Мой дерзкий романтик

Глава 1. Дерзкий

Серебристый диск огромной луны ярко освещал самые потаенные уголки нашего района. На улице не было ни малейшего ветерка - ни один листик на деревьях не шелохнулся, пока я медленно пробирался своими владениями. Я любил гулять в такое время суток. После полуночи мир вокруг будто засыпает, позволяя созерцать себя в полной красе.

Впереди почувствовалась какая-то возня. Прямо посреди дороги, на перекрестке, стояли двое. Пара, наверное, - подумал я, отворачиваясь.

- Пожалуйста, отпусти меня, - жалобно попросила девушка.

- Неа, - нагло хмыкнул знакомый голос.

Я заметно напрягся и немного ускорился, по дороге разминая мышцы. Ситуация впереди нисколько не собиралась заканчиваться.

- Рой, ты слышал, что попросила девушка? – мой вкрадчивый голос мягко вклинился в их разговор.

- Шел бы ты своей дорогой, Дерзкий, - парень был уже на взводе.

- Я и шел, - задиристо ухмыльнулся я. – А тут смотрю, мой старый знакомый. Девушку никак провожать надумал. Девушка, Вы хотели бы, что бы этот молодой человек Вас проводил? – повернулся к девчонке и тут же утонул в бездонных, синих как небо, глазах, которые я умудрился рассмотреть даже в свете луны.

Девушка замялась, явно не зная, что ей следует ответить. Видимо, размышляла, не пришел ли я на помощь этому придурку.

- Нет, - выдавила она в конце концов.

- Вот и отлично. Проваливай, Рой, - жестко произнес я и с вызовом посмотрел в глаза вынужденного собеседника.

- Мы не на твоей стороне, Дерзкий, - зашипел он.

- Но и не на твоей, - я махнул рукой на перекресток, четко разделяющий два противоборствующих района. – Поэтому давай отсюда. Меня тут, кстати, ребята заждались уже, - сказал, растягивая слова.

- Ты не посмеешь, - спокойно произнес Рой.

- Проверишь? – мой елейный голос заставил его засомневаться. – Ну, чего молчишь? – я поднес руку к губам, собираясь засвистеть. – У тебя ровно десять секунд.

- Мы еще встретимся, - негромко прорычал он, отходя в свою сторону.

- С удовольствием, - отсалютовал я. – Ты знаешь, где меня найти.

Девушка все это время стояла ни живая, не мертвая от страха и только переводила взгляд с одного собеседника на другого.

- Ну, чего стоишь? Пошли, если не хочешь продолжения, - немного резко сказал я и пожалел, что не умею нормально разговаривать с такими цветочками. Вот парнями командовать – другое дело, а тут…

- Мне туда, - тихо произнесла девушка и показала рукой по направлению к центру. – Я сама могу дойти, спасибо.

- Я тебя вроде не спрашивал, можешь или не можешь ты сама дойти. Пошли. Я провожу. Время-то уже не детское. Ты чего вообще тут сама делаешь?

Почему-то эта незнакомая девушка мне сейчас напомнила сестру. Только мою Ксюху вряд ли кто-то посмел бы обидеть, естественно. И не только потому что я главарь нашей банды. Просто заведено у нас так – девушек мы не трогаем вообще. И введенные мной правила еще никто не нарушал. Другое дело банда Роя. У них там вообще всякий беспредел творится. Поэтому этой синеглазке повезло просто, что я вовремя мимо проходил. И еще повезло, что я их на перекрестке встретил.
Хотя, сказать честно, я бы и на его сторону перешел, если бы неладное заметил.

- Я у подруги задержалась, - виновато опустила глаза синеглазка. – Я обычно раньше домой возвращаюсь.

- Понятно. На будущее лучше так поздно сама тут не ходи. Это опасно, - предостерег я.

- Я уже поняла, - нервный смешок слетел с ее губ. – Не буду.

- А что за подруга? – ляпнул, чтобы поддержать разговор.

- Яна. Тут недалеко живет, - охотно поделилась информацией девушка.

- Янка с тридцать пятого? На четвертом этаже живет? – удивился я.

Яну знали все. Но она ни с кем из местных не общалась. Ее обеспеченные родители давно переехали куда-то в центр, Янка не захотела перебираться с ними и осталась жить в нашем спокойном днем, но жестком по ночам районе. Ее никто не задирал, но и она ни с кем не контактировала. Так и жили бок о бок.

- Ага, она, - кивнула головой синеглазка. - Это моя лучшая подруга.

Всю оставшуюся дорогу мы шли молча, каждый витал в своих мыслях. Светлая кромка якро-залитого фонарями центрального района приближалась с каждым шагом.

- Спасибо, - произнесла девушка. – Дальше я сама. Мне тут еще несколько домов, и я дома.

- Как тебя зовут? – вместо ответа спросил я.

- Оля. А тебя? А тебя как зовут? – она подняла на меня свои глаза. Чертовы притягательные магниты.

- Меня не зовут. Я сам прихожу, - отрезал я и, резко развернувшись, быстро ушел в темноту.

Глава 2. Оля

- Что-то, Янчик, мы засиделись! – я не поверила своим глазам. Стрелки часов замерли на двенадцати.

- Оль, оставайся. Ну, куда ты на ночь глядя пойдешь? – уговаривала меня подруга.

Но я была непреклонна. И хоть родители вернутся только завтра утром, я пообещала папе, что эту ночь проведу дома. Я никогда в жизни ему не врала и сейчас не собиралась. А еще я никогда в жизни не нарушала данное слово, чего бы мне это не стоило. Тоже папина, кстати, заслуга.

Поэтому я быстро выскочила из Яниной квартиры, не дождавшись лифта, спустилась по лестнице и поспешила по прямо по улице. Шла по пустынному району и уже тысячу раз пожалела, что не вызвала такси. Идти было недалеко – всего минут десять-пятнадцать, но безлюдное пространство навевало неописуемое отчаяние.

Я вышла на дорогу, чтобы словить попутку, и параллельно пыталась заказать такси в приложении. Уткнувшись в свой телефон, я не сразу заметила преграду. А когда подняла глаза, было уже поздно. Передо мной стоял парень на пару лет старше меня. Он нагло разглядывал меня, загораживая путь. Я попыталась обойти, но не тут-то было. Просьбы тоже не возымели эффекта.

Я не знаю, что бы мне пришлось пережить, если бы не внезапно появившийся молодой человек. Легкая крадущаяся походка и арктический холод в глазах – пугающее сочетание. Несмотря на это, я совсем не испугалась. Ситуации, конечно, испугалась, а вот парня совершенно нет.

Но хулиган, который изначально мешал мне пройти, казалось, прислушался к его словам. Может испугался, а может подумал рационально. Не знаю, сложно было разобрать. Да, и, честно говоря, не в моем тогдашнем состоянии вести психологические разборы. Я мечтала о том, как бы побыстрее оказаться дома, закрывая за собой бронированную дверь.

И только когда я все-таки это сделала, я сползла по стенке и разрыдалась. Пережитый стресс выходил едкими беззвучными слезами. Я долго не могла остановиться, будто кто-то открыл невидимый шлюз во мне.

Из состояния отчаянной безысходности меня вывела Яна. Подруга звонила, чтобы уточнить добралась ли я домой. Она встревожилась, услышав мои громкие всхлипывания.

- Оль, что случилось? У тебя все в порядке? – задавала она одни и те же вопросы.

У меня словно сдавило горло  - я не могла произнести ни малейшего звука. Тогда Яна, надо отдать ей должное, стала потихоньку приводить меня в себя. Как это эффективней сделать, мы знали обе – с Яной мы учились в одной группе.  И как будущие психологи, эти азы проходили еще в конце первого курса.

В общем, через некоторое время я все-таки успокоилась и в деталях рассказала Яне всю произошедшую ситуацию.

- Как ты говоришь звали того, кто тебя спас? – задумчиво уточнила подруга.

- Я не знаю, как его звали. Он не сказал. Но тот второй называл его Дерзкий, - произнесла я.

Янка закашлялась.

- Ты уверена, Оль? – медленно, словно по слогам, спросила подруга.

- Я в стрессе была, но не оглохла, Ян, - я не понимала, почему эта информация вызвала у подруги такие эмоции. – Ну, и что в этом такого?

- Солнце, тебя провожал король района, - прошептала Янка.

- Короны не видела, но в глазах его утонула, - так же тихо ответила я.

 

Глава 3. Дерзкий

Потянулась вереница скучных дней. Поначалу я даже немного напрягался – Рой никогда не бросал слов на ветер. И уж если сказал, что встретимся, значит будет к этому идти. Я не мальчик, прекрасно понимаю, что значат эти встречи. В такие дни (или чаще всего - ночи) все местные предпочитали сидеть по домам и не высовывать носа на улицу. Поскольку больше сотни молодых людей сводили счеты. Жестко, резко, больно. Часто даже жестоко. Не без этого.

Естественно, я совершенно не боялся Роя. Было бы кого бояться?! Он и его банда увлекались спиртным и наркотиками. Моих я жестко карал за это. И уж если кто попался, то считай – пропал. Нет, не думайте – не к родителям отвожу таких или еще, чего доброго, в органы. Я придумал наказание пожестче. Проштрафившийся парень (девчонок в моей банде не было и никогда не будет) был под постоянным контролем. Носил браслетик, по которому мои доверенные люди всегда могли его отследить. Неделю ходил голый, куда бы он не шел, даже в церковь. Ибо нефиг. Хотя, надо сказать, в церковь голых не пускали. Тоже верно. Ну и самое интересное – он на месяц поступал в распоряжение к тем, кто у нас нуждался в рабочей силе – грузчиком в магазин, мойщиком на мойку или каменщиком на стройку. За бесплатно, естественно. И без выходных. Нет, кормить его, конечно, кормили, но зарплату не давали. А какая к черту зарплата, если человек наплевал на всех и пошел против старшего?! Список нуждающихся в рабах, как мы их ласково называли, мне передавали постоянно. Только вот почему-то после нескольких показательных мероприятий залетов стало в разы меньше. Никому не нравится ходить голым, чтобы в тебя тыкали пальцами даже маленькие дети (а с района-то потом не убежишь, все мы живем здесь), а потом батрачить до седьмого пота.

Вместо наркотиков и алкоголя мы придумали занятия боксом, карате, кикбоксингом. Кому что по душе. Дело, естественно, добровольное, но после нескольких стычек с соседними районами практически все оценили эти хобби по заслугам.

И вот сегодня седьмой день, когда от Роя не было ни слуху, ни духу. Вал, мой лучший друг, убеждал, что засранец просто забоялся. Не верю я в это. Этот гад не мог так легко отступить. Не в его духе. Он, как подлый койот, скорее сделает гадость исподтишка, чем отступит от своего.

Дело шло к вечеру. И тут мне птичка на хвосте донесла, что я был прав. Впрочем, как всегда. Птичка, конечно, в пути весьма задержалась, и у нас было всего полчаса на подготовку. Но при таких обстоятельствах и полчаса решают. Время - ценная монета.

Сбор назначен был через пятнадцать минут возле тридцать пятого. Весь район предупрежден: мамочки забрали детей с площадок, торговки убрали свои раскладки, магазины экстренно закрылись.

Мы с Валом ждали всех на месте. Толпа подтягивалась значительная – ребята шли кто с битами, кто так.

Вдруг дверь третьего подъезда отворилась. На улицу, щурясь на заходящее солнце, из темноты выпорхнула Янка. В растерянности оглядела запруженный двор. Нас собралось уже человек тридцать.

Недоуменно посмотрела на меня. Я отрицательно покачал головой.

- Не стоит, - бросил девушке и отвернулся, удовлетворенно заметив ее кивок и поспешное исчезновение.

Почему-то вспомнил о ее подруге. Чертова Оля, только тебя сейчас в моей голове не хватало. Благо, ненадолго. Меня отвлек Вал, сообщая, что пора выдвигаться на перекресток.

- Слышишь, Рой, а чего ты как девчонка, нянечек своих привел. Давай один на один. Слабо? – я специально подначивал придурка. Понимал, что скорее всего масшатбной драки не избежать, но хотел хотя бы попытаться ее предотвратить.

И с моей стороны, и в банде Роя появилось много малолеток. Я единственный по ходу, кто не хотел, чтобы они пострадали. Малолетки до ужаса довольные своей принадлежностью к обществу рвались в бой, не включая мозги. Рою на своих, как всегда, было наплевать.

Рой, на удивление, довольно быстро согласился. Это было на него совсем не похоже. Я заметно напрягся.

- Осторожней, Дерзкий, этот буйвол несколько раз занимался с Вием, - сказал так, чтоб только я мог это услышать, Сила, наш местный осведомитель. Силе приходилось поверить, парень знал всегда все и обо всех.

А вот Вий уже не шутка. Вий был полупрофессиональм боксером. До профессионала не дотянул, получив серьезную травму. Но приемчики знал непростые.

Мы сбросили футболки, чтобы не цеплять друг друга. Заходящее солнце ласково прошлось по напряженным мышцам, замысловато украшенным татуировками. В теле разливалось приятное тепло.

Мой первый удар пролетел мимо, Рой ловко уклонился, черканул меня по руке. Не сильно, но достаточно, чтобы подогреть мою кровь.

Мы боролись на равных. Вий не Вий, но я тоже не был слабаком.

- Ну, как хорошо проводил подругу? Плодотворно? – с издевкой тихо подначил Рой, намекая о нашей ночной встрече.

Я опешил и на долю секунды потерял бдительность. Получил нехилый в скулу. Черт, говорил же тебе, синеглазка, марш из головы!

- Тебя не касается, - сплюнул кровью и вложил всю поднявшуюся во мне ярость в кросс. Мой прямой удар дальней рукой попал в цель, и поверженный Рой мешком свалился мне под ноги.

Кто-то начал считать (как в боксе), кто-то причитать.

- Представление окончено, - хмуро кинул обеим бандам. – По домам, малышки.

Затихающий гул нескольких десятков разгоряченных мужских тел понемногу растворялся. Растерянные люди выглядывали из окон. Район еще не мог поверить, что все уже закончилось.

Глава 4. Оля

- Привет, малявка, - Илья сжал меня в крепких объятьях.

- Задушишь, братик, - засмеялась я, пытаясь выпутаться.

- Готова? – он отпустил меня и отошел на шаг, окинул критическим взглядом. – Вот тут поправь, - указал на выбившийся локон. – Ага.  Красавица! Пойдем, а то опоздаем.

Брат открыл дверь квартиры, пропустил меня вперед и самостоятельно разобрался с ключами. Сколько лет прошло, как он переехал от нас, но все равно продолжает вести себя со мной, как с маленькой. Это и обижало, и умиляло одновременно.

Внизу ждала гостеприимно прохладная машина. Кондиционированный воздух приятно холодил кожу и заставлял забыть о внешней жаре.

- Ты уверена, что Чио? – повернулся ко мне брат. – Может все же «Свадьбу Фигаро»? Я смотрел, у них там еще остались места.

Я упрямо затрясла подбородком. К опере «Чио-Чио-Сан» я уже была морально готова. Несколько лет назад мы смотрели ее впервые. Саму оперу в деталях я не помнила, зато прекрасно помнила те чувства, которые во мне всколыхнули актеры – тоска ожидания, боль от предательства и безграничная любовь. Несколько дней я ходила под сильнейшим впечатлением и не могла найти себе места. Я не понимала, как же можно настолько любить человека, чтобы несмотря на его измену, полностью подчиниться ему и отдать ему своего ребенка. Вот как раз после этого я и решила поступать на психолога. Мне хотелось изучить все уголочки человеческой души, разобрать все нотки.

Поэтому от Чио сегодня я совсем не хотела отказываться. Брат меня прекрасно понял и больше не предлагал других вариантов. К счастью, с ним у нас была какая-то необъяснимая невидимая связь. Мы всегда понимали друг друга без долгих объяснений, иногда вообще без слов.

Любовь к театральным постановкам, операм и симфоническим оркестрам у нас была обоюдной. Ее еще в самом детстве нам привила мама. Сначала играла на фортепиано, затем брала нас на детские спектакли и представления, а позже разрешила нам с Ильей посещать театры самостоятельно. Что мы с превеликим удовольствием и делали. И даже, когда Илья уехал на съемное жилье, наша еженедельная традиция осталась.

Мы приехали довольно рано. Мы всегда любили приезжать в полупустынный театр и смотреть, как огромный зал потихоньку заполняется людьми. Выходить в антракте мы перестали после того, как поняли, что театр для многих стал не местом получения эстетического наслаждения, а местом, где можно сделать селфи, набить желудок, потолкавшись в бесконечной очереди, или втихаря выпить чего-то алкогольного.

Мы сидели в ложе на мягких красных креслах и общались о событиях прошедшей недели. А еще раздумывали о том, какой подарок нам подарить маме. День рождения у нее был еще только через месяц, но время, как известно, пролетит молниеносно. Стоило подумать заранее. Я вертела в руках билеты и не могла сконцентрироваться на том, что говорил мне брат. В мыслях крутилось что-то неуловимое. Я никак не могла понять, что именно меня мучило, навязчивой пчелой так отвлекающе жужжало в мозгу.

Погрузившись в свое сознание, я даже не заметила, что свет вокруг погас. И только, когда тишину нарушили первые звуки, я вздрогнула. Я осознала, что именно рвалось наружу.

Я как будто вернулась на несколько дней назад – в ту ночь, которая так напугала меня. Воспоминания, которые я заблокировала в своем сознании и так упорно гнала прочь, словно поглотили меня всю без остатка.

Я снова и снова переживала тревожность ночной прогулки, шок от осознания безысходности ситуации, страх обреченности, внушенный мне одним незнакомым парнем, и радость освобождения, подаренная другим.

В голове все звучали и звучали слова «Ну, чего стоишь? Пошли, если не хочешь продолжения», эхом отдаваясь в отдаленных уголках души, то и дело сменяясь другими – «Это опасно», а затем «Меня не зовут. Я сам прихожу». Калейдоскопом во мне крутились воспоминания – запах ночной прохлады, яркий свет луны на контрасте с тенью от раскидистых деревьев, ощущение опасности от наглости преградившего мне дорогу парня, непонимание происходящего при появлении второго. И бездонные карие глаза, прожигающие меня насквозь.

Я вцепилась в кресло и тяжело дышала. Даже не сразу заметила, что меня пытается растормошить брат.

- Оля, пойдем, - он взял меня за руки и вывел в пустынное фойе.

Усадил меня на диванчик, сбегал за водой. Переживал, приводил меня в чувство. В конце концов я начала понемногу успокаиваться.

- Кроха, больше на Чио мы никогда не пойдем, - сказал, аккуратно прижимая меня к себе, брат.

Глава 5. Дерзкий

Едва забрезживший рассвет встречал нас легкой дымкой, низко стелющейся над поверхностью подостывшей за ночь реки. Безмолвная тишина изредка нарушалась всплеском едва проснувшейся рыбы или легким соприкосновением удочки со спокойной зеркальной гладью. Молчание утра иногда прерывалось зудением наглых маленьких кровопийц и шелестом листвы на ветру.

- Клюет? – тихо спросил незаметно появившийся сзади Вал.

Я только коротко кивнул. Клюет, конечно. А как иначе?! Эти места были словно заговоренные – сколько мы не ездили сюда на рыбалку, мы никогда не возвращались пустыми. Правда, ездили мы не то, чтобы очень часто. Поэтому, подозреваю, нам просто везло. А может действительно – магия места и все такое. Или рыба нас просто очень любит. А вот это стопроцентно взаимно.

На этот отдых душой и телом мы ездили только втроем – я, Вал и Сыч. Других никогда не брали, кто бы не просился. Да, и зачем нам тут орава? Ее и на районе хватает.

- Погнали, - так же тихо сказал Вал. – Там Сыч уже собрался.

Я снова кивнул и начал сматывать удочки. Каждый приезд у нас проходил по одному и тому же сценарию: сначала рыбачим (обязательно – каждый в своем особом месте), потом идем в маленький домик, ступенями спускающийся прямо в воду, чтобы попить чаю, купаемся и возвращаемся домой.

Горячий чай, с поверхности которого практически невидимыми ажурными клубами в воздух поднимался пар, приятно грел руки и придавал уюта нашим посиделкам. Это время я любил больше всего на свете. Сейчас мне не нужно было ничего никому доказывать, быть начеку, судить приходивших ко мне с вопросами. Я мог просто быть собой. Не погружаться в свои мысли, не прокручивать прошедшие ситуации, а просто созерцать и наслаждаться. Просто зависнуть в пространстве. Просто быть.

Мы с парнями сидели на ступеньках дома; опущенные в глубину реки ноги растворялись в синеве. Вода сейчас была парная во всех смыслах – на поверхности она была словно подогрета до максимума, а дальше градус постепенно снижался. Белый дымок, застывший над рекой при отсутствии ветра, придавал этой картине особого шарма.

Сыч молча отнес чашку в дом, разделся и почти неощутимо разрезал поверхность реки. За ним последовал Вал. Дальше – я.
Но уже на самом краю водной кромки я помедлил. Ярко синее небо, отражающееся в насыщенно синей воде, напомнило мне почти незнакомую синеглазку.

«Ага, в глазах ее растворяюсь» - усмехнулся я, легко оттолкнувшись стопой. Погружение вышло на редкость гармоничным – ни малейших алмазных брызг не осталось за мной. Вода пропустила в свои теплые объятья без доли волнения. Что это – знак?

Громкость басов запредельно зашкаливала. Я немного поморщился. Не особый любитель рвать барабанные перепонки. Но за рулем сегодня Вал, поэтому он и машину танцует, и музыку заказывает.

Я с головой ушел в телефон и даже не заметил, как мы уже подъехали к району. Благодаря оглушительно играющим колонкам о нашем прибытии знали все. Но сейчас все разбегутся по углам, давая нам приватности и возможность спокойно зайти домой, чтобы переодеться. Зато позже нам не отвертеться от рассказов, кто сколько и чего поймал. Никогда не любил этим меряться, но раз пацанам прикольно, я им отказать не могу. На то мы и друзья. Зато они с воодушевлением поддержат меня в чем-то моем.

Мне привиделось, что между домами мелькнул знакомый силуэт. Показалось?

«Да, Дерзкий. Надумаешь себе еще чего-то. Перекупался по ходу», - подумал я про себя.

- О, а с кем это Янка идет? – вдруг спросил Сыч, а мое сердце пропустило удар.

Глава 6. Оля

Я уже которую минуту вертела в руках телефон. Все не решалась нажать на вызов. Еще раз посмотрела на экран, будто искала там подсказку.

- Оля, привет! – голос на том конце провода будто только и ждал моего звонка.

- Привет, Яна! – от смущения мой голос немного подрагивал. – Можно я к тебе приеду?

- Конечно. Я сейчас тут у родителей. Давай я к тебе зайду?

- Отлично, - слишком бодро сказала я. И сбросив вызов, тихо добавила, - спасибо!

Я не знаю, но в последнее время мне почему-то все чаще беспричинно хотелось навестить подругу. Вернее, глубинная истинная причина мне, как психологу, была понятна, но даже я отказывалась это признавать, не говоря уж о том, чтобы сообщить подруге.

Щебечущая Янка в летнем цветастом сарафанчике сидела на моей кухне и за обе щеки уплетала приготовленный мной вчера «Наполеон». Она без умолку тарахтела о своих родителях, о наших однокурсниках, о будущей учебе. С ней всегда было легко – она была общительна и беззаботна.

- Пойдем? – спросила она, облизывая палец, выпачканный в креме.

Я кивнула и убрала чашки в мойку. Переодеваться мне не надо было. Я уже подготовилась, пока ждала подругу. Легкий блеск на губы в прихожей перед выходом.

- Красотка! – восторженно воскликнула подруга.

- Рядом со мной, - засмеялась я.

На улице было душно. Я машину не водила, хотя родители давно хотели мне ее купить. Яна пока еще только сдавала на права. Раньше она была такой же, как я, трусихой. А потом в ней что-то щелкнуло, и она записалась в автошколу. Что сподвигло ее на этот шаг, она не рассказывала, а я не допытывалась. У каждого должно быть хоть немного личного пространства.

После той ночи я еще ни разу не бывала у Яны. И теперь на пути к ее дому я пыталась вызвать в памяти события, о которых раньше предпочитала не думать, но получалось откровенно плохо. Тогда была темнота в тени деревьев и ярко залитое луной открытое пространство, сейчас же дорога полностью купалась в ослепительных лучах полуденного солнца, практически не оставляя места даже для самой призрачной тени.

Размеренно и спокойно мы дошли до Яниного дома. По дороге нам никто не встретился, будто улица, да что там улица – район, просто вымерла. Только заходя в подъезд, мы услышали громкую музыку, рвущуюся из окон проезжающей мимо машины.

- О, Дерзкий возвращается, - с улыбкой сказала Яна. А я была рада, что в эту секунду нырнула в прохладную тень парадного, поскольку расспросов от подруги о моем странном выражении лица было бы не избежать.

У Яны я все время пыталась сосредоточиться на том, что рассказывала подруга. Выходило так себе. Зная, что где-то неподалеку может быть странный человек по кличке Дерзкий, мне было сложно удержать мысли при себе.

- Думаю, нам нужно прогуляться, - без слов поняла меня подруга. – У нас тут поблизости парк недавно привели в порядок. Возьмем мороженого, посидим на улице.

Честно говоря, я еле-еле дождалась лифт. Совершенно не понимала, что со мной происходит. Абсолютно точно была уверена, что никогда не чувствовала такого необоснованного волнения, даже в подростковом возрасте.

На первом этаже подходя к двери, ведущей на улицу, Яна заглянула в сумку и расстроенно изрекла.

- Я кошелек забыла. Возвращаюсь.

- Хорошо, подожду тебя на улице, - ответила подруге.

 Толкнула непослушную тяжелую дверь и замерла, натолкнувшись на пронзительный взгляд карих глаз. Некоторое время нерешительно топталась у подъезда, пытаясь не сильно откровенно разглядывать компанию парней, стоящую немного дальше.

А потом мое сердце забилось так, будто я только что сдала стометровку. Ко мне на встречу шел король района. Его накаченные бицепсы рельефно выделялись на фоне остальных. Загорелая кожа эффектно оттенялась снежно-белой футболкой. На одном плече застыл, ярко освещенный солнечными лучами, черно-белый тигр с открытой пастью. Пялиться было до ужаса неприлично. Мельком рассмотрев парня, я смущенно опустила глаза вниз. Поравнявшись со мной, он остановился.

- Привет, - тихо сказал парень, не отрывая от меня взгляда.

- Привет, - я подняла глаза и поняла, что пропала.

Глава 7. Дерзкий

Оля стояла передо мной в легком белом сарафане, словно ангел, спустившийся с небес. Хрупкая и нежная. С огромными синими глазищами на пол-лица. Я не мог оторвать от нее восхищенного взгляда.

Зачем я подошел? Я бы и сам не смог себе объяснить. Хотя нет.

- Как ты? – спросил я, намекая на известные только нам события.

- Я… я в порядке, - ответила девушка. И добавила, - Спасибо! Тебе.

- Для тебя – всегда пожалуйста, - ухмыльнулся я.

Стоять дальше было глупо. Тем более, что я своим годами натренированным слухом уже уловил открывшиеся дверцы лифта. Значит, скорее всего сейчас выйдет ее подруга.

- Тогда… пока, - сказал я, разворачиваясь. Прощаться не хотелось, но так было надо.

- Знаешь, а мы в парк идем, - раздался ее тихий голос. – Приходите, если захотите.

Я кивнул и молча пошел к пацанам. Все это время они тесной группкой гадали, чего же я там забыл и кто это вообще такая.

- Слюни подобрать и рты захлопнуть, - мой резкий голос привел их в чувство. - Погнали на площадку.

По странному совпадению наша площадка с уличными тренажерами и турниками находилась аккурат в парке. Пока основная часть парней разминалась, мы с Валом уселись на верхушке турника. Мы с другом обычно не занимались вместе со всеми. Нет, не гордость, а комфортные условия. И мне, и Валу нравилось заниматься в одиночестве. Только я приходил сюда рано утром, а он поздно вечером. Сейчас, когда все вокруг галдят и меряются тем, чем обычно меряются молодые парни (если что, я сейчас о бицепсах говорю), очень трудно сосредоточиться на дыхании, сложно прочувствовать движение каждой мышцы внутри. Другое дело утром, когда солнце только встает из-за горизонта. Свежий воздух невероятно бодрит, а на турниках блестит утренняя роса.

- А что за девчонка? – вдруг спросил Вал, глядя куда-то вдаль.

- Тебя не касается, - отрезал я.

- А тебя? – кажется, мой друг нарывался.

- Это тебя тоже не касается. Вал, заканчивай испытывать мое терпение, - в моем голосе звенела сталь.

- Жаль, а я уж было думал за ней приударить. Милая такая, - парень явно надо мной издевался. Но шуток в эту сторону я не понимал.

- Не смей, - с моих губ сорвалось практически рычание.

- Да, ладно. Шучу я. Расслабься, - рассмеялся Вал.

«А что, отличная идея», - подумал я и спрыгнул с турника. Краем глаза заметил двух девчонок, сидящих на скамейке неподалеку с мороженым в руках.

- Разойдись, молодежь. Папочка вам сейчас покажет, - подошел к основному турнику, на котором в основном все занимались.

Кто-то присвистнул, кто-то одобрительно хмыкнул.

Начал с подъем переворота. Раскачался, сделал склепку. Покрутился в стульчике. Потом сделал флажок и вышел в солнышко. Раз десяток покрутил на скорости и по ощущениям чуть не улетел в небо.

Парни одобрительно загудели, кто-то захлопал.

Я бы и дальше продолжал свои выкрутасы, если бы случайно не посмотрел на синеглазку. Ее глаза округлились и стали еще больше.  А на лице были написаны такие эмоции, что я решил временно прекратить свое представление.

 Вернулся к Валу, смотрящему на меня со смешинками в глазах. Но у друга хватило ума промолчать и оставить все свои мысли при себе. Я еще раз взглянул на синеглазку, она старательно прятала взгляд. В моей голове созрел план.

- Вал, нужна помощь, - друг повернулся ко мне с вопросом в глазах. – Яну отвлеки.

- Что? – закашлялся Вал. – Что сделать?

- Да, что хочешь. Вон мороженое ей выбрать предложи, - я тем временем спустился с турника.

Глядя в спину удаляющемуся другу, я перемахнул через кусты и оказался на клумбе с ромашками. Быстренько соорудил букет. И обходными путями подобрался к скамейке, на которой одиноко сидела синеглазка. Вал-таки увел Яну покупать мороженое.

- И снова здравствуй, - протянул Оле букет, стоя позади скамейки.

Девушка вздрогнула и повернулась. Нерешительно посмотрела на цветы и все же протянула руку.

- Спасибо, - в ее глазах светилось счастье.

Глава 8. Оля

Я не в силах была оторвать взгляда от огромных белых ромашек. Их солнечно-желтые серединки словно заряжали всех вокруг своим позитивом. Мне хотелось смотреть и смотреть на них, остановив это мгновение. И даже, когда Дерзкий, перемахнув через лавочку, уселся рядом, я повернула к нему голову, все еще не в силах отвести глаз от букета.

- О, кто-то потерял, - ухмыльнулся парень, поднимая со скамейки мой телефон.

Не успела я и рта раскрыть, как он уже набирал на нем какой-то номер. Секунда, и его телефон заиграл громкой ритмичной мелодией.

- Все, теперь можешь мне звонить, - рассмеялся он, возвращая мое яблочко.

- Зачем? – я наконец-то оторвала взгляд от цветов и снова попала в плен его внимательных карих глаз.

- Ну, не знаю, зачем люди звонят, - протянул Дерзкий. - Привет сказать, например. О погоде поговорить. Новости рассказать. Можно еще сказать, что соскучилась, - его обаятельная наглая улыбка сразила меня наповал.

- А если это неправда? – тихо спросила я.

- Значит, можешь удалить мой номер, - он резко поднялся со скамейки. – Не переживай, беспокоить не буду.

- Ого, - издалека было слышно Янину реакцию на мой букет.

- Можешь беспокоить, - едва слышно прошептала я, опуская глаза, чувствуя на себе его прожигающий взгляд.

- А Дерзкий-то романтик, - с восхищением произнесла подошедшая Яна. Идущий за ней Вал тоже не мог скрыть своего удивления.

А между нами будто установилась какая-то невидимая связь. Ребята рядом что-то рассказывали, смеялись, но я совершенно не слышала их. Думаю, Дерзкий в ту минуту их тоже не слышал, поскольку неотрывно следил за каждым моим жестом и изменением выражения лица.

Впервые в жизни мне действительно хотелось остаться с ним наедине. Чтобы пообщаться, узнать друг друга, просто побыть рядом. Не то, чтобы мне раньше не нравился никто из противоположного пола. Были, конечно, симпатии, но такого сумасшедшего притяжения я точно никогда не испытывала.

Вал и Яна, как назло, никуда не спешили уходить. Поэтому еще какое-то время мы провели вчетвером. А потом, к сожалению, пришла пора возвращаться домой. Слишком быстро, слишком мало.

Я зашла на кухню, не выпуская из рук свой чудесный букет. Достала вазу и подставила под воду. Мама отвернулась к окну, пряча лукавую улыбку.

- Через десять минут будем кушать, - ее голос застал меня уже выходящей из комнаты.

- Хорошо, - ответила я ей и столкнулась в коридоре с папой.

- Привет, солнышко, - тепло поздоровался он. А потом заметил букет и его лицо разительно поменялось. – Это что такое? – строго спросил.

- Цветы, - довольно улыбнулась я.

- Я вижу, что цветы, – резковато отреагировал он. - А от кого?

- От человека, - рассмеялась я и убежала в комнату, добавив про себя «от одного хорошего человека».

Я поставила букет на стол и уселась рядом. Глядя на свои яркие и настоящие цветы, я прокручивала в голове сегодняшний день. Взгляды, жесты, слова – все вызывало во мне искреннюю улыбку и настоящий восторг.

Я погладила рукой белые лепестки. В голову пришла мысль, заставившая пальцы замереть.

«Нет, наверное все же не стоит». – я все никак не могла решиться. А потом вздохнув, вытащила один из цветов и начала отрывать лепестки. С замиранием сердца я произносила эти обыденные для такого действа слова – «любит», «не любит».

На последнем лепестке я снова застыла. Широкая улыбка озарила мое лицо. Неужели правда?! Мне просто не верилось.

Я вытащила из вазы еще один цветок и снова приступила к своему гаданию.

За дверью громко ссорились родители, выясняя отношения. Мама пыталась отстоять мое право на свободное общение с теми, с кем я хочу. Папа считал, что он, как родитель, лучше знает, с кем мне стоит общаться, а с кем нет.

У меня оставалось еще несколько лепестков. Пальцы дрожали, пока слова продолжали свой неумолимый отсчет. Серьезно?!

Глава 9. Дерзкий

- Привет, Дерзкий! Есть минутка? – вопрос гонца застал меня врасплох. Я все еще витал где-то в облаках. Синеглазых таких облаках.

- Говори, - перевел бесцветный взгляд на парня.

- Ночью Воск собирает всех на сходку. Быть до двенадцати, - произнес торопливо смуглый худенький вестник, дождался моего кивка и исчез.

Почему-то о таких делах, как сходки, мы предпочитали передавать новости по старинке, начисто игнорируя телефоны. Дело было отнюдь не в возможности взлома цифрового канала. Просто таким образом гонец, обычно очень смышленый малый, понимающий основы невербального общения, смог передать отправителю ответку в виде описания реакции получателя на новость.

Пройдет еще каких-то минут пятнадцать и Воск будет знать, как именно я воспринял приглашение и какая погода у меня вокруг. И под погодой я понимаю совсем не метеоусловия в рамках моего района.

Мысли о созыве Воска оттеснили все, что до этой минуты было у меня в голове. Я отправил людей за Силой.

- Здоров, парень. Как дела? – я устремил любопытный взгляд на прибывшего.

- Пока не родила, - осклабился Сила.

- В городе что происходит? – уточнил я направление своих сиюминутных интересов.

- Поживиться есть чем. Недавно ребята Урагана сцепились с парнями Круглого. У Кэпа на районе обокрали несколько магазинов. Рой почему-то залег на дно. Вот вроде и все, - замолчал осведомитель.

Я начал размышлять. Что-то не сходится. Мелко все это. Вряд ли Воска бы заинтересовали разборки между районами или какие-то кражи. Надо искать глобальнее. Я умел анализировать ситуации. Да, что там - я любил анализировать. Прокручивать в голове и так, и эдак. Собирать этот чертов кубик Рубика.

Воск уже много лет был бессменным главой нашего города. Ему подчинялись все, даже главари районов. Особенно главари районов. Всего районов в нашем городе было пять. К слову сказать, районами назывались не административные единицы типа микрорайонов, а огромные площади полутора миллионного города. Каждый район подчинялся своему главарю. Ими были – Кэп, Ураган, Круглый, небезызвестный Рой и я. Отношения между нами складывались разные. С кем-то чисто деловые, с кем-то соперничество, с кем-то плохо прикрытая война. С Кэпом я ладил нормально. С Круглым мы едва соприкасались. Его район находился дальше всех от моего. С Ураганом связи были весь натянутыми. А вот с Роем постоянно происходили стычки.

 Значит, Воск нас сегодня вызывает. Я не знал, что у него в голове. Зато хорошо знал возможности своего мозга.

- Сила, что в ближайшее время – максимум месяц – будет в стране? – я впился взглядом во всезнайку.

- Хм, - хмыкнул парень. - Через две недели у нас пройдет Чемпионат Мира по футболу.  А как ты…? Как ты связал все это?? – его удивлению не было предела.

Я постучал себя указательным пальцем по голове и усмехнулся.

Теперь все стало на свои места. Я даже мог попробовать представить, о чем именно пойдет речь на сходке. Воск всегда выступал за нейтралитет города перед лицом страны. Его и можно понять – он представлял наш город глобально. Внутри мегаполиса нам можно было делать что-угодно, в разумных пределах, конечно, (мы могли устраивать разборки или дружить), но для всех извне мы должны были быть слаженным цельным механизмом.

А эту картину частенько портил Рой, который воевал со всеми, а со мной у него были особенные отношения. Меня он просто ненавидел. Причина его нелюбви меня не интересовала. Но факт оставался фактом.

Я достал телефон и залез в интернет. Гугл услужливо подсказывал, что держать в упряжке властных и своенравных главарей районов Воску придется немного большим месяца.

Я громко выругался. Этого мне еще не хватало. Только личную жизнь захотел наладить, а все готовится пикировать в тартарары.

Глава 10. Оля

Звуки за стеной затихли, а я все не могла прекратить глупо улыбаться. Две голые ромашки с длинными стеблями лежали передо мной на столе, а пол выглядел словно после небольшой метели, щедро укрытый ковром из белых лепестков.

В дверь тихо постучали. Некоторое время я медлила, а потом разрешила войти. Кто бы это ни был, он не испортит мне настроения.

- Оль, я поговорить хотела, - мягко сказала мама.

- Давай поговорим, - ответила я, приглашая ее присесть в кресло, стоящее рядом.

- Солнышко, не обижайся на папу. Ты же знаешь, что он хочет, как лучше. Да, бывает резковат, но на самом деле он безумно любит тебя, - мама посмотрела мне в глаза, ожидая реакции.

- Мам, я не обижаюсь, – сразу же подхватила я. - Честно! – это было правдой, поскольку довольная улыбка так и не испарилась с моего лица.

- Это хорошо, - с облегчением произнесла мама. А потом лукаво посмотрела, - Расскажешь от кого цветы?

Я отрицательно помотала головой. С мамой мне можно было не отвечать на такие вопросы. С папой, естественно, все было совсем по-другому. Если же он задавал вопрос, то сразу же требовал ответа. Я не считала это чем-то плохим или неправильным. Для меня, выросшей в такой обстановке строгости и порядка, это было чем-то совершенно обыденным. Но при всем при этом папа действительно очень сильно меня любил. Он на многое закрывал глаза и многое из того, что запрещали моим сверстникам, мне было разрешено. Стоило мне только подойти к нему и ласково попросить об одолжении, как папа тут же таял и был готов простить мне что угодно. К сожалению, это не касалось каких-то принципиальных моментов. Как например, взаимоотношения с противоположным полом.

- Мамуль, - я немножко замялась, подбирая слова. Просто не знала, как об этом спросить, - а можно я сегодня пойду с ночевкой к Яне? Она меня пригласила.

И это была абсолютная правда. Янка постоянно упрашивала меня, остаться у нее на ночь. Только раньше этого мне никогда не хотелось. Все-таки что может быть лучше, чем своя кровать и привычная любимая домашняя обстановка?! Но в последнее время моя жизнь очень круто изменилась. Маме, конечно, об этом знать было совсем не обязательно.

Мама задумалась, уводя взгляд куда-то вдаль, будто ее мог прельщать изумительный уличный пейзаж, а потом повернулась ко мне.

- Знаешь, дочка, я в принципе не против, - и тут же сделала мне жест остановиться, - но с папой договариваешься сама, – она поднялась с кресла и уже на выходе обернулась. – Сейчас это будет не просто.

Я и сама знала, что после увиденного папой букета, получить свободу будет архисложно. Но я также понимала, ради чего я это делаю, поэтому приложила максимум усилий. Двадцать минут переговоров с папой, который совершенно не приветствовал долгие телефонные разговоры, дали свой результат. Его я не преминула озвучить ошеломленной подруге. Яна, как и я поначалу, совершенно не верила в успех этой операции.

Наспех перекусив, взяв необходимые вещи и поцеловав на прощание маму, я спустилась вниз. Казалось, сейчас я не просто шла - я летела на крыльях. Настолько счастлива я была. И мое настроение не смогли испортить ни брюзжащая продавщица в магазине, где я покупала сладкоежке-подруге торт, ни пристающие с двусмысленными комплиментами парни-подростки, ни внезапно подкравшийся дождь.

Яна выделила мне отдельную комнату и начала отпаивать чаем. Я отказывалась, как могла. Сладкое я особо не любила, а подруга во что бы то ни стало хотела, чтобы я составила ей компанию.

- Смотри, а дождик-то прошел, - показала я рукой на распогодившийся вечер за окном. – Пойдем гулять!

Яна только засмеялась.

Легкий летний дождик пробежал мимо, практически не касаясь земли, и через полчаса жаждущая влаги земля без остатка поглотила его последние капли.

- Нам нужно в парк? – с улыбкой спросила Яна и, не дожидаясь моего ответа, потянула меня в нужном направлении.

Приближаясь к этому знакомому месту, я застенчиво опустила глаза, сосредоточившись исключительно на рассматривании своего пути под ногами. Мысленно сосчитала до пяти и позволила себе посмотреть на площадку с турниками. Подняла глаза. И замерла.

Все мое приподнятое настроение тут же испарилось. Площадка была пуста.

Яна предложила немного прогуляться среди роскошной изумрудной зелени, которой был густо засажен парк. Я была совсем не против. Хотя, чего скрывать, сейчас мне было абсолютно все равно – хоть парк, хоть Янина квартира.

На землю незаметно спустились сумерки. Устав бродить, мы присели на скамейку. Яна с головой ушла в телефон, изредка посмеиваясь и что-то суетливо набирая на экране.

Плавная мелодия звонка нарушила окружающую нас тишину. Я взяла трубку и улыбнулась.

- Привет, братик! Я не дома.

- Я знаю, Ося (так называл меня только Илья). Я к родителям заезжал. Сейчас буду проезжать мимо вас. Выйдешь? – брат определенно уже был в машине, об этом свидетельствовала его любимая музыка на фоне.

- Мы в парке. Подъезжай, - ответила я, сбрасывая вызов, и посмотрела на подругу. – Ты со мной?

- Конечно, - вскочила со скамейки Яна, пряча телефон в карман.

У выхода из парка нас уже дожидался Илья. Я бросилась ему в объятия и зажмурила глаза. На какую-то минуту меня охватило чувство бесконечного спокойствия. Будто он мог защитить меня от всего мира. Как в детстве. Брат молча нежно обнял меня. Какое-то время мы так и стояли. Потом я еще раз вдохнула родной запах и открыла глаза.

На той стороне дороги стояли Вал и Дерзкий.

Глава 11. Дерзкий

Издалека заметив синеглазку с подругой, я понял, почему Вал так тянул меня в парк. Судя по его гляделкам с Яной, эти двое уже успели спеться за моей спиной.

«Что ж сейчас это даже к лучшему», - подумал я и замер.

Возле девушек остановилась машина. Парень, вышедший из нее, направился прямо к Оле. Синеглазка бросилась ему навстречу, словно только и ждала его.

Эта картина больно полоснула по сердцу. Что ж она похоже оказалась такой же, как и остальные. Мне захотелось куда-то исчезнуть, а вообще еще лучше – отмотать время назад и никогда с ней не встречаться.

Я неслышно сделал шаг назад и растворился. Когда нужно было, я умел ходить беззвучно. Увлеченный девушками Вал не заметил моего отсутствия.

Я быстро дошел до гаража и запрыгнул на мотоцикл. Адреналин в крови – вот то, что мне сейчас позарез нужно. То, что вытеснит из мыслей эту синеглазую красавицу. По крайней мере я на это очень надеялся. Хотя и сомневался, что на 100% поможет.

Но скорость все же сумела добиться своего. Я чувствовал бесконечную легкость и свободу, которые можно почувствовать исключительно тогда, когда летишь над трассой на крыльях ветра. Отвлекал только телефон, постоянно звонящий в кармане. Но в конце концов я приловчился ехать так, чтобы заглушать и этот звук.

Свист ветра в ушах, ощущение легкой дрожи транспортного средства подо мной и беспрекословная смиренность моего железного коня доводили меня до экстаза. Главное было не отвлекаться от дороги и стараться не моргать. Ведь как только я закрывал глаза, передо мной стояли огромные говорящие синие глаза молчаливой девушки.

Я и сам не заметил, как долетел до домика на реке, в котором мы останавливались, когда приезжали на рыбалку. Шины взвизгнули, вздымая тучу пыли. Я сбросил экипировку прямо на разгоряченный мотоцикл и рванул через дом к ступеням в воду. Поспешно оставив на перилах вещи, я прямо в чем мать родила нырнул в прохладную воду.

Задержал дыхание и плыл под водой настолько, насколько хватало сил. Чувствуя распирающую необходимость в маленьком глотке кислорода, я вынырнул и снова погрузился в пучину засыпающей реки.

Яркая вспышка прошила мозг – я вспомнил о времени. До двенадцати мне нужно быть на сходке. Девушка – совсем не повод лишаться своих прав на главенствование районом.

Вынырнул и быстро поплыл к ступеням. Вышел из воды. Вечерний воздух ледяным покровом обжигал все мое тело. Вот оно – лучшее лекарство от ненужных мыслей.

Я заскочил в дом, нашел полотенце и наспех вытерся. Глянул на время. У меня оставалось еще пятнадцать минут, если я приеду без пяти. Или девятнадцать, если без одной. В любом случае нужно спешить.

Натянув шлем на мокрую голову, я запрыгнул на мотоцикл и сорвался с места.

Все присутствующие ждали только меня. Я зашел на место и показал на часы. Секундная стрелка добегала последний круг. Кэп улыбнулся, Круглый буркнул вместо приветствия, Ураган сердито нахмурил брови, а Рой громко хмыкнул. Возмущаться в открытую при Воске он не решался. И правильно делал.

Как я и предполагал, речь пошла о Чемпионате мира по футболу. Воск огласил условия временного перемирия и донес до общего сведения наказания, последующие при невыполнении всех пунктов. Главарь города дал слово каждому. А в конце спросил:

- Кто-нибудь из вас знает, сколько времени займет вся эта кутерьма?

Посыпались предположения. Одно вероятнее другого. Все они были не верными. В конце концов голоса затихли.

- Тридцать два дня, - в тишине прозвучали мои слова.

Все застыли, ловя реакцию Воска. Тот одобрительно хмыкнул и спросил:

- Футболом интересуешься?

- Нет, мозгом пользуюсь, - улыбнулся я в ответ.

- Додерзишься, Дерзкий, - покачал головой Воск, а потом повернулся к остальным. – Он был прав. Месяц нам придется строить из себя паинек. Если кто-то не готов, говорите сразу. Я найду кем вас заменить. Все понятно? А теперь по домам, девчонки.

Парни подорвались с места, живо обсуждая происходящее. Тихий мерный шум всегда сопровождал окончания наших встреч – это гудели низкие голоса взволнованных новостями главарей районов.

Едва заметное вибро в моем кармане оповестило о входящем сообщении. Скорее всего волнуется Вал. Я ведь так и не проверил, кто мне звонил. Увидев отправителя, я некоторое время раздумывал, стоит ли его открывать. Весточка была от синеглазки. Потом решился. Вздохнул, открыл сообщение и три раза перечитал, прежде чем до меня дошел смысл написанных слов.

«Ты все неправильно понял. Это мой брат»

Глупая улыбка на моем лице сразу же привлекла любопытные взгляды всех присутствующих.

- Миллион выиграл? – ухмыльнулся Воск, протягивая руку для прощания.

- Круче, - я подхватил шлем и выскочил на улицу.

Обратная дорога снова несла меня на крыльях скорости. Только ощущения были другими. Мне сейчас не хотелось слиться с окружающим миром, теряя себя. Мне просто хотелось перенестись из одной точки пространства в другую как можно скорее. Хотелось вмиг телепортироваться и быстрее попасть в головокружительный омут синих глаз.

Глава 12. Оля

Я открыла глаза. На той стороне дороги стояли Вал и Дерзкий.

Я не поверила своим глазам. Даже моргнула несколько раз. А когда сфокусировала зрение, возле Вала никого уже не было.

- Ось, ну, ты чего? Солнышко, все в порядке? – ласково спросил брат, видимо, почувствовав мое напряжение. Он все еще нежно обнимал меня. 

И тут я все поняла.

Слезы бесконечным потоком покатились из моих глаз. Плотная пелена полностью заслонила обзор. Рядом суетился Илья, подскочила Яна, что-то говорил Вал. Сердце болезненно сжалось. Я понимала, что он подумал. Да, что там, я еще не знаю, как бы я сама отреагировала на такую ситуацию.

Яна взяла меня за руки и начала медленно считать. Я полностью сосредоточилась на цифрах, которые будто возвращали меня в реальность. Я вцепилась в них, как в единственную спасительную ниточку, ведущую в этот мир.

Сделала глубокий вдох, медленно выдохнула. Еще раз вдох – выдох, вдох – выдох.

Я открыла глаза. Теперь я знала, что нужно сделать. Я была готова бороться за свое счастье.

Я впервые набирала уже заученный наизусть номер. Только бы он взял трубку. Длинные гудки терялись в бесконечности. Я и сама растерялась. Ведь надеялась, если Дерзкий увидит, кто ему звонит, он ответит. Наивная.

Возле меня телефон из кармана достал Вал. Прислушался. Пожал плечами. Почесал в затылке. Еще раз набрал.

- Здоров! Дерзкий не появлялся? - в ответ долетело неясное бормотание в трубке. – Хорошо. Сообщишь, как появится? – сделал паузу. - Буду должен, – а потом повернулся ко мне и сказал. – Не переживай. Надо немного подождать.

- Оль, мы на пару минут отойдем, - Яна потянула в сторону Вала.

- Рассказывай, - усадил меня брат на скамейку. И, не дожидаясь моих слов, спросил, - Все серьезно?

Я подняла на него заплаканные глаза и кивнула.

- Малая, давно не видел твоих слез, - пряча волнение за улыбкой, произнес брат. – Последний раз лет, наверное, в десять, когда поломали твою любимую куклу.

- В семь, - поправила я его, смеясь сквозь слезы. – В десять я была уже довольно взрослой.

- Оля, - в первый раз Илья назвал меня таким именем, - чтобы это был первый и последний раз, когда ты плачешь из-за этого парня. Договорились? – внимательно посмотрел на меня. – Иначе я ему накостыляю.

- Что за слова?! – поморщилась я. – Илья, пожалуйста, не надо вмешиваться. Я уже взрослая.

- Ага, уже слышал, ты и в десять взрослая была, - а потом сменил шутливый тон на серьезный. – Ось, я на самом деле не шучу. Я же за тебя переживаю.

- Илюш, я тоже за тебя переживала, - я намекала на его девушку, которую он отбил у известного боксера. – Тебя это останавливало?

- Лена того стоила, - с нежностью произнес брат.

- Ты меня понимаешь? – посмотрела в такие же синие, как у меня, глаза, ожидая ответа.

Он кивнул. И тут же вытянул из кармана телефон. Лена уже ждала его дома.

Мы еще раз обнялись на прощание. И брат растворился в мягкой свежести летней ночи.

Я сидела на жесткой поверхности деревянной скамейки, обняв себя руками, и немного раскачивалась. Шорохи и запахи этой ночи только сейчас проникли в мое сознание. Подошли Яна с Валом. Глядя на подругу, я поняла, что она сейчас изменилась – несмотря на легкий румянец на щеках, Яна будто светилась изнутри. Я улыбнулась, перевела глаза на Вала. Тот выглядел несколько смущенным. Хоть кому-то везет, это хорошо.

Парень ответил на разрезавший тишину ночи звонок.

- Понял, - бросил он ответную реплику. – Ага. Я твой должник, - рассмеялся в трубку. Нажал на отбой и повернулся ко мне. – Пациент будет жив.

Я недоуменно смотрела на Вала. Тот вздохнул и объяснил:

- Дерзкий появился в поле зрения. Сейчас у него важные и неотложные дела. Поэтому пока лучше не звонить. Подожди пока.

Что-что, а ждать я больше не могла. Нельзя звонить, но ведь никто не запрещает написать.

Я гипнотизировала только что отправленное сообщение. «Ты все неправильно понял. Это мой брат» - достаточный повод поговорить?

Через некоторое время мой телефон зазвонил. Я смотрела на экран, не в силах поверить своим глазам. Опомнилась и поспешно ответила на звонок.

- Синеглазка, ты где? – раздался на том конце провода веселый голос Дерзкого.

- В парке, - ответила, глупо улыбаясь, я.

- Хорошо. Будь там, - связь прервалась короткими гудками. А я все еще продолжала улыбаться, прижимая телефон к груди.

Нарастающий рев мотоцикла разрезал спокойствие ночи. Рядом резко притормозил Дерзкий. В черной кожаной курточке, обтягивающей его широкие плечи, он смотрелся еще лучше, чем я его видела раньше. Неуловимым движением снял шлем. И пронзительным взглядом посмотрел мне в душу.

Я улыбнулась и поднялась со скамейки. Нерешительно подошла к парню, все еще сидящему на мотоцикле. Яна и Вал куда-то испарились.

- Прокатимся? – Дерзкий похлопал по сидению мотоцикла сзади.

Я кивнула и подошла еще ближе. Парень легко соскочил со своего транспортного средства и надел мне свой шлем.

- Сейчас мы кое-куда заедем, - помог мне усесться, занял место впереди.

Мы медленно отъехали от парка и через пять минут подъехали к какому-то гаражу.

- Секунду, - он заскочил внутрь и вышел из гаража с белым женским шлемом. – Это сестры, если что, - примирительно поднял руки, улыбаясь широкой улыбкой.

Надел мне белую защиту, а себе вернул свою черную. Вскочил на своего железного коня и завел его. Я обняла парня, поднырнув под расстегнутые края куртки. Под руками почувствовала твердые кубики пресса. Не удержалась и разок погладила его.

Мы тут же рванули вперед. И я сразу зажмурила глаза. Я боялась скорости. Именно по этой причине я все еще не водила авто. Но потом я робко приоткрыла один глаз, затем - второй. И вот я уже наслаждалась сумасшедшим ускорением и рваными порывами ветра. Прижалась к Дерзкому еще теснее. И почувствовала, как парень напрягся. Я засмеялась и положила ему голову на спину. Он вздрогнул, но не отодвинулся.

Глава 13. Дерзкий

Едва забрезживший рассвет встретил нас мчащимися на огромной скорости. Холодный ветер хлестал в лицо, а меня бросало в жар от прикосновений нежных ручек синеглазки, крепко обнимающей меня сзади.

 Девушку следовало все же доставить домой. Остаться у подруги с ночевкой у Оли уже, конечно, не получится, поскольку еще немного и взойдет солнце, но это не повод доводить Янку до инфаркта.

Всю ночь мы с синеглазкой провели у озера. У меня было много девушек. И со всеми ними по ночам мы занимались совершенно не тем, чем с Олей. Всю ночь мы с ней проговорили, сидя на жестком боку мотоцикла и наслаждаясь шикарным видом серебристого озера. Перемежая интересные темы поцелуями, мы бы даже не заметили, что рассвело, если бы не очередной звонок Янки. Подруга начинала серьезно нервничать – о телефонах мы с синеглазкой напрочь не помнили. Сбрасывали звонки, обещая сами себе перезвонить, когда договорим предложение, а потом успешно об этом забывали.

Оля оказалась интересным собеседником. Были, естественно, темы, которые представляли белые пятна для нас, но мы, словно сговорившись, лавируя, опускали их, не собираясь поддерживать дальше и доказывать друг другу свою значимость или осведомленность. Ну, не силен я в русской литературе XIX века. Пушкина, конечно, знаю, о Грибоедове и Гоголе тоже слышал, а фамилия Достоевский плотно ассоциируется со словом «идиот», но всякие там Феты или Некрасовы для меня мало что, кроме известности фамилий, значили. А Оля, наоборот, была весьма далека даже от основ невербального общения или нынешних музыкальных предпочтений молодежи.

Но все это не мешало нам болтать, перебивая друг друга. В какой-то момент я понял, что мне с ней так круто и что она «моя абсолютно».

Сумасшедшая ночь во всех смыслах, особенно если вспомнить, с чего все начиналось.

- Привет! Чего злая такая? Вал, ты что ли девушку развлечь не мог? – ухмыльнулся я встречающим нас в парке ребятам - сердитой Янке и спокойному Валу.

 - Я вообще-то переживаю, - надула губки Яна.

Синеглазка разжала свои ручки и, не дожидаясь моей помощи, соскочила с мотоцикла. Подошла к подруге и начала что-то успокаивающе ей говорить. Янка кивала, потом порывалась что-то ответить, потом снова кивала. Было интересно наблюдать за их разговором, абсолютно не слыша слов. В принципе слова мне были не нужны – я видел мимику, выдающую эмоции.

В конце концов Янка все же успокоилась, и они обе подошли к нам с Валом. Немного пообщавшись и договорившись встретиться вечером в центре, мы провели девчонок домой и отправились на турники.

На прощание синеглазка вновь удивила меня тем, что прижалась ко мне и сама поцеловала. Это было чертовски приятно.

На турниках Вал пытался меня разговорить, но после пары резких подколов с моей стороны подумолк, дожидаясь пока я дотяну свою двадцаточку. Он сидел на турнике молча и смотрел в одну точку. Весьма интересное зрелище, если учесть, что таким я его еще никогда не видел.

А потом я решил не ложиться спать. Домой заскочил только принять душ и переодеться. Затем отправился в гараж. Ковырялся в своей старенькой Бехе. Отдыхая, сидел на мотоцикле. Прокручивал в голове события минувшей ночи. Вспоминал. Улыбался.

- Эй, Дерзкий, не высовывайся, - зашипел на меня с пассажирского сидения Вал, когда я выскочил из машины. – Нам проблемы сейчас не нужны.

Друг кивнул на вышедшего из Дома культуры на той стороне улицы генерала. Отношение к армии у нас, как и у всех нормальных пацанов, было, мягко говоря, отрицательное. Я не обратил на мужчину никакого внимания. Про себя отметил, но значения не придал. Мы никого не трогаем, никто не трогает нас. Закон каменных джунглей.

А потом произошло непредвиденное. Следом за миловидной женщиной из дверей Дома культуры выпорхнула синеглазка. Подошла к генералу, обняла его и поцеловала в щечку. Повернулась к женщине, за которой выходила из здания, ее тоже поцеловала в щечку. Помахала им обоим рукой и легко пересекла улицу.

Подошла ко мне, нежно обняла и прикоснулась своими губами к моим.

Мои глаза округлились точно так же, как округлились глаза генерала на той стороне улицы.

Глава 14. Оля

Наконец-то закончился этот нудный концерт, на котором нам нужно было присутствовать всей семьей. Я еле-еле досмотрела его до конца. Да, и как можно спокойно сидеть, зная, что через несколько минут ты увидишь особенного человека?

Попрощалась с родителями и поспешила навстречу парню, стоящему недалеко возле машины.

Я была так рада увидеть Дерзкого, что совсем не обратила внимание на его реакцию. А когда он не ответил на мой поцелуй, удивилась. Проследила взглядом. На той стороне дороги стоял папа, глядящий на нас ошалелыми глазами. Вероятно, он все еще не мог поверить, что его маленькая любимая дочка выросла. Но это действительно так. Позже мы обязательно с ним пообщаемся, и он все поймет. Должен меня понять в конце концов. Он ведь точно знает, что такое любовь. Мама рассказывала, что у них всегда все было красиво.

- Пойдем, - я потянула Дерзкого к машине. И сказала тише, - предоставь это мне. Я поговорю с папой. Все будет в порядке.

Парень открыл мне заднюю дверь машины, а потом уселся на водительское сидение и аккуратно тронулся с места. С переднего сидения тепло поздоровался Вал. Он шутил, пытаясь разрядить обстановку. Но, поглядывая в зеркало на напряженно поджавшего губы Дерзкого, мне почему-то было совсем не смешно. Так и хотелось отвлечь его от мыслей, которые можно было прочесть на его лице.

Мы высадили Вала у дома Яны. Я пересела на переднее сиденье. Но мы так и не тронулись с места.

- Ну, куда поедем? – весело спросила я, всем телом повернувшись к Дерзкому.

- А надо? – с сомнением спросил он.

- Пожалуйста, не надо так, - я опустила глаза, разглядывая сцепленные в замок руки. – Я ведь не виновата в том, что у меня такие родители. И от этого я не становлюсь другой, - тут мне стало так обидно. - Хотя, знаешь, может ты и прав, если тебе все не устраивает… - не договорив, начала открывать дверь машины.

- Оль, подожди, - он легонько тронул меня за плечо. Опустив одну ногу на асфальт, я обернулась к нему. Вопросительно посмотрела, ожидая продолжения разговора.

Парень вздохнул.

- Я был не прав. Извини. Конечно же, ты от этого не поменялась, - немного помолчал и добавил, - просто это было несколько неожиданно.

- Извини и ты меня, - я почувствовала себя виноватой. – Наверное, я должна была сказать тебе раньше, - примирительно улыбнулась. – А теперь поехали покатаемся.

До самого вечера мы просто бесцельно катались по загородной трассе. Я млела и боялась одновременно. Скорость под сто восемьдесят заставляла нервно вцепиться в сидение. Но, глянув на спокойное и расслабленное лицо парня, во мне улеглась тревога. Я решила отпустить всю ситуацию и полностью довериться Дерзкому. Символично, не правда ли?

Раскрасневшаяся со счастливой улыбкой я ввалилась на кухню и схватила что-то со стола.

- Руки помой, - с мягким укором сказала мама.

- Хорошо, - я с набитым ртом отправилась в ванную.

Из кабинета вышел папа и молча проследовал за стол. Раньше бы меня насторожил этот его взгляд. Но не сейчас. Сейчас я была влюблена. Да, что там – сейчас я любила весь мир.

Ужин прошел молча и натянуто. Сгустившуюся атмосферу за столом можно было буквально резать ножом. Было слышно звук каждой вилки, соприкасающейся с тарелкой.

Я ковырялась в своей еде и витала в своих мыслях. Слишком поздно я заметила тень, пробежавшую по лицу отца, когда он увидел мою глупую улыбку. Может быть немного раньше я смогла бы сбежать в свою комнату, чтобы переждать бурю. Завтра с утра папа наверняка бы отошел. Он у нас горячий, но отходчивый.

- Дочь, нам надо поговорить, - начал было папа. Мама загружала посуду в посудомойку.

Я терпеливо ждала начала разговора, не решаясь перейти Рубикон.

- Я хочу поговорить о молодом человеке, которого мы видели сегодня. Он тебе не пара. Я никогда не разрешу тебе быть с таким, как он. Ты видела его?! Он из другой прослойки! Совершенно нам не чета. А еще эти татуировки!  - он посмотрел нетерпящим возражений взглядом мне в глаза. – Я тебе запрещаю с ним общаться!

- Извини, я на секунду, - я выскочила из-за стола, едва сдерживая слезы. Захлопнула за собой двери в ванную. Включила воду и бессильно разрыдалась, опираясь на раковину.

Возможно, я бы смогла смириться с папиным напором. Немного позже, когда он остыл, я бы смогла переубедить его. В конце концов подключила бы к этому маму. Почему-то мне казалось, что она была не против. Собственно, их разговор, слышимый даже сквозь льющуюся воду, был этому прямым подтверждением. До меня долетали обрывки маминых фраз «Не дави на нее», «Я ведь тоже не за генерала выходила». Папиных ответов я не слышала. Это и было главной проблемой – когда он так тихо и жестко отвечал, это значит, что он на 100% уверен в своем решении. 

А ведь я еще надеялась, что все можно будет изменить. Да, не сейчас. Да, я буду лапочкой-дочкой. Но я приложу максимум усилий, чтобы изменить папино мнение о Дерзком. Почему-то даже от такого мимолетного воспоминания о парне больно сжалось сердце.

Все будет в порядке. Я смогу. Выдохнула. Глянула на себя в зеркало. Пару раз умылась холодной водой. И внешне спокойной вернулась на кухню. Села. Смиренно сложила ручки на коленях и глянула на папу. Кто бы знал, каких усилий мне стоило сейчас выглядеть бесстрастно?!

- Я свое мнение не изменю, - папа посмотрел мне прямо в глаза. Только сейчас я поняла, как он смог дойти до своих карьерных высот. А потом он сказал то, что выбило из меня весь воздух, унося с собой всю душу. – Оля, ты под домашним арестом. На все лето.