Мои Ступеньки К Счастью. История матери, рассказанная дочке

К читателю

Дорогой читатель!

Всё, что ты прочтешь в этой книге – чистая правда. Всё это действительно однажды случилось со мной. И я действительно начала писать её для своей дочки – как подарок на 14-летие, а продолжила потому, что детям нравилось читать мои истории и они просили ещё.

Но случилось чудо, которого я совсем не ждала: моя жизнь вдруг стала меняться, становясь всё более свободной и счастливой. Каждая история прошлого, которую я вспоминала, анализируя ошибки и извлекая уроки – меняла мое отношение к этому самому прошлому. Уходили обиды, уходило чувство вины, и вдруг удивительным образом в душе рождалось понимание причин и смыслов, а следом приходили прощение и отпускание. А еще - глубокая благодарность к Жизни от того, что очень ясно становилось, как бережно и любовно она вела и обучала меня в каждый миг. Как пыталась уберечь от ошибок – но давала их совершать, если я была слепа к ее знакам, а потом утирала мои слёзы без единого слова упрёка, исцеляла полученные раны. Правда-правда, я по-настоящему увидела это в своей жизни – и вот это видение стало для меня величайшим открытием. Тем, что изменило меня навсегда.

Этот труд, труд переосмысления своего прошлого, от самого начала, самых первых детских воспоминаний, не избегая ни капли прожитой боли, не обходя вниманием и благодарностью ни капли доброты родителей и всех других людей своей жизни – стал для меня Путем к обретению мира и гармонии внутри себя. Путем к пониманию и процветанию, который я нашла совершенно случайно, однажды решив написать «книгу воспоминаний».

Но даже всё это не самое главное, что я обрела.

Самое главное – это чувство, что моя жизнь идёт не сама по себе, что меня ведут, мне помогают, меня нежно разворачивают к новым Дверям и новым Путям, приглашая войти. И глубокое Доверие к этим силам – доверие, рожденное из переосмысления моего прошлого.

Вот почему, дописав эту книгу «для дочки» и увидев, сколь многое она дала не только моей семье, но и мне самой – я решила поделиться ею со всеми вами. С теми, кто также, как я когда-то, видит свое прошлое «тёмным» и полным боли, настоящее – рутиной, а будущее – полным тревог. И кто хочет найти способ изменить эти чувства и увидеть свое прошлое – мудрым, будущее – светлым, и каждый миг настоящего чувствовать, как его любят и оберегают нежные руки Света…

Единственное, что я позволила себе изменить в своей книге – это имя моей героини и ее близких. Слишком большой путь лежит между мной-тогда и мной-сейчас – настолько большой, что порой я и сама с трудом верю, что всё это и правда когда-то случилось со мной. Поэтому пусть мою героиню и людей, которые ее окружают, зовут чуточку иначе. Впрочем, нескольким людям я сохранила подлинные имена: все они оставили в моей жизни столь яркий след, что запечатлеть их имена для истории – это самое малое, чем я могу выразить им свою глубочайшую благодарность.

Автор

Моей дочери

У меня есть любопытное свойство: я не забываю выводы, сделанные после каждого, самого, казалось бы, незначительного случая в своей жизни. А еще я помню все свои детские ощущения, связанные с ними. И теперь, когда вы, мои дети, проходите те же уроки, я вспоминаю свои ощущения и выводы, и понимаю ваши чувства. Вспоминая «язык ребенка», я общалась с вами, когда вы были маленькими. На «языке подростка» я общаюсь с вами сейчас. Все годы супружества я любовно учу мой любимый «иностранный язык» - «язык мужчин», и стараюсь со всеми мужчинами говорить именно на нем. А недавно я начала изучать «язык моей души» - оказалось, есть и такой…

Возможно, поэтому, с кем бы и где бы я ни находилась, мне отлично удается ладить с малышами, меня осыпают каверзными вопросами младшие школьники, пытаются застать врасплох и задать деликатный вопрос подростки… И я обожаю общаться с мужчинами. Именно общаться - ведь они совсем по-другому мыслят и чувствуют, а это так интересно! Стараться с каждым говорить на его языке – это ключевое условие для взаимопонимания.

Я – счастливая маленькая Женщина. Я умею быть счастливой и чувствовать Счастье. Важно ведь и то, и другое. Кто-то умеет добиваться цели, но не чувствует радости ни от результата, ни от процесса. А кто-то наоборот, отлично ладит с чувствами, но вот «добиваться»…  

Многие люди счастливы в своей творческой реализации: они отличные профессионалы и получают удовольствие, занимаясь любимым делом. Что-то может не получаться, где-то разгорелся конфликт, и ноги подгибаются от усталости, - но им НРАВИТСЯ такая жизнь!  А многие ли счастливы дома? Любимый человек, дети, родители, быт, наконец…

Я сама «встала на ноги», в 16 лет навсегда уехав из родного города в Ленинград – город моей мечты., а вот уже и вам, моим детям, почти столько же... Взаимопонимание, терпение, умение любить и выражать свою любовь, умение радоваться жизни и быть счастливой – вот лишь некоторые чувства  и качества, которым я научилась за это время. Мои ступеньки к Счастью.

Девочка моя, я пишу эту книгу для тебя. Ты любишь, когда я рассказываю тебе свои истории и объясняю, как они изменили мою жизнь. Как из каждого незначительного события, будто из зернышка, произрастало мое будущее. И к какому счастью меня приводили, в конечном итоге, мои трудности и горести.

Говорят, у сильных матерей вырастают слабые дети. Я хочу видеть тебя счастливой. Мудрой женой, любящей матерью, женственной и обаятельной женщиной и очень-очень творческой – кем? – не знаю, но состоявшейся личностью.

Все, что я могу для тебя сделать – это дарить тебе свою любовь, помогать разобраться в себе – в твоих чувствах,  взаимоотношениях с людьми, в твоих склонностях и талантах, и конечно, в твоем призвании. Для этого у меня есть только три инструмента: моя любовь, моя наблюдательность и мой личный опыт. Вот этот последний я и хочу подарить тебе в этой книге, где каждая, даже самая маленькая глава – это одна моя Ступенька к Счастью, тому счастью, которое у меня есть сегодня.

Эта книга будет похожа на меня. Где-то она будет веселой, где-то – тихой и романтической, где-то – смелой, а где-то и наоборот. Где-то нравоучительной, возможно, но это только от того, что я боюсь, ох, как боюсь, чтобы ты не повторила моих самых больших ошибок в жизни, которые так легко совершить. И в такие моменты я прошу тебя о снисходительности к своей матери.

«Она идет по жизни смеясь» - это про меня. Такой меня видят почти все люди. Я же хочу, чтобы вы с Артемом увидели меня такой, какая я есть. Увидели, чего стоит сильной женщине ее сила. И чтобы вы увидели, что успешные, счастливые, сильные люди вокруг вас – такие же, как вы. И что в ваших силах стать такими – счастливыми, сильными и успешными.

Удачи вам!

Ваша мама

Глава 1. СЧАСТЬЕ РЕБЕНКА

Интересно: все ли дети обожают спальню родителей (и особенно – их кровать) так, как обожали ее мы с братом?

Магическое притяжение этого места не поддается анализу, но валяться на ней с родителями, бороться друг с другом, швыряться подушками, делать друг другу массаж и дурачиться тысячью иных способов, да и просто лежать и мечтать на ней – вот оно, счастье! Оно полное и бескрайнее.

Моя первая история начинается именно здесь.

Тихое воскресное утро. Должно быть, первое весеннее солнышко наполнило комнату таким радостным светом, и так нежно разбудило двух малышей, что Максим и Лика, переполненные этой радостью, тут же помчались делиться ею с папой и мамой: красться утром в спальню родителей, проверять, проснулись ли они – была их давняя излюбленная игра.

Последние шаги они оба прошли на цыпочках: очень важно было подкрасться к двери незаметно. Но предвкушение удивленной реакции папы и мамы настолько переполняет крошек восторгом, что по пути они то и дело хихикают и повизгивают.

Вот уже и дверь. В крошечную щелку виден лишь край кровати, поэтому малыши открывают ее все шире и шире, пока им не становятся видны улыбающиеся лица родителей.

- Это кто там уже проснулся? – весело сказал папа, и два крохи бросились на штурм кровати, словно невидимый командир только что скомандовал им: «В атаку!»

- Доблое утло! – пискнула девочка, стискивая мамину шею.

- Лика, не «л», а «ррр», - поправляет ее мама. – Смотри, мой язык почти касается нёба…

Лика скашивает глаза влево: кажется, Максим затеял возню с папой. Ей тоже хочется толкаться и смеяться, но сейчас рядом с мамой ее охватывает такое чувство, словно у них тут что-то вроде женского клуба. И она такая взрослая, прямо-таки настоящая женщина, пусть и маленькая пока.

В маминых глазах светится нежность, да и папа с братом отчего-то притихли (а может, это Лике лишь показалось), но вокруг нее вдруг стало так тихо, так… волшебно-тихо, так хорошо, и веет таким покоем, уютом и миром, словно весь мир замер, застыл вот в этой самой секунде. Исчезло время, и беспричинное, непередаваемо-прекрасное счастье в один миг проявилось, переполнило душу девочки и стало изливаться наружу волнами…

Я и сегодня помню вот эту тишину, и неспешный разговор с мамой о букве «р», и эти волны бескрайнего моря счастья…

Удивительно все-таки! Наши родители старались каждую свободную минуту, вечер, каждый праздник превратить в фейерверк, чтобы мы, их дети, могли назвать свое детство счастливым. И их усилия не прошли даром – то, что они придумывали для нас, действительно, было здорово.

Но нам не дано знать, что запомнит ребенок как «Счастье» - то, что навсегда поселится в его сердце и, как маячок, будет мигать в ночи и манить его. Чтобы, когда он вырастет и станем взрослым, он смог наполнить уже свой дом этим светом, светом Счастья Родом из Детства.

Вчера мы с тобой смотрели наши старые фотографии, и знаешь, что? Твои воспоминания, твои «яркие моменты» – я их почти не помню. Хотя ты помнишь даже тапочки-собачки, подарок дедушки на день рождения, а ведь тебе тогда исполнилось всего два года! Ты помнишь все свои платья… Я твои платья, конечно, помню тоже. Но вот свое детское платье помню только одно – голубое, с белым кружевным фартучком, на котором был нарисован забавный ярко-желтый цыпленок. Я носила его в 5 лет, а других платьев дошкольного возраста, да и другой одежды, я не помню, хотя, говорят, меня одевали как куколку! А я этого совсем-совсем не помню, так жаль…

И каждый Новый Год в детском саду ты гордилась своими «нарядами» - обычными платьями, которые я обшивала дождиком и всякими блестками. А я помню, как на фоне нарядов других детей мои «самоделки» казались мне жалкими, и как я мучилась угрызениями совести из-за того, что мы с папой не могли купить вам «настоящую красоту». Мне всегда было неловко за то время…

Но когда вчера ты сказала, что твои новогодние платья были изумительными, и что даже сейчас ты вспоминаешь о них с восхищением.… Знаешь, от радости и облегчения у меня даже слезы на глаза навернулись. Подумать только: десять лет меня царапала мысль, что в самое сказочное время вашего детства и в самый волшебный день, в Новый Год - я не сумела подарить вам Счастье. А оказалось, что, создавая вот эти самые, такие простые наряды из блесток и «дождика», в которых не было почти ничего, кроме моей любви – я именно его вам и подарила.

Замечательное, безоблачное и бесконечное, Счастье ребенка.

Глава 2. СЕМЕНА ТВОРЧЕСТВА

Детский сад на Крайнем Севере. Тридцать «пингвинят» вышли на вечернюю прогулку. И хотя на площадке есть и горка, и лесенки, и снега вокруг, сколько хочешь – им скучновато, ведь каждый день они видят здесь одно и то же, и никогда ничего не меняется…

Но однажды случилось чудо: к малышам на прогулку пришли их папы!!!

Они взяли лопаты, и сделали… что? Не-ет, не обычную горку, ведь среди пап был и Ликин папа – великий выдумщик! Поэтому на их площадке поселилась горка-«черепаха», а еще длинный плоский смешной «крокодил». И, конечно же, все дети рвались помогать (хотя им не слишком-то и давали) - но как они могли заниматься чем-то своим, если их папы совсем рядом были заняты столь интересным делом?! Так что малышам выдали воду и краску, и крокодил стал зеленым, а черепаха - коричневой. Конечно, папы и простую ледяную горку соорудили (для этого их и позвали) - но в ней не было бы ничего особенного, горка как горка. А вот горка-черепаха… такая огромная… С ее панциря можно было скатываться во все стороны!!! Она простояла всю зиму, и каждый день до конца зимы Лика с гордостью «здоровалась с черепахой» - так, словно папа не слепил ее из снега, а принес прямо из дома. И словно она – их с папой, собственное, живое существо…

Я и сегодня помню переполнявшую меня гордость за то, что у меня такой папа. И что он придумал для нас то, чего до него не придумал никто.

А может… Постой-ка, я вдруг вспомнила, как мы с вами впервые слепили гномика вместо обычного снеговика – ты помнишь? А однажды в шутку затеяли Конкурс Снежных Скульптур – и он оказался таким веселым делом, что был тут же добавлен в список наших зимних семейных традиций. Кого мы только не слепили за это время: собаку, женщину с длинными косами, ленивца из «Ледникового периода», Дон Кихота, индейский домик иглу и даже огромного Дракона!

Так… может, всё это потому и появилось в вашем детстве, что когда-то в моем были одна гигантская черепаха и один смешной крокодил?..

Семена творчества, зачатки умения мыслить не стандартно…

Я вспоминаю тот, казалось бы, пустяковый случай - и яркий след радости и благодарности, который он оставил в моей душе, и мне видится, что Творчество родителей (да и вообще всё, что они для нас делают: о чем говорят, чем занимаются с нами, как обучают и даже как наказывают) – такое живое… как семена дерева.  Дерева Творчества.

Время от времени зачатки разных идей и планов зреют в душах родителей - и какие-то умирают, а какие-то зацветают и приносят плоды. Дети получают эти плоды, радуются им, наслаждаются их вкусом… и сочный вкус мякоти остается в их воспоминаниях, а семена оседают в душе.

Дерево Творчества… Дерево, вкус плодов которого забыть невозможно. Вкус счастливого детства…

Пройдут годы. Дети вырастут, у них появятся свои семьи. И однажды семена дадут всходы, и вырастут в новые деревья - плодами которых будут наслаждаться уже их дети…

А еще мне подумалось вот о чем. Люди часто говорят о творчестве как о таланте, мол, кому-то «дано», а кому-то нет. Наверное, я и сама бы так думала, если бы не мой папа, у которого по части творчества были выдающиеся способности. Он из любой домашней работы мог извлечь удовольствие, а из обычного дня - сделать праздник. Он не умел жить скучно и пресно, и рядом с ним наша жизнь превращалась в фейерверк. Он жил в творчестве непрерывно – и мы учились так жить, глядя на него.

Ты спросишь, как это было? Я тебе сейчас расскажу.

Глава 3. ПАПИНЫ СЕКРЕТЫ: КАК ПРИВЛЕЧЬ К СЕБЕ МУЗУ ТВОРЧЕСТВА

Во-первых, и это был главный папин секрет: он никогда и ни чем не занимался без «настроения».

Он работал судомехаником, и дома частенько чертил разные замысловатые чертежи - но всякий раз он чертил так вдохновенно, как гурман пробует какое-нибудь фуа-гра или суп из акульих плавников.

Ватман разных размеров, остро отточенные карандаши, черные чернила и несколько плакатных перьев аккуратно разложены на столе. Папа берет лист и, что-то мурлыкая, почти пританцовывая, начинает чертить. Лика сидит напротив с очень серьезным, задумчивым видом. Папа разрешает ей брать свои перья и рисовать на листочках, что девочка и делает: она тоже «чертит». Линии и дуги причудливо переплетаются на папином чертеже. Какие-то шестерёнки, шары, кольца – ничего не понятно, но эта предельная концентрация, эти точнейшие, выверенные до миллиметра движения рук рождают в ней такую торжественность и умиротворение, что Лика невольно ощущает себя участником какого-то шаманства, в котором она – ученик, а ее папа - Мастер и Главный Шаман.

Так же «вкусно» он делал всё - было в нем что-то глубоко сибаритское.

Если он запекал мясо или готовил свой коронный суп-харчо – это стоило видеть. Он это блюдо, еще совершенно не готовое, прямо-таки предвкушал. Он причмокивал, разделывая мясо, пританцовывал, помешивая суп, и аппетитнейшие «М-мм!» и «Ах!» неслись из кухни задолго до готовности. И, надо сказать, блюда всегда отвечали ему взаимностью. Казалось даже, что они наполнялись особенным вкусом под воздействием папиных «мантр».

А уборка? Первым делом папа поднимал всей семье настроение, включая веселую и динамичную музыку (которую сейчас называют «ретро 80-х») - и дети пылесосили и вытирали пыль, подпевая и пританцовывая вместе с ним, отчего уборка сама собой из неприятного труда превращалась в радостный праздник.

Мы танцевали, играли, готовили под музыку, и так привыкли, что «музыка = папа = хорошее настроение», что со временем даже уроки стали делать вместе с ней - настолько легче, радостнее и энергичнее становилось у нас на душе.

Так, незаметно для всех, папа научил нас первому правилу творчества:

1) Ничего не делай без настроения. Сначала настроение – потом дело.

Так просто – и так мудро. Творческая Муза – она ведь как ребенок: бежит от слова «надо», но с удовольствием «прибегает» на хорошее настроение и желание «сделать что-нибудь интересное».

А так как детям от папы всегда бывает что-нибудь «нужно», то мы с братом очень быстро нашли способ создавать и ему это самое настроение – то есть творческуюатмосферу.

Мы готовили чай и украшали стол так, чтобы от чаепития папа получил удовольствие и пришел в «нужное расположение духа». Потом приносили нужные инструменты, готовя «операционное поле». И в финале, включив его любимую музыку, садились с ним рядом и смотрели на него примерно так, как щенята, которые просят с ними поиграть…

В ответ папа заливисто смеялся и – брался за инструменты. Так мы сами нашли второе правило:

2) Нужный творческий настрой всегда можно создать самому.

Это не так сложно, не замечала? Нужно всего лишь найти те действия, которые создают тебе нужное настроение.

И выполнять их всякий раз как Ритуал – ритуал приглашения Музы к совместному творчеству.

Само собой, у каждого человека, и даже у каждого Творческого Дела может быть своя Муза, а значит, свое настроение и свой ритуал (представь, что у каждой твоей Музы свой «номер телефона», по которому ты ей звонишь и приглашаешь к тебе прийти).

Например, на уборку я настраиваюсь под ретро 80-х, на готовку – под легкий приятный душевный фильм, а сажусь писать строго по утрам, предварительно убирая свой стол и расставляя кое-какие важные для меня безделушки у монитора по их особым местам.

Однако только пригласить к себе Музу – это еще не всё.

Нужно научиться быть пластичным инструментом в её руках, то есть позволить ей свободно творить через тебя.

У моего папы это получалось совершенно бесподобно. Он не боялся импровизировать, а импровизируя, не боялся быть смешным или сделать что-то «не то», не правильное.

Обычную игру «в лошадки» он превращал в «обуздание мустанга», номер цирковой лошади, или просто находил множество забавных походок, начиная от походки иноходца и заканчивая «походкой лошади без одной подковы».

Детский спортивный уголок дополнил гамаком, который вел в «домик» (маленькую антресоль).

На Новый год он непременно наряжался - то Котом Базилио, то Пиратом, а то и вовсе Бабой Ягой.

И очень любил дурачиться под музыку. В любую минуту мог оторваться от своих дел и, стащив Лику с дивана, бросался учить ее танцевать рок-н-ролл, или комично изображал «поющих Биттлов». А однажды, когда дети баловались в гостиной, и магнитофон заиграл «Богатырскую силу», папа так комично замаршировал по кругу, изображая из себя богатыря, что они с восторгом присоединились к нему:

Глава 4. МАМИНЫ СЕКРЕТЫ: ВОСПИТАНИЕ С ИЗЮМИНКОЙ

Знаешь, вот я рассказываю тебе всё это, и для меня самой загадка: как наши родители ухитрялись уделять нам столько радостного внимания, так раскрашивать наши будни? Ведь они оба так много работали, к тому же папа месяцами был в море, а мама много болела…

Но еще более я удивляюсь тому, сколь малым еще час назад казалось мне всё это «хорошее» в сравнении со всем «плохим». И как прямо сейчас, едва я дописала главу про пап - мое детство, которое я столько лет считала невыносимо трудным (что во многом истинная правда[1]) вдруг наполнилось таким ярким солнечным светом, что на этом фоне как-то и трудности мои все разом потускнели… И это новое отношение не только согревает и вдохновляет меня – я чувствую себя так, словно у меня появилась новая точка опоры в жизни. Как у дерева, которое много лет считало свои корни слабыми и только болезненно тянулось вверх в безнадежной попытке убежать от своего прошлого – и которое вдруг присмотрелось к земле вокруг себя и увидело, какие мощные корни, оказывается, у него есть. И, ощутив в них надежную опору в жизни, впервые успокоилось, перестало бежать и принялось с любопытством оглядывать себя и всё вокруг.

[1] О чем я расскажу в свой черед

Ну да ладно, вернемся к нашей истории.

У мам своя, совсем иная роль – они создают наши будни, задают некий ритм повседневности и работы. Они помогают нам делать уроки, учат гладить и зашивать свои вещи. Они ставят нам банки и делают молоко с медом, когда мы болеем, и учат мириться, когда мы ссоримся.

И так день за днем: помогают, учат, лечат, утешают, советуют и… воспитывают.

Вообще-то, по части креативности наша мама ничуть не отставала от папы - ведь творчески решатьпроблемы ничуть не проще, чем творчески организовывать досуг.

Современные психологи говорят, что все маленькие дети хоть один раз в жизни, но бывают воришками. Тридцать лет назад никто об этом не знал, и наши родители просто боялись, что в нас могут развиться дурные наклонности, а потому наказывали сурово. Хотя случаи были, прямо скажем, банальные и пустяковые.

В тот день Лика и Максим сидели в гостях у подружки и играли в игру «Рыболов». Сейчас эта игра стала механической: рыбки кружатся на «карусельке», и их ротики то открываются, то закрываются. А тогда рыбки просто разбрасывались по картонной коробке и без проблем ловились «удочкой». Ничего особенного, как видишь - но Лику эта игра привела в такой неописуемый восторг, что она не удержалась и прихватила ее с собой.

Тем же вечером родители подружки позвонили маме и сказали, что ее дети – воры, потому что у них пропала игра. Нехитрую «нычку» быстро нашли, ну и Лике досталось… По «тарифу» - десять ударов ремнем.

Ах, если бы родители знали, как трудно малышу удержаться от манящего блеска всех этих нехитрых, но таких недоступных сокровищ! И как на самом деле быстро он «наедается» краденым…

Сейчас я думаю, как было бы правильно поступить моим родителям? Детям много чего хочется, на всё денег не напасешься. Так вот, я бы объяснила им, что воровать не хорошо, и научила их… меняться. На время - например, на неделю. И предложила им помощь в ведении переговоров, так как сами малыши с этим не справятся, конечно. Потому что до обмена рано или поздно дети додумываются, но только делают это порой… как бы сказать… не умело.

Второй раз Лика «погорела» именно на обмене.

Дело было уже в начальной школе. И Лика, и ее одноклассники в то время были страстными коллекционерами и изучение чужих сокровищ, как и демонстрация своих, были едва ли не самыми главными занятиями на переменах. Естественно, они непрерывно меняли «шило» на «мыло».

И вот однажды соседка по парте с гордостью продемонстрировала Лике свою игрушку – механическую Дюймовочку. Куколка пряталась в бутоне большой лилии. В длинной ножке цветка скрывался механизм: нажимаешь на ручку – и лилия распускается. Игрушка была довольно старой и, кажется, даже слегка погрызенной, но - о-очень притягательной. Уже понимая, что воровать не хорошо, девочка выменяла игрушку… на красивую мамину брошку с темно-синими камушками. Понятия не имею, почему именно на нее, а не на какое-нибудь свое барахлишко – потому как через пару дней мама хватилась брошки и родители с обеих сторон аннулировали сделку, ну а Лике снова досталось… по «тарифу»…

Ликиному брату тоже частенько доставалось «на орехи».

Как-то раз маленький Максимка стащил у отца червонец. Десять рублей при зарплате в сто – это очень много (проезд в метро стоил пять копеек), так что пропажу заметили быстро. Но мальчик не сообразил вернуть купюру в карман отцовской куртки, а спрятал в сестрину. И когда на глазах у всех из ее куртки папа достал пропавшие деньги, Лика испытала шок. К счастью, мимика дочки была настолько красноречива, что родителям всё стало ясно. Так что Максу досталось по справедливости. И «по тарифу»…

Мама, кстати, очень болезненно переносила сию процедуру, даже плакала в другой комнате[2]. Наверное, именно поэтому вскоре она стала искать альтернативные, более миролюбивые виды наказаний.

[2] И для меня это было настолько переживательно, что я старалась бодриться изо всех сил, чтобы только она меньше страдала. И вот знаешь, мне кажется, что именно это ее чувство, когда «я не хочу делать ребенку больно», и папины действия без единой капли гнева и вообще негативных эмоций – прощали их в моей душе уже прежде самого наказания. Они продолжали любить нас в эти минуты, мы не становились «плохими» для них - я чувствовала это всей душой. И была благодарна за это.