Мир осколков

Глава 1

– Все хорошо! Все в деревне хорошо! Хорошо! – ревет двухкассетник Сереги, когда я пробегаю мимо его забора.

Дышу ровно. Осталось совсем чуть-чуть.

Митька уже устал и сбавляет темп бега. Сейчас я его догоню.

Чуть не сшибаю пару куриц и петуха, что будто специально бросаются под ноги.

– В деревне все нормально! В деревне хорошо! – доносится вслед.

Серый, как только начинает ковыряться с мотоциклом, всегда врубает «Сектор Газа». Заездил уже всю кассету. Старая техника, но работает. А мотоцикл – древний «ИЖ Юпитер». Два дня ездит, неделю после ремонтируется.

Митька оглядывается. Глаза его распахиваются, когда он осознает, что я догоняю.

– Попался! – восклицаю я.

Мой кулак попадает парню в ухо.

– Это что же творится! – на всю деревню разносится визг бабы Глаши. Бабушки Митьки. Блин, она-то здесь откуда?! До их дома еще бежать и бежать. – Средь бела дня убивают! Ах ты, изверг окаянный! – это уже адресовано мне.

Бабка кидается на меня с кулаками. Успеваю отбежать.

Решаю пожаловаться и обелиться.

– А чего он?! – указываю на Митьку. – Жимолость у нас ворует! А как клубника созреет, ее будет обрывать! Знаем, в том году проходили!

– Не, не было такого! – отползая и поглядывая на свою бабку, отрицает Митька.

Врет, зараза!

– Брешешь! – обвиняюще тыкает в меня крючковатым пальцем баба Глаша. – Мой Митенька – хороший мальчик. Не то что ты, обалдуй! Вон, вырос верзилой, теперь обижаешь остальных!

Вот это было несправедливо. Я-то как раз стараюсь заступаться за младших. Но этой старой ворчливой карге не объяснишь. Внучок – это внучок. Он виноватым быть не может.

– Я на тебя участковому пожалуюсь! – доносится мне в спину.

Ага. Как же. До поссовета еще добраться нужно. И застать Григорича на месте. На автобусе до поселка от нашей деревни минут тридцать ехать. Вряд ли бабка поедет сама. А Митька участковому жаловаться точно не будет. Это знаю наверняка.

Сам я как раз только приехал из поселка. И застал Митьку под кустом нашей жимолости. Моя бабушка в этот момент отсутствовала.

И вернулся я с плохими новостями. Инсулин, всегда возимый в поселок для больных сахарным диабетом в нашем районе, на этот раз не привезли. О чем и рассказываю бабушке, когда возвращаюсь после неудачной попытки наказать Митьку.

– В город нужно ехать, Ванюш, – сообщает мне она. – Завтра. На неделю у меня еще есть запас.

Нужно – поеду. Давно я там не был. И вообще очень редко бываю. Но справлюсь и не заплутаю.

Мне все равно надо было уже туда ехать. В этом году решил поступать в техникум. Мог бы и в универ, но это нужно отправляться вообще в областной центр. А такой возможности пока нет. Кто за бабушкой присмотрит и будет ухаживать? Я у нее один. И она у меня одна.

В техникуме и то придется, наверное, жить в общаге. На выходные возвращаться в деревню. Или срываться сюда по первому звонку. Эх… Не хочется ее оставлять здесь одну.

В принципе, за лето я все устрою и дров побольше наколю. А в выходные буду по максимуму ей помогать и подготавливать хозяйство к будням, когда меня не будет.

Раннее утро. Остановка. Автобус.

Сажусь на дальние места. Маршрут проходит через поселок. Со мной вместе в автобусе оказывается несколько местных бабок и дедков. Я со всеми поздоровался еще на остановке.

Машина пыхтит, скрипит, укачивает. Мысли растекаются.

Эх, скоро девчонки городские на каникулы приедут. И у меня большие на них планы.

Глаза прикрываются.

Автобус неожиданно останавливается у заброшенных садов. В двери входит высокий пожилой мужчина бомжеватого вида. В каком-то затертом старом плаще с капюшоном. И плюхается напротив меня.

Блин. Мест же свободных полно!

– О, какой ты интере-е-есный, – выдает он скрипучим голосом, после того как минут пять меня разглядывает.

Вообще, все рассказывают, что именно в городе легко могут уболтать неподготовленного человека, отвести глаза и обокрасть, пока тот ворон считает. Я еще не доехал, а меня уже развести на странный разговор пытаются.

– Обычный я, дядя, – отвечаю ему, принимая скучающий вид. – Самый обычный.

– Не совсем, – лукаво улыбается тот. – Ты, похоже, тот, кто мне нужен.

– Не, – мотаю головой. – Не тот.

– Что ты знаешь про другие миры? – глаза собеседника будто ярче загораются. Прямо как у совсем душевнобольного или безумного человека.

Миры другие… Понятно все.

Этот мужик поехавший. Свихнулся. Или, что скорее всего, просто набухался и белочку словил.

Чуть успокаиваюсь. Вряд ли он замышляет что-то плохое. Ему просто поболтать и поделиться своим бредом не с кем.

– Не-а-а-а-а, – мой ответ переходит в зевоту. – Ничего не знаю.

– Тогда расскажу тебе одну историю, – предлагает он.

Ну, а я что говорил? Просто хочет поделиться своим бредом.

– Валяй, – благосклонно разрешаю ему, чуть прикрывая глаза.

Чувствую, не дослушаю. Усну на половине рассказа.

– Когда-то Срединный мир, защищающий проход в наше мироздание из Изнанки, был цел…

О-о-о-о! Как тут все запущено. Это надолго. Похоже, я аж до города буду добираться под треп этого мужика.

Веки под бормотание тяжелеют.

Скрипучий голос вещает о каком-то вторжении каких-то злых сил, или что-то подобное. О Великой битве и грандиозном катаклизме. Срединный мир рассыпался на осколки. И только чудом, а также благодаря небывалой самоотверженности неких гениальных личностей (во время их перечисления я, походу, отрубился ненадолго), этот мир остался жить и существовать.

Вот приедут на каникулы девчонки… Им уж, поди, надоели городские дрищи. Да и не умеют эти парни ничего. Почти. Ну, может, в компьютерах разбираются. И все. Дай такому колун и полено, он не дрова нарубит, а ноги себе или лоб обухом расшибет. А вот я…

– И ты знаешь что?! – мужик трясет меня за плечо.

– Мм… Что? – чуть подбираюсь, распахиваю пошире глаза и делаю вид, что до этого слушал его с интересом.

Глава 2

– О, еще один новобранец! – сквозь возвращающееся сознание доносится мужской радостный голос.

– Эти маги достали уже расшвыривать их куда попало! – недовольно ворчит второй, более грубый. По ощущениям, он принадлежит человеку более старшего возраста. – А нам ходи, подбирай их по округе. Давай, поднимаем его. Похоже, он без сознания.

– Ого! Смотри, какая у него шишка на лбу! – снова восклицает первый. – Вот его приложило-то!

– Я и говорю, маги – зло! – продолжает ворчать второй. – Все беды от них. А нам, простым воинам, приходится расхлебывать то, что они натворили! И парня вон чуть не убили, отправляя к нам на границу! Могли же поточнее координаты свои магические прописать.

Меня подхватывают чьи-то руки и начинают поднимать. С трудом разлепляю веки. Но разглядеть что-либо получается плохо. Взгляд затуманен, словно глаза залило гноем, плюс яркое солнышко слепит и искажает и без того размытое изображение.

– Давай, парень, – хлопают меня по плечу, – приходи в себя. Не на руках же нам тебя тащить. А то что за защитник границ от прорыва с Изнанки из тебя получится?!

Молодой голос хрюкает от смеха. Видно, заценил шутку старшего. А вот мне не смешно. Что вообще происходит?

– Ш… Что… – пытаюсь высказать вслух свой возникший вопрос, но во рту все пересохло. Язык аж к небу прилипает.

– На! Хлебни! – предлагает молодой.

Тут же раздается булькающий звук и к моим губам прикасается что-то круглое и прохладное.

«Горлышко бутылки», – сразу догадываюсь я. А там что-то жидкое.

Не задумываясь начинаю хлебать из емкости.

Прохладная субстанция с мелкими частичками чего-то сначала кислит во рту, а затем отдает сильной горечью. Аж горло перехватывает. Никогда такого не пробовал.

Глаза сразу широко раскрываются, а ноздри раздуваются, набирая в грудь побольше воздуха.

– Ну что?! Хорошо бодрит? – весело спрашивает молодой. – Матушка специальный отвар на травах делает. Очень полезный. И витаминов много, и веществ разных важных. Мертвого на ноги поставит.

– Это уж точно! – выдыхаю я.

Что правда, то правда. Во рту влажно, горло прочищено. Да и бодрость во всем теле чувствую. Кровь аж кипит. В глазах быстро проясняется. И мир играет новыми красками.

Я на границе неширокой поляны в каком-то редколесье. Обстановка обычная для такого места: трава, кусты и деревья.

И два мужика. Один – молодой, чуть старше меня. Второй – лет около сорока. Оба крепкие на вид. Одеты как-то странно. Так сейчас никто не ходит. Мода на такой прикид кончилась несколько сотен лет назад. Кожаная куртка, обтянутая в некоторых местах кольчужной сеткой, многое объясняет. Знаю, о чем говорю. Смотрел исторические фильмы и читал книжки, что могли попасться в деревне. Некоторые даже новые, привезенные городскими.

На поясах у держащей меня парочки холодное оружие. Что-то типа коротких мечей.

– Давай, новобранец, – подталкивает меня в спину старший, – пойдем уже. Нам еще и других новоприбывших искать нужно.

Не знаю, чего хотят эти ряженые, но я поехал в город не для того, чтобы в армию новобранцем записаться, а за инсулином. Да и в техникум заехать. У меня и доки все имеются.

– Мне в город, вообще-то, надо, – осторожно отвечаю мужикам.

Но что-то не обнаруживаю на себе или вокруг места, где валялся, своего рюкзака. На мне только видавшие виды штаны и льняная рубашка, купленная когда-то бабушкой на рынке. Ну, и замызганные кеды.

– Ха! Ты слыхал, Кирн?! – на этот раз веселится старший. – В город ему надо! Хех!

– Э-э, парень, – успокаивающе произносит молодой. – В город можно съездить только тем, кто на хорошем счету и кто уже прошел первый курс учебки.

Я вопросительно перевожу взгляд с одного лица на другое.

Чего?!

Снова смотрю на себя. Вдруг документы где-то в кармане? Потом оборачиваюсь назад. Рюкзак точно нигде не валяется? Да тут и дороги рядом и в помине нет. Куда она и автобус подевались?

Возвращаю свой растерянный взгляд на мужиков.

– Ты смотри, – вновь берет слово старший, – до чего маги и вербовщики дошли! Не все в городах, видать, готовы бросить дела и нажитое и записаться в новобранцы на границу. Вон теперь из деревень выманивают простаков всяких. Обещают, поди, отправить в город или еще что, а сами швыряют нам. А у таких вот, – палец мужика указывает на меня, – чья деревня на каком-нибудь дальнем глухом осколке, редко появляется возможность добраться до города самостоятельно. Некоторые, вообще, и проживают всю свою жизнь в глуши, не ведая о цивилизованном мире. Ты ведь из деревни, парень?

Вопрос уже адресован мне.

– Ага, – ошалело киваю я. – Из деревни.

На глухом осколке?

Словно сквозь вату вспоминаются слова бомжа из автобуса. Мое сонное сознание тогда уловило что-то про мир на осколках, куда тот собирался меня отправить.

Да не-е… Бред какой-то.

– Не расстраивайся, парень, – кладет мне руку на плечо старший. – В город ты попасть сможешь. Но сначала тебе надо потрудиться. Если монет накопишь и не просадишь в нашем поселке, приедешь туда не оборванным деревенщиной, а уважаемым воином и стражем границ. Как тебя звать?

– Иван, – продолжая пребывать в прострации, отвечаю ему.

– Ого! – удивляется тот. И повторяет мое имя с ударением на первую гласную. – Иван? Воинское имя крогов? Твои предки, похоже, из далеких мерзлых осколков. Давно их не встречал.

Мужик осматривает меня еще раз, будто оценивает.

– Да, – произносит он и кивает сам себе. – Похож на крога. Смотри, какой крепкий, хоть еще юнец.

Блин. Я вообще ничего не понимаю. Какие еще кроги и мерзлые осколки?!

– Пойдем, Иван! – произносит молодой, тоже ставя ударение в моем имени на первую гласную. – Меня зовут Кирн. А этого ворчуна – Тош.

– Сейчас как подзатыльник отвешу! – лицо Тоша принимает грозное выражение. – Поставлю тебя на постоянную уборку хозяйственных помещений и буду гонять на дополнительные марш-броски с полной нагрузкой! Нашел мне ворчливого!

Глава 3

Говоривший – высокий плечистый качок. В доспехах.

Перед ним толпа молодых ребят. Возможно, сотня и наберется. Посчитать у меня вряд ли получится.

Возрастом новобранцы, навскидку, чуть старше меня. Имеются и ровесники. Но не уверен в этом. Одеты все в основном в какие-то обноски. Сразу представляются картины из учебников и книжек на тему «Крестьянские дети», а также исторические фильмы по телику.

– Пошевеливайся, сосунок! – гаркает качок в доспехах. Аж в ушах теперь звенит. – Вставай к остальному сброду!

И только сейчас я замечаю странности на лице говорившего. Кожа, показавшаяся поначалу просто загоревшей, оказывается немного сероватой, а под некоторым углом начинает отливать еле заметным сине-зеленым оттенком.

Но самое странное: на фоне густой щетины выделяется пара крупных нижних клыков, выглядывающих из-под губы.

Мозг тут же начинает подбирать ассоциации. От генетического урода или мутанта быстро дохожу до фэнтези.

Орк?! Это орк?

Блин! В сказку какую-то попал! Еще эльфов всяких не хватает, а с ними хоббитов-фигоббитов. Где-нибудь здесь, наверное, и Гэндальф Серый шляется.

– Ты заснул, что ли?! – снова гаркает качок.

– Гор, – обращается к нему рядом стоящий крепкий на вид мужчина. Тоже в доспехах. – Парень, видать, в штаны напрудил от страха!

Среди толпы ребят раздаются смешки.

Чего?! Я, да зассал?! Да никогда!

Решительно шагаю вперед. Расталкиваю попавшихся на пути крайних ребят и встаю в первом ряду, прямо перед качком. Гордо задираю подбородок. Блин, а он высокий, этот орк. И смотрю прямо ему в глаза.

Вот! Ничего я не боюсь!

– Надеюсь, от него ссаками не пахнет? – раздается чей-то насмешливый голос сзади.

Резко оборачиваюсь.

Кто хочет, чтобы ему втащили? Но определить сказавшего оказывается сложно. У большинства ребят на лицах усмешки.

– Прекратить разговоры! – рявкает Гор.

Толпа аж приседает. И замолкает. А у меня ухо закладывает. Я как раз его подставил, когда обернулся на толпу.

– Вы никчемные куски дерьма! – снова подает голос качок. – И вы все будете ссаться, когда из темноты на вас выпрыгнет измененная Изнанкой тварь! Но, возможно, кто-то из вас выживет…

Гор делает паузу, окидывая взглядом толпу, затем продолжает:

– Кто-то. Возможно. Если будет слушать все, что скажут инструкторы. Внимательно слушать. И запоминать. И будет выполнять все, что прикажут! И выполнять с самоотдачей!

Снова пауза. Тоже мне, майор Пэйн нашелся.

– Возможно, из вас получатся воины. Если выживете, воины из вас будут отличные. Самые лучшие воины закалялись именно на осколках, граничащих с зоной прорыва Изнанки. Они охраняли покой мирных граждан. Они уничтожали тварей. О них слагают легенды! Об их подвигах рассказывают детям вместо сказок на ночь!

Пауза.

– И именно вам предоставлен шанс стать такими героями! Легендами!

Что-то он разошелся. Похожие высказывания я слышал в каких-то фильмах. Или в книгах читал.

Но ребята его слушают молча. Внимают каждому слову.

– Но путь к славе будет опасен и труден, – продолжает Гор. – Вас будут гонять в хвост и гребень, пытаясь из мешков с дерьмом сделать мешки с мясом. Затем задрючат так, что в этих мешках появится скелет. Вас научат сражаться и убивать.

Пауза.

– Многие из вас сдохнут! Даже большинство! Потому что вы тупые хряки, не желающие делать все так, как вам говорят. Вы ленитесь и боитесь лишней боли! Запомните! Выживут те, кто преодолеет себя!

Ага. Вдохновил прям.

Я не трус. Вообще ни капли. Но вариант погибнуть непонятно за что и непонятно где – так себе.

У меня вообще задача простая: добраться до города и привезти бабушке инсулин. Обязательно привезти. Иначе… Блин, я не хочу, чтобы она умерла. Она единственная, кто у меня остался. Многим ей обязан. И я ее очень люблю.

Вопрос: как отсюда выбраться?

Не хочется верить, что я сошел с ума или нахожусь в коме и это ВСЕ просто мой бред. Потому эти версии сразу отбрасываю.

Что тогда? Вокруг спектакль? Тоже тупая версия. Кому и для чего эта пародия нужна?

Растения неизвестные — это ладно. Может, я каким-то чудом оказался в Канаде или какой-нибудь Австралии. Хотя непонятно, каким образом. Но как здоровенный кусок земли заставили парить в небе?!

А если все же бомж говорил правду? Это он меня направил в другой мир? Что он там рассказывал?

Про осколки и Изнанку что-то было. Точно. Что-то помню лучше, что-то плохо. Я засыпал и лишь некоторые фразы доходили до моего сознания. Он собирался отправить меня на один из центральных осколков, что граничит с зоной прорыва Изнанки.

А на фига?

Хм…

А! Добыть кристалл эссенции жизни. Как только он окажется в моих руках, я вернусь в свой мир.

Как-то все слишком сказочно. Но, твою за ногу, пока все сходится.

Так… А где этот кристалл достать можно? Э… Кажется, бомж говорил про измененную Изнанкой зону…

Мол, потренируешься немного, станешь сильнее, сходишь туда и возьмешь. Вернее, сначала найдешь, потом возьмешь. Как-то так. Звучит-то просто.

Блин! Орк же рассказывает, что там твари жуткие. И даже после усиленных тренировок мало кто выживает!

Да мне вообще за этим кристаллом уже сейчас бежать нужно! Какие тренировки?! Бабка моя без инсулина сидит!

Хотя… на неделю у нее запас имеется. А что потом? Мне недели хватит, чтобы выполнить миссию, свалить из этого мира и сгонять в город за препаратом?

Так… Бомж же говорил, что в этом мире время идет по-другому. И я, мол, много раз успею за эссенцией сбегать.

А стоит ли этому бомжу верить? Вернее, не бомжу, а магу. Как сказал Тош, это они швыряют сюда новобранцев.

Да и язык я местный почему-то знаю…

Блин! Блин! Блин!

Все это звучит как полный бред! Но… Этот бред почему-то реален. Что же делать-то?

– Радует, что на этот раз маги прислали более молодое пополнение, – сквозь мои размышления пробивается голос Гора. – Из стариков вышибать дерьмо сложнее. Из вас же может выйти что-то путное. Да и не все такие задохлики и ущербные. Рад, что среди вас имеется несколько представителей моего народа. Что дает больше шансов выжить всей сотне. Из них получаются хорошие бойцы.

Глава 4

– У-у-ух!

Грудная клетка чуть не ломается от удара о дно ямы.

– Сдохну ведь, уроды! – шиплю, отплевывая землю, попавшую в рот. – Так и не повоюю…

Покалечат до смерти, так ничему и не научив.

Ы-ых!

С трудом отдираю себя от земли. Все болит.

Блин, мне некогда разлеживаться! Если все вокруг правда, то мне нужно скорее добыть долбаный кристалл!

Глаза уже привыкли к темноте, и можно осмотреться. Даже нужно.

Под ногами земля. Спереди земля. Справа и слева земля. Соответственно, сзади… На всякий случай оборачиваюсь. Ну а вдруг? Нет. Не вдруг. Сзади тоже земля. А наверху?

Наверху квадратная дырка с видом на шевелящуюся листву какого-то дерева. Перегорожена дырка решеткой. До этой решетки прыгать и прыгать. Два меня.

Как я шею-то себе не свернул, упав сюда?

– А меня покормят?! – кричу в небо.

Я так с голоду подохну быстрее, чем меня убьют загадочные твари, измененные некой Изнанкой.

Попытка забраться по земляной стене не венчается успехом.

И что делать? Есть реально охота.

Как-то слышал, что, если нет еды, можно поймать ящерицу и проглотить живьем. Она, мол, будет в желудке барахтаться, а ты будешь ощущать себя сытым.

Бред же полный… К тому же ящерицы в яме не наблюдаю.

Да и человека губит не само чувство голода, а недостаток энергии. И вообще, если нет воды, то никакая еда не поможет. Ну, может, очень сочная. Арбуз, например. Арбузом со мной тоже никто не желает делиться.

И снова вопрос: что делать?

Рыпаться, пытаясь выбраться отсюда? Или сесть, расслабиться и экономить энергию с влагой?

Разозлившись, бью кулаком в землю. Он слегка погружается в грунт. Мне не легчает. Бью еще. И еще.

Уже получается небольшая ямка.

Еще несколько сильных ударов, чтобы выплеснуть накопившиеся эмоции, и добавляю ногой. По стене пробегает трещина, и пласт земли съезжает на меня.

Ах ты!.. Валюсь на спину, пытаясь отскочить. Правая нога оказывается в земле.

– Ты чего там буянишь?! – раздается голос сверху. – Похоронить себя решил?

– С голоду башню срывает! – кричу в ответ.

Рядом что-то шлепается. Раздается: «Бздынь!» А сверху говорят:

– Значит, я вовремя. Паек положен каждому. Закон стражей границ.

– Хороший у вас закон! – отвечаю голосу, подтягивая сброшенный мешочек.

– А то! – раздается сверху. И голова неизвестного пропадает из квадратного окошка-выхода.

Что тут у нас?

Металлический горшок с крышкой. И из такого же материала фляжка.

– А ложка с вилкой где?! – кричу, задрав голову к выходу из ямы.

В ответ тишина.

Ну и ладно. Мы, считай, варвары деревенские. Нам и руками есть простительно.

Беру ладонями горшок. Горячий, блин! Открываю плотно подогнанную крышку, подбитую мягкой кожей для уплотнения, и в нос ударяет аппетитный аромат. Из-за клубов пара у меня не сразу получается распознать варево.

Фырк-фырк!

Странный звук, словно кто-то шмыгает носом, раздается прямо передо мной, из частично обвалившейся земляной стены. А когда поднимаю взгляд в сторону его источника, натыкаюсь на глаз.

– Да ядреный кардан! – чуть не опрокидываю горшок с едой.

Хочу уже двинуть пяткой в этот глаз, но быстро беру себя в руки. Так как этот глаз смотрит печально. Он как бы представляет собой крупную черную бусинку. Блестит себе такая. Но я почему-то все равно вижу в ней грусть и печаль.

Фырк-фырк!

Странный звук повторяется. А рядом с глазом замечаю движение. Осматриваю зону внимательней.

В толще земли, прямо из стены, откуда отвалился изрядный пласт, торчит голова… Вроде крота. Да, похоже. Торчит она и печально смотрит. Не на меня. На открытый горшок.

Кстати, что там?

Ага. Каша из какой-то крупы. Может пшеница, может еще что. Имеются и кусочки мяса и овощей. Хм… Ниче так! И пахнет офигенно!

Фырк-фырк!

Хех! Запах не только я оценил.

– Ты давай, слюни на чужой паек не распускай, – обращаюсь к зверьку. – Греби дальше.

Фырк-фырк!

– Чего так печально и обреченно зыришь?!

Не, ну вы поглядите на него! Даже не пытается уползти. Смотрит и смотрит.

– Мне самому мало!

Закидываю в рот пальцами комки каши. Мм… Точно ни с кем делиться не буду. Вмиг съедаю большую часть порции.

А чего этот крот почти не двигается?

– Тебя завалило, что ли?

Все! Допек он своим взглядом.

Подхожу к зверьку вплотную. Высунутая из норки в стене мордочка закрывала ранее вид на переднюю лапку. Э-э… Кончик. Лапищи. Похоже, зверек, а может, и тварь какая мутировавшая этой клешней рыла себе вперед и рыла, пока… А чего «пока»? Пока не устала?

Ну, ее поза и нежелание двигаться и копать проход дальше говорит об этом.

Опять этот жалобный взгляд.

– Фиг с тобой! – бросаю я кроту, протягиваю в его сторону руки. – Помогу.

Ухватываю за странную корявую лапу и вытягиваю из норки на себя. Крот оказывается крупнее, чем я предполагал. Размером с небольшую собачку.

И это не совсем крот. Телом и головой вроде как похож. Правда, лапы почему-то как у медведки. Кротомедвед? Медведокрот? Кромедвед?

Фига он отъелся?! И живот какой надутый.

Теперь лежит этот жирный чудо-зверь на боку, шмыгает периодически носом и слабо-слабо дергает ножкой. Ну и посматривает на меня печально.

– Ты чего такой немощный? Заболел?

Зверек мне не отвечает. Ну так это нормально. Он не человек.

Эх… Жил был зверь. Полз он, полз. Рыл под землей себе проход. И заболел. Никуда не дополз. Остановился и стал ждать смерти. А я, такой молодец, взял да высвободил его из земли.

– Ладно, – не выдерживаю его взгляда. – Держи.

Подношу к его рту комок каши. Черные бусины косятся на подношение. Нос вдыхает запах. На миг челюсть зверька раскрывается, обнажая довольно большие и острые с виду зубы. Длинный язык слизывает пищу. Раз – и нет.

Глава 5

– Откуда же ты такой взялся? – цедит Гор, после того как мы с минуту боролись взглядами.

А в его глаза смотреть было жутковато. Зрачки орка оказались чуть заострены вверху и внизу. Почти звериные глаза.

Но чтобы я, да струсил? Отвел взгляд?

Выкуси, клыкастый!

– Из деревни! – дерзко отвечаю ему.

– Пф… – усмехается молодой орк со сломанным клыком, что тренируется неподалеку. – По нему и видно.

Смеряю его многообещающим взглядом. Получаю такой же недобрый взгляд в ответ.

– Имя, деревенский?! – требовательно рыкает Гор.

– Иван! – гордо задрав подбородок, отвечаю ему и специально ставлю ударение на первую гласную. Раз им, местным, так привычней.

– Хм? – орк снова выгибает бровь.

Уж очень харизматично у него это получается.

– Он из крогов! – делится своими знаниями Тош.

Они с Кирном в этот момент как раз подходят к нам, ведя за собой крепкого высокого парня в лохмотьях.

– Совсем из деревни глухой. С осколка на самой периферии. И совсем ничего не знает, – вставляет молодой напарник. – Даже осколку в небе удивился.

– Может дел всяких натворить по незнанию, – добавляет Тош. Проскальзывает ощущение, что он пытается оправдать мои действия. – Что с него взять? Варвар дикий.

– Ха! – веселится Гор. – А ты, Тош, значит, у нас из столицы выходцем будешь? Горожанин цивилизованный?!

– Ну, не столичный, конечно, – чуть смущается мужик. – Но наш с Кирном поселок расположен близ небольшого города. Да и до столицы от нас не так уж и далеко. Так что да. У нас цивилизация.

– Давай, Гор, этого увальня деревенского порядкам поучим, – весело предлагает один из мужиков, стоящих рядом с орком и лишь на немного уступающий ему в габаритах. – Скинем в яму денька на два. И колодки к ногам прицепим. Вылезет шелковый. Все команды выполнять станет на раз.

– Нет, Ушк, – качает головой Гор. – Я знаю такую породу. Сам из глухого аула. Помнишь, что было, когда я появился в рядах новобранцев?

Ушк усмехается.

– Еще бы! Конечно помню! Ха! Мой нос до сих пор хранит память!

Нос говорившего своей кривизной красноречиво показывает былые травмы.

– Дурь из такой головы вышибается только одним путем, – скалится Гор и переводит на меня взгляд, что не предвещает ничего хорошего. – Еще раз, как тебя зовут?

– Иван, – отвечаю тем же тоном, как и до этого.

– А я Люлик Весло! – неожиданно вставляет крупный молодой парень, которого привели Тош и Кирн.

Затем он поднимает свое весло… В смысле ладонь. Она такая здоровая, что сложно не спутать. Смачно плюет на нее и протягивает мне.

Все удивленно уставляются на парня.

А я… Что я? Раз протягивают руку, то нужно здороваться. Называется это – правило хорошего тона. А слюна… Антисанитарии я не боюсь. Где только не лазил и каких только травм не получал. Взять тот случай, когда мне ступню проткнул ржавый гвоздь в заброшенном доме. И чего? Приложил послюнявленный подорожник к ранке и побежал играть дальше. Все зажило. Никакого заражения и воспаления.

Смачно плюю на свою ладонь и с хлопком бью по веслу… По ладони парня. На его лице проступает радостная улыбка.

– Это еще кто? – Гор строго смотрит на Тоша и Кирна.

– Так, говорю же, я – Люлик Весло! – парень протягивает слюнявую ладонь орку.

Среди тренирующихся ребят раздаются смешки. Некоторые парочки останавливают избиение друг друга и с интересом поглядывают на происходящее.

– Что встали, беременные раки?! – один из следящих за тренировкой парней постарше огревает палкой зеваку. – Продолжаем!

И избиение продолжается.

– Ты совсем дурень?! – шикает на Люлика и отвешивает ему подзатыльник Тош. – Весло свое опусти!

Парень растерянно опускает руку.

– Тош?! – очень требовательно бросает Гор.

– Так это… – пытается тот подобрать слова. – Нет больше новобранцев. Не нашли никого. Кроме этого. Он последний. Куда его?

– Хм… – задумывается орк. – А я-то обрадовался, когда эти мешки с дерьмом посыпались в начале дня как град. Думал, точно сотни две наберем… Что ж. Значит, присоединим его к этой сотне. Все равно она вскоре поредеет. Откуда ты, Люлик Весло?

– Из деревни я, – просто отвечает тот. А растерянность на его лице сменяется улыбкой.

Ушк качает головой и картинно хлопает ладонью себе по лицу.

– Еще один, – хмыкает человек, стоящий рядом с орком.

Глубоко вздохнув, Гор уточняет:

– С какого осколка?

Парень задумывается на какое-то время.

– С того, – палец, толщиной с черенок лопаты, указывает в землю под ногами. – Или оттуда, – палец указывает куда-то в сторону. – Не помню точно.

Новый глубокий вдох орка. Он внимательно осматривает парня с головы до ног. Явно обращает внимание на крупную комплекцию и объемные мышцы, затем задает еще один вопрос:

– Чем ты в своей деревне занимался, Люлик Весло?

– Ну… – подбирает слова парень, – весла ворочал.

Ушк совершает новый хлопок по лицу.

Кто-то сзади, из тренирующихся ребят, хрюкает.

Гор оглядывает всех строгим взглядом. И нас, и своих подчиненных, и тех, кто занят избиением друг друга.

– Бардак… – констатирует он. Затем рявкает: – Тош, тащи этого веслорукого в последний десяток. А то там собралось то еще отребье. Разбавит эту развеселую компанию.

Потом переводит взгляд на меня.

– Ты!

Я приготавливаюсь…

– Будешь отрабатывать удары с ним! – палец Гора указывает на молодого орка с отколотым клыком.

Да ладно?!

Молодой орк удивлен не меньше моего. Как и окружающие.

– Ты уверен? – спрашивает Ушк.

Гор в ответ лишь ухмыляется. А потом гаркает:

– Боец Удор! Принимай новобранца в свой десяток!

К нему подбегает парень постарше нас, что до этого огрел палкой развесившего уши новобранца. Лицо его мрачное и суровое.

– Снабди всем необходимым, – продолжает давать указания орк, – и ставь его тренироваться с Рурком!

Глава 6

Хлоп!

Хлоп!

Хлоп!

Хлоп!

Уже пару минут мы с Рурком отвешиваем друг другу мощные удары по плечам.

Новый замах – и быстрый диагональный росчерк!

Хлоп!

Хлоп!

Орк оказывается крепким и удар держит. И с огоньками бывалого садиста в глазах и кривой усмешкой старается вдарить мне по плечу еще сильнее.

Хлоп!

Хлоп!

Я отвечаю тем же. Губы тоже растянуты в усмешке.

Плечи уже немеют от ударов, но я замахиваюсь и луплю оглоблей по деревяшке на наплечнике орка. Уголки его губ чуть дергаются. Все-таки мои удары не проходят впустую, как он пытается мне и остальным показать.

Не угадал, клыкастый. Ты первым заплачешь!

Хлоп!

Хлоп!

Несмотря на то что конец жердины обмотан, а плечо защищено толстым слоем кожи и закрепленным сверху куском доски, удары неслабо прожигают.

Хлоп!

Хлоп!

Улыбаюсь. И смотрю орку в глаза.

«Я тебя уделаю», – мысленно транслирую через них.

Тот тоже улыбается. И так же встречает безотрывным взглядом. Он как бы мне отвечает: «Нет, это я тебя уделаю!»

– Вы действительно мешки с дерьмом! – гаркает где-то в стороне Гор. – Что вы застыли на месте, как слизни трупные! Нет, не слизни! Они еле-еле, но ползут! А вы мешки с дерьмом! Куда свалили, там и валяетесь, принимая удары!

Я, конечно, помню, что нас инструктировали двигаться во время отработки, но Рурк стоит на одном месте и не пытается уклоняться. Показывает мне и всем остальным, что мои удары ему нипочем.

Я не могу ударить в грязь лицом. Потому поступаю так же.

Мы просто стоим напротив и лупим друг друга палками.

Хлоп!

Хлоп!

После окрика Гора часть ребят вокруг нас начинает шевелиться чуть живее. Мы – нет.

Руки болят и немеют, но я все равно продолжаю подставлять плечи под удар. Замахиваюсь сам и бью в ответ. Орк также не дергается. Лишь скалится.

– Я вижу, не все понимают слова! – снова гаркает Гор. – Ваши инструктора будут теперь следить за вами. И те, кто не пытается увернуться от оружия напарника, будут получать удар от инструктора.

Ребята вокруг начинают двигаться резче. А рядом с нами встает Удор. Его руки сжимают жердину.

Как раз очередь Рурка бить по мне. Тот в очередной раз замахивается, намереваясь с силой опустить конец своего оружия мне на плечо.

А я не собираюсь получать еще и от Удора. Потому шагаю чуть вперед и в сторону. И одновременно с этим выношу руки с древком вперед. Конец моей жердины звонко бьет по деревяшке на груди Рурка. А его удар не достигает цели.

Молодой орк косится на оружие в руках Удора. Чуть поводит плечами. И с хеканьем делает более резкий замах, бьет по мне. Я пытаюсь уйти, делая шаг в сторону, но не успеваю. В плече звенит.

Ах так?!

Я еще шире улыбаюсь. Смотри, придурок клыкастый, мне не больно ни фига!

Луплю в ответ.

Но попадаю по подставленной жердине орка. Древко в моих руках вибрирует, собираясь вырваться из захвата, болью отдавая в ладонях. Надеюсь, мой напарник чувствует то же самое. Но я удерживаю оружие.

И сразу же проворачиваю корпус. Копейный тычок мне в грудь лишь по касательной чиркает по деревяшке.

Рядом стоящий Удор одобрительно хмыкает. А Рурк, слишком увлеченный вперед своей жердиной, не успевает увернуться от моего хлесткого удара.

Наша игра выходит на новый уровень. Мы как только не изворачиваемся, пытаясь избежать удара и стараясь успешно нанести свой.

Щеки болят. Сколько же можно так улыбаться? Это уже не улыбка, а кривой застывший оскал на лице.

Такая же красивая морда и у молодого орка.

Взмах, удар…

Мы лупим и лупим друг друга. Болят не только плечи и руки. Болит уже все тело. Я давно взмок. Из меня вышло уже, наверно, не меньше литра воды с потом.

– Ну, когда уже все? – раздается очередной, участившийся за последнее время, вопрос от новобранцев. – Не могу уже!

– Я тоже! – жалобно кричат с другой стороны.

– Вы не просто ленивые мешки с дерьмом! У вас еще и память отсутствует?! – рявкает Гор. – Вам уже в который раз четко сказано! Тренируйтесь, пока последний из вас не упадет от бессилия! Учитесь преодолевать себя и, даже оставшись без сил, хоть как-то поддерживать еще сражающихся товарищей!

Со всех сторон раздаются расстроенные вздохи.

На нас Рурком бросают совсем не товарищеские взгляды. Такими не поддержать хотят, а наоборот.

Но молодой орк не собирается просить о пощаде. Значит, мы еще не закончили. Хотя я был бы этому очень рад.

Проходит некоторое время, которое для меня слилось в монотонное лупцевание оппонента жердиной и получение от него ударов в ответ. Тренирующиеся вокруг нас ребята принимают полулежачее положение.

А мы все продолжаем.

– Долго они еще? – доносится до меня чье-то недовольное бормотание.

– Интересно, кто же упадет из них первым? – слышу с другой стороны.

Оттуда же доносится ответ:

– Плевать! Я сначала за Рурка болел. А теперь неважно, кто кого уделает. Лишь бы побыстрее!

А мы все продолжаем. Пусть и дико устали. Движения наши уже вялые. Почти не уклоняемся. Даже удары не такие ощутимые, как в самом начале. Может, конечно, они не ощущаются, так как и без этого все нестерпимо болит. Мы уже не раз заехали друг другу мимо деревянных пластин. Оба прихрамываем.

Кожаный тренировочный доспех давит на плечи, словно весит тонну. Ноги не хотят переступать. И я стараюсь их не тревожить. А то и упасть можно.

Мне кажется, мои мимические мышцы лица в спазме. Появляется ощущение, что если попытаюсь их расслабить, то они заболят еще сильнее, а улыбка с лица так и не сойдет.

– О, смотри! – неожиданно раздается задорный девичий голос. – Новички!

– Ого! – удивляется другой такой же. – Они еще тренируются?

– Мы в первый день к этому времени уже руки не могли поднять, – третий, восхищенный.

Глава 7

Шаг. Еще шаг. Главное – не закряхтеть. И не отстать.

Бросаю косой взгляд на Рурка. Тот недобро косится на меня.

Ы-ы! Улыбаюсь ему.

Получаю такую же натужную улыбку в ответ.

– Добро пожаловать в городище Стойкое, – безэмоционально, словно заученно произносит идущий впереди Удор.

Стойкое…

Стена поселения оказывается двухслойной. В смысле нижняя ее часть сложена из разного размера каменных валунов. В некоторых места видны следы ремонта в виде свежего раствора. Высота каменной конструкции неоднородная. Варьируется примерно от одного до двух с половиной метров.

Выше, на этой неровной площадке, установлен двойной частокол.

Имеются и башни. Одна – из выщербленных и обветренных камней – на мой взгляд, чудом держится и не рассыпается. Другие башни из бревен. По крайней мере те, что я вижу отсюда.

Такое ощущение, что здесь когда-то давно была каменная крепость. Потом ее частично сломали. И вот уже на этих останках построили новую, деревянную.

Строения внутри стен в основном деревянные. На глаза попадается лишь парочка каменных. Снуют люди. Как вооруженные всякими острыми железяками и в доспехах, так и в обычной одежде. Две тетки распекают какого-то мужичка с обычным молотком в руках. Кое-где видны вывески. Прочитать не удается. Мы сворачиваем на более узкую улицу. Тут вывесок нет.

Через пару десятков шагов здания расступаются и Удор выводит нас к приземистому широкому строению. Своеобразный здоровый навес с множеством столбов и подпорок. Между ними расположены столы и лавки. На них никто не сидит. Других новобранцев замечаю подальше, у другого объемного строения. Там они возятся с какими-то мешками и удивленно поглядывают на нас.

Стараюсь не горбиться, а выглядеть гордо и шагать плавно и непринужденно.

Ага, мои дерганые движения одеревеневших конечностей, состоящие из коротких резковатых рывков, больше напоминают походку какого-нибудь робокопа.

Блин, я робо-Ванька какой-то!

– У вас времени на все сожрать – две минуты, – бросает Удор, когда мы опускаемся на одну из лавок.

Передо мной все тот же горшок с кашей и фляга с водой, что мне сбросили в яму.

Есть хочется просто с дикой силой. Потому я укладываюсь раньше срока, просто напихав в себя все съестное разом. Присосавшись к фляге, бросаю взгляд на молодого орка. Тот опускает на стол опустевшую флягу, и горшок его тоже пуст. Парень победно улыбается.

– Вообще-то, есть нужно неспешно, – проговариваю поучительно, после того, как моя фляга пустеет. – Тщательно все пережевывать.

– Видел я, как ты все жевал, – язвительно замечает Рурк.

– Бегом снаряжаться! – не дает развить спор окрик Удора.

***

Не знаю, может, здесь в еду что-то добавляют, а может, благодаря бегу разогналась по организму кровь. Понятия не имею, как все это работает, но сейчас мне легче. Двигаюсь уже не как деревянный механический Буратино.

Хотя бежать в неудобной тяжелой одежде, при этом с весомым грузом на плечах, – то еще испытание. Хорошо, что на данный момент маршрут проходит по лесной тропе. Но все равно со всех новобранцев течет, словно ливень хлещет.

Облачены все в те же самые толстые кожаные куртки с деревянными пластинами. Штаны на всех тоже кожаные, и так же с деревянными вставками. Тяжелые высокие сапоги с металлическими набойками. На голове шлем – кожаная шапка, почти облегающая голову, подбитая изнутри толстым слоем войлока, а снаружи обшитая железными пластинами и клепками. Мозги в ней качественно плавятся.

Как я понял по разговорам и обсуждениям соседей по марш-броску, сапоги и шлем – боевое снаряжение простого рекрута. А остальное – тренировочное обмундирование.

За спиной у меня болтается объемный вещевой мешок на двух лямках. Эдакий туристический рюкзак. Самое то для меня.

Наслаждайся красотами, турист Иван! И смотри не споткнись. Вот тебе в руки трость для этого. Вернее, жердина. Ага. Та самая, от которой у меня сегодня мозоли сначала появились, затем успели полопаться. И сейчас, считай, и не мешают уже. Это если не брать в расчет болевые ощущения.

Красоты…

Очередной раз за сегодня бросаю взгляд на небо. На его фоне отчетливо маячит обломок какой-то планеты. И, как я понял, от этой планеты, по которой я бегу. С какого перепуга он не падает или, наоборот, не улетает в космос, я не знаю.

– Шевелитесь, куски сала! – поторапливает Удор, бегущий впереди нашего десятка. У него, в отличие от нас, не просто жердина, а жердина боевая. Древко немного тоньше. Чем-то обмотано. На конце не кожаная обмотка, а лезвие из металла. Выглядит как широкий, чуть изогнутый клинок. Таким и тушку человеческую можно запросто проткнуть. А если рубануть с размаху, то секир-башка получится.

Как только вбегаем в более густой лес, новобранцы разделяются на десятки. Каждый бежит по своей тропе за своим инструктором.

Я бегу сразу следом за Удором. Первым в десятке. Почти первым. Рядом бежит Рурк. Остальные за нами бегут по одному.

Мы бежим двойкой из-за того, что никому из нас не хочется быть вторым. И к тому же не хочется получать хлесткие удары по морде разгибающимися ветками, после того, как первый их согнет своим телом.

Теперь ветками по морде получает бегущий следом за нами. Но это ему уже надоело, потому он немного отстает. Из-за чего и Удор недовольно покрикивает на десяток, подгоняя его.

Бежать, конечно, тяжело. Вес снаряжения давит. Задаваемый инструктором темп заставляет грудную клетку работать как кузнечные меха. Но это не больно.

Сейчас ни я, ни Рурк даже не пытаемся друг друга задеть. Нам этого хватило на отработке рубящих ударов. Да и Удор пообещал затеявшим драку, что самолично отработает на них серию ударов.

Мы вняли. У нас и так уже все отбито.

Единственное, что между мной и орком происходит, – это контроль скорости. Ни я, ни он не хотим обгонять. Стараемся бежать наравне. Просто если кто-то из нас ускорится, значит, придется ускориться и второму. А ускоряться мы точно не хотим.

Глава 8

Как ни старайся идти осторожней, хрустят высохшие стебельки травы или шуршат цепляющиеся за тело ветки.

Так по звуку стало понятно, что за мной увязался не только Рурк, который уже идет рядом, но и еще нашлись смельчаки.

Вот что значит правильная мотивация.

Рев, или даже скулеж, слышится совсем близко. А когда обходим одно из ветвистых густых деревьев, нам открывается картина.

Мишка?

Да. Мишка.

Это первое, что приходит в голову, когда вижу мохнатую спину крупного бурого животного.

И да, реально, мишка. Голова с ушами, спина, хвост и лапы – все его. А я-то думал, что мне этот рев напоминает.

Жалобный рев повторяется. Но уже тише и горестней. И мне теперь видно из-за чего.

Похоже, он измененную тварь уконтропупил. Вокруг мишки разбросаны куски какого-то существа. В основном крупные хитиновые пластины.

А перед самим мишкой лежит разодранная змееподобная тварь. Из-за серьезных увечий и выдранных с мясом кусков прикинуть, как она выглядела раньше, невозможно. Вряд ли что-то приятное и красивое. Так как из раскуроченной груди выходит несколько пар сегментированных, как у кузнечика, длинных лап.

Вот они-то и стали причиной мишкиных проблем. Видно, во время схватки тварь обхватила лапами медведя и вонзила в него острые конечности. Да так, что сидит Потапыч и двинуться никуда не может. Шевельнется в одну сторону – одно жало вонзается глубже. Подастся в другую – другое острое окончание лапы сильнее режет мишкину шкуру.

Засада, в общем.

– Вот это страшилище! – раздается удивленный шепот сзади. – Такие твари только за граничным периметром водятся! Как она пробралась сюда?

– Надо старших позвать, – подает голос еще кто-то. – Пусть и эту зверюгу добьют.

Мишка реагирует на шепот движением уха. И издает негромкий рев, показывая, что в курсе присутствия здесь зрителей.

Пытается развернуться, но одно из жал вонзается довольно глубоко. И зверь издает новый жалобный скулеж.

– Не надо старших звать, – рыкаю на инициативщика. – Это же медведь.

– Ну, иди, погладь его! – язвительно призывают меня. – Он тебя, как и эту тварь, приголубит.

– У меня матушка из лесных, – произносит Рурк. – Я несколько раз ездил гостить в земли ее родственников. Так там местные жители медведей уважают и привечают. Считай, за братьев почитают.

Что-то я такое про древних славян слышал. А может, это и фольклор просто. Но мне самому в жизни приходилось встречать медведя только один раз. В лесу. Но после громкого окрика кореша «О, гля, медведь!» и последующего пронзительного свиста мишка с места рванул в кусты и был таков.

– Что будем делать? – спрашивает Тюрок.

– Мишку выручать надо, – отвечаю я.

На меня с удивлением вытаращиваются все остальные. Типа: «Ты дурак совсем?»

Приходится объяснять:

– Мишка, считай, защитил нас от этой твари. То она бы на нас могла напасть, пока мы бежали или ждали Удора.

На меня продолжают смотреть как на дурака. Может, и правда, ну его? Вернется Удор, расскажем ему. И пусть сам решает. Чего рисковать-то?

Медведь в очередной раз издает жалобный скулеж.

Блин! Действует на мозги как плач девчонки. Ну нельзя пройти мимо.

Делаю шаг к зверю.

Рурк выставляет руку.

– Ты уверен? – серьезно спрашивает он.

– Да, – киваю ему и продолжаю начатое.

– Похоже, я не заметил, как успел треснуть палкой тебе по башке. Да так сильно, что хорошенько отбил твои мозги, – доносится мне в спину. – Жаль, не помню этого.

А вот и мишка. Вблизи еще крупнее.

Он, видно почуяв чье-то близкое присутствие, чуть дергается. И сразу замирает, боясь повредить себе еще сильнее.

– Тише, тише, – как можно ласковей говорю ему. – Я друг. Я помогу.

Вряд ли медведь меня понимает. Его тело подрагивает. То ли от страха, то ли еще от чего.

– Не бойся, – продолжаю успокаивать. – Сейчас тебя освободим.

Острые края лап засели в таких местах, где косолапому самому точно не достать. А попытается – навредит себе.

Осторожно хватаю лапу насекомого и плавно вытягиваю из раны.

Зверь начинает глухо и утробно рычать. Неприятно так…

– Тише, тише. Я помогаю.

Рык затихает. Но не до конца. В груди медведя словно тихий вибрирующий мотор работает. То чуть повысит обороты, то чуть снизит.

Наконец я сделал это. «Занозой» оказалось длинное саблевидное образование. Такое человека спокойно проткнет.

Эта штука вытащена, но появилась новая проблема: теперь из освобожденной от инородного тела раны ручейком сливается кровь.

Быстро осматриваюсь. На мне кожа. Хрен ее так запросто оторвешь и приложишь к ране. Взгляд натыкается на растущий вокруг мох. Вообще ничем не отличающийся от земного. Где-то я читал или слышал, раньше мох в раны закладывали. Действовал он как кровоостанавливающее средство и как антисептик.

Потому быстро нарываю этого растения и закладываю в кровоточащий порез.

Так, еще влезет…

Все. Плотный комок мха пропитывается кровью, но рана уже не так кровоточит. Можно приступать к следующей «занозе».

Сзади раздается шушуканье. А затем чей-то ответ, так же шепотом:

– А ты чего хотел? Я слышал, Иван из крогов. Они там в такой глуши обитают. Вот и братаются с такими зверюгами, живут бок о бок.

– А может, они и… Уй! Больно…

Разговоры прекращаются.

Под периодический рык мишки мне удается освободить еще три раны и заложить их мхом. Все это время я успокаиваю зверя ласковыми словами и поглаживаниями по шкуре. Ребята молча и внимательно за всем наблюдают.

Остается последняя «заноза».

Аккуратно начинаю вытягивать ее из раны. Медведь потихоньку переставляет лапы с места на место. Видно, почувствовал, что почти на свободе.

– Еще чуть-чуть, мишка, и все, – сообщаю ему радостную весть.

К его рычанию добавляется странное:

Щелк!

Это чего он? От радости челюстью щелкает?

Глава 9

Оказывается, кристаллы эссенций попадаются в тварях, что обитают за границей, в зоне влияния Изнанки, что изменяет все и всех вокруг. Стоят они очень дорого. Их добычей и продажей как раз и спонсируется содержание гарнизона и обучение будущих стражей. То есть нас. Также ценятся всякие органы тварей и ингредиенты, из них вырезающиеся.

Добыванием кристаллов и потрохов, помимо защиты границы, мы и должны будем заниматься после завершения курса молодого бойца. Жаль, такие камушки выпадают крайне редко.

Кристалл эссенции слабого усиления – один из самых дешевых. Дешевых – понятие относительное. Участок с домом купить можно на провинциальном, но безопасном осколке.

Приставка «слабого» означает градацию в рангах подобных предметов. Эффективность их низкая. Но и попадаются в монстрах чаще именно «слабые». Остальные – еще большая редкость. А это значит, копаться мне в потрохах всяких мутантов, если хочу добыть кристалл эссенции жизни, предстоит очень долго. Ведь попадается такой вообще в исключительных случаях. Так как кристаллы усилений выпадают чаще, чем кристаллы жизни.

Получается так. Мой камушек – удача. Обычный кристалл эссенции усиления – великая удача. А эссенции жизни или какой-нибудь, например, такой же редкой молодости… Даже думать не хочется.

Остается упорно тренироваться и работать мясорубкой на измененной Изнанкой территории. Работать долго, выкладываясь на полную. Капец…

Но, как мне дальше рассказывают ребята, сетуя на мое незнание (Тьфу! Деревня!), моего камня хватит, чтобы оплатить отступные и выписаться из рядов доблестной стражи. Даже останется немного наличности, чтобы уехать к себе обратно в глушь лапотную.

Но многие, наоборот, особенно люди, обученные военному делу, продают все нажитое добро, чтобы купить приличную экипировку и оружие, и едут на осколки, граничащие с измененной Изнанкой зоной. Едут зарабатывать.

А если кому-то удается найти кристалл эссенции за небольшой промежуток времени пребывания в опасной зоне, то он считается везунчиком и ему, возможно, такие подарочки будут попадаться чаще, чем другим. Потому и мне никто не советует валить с границы.

Да я и не собираюсь. После всего за сегодня пережитого и сопутствующих ощущений уже не сомневаюсь в реальности происходящего. Все, что говорил бомж в автобусе, назвавший себя великим магом, – правда.

Дальше моему невежеству никто из ребят не удивляется. Потому спокойно разъясняют, после осторожного вопроса, для чего нужны эти кристаллы.

Название моего кристалла эссенции слабого усиления, например, говорит само за себя. Он немного усиливает организм, слегка улучшает различные навыки. Магические в том числе.

Про магические уточнять и переспрашивать не стал. Несмотря на удивление, не хочется в очередной раз ловить на себе негодующие взгляды. А насчет магии… Я же как-то попал в этом мир. Куски планеты летают отдельно друг от друга. Изнанка и твари, ей порожденные… Конечно, возможно, есть всему этому и научное объяснение. Только мне даже намека на подобное в голову пока не приходит.

А еще бомж сказал, что наделил меня каким-то навыком управления пространством. Но что это такое и как функционирует – я вообще не в курсе.

Подарок щелкуна должен и этот навык улучшить. Улучшить то, что я не знаю, как работает. Зашибись!

Ладно. В любом случае благодаря кристаллу мое тело немного окрепнет. Уже хорошо.

– Вы что тут, мешки с дерьмом, забыли?! – раздается недовольный голос Удора.

Тот появляется из-за кустов с настроенным совсем недружелюбно лицом. Экипировка его потрепана, да и в каких-то пятнах. С оружия капает что-то тягучее.

– Почему не остались там, где я вас оставил?! – продолжает спрашивать наш инструктор.

А мы лишь чуть отходим в сторону, пытаясь показать место кровавой расправы лжемедведя над тварью. Но Удор и сам, без нашей помощи, замечает неприглядную картину. Подходит к разбросанному ливеру и другим запчастям монстра. Долго задумчиво рассматривает. Цокает языком.

– Вам очень повезло, дурни, что пришли сюда поздно и не нарвались на тварь, когда та была еще жива. И еще больше повезло, что другая, что ее убила, уже свалила отсюда.

Потом он нас внимательно разглядывает. Его взгляд останавливается на мне. Вернее, на камушке, в моей руке зажатом.

– Хм… Успели и в потрохах поковыряться? Удачно.

Ну да. Можно к такому выводу прийти. Руки у меня еще и в крови щелкуна измазаны. Как и часть экипировки. Не очень-то я аккуратно помогал страшной зверушке.

– Давай сюда! – Удор протягивает ко мне свою руку.

Чего? С хрена ли?

Видно, он понял по моему выражению лица все, что я думаю насчет его предложения.

– Сюда давай, мешок с дерьмом! – рявкает инструктор.

И начинает приближаться.

Да с чего бы мне отдавать?! Зубастый недомишка мне его подарил! И я уже запланировал усилить себя. Правда, еще не знаю, как это делается.

Начинаю пятиться и отводить руку с камнем назад. Руку с жердью, наоборот, выставляю вперед.

Не отдам! Мое!

– Только после полного обучения страж границ может забрать трофей лично себе. И продать, получив неплохую сумму, за вычетом комиссии, – начинает пояснять Удор. Но по тону становится понятно, что дается ему это с трудом. Он очень сильно хочет мне треснуть по башке, а не объяснять что-либо. – А пока ты новобранец и находишься здесь на обучении, все попавшие тебе в руки кристаллы идут в фонд крепости.

Я все равно не хочу отдавать. Этот камень – мой шанс усилиться!

– Не глупи, – чуть не рычит Удор. – Ты не сможешь сам его ни продать, ни безопасно использовать…

Тут парень замечает, что в своем нежелании отдавать предмет я стискиваю его в кулаке все сильнее. И кричит:

– Не сжимай его так сильно!

Но его предупреждение запаздывает.

Ни с того ни с сего грани кристалла сильно впечатываются мне в ладонь. Затем через нее, переходя на предплечье и плечо, прокатывается сильнейший спазм.

Глава 10

– Подъем, мешки с дерьмом!

За криком прогнавшего мой сон раздается противное громкое гудение, что заставляет тело дернуться в попытке подскочить.

Ключевые слова – «дернуться в попытке». Подняться сразу не получается.

Под ругательства и чертыханья новобранцев мои веки со скрипом поднимаются. Тело ломит и шевелится с трудом. Мышцы деревянные.

Блин! Ночью пробуждение было более легким. Возможно, это связано с онемением по всему телу. Та гадость, которую я выпил из стакана, скорее всего, была неким аналогом обезболивающего. И к утру его действие кончилось.

– Шевелитесь, ушлепки! – вновь раздается голос Удора. – Недовольным и нерасторопным могу помочь палкой!

Мне и так хреново, чтобы получать люлей от инструктора. Приходится взять волю в кулак и заставить тело слушаться. Сквозь боль и другие неприятные ощущения оказываюсь на ногах.

Ых-х!

Голова чуть закружилась. Но я ловлю равновесие и не падаю.

Где же там волшебный эффект усиления от кристалла?!

– Что? Переутомился вчера? – ехидничает облачающийся в тренировочную экипировку Рурк. – Быть воином – это тебе не землю пахать.

Что ж ты сам-то еле сдерживаешься, чтобы не закряхтеть? А то я не вижу, как ты пытаешься удержать маску радости и хорошего настроения на лице.

Но орку ничего отвечать не собираюсь. Нечего тратить на него свои силы. Лишь сцепляю зубы посильнее и тянусь к кожаной куртке.

Когда выбираюсь из казармы, свет местного солнца безжалостно режет мне глаза. Аж слезятся.

Из соседнего здания группами выходят другие новобранцы. Похоже, вся сотня в один барак не помещается. Только половина.

Раздаются глумливые голоса.

– О! Гляди! Ссаный еще живой!

– Выдержал первый день. Но плачет.

– Не плачь, ссаный. Сегодня уж точно… У-уй!

Договорить ему не дает удар локтя под дых. Но не моего. У меня только получилось проморгаться и рассмотреть такого смельчака.

– Заткнись, ущербный, – шепчет на ухо склонившийся над скрюченным придурком Рурк. – Иначе на тренировке я буду отрабатывать удары на тебе.

Удивил!

– Ты зарываешься, Рурк! – восклицает один из десятка покалеченного смельчака. – Возомнил себя самым крутым? Можем тебя и обломать! Серьезная травма, и ты уже никчемный вялый кусок дерьма! Оглянуться не успеешь!

– Решил угрожать мне?! – ярится орк. – Сам-то не боишься?! Может, выйдешь против меня?

– Это теперь тебе стоит бояться! – парирует парень. Сейчас удается его разглядеть. Высокий и жилистый. Явно постарше остальных. Черты лица жесткие. Взгляд небольших темных глаз какой-то неприятный. От щеки до яремной ямки шрам через всю шею. – И я не дурак выйти против тебя напрямую один. Хех! А против нескольких ты не справишься!

– А кто сказал, что он будет один, дерьма ты кусок?! – подаю хриплый голос я.

Попить бы, да фляга на тумбочке была пустая.

– Ну и тебя, ссаный, добьем в довесок! – служит мне насмешка ответом. – Прекратим твое жалкое существование.

– Дикки, ты не на Суре со своими парнями из банды, – встает рядом с нами Тюрок. – Тут другие порядки.

И нам шепотом бросает:

– Знаю я его. И про делишки банды, где он не последнее лицо, – тоже. Известная уважаемая личность среди криминальной шпаны моего родного города. Сюда попал после серьезной чистки стражниками, когда сверху пришло распоряжение о срочном предоставлении новобранцев на границу. Вот он и попал случайно под раздачу.

– Тюрок, – растягивая губы в улыбке, произносит Дикки, пока парень делится с нами информацией, – неужто тебе проблем нажить себе захотелось? Тебе здесь и твоей родне там, на Суре?

– Чего застряли там, ленивые ублюдки?! – раздается окрик от инструкторов. – Живее! Голодными на тренировку потащитесь!

Нам приходится прекратить наш «приятный» диалог и поспешить. При этом провести перестрелку красноречивыми взглядами с парнями из другого десятка. И бросить друг другу несколько фраз, обозначающих скорое продолжение разговора.

Хотя хочется не многообещающе скалиться, а подойти и врезать придурку.

Ладно. Не последний день здесь. Успею ему ребра пересчитать. И не только ему.

Ибо нефиг меня ссаным обзывать!

И тут же принюхиваюсь.

Блин! Я же вчера после пробежки не помылся! Отрубился.

Запах от меня далек от аромата цветочного луга. Так, Ванек! Нечего из-за пустяков переживать. Я мужик, я волосат и вонюч. Так и должно быть. Главное, чтобы последнее не было сногсшибательным в прямом смысле слова. Если только это не будет помогать сражаться против измененных Изнанкой тварей.

Нужно будет при первой же возможности провести водные процедуры.

Пока идем до широкого навеса, что смело можно назвать столовой, слышу позади всей толпы новобранцев знакомый голос.

– Я, если что, Люлик Весло! Х-хр-р! Тьфу! Дружба?!

– Да пошел ты! Дубина!

– Э-э? Нужно быть дружелюбнее. И не обзываться, – раздается негодующий голос верзилы. Затем он к кому-то обращается: – Видишь, малой, никто не хочет с нами дружить.

Мне сразу вспомнился тот крупный парень. Вот с кем с кем, а с Люликом тренироваться – полное самоубийство. С его-то ручищами. Он, как мне кажется, одним ударом жердь об оппонента сломает. И самого напарника до кучи.

В общем, не завидую я этому «малому». Кем бы тот ни был. Хотя рядом с Люликом Весло и Рурк кажется недоростком и доходягой.

– Иван! – окликает меня Удор. – Сюда, бегом!

Кажется, я знаю, для чего меня позвали.

Когда в скором темпе доковыливаю до наставника, там меня ждет не только он. Меня пронзительным взглядом встречает Гор.

Как рассказали ребята, этот орк является боевым командиром в должности тысячника. И главным в крепости по учебной части.

– Гляжу, еще не сдох? – спрашивает Гор, продолжая меня разглядывать.

– Не дождетесь! – набычиваюсь я.

– Хороший ответ, – хмыкает он. – А вот твои действия по разбазариванию казенного имущества крепости на сумму в особо крупных размерах – это плохо.

Глава 11

– То есть, – реагирует на предложение Рурк, – ты предлагаешь нам вместо сна нарушить правила внутреннего распорядка, ослушаться приказов старших и двинуться тайком к самой границе, где опытным воинам находиться опасно? Причем в момент, когда там будет еще опасней?

– Вот с последним бы я поспорил, – хмыкает Тюрок. – Пойми, подобные прорывы тварей периодически случаются. О них заранее знают. И каждый раз отбивают. Там ведь такой заслон из стражи будет, что муха не пролетит. Так что это самое безопасное время для посещения границы. Главное, в самое пекло не лезть, а подсмотреть из укрытия в тылу.

А предложение интересное. Можно своими глазами увидеть измененных тварей вживую. Посмотреть, как те двигаются и чего от них ожидать. А также – как эффективно их убивать. Это, определенно, будет для меня полезным.

Но пока не спешу соглашаться. Вижу по глазам Рурка, тот тоже заинтересован, но сомневается. Задаю интересующий вопрос:

– А откуда о прорывах заранее известно?

Тюрок охотно делится информацией:

– Есть различные признаки предстоящего прорыва. Знающие люди это легко определяют. Как я слышал, на нашем осколке прогнозируемый прорыв случается от четырех до пятнадцати раз в год. Всегда по-разному. На других осколках, граничащих с Изнанкой, цифры другие.

– Погоди, – решаю уточнить одну проскочившую фразу, – ты сказал про прогнозируемые прорывы. А есть и непрогнозируемые?

– Я вот даже уже и не удивляюсь твоему вопросу, – хмыкает Рурк.

– Все забываю, Иван, из какого ты глухого края, – качает головой Тюрок. – Ты, похоже, жил на самом краю мира, где вообще не контактируют с остальными осколками, раз не знают даже про Великие прорывы. Как тебя вообще тогда в новобранцы загребли?

– Не по моей воле, – недовольно отвечаю я. – Так что там про Великие прорывы?

– Ну, тех, кто не по своей воле, здесь на границе большинство. Великие прорывы случаются раз в несколько десятилетий. Такие события вписываются в историю нашего мира. Что-то такое происходит за границей Изнанки, отчего оттуда вырывается целая лавина тварей. Она прорывает заслоны. Осаждает крепости. Вырывается к мирным поселениям. Монстры вырезают всех, кого видят. Остановить прорыв чаще всего удается привлечением сборной армии со многих осколков.

– А что будет, если остановить прорыв не удастся? – интересуюсь я.

– Такое как-то уже было, – за Тюрока отвечает Рурк. – Четыреста пятьдесят лет назад твари полностью вырезали осколок Чур. Разумные не успели собрать войско в нужном количестве. Там и с пограничных осколков не всех стражей перебросили, так как ожидались на них планируемые прорывы. А в срединных завязалась междоусобица, потому воинов не предоставили. Посчитали, что их заварушка важнее.

После преодоления сложного участка, где пришлось взбираться по заросшим мхом камням по одному, Рурк продолжает:

– В итоге зона влияния Изнанки расширилась. Теперь Чур поглощен. А граница сдвинулась. Вместо одного граничащего осколка в том районе теперь их три. Один из них пожалел отправлять на прорыв своих воинов. С тех пор военные конфликты прекращают в таких случаях. Иначе Изнанка захватит весь наш мир.

М-да… Мрачная перспектива. По рассказу мага-бомжа в автобусе, часть слов которого до меня доходила сквозь дремоту, Осколочный мир, где я оказался, охраняет некий прокол в Изнаночный мир. А тот стремится расшириться и захватить не только мир осколков, но и остальные, что лежат в этой плоскости мироздания. Мой родной, кстати, как я понял, находится на периферии этой плоскости. Но и до него Изнанка доберется, если ее не сдерживать.

Во дела! Я тут, оказывается, как бы пафосно это ни звучало, веду борьбу со злом и спасаю нашу планету и все человечество! Вернее, пока тренируюсь. А потом точно сколько-то тварей уничтожу. Хочу не хочу, а кристалл эссенции жизни мне необходимо добыть.

А ребята оказываются правы. Я действительно с самых задворок плоскости мироздания. Деревня, етить ее! Правда, насчет уровня цивилизации и варварства можно с ними поспорить.

– И что? – продолжаю интересоваться я. – Великий прорыв нельзя спрогнозировать?

– Можно, – отвечает Тюрок. – Иногда получается. А иногда его признаки теряются за предстоящим обычным прорывом. Либо они просто остаются незаметны, или их не находят.

– Как находятся эти признаки? И кем?

– Стражами границ. Опытные воины или ветераны часто выходят в рейд за границу. Там и дорогие ингредиенты можно добыть. И еще всякие ценные вещи и предметы старой цивилизации. А та существовала до разрыва мира на осколки. Иногда добывают редкие и полезные магические артефакты. Ну и, конечно же, все охотятся за кристаллами эссенций. Они добываются только там, за границей. А с твоим кристаллом, Иван, просто повезло. В общем, очень опытные стражи и находят эти некие признаки в зоне влияния Изнанки. Но могут и проглядеть, конечно. Не распознать. Или просто не наткнуться на них. Из-за этого и может случиться непрогнозируемый прорыв. Не Великий, конечно. Те совсем редкое явление. Короче, чем сильнее прорыв, тем больше признаков, что на него указывают. Но даже слабый непрогнозируемый прорыв оборачивается бедой и кучей жертв. Думаю, со временем, если нас раньше не порвут твари, даже мы научимся эти признаки определять.

– А ты откуда все это знаешь? – спрашиваю у Тюрока. – И про особенности все эти, и про прорыв этой ночью? Ты же сам только вчера сюда прибыл.

– Так информация не секретная, – хмыкает тот. – Многие об этом знают. По крайней мере те, кто не живет в таких дальних уголках, как твой. Пусть и не так хорошо. Просто старшего брата моего друга забрали в новобранцы. Мы тогда мальчишками совсем были. Так он потом в увольнительную со своими боевыми товарищами возвращался в Суру и гостил в родном доме. Мы всей ребятней сбегались слушать их рассказы и байки. Правда, половина этих товарищей, как и сам брат друга, погибли на границе в очередном прорыве, что был неожиданно сильнее, чем предполагалось. Часть выживших парней по-прежнему навещают семью моего друга во время увольнительных. Так же сидят и рассказывают истории. И поминают павших товарищей.

Глава 12

– И что это было? – перегораживает мне обзор на удаляющихся девушек Рурк. Тон его суров.

– А не видно? Попытка пригласить девушку на свидание.

– Ты не можешь ее приглашать! – пучит свирепо глаза орк.

– С чего бы это?!

– Такая не для такого, как ты!

– С какого?! Как раз прям для такого! Для меня создана!

– Разбежался! По ней сразу видно: она воительница далеко не первого поколения и из знатных кровей! Ты ей не ровня!

– Ты про меня ничего не знаешь, чтобы так утверждать. И тем более кто, по-твоему, ей ровня? Принц какой-нибудь?

– Зачем сразу принц? Такой же воитель со многими поколениями воинов-предков. Как я! А ты, вообще-то, даже не орк, чтобы засматриваться на нее! Ты дрищ подзаборный, а не воин!

– Ах ты!..

– Стоп! Стоп! Стоп! – вклинивается между нами Тюрок. – Завтра на тренировке покажете друг другу, кто воин! Не поторопимся – без ужина останемся!

Есть действительно очень хочется. Да и с другим доводом можно согласиться. Потому мы быстро сворачиваем разборку. И устремляемся за стены крепости.

Когда мы вваливаемся в столовку, большинство остальных новобранцев уже покончили с ужином и направились на водные процедуры. Быстро запихнув в себя все, что нам предложили из съестного, наша компашка следует их примеру.

По обрывкам разговоров других новичков становится ясно, что Тюрок был прав. О прорыве уже знают практически все.

Ребята выводят меня к небольшому искусственному озеру. Оно образовано дамбой, что перекрыла русло не слишком широкой реки. Мыться и стирать одежду можно там, где слив, а вверх по течению набирают воду.

Тут я поражаю товарищей своим умением плавать. Не просто держаться на воде и перемещать в ней свое тело, так здесь почти каждый умеет, а делать это очень быстро и разными стилями.

И еще раз поражаю. Вопросом.

– А откуда тут на осколке реки берутся?

И чего так смотреть на меня? Вопрос-то логичный.

– У вас там на осколке и школы начальной общеобразовательной нет, что ли? – удивленно спрашивает обычно играющий в молчанку Жек.

Остальные просто таращатся, как на дурака.

Да пошли вы! Это у нас цивилизация развитая, по сравнению с вашей деревней!

– Есть у нас школа! – огрызаюсь я. – И очень хорошая!

– Какая же она хорошая, раз ты такие вопросы задаешь? – парирует Тюрок.

– Просто программа более старая, – уже спокойно отвечаю, затушив обиду за свой край родной. – Мы изучаем законы природы еще по той схеме… ну, когда планета была единым куском, а не кучей этих, – тыкаю пальцем в небо, указывая на Суру, – огрызков.

Снова удивление на лицах.

– Отстали вы, конечно, знатно, – задумчиво произносит Тюрок. – Но такие знания у нас получают только всякие студеусы академий. Простым-то жителям они не нужны.

– Ну так что с реками? – повторяю вопрос.

– Так это магия ж… – протягивает Жек.

Оказывается, и современные маги не знают точно, как магам прошлого это удалось. Но материя всех осколков взаимосвязана. И они обмениваются ей в режиме нон-стоп. Если брать на примере той же реки, то получается так: русло обрывается на одном осколке, развеивается в пространстве, а потом возникает на краю другого и продолжает свое течение. Но не везде это работает и не всегда правильно. Короче, накосячили кое-где древние. Может, в школе не очень усердно и добросовестно занимались. Но есть осколки с пересохшими руслами, или где-то ветра бушуют, но не перекидываются на соседние острова суши.

Занятно…

После помывки и чистки вещей мы отправляемся к казарме. Тюрок успевает отлучиться и перетереть наши намерения со знакомым из опытных стражей. За это время подготавливаем экипировку к ночному приключению. Решаем идти в тренировочных доспехах и с жердями. На всякий случай. Так безопасней.

Немного времени остается до отбоя. Каждый из нас старается немного отдохнуть на своей кушетке.

Мне это удается плохо. На месте не сидится. Сердце громко стучит от предвкушения опасного мероприятия. Хочется что-нибудь делать.

Пока поудобней устраиваюсь на кушетке, в голову приходит мысль – снова попытать счастье с непонятным навыком.

Так.

Управление пространством…

Что с пространством можно делать? Двигать, менять?

Двигать я ночью пробовал. Что-то ничего не получалось. Но я двигал предмет, а не само пространство. Или тут это неважно? Блин, запутанно как-то и сложно.

По идее же, движение самого пространства нельзя увидеть. Например, ветер видно, только когда он поднимает пыль и мусор.

И как мне тогда быть, если я не могу даже увидеть, получается ли у меня работать с навыком или нет?

Блин! Не мог этот маг мне нормальную способность дать?!

Лазеры там из глаз. Или лезвия острые из рук чтобы высовывались. Хотя… Против такого монстра, труп которого я видел, теми короткими клинками не повоюешь. Тогда и регенерация нужна, как у того персонажа в желтых лосинах с лезвиями в руках, или как у неубиваемого придурка в красном трико с катаной за спиной.

Все. Отставить эмоции. Лучше буду пытаться снова воспользоваться непонятно чем, непонятно каким способом.

Снова напрягаюсь, стараясь сосредоточиться и охватить перед собой область пустоты. Прямо в проходе между койками. Представить, что я ее чувствую и могу с ней что-нибудь сделать…

Аж лицо дрожать начинает от перенапряжения. Тужусь и тужусь, а толка нет.

Вытягиваю для помощи вперед руку. Пальцы напрягаются, пытаясь сжать пустоту…

– Ну и корежит же тебя, – проговаривает новобранец из другого десятка, что решает пройти в проходе между моей и Рурка кушетками.

Эмоции захлестывают. Ноги тут еще чьи-то появляются перед самым носом. Проходи уж скорее!

Напряженной рукой совершаю как бы толчок вперед, будто могу этим на что-то повлиять.

Да, блин! Давай!

И тут нога парня, проходившего мимо, словно ударяется о воздух. И тот, не ожидая такой подлянки, падает носом вперед.

Глава 13

Пробираемся по самым темным переулкам. Жмемся к стенам. Через ворота выезжаем, накрывшись брезентом, в торговой повозке. Тюрок договорился на этот счет с каким-то мужичком. Потом бегом через редколесье, затем сквозь участок леса – намного дальше, чем пролегал каждодневный маршрут нашего марафона в полной экипировке. По пути начинают попадаться крупные валуны. Вообще, местность становится скалистой. Иногда приходится взбираться на крутой каменный уступ.

Блин! Какая-то повторная тренировка, а не развлечение. И так сегодня вымотались. Но никто не жалуется. Вон, даже тощий эльф бежит в тяжелых доспехах. Пыхтит, конечно, как паровоз, но не ноет.

Места тут не глухие. Имеются многочисленные тропы. А Тюрок знает, куда нас ведет. Потому в скором времени мы выбегаем к нужному месту.

Здесь редколесье переходит в поле с торчащими из травы камнями. Несколько обветшалых каменных и деревянных построек в центре. За ними, метрах в двухстах, проходит длинная каменная гряда. Почти с человеческий рост. Где-то выше, где-то ниже. Похоже, искусственная.

Подбираемся со стороны, где растет достаточно деревьев, чтобы скрыть нас. Чем ближе к гряде, тем больше подтверждаются мои догадки в ее искусственности. Это старая кладка. Причем разрушенная. Видны следы ремонта. Чем-то эта стена напоминает нижнюю часть стены крепости.

Эта защитная преграда одним концом упирается в высокое крутое каменное образование, что дальше переходит в скальный гребень. Мы как раз находимся ближе к нему. На небольшой возвышенности. Отсюда и открывается хороший обзор на всю площадку будущих боевых действий.

Второй же край длинной стены упирается в большое нагромождение камней, которое расположено довольное далеко от нас. И оно никуда не переходит, а складывается впечатление, что просто обрывается. Как и обрывается само поле. Конкретно так обрывается. А дальше пропасть и пустота. Что там внизу, отсюда не посмотреть, слишком мы далеко от того места. Но в той стороне сквозь сиреневый туман просматриваются звезды.

– Там край нашего осколка, – поясняет Тюрок, завидев мой удивленный взгляд.

Об этом я уже и сам успел догадаться. Просто вид всего этого дикий для меня.

– Скалы, что сбоку от нас, – продолжается пояснение напарник, – там, подальше, тоже обрываются.

Как я понял по разговорам ребят, в этом месте, у границы с зоной влияния Изнанки, осколок имеет самое узкое место.

Представить-то, конечно, я это визуально могу, но все равно в голове не очень хорошо укладывается.

Ладно. Не время зависать. Лучше смотреть во все оба.

Вдоль длинной стены выстроились вооруженные люди. Много. Не думал, что в крепости такой гарнизон. Или тут имеются и приглашенные из других поселений?

В основном все вооружены жердинами, на концах которых закреплено что-то вроде широкого меча. Формы наконечников у многих отличаются, но суть одна. Это что-то типа рубящего копья. И техника, которой обучают нас, заточена на использование именно такого оружия.

А раз его тут массово используют, то оно, скорее всего, и самое эффективное против местных монстров.

Другие виды оружия у стражей тоже имеются. Но их не так много. Еще в достаточном количестве стрелков. И с луками, и с арбалетами. На глаза попадаются и дротики в виде короткого копья с широким наконечником. Замечаю несколько больших стационарных стрелометов. Они расположены на утолщениях стены, что немного возвышаются над остальной кладкой. Механизмы равномерно распределены вдоль защитного периметра.

Голоса среди стражей начинают стихать. Их головы повернуты навстречу темному лесу, что начинается за полем. Деревья и край поля устланы густым туманом. Странным. Каким-то серым.

Наша же компания следит за происходящим с небольшого холма, поросшего несколькими крупными кустами и парочкой невысоких деревьев. Здесь, в центре одного большого куста, можно удобно расположиться, как в чаше, укрывшись от посторонних взглядов. И спокойно наблюдать за обстановкой через раздвинутые ветви.

С нашей позиции видны и другие нелегальные зрители. Не мы одни такие любопытные. Стайки новобранцев разной численности распределились в тылу стражей, пытаясь не попадаться им на глаза. Некоторым не удалось. И я наблюдаю, как тройку ребят разносит, чуть ли не с пеной у рта, один из инструкторов.

Еще одна группа новобранцев пыталась пробраться в «наши» кусты. Но мы их своим грозным шиканьем прогнали. Они сначала не очень-то хотели уходить. Пока не увидели мою и Рурка рожи. А также не услышали мое обещание выбить зубы. Поверили, развернулись и ушли искать другое удобное место.

Видно, после всех представлений, что мне удалось выкинуть в первый день пребывания на этом осколке, я стал известной личностью среди таких же новичков. И к моим словам прислушиваются. Авторитет, однако!

Еще одну группу попавшихся новобранцев начинают разносить, когда из тумана доносится жуткий вой.

– Началось, – напряженно проговаривает Рурк.

Заметно, как все стражи подобрались. Напряглись. Стрелы и копья нацелены в сторону леса.

Вой повторяется. И еще. И еще! С разных сторон леса.

А из тумана под бледный свет осколков неспешно выходит существо. Крупное. Исхудалая и лысая копия волка. Только стоящего не на четырех лапах, а на шести тонких, словно костяных, ходулях, похожих на конечности паука. На коже жуткой твари виднеются гладкие блестящие наросты. Точнее их рассмотреть с нашей позиции не получается.

– Это рвач, – возбужденно шепчет Тюрок. – Своими зубами оставляет глубокие царапины на металле.

Рвач останавливается у самой границы тумана. Водит мордой из стороны в сторону, будто принюхиваясь. Затем резко вытягивает голову в небо. До нас доносится новый вой, пробирающий до костей. Рвач с места устремляется в сторону стражей.

Тут словно плотину прорывает. Раздается многоголосый вой и визг. А из тумана вырывается толпа разнообразных монстров.

– Копихвост, живоглот, каракатица, меченог… – начинает шепотом завороженно перечислять Тюрок.