Монстры притягивают друг друга

Глава 1. Задыхаюсь от твоей любви

— Какой красивый дом. Детка, твой муж, наверное, душу дьяволу продал. Иначе я не понимаю, как в его возрасте можно заработать столько денег.

Ее друг, стилист Джеф, зачесал назад крашенные в пепельный блонд волосы, и взял бокал шампанского. Она не видела его уже четыре месяца с самой свадьбы. Все потому, что муж запрещал водить гостей в дом, а Джефа он вообще терпеть не мог.

Но сегодня она наплевала на запрет. Ей надоело жить взаперти и строить из себя примерную жену.

— Ты недалёк от истины, — она горько усмехнулась. Однажды увидела у него оружие и деньги в наличности. Явно не для законных сделок.

— Зато представляю, какую жаришку он тебе устраивает по ночам.

— Он устраивает ее себе. Ему плевать на мое удовольствие.

— У нас что? Гром в раю? И зачем ты тогда за него вышла?

Джессика сама не могла ответить на этот вопрос. В голову приходило только то, что он ее заколдовал своей харизмой, внешностью и… деньгами конечно. Ей казалось что с ним ей любая дверь в Голливуде открыта и все, наконец забудут ее единственную роль шпионки-блондинки в сериале.

Джон Ноулз умел ухаживать. Он дарил ей цветы, драгоценности и даже машину на день рождения. Джессика делала вид, что ей хорошо в постели, а он осыпал ее богатством и роскошью. С каждым днем все больше и больше.

Предложение руки и сердца от него было больше похоже на банковскую сделку. Даже при воспоминаниях об этом ее потряхивало.

— Джесс, предлагаю перейти нашим отношениям на новый уровень. У меня будет жена и семья, а у тебя все, что пожелаешь. Выйдешь за меня? – спросил Джон ее в тот день.

Она робела в его присутствии. Джон всегда давил на неё своей властной аурой. Сопротивляться этому практически невозможно.

— Почему ты предлагаешь это мне? — хрипло уточнила Джессика, понимая, что он так просто не отпустит ее. Найдет доводы, чтобы она согласилась и подчинилась его воле.

— Потому что люблю тебя. Есть какие-то другие причины, способные заставить меня пойти на такой серьезный шаг? — Джон потянулся через столик и коснулся ее руки. Он пригласил ее в самый дорогой ресторан в Беверли-Хиллз, заказал шампанское с четырёхзначной ценой, хотя сам почти не пил. Как всегда — душил ее роскошью.

Это она — простая девчонка из Техаса, случайно попавшая на кастинг. Ей даже крупная и известная роль в популярном сериале денег не принесла.

Джон преподносил ей роскошь, которую она никогда не видела.

Джесс провела детство в бедности, пока ее мама работала в три смены.

Джон Ноулз относился к богатству как к чему-то само собой разумеющемуся. Он очень мало рассказывал о себе и своей семье, а она особо не спрашивала.

— Ты говоришь — семья. Ты хочешь детей после свадьбы?

— Я не против. Но помимо наших с тобой будущих детей, у меня есть вполне реальный ребёнок. Я удочерил ее три года назад с рождения. Зовут Дейзи.

— Почему ты мне не говорил о ней до этого момента? — Джессика залпом осушила бокал шампанского после такой ошеломительной новости. Пузырьки неприятно защекотали горло.

— Джесс, мне не нужна мать для Дейзи. Мне нужна жена. Но если вы поладите, это осчастливит меня. Соглашайся. И тогда я расскажу все, что ты хочешь узнать.

Джессика попросила неделю на размышления. Она съездила к маме в Техас за советом.

Конечно, та была на стороне Джона. Считала предстоящий брак с этим мужчиной лучшим событием в жизни дочери.

— Мам, я не люблю его. Он красивый, но я его не хочу. Он слишком скучный. Вечно в делах и разъездах. И очень скрытный.

— Детка, ради жизни без лишений за спиной такого сильного мужчины, можно прикрыть глаза и делать вид, что тебе приятно. Ты красивая, но красота не принесёт тебе счастья. Джон любит тебя, и со временем ты оттаешь. Это ты сейчас актриса, знаменитость, но слава быстро проходит, как и молодость. Прими предложение, Джессика.

Джон умел очаровывать людей. Сердце ее матери он похитил мгновенно. Стоило ему разок приехать, покосить траву на заднем дворе и приготовить умопомрачительный бифштекс, какой только он умеет, и мама, если бы была помоложе, сама бы вышла за него.

Ну и не обошлось без финансовой поддержки. Он сделал полностью ремонт в доме и прикупил ее маме новенький “Ауди”.

Друзья тоже в голос твердили о том, как ей сказочно повезло.

Она не помнила, как согласилась выйти замуж за Джона.

Но вскоре стояла на побережье Санта-Моники в люксовом свадебном платье от именитого дома моды и давала брачные клятвы Джону Ноулзу. Он был счастлив. Видела это в его глазах. И даже той брачной ночью он был особенно нежен с ней, пытаясь подарить ей удовольствие. А она еле сдерживала слёзы и думала, что у неё проблемы с головой, раз она не может любить этого замечательного мужчину. Она не могла избавиться от грязного чувства. Словно душу дьяволу продала.

Джон разочаровался в их отношениях уже в первый месяц их совместной жизни. Она отказалась брать его фамилию и носить обручальное кольцо. Джессика грезила о карьере первоклассной актрисы и попросила Джона сохранять терпение, пока она работает.

Глава 2. Веди себя хорошо

Джесс с трудом продрала глаза. Почему-то проснулась на диване в гостиной своего дома. От неудобной позы затекла шея и раскалывалась голова. Мало того, что она слишком много выпила вчера, так еще и ревела почти всю ночь.

Даже представить страшно, как она выглядит.

И почему она не в своей кровати?

Потому что там спит Джон. И он не собирается спать в другом месте. А она не собирается больше спать с ним. В своем пьяном упрямстве легла спать прямо в платье и босоножках, ремешки которых больно впились в кожу. Она сняла их трясущимися руками и потерла покрасневшие места.

— Проснулась? — зашелестел голос мужа где-то позади нее, заставив вздрогнуть. — Как себя чувствуешь?

— Лучше, чем тот парень, которого ты отправил в реанимацию, — тут же нашла что ответить Джесс. Ее не обманут заботливые нотки в голосе.

— Опять начинаешь? — он обошел диван и встал напротив нее, смотря на нее с высоты своего роста. Насколько красив внешне, настолько уродлив внутри. Ненавидела его.

— Нравится смотреть на меня, когда я в таком состоянии? — бросила она злобно.

— Ни капельки. Сходи в душ и приведи себя в порядок. От тебя чем только не несет, — грубо ответил он.

— Раз я вызываю у тебя отвращение, то, пожалуй, останусь в таком виде, — заупрямилась она, избегая прямого контакта взглядом с ним.

— Как хочешь. Мне вообще-то все равно. Просто интересно, есть ли какой-то предел у тебя, или все же себя любишь больше?

Бесит, что он прав. На какое дно она упала, позволяя себе так выглядеть и вести себя? Это настоящий позор, если папарацци засняли ее вчера в клубе.

— А еще недавно говорил, что любишь меня, — подколола его Джессика. Ненавидела его, но и не могла простить его равнодушие. Замкнутый круг какой-то.

— Кажется, от той Джессики в белом подвенечном платье на пляже Санта-Моники не осталось ни следа. Кто-то подменил ее на злобную стерву. А может, это я был слишком ослеплен, м?

Их прервал водитель, ожидающий Джона внизу.

— Все готово, мистер Ноулз. Вы едете?

— Да, спасибо, — он вежливо кивнул водителю, засунув руки в карманы. Выглядел безупречно. Излишне облегающие брюки и черная водолазка. Русые волосы лежали в идеальной прическе, разделенной на пробор с длинноватой челкой, зачесанной назад в стильном андеркате. Дорогие часы на запястье и тяжеловатый на ее вкус древесный парфюм. Джон так выглядел всегда. Неважно, какая погода, произошло ли землетрясение или у него плохое настроение.

Регулярно занимался спортом, следил за своим здоровьем, практически не пил. Максимум — бокал вина за пятничным ужином. И много работал.

Другая бы на месте Джессики умерла от счастья выйти замуж за подобный мужской экземпляр. Она тоже умирала. Только от отвращения. Слишком идеальный и скучный. Невыносимо. Джесс не могла припомнить, когда он в последний раз просто улыбался.

— Где ж я тебя такого откопала-то?

— На премьере финальной серии своего сериала, — напомнил он. — Забыла? И зачем тебе обременять себя столь неприятными воспоминаниями?

— Подруги спрашивают. Завидуют моему фантастическому счастью.

— Я же просил, Джесс… — Джон достал телефон из кармана брюк и при ней отправил кому-то сообщение. — Мне пора.

— Куда ты? Надолго?

— Не надейся привести в этот дом кого-либо. За тобой будут следить мои люди круглосуточно.

— А если захочу провести время с любовником?

Джон оторвался от телефона и вскинул на нее пугающий взгляд. Тяжелый такой, что Джесс вся мурашками покрылась.

— Странно слышать от тебя подобные вопросы. Ты вчера прекрасно видела, что случится. Это лайт версия событий, Джессика.

Она вздрогнула, когда он пригладил ее волосы и пропустил запутанные пряди между пальцев.

— Уезжаю надолго. Не уверен, что ты будешь скучать.

— А ты? Будешь? — спросила она, прежде чем подумала. Едва язык не прикусила себе. Но надеялась на положительный ответ. Ей нравилось, что он к ней относился по-особенному, хоть и не отвечала взаимностью.

— Не знаю. Возможно по девушке, с которой познакомился да… но по стерве, на которой я женился — ни за что на свете не буду скучать. Пока, Джесс. Веди себя хорошо.

«Веди себя хорошо».

Сказал, будто она несмышленая девчонка. И погладил по голове, как послушного котенка.

Она прожигала взглядом его удаляющуюся спину. Только не оборачивайся. Пожалуйста, не нужно. Не делай вид, что тебе не все равно.

Обернулся.

В сердце Джессики что-то больно кольнуло. Она перевела взгляд на свои переломанные ногти.

Даже когда она в таком виде, он все равно беспокоился.

Она его не прогоняла. Он ушел сам, но дал понять, что если она передумает и попросит, то он останется.

Она не передумает.

Глава 3. Если даешь обещания

Засушливая Калифорния не сравнится по уровню пекла с Техасом. Вот где точно Джон ни за что бы не жил. Но мать Джессики обожала свой маленький городок и никуда переезжать не собиралась, хотя молодожены много раз предлагали ей поселиться к ним поближе.

Эдна Палмер очень принципиальная и уверенная в себе женщина. Никогда ни от кого не зависела, тем более не хотела постоянного внимания от дочери.

Джон поглядывал то на дорогу, то на спидометр, чтобы не превысить скорость. Полицейские здесь любили останавливать за превышение скорости, а потом могли еще надолго задержать в связи с оформлением документов. Особенно в таких маленьких городках, где все друг друга знали и любая незнакомая машина вызывала вопросы.

Он прилетел из Лос-Анджелеса в Даллас, в часе езды от которого жила мать Джессики.

До конца не понимал, зачем он ехал к ней. Что он хочет узнать? Пожаловаться ей на ее же дочь? Как глупо.

Глупо, да. Но он просто хотел ее видеть. Поговорить по душам. И потом принять решение. Правильное решение.

Джон сгоряча едва не запустил бракоразводный процесс. Потом одумался. Его жена несчастна. А он ничего не мог с этим поделать. Ему нужно попробовать возродить их чувства. Или до конца убедиться, что все безнадежно. Пока что решил выдержать паузу. После Эдны уедет подальше. Как раз часть переделок на вилле в Палермо нужно принять у подрядчика.

Эдна любила сидеть на веранде своего одноэтажного дома, любоваться на цветы, выращенные своими руками и попивать холодный послеполуденный чай.

Джон как раз и застал Эдну здесь.

На ней белые хлопковые брюки, испачканы в земле, а на голове большая соломенная шляпа.

— Неужели мой красавчик захотел меня проведать? — Эдна резво встала с кресла-качалки и спустилась с веранды навстречу Джону.

— Здравствуй, Эдна. Ты с каждой нашей встречей все хорошеешь, — похвалил он. Это правда. При первом знакомстве у нее был даже лишний вес, а сейчас скинула несколько размеров.

Она встала на носочки и поцеловала в щеку зятя.

— А где Джессика? — поинтересовалась она, заглядывая в машину.

— Немного приболела. Да и она не знает, что я здесь.

— Тогда пойдем в дом, угощу тебя. Ты вообще ел сегодня?

— Если честно, то не помню. Не до этого было.

— Ох, вечно занятой. Даже поесть ему некогда.

Последнее время Эдна не работала. Она бы не приняла денег от Джона, поэтому он втайне договорился с владельцем магазина, где она работала кассиром. Ее “сократили” и выплатили “пожизненное пособие”. Эдна если и догадывалась о том, откуда у владельца небольшого магазина около десяти тысяч долларов пособия в месяц для уволенного сотрудника, то никак не подавала вида. Для этой женщины он бы сделал что угодно, жаль только, что она не умела принимать помощь. Даже когда он подарил ей машину, она долго на ней не ездила, боясь поцарапать, пока Джон не пригрозил сдать ее на металлолом.

Эдна накрыла на стол. Угостила его чаем со свежими травами и собственным пирогом, который готовила каждый день, ведь ее подруги-соседки частенько устраивали с ней посиделки.

— Ну, давай, рассказывай. Что натворила моя дочь? — Она попивала чай из старинного сервиза, который ей достался, кажется, еще от бабушки. — И не смотри на меня так. Я знаю, что она не подарок.

— Ты же знаешь, что я не буду жаловаться, — Джон смотрел на всплывший чабрец в чашке.

— Тогда зачем ты приехал?

— Она не любит меня, Эдна. И я ничего не могу с этим сделать.

— Я не фея-крестная, чтобы приготовить тебе универсальный рецепт любви. Сама бы с удовольствием хотела узнать, что это такое. Я не про ту любовь, от которой крышу сносит, и ты оглянуться не успеваешь, как проматываешь свою жизнь с алкоголиком под боком. А про настоящую, когда каждый уважает и бережет друг друга. Ты ведь про такую любовь, верно?

— Похоже, что да. Я думал, у нас так с Джессикой, а все скатывается к безумию и первому варианту.

— Ты начал пить? — удивилась Эдна.

— Не я.

Ее чашка звякнула о блюдце.

— Твою ж мать. Вот что ей неймется, а?

Теща и раньше могла выпустить из уст крепкое словцо, но сейчас в отношении дочери это звучало совсем уж резковато.

— Я должен о чем-то узнать?

Эдна не стала увиливать и рассказала о детстве Джесс. Об ее отношениях с отцом. И о том, что она до сих пор не понимает, почему родители развелись и мать не давала общаться с отцом.

— Он вечно находился в пьяном угаре. Я работала за нас двоих, чтобы прокормить и одеть дочь. Только он все равно оставался хорошим весельчаком. Они с ним прекрасно проводили время, пока я пахала. Он мог забрать ее со школы и уехать на неделю на гастроли любимой группы автостопом. С папой ей было весело. А я заставляла ее учиться. Я потом и вовсе выгнала любимого папочку из дома. Не разрешала водиться с курящими парнями в кожаных штанах и не позволила бросить школу. Вот такая я зануда.

— Я не заметил, чтобы у вас были плохие отношения.

Глава 4. Черный ром пахнет свободой

— Чистый «Мартини», пожалуйста, — попросила она бармена, устроившись за барной стойкой. Джесс ждала подругу, которая почему-то опаздывала. Впрочем, она никуда не торопилась. Наслаждалась модной электронной музыкой, покачивая в такт плечами, и улыбалась симпатичному бармену.

Вопреки ее самым худшим ожиданиям, Джон хоть и выставил охрану следить за ней, но свободу действий и передвижений не ограничивал. Все ее счета и карты работали как обычно, в деньгах она не нуждалась. Последние две недели тоннами закупала одежду и украшения, чтобы немного себя утешить. Но Джон не попрекал ее этим. Ему всегда плевать на деньги.

Впрочем, Джон вообще с ней не разговаривал. Не звонил, ни приезжал. Даже ни одного сообщения не написал. Растворился в воздухе. Поначалу она радовалась своей свободе от него. Вдыхала воздух полной грудью.

Но вот уже прошло две недели после той ужасной ночи. Две недели его нет. Как будто она и замуж никогда не выходила за него. О нем напоминали только вещи в гардеробной и несколько фотографий в его кабинете с их свадьбы.

И какой-то червячок сомнений начал закрадываться.

Ловила себя на дурацких мыслях вроде: «а что сказал бы Джон, увидев ее в этом платье?».

Думала не только о том, чтобы он сказал, но и живо представляла его пламенный взгляд на себе и порочную ухмылку.

А что если он нашел себе другую женщину? Прекрасно с ней проводит время? В своем воображении Джессика нарисовала его избранницу. Красивая без сомнения, иначе бы Джон не обратил на нее внимание. Блондинка, как его жена или брюнетка? Брюнетка точно. Для разнообразия.

И чем больше воображала себе несуществующую соперницу, тем сильнее впивалась ногтями в ладони от злости.

Нет-нет. Нужно успокоиться. Джон ни за что не поступит так с ней.

— Налей мне черный «Бакарди» со льдом.

Джессика покосилась на мужчину, заказавшего необычный для ее круга напиток. Она придерживала место возле себя для подруги. Отвлеклась на мысли о Джоне и не заметила, как незнакомец сел рядом с ней. Попросить его встать? Уже поздно и не к месту.

Бармен подкатил к нему стакан со льдом по глянцевой каменной поверхности бара. Мужчина остановил его длинными изящными пальцами в толстых металлических кольцах и подождал, пока стакан наполнится темным ромом.

Мужчина? Скорее парень. Молодой и невероятно притягательный. Наверное, ее ровесник или чуть старше. Джессика не могла отвести взгляда от его загорелых сильных рук, покрытых татуировками. Узоры начинались на запястье с дорогими часами и прятались под короткими рукавами обтягивающей черной футболки.

Джессика с трудом заставила себя отвернуться от него. В горле пересохло. Сделала глоток «Мартини». Немного отпустило. Наверное, какой-нибудь рок-музыкант или рэпер. Обычно в этот клуб такие люди не заходили. Здесь обитали гламурные девицы и парни в отглаженных рубашках, ищущих приключения на ночь.

— Я занял чье-то место? — спросил парень, наклонившись к ее уху, чтобы не кричать сквозь музыку. Джессика готова была провалиться сквозь землю, заметив на своих руках табун мурашек. Незнакомец окатил ее приторно-тягучим ароматом рома и ванили, вызывающим в ней новые странные чувства.

Вот сейчас самое время ответить, что место действительно не для него.

— Нет, все в порядке, — вопреки всяким доводам рассудка произнесла Джесс, повернувшись к парню. Его лицо в паре дюймов. Слишком близко. Он улыбнулся и медленно отдалился. Голубые глаза и черные волосы. Уникальное сочетание. Какое-то даже диковатое. Длинные темные ресницы заостряли его цепкий и холодный взгляд. Высокий лоб, правильные черты лица, прямой нос и слегка выступающие скулы. Он не был накаченным и большим, но сила и рисунок мышц явно выделялись под футболкой. Да и ширина плеч демонстрировала положительное отношение к силовым тренировкам у своего обладателя.

— Тогда почему так таращишься? — его голос низкий и пробирал до мурашек, табун которых покидать ее кожу не собирался.

— Я… не… в общем… впервые вижу, чтобы кто-то пил чистый ром, — еле подобрала ответ Джессика.

— Он не чистый, а со льдом. Лед понижает градус, — обыденно уточнил парень. — Как тебя зовут, красотка?

Беги, Джессика! Вызывай такси и мчись домой. Здесь слишком горячо и опасно. Ты замужем, Джесс! Джон убьет тебя и этого бедолагу. Если раньше до нее не доберутся его цепные псы, следящие за каждым ее шагом.

Она опустила глаза на его губы. Улыбка потрясающая. Дерзкая, необыкновенная, заставляющая верить всему.

— Джессика, но можно просто Джесс, — представилась она.

— Вижу, Джесс, с ума сходишь от любопытства, — ее собеседник жестом подозвал бармена и заказал еще одну порцию рома. — Попробуй. Тебе понравится. За тебя.

Джессика взяла стакан в руку и сделала осторожный глоток. Терпкий напиток обжигал крепостью, но отдавал спелыми сладкими фруктами, оставляя приятное послевкусие.

— Неплохо, — заметила Джесс, постепенно привыкая к вкусу напитка.

— Неплохо? — хохотнул притягательный незнакомец, зачесав пятерней свои волосы назад. — Ты хотела сказать, что ром настораживает вначале, но вызывает дичайшее желание повторить?

— Все так, — Джессика мягко улыбнулась, взглянув на дисплей своего телефона. Подруга не звонила. Шейли не пришла. Это странно. — Как тебя зовут?

Глава 5. Не кусаюсь, если сама не попросишь

Не успела Джесс зайти в туалет, как мужские руки затянули ее в просторную кабинку.

— Ш-ш-ш, — Чез приложил палец к своим губам, чтобы она не думала поднимать шум.

И было от чего.

Вместе с ними в кабинке сидела девушка. Без сознания.

— Поменяйся с ней обувью, — приказал Чез.

— Что? Ты спятил. Мне пора, — она дернулась, но он загородил выход собой.

— Перестань. Я с ней ничего не делал. Спит в отрубе.

— Это слишком…

— Так ты хочешь вырваться из своей клетки, или нет? Я могу тебе помочь, но тебе нужно делать, что я говорю. И как можно быстрее.

Джесс поколебалась еще секунду. Она находилась в ужасном месте в слишком опасной близости с незнакомцем. Его запах и тепло сильного тела волновали до потемнения в глазах.

— Что мне нужно делать?

— Моя девочка, — Чез удовлетворенно хмыкнул, коснувшись ее волос. — Забери ее ботинки. Надень на нее свои туфли.

Джесс послушалась. Чез помог разуть девушку. Сняв с себя туфли, Джессика ощутила легкий укол внутри груди. «Джимми Чу» стоимостью в несколько тысяч. Капсульная коллекция «Мюглер». Девчонке, валяющейся без памяти, здорово повезло. Туфли вполне компенсируют потерю и отключку.

Когда-то Джесс мечтала и грезила о самых скромных «Джимми Чу» из секонд-хенда. Обожала Керри Брэдшоу, завидовала ее гардеробу и считала ее иконой стиля. Туфли от «Джимми Чу» своего рода показатель принадлежности к миру глянца, шика и богатства для Джессики.

Но стала ли она счастлива, надев хрустальные туфельки? Джесс усмехнулась. Эти «Мюглер» и правда имели схожесть с туфельками Золушки благодаря прозрачному и невидимому плексигласу и сверкающей сфере на мыске.

Пожалуй, роль Золушки не для нее.

А вот туфли на девчонку не налезли из-за размера.

Чез попросил оставить попытки. Джесс выпрямилась, и он накинул поверх ее черного короткого облегающего платья кожаную куртку. Свою, наверное, потому что пахла ромом и ванилью, как сам Чез.

— Спрячь волосы.

Протянул кепку. Да откуда он это все достает? Значения не имело. Главное сбежать. Закрутив волосы волосы в узел, она прикрыла их кепкой, натянув козырек на лицо. Подняла голову, чтобы взглянуть на своего спасителя. Он оказался выше нее. И правда, ростом как Джон, может быть чуть-чуть ниже. Но не такой широкоплечий и мрачный.

Чез же откровенно веселился.

— Что? — Джесс подняла руки, но их не было видно из-за длинных рукавов кожанки, в которой она буквально утонула.

Чез оставил ее без ответа. Он выглянул из кабинки, оценил обстановку и осторожно вывел ее из помещения туалета. Уже в холле клуба он положил тяжелую руку ей на плечи, прижимая к своему боку.

Большие ботинки елозили ей по пяткам, но держались, благодаря высокой и тугой шнуровке спереди. Лица она не поднимала, полностью доверившись Чезу. Воспользовавшись моментом, уткнулась в него, согреваясь теплом его тела. Роскошного, нужно признать.

Они зашли в подсобное помещение, двинулись дальше через кухню и кабинеты администрации. Чез дернул дверь в конце коридора. Выход для персонала.

— Эй, что вы… — кто-то окликнул их. Чез поднял руку. — А, Санто! Давно не видел.

— Мне некогда, — бросил Чез и вывел Джессику на улицу.

Влажный ночной воздух летнего Лос-Анджелеса наполнил легкие жаром. В клубе исправно работали кондиционеры и Джесс даже немного замерзла. До того, как выпила «Бакарди».

Чез подошел к спортивному мотоциклу, оставленному у крыльца для персонала. Черный «Дукати» с красными тонкими полосками ждал своего хозяина. Чез взял шлем с ручки и надел на себя.

Что? Мотоцикл? У Джесс душа ушла в пятки. Все! Достаточно на сегодня приключений.

— Шлема для тебя нет. Я не рассчитывал сегодня уезжать в компании девушки, — Чез перекинул длинные ноги через мотоцикл и устроился на водительском месте, заведя мотор. — Садись сзади.

Его взгляд в открытом визоре прожигал льдом. Как такое возможно? Неужели она действительно способна на то, чтобы стянуть обувь с другой девушки, сбежать из клуба с незнакомым мужчиной и сесть на его мотоцикл после того, как они оба выпили порцию рома?

Его татуировки, напряженные бицепсы и кисти с острым рисунком вен сводили ее с ума. Проклятое воображение. Это оно толкнуло ее в бездну.

— Да ты не бойся. Я не кусаюсь. Если сама не захочешь, чтобы я укусил, конечно.

У Джесс что-то ухнуло внутри, обдало кипятком и дернуло. Не было тягучего томления или легкого желания. Жажда. Огромная, ярая, поглощающая любой голос разума. Она хотела этого парня. И ради острого наслаждения с ним готова на все, что угодно.

Больше не колебалась. Села сзади Чеза, прижавшись своими бедрами к его. Обхватила его за талию и приникла лицом к крепкой спине. Сердце грохотало внутри. Чез усмехнулся, закрыл стекло визора на шлеме и тронулся с места.

Они мчались на высокой скорости. Чез вел мотоцикл слишком рискованно. Где-то они пролетали на красный. Резко выезжали сзади машин. Но Джесс знала — несмотря на безбашенный риск, Чез не попадет в аварию. Он из тех людей, кто упивался острыми ощущениями, играл ими и знал свой предел.

Глава 6. Запомни это чувство (18+)

Чез остановился на заправке. Бензин в баке после их покатушек быстро закончился. Джесс слезла с мотоцикла, чтобы немного размять ноги. Походила кругами, с опаской поглядывая на Чеза. Он снял шлем. Черные волосы пришли в полный беспорядок, но его это, кажется, не заботило. Просто тряхнул головой, решив, что его прическе это достаточно.

— Куда тебя отвезти? — спросил он, вытащив заправочный пистолет из бака. Приготовился снова сесть за руль мотоцикла.

Стойкий характерный запах бензина ассоциировался у Джесс с опасностью. Как и этот мужской экземпляр.

— Отвези к себе, — выпалила Джесс. Заметив, как его холодные глаза зажглись интересом, тут же похвалила себя за сообразительность. Сегодня она не собиралась упускать свое.

— Моя девочка хочет продолжения? — Чез приподнял одну бровь и прошелся глазами по ее фигуре.

Странно, что он называет ее своей. Возможно. Да. Поэтому у нее задрожали ноги в ожидании настоящих прикосновений?

— Не откажусь. Затягивает, сам знаешь, — Джесс пыталась показаться невероятно крутой. Бесстрашной. Смелой. Без рамок и границ.

— Если будешь жалеть, то это только твои проблемы, — Чез надел шлем, перекинул ногу через сиденье и удобно устроился. Подождал, пока она сядет сзади и обхватит его торс.

В этот раз стиль управления Чеза перерос из авантюрного в агрессивный. Он почти не притормаживал и мчался на сумасшедшей скорости прямиком к себе. Джесс не хватало воздуха. Она уткнулась лицом ему в спину, защищаясь от ветра.

Когда он остановился у старой кирпичной постройки, Джесс колотило. То ли от холода, то ли от страха. Уже не казалась себе такой крутой. Что она вытворяет? Если Джон узнает, а он обязательно узнает, то…

— Что, уже передумала? — понимающе спросил Чез, сняв шлем. Улыбался высокомерно. Будто знал, что творится у нее на душе.

— Я — нет. Может, ты передумал?

— Я? Ни за что не откажусь от такой возможности. Моя девочка хочет меня, а я спокойно ее отпущу? Как ты себе это представляешь?

Он странный. Говорит о ней в третьем лице и все время проверяет на прочность. Впрочем, это ее инициатива. Он бы отвез ее домой, если бы она попросила, но… она попросила о другом.

Чез подошел к черным железным воротам, вделанным в стену постройки. Как оказалось, это гараж. Он открыл ворота и закатил мотоцикл. Краем глаза Джесс заметила еще две машины внутри.

Не хочет же он сказать, что это его дом? Мрачный. И район безлюдный, но Джесс чувствовала, что здесь не все так просто.

— Пошли, — он взял ее за руку и повел за собой к узкой железной двери. — Да ты ледяная! Ничего, сейчас согреешься.

Что если это какой-то заброшенный склад или офис? Неужели Джесс позволит себе заниматься сексом в подобном месте?

В том, что у них будет секс, она не сомневалась. Его ладонь посылала по ее руке нервные импульсы, заставляя трепетать. Он просто держал ее за руку и ничего больше. А может, все дело в том, что она решилась на нечто постыдное и неправильное? Она знала только его имя и где он живет, а уже готова развлекаться с ним всю ночь напролет.

— Целоваться не будем. Секс с презервативом, — выдвинул свои условия Чез.

Неожиданно по-деловому и грязно. Разговаривал как с шлюхой.

А разве он не прав? На какое отношение она рассчитывала? Призналась, что замужем и за ней пристально следят. Как только упорхнула из-под надзора, тут же захотела секса с первым попавшимся мужчиной.

С другой стороны, это не просто мужчина. Это Чез, от которого у нее кругом шла голова. Как ни от кого прежде. Упустит его сегодня — пожалеет.

— Идет, — согласилась Джесс.

Чез отпустил ее и направился в ванную.

— Если хочешь выпить, там на кухне есть бар. Наверху в спальне есть еще одна ванная комната.

Джессика осталась ненадолго наедине с собой в интересном доме Чеза. Весь дизайн выполнен в модном стиле лофт. Кирпичные стены, черные и металлические светильники. Мрачные картины, развешанные в гостиной. Кухня почти без мебели, но с отличным балконом-террасой, с которого открывался вид на Лос-Анджелес. Дом стоял на холме, благодаря чему часть города простирались перед глазами как на ладони.

Пить она не стала и поднялась по деревянной винтовой лестнице без перил в спальню. Остановилась как вкопанная у большой кровати с белым постельным бельем, ярким пятном выделяющейся на фоне темных кирпичных стен. Но не кровать смутила ее. Рисунки. Множество рисунков с обнаженными женщинами разбросаны, казалось, повсюду. Краска, карандаши. Полнейший хаос. Значит, Чез не рок-музыкант, а художник. Жаль, Джессика не разбиралась в искусстве. Судя по дому и мотоциклу, дела у него шли неплохо. А место такое, потому что все художники ищут уединения.

Спальня удивила ее отсутствием двери. Видимо Чез чаще всего бывал здесь один. Смущаясь и не желая узнавать о хозяине больше, чем нужно, Джесс зашла в ванную, чтобы привести себя в порядок.

Она ужаснулась, увидев себя в отражении в зеркале. Волосы напоминали огромное гнездо. Нарощенные ресницы пучками торчали в разные стороны. Красная помада давно съедена. И еще от нее несло дорожной пылью.

7. "Хрустальный замок"

Комок в горле не давал дышать.

Чем ближе подъезжало такси к дому, тем больше ее накрывало отчаяние. Что же она натворила? Счастье, что Джон в отъезде, хотя его псы наверняка уже доложили ему о выходке его драгоценной супруги.

Где ее телефон, она так и не поняла.

Такси ей вызвал Чез, особо не церемонясь на прощание. Лежал в кровати посреди хаоса из рисунков и курил сигарету, выдыхая табачный дым на нее. Она не испытывала отвращения. Знакомый и родной запах. Джесс лежала в смятом и задранном платье “Прада” на соседней подушке и смотрела на Чеза. Он не знал усталости в сексе. Не отпускал ее до рассвета, каждый раз доводя до потери рассудка от экстаза.

— Что теперь? — спросила Джессика у Чеза. Так глупо. Натворила дел. И теперь ждет, что за нее что-то решит незнакомый мужчина.

— Я вызову тебе такси, — дыхнул на нее дымом. Джесс закашлялась.

— Мы увидимся еще? — с идиотской надеждой спросила она. Зачем?

— Это вряд ли, — он усмехнулся. Но хотя бы честен с ней. — Разве что в твоих фантазиях, когда будешь отдаваться своему муженьку.

Унизительно.

Если бы у нее был телефон, она бы вылетела из этого порочного дома в ту же секунду. Но пришлось ждать, пока приедет такси.

Как она могла? Ради животного наслаждения и проклятого удовольствия, изменила мужу. Упала еще дальше самого дна. Что с ней происходит? Почему этот отвратительный тип вызывает у нее тягучее желание?

Потому что он честен. Он не прикидывается хорошим и добрым. Чез ужасен и не скрывает этого. Говорит прямо все, что думает. Поэтому он куда порядочнее Джона, скрывающего от нее свои темные дела

Однако уже возле дома ярость и ненависть к себе болью сковала грудь Джесс. Если Джон узнает, то разведется с ней и имеет на это полное право. И что тогда? Ролей у нее нет, работы нет, дома нет. Ладно, она может вернуться и к маме в Техас. Но… как же та счастливая картинка, которую она так долго и упорно рисовала себе?

Чез не хотел с ней отношений. А она не хотела, чтобы Джон бросил ее. Замкнутый круг. Голова одурманена ромом, который они с Чезом пили в перерывах между страстью, табачным дымом и мужскими феромонами. Связно мыслить точно не могла.

Нужно поскорее добраться до душа. Смыть с себя весь этот чужой и инородный, хоть и заводящий запах.

Отоспится. Придет в себя и попробует связаться с Джоном. Попытается объяснить ему что-нибудь.

Она открыла дверь ключом, но на пороге ее встретила прислуга.

— Миссис Ноулз! Слава богу с вами все в порядке! — воскликнула так, словно переживала.

Джессика не понимала, что происходит, пока не увидела мужа. От волнения ходил из одного угла гостиной в другой. Помятый. Небритый. Волосы всклокочены. Весь в черном. Как тот мрак, в который она с головой сейчас нырнула. От страха подогнулись колени, но она удержалась.

— Джесс! — воскликнул он, обратив на нее внимание. Обеспокоенный. Тревога на лице. За нее. За шлюху. Джесс не могла произнести ни слова. Комок в горле вырос до огромных масштабов, сдавливая дыхание и затуманивая зрение.

— С тобой все в порядке?

Голос мужа ранил похлеще ножа. Она предала его. Между ног саднило от грубоватого секса с незнакомцем, от нее несло мужчиной за километр. Что стало с макияжем на лице — даже представалять не хотелось. Ее тошнило от самой себя.

— Ты давно приехал?

— Я уже летел в самолете в Лос-Анджелес, когда мои люди потеряли тебя, — объяснил он, подходя ближе. — Что за…

Джесс боялась поднять глаза. Уставилась невидящим взглядом в пол. Джон слишком близко. Ударит ее. Уничтожит. Убьет. И будет полностью прав. Она сжала голову в плечи, боясь наказания.

— Можешь не отвечать, — тихо попросил он. В отчаянии сделал шаг назад и зачесал упавшую прядь волос со лба. Выдохнул с шумом.

— П-п-рости-и, — Джессика заикалась. Лучше бы ударил ее. Возненавидел. Но не смотрел так… как на пустое место, бывшее когда-то любимым человеком. — Я не знаю, что на меня нашло. Я была пьяна и не отдавала себе отчет. Я…

— Я, я, я, — передразнил Джон, покачав головой. — Ты хоть раз в жизни думала о ком-то, кроме себя?

— Джон, мне очень жаль. Пожалуйста… — она зарыдала в голос, обхватив лицо ладонями.

— Просто ничего не говори. Уйди с моих глаз. Видеть тебя не могу, — Джон отвернулся к ней спиной. Сильный и уверенный в себе мужчина, распахнувший для нее свой мир, в котором она могла быть счастлива. Широкие плечи поникли.

Она подошла к нему обняв со спины.

— Джон… прости меня, — прошептала она, потершись щекой о его хлопковую футболку. Под ее ладонями неистово билось его сердце.

— Если еще раз прикоснешься ко мне, я сломаю тебе руки, — пригрозил он. До нее дошел смысл не сразу. Но она отскочила от него, как ошпаренная. Верила, что он выполнит свою угрозу. И так едва держался. — Смой с себя этот запах. Господи, от тебя несет как от пропитого алкоголика!

Даже не скрывал свою брезгливость. Поморщился от отвращения.

Джесс в слезах побежала по широкой винтовой лестнице наверх.

8. "Нужно просто прожить этот день"

Джон сидел, откинувшись в мягком кожаном кресле и уставившись в одну точку на потолке. Это полный %&₽@ц. В голове вертелись одни маты. После встречи со своей использованной каким-то другим мужиком женушкой, влетел в свой кабинет в доме с желанием все разнести к чертовой матери, но тут же остановился.

Этот дом он строил с нуля. С большой нежностью и любовью. И далеко не к Джесс.

Дейзи, мама, сестра — вот для кого он живет. И вот, кто его по-настоящему любит. Ради них он готов на все, как и они для него.

Какое счастье, что Дейзи и мама сейчас гостят в Италии у его сестры, Кьяры.

Малышка Кьяра, которую он смог защитить и уберечь от грязи. Он отправил ее учиться в Рим, где ей до безумия нравилось. Неделю назад она звонила «обрадовать» его. Ей предложили контракт в крупном модельном агентстве и даже пригласили на съемки известного бренда. Джон, заменивший двадцати трехлетней Кьяре отца, незамедлительно отправился в Рим и лично сопроводил ее в агентство, прочитав внимательно все контракты и условия. Заодно и руководителям прозрачно намекнул, что если Кьяру позовут хотя бы на одно сомнительное мероприятие, он обязательно поотрывает им руки и ноги.

Кьяра об этом узнала, но не закатывала истерики. Просто посмеялась. Она доверяла брату безгранично. Он не мешал ее свободе. Он делал ее свободу безопасной. Ценой собственной свободы. Надо отдать должное Кьяре — она отвечала ему безграничной сестринской любовью и никогда его не предавала и не подводила. Никаких наркотиков, никакого алкоголя. Парней не меняла как перчатки. Жила обычной нормальной жизнью молодой девушки, не испорченной деньгами.

Кьяра никогда не теряла веру в брата и мечтала о счастье для него. Она восторгалась как ребёнок, когда Джон объявил о своей предстоящей свадьбе. Загорелась идеей сделать ее незабываемей, но он просил, чтобы как можно меньше людей об этом знали. В итоге они с мамой постарались организовать все в красивейшем месте Санта-Моники, подключили Эдну, даже Джон пару раз связывался организатором. Он грезил подарить красивую сказку Джессике.

Уже тогда можно было бы включить голову и понять, что Джесс не горит желанием стать его женой. Его сбивало с толку ее смущение. Опускала взгляд и нервничала. Он ошибочно воспринимал это за типичное женское волнение перед одним из самых важных событий в жизни.

Нифига подобного.

Меркантильная дрянь. Вышла за него из-за денег. Он отключил оповещения от ее кредиток, с каждым разом удивляясь ее неуемному аппетиту в тряпках и золоте. Джон потирал переносицу и гадал. Невозможно, чтобы Эдна воспитала свою дочь именно так. Это… невозможно! Эдна, которая не разрешала помощников по саду нанять.

После того тяжелого разговора с ней, теще вздумалось переоборудовать внутренний двор. Пришлось остаться у нее на неделю и самому все перетаскать, куда бы не указала Эдна. Порой ему казалось, что она здорово издевается над ним, но в тот момент физический труд произвел на него терапевтический эффект. Ярость из-за болезни Эдны и идиотского поведения Джесс остыла. Тогда он смог прийти в себя.

Что делать теперь — Джон боялся думать. Убивать? Найти ублюдка, посмевшего трахать его жену и убить? Подвесить, пытать, кромсать… что? Самое страшное, что тот, с кем она переспала, и не виноват вовсе. Джессика делала это по своему желанию. И с большим удовольствием. В отличие от их супружеской спальни.

Проклятье!

Хотелось кричать. Не мог. Внутри все сгорело.

Из забытья его вывел звонок смартфона, лежащего перед ним на столе. Марк Брэнсон. Его личный помощник по важным и не очень законным делам. Имел нужные связи и поддерживал Джона по многим вопросам. Он жил и работал в Нью-Йорке, позволяя Джону чувствовать себя немного свободнее и пореже туда мотаться.

— Слушаю, — бросил Джон в трубку. Так и сидел с закрытыми глазами, потирая переносицу. Голова адски болела из-за бессонной ночи, перелета и утреннего потрясения.

— Джон, есть новости о Джесс? Нашли ее? — беспокоился Марк.

— Да, она дома, — проговорил он.

— Все в порядке? — Марк по его голосу умел понимать, когда дела шли хреново.

— Все нормально. Ты за этим звонишь? — Джон уже собирался положить трубку. Не до разговоров ему сейчас.

— Погоди, — по звуку слышно, как Марк сел в машину и хлопнул дверью. — Несколько дней назад я потерял из вида твоего брата. Вначале думал, что он в Майями, но его там нет.

— Упоротый придурок, — выругался Джон в трубку. — Мне не до него сейчас.

— Он в Лос-Анджелесе. Его видели в ночном клубе братьев Эспозито.

Еще этого дерьма не хватало на его голову.

— Разберусь. Спасибо, что сообщил.

Швырнул телефон обратно на стол, сбросив вызов.

Ладно. Нашлась отличная кандидатура для того, чтобы выпустить пар из-за предательства Джесс.

Джон знает, где брат останавливается в Лос-Анджелесе, скрутит его и посадит в самолет до Нью-Йорка. Потом позвонит отцу и попросит его следить за своим отродьем чуть повнимательнее. Давно бы прикончил этого маньяка собственными руками, но тогда отец прикончит его самого и его семью.

В прошлом году Джон вытащил своего сводного по отцу брата из тюрьмы. Тот устроил здесь настоящий переполох. Столкнул два клана лбами и еще изнасиловал дочь одного высокопоставленного полицейского, закрывающего глаза на многие незаконные сделки. Джон отвалил баснословную сумму из личных средств всем пострадавшим и договорился, что его младший брат и шага не сделает в Лос-Анджелесе. Теперь этот дебил здесь, угрожая Джону новыми неприятностями.

9. "Дьявол и его отродье"

Джон припарковался возле небольшого кирпичного здания, бывшего некогда небольшой швейной мастерской. Год назад он присматривал прилегающую площадь и холм для покупки. Планировал выгодно в дальнейшем перепродать, либо застроить, но сделка не состоялась, потому что нашелся более выгодный покупатель.

И кто бы мог подумать — его брат.

Джон бежал от своего отца и его чокнутой семейки из Нью-Йорка в Лос-Анджелес под предлогом развития бизнеса на западном побережье. Удачно совпало, что ему перепало наследство от бабушки. Причем в очень крупном размере. Сам не ожидал.

Бабушка Фанни отчаянно любила старшего внука и видела в нем своего мужа. Судя по фотографиям, Джон и правда на него похож. К счастью, мало что взял от своего отца. Бабушка, зная об острых углах между отцом и сыном, отдала практически все средства Джону, а часть, предназначенную для его отца, под его личное управление. Теперь отец испытывал зависимость от его решений и ведения бизнеса. Еще года три назад Джон мог ввязываться в криминальные разборки, заниматься грязными делами, но сейчас почти отошел от этого. Нанял себе опытных людей, дал полномочия Марку, и начал заниматься цивилизованными видами бизнеса. Покупал акции у приличных компаний и надеялся полностью уйти из семейного криминала.

Но братишка был не согласен с таким раскладом дел. Узнал о планах Джона и начал мелко мстить. Причем именно в тот момент, когда Джон вложил почти все средства в бизнес, оставив лишь небольшую часть. Время было не на его стороне — он бы хотел хорошо и спокойно пожить после сорока лет. Отсюда действовал практически напролом.

Джон нашел деньги у Томаса Андерсена, “компаньона” отца и владельца крупной трансатлантической компании “Левентис Груп”. В обмен пришлось на него работать. И у Джона теперь катастрофически не хватало времени. Даже те две недели, что его не было в городе, он продолжал работать. Днем занимался личными делами, ночью работал. Как проклятый.

И вот теперь его брат, это конченый придурок, приехал сюда снова, чтобы испытать его на прочность. Поиздеваться и забрать кусок. Он мечтал о деньгах и связях Джона, но при этом не хотел вкалывать, как он. Только веселиться, насиловать женщин, пить и нюхать кокс. Вырывался на свободу, стоило выехать из Нью-Йорка. Там же на глазах отца перевоплощался в идеального сына, активно “работал” в инвестиционной компании семьи, носил галстуки и даже занимался спортом. Прям идеальный во всем. Странно, что не женился еще. Но его жена, наверное, была бы самым несчастным человеком в мире.

Джон дернул на себя дверь. Открыто. Похоже, брат его ждет. Еще лучше. Оба будут освобождены от расшаркиваний, прелюдий и удивленных возгласов.

В гостиной ни души. Первый этаж пустой.

Джону в нос ударил запах табачного дыма и крепкого алкоголя. Судя по паре бокалов и полной пепельнице окурков, здесь неплохо повеселились ночью.

— Джонни, это ты? — раздался голос брата сверху. Едкий такой. Маниакальный. Джон поморщился. За что ему такие родственники?

Он не стал ждать внизу. Поднялся сам.

Брат лежал на кровати в смятой постели. Часть простыни скатилась на пол. Он курил и выдыхал дым. Даже не кашлял. Вытатуированный крест на груди словно издевательство над религией. Джон никогда не верил в Бога и такие вот экземпляры вроде его брата, доказывали, что Бога не существует.

— Так и знал, — он улыбнулся. Несмотря на внутреннюю гниль, оставался обаятельным и привлекательным. Женщины частенько вешались на него, правда, поговаривали, что затем в ужасе от него убегали. Он испытывал особое удовольствие мучить девушек и женщин.

— Собирай свои монатки. Отвезу тебя в аэропорт. Поедешь обратно к папочке, — объявил Джон. Руки так и чесались стащить его с кровати и пнуть с лестницы.

— Что-то ты неважно выглядишь, Джонни. Не спал? Чем занимался? Я прекрасно провел время, а ты?

Джону не понравилась его интонация. Абсолютно. Брат медленно встал с кровати. К счастью, на нем хотя бы были штаны. Поравнялся с Джоном и дыхнул на него тяжелым перегаром. Джон еле удержался от того, чтобы не отвернуться. Не проиграет он ему битву взглядов. Щенок не дорос еще.

— К чему клонишь, придурок?

Брат сделал затяжку и дыхнул на него дымом, разъедавшим глаза. Терпение Джона на исходе. Еще парочка театральных жестов, и скинет его прямо с окна. Там как раз холм позади. Скатится, колючек на свой зад зацепит и заткнется, может.

— Погоди, скажи мне. Ты еще не успел потрахаться со своей женой? Хотел бы уточнить, появились у нее какие-то изменения? По мне так, сучка превосходная. Но жена? Джонни, как низко ты пал.

Джон туго соображал сейчас. Либо не хотел вестись на его намеки. Держал себя в руках. Но уже знал, что он имеет в виду.

— Она мне говорила, что ты ее так не трахаешь. Странно, по мне так она слишком быстро кончает. И кричит слишком громко, но мне так даже больше нравится.

Что-то ухнуло в груди Джона. В глазах потемнело. Он сделал шаг назад. Не может быть.

— Брось, Джонни. Ты знаешь, что я говорю правду. Честно, даже не планировал ее трахать. Так, покатал по городу. Сама напросилась, клянусь.

— Ты — ублюдок, Чез, — прошептал Джон, до конца не веря в происходящее.

— Не-а, ублюдок в семье у нас — ты, а я законорожденный, — Чез тыкнул ему пальцем в грудь. Тут Джон не сдержался, перехватил руку и выкрутил ее до хруста. — Давай, прикончи меня. Это не изменит правды, что ты женился на шлюхе.

10. "Приближаясь к черте своего страха"

— Уже уходишь? — насмешливый голос Чеза в спину. Невыносимо находиться здесь. Джону нужно лишь спуститься по лестнице и выбежать на улицу. Сядет в машину, а там… будь, что будет.

— Подожди, мне нужно ещё кое-что у тебя спросить, — Чез схватил его за плечо. Джон тут же среагировал, развернулся и вмазал кулаком ему по физиономии до хруста в пальцах. А затем спустился по лестнице, слыша ругательство и плевки. — Я сказал, стой.

Джон бы не остановился, если бы мимо него не пролетела пуля, разбившая лампочку в подвесном металлическом светильнике с характерным свистом и рикошетом.

— У тебя совсем крыша поехала? — прорычал Джон, посмотрев в безумные глаза брата. Тот держал его на прицеле, вытирая вытянутой рукой разбитый окровавленный нос.

— А теперь сядь на диван и поговори со мной. В чем дело, Джонни? Мы же с тобой братья, самые близкие люди. Я слышал, что это нормально, когда братья делят одну телку.

— Я не буду это слушать, — Джон проигнорировал его предложение сесть, намереваясь все же выйти из этого порочного места.

— Хорошо, тогда я сам расскажу Джессике, что она удивительно похожа на твою бывшую. Трахая ее, ты наверняка представлял другую. Неудивительно, что твоя жена захотела меня.

Джон остановился, как вкопанный.

— Знал бы, что упоминание о красотке Мел тебя остановит, так пулю бы не тратил. Видел, сколько сейчас стоит обойма? Я, увы, не такой богатей, как ты. Папочка мне денег не даёт. Сказал, чтобы я сам заработал.

Ублюдок засунул пистолет за пояс штанов, взял стакан со столика, плеснул недопитый ром из бутылки и сделал глоток. Странно что ещё не падал от алкоголя.

— Я женился на Джесс не поэтому. Она ничего не имеет общего с Мел, — Джон зачем-то оправдался. — Ты выяснил, что они похожи. В прошлом сделал все, чтобы разлучить меня с Мел. Сегодня трахнул мою жену, чтобы я с ней развёлся. Чего ты ещё хочешь?

— Пообщаться, — Чез сел на диван. — Хочу стать твоим настоящим братом.

— Ты им никогда не был и не будешь, — отрезал Джон.

— В колледже была у меня одна девушка. Чистая, невинная. Настоящий бриллиант. Но я знал, что отец не допустит отношений с ней. Знаешь, что я сделал с ней? Попросил своих дружков хорошенько трахнуть ее. Ей даже понравилось. Для меня превратилась в шлюху и использованный торва. И знаешь, расстаться с ней стало гораздо проще.

Чез пил и пил ром, почти не пьянея. Закинул ногу на ногу, довольный собой.

Джон молчал, не в силах произнести ни слова. А что он ему скажет? Что он больной и по нему психушка плачет? Говорил, и не раз.

— С Джессикой я сделал тебе такое же одолжение. Отец не позволит тебе быть с ней, смирись. А со шлюхой развестись куда проще.

— Тебя кошмары по ночам не мучают? — Джона затошнило от презрения к собственному брату. Он стыдился своих родственных связей с ним и отцом. До сих пор в голове не укладывается, что в их жилах течет одна кровь

— Мучают. Как ты думаешь, кого я рисую? — Чез встал с дивана и подошел к одной из картин на стене. Творчество Чеза такое же извращенное, нелогичное и хаотичное, как он сам. Штрихи, линии, темные пятна. Силуэт девушки и грустное лицо то ли с опущенными, то ли с закрытыми глазами. Невозможно узнать, что за девушку он рисовал. Джон не понимал такое искусство. На некоторых картинах лицо перечеркнуто.

— Я рисую ее. Расстался с ней, но каждый раз ее взгляд меня прожигает. Ненавижу ее и люблю, — Чез, может, пытался надавить на жалость, но вызывал лишь отвращение. — Твоя жена не такая. Она особенная. Шлюха, конечно, как и все женщины, стоит выпустить их на свободу, но другая. Я не понимаю тебя, Джонни, как можно думать о Мелани рядом с ней.

Джон молчал. Ни о какой Мелани он не думал сейчас.

Просто прокручивал в голове, как вытащить Чеза на улицу и переехать его машиной.

— Я знаю, что ты зациклен на Мел до сих пор. Видишь, рассказал тебе свою историю. Открыл душу. Знаю, что первая любовь так быстро не проходит. Выпей со мной. Расслабься. И смирись с тем, что ты такой же конченый маньяк, как и я с нашим папашей. Это же надо, жениться на хорошей копии своей бывшей. Даже для меня это… необычно.

— Я пошел, — не собирался Джон и дальше слушать этот бред.

Нормальные люди, живущие обычной жизнью, боятся высоты, пауков, темноты, змей и прочей дребедени. Жизнь Джона не позволяла ему ощущать подобные “радости”. Ничего из этого не боялся. А вот страх стать такими же как отец и брат засели глубоко, прочно и надолго.

А что если он уже давно такой же? Или своим сопротивлением каждый раз приближается к этой черте?

Почему так хочется кричать? Не потому ли, что Чез прав?

— Стоять! — опять дурацкий приказ. Черта с два он послушает.

— Иди ка ты… — Джон больше не оборачивался. Чез снова выстрелил.

Дыхание сбилось. Что-то обожгло ему правую лопатку. Лишь потом дошло, что этот ублюдок пустил в него пулю. Ноги подкосились от резкой боли. Нервные окончания переплелись, посылая сигналы по всему телу.

Проклятье.

С трудом открыл дверь на выход и прислонился к проему. Сейчас. Нужно отдышаться. Если братец, конечно, его не прикончит.

11. "(Не) Договорилась с собой"

Джессика успокоилась не сразу.

Мылась в душе, сдирая с себя чужеродный запах. До красноты натирала мочалкой свою кожу, оставляя ссадины. Ругалась на себя и ненавидела. Слезы душили ее, смешиваясь с водой. В какой-то момент она просто села на пол душевой, сжалась в комок, завывая от тоски. Лишь когда охрипла, выключила душ, вытерлась и вышла в спальню, завернутая в мокрое полотенце.

Уставилась на их с Джоном кровать, не в силах пошевелиться.

Как она могла так поступить с ним? Что он сделал плохого Джессике? За что наказала его? И себя в первую очередь?

Совесть не позволит ей остаться в этом доме.

Маме звонить не хотелось. Да и телефон потеряла. Ни одного номера не знала. Куда идти, к кому — мыслей не было. В любом случае нужно дождаться Джона и поговорить с ним, как взрослая женщина, способная ответить за свои поступки сполна. Она слышала, как он вылетел из дома и сорвал свою машину из гаража со скрипом шин. Злой настолько, что Джесс его боялась. Она уже была свидетелем того, как он себя ведет в минуты высшей злости. Не хотелось бы оказаться на месте того мексиканца.

Странное дело, Джон ни разу ее не обидел — ни словом, ни делом. Не причинял ей боль и не угрожал, но она все равно до жути его боялась.

Вот, что отталкивало его как мужчину от нее. Страх, что эта тьма в глазах может причинить огромную боль. А боли она боялась с самого детства.

В школе ее часто обижали. Старшеклассники зажимали ее по углам, а девчонки с особой жестокостью избивали ее в женском туалете. Так, что не оставалось синяков на теле.

Поначалу она просила маму забрать ее из школы. Много раз сама прогуливала, но в их маленьком городке ее постоянно ловили и приводили либо в школу, где над ней все смеялись, либо домой, где мать нервно закуривала сигарету и забрасывала ее нравоучениями по поводу того, как важно образование в нынешнее время. В конце концов, Джессике это надоело, и она перешла в другую фазу — раз ее проблему нельзя решить, значит можно ее отрицать.

Каждый день она приходила домой со школы, переодевалась и отправлялась на поиски “приключений” с алкоголем и взрослыми парнями. А мать неизменно искала ее по городу и возвращала домой.

Она никогда не поднимала на нее руку, но умела давить и убивать своим холодом и молчанием. Это сейчас они с Эдной Палмер научились находить общий язык и даже поддерживали друг друга, но будучи подростком, Джессика всегда завидовала своим одноклассницам, которые жили в полных семьях и у них были понимающие и заботливые родители.

Джон вел себя точно также, как ее мать когда-то. Именно его холод толкнул ее в объятия незнакомца.

Джесс мельком подумала, что холод как раз-таки исходил от нее, но быстро отмела эту мысль.

В любом случае, за измену Джон не простит. А значит, нужно спокойно договориться о разводе и отъезде из этого дома. Измену он доказать не сможет, а значит по брачному договору, если он инициирует развод, ей причитается неплохая сумма денег. Джессика не знала, хватит ли ей смелости обсуждать эти вопросы. Лучше, если бы он дал ей шанс помириться с ним. Чтобы все стало как прежде.

Вспомнив, до какого кровавого месива он избил мексиканца… Нужно скорее бежать от этого страшного человека. Его ничто не остановит, если он захочет превратить в фарш свою неверную жену. И откупится также легко. У него наверняка большие связи в полиции, иначе бы он уже сел в тюрьму за такое.

Его жестокость всколыхнула другие воспоминания.

В старших классах Джессика изменилась и приобрела популярность в школе. Еще бы — золотые волосы, голубые, как небо, глаза, фигура с идеальными пропорциями. Мальчики пытались за ней ухаживать. Но зеленый свет она дала только одному парню из школьной футбольной команды. Он же потом и лишил ее девственности на сиденье своей машины. Они хорошо проводили время. Джесс казалась себе невероятно крутой рядом с ним.

Однажды на парковке у супермаркета к ней подошел бродяга и позвал ее по имени, улыбаясь от внезапной встречи с ней. Как будто она его старая знакомая.

Джесс испугалась, а ее парень вышел из машины и избил бродягу. Чтобы даже не смел подходить к его девушке и смотреть на нее.

Только потом она поняла, что это ее отец. Он несколько лет не подавал никаких известий о своем местонахождении. Она устыдилась отца и не смогла попросить своего парня прекратить избивать старика.

Отца забрали на скорой в больницу. Он неделю лежал в реанимации. Каждый день Джессика приходила к нему, раскаиваясь за свое молчание. Потом об этом узнала мать и запретила навещать его. Джессика так и не узнала, смог бы отец простить ее когда-нибудь. С парнем она рассталась.

А тут ее муж, с виду заботливый и учтивый мужчина, поработал кулаками похлеще, чем ее бывший. И ни капельки не сожалел о содеянном, переложив всю ответственность за произошедшее на нее.

Здравомыслящая часть Джессики кричала о том, что не стоит ждать денег. Лучший выход — собрать вещи и бежать к маме.

Но у неё оставалась надежда на карьеру и богемную жизнь в Лос-Анджелесе. Сдаваться не хотелось. Подумаешь, изменила. Здесь, в актёрской тусовке, это не считается зазорным. А разводы случались едва ли не сразу после бракосочетания.

Договорилась с собой. Осталось договориться с мужем. Привела себя в порядок. Надела самое скромное и невзрачное серое платье до колен, заколола волосы в узел, не красилась и приняла самый скорбный вид на свете. Сыграет свою роль и покажет Джону, что искренне раскаивается. Может, он сжалится над ней. Поговорит хотя бы.