Метелица

Пролог

Огромные деревья и каждая былинка были заботливо укрыты пушистым снежным покровом. Белокурая красавица с голубыми, как ледяные озёра, очами, осмотрела плоды своих трудов, добавила белых шапок на ели, подсыпала снежка на раскидистые ветви дуба. Теперь всё как надо получилось, Карачун будет доволен. Лёгкая, почти равнодушная усмешка коснулась розовых пухлых губ.

Девица обернулась и застыла, широко распахнув свои прекрасные очи. Она не поверила тому, что предстало перед её взором. Там, где собственноручно она воздвигла снежные сугробы, засыпала все стёжки-дорожки, замела, укутала каждое деревце… звенела капель… Метелица взмахнула руками, подняла в воздух целый рой маленьких ледяных звёздочек, направила их туда, где по неведомым ей причинам снег начал таять. Немного хлопот, и всё снова стало белоснежным и холодным, как сама Метелица.

Красавица повернулась в другую сторону и зарычала от негодования! И тут вся работа насмарку! Что творилось с этим лесом?!

Дева принялась поправлять непорядок в другой части поляны, которую украшала сияющим покровом, и вдруг услышала за спиной смех. Она резко обернулась и сощурила глаза. Негодника не было видно, он умело скрывался от гнева Метелицы. А то бы она его враз заморозила, чтоб думать забыл, как с нею шутки шутить!

Белокурая дева сжала кулаки, усмиряя дыхание. Вот ещё, чтоб из-за какого-то шутника огорчаться! Прикрыла глаза Метелица, зашептала древние слова, лишь ей и Карачуну известные, заструилась сила в её жилах и вырвалась на волю. Во все стороны от неё стали расходиться волны, неся с собой и снег, и холод, надёжно сковывали каждую проталинку, не жалея никакой животинки, очнувшейся по ошибке от зимнего сна.

- Э нет! Так дело не пойдёт! - раздался молодой мужской голос.

И вдруг над снежными верхушками деревьев засветило солнце ярко-ярко, сначала через пелену серых туч, а потом и вовсе растопило небесный заслон, надёжно укрывавший те края уже много-много лет. Тучи разошлись, допуская до Матушки-Земли тёплые ласковые лучи игривого весеннего солнца.

Коснулись они и Метелицы. Зашипела красавица, будто могли обжечь её солнечные зайчики, замельтешившие на её коже. Снова взметнула дева руки, стараясь призвать тучи и остановить скорое таяние снега, которое тут же началось, как только светило стало греть землю.

- Карачун! Помоги! - всхлипнула Метелица, чувствуя, что с каждым мгновением сил становилось всё меньше, - Карачун!..

Имя своего наставника она почти прошептала, оседая на рыхлый снег. Дурно было от жарких лучей и яркого света, и в какой-то миг дева блаженно выдохнула, когда чья-то тень накрыла её.

- Карачун… - повторила она и почувствовала, как мужские руки подняли её и бережно прижали к сильной груди.

Провалилась дева в беспамятство, слишком много сил потратила, себя не пожалела, чтоб волю зимнего владыки выполнить. И жизнь бы отдала, если бы он только попросил. Да только не по своей воле, а под его колдовством была так преданна Метелица. И нарёк её таким именем сам Карачун, а дева забыла свою семью и то, что некогда любила она и солнце ласковое, и травы изумрудные, и весёлую зелень берёз, среди которых было так весело играть с подругами, а то и прятаться от деревенских ухажёров.

- Вот ещё, - усмехнулся тот, кто смело шагал по оживавшему от зимней спячки лесу, - забывай о нём, красавица!

Да не слышала того Метелица, сама заснула как укутанный до того её чарами лес. А когда проснулась, резко вскинулась и оглянулась, не признавая той светлицы, в которой очутилась. Огромные окна были залиты светом, на расписанных каким-то умелым мастером стенах красовались диковинные цветы и животные. Сползла с пуховой перины Метелица и выглянула за окно, там оживала природа, старалась наверстать время, которое вынуждена была спать под толстым слоем льда и снега. На деревьях прямо на глазах распускались почки, птицы вили гнёзда, а из-под земли вырастали травы и распускались первые цветы.

- Да что же это?! - в ужасе отшатнулась от окна Метелица.

- Весна, душа моя. Самое весёлое и красивое время, когда жизнь слышится в каждом звуке, в пении птиц, в шуме дождя, в шелесте листвы…

В светлицу зашёл высокий статный молодец с копной светлых волос и яркими глазами цвета неба.

- Ты кто таков? Не подходи, не то худо будет! - девица сразу же отступила на шаг, стараясь сохранить между собой и вошедшим незнакомцем расстояние, да только ему было без разницы.

- Отчего же так сердита, сердце моё?

- Ты похитил меня! И ответишь за это!

- Я похитил? Ты что-то путаешь, я выручать тебя пришёл. Забрал у Карачуна, чтоб вернуть отцу-матери. А зовут меня Ярило.

Метелица удивлённо вскинула брови, но на том и остановилась. Мужчина усмехнулся, ведь даже того не ожидал от ледяной красавицы. Ведь Карачун заворожил все её чувства, остудил горячее сердце, и теперь некогда весёлая и добрая девица больше походила на ледяную глыбу. Ей никого не было жаль, никого Метелица не любила, не тосковала ни за кем…

- Меня не стоило вызволять, я по доброй воле Карачуну служила! - дева вскинула гордо подбородок, смерив Ярило презрительным взглядом.

- Какая печаль! Значит я всё-таки злодей и похититель невинных дев, - мужчина ласково улыбнулся Метелице и протянул нежный весенний цветок, невесть откуда взявшийся в его руке.

Дева поджала губы, взмахнула рукой, и спустя миг в руке Ярило держал уже ледышку.

Глава 1

Ярило освобождался от долгого, тяжёлого сна, никак не мог отделаться от странных видений, терзавших его покой, грудь сдавливали нехорошие предчувствия. Кто-то звал его, лил слёзы, а богу солнца так тяжко было, что сам бы кому-то помолился, чтоб помог в чувства прийти. Первое, что почувствовал Ярило, был странный холод.

- Ну ничего, сейчас порядок наведу! Дайте только чуть проснусь… - хрипло выдохнул он и свесил ноги, садясь на ложе.

За окном было темно, да оно и понятно, откуда же быть свету и теплу, коли само светило только поднялось? Ярило потёр лицо, разгоняя дремоту. Что-то было не так, только бог не мог понять, почему ему было тяжелее, чем всегда.

«Ярило! Боже светлый! Помоги!», «Спаси, приди на помощь!», «Боги правые, помогите нам!». Гул в голове становился нестерпимым.

- Да что случилось у вас?! - прошипел Ярило, шагая к столу, где его дожидались дары осени, чтоб насладиться ими после зимнего сна и набраться сил.

Да только под рушником оказались истлевшие запасы, которым на вид уже было много лет. Даже крынка с мёдом была сразу же выброшена, как только Ярило туда заглянул.

- Это ещё что такое? - не понимал бог.

Высокий и широкоплечий Ярило чувствовал себя совсем не так, как обычно во время пробуждения. В нём сила, накопленная за зиму, кипела, бурлила, рвалась на волю, чтоб отогреть скорее Землю, пробудить ото сна растения, зверей, порадовать теплом всякую живую душу. Но то было раньше. А теперь он едва передвигался по светлице.

«Ярило, не остави нас!»

Чужие рыдания не отпускали бога солнца. Он подошёл к колодцу, стоящему посреди двора. Поверхность воды, которая всегда была чистой и прозрачной, была затянута непонятной мутью, будто вода в колодце стояла уже много лет. Взмахом руки Ярило очистил воду и всмотрелся в глубину. То, что увидел там бог Прави, поразило его бессмертное сердце.

Сотни людей собирались вместе, падали ниц на снег и рыдали, моля богов о помощи. Все они были измождёнными, состарившимися, с обветренными лицами и потрескавшимися губами. Ярило взмахнул рукой ещё раз, в глубинах колодца разгорался холодный голубой свет, а после он превратился в картины леса. Снегами было засыпано всё, не было ни единой полянки, где бы зеленели травы, нужные для зверей. Уцелевшая животина была истощена, что лоси, что волки, что зайцы едва двигались среди сугробов, многие падали замертво, истратив последние силы. Тогда у хищников был пир, они наедались мяса до следующего раза, пока судьба не преподнесёт им очередной подарок.

- Да что случилось-то?!

Бог солнца не верил очам своим, ведь засыпая, он радовался тому, что мир так прекрасен, закрома у людей полны, свадьбы народ играет… Как же так вышло, что за беда пришла в мир, что везде, куда бы не метнул свой взгляд проснувшийся Ярило, царил голод и холод, горе и смерть.

В груди солнечного бога заныло нехорошее предчувствие, он искал и не находил ту, к кому тянулось его горячее сердце. На празднике урожая увидел он юную деву, прекрасную, как сама Земля, чистую, нежную, с волосами цвета спелой пшеницы, с синими очами, стройным станом и яркими как сладкие вишни устами. Загляделся на красавицу Ярило, пришлась она ему по сердцу. Явился бог тогда на праздник, чтоб ближе полюбоваться на девицу, танцевал среди людей, не сводил с гордой славянки очей своих. Смех её звонкий снился ему долгой зимой, пока не сменился чужим плачем.

«Ярило, помоги!» Мужской простуженный голос сипел, чуть слышно звал, Ярило сразу понял, что это последняя мольба умирающего. Бог солнца в миг перенёсся туда, где его так ждали.

- Явился я на твой зов, старик! - произнёс он страшно худому одетому в несколько шуб мужчине.

То был волхв, серые волосы были собраны очельем, острые скулы были покрыты сухой тонкой кожей, глаза слепо смотрели в пустоту, но услышав божественный ответ, старик словно засветился изнутри.

- Я знал, я верил! Ярило!.. Светлый наш боже… Горе такое на наши земли пришло… Горе…

Сорванный голос стал тише, и бог солнца, хоть и сам не чувствовал той мощи, что была ранее в нём, поделился силой с волхвом. Старик вздохнул и заговорил дальше:

- Карачун рассвирепел, что в его честь мы праздников не устраивали, явился сам на Масленицу, заморозил половину люда…

Ярило слушал, не перебивая и не подгоняя.

- С той поры прошло пять лет. Мы не видели солнца всё это время, скот умер от голода, мясо повялили и ели, пока и оно не закончилось. Все зёрна, всё, что можно было съесть уже давно съедено… Взывали к богам Прави, да не отозвался никто. Тогда мы вызвали Карачуна, решили уговорами его умилостивить. И он согласился перестать нас мучить…

Волхв тяжело вздохнул, показалось Яриле, что настал черёд самого тяжёлого в рассказе старика.

- Затребовал он деву юную невинную, самую красивую. То была моя Леля… внучка моя. Мать её — моя дочь — померла от голода, как и отец. Меня отчего-то боги не забрали… И Леля молодая да сильная была, держалась.

- Леля?.. - нарушил, наконец, молчание Ярило.

Ту прекрасную деву, о которой грезил бог солнца в своём долгом сне, звали Леля. Неужто её забрал себе Карачун?!

- Да. Что мог я поделать, если сам Карачун на неё указал? - старик всхлипнул так обречённо и жалобно, - Внучка сказала, раз её смерть спасёт столько жизней, так тому и быть… Сама пошла на жертву. Леля моя…

Тело, в котором едва теплилась жизнь, стало сотрясаться от беззвучных рыданий.

- Мертва она? - хрипло спросил Ярило.

- Хуже, много хуже! Сделал из неё Карачун себе прислужницу, чтоб помогала ему мир умерщвлять. Не помнит ничего Леля, не признала меня, когда я в лесу её встретил… Я так ждал тебя, Ярило, так надеялся, что живы боги Прави! Только отчего же покинули нас?!. Неужто чем обидели?

- Нет, старик, не покидали мы никого. Видать, Карачун решил без нас властвовать. Не тужи, всё поправлю, всё решу. А ты молодец, пробудил меня, дозвался… Сильный волхв.

Ярило коснулся чела старика, и тот лёг на лаву и закрыл глаза.