Миара. Рождение Тени

Пролог

Смерть пахнет по–особому остро. Кровью, обгоревшими телами. Невообразимым каскадом запахов, оседающих внутри. Мужчина глубоко вдохнул. Ему нравилось это чувство. Болезненного и безумного предвкушения. Столько лет он ждал, столько лет искал. И наконец–то сегодня его желание, его стремления обретут воплощение. Еще на шаг ближе к цели.

А впереди ждала смерть. Сотен и тысяч тех, что посмеет встать на его пути. И он с удовольствием принесет ее с собой.

Заполнит особой музыкой. Хрустом дробящихся костей, криками бессилия и утраченной надежды, слезными мольбами. Он в полной мере ощущал их, когда пришел в этот мир, когда своими руками забирал чужие жизни, и когда это делали по его приказу. довольствие от собственного превосходства никогда не переставало наполнять душу.

Но слаще всего для него было ожидание. Тот самый момент, когда оно переходило в реальность.

Ветер рванул в лицо, откинув за спину собранные в хвост черные волосы, заставив на мгновение поморщиться. Длинные пальцы левой руки скользнули по большому правой, с особой затаенной нежностью пройдясь по массивному кольцу. Без камней, без лишних украшений. Лишь гладкая полоса черного металла, с одной красной и вкрапленными жидкими искрами внутри. Крови. Как всегда холодной.

Он взмахнул рукой, разрезая пространство магией, жестокой в своей силе и опасной в своей невидимости. На мгновение все замерло. А затем прямо перед ним по воздуху, как по стеклу, пошли трещины. Сначала мелкие, затем больше, шире, охватывая, будто паутина. Пространство рвалось, изворачиваясь и складываясь в широкие арочные врата, по ту сторону которых начали проступать очертания совсем иных земель. Иного мира.

Мужчина усмехнулся - и быстрым, отточенным движением развернулся, удостаивая вниманием тех, кто ждал за его спиной. Перед ним стояли коленопреклоненные войны. Пятеро в одинаковых черных камзолах замерли впереди остальных, ближе всех к своему повелителю.

– Что ж… – протянул мужчина, поправляя блестящие наручи на запястьях. – Пора начинать.

– Да, Император. – синхронно отозвались пять голосов. Их обладатели поднялись, как единое целое, и первыми вошли в созданный их господином портал.

Шестая же фигура ждала, покорно замерев тенью за спиной своего господина.

Император протянул ей руку.

– Идем, дорогая.

Принимая приглашение, она улыбалась. Думала, что несколько лет назад, Император точно также пришел в ее мир. И изменил все.

Глава 1

– Госпожа Миара! Госпожа Миара!

– Самэн, тебя за три дома слышно. – Не поворачиваясь на буквально влетевшего в дом паренька, женщина лишь слегка дернула головой, продолжая раскладывать склянки и травы только в ей одной известном порядке.

Кроваво–красная прядь волос от этого движения выбилась из–под натянутого ободком платка, падая на глаза. Женщина привычно откинула ее, стараясь не отвлекаться от своего занятия.

– Но там! Там! – Курчавый паренек нетерпеливо прыгал на месте от волнения, суматошно разводя руками и указывая в сторону центра поселения.

– Дай угадаю, Брис снова подрался? Побил Шуя?

– Почти. – Паренек истерично усмехнулся, вновь взъерошив волосы. – Шуя–то действительно побили, только сделала это Эвиса.

Миара протяжно выдохнула, уперев руки в стол. Горестно оглядела его и попыталась предположить, сколько еще необходимо сделать. Очевидно, спокойная работа ей сегодня не светит.

– Веди. – быстро скинула фартук, стянула платок и подхватила сумку, подозревая, что до конца дня ей придется заниматься синяками, оставленными ее дочерью сыну местного держателя порядка.

Не в первый раз, но все же удовольствия такие дни приносили мало. Хорошо хоть отец Шуя тоже уже привык и особо не ворчал. И каждый раз женщина не переставала корить себя.

Все потому, что Миара исполнила данное детям обещание. И сейчас, идя к центральной улице поселения, в котором они непрерывно жили последние три года, она все еще помнила сказанные однажды слова.

«Мы уезжаем».

Фраза, преследовавшая саму Миару слишком долго. Фраза, которую сначала произносила ее мать, и которая неизменно обрывала все внутри. А позднее и она сама говорила ее своим детям. К сожалению, тогда переезды еще и не думали заканчиваться. Но им нельзя было оставаться на одном месте, никак. Не после того, что она сделала. Пусть и убегать уже порядком осточертело.

В тот вечер Миара окинула взглядом комнату, спящих пока еще детей, наполовину собранные чемоданы. Сердце кололо чувство вины. Ладони сжались в кулаки, все еще давя памятью о тяжести чужого быстро отдающего тепло тела. Мотнула головой, прогоняя рвущие душу воспоминания. Ей нельзя обвинять себя, нельзя падать в темное болото горя. Виновата не она, не ее дети. А лишь тот человек. Нет, она не станет так его называть. Тот, кто сначала сломал ее жизнь, а затем забрал мать, не мог зваться человеком. Больше он ничего им не сделает, однако потерь было уже слишком много. Больше, чем она когда–либо готова была вынести. Тогда дети проснулись раньше, чем обычно, будто чувствуя смятение матери.

– Мамочка? – Эвиса села, зевая и потирая сонные глазки. – Мы уезжаем?

Миара улыбнулась, проводя рукой по ее мягким чисто красным, как ее собственные, волосам. Краем глаза заметила, как Брис молча поднялся, складывая свои вещи в сумку. Такие маленькие, но уже слишком взрослые.

– Да. В последний раз. Я обещаю.

До сих пор Миара держала обещание, пусть это и давалось с огромным трудом. Почти три года. Дольше, чем где бы то ни было до этого. Пришлось выбрать домом поселение как можно дальше от города. В совершенно чужой стране, что само по себе представляло достаточную проблему - пусть и не такую масштабную, как прочие.

Далеко им с Самэном идти не пришлось. Голоса становились громче, подсказывая верное направление. Буквально через шесть домов толпа деревенских детей собралась, растаскивая в разные стороны брыкающуюся Эви и уже изрядно потрепанного Шуя. Брис держал сестру, пытаясь что–то ей втолковать. А та с яростными возгласами отбивалась.

– А ну прекратить!

Потасовка замерла от гневного возгласа. Эвиса успокоилась, обратив внимание на мать. Замерла рядом с братом, а тот наконец смог выдохнуть и разжать свою слишком крепкую для четырнадцатилетнего парня хватку.

Блеснувшие от страха глаза присутствующих заставили вспомнить, как на Миару здесь смотрели раньше. Как за спиной шептались, говорили о них всякое. С самого первого дня в деревне. Миара как могла использовала все знания и средства, которыми ее успели одарить мать и собственная природа. И это помогало.

Те, кто мог лечить, нужны везде и всегда. А те, кто лечит хорошо и качественно – тем более. И пусть магия была не чужда их миру, здесь, в застывшем в древних традициях Диштране, к ней относились с подозрением. Каждый видел, что Миара делала все иначе, не так, как местные лекари. Ее называли ведьмой, демоном, даже проклятой Солнцем. Самое серьезное оскорбление. До тех пор, пока в поселении не осталось семьи, в чьей жизни не пригодилась бы ее помощь. И как только в том самом доме, что дольше всех косо смотрел на абсолютно непохожую на всех остальных женщину, раздался облегченный плач матери, спасенной от необходимости хоронить очередного сына, никто больше не называл Миару ведьмой.

Все равно память о враждебности иноземных пришельцев никуда не делась. Въелась безосновательно в подкорку. Миара никогда никому здесь не желала зла. Однако, в такие моменты, как сейчас, с удовольствием пользовалась склонностью людей додумывать. Потому женщина улыбнулась, причем специально хищно. Постукивая пальцами по локтю, выжидательно склонила голову. Чтобы красные волосы кровью загорелись под ярким дневным солнцем. Эффект не заставил себя ждать. Ребята напряглись, а она изучающе оглядела каждого.

Глава 2

В этом мире магия и сила ощущались иначе.

В Империи приходилось будто прорываться сквозь нее, такую неподатливую, чуждую и своенравную. Тария находила этому лишь одно объяснение – до появления Императора Дарлана в Риаксисе магии не было совсем. Это он нашел ее, раскопав из недр земли, пробудил собственной кровью и использовал для восхождения. Но до сих пор сила была отстраненной. Будучи по–своему живой, магия боролась за свое место, даже спустя несколько десятков лет. Однако, родившиеся в последние годы дети, обладающие силой с рождения, воспринимали ее как родную. Такой была сила: разной, непознанной, буйной. Живой, но скованной.

А здесь все было иначе. Магия сияла ярче солнца, закручивалась в причудливом танце, с возбуждением и интересом встречая новых гостей. Тария, видевшая силу вокруг и в каждом, даже на несколько мгновений потерялась в незнакомых ощущениях, стоило ей переступить границу двух миров. И пусть именно она обладала силой видеть магию в других, все Висперы ощущали на себе изменения. Реагировали по–разному: Карисс взбесилась, уносясь вперед и уводя за собой брата; Грон на мгновение остолбенел, причудливо раскрывая рот - благо пришел в себя и тоже занялся делом.

И ей бы пора. Стало жарко. Сила пекла изнутри. Тария чуть повернула голову вправо, откинув короткие светлые волосы со лба. Заинтересовано осмотрела внушительную фигуру Императора. Если Тария плыла в потоке силы свободно, как в морской воде, то он сейчас ощущался бескрайним океаном. Мощнее, чем все воины, которых он привел за собой. Солдаты ушли далеко вперед, оставляя за собой глубокие следы, сломанные деревья и выжженную траву и тела людей, попадавшихся им на пути.

– Тария.

Виспера вздрогнула от тихого голоса, пробравшегося под кожу. Таким же голосом он отдавал приказы убивать. Обернулась, склонив голову в поклоне. Император по–прежнему прожигал ненавистным взглядом раскинувшиеся вдалеке горы, реку и небольшое поселение чуть впереди. Земли, которым скоро суждено стать первой частью новых территорий Империи.

– Ищи.

Приказ, отданный легким кивком в сторону поселения.

Император уже давно объяснил Тарии ее роль в грядущем завоевании. Еще раз молча поклонившись - на всякий случай как можно глубже - она двинулась вперед - туда, где среди дня сверкали яркие молнии Карисс, где по земле стелился фиолетовый ядовитый туман, нагоняемый Хартом, где десятки одинаковых клонов Кратоса вытаптывали путь солдатам.

А ей нужно было во всем этом потоке найти силу, что будет полезна повелителю.

Или тех, кого Император заставит такой силой обладать.

*****

Чужеземная армия казалась надвигавшимся черным облаком. Подобно безудержной лавине она неслась вперед. Их заметили, но остановить уже не мог никто. Земля дрожала. Жители бросали дома, молясь о том, чтобы оказаться как можно дальше. Те, кого нагонял странный фиолетовый туман, моментально падали, сдирали от боли покрывшуюся волдырями кожу. Так и умирали в агонии.

Земля задрожала и раскололась, утянув несколько человек вниз. Дым проскользнул поверх образовавшейся ямы.

– Ты так всех сейчас искалечишь! – Грон убрал ногу от образованного им разлома и осуждающе окликнул своего спутника. Поправил закрепленные на спине ножны, пока несчастные люди с воплями пытались выбраться из ловушки. Они не ожидали, что сама земля, веками кормившая народ Диштрана, восстанет против своих детей.

Его спутник медленно опустил руку, поправил черный камзол. Сдержанно повернулся, блеснув фиолетовыми глазами. Харт больше походил на восставшего мертвеца, чем на живого человека, настолько он был угловат, костляв и бледен.

– Грон, ты забываешься.

Проигнорировав скользящую в голосе правой руки Императора угрозу, Грон прошел вперед. Пнул носком сапога покрытое язвами тело молодой девушки. Едва дышавшей, но все еще живой. Голубой глаз вытек прямо на ботинок, а она даже не всхлипнула.

– Нам всем дан один приказ: сократить число мертвых до минимума. Мы не вправе мешать в поисках той великой силы, которую наш повелитель желает получить. Как знать, может ты только что убил того, кто…

– Я вновь повторю, Грон, – перебил его собеседник, сводя брови. - Ты забываешься.

Грон на мгновение закатил глаза, вспомнив, что уже окрестил Харта бледным гадом.

А тот продолжал, практически шипя:

– Я – Первый Виспер нашего Императора, самый преданный подданный. Я шел за ним с первого дня. Для меня просто оскорбительно, что ты можешь даже допускать, будто я посмею противоречить приказам. Или еще хуже – предать интересы нашего повелителя. – он склонил голову в сторону лежащего между двумя воинами тела, не оставляющего попыток пошевелиться. – Уж в этой вот и крупицы магии не было.

Наклонился, оттягивая за волосы голову измученного человека. До хруста, до надломленного позвоночника, порвавшего кожу под горлом. Вылезшего под неестественным углом. Из всех пятерых именно Харту наибольшее удовольствие приносили чужие смерти. Он не Кратос, упивающийся болью от пыток.

– Нашли время зубы скалить.

“Вот и кара наша явилась,” - мысленно вздохнул Грон.

Двое повернулись к стремительно приближающемуся зеленоглазому блондину. Вернее, двадцати одинаковым его клонам. У Грона от силы Кратоса всегда рябило в глазах.

Глава 3

Трава мягко льнула к ногам. Солнце поднялось уже достаточно высоко, чтобы согревать голые ступни. Впереди бежали и смеялись дети. Ее дети. Они вновь гонялись за облаками, как любили делать каждую прогулку на лугу.

Откуда луг? Разве ж такой был около деревни? Может у их дома? А где вообще их дом?

– Смотри, мама! – девочка остановилась, резко развернувшись, от чего ее красные волосы огненными всполохами разлетелись во все стороны. – То облако похоже на дворец.

– Где? – к девочке подошел брат. Точно такой же, как она, словно зеркальное отражение. Он проследил за ее вытянутой рукой девочки. – Правда, похоже. Может однажды и мы в таком будем жить.

Мальчик улыбнулся, взял сестру за руку и пошел дальше.

Миара наблюдала за ними с улыбкой, скользя рукой по высокой траве. Спокойствие и счастье, такое привычное, такое родное.

Какой же бред.

Небо разорвало яркой вспышкой. Резко стало холодно, поднялся ураганный ветер. Свет солнца сменился тьмой. Трава стремительно желтела, листва с деревьев осыпалась, а стволы их трескались. Вдалеке раскалывались и рассыпались в труху горы. Словно в бушующем шторме вырванные с корнями деревья, куски земли и камни отрывались и неслись ввысь к небу.

Колющие прикосновения травы к ладони перестали ощущаться. Вместо этого рука стала мокрой. Поднеся ее к лицу, женщина увидела полностью залитую кровью ладонь. Кровь стекала с пальцев ниже по предплечью к локтю, убегая и ведя за собой смерть. И все не заканчивалась. Подол белого платья покрылся красными пятнами, а голые ноги начали тонуть в образовавшейся луже.

– Мама…

Кто кричит? Где?

Наконец она смогла оторвать взгляд от окровавленной ладони. Ее дети, взявшись за руки, стояли на краю только что образовавшегося обрыва на фоне происходящего ужаса.

– Мама…

Она побежала. Дети начали рассыпаться в мелкие частицы пыли. Слишком быстро. Чужие руки дернули за волосы, останавливая. Кровь жгутами вязала ноги, не давая двинуться.

Она попыталась протянутой рукой схватить детей, но они уже полностью исчезли. Вместо них теперь на нее смотрела она сама, с ног до головы покрытая кровью. И улыбалась. Открыла рот, чтобы сказать что–то, но мир окончательно рассыпался на мелкие кусочки.

Миара открыла мокрые глаза. Небо над головой исчезло, сменившись залитым лунным светом потолком. Ей требовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Дрожала, сдерживая рвущиеся из глаз слезы. И пытаясь не сорваться на крик от ужаса. От отчаяния .

«Дыши. Ты жива. Тебя зовут Миара, и ты все еще жива. Дыши. И твои дети тоже еще живы. Дыши, дыши.»

Она повторяла одни и те же слова каждый раз, просыпаясь. Каждый день, проведенный в тюрьме, чтобы иметь силы жить дальше. Повторяла свое имя, имена своих детей, потому что все прочее пришлось забыть, спрятать в самых глубинах себя. Иногда слова приходили к ней голосом погибшей матери. Так было и сейчас.

Видение, собранное из воспоминаний и кошмарного сна, вернулось. Мозг так участливо подбрасывал события того дня, когда было разрушено все, трепетно выстраиваемое годами.

Прошел почти месяц с того дня, как на жителей Диштрана надели кандалы. Миара просто очнулась с ними на запястьях. Последнее, что она помнила, были пронзительные черные глаза. Сглупила, использовала силу, попытавшись дать детям шанс сбежать. Крайне неумело. Одно радовало: очнувшись, она нашла близнецов рядом с собой. Как и еще сорок семь других пленных разного возраста. Кроме Бриса и Эвисы было еще семеро детей. И вот уже почти месяц все они содержались в одном доме.

Хотя огромное помещение лишь с несколькими окнами под потолком и множеством кроватей мало походило на дом. Одна единственная входная дверь, две отдельных ванных комнаты и что–то вроде кухни в углу. Продукты и еду им приносили, но и готовить самим позволялось. Что даже странно, ведь возможность готовить подразумевала использование острых предметов в качестве оружия. Завоевателей, казалось, возможность мятежа или побега совершенно не волновала и не беспокоила. А пленные не решались рисковать, после того как одного отчаянного безумца разрезали мечом пополам прямо на глазах у всех остальных.

О том, что здесь в доме было лишь пятьдесят человек и ни одного из них хоть немного знакомого, в то время как только в ее небольшом поселении проживало около сотни, Миара старалась не думать. И о судьбе всего прочего населения Диштрана тоже. Выходцев из иных стран, помимо своей семьи, она не видела. Ей сейчас надо было заботиться о себе и детях. Но горечь против воли скапливалась во рту, особенно такими ночами.

Их ежедневно отпускали гулять по группами. Женщины, особенно кто постарше и опытней, собрали, какие смогли найти, травы и сделали подобие мази. Эгоистично, ужасно, но Миара от этого устранилась. Справились и без нее. Все, лишь бы лишний раз не выдавать себя. Она смотрела вокруг, не видя больше жизни. Только разрушения и уже начавшие высыхать следы чужой крови. Старая ничем не отличалась от только что пролитой и ощущалась для нее одинаково.

За каждым шагом пленников следили завоеватели. С ног до головы в черных одеждах, вооруженные, не показывающие своих лиц. Люди про себя окрестили их прислужниками. На вид все они были обычными людьми, правда весьма странными, будто не здоровыми. Сейчас же все пленные спали. Захватчики не нуждались во сне, это она узнала за три недели наблюдений за ними. Ночью они хотя бы оставляли их одних в этом помещении.

Глава 4

Император стоял у небольшого дома, закрыв глаза и мысленно проклиная жару и пески вкруг. Он вдыхал наполненный гарью и запахом крови воздух, вслушивался в далекие крики, топот сотен ног его воинов и довольно улыбался, лишь слегка приподняв уголки губ. Окружающий хаос приятно будоражил, принося с собой удовлетворение. Все двигалось именно так, как он хотел. С первого дня начала завоевания и до сих пор. Еще раз глубоко вдохнув, Дарлан потер глаза. Их щипало от попавшего песка, а предчувствие огромной работы заставляло голову болеть. Просто отличное дополнение к его бессоннице. Император перевел взгляд вперед. Туда, где вдалеке едва заметно поблескивал щит Земель за пределом. Так их здесь называли, так обозначали на картах. И именно туда он так хотел попасть. С того самого момента, как Дарлан был изгнан отцом. С той секунды, как он очнулся в новом и совершенно незнакомом для себя мире, а портал моментально захлопнулся за его спиной. Путь назад был отрезан. Идиотское посмертное проклятие. Благо, любое проклятие можно сломать. В конечном итоге он обязательно вернет то, что принадлежало ему по праву.

– Мой Император, – возникший перед ним Харт низко поклонился, ожидая дальнейшего позволения своего повелителя. Император молча развернулся, заходя в дом. Он не стал проверять, последует ли Харт за ним. И только расположившись в кресле в своем временном пристанище, поощрительно кивнул.

– Докладывай.

– Повелитель, армия почти достигла щита. Сроки, как вы и планировали, сопротивления нам почти не оказывали. Мы надеемся, что к концу этой недели Диштран будет под вашим полным контролем.

– Итого почти месяц ушел на эту убожескую страну. Чудно, хоть я и рассчитывал управиться быстрее. Потери? Висперы?

– Потери воинов не существенны, мы легко восполним их пленными, которые будут непригодны для иных целей. Тария в сопровождении Грона начала отбор, первые партии пригодных уже отправляем в Империю в плановом порядке. Кратос и Карисс на передовой с армией. Карисс, конечно, несколько выходит из–под контроля, но брат ее пока сдерживает. В крайнем случае подключусь и я.

– Следи за ней. Мне не нужны лишние проблемы. Хотя сейчас ее безумства нам на пользу. Может и выпустит пар, будет смирнее.

– Как прикажете. Мой Император, мы планируем начать дальнейшее продвижение по миру сразу же после завоевания этой страны?

– Нет. Подождем. Пока остановимся, с соседними странами будем разбираться позже. Если в этот раз найдем то, что ищем, нам будет нужно пространство для маневров и испытаний. Да и регентство здесь установить придется, не буду же я безвылазно сидеть в этой дыре. Приготовь мне список достойных и верных из новой знати. А еще стоит обдумать вариант сослать сюда всех надоедливых крыс. Займет, конечно, время.

Еще раз кивнув, Харт покинул временное пристанище Императора. Места здесь было едва ли не в половину меньше, чем в императорских покоях, пусть комнат также две. Но все это не имело значения . Когда-то и крыша над головой была для него роскошью. То, что всегда было домом, в один миг перестало существовать. Он воздвиг для себя Империю, такую, какую желал. И если стесненные условия нужно будет потерпеть еще несколько дней ради того, чтобы его Империя увеличилась вдвое, то он это сделает, не задумываясь. Дарлан знал, что в конечном итоге достигнет своей цели. Чтобы проникнуть сюда со всей своей армией, потребовалось несколько десятилетий. Почти столько же, как и на захват Риаксиса и построение в нем Империи. Даже если на этот щит уйдет не один год, все будет быстрее, ведь и сил, и ресурсов у него сейчас гораздо больше. Дарлан умел ждать, как никто другой. Он улыбнулся, наслаждаясь ритмом, который старательно отбивали удары магов по щиту. А пока ему пора возвращаться в Империю.

Глава 5

Мир по ту сторону портала был таким же, как ее собственный. Здесь был похожий воздух, заполнившие все вокруг запахи трав. Но вместе с тем небо казалось более тусклым, звуки вокруг раздавались громче. Даже предрассветная тишина, казалось, била набатом по ушам. А еще щекочущие кожу мурашки от чего-то неуловимого. Исчезнувшего. Этот мир был…жестче.

И никакого ощущения внутреннего спокойствия.

Пленных вывели из портала во внутренний двор возвышающегося перед ними дворца. Миара держала детей за руки, а те осторожно оглядывались по сторонам. Сама же пыталась запомнить все дорожки и окружение. Двор окружали колонны, сходящиеся высокими арками над головами. Высокие башни из светлого камня нависали над пленными, словно укоризненно приветствуя. Дворец спал. Мерный шелест деревьев да скрежет камней и отзвук плит под ногами провожали нежданных гостей, пока их вели по огромному двору. Небольшая группа из четверых взрослых и семерых детей казалась на таком просторе не более чем мелкими насекомыми. Что не особо отличалось от правды, учитывая их положение. Здесь могли разместиться десятки людей. Наверняка и торжества устраивали. Миара, казалось, могла видеть ленты ярких огней, развешанные на деревьях. Столы, заставленные причудливыми десертами. А вот там в арке слева - музыкантов, исполняющих вальс. Но ничего этого не было. Все вокруг свидетельствовало о сдержанности, собранности и неприятии любых изысков.

Миара невольно засмотрелась на необычные цветы, раскинувшиеся вдоль дорожек. Она не узнавала их, как и не узнавала ощущений внутри себя. Ее сила, обычно спокойным морем разливавшаяся внутри, осторожно тянулась наружу, пытаясь уловить, поймать сквозящие вокруг потоки. И убегала в страхе. Что хуже – вместе с тревожностью внутри нарастал интерес. Слишком она привыкла скрывать и прятать свою природу, а та всегда беспрекословно подчинялась. Раньше. Сейчас же Миара осознавала, что могла просто не удержать себя. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Ароматы незнакомых цветов кружили голову. Прикрыла глаза, пытаясь отогнать стучащие внутри пульсации бегущей по чужим венам крови, которые улавливала в каждом окружавшем ее человеке.

Слишком много. Слишком громко.

Тело двигалось менее свободно, тяжело. Холод прокатился по коже от ощущения, что за ними наблюдали. Внимательно, оценивающе. Она вскинула голову, пытаясь отыскать что–то или кого–то. Во всех обращенных к пленным окнах дворца было темно. И как ни старалась, она не смогла бы заметить пристально следящих за каждым ее движением черных глаз. Только вот их обладатель был прекрасно осведомлен, что она уже почувствовала его присутствие так явно, словно стояла напротив. И потому он заинтересованно улыбнулся, когда огонь глаз Миары наконец безошибочно направился в нужное окно.

– Мой Император, вы думаете, стоит?

Дарлан чуть склонил голову, пытаясь понять, о чем говорит его четвертая виспера.

– Поясни.

Тария, замершая у дверей кабинета Императора, сильнее сцепила пальцы. Она не любила вести с повелителем такие разговоры. Слишком опасно, пусть даже Император не имел привычки бесконтрольно давать волю злости. Не в то время, как он реализует свои планы.

– И вы, и я видели, что у нее есть некая сила. Но тогда, единственный раз. И более она ничего не проявляла и не показывала за целый месяц. Ритуалом мы можем все испортить.

– А можем получить нечто большее.

– Но…

– Тария. – Император предостерегающе цокнул, не оборачиваясь. – Мне казалось, я не спрашивал советов.

– Прошу простить.

Комната вновь погрузилась в тишину. Виспера не смела уйти без разрешения, а Дарлан размышлял, не спеша делиться с ней своими подозрениями.

– Сила есть, это точно. Она ее прячет, хотя только что сама же себя выдала, пусть неосознанно. Скажи Харту, что пора готовить все. В обычном порядке. Но мне нужны подробнейшие отчеты.

Получив инструкции, Тария все же не спешила удаляться. Выжидала. Дождавшись едва заметного кивка, позволявшего говорить, спросила:

– По близнецам распоряжения будут?

Дарлан скрестил руки на груди. Для ритуала он не брал детей, никогда. Даже ему, прозванному Черным Императором, были ведомы определенные принципы при всей неблаговидной репуации тирана и завоевателя. Все же одно Император успел понять за столько лет, проведенных в изучении нравов и порядков ныне захваченного мира – там точно также считали близнецов обладателями великих сил. Пусть никто не знал, когда и как они могли бы проявиться. Он был бы никчемным правителем, если бы упускал даже малейшие шансы. Кратос и Карисс пришли к нему сами и уже в осознанном возрасте. Они были действительно невероятны.

– Не трогайте их. Пока что, – наконец принял он решение. – Поселите где–нибудь, пока не поймем, что получится из их матери. Без контроля и наблюдения не оставлять, только не пугайте совсем. Если с матерью ничего не выйдет, тогда испробуем этих двоих.

Низко поклонившись, Тария оставила правителя ровно в тот момент, когда за спинами пленников захлопнулась дверь, ведущая на нижние уровни дворца. В подвалы и камеры, в которых им отныне суждено было жить.

Или умереть.

***

Без окон, без света. Камень вокруг да стекло вместо одной стены. Клетка для подопытных крыс, не иначе. Никто ничего не объяснял, когда всех пленных растолкали по камерам. Миаре оставалось настороженно следить за снующими по ту сторону стекла прислужниками, которые словно никого не замечали и следовали одним им известным инструкциям. Она не видела, кто был за стенами и в прочих камерах. Что-то менялось день за днем, едва уловимо.