Месть истинной. Искры восстания

Глава 1

— Боги, Винни, какая прелесть!

Восторженный вздох Клары ворвался в мои мрачные размышления, заставляя вздрогнуть и тут же приклеить дежурную улыбку, подняв глаза на подруг.

— Ах, это настоящее произведение искусства, — продолжила щебетать подруга, рассматривая крохотную рубашечку, украшенную кружевом самого тонкого плетения. — Какая же ты счастливая, Винни! Ричард совершенно ничего не жалеет для тебя и ребёнка! Такая щедрость!

Я с трудом сглотнула ком горечи в горле и, изобразив радость, закивала болванчиком.

— Да, нашей Винни очень повезло, — поддержала мнение Клары Стефи. — Быть истинной такого дракона, как граф Кристи, — это великая честь и нереальная удача для девушки твоего сословия.

В голосе слышались неприкрытая зависть и желание меня укусить, но я привычно их проигнорировала. Клара и Стефи были единственными моими подругами, пусть и не очень искренними, и потерять ещё и этот последний осколок нормальной жизни я не могла.

А ведь Ричарду ничего не стоило забрать и его. Так как он уже забрал всю мою остальную жизнь. Мои мечты и мои надежды. Так как он планировал забрать моего ребёнка.

Руки непроизвольно дернулись к животу, чтобы прикрыть его в защитном жесте, но я сдержалась. Я очень хорошо научилась скрываться и сдерживаться с тех самых пор, как судьба-злодейка свела меня с Ричардом Лимберсгом, графом Кристи.

Ооо, дракон, которым меня наградила злодейка судьба, умел ломать волю и воспитывать покорность.

Что ему была наивная человеческая девочка, искренне верившая в любовь? Вспышка! Пшик! Пустота! На один зубок.

Но я верила в другое. Маленькая, необразованная дурочка!

Совершенно непредвиденная случайность заставила меня коснуться дракона, и в тот момент для меня зацвели все цветы мира.

Но только и исключительно для меня.

У меня была хорошая жизнь, ну, по крайней мере, я была счастливой и любимой единственной дочерью простых трудяг, что не имели много богатства, но были очень любящими и искренними людьми.

Отец был столяром, мастером на все руки, и сыскал добрую славу среди клиентов и соседей.

Мама была швеёй. Да не просто швеёй, а знаменитой мастерицей, работы которой знали и за пределами квартала ремесленников.

Именно благодаря её связям удалось устроить меня в знаменитую лавку господина Версье, к которому, по слухам, захаживали даже драконы.

В это мало кто верил, но господин Версье божился своим клиентам, что это было именно так. Я в эти байки... верила.

И была счастлива, что меня наняли девочкой на побегушках, веря, что своим честным трудом, талантом и старательностью смогу впечатлить сначала портного, а потом и его именитых клиентов. А потом, кто его знает, возможно, даже смогу обслуживать родовитых драконесс.

Ах, какие это были мечты! Глупые, но такие искренние.

Уже намного позже, когда жизнь в лице Ричарда хорошенько пообтесала меня, я поняла, что Версье было плевать и на мои таланты, и на мою старательность. Он взял меня к себе в лавку только потому, что я была симпатичной дурочкой. Привлекательной для взгляда господ, приводивших в его салон жен, дочерей и любовниц.

Но однажды свершилось чудо. В обычный, как мне тогда казалось, день, в нашу лавку действительно пришёл дракон. Настоящий! В сопровождении капризной и разодетой дамы, которая с порога обдала нас ледяным взглядом, словно мы были пылью под её ногами. Леди... хотя язык не поворачивался назвать её так. Вульгарные перья, золото, блестящие ткани — всё кричало о том, как отчаянно она хочет доказать свою значимость.

— Мне нужно лучшее! — провозгласила она, едва переступив порог. — Всё остальное даже не предлагайте!

За её спиной, чуть отстранённо, стоял он. Высокий, внушительный, с чётко очерченными чертами лица и той самой аурой силы, от которой невольно тянет задержать дыхание. Дракон. Красивый, как божество, изображённое в храме Отца-Дракона, которому и поклонялись эти могущественные ящеры.

Такой, что дух захватывало и хотелось смотреть на него, разинув рот.

Он скользнул взглядом по помещению и... задержался на мне. Моё сердце на мгновение пропустило удар. Я поспешила опустить глаза, стараясь не выдавать своего смущения.

— Винни, на подачу, быстро! — крикнул хозяин, и я, бросив ещё один короткий взгляд и вздохнув, поторопилась исполнить приказание.

На этот раз моя задача была проще: принеси, подай, спрячься. Я стояла в углу, разглядывая, как капризная леди заставляет хозяина и других служащих чуть ли не на четвереньках бегать, выискивая платья, которые угодили бы её высокому вкусу.

— Это ужасно! — шипела она, хватая ткани, словно готовая их порвать. — Это я не надену. А это... Это вообще что?

Бедный господин Версье едва сдерживал себя, деревянно улыбаясь, но я видела, как у него дёргался глаз.

И всё это время я продолжала украдкой разглядывать дракона. Он был неподвижен, словно статуя, сдержанно наблюдая за капризами своей спутницы. Но его глаза... Глаза будто видели всё. И, к моему ужасу и восторгу, часто ловили мой взгляд.

Когда леди наконец остановила свой выбор на шести нарядах (а хозяин уже выглядел так, будто готов упасть замертво), наступило время собираться.

— Винни, быстро! Упакуй это, — бросил Версье мне.

Я кивнула, взяв одну из шляпок, и поспешила с упаковкой. Сердце стучало так громко, что казалось, его можно услышать на всю лавку. А потом...

То, что я совершила, было настоящим безумием. Оно как минимум могло стоить мне работы, а то и вовсе — головы.

Но я уже не слушала голос разума. Он будто бы был погребён под искрами и пеплом разгоревшегося в груди пожара.

Вместо того чтобы передать коробку служанке капризной леди, как велели правила, я, сама не знаю почему, подошла к дракону и протянула её ему.

— Это для вас, — выдохнула я, опуская глаза.

Рядом послышались шокированные вздохи. Хозяин обратился в каменную статую и побледнел. Леди-спутница дракона некрасиво открыла рот, явно шокированная таким поворотом.

Глава 2

— Госпожа, нам пора, — здоровенный охранник склоняется над моим плечом, заставляя Клару и Стефи побледнеть.

Охрана их пугает, но в то же время восхищает наивных подруг. Для них эти громилы — признак статуса и заботы дракона обо мне, но я знаю правду — это цепи, сковывающие меня по рукам и ногам.

Чтобы глупая человечка не сбежала. Смешно! От дракона не спрячешься, но я пыталась. Когда он впервые ударил меня, я попыталась проскользнуть мимо прислуги, наивно полагая, что смогу уйти от дракона и попросить помощи у родителей.

Дурочка! Я даже до лестницы не дошла, но была сурово наказана за это. С тех пор охота бежать у меня отпала.

— Уже уходишь? — Клара была явно разочарована. Она наверняка хотела узнать подробности нашей с Ричардом жизни и была действительно расстроена, что я ухожу.

— Простите, дорогие мои, муж ждёт, — снова улыбнулась я, стараясь не показывать, как сводит скулы от этого лживого слова "муж".

Не муж мне Ричард и никогда им не будет. Это дракон мне чётко дал понять за все восемь лет, что держит меня при себе. И плевать на всякую там истинность. Им не нужны истинные, этим крылатым чудовищам, им нужны рабыни. Покорные, исполнительные, безотказные. Те, что будут молча исполнять их прихоти, согревая постель и рожая детей.

Устраивало ли это меня? Конечно, нет! Согласилась ли я на это? Тоже нет!

Меня просто сломали. Дракон и его жена.

— Садись в карету, — приказал охранник, когда мы вышли из кафе, и я послушно села.

Без свидетелей со мной никто церемониться не будет, и из его речи исчезает даже вот это элементарное "госпожа". Единственный плюс — руками меня никто трогать не будет. После случая с одной из новеньких служанок меня больше никто не трогает. Девушка обманулась общим пренебрежением ко мне и позволила себе меня толкнуть. Ричард приказал отрубить ей руку и выгнать на улицу.

Касаться меня было позволено только ему и Оливии.

Карета полетела по улицам города, и я позволила себе короткую передышку перед новыми испытаниями.

Держать лицо стало делом привычным, но не менее тяжёлым. Особенно сейчас, когда я наконец-то забеременела за столько лет.

Ричард был счастлив.

А вот и тюрьма...

Карета плавно остановилась перед массивными воротами дома, больше похожего на крепость. Этот дом всегда давил на меня своей мощью и холодной роскошью. Огромные чёрные стены, украшенные изысканной резьбой, казались неприступными, но в то же время напоминали о моём заточении.

— Приехали, — буркнул охранник, открывая дверь и указывая мне на выход.

Я сделала глубокий вдох, стараясь не показывать своей нервозности. Быстро спустившись на мощёный двор, я сразу направилась к входу. Хотелось как можно быстрее добраться до своих комнат, где хотя бы можно было остаться наедине в компании книг. Если, конечно, Ричарду не захочется "провести со мной время".

Но сейчас, к моему счастью, такие свидания стали реже.

— О чём с тобой говорить? — когда-то очень давно спросил он меня, когда я попыталась наладить с ним контакт. — Я прожил сотни лет и видел многое, а ты? Сколько тебе? Двадцать? Тридцать?

— Семнадцать, — промямлила я, и он презрительно скривился.

— Ты просто песчинка, мотылёк-однодневка, появившийся на моём пути. Тебе нечего дать мне, кроме тела и детей. Да и то...

Он не договорил, но всё было предельно ясно. Люди, как скоропортящиеся ягоды, продержатся недолго. Пару десятков лет — и стройная красавица становится сгорбленной старухой.

Но это совсем не значит, что мы бесчувственные куклы, которыми нужно поиграться и выбросить вон.

Будто в насмешку над моим заветным желанием, удача решила сегодня меня обойти стороной.

Поднявшись по лестнице, ведущей от парадного входа, я застыла, увидев, кто спускается мне навстречу.

Тут же опускаю голову вниз и отхожу в сторону, прислушиваясь.

Её шаги... О, за эти годы я выучила их наизусть и могу в точности сказать, в каком она настроении, по их звучанию.

Иногда лёгкая, уверенная, почти танцующая — это был лучший вариант. В такие моменты Оливия довольна собой и, скорее всего, меня не заметит. Но сейчас...

Её шаги были быстрыми, прерывистыми, будто каждый шаг впечатывался в пол с раздражением.

Она зла.

Глубоко вдохнув, я невидящим взором смотрю на узор на плитке, молясь Отцу Дракону. Лишь бы не поймать её взгляд. Лишь бы она прошла мимо. Но меня не услышали.

Её шаги и шаги её свиты замедляются, а потом и вовсе останавливаются возле меня.

Секунды тянутся тягуче, как пастила. Она рассматривает меня, и я физически чувствую её горящий взгляд.

— Приветствуй госпожу, как полагается, девка! — наконец говорит одна из приближённых Оливии. Эти слабые драконессы, без ипостаси и оборота, что живут здесь как приживалки и готовы есть из рук графини.

Я делаю это не впервые, но мне трудно, как и в первый раз.

Делаю шаг и склоняюсь к её юбкам. Мне тяжело нагибаться — живот уже большой, но я терплю, сцепив зубы, и склоняюсь всё ниже. Наконец-то мне удаётся схватить край её подола и поднести к побелевшим губам. Но унижения и испытания на этом не заканчиваются.

— Ниже, — приказывает низкий голос драконессы, и её веер нажимает мне на поясницу, заставляя склониться ещё и ещё.

Я уже скриплю зубами от боли. Живот сдавлен, в глазах потемнело, и на лбу выступила испарина. Но я склоняюсь, прекрасно зная, что будет, если не послушаюсь.

Я уже была в полусознательном состоянии, когда меня спасло неожиданное возвращение Ричарда.

— Дорогой!

Давление на спину резко прекратилось, и Оливия прошелестела мимо меня прямо к мужу, обдав лёгким порывом воздуха, смешанным с её духами. Которые я всем сердцем ненавижу. Ландыши и фиалки! Удушающий запах.

— Мы должны с этим немедленно что-то сделать! Лорд Крофтон отказался продавать мне артефакт, который я так надеялась получить для своих экспериментов. Я понимаю, что он известный учёный, обласканный императором, но мы тоже не последние нищие. Это неуважение к твоему и моему высокому роду.

Глава 3

Однажды, встав утром и чувствуя себя немного разбитой после ночи, я решила порадовать себя и Ричарда чашкой свежего кофе. Это было примерно через месяц после нашей внезапной встречи ия уже завела свой собственный маленький ритуал, способ показать заботу мужчине, которого успела искренне полюбить. Я тихонько пробралась на кухню, стараясь не разбудить его, но, войдя внутрь, застыла как вкопанная.

На кухне сидела женщина.

Незнакомка. Она вольно развалилась на стуле, словно это было её собственное жилище, и неспешно пила кофе из наших кружек. Той самой кружки, которую Ричард выбрал для меня, сказав, что этот рисунок звездной напомнил ему о моих глазах.

Я молча смотрела на неё, пытаясь осознать, что происходит. Женщина заметила моё присутствие, но даже не вздрогнула. Лишь лениво перевела на меня взгляд, в котором читались скука и снисхождение.

— Ты, должно быть, Виннифред?— не здороваясь протянула она. Голос ее был низким, с лёгкой хрипотцой, и звучал так, будто она здесь хозяйка.

— Да, — выдавила я, собирая всю волю в кулак, чтобы не выглядеть растерянной. — А вы... кто?

Она усмехнулась, поставила кружку на стол и протянула руку к вазе с фруктами, будто проверяя их спелость. Её движения были плавными, уверенными, как у хищника, выжидающего момент.

— Меня зовут Оливия, — сказала она, словно это объясняло всё.

Я моргнула. Имя звучало знакомо, но тогда я ещё не осознала его значения.

— Вы друг Ричарда? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.

— Хм, можно сказать и так, — её губы растянулись в кривоватой усмешке. — Мы... связаны. Очень тесно.

Что-то в её тоне заставило меня вздрогнуть. Я попыталась выдавить улыбку, но она получилась неискренней.

— Ричард не говорил, что у нас будут гости, — сказала я, подходя ближе и чувствуя, как моё раздражение начинает пробиваться сквозь настороженность.

— А кто сказал, что у вас гости, крошка?— её взгляд снова скользнул по мне, оценивающе, будто я была каким-то предметом. — Считай, что сегодня ты познакомишся с еще одним членом семьи?

Я замерла. В её голосе звучал такой яд, что я не сразу нашлась, что ответить. Вопросы роились в голове: кто она? Что она делает здесь? Почему она пьёт кофе из моей кружки? Но я боялась задать их, чувствуя, что её дерзость не просто так.

— Вернись в спальню и позови Ричарда — приказала Оливия, небрежно крутя в руках апельсин.

Я сжала пальцы в кулаки, почувствовав, как в груди начинает закипать злость. Её высокомерие, уверенность в себе, тон, которым она говорила, всё это было таким....словно меня только что макнули в грязь . Я сделала глубокий вдох, стараясь держать себя в руках, но слова сорвались сами собой.

— Простите, — произнесла я, ощущая, как голос предательски дрожит от смеси возмущения и непонимания, — но я не ваша служанка. И вообще, кто вы такая?!

Оливия подняла взгляд, медленно, словно я только что произнесла что-то невероятно глупое или смешное. На её лице появилась полуулыбка, но в ней не было ничего доброго.

— Что ты сказала? — спросила она, её голос стал ещё ниже, почти шипением.

Я сглотнула, чувствуя, как горло пересохло, но отступать не собиралась.

— Вы вторглись в мой дом, — продолжила я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. — Пьёте кофе из моей кружки, приказываете мне. Так кто вы такая, чтобы указывать мне, что делать?

Её улыбка стала шире, но глаза оставались холодными. Она откинулась на спинку стула, словно ей было весело наблюдать за моими попытками проявить характер.

— Ну надо же, — протянула она, крутя в пальцах апельсин, — у нас тут маленькая бунтарка. Интересно, Ричард знает, что его истинная может проявлять такой... огонь?

— Ответьте на мой вопрос, — перебила я, чувствуя, как от волнения сердце стучит где-то в горле. — Кто вы такая?

Оливия поставила апельсин на стол и встала. Её движения были настолько плавными, что она напомнила мне кошку, готовую к прыжку. Она подошла ко мне медленно, не сводя с меня взгляда. Я не двигалась, но внутри всё холодело.

— Ты хочешь знать, кто я? — её голос звучал мягко, почти ласково, но я чувствовала, как каждое слово проникает под кожу, как ледяной шип. — Хорошо. Я расскажу.

Она остановилась прямо передо мной, её глаза встретились с моими, и я почувствовала, как тяжесть её взгляда придавила меня к полу.

— Я — Оливия Лимберсг. Жена Ричарда. Настоящая хозяйка всего, что у него есть, включая, эту жалкую лачугу, куда он тебя привел — её голос был твёрдым, как сталь. — А ты, милая, просто его... игрушка.

Мир передо мной качнулся. Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла. Слова застряли где-то в горле, как ком, который невозможно проглотить. Жена? Она... его жена?

Оливия наклонилась ближе, её лицо было теперь всего в нескольких сантиметрах от моего.

— Теперь ты понимаешь, крошка? — прошептала она, её голос был еле слышным, но от этого только страшнее. — Твоё место здесь лишь до тех пор, пока я это позволяю. И я советую тебе помнить об этом, если хочешь сохранить свою... драгоценную шкурку.

Я смотрела на неё, чувствуя, как всё внутри сжимается. Слова крутились в голове, но никакие из них не могли выразить тот ураган боли, обиды и злости, который внезапно обрушился на меня.

— Ты лжёшь, — наконец прошептала я, но сама не поверила своим словам.

Она рассмеялась. Этот смех был коротким, резким и болезненным.

— О, милочка, — сказала она, распрямившись, — ты ещё такая наивная.

Ее рука вдруг сделала бросок вперед как кобра и больно вцепилась в мое горло.

- Но я прощаю тебе такое глупое поведение исключительно сегодня, в честь нашего знакомства, но больше.... мммм. Учись быстрее следить за языком, иначе я найде Ричарду другую истинную.

Её рука сжимала моё горло, как стальная петля. Я пыталась вдохнуть, но каждый вдох был болезненным и поверхностным. Её глаза смотрели прямо в мои, хищные, бесчеловечные. Я ощущала её превосходство, её силу, и от этого становилось ещё страшнее.

Глава 4

Я пришла в себя от тупой, ноющей боли, разливающейся по всей левой стороне лица. Казалось, каждое движение отзывается тысячей иголок, впивающихся в кожу. Мир вокруг был размыт, пока я не моргнула несколько раз, пытаясь сфокусироваться.

Я лежала в своей комнате. Всё вокруг казалось обычным, но присутствие чужого человека сразу насторожило меня. Рядом стояла женщина. Её вид был обманчиво скромным — чёрное платье, аккуратно уложенные волосы, безупречная осанка. Но в её взгляде читалось не сочувствие, а холодное безразличие.

— Вы... кто? — с трудом выдавила я, чувствуя, как слова причиняют боль. Лицо горело, а левая щека пульсировала.

— Я Мегги, — ответила она спокойно, без тени улыбки. — Господин Ричард велел присмотреть за вами.

— Присмотреть? — я попыталась приподняться на локтях, но тело тут же пронзила резкая боль. — Мне больно... Пожалуйста, помогите мне.

Женщина даже не шелохнулась. Её взгляд остался таким же холодным.

— Господин запретил вас лечить, — отчеканила она. — Он считает, что вы должны ощутить последствия своих... действий.

Я замерла, не веря своим ушам.

— Что? — прошептала я. — Он... запретил? Но ведь я... я...

— Вам разрешено лишь холодную воду и полотенца, — добавила она с той же ледяной ровностью. — Если хотите, я принесу.

— Но мне нужна помощь! — выкрикнула я, не выдержав. Тут же пожалела о своём порыве: резкая боль пронзила челюсть. Слёзы выступили на глазах.

— Это всё, что вам позволено, — отрезала она. — Больше ничего.

Я чувствовала, как гнев и унижение смешиваются в коктейль, который готов был разорвать меня изнутри. Служанка развернулась и вышла, оставив меня одну.

Я собрала последние силы, чтобы сесть на кровати. Взгляд упал на зеркало у противоположной стены. Сделав пару неуверенных шагов, я подошла к нему, держась за спинку стула, чтобы не упасть. То, что я увидела, заставило меня зажмуриться.

Моя левая щека распухла, покрытая огромным синяком, который простирался от виска до подбородка. Глаз почти заплыл, челюсть двигалась с трудом.

Каждый раз, как я смотрела в своё отражение, меня охватывал невыразимый ужас. Это была я, но в то же время не я. В этом отражении я видела не только боль, но и своё унижение. Как я дошла до такого? Как позволила этому случиться? Еще утром я была счастливая, не знающая бед любимая дракона, а сейчас... Мой мозг отказывался поверить в то чт опроисходит на самом деле.

За спиной снова раздались шаги. Служанка вернулась, неся в руках кувшин с водой и несколько полотенец. Она поставила их на стол, даже не взглянув на меня.

— Передайте Ричарду, что я хочу его видеть, — выдохнула я, чувствуя, как голос дрожит.

Она остановилась, медленно повернув голову.

— Его светлость улетел с супругой, — ответила она ровным голосом.

Мир снова закружился вокруг меня. Улетел? С ней?

— Когда я смогу его увидеть? — спросила я, пытаясь сохранить хоть каплю достоинства.

Служанка посмотрела на меня с лёгкой насмешкой, которую даже не пыталась скрыть.

— Тогда, когда господин этого захочет, — сказала она и вышла, оставив меня одну в комнате, полном боли и пустоты.

Я упала на кровать, зарываясь лицом в подушку, и слёзы хлынули неудержимым потоком. Это было больше, чем боль или унижение. Это была разрушающая изнутри пустота, как будто всё, что я когда-то ценила, отняли, не оставив даже права на протест.

Так и началась моя новая жизнь. Жизнь, где меня ломали, выжигая всё "лишнее", как они это называли. Мои мысли, чувства, надежды — всё становилось ненужным, лишним для моих владельцев.

Служанка оставалась рядом всё это время. Она не помогала, не поддерживала. Её роль была другой — она следила за мной, за каждым моим шагом, за каждым словом. Её ледяной взгляд постоянно напоминал, что здесь я — никто. Она говорила мало, только когда нужно было разъяснить очередное "правило".

— Вы не должны кричать, господин это не любит, — говорила она спокойно, когда я в гневе бросала полотенце в стену.

— Не забудьте, ваш завтрак должен быть съеден до конца, госпожа Оливия считает это признаком уважения.

— Глаза вниз. Никто не должен чувствовать ваш вызов.

Каждый её комментарий был как удар, каждый взгляд — как холодное лезвие. Я была словно птица, которой обрезали крылья, не позволяя даже мечтать о полёте.

Ричард появился только тогда, когда синяки полностью сошли. Его отсутствие все эти дни я воспринимала как нож в спине. Его уход с Оливией, его молчание — всё это было ясным сигналом, что я для него ничего не значу. И всё же я ждала. Ждала его возвращения, чтобы хоть как-то понять, что будет дальше.

Он вошёл в мою комнату, как будто ничего не случилось. Высокий, уверенный, с той же холодной отрешённостью в глазах. Я сидела на кровати, сжимающая свои руки, чтобы не дрожать.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал он, словно у нас была обычная беседа.

Я хотела выкрикнуть ему в лицо всё, что накопилось за эти дни. О том, как я страдала, как его жена через свою надзирательницу довела меня до грани, как его удар стал финальной точкой. Но слова застряли где-то в горле.

— Что ты от меня хочешь? — только и смогла выдохнуть.

Он посмотрел на меня с лёгкой усмешкой, которая не доставила ни грамма облегчения.

— Чтобы ты научилась слушаться, — ответил он спокойно, как будто это было очевидно. — Мы драконы, Винни, и у нас свои правила. Твоя жизнь здесь будет проще, если ты их примешь.

— И если не приму? — слова сорвались сами собой, но в них звучала отчаянная злость.

Ричард чуть прищурился, его взгляд стал холоднее.

— Тогда тебе будет больно. Очень больно, — сказал он так спокойно, будто говорил о погоде. — Я не хочу этого, но ты должна понять: у тебя нет выбора.

Слова обожгли меня, и всё во мне сжалось. Не было жалости, не было сожаления. Только холодная, непоколебимая уверенность в своей правоте.

— Ты был моим истинным, — прошептала я, слёзы снова начали душить. — Я верила в тебя...

Глава 5

Дверь камеры расспахнулась и я прижалась к стене, ожидая увидеть очередного стражника. Но на пороге стояла женщина. Не Мегги. Эта была другой. Тёмные волосы стянуты в аккуратный пучок, на ней простое серое платье. Она выглядела строже, чем обычная служанка, но её лицо не выражало той ледяной строгости, которую я видела у своей предыдущей надзирательницы.

Женщина молча подошла ко мне, не глядя в глаза. В руках у неё был небольшой поднос с бинтами, кувшином воды и склянками с каким-то настоем.

— Кто вы? — сорвалось с моих губ, но ответа не последовало.

Она осторожно поставила поднос на пол и, опустившись рядом и знаками дала понять, что хочет обработать раны. Её движения были уверенными, но не грубыми. Я невольно вздрогнула, когда она коснулась воспалённых ран на боках. Боль была острой, как нож.

— Пожалуйста, скажите мне хоть что-то, — прошептала я, чувствуя, как горло сжимается от отчаяния. — Почему я здесь? Как долго это будет продолжаться?

Она молчала, лишь аккуратно протирая раны каким-то жгучим раствором. Я вскрикивала, но её лицо оставалось спокойным. Когда работа была закончена, она наложила свежие бинты, убрала поднос и вышла, не сказав ни слова.

Я осталась одна, снова заполняя темноту своими мыслями. Но ненадолго. Через некоторое время дверь снова открылась, и та же женщина вошла, а также двое стражников, неся матрас, сложенное одеяло и простую кровать. Без единого взгляда в мою сторону они разложили всё на полу, бросили сверху тёплую одежду и вышли.

Я смотрела на скромные предметы, словно это был подарок небес. Погибнуть здесь мне не дадут, но...

Благо ли это?

Я переоделась, с трудом двигаясь из-за боли, и завернулась в одеяло. Мне стало чуть теплее, но с теплом пришли и мысли.

Сколько я пробуду здесь? Что они хотят от меня? Будет ли хоть кто-то говорить со мной? Каждый раз, как я пыталась обратиться к стражникам или этой женщине, меня встречало лишь ледяное молчание. В их глазах я была пустым местом.

Время тянулось медленно. Я потеряла счёт дням и ночам. Еда появлялась трижды в день, поданная всё той же молчаливой служанкой. Но никто не отвечал на мои вопросы. Никто не объяснял, почему я здесь и что меня ждёт.

Я сидела в темноте, прислонившись к стене, и чувствовала, как одиночество сковывает меня, подобно цепям. Единственным звуком были мои собственные мысли, которые становились всё громче.

А говорили они вот что:

- Ты должна выжить, Винни! Во что бы то ни стало сбежать! Только выживи!

Постепенно в голове моей закреплялась эта мысль. А еще - я взывала к Отцу Дракону.

"Почему? Что за обман ты сотворил? Зачем мучаешь нас так? Почему даешь истинных этим тварям среди слабых человечек? Лев должен жить с львицей, а голубь с голубкой. Зачем позволяешь, чтобы нас брали на заклание?"

Но ответа естественно не было. Было лишь горькое понимание обмана. Ведь никто из моих близких или подруг ни разу не слышал, чтобы с истинными так обращались. Или может это Ричард такой? Садист и настоящий зверь?

Реальность была в том, что я не знаю.

От этих горьких размышлений меня оторвал блаженный сон, друг всех узников и страдающих сердцем.

И хоть он был беспокойным, но хотя бы на несколько коротких часов помогал убежать от горькой реальности.

А дальше потянулись длинные, мрачные дни...

Заключение в подземелье тянулось медленно, но что-то внутри меня менялось. Я думала, что сломаюсь окончательно, но вместо этого начала находить в себе странное спокойствие. Тишина вокруг, ледяное безразличие окружающих и боль — всё это стало фоном. Настоящим вихрем была только моя ненависть. Нет, конечно же болезненная зависимость от Ричарда оставалась, но....

Я молилась Отцу Дракону. Не о помощи. Не о прощении. Я молилась, чтобы понять. Чтобы узнать, почему. Но ответа не было. И с каждым днём это молчание превращалось в ещё одно звено цепи, что обвивало моё сердце. Только это была уже не цепь отчаяния. Это была цепь ненависти.

На четвёртый или пятый день, я потеряла счёт времени, дверь камеры открылась снова. На пороге стояли те же стражники, что принесли мне кровать. Их лица были столь же бесстрастными.

— Ты свободна, — произнёс один из них.

Я хотела задать вопросы: куда меня ведут, что будет дальше? Но вместо этого просто кивнула. Моё лицо оставалось спокойным, даже равнодушным. Я не позволяла им видеть, как сильно трясутся мои руки.

Меня отвели в другую часть замка. Высокие потолки, величественные колонны, витражи, пропускающие тусклый свет. Впервые за несколько дней я снова увидела солнце, но оно не согрело меня. Свет, пробивающийся через витражи, был холодным, как лёд.

Комната, куда меня привели, была больше, чем моя комната в прежнем доме Ричарда, но в ней не было уюта. Всё здесь дышало чужеродной роскошью, будто это место кричало, что я здесь посторонняя. Лакей распахнул передо мной дверь и шагнул в сторону.

— Это будет твоё новое место, — коротко сказал он.

Я вошла внутрь и услышала, как дверь за мной закрылась. Снаружи — шорох шагов. Они удалялись, оставляя меня в одиночестве. Но ненадолго.

— Как мило, — раздался голос, который я не могла не узнать.

Оливия стояла в дверях, её платье идеально подчёркивало её фигуру, а в руках был веер, который она лениво раскладывала. Её глаза блестели от холодного удовольствия.

— Надеюсь, урок пошёл тебе на пользу, милая, — произнесла она, словно говорит с непослушной собакой. — Здесь ты будешь рядом, чтобы я могла наблюдать за тобой.

Я ничего не ответила. Только опустила взгляд, словно полностью подчинилась.

— Вот так-то лучше, — улыбка Оливии стала шире. — Возможно, из тебя ещё получится что-то полезное.

С этими словами и довольной улыбкой она ушла, оставив меня в комнате. И я, оставшись одна, опустилась на край кровати, стиснув пальцы так, что ногти впились в кожу. Откуда-то из глубины души поднималась ненависть, горячая, жгучая, как расплавленный металл.

Глава 6

Эта новость пришла ко мне неожиданно и потрясла до глубины души. Я думала, что ничего не может изменить моего положения, но жизнь снова решила меня удивить. В одно утро, когда я почувствовала себя особенно плохо — слабость, тошнота, головокружение — служанка вызвала лекаря. Его вывод прозвучал как гром среди ясного неба.

— Вы ждёте ребёнка, госпожа, — произнёс он, и я чуть не упала обратно на кровать.

Мир закружился перед глазами. Беременна. Ребёнок. Дракон. Мой ребёнок. Наш ребёнок. Мысль была одновременно пугающей и обнадёживающей.

Новость о моей беременности распространилась мгновенно, словно молния, и изменила всё вокруг меня. В один миг я стала объектом заботы, какой не знала раньше. Меня больше не били. Даже Оливия, хотя её взгляд оставался таким же колючим и презрительным, первое время не поднимала на меня руку. Наоборот, она начала следить, чтобы меня не беспокоили.

Питание стало разнообразным и обильным. Служанки приносили мне самые свежие фрукты, мясо, приготовленное с изысканными специями, и травяные отвары, которые, как они уверяли, должны были укрепить моё тело. Лекари навещали меня регулярно, проверяя, как я себя чувствую. Меня освобождали от любых поручений. Теперь моё единственное «задание» было беречь себя ради будущего ребёнка.

Но несмотря на всё это внешнее «улучшение», я чувствовала себя в клетке ещё теснее. Теперь я была не просто пленницей. Я была сосудом, носителем чего-то, что было важно для них, но не для меня.

Ночи я начала проводить в молитвах. В темноте своей комнаты, сквозь тишину, я шептала слова, которые рождались из моего отчаяния.

— Отец Дракон, если ты слышишь меня... — начинала я, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. — Прошу, помоги мне. У меня ничего не осталось, кроме этого ребёнка. Прошу тебя, защити нас. Дай мне шанс сбежать, спасти его. Я не хочу, чтобы мой малыш вырос в этом ужасе. Не хочу, чтобы он стал частью их холодного мира. Не хочу, чтобы нас разлучили.

Мои слова звучали шёпотом, но в моём сердце был крик. С каждой молитвой я вкладывала всё, что было у меня внутри. Я умоляла, взывала, обещала, что, если он спасёт нас, я отдам всё, что у меня есть, чтобы защитить ребёнка. Моего ребёнка.

Ричард приходил редко, но его поведение изменилось. Он больше не смотрел на меня, как на ничтожество. Теперь его взгляд был изучающим, оценивающим. Он не говорил много, но каждое его слово звучало, как приказ.

— Ты должна беречь ребёнка, — говорил он, и я чувствовала, как холод проходит по коже. — Это самое главное. Всё остальное не имеет значения.

Оливия, напротив, старалась держаться поближе, хотя я знала, что её ненависть никуда не исчезла. Её холодная улыбка, её едкие комментарии за ужинами — всё это говорило о том, что она ждёт момента, чтобы снова раздавить меня.

Иногда мне приходила мысль все бросить на весы и сбежать. Я изучала комнаты, коридоры, прислушивалась к шагам стражников. Но замок был настоящей ловушкой. Высокие стены, закрытые двери, драконы, которые могли найти меня, даже если бы я умудрилась выйти за пределы этой тюрьмы.

Это было бесполезно и от того вызывало немалое отчаяние! Отец Дракон, дай хоть один шанс, хоть малейшую лазейку или...

О воторм варианте я старалась не думать. Как то пробовала доведенная до крайности в какой-то момент и потом об этом горько пожалела. Так Ричард еще никогда не лютовал, а потом приставил ко мне охрану и удвоил прислугу.

Правда и плюшек добавил, чтобы я окончательно не потеряла желание жить. Мне разрешили встречатся с подругами. Почему не с родителями, спросите вы?

Это еще одна загадка и рана на моем сердце. Они исчезли, мои дорогие мама и папа. Просто растворились без следа. С того дня как я нашла истинного больше моих родителей никто не видел.

Первое время, в горе, я думала на Ричарда и его жену-змею, но потом узнав их получше поняла. Если бы это действительно было так, Оливия уже бы похвалилась, а Ричард спокойно сообщил. Он считал абсолютно все свои действия правильными и оправдаными и не стеснялся бы о них рассказать.

Мол, я это сделал, считаю это правильным и не боюсь отвечать за свои поступки.

Поэтому к тому времени, как во мне зародилась жизнь моих родителей уже восемь лет, как не было рядом.

Но может это и к лучшему. Да, я только что сказала страшную вещь, но.... Иногда я думаю, как хорошо, что мои родители ничего не знают о моей жизни за последние восемь лет. И не видят то как я страдаю.

А еще драконы не могут шантажировать меня самыми дорогими людьми на свете. По крайней мене не могли до этого времени.

Ладонь моя рефлекторно ложится на живот, а сама я тяжело опускаюсь в кресло прикрыв глаза.

Как же я устала от всего этого! Как измучилась!

Дверь заскрипела, прерывая мои размышления. Я вздрогнула, повернув голову. В проёме стоял Ричард.

Моё тело тут же рефлекторно поднялось, и я склонилась в поклоне. Это было почти механическое действие, отточенное за последние годы. Его появление было неожиданным и этим не сулило ничего доброго.

Дракон молча вошёл в комнату и закрыл за собой дверь.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, его голос был ровным, без эмоций.

— Хорошо, милорд, — ответила я нейтрально, стараясь не выдать той горечи, что поднималась внутри. «Почему он спрашивает? — думала я, с трудом сдерживая раздражение. — Будто не видел, как Оливия заставляет меня склонится. Или, может быть, видел, но это его не волнует».

Он кивнул, и в его взгляде мелькнуло что-то, что я не смогла расшифровать.

— А ребёнок?

— Тоже хорошо, — мой голос оставался спокойным, хотя внутри всё кипело. «Для чего все эти вопросы? Разве ему не всё равно?»

Видимо, мой ответ его устроил. Он окинул взглядом комнату, будто что-то проверяя, и спросил ещё пару незначительных вещей. Я отвечала односложно, боясь сказать что-то лишнее.

А потом произошло то, чего я никак не ожидала.

Ричард шагнул ближе и, к моему ужасу, обнял меня. Его руки крепко, но осторожно обвились вокруг раполневшей талии, словно пытаясь защитить. Я застыла, как ледяная статуя. Тепло его тела странным образом напоминало мне те времена, когда я ещё верила в его любовь, но сердце покрыла морозная корка. Не к добру это все! Не к добру!

Глава 7

А может и был он, тот ответ!

На следующий день в поместье началась странная суета. Уже с самого обеда коридоры наполнились шёпотами, гулкими шагами и сбивающимися голосами слуг. Они сновали туда-сюда, неся подносы, свёртки и какие-то бумаги. Казалось, весь дом внезапно накрыло волной паники.

Служанка, которая обычно прислуживала мне, влетела в комнату чуть не бегом. Она торопливо расставила блюда на столе и потянулась поправить покрывало на кровати, но её руки заметно дрожали.

— Что случилось? — не выдержала я, прерывая её суетливые движения.

Она вздрогнула, словно забыла о моём существовании, а затем быстро поклонилась, избегая смотреть мне в глаза.

— Н-ничего, госпожа, — промямлила она, сразив меня наповал вот этим вот "госпожа". Слуги так ко мне не обращались! Никогда. Они вообще предпочитали меня никак не называть по приказу Оливии.

— Не ври мне, — тихо, но твёрдо произнесла я. Я давно поняла, что говорить спокойно, но уверенно с этими женщинами работает лучше всего. — Что-то случилось. Я вижу это.

Служанка замерла на мгновение, оглянулась на дверь, будто боялась, что нас кто-то услышит, и только потом выдохнула.

— Я не знаю точно, госпожа, — прошептала она, глядя в пол. — Просто… что-то случилось там, где были лорд и леди.

Моё сердце сжалось.

— Где они были? — спросила я, стараясь сохранять спокойствие.

— В гостях у княгини Андрасской, — ответила она ещё тише, едва слышно.

Княгиня Андрасская. Это имя я слышала за ужином с леди Ловел. Сердце заколотилось быстрее. Что могло произойти?

Служанка поторопилась закончить дела и вышла, оставив меня наедине с мыслями. Я подошла к окну, поглаживая живот и наблюдая за тем, как слуги продолжают метаться по двору. Внизу двое стражников вели оседланных коней— видимо, к отправке.

Часть меня хотела выскользнуть из комнаты, узнать, что происходит, но другая подсказывала, что это слишком рискованно. Я не должна была знать ничего, кроме того, что мне позволяли знать. Но теперь, зная хотя бы о княгине, я могла предположить, что что-то в её доме пошло не так.

Солнце начало клониться к закату, когда небо озарил разьяренный драконний рев заставивший меня вздрогнуть.

Небо за окном раскололось от грохочущего рева, и я замерла, сердце отчаянно забилось в груди. Я узнала этот звук. Я узнала бы его из тысячи. Это был он. Ричард.

Его рев всегда был чем-то особенным. Глубокий, мощный, заставляющий кровь в жилах стынуть. Но в этот раз в нём слышалась ярость, такая, что волосы на затылке встали дыбом.

Испуганно отпрянула от окна и поспешила забраться на кровать, завернувшись в одеяло, словно оно могло защитить меня. Я притянула колени к груди, обхватив живот руками, и зажмурилась. Шум крыльев, похожий на порывы бури, заполнил замок. Рёв повторился, заставив стены задрожать.

И вот наступила оглушающая тишина.

Дверь в комнату распахнулась с такой силой, что створка ударилась о стену. Я вздрогнула, разомкнув глаза, и увидела его. На пороге стоял Ричард. Его волосы были всклокочены, а в глазах пылал огонь. Он был зол, настолько зол, что, казалось, его ярость могла воспламенить воздух.

Я невольно забилась в угол кровати, подобравшись как испуганная мышь. Он смотрел на меня с таким выражением, что я приготовилась к худшему. Уже в голове мелькнула мысль: что теперь? Что он сделает? Но вместо того, чтобы обрушить на меня свою ярость, он поступил иначе.

— Винни! — рыкнул он, бросившись ко мне.

Я зажмурилась, прикрывая лицо рукой, ожидая удара или гневного окрика. Но вместо этого он схватил меня, почти сгреб, притянув к себе так, что я оказалась в его объятиях. Он легко поднял меня, словно я ничего не весила, и рухнул на кровать, обвивая меня своим телом, как коконом. Я даже дышать боялась. Его рука прижимала моё тело так крепко, что мне казалось, он может раздавить меня, но боль не ощущалась. Лишь страх и непонимание.

Он уткнулся носом в мою макушку, шумно вдыхая запах моих волос. Его дыхание было тяжёлым, обжигающим, почти звериным. Некоторое время он только стискивал меня так, что у меня перехватывало в груди. Затем голос его раздался, хриплый, сбивчивый, почти бормотание.

— Я потерял столько времени... — произнёс он, его голос дрожал от смеси злости и горечи. — Я шёл на поводу.... А оказалось...

Он затих на мгновение, его хватка ослабла, но тут же усилилась снова, до болезненности.

— Ничего, — продолжил он, и его голос стал твёрже, как будто он убеждал себя. — Ты здесь. Ты со мной. У нас будет ребёнок. И никто… никто тебя у меня не заберёт. Никуда ты не денешься, Винни. Ты будешь всегда рядом. Вечно.

Каждое его слово отдавалось холодом в моём сердце. Это был приговор!

Но он говорил это так, будто обращался не ко мне, а к своей внутренней тьме. Я не знала, что делать. Я не могла пошевелиться. Не могла дышать.

Его рука обхватила моё лицо, пальцы слегка коснулись моей щеки, словно проверяя, настоящая ли я. Но в его прикосновении не было нежности, только одержимость.

— Ты моя, — сказал он, словно поставил печать на своей мысли. — Навсегда.

Я не ответила. Не могла. Внутри меня всё кричало от ужаса и протеста, но снаружи я оставалась неподвижной, как кукла в руках дракона.

И это помогло.

Ричард медленно начал успокаиваться. Его дыхание становилось ровнее, хватка ослабевала. Он всё ещё держал меня, но уже не так крепко, как в начале. Казалось, что его пыл начал стихать, словно пожар, потушенный дождём. Я лежала рядом с ним, не двигаясь, но в голове моей мысли метались, как загнанные звери.

Я не знала, что произошло. Почему он был в таком состоянии? Что его так выбило из равновесия? И почему он, после всей своей холодности, вдруг начал вести себя... так? Разум умолял, требовал молчать, но моя привычная сдержанность изменила мне на этот раз.

— Ричард... — тихо, почти шёпотом, произнесла я, решив рискнуть. — Что случилось?

На мгновение он замер. Его тело напряглось, и я почувствовала, как воздух вокруг словно стал гуще. Он поднял голову, и я увидела, как его взгляд потемнел. В его глазах мелькнуло что-то неуловимое — смесь ярости, боли и растерянности.

Глава 8

Паника и хаос, начавшиеся с злощасного дня, не утихали. Слуги всё так же сновали по коридорам с испуганными лицами не зная, что делать. Повсюду слышались фразы, обрывающиеся на полуслове, шёпоты, от которых воздух казался напряжённым. Никто не знал, как будет дальше, и, похоже, никто не хотел брать на себя ответственность.

Оливия не вернулась. Весть о том, что её истинный забрал её сразу же после их встречи, распространилась по дому, как пожар. Никто из слуг не осмеливался произнести это громко, но шепотки кричали сильнее слов. Без её приказов замок, казалось, погрузился в коматозное состояние.

Прислуга, которая раньше с презрением обходили меня стороной, теперь начали приходить с вопросами. Моя маленькая комната превратилась в странный центр для тех, кто не знал, что делать дальше.

— Госпожа Винни, мы ждём указаний, — проговорил однажды старший дворецкий, смущённо потупившись. Я подняла глаза от своей чашки травяного отвара, чувствуя, как на меня смотрят все, кто стоял в комнате. У них больше не было привычного высокомерия. Только страх и расстеряность.

— Я… я не знаю, — тихо ответила я, честно пожав плечами. — Лорд ничего не говорил?

Старший дворецкий нахмурился, его брови, казалось, срослись на переносице от напряжения. Остальные слуги тоже переглянулись, словно надеясь, что кто-то другой сможет предложить решение. Но никто не решился что-либо сказать.

— Нет, госпожа, — наконец выдавил дворецкий. — Лорд ничего не сказал.

Его голос немного сорвался, как у человека, привыкшего к чётким указаниям и теперь оказавшегося на грани отчаяния. Я смотрела на него, понимая, что не могу ничего сделать. У меня не было власти, и они это знали. Но, похоже, теперь я была их единственным вариантом.

— Тогда делайте то, что считаете нужным, — сказала я, стараясь звучать спокойнее, чем чувствовала себя на самом деле. — Содержите дом в порядке. Следуйте распорядку.

Слуги поклонились, кто-то кивнул, а кто-то промолчал, но, похоже, они восприняли мои слова как руководство к действию. Они разошлись, оставив меня наедине с тяжёлой тишиной комнаты. Я вновь опустилась в кресло, обхватив живот руками. Оливия. Ричард. Эти двое драконов разрушили всё, что было мне дорого, а теперь я должна решать их проблемы?

Ричард пропал после того разговора в моей комнате. Слухи о том, что он уехал по делам, ходили между слугами, но никто не знал точно. Я осталась одна в этом огромном замке с людьми, которые вдруг начали видеть во мне спасительницу. Это было странно и непривычно.

Но все оборвалось на третий день. В полдень в замке раздался шум. Во дворе зазвучали громкие голоса, топот лошадиных копыт и звонкие команды стражников. Я подошла к окну, поддерживая живот, и выглянула.

Карета, запряжённая четверкой великолепных лошадей с чёрной мастью, остановилась перед главным входом. За ней — двое драконов в человеческом облике, оба с суровыми лицами. Охрана поспешила распахнуть двери кареты.

Первыми вышли они.

Оливия выглядела иначе. Её лицо, ещё прекраснее, чем прежде, утратило привычную маску высокомерия. На нём читалось что-то новое, то, что я раньше не видела. Возможно, это было счастье. Её платье — алое с золотой вышивкой — подчёркивало её статус. Но она не шла вперёд, как обычно. Вместо этого её взгляд был направлен на мужчину, который следовал за ней.

Его можно было описать только одним словом — иностранец. Высокий, статный, с иссиня-чёрными волосами, собранными в хвост, и строгим, резким лицом. Его глаза, светящиеся янтарным блеском, казались обжигающе холодными. В его движениях чувствовалась мощь, а в осанке — неоспоримая уверенность. Он был одет в чёрный камзол с серебряной вышивкой в форме драконьих крыльев, что выглядело одновременно элегантно и устрашающе.

За ним, плавно ступая, появилась еще одна женщина. Такая же высокая, но с мягкими, округлыми чертами лица, её кожа сияла, будто фарфор, а огромные чёрные глаза, казалось, видели больше, чем должны. Волосы, заплетённые в сложную косу, переливались как воронье крыло. Её платье было глубокого фиолетового цвета, украшенное тонкой вышивкой серебряными нитями.

Она оглядела двор с лёгкой улыбкой, в которой читалась не столько радость, сколько лёгкое презрение. Казалось, она видела всё и всех насквозь.

Отшатнувшись я спряталась за занавеской, а потом и вовсе прошла в глубь комнаты. Чем бы ни был этот визит, но добра он мне не принесет. И лучше в таком случае отсидется в относительной безопасности.

Во дворе продолжалась суматоха, но вопреки надеждам долго сидеть в своей комнате мне не дали. Стук в дверь раздался настойчиво, и я вздрогнула.

— Лорд приказал всем немедленно собраться в главном зале.— служанка выглянула в приоткрытую дверь. Её лицо выражало смесь тревоги и растерянности.

Вот и свершилось! Стоило только ноге Оливии ступить в дом, как меня тут же перестали звать " госпожой". Да и вообще перестали звать как либо.

— Всем? — переспросила я, чувствуя, как сердце пропустило удар. Приказы Ричарда редко касались меня напрямую, и от этого он казался ещё более страшным.

— Да. Пожалуйста, поторопитесь, — сказала она и тут же исчезла.

Я сделала глубокий вдох, погладила живот и, стараясь держать себя в руках, пошла за потоком слуг, которые уже направлялись к залу. Сердце билось где-то в горле, ноги дрожали. Что могло произойти? Что он собирается объявить?

Зал был заполнен до предела. Слуги выстроились плотной толпой, напряжённо ожидая начала. Каждый шёпот мгновенно затихал, как только доносился. Я встала в самом конце, прячась за их спинами, надеясь, что меня никто не заметит.

Но мои надежды были тщетны. Через мгновение я почувствовала на себе его взгляд. Ричард стоял в центре зала, высокий и внушительный, с привычным холодным выражением лица. Его глаза встретились с моими на короткий миг, и я застыла, словно пойманная на месте преступления. А потом взгляд перешёл к Оливии, стоявшей рядом с ним. Она искала меня глазами, и, заметив, это мне захотелось исчезнуть.

Глава 9

Ночь окончательно вступила в свои права. Темнота за окном смешалась с мягким светом магических факелов, и весь замок наполнился гулом торжества. Где-то далеко, в главном зале, шёл пир. Слуги метались по коридорам, неся блюда и кувшины с вином. Я слышала приглушённые звуки музыки и смех, доносящиеся сквозь толстые стены, но здесь, в моей комнате, было тихо.

Я сидела в кресле у окна, обхватив руками живот. Несмотря на громкую суету за пределами комнаты, внутри меня царила странная тишина. Никто не пригласил меня на праздник. И слава Отцу Дракону. Последнее, что я хотела, — быть там, видеть, как Ричард демонстрирует свою новую жену, как все кланяются ей. Я предпочитала остаться в своей маленькой клетке, пусть и в неведении о том, что ждёт меня дальше.

Но эта тишина оказалась обманчивой.

Дверь в комнату распахнулась без стука. Я вздрогнула, подняв голову. На пороге стояла Оливия.

Она выглядела так, будто только что сошла с портрета. Её платье алого цвета с золотыми нитями переливалось в свете лампы, волосы, заплетённые в сложную косу, были украшены драгоценными камнями. Но в её глазах больше не было прежнего холода или презрения. Вместо этого я увидела спокойствие. Или, возможно, удовлетворение.

Но привычки выработанные годами было тяжело искоренить. Я тут же поднялась с кресла и согнулась в глубоком поклоне.

— Я так и думала, что ты обрадуешься, что не на пире, — самодовольно произнесла она, входя и закрывая за собой дверь.

Её слова звучали так, будто она искренне не понимала, почему я могла быть чем-то недовольна.

— Я… я не думаю, что там моё место, — наконец выдавила я, понимая, что от меня ждут какого-то ответа.

Оливия усмехнулась и обвела комнату взглядом, словно изучая её в первый раз. Потом повернулась ко мне, сложив руки на груди.

— Возможно, ты права, а возможно и нет. И всё же я пришла не за этим, — сказала она. Её тон был мягче, чем я привыкла слышать. Это сбивало с толку. — Нам нужно поговорить.

Я не знала, что ответить. Это «нам нужно поговорить» звучало настолько чуждо, что я лишь молча кивнула, стараясь скрыть напряжение.

Оливия подошла ближе, останавливаясь у кресла. Некоторое время она просто смотрела на меня, а потом произнесла:

— Я ухожу, Винни. Навсегда. И я не вернусь.

Её слова не произвели на меня должного впечетления. Я должна плакать? Голосить?.Радоваться? Какой реакции она ожидает?

Я хотела спросить, почему она говорит это мне. Что это значит. Но она продолжила, не дожидаясь моего ответа.

— Знаешь, мне больше нечего делить с тобой. У меня есть мой истинный. Он… — её голос чуть дрогнул, и я заметила, как её взгляд стал мягче. — Он делает меня счастливой. Настоящей. Это больше, чем я могла представить.

Я стояла неподвижно, не зная, что сказать. Впервые за всё время, что я знала Оливию, она казалась какой-то странной..Человечной, что ли... Настоящей.

— Но я пришла не для того, чтобы рассказывать тебе о своей жизни, — сказала она, голос снова стал твёрже. — Драконы не просят прощенния, Виннифред, и я тоже не попрошу.

Она вздернула подбородок и с вызовом уставилась на меня. Будто ожидала, что я начну ей перечить и требовать извинений. Но я была так оглушена ее переменой и словами, что просто молчала.

Поняв это Оливия вздохнула и продолжила.

- Истинность меняет драконов. Мы наконец-то находим себя, становимся цельными, обретаем настоящий смысл жизни, который до этого заполняла фальшивка. Жажда власти, золото, удовольствия... Все это тлен по сравнению с теми чувствами, что дарит тебе твой истинный. Они заставляют крылья расправится за спиной. И мне очень жаль....

Она осеклась и снова взглянула на меня поняв, что все же произнесла это слово. Но потом стряхнув головой, она продолжила, вернувшись к той теме, что касалась непосредственно меня.

- Ричард необычный дракон, Винни. На нем лежит много обьязательств и он многим пожертвовал ради своих. Ты конечно же не поймешь. Ты живешь в своем маленьком человеческом мирке, где есть только черное и белое. Но все же мне тебя и правда жаль. Теперь я представляю каково это.

Оливия замолчала задумчиво рассматривая меня. А потом начала говорить и от ее слов волосы у меня на голове стали дыбом.

- Амира не такая как я - заключила драконесса - Ей не нужны чужие дети. Ее мать была единственной у отца несмотря на культуру и истинность. Она позаботилась о том, чтобы истинная предыдущего калифа исчезла не мешая ей строить семейное счастье. Ракшар сказал, что ты и твой ребенок обречены.

Увидев мои глаза она грустно усмехнулась.

- Я тебя не пугаю. Мне нет смысла ссорится с сестрой своего любимого, но это тебе мой первый и последний подарок, Винни.

Оливия поднялась с кресла и направилась к двери оставив застывшую от страха меня.

- Ах, да! - сказала она не оборачиваясь - Ходят слухи, что старый храм Отца Дракона пробудился. Тот который заброшеный и охраняемый. Говорят, что если какой - нибудь дракон или его/ее истинный попросит помощи то именно там он сможет ее и получить.

Закончив эту фразу, Оливия вышла, оставив меня в мучительных размышлениях.

Ночь окутала замок, смешав холод темноты с гулом праздника. За окном слышался грохот смеха и шагов, которые разносились по залам, но внутри моей комнаты было тихо. Слишком тихо.

Как на кладбище.

«Ты и твой ребёнок обречены…»

Тревога сжала горло стальной рукой.

Слова Оливии звучали в голове, словно лезвие, царапающее изнутри. Страх сковывал, но за ним, как пламя, медленно разгоралось что-то новое. Решимость. Гнев. Я больше не могла оставаться здесь. Больше не могла ждать. Они хотят убить меня? Моего ребёнка? Нет. Не позволю.

Теперь у меня нет вариантов. Я ккрыса загнанная в угол и отныне я буду сражаться насмерть. До конца!

Я поднялась из кресла, обхватила живот рукой и сделала глубокий вдох. Всё внутри тряслось, но мысль была ясной: я должна бежать. Сейчас. Сегодня. Пока они увлечены своим праздником. Это мой единственный шанс.

Глава 10

Карета мчалась по неровной дороге, и меня трясло так, что казалось, все мои кости сейчас разлетятся. Ткань, лежащая в сундуке, хоть немного смягчала удары, но каждую кочку я чувствовала всем телом. Живот тянул, спина ныли, но я терпела, зная, что выбора у меня нет.

Темнота внутри казалась вечной, и я пыталась отвлечься от нарастающей боли, перебирая в голове планы. Что делать, когда карета остановится? Где окажусь? Сколько у меня будет времени?

«Если меня найдут…» — мысль вспыхнула, как молния, и сердце пропустило удар. Если меня обнаружат, я должна притвориться. Пусть думают, что я наивная, потерянная беременная женщина. Беременные человечки вызывают жалость, правда? Главное — не выдать, кто я и что это не случайность.

Но куда идти дальше? Храм Отца Дракона. Заброшенный, охраняемый… Оливия не дала никаких конкретных указаний, но в её голосе была уверенность. Этот храм — моя единственная надежда. Нужно придумать, как добраться до него с места, куда меня привезут. Только бы никто не узнал, кто я.

Карета неожиданно резко остановилась. Ну вот, началось!

Я застыла, прижав руки к животу. Снаружи послышались шаги. Мягкие, уверенные. Кто-то спустился из кареты, и теперь шаги приближались ко мне. Мой пульс учащался с каждым шелестом гравия. Еще миг....

Крышка сундука резко открылась, являя ночное звёздное небо. Я зажмурилась от неожиданности и страха, чувствуя, как холодный воздух хлынул внутрь. Всё моё тело сжалось, я слилась с дном сундука, затаив дыхание.

— Выходи, у тебя совсем мало времени, — вдруг произнёс спокойный женский голос.

Я замерла. Не грубый окрик, не крик стражника. Женский голос, уверенный, но не враждебный. Я осторожно открыла глаза. Что? Откуда она...

- Давай, Виннифред, я не шучу.

Она знает кто я!!!!!! Я пропала!

Но кто она такая?!

Понимая что тянуть дальше не имеет смысла я медленно поднимаюсь выглянув из -за края сундука.

Вздох неожиданности вырывается у меня когда я вижу княгиню Андасску в вечернем наряде смотрящую со всей строгостью и серёзностью.

- Давай, давай, вылезай скорее! - подгоняет драконесса с тревогой оглядываясь вокруг.

- Умоляю вас - всхлипнула я, молитвенно сложив руки и протягивая их к ней - Они меня убьют. Меня и моего ребенка.

Княгиня повернула голову и шокированно уставилась на меня.

- Я говорю правду ...

Продолжила умолять я, но драконесса меня резко перебила.

- Ты что подумала, что я собираюсь вернуть тебя Кристи? - переспросила она, а потом хохотнула от чего я испуганно вжала голову в плечи - Оглянись, Винни, что похоже, что я везу тебя в "родной" замок к "любимому"?

Повинуясь ее указанию я оглянулась и ахнула!

Неподалеку виднелись разрушенные стены ХРАМА!

- Отец Дракон! - в шоке проговорила я, все еще не веря своим глазам.

- Кстати, да! От папочки привет! - снисходительно хмыкнула княгиня.

От какого папочки я не поняла, да и спросить не успела.

- Мама, вы там долго еще?! - с козел спрыгнул.... сам граф Крофтон!

Я сплю, это мне снится!

- У нас тут полнейший шок и неприятие ситуации - правильно оценила мое выражение лица леди Леонора - Но ты, оболтус, вместо того, чтобы ныть, лучше бы помог.

Беловолосый дракон только закатил глаза на совсем не изящную реплику матери, но послушно двинулся ко мне.

- А еще говорят, мам, что ты пример воспитаности и икона изысканого стиля.

- Так и есть - даже бровью не повела драконница - Просто ваш отец меня испортил.

Граф Крофтон с легкостью выхватил меня из сундука и княгиня возвращая себе серёзный тон обратилась к дрожащей мне.

- Оставшийся путь тебе придется проделать самой, Винни. Не переживай, по ту сторону тебя уже ждут. Просто беги к храму и найдешь портал. Не спрашивай ничего - подняла она руку останавливая мои попытки заговорить - Ты все сама увидишь и поймешь. Главное успеть! Стража спит. У тебя есть пятнадцать минут... Черт!

Неожиданный оклик легко было обьяснить. Вдалике послышался разяренный рев дракона.

- Ричард!

Охнула я сжимаясь в комок. Но мне не дали зацепенеть. Граф Крофтон поставил меня на землю, а Андасская приказала.

- Беги, Винни! Что есть сил, беги!!!

И я побежала!

Я бежала, что есть сил. Ноги путались в подоле, живот тянул с каждым шагом, лёгкие горели, но я не останавливалась. Позади, вдалеке, раздавался глухой, яростный рёв, от которого у меня холодело в груди. Я знала этот звук. Ричард был близко.

Каждый шаг отдавался болью. Земля неровная, камни то и дело цепляли ноги. Я спотыкалась, падала на колени, но тут же поднималась. Страх гнал меня вперёд. Я даже не успела оглянуться на княгиню Андрасскую и её сына. Они сделали всё, что могли, теперь всё зависело от меня.

Передо мной вырисовывались очертания храма. Разрушенные стены, полуразвалившиеся колонны, всё заросшее мхом. Никакого величия — только тени былого, и всё же в этих руинах чувствовалось что-то живое. Магия.

Рядом с храмом спала стража. Два крупных дракона в своей ипостаси, свернувшихся клубками. Даже в таком состоянии они выглядели грозно. Я на цыпочках обошла их, сердце гулко стучало в груди. Почему-то ненависным когда -то голосом Оливии в голове звучало: «Главное успеть! Стража спит. У тебя есть время…»

Но это было ложью.Времени не оставалось. Рёв в небе становился всё ближе. Я оглянулась. На звёздном фоне, среди чёрных облаков, вырисовывался силуэт дракона. Огромный, могучий, с горящими глазами. Ричард.

— Нет, — выдохнула я, чувствуя, как ноги начинают подкашиваться. — Нет, только не сейчас.

Я повернулась и забежала в руины. Камни осыпались под ногами, каждое движение отзывалось болью в пояснице. «Куда дальше?» — я металась взглядом. Но ничего не было. Никакого знака! Никакого озарения о котором говорила леди Леонора!

Ни-че-го!

Только разрушенные стены, темнота и глухая тишина. Полная безмолвного похоронного звона и отчаяния.