Мотылёк

Мотылёк

Сумерки. Тусклый свет фонарей. На перрон забытой богами станции прибывает электричка. Скрип и шипение. Состав остановился. Из динамиков системы оповещения раздалась запись приятного женского голоса:

— Уважаемые пассажиры, наш поезд прибыл на конечную станцию. Локомотивная бригада моторвагонного депо благодарит вас, — запись прервал раздражённый голос: — Конечная! Поезд дальше не идёт, выходим! Повторяю: поезд идёт в тупик!

Молодой человек, задремавший у окна, открыл глаза. Не только из-за объявления, но и из-за неприятного укола в тыльную сторону ладони. Мотылёк. Большой мотылёк сидел на коже ладони и смотрел на него немигающими чёрными бусинками, распушив усики. Накатила дикая усталость. Как будто стало темнее, мысли потекли вяло и медленно. Вставать не хотелось. Да и зачем?

Погас свет.

Поезд тронулся.

Снова скрип, скрежет, шум компрессора, стравливающего давление. Тусклый свет фонарей лишь немного освещал вагон и позволял угадывать очертания сидений. Парень всё так же сидел у окна. Его внимание привлёк шум открытия дверей. С трудом оторвав взгляд от мотылька на руке, он поднял голову. Это движение далось с неимоверным трудом — как будто двигаешься во сне. В вагон зашли два мужчины в форменной одежде и молча направились к нему.

Встать? Поприветствовать? Напрягаться?.. Даже лёгкое движение — как подвиг. Да и думать тяжело… лень? Меня куда-то ведут?.. Почему молчат?..

Сознание померкло.

Двое в униформе почти тащили под руки еле шевелящееся тело по направлению к нескольким вагонам в дальней части тупика. В свете фонарей мелькали резвящиеся мотыльки. Из-за неловких движений мужчин парень очнулся и попытался осмотреться. В какой-то момент свет упал на лицо одного из сопровождающих:

— Что такое? — лишь лёгкое мычание вместо фразы слетело с губ.
Что-то не так? Но что?..

Бесчувственное тело затащили в вагон.

Как же мне хреново. Где я? Удалось открыть глаза — уже достижение. Лежу на полу? Да что за?.. Поезд… мотылёк… двое куда-то меня тащат… Надо оглядеться. Как же тяжело… Ух, удалось перевернуться. Как будто помру сейчас. Сколько бабочек… прям весь потолок усыпан ими. Красиво. Кружатся в воздухе, садятся рядом, а то и на меня. А вот и те двое — сидят рядом. Что же с ними не так? Чертовщина… Странные глаза? Глаза? Что за… чёрт?!

К вагону слетались мотыльки. Шумели тысячи, десятки тысяч крыльев. Тело парня почти полностью покрылось шевелящимся ковром. Безумный взор был направлен на приведших его сюда. Из их глазниц, ртов, одежды выползали старые мотыльки с обгрызенными или отвалившимися крыльями. Тела буквально сдувались, выпуская из себя насекомых.

Вдруг тело парня судорожно дёрнулось.

— Больно! БОЛЬНО! БОЛЬНО! БОЛЬНО!

Лишь хрип. Едва заметное шевеление тела, скрытого под ковром крылатых существ, приступивших к трапезе.
В тишине остался только звук трения хитиновых панцирей и лёгкое пощёлкивание жвал.