Мир с другими правилами, или в каждой избушке свои заманушки

1

Его похитили. И теперь везли в неизвестное место. Там придется начинать жизнь заново. Это было очень не справедливо и невероятно жестоко. Дать обзавестись хорошими знакомыми, связями, позволить познать всю прелесть дружеского общения. Предоставить возможность запомнить достопримечательности, магазины, клубы, названия улиц. Выделить достаточно времени для досконального изучения местности и после этого вероломно, никак не считаясь с твоим мнением, просто усадить в машину и везти в неведомое!

Что это, как не похищение? Настоящий произвол и насилие над личностью! Никакие аргументы в расчет не принимались, слова, сказанные им, словно совсем не были слышны. Человека насильно заставили лишиться всего, что стало ему дорого. По сути, просто запихнули в машину и сейчас за окном мелькали разнообразные пейзажи, сменяя друг друга. Проносились поселки и рощи, речки и поля. И не имелось возможности выскочить из мчащегося автомобиля и делать то, что хочется.

1

Очередной переезд. Как это ему надоело! Только удавалось немного освоиться на одном месте, как следовал бросок в неизвестность. Павел никак не мог постичь логику, по которой его семья кочует по стране. И если лет десять назад он воспринимал каждый переезд, как возможность познать мир, то сейчас, когда ему исполнилось восемнадцать, он протестовал, спорил, угрюмо отмалчивался. И да, считал это обычным похищением. То тебе твердили, что ты уже взрослый, то поступали, как с сосунком.

Эти двойные стандарты выводили уже взрослого парня из себя, заставляли злиться. На сей раз на сборы отвели всего три дня. И, по обыкновению, отец не слушал никаких возражений. Друзья и планы? Да какие друзья, они тут полтора года всего! Павла задело это слово «всего». За полтора года можно успеть жениться и стать отцом! Хорошая подруга, которая может стать прекрасной женой? Ты в свои восемнадцать лет говоришь это совершенно серьезно? Если у вас любовь, то преграды и трудности только ее укрепят. Как раз прекрасная возможность проверить эти чувства. Институт? Не проблема, в другом можно учиться! Нет времени перевестись? В наш век развития интернета это не являлось совсем уж непосильной задачей. К тому же им помогут.

Да, им всегда помогали обустроиться на новом месте. И всегда они жили в отдельном частном доме, не в квартире многоэтажки. Планы и задумки? Да ерунда все это, любые планы можно поменять. Если не привязываться сильно к людям, то никто не предаст из них, внося в душу раздрай. Родители не переставали ему твердить, что он уже взрослый, что надо искать путь в жизни, надо отвечать за свои поступки, учиться брать на себя ответственность. А что в итоге? По какой-то прихоти они в очередной раз сообщили ему о переезде в самый последний момент, просто поставили его перед фактом. Родители не могли не знать, как трудно приживаться на новом месте подростку. И каждый раз твердили, что всё хорошо, всё наладится.

Кем и где работали его родители, он не знал. Государственная служба, что-то совершенно секретное. Да, он лет с двенадцати не один раз пытался проникнуть в эту тайну. Подслушивал, пытался следить. Позже стал предпринимать попытки найти информацию в их телефонах и компьютерах. И абсолютно всегда оказывалось, что ничего узнать не удается. Телефоны разблокировать у него не выходило, то же самое получалось и с компьютерами. При этом родители явно знали про его любопытство, но всегда беззаботно оставляли свои ноутбуки включенными, а телефоны бросали в доме, где попало.

У них в доме бывали гости, самые обыкновенные люди. Ни разу Павел не сумел установить, связаны ли они с родителями по работе. Но то, что и папа, и мама выполняют одинаковую работу, он осознавал. Да и они этого не скрывали. Порой, отцу или маме звонили, и они уезжали, собравшись внезапно. Но больше одного дня никогда не отсутствовали. Когда Пашка находился в возрасте малолетки, почти сразу появлялась давняя подруга мамы, тётя Роза, которая присматривала за пацаном.

С этой женщиной было все понятно. Она явно имела отношение к работе родителей. Сиделка, находящаяся на службе у государства. Лет с десяти он стал оставаться дома один. Привык, неженкой не являлся, готовить умел. И даже гордился, что его признают достаточно взрослым для автономного существования.

Всякий раз, оказываясь на новом месте, Павел заново привыкал к изменившейся обстановке. Заводил друзей, узнавал новое, вживался в школьный коллектив, удивлял учителей знаниями. И всякий раз надеялся, что переезды прекратятся. Но проходил год, порой полтора, и они опять меняли место жительства. При этом было очевидно, что семья ни от кого не скрывается. То есть, они не уходят от неведомой погони, не сбегают, уходя от опасностей. Им не угрожали киллеры и маньяки, Павел бы догадался. Нет, просто по работе надо было ехать в другое место.

Проклятая работа! Что, не могли его родители выбрать что-то более спокойное? Надо сказать, что эта неведомая работа явно очень хорошо оплачивалась. Ибо денег у них всегда имелось в достатке. Паша не являлся жадиной, он охотно угощал своих друзей в кафе, дарил хорошие подарки, когда успевал достаточно хорошо сойтись с людьми после очередного переезда. И давно начал понимать, что их семья имеет высокий уровень доходов. Но родители научили пацана не слишком этим гордиться, просто воспринимать, как должное.

Лет в шестнадцать парень попробовал серьезно потолковать со своими родителями. Они только что вернулись после очередного спешного дела, отсутствуя дома примерно часов восемнадцать. Судя по их настроению, у них все получилось, как надо. И он предпринял следующую по счету попытку проникнуть в тайну. На этот раз очень серьезно подойдя к разговору. Он надеялся, что на сей раз сумеет убедить родителей, что уже стал взрослым и может понять многое.

—Поэтому я думаю, что вы уже можете мне рассказать хотя бы немного про свою работу.

Так он закончил свою почти пятиминутную довольно сбивчивую речь. Да, он готовился, но все равно терялся, наткнувшись на спокойное внимание своих родителей. Они дали ему полностью выговориться, ни разу не перебив. И вот он ждал, что же они сейчас решат. И готовился всерьез разозлиться, если ему ничего не скажут. Родители переглянулись, словно мысленно обмениваясь фразами.

2

Надо сказать, что злился парень по одной простой причине. Он был влюблен. И теперь его насильно разлучали с понравившейся девушкой. Смешливая, подвижная и гибкая Виктория училась с ним в университете на одном курсе, по одной специальности и в одной группе. Она виделась ему независимой, дерзкой, красила волосы в синий цвет, очень яркий, и ее тело изобиловало татуировками, среди которых преобладали драконы. Ему нравилась ее резкость суждений и бескомпромиссность. А еще то, как она ходила. Словно являлась королевой, привыкшей к особому положению, мало обращая внимание на окружающих, но, в тоже время, замечающая все детали. Было удивительно, как она могла видеть даже то, что должно было выпадать из ее поля зрения.

Они сошлись не сразу, но постепенно нашлись общие интересы, обнаружилось родство душ. Он не считал себя красавцем, не являлся пижоном и позером. Не выделялся мускулами и наглостью. Держаться всегда старался на втором плане. Но являл собой образец надежности, ненавидя пустые и невыполнимые обещания. А также был умен и постоянно помогал Виктории справиться с не самыми простыми лабораторными работами и домашними заданиями. И сейчас, подружившись и немного узнав друг друга, парочка все чаще проводила время вместе.

Самое обидное, родители были в курсе этого романа. Но безжалостно все разрушили. А ведь он всерьез убеждал их, что давно способен жить самостоятельно, и намекал, что ему просто надо снять квартиру, а не тащить в другую область, пусть и соседнюю. Кстати сказать, бунт со стороны Павла назревал. Ему хотелось независимости, а сейчас казалось, что его слишком сильно опекают.

Ещё бы пару месяцев, и парень просто отказался бы от переезда. Но сейчас воле родителей он подчинился. И вот они уже знакомятся со своим новым жилищем. Двухэтажный каменный дом на самом краю областного центра, в уютном благополучном районе, где постройка в два этажа казалась нищенской. Вернее, она терялась среди почти замков и прочих вычурных авторских хоромов.

Парень присвистнул. Хорошо устроились, в центре богемной и номенклатурной гавани. Тут, наверное, трудно обзавестись друзьями. Кругом высокие заборы, автоматические ворота, бдительная охрана и, возможно, личные водители. Наплевать, не особо ему тут и нужны друзья. Их окажется достаточно в институте. Если ему дадут время ими обзавестись. Разок они не прожили на новом месте даже месяца, сорвавшись по приказу начальства.

Почему по приказу? А как иначе? Если они приезжали всегда на все готовое, вплоть до загруженного продуктами холодильника и включенного вай-фая, то это была явно не прихоть его родителей. Структура, в которой они работали, несомненно была не маленькой и обеспеченной. И все эти переезды происходили по инициативе начальства. И никак иначе. Только знание всего этого никогда не облегчало его задачи начать жизнь с чистого листа.

Комнату Павел выбрал себе сам. Благо, имелся выбор. Два этажа позволяли не чувствовать себя стесненным. В общем –то, парень не помнил, когда они просто ютились в неподходящем жилище, не случалось такого ни разу. Он занял большую комнату на втором этаже с огромным окном во всю стену, выходящим на улицу. Подоконник был широкий, на нем можно, при желании, даже полежать. В комнате почти не имелось мебели, зато обнаружился здоровущий телевизор. Надо просто обживаться, ворчать и злиться теперь не имело смысла.

Парень набрал номер и недолго поболтал с Викой. Ему было приятно слушать голос девушки. После разговора посидел на кровати, пытаясь не злиться. Все же его родители поступили вероломно. Если их работа требовала переезда, то зачем сына тащить с собой? Взрослого парня, которому хочется самостоятельности? А еще он злился на себя. Почему он в очередной раз пошел у них на поводу, какие для этого имелись причины? Только его собственная глупость и неуверенность! Ладно, завтра надо тащиться в университет местный, подавать документы, писать бумаги о переводе. Благо, неведомые начальники его родителей всегда указывали, к кому подходить и все обычно проходило легко и гладко. Да и учеба не началась, стояли последние дни августа. Второй курс, будущему экологу еще оставалось не так и мало учиться.

Он спустился вниз, достал из холодильника яблочный сок, прихватил стакан и поднялся к себе. Запустил компьютер и досмотрел фильм, который давно бы надо досмотреть. Вся эта суета со сборами его отвлекла от размеренного уклада. Но кино в итоге было досмотрено. И финал не понравился, слишком слащавый. Вещи основные приедут попозже, к вечеру, сейчас же они просто прихватили с собой ручную кладь. В окно можно разглядеть территорию нескольких соседних участков. И он принялся изучать окрестности. Да, высокие заборы, добротные постройки. На одной подстриженной лужайке мамашка с коляской гуляет по дорожке. Или служанка, чего нельзя исключать. Машины сплошь черные и большие. Наверняка и номера «зеркальные», какие-нибудь 747, 515, а то и 444, 333 и 001.

Павла всегда забавляла эта особенность богатых и влиятельных. Всячески показывать, что они отличаются от обычных граждан. Словно «красивый» номер спасает от штрафа, выписанного автоматической камерой или уберегает от аварии.

3

У них в семье имелось две машины, одна—довольно неприметная Шкода, но вторая— белый и большой внедорожник. Слов нет, этот солидный автомобиль удобен и функционален. На нем они и прибыли, машину, на которой обычно катается его мама, перегонят сегодня им. Права у парня имелись, и он пользовался обоими транспортными средствами, если получалось. И, кстати сказать, родители были готовы ему купить машину. Да, если жить тут, то надо бы. Он не против общественного транспорта, но с автомобилем всегда поудобнее. И вообще, подрастая, Паша начал понимать, что мобильность в нашем суетливом мире необходима.

Парень задумался над тем, сколько же денег получают его родители. Разговоры про денежные средства обычно в доме не велись. Просто Павел всегда знал, что на все необходимые нужды деньги имеются. И оплатить дополнительные занятия по английскому и испанскому, и на неделю слетать к теплым морям, и обновить гардероб, и купить продуктов. Давно в семье заведено, что на кухне в одном из ящичков непременно всегда хранилась некая сумма денег, чтобы можно было оттуда взять необходимое количество. Правда, расходы более десяти тысяч рублей всегда обсуждались дополнительно. Но не от того, что могло не хватать денег, просто выработанная привычка. То, что сейчас принято называть финансовой дисциплиной.

И все же, какой доход у его семьи? Хороший вопрос. Он не раз пытался это выяснить, всякий раз родители посмеивались, вопрошая, что за покупки большие он планирует, интересуясь этим вопросом. И уверяли, что в пределах разумного им денег хватит. Нет, они не уходили от ответа. Выходило по пояснениям, что у них оклад и премии, да командировочные хорошие. Вот премии то и не позволяли точно сказать про заработки. Они являлись разными и не регулярными. Для себя Паша решил, что не менее двухсот тысяч рублей в месяц получается, возможно, у каждого из родителей. Но это были ничем не подтвержденные его мысли.

Надо снова поговорить с папой и мамой про характер их работы. Любопытно же, чем они занимаются. Все эти графики и таблицы, что ему показали, не отражали сути и служили для того, чтобы сбить его с толку. Может быть, хватит уже им скрывать от сына хотя бы общее направление своей деятельности? Ловят если шпионов, так пусть и скажут. Его родители—Джеймсы Бонды, смешно, но вдруг? Хотя, те, кто ловят шпионов, не Бонды. Они как раз против всех этих агентов с двумя нулями. И главное, ведь никаких намеков о том, где и кем работают. Казалось бы, за много лет, можно хоть что-то узнать? Но у Павла не получалось. Хотя попытки его становились все настойчивее и проводились все чаще. Что-то, несомненно, интересное и неординарное.

На следующий день он катил в университет на троллейбусе. Примерно полчаса пути. Остановка на соседней от их дома улице. Нормально, хотя могло оказаться и получше. Павел стоял на задней площадке и смотрел в окно. За стеклом мелькали улицы и дома, скверы и светофоры. Город, к которому надо теперь привыкнуть. Парень чувствовал себя готовым к бунту, теперь он тут приживется и останется. Пусть в следующий раз его родители переезжают вдвоем. Даже дом ему этот большой не надо оставлять, снимет квартиру.

Павел уже полгода как переводил с английского технические статьи для одного журнала, самостоятельно зарабатывая. Пусть деньги он получал и не особо большие, но они позволяли не чувствовать себя нахлебником и давали ощущение свободы. Но в тоже время ему хотелось, чтобы просто все переезды прекратились. Пусть они останутся тут навсегда. Втроем, не разрозненно. Семья—ячейка общества. Знал он такое выражение смешное. Ячейка, как в коробочке, куда укладывают яйца магазинные. Если ты не семейный—то нет тебе в обществе места, так получается? И кто только  придумал все эти возвышенные лозунги.

Прерывая размышления, он выскочил на нужной остановке, направляясь к громоздкому зданию университета. Павел не заметил, что один из мужчин вышел следом за ним и остановился, провожая его взглядом. Даже зная это, он все равно бы не обратил на такое поведение никакого внимания.

Впереди маячила фигура девушки. «Если я догоню ее до входа в универ, то все на новом месте будет классно!» —загадал Павел. Прикинул расстояние и прибавил шаг. Девушка вышагивала красиво, целеустремленно и была чем-то похожа на Вику. Тут же он понял, чем именно. Задорно болтающийся хвостик волос оказался синего цвета. Надо же, есть и тут экстремалки, не только его девушка могла выделяться. Он еще чуть сократил расстояние и удивленно обнаружил, что эта незнакомка еще и страсть к татуировкам имеет, совсем как Вика. Это показалось невероятным совпадением. Теперь он почти пустился бегом, чтобы настичь шагающую впереди него девушку. Возле дверей в университет он было нагнал ее, но внезапно остановился.

—Вика, это ты?

Девушка обернулась и радостно заулыбалась, сразу останавливаясь. Невероятно, но это оказалась именно она!

—Мужчина, вы, наверное, обознались!

Она рассмеялась, довольная собой. Это была Вика, собственной персоной. Как, почему?

Он подхватил девушку и покружил. Невероятно! Каким образом она тут оказалась?

—Ты как тут, почему?

4

—Не спрашивай ерунду. Я сюда перевожусь, потому что тут будет учиться некий Павел, парень, который мне нравится. Такой улыбчивый, среднего роста, нормального телосложения, без вредных привычек, из обеспеченной семьи. Имеет хорошие манеры и проявляет тактичность. У меня даже есть мысли, что я ему тоже нравлюсь. Хотя иногда, я начинаю сомневаться! Только не спрашивай, кто он такой. Я тебе ни за что не скажу. Потому что ты негодяй, умчавшийся в неизвестность, негодяй, посмевший бросить свою девушку.

Она снова рассмеялась, встряхивая хвостиком. Он шутливо дернул ее за волосы.

—Ты это совершенно серьезно? Не шутишь? И мне уже стыдно, очень стыдно, предельно стыдно.

—Паша, ты умненький мальчик, сообразительный. Найди другие причины, по которым я тут могла оказаться. Ну, хотя бы одну причину. Много тебе не придумать.

—Ээээ, аааа…. Викулька, я так рад тебя видеть. У меня нет ни одной мысли про причины. Я согласен принять идею, что ты тут из—за меня только.

—Сам же ты не можешь проявить решительность. Сказали родители, что надо уезжать, тут же собрался, скомкано поговорил со мной, извинился даже, негодяй, и свалил. Хорошо еще, что уверял меня в своих чувствах и обещал не забыть.

Павлу действительно стало стыдно, он, наверняка, покраснел. По всему получалось, что Вика оказалась готова бороться с обстоятельствами за свои чувства, а он нагло ее бросил. Но, по сути, так и произошло. Если бы не одно но, его вынудили всё бросить и переехать.

—Вот только я не знаю, на сколько будут рады тут оформить мой перевод. Надеюсь, что не завернут. Ты сам уверен, что примут тебя? Место найдется, все наладится и образуется?

Павел знал, что по нему все вопросы будут решены оперативно и понял, что нужного ему человека из университета надо и на счет Вики напрягать теперь непременно.

—Не боись, я же мафиози. А нам не принято отказывать. Так что держись рядом со мной и все будет хорошо.

—Ты хоть бетон можешь замешивать в тазике, чтобы жертв в реке топить, бандит— недоучка?

—Вчерашний день! Мы сейчас в кислоте растворяем.

Парочка уже прошла в университет и стояла у нужной двери. Павел знал, что заходить надо именно сюда, но Вика засомневалась.

—Разве не в деканат надо? Или в приемную? Сразу к проректору?

—Ой, Вика, мне сказали, что именно тут меня ждут, чтобы помочь. Значит и тебе тоже надо сюда. Оставь ты все сомнения, мы же не просто так переехали, а по служебной необходимости моих родителей. И им обещана помощь и поддержка в бытовых вопросах.

Он постучался, и вошел, не дожидаясь разрешения, втягивая девушку за руку следом за собой. Многие ли из нас ждут у двери, постучавшись? Зачем такие глупости? Обычно, сразу эту дверь распахиваем, смело думая, что нам непременно обрадуются. Мы же постучались!

Паша изложил суть вопроса солидному пожилому дядечке, предварительно представившись. Добавил при этом, что Виктория тоже переводится, ей необходимо учиться с ним вместе. Проректор по учебной работе внимательно на них посмотрел. Снял очки и посмотрел снова. Словно пытался увидеть что-то особенное. Найти неведомое в простых людях. То, из-за чего его просили помочь с переводом.

Сейчас он немного напоминал инквизитора, борца с нечистью. Своим стремлением заглянуть в душу, словно выискивая там запретное и плохое. Вскоре очки опять заняли законное место на переносице, взгляд хозяина кабинета оставался строгим и внимательным. На данный момент проректор ничего криминального не увидел, но надеялся все же разглядеть в процессе беседы.

—Речь шла только о вас, молодой человек.

—Вы знаете, это не так и важно. Думаете, если я сейчас устрою скандал, отказавшись переводиться из-за того, что вы ее не принимаете, то вопрос не решится положительно?

Павел действовал довольно нагло, но он не хотел терять время. Все равно неведомые покровители его родителей вопрос решат. В этом он был уверен на сто процентов. Проректор подумал несколько мгновений и кивнул головой.

—Да, вы правы, хотя и кажетесь мне самоуверенным наглецом. Оставляйте все документы тут, завтра придете снова. Все будет оформлено. Только, прошу вас, ведите себя поскромнее. То, что за вас замолвили словечко, не значит, что надо наглеть.

—Извините, я постараюсь вести себя подобающе. Просто вы и сами же поняли, мы время лишнее не стали тратить. Мне немного все равно, а вам и без нас же есть чем заняться.

—Я оценил, что вы сберегли мое время. Завтра жду вас во второй половине дня. Девушка, а зачем вы себя так разукрасили, какой во всех этих татуировках смысл?

—Так меня проще опознать в морге.

Она часто такое говорила, все, знающие ее, привыкли. А вот проректор поперхнулся, хлопая глазами. Такую причину он слышал впервые. Мы так и ушли, вежливо попрощавшись и не услышав от него больше ни слова.

—Веди себя скромнее, не наглей, —сказал я Вике за дверью. —Ты бы еще татухи на груди ему показала.

—То, что ты про них знаешь, не значит, что я буду их показывать всяким проректорам. Спасибо, как тебе удалось так быстро все уладить? Что за высокие покровители у тебя?

—Алладин и старик Хоттабыч.

—Ладно хоть не Василиса Прекрасная. Я бы устроила тебе на счет нее сцену ревности.

5

Да, Вика была ревнива, парень это знал. Она уже пару раз смотрела недобро на его давних знакомых девушек. И они сразу понимали, что с ней шутки плохи. Да и в разговорах его девушка не раз показывала недопустимость вольностей и шалостей с другими девчонками.

—Пойдем обедать, я проголодалась. Надеюсь, ты остался платежеспособным, не потратил все деньги на переезд? Или теперь только пончики по карману?

—Денег осталось два мешка, так что теперь придется сильно экономить. Но на один вкусный обед ты пока смело можешь рассчитывать.

Они нашли ближайшее кафе и поели. Павел выяснил, что жить пока Вика планирует у подруги. Ему было неловко от того, что девушка сумела принять столь важное решение, а он не сопротивлялся сильно воле родителей, оставляя ее одну. Она выслушала, где теперь предстоит жить саму Павлу, подивилась, как легко у них все получается.

—Хорошая работа, заботливые начальники. Все просто тут.

—Газпром! Мечты сбываются?

-Неа, вряд ли Газпром. Он же не тут, в Москве, да в Питере сейчас всё управление. По правде сказать, я так и не понимаю, чем же таким родители занимаются. Спрашивал, толковых ответов не получил. Что-то секретное, вне сомнений. Я не знаю, правда. Но пытаюсь узнать.

—Секретное, говоришь? Интрига. Даже догадаться не могу, что может найтись тут секретного и таинственного. В этом уютном и спокойном городе. Может, лаборатория, где делают зомби?

—Да не думай ты, пойдем лучше погуляем, центр осмотрим. Надо знакомиться с городом и его обитателями. Если мы планируем тут пожить какое-то время.

—Какое-то время? Ты намекаешь, что снова попытаешься вскоре от меня сбежать? Предупреждаю, это не легко!

—Вика, не взращивай во мне чувство вины. Я осознаю, что ты умничка и прелесть, сделала то, на что тебе было не так и просто решиться. И очень оценил это. И еще, пусть мне и восемнадцать, но я человек очень ответственный. Сейчас я стал еще лучше понимать, что хочу находиться с тобой рядом.

На этом они серьезные разговоры закончили и просто гуляли по улицам, взявшись за руки.

Несколько первых учебных дней и Павел, и Вика, присматривались к новым сокурсникам, пытаясь понять, кто на каких ролях находится. Заводилы, «ботаники», изгои. В каждой учебной группе существовали такие типы людей. Так же, как и другие разнообразные категории. Яркая внешность Вики привлекала парней и настораживала девушек. Что ни говори, а любая новенькая становилась соперницей. Если только она не уродливая толстушка.

Вика к таким не относилась. Ладная фигура, гибкое тело, стремительные и четкие движения. Врожденная грация позволяла ей даже просто проходить по коридору красиво. Да еще эта ее манера чувствовать себя королевой среди челяди. Такое не сильно нравилось женской части группы. К Павлу отношение оказалось более нейтральным. Пока еще он ничем себя не проявил, было не ясно, является ли он достойным женихом или серьезным соперником. Одет стильно, вперед не лезет, в компании затесаться не стремится, довольно спокойно реагирует на шутки и подколки. Скорее всего положительный герой, чем отрицательный персонаж.

Не только они пытались понять расстановку сил в группе. К ним тоже присматривались, пытаясь выяснить, кто на что способен, кто чем может оказаться полезен и каких неожиданностей можно ждать от каждого.

Через несколько дней папа с мамой пропали на полтора дня, уведомив о срочных делах сына. Пашка привык к таким отлучкам и буркнул просто, что за него переживать не надо. Он за неделю успел понять, что доехать в университет можно на троллейбусе или маршрутке, обнаружил, что по соседству проживает примерно его одногодок, которого утром куда-то отвозили на машине. Ясно, что учиться везут, но вот куда?

Дама с коляской оказалась не служанкой, а именно молодой мамочкой. Пока особо ничего интересного в окно комнаты больше увидеть не удалось. Да он не особо интересовался бытом соседей. В ближайшее время следовало вживаться в коллектив, в котором установлены свои правила и законы, имеются неведомые ему подводные течения и камни.

Город ему нравился. Вика вообще пребывала от него почти в восторге. Старинные церкви и храмы, немного заброшенная набережная, дух старины, еще не разрушенный многочисленными бизнес-центрами и торговыми комплексами. Они каждый день гуляли с Викой по уличам, узнавая все новые и новые места.

Через полтора дня родители не объявились. Так же, как и через два и даже три дня. Дозвониться им не получилось, оба мобильных телефона находились вне зоны действия сети. Парень заволновался. Да, родители обычно прибывали из своих внезапных поездок раньше оговоренного срока. Сейчас же они пропали, не подавая о себе никаких вестей.

Павел нашел номер, который был ему выдан на случай непредвиденных обстоятельств. Папа его вручил Паше уже лет семь назад, с того самого времени, как тот стал оставаться дома один. Неужели теперь настал этот самый непредвиденный случай? И что ему по данному телефону ответят? Да и ответят ли?

У Паши внезапно задрожали руки и вспотели ладони. Тянуть со звонком причин не имелось, задержка на полтора дня уже являлась критической, при полном отсутствии новостей от родителей.

6

По правде сказать, парень не помнил ни единого случая, чтобы за время своего отсутствия они хоть раз ему звонили.

Уезжали, приезжали, никакой болтовни с ними в периоды их отлучек никогда не велось. «Пашенька, ты поел? Сынище, как там дела в школе?» — не было такого, точно. Да и ему самому в голову не приходило вызванивать их номера.

Он набрал нужные цифры, еще раз сверился с бумажкой. Надо же, он даже не удосужился этот номер занести в память телефона. Бумажка всегда просто была прилеплена магнитом на холодильник. Трубку на том конце сняли мгновенно.

—Говорите.

Вот так, предельно конкретно и четко.

—Это Павел Рябинкин, мои родители у вас работают. Они пропали, должны были из командировки вернуться давно, но их нет. Папа сказал, что в случае нужды надо звонить вам.

Паша тоже постарался быть кратким, не выдавая свои волнения и переживания. Тишина на том конце, невнятное попискивание и шелест, постукивание и снова тишина.

—Вам перезвонят в течение пять минут, будьте на связи.

И гудки, оповещающие, что опять надо ждать и ясности никакой не появилось. У них, наверняка, определился номер телефона, иначе, как бы они ему перезвонили? Пять минут, пять минут. Это много или мало? Старая песня. Сегодня пять минут тянулись ну просто мучительно долго. Но мобильник в итоге зазвонил. Не через пять минут, через шесть. Его слегка обманули, но не критично для того, чтобы сразу устроить скандал. Номер не определился, ну и ладно.

—Павел, извините, что заставляем вас волноваться, — безликий мужской голос. – Завтра к вечеру ваш отец будет дома. Всего вам хорошего.

Гудки оповестили, что мужчина все нужное сказал. Паша отложил телефон и уставился в окно. Что все это значит? Ваш отец будет дома. А мама? Почему

так тревожно забилось сердце? Или просто мужчина не точно выразил свои мысли?

Павел опять набрал номер с бумажки.

—Говорите.

Тот же самый человек, те же самые приказные интонации.

—Я Павел Рябинкин, я совсем недавно вам звонил.

-Вам уже дали всю информацию, всего вам хорошего.

Гудки, тревожные звуки, оповещающие об окончании разговора. Все стало еще хуже и непонятнее.

Что это за телефон экстренной связи, если его только запутали? И даже не на шутку перепугали? Звонить в полицию или подождать? Павел внезапно осознал, что кроме как по телефону на бумажке, он никак не может узнать про своих родителей. Он не мог позвонить в их офис, он не знал ни единого телефона их друзей или же коллег по работе. Да, к ним приходили гости, не часто. Они праздновали «красные даты» календаря, отмечали события знаменательные. Но вот позвонить никому из этих друзей Павел был не в состоянии. Он не знал их номера телефонов.

Хотя, это нормально, с чего ему интересоваться телефонами друзей его родителей? Думается, папа с мамой тоже не особо-то и найдут, как позвонить его собственным друзьям. Номер Вики у них имелся, да. Но это так же была экстренная связь своего рода. Так что случилось на сей раз? Что пошло не так? Почему вернется только папа? Или это просто недоразумение, мужчина сказал все неправильно, а Пашка сейчас психует напрасно? Второй раз его даже слушать не стали, что за отношение? Парень переживает о своих родителях, а ему даже ничего растолковать не хотят.

Решено, уж после этого случая он непременно узнает, что у его родителей за работа. Хватит от него скрываться, не бывает совершенно секретных работ. Таких, о которых знать не должен даже взрослый сын, настала пора приоткрыть завесу тайн. А пока предстоит ждать и волноваться. Других вариантов ему просто не предоставлено. Давно пора внести ясность на счет работы родителей, дурак он!

Учеба была отложена. Всякие домашние задания подождут. Парень просто ходил по дому, переставляя с места на место мелкие вещицы, и нервничал. Если мужчина просто не совсем верно высказал свои мысли, заставив Пашу напрасно переживать, то он непременно стребует с родителей нужный телефон и всё тому мужику выскажет. А если он оказался точен в формулировках? Павел попытался отогнать тягостные мысли. Они тут же вернулись, мало того, эти дурные размышления ширились, захватывая все новые участки его сознания. Пора ложиться спать, но парень сомневался, что сумеет заснуть. Напрасные сомнения, едва его голова коснулась подушки, так он провалился в сон. И проснулся по зову будильника, не увидев ни единого кошмара.

Волноваться за своих родителей Паша не перестал. Он даже не позавтракал, хотя с утра непременно что-то в себя запихивал из съестного. Вика на лекции отсутствовала. Паша украдкой ей позвонил, оказалось, что девушка просто проспала, он ее разбудил своим звонком.

—Знаешь, я, наверное, тогда вовсе не пойду. Всего три пары же? Ты там и без меня справишься. Буду признательна, если меня отметят, как присутствующую.

—Прогульщица ты, Вика.

Он убрал телефон, попытавшись сосредоточиться на лекции. К его немалому удивлению, это у него получилось. Переживания за родителей остались, но были отодвинуты на задний план. На второй паре к нему подсела Римма. Одна из заводил в их группе. Павел, по своим наблюдениям, считал ее умной и коварной. Умной не в смысле голых знаний и эрудиции. Она была умна, как женщина.

-5

7

Девушке нравилось разбивать сердца парней ради забавы. Кроме стройной фигуры и бюста четвертого размера особых достоинств в ней не имелось. Умом не блистала, хотя и дурой не была. На лицо красавицей не являлась, непропорционально большой нос и перекаченные губы явно ее не красили. Но при этом у нее получалось влюблять в себя парней. Он слышал, что девица считалась дивно хорошей в постели, но проверять это не собирался.

Римма явно подсела для того, чтобы попытаться добавить его в свою коллекцию. Потому что она даже не достала тетрадку, чтобы записывать лекцию. И прижалась к его ноге бедром. Павел отодвинулся, давая понять, что понял намерения девушки. И, обозначая дистанцию, полагал, что она тоже всё поймет.

-А твоя Вика нравится Сереже, ты в курсе?

Сережа считался хорошим футболистом. Это признавали все. Он даже играл уже за городскую футбольную команду, выступающую во второй лиге. То, что парень засматривается на Вику, для Павла секретом не являлось. На нее и другие посматривали с интересом. Правда пока все признавали, что он ее парень, и конкуренции не создавали.

—Это нормально, она же красивая. Вот ему и нравится. Но дело все в том, что она меня выбрала.

—Да просто Сережка пока не проявляет настойчивости, присматривается. Думаешь, она устоит, если он примется ее кадрить? Сереженька личность популярная и востребованная.

Римма мешала слушать лекцию и при этом явно его провоцировала. Она готовилась к разговору, поэтому на ее блузке оказалось расстегнуто слишком много пуговок. Девушка это знала и поэтому сидела так, чтобы демонстрировать Паше свою грудь во всей красе. И как он ни пытался отвести взгляд, но глаза сами то и дело стреляли в вырез ее блузки. Он злился на себя за это, но ничего с собой поделать не мог.

—Впрочем, я тоже пока не сильно пытаюсь тебя приворожить, —продолжала шепотом Римма. —Но ты есть в моих планах. Не красавчик с обложки, но уверенный в себе парень, не олигарх, но не стеснен в средствах. Жаль, что только перевелся, а то бы я уже знала, каков ты в постели.

—Зато я наслышан, что ты уже не раз проявила себя в этом. С разными парнями. Поэтому отсела бы лучше, мешаешь слушать лекцию.

—А тебя разве пугает, что я не наивная девственница? Ты меня удивляешь, Паша, сейчас я было подумала, что ты ни разу не спал с девушками. Хотя уже пора, вроде. Надеюсь, ты нормальной ориентации? Да что тут спрашивать, я прекрасно вижу, что тебя волнует моя грудь.

Развивать эту тему парень не желал. Поэтому просто промолчал, надеясь, что Римма от него отстанет. Даже если допустить, что он пялится на ее прелести невольно, это не значит, что он готов лечь с ней в постель.

—Не будь занудой, ничего интересного в этой лекции нет. И я вижу, что моя грудь тебе явно по нраву. А если нравится это, значит, понравится и все остальное. Просто надо проявить немного решительности, возможно. Ты умеешь предстать в нужный момент решительным парнем?

Она положила ему руку на колено, перебираясь сразу ладонью чуть выше. Он отвел глаза от ее блузки, ругая себя нещадно, и убрал эту наглую руку. Так дело не пойдет. Она слишком настойчивая и самоуверенная. Паша встал и, стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимания, перебрался на первый ряд. Лектор подозрительно посмотрел в его сторону, явно не одобряя такой маневр, но продолжил лекцию.

Паша боялся, что Римма последует за ним, чем вызовет волну слухов. Но этого не произошло. Казалось, девушка утратила к нему интерес. Не может просто жить спокойно, решила, что надо помучить и подразнить очередного парня. Явно же знает, что Вике такое не понравится. Да и зачем ему сейчас ссориться с ее нынешним кавалером, парнем с третьего курса? Тот явно гордился обладанием таким сомнительным сокровищем, всячески подчеркивая тот факт, что они с Риммой пара.

Никакие разборки Паше не нужны, он не желал быть задействованным ни в каких любовных треугольниках. К тому же этот самый кавалер любил конфликты, был не прочь выпить, судя по всему, и казался вспыльчивым и самоуверенным. Не хочется начинать в новом коллективе с непонятных разборок, спровоцированных вздорной девушкой. К тому же, зная Вику, он беспокоился сейчас и за здоровье Риммы. Ладно, надо надеяться, что соблазнительница отстанет и никаких разборок не случится. У нее хватало и других целей.

После лекций он прямиком помчался домой, надеясь, что родители уже вернулись. Нет, мамина машина, на которой они уехали, во дворе не появилась. Белая большая стояла, а Шкоды не наблюдалось. Черт, он снова нервничал и переживал. И, на всякий случай, мысленно отрепетировал свой звонок в полицию. Парень даже Вике пока был не в состоянии позвонить, надеялся, что ему вот-вот скажут все более внятно, выйдя на связь.

Он сидел в кресле-качалке и смотрел в окно. Больше ему ничего не оставалось. Парня соседского высадила машина, уехав куда-то снова. Надо хотя бы попытаться познакомится, все же соседи они, пусть и временные, скорее всего. Вполне вероятно, что окажется он славным малым.

Друзей всегда хотелось завести много, но такое никогда не получалось. Кочевая жизнь мешала. Из-за всех переездов ему удалось сохранить довольно хорошие отношения лишь с двумя парнями. Из разных городов они были, что не удивительно. Друзья регулярно перезванивались, делясь новостями, к одному их этих парней он ездил на празднование шестнадцатого его дня рождения. Второй приезжал к нему год назад, они два дня провели на рыбалке. Почему они не потерялись и в итоге сдружились, даже не взирая на то, что Паша уехал? Так получилось, другого объяснения не имелось.

8

Ура, знакомая машина. Пашка тут же промчался по лестнице вниз, выскакивая прямо босиком на улицу. Он уже не верил своим плохим предчувствиям, считая, что мужчина по телефону просто выложил информацию, не думая о звучании фразы.

Машина уже парковалась. И он видел, что на переднем пассажирском сидении пусто. За рулем явно находился отец. Сердце снова сжалось, с привычного ритма сбиваясь. Водитель вышел, вытаскивая свою дорожную сумку. Пашка замер, не желая бросаться навстречу. Если бы вернулись двое, он бы просто расцеловал их. Но мамы не оказалось. Папа сразу увидел Пашу, он поставил сумку на землю и прислонился к крылу машины, не подходя. Пребывал родитель явно  в растерянности и не знал, что говорить. Парень нашел в себе силы сделать несколько шагов к автомобилю.

—Где мама?

—Не знаю, сынище, прости, я не знаю.

ЗАРРРРРАЗЗЗЗА!

Он не понял сути ответа. Не погибла, не пропала, не заболела, не потерялась, не осталась выполнять другое задание. Где мама, было просто неизвестно. Как так?

—Что значит—не знаю? Вы уехали вместе, как ты можешь теперь говорить, что не в курсе?

—Давай не на улице, пройдем в дом.

 Отец просто прошагал мимо него, так и оставив сумку возле машины. Паша послушно проследовал за ним, а что еще оставалось? В этом было что-то из фильмов. Сейчас только не хватало сурового командира, который примется подтверждать рассказ папы, говоря, что мама была героем.

 Была? Что за мысли дурные? А в конце этот командир скажет: «Ты должен за нее отомстить злодеям, вступай в наши ряды!» Нет, надо поменьше смотреть такой ерунды по телевизору. Никакие его родители не супергерои, которые бьются со злыми силами. И ни за кого мстить никакой необходимости нет.

—Папа, только давай сегодня по-взрослому поговорим. Хватит считать меня малышом. Мне думается, что тебе все равно придется рано или поздно все равно раскрыть мне хотя бы часть тайн. Почему не сегодня?

—Да, почему не сегодня? — откликнулся тот, усаживаясь прямо на стол кухонный. — И, кстати, почему не год назад, допустим?

Он не выглядел убитым горем, подавленным, расстроенным. Просто усталый человек, вернувшийся с работы.

—Так где мама?

-Она осталась там, по другую сторону. Мне кажется, это ее осознанный выбор. Другой мир, просто другой мир. Ей всегда нравилось, как там живут, ей импонировали их правила. Они там другие и ей лучше подходили. А еще, вполне вероятно, она оттуда и пришла.

Павел, конечно же, не понимал, о чем сейчас говорит папа. Где там? Что за мир с другими правилами? Речь идет про другую страну? Почему она вдруг там решила остаться внезапно? Может оказаться, что все выглядит совсем не так, и просто отец не хочет ему говорить горькую и ужасную правду, произнося слово «умерла»? Осталась по другую сторону? Может быть, это как раз о смерти сказано?

—Папа, сейчас все происходит как тогда, два года назад. Вы дали мне доступ к компьютеру, осознавая, что я совершенно ничего не пойму. Вот и сейчас ты произносишь слова, которые мне ни о чем не говорят. Другие правила, иной мир, она осталась там. Мама умерла?

—Не смей так говорить! Она жива! Я в этом уверен! Просто она больше не будет жить с нами!

—Она тебя, то есть нас, бросила?

Его отец неожиданно рассмеялся. Нашел время веселиться, Пашка чуть не вспылил! Ему хотелось сейчас вытрясти из него всю правду, просто схватить и трясти.

—Нет, конечно нет. Люда меня и тебя не бросила. Она бросила всё, абсолютно всё.

Разговор не клеился. Павел по-прежнему не понимал своего отца. И даже думал, что тот чуть повредился умом от переживаний.

—Знаешь, я сейчас тоже брошу все. Просто встану и уйду из дома. Стану жить самостоятельно. Примусь сам искать ответы на свои вопросы. А ты продолжай твердить про миры с иными правилами. Но я тебя уверяю, что я докопаюсь в итоге, где вы работаете и что произошло. Мне кажется, что я уже вырос и заслуживаю того, чтобы часть моих вопросов получила ответ. У тебя есть подписки о неразглашении? Ты скован кровными клятвами? А что, рассказать мне, что же случилось с мамой, не надо? Для тебя твои служебные секреты дороже сына? Ну так и оставайся с ним, с этими тайнами. Но без сына тогда.

Паша повернулся и решительно поднялся к себе в комнату. Он прихватил ноут и мобильник, проверил, сколько имеется наличности. Не густо, но пока хватит. Имелся соблазн опустошить ящичек на кухне, но заворачивать туда не было желания, пока там сидит на столе папа. Человек, который никак не возьмет в толк, что сейчас теряет и сына тоже. Уйти не получилось. Потому что отец загораживал дверь, ведущую на улицу.

—Ты прав, надо поговорить. Не для проформы, а серьезно. Успокойся, я просто не сумел переключиться на нормальный диалог. Мне тяжело, поверь, мне уже третий день очень тяжело. И, вероятно, я больше не стану там работать.

—Где там?

—Там, где мы с Людой работали.

Паша, завернувший было опять на кухню, решительно двинулся к двери. Так не пойдет. Никаких «там», никаких «в том мире», никаких «я не знаю», никаких «этого я сказать не могу», никаких «ты сам все поймешь позже». Или ему сейчас тут рассказывают правду и отвечают на вопросы, или он уходит. Его отец в итоге сдался, вяло взмахнул рукой.

—Стой, успокойся. Я вижу, ты уйдешь. Останься и меня выслушай, это не так и много времени займет, прошу.

Павел опять остановился. Потом сел на стул, ставя у ног сумку с ноутбуком. Он ждал.

-6

9

Отмолчаться у отца шансов совершенно не было. Поэтому в итоге он все же заговорил.

—Я не стану называть службу, где работал. Название можно придумывать любое. Тебе ведь интересно именно чем мы занимались, так? Уклон там больше в науку, хотя и силовые подразделения присутствуют. Почему я говорю все в прошедшем числе? Зная нашу структуру, я считаю, что теперь буду уволен. Не потому, что провалил задание. Тут просто вопрос доверия выходит на первый план.

—Опять не то, —вздохнул Паша. — Давай все же начнем с того, чем ваша секретная структура, симбиоз боевиков с учеными занималась. Ты прав, именно это надо знать, чтобы слушать дальше уже хоть с каким-то пониманием. Вы исследовали порталы в иные миры, так? Или вы их сами создавали? А может быть, существуют инопланетяне и вы поддерживаете с ними контакт? Или имеются другие варианты, до которых я быстро додуматься не могу?

—Нет, не так, —отец Павла заулыбался. —Мы исследовали один единственный мир, не зная, где порталы в этот мир. Скажем так, они не являются постоянными.

—Ну, я слушаю, давай уж.

—Ты веришь в сказки?

—Странный вопрос. Все мы до поры, до времени, в сказки верим. Потом перестаем. Дед Мороз для нас является волшебным лет до десяти. Потом все очарование этого новогоднего героя утрачивается. Интересно было в детстве и про колобка слушать, и про репку, и про Дюймовочку. А какое это имеет отношение к тому, что произошло?

—А как считаешь, вообще все эти выдумки про драконов, колдунов, ковры-самолеты, скатерти –самобранки откуда взялись? Просто людские фантазии, ни на что не опирающиеся?

Павел явно не был дураком, он уже понял, к чему клонит папа. Этот иной мир, который они исследовали, являлся сказочным миром. Именно это он в итоге вскоре скажет сыну. Просто верить в такое у парня оснований не находилось. Появятся ли доказательства?

-Давай так, не важно во что я верю, допустим, я могу сказать, что часть персонажей сказок довольно реальны, часть очень похожа на придуманных. Это сильно облегчит твою задачу? Вы боролись со сказками что ли? Ну скажу я тебе, что верю в колобка, в репку, в русалок, и что? Кстати, если колобка не съесть в первые три дня он становится черствым, неуязвимым и очень опасным. Ты знаешь эту шутку?

—Ты умный мальчик, я всегда это говорил. В тебе есть задатки, чтобы ты вообще стал креативным и талантливым. Давно бы надо с тобой поговорить, да родители обычно всегда считают, что их дети недостаточно взрослые, пока еще не выросли. Даже если те обзавелись семьями и даже обеспечили наличие внуков.

Паша не мешал, не перебивал. Папа тяжко вздохнул, встал и прошелся по кухне.

—Значит так. Наш мир соприкасается со сказочным миром. Богатыри и Змеи Горынычи, водяные и живая с мертвой вода есть. Только не у нас. Параллельный мир. Хотя у нас принято говорить, что этот мир соседний. Там другие правила, не такие как у нас. И мир это поменьше и попросторнее в смысле населенности и городов. Мы рядом друг с другом и порой соприкасаемся. В точке соприкосновения появляется портал. Жители другого мира, мы их просто называем сказочниками, зовут это место врата. Вот мы с мамой и изучали эти порталы. Они не постоянны, существуют довольно долго, по полгода, порой даже больше. Иногда это просто узкая лазейка, изредка это прям гаражные ворота, хоть самолет загоняй. И существуют барьеры перед порталом, которые почти не преодолеть. Почти, вот в чем дело. И с нашей стороны попасть в сказки все же можно, и с той перескочить к нам порой получается. Пока понятно?

—Ну, очень странно, необычно, вызывает улыбку и недоверие. Но понятно, что тут не понять? Про всякие двери в иной мир уже столько фильмов разных сняли, мы подготовлены к такому повороту событий.

—Кстати, два фильма точно сняты, как пропаганда. Это не мы, сказочники подсуетились. Нет, не так. Художественные фильмы созданы, чтобы в людях появилась эта идея, чтобы обитатели нашего мира освоились с мыслью о возможности сказочных чудес. Подсказана идея, показаны волшебные возможности. И далее уже рождается сюжет, сценарий и так далее. Не важно это сейчас. Сюда мы переехали, потому что портал появился здесь. Если ты запомнил два года назад термины, то близ этого города превышены значения возмущенности терриоса, появился пик. Это явный признак. Но найти эти врата самостоятельно наши ученые не могут же. Мы, я, твоя мама, несколько других человек, как раз призваны обнаруживать сам портал. Мы их чувствуем. Никто так и не понял, как это у нас получается. Поэтому мы и кочуем из города в город с тобой. Портал перемещается, мы переезжаем следом. Он висит примерно полгода, год, потом пропадает. Мы терпеливо ждем сигнала сверху, что ученые наши опять нашли аномалию. И переезжаем. Никакой регулярности, никакой системы. Да, у сказочников никогда не наблюдалось структурированности и четкости, хотя, судя по всему, не они эти соприкосновения делают. Это просто происходит само по себе, не зависит от усилий людей.

Отец взял паузу, слегка задумавшись.

—Хотя, зачем я вру? Это мама запросто порталы находит. А мне просто подсказки дает. Я же больше по науке как раз. Но вот хочется ей, чтобы и меня считали специалистом-поисковиком. Так было, пока она не ушла.

Павел слушал, решая, не является ли данный рассказ просто очередной легендой, призванной увести его в сторону от истины.

—Ну и где мама?

10

—Она осталась там. Не вернулась. Она смогла преодолеть барьер. Я знаю, что она осталась там добровольно, ее не схватили, не убили.

—Как ты можешь это знать?

—Она из сказочников. Только этого никто не знал. Я сам начал догадываться лишь недавно. Возникли обстоятельства, она не стала от меня таиться. И Людмила просто вернулась сейчас к своим.

Пашка задумался, анализируя сказанное отцом. Тот выжидающе смотрел на сына, перестав говорить. Странно было даже подумать, что они не были для мамы своими.

—Объясни, зачем гоняться за этими порталами, пытаться в них проникнуть? Ну, есть другой мир, не проще ли оставить его в покое? Барьеры не преодолеваются если, то можно просто махнуть на все это рукой?

—Ха, сын, тебе просто не хватает времени подумать. Во-первых, есть же интерес к волшебным штучкам. Всякие мечи—кладенцы, ковры—самолеты, Курочки Рябы с золотыми яйцами и так далее. Вещь в хозяйстве нужная, не находишь? В тоже время, ты сильно обрадуешься, если близ города вдруг появится Змей Горыныч кровожадный? Он же действительно злой персонаж. Начнет летать, жечь все огнем, людей жрать.

—Без шансов. Горыныча уничтожат. ПВО, авиация, они у нас имеются и не может этот змей оказаться неуязвимым. Хотя пока все организуется, бед натворить успеет.

—Ладно, Горыныч—не сильная проблема, допустим. Персонаж сказочный Лихо Одноглазое тебе знаком?

—Смутно, какое-то непонятно чмо, которое просто мелкие проблемы создает своим появлением, так?

—Не такие уж и мелкие, кстати, но суть правильная. А как ты понимаешь слово чмо, кстати?

—Не отвлекайся, папа, что ты хотел сказать про Лихо?

—Так вот, это чмо может появиться близ атомной электростанции, допускаешь такое? И несколько систем дадут сбой. Поверь, теоретически может произойти данное событие, я уже сказал, что он не такой уж и мелкий пакостник. Дальше давай сам цепочку выстраивай.

—Так это он или оно?

—Теперь уже ты отвлекаешься.

—И все равно, ты уводишь меня в сторону. Что там у вас произошло, как пропала мама?

—Прошла через барьер. Сказав мне дословно следующее: «Я больше не могу здесь, ты сам все поймешь». Добровольное решение, добровольный шаг, но никому от этого не легче. Только Люде, скорее всего.

—А ты что же, остался, не побежал за ней?

—А я не могу проходить через барьер. Знаешь, что-то тебя толкает назад. Мягко, но непреклонно. Наши стрелять пробовали, пули вязнут, теряют энергию и падают на землю. Эксперимент такой проводился. И при этом зафиксированы случаи, что и от нас к ним проскакивали, и он них к нам. То ли какая брешь в барьере, сбой. То ли просто людям такое было дано.

—Папа, это все просто версия для меня, да? Глупенькая такая. Но надежная, потому что проверить никак нельзя?

 Отец усмехнулся. И достал из кармана кусочек простой ткани. Аккуратно расстелил на столе, разглаживая, и на этой тряпочке появился кусок хлеба с мясом. Папа аппетитно вгрызся в появившуюся еду, попутно убирая в карман тряпицу. Паша недоуменно смотрел на эти манипуляции.

—Это мини—версия самой настоящей скатерти—самобранки. Забыли у меня забрать во всей этой суете. Нам дают, чтобы мы могли порой подкрепиться в полевых условиях, не умерли от голода.

—Маловато, а где щи? Где пироги?

Но трюк с бутербродом Павла впечатлил. Казалось бы, какие еще нужны доказательства наличия волшебства?

—Откуда вы знаете, на что способно Лихо?

-Это теории всего лишь, основанные на наблюдениях. Ну и я же говорю, были случаи, когда к нам оттуда проходили. С ними можно говорить, задавать вопросы. Это обычные люди, говорящие на нашем языке, такой же мир, как наш, чуть другой только.

—А зафиксированы случаи, когда люди из того мира возвращались? Вдруг мама оттуда к нам придет снова? И почему ты так уверен, что она сказочница, а не из нашего мира?

—Ни единого случая мы не знаем. Нет, опять придумываю. Я не слышал про такое. Возможно, что барьер получается переходить в разных направлениях несколько раз. Дело в том, что мы не сразу обнаруживаем портал этот. Его еще и искать приходится. И какое-то время, значит, его не контролируем. И не можем знать, кто или что от них к нам проскочило и наоборот.

—И все равно, я не понимаю, почему вдруг маме захотелось туда уйти? Для меня это загадка.

—Сын, давай сделаем перерыв? Мне надо собраться с мыслями и все обдумать. Тебе надо тоже подумать, чтобы сформулировать свои вопросы очередные. Не глупые, а нужные вопросы. И мне хочется спать, я не спал почти двое суток.

—Решено, сон, завтра вернемся к разговору снова. Так как ваша контора называется, чтобы я знал, что разыскивать в случае чего?

—Хы, подразделение 116456-С мы. Тебе стало легче от этой информации, сынище?

—А к кому относитесь? К военным? К Чубайсу с его нанотехнологиям, к Кремлю?

—Пашка, я спать. Ты уже начал ерунду говорить. Мы к ФСБ относимся, это вопросы безопасности государства, как никак. Но обособленные мы слегка, просто к ним прикреплены.

—Ты все важное сказал, ничего не забыл?

—Сын, пощади меня, я просто засыпаю сейчас.

—И все же? Вдруг сейчас надо еще что добавить?

—Если тебе захочется поехать в Смоленск, то ты туда прокатись. Не знаю даже, что там тебя может привлечь, но вероятность есть. Я спать, даже если ты сейчас примешься меня пытать, мне будет все равно.

—Стой, еще минута, пожалуйста. Тот телефон, который ты мне дал, он полезный, но там слишком все казенно. К кому я могу обратиться помимо этого? Друзья, враги, ну хоть кто-то.

—Какой ты противный, Пашка, —папа написал номер на листке бумаги и подтолкнул его по столу.  —Не факт, что Ольга вообще возьмет трубку, но ей можно попытаться позвонить.

 Павел тут же схватил листок с телефонным номером, убирая в карман. Ладно, все дальнейшие разговоры надо было и вправду перенести на следующий день. Отец выглядел предельно уставшим. Да и хотелось добраться до компьютера и поискать нужную ему информацию про порталы и сказки. Он верил в интернет и те знания, что там хранились. И надеялся, что найдет для себя на просторах всемирной сети что-то важное и полезное про всю эту фантастику сказочную. А что ему делать в Смоленске? Почему может возникнуть необходимость поехать именно туда? Надо сказать, что все не так уж и сильно прояснилось.

11

Парень старательно искал информацию почти до четырех утра. Надо признать, что ничего толкового не нашлось. Никаких упоминаний про подразделение 116456-С. Зато статей и репортажей про порталы, врата, щели, дыры, колодцы, которые вели в другие миры, было очень и очень много. Если все это упорядочить, то получилось бы, что они разбросаны в великом множестве повсюду, и исправно работают. Не удивительно, одних только фильмов про такое сейчас уже отснято великое множество. Интересно, какие два фильма сняты под контролем сказочников? Ни за что не догадаться.

 Какие у них правила? Что в них иного? В то, что мама просто ушла от них в мир, где ей было лучше, Паша все равно не верил. Её, наверняка, коварно заманили, ну как по своей воле мать бросит сына? Драконов, если верить интернету, видели многие, наверняка, теперь они находились под наблюдением психиатров. Не особо в поиске истины на сей раз помог всемогущий интернет. Ну конечно, там же другие правила, топят печки, читают при лучинах. С тяжелой головой парень лег спать, так ничего и не поняв, не придя ни к каким определенным выводам. На сон грядущий он внимательно перечитал сказку о репке. Пожал плечами. Ничего нереального в этом произведении не оказалось. Репка с ГМО, что такого? «Интересно, звери там разговаривают?» - была его последняя мысль. И потом он крепко заснул.

Утром парень в первую очередь позвонил Вике, предупредив, что на занятиях не появится. Она заволновалась, принялась расспрашивать. Он просто сослался на семейные проблемы, пообещав все рассказать подробно. Папы дома не было! Обе машины стояли во дворе, значит, он никуда не уехал. Да и как он мог уехать, если у них не закончен разговор? Правда, новых особо актуальных и умных вопросов Паша не придумал. И вообще, он считал, что зря так долго сидел у компьютера, перелопачивая гору совершенно ненужной информации.

 Спустившись на кухню, парень принялся сооружать себе завтрак. Творог с вареньем и зеленый чай. Этого хватит, чтобы начать просыпаться. Парень размышлял об услышанном вчера. Чему можно верить? Всему или только части? И верить ли вообще? Ладно, сейчас самое время продолжить разговор.

 Он допил чай и позвал отца. Ответом ему была лишь тишина. Павел пока не насторожился, не озадачился. Он просто позвал еще раз, усилив громкость призыва. Никакого эффекта, никакого отклика. Надо будить, потом выспится, тем более, если на работу не надо теперь таскаться. Он даже не подумал постучаться в дверь комнаты, просто приоткрыл ее, заглядывая. И замер на пороге. В комнате оказалось пусто. Он такого не ожидал, остановился, мысли понеслись вскачь. Где он, где папа? Во дворе? Ну а где ему еще быть?

  Парень быстро выскочил на улицу, обшаривая не такое уж и большое пространство двора. Пусто, никого, никаких признаков присутствия его отца. Как так? Они же договорились утром снова поговорить! Почему он ушел? И куда он ушел? Наверное, на кухне есть записка, ее не может не быть в сложившихся обстоятельствах. Парень метнулся назад в дом, внимательно осмотрелся на кухне. Никаких записок, знаков, указаний. В комнате тогда?

Павел, пытаясь не нервничать, прошел в комнату, которую занимали его родители. Наступил босыми ногами в лужу воды. Откуда в комнате вода? Он осмотрелся. Не одна лужица, целых три. Они были не большими, одна, та, в которую он наступил, почти у двери, две подальше, ближе к столу. Что тут пролили, когда, кто? И запах…странный запах, что-то сладкое, неуловимо знакомое, едва ощутимое. Павел крутил головой, пытаясь сообразить, как ему поступить. То, что отца в доме сейчас нет, становилось очевидным. Ага, так же не было его компьютера, с которым он вчера вернулся. Уехал по неведомым делам? Похитили неизвестные злодеи? Ушел в мир, где царили другие правила, спасать маму? Кровать осталась разобрана, папа явно ночью тут спал. Так почему он ушел? И куда пошел, если на работу ему, судя по всему, не надо было?

Павел сел на кровать, попытавшись сосредоточиться. Ночью он ничего не слышал, хотя, на втором этаже он мог и не услышать подозрительный шум. Папа ушел сам или все же его похитили? Почему надо непременно верить в версию со злодеями, какие к этому предпосылки имеются? Да потому что все странно, непонятно, сказочно. Главный вопрос на данный момент. Куда теперь исчез его отец? Парень решил еще раз набрать номер телефона, по  которому ранее звонил. Телефон экстренной помощи, или как там он у них зовется?

—Говорите.

Тот же голос, та же краткость, нежелание тратить время на пустые разговоры, по-военному все четко.

—Алло, это Павел Рябинкин. Мои родители работают у вас. Моя мама пропала позавчера, сейчас пропал папа. Кто-нибудь может мне объяснить, где они сейчас и что с ними?

—Ждите, с вами свяжутся.

Что ж, он подождет, ничего другого не оставалось. Пока Павел снова прошел в комнату родителей. Никаких следов борьбы, никаких признаков спешных сборов. Нет одежды и ноутбука. Остальное, скорее всего, на месте, все равно проверять нет смысла, он не знал, что у них тут хранилось из важного. Ой, телефон! На кровати лежал папин телефон, почти не видимый под подушкой. А вот теперь Павлу стало совсем тревожно. Сейчас все на столько привыкли к мобильной связи, что даже помыслить себе не могли оказаться на улице без мобильника. И тем не менее, он сейчас лежал в доме, а папы не было.

Павел повертел аппарат, включил. Так и есть, без пароля не войти, ничего не изменилось. Он убрал мобильник в свой карман. Ожидание затягивалось, ему не звонили. Не хотели? Или не знали, что сказать? Или не считали нужным ничего говорить? Что же за запах чувствуется в комнате? Сейчас он вовсе не ощущался, неуловимо сладкий и так и не опознанный. Если в течение пятнадцати минут ему никто ничего не скажет, то он опять примется звонить по указанному телефону. А потом обратится в полицию. И еще, есть же теперь телефон неизвестной ему Ольги. Женщины, которая может не ответить на вызов, но способна прояснить ситуацию.

12

Так что за вода разлита на полу? Он наклонился и понюхал лужицу. Никакого запаха. Пробовать ее Паша не решился. Просто сходил на кухню за тряпкой и вытер мокрые пятна.

Зазвонил телефон. Он тут же ответил, но это оказалась всего лишь Вика. Она докладывала, что на лекциях его отметит и готова вечером погулять, если у Павла найдется время и желание. Парень не был настроен на разговор, отвечал кратко и нервно, девушка это почувствовала.

—У вас что-то случилось, Паша?

—Скорее всего случилось, да. Но пока я не могу даже тебе сформулировать, на сколько все может оказаться плохо. Надеюсь, проблемы разрешатся, но пока даже не знаю.

—Я могу тебе чем-то помочь? Может, мне следует приехать?

—Пока нет, своими силами разбираюсь. Я жду звонка, извини, перезвоню попозже.

 Он прервал вызов. Говорить с Викой сейчас не хотелось. Не то состояние. Паша переживал и нервничал. И понимал, что девушка ничем помочь ему не сможет. Сколько еще выждать, прежде чем начать бить тревогу? Ладно, еще десять минут можно потерпеть. И почти сразу раздался вызов. Павел глянул на экран, номер не определился.

—Извините за задержку. Про вашу маму мы ничего сказать не можем, папа будет дома вечером. До свидания.

—Что вообще происходит? Куда он опять пропал, где мама? Почему вы ничего не объясняете?

 Все эти вопросы он опоздал задать. Связь уже разъединилась. Его не желали слушать, ему ничего не хотели пояснять.  Так куда же все-таки ушел отец? Да еще не взяв с собой мобильный телефон? Оставив в комнате непонятные лужи, не застелив кровать? Точно! Он же довольно педантичен и аккуратен. Закончился сон, значит кровать должна быть застелена. Что-то не так, да все не так, если подумать!

Павел снова посмотрел на мобильник отца. Интересно, кто-нибудь может на этот номер позвонить? Ладно, никто ему не запрещает действовать. Паша достал из кармана сложенный листок с номером, набрал. Вызов прошел, парень долго слушал гудки, пока они не оборвались. Снова набрал тот же номер, опять долго ждал. Неизвестная Ольга трубку не взяла. Он некоторое время потратил на размышления на счет визита в полицию. Решил подождать возвращения отца. Они вместе пойдут туда и заявят об исчезновении мамы. Пусть папа сам поясняет, где и как это произошло.

 Что еще можно сделать, пока есть время? Надо бы осмотреть комнату родителей. Он все еще пытался найти доказательства того, что вчерашний рассказ отца являлся правдой. При всем своем желании поверить, он не мог до конца свыкнуться с мыслью, что сказочный мир может оказаться реальностью. Кусок скатерти-самобранки вчера его почти убедил, но сегодня Павел начал сомневался в этом доказательстве.

 Он принялся бегло осматривать комнату родителей, сам не понимая, что же он хочет отыскать. Тайник? Шапку-невидимку? Дневник с записями о порталах, которые появляются то тут, то там? Зазвонил телефон. Он тут же ответил, даже не посмотрев на номер. Надеялся, что это неведомые работодатели родителей звонят с новостями. Нет, это всего лишь Римма. Не поленилась, выспросила его телефон.

—Красавчик, ты куда пропал? Неужели я вчера тебя так напугала, решил уйти в подполье?

—Нет, заботы семейные. Зачем ты звонишь. Римма? Ясно ведь, что я не буду с тобой. Как бы тебе не хотелось добавить меня в коллекцию скальпов.

—Скальпы? А что это такое?

Девушка придуривалась, скорее всего. Хотя, сейчас можно и не знать, что же такое скальп, это давно устаревшее понятие, тем более, что промышляли этим только в Америке. В любом случае он не собирался растолковывать ей значение данного слова.

—Не важно, ты просто уясни, что ко мне приставать—только время терять. Ты и сама понимаешь это.

—Ну просто я подумала, что ты мог заболеть, я легко бы приехала к тебе с апельсинами, могла бы тебе поставить градусник, сделать массаж, или дать, —девушка выдержала паузу. —Да, я могла бы давать тебе таблетки, вдруг о тебе и позаботиться некому?

—Успокойся, все у меня хорошо, ничего мне от тебя не надо. Я не болею, мелкие семейные неурядицы просто.

—Кстати, я тут сказала Вике, что мы с тобой вчера мило поговорили на лекции, она почему-то сильно разозлилась. Даже шипела на меня, словно ядовитая змеюка. Ты поаккуратнее с ней. Может быть, она ночами вообще в жабу превращается.

Вот стерва. Она еще и Вику дразнит. Надо не забыть поговорить с девушкой, попросить не слушать Римму. Не хватало еще недоразумений.

—До свидания, Римма, спасибо, что позвонила.

Говорить с ней было не о чем. Она просто скучала и забавлялась, да еще и с Викой его пыталась поссорить. Он так ничего и не обнаружил в комнате родителей. Никаких подозрительных вещей, никаких намеков на работу, связанную с порталами в сказочный мир. Волшебные палочки, ковры самолёты и прочие атрибуты сказок напрочь отсутствовали. Снова попытался дозвониться Ольге. Вызов проходил, трубку никто не брал. Он будет настойчивым. Раз Ольга, при желании, может что-то рассказать, значит с ней надо связаться, непременно дозвонившись.

8

13

Папа прибыл даже не особо поздно. Как ни в чем не бывало, прошел в дом, поздоровавшись. Переоделся в своей комнате, умылся и зашел на кухню. Паша проследовал за ним, усаживаясь на подоконник. Отец занял место на столе, он любил сидеть на столе.

—Почему ты ушел и ничего мне не сказал?

—А я должен был сказать? Раньше ты ничего подобного от меня не требовал, что за новости?

—А раньше мама не пропадала. Считай, что теперь все может поменяться. Привыкай, что у меня появится больше вопросов отныне. Совершенно разных: глупых и правильных, внезапных и заранее обдуманных.

—А я что, на все должен отвечать? Или допускается, что я могу чего-то не знать и потому не ответить? Мама не пропала. Я четко понимаю, где она сейчас. Но Люда вряд ли вернется.

—Папа, ну что ты начинаешь? Мне все это не нравится. И то, что нет мамы. И то, что ты ведешь себя довольно странно. Где сейчас находится этот портал, скажи мне.

—Возле деревни Грибки. Метров двести не доезжая. Четыре километра от города.

Хоть что-то проясняется. Оказывается, можно не скрывать даже такое важное от сына. Или он действительно перестал работать в этом загадочном подразделении по борьбе со сказками? И теперь может все рассказать, не утаивая?

—А как оттуда вытащить маму?

-Никак, я пробовал сегодня утром. Не прошел, да и особой надежды не питал, так, попытка—не пытка.

—А почему мне не сказал? Я бы мог с тобой поехать туда. И где ты торчал все остальное время?

—На работе, ну, на бывшей. Считай, что сдавал дела. А тебе что там делать, сынище? Думаешь, так вот запросто придешь, тебя пропустят и ты рааааз—и в сказке?

—Я бы тоже попробовал. Тебя вот пропустили к порталу.

—Они знали, что я не пройду. В таком случае проще не мешать.

—Я Ольге пытался позвонить, она не берёт трубку. Что это за женщина? Она из вашей команды?

—Какой ты любопытный. Дозвонишься—задай этот вопрос. Она способна своими ответами удивлять, поверь. Не хочу лишать тебя удовольствия. Удивление—это хорошая эмоция, правильная. Пока мы удивляемся, мир нам интересен.

—А мне ваши будут мешать? Если я поду туда самостоятельно, к этому сказочному порталу?

—Сын, ты пробуй, ищи варианты. Откуда мне знать, как все развиваться станет? Избавляйся от привычки непременно спрашивать совета. Мы мыслим по-другому, у тебя своя голова на плечах. Представь, что я тоже пропал, нет меня.

—Да вот же ты, не надо никуда исчезать. Мне без помощи не справиться, я же ничего не нашел в интернете, я же ничего вовсе не знаю про вашу работу. Ты хочешь маму спасать, так ведь?

—Не буду. Ты можешь злиться, можешь психовать, можешь пытаться меня ударить. Но она сама выбрала, что ей делать. Я в этом уверен. Ее не похищали, не зомбировали. И вообще, считай, что я нигде и не работал. Про порталы наврал, в сказки не верю. На тебе кусочек скатерти, хоть голодать не придётся.

 Он протянул кусочек ткани, наверное, именно тот самый, что способен выдать бутерброд с мясом. Павел взял тряпицу в руки, рассматривая.

-Кладешь, три раза расправляешь и кушаешь. Не теряй, ценная вещица, а попытаются отобрать—не отдавай.

—Почему ты не хочешь вернуть маму?

—Потому что там ей лучше.

Павел понимал, что разговор заходит в тупик. Он протянул отцу его мобильный телефон.

—Возьми, ты забыл утром. Вроде бы никто не звонил, но ты сам проверь.

—Не успел отец исчезнуть, как ты уже на его добро руки наложил? Что еще ты нашел у нас в комнате интересного?

—Ничего не нашел, но я не особо старательно искал. Если ты сам не хочешь ничего делать, то меня научишь, как действовать?

—Не научу, не надо тебе этим заниматься. Живи, просто живи, учись, влюбляйся. И радуйся тому, что переезды закончились. Ты удивишься, но каждый раз дома записывались на нас, как на владельцев. Этот дом принадлежит нам, нас не выгонят, не выселят, не потребуют оплатить эти хоромы по рыночной цене.

—Не понял, с чего такая щедрость со стороны государства?

—Тебе это так важно? Когда найдешь возможность поговорить с руководством проекта, не забудь и про это спросить.

—А зачем мне надо ехать в Смоленск?

Павел сменил тему, было очевидно, что пока папа не готов ему помогать с вопросами проникновения к порталу. Ладно хоть сказал, где его искать, вряд ли имело смысл врать про это.

—Я не сказал, что тебе надо туда ехать.

—Как так? Ты же вчера про Смоленск мне говорил, я четко помню.

—Я сказал, что если тебе туда внезапно захочется поехать, тогда надо ехать. Тебе что, уже захотелось?

—Нет, никакого желания.

—Вот и не торопись. Всему свое время. Возможно, там тебе и делать совершенно нечего.

Пока они разговаривали, папа сварил макароны и сосиски. Не сильно стараясь приготовить что-нибудь неожиданное. Обычная еда. Они поужинали, сунули тарелки в посудомоечную машину. Павел размышлял о том, что еще важного можно спросить. Явно видно, что отец не стремится ничего прояснять.

—А как ты попал в этот проект? Ты и мама, как вы там очутились?

—Мама твоя меня туда пригласила. Мы только поженились, и она предложила. Я даже думаю, что мы и поженились только потому, что я оказался нужен проекту, не совсем по любви. Или потребовался лично ей в проекте. Тут можно и запутаться. Я уже говорил, что она являлась основной, а я так, на подхвате.

—Она там до тебя работала? А кто ее туда взял?

—Я не знаю, она никогда не говорила. Да и вообще мы не особо обсуждали все эти тонкие моменты. Её кто-нибудь выбрал, позвал, не знаю. Туда нет обычного набора, по объявлениям или после института. Я вообще больше аналитикой занимался, а вот она являлась одной из лучших по обнаружению порталов. Прямо чуяла их за версту.

—Пап, а она вернется?

14

—Я не знаю, Пашка, но если быть честным, то не думаю. Не потому, что оттуда трудно вернуться из-за барьеров, нет. Мне кажется, что она тут просто оказалась чужой, не прижилась.

—Так ты считаешь, что она из того мира пришла?

—Да, именно так я и думаю. А наши руководители это проморгали. Либо знали, и пытались найти выгоду из своих знаний. Этого я не ведаю. Давай закончим на сегодня? Я теперь не работаю, мы сможем поговорить и потом, в любое время.

—Ага, если ты не пропадешь, как сегодня утром.

—Не должен, вроде бы нет причин исчезать.

 Они действительно замолчали. Да, Паша мог бы еще задать кучу вопросов. Скорее всего глупых. Но он отложил их до лучших времен. Просто пошел к себе в комнату, в стремлении снова отыскать на просторах интернета хоть какие-нибудь сведения про сказочный мир. Только поздней ночью Павел подумал, что забыл спросить отца про непонятные лужи на полу комнаты. Ладно, этот вопрос, как и многие другие, можно задать и позже, не такие они и срочные. А завтра он после лекций поедет к порталу. На папиной машине, если она ему не нужна. Близ деревни Грибки надо непременно побывать как можно скорее. Познакомиться хотя бы со служащими из таинственного подразделения 116456-С.

Утром Паша опять не обнаружил дома своего отца. Не стал даже думать про это, просто махнув рукой. На кухне он снова неожиданно встал в небольшую лужу. Озадаченно посмотрел себе под ноги. Такое ощущение, что у них в доме появился щенок, который пока не приучен делать свои дела на улице. Щенок, про которого никто не знал и которого никто не видел. Парень просто вытер воду, пытаясь сообразить, откуда могло взяться это мокрое пятно на полу.

 Ничего дельного Паша так не придумал. Спрашивать про транспорт оказалось не у кого, поэтому он просто взял ключи от внедорожника и на нем отправился в институт. Надо сказать, что это был его первый выезд на занятия на машине. Пока он обходился маршрутками. Но на сегодня запланировано посещение деревни Грибки, без машины никак не обойтись. На лекции он немного опоздал, но в этом не имелось никакой проблемы. Место рядом с Викой пустовало, она заранее его забронировала для парня. Туда он и приземлился, стараясь не сильно мешать преподавателю.

—Ну что там у тебя Паша? — шепнула девушка. —Разрешили вы свои семейные проблемы?

—Пока нет, но всё будет хорошо, —он не верил сам себе, но быть пессимистом у него никогда не получалось. – Надо просто кое-куда прокатиться сегодня и все станет более ясно.

—Я с тобой, можно? —девушка требовательно дернула собеседника за рукав рубашки. —Это же не мафиозные разборки, нет?

—Тихо вы, голубки, мешаете! Можете просто молча друг друга гладить, если вам так надо.

Он даже и не заметил, что прямо сзади них расположилась Римма собственной персоной. И теперь она улыбалась, шикнув на парочку. Сама же ничего не записывала, игнорируя лекцию. Чем они могли ей мешать? Парень решил не ввязываться в перепалку.

—Кстати, да, Римма тут мне намекала, что вы подружились, — Вика нахмурилась. —Я не поверила, конечно, но ты это, даже думать не смей, ясно?

—Я и не думаю, даже не надейся, что так легко найдешь повод поскандалить, ты же ее немного знаешь, сама понимаешь, пытается разозлить тебя и меня девушка.

—Вы там не забывайтесь, про меня болтая, я же все прекрасно слышу. Еще не известно, с какой целью он мне на грудь пялился и какие мысли при этом посещали его голову.

—Ты что, рассматривал её грудь?

—Кого ты слушаешь? Если она скажет, что я ее мысленно изнасиловал, ты тоже примешься возмущаться?

—Еще не время, —сзади хмыкнула Римма. — Просто пока не было поводов помечтать обо мне всерьез у тебя.

—Не обращай внимания на нее, Вика.

Они так и сделали, просто перестав отвечать Римме, которая настойчиво норовила их поссорить. Влюбленная парочка не могла сосредоточиться на лекции, пропуская слова профессора мимо сознания.

—Так ты возьмешь меня на свои загадочные дела? Это же не может оказаться опасным мероприятием?

 Павлу не хотелось впутывать Вику во все эти сложности. Но и отказать девушке тактично у него не получалось. Он знал, что она непременно обидится. А что? Пусть едет, ничего страшного. Паша хотел ощущать хоть какую-то поддержку. А его девушка могла ее обеспечить запросто. Что скрывать, Павлу было сейчас трудно. Он не понимал, что надо делать, как необходимо поступить. И присутствие Вики ему бы помогло. Осознание, что рядом с ним есть надежный человек позволит мыслить более четко, не терять головы.

—Возьму конечно, это не особо и далеко. Деревня Грибки, всего несколько километров от города.

—А что там у тебя, встреча важная?

—Просто надо там осмотреться мне.

—Что случилось то? У тебя кто-то заболел в семье?

—Нет, никто не болеет, все в порядке. Просто неприятные события, я потом тебе расскажу, как сам разберусь и стану все понимать.

—А ваши покровители, которые вам снимают шикарный дом, устраивают по телефонному звонку перевод в университет, они не могут помочь решить вопрос?

—Пока не могут, давай не будем про это, я говорю же, сам не понимаю, что происходит и как надо поступать.

—Если что, я помогу, можешь на меня рассчитывать.

Какая же она милая, Паше просто хотелось ее начать целовать прямо сейчас. Еще не знает, что случилось, а уже готова поддержать.

Они не досидели все лекции, нагло проигнорировав последнюю. И вот Вика уже устраивалась на переднем сидении машины, пристегиваясь.

—Нравится мне этот автомобиль, Пашка. Он такой комфортабельный и надежный. Дорогущий, правда. Здорово, что у вас есть деньги, чтобы такое чудо техники купить.

15

Вика никогда не пыталась узнать, на сколько хорошо у них в семье с финансами. Она не показывала ни разу, что ее привлекает возможность Паши тратить деньги легко и непринужденно. Он знал, что девушка была в него влюблена не потому, что Павел мог ее прокатить на дорогой машине или сделать красивый и неожиданный подарок. Он привлекал ее как личность, как человек. И ему было все равно, из какой она семьи, за счет чего живет. Хотя знал, что родителей у девушки нет, она всегда находилась на попечении своей тётушки. Они старались не обсуждать никакие семейные дела, зачем? Им просто хорошо и комфортно вместе и тем для разговоров хватало.

Минут через тридцать они оказались на месте. Деревня конечно же, не являлась в полном смысле слова сельским поселением. Никакой фермы, никакой сельскохозяйственной мастерской, никаких засеянных полей. Слишком близко к областному центру. Можно сказать, что в этой деревне сейчас обитали в основном жители города, используя участки, как ближние дачи. Небольшая кафешка на краю дороги, явно временная, к ней примыкает какой-то сарай. Павел остановил машину на обочине, пытаясь понять, что из себя может представлять портал.

—Мы кого-то ждем, да?

Ну как пояснить Вике, зачем они сюда приехали? Чтобы она не запуталась, чтобы он не сильно ее загружать сложностями. Может быть, просто сказать правду?

—Вика, ээээ, только ты не смейся и не считай, что я схожу с ума. Мне тут надо найти портал.

—Что? Какой портал? В иные миры, как в кино? — девушка недоверчиво посмотрела на своего парня. — Ты меня разыгрываешь, да? Не хочешь говорить зачем мы тут, не говори. Нечего меня тут всякими фантастическими штучками запутывать.

 Она обиженно отвернулась, глядя в окно. Парень вздохнул. Кто вообще сказал, что надо стараться говорить правду? Какому безумцу такое могло прийти в голову?

—Я же просил не обижаться, Вика. Пусть не портал, раз тебе в такое не верится. Тут должно присутствовать что-то необычное, если я это обнаружу, то смогу понять, что происходит.

—А что вообще происходит? Ты можешь пояснить? Я же не понимаю, что надо искать и зачем это надо искать.

Павел вздохнул. Ну что, опять говорить правду? А сколько правды говорить надо?  Пашке совсем не хотелось таиться от своей девушки. Просто он внутренне был не готов все ей рассказать, впутывая в непонятную загадочную историю.

—Давай я кратко, совсем кратко поясню. Не вдаваясь в подробности и не отвечая на вопросы. Не потому, что отвечать не хочу, просто я сам совершенно ничего пока не понимаю.

—Давай так, я же не прошу все сразу выкладывать. Просто мне вот совершенно не ясно, что тут надо искать.

—В общем, у меня мама пропала. Папа говорит, что она прошла в портал, сама, добровольно. И что портал где-то тут.

—Ты заявил в полицию? А почему твой отец не поехал с тобой, почему он Людмилу Петровну не ищет?

—Он вообще несколько странно себя ведет. Говорит, что она сама так захотела. И что в портал все равно не пройти. Вот я и хочу убедиться, что хотя бы часть из всего сказанного им, может подтвердиться. Нужны какие-то факты, данные, что позволят анализировать ситуацию.

—А он, ээээ….. ой, извини.

—Он нормальный, относительно нормальный. Здраво говорящий, адекватный, я ему верю почему-то. Именно поэтому я тут, чтобы найти эти врата.

—Врата? А куда они ведут?

Паша пока решил не загружать девушку сказочными теориями про иной мир, не пугать Горынычами и Кощеями, не рассказывать про какие-то неведомые иные правила. Слишком все становилось в таком случае похожим на выдумку.

—Не знаю, —ему удалось сказать это совершенно нейтрально. —Портал в неведомое, пусть такой будет вариант.

—Давай пообедаем, в этой придорожной кафешке могут же нормально готовить, как ты думаешь? И попутно станем думать, что такое этот портал и как его отыскать.

—Ну если он обнаружен, значит рядом должны быть развернуты какие-то наблюдатели, не может быть по-другому, вот что я думаю, — они тем временем уже входили в постройку. —Значит, надо искать, где тут толпятся люди.

 Пахло в заведении довольно вкусно, и они с аппетитом пообедали, обсуждая разные варианты про порталы. Решили, что, вполне вероятно, эти врата ничем себя не выдают. Это в фильмах всегда сияние, искры, грохот и прочие эффекты. Паша не стал говорить, что эти порталы не так и легко обнаруживались, и для этого всегда привлекались специалисты, вроде его родителей.

 Народ в кафешке присутствовал, несколько столов оказались заняты одиночками, целых три официантки, явно перебор, но тут уж как хозяевам заведения угодно. Два охранника, тоже излишнее количество. Заведение всего лишь на десяток столов, довольно скромное по убранству, зачем тут хорошая охрана? Люди неспешно ели, официантки болтали меж собой тихонько, охрана бдительно озиралась, словно охраняла денежное хранилище.

 Они расплатились и вышли на улицу. Поозирались, крутя головами. Ничего подозрительного. Рядом с кафешкой припаркована «Газель» с будкой и «Нива». Ну и их большущая машина, явно бросающаяся в глаза. Где же искать скопление народа тут? Они сели в авто и проехали до конца деревни, развернулись и опять остановились. Ничего, никаких намеков на что-то странное. В одном дворе истошно орет петух, где-то стучат по железу, возле крайнего дома мальчишка катается на велосипеде. А не спросить ли его? Паша и Вика подошли к нему. Пацан заинтересованно остановился.

—Слушай, а тут у вас в деревне ничего странного не появилось в последнее время? Ну как в фильмах фантастических?

—Неа, ничего, —мальчишка шмыгнул носом и пожал плечами. —Инопланетян ищете, дяденька?

Дожили, в восемнадцать лет уже можно стать дяденькой.

16

—Нет, не инопланетян. Сбежал от нас Дед Мороз с оленями, его ищем. Рано ему еще подарки развозить.

Мальчишка заулыбался, оценив шутку.

—Нет никаких Морозов, это придумано все. Наверное, вы просто слышали что-нибудь, из газеты вы сами или из телека, как там, забыл…журнальники, вот! У нас тоже в самой деревне говорят, что тут чудесное появилось. Только никто ничего не знает, не видел и мой папа говорит, что пить надо просто меньше.

Парнишка утратил к ним интерес, снова оседлал велосипед и укатил. Он немного развеселил их словом «журнальники», скудеет словарный запас у школьников.

—Слышал, Паша? Просто пить надо меньше. Как думаешь, откуда могут появиться слухи про чудесное? Народ зря болтать не станет, есть тут что-то интересное.

—Все мы хотим чудес. Есть в нас детское, как не пытается жизнь суровая это вытравить.

—Давай подумаем, Паша. Если всё в деревне тихо и мирно, если нет никаких палаток с военными, техники, застав и колючей проволоки. Не означает ли это, что тут просто никаких порталов и нет?

—А если это умный ход? Не афишировать, не огораживать, просто сделать вид, что ничего не происходит?

—Тогда где эти неведомые врата, ведущие незнамо куда? Как их отыскать, каким способом обнаружить?

Они уже опять сидели в машине, припарковавшись у кафе, чтобы не торчать на обочине дороги. Неожиданно у него зазвонил телефон. Номер не определился, это заставляло думать, что звонят из секретной конторы с цифрами и буквой «С» в конце.

—Алло, алло, я вас слушаю.

На том конце провода молчали. Телефоны давно стали мобильными, никакие провода не использовались, а выражение оставалось.

—Говорите, не молчите, —Паша тщетно пытался добиться ответа. —Почему вы молчите?

 Но в трубке стояла тишина. А потом вызов прервался. Послышались гудки, собеседник так и не проронил ни слова.

—Кто это звонил, так ничего и не сказав?

—Не знаю, номер не определился.

-Ну тогда и не думай, мало ли кто номером ошибся. Ну, ты придумал, где этот портал может прятаться?

—Давай просто пешком пройдемся по деревне, вдруг что увидим интересное? Если он в одном из домов, то там может оказаться несколько человек во дворе, может быть какая-нибудь техника необычная.

Они так и сделали, прогулялись из конца в конец деревни, не обнаружив совершенно ничего странного. Портала тут никакого не наблюдалось, вернее, он никак не желал попадаться на глаза. Паша решил, что надо вернуться к кафе с пристроенным к нему совершенно новым сараем, где наверняка хранилась куча рухляди. Вернуться, чуть-чуть еще подумать и уезжать. Именно так они и поступили. В итоге, так ничего и не найдя, они покатили в город. Он высадил подругу возле дома, где та жила, и покатил к себе. На сегодня никаких особых планов больше не имелось.

Папа находился дома, сидел на кухне и смотрел телевизор. Словно не имелось у него никаких забот.

—Ты где гулял?

Именно это хотел спросить и Павел, но отец его опередил.

—В деревне Грибки я побывал, искал портал.

—Нашел?

—Не нашел, думаю, что ты мне наврал. И куда ты пропадаешь каждое утро, вот что мне интересно.

—Просто гуляю, мне сейчас совершенно нечем заняться. Утренние прогулки на свежем воздухе позволяют подумать хорошенько.

—И что ты придумал на этих своих прогулках? Как будем маму то выручать? Если ты намерен это делать.

—Я—пас, она за барьер шагнула по собственной воле, не надо ее искать, выручать и спасать. Ты знаешь, иногда трудно с чем-то смириться, но по факту оказывается, что это лучший вариант.

 Пашу немного бесило такое равнодушие. Они являлись семьей, они прожили вместе много лет. А сейчас надо просто смириться с тем, что произошло? Как можно так сразу стать равнодушным, забыв все то, что долгие годы позволяло им быть единой и дружной семьей? Именно в этом духе парень и высказался весьма решительно. Но это не произвело на отца совершенно никакого впечатления. Словно к нему сказанное сыном вовсе и не относилось.

—Семья, говоришь? Крепкая и нерушимая? Прямо настоящая ячейка общества? — он усмехнулся чему-то своему. —Ну я не запрещаю тебе это доказывать. Но даже помогать не буду. Я уже сказал, Люде там будет лучше, она все сделала правильно.

—Ладно, не помогай! — Паша постепенно заводился. —Но скажи мне, ты мне не врешь? Про портал, про мир сказок, про то, где вы с мамой работали. Или ты просто пускаешь меня по ложному следу?

—А знаешь, я надеялся, что в тебе дар тоже есть и ты почуешь его.

—Дар почую?

—Нет, портал. Он ведь действительно там есть, просто тебе, к сожалению, не дано его найти, ощутить. А может быть, это и к лучшему, как знать?

 Пашу что-то смутило в словах отца, он быстро прогнал в голове последние несколько фраз диалога. Слова про семью, вот. Сказанные очень странным тоном, тоном, который говорил о разочаровании, неверии. Словно папа не считал их семьей вовсе. Если они друг другу посторонние, то зачем кому-то помогать и кого-то спасать? Но такого просто не могло быть. Людмила являлась законной женой Константина, а Павел был их сыном. Это подтверждалось хотя бы свидетельством о рождении. И кучей фотографий, и множеством детских воспоминаний. И тем не менее фраза относительно семьи с вопросительными интонациями в голосе отца застряла у Паши в голове. Не о том он думает, в факте, что они его родители, Пашка не сомневался. Надо хотелось решить, правду ли рассказывал ему папа.

17

—Ладно, не помогай, раз тебе не хочется. Одно скажи, наши с тобой разговоры, твои теории и рассказы о том, что произошло. Это правда или выдумка?

—Это правда, Паша. Ты можешь не верить, сомневаться, думать по-другому. Но портал у деревни Грибки есть. Портал, который может позволить тебе пройти в мир, где правила не такие как у нас, где есть и технологии, которые сказочники берут у нас, и волшебство, которое всегда имелось у них.

—Но где он там??? —Паша почти кричал, не понимая, чему сейчас можно верить. —Я совершенно не понимаю, где он там может быть! Трудно сказать конкретно?

—Пашка, ты всегда хотел, чтобы мы с мамой считали тебя взрослым. Поступи, как взрослый.

—А как поступают взрослые?

—Желательно никому не верить, вот. И верить при этом в себя. А так же предстоит набираться жизненного опыта, набивая шишки.

 И тут Паша понял, что сегодня же поедет в Смоленск. Его просто озарило, то ему надо срочно мчаться в этот город.

—Мне надо в Смоленск, я поеду на машине мамы. Денег можно взять на кухне, ничего у нас не изменилось с твоим увольнением?

—Бери, сколько надо, поезжай, конечно. Считай, что в плане финансов все хорошо. Это действительно так.

Паша думал, что отец станет его уговаривать подумать, не ездить. Но он принял информацию спокойно.

—Только не мчись, дорога все же дальняя. Вике позвони, предупреди, а то будет волноваться.

Сначала он говорил, что никакая это не невеста, и другие будут, ничуть не хуже. Это когда парень пытался остаться на прежнем месте. Теперь заботливо напоминал о звонке. Попробуй пойми этих взрослых. Павел позвонил Вике, сказал, что ему надо срочно в Смоленск, попросил не волноваться. И принялся собираться в дорогу. Хотя, это же не на курорт ехать в дальние страны. Хватит дорожной сумки с парой вещей и ноута. В общем, сборы заняли от силы пятнадцать минут.

 Но сразу уехать не получилось. Папа настоял на том, что надо поужинать, благо, еда уже приготовлена. Он уплел довольно быстро кусок мяса с картошкой и вышел во двор. У него даже мысли не появилось хоть на минуту задержаться или поехать утром. Ночная дорога парня не тревожила, он довольно хорошо водил машину, сев за руль примерно в четырнадцать лет. Открыл ворота, выехал на улицу, вышел из машины, закрывая железные чуть громыхающие створки. Вернулся к авто и вздрогнул. У машины его дожидалась Вика. На плече у нее болталась дорожная сумка.

—Я с тобой, мне надо срочно в Смоленск.

Он сначала подумал, что девушка просто шутит. Но она уже уселась на пассажирское сидение, закинув сумку назад.

—Я не понял, ты что, со мной ехать собралась?

—Угу, говорю же тебе, мне надо срочно в Смоленск, а ты как раз туда собрался ехать. Значит, можешь и меня прихватить.

—Вика, что-то я ничего не понимаю. Объясни мне, неразумному, почему ты решила ехать со мной.

—Не убивай меня, богатырь, я тебе еще пригожусь, —тоненько пропищала девушка и рассмеялась. —Считай, что это просто женская блажь.

—Не понимаю я все равно, —Паша не спешил сесть в автомобиль. — Раньше ты не была замечена в неадекватных поступках.

—А как же мой переезд сюда?

Тут девушка оказалась права. Очень отважный и частично безрассудный поступок, который ему все равно очень понравился. Парень все еще колебался, не зная, как поступить. Слишком часто стали возникать ситуации, когда он не понимал, как будет правильнее сделать.

—Паш, не тяни время, поехали. Не буду я тебе обузой. Ты же не к любовнице помчался, которая уведомила тебя, что беременна?

—Вот ты ерунду придумала, — буркнул Павел, садясь за руль. —Все равно я не понимаю, зачем тебе это.

—Я хочу тебе помогать, поддерживать, заботиться о тебе. Просто мне хочется быть рядом, дурашка.

Паша уже ехал, аккуратно, но быстро. Понять логику решений своей девушки он не смог. Но все равно довольно улыбался. Думать, что Вике всегда хочется быть рядом, было очень приятно. Они ехали по ровной дороге. Переговариваясь, обсуждая и учебу, и портал, и фильмы. То есть, говорили обо всем сразу. Им было хорошо и уютно вместе. Фары высвечивали дорогу, машин оказалось не слишком много, Павел наслаждался вождением. Вскоре Вика заснула, откинув спинку кресла. А он продолжал рулить, с каждым километром приближаясь к Смоленску.

 От чего ему вдруг так срочно потребовалось в этот город? Прямо непреодолимое желание возникло? С чего бы это, он там ни разу в жизни не был и даже ничего особого про данный город не знал. И почему сейчас его так неудержимо влекло туда? На месте разберется, оставалось именно на это надеяться. Как же, он уже в Грибках разобрался с порталом. Так есть он там или отсутствует? И если имеется, то где прячется, почему он так этого и не понял?

11