Молитва святой девы, что ищет покоя в сумеречном мире

Пролог: Метка пустоты.

Плейлист:
Lydia the Bard — Don't Cry for Your Daughters Eve
Aviators — Paralyzed
Azophiel — Icarus
Midix — Унеси меня
Florence and the Machine — Seven Devils
Aviators — Stay Dead
Ash & Ember - Beautiful Damage
Aviators — Have Faith

ИМПЕРИЯ РАДЖОРИ — ЭПОХА ЛУННОГО СВЕТА, LXX ВЕК ЗАРОЖДЕНИЯ ТЕХНОЛОГИЙ.
Блеск зелёных глаз в свете лазурной луны.

Глубины подсознания:

— Брем, стой!

Я бежал за ним по дому, полного мрака, но никого так и не нашёл. Он словно растворился.

Зайдя в одну из комнат, я убедился, что и здесь никого - пустота. Холодный воздух сводил скулы, и вдруг я резко дёрнулся. Дверь позади со скрипом захлопнулась.

Подойдя, я попытался её открыть. Странно, словно кто-то запер меня с той стороны.

И вновь позади послышался голос. Обернувшись, увидел себя. Точнее, свою юную версию, которая сидела на земле и рыдала над телом своего бывшего друга.

Прикоснувшись к своей спине, силуэты рассыпались, словно песок. В это же мгновение я увидел всё то, что когда-то произошло со мной.

— Рё, даже если ты поможешь, я не думаю, что мы оба сможем выбраться. Его взгляд упал на землю.

— Эта ночь наш шанс, Брем. Мы же так долго этого ждали, так почему?

— Посмотри на меня. Я уже никуда отсюда не уйду.

— Мы уйдем. Слышишь? Мой взгляд устремился к окну: оно не защищено и достаточно велико, чтобы пролезть. Но оно почти у самого потолка этого проклятого подвала.

Лицо Брема скривилось в лёгкой, непринуждённой улыбке.

— Разбей стекло. Я подсажу, и ты выберешься.

— Только с тобой.

Прокашлявшись, он добавил:

— Рё, пойми, никто не придёт. Не уйдёшь один – останемся здесь вместе.

Брем, выплюнув кровь, подошёл к окну.

— Брем, перестань нести чушь! Ты уйдешь отсюда со мной!

Брем сохранял спокойствие даже в такой критической ситуации. Он ни на секунду не показывал слабости – ни страха. Однако я ощущал его боль всякий раз, когда он окрашивал пол кровавыми плевками.

— Рё, возьми мой браслет. Обещай помнить.

— Не будь дураком.

С обидой я бросил взгляд в сторону двери.

Брем, как ни в чём не бывало, продолжал улыбаться, хотя улыбка уже была наигранной, за которой отчётливо ощущалась пустота.

— Ты ведь не можешь знать наверняка! Поэтому прекрати спорить и возьми уже чёртов браслет!

Срываясь на крик, он сунул его мне в руки.

Перестав спорить, я молча встал на плечи товарища и, слыша болезненные звуки, которые он издавал, всё же решился выполнить его желание. Еле-еле разбил стекло. Однако тихо это сделать не получилось, и наверху тут же послышались громкие и стремительные шаги.

Я потянул руку Брему. Он ухватился за нее, и я потянул его.

— У меня... словно нет и шанса. Оставь.

Он просто отпустил. Отпустил в тот момент, когда я почти поднял его. Почему?

Тут же раздался громкий удар дверью о стену, а после – пронзительный крик.

...Крик, застывший в горле, вырвался наружу, вырвав меня из сна. Я вскочил на кровати; холодный пот стекал с кончиков пальцев. Ладонь инстинктивно сжала запястье – браслет Брема.

ИМПЕРИЯ РАДЖОРИ. ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОРЕЦ. ПОКОИ РЁ.
6 ЛЕТ СПУСТЯ.

— Всего лишь сон. Проклятый сон, — прошипел я, глядя на знакомый узор высокого потолка. Браслет на запястье был холодным. Обрывки прошлого, как всегда, цеплялись за моё сознание. Невыносимо. Сколько еще раз это повторится?
Холодный мрамор пола обжёг ступни, когда я встал. Голова гудела, раскалываясь. Вчера... Вчера явно перебрал. Фрагменты вечера: смех, слишком много вина... Тецу. Обещал помочь ему разобрать с ним хлам в доме отца. Надо двигаться, а то опоздаю. Похоже, именно он приволок меня сюда. Снова.
Ход мыслей прервал громкий, навязчивый стук в дверь. Через мгновение послышался голос:

— Открывай давай! Кирена ждёт твоего немедленного присутствия в конференц-зале. Со мной Чарльз. Если не откроешь – выломаем эту чёртову дверь, — невероятно спокойным, уверенным и громким голосом сказал Юраги, человек за дверью.
Он говорил о встрече с Императрицей. Но как один из её ассасинов, я знал бы о такой встрече заранее, а не вот так. Кирена Акаси... – в голове сразу же всплыли очертания её худого, безэмоционального лица с пустыми стеклянными глазами и белыми локонами до ушей.
Еле поднявшись на ноги и громко зевнув, я всё же открыл дверь.
За дверью и вправду стояли Юраги и Чарльз, которые увидели меня в одном только халате. Взгляд Юраги помрачнел. И что, снова будет читать нотации о должном поведении?
Косо посмотрев на меня, Юраги буркнул:

— Иди оденься. Мы подождём. Будь ты проклят. Никто не будет в восторге, если я приведу тебя в халате.
Его слова заставили меня улыбнуться: казалось, он только и ждал такой возможности. Никогда не ждал от этого завистника ничего хорошего, так зачем и начинать?
Вдали показались ещё несколько членов королевской охраны. За мной прислали так много народу, будто ожидали сопротивления.
Посмотрев на Юраги, Чарльз выпалил:

— Пожалуй, ты прав, мы же не звери. Давай, Рё, только быстро, — добавил он.
Чарльз был малоразговорчив, отчего его слова поддержки ценились дороже золота. Юраги кивнул в знак согласия. Я бросил на них не менее мрачный взгляд, чем у моего коллеги, ушёл, хлопнув дверью, и вышел только через десять минут, облачённый в дорогой тёмный костюм.

— Куда ты так вырядился? Мы тебя не на похороны ведём.

— Не похоже, судя по вашим кислым лицам.

— Не драматизируй. Если будет необходимо, я вступлюсь за тебя, — выдохнул Юраги и добавил: — Но есть одно «но»: королева приказала доставить тебя в кандалах.
Со лба выступил холодный пот. Я не стал сопротивляться, однако кандалы не были похожи на обычные. Как только они сомкнулись на запястьях, по рукам прошла сильная боль.

Глава первая. Вновь забытый сон.

Императрица медленно поднялась из-за стола с движением подобным развертыванию лезвия клинка. Ее взгляд завис на мне. О чем же она думает?

Она казалась хрупкой куклой: гладкая, будто фарфоровая, кожа, ангельские черты лица, обрамленные волосами и бровями белоснежного оттенка. Невысокая, худая. Вид обманчив. Эта «кукла» пережила века, видела, как стареют и уходят целые поколения моей семьи, с которой ее связывала старая, почти забытая дружба. Помнила ли она об этом сейчас? Хотелось верить.

Юраги, как и обещал, сдержал слово и сказал пару слов в мою защиту. Никогда бы не подумал, что этот парень окажется моим союзником.

— Мы намеревались ворваться в покои мистера Рё, однако, осознавая возможный ущерб, попытались сначала убедить его покинуть их мирным путем. Господин Рё не оказывал сопротивления при аресте. От лица всего коллектива прошу вашей благосклонности. Он служит вам не первый год — проявите милосердие, умоляю.

Императрица долго смотрела мне в глаза, словно пытаясь прочесть мои мысли. Наконец, она заговорила, и ее первыми словами были обвинения. Хотя голос звучал ровно, безэмоционально, в нем чувствовалась ледяная отстраненность.

— Рё, ты получил конверт со всеми необходимыми инструкциями. Но как вышло, что Вальтер жив, а Лонц Фельрайн, один из последних членов совета управления Эшрайма, мертв? Не потрудишься объяснить? Нацумэ окончательно перехватили влияние. Это было твоим решением?

Императрица произнесла это, снова садясь за стол. Напряжение нарастало с каждой минутой, почти достигнув предела. Но ее тон оставался прежним — холодным и бесстрастным.

— Я не одно десятилетие пытаюсь восстановить наши хрупкие отношения. Раджорийский концерн скоро перестанет получать ресурсы от соседей, но это пыль по сравнению с грядущим.

Кирена что-то писала — по-видимому, какое-то указание. Казалось, она не пишет, а черкает по бумаге. Но делала она это без гнева; выражение ее лица оставалось спокойным.

— Скажешь что-нибудь на прощание?

Мои мысли мгновенно погрузились во мрак той ночи. С губ сорвались слова, полные отчаяния и горечи:

— Я не хотел убивать Лонца Фельрайна. Видимо, Вальтер знал о нашем плане и переиграл все в свою пользу. Ваше величество... Похоже, кто-то из ваших приближенных разглашает информацию — другого объяснения у меня нет.

В моих словах не было оправдания — лишь попытка найти хоть какую-то причину перед императрицей. Ужас охватил меня при мысли о брате и о том, коснется ли его расплата.

Глубоко выдохнув, Кирена, оторвавшись от письма, бросила на меня невероятно неоднозначный взгляд, оглядела с ног до головы и снова вернулась к бумаге.

— Не могу понять, почему ты так напряжен. Ты всегда казался мне куда спокойнее и сдержаннее остальных в моей охране.

— Ваше величество, – раздраженно вклинился Юраги, его терпение явно лопнуло, – я правильно понял? Мой коллега убил члена совета Эшрайма?

Ответа он не получил. После паузы я продолжил:

— Мне нет никакого резона убивать его, я знаю цену вашей расплаты.

— Даже если бы это был я, вы бы не нашли меня во дворце — поверьте.

— Думаешь, я не знаю, что вчера ночью тебя приволок Юраги? Кроме того, ты явно был в состоянии опьянения.

— Прошу прощения.

Я на мгновение замолк, обдумывая каждое слово. Бросив неловкий взгляд на коллегу...

Кирена неожиданно продолжила:

— Аселот, меня до гроба доведет своими письмами.

Нервно растирая лицо руками, Кирена опрокинула голову, после чего продолжила.

— Знаешь, что в данный момент сдерживает тебя от решётки?

После небольшой паузы она сама ответила на поставленный ею вопрос.

— Моя интуиция. Иначе ты бы сейчас не стоял на этом место. Твоими руками был убит член совета, и только ты виноват в том, что допустил это. Видимо, даже лучшие ошибаются, как жаль.

И вновь пауза с напряжённой тишиной. Юраги нервно щелкнул крышкой своих карманных часов. Все в зале замерли, ожидая окончательного вердикта.

Затишье прервал голос самой Кирены. Простая до жути фраза.

— Ладно. Считай, что отделался изгнанием.

— Подождите, ваше величество, вы не можете вот так просто взять и...

— Всё решено и уже давно, Рё. Просто постарайся понять. Что бы ты сделал на моём месте? По городу уже расклеены твои фотографии с большим вознаграждением. Сопроводите Сэмимару до первого торгового судна. И — ни в коем случае не выдавать его страже.

С грустью я добавил:

— Спасибо, ваше величество. А что будет с моим братом и его дочерью?

— Это твоя вина, но никак не их, — холодно ответила Кирена.

Меня уволокли с кандалами из переговорной. Краем глаза я заметил, как Юраги взял у императрицы какой-то конверт.

За дверью ждали ещё несколько лиц из королевской охраны, а также моя племянница Эйрис и брат Тецу — похоже, как только они узнали, сразу же вернулись во дворец.

— Постойте, мы все слышали — можно нам попрощаться? — Голос Тецу звучал накалённо, с нотками грусти.

Стражники были моими бывшими коллегами и не стали возражать, чтобы я с ними попрощался.

Тецу с холодом в голосе спросил:

— Это что — конец? Мы больше никогда не увидимся?

Рё прошипел:

— Да, к сожалению, это так. Мне очень жаль...

Брат подошёл ко мне и, обняв, сказал:

— Однако... я верю, что это не конец.

— Спасибо тебе за всё, что ты для нас сделал. Я правда не могу поверить, что это и правда происходит.

Разрыдавшись на глазах у своей дочери, он глубоко вздохнул, прежде чем продолжил:

— А я говорил тебе, что тебе нужна работа попроще. Сначала наша мать, отец, теперь и ты. Просто почему это происходит?

Эйрис смотрела на меня стеклянно-грустными глазами. Я наклонился, и племянница сразу же поторопилась обнять меня.

С моих губ сорвались слова надежды на то, что когда-нибудь мы снова встретимся:

— Я буду скучать по вам обоим. Эйрис, пообещай следить за своим папой вместо меня, чтобы он не пил и не падал в отчаяние. Хотя на самом деле мне самому нужно было начинать держать себя в руках перед выпивкой.

Глава вторая. Серди ярких огней.

Издалека доносился приглушённый говор моряков, таких же, как и я, жаждущих ступить на сушу. Наконец где-то вдали я начал замечать очертания суши. На меня снова нахлынули воспоминания о проделанной дороге. Путь этот был самой настоящей пыткой, рутиной, преследовавшей изо дня в день. Но всему рано или поздно приходит конец — хотелось бы поверить себе в этот момент.

Скоро ступим на сушу. Одна мысль об этом вызывала эйфорию. И снова дождь. Легкий, приятный, омывающий палубу... но почему каждый раз под этот шелест я снова вспоминаю счастливые дни на родине? Пожалуй, всё, что мне сейчас нужно, — вернуться в прошлое и всё изменить. Серое небо вдруг пронзили теплые лучи, пробившиеся сквозь тучи. Контраст – словно напоминание, что свет все же существует, даже когда кажется, что его поглотила тьма.

Кто-то окликнул меня судорожным голосом, вытолкнув из размышлений.

— Рё, подойди!

Это был Лу, капитанский помощник, указывавший на пару ящиков, которые нужно было сдвинуть перед швартовкой. Схватившись за один, мы быстро управились.

— Спасибо, парень. Смотри не задерживайся в Авроре. Местечко спокойное, но слухи ходят мрачноватые. Особенно про культ Нацуме. Береги себя.

— Постараюсь, — кивнул я, уже мысленно собирая вещи.

Врата... Все планы летят к черту. Еще в Раджори Лу обмолвился, что они барахлят, но я надеялся – авось починили. А нет. Полгода как мертвы, древний хлам. Значит, путь в Хандзи – либо долгим морским крюком, либо рисковать через пустоши. Надеюсь, местные не в курсе, кто я — иначе жизнь превратится в кошмар.

Вернувшись в каюту, я начал паковать вещи в дорожную сумку на ремне, отгоняя навязчивые мысли.

Через час я был готов покинуть борт. Меня окликнул старый знакомый. Простившись с Лу, я помахал ему и сошёл с корабля, растаяв в толпе. Сделав первый шаг, я ощутил твёрдую почву, словно никогда её не касался.

Порт встретил меня простолюдинской красотой. Ничего вычурного, но выглядел опрятно и даже красиво. Вдалеке виднелись невысокие дома.

Через какое-то время я оказался у главных ворот Авроры. Лу сказал, что караван прибудет через пару дней, и тогда я смогу продолжить путь. Горько сознавать, что моё снаряжение осталось за волнами.

Тёмное небо над городом сменилось на янтарно-персиковое. Едва я подумал об этом, лёгкий дождь прекратился, и я вспомнил слова Лу перед уходом: в часовой лавке продают артефакты Антару. Поскорее бы узнать ассортимент.

Идя по рынку, разыскивая магазинчик, я неспешно пополнял сумку, бродя от прилавка к прилавку, рассматривая медальоны, платки, статуэтки. Но больше удивляли особенности культуры. Расписные узоры фасадов из необычного камня, напоминающего песчаник. Изредка виднеющиеся храмы поклонения богу Нацуме. Странно — столько бедняков. Раджори тоже не без греха, но здесь они были на каждом шагу.

Передо мной предстала искомая лавка. Старое потрёпанное здание с трещинами из потемневшего песчаника, почти в центре Авроры, — не то, что я ожидал. Долго смотрел я на фасад с разинутым ртом.

Поперхнувшись, спросил у торговца фруктами рядом:

— Это точно часовая лавка?

Торговец молча кивнул, погруженный в свой товар.

Зайдя внутрь, я погрузился во мрак. В тусклом свете маленьких окон я шёл по коридорчику, который вывел в просторное помещение. Вокруг — витрины из толстого стекла, за которыми виднелись наручные часы из серебра, золота и других материалов. Здесь было светлее от лучей, исходивших откуда-то сверху.

— Ау! Есть тут кто? — Очень тихо, что странно для центра города.

Зайдя вглубь, я жадно рассматривал витрины. За спиной послышался едва слышный кашель. Обернувшись, я увидел старого торговца; вид у него был болезненный.

— Часы — это не просто история или пунктуальность, а желание... — Вздохнув, он продолжил: — Желание контролировать то, что нам, смертным, не подвластно. Время. Выбрали что-нибудь?

— Ах, прошу прощения, я не за часами. Меня направил старый знакомый.

Торговец долго смотрел на меня, словно что-то обдумывая.

— Ты не местный? Значит, и о культе не слышал?

— Я из Раджори. Там его упразднили давно.

— Ага... — вздохнул он глубже. — Эх... Тогда слушай, сынок. Культ Нацумэ... (вздох) Не просто фанатики. Они теперь сама власть. Думаю, ты в курсе, кто они такие — Он сделал паузу, записал что-то в книжку, рука дрожала. — Охотятся. На магов. Отряды убийц... Узнают, что ты маг – конец. Знаешь ли... Мой внук... Элиот... в Шиокае. Хороший парень... Молюсь, чтобы не узнали... Родные порой толкают на глупости... Уехал к сестре, когда всё было спокойно. Теперь... теперь все законы – их законы. Держи ухо востро.

— Но страной управляет совет?

— Формально — да. Фактически... нет. Сначала культ переманивал людей. Потом... потом советники начали исчезать... Остались единицы. В подполье. А у культа... развязаны руки. — Голос его дрогнул. — Страшно подумать, что в столице... Не такого хотели люди.

— Ужасно... Но мне нужен артефакт.

— Дело твое... — старик оборвал речь громким чихом.

В глубине души я понимал глупость покупки Антару здесь. Но я помнил ту ночь, когда меня и Брема забрали бандиты. Что, если люди Вальтера тоже играют грязно? Цена магии высока, но оправданна. В этот раз я готов рискнуть, лишь бы не оказаться бессильным. С сильным оружием я буду в безопасности.

— Мне нужен сильный Антару. Когда-то я был ассасином, мой Антару — клинок «Айдос Мирриар». Не редкий, но хочу достойную замену.

— Прошу простить, выбор ограничен. Недавно группа скупила добрую половину. Остались пара образцов. Караван скоро будет — если подождёте, ассортимент порадует.

— Можете показать то, что осталось?

Глава третья. Мотылёк летящий на пламя.

Один из мужчин неосторожно оглянулся на меня и жестом показал другому, что пора уходить. Они были облачены в простолюдинскую тканевую однотонную серую одежду. Расплатившись с торговцем, я последовал за фигурами по тёмному переулку.

Во мне словно пробудился интерес, и я начал медленно идти за ними.

— Что? Ещё один голос. Их намного больше, чем я рассчитывал.

Голос мужчины переходил на крик:

— Просто перережем утырке сухожилия ног, чтобы больше не бегал и не морочил людям голову, и язык заодно — а то лишнего болтает.

— Ну и где он? Неужто ты его в доме запер?

— Не угадал — в сарае.

Я медленно опустил сумку на землю, достав артефакт, после чего спрятал её в тени. Перчатка казалась громоздкой, но выбора у меня не было. Однако, как ни крути, она внушала доверие. Надев её на руку, она тут же сцепилась с моим запястьем, сжав кисть со страшной силой. Боль была настолько неожиданная и сильная, что я чуть не выдал своё присутствие. Однако через пару секунд перчатка стала ощущаться так, словно всегда была частью моей руки.

Сжав механическую руку в кулак, я посмотрел на стену старого барака, после чего попытался взобраться на нее, чтобы пробраться в усадьбу разбойников. Еле поднявшись, я тут же перепрыгнул на следующую постройку. Изнемогая от сильной одышки, я проговорил про себя:

Давно же я таким не занимался, до жути непривычно.

Руковица на моей руке казалась до безумия тяжелой. Тем не менее, набравшись сил, я прыгнул на крышу усадьбы.

Спустившись во двор, я увидел крыльцо. Проходя мимо, я услышал шаги. Скрывшись в тени, я заметил мужчину, который, по всей видимости, направлялся на задний двор. Последовав за ним, я старался не шуметь. Вскоре мы оказались на заднем дворе, а фигура незнакомца скрылась за дверью старого сарая. Увидев это, я ускорил шаг.

Через пару мгновений послышались крики. Устремившись к двери, я слышал, как крик становился всё громче. Распахнув дверь и запыхавшись, я громко крикнул:

— Прекратите!

Переступив порог тёмного помещения небольшого сарая, я ощутил, как глаза переполнились ужасом.

На полу с полуперерезанными ногами лежала милая девушка, а на ней — разбойник, крепко державший её за руки. У неё наворачивались слёзы от боли, а рот был перевязан белым длинным платком. В этом же помещении я насчитал шесть человек; все они были одеты как обычные жители, которых я встречал, гуляя по улицам Авроры. Не было ничего особенного, за исключением двух парней, чья одежда выглядела чуть богаче, чем у остальных.

Самый ближний ко мне сделал быстрый шаг вперёд. В ответ я привел в действие Руковицу, и она тут же начала пульсировать энергией.

— Ариен Киффа! — донесся возглас от одного из разбойников.

Мужчина, услышав от товарища название моего артефакта, остановился, вытянул руки вверх, как бы показывая, что безоружен, и отошёл в дальний угол сарая.

Я правда не знал, какие чувства в этот момент во мне преобладали: гнев, страх, грусть или же всё сразу. Однако, переступив порог, дороги назад уже не было. Уходить без пленницы я не собирался. Выбор был сделан ещё тогда, когда я за ними последовал. Я готов был убить каждого из них, но старался мыслить рационально — лишние проблемы мне сейчас были ни к чему. С грустью посмотрев на девушку, я всё ещё верил, что её можно спасти. Она явно была в тяжёлом состоянии, но всё ещё дышала.

— Отдайте мне её. Я не заинтересован в том, чтобы сейчас здесь с вами драться. И, как я вижу, вы тоже.

Один из них, встав из тени на ноги, заговорил со мной. Он был в сером плаще. Сдернув капюшон, я увидел лысого мужчину средних лет; на правой щеке у него красовалась татуировка увядшей розы, а из подбородка виднелась редкая борода. Он посмотрел на меня с самым надменным взглядом из всех возможных, после чего заговорил настолько глубоким и низким голосом, что я поперхнулся, не ожидая услышать столь завораживающего звука.

— Понимаю, о чём ты думаешь. Убери своё оружие. Ради развлечения мы таким не занимаемся. Это — расплата за кражу.

— Так это, по-твоему, хорошее наказание — кровь на ногах и обрезанный язык? Чёрт возьми, за какие грехи?

— Погоди-ка, это случайно не тебя я видел в центре? Следил за нами? — прорычал мужчина, что издевался над жертвой.

Выдержав паузу, мужчина с татуировкой продолжил:

— Хочешь знать правду? Послушай. Во-первых, не верь всему, что видишь. А во-вторых, глядя на тебя, я сразу понял: ты не местный и не в курсе наших обычаев. У нас воровство — это не просто нарушение. Это один из самых тяжких грехов. В Лодборне Нацуме сказано чётко: карать воров. Ибо овец заблудших не минуемая кара смертного приговора рассудит, как и использование запретной магии, которую ты применил. Но я тебя не осуждаю. Мы все подвержены эмпатии. Даже те, кто заслуживает наказания.

— Давай ближе к делу.

— Ладно. Перед тобой обычный вор, но с одной существенной деталью — она не такая, как остальные. Пожалуйста, убери своё оружие и послушай, что я скажу, а там поступай как знаешь.

Руки зудели от нервов. Моему терпению вот-вот пришёл бы конец, и я бы стёр уродов вместе с сараем. Однако что-то в его речи меня заставило прислушаться, и я нехотя опустил перчатку.

— Ты в своём уме — я рад. Твоё решение избавляет нас от лишней крови на наших с тобой руках. — Речь мужчины казалась воздушной и лёгкой, словно между нами не было никакого напряжения.

— Мой друг — простой торговец, — продолжил он, бросив взгляд на девушку. — С утра он продает редкие товары, а ближе к обеду идёт домой — не любит перерабатывать. А тут вдруг на его голову сваливается... ну, скажем, «прелестница». Начала его соблазнять, словно он самый настоящий герой из сказки. Она сама предложила пойти к нему домой, сказала мол: «Прими душ перед важным делом». Ну он дурак и согласился. Пока мой товарищ плескался водой, она собрала всё, что блестит, и испарилась. Справедливо ли я поступаю? Думаю, нет. Однако меня возмутило другое, и кто я такой, чтобы раскрывать чужие секреты? Если хочешь — забирай её отсюда, и чтобы я вас больше здесь не видел.