Молодая мама - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Лили Ред (самиздат)

Глава 1

Глава 1

Две полоски. Такого не могло быть. Как? Я же… Боже…

В глазах потемнело. Я быстро спрятала тест в упаковку и засунула его в карман домашних брюк. Если мои родители узнали бы, что я забеременела, скорее всего, послали бы на аборт. Мне срочно нужен Глеб.

Медленно открыла дверь и дошла до своей комнаты как во сне. Судорожно нашла телефон и позвонила своему парню.

— Да, кнопка. Ты проснулась? Готова купаться и загорать? — Глеб говорил весело, даже показалось, что слегка под градусом.

— Глеб, нам бы с тобой наедине поговорить… — промямлила, потому что запал резко пропал.

— Ой, только не говори, что у тебя опять проблемы?

Это было сказано с омерзением, я даже ответить как не нашлась.

— В смысле опять? Глеб, — с нажимом произнесла его имя — это всегда срабатывало. Глеб понимал, что перегибал палку, и шел на попятный.

— Знаешь, что? Мне надоело. Я с тобой расстаюсь. Вот просто с меня — хватит!

Глеб взял и сбросил вызов. Он даже не выслушал, что я хотела ему сказать. Это реально? Глеб меня сейчас бросил? Меня? Беременную?

Я никогда не думала, что моя взрослая жизнь начнется не с института, в который я еще не поступила, а с огромных проблем. Открыла мессенджер и написала подруге: “Ты где?”, а она вместо ответа сразу позвонила.

— Есь, привет. Я на квартире. Ты когда приедешь? — она была так же весела, как и Глеб.

А мне от этого стало обидно. Она могла позвонить и рассказать, что там происходит. Но Марго промолчала.

— Я дома. Ты давно там?

Я услышала, как за окном припарковалась машина. Быстро вскочила с кровати и посмотрела, кто приехал. Родители.

— Есь, я только пришла. Вообще думала, что ты тут. Может, приедешь, хоть своего успокоишь? А то пять минут назад вазу расколотил и убежал на задний двор.

Слова Марго меня немного взбодрили. Значит, Глеб тоже переживал из-за нашей ссоры. Появилась надежда, что мой парень услышит оменя, что я беременная, и все изменится. Мы с ним встречались почти год с тех пор, как застряли в лифте. Я испугалась, а Глеб меня целый час развлекал, пока кабину не открыли. И с того момента мы были вместе, но мои родители ничего не знали о моем парне. Мне было страшно им признаться, потому что они слишком консервативны. Папа вообще слышать не хотел о парнях до окончания мной ВУЗа.

И сейчас мне нужно сначала поговорить с Глебом. А потом уже с мамой и папой.

Я достала шорты и футболку. Быстро переоделась, собрала сумку и хотела незаметно сбежать из дома. Тихо выглянула из комнаты и на цыпочках проскользнула на первый этаж.

— Аккуратнее, красавица, — грудной, низкий баритон раздался над моим ухом.

А я даже не поняла, как врезалась в незнакомца в собственном доме.

Приятный аромат одеколона сразу ударил в нос, но мне было не до этого. Я этого мужчину вообще не знала.

— Вы не видели меня, а я вас. Заметано? — протараторила и подняла глаза, потому что уже стоять и пялиться на его грудь было неприлично.

— Хорошо. Я Макс, — он улыбнулся, почему-то не выпуская меня из объятий.

— Есения, — настороженно ответила и сделала шаг назад, и он убрал свои горячие ладони с моей талии. — Вы к родителям?

— Есения. Очень вовремя. Сделай нам чай, — грубый бас отца раздался за моей спиной.

— Черт, не успела, — прошептала, но Максим слышал мои слова.

Я посмотрела на мужчину и увидела, как он улыбнулся. Только вот мне не до шуток.

— Папуль. Я не могу. Мне срочно нужно… — повернулась к нему, а он меня взглядом будто пригвоздил к полу.

— Вместо гулянок тебе нужно к институту готовится… — завелся папа, но, опомнившись, что мы не одни, резко замолчал. — Чай в мой кабинет. Максим, пойдем, там Елизавета уже подготовила все.

— Еще увидимся, — Максим провел по моей руке горячей ладонью.

Я ничего не ответила. У отца столько партнеров, курьеров, заместителей… Я даже половины его сотрудников не знала, и этот Максим может быть одним из них. Но мне сейчас не до него.

Вбежала в кухню, включила чайник и закинула ароматные листья в заварник. Вода забурлила, я быстро налила кипяток, поставила на поднос с сервизом и пошла наверх к отцу. Дверь в кабинет была открыта, поэтому просто вошла и поставила на стол.

— Я свободна? — с вызовом спросила отца, а тот так посмотрел на меня, убавляя мой пыл.

— Свободна. Чтобы документы в институты отнесла.

Я выбежала из дома и поторопилась на остановку. Сейчас, после этой стычки с отцом, мне опять хотелось, чтобы Глеб обнял меня и прижал к себе. Чтобы сказал, что все будет хорошо и он меня никогда не бросит. Ведь как можно бросить такую милую девушку, как я?

Автобус приехал быстро, но по дороге попал в пробку. Пешком я бы дошла быстрее, но по такой жаре ходить невозможно. Солнце в июне было таким палящим, что лучше сидеть либо на пляже, либо дома под кондиционером.

Я решила написать Марго и узнать, как у них там дела. Но она мне не отвечала. Я позвонила ей, но и звонок остался без ответа. Я решила набрать Глебу и сказать, что еду поговорить с ним. Но у него вообще телефон был отключен.

Доехала спустя час. На телефоне почти не осталось зарядки — моя вечная проблема, я постоянно забывала его зарядить. Вышла на остановке и побежала к Глебу. Родители подарили ему на восемнадцать лет квартиру, и для нас это было очень удобно. Потому что в моем доме его бы никто не принял.

Я поднялась на седьмой этаж и ожидала услышать крики, шум и громкую музыку. Но стояла тишина, будто тут никого и не было. Я стала названивать друзьям, которые могли находиться с ним. Но никто не брал трубку. У меня ключей от квартиры не было, поэтому я просто села на порог ждать парня. Нам обязательно нужно сегодня поговорить.

Глава 2

Глава 2

Я смотрела на телефон, только чтобы узнать время — оно неумолимо бежало вперед, а тот, кто понимался, далеко не Глеб. Я как ненормальная подскакивала с места и заглядывала в лифт, намереваясь увидеть парня. На меня даже стали странно поглядывать его соседи, но молча уходили к себе в квартиру. Было очень неудобно. Особенно сидеть на холодном пороге. Когда пятая точка уже болела, я накручивала круги, то поднимаясь по лестнице, то спускаясь к его двери. Смотрела в окно, наблюдала, как молодые мамочки гуляли со своими детьми. Но больше всего меня тронула картина, как папа пытался справляться с двумя малышами. Он умело держал их за руки и помогал подняться по ступенькам на горку и тут же бежал их страховать, когда они скатывались вниз. И у него выходило это так легко, будто и не создавало труда.

Глеб будет таким же папочкой. Уверена. Я видела, как он мило улыбался, когда видел детей. И мы пару раз говорили о наших, но я всегда отшучивалась. Нужно было вначале получить образование и только после этого думать о свадьбе и детях.

Но сейчас моя беременность сломала все наши планы. И больше всего я волновалась из-за реакции Глеба. И от того, что он решил меня бросить. Потому что никаких больших скандалов у нас не было. И проблемы, которые он видел, даже не от меня зависели.

За окном стало темнеть, но не из-за того, что я просидела в подъезде до вечера. А из-за туч. Значит, Глеб скоро вернется. И мы сможем поговорить. Если они поехали на озеро или на пруд, то под дождем не останутся.

Я разблокировала экран и успела только посмотреть, что уже почти половина шестого, и он отключился. Все. Теперь я без связи. И уйти страшно, вдруг я только отлучусь, как приедет Глеб? И мы не сможем поговорить. Или…

Черт, я даже думать не хотела ни о чем плохом. Сейчас придет Глеб, я с ним поздороваюсь, мы поговорим и все будет хорошо. Я скажу ему: «Милый, нам нужно поговорить. Давай пройдем в кухню». Сделаю ему чай или кофе и признаюсь, что беременная. Он, конечно же, начнет меня кружить на руках, целовать и звать замуж. Он же любит меня. Я знаю это. Хоть и в тайне от моих родителей, но для всех мы пара. И уже приличное время.

Я вернулась на ступеньки и подложила под попу сумку.

За окном потемнело сильно, дождь тихо забарабанил по стеклу. Кабина лифта вновь оживилась и стала спускаться вниз. Я прислушалась, но услышала только смешки, и разобрать по голосам, кто там внизу — было нереально. Мне было страшно, что это Глеб, и в тот же момент хотелось, чтобы он поскорее пришел.

И стоило открыться кабине, я вышла из своего укрытия и посмотрела.

Там стоял Глеб с какой-то незнакомкой и что-то ей говорил. Кто она? Матвей и Семен заметили меня и сразу толкнули друга.

— Есь, привет, — в один голос поздоровались они, а я лишь кивнула, продолжая стоять в шоке.

Глеб перевел на меня взгляд и нахмурился:

— А ты что тут делаешь?

Я даже ответить не смогла. Тот план, который я рисовала себе в голове, рушился на глазах. И я не понимала, как реагировать. Ругаться, плакать или все же рассказать ему о моем положении.

— Что это? — оправившись от шока, еще онемевшими губами спросила его.

Глеб вышел из лифта, не обращал внимания на девушку, а лишь испепелял взглядом меня:

— Мат, открой хату, — он кинул ключи другу и сделал шаг ко мне.

Глеб не позвал меня домой. И не послал друзей ради меня. Он лишь подошел ко мне такой злой, что я даже сделала шаг назад. Он никогда не смотрел на меня так, всегда обнимал и говорил, что я самая лучшая, не такая как все!

И я думала…

— Глеб, — выдохнула. Он у меня вспыльчивый. — Давай не будем ругаться, — я хотела его обнять, но он меня оттолкнул.

— Ты мне не нужна. Скажи, что непонятного я сказал по телефону?

Меня будто ледяной водой окатили. Он поднял на меня руку? Хоть и не ударил, но толкнул. Меня… За что? За то, что хотела обнять? Поцеловать?

— Что с тобой? — обхватила себя руками, резко стало так холодно, сильнее, чем в зимнюю стужу.

Будто сейчас и не лето…

— Со мной? Знаешь, что? Иди туда, откуда пришла. Я больше не хочу с тобой даже говорить. Мне противно. Правильная такая, слушаешься маму и папу… Вот и беги к ним.

Он стал разворачиваться, желая уйти, но я схватила его за руку, которую он сразу же выдернул. От такой силы меня оттолкнуло к стене. А он лишь усмехнулся.

— Ты не можешь со мной так поступить, Глеб, — повысила голос, еле сдерживая эмоции.

Я больно ударилась локтем, глаза жгло от подступивших слез. Но я старалась дышать глубже, чтобы позорно не разреветься перед ним.

— Уйди, — брезгливо произнес он и даже не посмотрел на меня.

Злость резко сменилась слабостью.

— Я беременна, — сквозь зубы проговорила.

Он остановился и посмотрел на меня. В глазах что-то непонятное. Страх, смятение, злость? Сложно понять, когда у самой внутри почти агония.

— Не позорься. Исчезни из моей жизни.

Он вошел в квартиру и закрыл дверь.

Глеб не поверил? Он решил, что я просто пыталась его удержать?

Нужно было завтра прийти с утра. Чтобы без всех нормально все обсудить. А так он, понятное дело, на взводе. Еще и про беременность ляпнула.

Моя злость на него так быстро испарилась, стоило только все разложить по полочкам и понять, почему Глеб так отреагировал.

Глупая. Вот я глупая!

Я вызвала лифт, и створки тут же только распахнулись… как и дверь квартиры Глеба. Он вышел ко мне:

— Вот деньги на аборт. Мне ничего от тебя не нужно, — брезгливо и слишком грубо сказал и сунул мне купюры в руки, резко развернулся и опять захлопнул дверь за собой, так что даже стекла задребезжали в подъезде.

Аборт? Он серьезно?

Я продолжала пялиться на массивную железную дверь, переваривая его слова.

— Мне что… На что? — растерянно посмотрела вниз, деньги жгли руку, хотелось быстрее от них избавиться.

Глава 3

Глава 3

Ночной город не был сейчас таким романтичным, как раньше. Даже огни, которые горели и казались ярче из-за того, что слезы из глаз лились, как дождь на улице. Меня угнетала эта обстановка, которая раньше приносила невероятный пищащий восторг. Рядом с Глебом я тут мечтала о том, что смогла бы прожить с ним всю жизнь. Потому что он был моей второй половинкой. Я не успевала подумать — он уже делал.

В какой момент что-то пошло не так? Когда Глеб стал холодно ко мне относиться? Когда я не поняла, что стала лишней? Я даже не представляла. Потому что мой Глеб был всегда обходителен…

— Аа-а-а-а! — закричала с горы, но облегчения не было.

Боль внутри меня кипела. Меня колотило. Я потерялась в этом во всем. Как дальше себя вести?

— Есения? — раздался родной голос за спиной…

Это Глеб…

Я обернулась и поскользнулась на мокрой траве. Ноги разъехались, и я упала прямо на землю. Руки утонули в луже и грязи, белые джинсы на мне сейчас напоминали половую тряпку. Но было плевать — мой Глеб пришел сюда за мной!

Я подняла заплаканные глаза, но это был не он. А папин партнер.

— Вы?

Теперь папа узнает и закроет меня под замок. Почему именно сейчас?

— Я… Ты что кричишь на реку?

Его голос был суровым, но ни капельки не насмешливым. Он присел на корточки передо мной и подал руку. Перед глазами все расплывалось, в голове совершенно все перемешалось.

— Вы все папе расскажете? Да? Я не пьяная. Нет, вы не подумайте.

Я уперлась ладонь о землю и постаралась встать сама, но нога онемела. Максим подхватил меня под руки и поднял, будто я ничего не весила. Я вскинула на него взгляд, но его лицо расплывалось перед глазами. Тыльной стороной ладоней постаралась вытереть слезы и вновь перевела на мужчину взгляд.

— Нужно рассказывать? — так же холодно спросил Максим.

У него был такой же отстраненный взгляд. Карие глаза совершенно ничего не выражали.

— Нет. Пожалуйста, не н-нужно… — дрожа, схватилась за его руки и тут же отпустила, потом что понимала, что могла испачкать его. Я все была грязной и выглядела сейчас слишком жалко. — Я вас не испачкала?

С таким человеком нужно быть аккуратной. Испуганно смотрела на него, боясь, что он сейчас возьмет телефон и позвонит моему папе. Домой совершенно не хотелось. Особенно в таком виде и состоянии.

— Поехали, отвезу тебя, — он подал мне руку.

Слыша уверенность, с которой говорил Максим, я, не задумываясь, вложила свою грязную ладонь. Максим, совершенно не переживая, что его ладонь будет грязной, держал крепко. Мою ногу слегка покалывало, и я шла прихрамывая, но он уверенно поддерживал, не давая упасть, и хотел, скорее всего, отвезти меня домой.

Мы подошли на парковку к его машине — большому черному джипу. Максим открыл передо мной дверь.

— Я вам там все испачкаю. Лучше своим ходом. Спасибо, но я, пожалуй, пойду.

Попыталась вырвать руку из его ладони, только он не отпустил. Мне пришлось остановиться и опять посмотреть этому мужчине в глаза.

— Ничего. В машину сядь, — он смотрел исподлобья, сразу препираться с ним отпало желание.

Пускай лучше в отель отвезет. Я там высушусь, приведу себя в порядок, а потом поеду своим ходом домой. Села в автомобиль, и Максим закрыл дверь. У меня мурашки побежали по коже, хотя в салоне было теплее уже потому, что ветра не было. Владелец автомобиля быстро сел за руль и сразу включил печку. Я сидела неподвижно, боялась испачкать дорогой салон еще больше, чем уже это сделала.

— В отель отвезите меня, пожалуйста. Я не могу так дома показаться…

— Как скажешь, — спокойно ответил Максим. Но только поехал в другую сторону. Туда, где я жила…

Я сжала руки. Крепко, пальцы больно впились в ладони. Я чувствовала, как стало саднить кожу, потому что руки были все в грязи. Но я молчала. С этим мужчиной спорить бесполезно и очень опасно. Внутри что-то щекотало, будто предостерегало от беды.

Да, папа у меня строгий. Просто потому что нельзя быть другим на такой должности. Значит и друзья у него должны быть такими же, соответственно, буду я кричать, ругаться или истерить, Максим все равно отвезет меня домой…

— Что у тебя произошло? — раздался мягкий голос Максима.

У меня сердце забилось быстрее, кончики пальцев стало покалывать и почему-то щеки пылать, словно марафон пробежала. А все это из-за страха. Вот что ему казать? Подняла на него взгляд и робко посмотрела, оценивая. Плечистый, для близкого друга отца слишком молод. Работают? Тогда он может держать язык за зубами, но, с другой стороны, если он ищет расположение отца, то сдаст меня с потрохами.

— Ну как? Достоит твоего доверия? — ухмыляясь, посмотрел на меня и подмигнул.

Блин. Спалил, что его разглядывала. Хотя я особо и не скрывала… Волнение немного отступило. Слишком легко и просто вел себя Максим. Уже не так смущенно посмотрела на него и вновь поймала его заинтересованный взгляд.

— Ты мне кого-то напоминаешь. Только не могу понять кого…

Темные глаза, прямой нос и пухлые губы. Ровные скулы, четкие линии, и этот взгляд….

— Вряд ли бы мы встречались раньше, — Максим посмотрел, уже слегка прищурившись, будто тоже проверял в своей памяти мое лицо.

— Куда вы меня везете? Домой? — все же решила спросить.

Вроде неплохой, открыт для общения. Мне с ним все равно детей не растить и не крестить.

— Ты уверена, что отец не спохватится тебя?

Смогла бы я доверить этому незнакомцу? Я его всего лишь раз видела, непонятно, кто он… Может, он сейчас меня отвезет в лес и прикопает под сосной… Это слишком безответственно — доверять.

— Я уверена. Если скажу, что ночую у подруги. Но телефон сел, — прикусила губу и сглотнула.

Боже, да я клад для убийцы, маньяка или вымогателя…

— Успокойся, вижу, как венка на лбу от натуги надулась. Я с твоим отцом планирую еще долго сотрудничать.

Глава 4

Глава 4

За дверью опять была потасовка, но уж без громких слов. Только шуршание и глухие удары о стену. Громкий хлопок — и тишина…

Я вздрогнула и, не отрываясь, смотрела на дверь. Это была дверь или пистолет? Боже, о чем я думала? Неужели братья бы опустились до такого? Скорее, просто кто-то ушел. И это был мой Глеб.

Мой Глеб ушел и сейчас думал, что я изменила ему с его братом. Его нужно остановить. Вернуть и все объяснить. Я ему не безразлична. Быстро подскочила, поправила на ходу плед и поспешила на выход. Только хотела коснуться выйти, как дверь распахнулась.

Я остановилась и замерла — на пороге стоял Максим. Злой, как черт, и напряженный, даже казалось, что вокруг него искрит.

— Я его верну, все объясню, — быстро протараторила и сделала шаг, но Максим не сдвинулся с места.

Он перегородил мне дорогу, просто стоял в проеме и осматривал меня.

— Твои родители в курсе отношений с моим братом? — напряженно спросил Макс.

Мне было дискомфортно обсуждать с этим человеком свою личную жизнь. Но под его пристальным и, как иголка, острым взглядом не было выбора.

Я сделал глубокий вдох и постаралась выровнять пульс, который сейчас готов был порвать кожу.

— Нет, — глухо ответила и прокашлялась, потому что горло продолжало саднить.

— Вернись на диван, сейчас принесу тебе горячий бульон, и ты мне все расскажешь, — тихо, но проникновенно сказал Максим.

Но я стояла на месте. Его любовь к брату — это хорошо. Но я — не его обязанность. Меня начало потряхивать от того, что все хотели управлять моей жизнью, и Максим сейчас поступал точно так же…

— Спасибо за гостеприимство, но мне пора. Я хочу поговорить с Глебом и все прояснить, — теперь моя очередь настойчиво отвечать.

— Вернись на диван, тут сквозняк, — спокойно сказал Макс, развернулся и ушел прямо по коридору, свернул направо и что-то стал делать.

Он правда подумал, что я буду его слушаться? Тоже мне папочка нашелся. Я сделала шаг и почувствовала холодный кафель, быстро посмотрела назад и не нашла свои джинсы. И обуви не было. Это как? Куда он мог их деть? Вышла в коридор к двери — и там не было. Только тапочки.

Да, теперь понятно, почему Максим так спокоен. Голая я точно никуда не денусь из его дома. Как это бесит! Я раздраженно иду, пытаюсь топать, чтобы Максим понял, насколько я сейчас в бешенстве. Только ходить и топать по кафелю — больно и холодно. Только пятки отбиваю и никакого по большому счету шума. И это раздражало еще сильнее.

— Где моя одежда? Я не собираюсь оставаться тут и вести задушевные беседы, — напряженно произнесла и свела брови на переносице, чтобы он понял, что я настроена серьезно.

— В сушилке. Могу отдать, но разговора не избежать, — меня начали уже напрягать его рассудительность и спокойствие.

Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнула. Боже, меня сейчас Максим сведет с ума.

— Обувь была не мокрой. Я поеду так…

— В пледе? Не боишься, что маньяк подберет и увезет намного дальше, чем мой дом? — насмешливо произнес Макс и ухмыльнулся.

Он отвернулся от меня и достал из микроволновки тарелку с чем-то дымящимся. Я смотрела, как он доставал хлеб, ложку и салфетки и все клал на стол. Для меня вообще непривычно видеть, как мужчина хозяйничает в кухне. Для Глеба всегда готовила я, он даже посуду не мог помыть. Для него это было сверхспособностью, которая передавалась только по женской линии. Но Максим все делал так ловко и легко, что глаз оторвать было невозможно. Он посмотрел на меня и указал взглядом на стул.

— Я не голодна, — горло засаднило.

Горяченького после дождя не помешало бы. Я хотела демонстративно отвернуться и уйти, но здравый смысл победил. Я забралась на стул с ногами и укрыла замершие пятки пледом. Подвинула к себе тарелку и опустила ложку в горячий бульон. Максим присел напротив меня с большой кружкой.

— Ешь и давай поговорим.

— А ты?

— Я поел, пока кто-то спал.

Я поднесла ложку к губам и слегка подула, только дымка перестала идти, проглотила — даже не подумала бы, что может быть так вкусно! Может, конечно, ему кто-то готовил, но это и правда было божественно! Я даже не заметила, как тарелка опустела, и горло больше не болело.

— Ты сам готовил? — спросила Максима, пытаясь разрядить обстановку. Мне было неловко от всей этой ситуации, а его взгляд не упрощал жизнь.

— Да, — он слегка прищурился, — не вижу ничего удивительного в этом.

— Ну, просто мне это немного непривычно, — пожала плечами и смущенно отвела взгляд.

Эх, сейчас подумает, что я зазнайка или выскочка. Как все думали, только Глеб видел меня с другой стороны... В груди опять больно кольнуло, но я поправила волосы и посмотрела на Максима.

— Спасибо, что не бросил там. Но мне правда пора домой, папа волнуется, наверное, ведь я ему не позвонила, а уже поздно…

— Твои родители знают, что ты встречалась с Глебом и о твоем положении?

Как он узнал, что я беременная? Я же не говорила ему, и в разговоре с Глебом тоже… У меня даже смелость пропала, внутри только неконтролируемый страх. Он теперь точно все папе расскажет, и они меня не простят.

— То есть? — подняла на него взгляд, переставая рассматривать столешницу, и задержала дыхание.

— Что тебе непонятно в моем вопросе? — он облокотился на стол, его лицо приблизилось.

Вот и что ему сказать? Макс вроде спокойный и серьёзный, но в глазах будто бесята пляшут. От его взгляда вся уверенность просто стирается.

— Все, — убрала руки под стол и сжала в кулаки, собираясь стоять до конца. Если он узнал обо всем, то пускай сам и говорит. Но не с моей помощью… — Для чего тебе вообще все это? Сидеть и слушать про наши с Глебом отношения. Тебе не кажется, что это не твое дело?

С каждой фразой уверенность сильнее крепла, но пальцы подрагивали от напряжения.

— Ты ошибаешься. Когда у тебя будет тот, за кого ты будешь нести ответственность, сразу поймешь, что это мое дело, — спокойно пояснил Макс и склонил голову набок.

Глава 5

Глава 5

Будильник с утра прозвонил в семь утра. Я специально поставила пораньше, чтобы все успеть. После скандала с папой мне реально было плохо. Я понимала его — он переживал за мое будущее, но эти гиперопека и сверхжестокость уже перебор. Ладно бы я постоянно гуляла или вела себя вульгарно, одевалась как девушка легкого поведения. Но нет… Такого я никогда себе не позволяла. Даже когда оставалась у Глеба, хоть и обманывала родителей, говорила, что готовлюсь к экзаменам с Марго, но я и правда это делала. Только вместо подруги был Глеб. Мы вместе сидели над математикой и решали задачи. Мы де вместе были выпускниками. Я его подтягивала в русском языке и литературе , а он меня в математике… Ну не шли у меня формулы. А он так доступно все объяснял.

Мне очень хотелось рассказать маме про мои отношения с ним, может, это было бы моим спасением. Но я боялась, что папа все испортит. И оказалась права, сейчас он слишком зол, а тогда вообще бы запер меня. Сейчас же угрожал этим или…

Даже думать не хочу.

Я вчера не могла долго уснуть, придумывала план действий. Сейчас я была готова уйти от родителей к Глебу. Если бы только он простил меня… Ведь вчера, когда он видел меня со своим братом, мог придумать что угодно.

А я его люблю, и мне никто, кроме него, не нужен.

Поэтому я решила, что приеду к нему домой и поговорю. Он как раз проснется и будет трезвый. Может, и сейчас он уже все осознал и просто боится мне позвонить. Я тоже боюсь, но за свое счастье готова бороться. Тут я все же дочь своего отца, а он всегда говорил, что сдаваться нельзя. Нужно идти до конца и даже по головам. Если бы он сидел тихо и не высовывался, то ничего бы не достиг. И этот урок я усвоила еще в школе, когда меня пытались унижать. Распуская сплетни, одноклассники думали, что я забьюсь в угол и буду тише воды, ниже травы. Но, увы. Я, наоборот, записалась во все кружки: хора, рисования и в КВН. Нашла себе друзей, которые меня поддерживали. Я на виду у всех была железной леди и только один раз дала волю слезам. Тогда встретила Глеба.

Я сидела в кафе и ревела, потому что одноклассники собирали петицию против меня — не хотели, чтобы я была школьным президентом. Мне было неприятно, и плотину прорвало. Он просто подсел ко мне и слушал, а я говорила и говорила. А после узнала, что он учится в соседней школе, и на одного человека, который меня поддерживал, стало больше. Он звал меня на свидания, но я стеснялась и скрывала свое настоящее имя. Потому что боялась, что он сам сбежит. И только когда он нашел меня в социальных сетях и написал, что мне нечего бояться: если я не хочу, чтобы кто-то знал, он будет скрывать. Но без меня он уже не мог. И я поддалась. Мы долго-долго общались онлайн перед первым свиданием, я знала, какие у него были проблемы, и я согласилась помочь в учебе. Тогда он и позвал меня к себе домой, чтобы подготовиться к контрольной. И после мы уже не разлучались. Про наши чувства знали только его друзья и моя Марго. А мне было спокойно. Никто не лез и не мешал.

И что случилось сейчас?

Я должна была выяснить.

Родителей уже не было дома, у папы день начинался с шести утра. Я вызвала такси и поехала к Глебу. Всю дорогу переживала и пыталась построить фразу, с которой начну. Я люблю Глеба, и даже в доме у Максима мне снился он.

Машина остановилась, я быстро вышла и побежала в подъезд, пока была открыта дверь. Поднялась и стала звонить в дверь. На часах было почти восемь. Руки дрожали, кончики пальцев покалывало, а ноги будто свело. Они были ватными, даже страшно сделать шаг. А вдруг он там не один? Вдруг и правда это его точка?

Нет-нет-нет.

Выдохнула и еще раз нажала на звонок. За дверью вроде послышались шаги, или это гул моего сердца? Но больше звонить не стала, а лишь прислушивалась. Замок щелкнул, и мое сердце замерло вместе с дыханием.

— Опять ты? — сонно пробормотал Глеб, потирая заспанные глаза.

Открыл дверь, и даже отошел в сторону, пропуская меня. Сердце тут же учащенно забилось. Появилась надежда на то, что все скоро будет как прежде. И все, что было до этого, лишь временные сложности и обычная притирка.

Я бодро переступила порог и бросилась к нему на шею, крепко обняла.

— Ты вовремя. Как раз соберёшь свои вещи, которые тут оставила, — недовольно пробурчал Глеб, но продолжал стоять, не отталкивая меня.

— Я так скучала, — решила проглотить обиду на его слова.

Ведь он стоял и не отталкивал, а значит, тоже скучал и ждал…

— Есь. Прекрати. Мы больше не вместе, — прошептал Глеб, а я даже не поняла с какой интонацией.

В ушах т сильно барабанил пульс, мне хотелось сильнее прижаться к нему. Плевать на гордость, плевать на здравый смысл, который кричал, что я обезумела. Мне хотелось быть рядом с Глебом. Чувствовать его тепло и горячее дыхание на шее. А еще я понимала:

— У нас будет ребенок. Понимаешь? Маленький малыш. Мы же хотели… Правда, чуть позже, но так произошло сейчас. Мы можем…

— Нет, — он оттолкнул меня, но не как тогда в подъезде. Мягче. Я не ударилась, но пришлось расцепить руки, чтобы не повиснуть мешком картошки на его плечах, и в этот же момент холод прошелся по спине.

Его взгляд был потухшим, он лишь вскользь на меня смотрел. Больше в сторону спальни или кухни.

— Ты не один? — проследила за тем, куда смотрел Глеб, и нахмурилась.

Уже видела его с девушкой, но это было что-то непонятное. А если тут будет еще одна и в постели, то сложно представить мою реакцию. Уже сейчас, подозревая измену, я просто стояла на месте и боялась пройти в комнату, чтобы убедиться. Ладошки вспотели, я обхватила себя и впилась пальцами в предплечья.

— Даже если бы не один, какая разница? — напряженно спросил он.

— А ничего, что мы с тобой год встречались? Для тебя это ничего не значило? — голос дрожал, неужели ему плевать на меня и мои чувства?

— Есения. Почему ты все всегда усложняешь? Я хотел бросить тебя давно, но ты липнешь ко мне. У меня будет новая жизнь, и прицеп тащить я не собираюсь.

Глава 6

Мужчины вышли из магазина быстро. Мы вернулись в тот дом. Я видела, как Дарьяна дергалась. Ее воспоминания были еще свежи, тут даже спрашивать не нужно, что с ней. И так на лице написано. Нервничала, переживала, но взгляд радостный.

Она прижимала дочку к груди, переводила влюбленный взгляд на Демьяна и улыбалась. Мы мимолетно посмотрели друг на друга, и Дарьяна подмигнула мне. Я перевела взгляд на Максима и поняла, что он заметил наши гляделки. Что он там успел уже напридумывать, ведь взгляд такой пристальный, напряженный и очень осторожный. Наверное, думает, как бы от меня избавиться, нейтрализовать, чтобы отстала от Глеба. Даже язык хотелось показать, но в голове так отчаянно звучали его слова о детском саде… Я не избалованное дитя, чтобы так со мной говорить.

Мы вышли из машины и прошли во дворик. Максим с Демьяном стали сразу разводить костер, а мы с Дарьяной взялись за пакеты с едой и ушли в кухню.

— Красиво у тебя тут, — я посмотрела по сторонам, дом выглядел обжитым.

— Да, мне тоже очень понравилось. Но мы только подписали документы, — смущенно пробормотала Дарьяна. — Давай помоем овощи и нарежем салат, — переключилась она, видимо для нее это еще не пройденный этап и делиться со мной тем, о чем переживала, она не хотела.

Я бы тоже не хотела. Даже про беременность не сказала бы, просто такой момент был, что слова сами слетели с губ.

— Без вопросов.

Я стала выкладывать содержимое пакетов на стол — ребята не поскупились, казалось, все смели с полок. Только вот для чего? Ладно, Дарьяна девушка или будущая жена Демьян. Но я — совершенно незнакомый и посторонний человек.

Я вообще себя чувствовала неловко. Я привыкла платить за себя сама, и даже не потому что у меня всегда есть деньги, просто так я никогда не была никому и ничем обязана. А сейчас меня прямо выворачивало наизнанку, казалось, что после этого о чем-то попросят. Из серии: я тебе шашлыки оплатил, а ты исчезни из нашей жизни…

— А как вы с Максимом познакомились? — спросила Дарьяна и покосилась на дверь.

— Я за ножиком, — прокашлялся Макс и сверкнул глазами в мою сторону.

— Да, конечно, — Дарьяна засуетилась и стала рыться на полках. — Я просто еще ничего не привозила и даже не знаю, есть ли что тут, — оправдывалась она, но все же нашла, что искала и передала Максу.

Я молча наблюдала за ним, а он не отводил взгляда от меня. Он сам понимал, что мы должны находиться не здесь, но оба отказаться по какой-то причине не смогли. Макс развернулся и вышел на улицу. От его взгляда было не по себе.

— Между вами прямо искрит, — Дарьяна засмеялась.

Я видела, что она хотела меня разговорить.

— Скорее горит от ненависти, — уклончиво ответила я и взяла овощи.

Дарьяна посмеялась и стрельнула в меня глазами лукаво.

— Значит, все намного лучше. Если у вас непростые отношения, значит, рано или поздно будет большой взрыв, — она говорила так, будто знала в этом толк.

Только вот в моем случае это не работало. Потому что мы с Максимом несовместимы. Моя любовь — это Глеб. И ничто не сможет ее разрушить.

— Не в моем случае, — я посмотрела на нее. — Я понимаю, тебе хочется поговорить, и мне тоже. Но только в другой обстановке. Не тут… Ты понимаешь? Наедине.

Она быстро метнула взгляд на дверь и нахмурилась.

— Мы можем завтра встретиться, если нужно, — уверенно сказала она, и мне показалось это таким милым. — Просто я понимаю, что такое быть одной, и еще в таком положении…

— Давай завтра созвонимся. Главное — никому, пожалуйста, — умоляюще посмотрела на нее, хоть и понимала, что Дарьяна не сдаст меня.

Она уже один раз пообещала, а я знала таких людей — они не предают. Наверное, поэтому и брякнула ей про беременность и сейчас была готова довериться. Но не тут, когда в любой момент может войти Демьян или Максим, который может быть виноватым в нашем с Глебом разладе.

Дарьяна, положила почищенную картошку в кастрюлю, вытерла руки и взяла телефон.

— Говори свой номер, — проговорила она. И, записав продиктованные цифры, сделал дозвон. — Я завтра тебе позвоню, где-то в двенадцать, у меня последний экзамен завтра.

— Хорошо. Ты на каком курсе?

— На третьем, а ты?

— А я еще не поступила в университет. Родители настаивают на юридическом или экономическом, — про это можно поговорить.

— А ты куда хочешь? — раздался позади меня голос Демьяна, и я вздрогнула.

— Сложно сказать, — немного растерялась.

Меня никто не спрашивал о том, чего на самом деле хотела я. А тут от незнакомого человека вопрос, который бил прямо в цель.

Следом вошел Максим, и слышал ли он наш разговор, неизвестно. Но взгляд такой же настороженный, будто специально держался рядом и контролировал. Ведь он мог просто отказаться от этого времяпрепровождения…

…Но все прошло нормально. Дарьяна больше не приставала с вопросами, украдкой улыбалась, когда мы препирались с Максом. Мне казалось, что он специально пытался взбесить меня. Но держать себя в руках я научилась давно. Мы перекусили жареным мясом, картошкой и овощным салатом.

— Есь, ты куда-то торопишься? — спросила Дарьяна, и я на нее взглянула удивленно. — Просто ты постоянно смотришь на часы, — пояснила она.

— А, это да. Нам с Максимом нужно в четыре быть в одном месте, он-то у нас забывашка, а я так не могу поступать, — решила выкрутится и напомнить ему, что я тут не просто так.

— Точно, — на выдохе сказал Макс и встал со стула. — Поехали, а то и правда опоздаем.

Он был недоволен тем, что я выдержала посиделок. Потому что они с Демьяном шутили, смеялись, и ему было комфортно с этими ребятами. Мне тоже, но сейчас нужно было разобраться в своих проблемах.

— Спасибо за гостеприимство. Было очень вкусно, — поднимаясь из-за стола, поблагодарила Дарьяну и Демьяна.

Она были совершенно не обижены нашим уходом.

Я вышла из-за стола вслед за Максом и встретилась с ним взглядом. Он указал рукой на выход, склоняя голову.

Глава 7

Глава 7

Максим довез меня до дома, высадил там же, где и раньше, не заезжая в поселок, и уехал. А я, окрыленная, медленно прогуливалась. Я представляла, как Максим сейчас приедет к Глебу, как они сядут на кухне, сделаю себе чай или кофе и поговорят. Глеб все расскажет брату, и Макс его убедит, что бояться нечего. Мой парень, конечно, вспыльчив. Я знала, как он отреагировал бы на вмешательство брата. Ведь раньше всегда сам все делал и принимал решение. Он бы вспылил, даже мог стукнуть по столу или что-то разбить.

Я вспомнила, как мы были в гостях с Глебом. Там были только приближенные люди, но тот случай навсегда останется в моей памяти.

***

Несколько месяцев назад

— Сегодня будет тусовка у Марка, — наклонилась Марго, отвлекая меня от примера.

Я нахмурилась, потому что вроде что-то слышала от Глеба, но из-за предстоящих экзаменов совсем обо всем забыла. К тому же эта алгебра, которая никак мне не дается.

— Скоро пробные экзамены, мне нельзя завалить ее, — ответила я Марго, но она лишь поморщилась.

— Скажи своим, что идешь на всю ночь ко мне готовиться. Они же знают, что у меня по ней отлично.

— Но от того, что они знают, я лучше ее понимать не стану. И завалю пробник! — прошипела, стараясь не сильно повышать голос.

Телефон зажужжал на столе, и я быстро стащила его под парту.

Глеб: “Я заберу тебя после школы. Придумай что-нибудь, что сказать предкам”.

Я глубоко вздохнула и посмотрела на Марго, которая ухмылялась.

— И долго это будет продолжаться? Уже бы давно все рассказали родителям. Не убьют же они тебя за это, — слишком громко сказала она, привлекая к нам внимание.

— Они сейчас не поймут. Понимаешь? Экзамены, учеба, кружки… Это все так ответственно. И если они узнают о Глебе, то точно запретят. Отец каждый раз просит принести дневник и показать, ищет тройки и даже четверки. И представь: я привожу Глеба в гости, чтобы они познакомились. Да папа его сразу вышвырнет.

— Это ты так думаешь. Вдруг все по-другому будет? Глеб из приличной семьи, у него брат есть…

— Да? Не знала… — удивленно сказала, потому об этом первый раз слышала.

Марго прищурилась и поджала губы.

— Мне не нравится… — начала отвечать, но ее перебила Елизавета Владимировна.

— Девочки, прекратите разговаривать или вы уже все сделали? Несите тетрадки мне.

Я быстро посмотрела на листок в клеточку и сглотнула. Он был пуст, я даже не успела условие записать.

— Елизавета Владимировна, мне Есения поясняла, и мы решили упражнение в моей тетрадке, — заступилась Марго.

— О, раз так, тогда Есения точно знает, как решать это упражнение. К доске иди и покажи нам решение, а то, смотрю, Петров там вообще уснул за партой.

Одноклассник сразу взбодрился, услышав свою фамилию. И все сразу перевели на меня взгляд. Я встала, забрала учебник.

— Оставь, я прочитаю задание.

— Простите, Елизавета Владимировна, но мне надо видеть условие.

Она отмахнулась, позволяя делать то, что мне нужно, а в это время Марго вложила клочок бумаги с решением задачи. Если бы кто-то увидел, сдали бы с потрохами.

Я медленно встала, придерживая листочек. Вышла к доске и стала записывать решение. Я торопилась все списать и не подставить себя и Марго. И как только решение оказалось на доске, захлопнула учебник.

— Что же, неплохо. Молодец, присаживайся.

Я выдохнула и поняла, что мне нужно срочно что-то делать. Родители убеждены в том, что я хорошо во всем разбираюсь, и репетитора вряд ли согласятся нанять. Поэтому нужно поговорить с Глебом. Он точно сможет найти выход из этой ситуации.

Я вернулась за парту и ударила по протянутой руке Марго, она мне подмигнула и показала глазами на телефон. Зеленая лампочка горела, оповещая, что пришло новое сообщение.

Глеб: “Я долго ждать не буду. Но если ты откажешься, то буду зол”.

Глеб: “Ну…”

Я: “ Приду. Мне с тобой нужно поговорить по поводу математики”.

Уроки закончились, и мы с Марго пошли к тому месту, откуда нас хотел забрать Глеб. Я своим родителям позвонила, и мама отпустила меня, потому что моя учеба для них всегда стояла на первом месте. Только вот у меня на душе скребли кошки. Мне было неприятно от того, что я обманывала маму, ведь все легко можно было проверить. Они могли позвонить родителям Марго, мой папа легко достал бы номер их телефона. Или даже приехать к ним домой. И тогда бы я получила по первое число. Но пока ложь срабатывала, и у меня была возможность спокойно видеться с Глебом.

Мы свернули за угол и прошли еще дальше, чтобы никто из знакомых не мог нас увидеть. Возле магазина стояла машина друга Глеба, а рядом с ней мой парень. Он что-то писал в телефоне и не обращал внимания до последнего, пока я не чмокнула его в щеку.

— С кем общаешься? — улыбаясь, спросила его, но он продолжал что-то писать.

Я привстала на цыпочки и хотела заглянуть в телефон, но он убрал его в карман.

— Ничего интересного. Поехали, а то холодно, сегодня еще снег обещали.

На лице и правда было холодно, пальцы уже околели, поэтому быстро сели в машину и поехали в гости.

Мы быстро оказались в квартире, ребята там уже играли в приставку и выбирали пиццу. Компания не была большой и шумной, поэтому было комфортно. Марго сразу ускакала играть с мальчиками, а мне стало некомфортно. Лучше бы с Глебом вдвоем дома остались.

— Почему скучаешь? — он подсел ко мне на диван и приобнял.

— Просто все заняты, а ты пропал, — надула губки и положила голову ему на плечо. Так стало спокойно рядом с ним.

— О чем ты хотела поговорить? — спокойно спросил Глеб.

А мне было неловко. Не хотелось признаваться при всех, что у меня проблемы с учебой.

— Давай отойдем, — попросила его, и Глеб немного напрягся.

Глава 8

Трель будильника звонила неприятно. Но я не хотела вставать, поэтому отключила его и легла спать. Спина гудела, ноги были такими тяжелыми, будет я не на кровати лежала, а на кирпичах. Может, пора сменить ее? Я перевернулась на другой бок и потянулась, позвонки хрустнули, и стало немного легче. Но все равно такое было ощущение, что всю ночь не спала, а разгружала кирпичи.

Сделала глубокий вдох и вспомнила о том, что вчера мне сказала мама. Значит, мои родители должны знать Глеба. И если мы с ним одногодки и они все дружили, то…

Боже, это совершенно ничего не значит.

Они не могли враждовать. К тому же мама тепло говорила про Майронов и только про маму Максима и Глеба слегка напряженно. Но тут, скорее, просто желание быть лучшей и не упасть в грязь лицом перед всеми. Все же многие потом будут судачить.

Но я видела тут и хорошее. Если для папы семья Майронов давно знакома, то он легко примет наши отношения. Глеб уже не так прост, родили у него состоятельные, и скрывать наши отношения будет лишним.

Но позвонить Глебу и задать волнующий меня вопрос не смогла. А вдруг он скажет, что знал… и что мне с этим делать? Я зажмурилась и спряталась в подушку.

О-о-о, застонала. Как тяжело все понять, и даже совета не у кого спросить.

— Есения, ты встала? — Дверь распахнулась, без стука и всякого предупреждения мама вошла в комнату.

— Нет, — глухо ответила ей, так и не поднимаясь.

Кровать прогнулась, а потом ногам стало холодно.

— Вставай, иди в душ, спускайся завтракать и пойдем в магазин. Нам нужно четыре платья, туфли, сумочки. Эта неделя будет такой нервной, что с ума сойти. Есения, — я все же оторвала голову от подушки и посмотрела на нее, — без фокусов! И постарайся не злить папу! Все должно быть идеально!

Хоть я и хотела спать, но я поняла, что она имела в виду.

— То есть шутить в стиле «папа, ты скоро будешь делом» строго запрещены? — я злилась.

Мамины глаза расширились, она так напряглась, что в руках одеяло затрещало.

— Что ты сказала? — испуганно шипя, спросила мама.

Я испугалась. Голова сразу посветлела, сонливость как рукой сняло, и до меня дошло, что я только что сказала.

— Поняла, шутить так не стану. Я просто неудачно выразилась, — вставила и прикусила язык.

— Ты что-то скрываешь? Говори сейчас, потом будет поздно!

Такого тона я от нее не ожидала.

— Я просто пошутила. Ты меня разозлила. Я не глупая, чтобы мне повторяли одно и то же несколько раз.

Смотрела пристально, не отводила взгляда, чтобы мама подумала, что мне скрывать нечего. Она всегда мне говорила, что если человек прятал взгляд, то за душой у него большой секрет. Я выдержала ее пытливый взгляд, напряженное молчание. Ее грудная клетка приподняла, будто камень поднимала, который был привязан на невидимой веревке. И после так легко выдохнула, прикрывая глаза, теряя этот груз.

— Ты меня в могилу сведешь своими словами. Как твой отец. Собирайся и выходи, скоро поедем.

Она вышла из комнаты, перед этим аккуратно свернула и положила одеяло мне в ноги, но взгляд все равно оставался слегка растерянным. Я ее напугала, только почему она повела себя так? Почему ее поддержала… а…

Ее реакция дала мне понять, что рассказывать сейчас совершенно нельзя. И мне нужно обязательно сходить к врачу, но только не под своей фамилией. Анонимно… и, видимо, Дарьяне придется все же звонить. Она никому не скажет и что-нибудь посоветует.

Достала телефон и нашла ее номер, гудки долго шли, но все же она ответила.

— Да, Есения. Привет.

Я быстро взглянула на часы и хлопнула себя по лбу.

— Прости меня, я забыла который сейчас час.

— Не страшно. Я уже не сплю. Как твои дела?

— Давай лучше увидимся и обо всем поговорим, мне кое-что нужно попросить у тебя…

— Как скажешь. Давай в центральном парке после двух, я как раз все успею сделать. Погода хорошая, погуляем, — Дарьяна отреагировала совершенно спокойно и ни капли не возмущалась.

— Я согласна. Увидимся, — сбросила вызов и посмотрела в потолок.

Мама настроилась на покупку четырех платьев, на это время уйдет много. Надеюсь, успею с мамой пройтись перед тем, как к Дарьяне поеду. Но нельзя терять ни минуты. Я покрутила телефон в руках и все же написала сообщение.

«Прости. Вчера забегалась, не успела позвонить. Как ты там?» — отправила смс, но под ним появилась только одна галочка — отправлено, но не получено. Может, телефон у него отключен? Ладно, позже узнаю. Выдохнула и встала с кровати. Быстро сходила в душ и переоделась, подсушила волосы и пошла в столовую.

Отец пил кофе и копался в телефоне. Мама напряженно смотрела в экран своего смартфона, но только увидела меня, сразу его отложила.

— Майроны приезжают уже сегодня, — она передернула плечами.

И я поняла, что они для нее не самые хорошие знакомые.

— Мам, а как так получилось, что я их не знаю?

Мне было интересно и полезно это узнать. Если я хотела жить с Глебом, то должна понимать, почему у мамы от упоминания его фамилии такое напряжение.

Она вскинула взгляд на папу и прищурилась. Мама глубоко вздохнула и посмотрела в мои глаза. Я бегло взглянула на папу, но он продолжал смотреть в телефон, не обращая на нас внимания.

— Это неважно. Прошлое, которое давно забыто, — уклончиво сказала она. — Наше дело сейчас — подготовить вечеринку на высшем уровне, лучше, чем будет у них. Это даже здорово, что она готовится раньше. Я вчера нашла шоу-программу, артисты потрясающие! Можно выбрать маски и винтажные костюмы. Заедем к ним сегодня.

— А если Майроны тоже сготовят маскарад?

— Нет, они давно живут заграницей, там все по-другому. Скорее всего, будет банальщина и никакого воображения. Мы по молодости тоже увлекались такими вечеринками, пока они не уехали, и, знаешь, — мама была самодовольна, глаза ее горели, а губы растягивалась в улыбке. Ей нравилась то, что она вспомнила, — она устраивала всегда что-то приземленное, а у нас всегда был шик и размах. Лена очень любила повторять, думаешь, почему у нее появился второй ребенок? Потому что я забеременела, и все вокруг говорили только обо мне, что ребенок поздний и мне будет тяжело… Она же Максима родила, когда была как ты, ей едва исполнилось восемнадцать лет.

Глава 9

Я ехала с мамой в магазин. Она была за рулем и поэтому не видела моего нервного состояния. Или не хотела его замечать. Но мне было плевать, я даже не скрывала, что нервничаю. Сейчас все мысли были поглощены только тем, что у Глеба с телефоном. И как проверить, засунул он меня в ЧС или нет — не знала. Конечно, у продвинутых ребят, с которыми я общалась в школе, может, и были какие-то программы, но это означало лишь то, что мне нужно открыть свою тайну. Хотя за спрос не бьют в нос. Я выдохнула и достала телефон. Номер Кирилла, нашего великого ума, который уже знал, что поступил на программиста, у меня был.

«Привет. Кирилл, скажи, а как узнать, что меня заблокировали в телефоне?»

Сердце барабанило, пока я решалась нажать кнопку «отправить», но все же рука дрогнула, и сообщение улетело бывшему однокласснику. А что если и заблокировал? Это означает только одно — он не хотел со мной общаться.

Нет. Я не верила в это. Не могло все настолько быть плохо.

Телефон пискнул, и мама обратила на меня внимание.

— С кем переписываешься? — звонко спросила и опять перевела взгляд на дорогу.

— Да так, с одноклассниками. Разговариваем, кто куда идет, — вновь солгала.

Это уже было не так страшно, но осадок от лжи оставался. Врать всегда плохо. И я не любила этого делать, но все время нарушала это правило…

— Это хорошо. Вот правильно, папа так был доволен, то что ты, наконец, очнулась и стала вести себя, как примерная дочка. Я и сама радуюсь, — вздохнула она и улыбнулась. А у меня мурашки по коже побежали от ее слов. Примерная дочка… — Просто это так было ужасно. Я себе места не находила, когда ты перестала выходить на связь, еще и из дома ушла с самого утра и не появлялась больше. Уже все морги и больницы с участками обзвонила, а это, между прочим, не один или пять номеров… — она опять взглянула на меня, но уже нахмурившись.

Голос был слегка севший и строгий, я бы сказала — поучительный.

— Такого больше не повторится, — в тон ей ответила я.

Мне было неприятно, что она опять напомнила о том случае. Но знала бы она, что творилось в тот момент с ее дочерью, искала бы тщательнее. Или поинтересовалась моей школьной жизнью, а не для галочки заглянула в дневник, созвонившись с моей классухой — на этом все участие и заканчивалось.

Со мной в начальных классах занимались репетиторы, потому что мама не могла оставить бизнес на одного папу. Но я их не виню. А как только я стала нормально учиться — мною хвалились, как достопримечательностью, а все репетиторы исчезли. Потому что я должна сама учиться. Ведь учеба, со слов папы — это большой труд, и если ты глупый человек и без посторонней помощи не можешь ничего понять, то и по жизни будешь постоянно от кого-то зависеть.

Поэтому тогда я и просила Глеба со мной заниматься математикой. Иначе это был бы позор для семьи Север. Как так? Их дочь — такая глупая, что приходиться обращаться к репетиторам.

И если многие скажут, что мне было легко и я выросла в заботе, то это только со стороны так могло показаться.

Мама что-то еще говорила, но я уже не слушала, смотрела перед собой и пыталась выкарабкаться из мыслей о прошлом. И вновь нырнула в настоящее. В руках телефон засветился, я посмотрела сообщение от Кирилла.

«Привет, Еся. Тут все просто: быстрая переадресация на автоответчик, сразу после пары гудков. Или есть более достоверный способ: набери с другого номера, и тогда все узнаешь. Если поднимут трубку, значит ты в ЧС».

И все. В этом весь Кирилл, он не лез куда-то глубже, отвечал всегда четко и по факту. Ответила ему «спасибо» и заблокировала телефон. И как мне проверить? Максиму звонить и просить набрать брата — бестолковая идея. Оставалась Марго, но выслушивать ее нравоучения было выше моих сил. Я и так на гране нервного срыва. И если она сейчас станет на меня наседать, то истерика мне обеспечена.

Дарьяна. Вот с ее телефона и проверю.

Мы приехали в первый магазин, и мама стала сразу собирать возле себя всех продавцов. Ей приносили платья десятками, но все не нравилось. Одно велико, другое слишком светлое, третье будто на похороны. Поэтому мы поехали в другой магазин, за ним был третий, и в итоге даже мне платье мы не смогли найти. Потому что то, что нравилось мне, ей казалось ужасной вещью. Я, как безвольная кукла, ходила за ней и уже даже не запоминала название магазинов, перед которыми мы останавливались.

— Мама, давай сделаем перерыв. Ты не забыла, что мне нужно в два к подруге? — напомнила, когда мы поехали в новый магазин.

У меня вообще создалось впечатление, что она вошла в раж, и ей было в удовольствие не находить себе платье. А для меня эта пытка, ноги уже гудели, голова стала чугунной, меня тошнило. Конфеты мои кончились, да и при маме я бы их достать не смогла — она бы выкинула эту «пошлость». Поэтому меня еще и мутило.

— Да. Ты права, стоит сделать перерыв. А завтра продолжим. Вдруг мне ночью вспомнится одно из платьев, которое уже мерили. Тебя куда отвезти? — она посмотрела на меня и выехала на дорогу.

— В центральный парк.

Дарьяна как раз написала сообщение, что через час будет на месте. Мне надо было столько же времени, чтобы доехать.

— Ты не задерживайся, как тогда, — опять завела она шарманку.

Я быстро выскочила из машины.

— Не переживай, — бросила я и захлопнула дверь.

Дарьяна уже стояла с Мирой возле детской площадки. Я быстро пошла к ним, но у меня закружилась голова. Опустилась на первую же лавку и зажмурилась, подавляя приступ тошноты.

— Есения? Ты как? Тебе плохо? — раздался взволнованный голос Дарьяны.

Я дышала. Делала глубокие вдохи и плавно выдыхала. Было страшно открыть глаза и упасть в обморок.

— Ты ела сегодня что-нибудь? — спросила Дарьяна и коснулась моего плеча.

— Да. Завтракала, — вдохнула и приоткрыла глаза, вокруг слегка все вращалось, но я постаралась сфокусировать взгляд на столбе напротив.

Глава 10

Глава 10

Я всю ночь не сомкнула глаз. В начале хотела поступить, как предлагал папа. Но мама была на своей волне, видимо ей уже сказали о вечеринке. Она бегала и суетилась, так я ее давно не видела. Всегда сдержанная и утонченная, сейчас она походила на ведьму, как минимум, только метлы не хватало. Ближе к девяти вечера приехал курьер с огромными коробками. Мама влетела ко мне вся взъерошенная и стала раскидывать по моей комнате. До часу ночи мы мерили их, в итоге половина остались в моем гардеробе. Она устала и уже дала свое разрешение, чтобы сама выбрала одно. Даже странно. А после мне написала Марго, которая сообщила, что тоже приглашена на эту вечеринку и согласилась приехать как раз перед началом и просто отвлечь. Хоть одна хорошая новость. Но вначале нужно было сходить к врачу.

Дарьяна записала меня на восемь утра, и я разбитая поплелась ни свет, ни заря в больницу. Я приехала быстро, но не раньше Дарьяны.

Она стояла возле клиники и ждала меня.

— Привет, — поздоровалась я, а внутри сковывало все от страха.

— Волнуешься?

Я лишь кивнула, потому что даже не знала, как можно не волноваться. Дарьяна больше ничего не спрашивала, видимо, понимала, что мне и так сейчас непросто. Надели бахилы, и Дарьяна отвела сразу в кабинет, мимо регистратуры. Она постучалась и первая заглянула в кабинет, а после махнула рукой, и я двинулась за ней. Руки тряслись, было страшно, что меня кто-то увидит из знакомых, но сейчас вокруг было мало людей.

— Здравствуйте, проходите, — женщина была уже не молодой.

Я прошла.

— Здравствуйте, — робко прошептала врачу, рвано выдыхая.

— Сейчас посмотрим, что у вас там, проходи и укладывайся,… — врач указала мне на кушетку, куда я поспешно легла. Руки тряслись, я вся была напряжена. В то время как она что-то щелкала на экране монитора УЗИ, а после улыбнулась. — Ну что, вы беременны, размеры эмбриона восемнадцать миллиметров. Это значит, что вы на седьмой-восьмой недели беременности. Все в норме, — она еще что-то нажимала, но я ее уже слышала, как через толщу воды. Я беременна… О боже… Это все происходило в реальности. — Вас что-то беспокоит? — Я посмотрела на врача и постаралась понять, что она спрашивала. — Тошнота, рвота? Головокружение?

Она поднялась и села за стол, приглашая меня к себе. Я поспешно встала и подошла.

— Да, тошнота только когда слегка проголодалась, но леденцы выручают. Голова кружится, но тоже из-за голода, — на автомате выдала, то что со мной порой происходило.

— Нельзя себя сейчас ограничивать, вы должны питаться правильно и регулярно, побольше витаминов. Вы хотите сохранить беременность?

Я сглотнула, потому что не знала, что сказать.

— Я еще подумаю.

Врач метнула на Дарьяну хмурый взгляд и посмотрела на меня. Что-то в ее глазах изменилось — они стали холоднее.

— Если надумаете сохранить беременность, вот вам список витаминов. Принимать их нужно регулярно, чтобы малыш был крепким и здоровым. Подумайте хорошо, вы еще молодая.

— Спасибо, — тихо пробормотала, но бумажку забрала.

Я вышла на негнущихся ногах в коридор и выдохнула. Теперь точно беременная. Я на самом деле надеялась до последнего, что это ошибка. Но все подтвердилось, и мои самые худшие предчувствия сейчас воплощались в реальность. Но не из-за того, что я беременная…

Боже, у меня в голове каша. Я не знала, что делать, и хотела ли я вообще ребенка. Это кошмар.

Мы с Дарьяной спустились по лестнице, вокруг все шумели, не давая сосредоточиться.

— Ты идешь сегодня на вечеринку? — спросила она, буквально вырывая из омута мыслей.

— Да. В последний раз попробую поговорить с Глебом и тогда уже буду решать, что делать, — обхватила себя руками и вышла на улицу.

— Не делай аборт, — вдруг сказала Дарьяна и взяла меня за руку. — Потом пожалеешь. У тебя родители есть, они помогут. А он… потом одумается. И сам еще прибежит, — поддерживала меня Дарьяна.

Я смотрела в ее глаза и не знала, что сказать. Это же… такая ответственность… И моя ситуация непростая.

— Прости, — глубоко вздохнула и отвела взгляд. Мне было стыдно обо всем этом говорить. — Я не знаю. Буду потом думать, не сейчас. Мне нужно с ним поговорить. Спасибо тебе, — я подошла к ней и обняла крепко, она была единственной, которая согласилась помочь. Да и вообще знала про все.

— Не пропадай. Вечером увидимся. Я буду вся в белом, — она постаралась улыбнуться, но видно, что через силу.

Сейчас не тот момент.

— А я в черном, — подмигнула.

Я села в такси и написала Марго. Она как раз собралась дома и готова была выезжать. Подхватила ее с нарядом, и мы поехали ко мне.

Я ей рассказал про свой план по дороге, но по ее хмурой моське было понятно, что и она не в восторге.

— Это плохая идея. А если тебя увидят? Ты представляешь, какой скандал будет? Твой отец будет молнии метать, как Зевс, — она размахивала руками, тыкая пальцами в мою руку, имитируя маленькие молнии.

Я не верила, что все пройдет складно, но и поступить по-другому не могла. Последний шанс. Если я решила что-то сделать — то сделаю.

— Успокойся, — отпихнула ее руки. — Это, считай, я все узнаю. Если он пошлет меня, то я уйду. Мне нужна просто еще одна попытка.

— Мне кажется, он и так давал тебе много поводов задуматься, Есь, — она опять буркнула себе под нос, а я отвернулась.

Дальше ехали молча. Марго давала мне подумать и не лезла больше. Такси припарковалось, и мы вошли в дом. а мама уже беспокойно бегала из комнаты в комнату.

— У тебя два часа до выхода. Мы должны прийти в самый пик приезда гостей, чтобы произвести фурор. Почему вы так долго? Бегом к стилисту! Есения, где твой телефон?

Я закатила глаза и потащила Марго к себе в комнату.

— Маме вообще не слова. Она ничего не должна знать, — прошептала, боясь, что подруга ляпнет что-то не то.

Но она покрутила головой, развернула меня за плечи и подтолкнула к лестнице. В комнате меня вновь атаковала паника. Я смотрела в шкаф и не понимала, что надеть. Какую маску выбрать? Я же не готовилась к вечеринке, хоть полки ломились от количества нарядов к этому дню. Одно слишком откровенное — точно нельзя, хоть мама и одобрила, но для меня это слишком. Другое закрытое — тоже. Я буду как монахиня. А волосы. Да у меня такая копна волос, что уложить будет сложно. Да я за два часа не успею ничего такого…

Глава 11

Глава 11

Я быстро села в машину и уехала к себе. Было страшно. И больно. Я дала волю слезам. А когда меня привезли домой, быстро побежала в ванную. Мне хотелось смыть с себя чужие прикосновения и поцелуи. Смыть весь этот позор. А если сейчас Глеб станет распространять слухи? Что теперь будет со мной?

Неужели это все?

Он больше…

Я дрожала. Хоть горячая вода и била по моему телу, но мне было адски холодно. Не знаю, сколько так простояла. Вышла из ванны и переоделась в ночнушку. Легла в кровать и укрылась одеялом.

Марго начала писать о Глебе и его новой девушке, как он ее представлял. Как целовал руки при всех. И мне было от этого еще больнее. Я понимала, что она пыталась вразумить меня, что бегать за ним больше не нужно. А я больше и не хотела. Ничего не хотела. Мне было так больно, что жить не хотелось.

А еще должны приехать родители.

Проблем становилось все больше.

— Есения, — раздался истошный крик матери, такой, что я подскочила в кровати. — Быстро вниз!

Я спустила ноги и пошла. Выбора у меня не было. Медленно спускалась, а сердце будто замерло. Мама была без маски, ее грудь часто вздымалась.

— Ты предала нашу семью! — она подлетела очень быстро, и хлесткая пощечина звоном отозвалась у меня в голове.

Я смотрела на нее, и слезы наворачивались на глаза. Человек, который всегда меня оберегал, защищал, сейчас поднял руку. Грудь сдавливало, всхлип вырвался наружу.

— Я не пре-давала… ни-ко-го…— слова рвано вылетали из онемевших губ, язык будто прилип к небу и не слушался.

Посмотрела на отца, но и в его глазах было неодобрение. Он не заступится.

— Ты спуталась… Как тебе могло вообще такое в голову прийти? Он старше тебя! Намного!

Мама не стеснялась в выражениях, она разъяренно замахнулась еще раз, я отступила, но избежать пощечины не получилось. Звонкий удар опять разнесся по всему залу. Вторая щека начала гореть, я схватилась за нее и попыталась убрать растрепавшиеся волосы.

— Я же твоя дочь, — прошептала, пыталась достучаться до рассудка матери, но во взгляде читалась только ненависть.

— Наша дочь, да ты понятия не имеешь, что такое семейные узы, раз подошла к этому мужчине. Это немыслимо, мы тебя такому не учили!

— Папа… Я не ...

Я уже не сдержала слезы, попыталась найти защиту от… Даже не понимаю от чего. От гнева мамы? От ситуации? Мне страшно. У меня было все, но сейчас самые дорогие люди, которые раньше защищали, смотрели с отвращением.

— Если хочешь, чтобы я тебя простила, то должна доказать, что можешь с достоинством носить нашу фамилию. — Мама поправила свою прическу. — Сейчас идешь в свою комнату и сидишь там.

— Мама… — Я стирала ладонями мокрые следы со щек.

— Я видела, как ты с ним целовалась, Есения. На глазах у всех! И это никак по-другому не объяснить. Это просто немыслимо! Уйди, видеть тебя не хочу, — она махнула рукой в сторону лестницы и отвернулась.

Щеки горели, но это не сравнится с болью в груди.

Я прошла мимо отца и услышала его тяжелый вздох. Он любит меня, знаю — любит, но сейчас отвернулся. Больно, что меня никто не хочет слышать, они уверены, что я специально. Но я не знала, что поступала неправильно, что мои отношения могли отразится на моей семье...

Я бы хотела все исправить… Потому что на месте Максима должен был оказаться Глеб. Но он был с другой девушкой.

Зашла в комнату и закрыла дверь, если бы сегодня еще кто-то что-то сказал мне — я бы не выдержала. Только не от своей семьи, слишком больно слышать и чувствовать их ненависть. Дверь балкона открыта, и холодный ветер развевал шторку. Почему она открыта? Была же заперта!

Я ее закрыла, забралась в кровать под одеяла, чтобы согреться и укрыться от всех проблем. Мне нужно придумать, как вернуть доверие близких. И чтобы они ни в коем случае не узнали, что я беременна. Если они узнают — мне конец. Они не простят. А я… А я не смогу без них жить… До этого еле чувствовала себя живой, а сейчас будто крышку гроба надо мной захлопнули, и кислорода с каждой секундой все меньше.

Глаза привыкли, и я замерла в шоке.

— Боишься? — в кромешной темноте раздался голос.

— Как ты здесь оказался? Уходи! — я слетела с кровати и медленно стала отступать к двери.

Виден только силуэт: широкие плечи, мощные руки и ноги. Он повернулся, и лунный свет упал на его профиль: прямой нос, пухлые губы и волевой подбородок, покрытый щетиной.

— Кто сказал, что запрещено приходить к своей невесте? — его голос звучал с насмешкой.

— К невесте не запрещено, но я не твоя невеста.

Он сделал шаг. Еще один. И сердце сжалось в страхе.

— Это сон, всего лишь воспаленный мозг играет со мной дурную шутку…

Я попыталась найти ручку на двери, но не получилось.

У него всегда получилась играть моим настроением. Подчинять волю и располагать к себе, но в тоже время раздражать, злить и бесить. Мне всегда хотелось ему противостоять, но сейчас не осталось сил. Максим узнал мою тайну, и все зависело от него. Сохранит ее или сдаст меня родителям.

— А ты проверь, — сказал он.

И я замерла, потому что его голос раздался очень близко, и спасения от него нет. Он под моей кожей. Настолько глубоко, что уже не убежать…

— Нам нельзя…

— Ошибаешься.

Нашла щеколду, открыла ее, распахнула дверь и выбежала. Побежала настолько быстро, насколько позволила шифоновая сорочка. Она путалась между ног, будто специально мешала убежать. Добежав до лестницы, я обернулась и, замерев, наблюдала, как неспешно он шел ко мне. В любую секунду нас могли увидеть мои родители, и тогда мне уже никто и никогда не поверит. А он чувствовал себя совершенно спокойно, как хозяин. Не оглядывался и не дергался по пустякам. Мне стоило только крикнуть, но я молчала. Заворожено наблюдала, как он подходил ко мне.

— Почему бежишь от меня?

— Ты — зло… Ты поступаешь ужасно, — хрипло ответила, потому что голос от волнения пропал.

Глава 12

Глава 12

Неделя спустя

— Мама, скажи, когда приедут цветы. Не хочу пропустить, а то они опять напутают и поставят не там, — голова кругом, но я уже привыкла.

Сейчас тошноты уже не было, но из-за резких движений я порой возникало головокружение. Я пока не решила, что буду делать с малышом, да и времени не было на обдумывание. Мама заперла меня дома и запретила с кем-либо видеться. Посадила за журналы и заставила перепланировать праздник. И я погрузилась в это, с утра до ночи висела на телефоне: с заказчиками, подборками и всей ерундой, за которую мама тряслась.

— Есения, не переживай так, — мама вошла в комнату, и по ее лицу было видно, что она счастлива. Еще бы, я столько сил вложила. — Мы успели, удачно внесли коррективы, и все идет по плану. Выдохни.

Мама слишком уверенная в себе женщина, слишком самодостаточная. Но я не такая. Я только делаю первые шаги, но, предполагаю, все получится!

— Ты права. У меня не может быть по-другому, — я подмигнула ей и поднялась к себе в комнату. — Папа должен быть всем доволен.

Сейчас между нами небольшое перемирие, но оно такое шаткое, что если не так что-то сделать, этот карточный домик может рассыпаться.

— Есь, твое платье привезли, я повесил на ширму, — встречая на лестнице, сказал папа.

— Хорошо, спасибо.

Я послушно пошла к себе. Интересно, кто будет? Списков гостей я не видела, знала только их количество. Приглашен Максим и Глеб или нет? За неделю я забыла о них напрочь, вся она прошла, будто сон. Примерки, новые идеи, украшения и звезды. Я не могла отвлечься и думать о другом. Я вся на этой вечеринке, а когда он звонил, то просто не отвечала на вызов. А последние два дня мне никто не писал и не звонил, и я думала, что само все рассосется.

Но я не успела дойти, как мама позвала вниз. Привезли цветы и остальные украшение. И все опять по кругу. Я бегала, суетилась, для меня это и правда стало важно, потому что мама всем сказала, что папин юбилей — это полностью моя организация. И это фишка нашего вечера. И для меня это спасение. В первые дни я просто лежала и не вставала. Мне было страшно открыть глаза и вернуться в эту страшную реальность. Пускай я сама во всем виновата. Обложила себя предателями и продолжала верить им. Но эта вечеринка меня отвлекла.

Я указывала, куда что поставить и повесить. И после того, как все было сделано, пошла наводить марафет.

— Ты волнуешься? — мама смотрела на меня в зеркало, я закусила губу.

Мне хотелось рассказать, что у меня произошло. Она же должна быть на моей стороне, но я молчала. Мне хватила того, чтобы было на вечере у Майронов.

— Немного.

Нежная улыбка появилась на ее лице, которая вмиг сменилась на строгость.

— Так, держись уверенно. Не смущайся, с репортерами говори только в присутствии папы или меня. От нас не отходи! — оглушительно звучали для меня ее слова, как молотком мне по голове, так больно и несправедливо. — А теперь иди, надевай платье, через двадцать минут начнут приезжать гости, которых мы с тобой будем встречать.

Я кивнула, встала со стула и вышла. Руки тряслись, волнение усиливалось, пульс участился. Я не понимала, откуда такая тревога. Зашла в комнату и заперлась. Мне казалось, так я защищена. Никто не зайдет, сейчас мне нужны были эти двадцать минут, чтобы просто сделать глубокий вдох.

Зашла за ширму, сняла халат. Перед глазами мое великолепное платье. Приталенное, длинное, со шлейфом, роскошная ткань, расшитая сотнями камней и пайеток, подчеркивала мою женственность, каждый изгиб тела. А бежевый цвет в тон кожи делал его невидимым на мне, будто модельер прямо на теле вышивал.

Но самостоятельно застегнуть платье не было возможности.

Я вышла к зеркалу и несколько минут просто рассматривала себя. Если сегодня что-то пойдет не по плану, то меня уже ничего не спасет. Главное — держаться подальше от Максима.

Только я пошла к двери, открылся балкон. Я быстро обернулась и увидела, как в комнату вошел Максим. Он медленно подходил, а я сдвинуться с места не могла. Горячая ладонь коснулась моего живота, и внутри все сжалось от страха.

— Не кричи, Есения. Теперь ты готова говорить, а не игнорировать мои звонки?

— Что т-ты тут делаешь? — голос дрогнул от страха.

Я отстранилась и развернулась. И это было ошибкой, лучше стояла спиной, потому что сейчас он был опять неприлично близко. Сердце сжалось.

— Пришел на праздник…

Максим наклонился, и я уперлась ладонями в его грудь. Но он не отстранился, а коснулся моей кожи и провел подушечками пальцев вниз по позвоночнику.

Меня сковало от этого прикосновения, слова замерли в горле. Я хотела противостоять ему, хотела остановить, но почему-то не могла. Меня словно парализовало.

— Что ты творишь? Если тебя кто-то увидит, то мне…

— Успокойся. Это твоя комната, нам тут никто не помешает, — он пробрался под платье через разрез и нежно поглаживал.

Это было за гранью моего понимания. Мы всегда условно не любили друг друга, но что изменилось сейчас? Я любила его брата… Думала, что любила или сейчас люблю. Это сложно. Мне нереально сложно.

— Убери р-руки, — голос дрогнул, меня начало колотить.

Максим не услышал меня, он на своей волне, выписывал круги по моей спине и улыбался. Ему нравился мой страх? То, как я вздрагивала от его прикосновений? Но почему я не чувствую отвращения? Почему мое сердце сжималось от предвкушения? Во мне играл азарт и страх в равных пропорциях. Что же будет дальше?

Максим аккуратно обхватил застежку и потянул наверх, молния застегнулась, и я почувствовала себя защищенной.

— Зачем ты тут? Испортить все? Мою жизнь…

— Нет, лишь поздравить твоего отца с юбилеем. И наладить отношения с будущей семьей, — хрипловатые нотки в его голосе заставили вздрогнуть.

— Ты так не сделаешь. Забудь обо мне, не порть жизнь.