Моление улиток. Православная поэзия

Введение

.

Мой духовник, о.Валерий, не раз говорил мне: «Вячеслав, если можешь не писать – не пиши!» Но не писать я не мог. Да и духовника слушался далеко не всегда. И потому за годы моей церковной жизни стихотворений православной тематики у меня накопилась целая книжка. Я собрал их в одном месте, чтоб они пригодились вам так, как они пригодились мне.

Это – непоседственные отклики моей воцерковляющейся и, позже, воцерковлённой души на то, что происходило в глубине моего сердца. Практически все мои стихи – об этом. Даже если это пейзаж, даже если кажется, что я описываю какие-то внешние события – в первую очередь это о внутреннем глубинном содержимом.

Размышления о жизни и смерти. Много покаянных стихотворений. Молитвы. Эпитафии. Восторги. И тут же рядом – внутренние терзания, отчаяние, безнадёжность, уныние и выход из этого через обращение к Создателю. Бесчисленные вопросы к Богу, собеседнику и самому себе. Мне повезло, что мир оказался устроен таким образом, что ни один вопрос не остаётся без ответа. Это воодушевляет меня. Пусть это же вдохновит и вас!

Покаянная тема, красной нитью проходящая через этот сборник, постепенно утратила свою тяжесть, отрастила рылья и освободила меня от меня самого…

Перечитывая укомплектованный сборник, я удивился, насколько тяжел и труден был мой путь к той ступеньке, на которой я окончательно выбрал Свет и Бога… Вера и самоирония на этом пути всегда меня выручали. Немалую дозу и того и другого вы найдете на этих страницах…

Возможно, кому-то стихи покажутся простыми, местами даже несколько наивными… но, во-первых – "будьте, как дети"… а во-вторых – у каждого из нас своя дорога… Я часто зачитывал свои стихотворения, когда проводил паломнические поездки и многим, очень многим они не просто нравились – мои нехитрые стихи открывали невидимым ключом заветную дверку в сердце, за которой – стремление изменить свою жизнь, сокровенная тяга к Богу и Небесному Свету… Поэтому мои стихи предназначены исключительно для тех, кому они действительно пригодятся… Даже если это будет всего один человек на планете.

Есть ещё и в-третьих – в построении этих фраз и мыслей, в использовании слов и смыслов – раскрылся я сам… Таков, каков я есть. Это – я, и это – энергия моей Души, моя энергия – другого меня у меня попросту нет. В этих стихах я весь – взрослый и детский одновременно, отважный и любопытный слегка заумный, глубокий, начитанный и вдумчивый и тут же – поверхностный, легкомысленный, открытый, искренний в крайней степени, почти наивный. Я похож на ребенка, прожившего тысячу лет, но не утратившего свою любознательность и интерес к жизни. И сами стихи, в которых точности и литературному качеству я предпочёл глубину личного переживания – моё реальное отражение в зеркале русского языка.

В стихах часто встречаются церковнославянские слова и обороты – это связано в первую очередь с тем, что я псаломщик и церковнославянский язык для меня привычен настолько, что я на нем думаю… Впрочем, он родной всем нам. Помнится, кто-то из моих детей сказал, мол, папа, смотри, буквы церковно-славянского языка похожи на хромосомы! Как же тонко ими это было подмечено. Надеюсь, это не доставит читателю большого неудобства, так как все эти обороты на слуху у тех, кто регулярно бывает на богослужениях и читает домашние молитвы…

Кроме того, я обожаю многоточия… Это просто примите, как есть…

На этих страницах я разместил почти всё, что нашлось в моём сердце возвышенного, потому что я давно влюблен в Этот Непостижимый Источник Невидимого Света, который на Земле принято называть Богом – и не стесняюсь в этом признаться. И Ему и вам, моим читателям…

О всех замечаниях, неточностях, ошибках и опечатках пишите мне на электронную почту [email protected] или в телеграм @spbrealtor туда же можете адресовать свои отклики и впечатления. Мне дорога каждая живая душа и потому ответить обещаю каждому лично.

Цикл "Моление улиток"

.

* * *

Моление улиток

В середине долгого пути,
Потерявший всякую надежду:
Господи! Как я хочу войти…
Но недосягаем рай, как прежде.

Вдруг наступит нестерпимый жар,
Небеса свернутся, словно свиток.
Господи, останови пожар!
Подожди ползущих вверх улиток!

* * *

Оглашенные, изыдите

Начала пшеница разрастаться,
А моё зерно упало среди терний…
Уходить мне или оставаться? –
Я не оглашенный и не верний!

* * *

Евы разуверились в Адамах,
В их способности вести к воротам рая.
В самых сладких и красивых самых -
Сердцевина чуть не полностью гнилая.

Заходя в ночные балаганы,
Я заметил в быстрых женских взглядах:
Евы сами по себе… Адамы
Допивают горький кубок полный яда.

* * *

Я ищу давно. Всерьёз.
Между трёх высоких сосен,
Или может быть берёз.
В поисках проходит осень.

Здесь везде мои следы,
Я хожу по ним смелея.
Три сосны, как три беды -
Слава Богу, не аллея!

Потемнело. Замело.
И становится морозно.
Я ищу уже давно.
И, похоже, что серьёзно.

* * *

Долгое плавание

Где, Господи, такая тишина,
Где не бушуют помыслы страстей?
Где ветер гнева не дырявит паруса,
Не обрывает боль души моей снастей,

И волны чувств не хлещут через борт
Унылого и утлого челна,
Давным-давно плывущего в Твой порт
Сквозь мрак невежества и жизни времена?

* * *

Человек – нерасцветший цветок, невзошедшее солнце,
Помнишь, Бог сотворил тебя, мир положив возле ног?
Человек. Невзошедшее солнце, нерасцветший цветок.

* * *

Напряжены до истощенья нервы -
Ни спать, ни ждать, ни думать, ни любить.
Я в этом мире, Господи, не первый,
Втугую натянувший жизни нить.

Ещё одно неловкое движенье
И побегу с обрывком поводка…
Удерживает глупых от паденья
Невидимая твёрдая рука.

* * *
Ожидание – белая птица, застывшая в небе,
Тяжесть спелых колосьев, для жатвы созревшего хлеба,
И покОится сердце, как взгляды на старых иконах,
Ожидание – это надежда святых… и влюблённых!

* * *

– Где Ты? Где Ты? Где же Ты?
– Я всегда с тобой.
Чаще, чем дыхание,
Слаще, чем любовь,

Незаметней волоса,
Больше, чем песка.
Только в звуке голоса
Спрятана тоска.

И звенит задетая
Тайная струна:
– Где Ты? Где Ты? Где же ты,
Вечная страна?

* * *

Страдания имеют свой предел,
Блажен, кто добирается до края.
А кто из нас, признайтесь, не хотел
Однажды постучать в ворота рая?

Наш рай находится, буквально, в тех краях,
Карабкайтесь, упрямо, неотступно…
Уходит вверх тропинка, как змея,
Теряясь на высотах неприступных.

* * *

Знамя всепрощающей любви

Свечки маленькое пламя
Пред иконкой затепли –
Чуть мерцающее знамя
Всепрощающей любви!

* * *

Господи, не дай мне возгордиться -
Это твой подарок, а не мой.
Выпорхнувшая из клетки птица
Направляется, не мешкая, домой.

Неустанно к океану воды
Реки терпеливые несут,
Находя заветные проходы,
Совершая терпеливый труд.

Сознавая личное бессилье
Самому достичь желанный рай,
Я прошу: дай пламенные крылья.
И ещё: неутомимое усилье…

Ну а возгордиться мне не дай!

* * *

Серпы у края поля

Облак гладких переливы растекаются над жатвой.
Делатели Божьей нивы крепко спят, их сны приятны.
Травы пряные дурманом убаюкали навеки,
Воздух тёплым океаном опускается на веки.

Усыпляющее пенье мелодичной птичьей речи
Не нарушит их забвенья раньше, чем наступит вечер.
Не очнётся, не застонет видящий хмельные грёзы;
Головы колосья клонят в пыль роняя зёрна-слёзы.

Спит душа, лишившись рая, у неясных снов в неволе…
Зря лежат серпы у края нескончаемого поля…

* * *

Когда бы мы просто любили и жили,
Не ссорясь, не споря, не злясь, не делясь,
Не пробуя яблок, не пачкаясь в пыли,
Не делая больно, не падая в грязь,

Не зная обид, огорчений и боли,
Не делая тайны, не пользуя зла…
То ангелы, радуясь, дли б и длили
Блаженные дни, нет которым числа…

* * *

Не брось прохождения тесного,
Терпи, исполняяся твёрдости,
Помазанник Царства Небесного,
Царь сердца, лишённого гордости!

* * *

Может ли ленивый и презренный
Превзойти земное бытие?
Может ли конечный, перстный, тленный
Царствие наследовать Твое?

А Господь все прибавляет годы
И из милосердья прячет взгляд,
Не желая отнимать свободу,
Данную семь тысяч лет назад.

* * *

Совесть, ты дева иль птица,
Или источник хрустальный,
Что непрестанно стучится
В двери страны обручальной?

Что воспаряя над тленным
В небе высоком летает;
Что изливаясь слезами
Душу мою омывает?

Где-то в глубинах сердечных,
Где-то в просторах бездонных
Спрятана юная вечность,
Словно зарыта икона;

Словно источник подземный,
Ждущий кайла и лопаты…
Совести шёпот – как голос
Птицы. Небесной. Крылатой.

* * *

Верни мне дар любить, похищенный у предков,
Вглядись внимательней, как мне не всё равно.
Как горлица, душа томится в тесной клетке –
Не тронута вода. Несклевано зерно.

* * *

Мои заботы, кажется, просты:
По-детски верить, не оскудевая,
Не возводя бумажные мосты,
И не рисуя в воздухе холсты,
А неуклонно ждать у двери рая.
Себя при этом бдительно теряя…

Цикл «Прости меня»

.

* * *

Разве не для нас воскрес Христос?

Для кого, скажи, Христос воскрес,
Разве не для нас, страстями пьяных?
Ангелы нападали с небес,
Я причислен с ними к лику окаянных…

* * *

Адамкаин

Я таился как зверь,
Но для совести нету запоров.
Я чурался людей,
А на лбу проступала печать.

Я укрылся в листве
Шелестящих земных коридоров…
Где ты? Где ты, Адам?
Я молчал. Я не смел отвечать.

* * *
Mea culpa

Прошлое жжет как ртуть,
Давит как глубина.
Я исковеркал путь -
В этом моя вина.

Дерзок я был и зол,
Жаден, угрюм, упрям.
В окна лез, вместо чтоб
Встать, подойти к дверям.

Дьявол меня стерёг,
Дьявол меня берёг –
Сотни и сотни миль
Адски кривых дорог.

Сколько посеял зла –
Нету ему числа.
Сколько невинных дней,
Столько шагов во тьму…

И почему Любовь
Божья меня спасла,
Путь возвратив и Жизнь –
Ведомо лишь Ему…

* * *

Оставь меня жить… Нет, не ради пустых обещаний –
Я знаю, что мне не исполнить святые заветы.
Но ради прощений врагов моих, ради прощаний,
И ради желания знать на вопросы ответы.

Жить в доме отцовском наёмником… раб своеволья,
Я, проклятый, тысячу раз все обеты нарушил.
Оставь меня плакать о днях отреченья и боли,
Когда я не смог сохранить мою грешную душу…

* * *

Угасает во мгле сияние неоплаканной ночи белой.
Я ищу одного – покаяния. И расплаты за всё, что сделал.
За минутное увлечение было брошено всё, что дорого…
Угасает во мгле свечение и сгущается тьма над городом.

* * *
Дела мои не умрут –
Предстанут на Страшный Суд,
Покажут пальцем – «Вот он
Нарушил отцов закон…»

Он совесть свою попрал:
Убил, возжелал, украл…
Почти не любил людей…
Обжора… Прелюбодей…

* * *

Прости меня!

Прости меня, прости! Я вовсе не достоин
Не то, чтобы просить – и думать о Тебе.
По отношению к моей земной судьбе
Насмешкой кажутся слова «Христовый воин».

Едва жива душа, проиграны все битвы,
Желания порыв задул мою свечу.
Я снова променял на грешное «хочу»
Слова спасительной Иисусовой молитвы.

Упрёки совести найдут меня повсюду,
Мне места на земле отныне вовсе нет.
В ушах – звон двадцати серебряных монет
И стон отчаянья прозревшего Иуды.

Схватив рукой с земли птенца с крылом подбитым,
Я выпустил из виду стаю журавлей…
Осядет жизнь, как пыль, поднятая с полей,
А вечность, словно клад останется сокрытой.

Отвергший благодать, отринувший святыню
Я недостоин тлеть среди тюремных стен,
За грех расплата – смерть, не вавилонский плен.
Гони меня, неблагодарного, в пустыню.

В одежды брачные мне не дано одеться,
Надежда умерла, осталось лишь одно…
Зазнавшегося сердца обнажилось дно –
Лукавого, грехом изъеденного сердца.

Оттуда, изнутри пришла моя беда -
В испорченной душе начало всех падений.
Исчерпан весь запас нелепых извинений
И вынесен вердикт: «Извержен. Навсегда!»

Дитю пристало лепетать «я так не буду»!
Но не умножит ложь последний честный взгляд…
Я был на дне души и видел этот ад
И правду эту я навеки не забуду…

* * *

Я – червь, я коридоры делаю в земле.
Там, где прошёл я, остаётся пустота.
И мой отец был червь – их мир лежал во зле,
А наш был озарён сиянием креста.

Но что с того… я – червь, мой рот забит землёй,
И пустота – плоды моих трудов.
И пусть всю землю осиял Спаситель мой,
Я на поверхность к свету выйти не готов…

* * *

Вот гвоздь в моей руке, Невинный опозорен –
Прибъём Его ладонь! Опять… Опять. Опять!
На боевом посту наёмный римский воин,
Чтоб Бога на кресте в сто первый раз распять.

У каждого свой долг – работа есть работа,
Вина на вожаках – я выполнил приказ,
Нелёгкий труд земной закончив за кого-то,
А мзду за кровь мне мир ещё сполна воздаст…

* * *

Края страниц Писанья режут душу,
И из надреза капает слеза…
Они смогли, а я обет нарушил -
Сижу, реву, ладонью тру глаза.

Они в раю, а я захлопнул дверцу,
Они молились обо мне, а я…
Пью горечь, наполняющую сердце -
Прозрачный, горький сок земного бытия.

* * *

Свет известковых плит, уложенных вплотную,
Свет, ранящий глаза – тот, что не мил.
О чём таком, скажи, сегодня я тоскую,
Что взгляд на эти плиты опустил?

Не поднимают ли лица, творя благое?
Понурый взгляд – всему виной я сам,
Отдавший за бесценок дорогое…
Затылок мой и сердце без покоя

Так надоели белым небесам!

* * *

Молитва теплится лампадой закопчённой
В холодном сердце…
Небо высоко.

Темно в душе, грехами уличенной
И больно вспомнить.
Молодость не сон.

Жизнь разделилась на четыре части,
Из них две пройдено, но
Сердцу нелегко.

Счета не плачены. Вокруг одни напасти.
Душа и совесть.
Слёзы в унисон.

* * *

Только птицы минуют сетей
И немногие из детей,
Но не крылья,
А сердце
Избегнет
Заслуженной кары.

Солнце село в сиреневой мгле,
Нас оставив бродить по земле.
В подступающем
К горлу
Аду
Полыхают пожары…

* * *

В горло не идет покаяние.
Внутренности жжет окаяние.
Черный голос шепчет в сознании:
В бездне путь твой, в бездне конец…

Тщетны все земные старания.
Избегая в жизни страдания,
Нажил ты тоску и метания…
Человек. Убийца сердец.