Мир ради Миры

Глава 1

3 года назад

POV Родион

Я заметил её сразу. Сложно было не заметить.

Как в замедленной съёмке пресловутого фильма, красный мотоцикл приближался, разрезая толпу, словно горячий нож торт-мороженое. На нём, подобно королеве на троне, уверенно восседала наездница в шлеме.

Тонкие пальчики крепко удерживали руль, а тело чуть наклонилось вперёд, прогибаясь в спине, пока мотоцикл продвигался. Тёмные волосы выглядывали из-под огненного шлема, развеваясь на ветру.

Выпрямляюсь, чуть сжав руки в кулаки. Горло окатила волна интереса. Девушка покрутила ручку газа, аппарат заревел. Зрители заулюлюкали, расступаясь, но затем окружая плотным кольцом.

Кто-то из друзей присвистнул, я не обернулся, чтобы узнать, кто именно. Мои глаза наблюдали за тем, как мотоцикл остановился, девушка ловким движением выставила подножку, зафиксировала агрегат, затем потянула шлем вверх, снимая его.

Ловлю себя на том, что задерживаю дыхание, стремясь разглядеть лицо незнакомки. Она тряхнула головой, затем небрежно откинула волосы назад, открывая лоб, изгиб бровей и раскосые глаза. Острый язычок проходится по пухлым губкам. Внизу живота что-то дёргается, словно тарзанка отрывается от земли и летит вниз с обрыва.

- Скажи мне, что я не сплю, - взмолился Клим. От резкого взмаха его рук позади меня шею овеяло прохладным ветерком. Но этого было недостаточно, чтобы остудить моё тело жаркой, влажной ночью.

Девушка встаёт с мотоцикла, выпрямляясь. Стройное, но не лишённое женских изгибов тело предстаёт во всей красе. На ней тёмные обтягивающие брюки, топ в облипку и берцы. Кисти рук скрыты кожаными митенками.

- Я тоже её вижу, - отозвался его брат-близнец Карим. – Чёрт возьми, Скиф! Забудь, что я говорил. – Пять минут назад он ныл, что ему скучно и жарко. – Этот вечер ещё можно спасти!

Я тоже вдруг понимаю, что рад сегодняшней вылазке с друзьями. Яр Скиф, Макс Лётчик, близнецы Карим и Клим Котовы. Я знаком с ними со школы. И хотя у меня нет никого ближе, всё же мы разные, отчего зачастую сталкиваемся лбами. Упёртые. Своевольные. С своими заморочками и видением этого мира.

- Даже не думай, - останавливает Скиф, затем слышится смех Макса.

- Только не говори, что она твоя!

Больше, чем готов признать, меня заинтересовал ответ друга. Поэтому я всё же поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Яра, закатившего глаза и Макса, давившегося смехом. Карим по-детски надул щёки. Вздыхаю. Господи! Близнецы никогда не вырастут.

- Не дай бог! – удаётся выдохнуть Максу. – Эта малышка хоть и выглядит ходячим сексом, но взрывоопасна, словно ядерная боеголовка.

- Уже подбивал клинья? – сообразил Клим, обращаясь к Скифу.

- К ней и на сраной кобыле не подъедешь.

Близнецы переглянулись, заулыбались, словно два идиота, затем хором выдали:

- Это просто ты не смог.

Скиф фыркает, а братья довольно скалятся, радуясь, что им удалось зацепить негласного лидера, хотя прекрасно знали – ни одна цыпочка ещё не соскакивала с его крючка.

- Кто сказал, что у вас получится? – Скрещиваю руки на груди, бросая вызов смехотворной уверенности близнецов.

Яр усмехнулся, Макс хлопнул в ладоши.

- Эй! – возмущается Клим. – Так нечестно! Только не говори, что тоже заприметил малышку. Она даже не в твоём вкусе! Иди, поищи себе куклу Барби!

Вот тут он прав. Мне нравятся послушные девушки, не напрашивающиеся на неприятности. Они должны быть готовы играть по моим правилам. Сложности мне ни к чему.

Постой тихо в сторонке и помолчи, пока я решу, что с тобой делать.

Не нужно быть гением, чтобы понять: эта девушка – ходячий вызов. Нужны ли мне проблемы? Абсолютно точно нет.

И всё же я показываю фак близнецам, затем вновь поворачиваюсь к девушке. Она остановилась около группы парней. Один высокий, смуглый и бородатый, другой похож на вампира из Сумерек, а третий вообще кудрявый качок с белозубой улыбкой, чем-то напоминающий наших рыжих близнецов.

Байкерша обняла шлем одной рукой, серьезно слушая бородатого, в то время как к кудрявому, виляя задницей, прифарсила блондинка в короткой юбке и на высоких шпильках. Типичная грид-гёрлз.

Парни приходят на гонки не только для того, чтобы посмотреть на крутые тачки, набирающие запредельную скорость, при этом делая ставки, но и чтобы насладиться обществом сексапильных девчонок, писающих кипятком при виде показушных бунтарей.

Никогда таким не был. Бунтарство – не моя стихия. Я наслаждаюсь званием примерного сына и ученика, ведь именно так могу получить всё, чего хочу.

Плохие мальчики, проявляющие асоциальное поведение, на самом деле просто выпендрёжники, в головах которых гуляет сплошной ветер. Они сколько угодно могут мнить себя пупами земли, но на самом деле застрянут в яме, которую сами же для себя выкопали. Тогда как я останусь стоять на твёрдо почве, имея хорошую репутацию, образование и доход.

- Пойдём, поздороваемся, - Скиф хлопает меня по плечу.

- Ты их знаешь? – вскидываю брови и получаю в ответ снисходительный смешок. Качаю головой. Действительно. Сморозил глупость. Скиф всегда всех знает. Он свой в любой компании. И нет, я не завидую. У меня есть всё.

Братья обгоняют меня, чтобы шуровать впереди. Спешка – их вторая натура. Я же предпочитаю помедлить, опираясь на известную пословицу.

- … ставки возросли, - слышу обрывок фразы бородатого, достаточно приблизившись. – Ты же понимаешь, что это увеличивает ответственность и конкуренцию?

Девушка кивает. Скиф обменивается рукопожатием с качком и чуваком из Сумерек, представляя первого Маликом, а второго Русланом. Бородатый же не поворачивается к нам, полностью сосредоточившись на байкерше.

- Думаю, тебе сегодня лучше отдохнуть. Постой с парнями, я проведу заезд.

Губы незнакомки поджимаются. Она сощуривает глаза, наморщив лоб. Вижу, как всё её тело напрягается, а рука стискивает шлем. Слышится скрип пластика. Малышка злится. Она гоняет?

Глава 2

POV Мира

- Что вы тут столпились, как стадо баранов? Если не собираетесь двигаться дальше, то дайте хоть мне пройти!

Нетерпеливо постукиваю ногой, ворча на друзей, неожиданно затормозивших перед доской объявлений. В последние пары месяцев наша компания заметно выросла. Помимо близнецов, Скифа, Лётчика и Родиона, теперь с нами зависает девушка Яра и её друзья: Камилла – сестра близнецов, Жорик, Таши и Гуля. Я не против. Они хорошо разбавляют наш коллектив, хотя больше напоминают желторотиков.

- Ты сегодня сама любезность, - хмыкает Родион за моей спиной. Закатываю глаза. Вот же самодовольный индюк.

Скрещиваю руки, оборачиваюсь к парню, чтобы видеть его лицо. Хм, а оно у него очень даже ничего. Заострённый подбородок, прямой нос, зеленовато-карие глаза с россыпью золотистых крапинок, окруженные немыслимо длинными ресницами, густые брови, чувственные губы словно умело прорисованные художником - не парень, а произведения искусства. И он прекрасно об этом знает. Чёртов нарцисс! Не будь он настолько поглощён собой, то мог бы даже нравиться мне.

Но бахвальства и самодовольства там хоть отбавляй. Поэтому у нас война. Довольно громкая. Мы не можем пройти мимо друг друга, не зацепив. И это уже привычка. Нормально, словно дышать. Я раз за разом бросаю ему вызов.

- С чего это я должна с тобой церемониться?

И Родион всегда принимает его, к моему глубочайшему удовольствию, радуя меня до дрожи.

- Это называется ве-жли-вость-ю, - по слогам произносит Родион, словно тупее меня никого нет. – Не думаю, что тебе знакомо это слово, а значение его уже подавно.

Я скрываю улыбку, поджав губы.

- Жалко, что ты узнал, что такое лак для волос, прилизанный.

Родион не обижается и не злится. Его броню невозможно пробить. Как и мою. Но это не мешает нам вновь и вновь возобновлять попытки.

- Ты переходишь на личности, значит, тебе нечего сказать. – Крапинки в его глазах заискрились. Начинается самая интересная часть. Жалящая. Жалко, что близнецы куда-то исчезли сразу после пар, а то бы с удовольствием влезли в развернувшуюся дискуссию.

- Эй, вы двое, - шикает Скиф, лишая нас веселья, - почему бы вам не заткнуться?

Разочарованно сдвигаю брови. Ощущение недосказанности оседает в горле, словно мелкая крошка на стройке. Поворачиваюсь к друзьям. Они не сдвинулись ни на миллиметр.

- Что вы там с таким усердием разглядываете?

Двигаюсь вперёд, чтобы, расталкивая их, оказаться перед доской. Мои губы презрительно расплющиваются. Объявляется набор на конкурс «Мисс универ» - что-то наподобие конкурса красоты, только в масштабах нашего университета.

Фу, какая гадость. Неужели есть девушки, готовые выставить себя на обозрение перед всем универом? И что они получат взамен? Грамоту и пластиковую корону?

- Почему бы тебе не подать заявку? – даже оборачиваюсь, чтобы узнать, кому предлагает Скиф. Выдыхаю, увидев, что он говорит это Асе, своей девушке.

Они вместе всего лишь с прошлого семестра, но судя по искрам в глазах, между ними всё серьёзно. Я уже молчу о том, что месяц назад эта парочка провела каникулы в самом романтичном городе во всём мире. Париж. Надо же! И пусть я считаю то глупостью, сердце сжимается чуждым мне чувством – завистью. Никогда не думала, что мне захочется любви, но глядя на сладкую парочку, я вдруг желаю ощутить трепет бабочек в животе. Если они вообще у меня имеются, конечно.

- С ума сошёл? – Ася смущённо поправляет прядь своих белокурых волос. Её щёки алеют, ярко выделяясь на бледной, словно аристократичной коже. Рядом с ней я похожа на мулатку. – Куда мне до длинноногих красавиц? – Все разом опускают глаза на её ноги, чтобы убедиться, хотя и так понятно, рост у Аси меньше стандартного. – Вот Мира идеально подходит.

Я вытаращиваюсь на неё, от шока проглотив язык. Позади меня слышатся звуки захлёбывающегося животного – это Родион подавился и теперь пытается откашляться. Комментарии ни к чему.

Прищуриваю глаза, чтобы посмотреть на девушку предостерегающим взглядом. Скиф обвивает талию Аси, готовясь спрятать её за своей спиной. Закатываю глаза, качая головой. Не собираюсь я трогать его ванильный цветочек.

- Я прощу тебе это предложение, только потому что ты милашка.

- Но почему нет? – Недоумевает Ася. - У тебя ведь есть всё, что нужно для победы!

- Ещё и мозг, - киваю, затем морщусь. - Я не собираюсь участвовать в этой наглядной демонстрации мужского шовинизма, где толпа недоумков оценивает девушек по параметрам, словно племенных кобыл. Кто вообще сказал, что красоту можно оценивать?

- Господи, - вздыхает Родион, явно нарываясь, - ты ещё и феминистка. Вот нам повезло.

- А ты сексист!

- Вот уж нет. Я люблю представительниц женского пола.

- Как надувных кукол, - сравниваю я, точно зная, для чего ему девушки.

- Они хотя бы для чего-то годятся в отличие от тебя.

Друзья шокировано вытаращиваются, поочерёдно смотря то на меня, то на Родиона, ожидая последующей реакции. В глазах парня мелькает сожаление. Павлин понял, что зашёл слишком далеко. Ком застревает в горле, но чёрта с два я дам о нём знать.

Я выросла среди мужчин разного толка, попадался и сомнительный контингент, не стесняющийся высказать свои желания в мой адрес, а ещё со зрением и самооценкой у меня все хорошо, поэтому цену себе я знаю. И на что способна тоже. Я на многое гожусь. Вот только не со всеми.

- Хах, - выдыхаю я, ухмыляясь, затем корчу невинное личико, показушно заправляя прядку волос за ухо и хлопая ресницами, - если у кого-то проблемы, разве это моя вина?

Родион бледнеет. Я поклялась не вспоминать об этом. Но он ведь первый начал, а я просто дала отпор.

Компашка переглянулась, недоумевая. Откуда им знать, если мы похоронили воспоминания глубоко в землю и закатали асфальтом? И я не собираюсь его сдирать, даже чтобы насолить Родиону Волчек.

Оборачиваюсь, услышав поспешный стук ботинок.

- Что мы пропустили? – спрашивает Клим, оба близнеца расплылись в улыбках. Собственно, это их нормальное состояние. Я бы испугалась, увидев их серьёзными.

Глава 3

POV Мира

Первые капли падают на куртку с тихим глухим стуком, и я вспоминаю, почему не люблю осень. За каплей следует ещё одна, превращаясь в сплошной поток. Я рванула со всех ног к бару, чтобы спрятаться от моря, решившего обрушится сверху.

Краем глаза всё же замечаю байки, припаркованные на стоянке. Открываю дверь, запрыгиваю внутрь, останавливаюсь на пороге, забыв, что петли сломаны. Массивная деревянная дверь отскакивает назад, чтобы пнуть меня под задницу. Я дергаюсь вперёд, получив ощутимый толчок. Слышится мужской хриплый смех. Прищуриваюсь, чтобы посмотреть на довольные морды присутствующих.

Вся компашка в сборе. А вот посетителей маловато, но это нормально в будний день. Вот завтра здесь будет не протолкнуться.

Отцовский бар очень популярен среди байкеров и просто любителей жирной пищи и качественной выпивки. Эль у нас подают лучший в городе, да и обстановка в смешанном стиле паба и байкерского хардкора гостям вполне заходит.

Под неутихающие смешки подхожу к барной стойке, за которой стоит мой отец и протирает бокалы. Даже его губы, скрытые густыми зарослями, растянулись в довольной улыбке.

- Крутыш, - усмехается он, - всё воюешь с дверью. Учти, она весит втрое больше тебя.

- Как тебе поджопник? – подначивает Малик, вызывая новую волну смеха.

Смеются все, даже Аид. Я зыркаю на него, пуская стрелы. Он примирительно поднимает руки, дескать, он не при делах.

Я же отвешиваю подзатыльник Малику, чтобы не сильно радовался моему промаху.

- Ай! – возмущается он, подскочив на барном стуле. – Я-то тут при чём?

Парень принимается стонать и почёсывать затылок, явно преувеличивая. Не так уж сильно я треснула.

- Все баги* устранил?

- Как новенький, - самодовольно хмыкает Малик, сразу забыв о вымышленном ушибе.

Выуживает из кармана ключи, протягивает их мне, но стоит мне потянуться за ними, как он тут же поднимает их вверх над моей головой. Наивный. Он думает, что я буду прыгать, словно собачонка, чтобы достать их.

Вместо этого я пинаю его в колено, попадая в нужную точку. Малик охает, колено сгибается, ключи оказываются у моего лица. Я быстро хватаю их. И теперь уже смеются над дуралеем, решившему со мной поиграть.

- Мужик, - гогочет Руслан, - ей ведь уже не десять лет. То, что ты стал выше и шире не значит, что она не поумнела.

Отец сияет гордостью. Я прячу ключи в задний карман джинсов, захожу за стойку, чтобы налить себе воды с лимонным соком.

- Как ты добралась домой? – Обычно папа об этом не спрашивает, но сегодня мой мотоцикл был у парней, поэтому, думаю, он переживал.

- Меня подвезла мама.

Веселье отца сдуло быстрее штормового ветра. Борода скрипнула.

- Опять звала тебя переехать к мистеру совершенство?

Качаю головой:

- Даже близко нет.

Папа открывает рот, чтобы продолжить допрос, но его прерывают.

- Ахил, – окликнул отца наш завсегдатай из второй будки – так мы называем столики с креслами, огороженные деревянными перегородками, – повтори!

- Брат, - вздыхает папа, - только не набубенься как в прошлый раз, а то у меня нет никакого желание отшкребать тебя от пола и звонить твоей нажопнице*, чтобы она тебя забрала.

Бар взрывается хохотом. Я тоже улыбаюсь. Он хороший дядька, но явно любит выпить больше, чем способен выстоять.

- За это я должен был тебе вмазать! – возмущается мужик. - Эта клушка поцарапала моего старика Харлея!

- Сам виноват, меру нужно знать, ты ведь не креветка*, как эти, - усмехается отец, дёргая подбородком в нашу с парнями сторону, затем подходит к кег-мастеру, чтобы налить эль в бокал, который он только что тщательно протёр. Несмотря на бойцовский характер и байкерские замашки, в баре моего отца всегда действуют три правила. Во-первых: никто не трогает официанток. За это сразу вылетаешь из бара. Это легко устроить, когда владелец – огромный бородатый мужик, по прозвищу Людоед. Во-вторых: мы рады всем гостям, не только байкерам. Их у нас очень много, есть даже постоянные. Наконец, самое важное - в-третьих: вокруг должно быть чисто. И неважно, что сюда заваливаются пыльные и потные байкеры, которые зачастую пренебрегают гигиеной.

Папа поставил эль на барную стойку, затем хлопнул ладонью по цельному дереву прямо перед Русланом.

- Отнеси заказ. – Когда Руслан закатил глаза, отец отодвинул от него миску с солёными орешками и цыкнул: - Давай, шевелись, дармоед. Это тебе не бесплатная харчевня, отрабатывай. – Голова родителя поворачивается к Малику и Аиду. – Это всех касается.

У папы грозный вид. Хотя я на сто процентов уверена, что парней он любит и считает своими сыновьями, спуску им не даёт. Надо же оправдывать своё прозвище. Но и Людоед уже не тот. Он не часто седлает свой легендарный байк, предпочитая прятаться в стенах бара. У него скачет давление, и он стоит на учёте в кардиологии. Но даже если его больше не боятся, уважение никуда не девается.

Аид красноречиво взглянул на Руслана, парнишка тут же встал и подхватил бокал, чтобы отнести его гостю. Я же вытерла улыбку ладонью, зачерпнула горку арахиса и опрокинула её в рот.

- Куда ты? – возмутился папа, забирая у меня миску с остатками. – Рио приготовил тебе обед, сейчас принесу.

Я кивнула несколько раз. Жутко голодная, но не хожу в столовую, как остальные ребята. Одного запаха, растягивающегося по всему универу из этой зоны, достаточно, чтобы у меня пропало всякое желание поесть.

Но в баре не так. Мой желудок расправляется, стоит только вдохнуть аромат жареного мяса и запечённого картофеля с травами. Рио – отличный повар и старинный друг отца. Гости часто шутят, что за его стряпню можно расстаться со своим байком. Никто, конечно, ни разу этого не сделал, но Рио живёт с надеждой в чутком творческом сердце.

Я обошла барную стойку, чтобы сесть на место Руслана.

- Так нечестно, - пробурчал он, вернувшись.

Изгибаю брови. Что кажется ему нечестным? Я тоже работаю в баре. Каждую пятницу и субботу. Я бы и в будни помогала, но отец настаивает на том, что мне нужно больше учиться. К тому же я много тренируюсь и готовлюсь к гонкам.

Глава 4

POV Мира

- Готова? – перекрикивает рокот спортбайка Аид, натягивая чёрный капюшон своей толстовки, прячась от мелких, но настырных капель осенней мороси.

Я опустила защитное стекло, немного подронила газом, чтобы набрать полные лёгкие воздуха вперемешку со смелостью.

Среди парней я всегда чувствовала себя сильной и решительной, словно сама становилась пацаном. Или пыталась им стать. Я выросла пацанкой. Мне неизвестно, что такое девчачья скромность или смущение. Неинтересен типичный женский трёп. Я люблю риск, скорость и пиво.

Впереди огромная асфальтированная площадка. Места достаточно. Погода не радует. Слякоть мешает. Сцепление шин с асфальтом уменьшается, но это не помешает мне потренироваться сегодня.

Совсем скоро настанет период, когда мне придётся поставить своего друга в гараж и оставить его там до весны. Единственное, что мне не нравится в мотоспорте – это сезонность. Да, есть особо одарённые, рассекающие дороги зимнего города, но я предпочитаю не отмораживать себе пятую точку. Какой бы ни была экипировка, её недостаточно.

Выдыхаю. Пускаю байк вперёд, набираю обороты. Их не нужно много, но чувствую, как вибрирует мотор. Достигаю детской скорости, всего 30 км/ч. Двумя пальцами выжимаю сцепление до момента расцепления дисков.

Вот оно.

Добавляю газа и быстро отпускаю сцепление, при этом отодвигаясь назад, вытягивая руки. Удерживать агрегат приходится одной рукой, но я уже привыкла. Тяну байк на себя, всем телом ощущая, как он следует за мной, подчиняясь. Я сжимаю его по бокам ногами, словно объезжаю жеребца. Железного, со сложным механизмом, но резвого и мощного.

Переднее колесо сперва резко поднимается, но затем замедляется, доходит до точки баланса медленно, но уверенно – то, что надо. Я слежу за происходящим, действуя уже на уровне инстинктов.

Главное – не пропустить точку баланса. Байк скользит вперёд, я удерживаю равновесие, стараясь сохранить дыхание. Сердце скачет галопом, адреналин ускоряет кровообращение.

Аид постоянно повторяет, словно заезженная пластинка, что проезд на мотоцикле в свече – всегда риск. Что угодно может пойти не так. Концентрация – самая важная часть, а ещё не нужно довольствоваться лжечувством полного контроля. Даже опыт не спасёт от падения.

Мне стоит это запомнить раз и навсегда, но я каждый раз забываюсь, теряясь в эйфории. Хочется увеличить скорость, сделать рывок резче, изменить угол. Приходится прилагать больше усилий, чтобы обуздать себя.

Аид делает мне знак опускать колесо, но вместо этого я резко увеличиваю скорость. Байк дёргается, выбиваясь из моей руки. Внутренности ухают вниз. Я стискиваю челюсть, издав натужный звук, как делают спортсмены, чтобы прибавить себе сил.

Вижу Аида, бросившегося ко мне.

Цепляюсь в ручку мотоцикла до скрипа костяшек. Нажимаю и отпускаю задний тормоз. Байк замедляется, и колесо неровно устремляется вниз. Удерживаю газ, наблюдая, как колесо мягко касается асфальта. Проезжаю ещё пару метров, нажимаю на тормоз и останавливаюсь.

Сердце буквально рвётся наружу. Пальцы так сильно вцепились в байк, что я не могу пошевелить ими. Часто дышу, восстанавливая дыхание.

Аид рывком стаскивает меня с мотоцикла, стягивает шлем, почти кидает его на сиденье, чтобы обхватить мою голову руками.

- Рехнулась? – рявкает он, разъярённый. – Ты что собралась сделать? Мозги дождём смыло?

- Расслабься, - накрываю его руки своими, чтобы отцепить от себя. – Я просто хотела попробовать…

Но оторвать руки парня не удалось. Мы просто замерли в таком положении. Тёмные глаза Аида сузились, пристально вглядываясь в мои глаза, словно стараясь разглядеть в них ответ на незаданный вопрос. Давно очерченная граница размывается, причиняя дискомфорт. Я двинулась назад, чтобы разорваться этот странный контакт. Но Аид дернул меня на себя, чтобы крепко обнять.

- Аид… - Воздух вышибло вместе с ударом моей груди о твёрдое тело. Его руки удерживали подобно стальному обручу. Чувствую, как он делает серию глубоких вдохов и выдохов, успокаиваясь.

- Если о себе не переживаешь, то хотя бы подумай обо мне.

- Что? – отстраняю голову, чтобы посмотреть на него. – С какого перепуга?

Глаза парня посветлели. Он прочистил горло, чтобы выдать:

- Что со мной сделает Людоед, если я позволю тебе пострадать?

Я смеюсь, отталкиваю от себя друга. Его капюшон откидывается назад. Аид послушно отпрянул.

- Он давно уже на диете. Человечину его желудок больше не переваривает.

Парень усмехается.

- Он рискнёт, если ты в ближайшее время не появишься в баре.

Таращу глаза.

- Сколько времени?

- Почти шесть.

- Чёрт! – сжимаю кулаки, шоркая ногой по асфальту. – Почему раньше не сказал?

Я рванула к своему байку. Надела на голову шлем, одновременно перебрасывая ногу через сиденье.

- Ты едешь? – окликаю Аида, увидев, что он не последовал за мной.

- Ещё спрашиваешь? – Он скрестил руки на груди и двинулся ко мне. - Здесь не ходят маршрутки.

Парень занимает место позади меня. Его рука обхватывает мою талию, замирая на животе поверх кожанки. Чувствую тяжесть ладони, бью по его руке.

- Бабские замашки, - возмущаюсь, получая в ответ издевательский смех. – Не беси!

Аид хватается за ручки позади него.

- Поехали уже.

Я завожу байк, резко дёргаясь с места.

POV Мира

Вхожу в бар. Присвистываю, остановившись на пороге, за что моментально получаю от двери. Вечер сегодня обещает быть жарким. Бар набит посетителями до отказа.

- Где тебя носит? – раздаётся бас моего отца, подстёгивая, словно кнутом. – Где этот несносный мальчишка? – Это он про Аида? – Сегодня не получится отлынить! Путь хватает поднос и тряпку в зубы: второй столик залит пивом!

- Поздно, - буркнула я, тоже злясь на хитрого говнюка. Зубы заскрипели. Поехал он, видите ли, проверить обстановку на треке!

Что? Скользко? Когда тебя стала волновать такая мелочь? А вот метаться между столиками, словно ошалелый гусь, ты точно не собирался! Надо было притащить тебя за шкварник! Как и Малика с Русланом!

Глава 5

POV Мира

Даже несмотря на прохладную дождливую погоду, зрителей собралось со стадион. Серьёзно, неужели у нас так много любителей мотогонок?

Подгазовываю, чтобы пробраться сквозь кучкование. Наверняка, из-за сырости и холодного ветра, они стараются прижаться друг к другу, чтобы не мёрзнуть.

Кручу головой в поиске своих друзей. Найдя, поворачиваю руль, чтобы двинуться к ним. Как я уже отмечала, наша компания заметно выросла, поэтому и группа поддержки у меня возросла. Хотя сегодня они здесь впервые.

Камилла и Ася оживлённо оглядывались, затем говорили что-то друг другу, активно жестикулируя. Усмехаюсь. Да, впервые здесь всё удивляет, но уже приелось.

Я не стала говорить этого в баре, но в чём-то я могла согласиться с организаторами. Мне порядком поднадоело однообразие. Я хочу вызова. Хочу вновь ощутить крышеснос от пульсирующего в висках адреналина. Трасса приелась. Соперники – тем более.

Смотрю в сторону, чтобы вновь увидеть этих обалдуев, тщательно натирающих свои байки, словно это может помочь им обставить меня. Не надейтесь, мальчики. Сегодня вы не увидите ничего, кроме света задних фонарей. И стоп-сигнал не загорится.

- Это потрясно! – приветствует меня Камилла, когда я слезаю со своего зверя и стаскиваю шлем.

- Это не моя заслуга, детка, - хрипло отзываюсь, облокачиваясь на байк, копируя позы крутых мотогонщиков, клеющих грид-гёрлз. – Но всё веселье ещё впереди. Если хочешь, прыгай назад, я покажу тебе, что такое скорость.

Камилла захихикала. Ася рассмеялась, как и все остальные. Кроме Родиона. Разумеется.

- Это твой стандартный подкат? – Одна его бровь приподнимается, а руки скрещиваются на груди. – Ничего интереснее придумать воображалки не хватает?

- У-у-у, - протянули близнецы.

Моё настроение, значительно подпорченное пятичасовой работой в баре, устремилось по кривой вверх. Я закусила щёку.

Вызов.

- Не переживай, волчонок, - тормошу рукой свои волосы, чтобы откинуть копну назад. - Моё предложение до сих пор в силе. – Парень морщится. Я делаю шаг в его сторону, придавая голосу приторное послевкусие: - Ну же, не бойся. Обещаю, что буду аккуратно. Твоя причёска не растреплется.

Друзья дружно заливаюся. Родион клацает зубами, качая головой. Рядом со мной он часто так делает. А я напрягаю мышцы пресса, набираясь наглости, чтобы подойти к нему вплотную.

Родион опускает голову, чтобы посмотреть на меня. Он не двигается с места, хотя на секунду кажется, что сейчас отшатнётся. Его глаза кажутся тёмными, почти чёрными. Вся зелень исчезла из них с солнечными лучами, ведь только при ярком освещении ободок радужки сверкает изумрудом.

Его волосы идеально уложены. Мне хочется запустить в них руку и растормошить. С самой первой нашей встречи мне до колик хочется встряхнуть мир этого парня. Я хочу стереть эту надменную ухмылку с его лица, измазать его грязью, чтобы доказать ему, что он такой же простой смертный, как и все мы.

- Не хочешь рискнуть? – Мой голос становится тише, хотя всё внутри вспыхивает от близости к этому парню. Я задираю подбородок, чтобы, не моргая, смотреть на него. Голоса вокруг нас смолкают, или просто я перестаю их замечать. В наших перепалках нет места посторонним. – Я покажу тебе, что такое свобода.

- С чего ты взяла, что я не знаю, что это? – Улыбка оголяет его ровные зубы – гордость стоматолога.

Едва заметно касаюсь указательным пальцем его рубашки, выглядывающей из расстёгнутой куртки. Произношу, наблюдая, как его глаза приковываются к моим губам:

- Скорость. Ветер. И ни единого взгляда. – Думаю, о сам не понял, что склонился ещё ниже ко мне. Голос понижается до шёпота, завораживая: - Никто не увидит и не узнает, что ты не такой уж безупречный. При штамповке не заметили брак, и ты продолжаешь его скрывать.

Грудь Родиона дёргается, но окружающим этого не видно. Только мне.

Я привстаю на цыпочки.

- Ты ведь этого хочешь? – На глаза парня опускается дымная завеса. Я ликую, хотя не стану отрицать, что внизу живота сладко заныло. – Хочешь, я помогу тебе сбросить заводские настройки?

Родион открывает рот. Сердце останавливается, потому что я отчётливо вижу, как его губы шевелятся в немом «да».

- Мира! – одёргивает меня внезапно возникший Аид.

Я чертыхаюсь про себя, делаю шаг назад, но Родион хватает меня за рукав плотно прилегающей кожанки, дёргает обратно.

Выражение на его лице изменилось, ноздри раздуваются вместе с его учащённым дыханием.

- Единственное, чего я хочу, - почти рычит он, - это чтобы ты сегодня проиграла.

Я знаю, что он ставит против меня. Всегда. И это каждый раз подстёгивает меня. Насолить Родиону Волчеку… Чёрт, я живу ради этого!

Я сжимаю ворот его крутки, резко тяну на себя, сама при этом устремляясь вперёд. Парень поспешно вдыхает, когда наши губы оказываются на одном уровне в паре сантиметров друг от друга. Прошло больше двух лет с того момента, когда мы были так близко друг к другу. Тогда всё вышло из-под контроля, оседая покалывающим стыдом под рёбрами. Ничего подобного больше не случится. Я этого не допущу.

- Я проиграю тогда, когда ты поставишь на меня.

Я отталкиваю его, разворачиваюсь и, не глядя на притихших друзей, запрыгиваю на свой байк.

- Что случилось? – Аид подходит к байку, обхватывает ручку газа на случай, если я решу резко стартовать. – Этот мажор тебя достаёт? - Поднимаю брови вверх. – Мне провести разъяснительные работы?

Сжимаю челюсти.

- Я сама могу за себя постоять! – огрызаюсь, не понимая, почему так бурно реагирую на порядком изжившее себя предложение. Аид давно уже решил опекать меня, хотя никто его об этом не просил. И в детстве ему это даже удавалось, но я выросла. – А если так беспокоишься обо мне, то надо было помочь мне в баре. С подносами сложнее справиться, чем с этим модником.

Аид фыркает. Мы смотрим на нахмурившегося Родиона. Его взгляд ни на кого не направлен. Парень завис. Господи, я что, сломала бракованного робота? Клим стукает его по плечу, затем и вовсе наваливается на него.

Глава 6

POV Родион

Свобода.

Кулаки натягивают кожу рук, а грудная клетка сжимается.

Что эта девчонка знает о свободе, что с такой непоколебимой уверенностью предлагает мне её?

Я не сижу в клетке. Моя жизнь только в моих руках. И если я загоняю себя в рамки, то только в свои собственные. У меня есть ключ.

Но эта девчонка не унимается. С самого первого дня знакомства она словно заусенец на мизинце правой ноги. От него так легко не избавиться.

Я злюсь. На неё за то, что она действует мне на нервы. И на себя, что каждый раз реагирую на её провокации.

Меня бесит то, как она ведёт себя, как разговаривает, как выглядит. Этот стиль «мне пофиг на ваше мнение» рябит в глазах. Не понимаю, почему все считают её крутой. Она просто невоспитанная пацанка, не знающая, что такое скромность, и не умеющая помалкивать.

Но как бы сильно она меня не раздражала, могу признать, что мозги у неё работают вполне прилично. Точнее, намного лучше, чем у большинства девушек, с которыми я предпочитаю иметь дело. И это не комплимент.

Позже я найду подходящую куклу, которая будет слушать меня с приоткрытым ртом, веря всей лапше, повисшей на её ушах. А пока я наблюдаю за бунтаркой, видя, как она подъезжает к линии старта, словно глава шайки. Трое соперников последовали за ней.

Сегодня не так много желающих побороться за лидерство. Большинство напугала погода. Асфальт, покрытый слякотью, не лучший друг мотоциклов, но Миру это не остановит. Чокнутая.

Вот на дорогу перед мотоциклистами выходит грид-гёрлз с флажками. Мира опускает защиту на своём шлеме, показывает фак соседнему мотоциклу. Парень в ответ газует на радость и так заведённой алкоголем толпы.

- Сегодня будет жарко, - присвистывает Карим. Я поворачиваюсь к нему, не задавая вопроса, но он и так понимает. – У чувака новый байк. Почти все ставки на него.

Приподнимаю брови. Серьёзно? Сегодня она, наконец, проиграет?

Предвкушение победы обволакивает горло.

Флажки опускаются. Мотоциклы рванули с места в ту же секунду, задымляя картинку и огибая девушку, пошатнувшуюся от резкого порыва ветра. Когда дым от выхлопных труб потихоньку рассеивается, становится видно лишь задние фары скоростных аппаратов.

За ними уже следует серия дронов, перехватывая картинки друг у друга и перенося изображения сразу на огромный монитор. Рядом установлена другая панель - карта заезда с GPS отслеживанием участников. Всё внимание приковано к этим двум экранам.

Пока все гонщики на одном уровне. Первый поворот, отпадает один мотоциклист. Дрон улавливает момент его заноса, затем падения. Чёрт возьми, они точно психи.

- Да! – вскрикивает кто-то, радуясь чужой неудачи и, вполне возможно, травме.

Я морщусь. Ася взвизгивает, пряча лицо в куртке Скифа. Он закрывает её руками.

Дальше нет поворотов, поэтому есть возможность хорошенько разогнаться, чтобы опередить всех соперников. Дроны тут как тут.

Мира и парень на новом мотоцикле выходят вперёд. Две точки на карте уверенно движутся по прямой, не отставая и не уступая.

Замечаю рядом с собой её дружков. Бородатый скрещивает одну руку, подпирая вторую, которой он упирается в подбородок. Гримаса напряжения застыла на его лице, а зубы вгрызаются в нижнюю губу. Он нервничает?

Моё сердце ускоряется по неизвестной причине. В груди словно защекотало. И это не радость возможной победы.

- Почему она не обгоняет? – нервно спрашивает Сумерки.

- Не понимаю, - раздражённо выдыхает бородатый. – Уже должна была уйти. Малик, – он поворачивается к блондину, - какая у неё скорость.

- Недостаточная, - буркнул он, глядя в планшет.

- Что за нафиг? – возмущается кто-то из толпы. Все глаза снова впериваются в карту. Точка Миры вдруг резко свернула влево. Ловлю себя на том, что задерживаю дыхание. Аккуратно вдыхаю, убеждая себя, что это совпадение.

- Чёрт возьми! – резко басит бородатый, затем кидается на блондина. – Ты, мать твою, его не проверил?

- Проверил! – Парень отпрыгивает назад, выставляя перед собой планшет, словно щит. – Всё было в порядке! Правда!

Сглатываю. Что-то пошло не так. Жду, когда дроны покажут падение. Но секунды тикают, а точка на экране продолжает двигаться, только не по маршруту, а куда-то в сторону, в то время как главный соперник уже огибает второй поворот. После третьего он выйдет на финишную прямую. Заезд кончится его победой.

Но я не чувствую ни счастья, ни чего-то похожего на эйфорию. Низ живота содрогается в спазме страха.

У бородатого так широко раскрылись ноздри, что создалось ощущение: сейчас вырвется пламя. Он кинул быстрый взгляд на экран, затем рванул в неизвестном направлении. Толпа оживлённо оглядывалась и возмущённо разговаривала.

- Что происходит? – озвучил Клим вопрос, отбивающий гонг в сотне головах.

POV Мира

Я сосредоточенно смотрю вперёд, не замечая грид-гёрлз, раскрывшей руки, словно собирается взлететь.

Уйди с дороги, детка. Если кто и будет лететь, то это буду я.

Мои руки крепко удерживают руль. Спиди что-то кричит, но я показываю ему фак, чтобы заткнуть недоумка. Правая нога держит под контролем задний тормоз. Выжимаю сцепление пальцами, включаю первую передачу. Открываю ручку газа, набираю обороты, удерживая их, готовясь стартовать. Плавно приспускаю сцепление, но держу задний тормоз, довольно чувствуя, как мотоцикл завибрировал подо мной, готовясь рвануть вперёд.

Соперник делает то же самое. И когда флажки опускаются вниз, я одновременно бросаю тормоз и отпускаю сцепление. Байк стремительно двинулся вперёд, не создавая проблем. Хотя даже с закрытыми глазами я могу преодолеть трассу, выучив её наизусть, скорость пока не набираю. Ещё рано. Дальше будет крутой поворот. Только преодолев его, начнётся реальная битва.

Все участники гонки пока на равных, не отстают друг от друга. Но вот один решил понтануться. Он ускорился.

Цокаю.

Вот идиот.

Последствия опрометчивого поступка тут же дают о себе знать. Войти в крутой поворот на такой скорости сложно даже профи, а уж этому герою-любителю и вовсе невозможно.

Глава 7

POV Мира

Победу решено было отметить.

Волновало ли кого-то, как именно она была добыта и хотела ли я её отмечать?

Вряд ли.

После того, как Родион отпустил меня и ушёл, Аид сделал шаг в мою сторону, чтобы поговорить, но одного моего взгляда хватило, чтобы он проглотил бессмысленную попытку. Вместо этого друг вызвал эвакуатор, чтобы увезти мой байк в гараж парней. Им ещё предстоит разобраться в том, что случилось с некогда надёжным агрегатом.

Я была на взводе, но прохлада осеннего дождливого вечера остудит кого угодно. Даже мой пыл поутих, но не отпустил окончательно. Я была раздавлена, несмотря на то, что мне удалось выкрутиться.

Аид уехал следом за эвакуатором. Из компании никто не решился подойти ко мне. Я стояла чуть в стороне. Мои хмурые брови и уставленные в асфальт глаза не располагали к беседе. Возможно, даже пугали всех, кроме Аси. Она подошла ко мне, коснулась моего плеча, чтобы заботливо спросить:

- Ты как? Не поранилась?

В добрых глазах этой девушки всегда солнечный свет. Даже ночью. Даже среди самовлюбленного сборища мотогонщиков. На неё невозможно злиться. За короткий срок я узнала её достаточно, чтобы не усомниться: если Ася спрашивает, значит, действительно переживает.

Я смотрю на неё сверху вниз, вытягиваю улыбку из джунглей своей недружелюбной, а в данный момент ещё и обозлённой, натуры.

- Пострадала только моя гордость.

Ася похлопала ресницами.

- Но ты ведь выиграла.

Девушка посмотрела на близнецов и Скифа. Они уже получили распиленную выручку и радовались ей, словно денег никогда в руках не держали. Разве их семьи не богаты? Азарт – штука опасная. Качаю головой.

- Они не выглядят расстроенными. – В глазах девушки заплясали искорки нежности, которые всегда появляются, когда рядом Яр.

Я же оборачиваюсь, чтобы посмотреть на другую группу людей - проигравших.

Они продолжали коситься на меня, обещая, что мой обман не забудется и, тем более, не простится. Линчевание они уже попытались осуществить. Аид и парни прикрыли меня. И пусть обычно я не позволяю себе прятаться за мужскими спинами, считая это унижением, сегодня я уже достаточно унижена, ещё один пункт мне не навредит.

Закрываю глаза.

- Тогда почему мне стыдно?

- Потому что ты честный игрок. - Ася закусывает щёку. – Но ведь любой из них поступил бы также. – Она кивает в сторону соперников. – И воспользовались бы лазейкой, едва узнав о ней, а не откладывали до экстренного случая.

Хм, Ася, конечно, права. Совесть бы их точно не мучила. Их бы распирало от гордости.

- Даже не думай себя винить, - ободряет она меня, подняв миниатюрные кулачки в воздух. Это выглядит слишком мило. Теперь моя улыбка уже не натянута, она вполне искренняя. Я выдыхаю, соглашаясь с ней как раз в тот момент, когда Скиф позвал нас.

Друзья набиваются в машину Яра, чтобы отправиться в клуб. Я же забираюсь на байк позади Руслана. Он что-то крикнул мне, но я натянула шлем и отвернулась, не реагируя. Я злилась, хоть и понимала, что львиная доля вины лежит на моих плечах.

До клуба мы домчались очень быстро, гораздо раньше Скифа и ребят – вот самое главное преимущество передвижения на мотоциклах. Замечаю машину Родиона. Он уже здесь и, наверняка, склеил какую-нибудь тёлочку. У него на это уходит не больше пяти минут. Обычно хватает лукавой улыбки, пару движений рукой, на которой сияют дорогие часики, и всё, девушки плывут, словно оторвавшиеся листики в водном потоке. Только вот, это не горная речушка с кристально-чистой водой, а лужа, сливающаяся в канализационный сток.

Где-то на задворках совести моргнула красная лампочка, предательски напоминая, что я лицемерю. Два года назад я сама была не против заплыва. Но дело было не в богатстве парня. Мне до чёртиков хотелось узнать, что скрывается за глянцевым фасадом. Я намеривалась снимать слой за слоем, словно шелуху с лука. Не получилось.

Под кожей ожили мурашки, заставляющие тело содрогнуться в спазме.

Вхожу в бар. По перепонкам тут же ударяют басы. Я привыкла к шуму и тяжёлому металлу. Но сегодня был слишком длинный день, чтобы наслаждаться музыкальной атакой. И все же я подхожу к барной стойке, чтобы заказать себе выпить, раз уж я не за рулём.

Знакомый бармен кивает, а через минуту у меня в руке оказывается бутылка пива. Подношу к губам и делаю глоток. Горечь зашипела на языке.

Голова сама поворачивается в сторону уголка, где всегда располагается дружная компания Скифа и парней. Раньше он был заядлым обитателем злачных местечек вроде этого, но с появлением Аси поведение кардинально изменилось, и вечера он теперь проводит дома. Хотя временами они вместе выбираются из своей берлоги, чтобы развеяться. Как, например, сегодня.

Мои глаза ожидают увидеть пустой угол, скрытый за занавесью, но упираются в фигуру, откинувшуюся на диванчике и ответно взирающую на меня. Не нужно задумываться, чтобы понять, кто там. Родион. Само спокойствие и безразличие.

Временами мне кажется, что извилины в моей голове – не более чем подкинутые враждебные силы. Они существует только для того, чтобы усложнять мне жизнь, не иначе. Вот и сейчас тут же впрыскивают мне воспоминания о горячих руках, удерживающих меня, и дыхании в волосах. В животе что-то встрепенулось. Я не отвожу глаз, лишь сглатываю, вновь переживая разливающееся тепло под кожей, не в силах отрицать, что мне нравятся эти ощущения.

Свет слишком сильно скачет, выплясывая под музыку, рябя в глазах. Но его надменный прищур покалывает. Мужские губы растягиваются, усмехаясь надо мной, словно он точно знал, что я чувствую. Я резко выдыхаю, завожу руку за спину, чтобы упереться в барную стойку, когда дежавю накатывает на меня, словно волна на берег.

***

2 года назад

Голова кружится, словно я забралась на карусель. Вокруг меня раскачивающиеся люди. Всем весело. Запрокидываю пустую голову, волосы щекочут оголённую поясницу. Я улыбаюсь. Мне давно не было так хорошо.

Глава 8

Наши дни

POV Мира

Слишком поспешно разворачиваюсь к стойке, отчего в глазах заплясали мушки. Хватаюсь за край стойки, чтобы не пошатнутся.

Скриплю зубами, злясь на себя за то, что продолжаю вспоминать ту ночь. Ничего не случилось. Точнее, ничего хорошего. Стыд до сих пор сковывает нервные окончания.

Я сжимаю кулаки, вновь обещая, что больше никогда не вспомню.

- Ты чего? – одёргивает меня бармен.

Поджимаю губы, качая головой. Стискиваю продолговатое горлышко бутылки, запрокидываю голову, присасываясь к краю, почти не замечая, как пенящаяся жидкость стекает по гортани. Быстро глотаю, поглощая алкоголь залпом.

Со стуком ставлю пустую бутылку на каменную столешницу, пытаясь отдышаться. Моё сердце грохочет, вдавливаясь в грудную клетку. В висках пульсирует.

Бармен присвистывает:

- Вот это я понимаю.

Я не реагирую, даже не смотрю в сторону парня.

С меня на сегодня достаточно.

В дверях клуба сталкиваюсь с друзьями, которые только добрались. Не слышу, что именно они мне говорят. Я словно наметила себе цель и устремилась к ней.

Близнецы, смеясь, попытались зажать меня между собой. Такой бутерброд меня не устраивал. Я сперва шагнула назад, с силой наступая Климу на ногу, затем толкнула его локтем под рёбра, после чего топнула вперёд – теперь досталось Кариму.

Камилла захихикала, наслаждаясь тем, что её братьев поставили на место. Парни же были слишком довольными, чтобы разозлиться или обидеться на меня. Стоило их взглядам упасть на толпу девочек позади меня, двигающихся под музыку, обо мне тут же было забыто.

- Мира? – позвала меня Ася. – Ты куда?

- Домой, - коротко отвечаю я. – Устала.

Выхожу на улицу, вдыхаю холодный влажный воздух. Изо рта вырвалось колечко пара. Без энтузиазма, и не особо вглядываясь, осматриваю желающих попасть в клуб. Они столпились, находясь слишком близко к незнакомым людям, словно если протолкнуть тех, кто находится перед тобой, можно быстрее попасть в заведение. Я поёжилась. Не завидую я им. Неужели этот клуб того стоит?

Качаю головой, делая шаг к парковке, но останавливаюсь, вспоминая, что не за рулём. Аид тоже ещё не появился. Оборачиваюсь, прикидываю, стоит ли вернуться и поискать Руслана, чтобы он отвёз меня домой. Или просто сесть в любую таксующую машину, чтобы она довезла меня до отцовского бара.

Наш дом находится позади бара. Это жутко бесило мою маму. Она говорила, что из-за постоянного шума, доносящегося из злачного местечка, никогда нет возможности отдохнуть в тишине.

Это правда. Но я привыкла. Даже уснуть могу под нескончаемые байки.

Хотя сейчас отец не позволяет посетителям творить хаос. Мама шутит, что он стареет.

Это неправда. Отец ещё в полном рассвете сил. Не удивлюсь, если он возьмёт и женится. Буду этому только рада. Хватит ему быть одиноким волком.

Выхожу на парковку, окидываю взглядом машины со значками «Такси», но двинуться с места мне мешает машина, перегородившая дорогу.

- Срань! – прорычала я, поспешно отскакивая назад, когда грязь из-под колёс брызнула мне под ноги.

Пассажирское окно опускается, и мне не нужно смотреть на водителя, чтобы узнать, что за идиот решил меня обрызгать. Я уже распознала машину. Чёрная Audi. Под стать хозяину. Пафосная и недосягаемая.

- Садись, - бросает Родион, и его командный тон вызывает желание сделать ему назло. – Я отвезу тебя.

- Нет необходимости, - скрещиваю руки на груди.

- Ещё как есть. – Указательный палец парня устремляется куда-то позади меня. Оборачиваюсь, чтобы увидеть Спиди и его прихвостней. Пока они не заметили меня, но в любой момент это может измениться.

Закрываю глаза и медленно втягиваю воздух. Только этого мне не хватало. Надеюсь, они не решили меня выследить, чтобы преподать урок.

Я не трусиха. Кучка недоумков не могут вызвать у меня страх. За словом в карман не лезу, да и драться я умею. Однако свои силы рассчитываю правильно и к потасовке не стремлюсь.

- Живее, - торопит меня Родион.

Не ввязываясь в дальнейшую дискуссию, открываю дверь и забираюсь в машину. За три года знакомства я ни разу не была здесь. Даже в день, когда едва не оступилась, мы ехали на такси.

Первое, что бросается в глаза, - это чистота. Машина словно вылизана до блеска. Кожаные сиденья. Отсутствие любых посторонних запахов, кроме полироли и дорогого парфюма самого парня. Скрываю улыбку рукой: мне нравится, что нет никаких висюлек и вонючек. Другого я и не ожидала от такого педанта, как Родион Волчек.

- Куда едем? – Парень крутит рулем, чтобы выбраться с парковки клуба.

- Можешь высадить меня за углом.

- Я сам предложил, поэтому довезу до дома. – Родион мельком смотрит на меня. Его губы упрямо поджаты. – Или ты не домой собралась?

- Домой, - киваю, затем называю адрес, после чего добавляю: – И всё же не нужно…

Парень возмущённо раздувает ноздри, жёстче сжимая руль, затем вбивает адрес в навигатор.

- Маршрут построен, - выдаёт женский компьютерный голос.

На дисплее появляется стрелочка с указателем направления движения, но мы не обращаем на неё внимания, приготовившись к очередной баталии.

- С тобой невозможно вести себя по-джентельменски.

- Так я и не леди.

Родион шумно выдыхает.

- Я знаю. Леди не гоняют на мотоцикле за деньги и за ними не охотятся проигравшие верзилы.

Намёк на улыбку растягивает уголки его губ. Касаюсь своих глаз, не веря им. Дёргаю плечами.

- У них есть право злиться.

- Ты не рада победе, - интонация парня не вопросительная. Он утверждал.

- Никто бы не радовался.

- Не-а, - усмехается Родион, - только ты.

Я моментально нахохлилась.

- Не говори так, словно знаешь меня.

- Но я знаю. – Самоуверенность граничит с высокомерием. – Не хотелось бы, но знаю.

Закатываю глаза, фыркнув, затем бросаю вызов:

- И что ты знаешь?

- Ты азартная. – Мои брови тянутся вверх, как бы спрашивая: серьезно? – Ты любишь ввязываться в спор и всегда стараешься его выиграть. Но я ни разу не видел, чтобы ты мухлевала. Даже на экзаменах не списываешь. – Хмыкаю. – Всегда рассчитываешь на свои силы и топишь за правду и справедливость. Поэтому вполне логично, что тебя не радует победа, добытая обходным путём.

Глава 9

POV Родион

Я хотел, чтобы она проиграла. Каждый раз, делая ставки, я скрещивал пальцы на удачу, а после злился, теряя свои деньги.

И вот сегодня она почти проиграла. Ещё немного и она сошла бы с дистанции. Я должен был ликовать, но что сделал вместо этого?

Испугался.

Мира выкрутилась.

Я выдохнул.

Словно мне не всё равно. Словно она мне не безразлична. Словно моя ставка не улетела в трубу.

Быть этого не может!

Нога сильнее давит на газ.

И зачем я вызвался подвести её? Какое мне дело до того, что её поджидали линчеватели?

Мира сама сунулась в этот мир. Уж простите меня за тавтологию!

Она каталась там как сыр в масле. К тому же у неё есть дружки, которые могут её защитить.

До хруста сжимаю челюсть, вспоминая её бородатого громилу. Задаюсь вопросом, что между ними? Тут же одёргиваю себя. Мне всё равно.

Самира Шимаева. Она для меня как красная тряпка для быка. Жутко бесит и постоянно провоцирует. Всё в ней дико раздражает: как одевается, как говорит, как двигается, и как пожёвывает пухлую губу, когда о чём-то задумывается, как дерзко ухмыляется, когда готовится надрать чьи-то задницы, как сжимает бёдрами свой спортбайк, как хмурится, когда что-то идёт не по плану…

Чёрт возьми!

Бью по рулю, чувствуя, как низ живота предательски сжался. Картинки, живо промелькнувшие перед глазами, взбудоражили кровь.

Забудь! Выкинь из головы!

Эта дорожка давно поросла мхом, едва протоптавшись.

Но сегодня Мира выглядела уязвимой, потерянной, напоминая мне, что она – девушка, хоть и злющая.

Я даже не успел осознать, что делаю, когда схватил её, спрыгнувшую с мотика. Она дрожала и жужжала от гнева, словно разъярённый шершень. Я поймал её, пока она никого не убила. Хотя с удовольствием посмотрел бы, как чокнутая надерёт задницы своим дружкам.

Вздыхаю, упираясь затылком в подголовник.

Я разозлился, когда привёз её в какое-то байкерское логово. Не знал, что она бывает в подобных заведениях. Пусть я досконально изучил её повадки, но только что получил подтверждение тому, что ни черта её не знаю. И это выбила меня из привычной колеи.

Нет, я не собираюсь её узнавать.

Перестраиваюсь на соседнюю левую полосу, чтобы вернуться в клуб. Самое разумное решение за день. Мне просто нужно расслабиться. Выбрать себе девочку на ночь. Выпить…

Немного.

Стискиваю зубы.

Совсем немного.

Я не хочу повторения.

Если это произойдёт снова - рецидив, то есть не единичный случай. А это уже патология, которую придётся лечить. Мне хватает липкого страха, накатывающего каждый раз, когда я присасываюсь к бутылке.

Чёрт возьми, почему именно Мира стала свидетелем моего позора? Моя чёртова гордость не могла не пострадать после такого унижения.

Выдыхаю. Вот уже два года она успешно держит рот на замке. Мы не сговаривались, просто вычеркнули этот эпизод из хронологий своих жизней. Думаю, сыграл какую-то роль тот факт, что она сама отличилась.

Настроение падает окончательно. У меня нет желания отскребать его от плинтуса. Вновь перестраиваюсь, чтобы резко повернуть направо.

Домой.

Моё семейное гнездо представляет собой приличный особняк в пригороде. Больше пятисот квадратных метров. Ухоженная территория вокруг, хороший бассейн. Всё как у соседей. Но не так.

Волчек никогда не были представителями высшего общества, кто бы что ни думал. Родители отца – обычные инженеры на пенсии. Они не разъезжают по курортам, предпочитая жить в доме, который построили ещё в советское время на кровно заработанные деньги. Бабушка готовит заготовки на зиму, печёт пироги, а дед любит рыбалку и болеет за Спартак.

У матери же не осталось родных. Она привыкла быть одиночкой, что сказалось на её характере.

Подъезжаю. Время уже позднее. Дом утонул в темноте, лишь территория подсвечивается фонарями.

Пультом открываю сперва ворота, затем дверь гаража. Занимаю парковочное место. У отца страсть к машинам, поэтому гараж у нас огромный, и автопарк впечатляющий.

Глушу мотор. Понимаю, что вымотался, когда даже голову не поворачиваю к моей новинке.

Через гараж можно попасть в дом – это удобно, когда нет сил обходить. Мама обычно ругается. Она не любит, когда мы пользуемся чёрным ходом. Я считаю это издержкой профессией. Папа посмеивается, а мама всё отрицает.

В доме светятся ночники. Я не люблю темноту, поэтому для меня оставляют включёнными несколько ламп. Поднимаюсь на второй этаж, замечаю полоску света под дверью кабинета отца.

Взгляд падает на часы. Брови вскидываются. Не поздновато для посиделок?

Сгибаю указательный палец, чтобы стукнуть им в дверь, предупреждая о своем появлении, затем тяну за ручку.

Дверь распахивается, и я вижу папу за своим рабочим столом, но перед ним не ноутбук, а бутылка дорогого виски и бокал. Он так пристально смотрит на алкоголь, словно пытается его загипнотизировать.

Прочищаю горло, сомневаясь, что он меня заметил.

- Ты рано, - говорит отец, поднимая голову и обхватывая бокал правой рукой, на безымянном пальце которой отсвечивает платиновое обручальное кольцо.

- Устал, - киваю. – Что-то случилось?

Папа качает головой. Я же прислоняюсь к откосу.

- Тогда почему ты пьёшь посреди ночи, вместо того чтобы спать в обнимку с мамой?

- Она злится, - нехотя призн аётся отец.

Хмыкаю. Ничего необычного.

- Что на этот раз?

- Виола убьёт меня, если я тебе расскажу.

- Не в первый раз. Статья 105 УК РФ*, - усмехаюсь, изображая голос мамы, стараясь не показать, что я успел напрячься. Назовите это предчувствием, но что-то защекотало в груди.

- Скорее будет 107-ая статья*, - поправляет он. Хмурое лицо отца разглаживается на секунду, когда папа подхватывает шутку, но затем вновь становится серьёзным: - Просто старое дело.

Сдерживаюсь, чтобы не застонать.

- Что-то серьезное?

- Мне не навредит, - отец делает глоток. Я бы сейчас тоже не отказался. Но ни он, ни мама не поощряют распитие спиртного со своими детьми. – Но ты ведь знаешь маму.

Глава 10

POV Мира

Этот понедельник вряд ли отличался от понедельников последних трёх лет. Те же студенты. Те же учебные кабинеты. Те же преподаватели. Неизменные монотонные лекции, растянувшиеся на несколько часов.

Обычно я стойко переносила тягомотные минуты, но сегодня проснулась с трудом, и сейчас словно проваливаюсь в дремоту. Едва сдерживаюсь, чтобы не зевнуть во весь рот с громким, протяжным «а-а-а-а».

- Ты жульничаешь! – пропыхтел над ухом Клим.

Я покрутила головой, чтобы убедиться – братья сели по бокам от меня.

Какого чёрта?

Я ненавидела, когда они окружали меня. Из этого никогда ничего хорошего не выходило. Парни не могли вести себя как нормальные люди. Они больше похожи на пятилеток в детском саду, дерущихся за горшок. Не проходило и пяти минут, как они начинали пикироваться между собой, а я оказывалась меж двух полыхающих рыжих факелов.

Что и происходит в данный момент.

Ну, ёмаё!

- А ты не устанавливал правила, - хохотнул Карим, сияя улыбкой от уха до уха. Как у него не рвался от такого рот, мне неизвестно.

Я потёрла виски.

- Это было и так ясно всем, кроме тебя, идиота!

Карим показушно упёрся глазами в телефон, раззадоривая итак пылающего от негодования близнеца.

- Я не виноват, что нравлюсь ей больше, - всё же отвечает он.

- Ты что, сейчас с ней перекидываешься меседжесами? Какого хрена ты взял её номер?

Мои глаза сами собой закатываются.

- Что ты разнылся? Хуже девчонки, ей богу. Камилла и то так не нудит, - Карим ударил брата по плечу, - с ней надо было спорить.

Настораживаюсь, уже жалея, что прислушалась к болтовне, которая сперва казалась пустым трёпом.

- Вот уж нет! – хрюкнул Клим, доставая из кармана свой телефон, затем помахал им у меня перед носом, словно красной тряпкой перед быком. И бык не я, а его брат.

Откидываюсь на спинку стула. Господи, за что мне это?

Карим неожиданно подпрыгивает на месте, отчего я вздрагиваю.

- Ты тоже с ней переписываешься?

Клим строит рожицу, показав свой чересчур длинный язык. Я бы его подкоротила, попадись мне под руку ножницы.

- Думал, ты один такой умный?

- Вы оба идиоты, - буркнула я себе под нос.

- Дай сюда, - рука Карима проносится у меня перед лицом, чтобы дотянуться до телефона.

- Воу, - я отшатываюсь назад так резко, что мой стул накренился. Хватаюсь на парту, чтобы удержаться. Этого недостаточно, но мой стул и не падает.

- Осторожнее! – Скиф хватает меня за плечи, помогая удержать равновесие. Затем выдёргивает оба телефона из рук близнецов. – Что вы опять задумали?

Парень остался позади меня. Вдыхаю аромат его туалетной воды. Что-то древесное. У него хороший вкус, но мне больше нравится другой аромат. Глаза невольно упираются в спину впереди меня. Владелец ссутулился над столом, уткнувшись в книгу. Слышно было только, как шуршали перевёрнутые страницы. Ему не было дела до кипиша вокруг него.

Задираю голову, чтобы увидеть, как Яр с лёгкостью разблокировал смартфоны. Хмыкаю, он знает пароли.

- Отдай, Яр!

- Дай сюда!

Братья рванули к Скифу, но тот уже успел отскочить, а чтобы добраться до него, парням нужно было перепрыгнуть через меня, чего сделать они не могли.

- Вы опять поспорили на девчонку? – Яр укоризненно сдвинул брови. – Неужели не надоело? Давно надо было завязать с этим.

- Не твоё дело! – воскликнули Карим и Клим в унисон.

- Спор? – Мои брови изгибаются дугами. – Серьёзно?

- Ой, да ладно тебе. – Клим опустился на стул, подпёр подбородок рукой, глядя на меня.

- И в чём смысл? Вас двое, а девушка одна… погодите-ка… - до меня начало доходить. – Она не знает, что вас двое?

- В этом весь перец. – Карим щёлкает пальцами, направляя указательный на меня.

- И кто она? Из нашего универа?

- С другого корпуса.

- А почему номера разные? – спрашивает Яр позади меня. – И вообще, как вы оба можете переписываться с ней, ведь по легенде вы один и тот же человек?

Три головы оборачиваются к нему.

- Что? – Близнецы непонимающе захлопали ресницами.

Яр потряс телефонами в его руках.

- У Карима один номер, а у Клима другой, а подписаны одинаково. Лапуля. – Он начинает смеяться, а я качаю головой, не веря, что они и правда так кого-то называют. – И вообще, как вы оба можете переписываться с ней, ведь по легенде вы один и тот же человек?

Хороший вопрос. Я тоже задумалась. Что-то тут явно не так.

Скиф возвращает телефоны владельцам. Но близнецы никак не реагируют. Они задумчиво смотрят друг на друга. Наступает театральная пауза, за которой я не горю желанием наблюдать.

Сегодня даже близнецы не заражают меня своим нескончаемым оптимизмом и стремлением к балагану. Опускаю голову на парту, закрываю глаза.

- Байкерский клуб даёт о себе знать?

Распахиваю глаза. Выпрямляюсь, чтобы увидеть перед собой Волчека. Ещё минуту назад он никого и ничего не замечал, в том числе мои задумчивые взгляды, сверлящие его спину. Но сейчас он почти полностью развернулся, чтобы кольнуть меня.

- В твоём голосе слышится зависть, - хмыкаю я, чувствуя, как тело наполняется знакомым огнём борьбы. О временном перемирии забыто.

Немного сужаю глаза, чтобы внимательнее присмотреться к нему. В выходные я думала о нём гораздо больше, чем следовало бы. Но я никак не могла выкинуть его слова из головы.

О какой новой трассе он говорил?

Неужели о той, на которой пока гоняют автомобили, а в скором времени мы столкнёмся на треке? Если да, то можно задать два вопроса и сделать соответствующие выводы.

Откуда Родион знает, как выглядит трасса?

Он там бывает.

И ещё знает, что мотоциклисты скоро сменят место гонок.

Кто успел поделиться с ним этой информацией, если даже сами гонщики толком ничего не чухают?

- Кто сказал «байкерский клуб»?

Близнецы переключаются как по щелчку пальцев – умение сродни суперсиле. Вот они уже вновь по бокам от меня, стискивают в кольцо своего безграничного любопытства.