Мираж над чертовым болотом

Глава 1

ЗОЯ САМАРСКАЯ

Книга 5

МИРАЖ НАД ЧЕРТОВЫМ БОЛОТОМ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Сентябрь 2003 года1 Окрестности Дуборощинска.

В густом белесом тумане ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки.

—Ау! Мальчики! Ну, где же вы? Мне страшно!

Споткнувшись о пенек, Маруся села на него, обхватив руками колени, и горько заплакала.

Если бы у нее спросили, сколько времени блуждает она в этом тумане, Маруся ответить бы не смогла. Она давно потеряла корзину. Вернее, не потеряла, а бросила, потому что грибы высыпались после ее, Марусиного, очередного падения. Ей уже не хотелось ни ягод, ни грибов. А хотелось туда, где сухо и тепло ‒ хотелось домой.

— Мамочка, мамочка, родная, — перестав плакать, продолжая всхлипывать, приговаривала Маруся, раскачиваясь из стороны в сторону, — я больше никогда в этот лес не пойду. Ой, мамочка, — воскликнула она, и голос ее перешел на шепот, — кто там?

Сквозь туман не было видно подходившего к ней человека. Только по темному силуэту могла определить Маруся, что это был человек, а не собака или зверь какой-то. Обхватив покрепче колени, ей вдруг захотелось остаться незамеченной, захотелось, чтобы человек этот прошел мимо. Она даже готова была и дальше сидеть на этом пеньке, в этом холодном тумане, так почему-то ей стало страшно!

— Маруська! Ты где, Маруська? Ау-у!

Маруся обрадовано встрепенулась. Но перед тем как ответить, прислушалась боязливо: шагов слышно не было.

— Мальчики! Даня, Эдик, я здесь! — отозвалась она и заплакала во весь голос.

— И мы ‒ здесь, — помогая плачущей Марусе подняться с пенька, Данил начал по-своему ееуспокаивать, — ну что ты нюни распустила? Не плачь, тебе говорят! Эдик, помоги

— И то, правда, Марусь! — Эдик погладил Марусю по голове. — Не плачь, мы сами по лесу плутали. Чуть в болоте не увязли.

— А все из-за этого тумана проклятущего. Недаром бабка Феня предупреждала, чтоб сюда не совались. Ничего, сейчас мы отсюда выберемся, и все будет ок! — в голосе Данила просквозила наигранная бодрость.

— А вы дорогу знаете?

— Эдь, мы дорогу знаем?

Совсем близко послышался шорох.

— Кто здесь? — одновременно воскликнули дети.

Маруся вспомнила о своем страхе, замерла на месте. Но, когда в ее руку ткнулся влажный собачий нос, она сразу пришла в себя.

— Собака! Мальчики, это же собака! — Присев на корточки, Маруся, не опасаясь, пригладила мокрую шерсть. — Мы спасены!

— С чего ты взяла? Может, эта собака пришла, чтобы нас съесть.

— Не болтай ерунды, Данил. Если боишься, можешь оставаться здесь, а мы с Эдиком пойдем следом за ней.

— Во-первых, это не «она». Это — «он», пес. А во-вторых, он, то есть, пес, стоит на месте и никуда не идет.

— Домой! — скомандовала Маруся, похлопав по песьей спине.

Виктория сидела за рулем своей машины и ждала пока поднимется шлагбаум. Поезда все не было. Собралась изрядная очередь из желающих миновать этот железнодорожный переезд недалеко от Дуборощинска. Наконец послышался шум, и земля ощутимо задрожала под многотонным составом. Через приоткрытое окно в салон машины залетела пыль вместе с запахом гари. С дерева, растущего у обочины, слетел желтый лист и, увлекаемый воздушным потоком, пролетел мимо лобового стекла. Виктория, откинувшись на спинку сиденья, задумчиво проследила за его дальнейшим полетом.

«Сколько времени прошло с тех пор, как я этой дорогой ехала? Месяц и одна неделя, — подсчитала она в уме, — ехала и думала, что все вопросы решу. Все тайны открою и стану счастливой...».

Месяцем ранее

Виктория огорчилась, узнав о срочном отъезде Дины Сергеевны. Но Олег был рядом. Это радовало и пугало одновременно. «Уедут Алексанадра и Борис, уедет Дина, а мы останемся наедине?»

— Сынок, ну где ты ходишь? — такими словами встретила Олега Дина Сергеевна, — я уже и сумку собрала, и…, — она посмотрела на часы, — Виктория, поехали быстрее, а то мне скоро и на поезд пора.

— Мать, ну в чем дело? Куда ты снова торопишься?

— Мне срочно нужно в сбербанк, деньги перечислить, а то с товаром пролечу.

«Ничего, я пока обдумаю, как все обставить поторжественнее! Поторжественнее? Ну что за торжество без цветов? Придется за цветами топать!»

Дина Сергеевна, радуясь, что в банке не было очереди, перечислила нужную сумму.

— Видишь, буквально за полчаса управились и у нас достаточно времени, чтобы не торопясь пообедать. Вика, смотри, кто-то к нам пожаловал!

Виктория и сама заметила возле дома незнакомую машину.

— Елки, ну кто так паркуется? Въезд перекрыл!

— Это к Олежке или к тебе, — Дина Сергеевна сняла солнечные очки, пытаясь разглядеть номер.

Виктория остановила машину немного поодаль.

— Придется нам пройти немного, а то я с ней не разъедусь.

«Почему я сказала «с ней»? Может быть это не «она», а «он»?

Олег услышал, как подъехала машина Виктории, как хлопнула калитка, а потом заскрипела входная дверь. Услышала это и невысокого роста черноволосая девушка, стоящая перед ним. Как только Виктория переступила порог комнаты, девушка выхватила из руки Олега бархатную коробочку, и в одну секунду кольцо оказалось на безымянном пальце ее правой руки. Не останавливаясь на этом, она обвила шею Олега двумя руками и со словами: «Олежек, любимый, я так рада, что ты меня простил», поцеловала его в губы.

Глава 2

ГЛАВА ВТОРАЯ

В доме напротив на веранде долго горел свет. Давно ушла в спальню Оксана. Не выдержал закаленный дружескими посиделками Геннадий Иванович и тоже ушел в свою комнату. Максим зажег спираль от комаров и снова налил до краев хрустальные рюмки-сапожки.

— Давайте, братаны, еще по одной, за удачу, и спать!

Корень, не выпуская из рук гитару, извлеченную Максимом по случаю с дальнего угла чердака, наколол вилкой малосольный огурец и аппетитно захрустел, закусывая.

После взял аккорд и резко прижал ладонью струны.

— Олег, братан, все образуется, ты только разберись, что для тебя важнее!

— Умные мы все советы давать. А как самого коснется, так не знаешь, что и делать. Вон, я с Оксанкой пару раз чуть не развелся. Хорошо, ума хватило не пороть горячку.

— Понимаешь, Макс, я же любил ее, а она…

— Ты сейчас о ком?

— О Рите…

— Вот те раз, пальцем в глаз! Денис, ты это слышал? Он только что говорил, что не знает, как теперь с Викой помириться!

Вместо ответа Корень перебрал гитарные струны и, прислушиваясь к звукам, стал подкручивать колки, подумав при этом, что было бы неплохо, если Олег помирится с Ритой. Подумал, и ему стало как-то не по себе, показалось, что Виктория «услышала» эти его мысли.

— А что этот Андрюха, правда в милиции работает, а?

— Никак ты, Орлик, ревнуешь? — засмеялся Максим, — все, все, шучу. Работает, да не у нас. Знаю только, сказано было свыше не обращать на него внимания.

— Не обращать? Это как?

— Ну, таксует он на своей копейке, а зачем, шут его знает!

— Пора бы вам отдохнуть, друзья-товарищи! — С такими словами вышла на веранду Оксана. — Я пока со стола уберу, а вы отправляйтесь умываться и… короче, Олег и Денис, полотенца чистые в душе. Постелила я вам в летней кухне. Денис уже там спал, дорогу, если чего, покажет.

— Слушаюсь, товарищ главный командир!

Оксана, укоризненно покачав головой, удалилась, унося на подносе грязную посуду и остатки еды.

— Как ни стараюсь, мужики, жена всегда званием выше! — Для убедительности своих слов Максим даже поднял вверх указательный палец.

— Макс, я тебя в пять утра начну будить, — вернувшись, пообещала Оксана, убирая скатерть со стола. Всем спокойной ночи! Да, не забудьте выключить свет!

Виктория тоже долго не могла уснуть. Перед глазами снова и снова возникали лица Риты и Олега. Снова видела она блеснувшее в луче солнце обручальное кольцо. Утром память услужливо нарисовала ту же картину, разозлив не на шутку свою хозяйку. «И долго я еще буду страдать? Нужно отвезти Тишковых в Вавиловку и ехать домой. Так я и сделаю, — решила Виктория, поднимаясь с постели, — приеду домой, повидаюсь с бабулей, а потом навещу Светика. Хватит с меня этих Суровых, Никодимов, Эльвир и… А Борис? А Борис теперь с мамой помирился. Может, она пить перестанет, и все у них наладится. Как вкусно пахнет! Может, Нюра вернулась? Нет, у нее обязательно что-нибудь подгорает».

— И что мы гадаем, а Ежик? Сейчас мы все выясним. Вот только оденемся. Мне вполне подойдет вот этот халат, а тебе?

Завернув сопротивляющегося, что есть силы, Ежика в одеяло, Виктория вышла вместе с ним на кухню.

Александра хмыкнула, увидев замотанного в одеяло кота. Борис одобрительно улыбнулся. Когда вчера они стали невольными свидетелями вчерашнего визита Риты и слышали, как плакала Виктория, жалуясь Ежику, то предполагали, что утром все это может повториться

— Оладушки! Со сметаной! — Радость Виктории была неподдельной. — Борь, только не говори, что это ты напек!

— Это мамка напекла, а я только на базар сходил, сметаны позычил.

— Украл, что ли?

— Ты, че? Одолжил!

— Одолжил? Ладно, а то у меня чуть аппетит не пропал. Давайте завтракать?

— Ты кота отпустила бы, а то он, видать, тоже есть хочет, — заметила Александра.

Виктория поднесла к порогу и вытряхнула Ежика из одеяла.

— Свободен! Давайте быстрее завтракать, пока никто не пришел.

Едва они села за стол, как разлилась пронзительная трель дверного звонка, заставив всех вздрогнуть.

— Елки, шутка не удалась! Борь, будь другом, узнай, кто к нам пожаловал!

Борис вернулся вместе с Олегом и Корнем.

— Я так и знала, что не получится оладушек вдоволь поесть! — Стараясь не смотреть на Олега, Виктория поставила на стол еще два блюдца, — присоединяйтесь.

— Садитесь, садитесь! — засуетилась Александра, подхватываясь с места. — Сейчас еще напеку!

Оставив незваных гостей на кухне, Виктория быстро переоделась в спортивный костюм, умылась и вернулась к столу.

— О! Да я смотрю вам совсем худо, ребята!

— Нам-то, что? А Тихоня, вот, на работу пошел, — отозвался Олег.

— Хорошо, хоть не поехал. Да вы не стесняйтесь, берите сметану. Денис, не облизывай пальцы, не подавай дурной пример остальным.

Корень был удивлен и обрадован. Он боялся застать Викторию в слезах, а она, как ни в чем не бывало, ест оладьи со сметаной, да еще и весело улыбается.

Олег тоже был сбит с толку. В глубине души он даже огорчился. Слушая, как шутит Виктория, подумал, что Рита, возможно, явилась во время, и не дала ему сделать еще одну ошибку.

— Вы, кажется, в Вавиловку собирались?

— Собирались, да я передумала!

Александра, услышав ее ответ, уронила на пол вилку, которой переворачивала оладьи на сковороде.

— Ну вот, вилка – «она»! И кто еще к нам торопится? Опять шутка не удалась. Не мой день, что ли!

Глава 3

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

На следующий день возле дома бывшей учительницы остановилась видавшая виды ока. Валентина Константиновна, подойдя к окну, отвела штору в сторону и, увидев родную сестру, удивилась. Потом не торопясь вышла на крыльцо. А гостья, сдвинув засов на калитке, уже заходила во двор.

— Не ждала?

— Отчего же? Всегда жду! Если ты помнишь, и звала не раз.

— Вот, я и приехала. Красивые у тебя цветы. — неторопливо обходя клумбу, задумчиво заметила она, — а в дом пригласишь?

— Конечно, проходи!

Валентина Константиновна пропустила сестру вперед, отметив для себя ее необычный настрой.

— Что-то случилось?

— А что у меня может случиться? Все в порядке.

— Вот и хорошо. Проходи, располагайся. Сейчас чайник поставлю. У меня даже торт есть.

— Торт? Сама сотворила или в городе была?

— Ни то и ни другое. Гости приезжали. Жаль, ты их не застала, они только что уехали . Милейшие люди.

— Кто же был, бывшие твои ученики?

— Опять ты не угадала. Меня навещали очень интересные молодые люди. Олега Орлова, может быть, ты помнишь. Он в нашей школе учился. А вот невеста его – Виктория – не из наших мест. С ними вместе Боря был, тоже наш вавиловский. Я как-то рассказывала тебе, как мальчик в саду построил себе сараюшку, да и прятался там от матери.

— Так это и есть тот самый Боря? Интересная компания… С мальчиком понятно, а остальные откуда взялись?

Слушая рассказ, гостья то расстегивала, то застегивала молнию на ветровке.

— Тебе жарко, наверное? Раздевайся, — заметив движения ее руки, предложила Валентина Константиновна.

— Да, конечно, жарко у тебя. Стоит раздеться, пожалуй.

— Это от горячего чая.

Валентина Константиновна взяла из рук сестры ветровку и аккуратно повесила на вешалку.

— Ты что тортик не берешь? Попробуй, вкусный, свежий!

— Спасибо, я не ем сладкого, — отказалась гостья, — так, что еще новенького?

Рассеянно выслушав деревенские новости, она поднялась со стула.

— Спасибо за чай, мне пора.

— Ты просто так приезжала?

— Просто так.

Валентина Константиновна проводила ее до калитки, помахала рукой вслед отъехавшей машине и закрыла калитку.

Собирая спортивными брюками сухие колючки с лопухов, женщина пробиралась через заросший сад. Остановилась она в том месте, где когда-то была Борисова халабуда, а теперь зияла яма, заполненная обломками кирпичей. Глядя на эту картину, подумала, что все могла быть иначе. Набрала на мобильнике знакомый номер и повторила вслух:

— Все могло быть иначе, если бы я вовремя вспомнила об этом мальчишке. Тогда могла бы узнать об этом раньше вас! Оказывается, все было так близко! А мы головы ломали ‒ откуда он взялся и почему его никто не ищет! — И, заканчивая разговор, прокричала в трубку, — вы сейчас свои шкуры спасаете и вам не до меня, но я продержусь! Слышите? Продержусь!

В тот момент она еще не знала о том, что Никодим попал в болото, и все считают его погибшим.

Уже сидя в машине вспомнила, что оставила ветровку в доме у сестры, но заезжать не стала. Вернулась в город по окружной дороге. Поставила машину в гараж. Войдя в дом, первым делом разожгла камин. Сняла с себя брюки. Начала обирать с них колючки и бросать в огонь. Вскоре это занятие ей надоело, и в камин вслед за колючками полетели брюки. Глядя, как в огне плавится ткань, хозяйка брюк подумала, что надпись на этикетке тоже обман, как и все вокруг. Впрочем, об этом она не просто подумала, в это она просто верила, верила и очень давно.

… Давно, так давно… Она уже стала забывать те времена, когда ей хотелось обыкновенного женского счастья. И жить хотелось по законам счастливых людей. Всем известно, что у счастливых – свои законы. Но не получилось. Заблудилось где-то ее женское счастье. Но было на свете и другое счастье – то самое, которое у богатых. А у богатых – другие законы. С богатством – тоже не получилось. Но вот-вот должно все получиться. А пока придется жить по своим законам. И напрасно кое-кто попался на ее пути. Пусть произошло это случайно, но произошло. Стать богатой – вот та единственная цель, достигнув которую можно изменить всю оставшуюся жизнь. А там, глядишь, и женское счастье появится…

Виктория же после поездки в Вавиловку, вернулась в опустевший дом. Поинтересовалась у Ежика, как он провел без нее время.

— Можешь не отвечать, и так все ясно. Бедные воробьи. Но завтра они будут счастливы, потому что мы все уезжаем. Можешь примерить свою корзину. Если мала, то сам виноват – нечего было так много есть. Так, кто-то мне звонит.

Звонок был от Натали. Натали сообщила, что «ее Левушке» стало хуже, и попросила приехать как можно быстрее.

Виктория и сама собиралась выехать пораньше, о чем предупредила Олега и Корня, который тоже собрался в Москву. По его словам, возвращаться домой с пустыми руками было стыдно, а в Москве он хотел устроиться на работу. Викторию обрадовало, что Денис едет с ними – оставаться наедине с Олегом ей было тягостно. «Интересно, о чем с ним можно теперь говорить? О погоде? О новостях? Ему, конечно, захочется радостью своей поделиться по поводу возвращения невесты. А я должна буду ответить, что рада за него. Елки, что самое обидное, я так и отвечу! Желаю вам, дорогие Олег и Рита любви и счастья! Ну почему я такая добрая? Почему я опять стояла и улыбалась?»

Олегу очень хотелось объясниться с Викторией. Но, понимая ее настроение, считал, что разговор начинать сейчас нельзя. Всякое объяснение прозвучало бы как попытка оправдаться, а виноватым он себя не чувствовал.

Глава 4

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Виктория с утра занялась уборкой в квартире. Сделав очередной перерыв, позвонила Светке узнать, чем занимается она.

— Чем я занимаюсь? — удивилась такому вопросу Светка. — Вадик обычно говорит: как всегда ‒ ничем!

— Тогда ставлю вопрос по-другому: как у тебя дела?

— У меня все нормалек! А вот у тебя, судя по голосу, не очень. Что опять случилось?

— Ну, ты же знаешь, что случилось.

— Вика, ты помнишь, сколько лет было Карелину?

— Помню, конечно, да Натали сама не своя. Поднялась в шесть утра и уехала к Лидии Михайловне. Опять будет расспрашивать, как жил ее Левушка все эти годы, а потом плакать начнет, вернее, продолжит.

— Займи ее чем-нибудь. У тебя, что – фантазии не хватает?

— Не хватает, — вздохнула Виктория.

— Конечно, у тебя фантазии хватает свои уровни проходить! Кстати, ты прошла этот свой двадцатый уровень?

— Двенадцатый, — поправила подругу Виктория, — в игре? Нет, не прошла.

— Вот и займись. Пройдешь, а там, глядишь, и настроение появится. Давай, не хандри, подруга моя!

«Легко сказать, — подумала Виктория, но за компьютер, все же, села. — Попробую разок, пока Натали не вернулась».

Села и к своему удивлению прошла двенадцатый уровень!

— Ура! — Виктория подхватила сонного Ежика и подбросила его над диваном вверх. Потом попыталась его догнать, уговаривая не обижаться. Догнать – не догнала. И не узнала обиделся тот или нет. — Ладно, гуляй пока. Что там дальше?

А дальше был … тринадцатый...

Виктория быстро истратила все "запасные жизни" и проиграла.

«Все, как в жизни: один уровень прошла, а следующий еще постараться надо. Жаль, второй попытки никто не даст. — Счастливое улыбающееся лицо Риты, как заставка на мониторе, снова возникло перед ее глазами. — Интересно, что бы я сделала со второй попытки? Набросилась бы на нее с кулаками? Или на Олега? Нет, уж, насильно мил не будешь, как в народе говорят. И что я снова об этом думаю? Как будто думать больше не о чем! Вот Натали что-то задерживается сегодня. Уже темнеет, да и дождь моросит. Впрочем, все равно на такси доедет. Чем же мне занять ее? Елки, зеленые! Я же так и не показала ей шкатулку! И куклу она не видела!»

Вернувшись в комнату, она вытащила из шкафа тяжелый пакет.

Сначала вынула из него куклу.

— Иди-ка сюда, красавица!

Посадила куклу на пол, прислонив к дивану. Потом достала завернутую в старое полотенце шкатулку. Развернула и поставила на стол рядом с компьютером. Полюбовавшись, позвонила Натали на сотовый. Услышав, что у нее все в порядке, что она уже возвращается, прилегла на диван. Ежик тут же запрыгнул следом, свернувшись кольцом у нее под боком. Виктория пощелкала пультом, пробежалась по всем программам и остановилась на знакомом фильме. Минут через пять глаза ее сами собой начали закрываться. Нащупала рукой лежащий рядом пульт. Выключила телевизор. Расправила плед.

— Давай, Ежик, укроемся, что-то холодно стало.

Натянув плед до подбородка, уснула.

— Холодно, холодно-о-о-о… — проваливаясь в сон, услышала она собственный голос. Голос прозвучал и, стихая, отозвался где-то вдали эхом.

Во сне Виктория не лежала, укрывшись мягким пледом на диване в своей квартире, а сидела в кресле, укутавшись пуховой шалью, прижимая к себе большую куклу с нарисованным лицом… а вокруг нее была темнота…

— Холодно, — повторяла она, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Деточка, ты что, заболела? Ты бредишь? — потрясла ее за плечо Натали, вернувшаяся от Лидии Михайловны.

— Что? Где я? — Виктория открыла глаза и приподнялась.

— Дома ты, где же еще?

— Елки, опять сон какой-то странный приснился! Как будто я снова в подвале, сижу в кресле с куклой на руках, и так мне холодно!

— Вот с этой? — Натали подняла с пола куклу, — откуда она у тебя? Ей место в музее!

— Может, и сдам когда-нибудь, а пока пусть у нас побудет.

— Ты ей хотя бы платьице постирай, — Натали разглядывала куклу, отстранив ее от себя на вытянутой руке.

— Постираю, конечно. Просто не успела еще.

— В антикварном магазине купила?

— Нет, не купила. Я ее недавно нашла в одном месте.

— Что за место такое?

— Слишком долго рассказывать. Но если ты готова выслушать, то я готова рассказать, тем более что место, где я нашла эту куколку — родовое поместье сестер Вавиловых.

— Что же ты мне сразу ничего не рассказала? — укоризненно посмотрела на нее Натали. — И о своей поездке ничего не рассказала?

Виктория промолчала, не зная, что и ответить.

— Ой, извини, родная, я сама ничего не спрашивала!

— Ничего, бабулечка, тебе не до этого было. А вот теперь переодевайся и послушай, как я не справилась с твоим заданием.

— С каким?

— Ну, ты же послала меня заняться ремонтом дома, а я…

— А ты чем занималась? — Натали, облачившись в теплый махровый халат, подсела к ней на диван, — рассказывай!

Виктория поведала ей все, не утаивая деталей. Не потому, что по Светкиному совету хотела чем-нибудь занять Натали. Просто ей самой необходимо было разобраться во всем. Рассказывая, она вспоминала все мелочи, на которые сразу не обратила внимание.

Выслушав, Натали немного подумала и задала вопрос, который все время мучил Викторию.

— Кто же мог назваться твоим именем?

— Я думаю, что это была внучка Надежды. Кто, как не она должна была получить свидетельство, чтобы сделать все остальные дела? Вот только зачем ей нужно было называться моим именем? И кто эта таинственная внучка? Ты что-нибудь знаешь о детях Надежды?

Глава 5

ГЛАВА ПЯТАЯ

Адель, не отходя от окна, позвонила в колокольчик. На его звон в комнату вошла девушка по имени Полина.

— Подойди сюда.

Полина приблизилась.

— Посмотри в окно. Видишь вон ту красную машину?

— Да, вижу!

— Возьми то, что будет лежать на заднем сиденье, положи в этот пакет и принеси мне!

Не задавая лишних вопросов, Полина взяла пакет и собралась выйти на улицу.

— Нет, погоди, — остановила ее Адель, — выйди через другую дверь.

Полина в точности выполнила указание своей хозяйки. Адель сменила черный парик на светло-русый. Надела очки в массивной оправе и вышла в приемную. Одновременно с ее выходом распахнула входную дверь Виктория и быстрым шагом приблизилась к столу.

— Девушка, вас записать? — изменив голос на низкий, спросила Адель.

Ей совершенно не нужно было, чтобы посетительница поняла, кто перед ней находится. Она заранее учла, что зрение любого человека, попавшего с улицы в помещение, некоторое время адаптируется.

Виктория остановилась.

— У меня срочное дело!

— На какое число? — задала Адель вопрос, как будто не услышав сказанного. — Вас устроит вторник на следующей неделе? — она нарочно тянула время.

Из соседней комнаты, сопровождаемая «музыкой ветра», появилась Полина, в точности выполнившая указание хозяйки.

Адель встала с места, взяла из ее рук пакет и произнесла:

— Запиши клиентку на вторник. После этих слов, она неторопливо удалилась.

— На утро? — садясь за стол, спросила Полина.

— Я не собираюсь записываться на прием! — возмутилась Виктория, делая шаг к двери, за которой только что скрылась Адель, — мне нужно поговорить с ясновидящей сейчас, немедленно!

Вскочив с места, Полина стала перед дверью, пытаясь преградить путь посетительнице. Но Виктория, отстранив ее, прошла дальше.

— Это еще о чем вам нужно поговорить? — надменно спросила Адель?

Она сидела на стуле, заложив ногу за ногу.

Виктория приготовила первую фразу, но так и не произнесла ее. Взгляд ее упал на босоножки Адель, и в голове как будто сложилась картинка из пазлов. Босоножки Адель были расшиты бисером и бусинками. Точно такая же бусинка лежала сейчас в квартире Виктории, в кармане ее халата. Эту бусинку подняла она с пола в доме Надежды Минаевой. «Вот мы и встретились с тобой, внучка бабушки Нади! На голове, без сомнения, паричок! Очки, конечно, для маскировки. Вот только парфюм все тот же».

— «Шанель номер пять»? — насмешливо спросила она.

— «Ландыш серебристый», — невозмутимо парировала Адель, — так вы записались на прием?

Наконец Виктории заметила сидящую на столе куклу. «Это же моя Лиза! Почему она здесь?»

— Вы записались на прием? — повторила Адель свой вопрос, медленно протягивая руку к кукле.

Куклу они схватили одновременно. Адель с силой потянула ее за туловище в свою сторону. Виктория сдаваться не собиралась. В результате кукла оказалась в ее руках вместе с разорванными бусами, висевшими прежде на шее Адель. Вскочив из-за стола, Адель, приближаясь к Виктории и глядя ей прямо в глаза, проговорила:

— Как долго я тебя ждала! Наконец, ты пришла! Наследство – мое. А ты забудь, забудь, забудь…, — повторяя это слово, она одновременно высвобождала куклу из внезапно ослабевших рук Виктории.

Как сквозь сон Виктория услышала, как застучали по столу соскальзывающие с нитки бусинки…

— Вика, что здесь происходит?

Голос Натали вернул Викторию к реальности происходящего.

Она встряхнула головой, отгоняя наваждение.

— Елки, развелось мошенников! Ну-ка, отдай! — схватив покрепче куклу, дернула изо всей силы, — иди ко мне, Лизок! — потом, прижав куклу к себе, повернулась к Натали. — Бабушка, как ты вовремя подоспела! Пойдем отсюда, пока я здесь все в щепки не разнесла!

Натали, прихватив пакет со шкатулкой, попятилась на выход, не отводя глаз от хозяйки комнаты.

Адель не сделала попытки остановить их. Опустившись на стул, злобно проговорила вслед:

— Еще не вечер, посмотрим кто кого!

— Вам плохо? — склонилась над ней заглянувшая на шум Полина.

Не отвечая на вопрос, Адель сняла очки и стянула ставший ненужным парик.

— Какие у вас красивые волосы!

Адель досадливо поморщилась. Ей было ни к чему показываться в таком виде.

— Нет, дорогая, это тоже парик, — ответила она и удалилась в свою комнату.

— Подумаешь, конспираторша! — обиженно проговорила Полина ей вслед, — радуйся, что эти женщины милицию не вызвали! Интересно, зачем тебе игрушка понадобилась? Для Вуду? Вряд ли. Обычно для этого новых кукол делают.

Виктория молча вела машину. Она уже второй раз слушала рассказ Натали о том, как кукла оказалась в руках у девушки из салона.

— Бабушка, да все нормально, лучше посмотри, что я случайно вместе с куклой прихватила, — она достала из кармана небольшой, размером со спичечный коробок, предмет и протянула Натали. — Наверное, был у нее на бусах закреплен.

— Что это?

— Если я не ошибаюсь, это диктофон. Я видела такой у Олега.

Высадив Натали возле самого подъезда, и вручив пакет с куклой, Виктория пообещала вернуться сразу, как только поставит машину на стоянку, что и сделала, купив по дороге пачку сигарет.

Натали уже разогрела сваренный накануне борщ и ждала на кухне.

— Вот это ты здорово придумала – поесть, а то говорят, на голодный желудок курить вредно.

Глава 6

ГЛАВА ШЕСТАЯ

В дорогу Виктория начала собираться после размышлений по поводу воющих и не воющих собак. Придя к выводу, что раз Пятнаш на болоте не выл, то его хозяин ‒ жив. Раз Никодим жив, то не оставит в покое ни Александру, ни Бориса. Как Натали не отговаривала внучку повременить до весны с выяснением всех вопросов, Виктория была непреклонна и решила снова ехать в Дуборощинск. Натали, в обмен на ее обещание звонить каждый день утром и вечером, пообещала не унывать и приглядывать за котом Ежиком.

Не знала Виктория только, как сказать о своей очередной поездке Ларисе, из боязни ее расстроить. У Ларисы и Марка скоро должен был родиться малыш. Лариса не только собиралась стать матерью, но и готовила свою персональную выставку картин.

Укладывая вещи в сумку, Виктория одновременно придумывала, какую бы причину назвать, чтобы это прозвучало убедительно и правдоподобно. Ничего подходящего на ум не приходило. «Скажу первое, что придумаю, — решила она, набирая номер Ларисы, — а там, по обстоятельствам подсочиню».

— Вика, как хорошо, что ты позвонила! У тебя какое-то дело ко мне? Нет? Тогда выручай! Сегодня Шварц ведет себя очень странно: от корма отказался, забился под кровать. Я ветеринара вызвала. Ветеринар обещал приехать в четыре, а тут с галереи позвонили, и назначили встречу на это же время. Мне непременно нужно быть там, чтобы самой посмотреть место для моих полотен. Это же очень важно, какое будет освещение! Ты согласна?

— С освещением?

Лариса с готовностью рассмеялась шутке и уточнила:

— Ты согласна приехать?

— Да, можно сказать, я ‒ уже в пути.

«Как раз и причину придумаю по дороге».

Виктория убрала телефон в сумку, наклонилась, чтобы завязать шнурки на кроссовках, и тут раздался вызов. «Олег? Ответить? Не хочу, не хочу и не буду!»

Натали по мелодии вызова поняла, что звонит Олег, и поняла также, что внучка отвечать не собирается.

— Вика, почему не отвечаешь?

Натали не знала, что произошло между молодыми людьми, но обратила внимание, что они перестали общаться. Снова прозвучал вызов. Сердце Виктории предательски ускорило свой ритм, но она медлила с ответом. Вызов прозвучал третий раз.

— Слушаю внимательно!

— Будь добра, поезжай домой к Горским и оставайся там до моего звонка.

— Может, объяснишь, что случилось?

— Случилось, но все объясню потом.

— Вообще-то мне некогда будет потом, потому что…

Договорить не успела ‒ в трубке послышались короткие гудки.

Олег понимал, что нужно было объяснить Виктории, в чем причина такой, мягко говоря, просьбы. Объяснить, что вновь возникла старая проблема, которая требовала немедленного решения. Если бы он напомнил Виктории о пожаре на даче Горского, то пришлось бы потратить время на объяснения. Но времени на это не было, потому что утром, за полчаса до начала рабочего дня, в кабинете Горского зазвонил телефон. Трубку поднял Горский и после разговора сразу же вызвал Олега.

— Прошло полгода. Если честно, я стал забывать об этом деле.

Весной на даче Горского случился пожар1. После того как выполнив свою работу пожарные уехали, Олег получил задание вплотную заняться расследованием причин возгорания. Больше всего пострадал первый этаж. Там о каких-то следах не могло быть и речи. А вот на втором этаже был найден тайник, к тому времени уже пустой. Узнав, что во время пожара на даче находилась Виктория, Олег мало поверил ее рассказу об удачном прыжке на дерево увидев обломанные ветки. Сомнения у него возникли потому что на руках и ногах Виктории не осталось даже царапин, хотя под деревом был найден обломанный сук со следами засохшей крови. Отсутствие синяков и царапин стало понятным после знакомства со Станиславом. А вот остальное стало проясняться гораздо позже.

Виктория, конечно, здорово помогла и с ключом, и с машиной. С ключа от шифоньера, в котором был устроен тайник, сняли отпечатки пальцев. Однако идентичных отпечатков в милицейской базе данных не нашлось. Зато удалось выяснить, кому принадлежал седан цвета мокрого асфальта, который был замечен сразу после пожара недалеко от дачи. Но на момент выяснения, седан уже был переоформлен на другое лицо, а прежнего хозяина найти не удалось.

Олег с Горским предположили, что в тайнике были деньги или ценности, спрятанные Александром Никитиным2. Возможно даже, не самим Александром, а его тогдашней любовницей Ириной – бывшей секретаршей Горского. Поговорили с ней. Ирина, испугавшись продолжения прошлогодней истории, плакала, утверждая, что ей ничего неизвестно, ни о тайнике, ни о деньгах. Оставался только один человек ‒ отец Александра, который мог ответить на этот вопрос. И вот через полгода он объявился. Объявился именно в тот момент, когда у Горского намечалась важная встреча с зарубежными партнерами.

Имитируя голос своего сына, сообщил, что по домашнему адресу Горского в почтовом ящике лежит послание.

— Небольшой такой пакет, лично для тебя, — и, засмеявшись, добавил своим голосом, — не бойся, мин нет!

— Никитин? Аркадий? — немного помедлив, ответил Горский, — извини, не помню, как тебя по отчеству…

— Не извиняйся, это не обязательно, — перебил его Аркадий. — Ознакомишься, сделаешь для себя выводы, а я позвоню часов эдак в шестнадцать ноль, ноль.

Горский тут же поставил в известность Олега.

— Олег Юрьевич, все, как мы и предполагали! Это отец Александра Никитина – Аркадий… тьфу, опять забыл, как его отчество.

— Осипович, — подсказал Олег. — Именно на Никитина Аркадия Осиповича и был зарегистрирован седан.

— Мне нужно срочно ехать за этим пакетом, пока Лариса его не нашла.

Глава 7

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Олег вернулся быстро. Он уже успел позвонить Горскому. Горский попросил привезти Викторию к ним домой.

— Едем к Горским!

— Погоди, сними вот это, — она протянула руку. — Аккуратно, там должны быть отпечатки пальцев!

Освободившись от «браслета», она посмотрела на свои ободранные руки и, отвернувшись, тихо заплакала, от жалости к себе.

— Ну, что ты, успокойся, все позади, — погладил ее Олег по плечу, — ты просто молодец!

— Да, как Говорун1 отличаюсь умом, и сообразительностью, — Виктория открыла бардачок, — салфетки есть?

— Там твой носовой платок лежит, еще с прошлой поездки остался. Храню, как рыцарь!

Виктория развернула платок.

— Надеюсь, ты им туфли не протирал.

— Нет, использовал по назначению!

Вытерев слезы, а, заодно, и нос, она спросила:

— Расскажи хоть, из-за чего, или из-за кого я пострадала?

Олег пересказал события последних дней.

— Извини, что не ввел тебя в курс дела сразу.

— Конечно, нужно было объяснить по-человечески.

— Я хотел, но побоялся, что ты вооружишься.

— Брось, чем бы я могла вооружиться? — ответила Виктория, а сама, вспоминая свое недавнее положение, прокручивала возможные варианты, как она могла бы… — да, если бы, да кабы!

— Может быть, ты мне тоже расскажешь, что здесь произошло?

— Ничего хорошего. — Виктория описала свою прогулку по лесопарку вплоть до того момента, как вырвался и убежал Шварц, — бедный пес, если бы ты видел, с какой скоростью он мчался!

— Видела бы ты выражение лица Горского, когда он узнал, что вместо Ларисы оказалась в парке ты!

— Говоришь, он отдал деньги?

— Да, почти не задумываясь!

— Надеюсь, я не должна? Впрочем, я спасла его любимого пса!

— Зачем ты так? — сказал с упреком Олег, — ты же его совсем не знаешь!

«Не моя в этом вина!» — хотела крикнуть Виктория, но промолчала.2

Горский уже объяснил Ларисе, что произошло, начиная с пожара на даче. На вопрос Ларисы, почему ей сразу обо всем не рассказали, он ответил, что не хотел, чтобы она боялась.

— Думали, что все решим сами.

— Значит, это был отец Александра?

— Да. Это был Аркадий Никитин.

Увидев Викторию в грязной ветровке, с ободранными руками, Лариса заплакала.

— Ну, все, успокойтесь, девочки мои, — Горский обнял обеих сразу. Потом обнял Викторию, — спасибо, дочка!

На мгновение все присутствующие притихли.

— Я… у меня… мне нужно руки помыть, — отведя взгляд в сторону, тихо, почти шепотом, ответила она.

Официально обращаться за врачебной помощью Виктория наотрез отказалась, убеждая всех, в том числе и себя, что у нее все в порядке, что головная боль пройдет, как только подействует таблетка анальгина.

— Приеду домой и приведу себя в порядок, отдохну, и вес будет нормально. А вот от ужина – не откажусь!

Пока Лариса разогревала остывший ужин, Олег смазал Виктории царапины йодом и даже кое-где приклеил пластырь.

— Хорошо, что огнестрела нет.

— Тогда буду считать, что отделалась легким испугом.

За ужином они продолжали обсуждать события.

— Вика, это просто чудо, что ты обратила внимание на ошейник!

— Это случайность. Я могла бы и не заметить. Жалко мобильник, — вспомнила она о телефоне, — вдруг бабушка будет звонить.

Лариса принесла телефон.

— У меня два. Пробуй только, подойдет ли симка. Завтра новый купим.

— Я сам куплю, — сказали одновременно Горский и Олег.

— Хорошо, — ловлю на слове, — ответила Виктория под общий смех, — и будет у меня три телефона!

«Вот подходящий момент сообщить о предстоящей поездке!»

— Только вы мне потом их подарите, когда я из Дуборощинска вернусь. А пока я с этого буду эсэмэски отправлять!

— Не понял, — первым среагировал Олег, — ты снова собралась в Дуборощинск?

— Не просто собралась, а завтра же и еду.

— Зачем, если не секрет?

— Разве ты забыл, что там у меня есть дом? Хочу нанять рабочих, чтобы начали ремонт. С Натали мы уже обо всем договорились.

В такое объяснение могли поверить только Горский и Лариса, но не Олег.

— Договорились, значит, а со мной не посоветовались?

В ответ Виктория только пожала плечами.

— Как-то так! Только, пожалуйста, о сегодняшнем не нужно бабушке рассказывать, а то расстроится и … заболеет!

«…И начнет меня от поездки отговаривать!»

Откладывать поездку она не собиралась. И на следующее утро, пообещав Натали, что будет «умненькой и благоразумненькой», наказав Ежику помогать по хозяйству бабушке, с легким сердцем вышла из квартиры. Если бы у Виктории была привычка включать по утрам телевизор на канале новостей, то, возможно, в то утро она осталась бы в Москве. Но такая привычка у нее отсутствовала.

От железнодорожного переезда до Дуборощинска было около пятидесяти километров. Менее чем через час Виктория уже открывала калитку завещанного ей родной матерью дома3. Поддевая носами кроссовок влажную опавшую листву, покрывшую оранжево-желтым ковром весь двор, прошла к крыльцу. Как только под ее ногами заскрипели рассохшиеся ступени, в соседнем дворе тут же залаяла собака. Оглянувшись, не наблюдает ли кто за ней со стороны, Виктория просунула пальцы под косяк и вынула оттуда ключ. «Жаль, Нюра переехала. С Нюрой было бы веселей, хотя, ее истории о домовых! Нет, пусть лучше в своем доме живет. Ничего, сейчас вещи разберу, переоденусь и Тихоновых навещу. Чаю попью, заодно расспрошу Максима, что в Дуборощинске новенького, и не объявился ли Никодим».