Мертвая земля

Глава 1. Все началось этой ночью

…тогда Ида Мор не ведала, что ждет ее впереди. Могу заявить без тени сомнения: она рассмеялась бы в лицо глупцу, предположившему, что она станет главной причиной многолетней войны и раскола Мертвой Земли.

Альтьер Дарлан Бурхардингер. «Мертвоземье прошлого: воспоминания очевидцев»

Пробуждение затемно — сомнительное удовольствие. А если сон был закреплен бокалом паршивого вина и неловким падением на крыльце, то от такого удовольствия лучше сразу провалиться в Посмертье. Но столь простая смерть для меня — недопустимая роскошь, глаза пришлось-таки разлепить.

Надо мной стояла Лин, моя помощница. В ее руках поблескивал графин с водой, и девушка готовилась пустить оружие в ход. Воду, не сам графин. Надеюсь. С Лин трудно сказать наверняка, ее лицо всегда непроницаемо.

— Который час? — пролепетала я, ничего не соображая. Лин продолжала грубо трясти меня за плечо, прогоняя сон. Но мне было так плохо, что я не понимала, зачем она это делает, что хочет и зачем вооружилась графином. Думать не было сил. И желания. С желаниями у меня вообще в жизни туго.

— Раннее утро.

— Я проспала сутки?

— Нет, всего час. Но вы должны срочно проснуться, альтьера!

— Ой, иди… — договорить не удалось, вода пошла в ход. Ледяная, между прочим. Я взвизгнула от неожиданности и подскочила.

Лин ловко отпрыгнула в сторону и принялась тараторить:

— Королевская полиция, тот человек… он ждет внизу. Сказал, у вас мало времени на сборы. С ним еще люди, много полиции! Настроены серьезно. Тот человек угрожал подняться сюда, но я сказала, что ему нечего делать в спальне уважаемой альтьеры и я сама вас приведу. Иначе вы гневаться будете! Но он долго ждать не станет, это наверняка.

Под сбивчивую болтовню Лин я тряхнула головой, смахивая остатки воды. Протерла глаза, потянулась к краю покрывала и обмакнула лицо. Ох, как же мне дурно! Голова того гляди взорвется. Пожалуй, больше не буду скатываться до дрянного вина… минимум до завтра. Или не буду добавлять в вино ирну… разве что совсем чуть-чуть. Что сказать? Я слабый человек, полный пороков.

— Перестань тараторить, — остановила я Лин. — Ступай вниз и сообщи полиции, что я скоро спущусь. И чтоб духу их здесь не было!

Лин тут же испарилась. Кто бы ко мне ни заявился среди ночи, она справится. Лин вообще на редкость толковая, непонятно только, почему до сих пор не послала меня подальше… да хоть в Посмертье. Все остальные давно так поступили.

Я собралась с силами и неохотно сползла с кровати. Спала я поверх покрывала и во вчерашнем брючном костюме, словно ожидала гостей. Вид портила только порванная штанина со следами крови (похоже, падение на крыльце вышло серьезнее, чем мне запомнилось), да облитое водой лицо. Хотя вода явно помогла — подозреваю, до нее все выглядело хуже. Сменив старый костюм на новый, я пригладила влажные волосы и похлопала себя по щекам. Сделала что могла, как говорится. В последнее время я все равно слишком исхудала, чтобы выглядеть привлекательно, черты заострились, взгляд потяжелел. И только темные волосы блестели, как в прежние времена, но это не моя заслуга. Это влияние Мертвой Земли.

Внизу меня ожидало бывшее начальство в окружении нескольких полицейских, из которых лично я знала только двоих: альтьеров Меллина и Ферлана. Когда-то я работала в королевской полиции, недолго, но врагов нажить успела. Начальника, например. Лин его точно описала — «тот человек» с многозначительной паузой после. Человек без особых примет, если не считать приметой блеклую физиономию с серыми маленькими глазками, как у крыски. Может, я знала о нем слишком много, поэтому он казался мне таким неприятным.

— Иделаида, — коротко поприветствовал Дарлан. — Ты нужна, срочно.

— Всегда мечтала это услышать от кого-то другого.

Он ответил кривой усмешкой. Дар выглядел нервным и взвинченным — заметно, что ему трудно оставаться спокойным, его руки тряслись не меньше моих, вот только причины были разными. Он уже знал, что произошло. Знал и боялся грядущего, боялся настолько, что не прошелся по моему потрепанному внешнему виду, хотя столько благодатных ушей вокруг, издевайся — не хочу. Но он промолчал, значит, дело серьезное. И выспаться мне не дадут.

Как только мы покинули дом, Дарлан заговорил:

— Ночью в кабаке рядом с театром умерла девка. То ли танцовщица, то ли шлюха, хотя лично я особой разницы не вижу. Ее отравили. Еще не подтверждено, чем именно, но смерть у нее была не из приятных.

— Печально, но стоило ради этого меня будить?

— Стоило. Она хочет, чтобы ты участвовала. Ума не приложу, на кой ты сдалась… но это ее желание. Поэтому едем на место, осмотримся, опросим свидетелей, на девку глянем. С городской полицией заодно разберемся.

— А есть нужда?

— Есть. Первым на место прибыл парень из городских, какой-то сопливый новичок, за ним другие полицейские, но те уже опытные, знали приказ: не рыпаться без указания свыше. Но паренек… как бы не понял лишнего. Ей это не понравится.

Таинственная «она», о которой Дарлан говорил с таким пиететом — это королева Роксана. Всеми любимая Мертвая королева. Только она могла приказывать начальнику королевской полиции так, чтобы он не смел ослушаться. Я тоже подчинялась ее приказам, а значит, придется продирать глаза, терпеть общество Дарлана, тащиться в кабак и разбираться, кто там умер и почему. Вот только…

Глава 2. Что-то не так в закрытом клубе

Посмертье есть расплата за грехи, совершенные при жизни. Рассматривать службу в Посмертье как жизнь после смерти в корне неверный подход, способный подтолкнуть человека к страшным деяниям. Служба не может считаться жизнью.

Выдержка из памятки для переселенцев.

На допрос я пригласила Яниса — парень уже знал, что к чему и по дороге коротко объяснил это мне:

— Убитую нашла ее подруга, они вместе танцевали здесь, а в свободное время разносили напитки и еду. Она ничего не слышала — внизу играли музыканты, девушка поднялась наверх и нашла тело. Всех, кто мог что-то заметить, мы усадили внизу под надзор полицейского. Хозяин заведения ушел в свой кабинет, за ним тоже приглядывают. До вашего распоряжения, конечно. Еще есть несколько человек из охраны второго этажа, кухонный персонал и музыканты.

— Посетители?

— На момент моего прибытия в зале было пусто.

— Еще бы. Поговорим для начала с хозяином.

Янис проводил меня до нужной двери. Я вновь пригласила его присоединиться, нечего парню бездельничать. А опасные знания… он уже схлопотал по максимуму с перстнем, хуже все равно некуда. Единственный шанс для парня выбраться из этой истории — показать свою полезность королевской полиции. При наличии некоторых сомнительных качеств Янис может стать человеком Дарлана в городской полиции. Другого варианта для него нет. Принц, перстень, мертвая девчонка, сивилла… плохая цепочка. И я подозревала, что это только начало.

Королева не отправила бы меня сюда просто так.

Хозяин заведения сидел за столом в кабинете и нервно перебирал документацию. При нашем появлении побледнел еще больше, хотя казалось, что такое невозможно. Осталось только хлопнуться в обморок, как другие свидетели. Дарлану стоит задуматься о производимом впечатлении, у королевской полиции не лучшая репутация, раз людей накрывает такая паника. Хотя, возможно, это все тень беспощадной Мертвой королевы.

— Улики уничтожаете? — указала я на документы. — Похвально, но лучше поторопиться, пока альтьер Бурхардингер не заявился. Мы с Янисом обещаем молчать. Правда, Янис?

Парень мою шутку не оценил, впрочем, как и хозяин заведения. Как там его звали? Эбергард, кажется. Я сняла плащ, кинула его на кресло и села по другую сторону стола. Янис тенью навис за моей спиной.

Альтьер Эбергард не сводил с меня панического взгляда. На бледном лице его глаза пугающе блестели, в целом он выглядел кандидатом в мертвую Армию. Мне не понравился его вид. Речь не про внешность, как раз тут все было на высоте — интересный мужчина, высокий, стройный, в безупречном костюме. Но что за паника? Если его клиенты так непросты, если к нему заходит сам принц Александр… должна же быть какая-то выдержка. Либо я как-то неправильно представляла себе владельцев подобных заведений, либо тут что-то нечисто.

— Вы альтьер? — задала я первый вопрос.

В глазах мужчины мелькнуло удивление — от меня явно ждали другого. Он кивнул и медленно выдохнул.

— Титул, как я понимаю, куплен?

— Что? Нет! Нет. Моя мать, она… и отец…

— Я поняла, подробности опустим. Принц Александр был здесь ночью?

Полный страха взгляд на дверь. Я начала злиться — не в моем состоянии чужие ужимки расшифровывать. Держаться в сознании мне помогла ненависть к Дарлану, но не настолько она чудотворна, чтобы питать меня днями напролет.

— Мне конец, да? — Эбергард шумно сглотнул.

— Необязательно.

— Но Мертвая королева…

— Спит и видит сны. Если возьмете себя в руки и ответите на вопросы, мы разберемся с убийством раньше, чем она проснется. Это в наших общих интересах, согласны?

Конечно, Роксана обо всем знала, раз заставила Дарлана привлечь меня. Но слегка приврать — не грех. Или грех, с которым я смогу жить, один из многих. Я давно смирилась с вечной службой в Посмертье.

— Да. Да-да, конечно. Я согласен.

— Тогда начинайте рассказывать.

Мужчина судорожно выдохнул. Собрался с мыслями и заговорил:

— Принц Александр был здесь. Ушел, как только… Ола… девушка, которая нашла Аву, была не в себе — так кричала, так испугалась… первой ее заметила Мал, моя помощница — периодически она поднималась наверх, следила за порядком. Она оттащила Олу из коридора и примчалась ко мне. И я решил, что будет лучше…

— Правильно решили, принцу рядом с трупами пить не пристало, — согласилась я. — Значит, Мал нашла погибшую, сообщила вам, затем вывела из клуба Александра и его друзей. Сколько их было?

— Семеро. Их имена…

— Обойдусь, — Александр и его верная шестерка, я и так знала их дурацкие имена. — Принц с друзьями ушли, что дальше?

— Мы отправили за полицией охранника и остались наводить порядок. Охранник, дурак, побежал к городским. Он сам из Низменности, никто не объяснил, как правильно, да и откуда ему знать, что сам принц… такая суматоха здесь была.

Теперь понятно, как первым на месте убийства оказался несчастный Янис, а не условный альтьер Меллин.

Глава 3. Дочь своего отца

Королева Роксана Гранфельтская вела за собой мертвую Армию несколько столетий, что наложило сильнейший отпечаток на ее личность. Роксана производила впечатление холодной жесткой королевы, у которой на уме только война. Война есть дочь ее и сын, ее главная жизненная цель и мудрость. Воительница, Кровавая королева.

Мало кто видел другую сторону Роксаны Гранфельтской, и эту сторону никоим образом не видел принц Александр, ее единственный сын и наследник.

Из воспоминаний альтьера Луциана. «Гранфельтские. История королевской семьи Мертвоземья»

— Выпьем ликао? — предложил Дарлан, когда я совсем отчаялась — настолько, что согласилась.

Мы вышли из клуба. День выдался погожим, солнечным, что в Мортуме случалось нечасто. Или я давно не выходила на улицу днем? И не зря, потому что мне не понравилось. Много людей, все куда-то спешат, улыбаются, общаются, у всех есть цель, у всех есть будущее… обычная городская суета, от которой тошно.

— Выглядишь ужасно, — заметил Дар. — В темноте и не разглядел, насколько ты скатилась.

— Ты даже в темноте отвратителен. Воняешь гнилью.

— А ты алкоголем. Пила на допросе?

— Тебе какое дело?

— Думаю иногда, как сильно ты распустилась. Тебя бы на цепь посадить, Ида, да выбить дурь из башки. Никогда не понимал, почему она тебя терпит так долго и даже из столицы с глаз долой не прогонит. Разлагалась бы себе в Аллигоме, и всем счастье.

— Выбить дурь, значит… ох, Дар, мы оба знаем, что некоторым желаниям не суждено сбыться. В моих мечтах на цепи сидишь ты, а что я с тобой делаю… сказка! Моя самая яркая фантазия, мой сладкий сон. Он часто мне снится. Кто знает — может, он когда-нибудь сбудется.

Дарлана передернуло — о моих фантазиях он прекрасно знал, не первый раз мы их обсуждали. Опасаясь продолжения этого бессмысленного разговора, Дар заткнулся и молчал всю оставшуюся дорогу.

— Рассказывай, что думаешь, — потребовал он, едва мы сделали заказ. Далеко от Возвышенности мы не ушли, вид из окна не изменился — все тот же дворец на высоком холме. Острый, словно клык в звериной пасти, он был отражением моей болезненной любви и моих личных кошмаров.

Не отрывая взгляда от дворца, я выложила все, что успела выяснить. Дарлан в ответ обрисовал подробности осмотра тела. Подозрения о яде подтвердились, источник отравления отыскать не удалось — любимое вино принца оказалось чистым и пригодным к употреблению, как и остальная пища. Девушка либо вышла из комнаты, в которой отдыхал Александр, либо туда направлялась. Оба варианта так себе, но первый хуже — выходит, что она съела что-то отравленное рядом с принцем. Но и второй не очень — велика вероятность, что она не успела дойти до настоящей цели, умерла раньше. Если яд остался на губах и этими губами она бы поцеловала принца… он сын Роксаны, с одной стороны. С другой — если яда много, он мог пострадать. А его друзья — умереть так же быстро, как девчонка.

— Дерьмо, — сплюнул Дар.

— Думал, что отделаешься малой кровью?

— А ты не думала?

— А я вообще стараюсь думать как можно меньше.

— В это охотно верю, — обреченно выдохнул он. Мы ненавидели друг друга, но это не уменьшало нашего взаимопонимания, и сейчас мы в немом уговоре избегали слова «покушение». Ночью случилось покушение на принца Александра. И королевская полиция это допустила.

Хорошо, что я там не работаю. Плохо, что меня все равно привлекли.

— С ним сама поговоришь?

— Поговорю, — не стала я вредничать.

Дарлан состоял в дальнем родстве с королевой и приходился принцу троюродным дядей, оттого мое желание видеть его на цепи невыполнимо. Но отношения с принцем у начальника королевской полиции не складывались, они друг друга всегда недолюбливали. Так что поговорить с его высочеством и впрямь лучше мне, хотя не сказать, что у меня с ним все гладко. Такой уж у нас змеиный клубок организовался.

— Перед нашим приездом в клубе многое подчистили, дураку ясно, — выдал ценную мысль Дар, прихлебывая ликао. — Только непонятно, что гениями двигало: глупость или злой умысел.

— Если ты об альтьере Эбергарде и его красотке-помощнице, то ставлю на первое. У них свои тайны — уверена, альтьер лишь лицо клуба, потому что с титулом, он исполняет роль. Мал главнее. Они поняли, что прибытия королевской полиции не избежать и кинулись заметать следы. Мал проговорилась: упомянула, что поднялась наверх с подносом, но, когда мы появились, поднос уже исчез. Уборка определенно проводилась.

— Идиоты.

— Люди боятся потерять все — тебе не понять, каково это.

— Тебе, что ли, понять?

— Какие у нас планы? — вздохнула я, потирая уставшие глаза.

— Перетрясти всех известных сивилл, если понадобится, душу из них вытянуть. Дальше — обморочные девки, — Дар не выдержал и опять закатил глаза. — Ну и наше высочество наверняка имеет что сказать, но это твоя забота.

— Где он сейчас?

— Во дворце под надзором матери. И вряд ли выйдет оттуда в ближайшее время. По крайней мере, пока мы во всем не разберемся.

Глава 4. Печальный принц

Он красив, как отец-северянин,

Он умен, как наставник его.

Но откуда он взял остальное

Никому понять не дано.

Принц, о принц Александр!

Он похитил так много сердец!

Он однажды наденет корону

И сядет на трон живой мертвец.

«Корона на его голове», автор неизвестен.

Я нашла Александра в придворном парке. Некоторое время наблюдала за принцем издалека, собираясь с духом. Александр слонялся по аллеям с потерянным видом: плечи опущены, подбородок прижат к груди, черный плащ прибавлял мрачности, как и растрепанные ветром пепельные волосы. Но даже таким он притягивал взгляд. Я помнила Александра мальчишкой с горящим взором и бесконечными планами на будущее, желанием посмотреть весь мир и себя показать, он не сидел на месте, а постоянно действовал, причем так хаотично, что это вызывало улыбку. В один момент он читал о подвигах Роксаны, восторгался ею, в другой — тянул меня к водопаду для поединка, в третий — нырял в озеро, предлагая плыть наперегонки и заливался смехом, когда я отставала и из-за этого жутко злилась. Потом я выросла и перестала отставать.

Мы все делали вместе. Сбегали из университета, разыгрывали охрану, веселились ночами напролет с друзьями, путешествовали по дальним уголкам Мертвой Земли и за ее пределы… не понимаю, куда все делось. И куда исчез прежний Александр. В последние годы он стал собственной противоположностью — незаинтересованным, грубым и жестоким. С потухшим взглядом и вялой улыбкой. Черты его прекрасного лица заострились, отражая внутреннюю загрубевшую со временем суть.

Интересно, я изменилась так же сильно?

Александр заметил меня и резко остановился. Расправил плечи, вздернул подбородок, но не сделал ни шага навстречу. Ждал, пока сама подойду. Или уйду прочь, понаблюдав за ним издалека, как это часто случалось. От нестерпимой тоски привычно защемило сердце.

Взяв себя в руки, я зашагала вперед. Королева приказала разобраться, значит, придется поговорить с принцем. Напиться и стереть из памяти разговор я смогу позже — не сказать, что это будет чем-то для меня необычным. Испытание на стойкость к жизненным невзгодам я не прошла, сломалась.

— Доброе утро, ваше вляпавшееся высочество! — я широко улыбнулась. — Как прогулка? Помогла протрезветь?

Александра заметно передернуло — то ли от моей фальшивой улыбки, то ли от слов. Он страдальчески поморщился и сообщил:

— Иногда мне кажется, что мать надо мной издевается.

— Будущему королю не к лицу нытье, так что придется нам обоим потерпеть. Ваше загулявшее высочество.

— Прекрати паясничать!

Я перевела дух. И уже ровным тоном пояснила:

— У меня нет желания копаться в твоих похождениях, ясно? Так захотела Роксана. Предлагаю поговорить быстро и без лишних отступлений. И еще быстрее разойтись.

— Да. Давай.

Принц развернулся и пошел в сторону шумной реки. Выбрал для этого самую узкую тропу — такую, что рядом идти не было возможности, если только продираться через колючие кусты. Конечно, Александр сделал это нарочно. Чтобы я плелась позади и не видела его лица. Но мы знакомы слишком давно, чтобы он меня обманул.

— Девушка. Ты встречался с ней только в клубе?

— Ага.

— Мне необязательно видеть твое лицо, чтобы почувствовать ложь.

— Я не скрываю свое лицо, нет сил видеть твое.

Его слова уже не ранили как прежде, но все равно причинили боль. Привычная тупая боль — мой вечный спутник, как и ноющее сердце. И вот уже я сама расклеилась, точно изнеженная принцесса, а мне не положено. Дочь своего отца всегда держит себя в руках.

— Итак, вы виделись и вне клуба.

— Несколько раз. Она меня развлекала.

— О чувствах речи не шло?

Александр зло фыркнул и не стал даже комментировать.

— Всякое бывает, — дипломатично пожала я плечами. — Расскажи о том вечере. Ты проводил время с друзьями?

— Мы забрели в клуб, скучно стало. Приемы во дворце, театр, поездки в Аллигом — все одно и то же. А там шоу и все дела.

«Все дела» меня заинтриговали, но я решила не перебивать.

— Пришли после полуночи, как обычно, — продолжил неохотно рассказывать Александр. — Сидели, разговаривали, время проводили. Потом зашла официантка и сказала, что у них случилось беда и лучше уйти. И мы ушли — вот и вся история.

— Рассказчик из тебя посредственный. Я начинаю подозревать, что не так уж и хочется тебе от меня отделаться, потому что у меня возникло миллион вопросов.

Александр промолчал.

Мы вышли к шумной реке, тропа расширилась, и я смогла догнать принца. Теперь мы шли вместе и в то же время на расстоянии. Слишком близко для незнакомцев, но достаточно далеко, чтобы не выглядеть парой, и уж тем более не прикоснуться друг к другу ненароком. Я легко могла представить себе картину, в которой я случайно спотыкаюсь, а он ловит меня за руку. И вот мы уже близко, смотрим друг другу в глаза… и это больно, потому что будущего все равно нет. Ничего нет.

Глава 5. Куда она ушла?

Мертвая земля богата на дары, как богата на расплату за дары. Баланс присутствует во всем.

«Законы баланса», альтьер Херман Армфантен.

В клуб я вернулась к полудню. Моего возвращения мало кто ждал, если судить по недоуменным взглядам. Разыскать Яниса не удалось, зато Дарлан обнаружился быстро — сидел в кабинете альтьера Эбергарда, закинув ноги на стол, и откровенно бездельничал. Или вовсе спал, потому что на мое появление не отреагировал. Я хлопнула дверью как следует, привлекая внимание.

— Вернулась? — протянул он с таким видом, словно один мой вид заставлял его страдать. Дарлан, если на то пошло, выглядел немногим лучше меня — таким же помятым, несчастным и с красными глазами.

— Мне надо поговорить с Мал.

— Выяснила что-то?

— Пока не уверена. Надо поговорить с девушкой.

— Хорошо, идем, — Дар быстро поднялся и повел меня по коридору клуба, на ходу поясняя: — Пока новостей не прибавилось. Местных девок отправим к городским, пусть посидят под присмотром, пока мы во всем не разберемся. Вряд ли они много знают, но на всякий случай… а то отлавливать их потом по Низменности, время терять.

— В самом деле, время надо тратить с пользой. В потолок плевать, например.

— Ты опять чем-то недовольна?

— Нет, что ты.

Дар усмехнулся и открыл передо мной дверь:

— После вас, уважаемая альтьера Иделаида. После визита во дворец вы обнаглели еще больше, кто бы мог подумать.

Проигнорировав Дарлана, я шагнула вперед и оказалась в приватной зоне с десятком комнат — надо думать, они предназначались для развлечения гостей. Мое присутствие здесь было вопиюще-неуместным, но раз королева приказала… к тому же, моя репутация не пострадает. Потому что страдать нечему.

Зашуганные девчонки сидели по углам, словно в ожидании смертной казни. Лица заплаканные, несчастные. Домой они сегодня не пойдут, а отправятся за решетку, пока отравитель не будет найден. Просто на всякий случай, потому что Дарлан так решил.

Мал среди девчонок не было.

— Где Мал? — спросила я. — Кто-нибудь ее видел?

Никто.

Как выяснилось, отсутствовала не только Мал, но и полицейские, которые должны были приглядывать за девушками. Я этот факт пропустила, а вот Дар с воплем: «Куда они подевались?» помчался разбираться. Все оказалось до смешного банально: поначалу за девушками присматривали городские полицейские, но, когда начались допросы, их сменили люди Дарлана. То есть, не совсем сменили, но городские поняли это именно так и ретировались — находиться в клубе никому не хотелось, мало ли что можно случайно услышать. Из-за глупой путаницы Мал сбежала, и никто на это не обратил внимания.

— Пусть прощаются с работой! — свирепствовал Дар, непонятно кого имея ввиду. Но на всякий случай боялись его все, хотя, как по мне, его начальственная задница должна страдать больше остальных.

Пока Дар спихивал ответственность на городскую полицию, я расспросила девчонок о Мал — близко она ни с кем не общалась. Тогда я нашла хозяина клуба с целью стрясти с него ее адрес. Отправиться домой после побега было бы приступом идиотизма со стороны Мал, но на ее жилище в любом случае стоило взглянуть, вдруг что интересное найдется. Да хотя бы запас яда на самом видном месте.

— Я не… откуда мне знать, где она живет? — испуганно ответил альтьер Эбергард.

— Напрягите память, будьте любезны. Есть повод думать, что Мал причастна к ночным событиям. Если она сбежала, отвечать за нее придется вам.

— М… мне?

— Больше некому, — расстроилась я.

От такой перспективы альтьер Эбергард быстро припомнил, как несколько лет назад провожал Мал до дома. У девушки появился назойливый ухажер, а хозяин клуба, будучи заботливым мужчиной, не оставил даму в беде. Услышанное вызывало сомнения, но до меня история дошла в таком виде.

— Помните, где ее дом?

— Нет, то есть… я могу постараться, но…

— Отправимся вместе. И в ваших интересах постараться.

На улице нас догнал красный от разноса сотрудников Дарлан и увязался следом. Идти пришлось пешком, так альтьеру Эбергарду было проще ориентироваться — мол, тогда тоже пешком шли, надо повторить путь от начала до конца.

Прогулка вышла продолжительной, мы спустились с Возвышенности и оказались в городских трущобах Низменности, в самой дремучей части, полной бездомных оборванцев и покосившихся домов с выбитыми окнами. И в этих домах еще жили люди, судя по звукам. В подобных местах мне ранее гулять не приходилось, но я была наслышана. Альтьер Эбергард нервничал и путался в поворотах, мы то и дело возвращались к перекресткам. На его десятой ошибке я раздраженно выругалась, сил терпеть это не осталось. Драгоценное время таяло, интуиция кричала об опоздании, а «гулять» по Низменности приходилось в компании человека, которого я планировала избегать до конца дней своих.

— Что сказала королева? — спросил Дарлан, напряженно оглядываясь.

Район, в котором мы оказались, чистотой и порядком не радовал. Аромат стоял тоже на любителя. Мы смотрелись бельмом на глазу, каждый прохожий сворачивал шею от любопытства, причем центром притяжения взглядов была я. Не стоило наряжаться в белый костюм — слишком броско и слишком выдает во мне альтьеру, но я не планировала слоняться по трущобам, когда одевалась утром. Тогда я думала только о том, как бы не умереть раньше времени и хоть немного освежить цвет лица. Дарлан был умнее, надев пыльно-бежевый плащ. Он тоже не выглядел местным, но и не выделялся белым пятном. Мой плащ остался в клубе, к сожалению.

Глава 6. Очень темные дела

До того рокового дня она была близким для меня человеком. До того рокового дня я не знал, что с ней произойдет. Она хранила слишком много тайн.

Альтьер Янис Морландер. «Мертвоземье прошлого: воспоминания очевидцев»

Я вернулась в клуб и поговорила с девушками, остро чувствуя, как теряю время. Как дела короны могут касаться паршивого клуба, причем тут Храм, скельты и мое будущее? Казалось, что я ищу не там, спрашиваю не о том, поэтому получаю заплаканные лица и набившее оскомину «не знаю, не видела, ничего не понимаю, очень страшно, Судьи мне свидетели» …

В конце концов я не выдержала и накинулась на одну из девушек:

— Почему ты плачешь? Сама же сказала, что с убитой не общалась.

— Я… просто… да…

От пары бесед я утомилась сильнее, чем от беготни по подворотням Низменности. Чем больше невнятного бормотания слышала, тем больше раздражалась. И постепенно начала осознавать: я не верю. Не верю слезам и причитаниям, и уж тем более не доверяю сказанному. Еще недавно я осудила стремление Дара запереть всех девчонок без разбора, пока в деле не наступит хоть какая-то ясность, зато теперь желание бывшего начальника я поняла. Не знаю, какими соображениями руководствовался Дар: его тоже покоробил этот всеобщий леденящий душу ужас, или он просто сделал как легче, но теперь я с его решением не спорила. Девушек нельзя отпускать. Они врут.

Размышляя над планом, я встретила Яниса и преградила ему путь:

— Вот кого я искала!

— Меня? — насторожился он. Держаться Янис стал иначе: плечи напряжены, во взгляде знакомое любопытство, когда вроде и хочется разглядеть человека получше, но сомневаешься, стоит ли наглеть и глазеть безотрывно, в итоге выходит что-то среднее, нервное и странное. И очень заметное. Очевидно, откуда взялись эти ужимки — парня просветили на мой счет.

— Тебя. Нужна услуга: вы забираете девушек по приказу альтьера Дарлана, они посидят в камерах до прояснения обстоятельств. Мне надо, чтобы одна из них… скажем, поздно вечером, обрела свободу. «Вопросов нет, вы можете идти» и все такое. Только она одна, но так, чтобы у нее не возникло лишних подозрений, и уж тем более она не узнала, что остальным такого подарка не сделали. Девушку зовут Беа, она подруга убитой. Рыжая, среднего роста.

— Только она? Зачем?

— Хочу посмотреть, чем она займется.

— Вы ожидаете от нее каких-то действий и хотите проследить, — понял Янис. — Может, стоит дать ей уйти сейчас? Это будет просто, она даже не узнает, что с другими поступили иначе, и ничего не заподозрит. Сам с ней поговорю и скажу, что на сегодня все.

— Да, так действительно было бы проще.

— Но отпустить ее все равно вечером?

— Говорят, догадливых ведут по жизни сами Судьи. До вечера, Янис.

На этом злополучный клуб я покинула. Нашла одного из людей Дарлана и приказала отвезти меня домой. Сил не осталось, а если мой план даст результаты, ночь может получиться длинной и хорошо бы в такой момент крепко стоять на ногах. А в идеале — еще и соображать. Мне нужен сон. И гнилость, раз события так закручиваются.

Лин встретила меня у порога, в ее глазах плескался неподдельный испуг.

— Не волнуйся, сегодня ты без работы не останешься, — подбодрила я, на ходу скидывая костюм. — Прости, Лин, сейчас без вопросов. Разбуди меня к ужину, подготовь гнилость и что-нибудь из одежды. Выбирай неприметное и простое, ближе к народу.

— К какому народу?

— Меня интересует мода Низменности.

— У вас, альтьера Иделаида, такой одежды не водится.

— Надо, чтобы завелась.

— Что-нибудь придумаю.

В Лин я не сомневалась, потому сразу ушла к себе, упала на кровать и провалилась в крепкий сон. Мне снилась королева Роксана — высокая, горделивая, она стояла перед входом в Посмертье, обдумывая что-то. Я тоже была там, наблюдала. Казалось, Роксана меня не замечает, но нет — королева знала, что я рядом.

— Тебе еще рано, — шепнула она и ушла в Посмертье.

А я осталась. Из глаз катились слезы, ведь я потеряла близкого человека. И ни сказать, ни сделать ничего не смогла, даже не обняла на прощание. С Мертвой Роксаной ведь так нельзя. Объятия, тепло — история не наша. Наша совсем о другом.

Проснулась я с мокрыми от слез щеками. Надо мной стояла бледная Лин.

— Ужин готов, платье тоже, — пробормотала она и вылетела из комнаты.

У нее тоже день выдался не из простых, хотя со мной она привыкла ко всякому. Мы встретились с Лин еще до смерти Силлиана, но в период душещипательной драмы с принцем Александром. Получается, Лин не застала меня… нормальной. Для нее я всю жизнь унылая, драматичная, проблемная и с паршивым характером.

Лин рано лишилась отца, с малых лет она выживала и заботилась о больном брате и непутевой матери. Та, подобно Кае Мор, сгинула после смерти супруга, забыв о детях. Лин росла сама по себе — ребенок, до которого никому нет дела. Не ребенок даже, а маленький взрослый, на плечи которого легло столько всего не по возрасту тяжелого. Она работала на кухне в ресторанчике, который открыл старик Лу после ухода из дворца. И взяли ее за милую мордашку, молчаливость и расторопность. А еще потому, что Лу всегда любил давать людям шанс и смотреть, что из этого выйдет.

Глава 7. Город спит. А кто нет?

Особые свойства мертвой земли требовали испытаний. Многие из них оказались удачными, именно они привели Мертвоземье туда, где оно находится уже сейчас, и вознесут еще выше в будущем.

Но случались и неудачи. Одна из таких – попытка смешать мертвую кровь с живой. Главный провал моих современников, за который расплатятся будущие поколения.

Из личных заметок альтьера Хермана Армфантена.

Девушка тенью скользнула в один из домов с темными окнами.

— Что дальше? — спросил Янис.

— Надо подумать.

Холод усиливался, тишина и безлюдность улицы создавала странное впечатление — казалось, что обитатели Низменности сидели по домам и смотрели на нас из темных окон в немом ожидании, и на улице мы что актеры на театральной сцене. Ощущение не из приятных. Я обняла себя за плечи, призывая к спокойствию.

— Думаете, она одна из них?

— Либо так, либо отправилась к знакомой сивилле, как только свободу обрела. Оба варианта для девушки печальны. Яд сивиллы — сивилла… цепочка выстраивается идеальная в своей простоте.

Я размышляла, как лучше поступить. Зайти внутрь мы не можем. Сивиллы — носители мертвой крови и весьма опасны. Пригнать сюда людей Дарлана? Или городская полиция справится? В обоих случаях пойманной сивилле не дадут прожить долго. С девушки спросят втройне, даже если не ее кровь замешана в убийстве. Сивиллы — нежеланные персоны в любом месте, часто им вслед кричат грубости и швыряют все, что попадется под руку. Все из-за их дара. Он отравлен и ничего хорошего за собой не несет. Их видения походят на проклятья, что неудивительно, учитывая, как именно появились сивиллы. Их сила происходит из Посмертья, куда нет дороги живому человеку.

Никому, кроме Роксаны, но она Гранфельтская. Только Мертвая королева может шагать между мирами и возвращаться, только она сильна настолько, чтобы держать под контролем мертвую Армией и командовать ее мощью, защищать Мертвую Землю. Только ее кровь особенная.

Когда-то давно ученые университета Армфантена пытались понять секрет крови Мертвых королей. И это создало проблему — сивилл. Людей, но не совсем. И все пошло не по плану — отравленная кровь несла беды. Самым известным случаем стала мертвая чума, от которой погибли десятки тысяч людей. Пугающая глава истории Мертвоземья, которая учит: нельзя позволять сивиллам использовать кровь. Если же брать более мелкие случаи, то сивиллы ассоциировались с ядами — их сила позволяла создать отраву, от которой не спастись. Еще они видели дорогу в Посмертье и людей, что скоро на нее шагнут. Их видения часто считались проклятьями.

При прежнем короле сивилл сжигали на кострах на потеху толпе, но Роксана приравняла их к людям и приказала наказывать лишь виновных. Сжигать сивилл перестали, но любви к ним не прибавилось, с мертвой чумы прошло слишком мало времени. Невиновных сторонились, уличенных в злодеяниях карали с особой жестокостью.

Вот я и думала, как поступить. С сивиллой хотелось поговорить, а полиция… Беа, считай, уже виновна. Неважно, отравлена ли ее кровь или она лишь знакома с носителем такого проклятья.

— Вернемся утром? — с надеждой прошептал Янис. И вроде прошептал он всего два слова, но в голосе слышалась такая тоска и безысходность, словно парень хотел завыть от отчаяния и сдерживался из последних сил. Его мысли явно крутились недалеко от моих — он понимал, что будет с Беа. И хотел, чтобы она отсюда ушла.

Но я не могла такое позволить.

— Мы можем постучать в дверь и поговорить, — продолжил он. — Просто поговорить с обещанием… не вредить, если на наши вопросы появятся ответы.

— Мы с тобой. Под покровом ночи. Поговорим с сивиллой.

— Я пойду один.

— Зачем так рисковать? — хотя я и так знала — глупый мальчишка жалел Беа или другую сивиллу, к которой она так спешила в ночи. Он был готов рискнуть собой и войти в этот дом, он не хотел, чтобы сюда прибыло его начальство или Дарлан с королевской полицией. Поэтому идеалисты опасны — для себя в первую очередь, но и для окружающих тоже.

— Янис, это глупо. В чем смысл?

— В том, альтьера, что мы ничего не знаем, только предполагаем. И наше предположение может стоить невинным людям жизни, — он не смотрел на меня и явно сомневался, стоит ли вообще такое озвучивать, но оказался смелым парнем. Наивным, но смелым.

— Сивиллам, Янис. И я думала, ты мечтаешь сделать улицы чище.

— Не таким способом.

— В любом случае, если ты пойдешь туда один, разговора не получится, силы неравны. А мне необходим этот разговор, значит, ты отправишься за подкреплением. Тогда у нас будет преимущество. Действовать разумнее, когда силы на твоей стороне.

Парень дышал тяжело, гневно. Понимал, что спорить со мной не может.

Глядя на темный дом, он медленно сказал:

— Пусть будет по-вашему, альтьера Иделаида. Но держите в голове, что сивилле, даже невиновной, конец. За год работы я таких случаев видел десятки, а может, и сотни. Их не отпускают, потому что свободная и обозленная сивилла — это угроза. Так считается, но это никто не проверял, понимаете? Единожды попавшись, сивиллы не возвращаются домой. Я видел совсем маленьких девочек, я видел старух. Я видел…

Глава 8. Ночь еще не закончилась

За морями, за горами,

За дремучими лесами,

Мир большой лежит.

Человек этот мир сторожит.

Обернись назад, не бойся!

И у нас есть страж, успокойся!

Он мертв, но всех впереди.

Раз, два, три, Ренан – води!

Детская считалочка.

Лин ожидала моего прибытия, сидя на крыльце.

Такое случалось часто, а в последнее время и вовсе вошло в привычку. Поначалу я отправляла ее восвояси и убеждала, что караулить меня не обязательно, на что Лин отвечала молчанием и поступала по-своему. Она упертая и часто пропускает мои приказы мимо ушей. Но с компанией я возвращалась впервые. Увидев нас издалека, Лин вскочила и за нашим приближением наблюдала напряженно, с подозрением.

— Это Янис, — представила я парня. — Работает в полиции. Такая история: к нему на ночь глядя свалилась на голову сестрица, а он живет с десятком других полицейских. Мало ли. В общем, девушку надо поселить на третьем этаже и держать под замком.

— Под замком? — Лин цепко рассматривала на мое обновленное платье. Старое пришлось выкинуть, оно пропиталось кровью, но у тетушки Мины нашелся запасной наряд, в который я облачилась через силу, потому что весьма брезглива.

— Так Янис распорядился.

— Понятно, — невозмутимо ответила Лин и обратилась к Янису: — Как зовут вашу сестру?

— Я… она… Беа.

— Янабеа может пройти за мной.

Девушки ушли, после этого, слегка пошатываясь, удалился и Янис. Я предлагала ему остаться, но он отказался, слишком это неудобно. Идеалист, защитник всея и всех, да еще и за мою репутацию тревожится. Интересно, у него в роду были сумасшедшие? Надо будет спросить.

Я поднялась в спальню и стянула чужое платье. Задышалось легче. Горячая ванная и вовсе сделала меня человеком. Черкнув письмо, я оделась, подхватила бутылку вина и вышла на крыльцо — на улице лучше думается, а еще я пообещала себе больше гулять. Хотя в этот раз прохладный воздух не помог, а вино встало поперек горла. Красные всполохи в бокале походили на кровь, а уж ее я видела даже слишком много. Не знала, что в человеке умещается столько, и неведение меня устраивало. И как теперь уснуть?

Еще и с сивиллой по соседству. Ладно, может, от нее и будет прок.

Куда больше опасной гостьи меня беспокоил пустой столик в клубе. Мал вписала имена гостей, могла и туда «усадить» кого-то, но делать этого не стала. Почему? Понимала, что до гостей я доберусь и узнаю правду? И вынуждена была поступить так, как поступила. Но все равно история странная. С этим клубом и отравлением вообще много… странного.

Ладно. Заветный пустой столик время от времени занимал некий мужчина, если верить Беа. Девушка не в курсе, кто это такой, но другие сивиллы могут догадываться… я вспомнила утренние допросы и поморщилась. Но теперь у меня появился серьезный аргумент в запасе. Полиция не знает, что у них по камерам рассажены десятки сивилл, а сами девушки уж точно не желают информировать об этом всех подряд. Возможно, кто-то из сивилл назовет имя мужчины. Если его личность не страшнее казни, конечно. Пока все вели себя так, словно он мертвая чума, а не человек.

Той ночью его даже не было в клубе, может и нет смысла выяснять его имя. Но это уже личный интерес. Альтьер Эбергард трясся от страха и в целом не выглядел героем, но упорно молчал. Как и сивиллы.

Как и Мал.

Интересно, почему она сбежала? Боялась, что всплывет правда о клубе или была еще причина? Например, покушение на принца. Учитывая путаницу с едой и посещениями, Мал могла быть отравительницей. Но вряд ли у меня будет шанс с ней об этом поговорить: интуиция подсказывала, что девушка уже в Посмертье. И до отравления она не могла додуматься самостоятельно, ей кто-то подсказал. И этот кто-то обыскал ее жилище, перевернул все вверх дном.

Интерес королевы тоже не добавляет происходящему простоты. Если Роксану ведет Храм, и это связано со мной, то… расследование может закончиться для меня Посмертьем. Но, самое главное, принцу кто-то действительно хочет навредить, Александр в опасности. Яд считается женским способом решения проблемы, но в то же время это способ тихий и продуманный, учитывая специфику клуба, где все случилось. Там столько всего можно накопать, что настоящего злодея не найти. И концы в воду. Мал сгинет, Дарлан будет отвлечен сивиллами и разборками с альтьером Эбергардом — все врут, но о своем.

Вскоре ко мне присоединилась Лин — подкралась бесшумно и присела рядом. На нетронутую бутылку вина посмотрела с одобрением, мой алкоголизм успел порядком ее достать.

Я протянула ей конверт:

— Отправь кого-нибудь к Дарлану, прямо сейчас. Дело срочное, пусть растолкают его и заставят прочитать.

Лин взяла конверт и коротко доложила:

— Девушка обживается. Один ключ от ее комнаты хранится у меня, второй оставила вам, — она протянула ключ.

— А слуги…

— Расскажу им вашу сказку про сестру полицейского, только… — Лин запнулась и ощутимо напряглась. Инстинкты ребенка, выросшего на улице, никуда не делись, она всегда была начеку и ничего не пропускала. Понизив голос, она пояснила: — Мы здесь не одни, альтьера. Пока я ждала вас, он все время стоял неподалеку. Думала, он ушел, устал ждать, но нет, все стоит.

Глава 9. Вся жизнь театр

Маленькой девочкой я любила сказки. Особо завораживающими казались страшные истории, полные мистики и тайн. И почти все они рассказывали о загадочной Мертвой Земле.

Они рассказывали о королеве, способной командовать Армией мертвых, о невообразимых созданиях, спрятанных под землей. О людях, живущих не одно столетие. О еде со странным вкусом. И о благородном принце, который все это унаследует.

Мне нравилось воображать себя принцессой, которую спасет этот мрачный принц. Теперь я заперта в башне, и за окном вижу только пустынную серость. Это ли не исполнение детской мечты? Но без надежды на спасение, ведь мрачный принц и есть мой тюремщик…

Из личных дневников королевы Августы.

Не успела я уложить эмоции после случившегося, как появилась Лин с новостью: внизу меня ожидают. По ее лицу было понятно, что гость нежеланный. Так и оказалось: у порога топтался Дарлан.

— Твои слуги — это нечто, — высказался он. — Себе под стать набирала? Мне запретили проходить дальше порога. Мне!

— Что тебя удивляет, Дар? Это мой приказ — не таскать в дом грязь.

— Твое поведение меня поражает.

Я пожала плечами. Мы оба знали: наглеть я могу сколько угодно, Дарлану придется терпеть. Он не понимал причину расположения ко мне королевы, не понимал, что у меня за роль, но осознавал мою ценность. Думал, что Роксана питает теплые чувства к воспитаннице, многие так заблуждались. Об истинной расстановке сил знали всего несколько человек. Королева, принц, старик Лу и я. Еще скельта, которую посетило видение и совет касталов, ответственный за расшифровку. На этом все.

— Ты что-то хотел, Дар?

— Решил зайти и обсудить новости. И надеялся, ты накормишь меня завтраком, я с ночи на ногах, времени перекусить не было.

— Идем в сад, в моем доме тебе нечего делать.

Особенно когда внутри поселилась сивилла.

Я убедилась, что Лин слышала разговор и все поняла, и вышла на улицу за Дарланом. Мы устроились в ротонде с видом на сад и часть города внизу. Трава в саду росла сероватого цвета, сухая и безжизненная. Деревья колючие, почти без листьев. Все, что выживало на мертвой земле, выглядело так: сухим, минималистичным и пустынным. Даже виды на загородные просторы поражали бесконечно прекрасной и тягучей пустотой, бесцветностью. Наверное, чужестранцам сложно к такому привыкнуть.

Даже Дар, и тот вид не оценил:

— Могла бы купить землю и добавить красок, — проворчал он.

На Возвышенности это считалось нормой: покупать живую землю, везти ее издалека ради посадки зеленых кустиков и яркой травки. Лишь бы глаз радовался. Землю приходилось менять постоянно, она быстро превращалась в мертвую и сливалась с землей местной. В точности как люди: поначалу чужестранцы ходили бледные и болезные, но со временем привыкали и приобретали многие привилегии жителей Мертвоземья. Например, долгую жизнь, а иногда и умение пользоваться богатыми дарами Земли. Растения тоже адаптировались, но по-своему: сохли, серели и превращались во что-то местное и привычное, поэтому землю и полагалось менять.

— Что не так с моим садом?

— Неужели тебе не хочется видеть другие цвета?

— Моим глазам неприятна зелень и яркость, Дар. Как по мне, нет ничего красивее видов Мертвоземья, а вся эта тяга к украшательству — симптом звенящей пустоты внутри украшающего, — ответила я и добавила: — Помнится, твои сады многие нахваливают.

Дарлан презрительно фыркнул.

Нам подали завтрак, мы перекусили в тишине. Дар все сметал без сомнений и подозрений. Несмотря на нашу взаимную неприязнь, он тоже был уверен в своей неприкосновенности. А я задумалась: может, договориться с новообретенной сивиллой и во время следующего такого завтрака четко обозначить, насколько Дар может мне доверять? Я улыбнулась своим мыслям.

— Расскажешь, как ночью оказалась в Низменности?

— Собиралась навестить знакомую сивиллу и расспросить ее о яде. Думала, вдруг она знает что-нибудь любопытное и сможет навести на след?

— И вместо этого случилось нападение?

— Верно. Ворвался мужчина и напал на тетушку Мину, за этим я его и застала. Пришлось обороняться, а потом посылать за тобой. Сам понимаешь, не в моих интересах огласка, особенно на фоне истории с клубом и принцем.

— Ты была одна?

— Разумеется, Дар. К знакомым сивиллам не ходят толпой.

Не знаю, поверил ли Дарлан в мое незамысловатое вранье, но в итоге проглотил его вместе с завтраком.

— Ты сегодня подозрительно немногословен, — нахмурилась я. — В чем дело?

— Появились новости. Насчет пустующего столика. Есть причины полагать, что за ним должен был сидеть Актер. Я и так это подозревал, но до последнего надеялся, что это не он. Только его нам не хватало в расследовании.

Я растерялась:

— Актер? Зажглась новая театральная звезда?

Дар посмотрел на меня с недоумением и даже недоверием.

Глава 10. И она будет гореть

Единственный верный способ попасть в Посмертье – оказаться в земле. Она есть проводник и вечный спутник каждого, кто живет на ней и топчет ее. Она есть верный друг и спаситель.

Примечание: все исключения описаны в дополнении «Гранфельтские. История королевской семьи Мертвоземья»

Выдержка из памятки для переселенцев.

Дома меня ждал сюрприз в виде Яниса. Лин устроила парня в гостиной и приказала подать обед. Разнообразие и богатство стола не только впечатлило, но и навело на некоторые подозрения. Я поприветствовала растерянного Яниса и пообещала вскоре к нему присоединиться.

Сама же оттащила Лин в сторону и кивнула на гостиную:

— Как это понимать?

— Вы о чем, альтьера? — она невинно подняла брови. — К вам пришел гость, стоило скрасить его ожидание. И время как раз обеденное.

— Ты хотела смутить его.

— Я хотела, чтобы он больше здесь не показывался. И забрал «сестру», которая ему совсем не сестра. Она вообще… отравленная кровь. Это навлечет на вас неприятности, альтьера Иделаида, а их у вас и так предостаточно.

— Не он решает, останется здесь девушка или нет.

— Но…

— Ты меня поняла?

Лин неохотно кивнула.

— Она проснулась? — спросила я, меняя тон.

— Недавно. Очень хотела увидеть вас.

— Отлично, веди ее вниз. И прикажи принести для нее приборы.

Я вернулась в гостиную к смущенному гостю. Он смотрел на накрытый стол с таким видом, будто оттуда мог выпрыгнуть живой мертвец и съесть его, как бывает в жутких сказках. Странно, что Янис до сих пор не убежал, но он точно жалел, что осмелился заявиться к альтьере без приглашения. Не стоило Лин вот так с парнем. И ведь сразу поняла, куда бить!

— Сейчас спустится Беа, — сообщила я. — После всего она наверняка голодная и ей некомфортно будет есть одной. Придется составить ей компанию, чтобы она расслабилась.

Янис пробормотал что-то в ответ и заметно покраснел. Он все теребил рукав формы, пытался перевернуть его вниз. Я заметила засохшее пятно на ткани, и пятно старое, застиранное. Ох, Лин! Наверняка это она напомнила парню про злополучное пятно, ввергая в еще большую неловкость. И даже в эту гостиную специально усадила, не подумав о помещении попроще. А мне теперь смотреть, как бедолага краснеет и ерзает.

Приняв из моих рук чашку с чаем, Янис сделал тяжелый глоток. Стукнулся зубами о край чашки и покраснел еще больше. Даже побагровел. Этак впечатлительный гость подавится отправится в Посмертье раньше времени. На улицах Низменности он был более уверенным.

Беа наконец-то спустилась и присоединилась к нам. Стало не до стеснения, потому что девушка слету кинулась ко мне:

— Альтьера, я видела! Ночью я видела страшное!

— Не кричи так, — шикнула я. — Сядь и расскажи подробно.

Но Беа упала на колени рядом со мной, обняла меня за ноги и заглянула в глаза:

— Вчера я рассказывала про отвар тетушки Мины, он обладает снотворным эффектом, ну я и… выпила его, когда мы пришли. У меня была с собой фляга, я разбавила отвар с водой, чтобы не так крепко, и все выпила. Думала, только так получится уснуть… после всего. И получилось, но… сон был видением. Так бывает, я рассказывала! Судьи мне свидетели, не вру!

— Помню я про твой рассказ. Что увидела?

— Я увидела Мал. Наверное, потому что вы спрашивали… или не совсем поэтому. Тетушка объясняла: Мертвая Земля сотрудничает с человеком, она дарует ему власть и силу, и долгую жизнь в обмен на службу. Когда Земля говорит, стоит слушать и повиноваться. Если слушать, Судьи примут это к сведению. Как думаете, альтьера, они примут?

— Не отвлекайся, — посуровела я. Ответить все равно было нечего, о глубинных вопросах Мертвоземья я старалась думать как можно реже. Возможно, потому что мой Суд будет суровым, служить мне в Посмертье вечность. И даже на это мне давно плевать.

— Жить надо так, чтобы Суд был быстрым, а приговор легким, — подал голос Янис. Разумеется, рассуждал он как наивный ребенок. — Расскажите, что вы видели во сне, Беа, вдруг это поможет нам всем. В том числе Мал.

— Мал… — девушка зажмурилась и покачала головой. — Нет, Мал уже не помочь. Я видела ее, она мертва! Это случилось вчера, времени осталось мало… так мало, что ее труп придется предать огню, Мал нет пути в Посмертье. Она не попадет в землю! Кто бы это ни сделал… пусть его Суд будет жестким и справедливым. Он лишил Мал чести и достоинства, лишил права на Суд.

— Мал не в земле?

— Нет. Нет… такая жестокость.

— Ты знаешь, где ее найти?

— Да.

— Отвести сможешь?

— Да.

— Тогда веди.

Уходя, я приказала Лин послать за Дарланом и взяла с собой несколько человек из прислуги. Так надежнее. Кому-то придется вернуться и сообщить, где мы нашли Мал, а оставаться в грязном переулке в одиночестве мне не хотелось, вчерашних приключений хватило с лихвой. Бить детей мне не понравилось, пусть даже они и начинающие шакалы. Возможно, даже будущие Актеры, кто знает.

Глава 11. Тайные знания

Плоды ротнана – так мы назвали эту кашеобразную субстанцию. Гнилость – вот чем она являлась на самом деле.

Но альтьеры слишком горды, чтобы называть вещи своими именами. Им по душе говорить, что они «принимают плоды», а не поглощают гнилость всю жизнь. Возможно, в будущем это изменится, но, зная природу людей и их склонность к самообману, трудно в этом не усомниться. Главное, чтобы люди не узнали правду: за гнилостью скрывается еще одно название.

Из личных заметок альтьера Хермана Армфантена.

Беа пряталась в комнате за комодом и тряслась от ужаса — настолько ее напугало увиденное в переулке. Ее взгляд беспорядочно шарил по стенам, а губы шептали о Судьях и приговорах. Ночью она держалась куда лучше, а сейчас походила на помешанную. Или спятившую от страха. Это удивляло, ведь раньше сивиллы казались мне другими. Совсем непохожими на Беа или других девушек из клуба, которые так много плакали и боялись за свои жизни. Вот тебе и разрушительная отравленная кровь.

— Почему ты сразу не сказала, кто сидел за тем столиком? — спросила я, когда Беа немного успокоилась. Она так и осталась сидеть за комодом, словно пыталась там спрятаться. Ее рыжие волосы разметались по плечам, тоже служа преградой между Беа и целым миром.

— Потому что… я не знала, — она спрятала взгляд за густыми прядями.

— Ты знала.

— Нет. Вы спрашивали его имя, а я не знаю, как его зовут.

— Вот что: я тебе крышу над головой дала, а это риск. Ты понимаешь это, Беа? А еще от тебя во многом зависят твои подруги-сивиллы. Тебе не кажется, что со мной лучше сотрудничать, а не вставлять палки в колеса?

— Я с вами сотрудничаю, альтьера, — глаза девушки заблестели от негодования. — Все рассказываю! Я действительно не знала его имя!

— Могла сказать, что это Актер.

— И как бы это помогло мне и остальным? Никак, альтьера. Извините меня, извините! И вы правы — я должна позаботиться об остальных. Кажется, я что-то такое увидела… я за них в ответе, альтьера. Что-то происходит. Все важное началось со смерти Авы. Это начало, понимаете? Начало.

Ее последнее слово звучало приговором, а чувствовалось ударом под дых. Ведь так же ранее выразилась королева Роксана. Что ночью, той самой ночью, пришли в движение некие силы, и их уже не остановить. Земля сказала свое слово.

— Начало чего? — спросила я. — Ты увидела что-то во сне?

— Нет, альтьера, — Беа заерзала и опустила взгляд на колени. — Но я знаю, что у сна должно быть продолжение. Не спрашивайте, откуда. Просто знаю. И чувствую, что вчера Посмертье дало мне отсрочку, но скоро я предстану перед Судом. Моя служба будет недолгой, если все сделать правильно. На мне большая ответственность, Мёртвая Земля пытается говорить со мной. Отдать распоряжение.

На этом Беа замкнулась и перестала внятно отвечать на вопросы. Я приказала Лин приставить к девушке охрану. Ее страх выглядел реальным, сивиллы чувствуют смерть. Их пророчества сбываются, в этом они схожи со скельтами из Храма. Те тоже предрекли мне смерть. Хотя… нет, скорее они предрекли Александру жизнь, а я — так, мелкая часть больших событий.

Я поднялась к себе, плотно прикрыла дверь, обессилено сползла на пол и обняла себя за колени совсем как Беа. Впервые за день я осталась в одиночестве и смогла дать волю эмоциям, позволить себе пережить услышанное от старика Луциана. Он женится, он женится. Принц женится. Глупо расстраиваться, я ведь знала, как все закончится. Знала давно. Меня ждет смерть, его — долгая жизнь на троне, мертвая Армия, слава наследника Роксаны, ее единственного сына. Только так и никак иначе. У него будет новая принцесса. Августа из Дивоса. И это хорошо. Может… может, он перестанет ко мне приходить. Будет проще.

Но я не переживу, если он перестанет приходить.

Эти противоречивые эмоции разрывали меня постоянно, но новость о женитьбе подкосила. Александр давно не хранил мне верность и в какой-то момент это перестало причинять боль, ведь он все равно оставался моим принцем. А сейчас почему так трудно дышать? И будет еще труднее. Когда он будет приходить после нее ко мне, а я принимать его, любить его. Жаль, что сейчас не напиться как следует — расследование.

Я подползла к кровати, открыла комод и достала небольшой мешочек с мертвой землей и кровью. С ценной кровью самого принца. У мертвой земли много необычных свойств, как и у всех ее даров. Например, земля способна сохранять тело человека на весь срок приговора, вынесенного Судьями. Десять лет, сто, тысяча — неважно. Мертвая Армия не похожа на скопище вонючих трупов, это жители Мертвоземья в прошлом и Посмертья — в настоящем. Наверное, это самое ценное свойство земли, на котором держатся наши жизни.

Но есть и много других.

Например, два человека могут связаться друг с другом, если знают, как это сделать. Знание это весьма редкое и ценное, такое можно получить лишь в одном месте, и как раз там мы с принцем обучались всему. Кровь к крови, и Земля укажет путь. Главное, не забывать отравлять себя гнилостью, без нее ничего не получится.

Я взяла землю, уколола палец и закрыла глаза.

— Ида? — обеспокоенный голос принца ворвался в мое сознание. Судя по всему, он куда-то бежал. Это дворцовый коридор? Возможно. Александр не показывал картину целиком, умело скрывал детали. Мы общались через кровь так много, что научились хитростям.

Глава 12. Шанс на первое впечатление

Театр – сильнейшее оружие, он отражение жизни, инструмент борьбы и учитель одновременно.

Седа Йоан, ведущая актриса театра Мортума.

— Надо на вечер прикинуться той, кем я не являюсь! — порадовала я Лин по возвращении. — Справишься?

— Вы сами-то справитесь, альтьера? — не без иронии спросила она.

— Встречают по одежке. Надо, чтобы одежка справилась.

— Боюсь, в вашем случае даже она бессильна. Я подготовила платье, вы его еще не надевали. Оно было создано для маскарада во дворце, но вы тогда решили остаться дома. Как всегда.

— Я бы и сегодня предпочла остаться дома.

— Удивили, альтьера.

— Показывай, что ты там для меня подготовила.

Платье оказалось выше всяких похвал: черное, с открытыми плечами и пышной юбкой, на груди начиналась золотая вышивка, напоминающая парящие по ткани перья, вышивка уходила вниз на юбку и разрасталась там вместе с черной тканью. Ювелирная работа. И вдруг стало нестерпимо жаль те времена, когда мне нравились платья, когда я с удовольствием наряжалась и крутилась перед зеркалом, лукаво улыбаясь отражению, а после торопилась во дворец сплетничать. А еще ловить на себе жадные взгляды принца, ведь наряжалась я только для него.

— Нравится? — спросила Лин с тревогой.

— Очень. Сможешь сделать мне прическу?

Она тут же взялась за мои волосы и даже позволила себе робко улыбнуться, словно мое желание надеть платье было особенным. Вскоре к нам присоединился ее брат, Дин, сел у моих ног и поглядывал вверх с нескрываемым восторгом, он всегда вел себя как малый ребенок. Лин попыталась его прогнать — обычно у него не было доступа в мои покои, но он не слушал, все сидел и смотрел. И долго пытался сказать, что я наконец-то стала красивой.

— Так нельзя говорить с альтьерой! — шикнула на него Лин, нервно дернув меня за волосы. — Она всегда красивая.

— Не-а, — он весело замотал головой.

— Не бойся, скоро все вернется на круги своя, — обнадежила я парня. — Красота нам в доме не нужна, она все равно поддельная.

Лин с братом пока не знали о моем последнем слове. Когда-то королева упомянула, что легко может отнять все, что было мне даровано. После Роксана признала, что угроза была лишней и всем, что у меня есть, я вправе распоряжаться при жизни и после смерти. Тогда я рассмеялась: у меня ведь никого не было. Ни братьев, ни сестер, ни даже дальних родственников. Но позже появилась Лин, и я подумала: пусть моя смерть подарит ей другую жизнь. А Александр проследит, чтобы никто не посмел обидеть мою наследницу или заявить, что я не имела права оставлять ей все. Жаль, я не увижу этот вопиющий скандал лично, хотя Лин, без сомнений, со всем справится.

Закончив с прической, Лин помогла мне облачиться в платье. Я не сразу себя узнала, когда посмотрела в зеркало. Словно старая версия Иды отправляла привет из подернутого дымкой ностальгии прошлого. Темные волосы заблестели в прическе, взгляд стал ясным и чистым, задорным даже. Только черты лица ощутимо заострились, да и в целом излишняя худоба не красила, но все равно… лучше, чем обычно.

— Зачем все это, альтьера? Ради похода в театр?

— Ради дела. Есть один человек, который… скажем так, мой сногсшибательный авторитет он может не признать, а на все вопросы и вовсе рассмеется в лицо. Надо, чтобы он как минимум заинтересовался и выслушал. Или позволил к себе подойти, — я не знала, к чему готовиться, но готовилась ко всему. Даже к тому, что Актер в принципе не считает женщин людьми. Он же не настоящий альтьер, он из Низменности. Там другие нравы.

— Опять что-то опасное. — Лин сурово поджала губы. — А я-то обрадовалась.

Провожала она меня без улыбки, с прохладцей. Иногда мне казалось, что Лин относится ко мне как к человеку, который нуждается в круглосуточном присмотре, настолько он несамостоятельный и проблемный. Она о своем брате так не волновалась, как обо мне.

Театр встретил столпотворением и ощущением праздника. Люди прибывали на экипажах и подходили пешком, я разглядела немало знакомых по дворцовым приемам лиц. К моему вычурно-золотистому пригласительному прилагалась рекомендация по проходу в королевскую ложу — туда вел отдельный вход. Осталось только покинуть спасительную безопасность толпы. Еще вчера я сомневалась, нужна ли мне вообще эта встреча с Актером. Сомнения испарились вместе с пригласительным, но все же… из головы не выходило предупреждение Дарлана. И мнение Лу. Актер не может быть простым и безопасным, если начальник королевской полиции и мой бывший наставник отозвались о нем неоднозначно.

Впрочем, вряд ли я отправлюсь в Посмертье прямиком из театра.

У бокового входа меня ждали. Внушительного вида мужчина учтиво поклонился и предложил руку. Меня проводили до ложи, там я и устроилась в гордом одиночестве и долго разглядывала расписанный золотом потолок. Грохнула музыка, начался спектакль. Актеры страдали на сцене, а я вертелась на месте: Актер придет сюда? Встреча вообще состоится или это желание посмотреть на меня издалека? Этакая веселая шутка, когда никому не смешно, кроме самого шутника. Может, он решил, что я напрашивалась на приглашение, когда крутилась возле театра.