Молочная девочка

Глава 1

– Лаура, ты справишься, ты самая целеустремленная, уверенная и решительная на свете. И у тебя самые лучшие эклеры в радиусе пятисот километров.

Девушка, стоявшая напротив зеркала, оглядела себя с ног до головы, занимаясь аутотренингом. Потому что сам себя не похвалишь – не похвалит никто, а поддержка именно сейчас была необходима.

Лаура Анисимова смотрела на свое отражение, но это была вроде бы и не она. За месяц все еще трудно было привыкнуть к остриженным волосам, выкрашенным в тотальный блонд с аккуратными волнами кудряшек. Кстати, всю эту красоту, которая сейчас ослепляла сильнее июньского солнца, создал очень дорогой и крутой парикмахер.

Бывшая бухгалтер животноводческой фермы в деревне Косогоры сейчас была абсолютно другим человеком. Внешне родная мать узнала бы не сразу, а вот внутри себя ей все никак не удавалось отделаться от комплексов и привычек.

Новая прическа, новый гардероб, над которым потрудился стилист, подчеркивая – именно подчеркивая – фигуру, грудь и все прелести Лауры, девушке очень нравился. Она даже стала как-то выше, женственнее и еще соблазнительнее, так хором говорили стилист, парикмахер и Светочка Калинкина, а вот Лаура все еще не могла привыкнуть к себе такой.

За месяц произошло много чего.

Ну, во-первых Лаура выдала замуж свою подружку Светку, и на свадьбе гуляла вся деревня. Баба Зоя даже принесла в жертву второго гуся, первого она отдала на праздничный стол племянницы Серафимы, когда та выходила замуж.

Анисимова в качестве подарка испекла свой шикарный фирменный торт, украсив его розовым кремом в знак того, что теперь чета Соколовых обязана родить девочку. Над этим Пашка должен работать неустанно день и ночь, иначе она посчитает его слабаком.

Во-вторых, Лаура уволилась с фермы, выслушав скандал от отца и матери, не желая с ними ругаться, съехала в город. А на последние отложенные сбережения, что остались после апгрейда внешности, купила дорогущий курс у мега-супер-крутого столичного кондитера, который так кстати приехал в их город, и этим нельзя было не воспользоваться.

Лаура шла к мечте, ей так и сказала подруга: мол, когда, если не сейчас?

Если забыть о мечте, остаться в Косогорах, то она там завязнет, словно в местном болоте в распутицу, и не видать ей сладкого будущего.

И вот сейчас, практически без копейки денег, стоя перед зеркалом в квартире Соколова, куда Лауру любезно пустили пожить молодожены, пока две недели будут делать наследницу, девушка глубоко вздохнула и посмотрела на часы.

Пора.

Невысокий каблук, широкие белые легкие брюки модного стиля «палаццо», ярко-розовая рубашка навыпуск и белый топ. Через плечо зеленая сумочка, в руках большая коробка с бантом такого же цвета.

Как бы не навернуться сейчас – такой красивой, на каблуках – со ступенек подъезда. Вот была бы потеха. Эти мысли, как удары молотка, стучали в голове, но Лаура справилась, спустилась без потерь и посмотрела по сторонам. Вызванного такси так и не было.

– Ну, что за люди? А еще город и цивилизация, а на самом деле никакой пунктуальности.

Придерживая коробку одной рукой, принялась искать в приложении на смартфоне, где там назначенный черный «Шевроле» с номерами «семь семь семь»?

Ей никак нельзя опаздывать, супер-пупер-крутой столичный кондитер еще, говорят, крут нравом. Анисимова много о нем читала, смотрела мастер-классы, и всегда ей хотелось сделать ему не то чтобы замечание, а посоветовать немного изменить рецепт. Внести в него некую изюминку, особенность, отчего тот бы смотрелся более выигрышно.

Но кто она такая, чтобы давать мастеру советы? Да никто. Пока никто. Но в будущем Лаура видела себя владелицей сети кондитерских-кофеен, где все желающие могут попробовать вкуснейшие десерты, выпечку, заказать торты на торжество, выпить вкуснейшего кофе и приятно провести время. Анисимова считала, что именно такого формата не хватает их городу.

Она так и видела стильную вывеску «Сладкий рай» – над названием, конечно, нужно было еще поработать, как и над всем остальном. Но первый шаг к мечте сделан, и даже не один.

Солнце пекло, начало июня выдалось жарким, после такого же начала мая погода решила взять реванш, и две недели, не переставая, лили дожди. А на свадьбу Светочки и Соколова так вообще ливень стоял стеной. Но баба Зоя сказала, что это только к счастью.

Девушка поморщилась – держать коробку с тортом было неудобно, к тому же на солнце кондитерским изделиям находиться долго нельзя, а таксист со счастливыми тремя семерками опаздывал.

– Вот же скотина какая, где вообще его носит? – Лаура начала делать дозвон, оператор соединил не скоро, а когда услышала бодрый голос с кавказским акцентом, хотела выматериться.

– Да, красавица, да, золотце, уже еду, еду к тебе на всех парах своего скакуна.

Однако, какой интересный сервис. Лаура даже растерялась немного от такого изобилия комплиментов, которыми, честно признаться, давно ее не одаривали.

– Я жду уже семь минут, можно там прибавить пара и активней давить на педальку?

– Лечу, лечу, ненаглядная!

Водитель отключился, Лауре лишь оставалось смотреть на экран телефона, но буквально через несколько секунд во двор ворвался черный автомобиль с тонированными окнами и магическими тремя семерками.

Анисимова посчитала, что это хороший знак, как раз в тему, и она должна произвести хорошее впечатление на супер-пупер-крутого шефа из столицы. Дверь с первого раза не удалось открыть, но так же неожиданно рядом оказался невысокий мужчина в кепке и черной рубашке с длинными рукавами.

– Я помогу, красавица, ты как и хотела, я примчался на своем лихом скакуне – и вот у твоих шикарных ножек.

Дверь помогли открыть. Первым делом, не обращая внимания на шофера и не особо слушая его болтовню, Лаура нагнулась, опуская на сиденье коробку с тортом. А за спиной раздался громкий художественный свист.

– Святые небеса...

– Вы что-то сказали? – обернулась и вопросительно посмотрела.

Глава 2

– Лева, да чего ты бесишься? Успокойся, все складывается шикарно. Господи, какая дрянь, как вообще эту муть можно пить? – мужчина, сидевший в большом кресле, сморщился, подавил рвотные позывы, посмотрел на бокал с овощным фрешем, не допив его, поставил на стол.

– Шикарно, что дальше некуда, я прям вот чувствую, что достиг вершины дна.

– Вот не надо оскорблять мой город, ты, кстати, родился здесь и вырос, и получил основы того, на чем построил все то, что имеешь сейчас.

– Извини, Ген, это все нервы, да и жара задолбала.

– Не ссы, друг, – мужчина встал, потянулся, хрустнул позвонками, хлопнул друга по плечу, так что тот едва устоял на месте. – Мы тебе такую здесь конфетку найдем, слюни пускать будешь, уезжать не захочешь. Это я к тому, чтобы не было так скучно коротать дни в ссылке на каторге.

Гена заржал как конь.

– Ой, да прекращай свои шуточки, не до них. Да и не надо мне никого искать.

– Надо, но не хочешь конфетку, будет мармеладка или пирожок. А хочешь – все сразу, я такие места знаю.

Гена подмигнул, вновь взял стакан с фрешем и выпил его залпом, как горькую водку. А вот Льву Корнееву было действительно не до конфеток и мармеладок, а уж тем более булочек и пирожков.

Это было, конечно, странно, потому что Лев Кириллович Корнеев к своим тридцати трем годам был одним из известных, именитых и популярных шеф-кондитеров в стране и за ее пределами. Имел три ресторана, пять пекарен и сеть кондитерских. Участвовал в телешоу, вел мастер-классы и гордился всем, чего достиг к возрасту Христа.

Но тридцать три года оказались столь переломной датой, что он едва не сломался сам. А было желание забухать, уйти в «крутое пике», как говорит друг Гена, но вместо этого уехал в провинцию и поддался на авантюру Орехова.

Деваться было некуда: или Сейшелы и поза тюленя на пляже, или погрузиться в работу.

Работа выиграла. Работа всегда спасала.

Друг так и сказал по телефону, мол, надо развеяться, отвлечься, переключиться, а лучше совсем отключить мозг. Мозг не отключался, даже пока они пили три дня, отмечая долгожданную встречу. Были в сауне, в клубе, катались на теплоходе по реке под песнопения цыган и танцем живого медведя, а еще парились «по-черному» в бане.

Итогом этого кутежа стал обострившийся гастрит Геннадия и его клятва, что он решил худеть и две недели будет кушать вместо стейков овощные фреши.

С фрешами и отсутствием лишнего веса у Льва было все прекрасно. А вот мозг после трехдневной «отключки» стал с большей силой соображать и передавать нервные импульсы между нейронами.

Орехов вздохнул, посмотрел на себя в зеркало, в животе заурчало, жрать хотелось ужасно, надо было сходить на кухню и сказать поварятам, чтобы приготовили что-то диетическое. Хотя в его ресторане, который так и назывался «Два барашка», с самого открытия не было ничего диетического.

– Так ты готов?

– Готов, куда мне уже деваться?

– Правильно, некуда, Лева. Да и куда ты уже денешься с подводной лодки? – Гена снова громко заржал, но тут же поморщился от острой головной боли. – Надевай китель и иди встречай студентов. А я пойду пожру, сил нет уже, сейчас в обморок рухну. Может, какую котлетку из морковки или биточки из кабачков.

Дверь кабинета владельца ресторана «Два барашка» и его главного шеф-повара закрылась, а Корнеев сел на диван, откинулся на спинку и решил помедитировать десять минут.

Медитация не помогала.

В случаях, когда становилось в жизни совсем трудно и хреново, помогали только работа, спорт и новая татуировка – так чтобы большая, и били ее побольнее. К счастью, таких вот критичных моментов в жизни было не так уж много, но росписи чернилами по коже Корнееву хватало.

Облажался Лев Корнеев, конечно, по полной, да так, что дал деру, сбежал, поджав хвост, в провинцию и теперь будет здесь отсиживаться, пока все не уляжется. Макар так и сказал: нужно залечь на дно, а он, как его коммерческий директор, все уладит и разрулит.

А еще опозорился на всю страну, подпортил репутацию – и винить в этом некого, лишь самого себя. Открыл глаза, посмотрел на дисплей телефона, проверяя время и звонки, было много пропущенных вызовов и непрочитанных сообщений, в социальные сети Лев вообще боялся заходить, а вот звонка, который он ждал, так и не было.

– Ну, хорошо, работа так работа, – мужчина встал, убрал телефон в задний карман джинсов, подошел к большому панорамному окну, чтобы насладиться красотами родного города.

В «Двух барашках» было все на уровне, и этот уровень держался строгим владельцем и шефом исключительно методом кнута и пряника. Преобладал кнут, но от этого пряники были слаще меда.

Вид со второго этажа ресторана был шикарным, здание стояло на возвышенности, на берегу реки, место было престижное и дорогое даже по столичным меркам. Река делала изгиб, ее обрамляла яркая зелень, у ресторана на выложенных белым камнем дорожках стояли вазоны с живыми цветами, и все это великолепие завершал фонтан.

– Выпендрежник.

Да, Гена Орехов был именно таким, но, черт, у него эта провинциальная выпендрежность тянула на дорогой шик.

Лев перевел взгляд ниже, к главному входу, туда как раз подъехало побитое такси. Со стороны водителя выскочил невысокий щуплый мужчина в кепке-аэродроме и, открыв пассажирскую дверь, начал помогать кому-то выйти.

Но вместо руки или ноги появилась круглая пышная попка в белых брюках – именно пышная, как у снеговика, слепленного зимой, затем ярко-розовая рубашка, а дальше уже вся девушка-блондинка с повязкой на голове в тон рубашке.

Она оттолкнула щуплого водителя, начала грозить пальцем, потом показывать в салон и снова тыкать в грудь бедолаги. Стояла жара, окна были наглухо закрыты, работал кондиционер, и Лев не мог слышать, что происходит на улице.

– Ну не дай бог это кто-то из новых учеников или учениц.

Лев поджал губы, вновь посмотрел на филейную часть блондинки, нет, такие габариты точно не в его вкусе. Корнеев любит стройных, с тонкой талией и небольшой грудью девушек, чтобы те не ели сладкое и были помешаны на спорте. Так у него самого был стимул не жрать все подряд и быть на одной волне. А все эти любительницы хорошо покушать, считающие, что если он повар и умеет хорошо готовить, то будет их кормить, глубоко ошибаются в этом.

Глава 3

– Так, прекратите меня трогать и крутиться под ногами!

– Принцесса моя! Богиня, я лишь хочу помочь.

– Вы помогли уже как могли. И спасибо, что мы доехали живыми, – девушка, открыв дверь такси, начала неудобно выходить из него задом, держа в руках коробку, уже не перевязанную красивым бантом.

Лаура была зла.

Очень зла.

Если она и была богиней, то только Немезидой – богиней возмездия. Вот если бы сейчас под рукой было отцовское ружье, не носить больше этому разговорчивому представителю своей гордой нации кепку.

Все так хорошо и красиво начиналось. Коржи поднялись, крем удался, классическое исполнение, все строго по рецептуре. Девушка даже коробку купила и зеленый бант, и тут этот таксист, чтоб его депортировали, все испортил. Анисимова это так не оставит, она обязательно напишет злобный отзыв на всю эту контору с непутевыми водителями.

– Так, я сказала отойти от меня, предупреждаю, Вартан.

– Тигран, я Тигран, моя богиня.

– И Тиграна я предупреждаю тоже, что рука у меня тяжелая, один раз даже помогала отцу резать бычка.

– Я все исправлю, я заглажу свою вину. Сегодня вечером я усыплю лепестками роз каждый твой шаг, богиня! А потом буду целовать следы.

Они в городе все такие тупые? Или Анисимовой так «везет», что попадаются именно такие экземпляры?

Остаться и спорить с Вартаном-Тиграном – значило терять время, а его и так в обрез. Как-то нужно еще поправить испорченный торт, хотя, черт, проще было испечь новый.

В письме, что пришло всего два дня назад на электронную почту с подтверждением платежа за курсы, с указанием точного места и времени их начала. Но было еще сказано о том, что необходимо было принести с собой визитную карточку: любое кулинарное изделие, по которому столичный супер-пупер-шеф Лев Корнеев оценит уровень и кулинарные способности.

Лаура сломала голову и не знала, что именно является ее фишкой, ее визитной карточкой, за какое изделие ей будет не стыдно? За то недолгое время, что девушка увлекалась кулинарией, она, конечно, не все успела испечь, не все у нее получалось идеально с первого раза. Но вот эклеры и торт из коржей на сгущенном молоке Лаура могла приготовить с закрытыми глазами.

Приготовила.

И вот от него теперь осталась бесформенная масса.

– Вот же черт!

– Что, я не расслышал?

– Вы еще здесь? Отвяжитесь от меня! Откройте двери и проваливайте!

Сказано было громко и грубо, Тигран икнул, но подчинился. Эта шикарная девушка чем-то напоминала ему мать, если не брать в расчет светлые волосы и слишком, по его мнению, облегающие попку белые брюки. Шикарную попку. Мама бы такое никогда не надела и осудила бы, но Тигран не мог отвести от роскошных форм глаз.

Ресторан «Два барашка» в двенадцать часов дня встретил тишиной и прохладой. Лаура ожидала много народа – таких же, как она, слушателей курса, но ее не встретил даже администратор.

Оглядываясь по сторонам, девушка пошла вперед, неся практически на вытянутых руках коробку, едва прикрытую крышкой, яркий бант волочился по полу. Странное было место, Лаура о нем слышала, но никогда здесь не была. Цены, говорили, тут заоблачные, за стейк просят почти три тысячи рублей.

– Ты кто такая?

Лаура подскочила от громкого и грозного голоса, а потом, сама не понимая отчего, побежала вперед. Но успела сделать лишь несколько шагов в надежде завернуть за угол, как наступила на ту самую зеленую ленту и начала падать.

Второе за час падение торта, а теперь и девушки, теперь было не просто фиаско, а настоящей катастрофой.

– Да твою же мать! А-а-а… черт… Черт, как больно!

У Корнеева было такое чувство, что один из баранов из названия ресторана ожил и сейчас на полном ходу сбил его с ног, а еще навалился всей тушей и удобно устроился. Но аромат женских духов, а еще какая-то липкая масса, размазанная по груди, дала понять, что это точно не барашек.

– Изви… извините… Я… Я не хотела… Я… нечаянно… Я…

Блеяла Лаура точно как овца.

А еще никак не могла встать, руки съезжали по коржам и крему, который теперь был размазан по груди – и ее, и мужчины, на которого она так «удачно» прилегла.

Когда сам Корнеев после секундного замешательства, наконец, сфокусировал взгляд, то первое, что увидел, была практически вывалившаяся из маечки женская грудь в белой массе. Ради интереса лизнул, вкус прошел по рецепторам, мозг распознал: жирные сливки, сахарная пудра и немного соли.

– Молочная девочка?

– Да… А вы как… как догадались?

Теперь Лев смотрел в карие глаза блондинки, которая лежала на нем с испачканной кремом грудью, понял, что начинает возбуждаться. Было так неожиданно, что мужчина и сам не мог объяснить причину эрекции. Эта была та самая блондинка с пышными формами, с ярким платком в волосах, что вылезла из такси и ругалась с водителем.

Лаура не сводила глаз с мужчины, они у него было голубые, в обрамлении темных ресниц. Вот в них вспыхнул интерес, а потом исчез, и они сверкнули гневом.

– Да слезьте вы с меня, думаете, легко?

А вот это было немного грубо.

Лаура поджала губы, эйфория волшебства и красоты глаз лопнула как мыльный пузырь. Девушка уперлась руками и всей массой в грудь грубияну, специально надавив сильнее, уперлась коленом в пах и встала.

– А-а-а… о-о-о…

– Извините, что чуть не раздавила вас. Это не входило сегодня в мои планы.

– Черт, можно было аккуратнее?– Лев прикрыл яйца, зло смотрел на блондинку.

– Нельзя.

– Вы меня всего испачкали.

– Это не дерьмо, это был торт.

– Не могу сказать, что хороший.

Лаура начала отряхивать безнадежно испорченный пиджак, топ и брюки. Куски торта падали на черный глянцевый пол вместе с остатками самолюбия. Она чувствовала взгляд мужчины, гордо вскинула голову, посмотрела с вызовом.

– Если не можете, то и не говорите.

Корнеев встал, боль в паху отпустила, еще раз попробовал уже кусочек торта, что прилип к его футболке – да, точно, это была «Молочная девочка». А вот девушка, что стояла напротив, была, мягко сказать размером чуть больше сорок восьмого, что было совсем не во вкусе Льва последние тринадцать лет.

Глава 4

– Скотина какая! Скотобаза! Тяжело, видите ли, ему было! Это он еще не знает, что такое тяжело, белоручка столичная!

Лаура, сняв испачканный топ, прямо в туалете ресторана яростно терла его руками под водой и на чем свет стоит костерила Корнеева. Ну навалилась, с кем не бывает, ну сбила с ног, и что теперь? Высказывать при этом свое недовольство, да еще таким отвратительным тоном?

Да ладно этот… этот, мать его, именитый шеф-повар прошелся по внешности и весу девушки, но он посмел так отозваться о торте, назвав его чуть ли не дерьмом.

Ну, про дерьмо намекнула сама Лаура, это было сделано на опережение. И да, не любила Анисимова такую открытую и ничем не обоснованную критику, не умеет она ее еще воспринимать спокойно и без всплеска эмоций.

Топ, естественно, был безнадежно испорчен, а еще было несколько пятнышек на шикарном пиджаке и брюках, а это был ее любимый образ, подобранный стилистом. Лаура, как смогла, отжала верх, вытерла бумажными полотенцами остатки крема.

Но просто так сдаваться девушка не собиралась, пришлось мокрый топ надеть обратно, открыла сумочку, поправила макияж, пригладила растрепанные волосы.

– Значит, «Молочная девочка» ему не понравилась, ничего, это просто он ее мало попробовал, надо будет – затолкаю кусок в горло!

Лаура немного не понимала своей агрессивности, злость кипела, в груди полыхал огонь. Она всегда старалась контролировать свои эмоции. Да, местами Анисимова могла перегнуть палку в разговоре, сказать грубо, резко, но это все были издержки, так сказать, влияние той среды, где она жила.

Деревенский народ простой, там два-три слова и три мата, бывает, решают глобальные задачи. И никто не говорит, что там тупые и ограниченные люди, боже упаси. Есть непризнанные гении с золотыми руками и светлыми мыслями, которые такое могут смастерить, что диву даешься.

Есть, конечно, и другой контингент, народу хватает разного, что на селе, что в городе. Но Лауре нужно, наверное, быть как-то сдержаннее в словах, прикусить, как говорит отец, жало и жить проще, не тянуться за звездами, а любоваться их красотой в луже, а еще снизить планочку – и тогда точно найдется мужик, что вынесет ее характер.

Звездами в лужах Лаура точно не намерена была любоваться, да и планка у нее была невысокая, только вот мужики встречались, мягко сказать, странные. Не успела девушка подумать о мужиках и вспомнить отца, как в кармане пиджака зазвонил телефон.

Лаура поморщилась, но ответила.

– Да.

– Привет.

– Чего хотел?

– Хотел свою пампушку. Я соскучился.

– Матвей, я не твоя пампушка, и не смей так меня называть, у тебя есть своя, так что иди в жопу! – сказала громко, так что слова отразились эхом от стен, и нажала отбой.

– Ох, ну ничего себе, да вы еще и грубиянка, я смотрю.

Анисимова встретилась взглядом в отражении зеркала со столичным супер-пупер-шеф-поваром. На лице наглая улыбка, он был уже в свежей футболке, которая была ему немного велика, с логотипом ресторана в виде двух бодающихся баранов.

– Жопа – это еще не грубо. А футболочка вам идет, носите всегда. Там еще не начался курс? А, нет, точно не начался, вы же здесь, в женском туалете.

Корнеев сжал челюсти, внимательно вглядываясь в девушку. Сейчас она была другая: дерзкая, уверенная, высоко вздернутый курносый носик, надутые губки. Вот она бросила в корзину использованную салфетку, повернулась к нему. В глаза блеск, на щеках легкий румянец, взгляд Корнеева переместился ниже, белый мокрый топ облегал немаленькую грудь, соски торчат, были видны даже их темные ареолы, словно она совсем голая.

Лев сглотнул, повел подбородком в сторону, снова чувствуя эрекцию, да такую неслабую, член напрягся, уперся в ширинку, яйца поджались. Нет, да быть того не может, никогда такого не случалось, чтобы вот так резко его врасплох застал стояк. Мужчина даже подкол про футболку с двумя баранами и женский туалет не сразу понял.

– Там уборка, и да, курс еще не начат, все ждут вас. Так что идите, готовьте презентацию, пусть все посмотрят на вашу «молочную бесформенную девочку».

Хамло.

Это Лаура не сказала, но очень громко подумала и кажется, ее мысли были услышаны. Мужчина насупился. Ой, чувствует Корнеев, эта дамочка попьет у него крови, ой попьет, а еще расшатает и без того за последнее время подорванную нервную систему.

Лев проводил девушку взглядом, та громко хлопнула дверью.

– Вот же сучка какая.

– Вообще-то, я все слышала! – Лаура крикнула, а сама злорадно улыбнулась.

– Где вы ходите? Мы из-за вас и так задерживаемся.

Рядом возникала та сама неприятная девица с губами и ресницами, начала стучать ногтем по циферблату часов. Рыжие кудри, красивый изгиб бровей, стройная, тонкая, ноги от ушей. Кто вообще она такая? Администратор? Куратор курсов? Этот «кулинарный самородок» не может без поддержки баб ничего сделать?

Лаура, конечно, наговаривала на Корнеева, он действительно был отличным специалистом своего дела, он жил им, горел, многого достиг и добился к своим годам. Можно быть хоть семи пядей во лбу талантом, но никто не отменял необходимость быть настоящим мужчиной. А недавний инцидент говорил об обратном.

– Проходите в зал, занимайте ваше место. А где презентация?

– В мусорке, я без нее, мне можно.

– Как вас зовут? Я должна отметить.

– Лаура.

– Ла… А, да, вот, нашла, думала, опечатка, и вы Лариса.

Так и хотелось спросить: «Чем ты вообще думаешь?», но Лаура вспомнила о хороших манерах, что она теперь совсем другой человек, с новым образом, мыслями и планами. А значит, должна быть леди и не посылать эту мымру на хрен, еще успеет.

– Спасибо, что записали верно, как вас… Марина?

– Карина.

– Плохо вижу, не разобрать букв на бейджике.

Анисимова не стала дальше вести диалог, хотелось уже начать первый день и скорее закончить, потому что завтра все будет иначе, все будет гораздо лучше, чем сегодня.

Глава 5

– Лева, все прошло шикарно, нужно за это выпить. Кристинка, метнись на кухню, скажи, чтоб приготовили нам что закусать, да не жирное, я на диете.

– Я Карина.

– Точно, Карина, я все помню, рыжая. Давай, беги.

Орехов развернул девушку спиной, шлепнул по попке и толкнул в сторону двери. Карина не возразила, лишь захихикала, а вот Льву было не до смеха, шуток и уж тем более не до выпивки и закуски. Эта наглая блондинка с торчащими сосками сквозь мокрую майку чуть не испортила первый день занятий.

Вообще, зря Корнеев поддался на авантюру друга, но уж если начал, то нужно доводить до конца. Как бы еще пережить это время и никого не прибить или не покалечить. Или самому мозгами не тронуться и не стать озабоченным маньяком.

Лаура, а именно так звали пышку-блондинку с карими глазами, вызывала странные чувства. Да одно имя вызывало многое. «Лаура» звучало очень красиво и сексуально, словно имя богини.

Нет, все было предельно понятно, член при виде ее груди и торчащих сосков стоял так, что можно было колоть грецкий орех, а фантазия крутила такое, что стыдно представить при собравшихся учениках.

Лев Корнеев всегда разделял работу и личное, это было железным правилом, и никогда не крутил романы на своей территории, где он был хозяином, творцом и богом – чего уж там мелочиться. За глаза его так и называли, а в глаза просто королем-кондитером.

Но чтоб вот так – половой орган жил своей жизнью, откровенно стоял на как минимум полный третий размер груди, да еще остальные формы – такое с Корнеевым было впервые. Хотелось просто снять штаны, засунуть хозяйство в ведерко со льдом и дать себе пинка под зад.

Что это вообще такое происходило?

Реакция организма не стресс, на двухнедельное воздержание? Надо было трахать Нику до белых кругов и мозолей на головке, а Льву все было некогда, он получал другого вида оргазмы, пропадая сутками на работе.

Орехов что-то говорил, шутил в своей обычной манере и смеялся, а Лев прокручивал в памяти последние два часа.

– Еще раз всех приветствую, хочу сказать спасибо, что выбрали мой курс, который непременно будет насыщенным, интересным, но и нелегким. Хоть вы все за него и заплатили, но хвалить я буду лишь за хорошую работу и выполненные задания. И запомните все: мы работаем на результат. И еще – я принял решение: один из вас по истечении двух недель получит возможность совершенно бесплатно пройти месячную стажировку в Москве, в одной из моих пекарен или ресторане. А если он и там себя хорошо покажет, то станет частью команды – моей команды – и получит шанс изменить свою жизнь.

После этой пламенной речи все захлопали, кто-то даже присвистнул, Гена уставился выпученными глазами, а Корнеев был в шоке от произнесенного. Эк его расперло и понесло, как одичавшего коня с обрыва!

Но лишь блондинка, навалившаяся на него всей массой в коридоре, стол которой был напротив него, сморщила вздернутый носик и, прикусив пухлую нижнюю губу, словно ей дали попробовать кислой ягоды, покачала головой.

Сейчас-то что Корнеев сказал не то? Все то и по делу, но у мужчины было такое чувство, что он снова ее обидел. Но ведь и слова не сказал грубого!

– Еще я хочу поблагодарить своего друга, которого вы все хорошо знаете, владельца этого шикарного ресторана за предоставленное место, и приступить к близкому знакомству.

Семь человек не спешили презентовать свои изделия, Лев прошелся взглядом по ученикам, которым придется две недели с утра до вечера рассказывать секреты, делиться полезными фишками и переучивать, что в сто раз труднее, чем учить.

По моложавой блондинке лет так за сорок было видно, что она сюда попала чисто от скуки. Богатый муж, дети выросли, фитнес-тренер надоел. Вот она и решила научиться делать не только «Тирамису» из заготовок, который сегодня принесла, и который Лев боялся пробовать, но и что-то сложнее.

Была еще девочка-подросток в очках, она принесла лимонное пирожное-суфле вполне приличного вида. Взрослый лысый мужчина с заинтересованным взглядом и горой булочек с маком на подносе. И две девушки – симпатичные, стройные, обе жгучие брюнетки с длинными волосами, чем-то похожи друг на друга, у одной был «Наполеон», а у другой – эклеры, политые шоколадом.

А вот у пышки-блондинки, которая кое-кого послала в жопу в туалете, была бесформенная масса, но вкус «Молочной девочки» Лев запомнил, хороший был вкус и у крема, и у коржей. Но хвалить он ее не собирается, точно не сейчас.

– Давайте знакомиться, с кого начнем?

Дама за сорок начала тянуть руку, две брюнетки заулыбались и кокетливо предложили начать с одной из них, но Лев начал с другой девушки.

– Давайте начнем с вас. Как вас зовут и что вы принесли?

Корнеев старался быть приветливым, но чем больше он смотрел в глаза блондинки, тем больше погружался в ее эмоции. Там было и отчаянье, и немного боли, и досада, но преобладали гордость и наглость.

– Лаура, меня зовут Лаура, мне двадцать три года, и я приготовила торт по классическому рецепту «Молочная девочка», но случился небольшой конфуз, и он стал бесформенной кучей.

Сказала все громко, гордо вскинув голову, Орехов толкнул Льва в бок, крякнул в кулак и сам заинтересовался девушкой. Вот это было то что надо его другу, который там совсем обезжирился в столице на диетах из сельдерея и брокколи. Да и трахает наверняка костлявых девиц, стараясь их не раздавить и не поломать.

– Мы, конечно, это пробовать не станем.

– Станем, еще как станем. Рыжая, дай ложку.

– Геннадий Викторович, вы с утра на диете.

– От двух ложек ничего случится, я ночью сожгу калории, – Гена заржал, но подошел к Лауре, запихнул себе в рот две огромных ложки торта и демонстративно закатил от удовольствия глаза.

Артист.

– Очень вкусно, молодец, Лаура.

Орехов вернулся, снова толкнул друга и жарко заговорил на ухо:

– Лева, ты посмотри, какая мармеладка! Вижу, ты уже оценил, даже слюну пустил.

Глава 6

Казалось, что этот день неудач и провалов не закончится никогда. Именно так думала Лаура, медленно идя домой по цветущему, в ярко-зеленой листве, городу. Лето только начиналось, после жаркого начала мая пошли дожди, смывая с домов и деревьев всю накопившуюся с зимы грязь. И вот лето ворвалось в город: яркое, шумное, радостное.

Что не скажешь о настроении Лауры.

Три часа Лев Корнеев, именитый супер-пупер-столичный шеф, практически не обращал на девушку никакого внимания, словно специально игнорируя вопросы и ответы, которые она давала вперед всех. О дегустации «презентации» вообще речь особая, он даже пробовать не стал, в отличие от бородатого здоровяка, который умял несколько ложек ее «Молочной девочки», подмигнул и улыбнулся.

Это было приятно. Пожалуй, самый приятный момент за весь день. Корнеев же рассыпал комплименты блондинке зрелого возраста, одетой как подросток, двум сестрам брюнеткам, но не Лауре.

– Да и черт с ним! – сказала громко, мамаша с ребенком в коляске обернулась, осуждающе покачала головой.

Но обидно было не это, не дегустация и бесформенная куча торта на столе, который девушка с таким удовольствием пекла. Анисимова считала, что первое знакомство все испортило, то, как она навалилась на Корнеева, потом еще нагрубила, хотя он начал первый.

А потом он возьми и объяви, что по итогам курсов возьмет лучшего ученика к себе, даст рабочее место, а это такой шанс сделать первый шаг к мечте, о котором можно только мечтать.

Но Анисимова профукала свой шанс, и не видать ей ничего. Было обидно.

По пути попался киоск с мороженым, Лаура выбрала вафельный рожок с двумя шариками фисташкового мороженого. У нее стресс, ей необходима доза сладкого, как воздух, иначе можно заработать какую-нибудь болезнь. А все болезни, как говорят доктора, от стрессов. А Лауре это не нужно.

Немного самобичевания, а потом жалости, плюс вкусняшка и разговор с подругой должны были излечить сегодняшние моральные раны. Подруга позвонила как всегда вовремя, словно чувствовала настрой Лауры.

– И чего это вам не отдыхается?

– Так мы отдыхаем, второй день, а мы уже обгорели и устали.

– О, так это только второй, сейчас облезете и по новой обгорать.

– Лаур, что с голосом? – Светлана волновалась за верного «гнома», как при знакомстве назвал Анисимову Павел.

– Все отлично, мороженку ем.

– Ты же сказала: никакого сладкого?

– Да в жопу! Пусть модели худеют, у меня кость широкая, и вообще – все весы врут.

– Ты и так прекрасна, ты права, тем более в новом образе – такая куколка и конфетка. Как первый день занятий? Надеюсь, шеф проглотил язык, попробовав твою «Молочную девочку»?

Светочка специально сделала акцент на «девочке», сказав фразу томным голосом.

– О да, я навалилась на шефа всей массой и силой дала ему все попробовать.

– Серьезно?

– Да серьезней некуда.

– Лаур?

– Правда, упала на Корнеева, придавила, испачкала в креме, а до этого таксист, скотина такая, чуть в аварию не попал, торт упал, короче, «девочка» оказалась «бесформенной», а не «молочной».

– Вот это да!.. А как сама?

– Нормально, домой иду. Задание дали: изготовить «Канеле» по традиционному французскому рецепту.

– Это что?

– Я примерно представляю, но не готовила, пойду изучать рецепт.

– Так вроде вас учить должны?

– Это домашнее задание, завтра день французской кухни.

– Господи, как все сложно.

– Так, а вы там чего? Крестницу мне уже сделали? Передай Соколову, что если он будет плохо стараться, то бубенцы ему не нужны, а то отцовское ружье давно не стреляло.

– Вообще-то, я все слышу, – муж Светочки влез в разговор.

– И это прекрасно, Соколов. И, кстати, вопрос к тебе. У вас перед домом часто выкладывают цветы?

– В смысле?

– В смысле, может, кто помер?

– Не знаю, не было такого.

– Понятно, ну пока, молодожены. У меня здесь дела намечаются.

Лаура как раз дошла до дома, оказывается, если идти через дворы и парк от ресторана, то можно добраться без такси и автобуса. Девушка доела мороженое, остановилась, наблюдая, как щуплый парень в кепке выкладывает какие-то буквы на асфальте из красных гвоздик.

– Да твою же мать! – хотелось выругаться красивее, но вырвалось лишь это.

Неподалеку в теньке стояло с погнутым номером и треснутым бампером такси. А у подъезда его водитель на глазах у изумленных, возвращающихся домой соседей копошился под балконами, напевая под нос какую-то веселую мелодию.

Лаура подошла ближе, склонив голову, начала разгадывать ребус из гвоздик. Выходило, что было написано ЛАУР, а дальше половина буквы А.

– Богиня моя, ты вернулась! – мужчина стремительно оказался рядом, схватил руку девушки и припал к ней губами, царапая усами.

– И что это значит? Вы в своем уме?

– Я без ума от тебя, моя ягодка, солнышко, мой горная стройная лань!

Однако.

Таких эпитетов Анисимова Лаура двадцати трех лет от роду не слышала никогда. Ну, разве что на ферме, когда противная доярка Клава, с которой у девушки не было абсолютно никакого коннекта, могла обозвать ее коровой. А тут такая радость привалила, оказывается, Лаура никакая не корова, а горная стройная лань.

– Слушайте, как вас там, Вартан?

– Я Тигран, моя царица. А Тигран как сказал, так и сделал, я обещал выложить твое прекрасное имя цветами.

Лаура помнила. Он обещал. Но привыкла делить все обещания мужчин на два.

– Розами.

– Что, свет моих очей? – Тигран не выпускал руку девушки, смотрел с трепетом, представляя, как она понравится маме, которая вот уже десять лет с тех пор, как ему исполнилось двадцать, ищет невесту.

– Обещали розами, почему гвоздики? С памятника Ленину украли?

Анисимова вредничала, как и полагается горной стройной лани. Так сказать, держала марку.

Ну когда она еще может себе позволить вот так указывать мужчине, что, мол, обещал розы, а тут гвоздики? И спасибо еще, что не герань. Это оказалось так неожиданно приятно, и Лаура в полной мере, хоть и на минуту, ощутила, что значит клевать мозг, пить кровь и вить веревки.

Глава 7

– Хочешь попробовать мою девочку? Мою «молочную девочку»?

– Хочу, очень хочу, иди ко мне, малышка.

Мужчина шире раздвинул бедра девушки, несколько секунд просто смотрел, нервно сглатывая скопившуюся во рту слюну, на максимально раскрытое женское лоно. Нежно-розового цвета малые половые губы, блестящие от выделений. Чуть темнее гладковыбритые большие половые губы, ровные, аккуратные.

Сдерживая себя, чтобы не накинуться и не начать кусать, сосать и вылизывать промежность, мужчина дотронулся пальцами, девушка тихо простонала. Провел по нежным складочкам, собирая выступившую влагу, начал втирать её в клитор, слушая уже громкие стоны.

– Попробуй ее, попробуй мою девочку, я так хочу этого…

Девушка, лежавшая на кровати с широко раскинутыми ногами, вильнула бедрами, словно приглашая продегустировать ее прелести. Она мяла полную грудь руками, щипая себя за соски, а у Корнеева по вискам стекал пот, в голове шумело, а член стоял так, что казалось, прикоснись он к нему, сразу же начнет кончать, заливая все вокруг спермой.

– Сейчас, сейчас, сладкая, я и сам этого так давно хочу.

Опустился ниже, стал целовать идеально выбритый гладкий лобок. Да у нее все здесь было совершенное, нежное, манящее. Коснулся кончиком языка ставший упругой горошиной торчащий клитор, девушка дернулась, как от удара током, протяжно простонала.

А потом Лев стал просто пожирать эту «молочную девочку», целовать, засасывать, вылизывать, скользить языком от ануса до лобка, собирая сладкий нектар, что она так обильно выделяла.

– Боже мой… боже мой… да, да-а-а… да-а-а… а-а-а…

Корнееву хотелось сожрать ее всю, вгрызться зубами в нежную плоть, он то дразнил, натирая клитор языком, то щелкал им по нему. Останавливая себя, чтобы не войти пальцами во влагалище, хотел видеть, чувствовать первый оргазм именно от его губ и языка.

Девушка извивалась, стонала все громче, приподнялась на локтях, запустила пальчики в волосы Льва, притянула ближе, словно не желая, чтобы он хоть на секунду останавливался.

– Я кончаю, кончаю, да… да… еще… не останавливайся… а-а-а… боже мой… кончаю… а-а-а-а…

Она даже это делала красиво, бедра затряслись, Лев засосал клитор, начал кружить по нему языком, удерживая девушку на месте, впиваясь в ее пышные ягодицы пальцами. Она кричала, извивалась, а когда вновь откинулась на спину, начал уже натирать клитор пальцами, продлевая оргазм.

– А теперь иди ко мне, сладенькая.

Не было сил больше ждать, Лев вытер тыльной стороной ладони губы, опустился коленями на кровать, поднес раздутую, багровую от перевозбуждения головку члена к губам девушки. Она покорно открыла ротик, помогая себе руками, взяла сразу половину ствола в рот.

– О-о-о… да… да, возьми его глубже… да…

Корнеев двигался, понимая, что долго так не протянет, смотрел только на губы и рот девушки, но когда хотел перевести взгляд выше, никак не мог разглядеть ее лица. Как такое вообще было возможно? Но анализировать не было сил.

Яйца отяжелели еще больше, член уже входил практически на всю длину, Лев чувствовал, как головка сжимается узкой гортанью. Оргазм наступил неожиданно, словно он к нему и не был готов.

– Сука… да, да…

Лев начал кончать, а девушка, не выпуская его член, глотала, и вот именно в этот момент мужчина прозрел и увидел ее лицо.

Корнеев проснулся резко, как от удара в солнечное сплетение.

– Да чтоб тебя…

Сел, глотая воздух, его трясло, будто он подхватил лихорадку, все тело и простынь были мокрыми от пота, в боксерах член стоял колом, яйца гудели.

Это был всего лишь сон, странный, очень странный сон, но до того реалистичный, что впору было идти к психиатру. Корнеев освободил член, сжал его в кулаке, начал дрочить, потому что стояк просто так сам не пройдет. Хватило нескольких движений, сперма вырвалась наружу, начала стекать по члену на пальцы и белье. Мужчина хрипло дышал, сердце бухало в груди, готовое выскочить наружу. Откинулся на спину, перед глазами белые круги, состояние шока не отпускало долго.

Такого с Корнеевым не было никогда. Да, в юности случались ночные мокрые сны, он это пережил, и нехватки в женщинах и сексе никогда не ощущал. Но главной причиной шока было даже не это, а то, с кем Лев занимался оральным сексом во сне.

Это была Лаура.

Та самая пышная Лаура, его ученица, которая чуть не раздавила его своей массой, испачкав в торте, а потом еще дерзила.

Это именно Лаурины прелести, ее «молочную девочку», как сама девушка говорила во сне, он самозабвенно вылизывал, словно это был родник, а он – уставший путник, у которого не было маковой росинки во рту три дня.

– Надо завязывать пить, тем более с Геной, не доведет это занятие до добра.

Корнеев встал, шатаясь, все еще держа член в кулаке, чтобы не закапать спермой все вокруг, пошел в ванную. Верный друг Орехов на время пребывания в городе детства дал ему свою квартиру, сам переехав за город.

Лев включил душ, встал сразу под холодную воду, мурашки побежали по спине, потряс головой, но это не помогло.

– Да что это вообще происходит такое? Что за заговор? – мужчина посмотрел вниз, на все еще стоявший и возбужденный орган, сделал воду теплее.

Прислонился лбом к кафелю, закрыл глаза, и сразу замелькали яркие картинки, одна откровенней другой. Как он вылизывал самое сокровенное и откровенное место девушки, как при этом она стонала и кричала, а потом заглатывала его член почти по самые яйца.

Но оказывается, Корнеев не досмотрел сон, дальше фантазия понеслась галопом, стирая копыта в кровь, набирая скорость. Девушка стояла раком, а он трахал жестко, вцепившись в широкие бедра.

Очнулся, когда понял, что наяривает свой стояк, головка пропадала и появлялась в кулаке, из груди вырвался гортанный хрип. Когда понял, что кончает, в поясницу стрельнуло болью, и сразу по телу разлилось тепло, накрывая разум эйфорией.

Вода смывала сперму, Лев кое-как приходил в себя, не понимая, с чего его так накрыло? Это все Орехов, его разговоры под водку о бабах и подстрекательство обратить внимание на дерзкую пышку с сексуальным именем Лаура.

Глава 8

Лаура не спала практически всю ночь. Сначала долго ворочалась, переваривала минувший день, а потом снились кошмары вперемешку с эротикой, да такой откровенной, что было стыдно.

Но вечер, который девушка собиралась провести в грусти, самобичевании и изучении рецепта «Канеле», обернулся скандалом и мордобоем. Соколов точно больше никогда не пустит ее в свою квартиру, потому что опозорилась она по полной программе.

Все еще было ничего, когда Вартан-Тигран выкладывал на асфальте гвоздиками ее имя, но внезапно появившийся Матвей, которого, к слову, никто не звал, и который неизвестно откуда узнал адрес Анисимовой, добавил в диалог с таксистом своих мрачных красок.

А еще эта тема с женихом.

Вот кто Лауру тянул за язык, просил говорить первые пришедшие на ум глупости? Но эффект был шикарен. Глаза Матвея налились кровью, сам он побагровел, сжал кулаки, не хватало начать бить копытом, как ретивому коню, и раздувать ноздри.

– Какой, блять, жених? Лаур, ты совсем сдурела?

– Такой же реальный, как и твоя жена. Забыл о ней? В паспорт загляни. И вот не надо так смотреть, тебя здесь никто не боится, потому что ты не имеешь никакого права стоять здесь, бить копытом как ретивый конь и орать и задавая вопросы.

Анисимова отошла чуть дальше, встала за спиной Тиграна, который лишь открывал рот, глотая воздух, понимая, что рядом с этим «конем», как выразилась богиня, шансы остаться непокалеченным малы. Мама сильно расстроится, если ее старший сын придет не домой, а его увезут по скорой в травматологию.

Вот если бы была возможность позвонить братьям, они бы примчались через пять минут и показали бы этому здоровяку его место. Но времени было в обрез, а телефон, как назло, в машине.

– Я тебе в сотый раз говорю, нет у меня жены. Нет, уже нет. Практически.

– Да мне уже плевать, есть она или нет. Меня с тобой рядом нет. Нет и не будет. Все кончено, я все сказала еще месяц назад. В добрый путь и скатертью дорога.

Лаура одернула рубашку, вскинула голову, показала, в какую сторону Матвею следует двигаться. После своего преображения девушка посмотрела на себя другими глазами. Она была достойна лучшего, чем быть вечной любовницей, ждать встречи, ловить редкие моменты свиданий, скрываться и прятаться по углам.

Низко все это.

Нужно любить себя, идти к своей мечте, а твой человек, именно твой, всегда тебя найдет. Светочке ведь повезло, а у нее в голове было больше тараканов, чем у Анисимовой. А Серафима? Племянница бабы Зои? Та вообще вышла замуж за очень богатого человека и совсем скоро родит.

Но, что ни говори, Матвей был хорош, вот Лауру прям тянуло всегда на таких плохишей-драчунов, дерзких и резких. Скорее всего, тут сыграл тот фактор, что Матвей обратил на нее внимание, а она повелась, как говорится, на сладкие речи первого встречного.

Высокий, крепкий, подкачанный – казалось бы, что такой мужчина в свои тридцать три года нашел в полной деревенской девушке? Лаура все хотела спросить, но боялась услышать ответ, что он был с ней из жалости, и что она была удобна.

Быть жалкой и удобной не хотелось. Хотелось – желанной и любимой.

– Я приехал не для того, чтобы просто так посмотреть на твоего якобы жениха, я приехал поговорить, потому что устал слушать, как ты меня посылаешь по телефону.

– Так я могу тебя и так послать. Устроит? Пошел ты, Матвей, на х…

– Нет!

– Тогда проваливай, не видишь, у нас тут романтический вечер с цветами? Нам с Вартаном некогда.

– Тиграном. С Тиграном, царица моя.

– Не суть. Некогда нам.

Таксист был слегка напуган, часто моргал, но Анисимова прижала его к себе и нагло посмотрела на бывшего любовника.

– Даже так?

– Да, именно так!

– А ну отойди.

Дальше все произошло слишком быстро, Лауру отодвинули в сторону, мимо ее лица пролетел кулак и врезался в челюсть «жениха». Удар был не таким и сильным, но Тиграну хватило, кровь брызнула носом, он всегда был у него слабым.

– Совсем сдурел? Ты что себе позволяешь?

Лаура стала поднимать упавшего на гвоздики таксиста, не понимая такой агрессии Матвея.

– Ты хочешь, чтобы сейчас соседи вызвали полицию? Этого добиваешься, да? Так я сама могу это сделать.

– Забыла, что я сам из полиции?

– Да пошел ты!

– Сейчас я уйду, а вот потом вернусь, и ты выслушаешь меня!

Мужчина сплюнул на асфальт, рядом и правда начал собираться народ, не хватало, чтобы кто-то на самом деле вызвал патруль. Объясняться придется перед начальством, и не видать ему повышения через месяц.

Матвей Макаров был очень зол, ни одна баба никогда его не отшивала, она даже подумать не могла об этом. Он сам рвал связи, забывал, вычеркивал, как только она начинала качать права.

Да, он был женат, но брак ничего не значил, он был скорее для галочки, потому что к офицерам в браке совсем другое отношение на службе. Макаров и не собирался разводиться, жена его устраивала – тихая, покорная, не предъявляет претензий за частые отлучки. А если заводит разговор о подозрениях в измене, он быстро указывает ей на ее место, которое, как и у всех баб, у плиты.

Но Лаура его удивила. Из серой пухлой мышки она как-то так сразу превратилась в эффектную, яркую девушку, с новой прической, одеждой, даже нрав, который был и так крутым, стал еще круче.

Именно темперамент и зацепил Макарова в Лауре. Девушка была чертовски сексуальна в интимном плане. Время они вместе проводили нечасто, ночи были жаркими, Матвей, вроде бы насытившись, забывал про любовницу. Но стоило пройти неделе или меньше, его снова к ней тянуло.

И вот эта, ставшая другой, девчонка говорит, что у нее жених, и что Матвей Макаров должен катиться к чертям. Не бывать этому.

– Ну-ну, мы еще посмотрим, как твой жених будет улетать на историческую родину, – Матвей вновь сплюнул на асфальт, завел мотор, посмотрев в сторону «сладкой парочки», запомнил номер припаркованного рядом такси и резко сорвался с места.

Глава 9

– Лева, ты чего такой кислый? Всю ночь стоял, а утром передернул?

Орехов засмеялся, сотрясая воздух, хлопнул друга по плечу и сразу замолчал, нахмурив брови. Корнееву вот совсем было не до его плоских шуточек.

– Угадал? Реально, что ли?

– Гена, шутка – это когда смешно всем, а не только тебе, – Лев осадил друга, отошел к окну, наблюдая, как по речке плывет небольшой белый катерок.

– Так ты бы мне это, сказал или намекнул как.

– О чем?

– О том, что бабу тебе надо.

– Мне не надо бабу, мне надо, чтобы от меня отстали, и уже поскорее закончились эти недели.

– А я тебе говорил: присмотрись к той пышечке-блондинке. Как ее там? Булочка-Лаурочка?

И Орехов туда же. Мало того, что фантазия Льва сегодня была на пике своего абсурда, после эротических снов, после какого-то острого и сладкого оргазма в душе он все никак не мог успокоиться. А теперь еще Гена, словно читая его мысли, подливает масло в огонь недотраха.

Хорошо, что утром позвонила Ника и обещала к концу недели приехать. Может, уже пора как-то узаконить их отношения? Сделать предложение, подарить кольцо, говорить всем, что у него теперь жена, и Корнеев семейный человек?

Мыслил-то Лев правильно, пора было уже, да и мать с отцом все спрашивают, когда же их младший сын осчастливит их внуками. Словно им четверых от брата и сестры мало. Хорошо еще, что сейчас родители в санатории на двадцать один день, а Валера с Варварой живут в других городах. А то бы замучили расспросами да советами, вот примерно как Гена.

– Так что?

– Что?

– Я про женщину.

– Ой, Гена, отстань, все хорошо у меня с женщинами, не нуждаюсь.

– Понятно, но ты присмотрись к Лаурочке-булочке.

Присмотрись – это было как-то мягко сказано, Лев рассмотрел и попробовал на вкус все ее сладкие булочные местечки. И вот теперь сознание просит увидеть это все в реале.

– Бред какой-то.

– Что?

– Я не тебе.

Геннадий посмотрел на себя в зеркало, погладил бороду, потом начинающий выпирать животик, надо бы начать спортом заниматься. Но где спорт, а где Гена Орехов? Это разные миры, он владелец ресторана, шеф по определению не может быть тощим.

– Я тут новости полистал с утра.

– И что?

– Про тебя не забыли.

– Макар сказал, что народу нужно отвлечься. Сейчас какая-нибудь звезда сделает титьки или застукает мужа с любовницей, и все переключатся.

– Вот же сука, да? Бывают же такие люди, что могут так поднасрать.

– Это называется «конкуренция». Ладно, пора мне, пойду пробовать то, что принесли ученики, как бы не отравили.

Лев вышел из кабинета, на ходу поправляя черный китель шефа, бодрой походкой спустился на первый этаж. Рыжеволосая Карина встретила улыбкой и длинными голыми ногами на высоких каблуках. Но при виде этого великолепия совершенно ничего не дрогнуло внутри Корнеева.

– Лев Кириллович, все готово, почти все на месте.

– А кого нет?

– Блондинки, ну, что испачкала вас вчера. Лауры.

И почему Лев не удивлен? Наверняка опоздает, начнет извиняться, как бы точно не отравила после того, что он ей вчера наговорил.

– Ждать не будем. Начнем.

Зайдя в зал, поздоровался с учениками, все встретили своего учителя хорошо. А затем посыпались вопросы по приготовлению «Канеле», Лев отвечал, а сам смотрел на пустое место напротив. Здесь вчера была Лаура, он так отчетливо помнит ее белый топик и торчащие соски. Именно их она щипала в его сне, мяла полную грудь, пока брала в рот его член.

Возбуждение начало нарастать, стоило лишь подумать о девушке, а затем резко открылась дверь, где-то в это же время что-то упало и разбилось, а по помещению пошел сквозняк.

Лаура шла уверенно, легкое летнее белое платье в мелкий голубой цветочек развевалось от порыва ветра, обнажая бедро. Глубокое декольте, нежно-розовый блеск на полных губах, Лев почувствовал даже аромат, что исходил от девушки.

– Извините, в парке с дерева снимала кота. И говорю сразу, я не приготовила домашнее задание. Могу остаться после занятий и испечь.

Сказала все на одном дыхании, Корнеев смотрел странно и молчал.

– Кота? Как мило. У меня недавно собака в пруд упала около дома, так я чуть с ума не сошла, – это сказала блондинка рядом.

– Так, завязываем говорить про котиков и продолжим урок. Насчет вашего проваленного домашнего задания мы поговорим позже. И я прошу не снимать меня на камеру, это прописано в условиях нашего договора на обучение.

Корнеев заметил, как одна из сестер-брюнеток достала телефон, но тут же убрала его. Лев не любил быть публичным, хотя вроде бы профессия обязывала, и он не отказывался от шоу и программ. Но отпечатки детства и уже более взрослого периода жизни, когда он еще был толстым и неуклюжим, наложили свои отпечатки.

– Хорошо, приступим к разбору ваших ошибок. А потом продолжим, сегодня у нас французская кухня и классика французского изысканного десерта.

Анисимова в течение всего времени, что шел урок, не сводила глаз со Льва. Она то и дело проговаривало его имя про себя, смакуя каждую букву и звук.

Девушка была очарована профессионализмом мужчины, тем, как он рассказывает о еде, как он боготворит ее, как уважительно относится к каждому ингредиенту. А еще его знаниями и опытом. Но Лаура бы слукавила, если бы сказала, что шеф не нравится ей как мужчина. Нравится. Очень даже. И с каждой встречей все больше.

Во время занятия вчерашний инцидент с Матвеем ушел на задний план, про настойчивого таксиста Тиграна тоже забылось. А вот утром Лаура действительно проспала, да и немудрено, заснула ведь поздно, а потом снилось чистой воды порно, просыпаться не хотелось, но пришлось.

Возбужденной, неудовлетворенной, в мокром белье. Рука сама потянулась к промежности, забралась в трусики, пальцы накрыли набухшую плоть. Девушка развела бедра как можно шире, уже ничего не стесняясь, прошлась по мокрым половым губам, остановилась на клиторе, ток пошел по телу.

Глава 10

Лаура сидела в парке и снова ела мороженое. Пломбир был сладким и холодным, но на фоне испорченного настроения казался безвкусным. Но Лаура ела и считала количество пришедших уведомлений на телефон.

Матвей писал с самого утра, но Анисимова стойко не читала сообщения, чтобы не расстраиваться и не злиться в начале дня. Но этот день уже шел к концу, настроение было безнадежно испорчено снова – и уже не бывшим любовником, а заносчивым бараном, столичным зазнавшимся шефом, которому пора бы уже снять корону с головы лопатой.

Кстати, у Лауры есть опыт, но нет лопаты, и это огорчает.

Телефон в сумочке подозрительно замолчал, Лаура удивленно вскинула бровь, поправила солнцезащитные очки. Неужели Матвей растратил свое красноречие? Но когда через минуту снова раздался сигнал, с досадой вздохнула.

Она прекрасно знала, какого характера и о чем сообщения. Сначала Макаров будет писать, что надо поговорить. Потом начнет давить психологически, затем угрожать, может быть, даже оскорбит. Но затем будет просить прощения и снова встречи.

Наконец, достав телефон, девушка увидела, что непрочитанных двадцать пять сообщений. Решила, что, как будет тридцать, прочтет, а нет – удалит не глядя. Макаров не дал такой возможности, прислал даже больше.

– Делать ему там в своей полиции нечего, что ли? Преступников ловить надо, а он написывает.

Странно, вот еще два месяца назад Лаура бы открывала послание дрожащими руками, перечитывала, строчила ответ, да не один. А сейчас ничего. Словно отрезало. Как она обрезала косу, окончательно и бесповоротно распрощавшись с прежним образом и жизнью. И Светочка была права, не дело это – быть с несвободным мужчиной.

Не ее это человек, всегда был не ее. Чужой, для чужой женщины. Тем более, она у него есть. А кто тогда для нее? Кто ее мужчина?

Лаура задумалась, забыла про мороженое, что уже начинало таять в руке. Как только она задала себе такой вопрос, сразу возник образ Льва Корнеева, его голубые глаза, стильная борода, вымазанная в торте, а еще вспыхнувший интерес.

– Да ладно!

Лаура часто заморгала, сняла очки и начала вглядываться в длинную парковую аллею. Прямо ей навстречу бежал мужчина – шорты, майка, бейсболка, на поясе сумка. Загорелая кожа, по рукам и плечам тянутся узоры татуировок, широкие плечи, мускулы играли при каждом движении.

Девушка задержала дыхание, опустила взгляд ниже. Ровные сильные ноги в белых кроссовках уверенно бежали по асфальтированной дорожке.

– Нет, ну нет, не может быть. Да какого вообще хрена?

Лаура сморщила носик, не в состоянии принять действительность, к которой она была не готова. Она была готова не верить своим глазам, но суровая и такая совершенная действительность надвигалась прямо на нее.

Это был Лев Корнеев.

Ее учитель, гуру, властелин ножа и венчика. Супер-пупер-шеф из столицы. Невоспитанный и самовлюбленный нарцисс, а еще хам, невежа и наверняка бабник. Да сто процентов бабник, на него даже сейчас смотрит весь парк, а две мамашки, катившие коляски, чуть не свернули шеи. Курицы.

Лев Кириллович приближался. Лауре даже на секунду показалось, что он не человек, а лев – царь зверей, что сейчас бежит по саванне навстречу ветру, солнцу и своему многочисленному прайду. Красивый, сильный, мускулистый, уверенный.

Но тряхнув головой, Анисимова прогнала галлюцинации, это, наверное, солнце напекло, так и удар может случиться. Надо было встать и уйти, чтобы не смотреть на все это «великолепие» мускулов, бицепсов, трицепсов и прочих «прелестей», чтобы уж совсем не гнобить себя потом за лишний вес и не пичкать обещаниями сесть на диету или хотя бы заняться спортом.

Вот со спортом у Лауры не сложилось еще со школы, когда она не смогла перепрыгнуть через «козла», и, огрев Петухова по голове, обеспечила ему легкое сотрясение, в результате чего была с позором удалена из спортзала.

Но девушка продолжала сидеть и таять, как мороженое в ее руках, при виде приближающегося спортивного шефа. Ему очень шли шорты и майка, а еще испарина на лбу и пот, стекающий по вискам.

Лев остановился недалеко от скамейки, уперся руками в колени, начал выравнивать дыхание. Нет, он точно начинает терять форму, раньше бегал каждый день, потом сбавил обороты и начал через день, Ника его одобряла и поддерживала. А сейчас дай бог, чтобы пробежаться около дома по парку раз в неделю. Совсем распоясался и расклеился, не хватало начать жрать бургеры и эклеры.

Бег успокаивал, помогал сосредоточиться, подумать, составить план на ближайший день или два. В этот момент могли прийти интересные идеи, даже новые рецепты или доработки старых. Но вот сейчас бег не помогал. Корнеев даже ради него отказался от обеда, предложенного рыжеволосой длинноногой Кариной, ушел резко, не прощаясь, переоделся в кабинете Орехова и побежал куда глаза глядят.

Казалось бы, вот она – свобода, ветер в голове, солнце обжигает кожу, под ногами асфальт, кроссовки пружинят, мышцы напрягаются. Но все мысли снова были вокруг Лауры. Она сегодня была в красивом платье в мелкий цветочек, глубокое декольте, открытая шея. Лев чувствовал ее взгляд на протяжении всего занятия, а еще аромат ванили.

Девушка предложила приготовить «Канеле», а он снова нагрубил, сказал обидные слова, но она не смолчала, ответила. Кретин, короче. Именно: он – Лев Корнеев – кретин.

Мужчина отдышался, выпрямился и, немного повернув голову в сторону, наткнулся на светлое платье в мелкий цветочек и его обладательницу. Лаура слизывала со своих пальцев тающее мороженое, делала это красиво, сексуально и возбуждающе.

– Да чтоб меня…

Глава 11

– От вас никуда не скрыться.

– Вы серьезно? Вообще-то, это парк, общественное место, могли бегать вдоль реки, там, где крутой обрыв. Лететь дольше и с ветерком.

– Какая вы, оказывается, добрая девушка.

– Это вы еще не знаете всей моей доброты.

– Боюсь представить.

– Павильон делаете.

Лаура фыркнула, продолжая демонстративно слизывать с пальцев сладкое мороженое. Ситуация, конечно, была двусмысленная, словно она сидит и соблазняет мужика в шортах, облизывая пальцы. Но никто даже не пытался его соблазнять, Анисимова держала лицо, чтоб не упасть им в грязь, и пусть думает что хочет. А если будет говорить гадости, она ответит, за Лаурой не заржавеет.

– Сладкое вредно.

– Вредно быть заносчивым придурком.

– Это вы сейчас обо мне?

– Это я вообще, о людях. Но если вы приняли на свой счет, то стоит задуматься. Думать вообще полезно, особенно над своим поведением.

Вот же наглая девица, но зато какая уверенная, сидит, вскинув голову, розовым язычком скользит по пальцам. У Корнеева даже во рту слюна скопилась, так захотелось самому облизать, а еще съесть целый стаканчик мороженого, самого сладкого и холодного. Он такого не ел тринадцать лет, как начал худеть, следить за рационом и заниматься спортом.

– Вы смотрите такими голодными глазами, что вас хочется накормить.

Лев кашлянул, посмотрел по сторонам, день шел к своему завершению, народу в парке становилось больше, дети кричали, молодежь громко смеялась. Да, мужчина был голоден, желудок уже скручивало спазмами, но сексуальный голод брал верх и делал сознание неуправляемым.

Девушка смотрела с задором, прикрыв глаза от солнца ладонью правой руки, Корнеев заметил, что на пальце нет обручального кольца, а потом залюбовался карими красивыми глазами. Яркая блондинка с темными глазами, да, это выглядело эффектно. Она медленно облизнула губы, не отрывая взгляда.

– Нет, вы определенно меня соблазняете.

– Фи.

– И давайте уже без этого официоза, мы не в суде, слава богу, к тому же после вашего падения мы почти родные.

Анисимова поморщилась, вот что за человек этот Корнеев Лев? Как только она подумает, что вот он, проблеск нормального человека, так нет, сам все испортит одной фразой.

– Извините, мне пора. Засиделась я, еще детей кормить, – Лаура встала, поправила платье.

– Детей? Каких детей?

– Двое. Мальчик и еще мальчик.

У Корнеева как-то нехорошо так екнуло в груди. Он живо представил, как Лаура кормит мальчика и еще мальчика именно грудью. Тряхнул головой, присел на лавочку рядом. У него, наверное, солнечный удар. Или вот-вот будет, надо срочно в тенек, а лучше – под ледяной душ, чтобы остудить наливающийся возбуждением член. Снял бейсболку, провел пятерней по влажным волосам.

Лев Кириллович удивлял, то хамил и показывал гонор, сверкая короной, то был, как сейчас, человеком. Может, ему плохо?

– Эй, крутой шеф, все хорошо? Ты смотри, я курс оплатила последними сбережениями, сейчас помирать не вариант, к тому же там приз хороший, вдруг мне повезет.

Девушка присела рядом, чисто машинально положила ладонь на плечо мужчины и тут же отдернула. Корнеев посмотрел вопросительно, вновь нахмурил брови, он сам почувствовал, как прикосновение обожгло, а по телу пошли легкие разряды тока.

Карие глаза стали еще больше, девушка заморгала, губы приоткрылись, если она сейчас вновь начинает их облизывать, Лев решил, что изнасилует ее прямо на скамейке парка. И пусть интернет взорвется этими кадрами, но они будут очень горячими.

– Не делай этого.

– Что? – Лаура спросила на выдохе и облизнула губы.

А дальше было то, что называют бессознательным поступком. Импульсом. Порывом. Вспышкой страсти и безумия.

Лев дернул девушку на себя, надавив пальцами на шею, резко приблизил ее, впился в губы. Громко простонал, проникая сразу языком Лауре в рот, чувствуя прохладу и вкус сладкого пломбира. Перед глазами вспыхнули салюты из цветов радуги, а потом его словно закружило на карусели.

Лаура не сопротивлялась, но первые секунды никак не реагировала, пребывая в шоковом состоянии. Мужчина был настойчив, даже слишком, а еще горячим. Кожа на шее горела, губы полыхали, воздуха не хватало, Лаура простонала, размякая, отвечая на поцелуй. Жар опускался ниже, накрыл грудь, соски моментально набухли, а низ живота обожгло.

– Средь белого дня! И не стыдно?! Здесь, вообще-то, дети! Эй, я к вам обращаюсь, бесстыжие! Или полицию позвать?

– Спокойно. Не надо никого вызывать, – Лев пришел в себя от резкого и противного женского голоса. Рядом стояла щуплая старушка и, уперев руки в бока, сверлила взглядом.

Лаура опустила голову, было стыдно и неловко, так же, как в восьмом классе, когда противная Полынина Галка вырвала у нее из тетрадки листок, на котором было написано «Петухов» и нарисовано сердце. Да, от ненависти до первой любви оказался один шаг и сотрясение мозга.

– Это… Мне пора, извини.

А вот что было дальше, Анисимова не поняла. Лев просто встал и энергично зашагал куда-то в сторону, прямо через клумбу и низкий заборчик.

– Посмотрите, он еще и хулиганит, нет, надо было сразу вызвать полицию! – старушка все не унималась, провожая нелестными высказываниями хулигана.

Полиция дала о себе знать сама, когда у Лауры зазвонил телефон, а девушка наконец вышла из ступора.

Это был Матвей, обозначенный как «МВД». Ни имени, ни фамилии, потому что он ей уже никто. Рвать с прошлым нужно сразу, одним взмахом топора, но вот прошлое сопротивлялось, словно та курица без головы продолжая бегать по двору.

– Лаур! Почему не отвечаешь?

– А ты что-то писал?

– Да, и много. В засаде был, не мог говорить.

– А сейчас что? – девушка встала, медленно пошла в сторону дома, навалилась усталость, а еще разочарование.

– Что?

– Господи, какой тупой.

Не собираясь отвечать на очевидные вопросы, Лаура сбросила звонок, отключила телефон и наткнулась на говорящую вывеску. Она не просто говорила, она кричала и звала зайти.

Глава 12

– А сегодня по вашим многочисленным просьбам мы будем готовить куропатку. И, забегая вперед, скажу сразу, что на ужин куропатка предпочитает насыщенные фруктовые вина, но не слишком крепкие.

Лаура устроилась удобнее на диване, открыла вино, дала ему по правилам «подышать», включила ноутбук, специально нашла канал популярного шефа Льва Корнеева. И включив первое попавшееся видео, угодила на приготовление куропатки.

– Ну, извините, Лев Кириллович, у меня сегодня красное полусладкое.

Шеф на экране рассказывал дальше, делая это с таким обаянием, заигрывая со зрителем, Анисимовой даже показалось, соблазняя его. И зачем вообще она стала смотреть его канал? Чтобы расстроиться еще больше? Но нет, у Лауры был другой план, она хотела найти недостатки, много недостатков, развить их и начать просто относиться к мужчине с легким пренебрежением.

Никогда у нее такого не было, но о такой тактике она слышала. Сделав глоток вина и отправив в рот сочный ролл с креветкой, Лаура чуть не подавилась.

– После проделанных манипуляций мы приступаем к самому интересному. Из мелко нарубленного тимьяна, растопленного меда и столовой ложки оливкового масла приготовьте соус, соединив компоненты и размешивая венчиком. Тушку куропатки натрите солью и перцем. Делаем это нежно и бережно, промазывая каждую ее частичку.

Крупным планом показали, как Лев это делает, как его пальцы – блестящие, смазанные медом и маслом – натирают и массируют тушку.

– Извращенец! Извращенец и бабник!

Лаура представила, как все «куропатки» и «курицы» страны визжали и пускали слюни, глядя на то, что сейчас вытворял Корнеев. Но, кстати, работал он со знанием дела и красиво, девушка даже загляделась, забыв про вино и то, что, вообще-то, хотела посмотреть ужасы, а не вот это кулинарное шоу с налетом порно.

Захлопнула крышку ноутбука, передумав искать изъяны, Лев Корнеев и правда внешне был идеален. Высокий, спортивный, с обворожительной и обаятельной улыбкой, красивой щетиной, всеми этими татуировками. Но как у такого красивого и талантливого человека – да, Лаура считала его талантливым и профессионалом своего дела – могла быть какая-то червоточина в душе?

Вот взять хоть бы его выпады на грани оскорбления в ее адрес. А этот поцелуй сегодня в парке? После такой страсти, огня и напора он просто испугался и сбежал.

– Ведет себя, как пацан, а самому тридцать три года.

Лаура прошла до окна, выглянула во двор, сделала еще глоток вина и снова чуть не подавилась. Из автомобиля, припаркованного у клумбы, вышел Матвей. На город уже опустились сумерки, но Анисимова узнает силуэт бывшего любовника даже в кромешной тьме и густом лесу.

– Вот же черт!

Спряталась за шторы, а потом побежала, спотыкаясь, выключать свет. Странно, но ее телефон молчал, а это значит, что Макаров устал писать и решил приехать сам. Вот что за противный мужик? Стоило послать куда подальше, так он начал проявлять активность, а это надо было делать раньше.

Девушка, вцепившись в бокал вина, стояла у входной двери и прислушивалась к любому шороху за ней, но пока было тихо. Но когда неожиданно и громко прозвенел звонок, вздрогнула.

– Лаура, открой, я знаю, что ты там. Нужно поговорить.

Господи, ну до чего тупой и упертый.

– Лаура! Я сказал, открой! Я приказываю!

А вот когда Анисимовой кто-то что-то приказывал, она не выносила больше всего. Лаура могла терпеть нападки, не всегда, конечно, могла проглотить оскорбления, сказанные сгоряча, но только не приказы и такой тон.

Включила в прихожей свет, открыла дверь и с вызовом посмотрела на бывшего любовника.

– Я не поняла, ты кому приказываешь? Ничего не перепутал? Давай вали домой и командуй женой, командир хренов.

– Лаур, ты чего разошлась?

– Это я еще спокойна. Я тебя не ждала.

Матвей наблюдал за девушкой, даже в гневе она была прекрасна, почти как в сексе. И он просто так ее не отпустит, приручит снова, а способы подойдут любые.

– Я ведь мириться пришел, сказать, что был не прав, что много чего лишнего написал, а сейчас хочу свою сладкую пышечку.

– Так, только вот без этого всего, у меня есть жених.

– Это кто? Тот таксист ниже тебя ростом?

Лаура поморщилась, да, с таксистом Тиграном выходило как-то несолидно, он ни страха не вызывает, ни уважения. И вообще, почему ей нужно врать, чтобы Матвей отстал? Может, потому что он, как животное, должен понять, что она теперь чужая самка, и он не имеет на нее никаких прав? Ох уж этот суровый животный мир.

– Нет, это не Тигран, это совсем другой человек, ты не знаешь.

– Даже так? И где он сейчас? В квартире, это вы с ним пьете вино?

Матвей указал на бокал, кивнул за спину Лауры, любуясь девушкой. На ней были широкие бежевые домашние легкие брюки и белая футболка, под которой точно не было лифчика, это выдавали торчащие соски.

– Нет, его там пока нет, но он скоро придет. Так что давай, Матвей, топай домой, там жена борщ наварила, ждет, наверное.

Макаров сжал челюсти до скрежета зубов, сделал шаг, дернул Лауру на себя за футболку, девушка едва устояла на ногах.

– Я тебя предупреждаю в последний раз, если ты будешь и дальше себя так вести, я ведь могу и не сдерживать себя, и будет очень больно.

Лаура опешила в первые секунды, чувствуя горячее дыхание мужчины на своем лице, но вдруг открылся лифт на этаже, Матвей отвлекся, а Лаура выплеснула ему в лицо вино, пнула коленом в пах.

Мужчина простонал, выругался матом, Анисимова часто дышала, даже представить боялась, что могло произойти, останься они одни.

– А что здесь происходит?

– Как же хорошо, что ты вернулся пораньше, я так соскучилась!

– Соскучилась?

– Конечно, милый, тебя не было два часа, а я вся извелась.

Глава 13

Корнеев посмотрел на часы, наверное, в сотый раз, потом в окно, за которым уже стемнело, прошелся по комнате и остановился у раскрытого ноутбука. В открытом файле была информация, которую ему выслала Карина по его требованию.

Это была анкета участника курсов, Лев всегда так делал, нужно было хоть немного знать о человеке, чтобы представить, для чего он пришел учиться кулинарному мастерству. Попросил выслать все семь анкет, но открыл лишь одну.

Анисимова Лаура Марковна, которой было всего двадцать три года, Льву казалось, что чуть больше – может быть, двадцать пять. Информация была интересная и забавная даже. Оказывается, эта девушка, что не дает ему покоя последнее время и является причиной мокрых возбуждающих снов, работала бухгалтером на ферме в деревне Косогоры.

Странный порыв – переквалифицироваться из бухгалтера в кондитеры, но Лев встречал таких людей и даже уважал их тягу к переменам. Но чтобы что-то действительно изменить в своей жизни, нужно приложить немало сил, а главное, не сойти с выбранного пути, когда будет совсем тяжело.

Для чего бухгалтеру Анисимовой нужны его курсы, Лев понять пока не мог, да и в то, что девушка из деревни, тоже верилось с трудом. Стильная, с модной прической, подобранной со вкусом одеждой. А какая у нее была вкусная «Молочная девочка» и это он о торте, которым был измазан в их первую встречу.

Конечно, у него немного странные представления о жителях глубинки, там точно не все ходят круглый год в калошах и ярких платках. Но вот их родственница, тетя Галя, которая как раз жила в Косогорах и к которой родители привозили своего младшего сына, всегда была одета именно так.

Лев помнит свои комплексы, как он отказывался ехать в детские оздоровительные базы отдыха, где все лето пропадали брат с сестрой. Стыдился своего лишнего веса, не хотел хоть три месяца в году слышать нападки и оскорбления одноклассников, хотел просто побыть один. Но энергичные родители решали, что ребенок непременно задохнется в душном городе, и везли маленького Леву в деревню.

А вот уже там под умиленным взглядом тети Гали он с удовольствием уминал ее пирожки с ревенем и булочки в форме красивого завитка, посыпанные маком. Может, именно после посещения деревни Лев и решил, что станет кондитером?

Из-за этих воспоминаний сразу захотелось пирогов и булок с маком, именно таких, как у тети Гали, которой, к сожалению, уже нет на этом свете. Ее нет, а вот вкус и даже аромат Лев помнит даже сейчас.

Странное совпадение. Косогоры, откуда приехала знойная и такая аппетитная Лаура, вызывают положительные эмоции, как и сама девушка по большей мере. А вот то, что Лев сегодня после поцелуя в парке сбежал как девчонка, было непростительно и стремно, как говорят подростки.

Нужно было пойти, найти ее и извиниться, а то подумает бог знает что. Что, мол, она ему еще нравится, и он не прочь закрутить провинциальный роман. Это совершенно недопустимо, и все, что сейчас происходит, это странное влечение, фантазии, все из-за расшатанной нервной системы. Надо было ехать в спокойное тихое место, на Тибет – медитировать, а Корнеев поперся в город детства, к старому другу, который начал спаивать и подстрекать на случайный секс.

Но вот уже который час Лев Кириллович не мог собраться с мыслями и поехать к Лауре. Был адрес, даже был телефон в анкете, но он все медлил и наматывал круги по квартире Орехова.

– Все, хватит, надоело!

Сказал сам себе, взял с вешалки ветровку, ключи от машины, закрыл дверь и уверенно направился по адресу, который уже отпечатался на подкорке головного мозга. Дорога была недолгой, и это одна из прелестей небольших городов, кое-как нашел место у дома, было уже темно, в окнах многоэтажки горели огни.

В подъезд зашел без звонка в домофон, навстречу вышла дама с собачкой, весело его облаявшей. Вычислил, на каком этаже может быть нужная квартира, и вызвал лифт. На душе было странное волнение, даже ладони вспотели, как перед экзаменом. Но того, что произошло дальше, Лев не ожидал.

Когда лифт, наконец, остановился, и открылись его двери, первое, что мужчина увидел, была достаточно интересная сцена. Лаура выплескивает в лицо какого-то здорового мужика красное вино, а потом бьет в пах коленом. Корнеев даже сам инстинктивно сжал бедра, представляя, как это больно.

– А что здесь происходит?

– Как же хорошо, что ты вернулся пораньше, я так соскучилась!

– Соскучилась?

– Конечно, милый, тебя не было два часа, а я вся извелась.

– Я вроде как и не собирался.

– Молчи и идем быстрее.

Их что, снимает скрытая камера? Это какой-то розыгрыш? Шутка Гены Орехова? Но девушка с таким пылом кинулась ему на грудь, обвила шею руками, прижалась плотнее. А потом, схватив за руку, потащила мимо удивленного не меньше Льва мужика в квартиру.

– Лаура! – мужик гаркнул, вид у него был жутким, лицо словно измазано в крови, футболка в пятнах.

– И не приходи сюда больше никогда! – девушка ответила резко, вскинув голову и захлопнув входную дверь.

– Что… что это было? Кто это? Кто тот человек, которого ты чуть не убила?

– Если бы хотела убить, то убила бы.

Корнеев смотрел на Лауру, та тяжело дышала, грудь плавно поднималась, взгляд сам собой опустился ниже. А там под тонкой тканью футболки торчали такие манящие упругие сосочки… Лев дернул кадыком, сглатывая скопившуюся слюну во рту.

– Кто но?

– Это?– Лаура махнула рукой.– Да так, ничего особенного, ходят всякие, вопросы странные задают. А я девушка одинокая, вдруг какой аферист, а заступиться некому.

– Значит, я вовремя успел?

– Выходит, да. Хотите вина? Но куропатки нет, говорю сразу, не сезон для нее, есть суши.

– Куропатка тут при чем?

Лауре срочно нужно было снять стресс, Матвей взбесил, вывел из себя, и пришлось воздействовать на него физически. Адреналин зашкаливал, руки тряслись, а ведь он мог и вернуться, вообще не уходить и караулить в засаде до утра. И что тогда ей делать? Вызывать полицию? Так он сам из полиции.

Глава 14

– На чем остановился, говоришь? А жалеть потом не будешь?

Лаура удивленно вскинула бровь, повела плечами, глядя в голубые глаза Корнеева. По телу прошла сладкая дрожь, этот мужчина на нее так странно действовал, что девушке хотелось еще больше его провоцировать.

Анисимова, конечно, знатный устроила спектакль перед Матвеем: то Тигран, то вот еще один претендент на руку, сердце и перспективу переночевать в ее кровати. Кровать-то и не ее, но Соколов со Светочкой не давали указаний не водить мужиков.

– Хм, о чем жалеть? Мы взрослые люди, или вы, как настоящий джентльмен, после первого раза жениться надумаете? Так учтите, это в мои планы не входит, я девушка молодая, у меня впереди целая жизнь.

– Целая жизнь, значит?

– Угу…

Но вот дальше «угу» Лаура не успела сказать, ее резко дернули в сторону, отобрали пустой бокал и начали целовать. Да так страстно, кусая, засасывая губы, проникая в рот языком, что подкашивались ноги.

Нет, это точно алкоголь, вместе с ним флюиды Корнеева, а еще аромат, что исходил от мужчины и кружил и без того дурную голову. Лаура простонала, вышло громко, Лев рыкнул, прижал девушку к себе, потерся пахом и уже возбужденным членом где-то в районе ее живота.

Руки задрали край футболки, ладони прошлись по обнаженной гладкой коже, а когда переместились вперед и накрыли наконец полную упругую грудь, Корнеев уже не мог сдерживать эмоции.

– Вот же дьявол, покажи мне их, хочу видеть.

– Что… что ты…

Футболка девушки была ловко снята и откинута в сторону, Лев на секунду замер, любуясь такой аппетитной и манящей грудью с крупными торчащими ярко-малиновыми сосками. Член болезненно дернулся, выделил порцию смазки, Корнеев вновь простонал и, приподняв обе груди, наклонившись, жадно к ним припал.

Анисимову качнуло, она не устояла на ногах, попятилась назад, плюхнувшись на диван, и сразу была повалена на спину.

Господи, это было нечто невероятное, ласки были нежными, настойчивыми, страстными. Лев то облизывал, то покусывал, то мял упругие полушария, то обводил соски языком и снова посасывал. Лауре казалось, что еще немного – и она кончит, секса не было давно, а то, что она иногда сама удовлетворяет себя секс-игрушками, не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас.

Она текла бессовестно и обильно, чувствуя, как промокают трусики, как внутри все начинает пульсировать и сжиматься. Повела бедрами, запуская пальцы в волосы Льва, прося его не останавливаться.

– Да, да-а-а-а… Господи… Да-а-а-а… а-а-а…

Корнеев думал, что сейчас сольет в штаны, такого не было никогда, разве что в десятом классе, когда он случайно нашел кассету старшего брата без подписи. И, включив ее, увидел, как мужчина вот так же, как он сейчас, целовал и ласкал пышную грудь. Тогда он кончил через пару минут, вот то же самое ему грозит и сейчас. А девушка стонала, оттягивала ему волосы, подавалась вперед бедрами.

Лев оторвался от груди, быстро снял ветровку, футболку, расстегнул ремень и ширинку джинсов, наблюдая, как Лаура кусает губы, как сама ласкает свою грудь. Это было чертовски красиво, и она – вся такая манящая, возбуждающая и сексуальная – не давала ему выбора и шанса остановиться.

– К черту!

Резким движением сдернул домашние штаны, Лаура помогла, сразу разводя широкие бедра в стороны, раскрываясь перед практически незнакомым мужчиной. В комнате горел только торшер в углу, и слышалось прерывистое дыхание молодых людей.

– Какая же ты…

– Какая?

– Красивая.

Лев понимал, что перед ним девушка не модельной внешности, принятых и навязанных стандартов, но Лаура была на самом деле очень сексуальная, как в его сне. Белая кожа, ярко-малиновые соски и такого же цвета раскрытая промежность с блестящими от выделений половыми губами.

Мужчина сглотнул слюну, недолго думая, опустился ниже, два раза укусил внутреннюю сторону бедра, Лаура вскрикнула, а потом перешла на громкий протяжный стон, изнемогая от возбуждения. Ее впервые в жизни ласкали там языком и губами, Матвей такого не делал, считал, что это пошло, и настоящий мужик этим не занимается.

А вот Лев занялся, да еще как, что искры летели из глаз. Он скользил языком, собирая влагу, облизывал гладкие половые губы, дразнил вход во влагалище. А когда перешел на клитор, девушка стала щипать свои соски, но при этом разводить бедра шире и двигаться навстречу.

– Да, да… Какая же сладкая у тебя девочка… Молочная девочка…

Лев одной рукой освободил член из белья, сжал его в кулаке, начал мастурбировать, сам при этом вылизывая такую нежную киску Лауры, не в силах оторваться от нее.

– Не могу больше… Не могу… Я… скоро… Господи… Лев… Я сейчас кончу… Не могу… а-а-а… еще… Да… да-а-а…

Лаура не понимала, что с ней, внутри все сжалось, низ живота потянуло, влаги стало еще больше, она развела бедра как можно шире, запрокинула голову, ловя свой долгожданный оргазм. Тело напряглось, а потом с громким криком, что вырвался наружу, девушку затрясло, а Лев все продолжал мучить киску, продлевая ее оргазм, натирая клитор языком.

– Вот же черт… Сам не могу больше.

По вискам стекал пот, спина была мокрая, Лев поднялся, переместился вперед, к изголовью, оперся одним коленом о диван. Теперь его член был прямо напротив лица Лауры, которая все еще не могла отойти от оргазма, смотрела глазами, полными удовольствия.

– Возьми его, девочка, не могу больше, солью сейчас, открой ротик, да, вот так, еще шире, вот же дьявол, как хорошо в тебе, как горячо.

Яйца отяжелели, девушка расслабила челюсти, пропуская член глубже, он был солоноватый, большой, с красной головкой, которая сразу уперлась в гортань. Лев начал двигаться, ловя свой кайф, в голове туман, Лаура в соблазнительной позе, он наклонился, касаясь пальцами промежности.

– Такая влажная девочка, такая мокрая, а какая узкая, – проник сразу двумя пальцами во влагалище, Лара простонала, начала сама брать член глубже, помогая себе, лаская яйца.