Мир за гранью

Глава 1

Ночь опустилась на крыши домов, словно бархатный занавес, укрывая его от дневной суеты. Я лежал в постели, уставший после долгого дня, и медленно погружался в сон. Сначала был лишь туман, серый и бесформенный. Но постепенно он начал рассеиваться, и передо мной возникла картина, настолько яркая и живая, что я затаил дыхание. Я стоял на опушке леса, залитого лунным светом. Деревья, высокие и величественные, шептали что-то на своем древнем языке, а воздух был наполнен ароматом хвои и влажной земли. Я почувствовал, как меня тянет вглубь леса, и, повинуясь неведомой силе, сделал шаг вперед. Под ногами мягко шуршали опавшие листья, а лунный свет пробивался сквозь густые кроны, рисуя на земле причудливые узоры. Вскоре я вышел на небольшую поляну, в центре которой журчал чистый ручей. Вода в нем казалась серебряной в лунном свете, и я невольно присел на корточки, чтобы умыться. И вдруг снова я увидел её, снова она, так же как и в других снах. Волосы, цвета шоколада, ниспадали на плечи мягкими волнами, словно водопад, отражающий свет. Когда она двигалась, они колыхались, словно живые. При каждом повороте головы легкий ветерок играл с прядями, открывая тонкую шею, гладкую, белую как мрамор. Лицо ее было овальной формы, с безупречно чистой кожей, словно лепесток розы, не тронутый ни единым пятнышком. Высокие скулы придавали ей благородства, а нежный румянец, разливающийся по щекам, говорил о юности и здоровье. Но самым завораживающим в ее облике были глаза. Они были цвета пасмурного неба – глубокие, ясные, с оттенком синевы обрамленные длинными, темными ресницами, которые казались нарисованными искусной кистью. В них таилась мудрость, не свойственная ее юным годам, и одновременно – искренняя, детская чистота. Когда она смотрела на меня, казалось, что она видит меня насквозь, но без осуждения, лишь с тихим пониманием. Ее губы были полными и нежными, словно два лепестка, готовые раскрыться в улыбке. Улыбка ее была редкой, но когда она улыбалась, мир вокруг словно преображался. Она освещала ее лицо, делая его еще более сияющим, и в ней чувствовалась такая искренность и тепло, что хотелось верить в лучшее. Фигуру её я не видел, всё закрывала ткань, то-ли плащь, то-ли платье нежно персикового цвета.

В этой девушке была какая-то внутренняя сила, спокойствие, а добрые глаза делали ее поистине прекрасной. Она излучала ауру умиротворения. Она была словно тихий ручей, журчащий в лесной чаще, чья вода чиста и прозрачна, а звук успокаивает душу.