Мика.

Пролог.

Одиночество как важный закон
Одиночество как вечный полёт
Одиночество ворует мой сон
Одиночество куда-то ведёт

Одиночество как важный закон
Одиночество как вечный полёт
Одиночество ворует мой сон

Одиночество куда-то ведёт меня вновь виновато
Играет на скрипке, и слышится тихо легато

Пора добираться туда, куда надо
Путаются мысли
И вспомнится важная дата

Внутри тишина
И мысли замерзают неспешно,
А вдалеке мерцает надежда,
Что медленно сжимает мне грудь

Горят города
И ветер обдувает небрежно
Маяк, что освещает, конечно,
Я точно до него доберусь

Но где-то горит маяк
В аккорде кричит струна
Мы вольные, как ветра
Я знаю, ты ждёшь меня...

Одиночество куда-то ведёт меня вновь виновато
Играет на скрипке, и слышится тихо легато…

MATRANG – «Legato»
(Автор слов: Алан Хадзарагов)

Глава 1. Раздел 1.

Привет, я Мика.

По батюшке – Бустман Михаэла Валерьевна. Кратко – БМВ (прям как моя синенькая ласточка).

Если уж перечислять все мои главные пунктики быстро и по делу, то тезисно:

– родилась и проживаю в прекрасном курортном городе Сочи;
– мне двадцать семь лет, хотя в душе всегда шестнадцать;
– в семье единственная и любимая дочурочка;
– с отличием окончила университет по специальности «Гостиничное дело», и моей самой главной заветной мечтой является открытие собственного отеля;
– отношений нет, но потенциальных бойфрендов хоть отбавляй;
– работаю на свою лучшую подругу, хотя в этом абсолютно нет никакой необходимости, поскольку мой папочка очень крупный и влиятельный бизнесмен;
– с восемнадцати лет живу одна и продолжаю эту благородную традицию.

Из основного – всё!

По поводу последнего пункта поясню: со мной все хорошо! Я амбиверт. В одиночестве мне комфортно. Но, несмотря на то что мои мысли часто устремляются к отшельничеству, в реальности мне жизненно необходимо общение. Ни одна вечеринка или сходка не обходится без моего прекрасного личика. Я питаюсь эмоциями окружающих, а потом с удовольствием возвращаюсь домой, где меня встречает тишина.

Есть множество причин – ну или событий – которые повлияли на такой образ жизни. Позже я обязательно о них расскажу. Сейчас это будет слишком объемно, сумбурно и тяжело. Очень не люблю вспоминать прошлое…

Для начала приоткрою лишь завесу над своей личной жизнью – все-таки я не ханжа. Вопреки тому, что у меня нет парня, я тешусь в ласке с крендельком, которого держу возле себя, как говорится, «для здоровья». Желание уединиться с ним появляется раза три-четыре в месяц (имею в виду с живым мужиком). Саму же себя я могу удовлетворить хоть каждый день – и, кстати, активно это практикую.

А еще, невзирая на отречение от человечества, я очень люблю играть на нервишках у сильного (слабого) пола. Обожаю! Как же я обожаю эти самоуверенные и искрящиеся глаза… Мама дорогая! Мне стоит лишь чуть поправить пальчиками прядь с лица, как они уже раздевают меня взглядом, думая, что я – их. Ой, а как мне нравится флиртовать с ними и резко обрывать общение. Люблю наблюдать за реакцией, когда отброшу пошлую шуточку – и растворяюсь. М-м-м! Эта растерянность и искреннее негодование… Эти эмоции проникают в самое сердечко.

Так вот, про кренделька. Еду сейчас как раз к нему. Только перед этим хочу немного подкрепиться.

Мало кто знает, что у нас в городе есть одно кольцо со своим негласным правилом. Оно не вписывается в рамки ПДД – здесь нет принципа «главный в кольце» или наоборот. Мы по-братски пропускаем друг друга. То бишь схема такая: часть кольца едет, набирается много машин на второстепенной – и те, кто в кольце, пропускают всех въезжающих.

И вот плетусь я, уверенно набирая скорость, параллельно увлажняя губки новым блеском. Пропускает меня «Газель», «Тойота», «Гранта». А следом какой-то козел на «Шахе» (шестерка по-русски) подрезает мою ласточку и пролетает, минуя всю почтенную железную очередь.

– Куда прешь?! – ору в приоткрытое окно, резко ударяя по клаксону с кисточкой в руке. – Козел! – следом из моего рта вырывается шепот: – Пиздюк приезжий.

Спустя несколько секунд, когда мозг наконец осознал произошедшее, я начала стрессовать так, что сердце неистово заколотилось и появилась небольшая одышка. Схватившись за руль, бегающими глазами проверяю зеркала – и стремлюсь вперед, пока меня еще пропускают.

Возле фонтана у «Торговой галереи», привычно каждому дню, уже коротали время пацаны. Увидев такое хамство по отношению к их горячо любимой подружечке, они тотчас сорвались с места и бросились играть в догонялки с моим обидчиком. Их рвущиеся в погоню «Мерсы» безумно поднимают настроение!

Если честно, чувствую себя с ними в безопасности. Я дружу с очень непростыми перчиками. Их главарь Усик – папин близкий друг. Его жена Оксанка – мамина подружка. А их сын Ибрагим – мой самый верный ухажер (бегает за мной еще со школы). Вот как раз он вместе со своими корешками скоро догонит этого некультурного шалунишку и пояснит ему, как говорит мой папочка, «за жизнь гуманную, за кашу манную».

Вдоволь просмеявшись, провожаю взглядом своих героев, паркуюсь на свободное место и ускользаю в ресторанчик быстрого питания, чтобы заесть стресс. Забрав заказ, выхожу на улицу, жадно закидывая фришечку в рот и запивая молочным коктейльчиком. Подойдя к своей малышке с этим безумно вкусным и вредным завтраком, осматриваю ее, медленно обходя вокруг.

«Все отлично! Этот ублюдок ничего не задел...»

Вдали вижу тачку Ибрашки, возвращающегося с утренних догонялок. Он паркуется сзади моей «Бэшечки» и выходит злющий, красный. Лица на нем нет.

– С тобой че? – поворачиваюсь к нему, упираясь на капот своей машинки. – Привет.

– Да бесят эти малолетки! – орет на меня Ибра.

– Видела, как вы рванули за ним, – тяну довольную улыбку, ухватив ртом трубочку.

– И догнали! – подмигивает он, улыбаясь в ответ, после кивает впереди себя. – С тачкой все нормально?

– Все прекрасно, – протягиваю кулек с остатками картошечки, покачивая им перед его носом. – На! Успокойся!

Ибрашка, не раздумывая, хватает его и высыпает все содержимое в рот, запрокинув голову.

– Может, еще коктейльчик? – протягиваю стакан, мило моргая глазками в знак благодарности. – С ванилькой.

Дружок вновь не отказывается и так же жадно опустошает стаканчик, распахнув ноздри.

«Ути, злюка какой! ЗАЩИТНИК!»

– Ибра, успокойся! – закатываю глаза, искоса поглядывая то на него, то на несостоявшееся место аварии. – Ну не уступил. Ну и хрен с ним. Первый раз, что ли?

– Да местный он! Перед тобой решил выебнуться!

– И что в итоге? – с насмешкой развожу руками. – Выебнулся? А если бы девочку мою помял? В чем понт?

– Аналогично ему сказал, – хмуро бурчит друг.

Раздел 1.2.

Приезжаю в одно из моих любимых местечек нашего города. Официально – «Сочинский морской торговый порт». По-простому – «Морпорт». По общественно-транспортному – остановка «Морвокзал». Дорогие яхты, тачки, солидненькие мужички, красивые девушки, туристы, дорогие магазинчики и вкусненькие ресторанчики...

«М-м-м, обожаю эту атмосферу!» – улыбаюсь, обходя парковку, и наслаждаюсь видом, вдыхая соленый воздух.

А еще это место, где все так и норовят ткнуть взглядом, если ты – по их мнению! – не проходишь определенный финансовый ценз. К сожалению, это так...

Когда Руслан, мой кренделек, сообщил, что сегодня мы повеселимся именно здесь, я ахнула. Очень сексуально! Вдобавок он написал, что купил яхту, а значит, мы вполне можем уединяться в ней, когда захотим. Ну это ли не прелесть?

Выхожу из машины, сверкая зеркальными очками, и стремлюсь к площади сбоку порта.

– Доброе утро, девушка! Не желаете прокатиться на яхте?! – прицепляется ко мне мужик с табличкой, загораживая путь. – Прокатимся в отдаленные места! Поплаваете с дельфинами! Это совсем недорого! Вам понравится!

– Благодарю, – пытаюсь быть милой, обходя его. – Мне это не интересно.

– Девушка! – этот бежит за мной, настойчиво размахивая рекламой. – Вам правда понравится! Таких красот нашего края Вы еще не видели!

Достаю из сумочки телефон, игнорируя прилипалу и демонстративно поворачиваясь к нему спиной.

Мика: Алло! – недовольно ору в трубку, потому что этот, с табличкой, подходит все ближе, нарушая моё личное пространство. – Руслан, куда идти?!

Руслан: Ты че, бешеная такая? – шутливо отвечает он с усмешкой. – Настолько не терпится?

«Очень смешно! Я прям сейчас живот надорву! Кретин!» – мысленно взрываюсь, сжимая телефон в руке, но вслух произносить это даже не собираюсь. Хотя хочу...

Мика: Говори давай! – продолжаю верещать, искоса поглядывая за плечо на назойливого типа. – Куда идти?! Эти липучки уже одолели меня!

Руслан: А-а-а! – откровенно ржет он в трубку. – Черная малышка! «Бриллиант»! Она тут одна такая!

Конечно же, у Русика по-другому быть и не могло. Типичный мажорик. Вечные понты: то туристкам на пляже снимет домик или ракушку; то сводит красоток в дорогой рестик; то покатает простушек по ночному городу на своей красной «Ламбочке»; то устроит барский шоппинг «легким» девицам. Короче, – все ради очередного минчика! Но мне плевать. Нам с ним детей не крестить.

Подхожу к единственной пришвартованной черной яхте, снимаю цепочку и иду навстречу к каюте, чувствуя легкий качок под ногами.

– Воу! – не могу сдержать эмоций, рассматривая реально крутую каюту. – Прикольно тут у тебя!

– Круто, да? – расплывается в улыбочке любовничек, развалившись на кожаном диване с раздвинутыми ножками. – Завтра перепаркую ее подальше. На днях устрою небольшую вечеринку.

– Вечеринку?!... – миленько тяну бровку, глядя ему в глаза, хотя периферия цепляется совершенно за другой, прекрасный орган… – А я на нее приглашена?..

Русик явно не выдерживает моего хотящего взгляда и подается вперед, крепко обнимая меня.

– А ты придешь, что ли?.. – кокетливо хрипит он.

– Ну-у-у… – решаю притупить этот разговор, выпуская пальчики по его оголенной груди, виднеющейся из-под расстегнутой рубашки, и шепчу ему в губки: – А ты сначала позови, потом подумаю…

Русланчик реагирует на мой шепот робким поцелуем.

«Так мы и до завтра не закончим!» – мелькает мысль, и меня охватывает нетерпение.

В момент завожусь. Стягиваю с него рубашку и тянусь к ширинке, которая уже вот-вот лопнет от его нескромного желания поиметь меня.

– М-м-м, вкусненькая моя… – нашептывает Руслан, пробираясь к моим тоненьким трусикам под коротенькой юбочкой.

А я молчу, пронося мимо ушей все эти заскриптованные реплики. Ненавижу эти тупые словечки во время прелюдии. Они отвлекают. Тем более, зная, что все это вранье – слушать их вдвойне противно.

– Девочка моя!.. Только моя… – не затыкается любовничек, расцеловывая мою шею и уже ерзая пальчиками меж моих бедер. – М-м-м, красотка моя!.. Какая же ты мокренькая!.. Схожу с ума по тебе…

Зарываюсь ему в рот поцелуем, пытаясь сосредоточиться только на сексе, но тот не дает этого сделать и уворачивается.

– Блять, Михаэла! – продолжает он уже в голосину, жадно лапая меня. – Какая ты! Блять! Я дышу тобой!

– Руслан! – обрываю этот малопривлекательный монолог и отталкиваюсь от него. – Перестань!

– Что?! – искренне удивляется он.

– Зачем ты это говоришь? – держу его на расстоянии, упираясь ладонями в широкие плечи. – Это уже не в первый раз!

– Лайбочка, ну как «зачем»?! – лучисто озаряется он в улыбке, выдавая безумную чушь. – Я привыкаю к тебе! Хочу, чтобы ты знала, какая ты классная! Как мне хорошо с тобой! Что не так?!

– Нет! Всё! – меня накрывает яростью. Уверенней отталкиваюсь от него и поправляю одежду, обрывая этот сюр. – Эта встреча была последней! – хватаю сумку и стремлюсь к выходу.

– Ну, Мик! – громко мямлит этот за моей спиной. – Стой! Ну ты че?! Клянусь, молчать буду! Вернись!

– Все, хватит! – отмахиваюсь, не оборачиваясь. – На этом хватит! Еще не хватало, чтобы ты влюбился!

– Хорошо! – вдруг недовольно орет Руслан, будто его осенило. – Пускай тогда все узнают, с кем кувыркалась наша «мисс неприкосновенность»!

– Мне плевать! – насмешливо восклицаю, мысленно молясь, чтобы он додумался крепко держать свой язык за зубами. – Хоть всему миру похвастайся! Имею право!

Выбегаю на улицу злая, возмущенная, неудовлетворенная. Раскромсать охота все в клочья. Опять вечером придется самой себя лапать из-за этого придурка. Пока несусь к машине, за мной снова увязывается та самая липучка с табличкой.

– Девушка! – уверенно начинает он.

Раздел 1.3.

Приезжаю к следующей локации. Паркую машину ближе к побережью и иду на свой пляж. Ну как «свой» – он просто очень много для меня значит. Я работала тут в детстве, лет с десяти: мусор убирала за денежки, а как подросла, подрабатывала офиком в пивном ресторанчике. Да, хоть я и росла в достаточно обеспеченной семье, папа всегда приучал меня к труду. У меня было всё, но в это «всё» я должна была вложить хотя бы копеечку.

Вообще у меня очень милая семейка. Несмотря на то, что отец по молодости крутился в определенных кругах, дома он ведет себя аки белый и пушистый медвежонок. Мамочку папик добивался долго и упорно. А она еще та жучка на букву «С». Сама мне рассказывала, что с ума сходила по нему, но держала хвост пистолетом и всячески делала вид, что недоступна. Папочка – ее первая и последняя любовь. Во всех смыслах этого слова.

«Это так романтично. Ми-ми-ми…»

Домашний очаг родителей украшает пушистый красавчик – Микки (мальчик). Это маленькая собачка породы йоркширский терьер. Каждый раз подстегиваю маму, что она до боли банальна: стройная крашеная блондинка с собакой подмышкой. Ни капли воображения...

Мама. О, боже! Мама – это мой идеал. Поведение, походка, манеры, вкус… Все я взяла от нее! А еще мамочка привила мне любовь к музыке, особенно к классике – как к русской, так и к зарубежной. Так что все эти шедевры я была вынуждена полюбить еще с детства. Да и музыкальную школу по классу фортепиано я окончила исключительно из-за нее. Вот и стряслось, что вся моя жизнь – сплошная песня.

Но это не все. Помимо «музыкалки» я занималась шахматами, тайским боксом и… Никогда бы не угадали… Гольфом! Это уже прихоть папы. В родительском доме даже есть специальная площадка для гольфа. Папуля у меня профессионал в этом спорте. Нет еще ни одного человека, кто бы произвел меньшее количество ударов на нашей домашней дистанции, чем он.

Так вот, мама. Она заменяет мне многих: брата, сестру, подругу, друга, тетю, дядю. Она знает всё. Я рассказала ей даже о том, когда впервые выпила, покурила, влюбилась, в первый раз переспала с мудаком, который в ту же ночь кинул меня. В общем, она знает всю мою жизнь. Секретов у нас нет.

Оглядываюсь вокруг. Море, солнышко, туристы… Обожаю свой городок! Тут не скучно. Люди ежедневно меняются, как перчатки. А еще я страшно люблю смотреть на счастливых деток, купающихся в морюшке. Они так мило плещутся в водичке, смеются, играют с родителями…

Прикольно, конечно, но-о-о… Семья и дети – это не про меня. Почему-то мне кажется, что я так и проживу свой век одна. Безумно боюсь впускать к себе в душу чужих людей. Подчеркну – очень сильно! И особенно выделю – чужих!

У меня есть свой круг общения, который не меняется уже много лет. Заводить новые знакомства для меня чуждо. Да я даже доставку заказываю и всегда ставлю галочку: «Не звонить». В комментарии дописываю: «Оставьте у двери». Вот такая вот у меня особенность. С одной стороны, я обожаю многолюдные тусовки, с другой – панически шарахаюсь от новых знакомств.

Вздыхаю от собственных размышлений и вижу перед глазами вывеску: «Мидии». Есть хочется неистово. Не расслабилась как следует, так хоть наемся вдоволь! Подхожу к знакомым парням за стойкой. Снова этот флирт… Но, блин, я-то прекрасно знаю их. Оба вечно строят мне глазки во дворе бабушкиного дома.

– В сливочном сделаете мне? – натянув улыбку, киваю на меню над прилавком.

– Конечно, – подмигивает один из пареньков в смешной кепочке. – Для Вас мидии за счет заведения!

«О-о-о, да! – закатываю глаза от такой щедрости. – Заплатить за девушку шестьсот рублей – это, конечно, по-мужски!»

– Боюсь обанкротить ваше заведение, – говорю, сдерживая ироническую улыбку. – Давай, считай! – и подношу телефон к терминалу.

Парень набирает сумму на кассе, как вдруг сзади меня протягивается рука, которая убирает мой телефон и прикладывает карточку. После протяженного пищания на терминале высвечивается: «Одобрено».

Оборачиваюсь и содрогаюсь от неожиданной встречи с этим «человеком». По телу пронеслась колющая волна мурашек. Замираю на месте.

– Влад… – шепчу, украдкой вдыхая тяжелый морской воздух сквозь приоткрытый рот.

Моя первая любовь, первый поцелуй, первые крепкие объятия, первый секс, первая боль, первые слезы, первое предательство, первая депрессия и первое «прощай». Всё в моей жизни было связано с ним. Абсолютно всё!

– Проголодалась? – лыбится он, как всегда, щуря на меня свои бесстыжие глазенки мудака, изгадившего мою детскую психику.

Стою как истукан, уткнувшись в него взглядом. Сказать ничего не могу. Да и сказать-то нечего. Я была в девятом классе. Он заканчивал школу. С пятого класса мы втихаря целовались за пальмами. А на его выпускном… Короче, кинул он меня. Обесчестил и кинул. Пара-пара-пам! Всё! Вот такой ералаш!

Только этот гаденыш постоянно прилетал в Сочи между сессиями, а я, как дурочка, летела к нему. Он мне: «Люблю» – мы спим, а на следующий день он снова исчезал. И так продолжалось лет пять, пока я не сблизилась с Русланом. Но Владу было глубоко наплевать, какой там у меня Руслан и встречаюсь ли я с кем-то вообще. Он заваливался ко мне домой, как хозяин, и нагло брал с порога, даже не снимая обуви. А я и сказать ничего не могла, потому что всегда была готова отдаться ему. Еще целый год он продолжал эти набеги после своего выпуска из университета, а потом… женился.

ЖЕНИЛСЯ!

Мой мир рухнул. Я была в ужасной депрессии. Лезла на стены от боли, жевала подушки. Мама даже отвела к психиатру, и меня посадили на антидепрессанты. Спустя какое-то время я, конечно, забила хрен. Стала относиться ко всем так же, как отнеслись ко мне. А еще закрыла на замок свою душу и квартиру. Больше я никому и никогда не дам обидеть себя и обтереть об меня ноги, не снимая обуви! Никогда!

Так вот, когда я вышла из депрессии, трезво посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась: худая, костлявая страшила с синяками под глазами и на теле. Родители и Ибрагим подняли меня на ноги. Мама с папой – морально и финансово. Ибрагим... Всем! Он всегда был рядом. Это единственный мужчина, которому я разрешала ночевать у себя. Но он друг. Не более... Вскоре я привела себя в порядок, стала вновь человеком, а сейчас... Сейчас этот ублюдок снова появляется в моей жизни! Еще и платит за мои мидии!

Раздел 1.4.

Лечу на помощь подруге. Хотя, как бы, на часах десять утра, а мой график вроде как с девяти. Ну что поделать? Жизнь – боль, а дружба – святое. Жаль, конечно, что не удалось мне ни позавтракать нормально, ни удовлетвориться на эти коротенькие семь дней… Мысленно прощаюсь со спокойной рабочей неделей, которую я себе так красиво нарисовала. Мечты, мечты!..

В офисе – атмосфера, будто все сидят на раскаленной сковородке, а не на стульях. Как только вваливаюсь, на меня разом поворачивается десяток глаз. Взгляд коллег точь-в-точь как у кота из «Шрека». Замираю на пороге, оценивая обстановку.

«Интересно... – проносится у меня в голове. – Как долго она уже держит тут этих бедолаг в заложниках?»

А виновница сего напряженного торжества, Ксюха, сидит, уткнувшись взглядом в стол, охватив лоб, и бешено бегает глазами по каким-то бумажкам, не замечая моего прихода.

– Доброе утро, народ! – восклицаю, стараясь звучать бодрячком и давая понять, что их палочка-выручалочка уже прибыла.

– Мика! – шипит подруга, медленно поднимая голову, но остается неподвижной. – Завтра открытие отеля! – после ее прорывает, и она хватает эти бумажки, тряся ими над головой и рыча: – Ты вообще где шлялась?! Мне после обеда нужно отдать папку Дугину: программа, раздатка, сценарий! – она резко замолкает и откидывает бедные листочки так, что они разлетаются по пресс-столу, так же, как и мои коллеги по кабинету. Но это молчание было недолгим, потому что ее настроение понеслось словно на американских горках: вверх-вниз, тихо-громко, и теперь она уже орет: – ДА У НАС, БЛЯТЬ, ДАЖЕ БАННЕРЫ НЕ ГОТОВЫ!

– Ой, да успокойся ты! – падаю на стул, откинув рабочую сумку на стол, и, разводя руками, выдаю элементарные вещи: – Че кипишуешь? Возьми прошлые работы, поменяй там все местами – и отлично!

– Нет, – отвечает она, немного понизив тон и снова плюхаясь на стул, хватаясь за голову. – Он сказал, что этот заказчик хочет что-то новое и грандиозное. Старое ему уже вчера показала.

Перевожу взгляд на коллег, улыбаясь им едва уловимой ухмылкой. Ох, как же у меня на языке вертится наипростейшее решение любой ее проблемы: «А ты им, случаем, перед демонстрацией минчик рубануть не предлагала?» Но, к сожалению, я вынуждена промолчать… Достаю из сумки ноутбук, кладу его на стол и начинаю думать.

– Так, ладненько, – высовываюсь из-за экрана. – А техническое задание они вообще присылали?

Начальник застывает. Прям улавливаю ее нарастающий нервный тик в уголке глаза.

– Мика, ты сейчас серьезно?.. – опустошенно спрашивает она, медленно наклоняясь ко мне через стол.

– Что? – искренне не понимаю ее реакции.

И тут Ксюху сносит. Она срывается с места и со всей дури бьет ладонью по столу. БА-БАХ! Кажется, у кого-то тоже недотрах...

– Я РАЗОСЛАЛА ТЗ ВСЕМ ЕЩЕ, СУКА, В ПРОШЛОМ МЕСЯЦЕ! – загорлопанила она чуть ли не до срыва связок, после схватила с отшлепанного стола пачку сигарет, выдернула одну тонкую папироску и закурила с такой агрессией, будто хочет убить эту сигарету, а не покурить. За одну затяжку уничтожает добрую четверть. У нее там уже внутри не легкие, а тяжелые.

Снова ловлю себя на ухмылке, но теперь уже слегка недоуменной. Ну надо же так запариваться из-за какого-то отеля. Нашла из-за чего стрессовать. Мы Олимпиаду пережили – уж отельчик точно-то откроем.

– Ладно. Всё. Поняла, – говорю и с виновато-деловой улыбкой утыкаюсь в экран ноутбука. – Сейчас все найду и гляну. Голова другим забита была, ты ж знаешь.

Подружка уходит к окну, зажав сигарету в пальцах, смотрит вдаль, делает очередную глубокую затяжку и, выдыхая дым струйкой, поворачивается ко мне.

– Мика, вернись к нам… – жалостно произносит она, словно сейчас заплачет. – Ты очень нужна мне сейчас. Пожалуйста. На кону очень большие деньги.

– Да успокойся ты! И хватит скулить! – обрезаю ее. – Обещаю, все будет отлично! Сделаем все на высшем уровне, – открываю почту, быстренько пролистываю ее и нахожу то самое, потерянное в недрах рекламного мусора ТЗ, бегло проходясь по нему глазами. – Слушай, а «Мулен Руж» в программе будет?

– МИ-И-ИКА! – Ксюха вытаращивает на меня свои и так огромные зенки по пять копеек и бросает панический взгляд на коллег.

Злится. Ох, как же она завораживающе злится!.. А «Мулен Руж» – фетиш ее мачомена Дугина Евгения Семеновича. Ксюха даже меня заставила выучить с ней соответствующие танцы. Накупили мы ей откровенных костюмчиков, включили видео и давай фестивалить у телевизора в чулках. Ну не смогла я устоять и не подшутить над серьезной подружкой! Тем более, вспоминая о дальнейших рассказах про их с Дугиным… творческие, эротические вечера?

В общем, погрузились мы в работу с головой. Штурмуемся уже больше часа. Делаем с дизайнерами невозможное – они уже, кажется, готовы меня убить, но креативят как одержимые. Программа и сценарный план рождаются в моей голове сами, стоит только начать визуализировать картинку. Ксюха уже спокойная. Не по две сижки курит за раз, а чередует одну с конфеткой. Оправу еще напялила свою новую, хвост собрала, типа начальница. Только посмотрите на нее!

Ксюша – моя подруга детства. Тихая, скромная была в школе. Я-то ее под свое крылышко и взяла, а потом она распоясалась и к девятому классу переплюнула меня в количестве бойфрендов. Так и дружим уже лет двадцать. С первого класса вместе. С Владом-мудаком она тоже знакома. Свидетелем была наших «отношений». Миллион раз отговаривала меня от него, но сердцу не прикажешь. Любила же. Да и сейчас почему-то сердечко тянет к мидиям…

Честно? Наброситься на него хотелось! Он такой… Самоуверенный, что ли. Притягательный, независимый, хоть и женатый. А с учетом того, что утром у меня был такой облом с Русланом, вдвойне хотелось запрыгнуть на него, утащить в пустую кабинку и как…

О нет! О-о-о, нет! Было у нас уже так! Нас, конечно, не спалили, но впечатлений я тогда вынесла на миллион. Адреналин так и херачил по венам. В самый пик наплыва отдыхающих. В обед. Пока километровая очередь жарилась на солнышке в ожидании пляжной кабинки, Владюшка в ней жарил меня! Отличная история для игры в «Я никогда не…» с цензом 18+.

Раздел 1.5.

Просыпаюсь за несколько часов до открытия отеля. По привычке, еще не открывая глаз, прошу свою подругу украсить мое утро приятной рандомной музыкальной композицией, бормоча в тишину:

– Алиса, включи мой плейлист вперемешку.

Тык-дык.

– Хорошо. Включаю Ваш плейлист вперемешку, – спародировала меня роботизированная подруга и окутала комнату безумно приятной композицией, которая моментально настраивает на трудный рабочий день.

Подтягиваюсь, протянув перед собой ручки, и сладко зеваю. Встаю с кровати и всматриваюсь в окошко, прищуриваясь от утреннего света.

«Красота-а-а…»

На улице вовсю хозяйничает солнышко, играя с теплым ветерком и иссохшими листиками деревьев. Людской поток уже понесло в стороны пляжей. Июль… Золотое, жирное туристическое время, когда деньги пахнут кошельками многомиллионной страны. На секунду ловлю себя на мысли, что…

«С каждым днем становится так тоскливо просыпаться одной… И не просто одной, а вот так, с внутренней пустотой… Хочется не просто тела рядом, а взаимного, сильного, настоящего мужского тепла…»

Ибрагим и остальные парни – это, конечно, весело и лестно, но-о-о… это не то. Совсем не то. Даже не знаю, как это обозвать… Я не чувствую к ним ничего. Они не цепляют. Не цепляют так, чтобы внутри все перевернулось и защекотало. Нет этого самого… флюида!

«Да! Вот! Флюид! Нет флюидов!»

Потягиваюсь еще раз, двигаясь в такт музыке, покачивая бедрышками.

«М-м-м! Какая песня... Аж жить захотелось!»

Словно Пресли плыву по паркету на кухню, играя плечиками. Ставлю кружку в кофемашину и давлю на кнопку подачи кофе, притопывая ножкой.

– Алиса! Звук на десять! – кричу и после приглушенного проигрыша солирую Мортену Харкету, схватив пульт от телевизора и используя его как микрофон, точно я окунулась в детство. Я каждый день давала такие концерты мамочке с папочкой, а они громко аплодировали мне, расплываясь в счастливых улыбках.

«I love you, baby, And if it's quite alright,
I need you, baby, To warm the lonely night
I love you, baby, trust in me when I say
Oh, pretty baby, don't bring me down, I pray
Oh, pretty baby, now that I found you, stay
And let me love you, baby, let me love you…»

Morten Harket, «Can’t Take My Eyes off You». (сл.муз. Bob Crewe, Bob Gaudio.)

Выдаю все свои задушевные пассажи, пока аппарат с шипением выдавливает в кружку черную жизненную силу. Бегу в душ, оставляя недопитый кофе на столике у дивана. Намыливаю всю себя шампунем, энергично растирая кожу. Плевать! Голова, тело – одно и то же мыло. Времени в обрез! На сегодняшнем приеме я основной координатор. Даже волнуюсь как-то. Первый раз такое волнение…

По выходе из ванной комнаты меня уже встречает Синатра. «Fly Me To The Moon» звучит как саундтрек к бодрящему утру, отдаваясь отголосками вчерашней рабочей суеты. Надеюсь, вечер будет таким же… игривым и без косяков!

Ах, как же я была наивна, надеясь, что это бодрящее утро как-то повлияет на законы подлости! Влетаю в холл отеля с опозданием в пятнадцать минут, сбивая с ног воздух.

– Мика! – Ксюха уже вся на панике, грубо хватает меня под локоть. – Ты опоздала!

– Я знаю! – встречно пылю, отстраняя ее руку. – Конечно, тут опоздаешь! Все перекрыто из-за ваших гостей!

– Они вообще-то не мои! – рычит подруга, сложив ручки у груди, но потом выдыхает, сбрасывая давление. – Ладно. Бегом переодевайся и спускайся обратно.

В одном из номеров меня ждало еще с десяток красоток. Все – как на подбор: тут и блондиночки, и брюнеточки, и рыженькие, и шатеночки… Мы с девочками сегодня – не просто смазливые личики. Мы – живой, дышащий декор в роли администраторов: координируем гостей, отвечаем на глупые вопросы, мило улыбаемся, помогаем, если нужно сфоткаться и так далее. По сути, торгуем своими фигурками и обаянием, делая это пафосное мероприятие еще пафоснее.

«Уф-уф! Это че за анаконды?!» – мысленно хихикаю, представляя, как бы отреагировал Ибрашка на это скопление симпотяшек.

Вообще, вот эту унизительную часть своей работы я характеризую одной итальянской фразой: «dolce far niente...» Или «красивое, приятное ничегонеделание...» Это один из переводов…

Почему она унизительна? Так потому, что все вокруг оценивают тебя только лишь по одежке и краске на лице. Задница с сиськами не в счет (это и так понятно...). Но я играю по этим правилам. Мне гораздо проще притвориться милой дурой с кукольной улыбочкой, чем раскрывать всем свою широкую душевную организацию. Ксюха, конечно, тоже противится таким выходам, но остается частью системы. За это очень хорошо платят. Особенно ей. Особенно за меня. И я это знаю.

Главное правило этой подработки: улыбаться надо так, чтобы вызвать интерес, но не настолько доступно, чтобы к тебе подошел какой-нибудь «папик» и небрежно бросил: «Ну-ка, пошли, красотка...» – и отвел в какой-нибудь номер отельчика.

А такое уже было. И с такими мы прощаемся моментально и бесповоротно. Здесь такие не нужны. Каждая должна быть как колбаса на витрине за стеклом. Нам нужен эффект голодной собачки со слюнями, которая может только восхищаться, не имея права дотронуться до лакомства. Так у определенных господ подскакивает тестостерон, и они уверенней и быстрее подписывают определенные документы и легче прощаются с денежками.

Элементарная психология, внедренная в нашу работу лично мной. Поэтому все и обращаются к нам, а не к конкурентам.

Ксюха забрала девочек в холл, а я остаюсь одна. Аккуратно натягиваю тонюсенькие капронки, сидя в одном лифчике. Встаю, рассматривая свое тело в зеркале, и замечаю, что стала заметно худой. Оно и понятно – не ем нормально уже недели две. Просто не хочется. Только кофе пью. А вот вчера наконец-то появился аппетит. Эти мидии прямо поперек горла теперь стоят. Так хотелось их доесть. Но, блин… Не судьба!

Раздел 1.5.1.

Стоим уже минут двадцать, карауля холл. Я, наверно, вся красная, потому что мне так волнительно рядом с ним. Как хорошо, что я не пользуюсь тоналкой, иначе она сейчас бы вся поплыла. Рядом с ним меня охватывает какая-то дурацкая, юношеская нервозность. Чувствую себя не опытной сучкой, отшивающей всяких мужеподобных существ, а школяркой на первом свидании.

Миша, кстати, после того эпического фейла с ряхой с остальными гостями держался увереннее. И что смешно – парировал на все их вопросы моими же словами. Повторюшка-хрюшка! Учись, пока я жива, как надо отменно напездывать людям и лить водичку в ушки, если понадобится. Хотя… Думаю, он и сам мастер этого дела. В рот ему не лезь. Если он держит такую сеть отелей, язык у мужика наверняка подвешен.

Вот смотрю на него украдкой… На вид лет тридцать пять, от силы тридцать семь. А уже такой успешный бизнес. Отец у него ничего такой. Даже, можно сказать, молодой. На моего папу чем-то похож. Только что встречали его родителей. Почему-то посмотрели они на меня… одобрительно. Странно! Неужели они тоже подумали, что у нас отношения?..

Одет Миша столь же безупречно: костюм-тройка темно-синего цвета, белоснежная рубашка, бордовый галстук, черные туфли (начищенные до ослепительного блеска), часики «Rolex», печатка, запонки. Он уже пару раз порывался снять пиджак, но, когда я бросала на него взгляд, чтобы хоть глазком рассмотреть его телосложение поближе, он осекал себя, накидывал его обратно и засовывал руки в карманы брюк. Нервничает? Не сказала бы. Держится огурцом.

Вокруг прошла уже целая парадная рота мужиков разной степени солидности. Я уловила на себе минимум пятьдесят заинтересованных взглядов – это я еще скромничаю. Да на меня даже девчонка лет шестнадцати засмотрелась с восхищением! А этот уткнулся в телефон или болтает с гостями. Я для него – тень. Интересно...

Фуршет.

Ко мне летит Ксюша. Да еще и с такими шарами, что не сразу ловлю ее, отпрыгивая в сторону.

– Ну же! – кое-как останавливаю ее, ухватив за руку. – Че так несешься?!

– Подруга! Срочно! – настороженно осматривается она и довольно шепчет, прикрывая рот рукой: – Давыдов сказал, что ты нормальная!

– Чего?! – вся моя мимика, глаза, брови, нос, уши – да все мое тело! – сейчас в безумном отрицании и негодовании. – В смысле «нормальная»?! И какого хрена ты вообще с кем-то разговариваешь обо мне?!

– В смысле «с кем-то»?! – возмущается подруга и, как ненормальная, поднимает руку, будто проводит ею по потолку. – Это же владелец этого охрененного отеля! – дергает она меня за рукав блузки. – Кстати, у нас с Женьком тут уже и номер свой есть...

– Ксюш, ты реально дура или угараешь надо мной?

– Ты че?!

– Да нече! – отмахиваюсь от этой блаженной, резким движением высвобождая руку. – Ни с кем обо мне тут не говори! Особенно со своим «владельцем»! Он не в моем вкусе! – договариваю и ухожу, оставляя ее с ее «новостями».

Врываюсь в дамскую комнату, бросаюсь к умывальнику и смотрю на свое разгоряченное отражение в зеркале. Тру беспокойные руки мылом так яростно, будто хочу стереть с них раздражение.

– Нифига себе! Я, значит, нормальная! – гневлюсь себе под нос. – Нормальная?! Да какого он о себе вообще мнения?! Мажор гребаный! Да он и взгляда моего не стоит! Развесила ты, Мика, свои глаза! Посмотреть он на нее должен! Конечно, не посмотрит! Ты же для него НОРМАЛЬНАЯ, блин! Ты, Мишенька, так со мной лучше не шути! Сам потом плакать будешь! На коленях за мной бегать придется, а я потом еще подумаю, НОРМАЛЬНЫЙ ты или нет! – заканчиваю монолог, стряхиваю руки и подхожу к сушилке, подставляя ладони под струю воздуха.

– Ой! – резко залетает в женский туалет владелец сего помещения и сразу разворачивается к двери. – Простите, перепутал!

Молниеносно реагирую на своего дважды незваного гостя.

– Не многовато ли «ой» за одно утро?! – бросаю язвительно, повышая голос ровно настолько, чтобы этот «мистер нормальный» точно расслышал меня и не смог проигнорировать.

– Простите, что Вы сказали? – он застывает в проеме, но не заходит в туалет, будто тут красная полоса: переступит – умрет.

– То и сказала!

– Вы это точно мне?

– А тут еще кто-то есть? – глумливо оглядываю пустой туалет.

– Вы понимаете, с кем разговариваете? – спрашивает он спокойно, и это бесит втройне. Где его эмоции? Другой бы уже как нашлепал меня по попке за такую иронию.

– Конечно, мы с Вами, кажется, уже познакомились! – давлю на него еще более ернической интонацией. – Или Вы запамятовали?

– Я – нет. А вот Вы… – начинает он.

– Что я? – перебиваю этого недопонимающего. Ну когда-то же он должен взорваться!

Мишаню прям передернуло. Он молча уставился в стену впереди себя, сдержанно улыбнулся и... продолжил молчать!

Иду на выход, потому что тупик. Смысл дальнейшего общения? Он непробиваемый. Я обозначила, что заметила его. Теперь его ход. Как раз посмотрим, насколько он дружит с язычком.

– Не понимаю Вашего сарказма, – Давыдов вдруг преграждает мне проход, уперев руку в дверной косяк.

– Читайте книги, если не понимаете сарказма, – сияю ему в лицо ядовито-сладкой улыбкой. – Бродский, Есенин. Ну, что-то такое. Может, там найдете ответы на свои вопросы, – толкаю его, нагибаясь, чтоб пройти под рукой.

– Это тут местные такие борзые? – он опускает руку ниже, снова блокируя путь. Его лицо наконец ожило. В глазах появился интерес. – Или ты залетная?

– «Ты»? – удивленно хрипнула я, офигев. – Не помню, когда мы с Вами перешли на «ТЫ!» Но раз так – окей! К моему счастью, я тут местная! А вот ТЫ, похоже, залетный! Как в нашем городе, так и у своей МАМКИ!

Снова давлю на его руку, но он лишь жестче напрягает мышцы, становясь непреодолимой преградой.

– Прекрати, – тихо изрек «мистер нормальный», искоса бросив томный взгляд в мою сторону.

– ПрекратиТЕ! Во-первых! А во-вторых – дайТЕ пройти! Мне НАДО работать!

Подаюсь всем телом вперед, отталкивая его упрямую руку плечом. Выхожу из уборной с дико довольной миной. Прикусываю губку от щекочущего удовольствия и понимаю, что... он ничего такой! Не шибко дерзкий, конечно, но в нем что-то есть. А еще от него не веет похотью. Он не кричит мне глазами: «О да, детка, я хочу тебя!» Он реально говорит мне: «Ну, нормальная...» Этакий московский бизнесмен, у которого таких, как я, – миллион. Но есть одно «НО»! Я – не миллион! Я – лимитированное издание, в одном экземпляре!

Раздел 1.5.2.

Несколькими месяцами ранее. Москва.

Миша.

Сижу в своем кабинете, глядя на панорамные окна, за которыми кипит столичная жизнь. Вечерний свет играет на полированной поверхности стола, напротив которого сидит мой давний знакомый Женя Дугин.

– Есть одно дело… – говорю ему и замолкаю, держа в руке последние документы нового отеля на подпись, ощущая их вес. Не просто бумаги – это билет в опасную игру.

Новый отель… Даже смешно читать эти бумаги и видеть, что я не единственный его владелец. Ирония судьбы читается в каждой строчке.

Я – человек, построивший империю элитного гостеприимства на собственном расчете и хладнокровии. А примерно два года назад мне поступило предложение расшириться и выйти на южный рынок. Безусловно, после прочтения чернового коммерческого предложения я заинтересовался таким выгодным шансом. Но после согласия меня поставили перед фактом: бизнес я разделяю с – на тот момент – двадцатипятилетней девчонкой, которая абсолютно не шарит в этой сфере. Это подарок богатенького папочки своей избалованной доченьке.

По сути, этот отель – это взаимовыгодная сделка. За его место шли нешуточные торги. Бустман не хватало ровно половины суммы, чтобы перебить конкурентов. Мой отец, будучи его давним хорошим знакомым, согласился на это и вложился. После появился вопрос: что делать с землей? С этим они долго не затягивали, ведь я профессионально занимаюсь отелями. Дочь Валеры имеет прихоть заиметь отельчик. Как им показалось, звезды сошлись. Но они не сошлись у меня. Потому что, когда мы с коллегами начали просчитывать реальные будущие дивиденды, я понял, что не собираюсь отдавать половину девке, которая даже палец о палец не ударит и не сможет ничего сделать в этом отеле.

Минимальный процент? Пожалуйста!

Зарплата? Да запросто!

Но не доход!

Ввиду этого я сразу начал продумывать дальнейший план действий по отжиму своей половины. Самому мне все это не провернуть. Да и не хочется напрягаться. Делать это через давление на отца глупо и чревато. Нужен изящный, неотслеживаемый ход. И для этого у меня есть идеальный инструмент – человек, который проживает в тех окрестностях. Женя Дугин. Уверен, что он знает ее лично.

Дугин – это моя нотариальная прокладка. Через него я в любом городе делаю все документы по отелям. Вот и сейчас он как раз прилетел ко мне для согласования некоторых неотложных вопросов перед долгожданным открытием.

– Что за дело? – увлеченно поинтересовался он, откидываясь на спинку дивана.

Сильнее сжимаю бумаги, тряся ими перед собой.

– Мне надо сделать так, чтобы я был единственным владельцем.

Тот усмехнулся, но промолчал.

– Михаэла, – продолжаю вещать, пристально глядя на него и изучая его реакцию. – Ты по-любому знаешь ее. Что ты мне о ней можешь рассказать?

– О-о-о! – Женя закатил глаза и рассмеялся коротким, неприятным смешком. – Ты туда даже не лезь! Это не девочка – демон в ангельском обличии! Динамо ужасная. Со счету сбился ее щенков. Сам как-то хотел приударить за ней до Ксюхи, – кривит он ртом, разводя руками. – Не дала! Отшила, как пацаненка. Даже немного обидно было.

Хватаю телефон со стола, провожу пальцем по экрану, ищу ее фотку в сохраненках. Нахожу – яркое, дерзкое селфи с вызовом в глазах. Протягиваю ему смартфон экраном вперед, удерживая его между пальцев.

– Мы про нее говорим?

– Именно! – Дугин даже не стал всматриваться, лишь скользнул взглядом и откинулся обратно на спинку дивана, задрав ногу на ногу. – Это не девочка, Миш. Фурия! Самка богомола. После нее только в гроб.

При таком красочном реноме будущей коллеги мне стало даже интересней не просто забрать у нее свою половину, но и попутно приручить эту «фурию», воспользовавшись ею в личных целях, утерев нос Дугину и показав, что не такая уж она и недоступная. Это был уже вызов. Ну, или приятный бонус к основной цели. Я уверен в себе, в отличие от этих – как он сам утверждает – щенков! Таких, как Михаэла, я ем на завтрак, обед и ужин, не запивая.

Нет, я не шевелю все подряд. Я выбираю что-то особенное, анализирую это, нахожу слабые места и беру под контроль. Женщина – это всегда уязвимость. А у этой, судя по всему, уязвимость – ее же собственное эго и жажда острых ощущений. Этим и воспользуюсь. Она не одна такая. В каждой моей партнерше должна быть изюминка. А как известно, в каждой женщине есть своя изюминка… Но одно дело – спать с женщиной. А другое – жить с женщиной. Второе – это не ко мне. Я холост, одинок, а мой главный роман – с моим бизнесом. И нарушать это правило я не намерен.

– Да я тебя умоляю! – с насмешкой откидываю телефон на стол. – Я запоминающе появлюсь в ее жизни, привяжу, потом сделаю так, чтобы она переписала на меня свою половину, после, – развожу руками, – у меня появятся «непредвиденные обстоятельства», и я пропадаю. Всё. Приезжать туда у меня нет никакой необходимости. Все вопросы уладит управляющая отелем.

Женя от моего плана аж вздохнул, сжав губы в кулаке. Ей-богу, он меня уже раздражает. Отрицаешь – предлагай! Но пока потерплю.

– А твоя Ксюша с ней вась-вась? – азартней расспрашиваю эту размазню, переводя разговор в практическое русло.

– Пф-ф-ф! – взмахнул он указательным пальцем из кулака. – С детства! – после подскочил с дивана, засунул руку в карман брюк и встал напротив меня у края стола. – Они одноклассницы. Сейчас работают вместе.

– Работают? – моя радостная бровь удивленно взмахнулась. Похоже, звезды и правда сошлись!

– Ну да. Организуют всякие вечеринки, дни рождения, праздники, корпоративы, деловые встречи.

– Слу-у-ушай! – вдумчиво протягиваю, откидываясь на спинку кресла, и растираю пальцами довольные от улыбки губы. – А может, мы закажем у твоей Ксюши организовать какую-нибудь мелкую встречу для начинающих предпринимателей под эгидой открытия отеля? Я буду там в роли владельца. Твоя приставит ко мне эту Михаэлу как координатора или администратора, или как это у них называется. Короче, хвостик мой, и мы будем вместе встречать гостей. Ее отец попросил меня передать ей, что это все на двоих. Типа сюрприз. Он еще не знает, будет на открытии или нет. Вот там я и завяжу с ней знакомство.

Раздел 1.5.3.

Мика.

Несусь по холлу отеля, цокая каблучками по мрамору. Ищу эту сучку по кличке «лучшая подруга», а ее и след простыл. Ну не может же этого быть! Она обязана была остаться на неформальную часть этого «грандиозного шоу», которое я придумала ДЛЯ СЕБЯ!

Звоню – не берет. Видно, уже пронюхала, что я в курсе ее предательства. Отлично. Значит, боится. Но это меня не успокаивает. Внутри все рвет на части, и для того, чтобы потушить этот закипающий вулкан, решаю выйти на улицу и подышать. Вернее, покурить.

Возвращаюсь в номер, где переодевалась, хватаю курилку и, не дожидаясь выхода на улицу, делаю первую глубокую нервную затяжку сразу, как выхожу из лифта. Да! Вот так просто парю в отеле. А кто мне теперь запретит? Я же совладелица, блин! Выдыхаю ментоловое облако с облегчением.

– Девушка! – из ниоткуда на меня в холле вылетает какая-то вылинявшая блондинка в строгом костюме и выхватывает из моих рук электронку. – Что Вы себе позволяете? У нас в отеле строго запрещено курить!

Ошарашено смотрю на нее, потом на свою пустую ладонь, следом вновь на эту ненормальную и выхватываю у нее свое имущество обратно, резким движением пряча руку за спину.

– А ты тут кто такая, милая? – шиплю сквозь зубы.

– Я! – гордо восклицает она, задрав нос до потолка и выпячивая грудь. – Администратор отеля Наталья!

– Знаешь, что, администратор отеля Наталья? – тычу этой борзоте раздражительным пальцем в лицо, чуть ли не касаясь ее носа, едва сдерживаясь, чтобы не ткнуть сильнее. – Чтобы завтра же твоего духа здесь не было! Хорошо меня услышала?

– Но… – пучит она на меня свои испуганные зенки, чуть ли не плача. – Вы…

– Что?! – взрываюсь так, что эхо разносится по холлу. – Что «Вы»?! Что «но Вы»?!

– Вы не можете меня уволить… – бормочет она, но в голосе уже нет былой уверенности.

«Наивная!»

– Могу! – чуть ли не смеясь, ору ей в лицо. – Этот отель наполовину МОЙ! И я своего решения никогда не меняю!

Наш крик привлек внимание гостей. И, конечно, как по заказу, из угла появляется он. Давыдов.

– Что происходит? – спокойно, но все же с неким беспокойством интересуется он, окидывая нас обоих вопросительным взглядом. – Почему вы орете, как ненормальные?

А эта Наташенька, как увидела защиту, сразу начала жаловаться и привирать с три короба, превращаясь в обиженную жертву.

– Михаил Александрович! Эта девушка угрожает меня уволить и говорит, что она тут хозяйка!

Испепеляющий взгляд «нормального» не предвещал мне ничего хорошего...

– Ой, вот не надо ля-ля! – меня всю перекосило от ее брехни, потому возмущаюсь, тряся курилкой перед собой.

– Наталья, Вы не уволены, – мило улыбнулся ей Мишаня. – Займите, пожалуйста, свое рабочее место. Я разберусь.

И, прежде чем я успеваю что-то возразить, его рука крепко обхватывает мой локоть, и он тянет меня за собой.

– Отпусти! – пытаюсь вырваться из его лап, что аж ковер под ногами скатывается. – Немедленно отпусти! Слышишь?! Отпусти! Иначе я все расскажу отцу! Кретин!

Тот тянет меня сильней, практически неся на себе, и заносит в лифт. Дверь закрывается, отрезая нас от осуждающих взглядов и оставляя наедине в тишине, нарушаемой лишь легким гулом механизмов.

– Куда мы едем? – логично спрашиваю, смотря на экран. Мы мчимся на четырнадцатый этаж. Там крыша. Давлю на кнопку «стоп», но он ловко перехватывает мою руку.

– В наш офис, – очень сухо отвечает Миша, не выпуская мое запястье.

– Что значит «наш»? – меня прям выворачивает от его наглости, и я бью его свободной рукой по груди. – У нас с тобой ничего общего нет и не будет! Это мой офис!

– Хорошо. Твой, – соглашается он с саркастичной покорностью, но хватка не ослабевает.

От переполняющих эмоций тяну курилку ко рту, а он молниеносно выхватывает ее и прячет во внутренний карман своего пиджака.

– Ты че вообще охренел? – естественно, я не могу не отреагировать на это беззаконье, пытаясь просунуть свободную руку в его карман. – Это мое! Отдай!

– Курить вредно, – отстраняет скот мою ладонь, прижимая меня за запястья к холодной стенке лифта.

– Да пошел ты! – шиплю, упираясь лбом в его плечо. – Правильный нашелся мне тут! Отдай лучше обратно!

– Ты больше не куришь, – заявляет он с такой уверенностью, будто я его собственность. Ну, ублюдок!

«Че-е-его-о-о, блять?» – думаю, и из уст раздается такой же вопрос:

– Чего, блять?

– Без «блять». Не матерись. Это некрасиво.

«Да че за херня? Он думает, что ему все можно? Ой, сомневаюсь! Ой, дорогой мой, не было бы тут моих родителей! Ой, я бы устроила шоу! Ты бы навсегда запомнил этот день!» – внутренне бушую, но внешне лишь тяжело дышу, чувствуя, как его тело прижимается ко мне в тесной служебной кабине. А его запах… Нет! Нет! Нет!

Лифт останавливается. Мишаня пропускает меня вперед, и мы сразу из кабины заходим в мрачный кабинет. В глаза автоматически бросаются очень просторные окна по периметру в пол, за которыми чернеет вечернее море, усыпанное бледными огнями. Основной стол тут один, поэтому я сразу устремляюсь к нему, присаживаясь в массивное кожаное кресло, в котором я утонула. Второй стол – переговорный, поменьше.

– Так и что произошло? – спрашивает он, усаживаясь на диван и расстегивая жилет под пиджаком, но не сводя с меня глаз. – Почему вы грызлись, как собаки?

– Ты собака! – недовольно утверждаю, сложив руки на груди и крутясь на кресле в разные стороны.

А этот смотрит на меня таким уставшим взглядом, исподлобья. Явно утомился от этой «посиделки».

Раздел 1.5.4.

Мика.

Спустя мгновение, когда его настырные руки уже собирались снять с меня блузку, я останавливаю эту горячую промоакцию на самом интересном месте. Снятие одежды не входит в акционные предложения моего дня!

Пока он растворялся в прелюдиях, я напрягала последние адекватные извилины и, наконец, вспомнила свое главное правило, высеченное на скрижалях горького опыта: не спать с балаболами и хрен пойми с кем! А тут, глядя на Мишку, мозг выдал еще три свеженьких пункта, прямо с конвейера:

Раз – он должен быть не из моего города (спасибо, Русик, за дельную реплику в спину!).

Два – он должен быть циничным бабником, которому плевать на меня и на разговоры обо мне (тут уже низкий поклон Руслану и самому Мише за их язычки-помело).

Три – он должен быть не женат и не в отношениях. Только холостяки (ну, тут явно понятно, почему!).

Итак, пробежимся по чек-листу. На сегодняшний день Миша подходит только по одному пункту – он московский. Я знаю, что он не женат, но какова вероятность, что у него нет какой-нибудь постоянной пассии в Москве? Фифти-фифти! А вот залезть ко мне в душу Мишаня уже попытался. Поэтому отвечаю ему на вопрос: «Разве тебя вообще можно обидеть?» с минутной задержкой:

– Раньше было можно. А сейчас, – отпинываю самонадеянного бизнесменишку ногой в живот, заставляя отшатнуться. – Нет! – и спрыгиваю со стола, торопливо спуская юбку и застегивая блузку.

А этот ржет. Тяжело дышит сквозь раздутые ноздри. Губешки облизывает, не сводя с меня горящего взгляда. Момент смакует. У него между ног все торчит ТАК, что я реально могу оценить уровень его нехилого богатства даже через брюки. Наглядное пособие по анатомии, больше мне нечего сказать.

– Ты же дала понять, что согласна… – молвит он сквозь свинцовую отдышку и эту свою противную, довольную улыбочку, крепко держась за ширинку.

– Много болтаешь! И не по делу! Перехотела, пока ты молол язычком, – киваю на выход. – Пошли! Скоро уже закончится официальная часть!

Нажимаю на кнопку вызова лифта и, не дожидаясь Мишу, захожу в кабинку. Двери закрываются, и я наконец-то расслабляю голову, пока еду в одиночестве, прислонившись к холодной стенке.

«Охренеть! А че, так можно было? Вот это у меня сила воли!»

Не буду врать – я безумно хочу его! Но вокруг нас так много факторов, которые не дают мне право продолжать такой тесный контакт. Мы только компаньоны. Меня прям кидает в разные стороны. Я и хочу, и понимаю, к чему это приведет. Нельзя! Нельзя…

Поскорее бы найти замену Русику! Да и Миша попался какой-то слабенький. Вопросы еще эти свои задавал. Какая ему, вообще, разница, что со мной происходит или происходило? Идеальный алгоритм: раздвинул ноги, сунул, вынул и пошел! Его ошибка в том, что он дал мне время одуматься.

«Че им вечно охота со мной поговорить-то? – думаю, глядя на свое разгоряченное отражение в зеркале лифта. – Неужто нельзя просто заняться сексом без этих душевных копошений?»

Еще раз проверяю внешний вид, поправляя растрепавшиеся волосы, и выхожу из лифта, принимая дежурно-радушное выражение лица. УЛЫБАЕМСЯ И МАШЕМ, КОЛБАСКИ!

Отельный тиран Наталья стоит на своем посту и с гордостью провожает меня взглядом. Видимо, думает, что Мишаня уже отчитал меня, как провинившуюся шкодницу. Глупышка! Не на ту напала!

«Ну нече, Натусик! Живи пока! Позже тебя съем! Сейчас нельзя! Тут мама с папой! Потом еще заругают, в угол поставят, а я не хочу их огорчать!»

У входа в зал наблюдаю за происходящим: гости выглядят уже не так бодро, явно устав слушать все эти бесконечные бизнес-идеи; выступающий на сцене говорит последние слова, пытаясь выжать из зала остатки аплодисментов; мои и Мишины родители шушукаются за своим столиком, явно не вникая в то, что происходит на сцене.

Очевидно, мы с Мишей тут уже не нужны. Все внимание и лесть обращены только к папе и к отцу моего неудовлетворенного компаньона. Ну конечно! Основной финансовый багаж располагается только за их столиком! Остальные так, мультик-два могут подкинуть. Жлобы! На большее не рискнут!

Вновь бросаю взгляд на родителей и понимаю, что они и вправду выглядят отлично. Мамочки ухоженные, да и отцы не то, что все остальные гости: подтянутые, в меру упитанные, за прическами следят, бородки выбриты по линеечке. Мой папочка так вообще живет в спортивном зале. Мама от косметолога не отходит.

«Ой, Василиска, заколола ты ее уже!..»

Этой Василиске лишь бы побольше содрать филок с моей кровиночки. Деньгосос процедурный!

Чувствую за спиной тепло. Оборачиваюсь – «нормальный». Возвращаюсь в исходное положение, уставившись на сцену и сложив ручки на груди, но все мое существо настороже.

Неожиданно он упирается в мою задницу так плотно, что я отчетливо понимаю, что он еще не остыл! Следом ощущаю тяжелые, властные руки на своей талии.

Смотрю на него в полуобороте, подняв бровь. По телу пробегает ток. Кажется, что сейчас капли пота выступят на лбу, а он всматривается вдаль, на сцену. Еще и лицо такое серьезное строит, типа ему это выступление невероятно интересно.

Оборачиваюсь обратно и шепчу, чуть откинувшись назад и не отрывая взгляда от сцены:

– А ты ничего не перепутал?

– Что такое? – шепчет он, будто ни в чем не бывало.

– Руки! – бью по его наглым лапам.

– Даже так? – ухмыляется компаньончик, слегка сжимая мои бочка. – Несколько минут назад отдаться мне была готова.

– Прости, я не думала, что ты такой зануда! – шиплю, но не сопротивляюсь, наслаждаясь его близостью. – Больше не совершу эту ошибку!

За спиной слышу его тихий смехуек. Прям веселый такой, будто я анекдот рассказала.

«Нет! Мне явно надо поскорее найти кого-то, иначе я нахрен отдамся этому козлу, а потом пожалею!»