Месть золотой черепахи

Глава первая. Крым. Немного магии.

Над городком сгустились черные лохматые тучи. Поднялся ветер, и, казалось, с неба вот-вот должен был сорваться ливень. Этот противный, пронизывающий насквозь ледяной поток воздуха назойливо пробирался сквозь одежду молодой женщины, всё ускорявшей шаг и вскоре шагнувшей к калитке небольшого домика, спрятавшегося в глубине хаотически разросшихся деревьев.

Природа взбунтовалась… Или она противилась тому, что сейчас неминуемо должно было произойти?

 Ангелы из своего уютного пристанища неподвластного земной непогоде, тоскливо взирали на одинокую фигурку внизу, пытаясь внушить ей добрые мысли. А вдруг, да и откажется та от задуманного, вернётся в свою чистенькую благоустроенную квартирку и займётся делами угодными богу…

Но не суждено им было сегодня быть услышанными, слишком уж черно сейчас было на душе у той, которая уже стучала всё громче и громче в покосившуюся от неумолимого времени ветхую калитку.

Минуло всего несколько мгновений и дверь домика, как и ожидалось со скрипом, приоткрылась, выпустив на свет божий кота, которого можно было бы назвать черным, если бы не огромное белое пятно, неровным кругом, выделявшее лукавый желто-зеленый левый глаз животного.

Сиё существо неторопливо потянулось и затем, уставившись на незнакомку, неожиданно громко мяукнуло, и быстро-быстро перебирая мягкими лапками, бросилось по траве к калитке.

Непрошенной гостье, отчего то стало не по себе, словно к ней сейчас приближался вовсе и не котик, а разъяренный дикий зверь. Она невольно передернула плечами, стараясь не обращать внимания на то, как противный липкий холодок разливается где-то между лопатками.

Тут же небо разразилось плачем, выжав из грозной пухлой тучи первые капли.

Женщина, стараясь отогнать от себя неприятные сверх всякой меры ощущения, торопливо покрыла голову газовым платком, сдернутым быстрым движением с плеч несколькими секундами ранее.

Она отвлекла своё внимание от крыльца лишь на мгновение и    потому, сейчас подняв глаза, вздрогнула от неожиданности, увидев в нескольких шагах перед собой молоденькую девушку, или скорее девочку подростка.

Худенькая, еще не оформившаяся фигурка светлые волосы и внимательные глаза, вот и всё что можно было сказать о ней. Ничего особенного! Девочка как девочка!

И тогда женщина успокоилась. Да что собственно происходит? Не она первая, не она последняя!

Она решительно, привычным своим начальственным голосом спросила:

-Бабушка дома? Она мне нужна!

Милое дитя не ответило, а лишь покачало своей белокурой головкой из стороны в сторону, что, по сути, должно было означать отрицательный ответ. Синие глаза не переставали сверлить гостью. И тогда вопрос прозвучал вновь:

-Как это её нет дома? Время-то позднее! Где она бродит?

Последнюю фразу она проговорила еле слышно, почти - что про себя. По крайней мере, не желая, чтобы эти не совсем учтивые ворчливые слова были кем - то услышаны.

Но девчонка, как назло, услышала и именно на них язвительно акцентировала своё внимание, мгновенно убрав руку с калитки, которую уже намерена, была открыть.

-А она и не бродит. Не имеет такой привычки по ночам гулять…

Секундное молчание и тут вновь тишину разрезали резкие недвусмысленные определения:

- Если уж кто в ночи и шастает, то мы-то тут причем?

Дерзкая девчонка пренебрежительно пожала плечами, повернулась спиной к калитке, и, подхватив с земли своё не менее наглое животное, на прощанье то ли мяукнувшее, толи взвывшее гнусным голосом, попыталась гордо удалиться.

Женщина опомнилась слишком поздно, фигурка уже миновала ряд корявых, уныло опустивших ветки деревьев.

Она в отчаянии топнула ногой, разбрызгав небольшую темную лужицу и уже не замечая, как нахальные капли дождя, ползут за шиворот кофточки, прокричала громко, боясь оказаться не услышанной:

-Нет! Я не хотела никого обижать! Мне просто очень-очень нужно увидеть твою бабушку! Прямо сейчас!

Прелестное дитя соизволило остановиться и обернуться. Более того, оно даже открыло свой алый пухленький ротик для ответа:

-Приходите завтра! Бабушка уже спит!

Ответ звучал как приговор и женщина, не сознавая, что делает, рванула калитку на себя. Железный крючок тут же с готовностью оторвался, утонув в пушистой, давно не кошеной траве, оставив проход внутрь дворика свободным. Благо калитка, болтаясь на давно не смазанных петлях, и тоскливо пища, уже не представляла угрозу для кого-либо.

Молоденькая хозяйка, наблюдавшая это действо, задохнулась от возмущения и, выпустив из рук обиженного этаким невниманием кота, хотела видно осадить прыткую дамочку, но в последний момент передумала и, оглядев незнакомку с головы до ног, вполне даже миролюбиво произнесла:

-Ладно, пошли! Но если бабушка вас не примет, сразу уходите.

Девочка быстро скрылась в дверях, показав жестом следовать за ней.

Женщина поспешно миновала расстояние, отделявшее её от этого хмурого домика и перед тем как толкнуть дверь, обитую нелепым ядовито зеленым дерматином, совершила оплошность едва не заставившую её лишиться чувств.

Дело в том, что котик, которого только что оставили мокнуть на улице, смекнул о последней возможности проникнуть в дом с подачи наглой дамочки и моментально юркнул ей под ноги, прямо-таки напросившись, чтобы гостья в темноте наступила острым каблуком на его роскошный пушистый хвост.

Дикий вопль бедного животного, последовавший за этим необдуманным действием, вкупе с ещё больше разыгравшейся непогодой, с то и дело вспыхивающими неподалёку молниями и раскатами грома над самой головой мог бы привести к временному нервному расстройству кого угодно.

 Да! Именно так! Кого угодно, но только не её! Женщина лишь вздрогнула и, отшвырнув кота прочь, толкнула дверь и оказалась в коридоре, довольно просторном, темном, опутанном бельевыми верёвками. На них тут и там – повсюду, куда только падал взгляд, висели пучки травы, видимо подлежащей просушке. Потому-то и витал здесь странный запах сена и цветов и ещё чего-то неуловимого, непонятного, настораживающего.

Глава вторая. Озерцовск. Несколькими днями раньше.

Сирена машины скорой помощи сотрясала воздух, заставляя прохожих оборачиваться ей в след. Эти тревожные звуки вызывали у многих недоумение. Зачем нервировать людей? Не такое уж в городке движение, значит и помех белой машине никаких. Едет и пусть себе!

Нет же, как на пожар мчится с музыкальным оформлением!

 И лишь одна женщина передернула зябко плечами и остановилась, долго глядя в след удаляющейся машине. Она сама не понимала, что же заставило её сердце сжаться от подкравшейся неизвестно откуда колючей боли. Отчего так тяжело? Вроде бы нет причин для волнения, с её близкими, слава богу, все в порядке. Зоя на работе, а муж дома, занимается ремонтом квартиры.

Анна Михайловна сделала несколько шагов и вновь остановилась. Боль не отпускала. Хорошо, что в сумочке нашелся валидол. Она опустилась на скамейку перед домом и, взяв таблетку под язык, долго сидела совсем без движения.

Как-то сам собой в мыслях возник образ бывшего зятя, такой реальный, что женщина невольно поморщилась.

Надо же, как не повезло дочери… И ведь разошлась Зойка с ним год назад. Да, уже ровно год прошел, но словно на привязи держит её Максим. Или сама она себя держит на той веревке?  Маленькие детки – маленькие бедки. Всем известная пословица. И такая верная! Вроде и выросла дочь, но и проблемы выросли тоже.

Анна Михайловна поднялась со скамьи и незаметно для самой себя, ускоряя и ускоряя шаг, направилась по самой короткой, утоптанной подошвами множества ног, дорожке к дому…

    Ленка металась по квартире как раненый зверь. Она то выбегала на балкон, с надеждой вглядываясь в дорогу скрытую густой листвой деревьев, то, вновь вернувшись в комнату, бросалась к безжизненному телу подруги.

Зойка полулежала в широком кресле.  Голова её свешивалась набок, как ни старалась Лена вернуть её на место. Губы девушки приобрели неестественно синеватый оттенок, а руки беспомощно и так страшно свисали с подлокотников.

Лене даже на миг казалось, что она уже умерла и эта мысль так испугала её, что она вновь и вновь хватала эту безжизненную руку и пыталась найти в ней признаки жизни, прощупывая    нитеобразный пульс.

Ей хотелось закричать, обозвать её всякими гадкими словами, заставить её жить! И она наверняка произносила их вслух, даже не сознавая сказанного. Но их никто не слышал. Комната была зловеще пуста… Только настенные часы, отмеряя драгоценное поистине время, оглушающее громко тикали.

Наконец в комнату ворвался новый звук. И этот долгожданный уличный звук, звук сирены, заставил Ленусю оторваться от ставшего таким ненавистным кресла и быстрой тенью метнуться на балкон.

Так и есть спасительная скорая свернув с дороги, взвизгнув тормозами неожиданно резко вырубив звук сигнала, остановилась у подъезда. И Лена бросилась открывать дверь, совершенно забыв, что уже давно держит её открытой. Благо соседи по лестничной площадке не страдали излишним любопытством и не появлялись непрошенными гостями.

А Лене так страшно оставаться один на один с безжалостно-ненасытной птицей смерти, уже раскрывшей одно свое черное крыло над безжизненно лежащем в кресле телом… Телом её лучшей подруги. И телефон в квартире Анны Михайловны онемел, как назло. Длинные бесконечные гудки…Гудки…И вновь страх и одиночество. А может и лучше, что её не оказалось дома. Разве смогла бы Лена объяснить матери Зойки, что происходит. Внятно и разумно? Скорее всего, нет….

И надо же было тащить Зойку в ту злополучную квартирку.

Да, это её, Ленина вина. Она одна виновата…

Ну видела и видела…А Зойка то как тогда побледнела… И ведь молчала все…Кто мог подумать, что все так закончится!

   Лена выскочила на площадку и, как ей самой показалось, очень громко позвала поднимающуюся по лестничному маршруту бригаду во главе с высоким молоденьким врачом.

-Скорее!!! Пожалуйста, скорее!

Она вытерла кулаком слёзы и уже в комнате, наблюдая, как над Зоей склонился врач, протягивала ему пустую упаковку таблеток, и, ответив на заданные вопросы, глотая слова, просила:

-Ну, сделайте же что-нибудь, пожалуйста!!! Сделайте же что-нибудь…

-Вы бы лучше не мешали девушка, а то и без вас тошно… Я и так ночь отдежурил…А, тут еще самоубийцы…Жить видишь ли не хотят…

Ленусю определение, данное врачом, больно резануло по сердцу. Но не согласиться с ним было нельзя и она, как-то разом, неожиданно для самой себя, прекратила хлюпать носом. Захлопнув дверь квартиры, она, тихо, едва заметной тенью, шмыгнула вслед за санитарами, выносящими на носилках к машине тело её бедной Зойки…

Глава третья. Больничка.

Стоило только открыть глаза, как по ним больно резануло ярким неестественно голубоватым светом.

Сначала мне даже показалось что я уже в раю…Так стерильно чисто было пространство вокруг…

 Но длилось это наваждение совсем недолго. Вот уже очертания стали четче и определённо это был не рай…

Картинка озвучилась и стали слышны голоса. Тихие, но определенно человеческие. И по мере того как сознание полностью возвращалось ко мне, пришло и понимание того, что речь говоривших касалась не кого-то постороннего, далекого, а меня. Именно меня…И то что, обсуждали эти двое, мужчина и женщина полоснуло острым лезвием прямо по моей больной, только что очнувшейся от спячки, душе.

-А она что, правда, ненормальная? - спрашивал молоденький нежный голосок. - Ведь это надо же такое придумать пытаться лишить себя жизни.

-Да кто их разберет этих самоубийц, кто знает, насколько у неё крыша съехала. Впрочем, нам до этого и дела нет. Мы то её откачали, а теперь пусть с ней шестое отделение разбирается.

Вот придет в себя и отправится на дальнейшее лечение. Там ей веселенькая компания подберется. Если еще не совсем свихнулась, то после общения с ними точно крыша сдвинется.

Говоривший громко загоготал, явно довольный шуткой и, потеряв всякий интерес к жертве суицида, принялся приставать к растерянной медсестричке. Но та сейчас явно не была готова переключиться на другую волну и продолжала донимать собеседника:

-Тебе все смешки да прибаутки, а я и правда испугалась. Она вроде и не в себе и ничего не соображает, а как вдруг вскочит с кушетки и врачу в руку как вцепится, не дает зонд для очистки желудка вставить. Интересно кто её до такой жизни довел? Небось, мужик какой…Точно, все вы одинаковы, а мы дуры страдаем почем зря.

Вдруг их милую беседу прервал новый персонаж. В комнате возник тот самый врач, коего уже успела обидеть буйная Зойка, то бишь я.

-Ну, как, проснулась красотка? - голос слышался у самой кровати, почти у меня над ухом, но я старательно прикидывалась спящей.

Не хватало ещё отвечать на вопросы. Я к этому не готова, по крайней мере, сейчас.

-Валерий Михайлович, - осведомилась подпорхнувшая легкокрылой птахой медсестра, - а что с ней дальше делать-то?

-Что делать-то, ясно что, - буркнул тот, щупая чахлый пульс на моем запястье,- отправляйте в шестое. Только не сами, вызовите предварительно санитаров. Мало ли что. А они привычные, хорошо справляются с таким контингентом.

Желательно сделать это сегодня, чтобы завтра прямо с утра с ней поработали и назначили лечение.

Шаги удалялись, и, вмести с ними, испарялись всякие надежды…

Я так старательно сжимала веки, что спасительный неотвратимый сон вновь принял меня в свои нежные сети,

Разбудил меня и вернул к реальности жуткий шум в коридоре. И голос что орал громче других принадлежал, несомненно, моей лучшей подружке, Ленусе.

Никогда бы не могла предположить, что она способна навести такой шухер в этом царстве покоя.

-Ещё что выдумали! В «Дурку» её запрятать! Да я вас сама всех туда отправлю! А ну, дайте пройти! Мы с ней уйдём домой и всё тут!

-Тут вам не балаган! Прекратите орать, пока вас в полицию не сдали! Это реанимационное отделение, - сопротивлялась вся медицинская служба.

Мед персонал героически стоял стеной, так что дальше коридора Ленусе пробиться не удалось. Силы в схватке были не равны и вскоре после непродолжительной возни, голоса стали удаляться и стихать.

Может, мою подружку упекли, куда и было обещано, то есть в полицию?

Я села в постели, собираясь проследить её дальнейший путь, насколько это возможно, через окно. И как раз в это мгновение в палату вошла мед сестра, наверное, именно та, что обсуждала несколькими минутами раньше со своим другом мою кандидатуру.

И если не так давно она и испытывала ко мне сострадание и симпатию, согласно женской солидарности, то эти нерасцветшие зачатки доброты, пожухли и сморщились благодаря Ленусиным недавним действиям. Теперь ей овладело желание отыграться на присутствующих. Одарив меня улыбкой дракона, она умчалась за санитарами.

Одиночество было недолгим. И мои больные мозги даже не успели оценить незавидное моё нынешнее положение. А в комнату уже входили дюжие розовощекие молодцы.

Видя, что сопротивляться неизбежности глупо, я пихнула ноги в больничные тапочки неизвестного размера, и, приняв из рук любезной медсестры, пропитанный запахом хлорки халат, отправилась под конвоем к месту дальнейшей дислокации.

Парни вели меня по бетонному коридору в «шестое», имевшее отличительную особенность. Здесь содержались особые люди. Алкоголики, страдающие белой горячкой и другие личности с больной психикой.

Несколько завитков подземного лабиринта и вот уже мы входим в полутемное помещение. Мы кого-то ждем несколько минут. Я, молча сидя на кушетке, а мои сопровождающие у входной двери, невзирая на запреты, пускают сигаретный дым в коридор и обсуждают свои вчерашние подвиги в местном клубе. А я с грустью думаю, что ничего похожего долго не увижу. Ни улицы, ни своего дома, ни завалящего, какого-нибудь клуба или бара.

 Ведь я же сумасшедшая…А, таких лечить надо.

Мне становится так тоскливо…

Это чувство просто распирает меня изнутри, и тогда я забираюсь под свой защитный панцирь.

Как худенькая сморщенная черепашка я отстраняюсь от мира жестокого и воинственного.

Вот меня опять ведут по мрачному, окрашенному ядовитой желтой краской коридору и, наконец, определяют в маленькую комнатушку, указывая мне на заправленную серым одеялом свободную кровать.

Я тут же забираюсь в это пахнущее сыростью логово и, натянув одеяло на глаза, оцениваю обстановку.

Ну что же, слава богу, их тут немного! Одна женщина в возрасте спит, громко храпя. А другая молоденькая девушка, явно жертва неудавшегося суицида, судя по её забинтованным запястьям, бросает на меня опасливые взгляды, изучая новый предмет в маленьком больничном мирке.

Глава четвертая. Побег.

Я не решалась выдвинуться на передние позиции, предпочитая оставаться в тылу, на уже ставшей привычной и вроде бы относительно безопасной кровати.

Но мысль остаться в стороне длилась совсем недолго, ровно столько, сколько потребовалось времени, чтобы узнать знакомый голос за окном. Требовавший на аудиенцию не кого-то, а именно меня. Голос, несомненно, принадлежал моей дорогой подружке- Ленусе. И звучал он уже не еле-еле, пробиваясь сквозь призрачную преграду стекла, а напористо и громко.

Зойка! Да где же ты, черт возьми! Дрыхнешь, что ли?

Я мгновенно оказалась у окна, забыв обо всех своих страхах. Оттеснила недоумевающую девицу в сторону и стала напряженно вглядываться в темноту.

Благодаря лунному освещению, мне сразу удалось убедиться, что я не ошиблась. Передо мной, действительно, была Ленуся. И она сейчас строила ужасные рожи, пытаясь что-то оторвать с другой стороны окна.

Неужели она хотела освободить его от постылых решеток…

 Поистине, глупое действие. Мне даже смешно стало. Но ненадолго.

Действовала Ленуся вполне профессионально, в её руках красовался внушительный ломик, а скрип и скрежет металла и старого подгнившего дерева указывал на то, что её старания и вправду скоро могли быть с толикой вознаграждены.

Тощая соседка по палате пришла в восторг. Видимо в её жизни было мало таких занимательных моментов.

Я же с опаской оглядывалась по сторонам. Во-первых, боясь, как бы кто не зашел. Ведь тогда в отделении наверняка прибавилось бы на одного пациента в лице Ленки. А, во-вторых, посторонние шумы могли пробудить к действию другую, не столь миролюбивую ко мне особу.

Но пока все происходило гладко…

А подруга, увидев, что две пары глаз смотрят на нее с нескрываемым восхищением, удвоила свой напор.

Спустя минут пять или десять всей этой возни и вот уже решетка повисла лишь на верхних креплениях, тоскливо скособочившись на один бок.

Теперь и мне пришлось немного постараться. Рамы-то предусмотрительные стражи не заменили, при очередном ремонте здания и они свой век явно изжили. А тот, кто забивал в них гвозди, действовал осторожно. Дабы не нанести непоправимый ущерб хлипкому имуществу. Шляпки гвоздей выпирали наружу. Так что принесенная девицей-соседкой десертная ложка пришлась как раз кстати. Дело пошло быстрей и вот уже прохладный, летний ветерок ворвался в комнату из приоткрытого окна.

Ленка отбросила ломик в сторону.

-Давай скорей вылезай! Времени нет!

Тогда я быстро залезла на подоконник и уже спустила, было, ноги в больничных шлепанцах вниз. Но тут вспомнила о другой такой же жертве больнички и, повернувшись к ней, только собралась открыть рот, чтобы предложить ей последовать моему примеру, но девушка поняла все и без слов и тихо сказала:

-Нет. Нет. Идите. Я тут буду! Мне тут лучше, чем дома… Пока лучше…Только ты свою карточку из регистратуры забери…так надо.

При этих слова Ленуся оживилась и уточнила, где находится эта самая святая святых.

-С другой стороны здания…третье окно от угла. На этом же этаже. Счастливо вам. Я прикрою ваш отход, не волнуйтесь.

И она отправилась сооружать на моей кровати некое подобие человеческой фигуры. Но наблюдать за ее действиями времени не было.

Я спрыгнула вниз, и мы с Ленусей кое-как пристроили на место решетку.

Тут на меня напал стопор, и я с сомнением оглядела свои серые тапочки. Потом вопросительно перевела взгляд в сторону Ленки. Если уж она меня похитила, то, может быть, и одежку прихватить из дома догадалась?

Подруга, недовольно поморщившись, бросила:

-Времени не было на всякие там мелочи. После того как я тебе кое-что расскажу, ты вообще забудешь о какой-то там одежде. Но это после того как мы выкрадем твою карточку.

Эти её слова меня озадачили и натолкнули на всякие неприятные мысли. Но Ленуся совсем не оставила мне шансов на длительный мыслительный процесс. Она уже тянула меня за руку в сторону кустиков сирени, разросшихся на углу здания.

Несколько секунд мы напряженно вглядывались в темные окна регистратуры и были очень обрадованы тем обстоятельством, что на окне не было решеток. Видно эта часть здания не представляла опасности для окружающих.

Шесть метров страха и вот уже мы стоим перед нужным окном. Теперь нам не привыкать орудовать столовым прибором, который я на счастье не выкинула прочь за ненадобностью, а автоматически пихнула в обширный карман своего больничного халата.

Как две гибкие пантеры мы просачиваемся в темную комнатку, слава богу, освещенную хоть и тусклым, но все-таки светом небесного ночного желтого круга. На всякий случай, выглядываем в коридор и убеждаемся, что больничка беспробудно спит. Никто не бродит в округе в поисках приключений…

И тогда мы начинаем осторожненько обыскивать ящички на полках вдоль стены. Но, к сожалению, моей карточки там нет.

  И вот тогда-то меня осеняет чудесная мысль, что мы ищем не там, где надо, и я бросаюсь к столу и судорожно роюсь в накиданных на нем бумагах. Конечно, где еще могут быть сведения о вновь прибывших. Только тут!

Я настолько увлекаюсь этим ответственным занятием, что не замечаю отчаянную Ленкину жестикуляцию.

Тогда она переходит на громкий шепот:

-Кто-то идет по коридору. Сматываемся!

И действительно, теперь-то я слышу голоса, и эти голоса приближаются к нашей двери. Молоденький девичий, воркует что-то любезно-уклончивое, отвечая на предложение второго, мужского голоса, отдохнуть на мягком диванчике. К своему ужасу я замечаю в углу диванчик и догадываюсь, что именно о нем идет речь. И что сейчас, через секунду, эти двое откроют дверь и застанут нас за совсем неблаговидным занятием.

Ленка, не долго, думая, несется к окну, раскрывая его во всю ширь.

Поток ворвавшегося в комнату воздуха, распахивает дверь, а я, обезумев от ужаса, вылетаю вслед за Ленкой в окно, больно приземлившись на раскиданные под ним кирпичи. В руках я сжимаю карточку больного, которую я машинально прихватила со стола и как раз собиралась обследовать.

Глава пятая. Озерцовск. Утро следующего дня.

Антон проснулся и с недоумением огляделся вокруг.

Ну конечно. Он на боевом посту возле дома проклятой девки. Вздрогнув от мысли, что пребывал во сне долго, он взглянул на мобильник.

Цифры показывали, что он спал всего десять минут или немного больше.

Тогда он вышел из машины и скрылся в подъезде, собираясь проверить, не проскочил ли объект наблюдения в квартиру, за то короткое время потери бдительности.

Едва он нажал кнопку звонка, как из соседней квартира вышла старушка и, распрощавшись с кем–то внутри неё, отправилась   вниз. Но, вдруг остановившись, обратилась к Антону, пожалев, видно, парня,

-А ты звони, звони, сынок! Дома она! Дрыхнет еще, небось…

-А вы откуда знаете, что она дома? – опешил Антон.

-А как не знать-то. У меня, сынок, бессонница ночами…Вот и сижу у оконца. А Зойка эта пришла поздненько ночью вчера, с еще одной девахой. Нырнули в подъезд, и давай носиться туда-сюда по комнате. Нет, чтоб спать ложиться. А мне все слыхать, моя квартира, в аккурат под её, Зойкиной. Так что звони, звони, сынок.

Старушка удалилась, и было слышно, как хлопнула её дверь. А Антон еще минут десять жал на звонок и, наконец, убрал руку, вполне резонно рассудив, что ни один спящий человек не сохранил бы спокойный безмятежный сон при такой трели.

Значит, ему просто не хотят открывать. Тогда он достал из кармана отмычки и, повозившись с запором пару секунд, распахнул дверь.

Войдя в квартиру, он испытал разочарование. Она была пуста.

Как получилось, что он их прозевал? Ведь он отключился совсем на чуть-чуть.

В комнате царил беспорядок, и он решил его продолжить, вытряхивая из ящичков на пол их содержимое. Обыск продолжался долго, но зато, когда он был завершен, Антон с уверенностью на 95% мог сказать, что вожделенного предмета поиска в квартире нет.

Тогда он вернулся в машину и, отзвонил боссу:

-Девки в квартире нет. Я там был только что.

-Найди её как можно быстрей и притащи ко мне.

По голосу Гоши Круглова, или как в народе его называли – Кругленького, Антон понял, что находится на вершине  клокочущего перед извержением вулкана. И это только начало. Когда начнется извержение, полетит много голов, сжигаемых безжалостной лавой. И первым в жертву разбушевавшейся стихии будет принесен он, Антон…

Глава шестая. Крым.

Мы с Ленусей вывалились из самолета плавно влившись, в шумный поток озабоченных отдыхающих.

Вежливо ответив на назойливые предложения водителей подвезти, куда нужно за «скромную плату», определив для себя Ялту, как конечный пункт назначения, мы заняли места в салоне авто обещавшего быстро домчать нас до места.

Несмотря на жаркое полуденное солнце, попутный ветерок, врываясь в раскрытые окна, ласково тормошил волосы. Вскоре я действительно смотрела на горные вершины, покрытые ласковым, нежным покрывалом облаков, в образе гордо бредущих по неестественной синеве неба верблюдов. И мной вдруг овладело ни с чем не сравнимое чувство покоя. Заботы были собраны в огромную вместительную корзину и выброшены за борт. Нас с Ленусей ждала совсем другая жизнь. А иначе, зачем бы мы сюда стремились!?

Прибыв в конечный пункт назначения, мы задержались на автовокзале, приобрели по порции мороженого и, усевшись на скамейку под сенью хилого неизвестного деревца, приготовились вонзить зубы в белое лакомство.

Но наши зубы остались не у дел, так как столь приятное занятие было прервано появлением нового персонажа в нашей отпускной эпопее.

Над нами склонилось тощее существо неопределенного возраста, но, несомненно, женского пола. Это было видно по широкополой шляпе с бантом, надетой на голову, этак, залихватски задорно, набекрень. Да еще туфли шлепанцы на ногах, могла носить только представительница слабого пола. 

В остальном, дамочка не побеспокоилась соблюсти последовательность наряда.

Застиранные широкие шорты и футболка ну никак не соглашались сочетаться с кокетливой шляпкой ни по цветовой гамме, ни по стилю. Выбеленные изрядной дозой дешевой краски волосы, торчали в стороны, не соглашаясь прятаться под головным убором.

Ленка судорожно сглотнула слюну, бросив на меня взгляд несчастного бизона, изгнанного с пастбища в час благодатного откорма сладкой травкой.

Между тем объект вынужденной паузы, мило оскалил беззубый рот, сразу напомнив мне примелькавшуюся занудную рекламу зубной пасты, и протяжно произнес, словно с трудом выуживая слова из далеких недр потаенной словарной шкатулочки

-Вы, девочки, конечно, отдыхающие?

-Ну да.  - Подтвердила я, с тоской переведя взгляд с капавшего на землю мороженого, на тетеньку.

-И вам негде жить! – уже поменяв интонацию, скорее утвердительно, чем вопросительно констатировала она. 

Но я не успела ответить. Так как шкатулочку прорвало, и слова хлынули из нее бурным потоком.

-Конечно, негде жить. Здесь, знаете ли, курорт! Дефицит спальных мест. Прямо-таки бум. Все едут и едут, черт их дери! Хотя, пардон, к вам эта фраза не относится. Вы мне как-то сразу приглянулись. Такие дивные девчата! И поэтому я вам предоставлю рай под черноморским небом!

 Выбрав секундную паузу в пламенной речи, Ленуся ехидно согласилась:

-Ну, да! Ну, да! Если под небом, то точно рай!

 И мне, обладающей буйной фантазией, живо нарисовались наши обугленные фигуры под чистым небом на берегу моря и дамочку с пушистым султанским опахалом возле нас, читающую лекцию о пользе воздушных ванн.

Тетенька заметно напряглась, видно почуяв скорую потерю клиентуры, и быстренько изменила тактику ведения переговоров.

-Зря, девоньки. У меня и недорого и чистенько. И без шума, и без пыли, и до моря рядом.

А то смотрите, запихнут вас в курятник, где еще десяток коек, то-то меня вспомните. – она гордо отвернулась, собираясь удалиться.

 Была в ее словах несомненная доля правды. Сколько угодно существует причин испортить самому себе отдых, делая преждевременные выводы, согласно первоначально неверным умозаключениям.

-Постойте! –остановила я её. - Мы согласны. Да что, собственно мы теряем? Не понравиться, всегда можно отказаться.

Подруга пожала плечами:

 - Как знаешь, мне вообще все равно где жить, хоть у моря на топчане.

Конечно, это была чистой воды, бравада. Да Ленка первой взвоет, случись ошибочка.

Решение принято, что ж теперь размышлять. Исходя из соображения что «все что ни делается, все к лучшему», мы побрели за дамой.

Я сосредоточилась на том, как бы не перепачкаться мороженым, и уже домучив его, вдруг заметила, что мы стоим перед маршруткой.  

Ленка зло отмалчивалась, узрев перспективу расстаться с Ялтой. Ведь в её представлении все прелести жизни были заключены именно здесь.

Но дама не дала нам опомниться, быстренько загнав нас в авто. 

Машина рванула с места, и вскоре оставила город позади.

Спустя минут пять вилянья по горам, мной стала овладевать тоска.

Куда это загонит нас судьба по милости моих бесшабашных скоропалительных решений?

Но вот сопроводительница дала команду выгружаться. И далее мы еще минут десять тащились по каким-то закоулкам, сойдя с асфальтовой дороги. И тут я поняла, что каким бы не было жилье, я ни за что не проделаю обратный путь… Ни за что!!! Ни за какие коврижки!!!

Думаю, что и Ленуся разделяла мои мысли.

Её разморило на солнце, она то и дело, сдувала мокрую челку   упрямо норовящую закрыть ей глаза.

 Ленка тащила сумку, чуть-ли не по земле. Сейчас настала её очередь. Сама виновата, нечего было жадничать и набирать столько барахла.

Дама, которую, как выяснилось в результате обмена информацией, зовут Жанна Магомедовна, наконец, остановилась у маленького белого каменного домика, и попасть

во двор, оказалось совсем непросто.

Каменный забор и железные ворота, служили надежной преградой. Да еще шавка внутри, чуя чужих, затеяла бесконечный, одной ей понятный разговор с хозяйкой на своем собачьем языке, показывая, кто гроза дома, пока Жанна Магомедовна возилась с запором. Конечно, на наше счастье, при более близком визуальном знакомстве она оказалась вовсе не страшным кровожадным питбулем, а лишь лохматой белой болонкой. Но, хотя кто её знает, тоже цапнет, мало не покажется. Расслабляться рано…

Глава седьмая. Встреча. И опять немного нервных встрясок.

Мы вышли на шоссе, решив для первого раза не плутать по неизведанным тропам, а спустится вниз по серпантину дороги в предполагаемо верном направлении.

Но недолго музыка играла, и Ленуся стала намекать о необходимости проехаться на попутной машине, вздыхая очень жалобно:

- Что-то долго мы идем…

-Ну и что, дыши воздухом, наслаждайся жизнью, -оптимистично возразила я.

Но Ленуся не захотела наслаждаться, и, стоило одинокой легковушке приблизиться к нам, вскинула вверх руку.

Белая машинка, проехав уже несколько метров вперед, неожиданно остановилась, съехав на обочину.

Похоже, она просто сломалась, по крайней мере, выглядело это так.

Ленка хихикнула по этому поводу, и мы, не прибавив шага, продолжили путь.

 Стоило нам поравняться с авто, мной овладели сомнения. Водитель с другой стороны дороги, смотрел на нас с любопытством, не выходя из машины.

Я подтолкнула Ленку в спину,

-Иди, вот теперь, и спрашивай, похоже, он хочет нас подвезти. Ты хотела ехать или нет? Если нет, то нечего и руками размахивать!

Но Ленка неожиданно уперлась как баран. С ней такое бывает. Совсем некстати прорвалась наружу её дремавшая доселе девичья застенчивость.

Пришлось идти мне.

Молодой симпатичный мужчина смотрел на меня своими зеленоватыми глазами спокойно и серьезно и ждал.

-Вы не подвезете нас до моря? Мы с подругой только что приехали и плохо понимаем, где оно находится. Или скажите, в верном ли направлении мы двигаемся. Не хотелось бы долго блуждать в незнакомой местности.

Ответ был неожиданно скуп:

-Садитесь.

Какая разница скуп или нет, важен результат, и я махнула Ленке рукой, чтобы она, наконец, приблизилась.

Едва Ленка устроилась сзади, а я на переднем сидении рядом с водителем, машина тронулась с места, но вдруг развернувшись на дороге, рванула в обратном направлении.

Вот это да! Мы что, не туда с Ленкой шествовали?

Стало быть, так…

Минут через десять этой молчаливой поездки, меня стали одолевать сомнения. А что если он маньяк какой? Молчит все время… И поехал в другую сторону, совсем не в том направлении, что вначале двигался…

Хотя, что это я себя накручиваю. Человек просто заработать хочет. Сейчас накатает нас, дур, на кругленькую сумму!

 Ну и пусть, будет Ленке урок на будущее!

Машина остановилась перед воротами санатория, и мужчина через окно показал охраннику красную книжицу. После чего ворота открылись, пропустив «Мазду» внутрь.

Припарковавшись на площадке около белого корпуса здания, водитель вышел, прихватив с заднего сидения спортивную сумку.

Поняв, что поездка закончена, мы выбрались из машины тоже, с недоумением оглядываясь по сторонам.

Мужчина вел себя так, словно мы знакомы целую вечность, а не какие-то несколько минут

-Пошли. – Он, не дожидаясь, отправился вперед.

Нам не оставалось ничего больше, как плестись за ним следом, лишь изумленно переглядываясь.

Странная личность…- начала было думать я. Но так и не закончила мысль. Потому что мы вошли в здание с кабинкой лифта посередине.

 Незнакомец нажал кнопку, и дверцы открылись, пропустив нас внутрь зеркального великолепия.

Вот это сервис! Кабинка дрогнула и остановилась.

Выйдя на солнце, я зажмурилась от неожиданности. Перед нами простиралось море! Всего лишь в нескольких мерах внизу от площадки с перилами по периметру, на которой сейчас находились мы.

-Вот это да!

Возглас принадлежал драгоценной подружке, Ленусе, изумленной не меньше моего!

Мужчина насладился нашим восторгом и собрался, было ретироваться. По крайней мере, мне так показалось. На что я и среагировала соответствующим образом.

-Спасибо вам, сколько мы должны?

-Ничего… Мне было по пути. Я на верхней площадке, сегодня играю в волейбол. Часиков в семь закончу и отвезу вас обратно…

Первый раз за все время он улыбнулся. И я подумала, что он, несомненно, мне нравится. Даже очень нравится…

Но нет! Где-то внутри моментально раздался щелчок благоразумия. Я сыта по горло мужчинами. Все мужики - сволочи! Не будем об этом забывать!

А тот, кого только что я мысленно обласкала, исчез как ежик в тумане.

-Ага! По пути ему, - ехидно прокомментировала Ленка, - нашел, кому по ушам ездить! То-то он в другую сторону направлялся. Ты знаешь, я сначала даже подумала, может он маньяк какой? А что! У них всегда обманчивая внешность, симпатичная. А там завезет куда подальше и изнасилует, а потом грохнет.  

-Догадливая ты моя, сказочница. Ты знаешь, ведь, правда, у дураков мысли сходятся.

-А тебе то же самое на ум пришло? – прыснула Ленка.

-Точно.

-Ну, чего уж теперь, когда вокруг такая красотища! А пляжик-то, элитный.  Смотри как мало народа.

-Вот и отлично.

Спустившись по широким ступеням вниз, мы расстелили полотенце и, недолго думая, бросились к воде. Небольшие волны, бьющие о берег, покрытый ровным слоем гальки, сразу окутали наши ноги.

Теплая вода, нагревшаяся за знойный день до состояния парного молока, не гоняла по телу дрожь, а напротив звала погрузиться в свои ласковые волны как можно быстрее.

Мы с Ленкой плыли бок о бок молча… А, что тут можно говорить! Все просто отлично. Плыви и наслаждайся жизнью. А она уж точно прекрасна и удивительна.

Вот как чудно устроен человек! Еще вчера та самая жизнь казалась мне гадкой и безрадостной, а сегодня все изменилось кардинально.

Мы очень долго плескались в море и вот обессиленные выбрались на берег и стали подсушивать на нежарком уже солнце свои молодые тела.

От нечего делать, я наблюдала за людьми вокруг.

Надо же, люди, загоревшие до черноты, с уже облезшей местами кожей вновь, с завидным упорством подставляют солнцу свои телеса. Как видно, им приятно над собой издеваться.

Вот на горизонте моих наблюдений показались две девчонки подростка.

Глава восьмая. Задача со многими неизвестными. Озерцовск.

Наконец-то Максим оказался на свободе. Он чувствовал себя измочаленным. Прессовка в полиции не прошла бесследно. Менты просто озверели.

 Для начала его два часа мариновали в совершенно пустой, неожиданно холодной комнатушке, сунув мордой в стену, наедине с бойцом в камуфляже, восседающим на стуле за его спиной.

Попробуй вот так постоять! Руки ноги на ширине плеч, в одном положении. И неизвестно что на уме у того, кто сидит сзади. Вполне вероятно он надумает отточить на нем свое боевое искусство. 

Впрочем, что уж там говорить, так и случилось, только позже и другими людьми. Результатом рукоприкладства служил огромный синяк под глазом. А тело ломило, как будто по нему проехались катком. И вообще так тяжко с бодуна. Голова чугунная, словно чужая...

Сейчас еще дура эта начнет орать…

Провалиться бы сквозь землю. И чего эта балда, Анька, поперлась на улицу! Подумаешь, мобильник позвонил, вообще могла отключить и все дела. Теперь вот валяется в морге с проломленной черепушкой. Максим передернул плечами. Жуткая картина! Он видел фотки.

 Менты махали ими перед его носом. Как будто из него хотели выжать что-то.

Сами плохо работают, раз в городке творится черте что. Нельзя спокойно вечером по улице прогуляться. А он то Максим, здесь причем? Он то спокойненько дрых в квартирке.

Не может же он догадываться, что на уме у всех девок, с которыми он спит…

Откуда он знает, чего это она после звонка выскочила из комнаты как ошпаренная. Она ведь ему не доложила!

 Да и вообще ему нет дела до всех этих шлюшек.

А вот Зойка теперь уж точно поставит на нем крест. Кому как не ему знать её характер…

И менты так просто не отстанут, теперь замучают повестками. Будут рыть носом землю до победного. У них ведь и так «висяков» полно. Хорошо ещё в квартирке было полно народа, а значит и свидетелей его невиновности. Хотя, что можно взять с пьяных рож?

Ноги привели его к подъезду собственного дома, и он с трудом преодолел в себе желание развернуться и оставить на некоторое время все предстоящие нудные разборки.

Максим обнаружил перед собой незапертую дверь из чего и сделал вывод, что драгоценная половина ждет его с нетерпением.

Это означало, что на его лице сейчас вполне мог образоваться еще один синяк.

 Только тишина настораживала. А ведь здесь наверняка должна находиться подружка- утешительница, незабвенная Ленка.

Кто бы знал, как ненавидит он эту заразу. Конечно, это она настраивает Зойку на враждебный лад. И в злополучную квартирку притащилась вместе с ней. Не исключено, что она его с Анькой и выследила. Тоже мне Шерлок Холмс в юбке!

Несмотря на то, что квартира была не заперта, в ней никого не оказалось… И какой же здесь царил хаос! Зойкины вещи были разбросаны по полу, а всякая мелочь попросту вывалена из ящиков и лежали кучками повсюду.

Сердце Максима сжалось. Его волновало лишь одно, на месте ли деньги, откладываемые на машину.

Сомнений нет, ящик безжалостно выпотрошен и сиротливо валяется тут же, донышком кверху.

Господи, обокрали нас, что ли? –возникла в его голове шальная мысль. Но тут же была откинута прочь. Ведь остальное осталось нетронутым. Какой вор погнушается новенькой аппаратурой?

Хоть и царил тут полный бардак, все ценные вещи остались на месте.

-Значит, эта стерва, выгребла все деньги и отправилась к своей  драгоценной матушке,- Максим озадаченно почесал затылок, представив, как моют у тещи его бедные косточки.

Мужчина прошел на кухню и, выпив там воды прямо из носика чайника, вернулся обратно в комнату.

Здесь он раздраженно скинул с дивана на пол Зойкину одежду и   улегся, подоткнув под больную щеку подушку.

Бессонная ночь сказалась сразу, он уснул крепко и без сновидений, стоило только закрыть глаза.

…У Антона появилась достоверная информация, что того придурка, Макса, Анькиного дружка, уже отпустили из полиции.

А значит пришло время с ним побеседовать. Жаль, что нет его женушки. Но ничего. Сама прибежит к любимому!

Антон подъехал к знакомому дому, вышел, и неспешно преодолев лестничные маршруты, толкнул дверь квартиры. Она с легкостью поддалась, и тогда он прошел в комнату.

Тот, кого он искал, спал сладко и безмятежно.

В планы этот мирный сон никак не укладывался. Поэтому Антон небрежно ткнул дулом пистолета в висок спящего.

Макс открыл глаза и сразу понял, холод какого предмета он ощущает.

Резко вскочив, он уставился на Антона как ягненок перед закланьем.

-Не дрейфь! И не делай лишних движений…Тогда мне не придется применять радикальных мер, - Антон улыбнулся, - а, то, твою шкуру, как я вижу итак в «ментовке» подпортили изрядно.

Сейчас мы выйдем, ты впереди, а я сзади, и сядем в машину

и немножко прокатимся. Ты кое-что прояснишь, а дальше – гуляй. Понял?

-Да. –Макс судорожно сглотнул слюну. Нельзя сказать, что он принадлежал к числу людей робкого десятка. Но просто так дулом боевого пистолета никто размахивать не будет. Это вам не кулаками махать в пьяной драчке!

-Дверь- то запри! – напомнил Антон хозяину дома.- Не в деревне живешь.

Макс торопливо извлек из кармана джинсов ключ и запер квартиру.

На самом деле, Антону не было дела до сохранности имущества этой семейки, просто незапертые двери, могут привлечь внимание соседей. Поднимется шум, который вовсе сейчас не нужен!

А так какой криминал? Просто два приятеля вышли вместе из подъезда и укатили по своим делам на машине.

Макс покрылся липким потом, когда они подъехали к шикарному каменному коттеджу на окраине города.

Это был дом Гоши Круглого…

 Когда ворота за ними сомкнулись, и парочка вышла из машины, Антон подтолкнул в спину, онемевшего от страха Макса, вовсе не к дому, а повел его в другую сторону, к гаражной постройке.

 Затем они прошли по длинному коридору и спустились вниз, в подвальное помещение. Открыв одну из находившихся там массивных железных дверей, Антон пропустил Макса внутрь комнаты.

Глава девятая. Снова Крым. Вот это банька!

Лицо Егора вытянулось от моего невинного напоминания о Ленуське, сиротливо переминающейся с ноги на ногу у столь же одинокой, как и она сама, остановки. Но будучи человеком хорошо воспитанным, он быстро смирился с этим обстоятельством и притормозив у обочины, галантно приоткрыл дверцу своей чистенькой, видно только что вымытой машинки.

-Прошу!

Ленка неуклюже забралась внутрь, недоуменно оглядываясь по сторонам. И было ясно, что она пыталась разглядеть. Конечно. Мы же с ней так похожи, что и мысли к нам приходят почти одновременно и такие удивительно похожие. Ну, прямо-таки как братья близнецы!

 Понятно, кто-то в нашей компании может стать третьим лишним, хотя и не факт. Просто дружеская вечеринка на троих….Совсем неплохо.

Тем временем мы прибыли к какому-то санаторию, вдруг вынырнувшему из темноты и минуты через две, остановились у бетонного бока здания, медленно проехав ворота охраны. Егор вышел первым и чуть повозившись с личиной замка, гостеприимно распахнул перед нами двери.

Ничего себе! Приличное заведеньице. Большой зал, отделан под старину с огромным столом посередине, с лавками по бокам. С пышногрудым самоваром, довершающим идеальную картинку русской старины и посудой на том самом столе соответственно красавцу-самовару.

Ну а далее, за дубовой резной дверью расположилась сауна, душевые кабинки и бассейн.

Пока мы осматривали местные достопримечательности, Егор выставил на стол фрукты, закуску, вино. Было видно, что он хорошо подготовился к вечеру.

Когда закончил с сервировкой, вручил нам по простыне и показал где можно переодеться в купальники.

Я вообще-то не люблю париться. Тем более теперь, когда ресницы мои покрыты изрядным слоем краски.

Егор же моих опасений не понял, а, попросту натянув мне на голову белую немыслимую шлямпомпень, затащил в парилку.

Всего через пару минут, когда с меня как с гуся стала стекать вода, лишняя для моего организма, я поняла, что красивых черных подтеков под глазами мне не удастся избежать. И тогда я ретировалась восвояси из пасти огнедышащего дракона, придумав идиотскую причину побега.   

Ленуська плескалась в бассейне, поднимая вокруг себя миллион радужных брызг. Причем все это буйство отмечалось музыкальным сопровождением. Конечно, Ленка везде найдет музыкальный агрегат и врубит его на полную мощность!

Через пол часа наша троица уже восседала за столом. Укутанные в белые простыни мы напоминали древних греков на трапезе.

Вскоре ощущение реальности вообще стало покидать меня. Скорее всего, от пары фужеров выпитого вина.

Оно приятно тепло пробило себе путь в моем уставшем от обид и стрессов организме, заставляя настроиться совершенно на другой лад.

Лишь однажды передо мной возникла картинка злобного лица Макса и Анькина ехидная улыбка. Длилось это наваждение совсем недолго. Чья-то рука, мгновенно стерла изображение, предоставив для восприятия более приятные видения. И этим приятным обликом возник передо мной Егор.

-Зой! Ты хорошо себя чувствуешь? Может, выйдем на улицу?

-Прямо так?

-Ну и что. Нас все равно никто не увидит.

-Хорошо.

Такой ночи я давно не наблюдала. А, может, просто давно не смотрела на звездное небо?

Яркие желтые звезды на черном бархате. Ни ветерка. Ни движения вокруг. Тишина…Если не считать звуков, доносящихся изнутри. Там Ленуся просматривает музыкальный клип, по- дружески оставив нас наедине с Егором.

Мы устраиваемся на лавочке, вжатой прямо в стену здания, и вдруг я чувствую руку, такую теплую и твердую, которая сжимает мои пальцы. Егор не смотрит на меня, он молчит. Но я вдруг понимаю, что с этим человеком мне почему-то очень легко и спокойно. Проходит какое-то время и его губы находят мои. И я почти теряю сознание, так мне хорошо.

Конечно, хмельное вино делает свое дело. Но это уже не важно. Мы просто растворяемся друг в друге… Егор тянет меня за руку, и вот мы оказываемся в маленькой, уютной комнатушке, где почти нет мебели. Лишь небольшой диванчик и много –много цветов в горшках, расставленных прямо вокруг стен. На мне уже нет простыни, скрывающей наготу, на нем тоже. И мне совершенно не стыдно. Мы любим друг друга, совершенно не думая о времени и месте. Мы просто тонем в пространстве и времени. Лишь звезды, заглядывающие сквозь чуть приоткрытую щелку шелковых занавесок на окне, свидетели моего безрассудства.

Я ведь совсем не знаю его! А надо ли знать. Кому надо? По крайней мере, не мне и не сейчас…

Эх, Зойка, Зойка! Ты попала! Ты опять угодила в сети, едва оправившись от щелчка по носу. Забыла Макса? Забыла, что он с тобой сотворил?

Противный голосок изнутри зудел и зудел, тянул свою извечную мерзкую песенку.

Но я не собиралась идти у него на поводу. Будь что будет!

Кому она нужна моя праведность? Только мне самой. Одной мне. А зачем? Я теперь свободна от всяких обязательств и вольна делать все, что только придет мне в голову.

Когда мы вернулись к столу, то застали Ленку, мирно дремлющую в кресле. Она уютно свернулась калачиком, совсем не замечая, что клип давно закончился, а по серому экрану телевизора скачут сумасшедшим галопом помехи.

Потом мы пили чай и болтали о жизни. Правда, Егор рассказывал о себе мало, больше интересуясь моими делами.

А ранним утром мы подкатили к дому Жанны Магомедовны.

  Дикий лай Бандита не смог бы никого оставить равнодушным. Даже если предположить, что ты всю ночь ворочал мешки с цементом, разгружая постылые вагоны, а теперь мирно отдыхал сном праведника, то тот разной тональности вой, не позволил бы тебе продолжать предаваться блаженству сладкой неги.

Как и не дал Жанне Магомедовне досмотреть очередной бестселлер. Или он плавно перерос в кошмар? По крайней мере, у неё было соответствующее лицо, когда она отворила ворота.

Хорошо, что машина Егора только что отъехала…

Сначала из узкой щели ворот возникла её светлая голова, словно владелица решала, стоит ли вообще нас запускать внутрь, а затем и яркий цветастый халат, коим Жанна Магомедовна прикрыла нагое сонное тело.

Глава десятая. Неудавшийся банкет.

Галина Гарчина оказалась сегодня здесь случайно. Только в семь вечера прозвучал звонок от сослуживца, и знакомый голос сообщил о необходимости её присутствия на праздничном вечере, устроенном по поводу защиты кандидатской сослуживца.

Идти не хотелось.  Но Борис не признавал никаких аргументов в оправдание её отсутствия на банкете.

Галя прекрасно понимала, почему её присутствие так важно для этого человека. Вот уже пять лет он не терял надежды увидеть её в роли своей жены. Но все его предложения руки и сердца Гарчина неизменно отклоняла. В её душе находилось место лишь одному человеку. И этим человеком был Егор.

Галя положила телефонную трубку и сморщилась от подступившего приступа мигрени. Запивая на кухне таблетку водой, она вновь поймала себя на мысли, что, отсутствуя сегодня вечером дома, возможно, пропустит приход Егора. А она итак не видела его три дня. И не слышала. Его мобильник постоянно выключен.  Галя не понимала, что происходит? 

Возможно, Борис прав, упрекая в том, что она в последнее время совсем отдалилась от коллектива, избегая всяческих застолий и вечеринок. Сидит и ждет, ждет…

Ну что ж, она не уподобится затворницам, замужним подругам, на долю которых выпало только вязание носков или шарфиков перед экраном телевизора. В конце концов – она свободная женщина и не связана узами брака…пока не связана. Что вскоре Егор станет её законным мужем знают все. 

Бордовое платье как нельзя лучше подходило по цвету к темно-карим глазам молодой женщины. К тому же оно, благодаря удачному крою, выгодно подчеркивало фигуру. А короткая стрижка, сделанная в одном из самых престижных парикмахерских салонов Ялты, очень ей шла. Придавая темным, почти черным волосам густоту и пышность.

Немного краски на лицо и вот она уже удовлетворена полученным результатом. Рассматривая себя в большое настенное зеркало, она осталась довольна. Из зеркальной бездны на неё сейчас смотрела невысокая очень даже симпатичная особа.

Жаль только Егор её не увидит. Хотя к её приходу, он вероятно уже будет здесь. Ключи от квартиры у будущего мужа есть.

Борис подкатил к подъезду ровно в восемь, и они направились к «Ялте», захватив по пути еще троих приглашенных.

Двоих мужчин и женщину. Во время пути они вели себя развязно. Может, сказалось их не совсем трезвое состояние. Они уже успели приложиться к спиртному заранее, не дожидаясь банкета, и позволяли себе сейчас тискать на заднем сидении молодую светловолосую худышку. Наверно их приводили в восторг её голые, откровенно выставленные напоказ коленки.

К счастью, длилось это недолго, и вскоре Галя заняла выгодное место за длинным празднично накрытым столом в зале ресторана.

Отсюда хорошо просматривалась танцевальная площадка варьете, а её место с краю, обеспечивало свободу от навязчивой пьяной болтовни хотя бы справа.

Огорчало лишь одно обстоятельство. Соседкой слева оказалась худосочная долговязая попутчица по имени Диана.

Пили, в основном, водку. Поэтому вскоре обстановка за столом разрядилась и уже через час каждый из участников банкета забыл, зачем и по какому поводу он здесь находится. Каждый сам по себе. Обычная ситуация.

Галя, чтобы не чувствовать себя белой вороной, тоже часто прикладывалась к рюмке, не пропуская тосты и вскоре поняла,

что ей не угнаться за соседкой.

Вдруг на стул рядом шлепнулась, воспользовавшись временным отсутствием Дианы, толстушка, Катя, считавшая себя если не подругой, то приятельницей Гали точно.

-Во, сколько рож-то, Бориска наприглашал. Интересно, он их всех по именам знает или только некоторых?

Она затряслась от смеха, её крупное тело отбивало такт её словам, а светлые кудряшки смешно подрагивали, отплясывая свой собственный танец.

-Тебе повезло! Борис правильный мужик. Посмотри, кругом одни бандюганы. И все в его друзьях ходят. Наших-то институтских раз, два, и обчелся. Ты верно рассчитала. Что там, Егор. Куда ему до Борьки.

-Что рассчитала? – нервно перебила Галя.

Катерина налила себе водки. Выпив стопку и послав вдогонку кружок огурчика, вновь продолжила прерванную речь

-Ставку сделала на нашего Борюсика. Давно пора было гнать взашей верзилу этого напыщенного, Егора своего.

Расстаться говорю, давно было пора!

Её маленькие, глазки, с короткими ресницами, покрытыми густым слоем краски, смотрели на Галю с откровенным раздражением.

Сама, не зная почему, та стала оправдываться:

-Да не расстались мы с ним вовсе. По-прежнему встречаемся, да что там говорить, у нас нормальный гражданский брак. И вообще кому нужна печать в паспорте. А сегодня я без него лишь по той причине, что он сильно занят. Ведь у него работа ответственная.

Катька смотрела на неё секунду молча, даже забыв, что подцепила сейчас вилкой с блюда кусочек сыра. Она так и не успела донести его до рта. Сосредоточенное выражение лица растворилось, уступив место нервному идиотскому смеху.

Сквозь него Галя услышала слова, смысл которых дошел до неё не сразу.

-Занят, говоришь! Не смог прийти, поддержать компанию! Лишился удовольствия! Бедный Егорушка! Хорошо, что его сейчас сразу две девицы утешают!

-Какие девицы! Что ты мелешь! Или совсем уже из-за водки разум потеряла!

-Но-но! –помахала вилкой перед лицом обидчицы толстушка. – Ты сама, видно, не в себе. Над тобой уже как с час, наши институтские потешаются. Я-то тебе как истинная подруга готова раскрыть глаза. От других не дождешься…

Вон у колонны, с противоположной стороны зала, кто, по-твоему, развлекается в обществе дамочек? Ты привстань, привстань, а то тебе не видно. Сидишь здесь как курица, дальше со своего носа не видишь!

Гарчина послушно, словно робот, поднялась с места и посмотрела в указанном направлении. От волнения она никак не могла сконцентрировать внимание. Перед её взором возникали то девицы из шоу, резво подскакивающие и высоко поднимающие стройные ножки, обвитые разноцветными змейками страусиного пуха, то дергающиеся под зажигательные звуки кастаньет мужские и женские тела разгоряченной публики.