Месть моя, или сбежавший жених

Глава 1

От автора. Да-да, любимые читатели, вы не ошиблись: вас ждёт книга о мести страшной и беспощадной (но не кровавой - героиня чтит УК РФ).

Мстить или нет – этот вопрос оставим за скобками, ибо каждый решает сам: как он будет восставать из пепла после предательства близкого человека. Наша героиня пришла к мнению - мстить. Что из этого вышло, вы узнаете, если прочтёте книгу.

Основные действующие лица:

Ксюха – то есть я: девушка 25 лет, умная, красивая, милая, добрая, душевная, скромная, упорная (и все остальные положительные качества тоже мои), дипломированный юрист.

Вадюша Доброкотов – хитрый, беспринципный, подлый изменщик, нравственный урод и сбежавший жених.

Женёк – моя подруга. Все перечисленные качества, относящиеся ко мне, её тоже (см. выше), дипломированный журналист. Всегда в поиске.

Юрченко Дмитрий Петрович (ЮДП) – умный и хороший человек, преданный друг – просто красавчик и по совместительству Женькин старший брат!

Ирка – красивая и тупая. Жена Димы.

Марина – подлая разлучница, бизнес-леди и жена Вадюши.

Виктор – обаятельный парень невысокого роста и не красавчик. Женькин коллега – журналист.

И пусть мысли о мести останутся только здесь!

С любовью к чтению и читателям,

Н. Чернякова

1.

Вчера вечером я приехала в родной город, не была здесь с того злосчастного дня несостоявшейся свадьбы, когда жених Вадюша сделал резкий кульбит в сторону и не явился на собственную регистрацию брака. Со мной.

Я и сейчас бы не приехала домой, но мама, узнав, что дорогой ИП Черных дал мне двухнедельный отпуск, запричитала:

– Приезжай домой, детка, страсти все давно улеглись, никто ничего не помнит, думаю, ты тоже забыла эту историю.

«Ага, щаззз. Забыла…Как же», – пробурчала я себе под нос.

– Скоро у Женечки юбилейный день рождения, двадцать пять, она очень обрадуется твоему визиту, – мама продолжала уговаривать.

Тут надо пояснить: Женечка – моя верная школьная подруга Женёк. И это железный аргумент в пользу мамы. Если ответить ей отказом, то переживать начнёт так, будто я на фронт ушла и не вернулась, а ведь была у меня в гостях всего-то две недели назад и видела, с моей жизнью всё в относительном порядке: снимаю хорошую квартиру в краевом центре, где училась, неплохо зарабатываю.

Мимо окон прошла целующуюся парочка. Я глубоко вздохнула. Конечно, со временем страсти в душе подувяли, однако совсем не исчезли.

«Интересно, а если дома встречу предателя Вадюшу, как отреагирую?» – вдруг подумалось мне. И тут же перед глазами загорелось воображаемое табло с ответами, как на известной игре:

А) Пройду мимо с гордо поднятой головой и не поздороваюсь.

Б) Подойду и врежу оплеуху по его бесстыжей физиономии.

В) Докажу жене Доброкотова, что он – тот ещё ходок и ей наверняка изменяет.

Г) Другое.

Что подразумевалось под этим «другое», я ещё точно не решила, однако в кое-то веки всё же согласилась приехать домой.

И правда: сколько можно бегать от проблемы, не рвать же на себе волосы всю жизнь и ходить с вечно опущенной головой.

Надо решить этот вопрос конструктивно и окончательно, чтобы самооценка вернулась на прежний высокий пьедестал.

Приехав в родной город и от души откушав маминых блинов, специально для меня приготовленных, я потопала к Женьке на работу в редакцию радиостанции «Местная волна 104. FM».

Подруге дали задание сделать передачу «О новых принятых законах», и Женёк, зная, что я приезжаю, пригласила меня – дипломированного юриста – разъяснить радиослушателям все, как она сказала, «непонятки».

Юрченко стояла на улице возле цветника с незнакомым пареньком, по виду студентом, и отчаянно жестикулировала, а находившийся рядом мужчина держал микрофон. Подойдя ближе, я услышала:

– Колян, начинай. Да опусти ты шланг. Опусти, сказала. – Молодой человек, худой и длинный, как фонарный столб, по-прежнему молчал, только хлопал длиннющими ресницами.

«Растерялся, наверное, первое интервью», – подумала я.

И вдруг парень направляет шланг на мою Женьку, сильная струя воды срывается и тут же моментально накрывает подругу, едва не сбивает её с места.

Глава 2

– Ксюха, едва узнал тебя. Неужели это ты?! – Доброкотов высунул голову из машины, восхищённо окинул бывшую подружку плотоядным взглядом и широко улыбнулся, будто я та, кого он искал всю свою жизнь и наконец-то нашёл.

Блондинистые волосы Вадика были живописно растрёпаны, а глаза блестели так, словно он вот-вот заплачет от избытка чувств.

Сначала я разозлилась на него: зачем он так некстати встретился на моём пути, не такой представлялась наша встреча, потом разозлилась на себя за то, что чувства ещё до конца не зачахли – сердце-то, как прежде, при виде Доброкотова ёкнуло.

А ведь мечталось о другом: иду я такая гордая и красивая, не обращаю на него никакого внимания, а он и другие парни немеют от моей неземной красоты – ну как обычно, в общем.

– Сколько времени займёт запись? – Я взяла себя в руки и продолжила разговор с подругой, чтобы на воображаемом табло выполнить пункт «А», где говорится «Пройду мимо с гордо поднятой головой и не поздороваюсь».

Женёк не успела ответить, потому что к нам уже вальяжной походкой подходил Вадюша

– О, какая ты стала, Ксюха! Ты что, не узнала меня? Привет, Женька.

Подруга, насупившись, промолчала. Молодец, мой верный Женёк.

– Доброкотов, иди к чёрту, пока не получил фейсом о тейбол, – бросила я в сердцах, замахиваясь на него ладонью. Он перехватил руку и захохотал:

– О, какая ты стала…

– Ну и какая? – не выдержала я, прохрипев, ибо, как в известной басне, в зобу от ожидания хороших слов дыхание спёрло.

– Такая боевая. – И, отойдя от меня на шаг, продолжил: – Само совершенство. Похорошела. Такая загорелая – красотка просто. На море ездила?

Какой-то чёртик заставил повести плечиком, поправить пальчиками кипельно-белый топик с глубоким вырезом и надписью чуть ниже груди «I'm happy».

Вот змей-искуситель этот Вадик, умеет сказать нужные слова девушке. Взяв себя в руки и зло взглянув на него, я ответила с вызовом:

– Ездила. В Огородные Эмираты. И Кухню-стан тоже посетила.

Доброкотов рассмеялся:

– Всегда ценил в тебе чувство юмора. А мы с супругой побывали на Красном море, собирались ещё на Средиземное, но супруга вынуждена была уехать в столицу. – И, помолчав несколько секунд, добавил: – Края. Представь себе, и там с супругой открываем свой фирменный магазин.

Я поморщилась: вот ведь гад, специально, что ли, повторил несколько раз это неприятное для меня слово «супруга»?

«И что же ты здесь делаешь, если жена по столицам разъезжает?» – подумала я.

– Доброкотов, а недёшевое это предприятие – магазин в столице? Сильно потратились? – с иронией в голосе, громко поинтересовалась Женёк, не выдержав хвастовства прежнего приятеля.

Вадюша почему-то заговорил тихо-тихо. Ну прямо как в шпионском сериале.

– Финансами занималась супруга, думаю, да, вложили много. А ты, я слышал, работаешь в какой-то фирме юристом? – снова обратился он ко мне.

– Какая тебе разница?

Не дождавшись ответа на вопрос, он уже громко и уверенно продолжил хвастаться своими огромными жизненными успехами:

– Знаешь, а ведь я-таки добился своего, окончил «Плешку»*. Сейчас работаю в фирме супруги главным экономистом.

«Что же тогда финансами занимается твоя жена?» – снова подумала я и, не скрывая иронии, процедила:

– Поздравляю. – Взяла под руку Женьку и сделала шаг в направлении редакции, бросив небрежно: – Ты свободен. – Всегда мечтала так сказать, котяра!

Примечание

* Плешка (разг.) – РЭУ имени Г. В. Плеханова

Глава 3

Вадюша на последнюю мою фразу не обратил внимания, даже не допустил мысли, что бывшая почитательница всех его талантов через пять лет взбрыкнёт.

– Постойте, я же не всё вам рассказал. – От удовольствия он раскраснелся, расплылся в улыбке и высокопарно произнёс, идя с нами шаг в шаг: – Да, я всегда добиваюсь, чего хочу. Кстати, почему ты до сих пор не замужем? Смотрю, ходишь без колечка. – И он продемонстрировал своё обручальное кольцо по виду из белого золота.

Я усмехнулась, и, чтобы ему было понятно, ответила так:

– Видимо, потому что дорого стою. Не всем по карману.

Доброкотов сказанное понял буквально:

– Судя по твоим серьгам – да. Помню, они мне очень нравились, когда ты надевала их на школьную дискотеку. Дороги-ие!

Тогда, в юности, я не придала значения первым звоночкам его честолюбивых устремлений: «А знаешь, сколько у моей матери золота?! Очень много: и колец, и серёг, и браслетов, есть даже старинные. Со временем всё перейдёт нам, только будь со мной».

Как будто я влюбилась в него из-за золота - бриллиантов мамаши. Теперь у этой семейки, как в той поговорке: деньги к деньгам.

Однако съём на полгода квартиры для молодожёнов, банкет, фото-видеосъёмку, тамаду оплатил за месяц до несостоявшейся свадьбы мой папа, навешав на себя банковский трёхгодичный кредит – всё для любимой дочери, лишь бы она была рада, лишь бы запомнила этот день на всю жизнь.

Запомнила. Ещё как.

– Слушай, а давай встретимся, – воодушевился Вадюша и взял мою руку в свою. – Я сейчас один, может, махнём за город, на наше место? Помнишь, как любили ездить на озеро?

Я не успела ничего ответить, как Женёк тут же прокомментировала:

– Ага, уже побежала, уши по ветру. Обещал когда-то райские кущи, счастливую семейную жизнь, а тут: бор, озеро.

Не обращая внимания на Женьку, Вадик проговорил:

– Или лучше сделаем так: приезжай ко мне домой, я живу неподалёку. Если что, скажу супруге, встречался с юристом по вопросу спецификации к договору. Соглашайся, а? Я предупрежу охрану о твоём визите. – Он подхватил меня под руку и буквально отодрал от Женьки. Та усмехнулась и пошла дальше одна.

Перед глазами снова загорелось табло с разными вариантами.

Вспомнив их, я решила пока остановиться на варианте «В», раз с пунктами «А» и «Б» не задалось. Это где говорится о том, что докажу жене Доброкотова, он – тот ещё предатель.

Хорошо бы с ней познакомиться. Я, секунды подумав, улыбнулась: почему бы и нет? Ну что ж, друг, сам напросился:

– Согласна.

Нашу доверительную беседу прервал окрик Женьки:

– Ксюха, я тебя долго буду ждать?

Обговорив некоторые детали встречи, мы расстались до следующего вечера. Надо ещё пред операцией морально подготовиться.

Женька, проводив взглядом отъехавшую машину, пришла в ярость:

– Смотри, Ксюшка, следующий раз отпаивать тебя валерианой не стану и пустырник на ночь не принесу.

Я негромко хохотнула, подыгрывая Женьке:

– Ничего не могу с собой поделать: увидела Вадюшу – и снова воспылала к нему нежными чувствами.

Подруженция игры не почувствовала и продолжала ворчать дальше:

– Вот дурочка! Это надо же снова наступить на те же грабли.

– Ты считаешь меня легкомысленной?

Женька, как в фильме, мудро ответила фразой:

– Поживём – увидим. Но на меня не рассчитывай, я всё сказала. – И, резко развернувшись, зашла в редакцию.

Настроение испортилось окончательно. Я поплелась следом:

– Да поняла уже. Моя жизнь, когда хочу, тогда и дура.

От автора. Друзья, спасибо, что читаете эту книгу, также могу порекомендовать роман «Познай, где свет».

Глава 4

В редакции радиостанции «Местная волна 104. FM», кроме дядечки - звукооператора и ди-джея, никого не было. Записав за сорок минут передачу о новых принятых в стране законах, мы присели за маленький кофейный столик.

Женёк, пока я отвечала на её вопросы, немного отошла от плохого настроения, связанного с появлением Вадюши, и даже иногда улыбалась.

"Хорошо, что я вернулась домой, как мне не хватало моих друзей детства, родителей, любимого уютного города, где жизнь, как в замедленных кадрах кино: основательная и спокойная, – вдруг подумалось мне. – Кстати, а почему Юрченко молчит о своём юбилее? Может, не собирается его праздновать?»

Будто поняв мои мысли, Женька достала смартфон, и я услышала телефонный разговор с неким коллегой:

– Приветик, Виктор, нет, ну так нельзя, – вздохнула подруга.

Приятный мужской голос ей ответил:

– Как так? Что случилось, Женёк?

– А так. Всё бегаем, суетимся, где простое человеческое общение? Где неторопливые дружеские беседы? Где это всё, я спрашиваю?

Женька – настоящий журналист с хорошими креативными способностями: нет, чтобы просто пригласить коллег на день рождения, она же разыграла целую пьесу.

– Что ты на меня кричишь? К чему клонишь? Говори конкретно.

– Ясно к чему, Виктор. Давно ты видел Ольгу с Иркой? А Антона Ивановича? Полину Ермолаеву? Николая, наконец?

Немного помолчав, парень ответил:

– Нда… Ты права: редко видимся. А что ты предлагаешь?

– Я предлагаю всем встретиться, всем без исключения и устроить пир. Да, именно так: пир.

– Отличное предложение. Я – за. Но что скажут остальные?

– Давай так: ты обзвонишь женщин, я – мужчин.

Положив телефон в карман, Женька блаженно улыбнулась:

– Ну вот, дело сделано. Всю радиостанцию пригласила на день рождения.

Я растерянно захлопала глазами. Странное приглашение.

– А когда ты будешь праздновать юбилей с родственниками?

– Через два дня в ресторане «Пале-Рояль», приглашаю. Да, забыла сказать, послезавтра из столицы приезжает брат со снохой. А сегодня отпраздную день рождения в кругу сослуживцев. Что так смотришь? Ну и пусть настоящий праздник только послезавтра, а мы сегодня уже ему рады, – потёрла она руки. – Не уходи, скоро познакомлю со всеми коллегами. – После непродолжительной паузы подруга тихо добавила: – Знаешь, я влюблена.

– Что опять?

– На этот раз навсегда.

Надо сказать, в состоянии влюблённости Женька пребывала постоянно, и каждый раз влюблялась навсегда, потому я не сильно-то удивилась.

– Очень мне нравится один парень, никто ещё о нём не знает, попробуй угадать: кто? Он будет на дне рождении.

Через сорок минут наступил момент, когда все собрались. Глядя друг на друга, они повторяли: «Ты немного поправилась», «А ты вообще красотка».

– Они что, на работе не встречаются? – шёпотом поинтересовалась я у Женьки.

– Некоторые просто не пересекаются, потому что, кроме трёх человек, здесь все внештатники.

Через час коллеги Юрченко сидели за столом и уминали бутерброды, роллы, пиццы, заказанные именинницей в соседнем здании общепита. Ну и парочку бутылочек сухого раздавили.

Женя подкладывала Коле профитроли, Коля подавал Жене канапе, в промежутках они бросали друг на друга пламенные взгляды. "Ба, да у них чувства», – прилетела вдруг радостная мысль. Так вот какой ты, северный олень – тайная любовь Юрченко. Что же ты мою Женьку…того – холодной водой поливаешь?"

– Ну да, нравится он мне, – позже подтвердила мои догадки подруга. – Только Николай молодой: ещё учится в универе на последнем курсе, будущий журналист, здесь на практике последний день. Так что, вряд ли наши отношения будут иметь продолжение. Ну, я о свадьбе.

«О свадьбе», – мысленно повторила я и, естественно, вспомнила Вадюшу, его предложение жениться:

– Ксюша, сколько лет мы с тобой знакомы? – помню, спросил он.

– Пять.

– Юбилей. Значит, через два месяца женимся. А что? Отметим юбилей свадьбой.

Отметили, называется.

Именно сегодня: пять лет со дня несостоявшейся свадьбы. Подумала, и на душе стало ещё хуже. Слышите: «У-у-у» – это я праздную очередную годовщину моего жизненного позора, моей вечной, небесной кары – оттого и дурацкое настроение.

Так и слышу сквозь прошедшие годы дрожащий и осипший от страха или волнения голос парня, за которого собиралась замуж:

– Не жди меня, Ксюха, не приеду. – «Вот же шутник», – улыбнулась я тогда и уже хотела, дурачась, пропеть: «Не жди меня, мама, хорошего сына», как тут же последовала его следующая фраза: «Рано мне жениться».

Только открыла рот, чтобы задать вопросы, бестолковые в этой ситуации: «Вадик, почему? Что случилось?», а он уже выключил смартфон.

Глава 5

Тогда, в день свадьбы, я, ничего не понимая, тихо плакала, забившись в угол спальни прямо в свадебном платье, свадебном гриме и модной свадебной причёске «Бабетта», будь она неладна, потом лежала на своей кровати, ненавидела несостоявшегося жениха и жалела себя, после жалела несостоявшегося жениха, а себя ругала, считая, что наверняка обидела Вадюшу или его маму, чем-то их расстроила. Это, наверное, и есть любовь безусловная, когда, что бы ни совершил человек, его по-прежнему любишь, оправдываешь и прощаешь.

Родственники, как могли, успокаивали тривиальными фразами: «Хорошо, что не дошло дело до брака», «Хорошо, не беременна», «Хорошо, что…». Вспомнили зачем-то песню:

Если к другому уходит невеста,

То неизвестно, кому повезло.

Спасибо, успокоили, только в моём случае бросили как раз-то невесту, а это совсем другая история.

Ещё через пару дней стало известно, почему Вадюша на пороге ЗАГСа исполнил резкий кульбит и сбежал со свадьбы. Оказалось, ему прямо в руки приплыл более выгодный контракт – тётенька с изрядным капиталом.

Ну как с изрядным?

Конечно, по меркам столицы – это скорее сущие копейки, а по меркам нашего города – капитал, да, изрядный: собственные магазинчики женского белья – два штуки, огромная двухуровневая квартира в элитной новостройке – одна штука, люксовые автомобили Тойота – два штуки. Сразу две машины – красота: на одной ездишь сама, другая стоит в подземном гараже и ждёт будущего мужа.

Да, имидж – наше всё, так что, у каждого своя Москва.

А самое главное, тётенька пообещала Вадику оплатить учёбу в лучшем экономическом университете страны, в который он так и не смог поступить раньше: не хватило ли мамкиных бриллиантов или своих мозгов – не знаю, поэтому получал образование в местном вузе.

Выяснилось, что Вадюшка и раньше с дамочкой тепло дружил, а также духовно общался, культурно просвещался и эротично обогащался.

Хороша невеста? Ну и пусть ей слегка за сорок. Кто сейчас на это внимание обращает? Даже модно, когда жена лет на пятнадцать - двадцать старше новоиспечённого муженька. На такой жениться не рано, главное, не опоздать.

Теперь боли моя душа – не боли, а ничего не изменить. Как говорится, у Ксюши боли, у её родителей боли, а у Вадюши – дом на Бали.

Это его желание – иметь всё самое лучшее: аттестат от престижной гимназии, затем – от лучшего экономического вуза страны, самую красивую девчонку, самую дорогую машину – превалировало всегда.

Он и меня не замечал до того времени, пока я в девятом классе не стала лауреатом регионального этапа олимпиад сразу по нескольким предметам: литературе, обществознанию и истории.

Почему я не слушала Женьку, а ведь она часто повторяла:

– ЮДП говорит, что от Вадюши можно ожидать чего угодно, он с ним всё же в одном классе учится. Доброкотов и высокие добродетели – контекстные антонимы. От него всего можно ожидать. Так что не связывайся с ним.

ЮДП, чтоб вы знали – это не юные друзья полицейских или пограничников, а инициалы Юрченко Дмитрия Петровича – старшего брата Женьки. И прозвище у него самое боевое не просто так появилось. Помню, он учился в классе девятом, когда спас от хулиганов девчонку – одноклассницу, а потом, спустя несколько лет, по закону жанра на ней же и женился.

Конечно, нужно было слушать Диму, он плохого не посоветует, всегда нас с подругой учил уму-разуму, на путь истинный наставлял, потому первым узнал от меня самую важную и радостную новость о том, что выхожу замуж.

После этого известия Димка, находящийся в Энске на каникулах после окончания четвёртого курса технического вуза, ничего не сказал, только побагровел, как помидор, и почему-то на следующий день снова уехал в Москву, сказав, дела.

Глава 6

Да, позор моя семья испила до самого дна: городок наш Энск – провинциальный, все на виду и всё на виду.

Мне было проще, ибо училась в краевом центре на третьем курсе юридического факультета, и в первый день осени отбыла на занятия, хотя ранее написала заявление на предоставление законных выходных. Не понадобились.

А вот родители весь удар приняли на себя: прошли через все городские шепотки и перегляды, через ироничные улыбки и ухмылки. А у бабушки на фоне постоянного стресса шарахнуло давление, и случился инсульт. Вскоре она умерла.

Тосковала я долго, состояние «люблю не могу» никак не покидало, несмотря ни на что, однако время понемногу примирило меня со случившемся.

– Забудь ты уже о нём. Отправь Дьявола в Преисподнюю, где ему и положено быть – и всё, – учила самая верная и преданная подруга детства Женька.

Я некоторое время после предательства Вадика никому не хотела верить. Не сотвори себе кумира, как говорится.

Вернувшись в настоящее, я услышала, как один из Женькиных сослуживцев рассказывает о знакомстве с потрясающим городским художником. Ну как с художником? Вместо образования у него была десятилетняя командировка в места не столь отдалённые, там и обучился ремеслу, но, по мнению многих, он, без сомнения, талантлив: запросто изобразит портрет любого человека хоть карандашом, хоть акварелью, хоть маслом, только нужна фотография. И берёт за своё творчество недорого.

– А как его найти, художника? – на всякий случай поинтересовалась я.

Вдруг придётся приступить к варианту «Г» – другое?

Встретив Доброкотова, я уже сомневалась, что успокоюсь знакомством с его женой и рассказом, какой плохой Вадик, ибо даже не услышала его извинений за тот подлый поступок, когда он бросил меня накануне собственной свадьбы.

Потому под пунктом «Г» мне представлялась месть страшная и беспощадная! За попрание чести и достоинства! За бабушку!

– Рогов живёт недалеко от редакции. Записывай адрес и телефон.

– Ну, что, ребятки, пора уже расходиться, – бойко заявил Коля, посмотрев на часы. – Имениннице нужно отдохнуть от шумных коллег.

И все, вздыхая, потянулись к выходу. Уже завтра их снова раскидает жизнь в разные стороны: кто-то поедет брать интервью, кто-то будет дома писать тексты, кому-то, как гончим, придётся носиться по городу в поисках горячих новостей.

А мы с Женей, Колей и Виктором (увязался зачем-то за нами) решили заглянуть к Рогову – художнику с десятилетним стажем, появилась тут у меня интересная идейка, ведь впереди, судя по всему, предстоят жёсткие арьергардные бои.

Глава 7

– Куклёнок, очень соскучился, хочу немедленно видеть и с нетерпением ожидаю будущую встречу, – в тот же вечер напомнил о себе Вадюша телефонным звонком.

Я усмехнулась, как давно не слышала этого его ласкового: «Куклёнок». Так он называл меня в школьные годы, в то время я волосы красила в модный голубой цвет и была похожа на Мальвину из старого художественного фильма. А сейчас крашу в прогрессивный розовый – потому тоже могу оставаться для него Куклёнком.

– Приятно осознавать, что человек, с которым ты знаком некоторую часть жизни, бесконечно рад встрече, – с сарказмом ответила я Доброкотову.

Никогда не забуду, как Вадик впервые пригласил на танец в актовом зале гимназии, в которой мы учились, только я – в девятом классе, а он – в одиннадцатом.

Вообще, это бывает нечасто, когда выпускник проявляет интерес к девочке, младшей по возрасту, хоть и очень миленькой.

Помню, как тогда, на празднике, было весело, наша гимназическая поп-группа уже выбилась из сил, исполняя современные рулады, под каблуками танцующих трещал паркет, а педагоги стояли вдоль стен и делали вид, что всё идёт строго по плану, все их подопечные трезвы, как стёклышки, и до ужаса нравственны.

Я веселилась от души: во-первых, победила в важных конкурсах, во-вторых, проколола уши. Именно за хорошие показатели в учёбе родители подарили мне дорогие золотые серьги с топазом. Когда я смотрела на себя в зеркало, казалось, камешки, играя в лучах света, сливаются с цветом моих глаз и подмигивают мне. Было забавно.

Я по привычке взялась за мочку уха и погладила серьгу. Ну что ж, Вадюша, жди, скоро приду! Макияж, маникюр, эпиляция. Эх! А в раннем детстве, чтобы стать красивой, достаточно было надеть на голову розовый бант или прикольную заколку.

***

Бояться было нечего, но я ехала к Доброкотову и тряслась так, что заячий хвост может покурить в сторонке: вдруг не осуществится задуманное, вдруг в последний момент дрогну оттого, что пойму: по-прежнему люблю - не могу – в общем, налицо смятение чувств.

Тут ещё водитель маршрутки тыкал-тыкал по кнопкам приемника и включил на весь салон:

Осенние листья шумят и шумят в саду,

Знакомой тропою я рядом с тобой иду.

И счастлив лишь тот, в ком сердце поет,

С кем рядом любимый идёт.*

Мне нравилась эта песня, но водитель, так сказать, попал под настроение: никто со мной рядом не идёт, никто не любит – от этого стало совсем гадко.

Выйдя на нужной остановке, огляделась: ба, неплохо устроился Доброкотов, просто так на территорию жилого комплекса не войти, везде видеокамеры, шлагбаум – прямо Рублёвка.

– Моя берлога, проходи в гостиную, дорогая. – Я оглядела жилище: ничего необыкновенного, видела и круче. Доброкотов, наверное, ждал моих: «Вау, красота необыкновенная! Выше всяких похвал! Ты – мега-крут!» Я же молчала. – Ну как тебе моё логово?

– Ничего, миленько, – душевно улыбаясь, ответила я и села в кресло у панорамного окна.

– Хочешь, расскажу, как обычно проходит мой день? – Я благосклонно кивнула: ну-ну, Вадик, хвались дальше. – Просыпаюсь от назойливого света солнца, лучи которого заливают квартиру через панорамные окна, мы с женой умышленно не закрываем их портьерами или жалюзи. Потом велопробежка по прохладным аллеям нашего жилого комплекса. Где-то в полдевятого доставка консьерж-сервисом вычищенного костюма и идеально выглаженных сорочек, потом завтрак и быстрая дорога в офис на своей шикарной машине. Можно пройтись и пешком, ведь до центра буквально пять минут, однако я предпочитаю добираться автомобилем. Возвращаюсь домой, оставляю автомобиль в подземном паркинге, а потом смотрю фильмы на новейшем интерактивном проекторе. Вечером под руководством жены клининговая служба приводит нашу квартиру в порядок, это не каждый день, раз-два в неделю.

– Клининговая служба – это интересно, – вставила я.

Доброкотов кивнул и продолжил хвастаться дальше:

– Да, питаемся мы в основном в ресторанах, иногда в открытом лобби готовим барбекю. Вот приблизительно так проходят мои дни.

И Вадюша снова внимательно посмотрел на меня, ища одобрения его жизненного, единственно верного пути, выбранного когда-то. Вот молодец, постарался, представил целую презентацию.

Ничего подобного я бы ему предложить не смогла. Жили бы здесь, в Энске, сначала на съёмной квартире, потом – в доставшемся мне по наследству от бабушки с дедушкой небольшом доме на окраине города. Жили не тужили.

В моих планах тогда было: перевод на заочное отделение университета, а потом устройство на работу по специальности, может, даже в ПДН**, если бы повезло.

Вадик не собирался менять форму обучения, несмотря на то, что по медицинским показаниям армия ему не грозила.

– Почему ты всё время молчишь? Тебе не понравился мой дом? – Он так и сказал: мой. – Как тебе со стороны?

Я, выгибаясь в литературных реверансах, деликатно ответила:

– Ну как, как? Со стороны, конечно, завиднее. – Вадюша снова посмотрел с укором: не этого он от меня ждал. – Понравился, не переживай, ты неплохо устроился, – успокоила я его. – Нет, ну, правда. Молодец.

Глава 8

Доброкотов смягчился:

– Выпьем? У меня есть мартини «Rosato» – лучший напиток, в его вкусе чувствуются оттенки гвоздики и корицы. Ах, как я люблю корицу, запах из детства: яблочное варенье, открытые пироги.

– Красиво описал. Что ж, если нет «Шато д’Икем», жду твой розовый вермут.

Вадик не заметил иронии в моём голосе и на серебряном подносе в высоких фужерах принёс мартини, а потом аккуратно поставил на кофейный столик. В дворянское гнездо попала, не иначе, так и тянет сказать: «Какие чудные погоды стоят, Ваше благородие».

– А где поджаренные тосты с пастой из авокадо, ветчиной или мягкими сырами, канапе с овощами или красной рыбой, фруктовые нарезки, маслины?

Вадик пожал плечами и развёл руками: нет-с.

Вот так всегда. Только приготовишься к гламурной жизни, а тут то колготки порвались, то сахар закончится, то рыбу красную только-только кто-то съел.

Через какое-то время, изрядно захмелев, Вадик продолжил свой спич во славу семейной жизни: де жена хоть и старше, но он ею доволен: во всём слушается, как муж скажет, так и будет, деньгами распоряжается он, в офисе Доброкотов – первое лицо, без этого самого лица всё производство остановится. Дальше – больше: все от него в восторге, все ищут дружбы с ним, с мэром и даже губернатором на короткой ноге. В общем, чем дольше говорил, тем больше походил на известного героя «Ревизора».

Потом, обрадованный тем, что я усердно киваю в такт его словам, аки болванчик, неожиданно сказал:

– Если бы ты знала, как мне тебя не хватает, как я по тебе скучаю, как люблю своего Куклёнка. Веришь, иногда думаю: зачем мне это всё, если нет тебя. – Я по-прежнему молчала. – А помнишь, ту нашу первую ночь, когда это случилось впервые, ну на моём выпускном? – Я кивнула. О, да Вадюша поплыл – пить надо меньше. – Как это было трогательно, нежно, чувственно. – Вадик, Вадик, конечно, всё помню, ведь от того времени только память и осталась. – Именно в ту ночь я понял, как ты сильно меня любишь.

Только я раскрыла уши, чтобы услышать продолжение его спича: «Именно в ту ночь я понял, как сильно тебя люблю», прозвучало неожиданное:

– Знаешь, Куклёнок, всё-таки я поступил правильно, женившись на Ринке. Что бы это за жизнь у нас была? Нищета, а не жизнь. Ты должна оценить мой поступок и быть благодарна за него. Однако любить друг друга мы вполне можем. Тайно.

Когда я шла к Доброкотову в душе лелеяла надежду: а вдруг он понял, как сильно ошибся, оставив меня, вдруг по-прежнему любит?

Или хотя бы попросит прощения за тот поступок. Я бы тогда, честное слово, простила его и ушла, закрыв Ящик Пандоры навсегда.

Этот шаг к нему был проверкой и его, и моих чувств. Теперь я знала точно: от присутствия Вадика дыхание не учащалось, как бывало раньше – даже ещё день назад, и сердце больше не проваливалось в пятки. Хотелось реветь – было жутко как себя жаль.

И в этого мудака я когда-то влюбилась! Где были только мои глаза и уши?

Доброкотов помолчал, а потом, вытирая внезапно набежавшие пьяные слёзы, просипел:

– Хочу спросить: может, в твоей душе ещё сохранились чувства ко мне?

– О, Вадик, у меня столько к тебе чувств, ты не представляешь.

– Тогда чего мы сидим? – Я пожала плечами. – Надо быстрее в душ. Я первый.

Когда Вадюша, пьяно шатаясь, отправился в душевую комнату, я пошла в другую – хозяйскую спальню и, приподняв мочку уха, отцепила левую серьгу, осторожно положила под супружескую кровать, надеясь, что когда-нибудь сотрудники клининговой службы, проводя уборку, обязательно найдут эту вещицу, передадут хозяйке, а дальше – посмотрим, Вадюша, как решит проблему твоя супруга. И, открыв двери, тихо вышла из квартиры.

Вернувшись домой, я сразу встала под душ, преследовало стойкое ощущение, будто обляпалась навозом. Хотелось всё вокруг пинать и уничтожать. Фу! Мерзко как!

Любая женщина вообще – драматург, режиссер, актер, критик и зритель жизненного произведения. Так что, основной спектакль впереди.

Тогда я была уверена, что, мстя, поступаю правильно.

Но не бойся, Доброкотов, членовредительства не будет, я, будучи юристом, чту законы.

Глава 9

Поспав пару часов, я отправилась в турне по магазинам: уж Женькин праздник близится, а подарка-то всё нет.

Вот вспомни её, она тут же даст о себе знать:

– Ну что, вернулась с задания? В курсе, чучундра, что месть должна быть с холодной головой?

Все лезут и лезут со своими бесполезными советами да ещё раздают их по телефону. Я сначала хотела обидеться, а потом как поняла… Женька просто боится за мою горячую голову, потому пытается оградить от непродуманных шагов.

– Совет бесценный. Можно запишу? Да не волнуйся ты так. За это время моя голова хорошо остыла. Спасает чувство юмора и здоровый пофигизм.

В общем, я натурально замучилась спорить с подобными знатоками жизни вроде Женьки, поскольку моего хлипкого здоровья решительно не хватает для одоления их когнитивных искажений.

Только прошла сто метров от дома, кто-то просигналил. О, машина Петра Алексеевича, отца Юрченко.

– Ксюша, не спится в отпуске? – крикнул он. – Куда путь держишь?

– В центр. За подарком.

Пётр Алексеевич предложил подвезти, всё равно по дороге. В машине находились ещё два человека: его младший брат, который лет на пятнадцать старше нас с Женькой, потому просто Илья, и незнакомая женщина немодельной внешности, этакая русская дородная дама. Кто она?

Новая жена Ильи? Или Петра Алексеевича?

Но тогда бы я знала об этих изменениях в семье Юрченко.

Тут нужно внести разъяснение: Женькина мать умерла очень давно, тогда подруге было лет семь, с тех пор Пётр Алексеевич не женился, хотя в последнее время мы часто сватали ему женщин, приятных во всех отношениях, ведь одному плохо. А дети, что дети… Они давно уже живут своей жизнью.

Мне, невыспавшейся, совершенно не хотелось вести беседу, но приличие требовало поддержание разговора.

– Откуда путь держите в столь ранний час субботы? Тоже не спится?

Тут в разговор вступил Илья и, как бывший военный, чётко отрапортовал:

– Только с поезда, взял отгулы и махнул в Энск, ибо решил поздравить любимую племянницу с юбилеем, а в полдень ждём Димку со снохой. Все слетаются в гнездо Петрово.

А ведь правда: отец Юрченко и Петр I – тёзки, и ростом под два метра. На этом всё сходство заканчивалось.

– Дайте угадаю, эту милую женщину зовут Екатерина? – засмеялась я. А что, раз он – Пётр Алексеевич, то она – Екатерина I.

Братья шутку оценили.

– Ну что ты, бери выше. Марина Влади, – ухмыльнулся Илья.

С кем же всё-таки эта симпатичная женщина: с Ильёй Алексеевичем или с Петром Алексеевичем?

Марина Влади, она же Екатерина I, улыбнулась:

– Не слушайте их, Ксения. Меня зовут Марина Владимировна, мы познакомились с Ильёй Алексеевичем, когда ехали в одном купе – возвращались из краевого центра. А в Энске он любезно предложил подвести до дома. Кстати, я уже приехала. Хотите дам совет по поводу подарка?

Я кивнула: почему бы и нет?

– В центре есть прекрасный магазин «Дамские радости». Там, уверяю, найдёте замечательный подарок.

Поблагодарив братьев, женщина исчезла в высотках.

«Дамские радости» – это магазин нижнего белья, вотчина Доброкотовых? – подумала я. – Ну уж нет, там я точно ничего покупать не стану». Вскоре запиликал телефон: на WhatsApp пришло сообщение:

«Почему ты сбежала, не разбудив меня? Раньше времени приехала жена и устроила скандал: видите ли, не могла до меня дозвониться, пришлось добираться самостоятельно. Я ей что – шофёр?» – по-бабьи причитал Доброкотов.

Так… Вадюша, оказывается, был настолько пьян, что, выйдя из душа, не заметил моего исчезновения? Мне стало весело: с кем же он провёл ночь? Со своими ночными грёзами? И к чему претензии? Я ему не жилетка.

Нет, это переходит все границы: я тут бьюсь, аки Илья Муромец со Змеем Поганым, пытаясь найти баланс между ценой и подарком, а Вадюша отвлекает меня от этой борьбы.

Порой меня посещают мысли, что в некоторых парнях живёт маленькая злая истеричка.

Глава 10

Не ответив на сообщение, я продолжила свой путь по магазинам, однако не найдя ничего подходящего, всё же решила заглянуть в «Дамские радости».

С иронией взглянув на вывеску, где была изображена женщина, гордо гарцующая на лошади в стрингах и кружевном бюстгальтере, я открыла дверь магазина.

Действительно, выбор был неплох, однако нижнее бельё – вещь сугубо индивидуальная, поэтому я решила приобрести сертификат на энную сумму и подарить его подруге, пусть Женька сама выберет подходящий для неё наряд.

Только я собралась предварить принятое решение в жизнь, как в дверях служебного кабинета заприметила Вадика в синем классическом кУстюме – депутат, да и только – и мою новую знакомую Марину, уже переодевшуюся в красное шифоновое платье с множественными рюшами. Матрёшка и есть матрёшка, но хоро-о-ошенькая!

В это же время в магазин вошёл молодой парень - курьер с цветами и небольшой картиной без упаковки, на которой был маслом изображён портрет пожилой седоволосой женщины, увешанной драгоценностями.

– Мне нужно передать это Вадиму Доброкотову. Где его найти? – спросил паренёк.

Не знаю, как другие посетители, а я отчётливо рассмотрела в нижнем правом углу, где обычно художники ставят свою подпись, слова: «Спасибо за неповторимую ночь, любимый».

Батюшки, вот Вадик влип!

Ай да Рогов, ай да… ну сами понимаете, чей сын. «Зачёт!» – похвалила я его мысленно. Умеет тронуть слабую женскую душу. А как всё сделал оперативно и красиво, главное, вовремя: вся толпа в лице клиентов, продавцов в сборе.

Конечно, я не планировала присутствовать при торжественной передаче любовного послания, просто так получилось, что все дороги привели в «Дамские радости» именно в тот час, когда развивалось это действо.

А дальше было вот что. Марина, грозно взглянув на Вадюшу, велела немедленно пройти в её кабинет для объяснений. Неужели она и есть жена Доброкотова Рина?

Ах, ну да: Марина, наверное, по-дворянски звучит как Рина. Я в сравнении с ней не пышная орхидея, а так, цветочек полевой: и внешность у Марины ярче, и масса куда объёмнее.

Конечно, я искала снимок разлучницы в соцсетях, но все изображения её были размытыми, скучными, и Марина там на себя не похожа, совсем молодая и стройная.

Чудны дела твои, Господи, такая милая и, кажется, умная женщина выбрала себе в мужья это ничтожество.

«Стоп, Сигизмунд, – сказала я себе, – однажды Вадюша и меня очаровал своими соловьиными речами и красивой внешностью. Бог отвёл, правильнее сказать, Марина Владимировна отвела, низкий ей поклон за это».

А фотопортрет престарелой мошенницы - рецидивистки, развешанный полицией на каждом шагу краевого центра, пришёлся как нельзя кстати. Остальное сотворили талантливые руки мастера, сделав оригинальную копию в виде портрета. Картина маслом, в прямом и переносном смысле!

Минут через тридцать от Доброкотова снова пришло новое сообщение: «Сегодня встреча не состоится, нужно некоторое время побыть примерным мужем. Позвоню позже».

Ах, какая самоуверенность, никто с тобой встречаться не собирался. Значит, друг мой, ты так ничего не понял? Ну что ж, будем учить дальше. Я, испытав небывалое удовлетворение, с чувством исполненного долга пошагала домой.

На самом деле, моя доверчивость и искренность – коварные штуки. Когда о них начинают вытирать ноги, они просто звонят мести, и та всё устраивает.

Н-да, холодная месть (продуманная и осмысленная) – это что-то ужасное.