Мой борзый хам

Глава 1

«Логово» гудело. Я привычно пробежалась взглядом по ближайшим столам. Все нормально. Все идет, как всегда. Можно дать себе передышку и попить воды. Ничего другого я себе на работе не позволяла.

– Саш, дай воды, – я аккуратно постучала короткими ноготками по барной стойке.

– Лед? – наш бармен каждый раз задавал этот вопрос, хотя знал прекрасно, что я не пью холодное. Горло потом болит, даже если на улице жара.

– Ну, Саш!

Он улыбнулся и поставил передо мной высокий стакан.

– Из фильтра.

– Спасибо, – я тоже не смогла сдержать улыбку. Мне он всегда давал самую чистую воду.

Мы с Сашкой пришли в этот клуб работать одновременно. Он барменом, я администратором. И так уже и трудимся вместе третий год.

– Вау, какая! – По бокам от меня с двух сторон о барку оперлись мужские руки. Я затылком, всей кожей ощутила нависшее надо мной большое тело. – Скучаешь, красавица?

Я тоскливо посмотрела на Сашку.

Начина-ается...

Я спокойно отпила пару глотков воды. Постоянно приходится музыку перекрикивать, голос подсаживается регулярно. Вода хоть насколько-то облегчала саднящее чувство. Леденцов-то нельзя мне на работе.

– Я Мирослав, а тебя как зовут? – мужчина сверху нагнулся. Провел кончиком носа по моему уху, нагло толкаясь. - Сколько берешь за ночь?

Нет, ну он охренел?!

Я толкнула его плечами, выпрямляясь, и отодвинула стакан от себя. Повернулась к нахалу, рассматривая его. Ну, точно. Новенький у нас, не знает меня в лицо. Оттого и борзый такой.

– Доброй ночи. Я Ева, администратор клуба. У вас какие-то вопросы по обслуживанию? – внутри все клокотало от унижения и злости, но снаружи...

Снаружи я всегда лед.

Я профессионал. За это меня и ценит хозяин.

– Вопросы? – хам обнажил белоснежные зубы в широкой улыбке, даже не подумав отойти. Так и держал свои руки по бокам от меня, заперев перед собой. – Вопросы как раз имеются, золотко. Скучно мне, компанию составишь? Я твое время оплачу.

– Мне за работу начальство платит, не беспокойтесь, – отбрила я. – А если у вас нет других проблем, то отойдите.

– А то что?

– А то я их вам устрою, – я сузила глаза.

Вот ублюдок.

Высокий и холеный. Широкий настолько, что меня две нужно, чтобы занять ширину его груди. Плечи тянули на себе дорогой, идеально сидящий пиджак из темной ткани. Он не просто стоял, он владел пространством вокруг себя. Его поза была позой полного, ленивого обладания. Темные, почти черные волосы, были идеально подстрижены, и такие же темные глаза, в которых читалась не просто уверенность, а скучающая снисходительность ко всему окружающему.

Очередной мажор. Царек, карманы которого набиты бабками, и он считает, что может купить что угодно и кого угодно. Вот только я не услуга, меня нельзя заказать для развлечения.

И я уже давно отрастила зубы против таких.

Хозяин позволял, даже натаскивал сам охрану на то, чтобы к персоналу никто и никогда не прикасался. За это я его очень уважала.

– И какие же? – он явно забавлялся.

– Для начала, возьму вот этот стакан, – я подхватила свою недопитую воду. – И вылью на тебя. Потом я вызову охрану, – я отцепила с пояса небольшую рацию внутренней связи для персонала и щелкнула кнопкой вызова. – И тебя вышвырнут отсюда как котенка. И уж будь уверен, я позабочусь о том, чтобы ты больше никогда в жизни не прошел фейс-контроль в «Логово», мудак!

Черт, сорвалась!

Нельзя же! Но я даже не подумала отвести взгляд. Смотрела прямо в глаза этому огромному зверю в человеческом наглом обличье.

На его лице медленно сменялись эмоции.

Первым было непонимание. Даже обида как будто. Потом пришла ярость. Но она была смазанной, нечеткой. Словно он вовремя поймал ее и успел подавить. Не пропустил наружу. А вот потом, то, что я больше всего ненавидела на лицах всех мужчин, которые сюда приходили.

Интерес!

Живой, чуть злобный, яркий как стробоскоп над нашим танцполом.

– Охуенно! – выдохнул он и распрямился. Отступил от меня чуть, пожирая шоколадным взглядом. – Просто охуенно! Админ, говоришь, ты, золотко?

– Ева! – ко мне подскочил Андрей, один из охранников.

– Что? – фух, слава Богу, охрана рядом. Я тихонечко выдохнула напряжение.

– Засада, - Андрей просканировал натренировано отступающего мужчину, но не счел его опасным. – Директор новый уже приехал. В ночь!

– Ну? – я нахмурилась. – И что?

– А то, что он уже где-то в баре! По рации передали, что он тебя потребовал для представления и сам сюда пошел. Ты его видела?

Я напряглась.

Сползла с барного стула, оглядываясь вокруг. Мажорчика рядом уже не было и это радовало. Вот не хватало мне, чтобы сын хозяина приехал и застал меня, отшивающей очередного прилипалу.

Глава 2

Музыка в «Логове Медведя» была не просто фоном, она представлялась мне живым существом. Огромным механическим зверем, от чьих шагов пульс начинал биться им в такт. Ее ритм проникал в кости, заставлял стеклянные полки над баром мелко-мелко дребезжать.

Воздух, густой от смеси дорогих сигар, сладковатый на вкус от пара кальянов и резковатый от аромата разнообразного алкоголя, можно было резать ножом. Этот воздух был напитан деньгами.

Деньгами, которые скучали.

Деньгами, которые хотели развлечений.

Деньгами, которые пытались купить себе кусочек ночного забвения.

И сейчас самые большие деньги сидели и манили меня пальцем к себе. Адреналин, который минуту назад кипятил мне кровь, упал свинцовой холодной плитой на дно желудка. Андрей что-то тревожно бубнил рядом, но я его и не слышала уже. Я видела только его...

Красивого, сильного, самоуверенного. Сидящего в полумраке со стаканом виски в руке. С мерзкой улыбочкой, от которой у меня пальцы ног в туфлях подворачивались от злости.

Да и от страха, чего уж там...

Приехал же, гад, не вовремя.

Может, он хоть не злопамятный? Ну, я так, помечтать же можно? Обычно, такие как он, обид не прощают. Он же меня сейчас не просто подманивал. Он мне власть свою демонстрировал. И я, с моими дурацкими воплями о вышвыривании его из клуба, была абсолютно беспомощна.

– Ева, ты профессионал! – напомнила я себе обреченно. – Только профессионализм тебя спасет, ты и похуже переживала.

Мужественное вранье!

Таких «похуже» в моей карьере точно не было.

Но я пошла. Одернула короткий пиджачок и пошла. Как по стеклу битому босыми ногами, честное слово. Хозяин никаких указаний насчет сына не давал. Может, он просто не знает, какой говнюк его отпрыск?

Я подошла к его столику, остановившись на почтительной, служебной дистанции.

Вдохнула поглубже, расправила плечи и натянула на лицо то самое выражение вежливой, отстраненной готовности к диалогу. Я его перед зеркалом когда-то отрабатывала, еще когда в университете училась.

– Добрый вечер, господин Медведев. Ева Лисицына, старший администратор клуба «Логово Медведя», к вашим услугам.

Мирослав медленно взял со стола пачку сигарет.

Вытянул оттуда одну, подкурил неторопливо, щелкнул крышкой коллекционной металлической зажигалки. И так же неторопливо выпустил струйку дыма вверх. Аромат табака, дорогого и терпкого, я почувствовала сквозь все запахи клуба.

Я ж как ежик сейчас!

Нервы вылезают через поры в коже от тихой истерики.

– К моим услугам? Это хорошо. Но «господин Медведев»? Золотко, пять минут назад я был мудаком. Как быстро все меняется, Ев, да?

Я сжала челюсти.

Могла бы, заскрипела бы зубами. Но – не могу.

– Приношу свои извинения за недоразумение. Я не была осведомлена о вашей личности.

– Недоразумение? – он довольно хмыкнул. – Мне показалось, это была вполне четкая позиция. Очень яркая, мне понравилось.

– Я здесь, чтобы представиться, господин Медведев. Если у вас есть вопросы по работе клуба, я готова на них ответить.

– Вопросы? Е-есть, – он откинулся на спинку низкого дивана.

Разбросил руки в стороны, медленно отвел их за голову, сцепляя пальцы. Раскрыл передо мной широкую грудную клетку. Сейчас, без пиджака, она казалась еще шире. Рубашка растянулась, показала мне его чистую кожу.

Ленивый шоколадный взгляд пополз по мне.

С самого низа, от туфлей на высокой шпильке, по ногам, бедрам, талии. Задержался на груди, скрытой под белой плотной футболкой, и, наконец, остановился на лице.

Не взгляд, а пытка! Ууу, гад...

– Но давай, начнем с чего попроще. С твоей одежды, например. Это униформа?

– Да, – коротко ответила я. – Утверждена внутренним регламентом, который подписал ваш отец.

– Регла-амент, – он растянул это слово, как будто на вкус его попробовал. – А в регламенте что-нибудь сказано о симпатичных сотрудницах? Нельзя быть такими вызывающе красивыми, Ева. Это отвлекает посетителей от процесса траты денег в нашем заведении, тебе не кажется? Вредно для бизнеса.

Внутри у меня все сжалось в тугой, злой комок. Он делал именно то, на что я и рассчитывала. Вел себя как последний свинтус, пользуясь своим положением.

– Регламент предписывает сотрудникам выглядеть опрятно и профессионально. Я следую предписаниям, - ответила я, глядя в пространство за его головой. – До настоящего времени никаких жалоб не поступало.

– Ев, а ты всегда так разговариваешь с людьми?

– Как? – я от неожиданности вопроса даже скосила на него взгляд.

– Как будто со стеной.

– Если вас не устраивает манера моего общения, я могу прислать другого сотрудника для брифинга.

– О, не-не-не, – он помотал головой, туша сигарету в пепельнице. - Мне нравишься ты. Такая... колючая. Присаживайся, проясним все эти ваши регламенты.

Глава 3

Лифт плавно и бесшумно понес меня наверх.

Уши, как всегда, немного закладывало после смены. После громкой музыки в клубе в них словно ваты кто-то напихивал, все становилось приглушенным. Я смотрела на светящиеся кнопки этажей и чувствовала, как сердце колотится как заводной молоточек.

Тук-тук по горлу.

Тук-тук по ребрам.

– Профессионализм, Ева! – я нахмурилась себе самой в зеркало. – Это просто еще один мажор. Мальчишка по натуре, который считает вседозволенность нормой. Он просто так забавляется.

Я шумно вдохнула воздух через нос.

Да-а, все так и есть. Кто-то забавляется, а я могу потерять работу в секунду. Кто знает, если я этого Мирослава пошлю прямым текстом, вдруг его папа обидится?

В то, что меня тащат в номер, чтобы просто пообщаться по работе я не верила ни на грамм. Ну, серьезно?

Лифт плавно притормозил и остановился, раздвинул беззвучно свои створки, показывая мне этаж отеля. Целый холл с паркетным полом, зеркалами в золоченых рамах и одной-единственной дверью из темного дерева. Пентхаус. Весь этот этаж - личные апартаменты Мирослава Медведева, теперь-то я это уже знала.

Я шагнула на паркет и захотелось выругаться.

Дурацкие каблуки! Цокают так оглушительно, что он точно уже понял, что я приехала. Я подошла к двери, но руку поднять не успела. Автоматика с готовностью отвела ее в сторону.

Уронила мое сердце куда-то под плинтус, издевательски тихо шурша.

Видел, значит, меня по камерам.

И ждет.

В нос ударил запах. Не еды или ароматизаторов, ничего такого. Запах был мужским. Как-то вот сразу становилось понятно, что тут живет мужчина, один. Пахло кожей, деревом. Терпкие ароматы, брутальные.

Ну, и коньяком, конечно.

– Ева, давай уже, – я зашипела на себя мысленно, перенося ногу через порог.

Ой, мамочки, как будто на растерзание иду...

И ведь, по сути, так оно и есть. Кое-кто сейчас хочет меня сломать, себе подчинить, а я должна отчаянно сопротивляться, да еще и лицо при этом сохранить. Задача невыполнимая, как мне кажется.

Я поджала губы и решительно вошла.

Посмотрим еще, кто кого!

Мирослав стоял у огромного панорамного окна в гостиной. Смотрел на пожарище ночных огней внизу, на занимающийся рассвет, что его смазывал. Он уже успел переодеться, сменил рубашку на тонкий джемпер. И эта клятая одежка обрисовывала каждую его мышцы на спине и плечах.

Я сглотнула.

«Мальчишка» был отлично сложен, этого не отнять.

– Опоздала на четыре минуты после закрытия клуба, – он даже не обернулся. – Ты непунктуальна, Ева? Что ты там про профессионализм говорила ночью?

Дверь за моей спиной так же плавно закрылась до щелчка. Бахнула мне по нервам сухим негромким звуком.

– Или ты просто таким образом выказываешь неуважение? – Мирослав повернулся ко мне.

Я вскинула голову.

А с чего мне тебя уважать, м? За что, за оскорбления? За попытки унизить?

– Добрый... почти уже утро, господин Медведев...

– Мирослав, – он лениво отошел от окна. Он вообще только так и двигался. Расслабленно, неторопливо. Как огромный, знающий свою силу и свою цену, хищник.

– Что?

– Называй меня Мирослав, когда мы наедине, – повторил он.

Я еще раз моргнула.

Да я вообще-то не планировала больше с тобой наедине оставаться, если что. Я уже думала о том, чтобы прийти сюда в сопровождении охранника завтра. Ну, боюсь я одна ночью по отелю ходить, слабой девушке простительно.

Но я благоразумно молчала под его взглядом.

Он снова осматривал меня с головы до ног. Как будто оценивал опять. Раздумывал, на что я ему гожусь. Я вытянулась в струнку под этим взглядом.

– Туфли сними, – вдруг приказал Медведев.

– Что?!

– Не люблю, когда каблуки цокают по паркету. Сними туфли.

У меня воздух застрял в груди.

Что за ерунда?!

Это требование было настолько нелепым и принижающим достоинство, что я даже растерялась. Может, еще и раздеться сразу? Ну, а что?

– Ева.

Я опустила голову. Приказ начальства. На его собственной территории. А мне есть что терять. Я наклонилась, обхватила сначала пятку одной туфли, потом другой. Поставила аккуратно обувь вместе, пережидая горячую волну, прилившую к пальцам.

Ночь напролет на шпильках – то еще приключение.

Прохладный пол остужал ступни, но я все равно злилась. Остаться босой перед Медведевым было безумно... унизительно!

– Садись, – он кивнул мне на кресло перед камином.

– Мирослав Михайлович, – я сцепила пальцы.

– Мирослав!

Глава 4

Фух! Ну, теперь точно можно!

От гадкого вопроса в висках застучали молоточки. Вроде бы тихо, но настойчиво и отчетливо перекрыли гул накатившей от усталости крови.

Вот он...

Нехороший человек! Дир-ре-ектор...

Гад он, подвид обыкновенный. Знает же, куда ткнуть, в мои же рабочие принципы. Эх, прощай, креслице, в тебе было тепло, но мне пора. Я оперлась руками на высокие подлокотники, сдавила пальцами чуть липковатую дорогую кожу и встала. Сжала кулаки, утыкаясь ногтями в свои же собственные ладошки.

– Я никогда, – я мотнула головой, стряхивая осиплость в голосе. – Вы...

Вдохнула поглубже, чтобы собрать мысли в кучку. А смысл что-то говорить? Ай. И оскорблять его даже не хочется.

Он все равно не поймет, это же очевидно.

Ему просто нравится доводить людей до бешенства. Но других слов у меня нет. Его звездную самодовольную улыбочку мне ни за что не стереть.

Знал бы ты, господин Медведев, что меня никогда в мужских номерах не бывало. Ни ночью, ни даже днем.

Ни-ког-да!

Я отвернулась от него.

Все, пойду я. К своим туфлям и к своему достоинству. Они там где-то на одном уровне сейчас валяются, похоже. Я держала себя только мыслями, поддерживала, чтобы не сломаться. Не сгорбить перед ним спину, не опустить голову. Сейчас вот заберу свою обувь и давай, блин, до свидания, директор! Не добьешься ты моего унижения. Не заставишь уволиться, если это твоя цель. Я еще повоюю...

– Стоять! – я замерла, успев только кончиками пальцев коснуться туфель.

Охренеть.

Теперь что, вообще шевелиться в его присутствии нельзя? А можно сразу весь список запрещенных действий, а? А то я после рабочих почти суток соображаю плохо. Мне бы записать.

– Хотя, просто замри, – в его голосе искрилось похабное веселье. – В такой позе твоя попка куда как лучше выглядит.

Не. Не пошлю.

Придушу сейчас просто!

Я резко выпрямилась и развернулась к нему. Сейчас всю твою холеную медведевскую картинку подправлю когтями! Будешь потом оправдания придумывать, какая же это телка тебя в ночном клубе так исполосовала.

– Вы! Хам!

Но Медведев уже шел ко мне.

Неспешно, но оч-чень уверенно. Два широких шага и его руки стальными капканами сжались на моей талии. Смяли мой пиджак, вдавили внутренние швы на ткани в кожу. Притянули к его телу с такой силой, что воздух из легких вынесло тихим выдохом. Я как будто грудью о железный забор ударилась с какого-то перепуга.

– Уберите руки, вы что! – возмутилась я, от испуга замахиваясь на него туфлями. – Ммм!

Суставчики на пальцах вдруг сместились с привычных мест.

Вспышка щекочущего нервного импульса прострелила руку до плеча. А мои туфли вдруг оказались у Мирослава.

– Хороший стон, – так же похабно ухмыльнулся он. – Но тональность немного не та, Ев. В нем слишком много злости, а должно быть вот так...

Мужские бедра прижались к моему животу.

Толкнулись в него вздыбленным под брюками членом. Я даже ахнуть не успела, не успела вообще ничего. Мирослав не выпустил ни моих туфель, ни моего запястья. Рывком обхватил меня за попку, обернул моей же собственной рукой, вжимая в себя еще сильнее.

В твердое, мощное, желающее меня тело.

Осознание ударило по мозгам, словно пыльной пустой мешковиной. У него на меня стоит! На меня!

Свободной рукой Мирослав обхватил мою шею.

Сжал слегка, показывая, кто тут хозяин. И запустил пальцы в волосы. Проехался по коже головы, стягивая, сгребая их в кулак. Почти наматывая их на него. И я застонала уже от того, как он запрокинул мою голову назад.

– Вот так лучше, золотко, – одобрительно заурчал он у самого моего уха. – Вот так ты звучишь гораздо слаще...

Ароматы!

Его ароматы залепляли ноздри плотной ватой. Не давали дышать, даже самого малюсенького вдоха сделать было невозможно. Я привстала на цыпочки, вытягиваясь в его руках. Замерла от жаркой щекотки, когда он коснулся напряженной шеи своей щетиной.

Мамочка...

Кожу стягивало от непривычных и ярких, бьющих куда-то в живот, ощущений. Заставляло напрягаться всем организмом в ожидании его поцелуя.

Боже, Евка, о чем ты, дурная...

Твердые мужские губы коснулись моей кожи.

Укололи короткими волосками усов. Проехались медленно и мучительно от самой скулы до ключицы. Не поцеловали. Не прижались жарко. Не-ет... Медведев издевался.

Пробовал меня на вкус.

Вдыхал меня. Изучал, как дегустатор редкое вино. Словно хотел что-то определить для себя. Я запищала. Заскулила, пытаясь отстраниться хоть на сколько-нибудь. Но только еще сильнее вжалась в его пах. Все до упора прочувствовала, дурочка!

И зажмурилась, почувствовав влажное прикосновение его языка на своей шее.

Глава 5

Такси лениво переругивалось гудками с другими такими же, замирая иногда в коротких пробках. А я устало прикрыла веки. Не хочу ни о чем думать. Просто хочу чувствовать спиной жесткую спинку сиденья, держаться за нее мыслями, чтобы не думать о другом.

В голову настойчиво лезло лицо Мирослава.

Его бархатистый, ставший хищно низким голос. И его руки...

– С каким условием? – мой голос отличался качественно. В нем был страх.

Он ухмыльнулся.

Выпрямился сидя, поставил мои туфли на пол рядом с собой. И поманил меня к себе.

– Подойди, Ев. Поставь свою ногу сюда, – он похлопал по собственному колену.

Я даже сейчас поморщилась, вспоминая это. Настолько пошлыми мне тогда его слова показались. Настолько грязными, унизительными. Я замешкалась, пробежалась взглядом по его гостиной. Пыталась поймать уверенность хоть в чем-то. Я же не знала, что мне делать, если он вздумал бы приставать! Вот вообще не представляла!

Отбиваться?

А смысл? Я помнила ощущение его плеч под ладонями. Там такие мускулы, что мне вовек с таким бугаем не справиться, это же смешно. Я ниже его на две головы!

– Ев, давай. Не заставляй меня по-детски угрожать увольнением, ладно? Мы с тобой взрослые люди.

– Я... Я не понимаю, – в горле настойчиво царапалось волнение.

– Я не просил понимать. Я приказал.

Я не могла не слышать знакомые нотки в его голосе. Он действительно сын своего отца. Хозяин нашего комплекса тоже умел так разговаривать. И ослушаться его никогда не возникало даже мысли. Вот только...

Он не просил никогда делать то, что приказывал Мирослав.

Но... Увольнение? Серьезно? Вот так вот, в первый день? Я малодушно понадеялась на то, что хозяин не позволит ему этого сделать. Я же три года на него работаю! У меня все идеально отлажено, даже Мирослав отметил увеличение выручки.

А если не заступится?

Он ему все же сын... Я сжала зубы от досады. Вот почему? Почему, Евка, ты никогда не слушала сплетен? Сейчас любая информация о семье Медведевых дала бы мне возможность найти варианты поведения. А я ведь ничего не знаю об их отношениях! Всегда пресекала любую болтовню о хозяине среди персонала. Только работа! Только хардкор!

Обида куснула душу громадным клыком.

– Ев-ва-а...

Да плевать!

Пусть думает обо мне, что хочет! Я-то знаю, что я ни в чем не виновата!

Хочет устроить какой-то адский тест на профнепригодность – пусть устраивает! Если он по-другому не умеет, пусть тащит свои садомазохистские штучки в коллектив. А я посмотрю, насколько клуб выиграет от его методов. Вообще самоустранюсь, у меня же теперь есть непосредственный начальник. Буду заниматься только персоналом, как у меня в трудовом договоре написано и все.

Я подтолкнула себя мысленно.

Давай, Ев. Покажи ему, что ты его не боишься, не дай себя растоптать. Он хочет послушную и слабую мышку в подчинение? Так вот – нет! Не получит этот самодовольный хам ее в виде меня.

Я поправила волосы.

Убрала за ухо выбившуюся от его пальцев прядку. И пошла. Опять как на казнь, но опять же с гордо поднятой головой. И взгляда больше не отводила. А хотелось заскулить и броситься прочь из номера, честно. Ягодицы сжались, покрылись гусиной кожей.

Противная холодная капелька пота медленно стекала по ложбинке позвоночника.

– Вот и умничка, – похвалил меня Мирослав, когда я поставила ступню ему на колено.

Холодную, замерзшую. И что уж скрывать, отекшую немного после ночи на каблуках. Если бы не он, я бы уже стояла дома под душем, обливая себя теплой водой. Но его брюки тоже были ничего. Холодная, приятная гладкая ткань. Плюсы, Ев, ищи плюсы во всем, иначе рехнешься.

Крупная ладонь накрыла мою ногу.

Горячие пальцы сжали ступню, укрыв полностью, от пальчиков с розовым педикюром до взъема. Обхватили, сдавили легонечко.

Я широко раскрытыми глазами смотрела на Мирослава.

Он ненормальный?!

Новый директор как будто забыл про наши словесные игры. Взял мою ступню, поставил себе на одну ладонь, а второй стал разминать. Аккуратно, но чувствительно. Продавил все места, где сейчас болело. Растер кожу снизу вверх, заставляя жаркую кровь оттекать от пальцев.

И я не выдержала.

Замычала про себя, зажмуриваясь. Покачнулась еле заметно, когда он прошелся по моей икре. Нагло влез пальцами под брючину, разглаживая каждую уставшую мышцу.

Какой позор, Божечки...

Какой позор...

Но как же классно...

– Другую, – скомандовал Мирослав, аккуратно опуская мою ступню на пол.

И я послушалась сразу же.

У него точно волшебные руки! Я поменяла ноги, уже не чувствуя дергающей боли в подушечках перед пальцами. Как будто усталость куда-то испарилась. Только кожа стала розовой, разогретой.

Глава 6

Я шла по паркету общего холла комплекса.

Каблуки вызывающе громко цокали по гладким панелям, но сейчас этот звук заставлял меня победно улыбаться. Еще бы вот юбка не была такой узкой, чтобы бедрами так вызывающе не вихлять. Но я готова потерпеть даже это! Лишь бы утереть нос одному борзому хаму, который решил проворачивать делишки за моей спиной.

Я толкнула тугую тяжелую дверь запасного выхода в клуб. Окунулась в привычный полумрак клуба. Днем, без музыки, без толпы и мигающих вспышек света, Логово напоминало берлогу. Собственно, так мы его и прозвали когда-то. Днем это зимняя спящая берлога. Ночью – обиталище медведя, где все пропитано им.

Но сегодня, подозреваю, тут начнется бойня.

Я сильнее выпрямила спину. Запрокинула голову повыше, чтобы выглядеть увереннее. Запретил приходить на собрание! Ха! Запретил!

Мне!

В мой же клуб!

Внутри все кипело от злости. Я привычно свернула из общего коридора на кухню. Все нормально, все чисто, все по местам. Повара у меня вымуштрованные еще с первой проверки. Так, а вот гриль надо бы все же заменить, помню, жаловались они на него. Надо будет этим вопросом заняться сегодня же.

Я провела рукой по чуть просевшей двери в комнату отдыха персонала.

Слесарь нужен. Уставшие официантки доломают скоро точно, грохают ею каждый раз. Я глубоко вздохнула. Логово – это мой мир. Я выстраивала его три года, я знаю здесь все. Я подбирала каждого человека в команду, сама разговаривала с каждым в отделе кадров.

А сейчас Медведев хочет говорить с ними сам.

Без меня!

Ну-ну...

Я вошла в общий зал. Мирослав стоял перед сценой. Привалился задницей к ней, засунул руки в карманы брюк. Я хмыкнула тихонько. Идеальный просто. Девчонки-официантки его глазищами поедают, я же вижу. Отглаженный, свежий, сосредоточенный. Не был бы говнюком, кто знает, может, мы бы и сработались. Люблю таких, следящих за собой.

Сумочка глухо стукнула о барную стойку.

А я развернулась и пошла ко всем, кто сидел и стоял перед ним. Это мои люди! Только попробуй что-нибудь им сказать плохого! Я за каждого буду грызться.

– А вот и наша звезда, – Мирослав заметил меня первым.

Посмотрел своим снисходительным взглядом прямо в глаза. Надо же, никакой досады от моего появления не вижу. В том, что он умеет держать себя в узде даже круче меня, я вчера убедилась, ага.

– Доброго дня, Ева Сергеевна, как ваше самочувствие?

Я прищурилась.

Ах ты, гад. Намекаешь, да? Я даже не дрогнула под любопытными взглядами персонала.

Наоборот, широко улыбнулась ему в ответ.

Обаятельно так. По-доброму. Как будто мы старые приятели, а вчерашнего сумасшедшего перфоманса в его номере не было вовсе.

– Большое спасибо, Мирослав Михайлович. А как ваши плечи?

– Отлично, – он расправил их, показывая, что все в порядке. Оскалился, явно довольный нашей игрой в намеки. – Они видали нагрузки и посильнее.

Я фыркнула тихонечко.

Вот уж не сомневаюсь. Глупо отрицать, Мирослав очень красивый мужчина. Гад и хам, этого не отнять, да. Но он красив. Мужественной красотой, без слащавости. На такого явно женщины падают гроздьями. Представляю, сколько раз ему располосовывали ногтями эти самые плечи и спину от страсти.

Вот только со мной – упс, такое не пройдет.

У меня и ногтей-то нет, и... После вчерашнего, то есть сегодняшнего, я готова к любым эксцессам. Поэтому отвечать я не сочла нужным. Просто склонила чуть голову, показывая, что ответ услышала.

Хватит уже при всех болтать о всяком.

Не люблю сплетни.

– Так вот, ребята, я говорю о том, что, возможно, в ближайшем будущем Логову придется сменить концепцию. Возможно, – он выделил это слово. – В любом случае, последнее слово останется за советом директоров, как вы понимаете. И я был бы очень рад, если бы вся команда осталась работать в прежнем составе. Ведь у нас такой сильный состав, верно, Ева Сергеевна?

Мне захотелось закашляться.

Сильный состав?

А кто ночью мне самой намекал на увольнение?

– Угу. Верно.

Дальше я слушать его не стала. Подошла к крайнему дивану, присела аккуратно рядом с Сашкой, сложила руки на коленях. Вот тоже... Перед другом неудобно.

Я ведь даже разговаривать с ним не стала фактически. Убежала домой.

– Привет. Извини, что утром так вышло. Я вообще была никакая, честно.

Сашка мягко улыбнулся и положил свою ладонь мне на плечо, слегка похлопал.

– Да я всё понимаю, Ев. Ничего страшного. Главное, что ты в порядке.

Я обхватила его пальцы и улыбнулась.

Такой простой жест поддержки от друга, теплый и нужный. Но... Совершенно, как оказалось, несвоевременный.

Меня слово в шею укололо что-то.

Глава 7

Цок-цок-цок...

Я семенила за Мирославом Медведивечем как собачонка. Божечки, нужно перестать его так называть даже в мыслях, а то ведь ляпну вслух точно. Доведет меня в очередной раз, и я выскажусь. Это будет...

Недопустимо. Не по регламенту.

И он меня сожрет.

Вон как шагает! В один его шаг три моих можно вложить. А все эта юбка, черт бы ее побрал. Ева, как всегда, саму себя наказала своей страстью к соблюдению правил.

Идиотский регламент! Идиотская юбка! Идиотская, вообще, вся эта ситуация!

На оговорку его я внимания даже обращать не стала. Подумаешь, я тоже на эмоциях могу ляпнуть все, что угодно. Все мы человеки, всем позволительно, а он вон как психовал.

Собрание с хозяином – вот что меня волновало больше всего.

Моя карьера.

Стена слева закончилась, и открылось огромное, во всю стену до потолка панорамное окнище. Ого-о... Я невольно притормозила. Весь город как на ладони! Захотелось даже запищать от восторга. Красота какая!

Я бы подошла ближе, просто посмотреть!

Ощутить эту высоту под ногами. Вдохнуть ее в себя, наполниться ощущениями. Но надо бежать! Я и побежала, головы не поворачивая.

И врезалась моментально. В спину Мирослава, которая отчетливо напомнила то ли мраморную, то ли гранитную стенку. Твердо было, в общем. Очень. И неприятно. Каблуки предательски поехали вперед, между его ног. Я вцепилась в мужскую рубашку, запищав от ужаса.

Я же сейчас...

Уй!

Меня обхватило. Сжало талию в крепком захвате. И потащило наверх. Прижав к чему-то очень горячему, очень приятному и очень... Мужскому.

Мамочки...

Я вдохнула. Неосознанно и глубоко. И опять аромат туалетной воды Мирослава уколол меня куда-то в адекватность. И она испугалась и убежала, разумеется, предательница. Оставила меня наедине с поехавшей кругом головой.

Он пах...

Гремучая смесь ароматов. Брутальный парфюм, терпкий и мощный. Жар мужского сильного тела, к которому я была прижата. Дорогая ткань рубашки, скользящая между моих пальцев.

Коленки сразу же забыли, что у них есть важная функция поддерживать тело в вертикальном положении. В низу живота тепло и предательски екнуло. Послало на щеки позорный расслабленный жар румянца.

– Ммм, – губы Мирослава коснулись мочки моего уха.

Не просто приблизились, чтобы что-то сказать.

Именно коснулись. Влажно и горячо. С таким тихим интимным шепотом, что его услышала не только я, но и весь мой взбесившийся резко организм.

– Золотко мое, – он обхватил мочку губами и коснулся ее кончиком языка. – Если тебе так хотелось объятий, ты могла бы просто попросить.

Я вздрогнула.

Чертовы жаркие ладони! Они жгутся!

– Я... Я не, – я попыталась выдавить хоть что-то связное, но язык отказывался работать, как положено.

– Если еще чего-нибудь захочется, то сразу говори. Я сделаю или покажу тебе все, что ты захочешь. И даже больше!

От его улыбки мурашки с шеи перекинулись на грудь.

Хам!

Как можно настолько нагло и двусмысленно со мной говорить! Мы же коллеги!

– Поставь меня, – я рванулась назад, выкручиваясь из сильных рук.

А он отпустил. Легко так, будто и не прижимал меня к себе в диких объятиях. Я отскочила на пару шагов, обхватывая горло ладонью. Сердце, а ну-ка спускайся обратно! Хватит так колотиться, ну!

Похабник!

Пошляк!

Мирослав не двинулся с места. Стоял, смотрел. Скользил темным взглядом по мне. По моим горящим щекам, по груди, что ходила ходуном, по дрожащим рукам. Видел все, весь мой позор, всю мою реакцию на него и на его поведение.

И ему это все явно нравилось!

– О-о-о, братишка! – из-за его спины раздался знакомый голос. Ну, почти знакомый. – Второй день в городе, а уже цыпочек обхаживаешь? Силен, брат, как всегда.

Я обомлела.

Передо мной стоял... Мирослав. Тот же рост, те же черты, те же широкие накачанные плечи. Борода подлиннее и погуще, разве что. Но в остальном... Кривое зеркало!

Мой Мирослав был другим.

Он был холодным хищником со спрятанным внутри огнем, а этот, второй, светился развязной бравадой. Волосы светлее, ухмылка, такая же пошлая, кстати, но на все лицо. И наглый взгляд, которым он общупал меня за секунду с головы до ног.

Мирослав, не оборачиваясь, легко вздохнул. Широкие плечи раздраженно напряглись, выдавая испортившееся настроение.

– Яр, – в его голосе было сдержанное предупреждение. – Иди куда-нибудь, а? Займись делом. Исчезни нахер, чтоб я тебя не видел сегодня.

– А что такое? – его брат развел руками, делая невинное лицо. – Я просто за тебя рад. Думал, ты тут с деловыми партнерами скучаешь, а ты... – он снова окинул меня оценивающим взглядом. – Уже нашел, с кем время скоротать. Скорость наше все, да?

Глава 8

Я сидела, вжавшись в кресло, и пыталась дышать. Прямо вот осознанно, как на йоге, которую я бросила после второго занятия.

Вдо-ох... Вы-ыдох...

Потому что иначе сердце выпрыгнет. А все из-за него. Из-за моего любименького, прекрасненького директора! Точнее, из-за его колена, которое вот уже двадцать минут то и дело касалось моего. Сначала случайно. Потом..

Не очень случайно.

И каждый раз меня словно разрядом прошибало.

Да еще его этот рык. Сядешь со мно-ой... Можно подумать, хозяин жизни и Евы Сергевны, ага.

– Соберись, балбеска, – я шипела на себя мысленно как гадюка. – Тебя на такое собрание допустили. Отодвинься и все!

Но мне ведь некуда!

Я сжимала пальцы на подлокотниках кресла, но была зажата между ними, как в клетке. Не вставать же, когда идет бурное обсуждение каких-то крайне важных показателей бизнеса?

Что я скажу?

Простите, господа, рядом с Мирославом Медведичем я слишком возбуждаюсь и не могу думать о работе? Ну да, ну да...

А присутствующие говорили и говорили!

Без конца! Цифры. Проценты. Выручка. Эффективное планирование и расчеты. Маржинальность, оборот. Инвестиции! В голове гудело нещадно. Я по сути кадровик! Я привыкла к другим разговорам - кто из официантов сегодня сорвал злость на посуде, у кого из девочек болит голова, кому из охраны срочно нужна замена на смену. А здесь все... Словно на другом языке, я ничего не понимала.

Ладно, почти ничего.

Понимала бы больше, если бы кто-то постоянно меня не отвлекал своими коленями. Я посмотрела на него. Мирослав как раз в этот момент что-то объяснял другим участникам. Водил карандашом в воздухе, неуловимо рисуя графики. Не смущался, если кто-то пытался его опровергнуть. Все равно, упорно и уверенно, доказывал свою правоту.

Вот ведь...

Я даже восхитилась невольно. А он ведь в теме этого всего. Сейчас он совсем не был похож на богатенького переростка-мажора, как вчера. Мирослав реально понимал все, о чем тут говорилось! И даже больше, он имел свое видение, свою точку зрения.

Тихая зависть показала мне язык.

Вот, Евка, учись! Из твоих талантов максимум - успокоить разгулявшегося вип-гостя или перестроить график своих официанток так, чтобы не попались в одну смену те, кто друг друга недолюбливал. Это разве достижения? Так каждый сможет.

Я украдкой посмотрела на него. На резковатый, но красивый нос, на жесткую линию губ. И почувствовала себя глупенькой девочкой, которую вдруг пригласили на важное мероприятие, а она не знает как себя вести. Вот зачем он меня сюда притащил, а? Сиди теперь, страдай от чувства неполноценности.

Хозяин сидел напротив меня.

Слушал сына, потом поймал мой взгляд и улыбнулся уголками губ. Как будто мысли прочитал. И я дернулась. Отвела взгляд, натыкаясь на Яромира. И снова поразилась разнице между братьями. Яр развалился в кресле, закинув ногу на колено, и увлеченно листал что-то в телефоне. На его лице была скучающая гримаса. Ему было абсолютно плевать на это совещание, на цифры, на все.

С ума сойти...

Они точно родные, они оба похожи на своего отца. Но такие разные, что даже удивительно.

– А я вам повторяю, этот дурацкий, устаревший регламент пора выбросить! - Мирослав хлопнул ладонью по столу, заставив вздрогнуть не только меня, но и пару менеджеров. - Чтобы развиваться, мы должны идти в ногу со временем, а не жить по правилам пятилетней давности!

Не очень хорошо знакомый мне начальник маркетингового отдела поморщился:

– Мирослав, я понимаю твой порыв, но в регламенте прописаны основы. Правила внутреннего распорядка, требования к внешнему виду персонала... Это создает порядок. Это много значит.

Мирослав кивнул и медленно развернул к нему плечи.

Уй... Я бы на месте этого дяденьки уже бы вспотела от страха, честное слово.

– Антон Сергеевич, – голос моего непосредственного директора стал тихим, почти ласковым. И от этого еще более страшным. – Начнем с пустяка. Скажите, пожалуйста, в какой обуви вы ходите на работу?

– В туфлях, – опешил тот. И даже добавил зачем-то. – В классических.

– И у вас не устают, не отекают ноги к концу дня? Да? – Мирослав подался к нему чуть ближе.

– Ну, нет. Вполне комфортно. Я не понимаю, к чему эти вопросы, Мирослав!

А я, кажется, понимаю...

И уже хочу убежать. Вот прямо сейчас! Медведич, давай не будем, а?

– Вот как, – хмыкнул Мирослав. – Ева Сергеевна, встаньте, пожалуйста.

– Что?

Он не стал повторять.

Встал сам, поднял меня за предплечье. Заставил отойти на пару шагов от стола, чтобы видели все и опустился передо мной на колено.

Божечки...

Я поймала искрящийся весельем взгляд Яромира и посмотрела в потолок. Почему люди не умеют телепортироваться, когда очень стыдно, а? Что ты делаешь, что ты делае-ешь...

Глава 9

Дверь конференц-зала захлопнулась за мной с таким грохотом, что, кажется, по всему этажу эхо прокатилось. Я не помнила, как выскочила в коридор. Ноги вынесли сами. Какой позор, мама, какой позор!

Какой стыд!

Это же конец! Моей карьере, доверию хозяина. Теперь он подумает, что я... Что мы с Мирославом...

– Ева! – зарычал мой кошмар позади. Дверь грохнула снова. – Ева, стой!

Я замотала головой, тыкая в кнопку вызова пальцем, который трясся как в лихорадке.

Быстрее, быстрее, черт бы тебя побрал, быстрее!

– Ева, твою мать, стой!

Я слышала его шаги. Да их каждый сейчас слышит, наверное! Лифт мелодично мяукнул, и двери, будто издеваясь, медленно стали разъезжаться. И я рванулась вперед. Тонкая шпилька проклятых туфель провалилась в щель между кабиной и полом этажа.

– Да чтоб тебя! – я споткнулась, взмахивая руками.

А ладони Мирослава сомкнулись на моей талии в этот момент.

Не просто обхватили! Он подхватил меня и внес в лифт как цунами. Громкий хруст каблука исчез за моим воплем:

– Отстань от меня! – я завизжала, дергаясь в его руках как припадочная. – Отпусти меня немедленно!

– Ева, хватит! – громко рявкнул Медведев.

И этот окрик стал последней каплей.

Унижение, усталость и жалость к себе прорвались наружу. Хлынули горючими слезами, топя косметику на лице. Я перестала бороться, обмякая в его объятиях.

Ну, что ему еще надо? Я и так раздавлена окончательно.

– Уйди! Оставь меня! Пожалуйста, просто оставь и все!

Лифт опять прозвенел, трогаясь вниз.

И Мирослав замер. Застыл на мгновение, удивленный моей истерикой. Держал меня на весу почти, не позволяя встать на пол.

А потом взорвался.

Ударил с рычанием всей ладонью по кнопкам лифта. Застопорил его насильно. Глухой гул двигателя сразу же стих, а кабина замерла между этажами.

– Что, Ева? Что, блядь, не так, можешь сказать?

– Уйди!

– Нет, не уйду, – он обхватил мое лицо за скулы, заворачивая к себе. Сверкнул на меня посветлевшим от злости взглядом, зажал своим телом в угол лифта. – Пока ты мне не скажешь, что случилось, я не уйду, поняла?

Ах так?

Мы невинность из себя строить будем?!

– Ты опозорил меня! – выкрикнула я, захлебываясь слезами.

И мне уже было плевать, что он мой начальник.

Сейчас – плевать!

– Перед всеми! Эта сраные туфли! Что это было, Мирослав? Ты слышал своего брата? Все теперь думают, что я твоя... твоя любовница! Зачем? Ради чего? Зачем тебе это было надо? Просто унизить? Место мне мое показать?! Что ты вообще ко мне пристал?!

Я пыталась сжать кулаки, чтобы ударить его по груди, но пальцы не работали. Тело ослабло. Выплескивало последние силы через плач.

Так со мной еще никогда не поступали.

Так меня еще не обижал никто.

– Даже если так! Думаешь, быть моей женщиной это позор? – в глазах Мирослава бушевала буря. – Думаешь, я действительно хотел унизить тебя?

– Да!

– Мне плевать, что сказал Яромир, Ева, – он как будто замерз от моего ответа. – И всем, кто там сидел, тоже, поверь. Яр мастер манипуляций и ты поймалась.

– Оставь меня, Мирослав, – я толкнула его в грудь, резко успокаиваясь. – Я не хочу тебя видеть. Не хочу тебя слышать. Ты мой директор, на этом все.

– Да вот уж хер! – он злобно оскалился. – Я буду решать, когда у нас будет все.

– У нас, – я выкрикнула это слово. – Не может быть ничего! Нет никаких нас! Мы просто коллеги!

– Я хочу тебя, Ева. И раз уж, как ты говоришь, все об этом подумали, то придется тебе соответствовать этому, поняла меня?

– Нет!

Его губы врезались в мой рот, заставляя проглотить собственный выкрик.

Придавили нежную кожу, вжали ее в зубы. Я застонала от его безжалостности, схватилась за плечи, теряя опору повторно. А Мирослав как обезумел. Выглаживал мои губы языком. Прижимая мой, нагло толкался внутрь. Втягивал мою нижнюю губку в себя, прикусывая до остроты и сверкающих вспышек перед глазами.

Весь мир собой заслонил.

Весь свет потух, заслоненный крупным мужским телом. Под пальцами, глубоко в широкой груди бухалось сердце. Ускоряло биение и моего в ответ. И меня выкручивало в его руках.

Ему сопротивляться было невозможно.

Не хватало сил.

Не хватало воздуха. Мирослав Медведев просто подчинял себе не только мое тело. Он хотел заполучить все, и душу тоже. Борзый хам делал из меня послушную игрушку, не стесняясь никого.

– Вот и умница, – он отстранился, жарко дыша мне в губы. – Успокоилась, золотко?

Я закрыла глаза.

Глава 10

Я взлетела в воздух за секундочку.

Мирослав подхватил меня на руки, едва только двери лифта вздрогнули, чтобы раскрыться. И вынес меня в холл комплекса.

Меня! На руках!

Сын владельца всего этого!

Я зажмурилась так, что веки полностью скрыли жестковатые от туши ресницы. Пусть лучше кожу колет, чем совесть от взглядов.

– Отпусти-и, – я боднула его лбом в плечо, шипя как кошка.

Мирослав засмеялся.

Низко, довольно. Раскатисто и безумно сексуально. Змей - искуситель чертов!

– Твой каблучок сломан, золотко. Я же не могу позволить, чтоб ты тут хромала перед всеми, – он уверенно шагал через весь холл, не обращая внимания на шок в глазах и гостей, и сотрудников. – К тому же, я люблю облегчать людям жизнь, когда мне это выгодно.

– О чем ты? – я дышать боялась, съежившись в его руках.

– Избавим всех от необходимости искать сплетни. Теперь все сами увидят, что мы действительно вместе. Доступность информации важная штука, ты согласна?

Вместе?

Мы вместе?

Я попробовала оттянуть на его груди рубашку, чтобы спрятать в нее зареванное и обалдевшее от его слов лицо. Это же невыносимо! У меня мозги в кисель!

Тихая и неконтролируемая истерика.

Просто звон в голове, а не здравый смысл.

Я вцепилась в него крепче. Вдохнула глубоко, а выдохнула в гладкую ткань его сорочки. Запах Мирослава растекся на языке терпким привкусом. Коснулся сердца щекочущей острой иголкой.

И Мирослав чуть запнулся.

Ровное, не как у меня, дыхание сбилось. Сильные руки, что меня держали, напряглись еще сильнее. Втиснули мое тело в его. Прижали еще крепче, почти до боли.

Мой личный хам мимолетно коснулся носом моих волос.

Резко, коротко вдохнул как животное. И я его почувствовала. Как он напрягся резко от моего движения. Как шандарахнулось его сердце об ребра, отдавая мне в щеку.

Какая ж я дура...

– Мирослав Михайлович! – я вздернулась от знакомого голоса. – Все в порядке?

– Да. Мою машину живее! – отрезал мой хам, даже не притормозив.

– Да, Мирослав Михайлович!

Швейцар...

Я съежилась еще сильнее. Кажется, его зовут Алеша. Я не уверена, мельком на бейджик смотрела всегда, ненужная информация была, неважная. Но мы здоровались всегда. А теперь я лежу на руках сына владельца нашего комплекса как...

Как его девушка!

Мирослав вышел на улицу. Застыл на крыльце, у главного входа. Даже не дрогнул, не подумал меня отпустить. Как будто мышцы у него стальные! Я хоть и мелкая, но вес-то все равно имею какой-никакой!

А он меня только поражает все больше и больше!

Часто других женщин на руках носит? Накачался, да?

Ведь вообще не напрягается, по-моему.

С тихим гулом к нам подкатила длинная черная иномарка. С водительского места выскочил молодой человек в униформе комплекса и распахнул пассажирскую дверь.

А, вот этого я не знаю.

И это прекрасно! Можно прикинуться ветошью и не отсвечивать лишний раз. Хотя, толку-то уже... Меня во всей красе продемонстрировали и руководству, и сотрудникам...

– Садись, золотко, – Мирослав бережно опустил меня на сиденье.

Уиии...

Я сглотнула.

Медведь, а ты действительно умеешь ухаживать, как я посмотрю. В Европах научился так обольщать женщин? Он протянул руку к ремню рядом с моей головой, и я инстинктивно отпрянула.

Отвернулась, чтобы не прижаться к его плечу щекой, когда Мирослав потянулся к замку ремня безопасности. И вздохнула испуганно, судорожно едва его ладонь коснулась моего живота. Легла тяжело, придавила.

Я вскинула взгляд растерянно.

Мир, ты...

В шоколадном взгляде было тепло.

Яркие, жаркие, жадные искры. Медведь хотел касаться и касался. Словно не желал разрывать контакт с моим телом, не желал отпускать от себя. Согревал меня собой или согревался сам, не знаю...

Божечки, я думала, мужчины только коленки щупать хотят всегда...

Кожу под его ладонью дернуло судорогой.

Пустило внутрь жар от прикосновения. Мышцы в животе и ниже мучительно и медленно сократились, сжались в спазме.

– Поехали, – губы, чей вкус я уже знала, красиво изогнулись.

Поехали...

Только руки свои убери... Они меня плавят.

Мирослав будто услышал.

Выпрямился, закрыл мою дверь. Обошел машину и уселся за руль. Бросил свой телефон на кожаную панель между нашими сиденьями и пристегнулся сам. Надо же, какой правильный! Я вытаскивала из себя все, что только могла.

Злись на него, Евка!

Глава 11

Я выскочила из машины.

Нога на сломанном каблуке подвернулась, и мне пришлось встать на носочек. Хотя бы так уравновесить себя. Я схватилась за шею ладонью, вдохнула глубоко через нос. Почему так, фух... Почему так дышать тяжело?

Так, без паники, Ев, без паники. Дыши. Где он?

Я резко развернулась к небольшому зданию автозаправки.

Внутри, за широкими панорамными окнами спиной ко мне стоял Мирослав. Я видела только затылок, но спутать его ни с кем не смогла бы точно. Он один такой. Это его рост, его широкие плечи. Я как будто воочию увидела, как он стоит и медленно постукивает банковской картой по раскрытой ладони в ожидании свободного кассира.

Не злится, нет. Сейчас Мирослав Медведич вполне доволен жизнью.

Птичка ведь в клетке, ему все удалось.

Понять бы, зачем именно... Но в том, что он специально разыграл всю эту сценку, я не сомневалась. Не для руководства, нет. Он это для меня сделал. Землю из-под меня выбил, заставил вот в такое состояние прийти.

Как будто приручает меня.

С самого начала меня собачкой ручной считает, хам борзый!

– Да, ага. Да, освободился. Сейчас заправлюсь и примчу, ага, – донеслось до меня из открытого окна соседней Лады с желтыми наклейками на бортах.

Расслабленный таксист развалился, почти лег на дверцу изнутри, наблюдая, как заправщик обслуживает его машину.

– Да фигня выручка сегодня, заказов нет вообще. Зря прокатался полдня, считай.

Оно!

Я одним прыжком оказалась у задней двери такси. Дернула ее на себя и практически упала внутрь. Завалилась, поджала ноги, захлопывая за собой дверку.

Водитель вздрогнул.

– Девушка, вы чего?

– Пожалуйста, увезите меня отсюда! – взмолилась я, вцепляясь в сиденье пальцами и подтаскивая себя повыше.

– Девушка, выйдите! - глаза у таксиста никак не могли принять обычные нормальные размеры. – Вы нормальная? Я не работаю сейчас.

– Пожалуйста! – я не могла встать, так и лежала, от страха даже понижая голос почти до шепота. – Я вас очень прошу! Я заплачу в тройном размере, отвезите меня в клуб Логово, знаете такой? Три цены! И чаевые еще дам. Пожалуйста!

– Мне проблем не надо, – нахмурился мужчина. – Выходите.

– Да какие проблемы, Господи! С парнем я поссорилась, он меня высадил, – я сделала туповатое лицо, изображая обыкновенную истеричку. – До клуба довезите, я вам хорошо заплачу, ну?

Мужчина завис.

Посмотрел на мое глупое выражение, тихо вздохнул и опять прижал трубку к уху:

– Я задержусь чутка, вы там без меня все пельмени не сожрите только. Через полчасика буду, у меня тут бабки с прибабахами наклюнулись.

Ур-ра-а!

Я уронила голову на сиденье. Оскар мне за актерскую игру.

Вообще плевать, что этот чувак обо мне думает. Лишь бы удрать. И удрать надо так, чтобы Мирослав не нашел в первый же час. Он точно будет меня искать дома. Стереотипы! Куда еще поедет девушка без нормальной обуви? Домой, переодеться.

Он этими стереотипами и живет.

Быть его женщиной почетно, конечно!

Богатый красавчик. За таким все только бегать и должны. Радоваться, что он внимание обратил, выпрашивать это самое внимание.

А мне что делать? Мне это все не надо!

Над головой постучали и я встрепенулась. А, фух. Это заправщик. Закрыл крышку бака и дал знать водителю, что машина готова.

– В Логово, говорите? – таксист стал выруливать с заправки.

– Да!

– Так оно ж еще закрыто.

– Ничего, я подожду.

Я зажмурилась. Точно в его глазах выгляжу как идиотка. Время только к полудню, а я собралась ждать открытия ночного клуба.

– Пристегнитесь.

Я осторожно приподнялась.

Выехали уже, можно нормально сесть. Ремень плотно подтянул меня к спинке сиденья, и я расслабилась под ним. Замерла, стараясь ровно дышать. Но не выдержала. Закрыла лицо ладонями, спряталась от всего мира.

Играючи.

Он играючи все рушит. Мою репутацию. Мою карьеру. Отбирает мое душевное спокойствие, выбивает иго изнутри прикосновениями, поцелуями, намеками и действиями. Мирослав Медведев прет как танк, идет по жизни, цепляя вот таких, как я...

Размалывает их как асфальт под своими сильными гусеницами.

Слезы подступали к горлу едким, соленым комом, но я их глотала, давясь. Плакать сейчас – значит окончательно сдаться. А я... Я еще не сдалась.

Вроде бы.

Таксист, шикарный человек, всю дорогу молчал.

Возле дверей комплекса я выгребла всю наличку, что была в кошельке и протянула ему:

– Хватит?

– Хватит, – по его довольному лицу я поняла, что явно дала больше того, что обещала.

Глава 12

– Нет!

Я резко развернулась.

Ни пить, ни общаться с братом Мира я не хочу. Я выгнать его хочу! Да не могу только. Его отцу принадлежит тут все, а его родной братец считает, что и я принадлежу ему тоже.

– Ев, да погоди ты, – вполне миролюбиво позвал меня Яромир. – Я ж тебе ничего не сделал, втяни шипы.

Ну, это да.

Всего-то только заострил внимание всех на том, что Мирослав может трогать меня с какого-то перепугу. А так – совершенно ничего не сделал!

– Нам не о чем разговаривать, Яромир Михайлович, – я все же остановилась и посмотрела на мужчину. – И пить алкоголь я не люблю. Я заехала только забрать свою запасную обувь и, вообще, я... Я тороплюсь.

– От Мира бежишь? – он проницательно глянул на меня исподлобья.

Я посмотрела в потолок, в затянутые темнотой балки перекрытий.

И вздохнула.

Чего ж они умницы такие все, а? Вот только я уже убежала.

– Я ни от кого не бегу!

– Да ладно, – Яр хмыкнул. Отпил короткий глоток, буквально губы смочил в крепком напитке. – Я же видел, как он за тобой рванул. И, зная собственного брата, он тебя по-любому догнал. Так что даже удивительно, что ты здесь одна. Я думал, вы уже там...

Он кивнул головой наверх, откровенно намекая на номер Мирослава в гостинице. Нет, ну каков козел?! Они про всех девушек так думают?

У всех их знакомых при виде Медведевых сразу должны ноги разъезжаться в стороны, что ли? Нашли пионерок!

– Шли его нахер, Ев.

Что-о?!

Вот тут мне стало интересно. Я даже брови задрала от удивления. Это он серьезно? Нет, я помнила, что отношения у них не ахти, но чтобы уж до такого...

Совсем братики не дружат?

Или Яр просто решил брату подножку подставить, раз уж возможность предоставилась? Но откуда он мог знать, что я сюда приду? У меня же сегодня выходной.

– Почему вы ждали меня здесь? – у меня было ощущение, что с Яром можно разговаривать проще.

Не доверять ему, не раскрываться, нет.

Это было бы как дружить с тигром. В том, что он может делать подлянки с улыбкой на лице я уже убедилась. Просто проще разговаривать, спрашивать в лоб.

С Мирославом так нельзя. Там любое слово имеет два смысла минимум. Там любая фраза – намек на что-то. Бой на словах, а не беседа.

– Не знаю, – он снова развалился на стуле, поняв, что убегать я уже не собираюсь. – Просто показалось, что ты слишком много думаешь о работе, она для тебя много значит. Значит, если тебе будет некомфортно, ты сюда придешь обязательно. Ты тут наверное свободно дышишь.

Обалдеть.

Вот это анализ. И это за короткое время, пока он меня видел перед и на самом собрании? Да он страшный человек на самом деле.

– С чего вы взяли, что мне может быть некомфортно? – напряжение никак не отпускало, я стояла, обняв себя руками.

– Ты же ушла с Мирославом. Как тебе еще может быть?

Брат моего директора внимательно на меня смотрел.

Вроде бы по-доброму, как старый приятель. Но теперь я уже боялась этих взглядов. Он же мастер логических выводов, как оказалось. И кто знает, что он там в своей голове еще поймет?

Чувство, что вокруг меня собралась стая хищников только ширилось.

И каждый загоняет, загоняет... Каждый из них преследует свою цель. Даже Михаилу Михайловичу я уже не нужна, видимо, раз уволить грозится. Я кое-как сдержала всхлип. А еще пару часов назад он дал понять, что надеется на мой рост в своем бизнесе.

Но где я и где его собственный, родной сын...

– Слушай, сними эти туфли свои, тебя же перекосило всю, – вдруг фыркнул Яр. – Хочешь, скажи, где твоя обувь запасная, я принесу.

О, не-ет!

Еще одного Медведича с моими туфлями в руках я не перенесу!

– Я сама, – я вдруг отчего-то покраснела. – Я сейчас схожу в свой кабинет и переобуюсь.

– Ну, давай, помогу, – Яромир легко спрыгнул с барного стула. – А то смотреть на тебя больно.

Подошел ко мне и протянул свой локоть.

И я отпрянула от неожиданности. Цыкнула на себя мысленно от дурацкой реакции. Ева, блин! Этот брат тебя вроде бы не зажимает, на руки не хватает, очнись.

Чего ты как малолетка-то себя ведешь?

– Спасибо, – я оперлась на предложенную руку.

– Пользуйся моей добротой, – насмешливо хмыкнул Яр. – Показывай, куда топать.

– Туда, – я замялась. – Яромир Михайлович, а можно вас спросить?

– Яр, – он кольнул меня шоколадным взглядом. – Просто Яр, ладно? Я тут никаких должностей не занимаю, а когда красивые девушки начинают меня звать по отчеству, я себя чувствую старым пердуном, вот реально.

Я почти отшатнулась, почти.

Поймала себя вовремя, заставила вдохнуть и не оттолкнуть его руку. Ева, тихо, тихо. Может это и не комплимент вовсе, не подкат. Или после Мирослава тебе уже всюду мерещится ненужное внимание?

Глава 13

Я почти присела.

Ох, мои коленочки... Даже когда Мирослав меня в лифте... Обнимал, назовем это так, они настолько не слабели. А вот сейчас, когда я кладу на стол перед хозяином заявление на увольнение...

Мне плохо.

Михаил Михайлович взял лист бумаги, исписанный мною от руки, молча.

И так же молча пробежал глазами по ровным строчкам.

Я наблюдала за ним. За выражением его лица, за реакцией. Но не увидела совершенно ничего. Абсолютный ноль. Никак он мне не показал свое отношение к тому, что читал.

Просто отложил лист и встал.

Засунул руки в карманы и отошел к окну. Расправил плечи так, что белоснежную рубашку чуть покосило. Кабинет хозяина находился на той же стороне, что и громадное окно, в которое я засмотрелась перед собранием. И было довольно большим тоже.

Я украдкой бросила в него взгляд.

И город видно так же почти. Почему я раньше никогда не смотрела туда? Хотя, когда мне, я сюда приходила всего пару раз и то бегом, бегом, по рабочим вопросам, которые нужно было быстро решить и дальше бежать трудиться.

– Ева, скажу честно, я не хочу это подписывать.

Я сглотнула.

С чего бы это? Я же сама облегчаю ему жизнь. Он хочет меня уволить, а тут я сама прошусь. Один автограф и всем станет намного легче. Мне так уж точно.

– Почему, Михаил Михайлович? – я посмотрела на повернувшегося ко мне мужчину.

Как же они похожи все втроем!

Высокие, статные, сильные. Очень красивые мужчины, породистые. Разного возраста, но у каждого свой шарм, своя харизма.

– Почему ты принесла это мне? – он поднял бровь, тоже сверля меня взглядом.

– А, – я растерялась. – А кому мне было это нести? В отдел кадров вначале? Я подумала...

– Где Мирослав?

– Я не знаю, – от его требовательного тона мне стало страшно, захотелось попятиться даже.

Он, правда, думает, что мы с его сыном вместе?

Да даже если бы это было так, я что, нянька для его сыночка?

– Он твой непосредственный начальник теперь. Ты должна была вначале отнести это, – Михаил Михайлович кивнул на одиноко лежащее на столе заявление. – Ему. У него тоже есть полномочия принимать на работу и освобождать сотрудников от должности.

Освобождать, ух ты.

Так это теперь называется у Медведевых? А что, тактично и как будто бы даже совсем не обидно. Наоборот, дали свободу послушной собачке!

Беги, песик, беги...

– Михаил Михайлович...

– Ев, давай так, – хозяин будто понял, что я хочу сказать. – Я понимаю, что ситуация довольно щекотливая сложилась.

О, да!

Еще какая!

Ваш старший сын пытается затащить меня в койку, утверждая, что я теперь его женщина. У меня прям щекотка по всему телу идет второй день, все нервы наружу уже повылезали, причесать не могу никак.

– Но ты хорошо подумала? Ты же не можешь не понимать, что твое место очень статусное. У тебя хорошая зарплата и перспективы роста в кампании. Шикарные перспективы, я бы сказал.

Губы кривились.

Я пыталась поднять голову выше, но мышцы на шее скручивались. Заставляли ее опустить, съежиться, закрыться от осознания того, что я сейчас вытаскиваю главный кирпич из основания своей карьеры тут.

Больно и плохо мне.

Но еще больше – обидно. Что он от меня хочет? Чтобы я вышла в холл, встала на стульчик и при всех послала его сына нахрен? И что будет? Я их уже никого не понимаю! Ум за разум...

– Михаил Михайлович, а что мне делать? Лучше вот так, с чистой трудовой и без конфликтов, чем уходить с волчьим билетом и скандалом. Куда я потом устроюсь работать в таком случае? Слухи ведь быстро разносятся в деловой среде, вы сами это знаете.

Хозяин, уже подошедший к столу, раздосадовано пристукнул по нему кулаком.

Ну, вот.

Он ведь тоже все понимает. Только давит на меня зачем, не понимаю.

– Давай так, – мне достался еще один шоколадный взгляд. – Я все понимаю, и ты все понимаешь, Ева. Мы с тобой отлично работали эти три года, лично меня все устраивало.

Меня тоже.

Я тихонько потянула носом воздух, понимая, что не дышала все это время, пока он думал. Застыла истуканом, потому что тело уже скрутило на физическом уровне от стресса.

– По закону, если ты хочешь уволиться, ты должна отработать еще две недели, пока мы будем искать нового сотрудника на твое место. Но я категорически против, чтобы ты эти две недели появлялась на работе, понимаешь?

Теплые слезки растеклись по нижнему веку, смачивая его.

Вот и все. Да, мы классно работали, и всем все нравилось, но когда на арене появился собственный сын, то хозяин логично и совершенно правильно выбрал его сторону.

Каким бы чудесным сотрудником я не была, я Медведевым гожусь только в качестве наемного работника. Ничего другого не разрешено. А как я должна Мира от себя отвадить – никого не интересует.

Глава 14. Мирослав

Машина послушно и плавно замерла перед дверями комплекса.

Я толкнул дверь от себя и вышел. Удрала, надо же... Я о таком даже подумать не мог, раньше от меня телочки не убегали как-то. Наоборот всегда было обычно. И это только лишний раз подтверждает, что высококлассный хладнокровный специалист на работе Ева Сергеевна достаточно горячая и эмоциональная штучка в обычной жизни.

Все, что она держит в себе в Логове, выплескивается наружу, едва она выходит оттуда. Я неосознанно потер ладони друг о друга.

Мне это нравится.

Мне не нравится только та плюха, что она мне зарядила. Я ж охренел во весь рост на заправке, когда это понял! Сбежать от меня? Да ладно. От меня?! Малышка еще даже не представляет, на что подписалась. Я кивнул парковщику, оставляя ключ на консоли машины:

– Далеко не ставь, возможно, сразу же уеду.

Если эта козочка бодрая на работе, то да, я ее забираю, и мы сваливаем в темпе. А вот если ее и здесь нет, то тогда придется притормозить. Просто прикинуть, где она может быть. Дома нет, я адрес достал из личного дела еще вчерашней ночью, после нашего якобы брифинга. И проверил там в первую очередь. Даже соседку допросил, докатился, бля.

Еву мне надо, да. Мне ее хочется.

По телу побежали искры возбуждения.

Пальцы как будто снова ощутили нежную кожу маленьких женских ножек. Я натянуто улыбнулся охране и швейцару на входе в комплекс. Я найду тебя, Ев. Весь город перерою, найду всех твоих друзей, родню. Так со мной еще никто не поступал, ты просто даже не знаешь, от чего отказываешься, золотко. То, что я присвоил даже в мыслях – будет моим и точка.

Не надо злить Медведя.

Отец приказал нам с Яром вернуться в страну полгода назад. Дал время на то, чтобы мы завершили текущие дела. Я хмыкнул, вспоминая его слова. Видите ли, нам обоим уже пора остепениться. И делать это надо на Родине, а не где-то за бугром с непонятными неправильными иностранками.

Как будто я не знаю, что он просто хочет свалить на нас свой бизнес и освободиться. Я же видел документы, он все приготовил. Но до вчерашнего дня определиться, нравится мне это или нет, я не мог.

А сейчас понимаю, что лучшего развлечения и придумать было нельзя.

Бизнес? А что бизнес, в него я умею, отец учил нас думать и работать с самого раннего детства.

– Ева Сергеевна приезжала? – охранник в коридоре, который вел во внутренние помещения Логова встал при мне поровнее.

– Нет. Никого нет вообще, рано же еще.

– И не было?

– Не знаю, я заступил полчаса назад только, – покатые плечи упитанного парня чуть задрались.

Твою мать...

Камеры поднять? Нет, это позже. Вначале проверим так, ножками, а то и запароноить можно.

Я уже на автомате снова набрал номер Евы. Первый же гудок сорвался. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Захотелось раздавить его к чертям.

Заблокировала, сто процентов.

Удрала и заблокировала меня моя маленькая лисичка. Но это не страшно, это ненадолго. Поймаю и одну хорошенькую попку надеру. Она у нее просто шикарная, я чуть слюной не закапал все вокруг, когда увидел в юбке утром. Телефон пиликнул оповещением. И я выдернул его из кармана снова быстрее, чем хотелось бы.

Не она...

Но тоже достаточно интересно. Ты мне тоже сгодишься, говнюк. Хоть на ком-то злость спустить.

Обедаешь, гаденыш?

В ресторанчике первого этажа было спокойно. Несколько занятых столиков, за которыми сидели гости. Кто-то с кофе, кто-то с салатиком. И только Яромир сидел у окна за заставленным закусками столом.

– Присоединяйся, брат, – улыбка у него цвела от уха до уха. – Неплохо тут готовят, я счи...

Я сгреб его за воротник рубашки и вздернул со стула.

– Воу!

Он заблокировал мою кисть локтем, выжимая ее вниз. Даже не моргнул, не испугался. Мы оба умеем бить морды, что уж тут. И друг на друге практиковались часто как в спортзале, так и не только там.

– Остынь, братишка!

Охрана качнулась в нашу сторону, по инерции хватаясь за полы пиджаков, но сразу кинуться не посмела. Кто-то из женщин в зале резко и испуганно охнул. А мне ненавистью затопило мозги. Пальцы только крепче сжались на ткани, впились пуговицы в ладонь.

– Если я узнаю, что ты ей что-то сказал, – мне хотелось рычать. – Если я только узнаю, Яр!

– Кроет, да? – его душило воротником, мышцы вздулись на шее, выдавливая вены на поверхность кожи. – Придурок! Если бы ты не вел себя как мудак, она бы от тебя не сбежала.

– Господа, я прошу вас прекратить! – к нам подскочил администратор.

Я расслабил пальцы.

Да. Он прав. Мы не одни здесь, не стоит портить репутацию. Мы выясним все в другом месте. А пока, сыграем как всегда, в адекватных братьев, которые умеют друг друга слышать.

Мы расцепились.

Яр одернул рубашку, снова набросил на лицо непринужденное выражение, с которым всегда жил. Я зло фыркнул через нос. Ему как будто вообще на все насрать в этой жизни! Только почему-то влезает везде со своими непрошенными словами и чаще всего все портит.

Визуалы героев

Наглец и хам собственной персоной.

Медведев Мирослав Михайлович, наш борзый кот, которому море по колено.

И маленькая Ева Лисицына, которой не повезло стать объектом внимания Мира.

Или повезло? Тут уж сами выбирайте подходящий вариант.

Главное - что будет дальше?

Глава 15

– Видишь? Видишь?

Я тыкала в дисплей своего телефона и почти подпрыгивала на стуле. Электронные письма с работы сыпались как из рога изобилия.

Сестра засмеялась, как будто правда могла увидеть то, на что смотрела я.

– Ев, ты как ребенок сейчас, честное слово!

– Алиса! – я даже грудью на стол упала. – Алиса, бронь оплачена! На три недели! Смотри, – я перевернула к ней телефон. – И бронь, и даже список услуг! Алиса, что мне делать?! У меня же смена завтра!

Смартфон победно еще раз пиликнул. Добил меня окончательно.

«Оплата проезда (такси) осуществлена. Резерв проезда на Лисицину Е.С.»

– Ого, – уважительно хмыкнула сестренка. – Они тебе даже такси оплатили.

– Это капец, – я прижала ладони к вискам и медленно проехала по ним вниз. Натянула кожу, собрала ее в складочки. – Это капец!

– Так, а шефу ты сказала про смену? – Алиска воткнула ложку в креманку с мороженым.

Мы сидели в кафе уже часа два и никак не могли наговориться. То, что она приехала в город сегодня и позвонила мне сразу же, было сродни чуду. Вытащить вольного художника из ее мастерской всегда было сложно.

А мне как раз сегодня не хотелось возвращаться домой.

Я боялась столкнуться там с Мирославом.

Очень боялась.

– Не успела, – я с досадой помешала свое растаявшее мороженое. – Во-первых, я не поняла, что он имел в виду, когда сказал «если сможешь». Что значит, если смогу? Я, конечно, смогу, это моя работа. А потом ему позвонили, и мне пришлось уйти. Да и не вспомнила я про смену, если уж честно.

Я махнула рукой и уставилась в окно кафе.

Кошмар какой-то. Просто не знаю, что думать. С одной стороны – уехать сейчас было бы неплохо. Я ведь, правда, уже два года не была в отпуске. Подозреваю, что таким перечнем бесплатных для меня удовольствий хозяин просто пытается купить меня и зачесть сразу два отпуска, но... Я соглашусь на это. Только чтобы удрать побыстрее из компании. Он ведь тоже именно этого хочет, иначе, зачем это требование не появляться на работе?

С другой – я не хочу увольняться.

Я люблю Логово. Жалко бросать то, что я выстраивала три года. Это же столько труда и столько сил. Но жизни мне там теперь не будет. Даже если Мирослав ко мне остынет и отстанет, найдет себе новую жертву, я не смогу на него спокойно смотреть. И общаться, и подчиняться тем более!

Я буду вспоминать его слова.

Его руки, его поцелуи. Будет невозможно просто быть рядом.

– Не понимаю, чего ты так паришься, – Алиса постучала ложечкой себе по кончику носа. – Ну, смена. Ну и что? Он же сам тебя отправил, вон тебе все оформляют как быстро, явно же с его подачи.

– А кто работать будет?

– А тебе не все равно? – я наткнулась на вполне серьезный взгляд младшей сестры.

– Нет!

– Ев, ты не была в отпуске хренову кучу времени! Он сам тебя туда отправил, вот пусть сам и разгребает. Съезди, развейся, чего ты.

Я насупилась.

Да верно все. Я это понимаю тоже. Только...

– Я боюсь.

– Чего?

– Ты сейчас опять скажешь, что я дурная. Алис, как клуб без меня останется? Я даже в выходные всегда с дежурным админом на связи.

– Ты не дурная. Ты больная! – сестра даже ладошки кверху развернула, показывая еще и жестом, что у меня не совсем в порядке с головой. – Ев, незаменимых людей нет!

Вот уж точно...

И Михаил Михайлович точно так же подумал, явно. Найдет нового администратора, пока я буду загорать за городом. Мирослав, может быть, побесится пару дней, а потом успокоится.

И все придет в норму. Все начнет работать как раньше.

Только не у меня.

Что делать мне, я не знаю. Работу новую искать начинать? Резюме рассылать?

Я поняла, что зависла в мыслях, когда молодой мужчина за соседним столом моргнул. Или подмигнул? Господи, у него тоже глаза шоколадные! Я резко отвернулась и даже прикрыла лицо ладонью, чтобы он не смотрел на меня.

– Ты чего? – Алиса поймала мое движение.

– У того мужчины глаза как у моего директора.

– И что? – сестра не понимала моей реакции.

– Ничего.

– Ммм, – она вдруг улыбнулась и посмотрела на незнакомца с интересом. – А он симпатичный. Твой директор тоже красавчик? Фотка есть?

– Алиса, о чем ты говоришь? – я фыркнула. – Какая фотка?

– Обычная, в телефоне. Я просто впервые тебя такую взъерошенную вижу, Ев. Ты же обычно у нас статуя ледяная, а он тебя, видимо, хорошо так разогрел, на месте даже усидеть не можешь.

– Прекрати!

– Влюбилась, признавайся? – Алиса уже откровенно смеялась.

– Иди к черту!

– Не пойду, – она продолжала веселиться. - А вот домой поеду, пора уже.

Глава 16. Мирослав

– Где Ева?

Я почти вынес дверь в кабинет отца, чего не делал никогда раньше.

Вообще, со мной что-то творилось странное. Особенно после того, как мы с Яром заглянули в спортзал комплекса и обменялись взаимными любезностями. Просто чтоб пар сбросить. Вот только мне не помогло. Я ведь добрался до камер внутреннего наблюдения потом, посмотрел все, отследил ее. Внутренности лихорадило, поджигало кровь непонятным раздражением. И это тоже злило. Чего так вштыривает-то меня из-за женщины?

Подумаешь, цыпочка вкусная.

Отец развернулся ко мне в кресле, сжимая в пальцах простой карандаш.

– Тон пониже, сын. И сядь, – он указал кончиком грифеля на кресло.

Я сел.

Вдохнул поглубже, пытаясь самого себя успокоить. Что-то я, правда... Надо было хоть поздороваться что ли вначале. Я постарался взять себя в руки.

– Где Ева? – да, бля... Не срослось...

– Какая Ева?

– Отец!

Вот терпеть не могу, когда они с Яром так делают!

– Я сказал: снизь тон. И что с твоим лицом? – он коснулся своей скулы, обозначая место.

– Противник на спарринге был хороший. Не уходи от вопроса, пап. Я знаю, что она приезжала в клуб, – не заводиться не выходило никак. – Но у нее выходной! Знаю, что она заходила в Логово. Знаю, что она приходила к тебе в кабинет. О чем вы говорили, отец, а?

Он прищурился.

Откинулся в кресле, покачался, медленно крутя сраный, бесящий меня нереально карандаш.

– И как же ты все это узнал, сынок?

– А меня когда-то отец учил информацию искать, если очень нужно.

– А тебе, значит, было очень нужно, да?

– Отец, зачем она приходила? О чем вы говорили? – от его улыбки меня окончательно перевернуло.

Я сжал пальцами пышные кожаные подлокотники кресла.

Они издеваются все надо мной, что ли? Одна удрала, когда я приказал задницу прижать и слушаться. Второй ей хрени наговорил, а третий как раз не говорит, что он ей сказал.

Это что за заговор, мать вашу?!

– Я просто, – отец развел руки в стороны. – Отправил девочку отдыхать. Ты же сам сказал, что у нее выходной. Нечего ей тут делать было.

– Ты, – меня пробило неожиданной догадкой.

Регламент же, сука!

Отношения на рабочем месте запрещены, я его читал! И Яромир говорил о нем же. А уж учитывая, какая Ева поборница этой мерзотной бумажки, то она сразу же прибежала сдаваться отцу, наверняка.

Меня бы так слушалась, проблем бы не было!

– Ты что, ты ее уволил?! – я сам охренел от собственных слов.

– Ты считаешь меня дебилом? – серьезно удивился отец. – Кто такими сотрудниками разбрасывается? А вот ты, – он вдруг подобрался, подался вперед и поставил локоть на стол, тыкая в меня карандашом. – Ты отвянешь от девочки, понял меня? Я тебе не зря это сразу написал.

– Отец! – меня выбросило из кресла.

– Я все сказал. Я тебя знаю, сын. И я знаю, что когда ты вот так начинаешь горячиться, значит, кому-то придется несладко. Напомнить тебе истории из твоего института?

– Не надо, – процедил я сквозь зубы.

– А я напомню. Двум! Двум девушкам мне пришлось помогать перевестись в другое заведение, чтобы избавить их от тебя. Мир, ты охренел?

– Учителя были хорошие!

Отец выдохнул.

Опустил плечи, что задрались инстинктивно, когда он повысил голос. Отложил карандаш и погладил гладкую поверхность рабочего стола. Даже кивнул, соглашаясь с моими словами.

– Да, возможно. Ты такой же гад, как и я. В точности.

– Мама бы с тобой не согласилась, – я, как и он, резко успокоился от его вспышки.

– Не трогай память Ольги, пожалуйста, – отец тоже поднялся из кресла и подошел к окну. – Мое уважение к вашей с Яром маме было и остается громадным.

– Я не трогаю память мамы, я просто не понимаю, почему тебе было можно, а мне нельзя?

– Чего нельзя?

– Отец, ты женился на маме спустя 4 дня знакомства. В то время! За взятку, она рассказывала.

– А ты хочешь побить мой рекорд? – вдруг заинтересовался он.

– Я ничего не хочу бить. Пока что. Но я не понимаю, почему ты пытаешься мне запретить испытывать какие-то чувства.

– Я не запрещаю.

– Да неужели?

– Да, не запрещаю. Еще раз тебе говорю, я Еву очень уважаю, я тебе об этом тоже написал. Она очень хорошая девочка, толковая. – Он повернулся ко мне. – Но ты мешаешь ей работать, Мир. Она тебя боится.

– Да почему? – мне захотелось зарычать от непонимания.

Нет, я не сахарок сладенький, я понимаю.

Может, где-то и перегнул, но не везде же? Просто обозначил новые реалии для нее, что в этом пугающего?

Глава 17

– А-а-ах!

Я упала спиной на широкую кровать, раскидывая руки в стороны.

Матрас упруго спружинил, чуть подкидывая меня обратно. Волосы разлетелись, растрепались по простыни. А я, в совершенном шоке, смотрела в потолок.

С ума сойти, я решилась!

Я! Оставила работу, задвинула свое вечное желание все контролировать и приехала сюда. Повернув голову набок, я медленно еще раз осмотрела домик, куда меня поселили. Довольно просторный, для одной меня так точно.

Из одной комнаты, только кровать отделена от остального помещения огромными шторами, свисающими с потолка. Но тут была и кухонька, и столовая группа. Все красивое, новое, блестящее и удобное. А шикарный тропический душ в объединенном санузле?

И камин!

Камин тут тоже был. Электрический, правда, но как же классно он сейчас трещал звуками настоящих дров...

Просто рай для отдыха. Почему я никогда не приезжала сюда раньше? Ведь можно было взять путевку на работе на пару дней, пока выходные. И просто выспаться, воздухом надышаться, нагуляться.

Я закрыла глаза.

Потому что ты сумасшедший человек, не умеющий делегировать обязанности, Ева. В этом тоже есть плюсы, но есть риск немножко закончиться. Поэтому сейчас я дала себе задание отдыхать по максимуму. Выключиться.

Тело приятно ныло после массажа.

Сразу же после разговора с Алиской я поехала домой. Трусливо и быстро. Потому что мэйл от Мира меня испугал больше, чем убеждали уговоры сестры. Я даже читать его не стала. Собралась в темпе, вызвала такси, назвала им номер оплаченного резерва и приехала сюда. И началась карусель: оформление, кислородный коктейль на полдник, процедуры. Я устала от отдыха больше, чем от работы!

И просто сейчас лежала.

В распахнувшемся от падения халате, в одних трусиках после душа. Но я ведь здесь одна, дверь заперта. Я слушала тишину и треск ненастоящих дров.

Блаженство...

Главное, чтоб никто не позвонил...

Я поморщилась. Сглазила же! Телефон на подушке замурлыкал популярной мелодией. Не буду брать, ну его. Сотовый настойчиво гудел.

Да чтоб тебя!

Я дотянулась до него. Сашка. Потерял, что ли? Я смахнула бегунок, принимая вызов. Ткнула сразу же кнопку громкой связи и снова откинулась на кровать. Не хочу сейчас даже в руках телефон держать.

Все, у меня отпуск, я желе...

– Да, Саш.

– Привет, – голос друга был явно довольным. – Занята?

– Нет.

– А чего трубку так долго не брала?

– Саш, у меня выходной, – ой, мамочка моя, даже языком шевелить лень, честное слово.

– Понял, не разбудил?

– Нет, – мне стало смешно. Он в курсе, что я могу уснуть после работы даже на ходу. – Что-то случилось?

– Нет. Просто соскучился, хотел узнать как у тебя дела, как день прошел.

Я нахмурилась с закрытыми глазами.

Что-то не нравится мне его вот такая забота, честно. Не замечала за ним раньше, чтоб он по мне скучал. Я вздохнула. Да нет, Ев. Параноишь ты просто. Тебе уже даже старый друг подозрительным кажется.

– Тебе, правда, интересно? – я все равно закинула удочку.

– Конечно! Мне о тебе всегда все интересно, Ев.

Я нахмурилась еще сильнее.

– Да нормально все. Уехала за город отдыхать. Просто валяюсь, на массаж сходила. Просто хочу расслабиться немного, загналась, похоже.

– Ого!

Я усмехнулась его удивлению. Даже Сашка обалдел от моего поступка. Я тоже от себя такого не ожидала, нда. Если бы не хозяин, так бы и сидела в городе.

Точнее, если бы не Мирослав.

Это ведь из-за него все.

Медве-едич... Безумец просто... Уголки губ едва дрогнули, словно тело само хотело улыбнуться чему-то.

– Не говори! Лежу сейчас. Жду, когда ужин принесут, поем и буду дальше лежать, смотреть на огонь. Тут такой камин классный, почти как настоящий, представляешь?

– Звучит круто, – я как будто кожей почувствовала, что Сашка заинтересовался. – А во что ты сейчас одета?

– Что, прости?! – от такого вопроса меня подбросило на кровати.

– Ой, извини, Ев! Я не это хотел спросить!

Я посмотрела на телефон как на змею.

И это мой друг? Значит, я все же не ошибаюсь?

– Я просто подумал, раз ты там так круто отдыхаешь, может, я тоже приеду? Проведем время вместе. Я тебя вот день не видел и уже скучаю. Наверное, нам стоит с тобой работать без выходных, чтоб не расставаться.

Сашка в трубке засмеялся, а я еще сильнее обалдела.

Он сейчас серьезно? Перед глазами замелькали воспоминания. Случайные будто прикосновения. Сашкины комплименты. Его забота обо мне, да даже та же вода! Он всегда давал мне теплую воду, ни разу не забыл, что я пью только такую.

Глава 18

Я попятилась.

Нашел... Приехал... За мной приехал... Желудок сжался холодным комком внутри, стал тяжелым, сосущим энергию из всего тела.

– Ева? Ты уже закончила? – я моргнула.

Ой...

Сашка!

– Дай мне телефон, – Мирослав шагнул в домик, заслоняя солнечный свет из двери, среагировал сразу же.

Я споткнулась, зацепив бедром стул возле обеденного стола. Руки не поднимались, силы просто покидали тело, утекали. Приехал... Он приехал, он, действительно, меня искал и нашел.

Мирослав сам вынул сотовый из моих пальцев.

– Держи свои яйца при себе, – он не отводил от меня взгляда вообще.

Поднес телефон к лицу, говорил четко в микрофон, задирая верхнюю губу от злости. Но смотрел только на меня.

Черт, он реально злится как зверь...

На меня злится Медведь? Или...

– Поздняк подкатывать к девочке. Ева только моя, понял? Отдыхай, братишка.

От его шальной ухмылки в голове поднимались какие-то вихри. Резко ставший крошечным от присутствия крупной мужской фигуры домик стал кружиться. Я услышала только короткий гудок, когда Мир сбросил звонок Саши.

Приехал...

Я не могла в это поверить. И в то, как отчаянно этого хотела – тоже.

– Иди ко мне, – Мирослав бросил мой телефон на стол, а меня дернул за халат к себе. – Беглянка.

Меня сгребли в охапку.

Прижали всем телом, обхватили руками, всеми руками так, что дышать стало сложно. Я пропахала лицом по мужской груди короткую дорожку и вывернула голову вбок. Уткнулась в расстегнутую полочку сорочки и замерла.

Ткань коснулась лица еле уловимо.

С одной стороны – его жаркая кожа. Обжигающая, пахнущая только ему присущим запахом. Щекочущая меня упругими, жестковатыми темными волосками на груди. С другой – идеально отглаженный до остроты краешек хлопкового полотна.

Он накрыл собой кончик моего носа.

Спрятал меня под собой. Как будто приблизил еще теснее к Мирославу. Отгородил от всей вселенной, позволил уединиться с мужчиной, в чью реальность я только сейчас начала верить.

Приехал...

Мирослав молчал. Держал меня в объятиях, сдавливая в своем медвежьем захвате. И ничего не предпринимал пока что. Дышал мне в макушку, прижимался, втирал меня в себя. Как будто насыщался тем, что я рядом. Как будто ему не только секс со мной был нужен.

Как будто ему была нужна именно я.

Боль из желудка переместилась к сердцу. Сдавила его когтями, заколола иглами. И я постаралась вдохнуть поглубже. Вытолкнуть ее, выдохнуть. Отказалась в нее верить. Вобрала аромат мужского тела до самого дна легких. Разрешила ему проникнуть в кровь пьянящими пузырьками. Если голове кружиться, так только от того, что я сейчас там, где хотела быть.

Оказывается...

– Еще раз узнаю, что этот хрен к тебе клеится, ноги ему к чертям переломаю, поняла меня? – ставший хриплый голос Мирослава прошелся по моим мозгам как терка.

Какой хрен?

Кто ко мне клеится? Я растекалась по его рукам киселем. Но, кажется, мне только что поставили какой-то ультиматум?

Я оттолкнулась от его груди руками:

– Как ты меня нашел?

– Шшш, малыш, – он даже не пошевелился. Не сдвинулся ни на сантиметр, не выпустил меня. – Не дергайся пока. Захотел – нашел.

– Пусти меня!

– Нет.

– Мирослав Михайлов...

Он резко отстранился, схватил меня за подбородок пальцами, разворачивая голову к себе. И я с жалобным писком упала, утонула в шоколаде его глаз:

– Мир, поняла меня? Я для тебя весь Мир! Я твой, хватит сопротивляться, Ева!

– Почему-у?! – взвыла я. – Что тебе надо от меня? Развлечься? Тебе скучно?

Медведич зарычал.

Сдавил мои щеки, буквально силой подтаскивая мои губы к себе. Прижался к ним всем ртом, захватил их. Ворвался в меня наглым языком, подчиняя сразу и заставляя молчать.

И я сорвалась.

Полетела куда-то, ощутила его вкус не только языком, но самим мозгом. Захлебнулась его жаждой, его желанием, нашим общим вспыхнувшим дико и жарко возбуждением.

Он не давал себя обнять, не разрешал шевелиться.

Только пил меня.

Вдавливал в себя неистово, сминал мою кожу под халатом, разогревал ее, растирая ладонями так, что вафельная белоснежная ткань вставала дыбом. А мне оставалось только принимать его терзающий поцелуй.

Я дышала Мирославом.

Те крохи воздуха, что удавалось схватить, мы делили сейчас пополам.

– Тебя только так можно заставить замолчать, да? – он оторвался от меня, когда я уже стала слабеть от недостатка кислорода.

Посмотреть на него уже было невозможно, веки даже не поднимались.