Месть за любовь

Пролог

Пролог.

«В синем небе солнце сияет,

Лучи его милое лицо сотворяют.

И руки, и тело, и вот уже ты.

Божественно четки твои все черты»

Ан. Св.

1714 год.

Шотландия, г. Данди

Особняк «Офелия».

Данди (Dundee) - небольшой, хотя и четвертый по величине город в Шотландии с населением около 160 000 человек. Расположен на восточном побережье страны, на северном берегу залива Ферт-ов-Тэй в устье реки Тэй, которая впадает в Северное море. Данди расположен вокруг потухшего вулкана Данди Ло или просто Ло-Хилл, высота которого составляет 174 метра.

Этот город считался самым солнечным в Шотландии, вероятно в силу того, что город располагается недалеко от Северного моря, и от холодных ветров его защищают горы и холмы, располагающиеся с тыльной стороны города.

Босыми ногами четырехлетняя Катрин Мэтери, подобрав юбки своего небесно-голубого пышного платья, сначала важно вышагивала по согретым солнцем плитам тротуара около особняка «Афелия», который принадлежал ее отцу, графу Дейну Макдейли Мэтери, а потом и вовсе запрыгала, напевая старую шотландскую песню:

Я люблю тебя, мой ангел

В сердце ты моем один.

Ты единственный – спаситель

Мое сердце сохранил.

Я люблю тебя, «За что же?»

Спросишь ты меня в ответ.

Для меня ты всех дороже,

Самый близкий человек.

Ты любовь моя, мой ангел.

Лучик света в темноте.

Любишь также и меня ты,

Свое сердце подарил.

В небеса зовешь меня ты.

Говоришь мне: «Руку дай,

И не бойся, дорогая,

Этой ночью доверяй».

Нет сомнений, лишь с любовью,

Свою руку подаю.

И мой ангел вновь уносит

В край небесный, лишь туда,

Говоря мне тихо, нежно:

«Я люблю, люблю тебя!»*

Маленькая Катрин обожала петь старинные песни неизвестных исполнителей, гуляя босиком в жаркий день. Яркие лучи солнца падали на ее каштановые кудри, которые даже не доходили до ее маленьких плеч. У этой девочки было кругленькое личико, темно-карие ласковые глазки и нежно-розовые губки. Она была похожа на маленького ангелочка, а ее доброта и детское обаяние притягивали людей, как магнит.

Катрин больше всего любила одиночество и музыку. Она часто ходила с отцом и братом на оперу в разных странах мира. У нее не было друзей, но зато, у ее любимого братца их было предостаточно.

Ее старший брат, Артур Мэтери был схож в отца: он был светловолос, плечист и очень красив для своих четырнадцати лет. У него были небесно-голубые глаза, острый подбородок и сильные руки. Уже в детстве Артур начал заниматься совсем неподобающей его персоне труду: он мастерски делал из бревен деревьев красивые рамки, кукол для своей любимой сестры, даже к своим четырнадцати годам он умудрился смастерить маленький стул, отчего его матушка, Маргарет Мэтери Чилверстон была крайне возмущена. Однако Дейн был горд и одобрял странное, но вполне нормальное для обычного ребенка увлечение.

Еще Артур любил гулять со своим лучшим другом, которого Катрин видела лишь раз – Джереми Фрайсом. Ранним утром девочка не спеша шла вдоль реки, собирая цветы. Тогда-то она и познакомилась с веселым другом своего брата. Артур с Джереми пытались рыбачить, но не поймали еще, ни одной рыбки.

- Видимо, сегодня не наш день, - заключил тогда Джереми, на что Артур утвердительно кивнул, а Катрин улыбнулась, решив их поддержать:

- Я уверена, что в следующий раз у вас обязательно получиться!

- О, Артур, - в глазах Джереми читалось восхищение, - твоя сестра чудо!

- Знаю, - брат окутал сестру нежным взглядом.

Катрин больше не виделась с этим мальчиком, хотя Артур пропадал с ним целыми днями, чего было совсем не по душе их матери, Маргарет.

Очень жадная и корыстная графиня Маргарет Чилверстон совсем не любила своих детей и испытывала большой стыд к их детским повадкам. Она не проводила с ними ни минуты своего свободного времени, часто уезжала на свою родину в Англию и проводила там беззаботные месяцы, а когда же она испытывала недостаток в деньгах, она возвращалась обратно к своему мужу и жила с ним не больше года. Дети ее совсем не видели. Особенно Катрин, которая внешне была очень похожа на мать, но характером пошла в отца. Это больше всего бесило Маргарет. Бедняжка Катрин видела свою мать всего один раз, когда Маргарет выходила из дома, а она как раз шла ей на встречу. Какое счастье она тогда испытала, но это счастье длилось мгновенье: презрительный взгляд молодой гордой женщины испугал ее, и Катрин была вынуждена спрятаться в кустах и вышла только тогда, когда убедилась, что ее мать ушла далеко.

Часть первая Глава первая

Часть 1

Мираж Любви.

«Сколько я мечтала о тебе?

Сколько говорила: Я люблю его.

Сколько я ждала тебя,

И таила в сердце невзаимную любовь.

Сколько я рыдала по тебе.

Ты же не со мной.

Сколько говорила всем: он опять с

другой.

Ты же не смотрел, совсем не замечал

меня.

В это время горячо любил другую ты.

Ты забыл, не знал, не помнил, не

мечтал.

Сердце любящее ты мое прогнал.

Ты даже не знал, как же я страдала!

Но все равно лишь про себя я

повторяла:

Что я не сержусь, я все равно люблю

Мечтаю, верю и ценю»

Ан. Св.

Глава 1

Лондон.

21 мая, 1725 год.

Оперный театр «Двери в рай и путь к вечности».

Памяти Алексу Фрайсу. Этот театр был построен специально

для его двух пьес его братом Арчибальдом.

- Поверьте же, я только ваша! И больше я ничья! Я вас люблю…

- Нет, перестаньте! Уж больно слышать это мне!

- Ну, отчего же?

- Все это время вы мне лгали! Вы вся в грехах! А я любил вас…

- О, нет, мой милый нежный ангел! Не верьте слухам и сплетням. Я вас люблю! Чего же боле? Чем мне все это доказать?

Андресс склонился перед нею, но с удивлением сказал:

- Вы думаете, что я поверю в это? Да, ваш взгляд красив, красив и голос. На вид вы также и чисты, прекрасны! Но вы не ангел, что были прежде…Вы уже не та, что я любил! Вы лживая, коварная…

- Вы верите в обман! – охнула Салина, рухнув на кровать. Андресс последовал за ней, присев рядом, - А я в вас верила.…Но вот теперь…

- Колдунья! Лгунья! Убить тебя мне мало! – Андресс схватил ее за руку и потащил за собой. – Убью тебя, умру и сам! Ты погубила наши жизни! Гореть тебе в аду!

- Мне больно! Отпустите же!

- Этот момент самый ужасный, - шепнула, сидящая в зале Катрин, своему брату Артуру,- второй раз хожу на эту пьесу, и все кажется, что они будут вместе. Так печально! Очень грустный конец.

- Правда? Не люблю плохие концы. И моя жена их тоже не любит, - добавил Артур, взглянув на свою любимую жену Кассандру, которая вся во внимании смотрела взволнованным взглядом на сцену театра, где играли молодые актеры ужаснейшую картину: Андресс достал нож и нанес смертельный удар прямо в сердце своей любимой.

Катрин и Кассандра вздрогнули.

Салина же вздохнула в последний раз, и намертво упала.

- Любовь моя! – Андресс нежно взял Салину на руки и бережно положил на кровать, закрыв ей глаза, - Теперь ты больше не его…и не моя! Теперь уже ничья. И я остался без тебя! Жизнь без тебя одно мученье! Одна печаль…одна тоска,…Зачем же жить теперь мне без тебя? Как мне прожить? Теперь ты не ответишь.…Да, быть может, ты любила.…Быть может, и не предала.…Быть может, и осталась бы со мной навечно… Быть может, я обманут был,…Но только вот тобой обманут был…И мужем был обманут я твоим… - он погладил нежно ее по светлым волосам, - Зачем, Салина? Зачем его ты полюбила? А не меня? Слова твои пусты! Все чувства твои лживы… Ты не любила. Любишь ты его, а не меня. Его! Лишь одного его. А я был просто пешкой. Простите, милая Салина! И разрешите умереть мне подле вас…

- Что за чушь! – воскликнул Артур, в то время как Катрин кинула на него упрекающий взгляд, - На что ты нас с Кассандрой привела?

- Это необычайно хорошая пьеса! – обидчиво сказала Катрин, - мне она даже очень понравилась.

- Чем же?

К его удивлению, Катрин покраснела.

- О! Узнаю этот взгляд, сестрица, - ухмыльнулся Артур, - Наверное, я должен задать чуть по-другому вопрос: кто тебе понравился в этом спектакле?

- Артур! – еще гуще покраснела Катрин, ткнув его локтем в спину.

- Что мы краснеем, мой маленький ангелочек? – подшучивал Артур, - Нам ведь еще только пятнадцать лет! – последнее он произнес немного с упреком.

- Да, мне он нравиться. Ну, и что в этом такого?

- Кто? Андресс или Мурисио? – Допытывался Артур.

- Андресс конечно! Мурисио мне совсем не по душе! – призналась Катрин, переходя на шепот.

- Андресс? Тебе нравиться Андресс? – не верилось Артуру, но в это время к нему обратилась Кассандра, и он отвлекся.

- Милый, мне что-то не хорошо, - сказала Кассандра, беря его за руку. Она была на третьем месяце беременности. Женаты они с Артуром уже четыре года. У них была уже трехлетняя девочка, которую они назвали в честь прабабушки Кассандры, Эллина.

Поэтому Артур сразу с беспокойством взглянул на жену:

Глава вторая

Глава 2

«Когда сердце говорит, разум не слушают»

Позже вечером, Катрин стояла у себя в комнате в особняке «Край небес» и, держа в правой руке краски, она смотрела на чистую большую бумагу, раздумывая, что бы нарисовать.

Вообще Катрин очень любила рисовать, и у нее это хорошо получалось. С детства ей был дан дар художника, и она могла, один раз взглянув на человека, хорошо его нарисовать. А теперь у нее зародилась идея: нарисовать Тристана. Как художник она отметила четкий профиль его лица, красивые темные глаза и обворожительную улыбку. Да, Катрин решила нарисовать его улыбающимся.

Взяв кисть, она обмакнула ее в черные чернила и, перед тем как сделать первый набросок, Катрин на мгновение закрыла глаза и представила Тристана. На его красивом лице играла улыбка, а его темно-карие глаза смотрели прямо на нее так нежно и так добро, отчего у Катрин потеплело на сердце.

Это будет ее самая лучшая картина. Она в этом не сомневалась.

- Боже мой! Что я вижу? – охнул Артур, когда вошел в комнату и увидел спящую в кресле Катрин, побледневшую и с краской на руках. – Моя бедная сестричка! – он подошел к ней и, присев на корточки, погладил по спутанным каштановым волосам, - Катрин, - позвал Артур нежно и тихо, - Проснись, пора вставать. Я вижу, - он опустил взгляд на ее руки, - что ты, мой ангел, опять рисовала. Бедняжка! Иногда талант тяготит душу.

При его последних словах Катрин завертелась и сонно потянулась, но не открыла глаза, а лишь перевернулась на другой бок.

- Какая же ты еще наивная и упрямая. Время уже не раннее, пора вставать! – добавил он громче и немного с упреком, все еще поглаживая правой рукой по длинным волосам сестры.

Катрин снова завертелась и что-то невнятное произнесла.

- Катрин!!!

Только это заставило девушку вздрогнуть и открыть глаза, пробудившись ото сна.

- Тристан…- произнесла она, еще до конца не осознав, где находится и кто рядом с ней.

Ее взгляд стал блуждать по комнате, пока не остановился на картине, которую она целую ночь рисовала, не видя сна. Тристан был прекрасен, а его улыбка была обворожительна. Он смотрел прямо на нее и улыбался ей, словно говоря: доброе утро, соня! И именно его взгляд успокоил ее, и девушка благоговейно вздохнула. Но лишь тогда она заметила своего брата, вот только он уже не смотрел на нее. Взгляд Артура был прикован к картине. Он медленно подошел к ней, не произнеся ни слова, и Катрин тоже молчала, тихо ожидая реакцию брата.

Неужели ему не понравился портрет? Или ему сам Тристан не нравился? Возможно.

Артур остановился, дойдя до портрета. Несколько мгновений он стоял неподвижно, но потом резко повернулся к сестре и спросил:

- Ты…ты нарисовала его?

Катрин беззвучно кивнула.

- Зачем?

- Я так захотела.

- Зачем тебе рисовать Тристана Доуэлсисса? Зачем тебе его портрет? – допытывался Артур, нахмурившись.

- Я хочу смотреть на него каждый день. Что в этом такого? – спокойно отвечала Катрин, - тем более, сегодня состоится наша встреча. Надеюсь, что я ему понравлюсь…

- Катрин!

- Артур!

- У твоего Тристана есть возлюбленная! – вырвалось из уст Артура и он сразу умолк, а его сестра на мгновение оцепенела, но когда, же слова брата окончательно дошли до ее разума, она вскочила и выкрикнула:

- Зачем же ты мне это говоришь? Я знаю, ты клевещешь! Ты не хочешь, чтобы я даже думала о нем!

- Да об этом знают все! И я об этом узнал только вчера из газеты. По всему Лондону идут слухи, что великий актер Тристан скоро обручиться с Эльвирой Кандрич! Только ты, моя бедняжка, ничего не видишь и не слышишь! Открой глаза и посмотри вокруг! Неужели ты не можешь поверить своему родному брату? Катрин…

- Замолчи! – Катрин со стоном рухнула обратно в кресло и, закрыв лицо руками, зарыдала горькими слезами, - Не правда! Верить не хочу!

- Моя маленькая бедная сестричка…- Артур подошел к Катрин и обнял ее за плечи, а та, в свою очередь, прижалась к нему, жалобно всхлипывая, - не плачь…

- Все равно я хочу пойти сегодня в гости к Мари Доуэлсисс, - прошептала Катрин, - как-то не хорошо отказывать такому приятному и открытому человеку.

- Мы пойдем. Все вместе пойдем, - поддержал ее Артур, - я, ты, моя жена и моя дочь. Я никогда не оставлю тебя, мой маленький ангелочек. Если тебе плохо, то и мне тоже. Вот увидишь, этот вечер пройдет быстро и незаметно.

- Спасибо тебе, Артур, - нежно улыбнулась ему Катрин, почувствовав глубокую благодарность, - я люблю тебя.

Однако Катрин все равно очень тщательно подбирала себе платье, прическу и духи на сегодняшний вечер. Она хотела быть привлекательной, манящей, завораживающей, пленительной, обольстительной, веселой, умной и в то же время простой и легкой, а, самое главное: она хотела казаться старше, не маленькой слюнтяйкой.

Катрин хотела, чтобы ее платье выглядело и красивым, и пленительным, и простым одновременно. Какое бы подошло на этот случай?

Глава третья

Глава 3

Не думать, ни гадать. Лишь надеяться и верить.

К вечеру Катрин почувствовала себя очень расстроенной и утомленной. Ну и денек же выдался у нее сегодня! Однако теперь ей стало все ясно: любовь Тристана ей никогда не видать. Остается только свыкнуться с этой мыслью. Только и всего.

Но это оказалось труднее, чем она думала: Катрин не могла забыть про Тристана и на пять минут. Да что это такое! Как глупо! Ведь ей всего только пятнадцать лет! А она уже плачет неизвестно по кому. И еще этот портрет…

Катрин медленно подняла взгляд на рисунок и тут же отпустила его, не в силах смотреть в эти глаза.…В эти красивые глаза.…В это красивое лицо. Неужели найдется мужчина более красивый, чем он? Наверное, нет.

Нет, это, наверное, простое детское наивное увлечение. Не может быть иначе! Хотя Катрин совсем не верила в это.

Катрин совсем не спалось: она около трех часов вертелась в постели, не закрывая глаз, и все, думая ободном и том же: о Тристане.

В итоге у нее заболела голова, и она решила пройтись по дому. Накинув белый батистовый халат, Катрин вышла в коридор. Но не успела она и трех шагов сделать, как услышала колыбельную. Она исходила из детской комнаты Эллины. Эта колыбельная была очень знакома Катрин: ее часто в детстве напевала ей и Артуру их обожаемая Асфалия.

Катрин, не удержавшись, вошла в комнату, стараясь при этом не шуметь, чтобы не испугать засыпающую малютку и ее мать, которая полушепотом напевала колыбельную своему чаду, присев на детскую кровать.

В этот сумрачный день

Я с тобою всю ночь.

Моя радость плохие

Отгони мысли прочь.

Моя сладкая девочка,

Спи, засыпай.

Я возьму тебя за руку,

И скажу: «Баю-бай».

Спи спокойно, малютка.

Мама рядом с тобой.

И никто не нарушит

Твой сладостный сон.

Пусть приснится тебе

Наш милый дом.

И чудесный тот сад,

Что гуляли вдвоем.

И два ангела-брата

Охраняют тебя.

И ты знаешь, малютка,

Как люблю я тебя!

Моя славная дочка,

Спи, засыпай.

Обниму тебя крепко,

И скажу: «Баю-бай»!

Лишь когда Кассандра спела колыбельную, а маленькая девочка крепко и сладко заснула в своей теплой кроватке, плотно укрывшись одеялом, она подняла глаза на Катрин, которая, облокотившись о стенку, тоже чуть ли не заснула.

- Почему ты не спишь? – шепотом спросила Кассандра, но и этого хватило, чтобы Катрин вздрогнула от неожиданности.

- А…я это…не могу заснуть, - промямлила Катрин, на что Кассандра нежно улыбнулась.

- Однако сейчас ты чуть ли не заснула, стоя у стены. Может, пойдем сейчас в твою комнату и я тебе там еще раз спою эту колыбельную? Как тебе идея?

- Звучит неплохо, - покраснела Катрин, засмущавшись, - у тебя очень красивый голос.

- Перестань! – рассмеялась Кассандра, - у меня обычный голос. Я, кстати, никогда не слышала твое пение.

- Я не люблю петь. И голос у меня ужасный.

- Не говори так.

- Но это правда!

- Ладно, пойдем лучше уже в твою комнату. Там и договорим. Не хочу тревожить сладкий сон моей девочки.

Когда же они вошли в комнату, Кассандра уселась удобней на краю кровати, в то время как Катрин улаживалась, накинув на себя тонкое голубое одеяло.

- Вот когда у тебя будут свои дети, - начала Кассандра, зажигая свечу и аккуратно ставя ее на столик, который располагался, совсем рядом, от кровати, - ты тоже будешь петь им колыбельную.

- Если честно, то я хочу себе дочь, - призналась Катрин, - я каждый день смотрю на вас с Эллиной и в какой-то мере завидую. А какое же, все-таки, красивое имя – Эллина!

- Спасибо. А как бы ты хотела назвать свою дочь?

- Гм…не знаю. Признаться, я только недавно начала задумываться об этом. Хотя мне очень нравятся имена: Салли, Джессика, Асфалия, Милли и Роза. У меня еще есть время подумать, какое из этих имен выбрать.

- Это точно. Но я бы посоветовала бы тебе остановиться на Салли и Розе, если, конечно, тебя интересует мое мнение…

- Конечно! – улыбнулась Катрин, - мне очень важно твое мнение! А как ты думаешь, у меня и вправду будет девочка?

- Ты еще совсем юна, Катрин, чтобы над этим задумываться, - погладив по головке девушку, с нежностью в голосе сказала Кассандра, - тебе всего пятнадцать лет!

Глава четвертая

Глава 4

Можно ли что-то понять? Объяснить?

Объяснимое можно понять, но непонятное

объяснить невозможно.

После того дня Катрин была сама не своя. И на то были очень веские причины: во-первых, на следующий день Артур получил какое-то очень странное деловое письмо, после которого он ходил целый день, загруженный и бледный, а на следующий день рано утром уехал, даже не попрощавшись с родными. Об его отъезде знал только дворецкий и двое слуг. Во-вторых, Катрин пришло письмо от Мари Доуэлсисс, в котором гласилось:

« Дорогая моя Катрин!

Почему вы мне не пишите? Я очень не хочу потерять связь с такой замечательной, доброй, отзывчивой и ласковой девушкой как вы. И это правда. Спешу вам напомнить, что скоро, а именно через пять дней, состоится балл в честь приезда моего дорогого супруга. Только не говорите, что вы не придете! Это очень огорчит меня, ибо мой сын, Тристан, за два дня до балла уезжает в другой город, чтобы готовиться к важнейшему своему выступлению в опере. Мой сын покинет меня! Это так печально, и я надеюсь, что вы, мое сокровище, будете рядом.

С уважением и искренней привязанностью,

Ваша Мари Доуэлсисс»

Первым желанием Катрин было написать ответное письмо миссис Доуэлсисс и как можно подробнее расспросить ее про отъезд Тристана, в какой именно город он уезжает, надолго ли, куда заселиться жить, и скоро ли он приедет? Но Катрин удержалась и решила ограничиться только обычным: как поживаете? И Конечно я к вам приеду!

Ну что она еще могла ей написать? Что еще могла сообщить? Ровным счетом ничего. О своей личной жизни и проблемах Катрин не хотела делиться с Мари Доуэлсисс. Хоть это и была вполне приятная и добрая особа, но Катрин ее практически не знала. И ей было не понятно такое уж сильно теплое отношение со стороны миссис Доуэлсисс.

А может это и к лучшему? Мари ведь мать Тристана…

И это, кстати, третья причина: мысль о Тристане никогда не покидала юную Катрин. Она даже повесила его портрет у себя в комнате, и бывало, доходило до того, что Катрин порой разговаривала с рисунком, оживляя его в своем воображении.

И она понимала, что со стороны это выглядит очень глупо и нелепо, но не могла ничего с собой поделать: Катрин в последнее время чувствовала себя очень одиноко. Виной тому был внезапный и очень странный отъезд Артура Мэтери. Он даже записки не оставил! Ничего. Даже дворецкий не знает, куда отправился горячо любимый ею брат. Без Артура особняк «Край небес» стал мрачным, безжизненным и пустым. Хоть в нем и раздавался детский смех Эллины, и кругом суетились слуги, все равно Катрин на душе было пусто и одиноко.

Целую неделю Катрин просидела в комнате, работав над новым рисунком. Она решила нарисовать шестилетнюю девочку с кудрявыми каштановыми волосами в белом легком платье, качающуюся в саду на качели, сплетенной из белых цветов.

Картина получилась великолепной, и очень понравилось Элли и Кассандре. Все вместе они решили повесить эту картину в гостиную, после того, как оформят ее в рамку. А пока она будет находиться в комнате Катрин.

Этим решением все остались довольны.

Медленными и неуверенными шагами Катрин ходила по небольшому залу, который был наполненный гостями. Кругом были незнакомые лица, любопытные, а порой даже навязчивые взгляды и «холодные» разговоры. Катрин была словно не в своей тарелке среди этих гостей. Она была совсем одна. Поблизости не было горячо любимого ею Артура, добродушной Кассандры и веселой Элли. Даже общество Мари Доуэлсисс не доставляло Катрин никакого удовольствия и душевного спокойствия. Молодая девушка все время была словно на иголках: она вечно оглядывалась по сторонам, ловя на себе все новые взгляды любопытных людей, не могла устоять на месте, находя себя все новое общество в разных углах, а точнее ее находили и пытались завести с ней разговор. Обычные вопросы: Кто вы и откуда? Заканчивались: Есть ли у вас спутник жизни? Познакомить ли вас с моим сыном? Очаровательный молодой человек!

Катрин лишь хотелось одного: скорее уйти отсюда, ссылаясь на головную боль. А почему бы и нет? От таких навязчивых людей, конечно, заболит голова!

Катрин огляделась вокруг: всем было весело, многие даже танцевали, выпивали, играли в настольные игры. Ее уход никто не заметит. А где же хозяйка этого праздника, Мари Доуэлсисс? Среди этой толпы ее никак не разглядеть. Неужели Мари ее бросила? Ведь она прекрасно знает, что Катрин здесь никого не знает! И что ей теперь делать?

« Уйти, в какое-нибудь темное пустое местечко, - думалось Катрин, - здесь есть такое? Надо поискать».

И Катрин пошла через весь зал в коридор: повернула налево затем направо и в итоге, вышла на террасу где села на свободное удобное кресло. С умилением она уже было закрыла глаза, как услышала приятный на слух женский голос, обращающийся к ней:

- Вот уж не думала, что кого-то тоже потянет на свежий воздух! Значит, я не одна считаю, что внутри дома очень душно. Как вас зовут, милая дама?

И как это она не заметила эту девушку, когда садилась рядом? А, между прочим, она была очень даже хороша собой: русые кудрявые волосы, зеленые глаза, чуть приподнятый у кончика нос и пухлые губки, которые растянулись в обворожительной улыбке, которая предназначалась ей.

Глава пятая

Глава 5

Где-то рядом…счастье близко…

Но нельзя его достать.

Катрин, не удержав слез, заплакала, внимательно слушая историю. За весь рассказ она не промолвила ни слова, лишь изредка печально вздыхая, или наоборот, затаив дыхание в разные моменты рассказа. Когда же печальная история закончилась и Элизабет замолчала, Катрин вовсю разревелась, прикрыв лицо ладонями, как маленькое дитя. Она даже не знала, сколько времени прошло, даже не заметила приход новой молодой особы, которая облокотилась о перила балкона и изредка поглядывала на них.

- Понимаю тебя, - промолвила Элизабет, погладив девушку по плечу, - представь, какого было ему потерять в один день сразу двух любимых людей. Горми был растерян, он не знал, что делать. И из-за своей рассеянности он совсем забыл про Джерарда и унес из дома сначала своего братишку, потом свою возлюбленную. Они были похоронены в один день рядом друг с другом. Казалось бы, что может быть еще страшнее? Но через два дня Горми узнал от Алисы, что она нашла дневник Джейн и там прочитала, что ее сестра была беременна. Эта новость совсем опечалила беднягу, и он поклялся убить своего врага любым способом. Но вот беда: Джерард на следующий же день после убийства уехал, не оставив никакого следа. Однако Горми это никак не остановило: он стал преследовать его младшего брата и племянницу. Брат был зарезан в Лондоне, а племянница Корнелия вынуждена была бежать к родителям в Италию за помощью и поддержкой. Все это нашлось, и началась настоящая война между двумя большими семьями.

- А Джерард Мерли? Горми нашел его?

- Горми Фрайс собрал команду, когда ему стукнуло тридцать лет, и купил себе корабль. Его брат, Мет Фрайс, женившись на любви всей его жизни, Алисе Мексон, не стал помогать Горми, окунувшись в лагуну семейного счастья. Горми понял его, да и команда у него набралась не малая. Однако он потратил всю свою жизнь в поисках своего главного врага, в то время как Джерард Мерли нашел покровительство у разбойника и лжеца, как и он – графа Уолшмена. Взяв себе фамилию Реккирэ, Горми странствовал по всему миру, ища след мерзавца. Прошло много времени, прежде чем он нашел его. Много сделал ошибок, брал в заложников не тех людей. Но после стольких лет ожидания расплаты и мести, он нашел его. Оставалось только одно: набрать больше людей, и схватить врага за рога! – в глазах Элизабет появился подозрительный блеск, который не заметила увлеченная рассказом Катрин, - И помощь нашлась, хотя и не бесплатная. Но зато какая! Храбрые пираты пришли на помощь несчастному и измотанному морем старику. Да, на тот момент Горми исполнилось пятьдесят четыре года. Так вот, помогать ему решили Марфус Корэ и его команда. Однако вскоре узналось, что это был вовсе не Марфус Корэ, а некий Джек Уолтер. Горми никогда не забудет эту фамилию и до сих пор семья Уолтеров дружна с семьей Фрайсов. Они едины.

- Так что же случилось с Джерардом Мерли?

- Его убили, - ответила за Элизабет белокурая девушка, стоявшая все это время в молчании, - Горми удалось это, - в ее голосе звучало презрение.

- Кто вы? – спросила удивленная Катрин.

- Меня зовут Сьюзен Мерли, - представилась та, - и эта история моей семьи мне очень хорошо знакома. Она передавалась поколениями. Из уст в уста. Лично мне ее рассказала моя мать, Амалия Мерли. Как я поняла, вы совсем не знакомы с нашей семьей. Не хотите ли узнать нас поближе?

- Сьюзен! – Элизабет предупреждающе посмотрела на подругу, - не втягивай ее в это. И, дорогая моя Катрин, если уж на то пошло, то ты являешься нашим врагом.

- Что? – Катрин была ошарашена услышанным.

- Увы, это так, - кивнула Лизи, - но ты не подумай, что мы тебя схватим, свяжем, украдем, а там убьем, не спросив разрешения. Нет! Мы со Сьюзен не такие. Наоборот: мы хотим мира. И ты мне даже очень понравилась, поверь. Я уже давно хочу положить конец этой смертельной вражде между Мерли и Фрайсами. Много они пролили друг другу крови, много было предательства и безответной любви. Особенно у Фрайсов. Некоторые даже поговаривают, что это проклятая семья и с ней лучше не связываться. А если ты уже связался с ними, хоть даже и не кровно, тебе никогда не отвязаться от них. Много по этому городу и не только ходят всяких разных суеверий. Не знаешь даже, чему верить!

- Но какое отношение имеет к этому моя семья? Мы ведь не Фрайсы, не Уолтеры и даже не Мерли! – Катрин вся побледнела от волнения. Уж слишком много на нее свалилось за один вечер!

- А вот это ты бы лучше спросила у своего братца, - ответила Сьюзен, - его ведь Артуром зовут, если я не ошибаюсь?

- Что с ним случилось? Где он?

- Так значит, он уже уехал? – удивилась Элизабет.

- Я же тебе говорила, что Джерри и Картер намного хитрее, чем мы думаем! – с укором посмотрела на Элизабет Сьюзен, - И что теперь мы будем делать? Опять все начинается заново! Мне снова писать Дину, Барклаю и Джозефу? А если прямо сейчас за нами следят шпионы Фрайсов! – Сьюзен как будто бы была вся на иголках, наворачивая круги перед ними.

- Успокойся, моя дорогая подруга! Не время паниковать.

- Да? Ты так считаешь? А что ты предлагаешь делать? Я сейчас же ухожу домой!

- Сумасшедшая! – Элизабет быстро встала и остановила подругу, схватив ее за руку. Та покорно остановилась. Лизи продолжала: - Не поступай так не разумно! Я тебе запрещаю этого. А если ты права и за нами сейчас следят? Друзей Фрайсов слишком много и половины мы не знаем. Напиши письмо Дину. Сегодня мы переночуем у Мари. А завтра утром мы поедем домой. Хорошо? – Сьюзен кивнула, начиная успокаиваться, - Время сейчас позднее…

Глава шестая

Глава 6

«Плыви по течению, а не против него, и тогда все придет в порядок»

Ожидание – пожалуй, самое тягостное из всех чувств. Оно словно крик души, зов сердца и неутолимое желание, постепенно убивающее душу. Тогда то и появляется надежда, которая залечивает лишь мелкие раны, но значительные она не залечит никогда, ибо тот желанный час для сердца и души еще не наступил.

Ожидание – мило, но иногда оно уныло, а чаще вовсе бесполезно. То есть потеря времени, забирающее с собой всю энергию души и радость сердца, оставляя отпечаток пустой надежды, тяжелой горечи и легкой привязанности к этому долгому, покрытому мучениями и, все же, в какой-то степени, милому времени, наполненному мгновениями очарования и мигами счастья на доли секунды.

Ты ожидай – и будешь жить. А ожидание не бывает и никогда не будет коротким. Каждый Божий человек в нашем мире хочет достичь чего-то в своей жизни, но лишь малая их часть идет напролом и достигает своей цели.

Не то ли важно, что ты ожидаешь? И важно ли просто ждать? Просто так сидеть в бездействии не всегда приводит к положительному концу. Однако иногда случаются ситуации, в которых мы бессильны, как птица, упавшая в океан. Мы не сможем действовать, как эта птица – плавать. В этом случае мы должны отдаться течению жизни и ожидать, тая в сердце твердую надежду и верить в лучшее, в исполнение своих желаний.

Вера – самое главное в жизни человека. Если ты ни во что не веришь, ничего не ждешь и не принимаешь все таинство надежды – значит, ты не живешь. Жизнь с течением времени без надежды и веры во что-либо становиться бессмысленной и не живой.

Если ты живешь только ради самой себя, то есть в глубоком одиночестве, а не наоборот: живешь ради кого-то, помогаешь кому-то, твои мысли принадлежат кому-то, и кто-то думает о тебе, значит, ты не живешь. А жизнь дышит эмоциями чувств, мирских движений и глубоких мыслей. Если ты живешь ради кого-то, значит, кто-то живет ради тебя. А знать, что ты кем-то любима и кому-то дорога – величайшая радость!

Вот и Катрин приняла надежду. Надежду увидеть брата, снова проводить с ним время, как в старые добрые времена. Но ради этого стоит подождать. Тем более, Катрин не знает, куда ее везут. Как-то она спросила у Леона, куда они держат путь, на что он ответил: «Туда, где вас ждут и куда мне сказали ехать». Больше Катрин ничего не спрашивала, подумав, что это будет бесполезно. И ее немного стало раздражать, что все говорят загадками.

Утро сменялось ночью, день днем, проходили недели. Катрин все ожидала, тая надежду в сердце. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она села на корабль, что ее очень удивило и, даже испугало. Куда же они держат путь, если приходиться садиться на корабль? Долгий ли он будет? Скоро ли она увидит Артура? Сколько вопросов и ни одного ответа! И тем более, бедняжка Катрин никого не знает, кроме Леона Тосара.

- Туда? На корабль? – не скрыла своего удивления Катрин, когда вышла из кареты, опираясь на предложенную руку кучера.

- Да, мисс, - улыбнулся Леон, - прошу на борт.

- Но…вы уверены?

- Так точно госпожа. Не бойтесь. Я буду рядом.

Это не сильно успокоило, измотанную и измученную дорогой и переживаниями Катрин. Однако она пересилила свой страх и глубокую печаль, и двинулась вперед, следом за своим слугой. Хотя теперь юная графиня была не уверена, что это ее служащий. Но обратного пути не было. Идти назад, означало бы потеряться и остаться в одиночестве, или неизвестно с кем, навсегда. Или еще хуже: ее украдут бандиты, обкрадут ее до последней ниточки и убьют, выбросив ее бездыханное тело в море. Так что ей лучше следовать за Леоном на корабль и будь что будет. Ведь не зря говорят: что не делается – все к лучшему.

Катрин Мэтери решила покориться судьбе.

«Боже, куда я попала!» - первое, что подумала Катрин, когда взошла на корабль. Не сказать, было, что это приличный корабль с приличными людьми. Создавалось впечатление, будто ее похитили пираты: команда матросов была одета не самым лучшим образом, палуба была грязной и скользкой. Однако трое мужчин ходили с ведрами и мыли, одновременно поглядывая на новоприбывших. У Катрин сердце замерло, когда к ним подошел черноволосый мужчина с длинными усами, густыми бровями, без рубашки, с загнутыми до колен штанами и испепеляющим взглядом.

- А, пришли, - молвил он, улыбнувшись, показав из всех зубов, три золотых. Катрин невольно отступила назад, - мы вас уже долго ждем. – Последнее прозвучало немного с упреком.

- Спешили, как могли, - сказал в ответ Леон, - И, тем более, вы же понимаете, что со мной была девушка. А ей нужен отдых!

- Вижу, что девушка, - хмыкнул тот, оглядев Катрин своим холодным взглядом с ног до головы, - Катрин Мэтери, я прав?

Девушка, молча, кивнула.

- Сколько хоть вам лет?

- Пятнадцать, - кое-как вымолвила испуганная Катрин. В этом чудовищном корабле ей было совсем не по себе и очень страшно.

- Ха! – усмехнулся матрос, - всего то? Да я тебе в отцы гожусь.

- Да хватит тебе, Дарвин, - вмешался Леон, - госпожа Катрин устала после долгой дороги. Дай ей отдохнуть.

- О, приехали! – подошел к ним уже более приятный на внешность мужчина с короткими черными волосами и загадочным взглядом, который сильно смутил Катрин, но она еще не знала, что это все гены его отца, с которым она позднее встретиться, - это из-за этой милой особы мы целый день работали, как каторжники?