванному куску подола. Я неблагодарно треснула ее по башке, медленно поднялась…

Свен по-прежнему валялся на густой зеленой травке и продолжать нашу увлекательную игру в догонялки явно не собирался: даже подходить не надо было, чтобы услышать, как сладко он похрапывает. Видимо, весь алкогольный заряд об землю вышибло.

Но все равно, лучше тут не задерживаться, мне на сегодня развлечений по маковку хватило.

-- Вот что, Рыська, хватай своего кота и пошли отсюда! Хорошо побегали, пора и честь знать. Надеюсь, козу ты с собой тащить не собираешься?

-- Неее, -- охотно отреклась от четвероногой скотины занятая поисками своего узелка девчонка. -- Она вообще соседская, к нам только пакостить лазит.

Недовольная коза затрясла клочковатой бородой и снова потянулась к подолу. Ей наша компания определенно понравилась: веселые гости зашли и конкурсы у них такие интересные.

Отвязаться от задорной попутчицы удалось с большим трудом, при помощи кнута и пряника. Точнее, подобранной Рыськой хворостины и пожертвованного на прокорм носового платка. Иначе так и бежала бы за нами, жалобно мемекая и приглашая еще один марафон на троих сообразить.

Постоялый двор мы покинули в этот же день, не дожидаясь, пока Свен очухается и по наши души явится. Хозяин начал задавать вопросы по поводу Рыськи, и я нагло соврала, что позаботиться о девочке мне ее дядюшка поручил. Пока сам важными алкогольными делами занят.

Пусть попробует потом доказать, что и кому он в пьяном бреду говорил. Если вообще нашу встречу вспомнит.

Возницу искать было некогда, но лошадка послушная, смирная -- сама справлюсь. Да и дорога всего одна, не заплутаем. Совсем уже скоро дома, среди родных щелястых стен и дружеских орочьих морд, будем. Там нас Рыськин дядька вряд ли искать станет.

Именно по этой причине я и не оставила никакого сообщения для вызванной Виленом охраны. Неудобно, конечно, что зря герцогских людей потревожили, но что поделать. Нам их дожидаться не с руки, сами пусть в столицу возвращаются. А до приюта и без стражников доберемся.

Ага, как же… Недалеко мы уехать успели.

_______________________________

Неугомонное парнокопытное настойчиво требует продолжения банкета. И новые конкурсы.)))

Глава 6.1. О романтиках с большой дороги

Бывают иногда «не те» дни. Когда все идет наперекосяк, неудачи норовят из-за каждого угла навстречу выпрыгнуть (или сразу по голове шарахнуть) и даже солнце не в твою сторону светит, подозрительно хмурясь и отворачиваясь.

У меня была не та неделя. Или месяц . Год тоже определенно не тот, да и по поводу жизни… некоторые подозрения имеются. Уже на пару обвинительных дел хватило бы, жаль, предъявить их некому. Не первым встречным же на дороге разбойникам?

Да, Вилен снова оказался прав: притягиваю я упырь знает что и его же спроси зачем. Словно круглосуточный кабак с дешевым разбавленным вином в непосещаемом стражниками пригороде. Или как полная луна романтично настроенных (после сытного обеда) волколаков.

Последнее сравнение мне почти понравилось. Выскочившие прямо перед носом лошади помятого вида типы – не очень.

-- Стой!

-- Чего везешь?

-- Деньгу гони, тады не тронем!

-- Выпить есть?

Орали разбойники не слишком дружно, но старательно. Как будто не только меня, но и друг друга впечатлить пытались. А может, мы с повозкой у них в глазах троились? Вот совестливые робин гуды и не хотели ни одно из видений невниманием оскорбить.

Я пока скромно помалкивала, не желая мешать чужим развлечениям. Зря Рыську из дома вытащила: там у нее один пьяный и злой дядька был, а здесь целых шестеро.

Пусть забирают, что хотят, лишь бы не тронули.

Из всех пожитков мне только помолвочное колечко и подаренный Дейвом браслет было жаль. Но сама виновата -- привыкла по безопасной дороге из приюта в город ездить, вот об охране и не подумала.

И Вилена, дура, не послушала, сидела бы сейчас на постоялом дворе, ждала его людей… Нет, потащила ребенка прямо на свидание к грабителям!

Разбойники, между тем, перестали орать и подозрительно затихли, посматривая на меня с явным ожиданием и смутной опаской. То ли словарный запас исчерпали, то ли ответную речь послушать хотели.

Я свою роль заранее не учила, поэтому тоже немного растерялась. А что вообще в таких случаях говорить положено? Не список же наличного имущества им перечислять (сама его толком не помню) или про правила склонения существительного «деньги» рассказывать?

Неее, не буду. И они не оценят, и для меня лексически грамотное ограбление не намного приятнее станет… В конце концов, они профессионалы, им виднее, что в таких случаях орать надо.

Не пользующаяся особой популярностью дорога (по вполне теперь понятным причинам) была совершенно безлюдна. Тишина, благодать, птички поют, кузнечики пощелкивают… Разбойники чего-то от судьбы и моей скромной персоны дожидаются.

Мне торопиться вроде как уже некуда, у лесной братии более срочных и важных дел тоже не нашлось. Переминаются с ноги на ногу, по кустам боязливыми взглядами шарят.

Может, мы вообще тут немножко лишние и потихоньку домой поедем? Зачем людей от созерцания окрестных чащоб отвлекать, пусть себе без помех (в нашем лице) любуются.

Да нет, страшно. Увидят, что удрать пытаемся, сразу отомрут и накинутся. Была бы одна – рискнула! Но Рыська…

Они стоят, я сижу. Лошадь флегматично пофыркивает. Солнышко светит, птички в кустах чирикают, разросшаяся до самой обочины природа зеленеет и колышется…

Пауза затягивалась.

Первым решился ее нарушить один из грабителей – самый заросший и лохматый: среди блекло-рыжей бороды и неопрятно падающих на лицо волос только нос и пара темных глаз виднелись. И подживающий, но все еще живописный синяк на скуле.

Нелегка у работничков ножа и топора жизнь, трудно им неправедный глоток чужой выпивки достается.

-- Денька Вам доброго! И утречка, -- побитый бородач растерянно глянул на катящееся к горизонту солнышко и заодно мне еще и вечера пожелал. Тоже очень доброго. На не наступившей пока ночи немного споткнулся, но и ей не обделил.

Надо же, какие вежливые разбойники пошли. Внезапно так, прямо на середине грабежа и знакомства.

-- А Ваши где, тоже туточки?

Переход от откровенного нападения к пародии на светскую беседу был несколько неожиданным. До полного моего ошарашивания. Еще более странным показался внезапный интерес… а к кому, собственно?

«Наших» у меня в этом мире за три года поднакопилось достаточно, знать бы еще, о ком речь идет…

Или они вообще не меня, кого-то другого здесь поджидали?

____________________________

Работники ножа и топора, ррромантики с большой дороги. Сначала -- издалека и пострашнее...

Потом -- при более тесном знакомстве и рассмотрении. Как думаете, почему они вдруг такими вежливыми стали?

Глава 6.2. О подозрительных кустах и впечатлительных разбойниках

Разбойники уставились на меня в напряженном ожидании, всем сердцем (и слегка перекошенными рожами) переживая за судьбу неведомых «наших». И за их местонахождение. То ли встретиться с ними хотят, то ли разминуться – поди, разбери.

Разочаровывать собеседников не хотелось: зачем таким внезапно вежливым людям настроение и карму портить? Расстроятся, обидятся, снова грабить нас начнут… А у меня тут ребенок, котик и жених в командировке и анамнезе.

Как назло, правильный для здоровья ответ никак на ум не приходил, но не портить же из-за таких мелочей нашу милую беседу?

– Там, – я не стала вдаваться в излишние для всех подробности и неопределенно махнула рукой вбок.

Попала в разлапистый куст справа. Собеседники немедленно переместились к левому краю дороги, буравя не вовремя подвернувшееся под мой указующий перст растение неприязненными взглядами. Чем-то оно им сразу не понравилось.

Пример оказался заразительным: я, как дура, тоже уставилась на мешанину веток и листвы, пытаясь высмотреть в ней что-то интересное. Налетел легкий ветерок, польщенный нашим вниманием куст зашебуршал и зашевелился.

Грабители тоже зашевелились и заоглядывались. Почему-то, в противоположную кусту сторону. Того и гляди, сбегут, не попрощавшись!

Именно этот момент и выбрали мои спутники, для того, чтобы напомнить о себе миру. А заодно, и всем здесь (к несчастью) присутствующим.

– Кушать! – приветливо клацнула зубами Йожка, – вкусно!

– Уууу, убивцы проклятущие, всех вас виселица ждет! – поддержала непринужденную светскую болтовню Рыська. Спящий на дне повозки кот тактично промолчал, и я была ему за это искренне благодарна.

Хоть одно достаточно разумное существо на этой дороге обнаружилось!

Разбойники еще больше вжались в торчащие на обочине заросли и попытались ими притвориться. Хотя бы по цвету. Прозелень на помятых и перекошенных физиономиях никого из них не украсила, но я об этом нюансе вежливо промолчала.

Чем бы местные робин гуды не тешились, лишь бы нас не грабили.

– Сами вы душегубцы подвисельные! Столько народу перебили, в лес зайти страшно! И досюдова добрались, нигде от вас честному люду покоя нету! Опять все добро отберете…

Рыжеватый, заросший мелко курчавящейся бородой, тип обреченно шмыгнул носом и пригорюнился. Вид у него был настолько несчастный и обиженный, что рука сама тянулась его по немытой макушке погладить. Утешить, за ушком почесать, все имеющиеся в наличии деньги в чумазую ладонь сунуть…

Усилием воли я подавила это несвоевременное (и, скажем честно, откровенно глупое) желание. Пусть сам, на бескорыстных началах перевоспитывается.

И тут я его узнала! Тот самый «честный разбойник», что сначала на судьбу жаловался, а потом экспроприированный бочонок самогона обратно выпросил. Присмотрелась к остальным – знакомые помятые рожи и не успевшие зажить синяки на них. Совсем недавно мы их почти случайно ограбили, когда Вилена спасти пытались.

А Йожка – еще и объела, зажаренного на ужин зайца слопала.

Теперь понятна их внезапная вежливость: боятся, что сейчас мои постояльцы из кустов выскочат и опять по шее (и прочим подвернувшимся под лапы разбойничьим составляющим) надают. Моих подопечных и захочешь, долго не забудешь.

А если лестные братишки еще и место битвы с наемными убийцами видели… Я бы, после такого зрелища, тоже куда подальше перебралась. И слегка лицом позеленела.

Но нам-то как повезло, на старых знакомцев наткнуться!

Или в местных лесах разбойничий промысел не слишком престижным ремеслом считается, и остальные вакансии просто не заняты? Судя по обтрепанному виду этих бедолаг, дорожная «пошлина» для них не такой уж и прибыльной выходит.

– Сегодня ничего у вас отбирать не будем. Торопимся, – сурово заявила я, проигнорировав жалобные Йожкины вскрики про «зайку» и «кушать».

Рыська тоже бормотала что-то не слишком дружелюбное, но хотя бы потише. Да уж, не зря они сразу с колючкой поладили – два сапога пара. И оба – на мою несчастную голову.

– Вы не расстраивайтесь, мы скоро вернемся! Подкопите пока добра побольше, мы для него с собой сразу две телеги возьмем, – оптимистично пообещала я неудачливым грабителям.

Их перспектива грядущей встречи не порадовала, но все возражения они при себе оставили. На тот момент, когда мы с двумя телегами заедем.

Я легонько тронула поводья, и застоявшаяся лошадка бодро порысила по дороге. За спиной переваривали мою неслыханную наглость (или щедрость?) неограбленные пока разбойники. И лихорадочно планировали спешный переезд на новое место чащобного жительства.

Рядом со мной бурчали, требуя хлеба и зрелищ (точнее, жареного зайца и немедленной виселицы) агрессивно-малолетние подопечные.

На дне повозки мирно (и молча!) спал котик. Я его уже почти любила.

_______________________________

О первой всече Веры с разбойниками можно прочитать тут:

https://litnet.com/ru/reader/popadancam-predostavlyaetsya-obshchezhitie-b466171?c=5601484

_______________________________

Сегодняшняя иллюстрация не моя. Этот потрясающий арт нарисовала юная и талантливая художница. Мне очень-очень приятно, что герои моей книги нравятся не только взрослым читателям, но и их детям.)))

Алиса Берген, 6 лет.

Притворяющиеся кустами разнойники. Портрет с натуры.))

Мне особенно нравится тот, что с фиалками в руках. Настолько милый, что его действительно хочется по макушке погладить и к сердцу прижать.)))

Глава 6.3. О недобром веселье и встречах не вовремя

Следующая дорожная встреча была намного короче и настолько же… неприятнее? Страшнее.

Вообще-то я для нее совсем другие слова бы подобрала, из огрского лексикона и исключительно нецензурные. Но учить ребенка новым ругательствам казалось не совсем педагогичным. Да и котик укоризненно посматривает.

И ведь сначала ничего вроде бы беды не предвещало. Нашу неспешно катящуюся повозку обогнал десяток всадников. Пролетели бы мимо, да и ладно, мало ли кто по дорогам скачет. Но…

Замыкающий отряд мужчина бросил на нас быстрый взгляд, окликнул напарника, тот пихнул плетью в бок еще одного… И троица неприятного вида типов повернула коней обратно. В нашу сторону.

Я резко дернула поводья, останавливая лошадь. Пихнула на дно повозки Рыську, попыталась прикрыть ее юбкой.

Черт, все равно видно!

Столкнула на спину забарахтавшейся девчонке Йожку, шикнула:

– Тихо! Замрите!

Обе удивленно застыли, и слава Богу! Всадники уже почти с нами поравнялись.

Не нравились они мне, ох, не нравились! Рожи жизнью битые, глаза пустые. Ухмылки… такие не кулака, кирпича просят! И повадка звериная. Словно прикидывают, как половчей в горло вцепиться.

До чего же мне сейчас обратно, на постоялый двор захотелось! К клопам, кухарке, Рыськиному дядьке!

– Смотри, какая девка, Грым, – довольно осклабился самый рослый. Именно он первым назад и поворотил. – Одна сидит, нас дожидается!

– Рыжая… – одобрительно протянул второй, – они завсегда горячие. Громко визжать будет!

Третий пока молчал. Меня рассматривал. Тяжелый сальный взгляд беззастенчиво-неспешно прошелся по телу… будто грязной жирной тряпкой наотмашь протянули!

Я сжала кулаки так, что ногти в ладонь впились. Чтоб дрожь в руках не заметили.

– Что вам надо? Нам навстречу охрана едет! Вот-вот должны встретиться!

Я постаралась вложить в голос всю твердость и уверенность, что только наскрести смогла. Не помогло.

– Нам много времени и не нать! По-быстрому справимся, – хохотнул рослый. Он вообще постоянно ухмылялся, и радость у него была… Нехорошая такая, острая. Как можно дальше от нее оказаться хотелось!

Надо было Рыську из повозки вытолкнуть! В лес бы они за ней не полезли!

Хорошая мысль. Правильная. Запоздалая.

– Ну, чего ждешь? Вылазь!

– Задирай юбки. Живо! – один из подонков махнул плетью. Прямо в лицо мне целясь. Для большей убедительности.

Три года жизни с упырями и оборотнями взяли свое. Сама не поняла, как от удара увернулась. До притихшей было Йожки наконец дошло, – что-то неправильное вокруг творится. Она прыгнула вперед, клацнула челюстями, надрывно завизжала, завопила…

Рослый отшатнулся от летящего на него шипастого шара. Остальные выхватили клинки. Быстро, почти мгновенно.

Выпад, Короткий тычок. Замах.

Йожка переместилась за спину одному, прыгнула вниз, чудом не попала под копыта, увернулась от второго. Пока ей удавалось опережать удары. Надолго?

Это не оборванные лесные разбойнички, другой породы звери. Любую неожиданность сталью встречают. Быстро опомнились, за оружие схватились. Матерые убийцы. Профи. Таких мелкой колючкой не напугать. И не задержать.

Свистящие выдохи, ругань. Визг. Кислая вонь пота. Вкус страха на губах. Застрявший в груди воздух. Что сидишь, дура?!

Выскочила из повозки. Рванула трясущуюся Рыську. Сильно, резко, за шиворот. Руку свело, дернуло болью. Не до того!

Поволокла к лесу. Не оглядываться! Не орать! Быстрее!

Недалеко успела.

Прямо передо мной оказался третий. Острое лезвие почти коснулось груди. Сальный взгляд сменился плотоядно-довольным. Крупные желтые зубы ощерились. К упырям бы тебя, скотину!

Толкнула со всей силы Рыську в кусты. Девчонка полетела головой вперед, запуталась в ветках, дернулась. Следом за ней метнулась черная пушистая тень, зашипела.

Сбоку совсем уж истошно завизжала Йожка. Перемещайся уже! Куда подальше. И Рыську с собой тащи. Нам с этими подонками не справиться!

Резкий холод обжег руку. Будто за нее ледяными пальцами дернули. Шатнулась вбок. Удар – плашмя – прошел мимо макушки. Сальный шагнул. Совсем близко. Еще один замах. Морозная рябь скользит по запястью, тянет вперед. Навстречу клинку, чужой ненавистной роже…

Убить! Уничтожить! Вытравить! Это… не я! Рывок. Зажмурилась.

– Грым! Бритый! *** вас пожри!

Громкий отрывистый окрик заставил вздрогнуть не только меня, но и нападавшего. Командир отряда заметил нехватку и вернулся. Пресечь? Присоединиться?

Я не стала разбираться и тоже ломанулась в кусты. Но к происходящему на дороге прислушивалась.

– У нас заказ, забыли, *** выродки?! Если люди Гвоздя его первым найдут, я вас, *** на собственных кишках повешу!

Судя по голосу, повесит. И с большим удовольствием. Напавшие на нас скоты обещанию тоже поверили. И даже огрызаться не стали.

Удаляющийся стук корыт...

Осторожно выглянула на дорогу.

Никого. Даже лежащее в повозке барахло не тронули. Не знаю уж, по чью душу они отправились, но я ему точно не завидую. Затравят насмерть. Никому не пожелаю с ними встретиться!

Странно, почему меня так беспокоит судьба заказанной этим подонкам жертвы? Радоваться надо, что нас в покое оставили, а тревога волколаком сердце грызет. Будто отряд за кем-то близким мне рванул. Ерунда полная, только на душе все равно муторно. Хоть следом беги, да останавливай.

– Вера, эт-т-то кто? Ч-ч-чего они? – дрожащим голосом спросила прижимающаяся ко мне Рыська. Поперек носа у нее шла царапина, в глазах стояли слезы, губы судорожно подергивались.

Перепугалась бедная. Какого упыря я ее из дома без охраны потащила?!

– Дураки! – ответила за меня материализовавшаяся рядом Йожка. Целая, невредимая и очень недовольная, – дураки совсем! Злые!

– Точно! – подтвердила я, – правильно говоришь. Приедем домой, самый большой окорок тебе куплю. Два!

Уткнулась носом в светлую Рыськину макушку и заревела.

Глава 7.1. О подкинутых детях и отобранных ботинках

К счастью, больше никого мы по дороге домой не встретили. Хотя я все равно каждого шороха пугалась и в любой момент готовилась в лес броситься. Зато Рыська с Йожкой оправились от испуга на удивление быстро. Сидели на дне повозки и болтали, каждая о своем. Колючка об обещанных окороках мечтала, Арисса будущее-житье бытье планировала. И разомлевшего Тиша наглаживала.

Кот развалился на коленях у девчонки пышной муфтой и довольно урчал. Даже не поверишь, что совсем недавно он так злобно шипел, готовясь хозяйку от обидчиков защищать. А сейчас теплым, уютным валенком растекается.

Я не удержалась и тоже погладила нового питомца. Из-под манжета застенчиво блеснула россыпь драгоценных камней и тут же обраино спряталась.

Браслет! Тот самый, Дейвом подаренный. Поднесла его поближе к глазам, рассматривая каждую завитушку, провела пальцами по резной поверхности. Ничего. Тонкое кружево скани*, приятная прохлада серебра…

Но я помнила. Острый холод ледяной хватки, что меня из-под ударов выдергивала. И желание броситься, растерзать напдавших, которое точно не моим было. Я-то только одного – убежать хотела. Но у притаившегося под рукавом украшения свои планы на схваткубыли.

Что же ты мне, друг, такое подарил? В том, что это не простая, пусть и очень красивая, безделушка на память, я уже не сомневалась. Понять бы еще, чего от этой изящной вещицы (с большим подвохом), ждать надо. Если она снова начнет мне свои мысли и желания внушать…

Я решительно потянула браслет, пытаясь отжать тугой замочек, и… остановилась. Не хотелось мне его снимать. Совсем. Ни капельки. Настолько быстро с ним свыклась, что чуть ли не частью руки кажется. Подаренное Виленом кольцо намного чаще с непривычки мешается и о себе напоминает.

С другой стороны, эта штука не просто так взбунтовалась, от удара меня спасла. Хоть и странная помощь, но не лишняя. Надо просто поподробнее расспросить Дейва об ее свойствах и особенностях. Сразу же, как только вернемся!

***

В приюте нашу еще не дружную, но уже проверенную дорожными невзгодами компанию встретили с сомнительной любезностью. Постояльцы косились на меня, как на не вовремя воскресшую тетушку, наследство которой не только поделить, но и пропить успели.

Если в их (отсутствующей по большей части) душе какие-то крохи радушия и завалялись, они их для более подходящего момента приберегли. Или просто понять пытаются, какими прополками и уборками им мое внезапное явление грозить может?

И неужели снова придется уроки делать?! Тут уж точно не до радости. При одной мысли о домашних заданиях вся любовь к вернувшемуся начальству испаряется.

-- Ты почему одна? И не в столице? -- С ходу накинулась на меня любимая (и занявшая мой жесткий комендантский стул) подруга.

Голос родного дома, так сказать. И его же коллективное недоумение.

– У тебя свадьба на носу!

На носу у меня были веснушки и проблемы с чужим ребенком. По всем законам, у заботливого дядюшки похищенным. Но сразу радовать ведьму этими неприятными подробностями я не стала.

Пусть сначала счастье нашей негаданной встречи переживет. Слишком много хороших новостей сразу даже для ее закаленного магическими экспериментами здоровья вредно.

-- Я не одна. Знакомься, это Рыська, она с нами пока поживет.

Ольга внимательно осмотрела предъявленного ей и не совсем запланированного (по любым, даже самым сказочным срокам) ребенка и… неожиданно прослезилась.

-- У Вилена внебрачная дочка нашлась? И он вас обеих из дома выставил? Босыми, голодными, без денег, на мороз?!

Рыська с искренним недоумением оглядела зеленеющую вокруг травку. Потопталась по ней хоть и поношенными, но все-таки имеющимися в наличии, башмаками. Перевела взгляд на торчащие из-под моей дорожной юбки ботинки, нахмурилась и осторожно попятилась.

Похоже, она уже жалела, что сменила привычного, хоть и вечно пьяного родственника, на незнакомый сумасшедший дом. Сидящий на руках кот ничего про обувь не понял (у него же лапки!), но все равно прижался к хозяйке потеснее. Во избежание…

А ведь им еще и с остальными обитателями знакомство предстоит! Будем надеяться, что нервы у девочки крепкие и дядькой Свеном закаленные…

Я знала Ольгу несколько дольше и успела к ней (почти) привыкнуть. Но и меня полет ее, никакими поводьями не сдерживаемой, фантазии с толку сбил:

– С чего бы Вилен мне чужого ребенка навязывал? И … почему босиком?! На мороз.

– Мужики так всегда делают. Чтобы от всех проблем сразу избавиться. А ботинки твои для следующей дуры приберег, Ей поносить даст, пока охмурять будет!

В голосе подруги звучала такая непререкаемая убежденность, что мне стало неловко ей собственную обувь предъявлять. И негаданное (даже для него) отцовство жениха оспаривать.

Намного интереснее было узнать, существуют ли на свете девицы, которых чужими (и неподходящими по размеру) башмаками соблазнить можно? Или разувающие невест негодяи следующую жертву по обувным меркам подбирают?

Хммм… какими новыми красками и подробностями сказка о Золушке теперь заиграла…

Узнать бы еще, сколько детей самой Ольге от не случившихся женихов досталось? На поношенные ботинки обменянных.

-- Ни одного! Мне больше повезло: только о свадьбе речь заведу, все мужики враз исчезали. Будто упырем сожранные. Зато все туфли на месте! Были…

Сразу разобраться, что тут надо делать –– поздравлять или соболезновать, у меня не получилось. Я оставила Ольгу в тоске и воспоминаниях (то ли о попавших на зуб неведомой нечисти женихах, то ли об оставленном на Земле гардеробе) и потащила Рыську с неразлучным котом в приют.

Йожку и вести не надо было, сама давным-давно испарилась. Наверняка теперь на кухне очередной кусок мяса проглотить пытается!

Родимый дом встретил нас вполне привычно и обыденно – нападением. Не то, чтобы спланированным, но почти удавшимся.

______________________

* Скань -- вид ювелирной техники, ажурный узор из тонкой золотой или серебряной проволоки,

Глава 7.2. О тяпках, тряпках и Темном Властелине

В первом же коридоре нас чуть не сбила с ног улепётывающая от тройки гаргулий мавка. Я вежливо посторонилась и чуть менее воспитанно пожелала ей пять домашних заданий на вечер и пару лап переломать.

Запыхавшаяся болотница споткнулась, не вписалась в поворот и дальше полетела уже кубарем. Не иначе, как у меня магические способности проснулись. Или мавку домашние задания сильнее бегущих за ней каменных монстров напугали.

Гаргульи меня своим вниманием не обделили (а жаль!). Остановились рядом и привычно заныли, что я их совсем не люблю и не с ними первыми поздоровалась. Вот ведь у некоторых существ на пустом месте трагедии, мне б такие.

Пришлось и этим вечно обездоленным бедолагам пару теплых пожеланий высказать. Чтоб не напрасно, по поводу, печалились.

Потом за нами увязался жалующийся на сквозняк и Ольгу кобольд, спешащий поделиться свежими сплетнями лепрекон, непонятно о чем воющее умертвие. Оркам мяса в кашу не доложили, личи требуют свежие полотенца и хоть какую-нибудь войну, огры попробовали самогон из шия гнать и слегка сиреневыми стали…

Здравствуй дом, любимый дом! И все его дорогие сердцу и до печенок доставшие обитатели. Осталось только Рыську с ними поближе познакомить. Если она еще до того не сбежит.

Но пока девчонка нормально держится и с искренним любопытством всех столпившихся вокруг рассматривает. Некоторых еще и потрогать норовит. И ладно бы только потрогать!

Три года комендантом была и не знала, что волколаки щекотки боятся. А у троллей в карманах конфеты с пряниками припрятаны. Вкусные, кстати, медовые, с орешками.

Кот тоже зря времени не терял, во всех по очереди носом потыкался. Об одного скелетона даже потерся – удобная чесалка вышла. Тот растерялся, размяк, попытался пушистую спинку погладить, но Тиш увернулся.

Не заслужил пока!

Первая встреча Рыськи с моими (уже бывшими?) подопечными прошла хоть и неожиданно, но почти хорошо. Если не считать того, что один из волколаков от смеха язык прикусил. И огры с горгульями немножко подрались – выясняли, кто из них самая быстрая и удобная лошадка для ребенка. Ну что ж, теперь пора и групповое знакомство организовать.

Согнанные в большой зал постояльцы тоскливо переминались со своей ноги на чужую лапу. И с печальной обреченностью косились на заблокированную троллями дверь. Ничего хорошего ни от меня, ни от ближайшего будущего они не ждали. И правильно делали!

Попусту дергать подопечных я не любила и, если уж собирала, то обязательно старалась сообщить им принеприятнейшее известие. О предстоящем трудовом (и учебном) подвиге или вызванными их поведением проблемах.

Поэтому одна половина обитателей сейчас судорожно перебирала все свои недавние нарушения режима и особо тяжкие преступления. А вторая прозорливо вспоминала, когда была последняя генеральная уборка и не пора ли снова картошку окучивать. Эти, самые догадливые, ненавидели меня с намного большей силой и энтузиазмом.

Воспоминания о неминуемых тяпках и тряпках изрядно подтачивали радость от встречи с любимой комендантшей. Еще бы! Даже Темный Властелин не был настолько жесток, чтобы подданных на сельхозработы выгонять. Старыми добрыми пытками и массовыми убийствами ограничивался!

Эх, закончились недолгие вольные денечки. Снова режим и террор начинаются. И дежурства по мытью коридоров.

Я не стала испытывать ни свое, ни чужое терпение (за три года совместной жизни его запасы заметно поистратились) и сразу перешла к делу:

-- Это Рыська. А это кот. Обоих нельзя ни жрать, ни обижать, иначе…

Подробно расписывать все грозящие за котообижание кары я не стала. Зачем? У большинства постояльцев жизненный опыт намного богаче моей фантазии. Если им не мешать, сами себе ужасы напридумывают.

Я еще немного потянула красноречивую паузу и веско закончила:

-- А потом еще заставлю ведьму каждый вечер дух нарушителя вызывать! Чтоб он стихи Пушкина слушал и по памяти переписывал. Ни от меня, ни от уроков нигде, даже на том свете, не спрячетесь!

Подруга радостно засияла, выражая полную готовность не только духам покоя не давать, но и их появлению поспособствовать. Мое не слишком своевременное возвращение помешало очередному магическому эксперименту (а заодно и вполне конкретному взрыву).

И теперь у Ольги не то, что руки чесались, – весь творческий организм зудел, требуя хоть какую-нибудь ворожбу устроить. С полного моего комендантского согласия.

Тревожную тишину в зале нарушил радостный голос Рыськи.

-- А нам можно? Их обижрать?

Что именно захотелось ребенку: поглодать ребрышки скелетона или поглумиться над вооруженным до зубов орком, я решила не уточнять. Для сохранения интриги и душевного здоровья (своего и общественного). Нервы у меня не казенные, новые в магистрате не выдадут.

-- Никому нельзя! Кроме меня. У нас в приюте всеобщее братство, справедливость и демократия!

-- Это честно! – Гулким раскатистым басом подтвердил тролль Грайн. Оконные стекла задрожали и согласно тренькнули в ответ. Даже они громкие лозунги любят.

Рыська сосредоточенно нахмурилась. То ли решала, как к моему запрету жрать постояльцев относиться, то ли незнакомое слово-ругательство пыталась запомнить.

Я задумчиво посмотрела на девчонку. Хлопот нам этот распускающийся (во всех смыслах) цветочек жизни доставит намного больше своего недокормленного пока веса. А уж когда откормим, обласкаем, отогреем… Лучше бы еще одного попаданца завели, они как-то привычнее.

А что подумали о столь своеобразно трактуемой демократии наши обитатели, никто так и не узнал. Потому что кулаки у троллей тяжелые, а характер -- очень справедливый.

____________________________

Радостные постояльцы сломя голову несутся встречать Веру.

Или... с ее уроков сбегают?

Глава 7.3. О деньгах, которых нет, и проблемах. Которые будут.

В кабинете царили тишина, покй и почти смирившаяся с моим неканоничным возвращением Ольга. Теперь ее терзали иные, более насущные думы.

– Вера, а ты деньги привезло?

Я от вопроса сначала опешила, потом загрустила. Уговаривая меня выйти замуж (много времени для этого не понадобилось), Вилен пообещал отдать всю свою награду за расследование приюту. Чтобы меня ни совесть, ни его обитатели не загрызли, когда буду комендантский пост покидать.

Сумма была не маленькая – двести золотых, и всю эту прорву деньжищ мы собирались потратить на капитальный ремонт родимой шарашки. Видавшей виды и слишком много постояльцев.

Награда своего героя еще не нашла и смирно дожидалась в столице, пока он с очередного задания вернется. Но мне так не терпелось ветхие стены и крышу обновить, что… Еще до моего отъезда набрали мы у местных купцов стройматериалов в долг, и масштабный ремонт затеяли.

Кто ж знал, что все настолько неудачно сложится?

Теперь и свадьба, и Вилен, и деньги где-то в неопределенном будущем затерялись, а кредиторы… они под боком, в соседнем городе сидят. И скоро оплатить все покупки потребуют. Хорошо хоть, много мы потратить не успели, как-нибудь выкрутимся.

– Нет, денег нет, и в ближайшее время не будет. Сколько мы там задолжать успели, монет тридцать?

– Сто семьдесят четыре…

Вид у подруги был несчастный и пришибленный. Как у котенка, которого в наделанную им лужу носом тычут. Я пока всю тажесть финансового кризиса не осознала и решила, что просто ослышалась. Или Ольга оговорилась.

Ведьма, конечно, в бухгалтерии получше меня смыслит, но и она ошибиться может.

– Оль, пересчитай заново. Не успели мы столько потратить, я все расходы наши помню. И не стали бы в такие долги влезать.

– Нуууу, понимаешь… тут такой удачный случай выпал. Один заезжий торговец печень продавал.

– Ее постоянно в мясных лавках продают. Но у сельчан брать дешевле

– Неее, он печень мантикоры продавал. Совсем свеженькую. А она зверюга редкая, весь ливер на вес золота идет…

Я не поверила своим ушам. И Ольге тоже. Не может человек быть настолько сумасшедшим, чтобы прорву золота на требуху потратить. Хотя… мы же про одну здесь присутствующую ведьму говорим, правда? А она и не на такое способна.

– Ты все наши отсутствующие деньги на сомнительный деликатес потратила? Сожрала и даже не подавилась?

– Это не на еду, а на опыты. Магические! Во всех хороших рецептах надо обязательно что-нибудь дорогое и редкое сыпануть. А у меня что? Один ший да прочая ерунда! Выдернешь у вурдалака клок шерсти из хвоста, так он сразу обижается и про злоупотребление служебным положением воет. Скелетоны над каждой своей косточкой дрожат, пока отберешь – поседеешь. Отбиваются ведь, гады!

Мдааа… Одна свихнувшаяся на науке комендантша у нас уже была. Недоброй, но долгой памяти госпожа Гертруда. На рабочем месте (ко всеобщей радости) почившая. История повторяется…. И, чувствую я, сейчас этот кабинет еще одним трупом магички пополнится.

Но на покупке добивающей наш бюджет расчлененки хорошие новости не закончились.

– Вера, ты только не волнуйся… На вот, котика погладь, чтоб не нервничать. Торговцу надо было сразу деньги отдать, поэтому я…

Подруга выдержала настолько трагическую паузу, что даже Станиславский запрыгал бы от восторга и заорал: «Верю!».

Я тоже поверила, – что дело еще хуже, чем кажется. Нервно прижатый к груди успокоительный котик зашипел и выпустил когти. Похоже, намекал, – еще немного и ему самому психотерапевт понадобится.

На пару будем ходить, если выживем.

– Я заняла деньги у ростовщика…

От убийства меня спас кот. Пока я его от платья отцепила, пока за верный (не раз уже выручал) тяжелый дубовый стул схватилась… Ольга успела вылететь из кабинета и подпереть дверь снаружи.

– Почему? Ну, почему ты не могла просто взорвать весь приют к упыревой матери? Чтоб мы хотя бы не мучились. Или продать новообретенную родину подороже? Сколько процентов он с тебя содрал?

– Тридцать… В месяц… – печально призналась дверь.

Я шмякнула по ней с удвоенным энтузиазмом: да за такие деньги из нас собственную печенку живьем достанут! А остальное на фарш пустят.

– Ну не переживай ты так! Скоро мы кучу бабла заработаем! Знаешь, как хорошо продажи пошли? Народу наше варенье из шия понравилось.

Продажи? Без разрешения гильдий?!

Теперь точно самое время себе наиболее симпатичный по дизайну гроб присматривать. Только и его в счет штрафов отберут.

Да и сиреневая шиевая сладость – сомнительный товар. Склеивает зубы намертво. При одном воспоминании челюсть ломит. Как еще благодарные покупатели приют не разгромили?

– Оля, – задушевна позвала я, – ты, зайка моя, хорошенько сейчас спрячься. Чтоб глаза мои тебя не видели, а руки – не пристукнули! Хотя-я-я-я…. Я-то тебя не очень больно убью!

Погибать от дружеской руки неблагодарная ведьма не захотела. Не оценила великодушного предложения. Исчезла из коридора быстрее, чем Йожка на запах окорока.

Искать я ее не стала, некогда, – поспешила в город. Может еще успею эту бизнес-дурь замять?

Иначе даже представить страшно, что с нами гильдии сделают.

Дорогие читатели! Сегодня у меня стартовала новая книга (поздравления по этому поводу я принимаю с удовольствием))).

Она будет немного не обычной: каждая глава -- небольшая отдельная история. Чтобы поднять настроение, сделать еще вкуснее кофе и приятней утро.))

Разные герои, миры и события. Что у них общего? Юмор, любовь и хорошее настроение.

Прочитать можно тут https://litnet.com/ru/reader/missiya-spasti-vasilisu-b482896

Скажу честно, любое внимание к книге будет мне очень приятно.)) Напишите, как вам такой необычный формат и содержание?

И только для вас две обложки первого рассказа на выбор. Которая больше нравится?

Глава 8.1. О семейном счастье -- оптом и в розницу.

Я очень надеялась, что милых скромных домовушек с их никому не нужным (а также – неаппетитным и почти несъедобным) товаром никто и не заметит. Тихонько уедем, гильдии ничего не узнают, одной проблемой меньше станет.

Ну правда, какой дурак на сиреневое лакомство польстится? Которое наши поварихи в экспериментальном порыве (и наверняка по наущению дьявола) сотворили?

Ший мы начали выращивать, когда на содержание приюта деньги считанными медными монетками выдавали. Местный злак был настолько неприхотлив, что даже под нашими неумелыми руками и тяпками ухитрился вырасти. В соизмеримых с промышленными и совершенно неуничтожаемых масштабах.

На все наши сельскохозяйственные таланты и усилия отнсительно съедобному и категорически невкусному сиреневому растению было с высоты своих стеблей плевать. Он упорно кустился, колосился, разрастался и радовал нас никому уже не нужным урожаем.

Выкидывать его было жалко, есть – до слез печально и невкусно. Вот и ставили на жизнелюбивом растении всевозможные опыты. Ольга – магические, домовушки – кулинарные. Результат был всегда непредсказуемым, но одинаково неприятным.

И вот, одну из этих экспериментальных неудач подруга продавать надумала. Варенье из шия, ага. Всем упырям на смех!

Да кто ж эту сиреневую клейкую массу купит? Она рот на неделю запечатать может: ни выплюнуть, ни проглотить, ни пожаловаться. Стоит всего лишь ложечку сомнительного лакомства в рот сунуть и вообще ни одного слова сказать не получается. На собственной челюсти проверено.

Именно так я себя успокаивала, пока в город ехала. И почти убедила. На благополучный исход настроилась…

Как же! Ольга и незаметность не то, чтобы не совместимые понятия – у них кровная вражда до седьмого колена. До полного взаимного уничтожения. И побеждает в ней, по традиции, ведьма.

На рынке было людно и шумно, не иначе как полгорода за покупками сбежалось.

Запыхавшиеся, взмокшие домовушки старательно утрамбовывали сиреневую клейкую массу по горшочкам. Над ними торчала огромная доска с кривовато выведенным, но доходчивым лозунгом: «Счастье и покой в вашем доме!». Для особо непонятливых сбоку была нарисована стрелочка- указатель и подпись «здесь».

Чтоб никто не заблудился по дороге.

Рядом с домовушками проникновенно завывали все три имеющиеся у нас в наличии умертвия. Видимо, символизируя те самые счастье, покой и упырь пойми что за компанию. Лично я бы от такого сомнительного «счастья» сбежала не раздумывая.

С другой от прилавка стороны гремели наполненными горохом горшочками скелетоны. Судя по всему, оскал на их лишенных плоти черепах должен был изображать довольные голливудские улыбки, а грохочущие посудины – кастаньеты. И то, и другое получалось откровенно плохо, но они старались.

Филиал адской канцелярии на выезде. В одном отдельно взятом под рекламный прицел городе.

Под ногами сновали лепреконы, выкрикивая не мелодичные и странно звучащие речёвки:

– Чтобы не орали дети, покупай горшочки эти!

– Портят жены настроение? Срочно покупай варенье!

– Чтобы в доме был уют, здесь варенье продают!

К прилавку тянулась длинная очередь жаждущего счастья народа. По сходной цене и с гарантией качества.

– А оно точно помогает? Не зря деньги на ветер спущу? – Допытывалась у стоящих рядом затравленного вида женщина с осунувшимся лицом.

Вокруг ее подола скакали и галдели трое детей-погодков, еще одного, самого младшего, она держала на руках и пыталась успокоить. Очень старательно, но заведомо безуспешно.

– Еще как! Я на своем проверила. Жаль только, закончилось быстро! – Хорошо одетая горожанка с тоской посмотрела на собственного ребенка. Тот непрерывно дергал ее за рукав и старательно визжал. Сквозь сопли и слезы можно было разобрать только непрерывно повторяющиеся «Хочуу-у-у-у!» и «Купии-и-и-и!»

– Да что вы там копаетесь?! Давайте скорее! Не видите, людиждут! – Не выдержала заботливая мамаша и отвесила чаду подзатыльник. Визг перешел в ультразвуковой диапазон.

К стоящей перед ними кучке горожанок пролез взмыленный лепрекон и призывно заголосил:

– У тещи длинный язычок? Варенья покупай горшок!

Глянул на скисшие физиономии будущих клиенток и тут же перешел к более соответствующим аудитории выкрикам:

– На соседку нет терпенья? Дай ей ложечку варенья!

– На тебя орет муж грубо? Склей ему вареньем зубы!

– Точно! – поддержала его рекламный порыв сухопарая тетка в пестром чепце. – Я мужу немного скормила, до того славно вышло! Не ворчит, не ругается и даже не ест. Золото, а не мужик!

– Я свекровь угостила – второй день молчит! Ни разу за пятнадцать лет такого счастья не видывала. Теперь хочу для мужниной сестрицы взять, уж больно она языкастая.

– Тебе первой, шалава негодная, его в рот сунем, – донеслось из толпы сгрудившихся впереди горожан, – будешь знать, как семью нашу по всем углам поносить!

Дородная тетка, стоящая почти в самом начале очереди, начала старательно пробираться в конец, к внезапно любимой за длинный язык родственнице.

Назревала драка.

Но случиться не успела – помешало появление стражи. Которой ни я, ни настроенные на последний и решительный бой горожанки, ни многочисленные зеваки не обрадовались.

Десяток стражников целеустремленно прокладывал себе дорогу в покупательно-нетерпеливом море народа. Прямо к застывшим от страхе домовушкам и все еще бренчащим горохом скелетонам.

Вот и явился закон по нашу душу!

_____________________________

Как заботливые домовушки Веру вареньем из шия потчевали можно прочитать тут:

https://litnet.com/ru/reader/popadancam-predostavlyaetsya-obshchezhitie-b466171?c=5589986

_____________________________

Очередь за счастьем. Для себя и "любимых" родственничков.

Глава 8.2. О варенье и правильных лозунгах

– Предписание магистрата! – Натренированно-трубным басом взревел начальник стражи. – Торговля для не состоящих в гильдии запрещена! Нарушителей арестовать и препроводить в тюрьму для дальнейшего разбирательства. Незаконный товар – конфисковать и уничтожить!

Толпа взволнованно заколыхалась и загалдела.

– Как конфисковать? Почему?

– Погодите, мне еще пару горшочков срочно надо!

– Давайте я его на своей родне уничтожу!

Десяток стражников, привычно не обращая внимания на народное недовольство, целеустремленно пробирался к прилавку с застывшими домовушками. Как тот самый айсберг, что долен потопить наш и без того дохлый «Титаник».

Вот мы к каторге и приплыли…

– Стойтеееее!!!

Кричала та самая замученная жизнью (а скорее, – ее цветочками, в количестве аж четырех русоголовых штук сразу) женщина, что выспрашивала про пользу нашего варенья. Она старательно продиралась сквозь толпу, с одинаковым энтузиазмом отбрасывая в сторону и дородных горожанок, и стражников.

Подлетела к прилавку, выхватила ближайший горшочек и прижала его к груди. Вид у нее был отчаянный и слегка обезумевший, глаза сверкали нездоровым решительным блеском.

-- Не отдам! Мне очень надо!

Один из цеплявшихся за ее подол мальчишек лягнул второго. Тот, не долго думая, укусил обидчика в ответ. Но завопили все трое разом. Громко. Истошно. Стараясь переорать друг друга. Больше всех старался никак к драке не причастный, но срочно этого захотевший.

Сидящий на руках у горожанки малыш завозился, накуксился и поддержал братский хор горьким плачем. Женщина затравленно вздрогнула и вцепилась в горшочек с волшебным снадобьем еще крепче.

Начальник стражи был человеком опытным и благоразумным. Обижать многодетную мать ему не хотелось – того и гляди, сдачи даст! Но и приказ выполнять надо. А тут еще собравшаяся вокруг толпа недовольно зашумела:

– А пошто только ей? Мне тоже нать!

– Ишь какая, вперед залезла! Самая умная, да?! Мы туточки с утра дожидаемся…

– Её здесь не стоялооооо!!!

Стражник сурово нахмурился и подал знак своим подчиненным. Те ощетинились алебардами. Очередь взволнованно колыхнулась и загудела еще громче, как воскресный перфоратор у соседей. Ну, все, теперь на нас еще и бунт с погромами повесят!

И тут меня осенило! Мысль была совершенно дикая, не совсем разумная – значит, точно сработает!

– Берите, женщина, берите! Это подарок, никаких денег не надо! Наша гуманитарная помощь людям! Безвозмездно, то есть даром! Для укрепления и склеивания семейных ценностей!

Начальник стражи застыл дорожным столбом, пытаясь осмыслить столь прогрессивную и чуждую его мозгам идею. Собравшиеся горожане поддержали аукцион невиданной щедрости ликующими воплями. Издерганная детьми женщина запихнула ухваченный горшок в сумку и потянулась за вторым.

А меня понесло…

– Мы хотим подарить людям счастье! Будем крепить семейные узы намертво! Да здравствует братство попаданцев и народа! Вместе мы – сила! Мир, труд, варенье! Ураааа, товарищи!!!

Пока стражник пытался сообразить, как нужно реагировать на не к месту ворвавшиеся в его жизнь лозунги, я перешла к практической части представления:

– Кто хочет быть свидетелем, что мы ничего тут не продаем и совершенно бесплатно народу помогаем, – становитесь в очередь! По одному горшочку в руки, после того, как ваши данные запишем.

И, уже обращаясь к все еще пребывавшему в ступоре стражнику, закончила:

– Видите, господин начальник, сколько людей нашу невиновность подтвердить готовы?

Ответа я не дождалась. Впрочем, не сильно-то и хотелось. Длинная шеренга горожан, желающих поскорее успокоить ближних своих (пока еще – не навечно), выстроилась на полквартала прихотливой змейкой. Иногда подергивающейся и извивающейся, в борьбе за более удачное и близкое место в очереди. Домовушки сноровисто записывали имя и адрес каждого обнимающего горшок счастливчика.

С таким количеством свидетелей, да целой общиной кобольдов- крючкотворов…

Может, еще и удастся от гильдий отбиться?

__________________________________

Начальник стражи и его подчиненные пытаются понять: а что, собственно, тут вообще происходит? )))