Мой главный экзамен

День первый

Я смотрела, как сайен Брагерт заваривает чай.

Снимает с очага закипевший котелок, насыпает в кружку горстку измельченных чайных листьев, зачерпывает кипяток из котелка половником. Заливает листья. Режет лимон. Медленно, методично, ломтик за ломтиком. Потом вылавливает из кружки ситечком чаинки, перекладывает в кружку лимонные ломтики и долго, любовно давит их серебряной фамильной ложечкой с инициалами "Б.Г.": Брагерт Гнобс, в народе именуемый Говнюком или – ласково и цензурно – сайеном Занудой. Не в букву, но в точку. Зануда! А ведь не старый ещё, максимум лет на десять меня старше.

БэГэ завершил чайную эпопею энергичным посыпанием чая модным зелёным сахаром – никакого вреда для фигуры, чистые травы.. Впрочем, с фигурой у БэГэ всё было хорошо. А вот с совестью имелись существенные пробелы.

- Я не очень-то понимаю суть вашей просьбы, сайя Фенрия, – наконец, сказал БэГэ, отхлебнув первый глоток с видом сдержанного блаженства на надменном худом лице. – Вы хотите, чтобы на экзамене магического поиска и ориентирования я поставил капитаном команды второй поисковой группы... Вас?!

Я уныло кивнула. Откажет, Бритта его побери, точно откажет. И ладно если просто откажет – ещё и ославит перед всей группой! Перед всей Академией!

- Что ж… это вполне возможно, – неожиданно произнёс сайен. Достал из чашки лимонный ломтик – не рукой, конечно же, а десертной вилочкой, и принялся жевать, жмурясь от удовольствия. – Несмотря на то, что в этом учебном году никак нельзя сказать, чтобы вы радовали нас успеваемостью… инициативой… или хотя бы своим безмолвным присутствием!

Я стиснула зубы, но постаралась ничего не сказать. Действительно, не радовала. А всё почему? Потому что кое-кто неделю спустя после того, как было установлено расписание, а бедные студентки Академии магического поиска и ориентирования договорились о рабочем графике подработки, внезапно расписание изменил, самовольно поставив собственно магический поиск после всех остальных занятий. Как раз на то время, когда я уже должна была быть на работе!

- Тем не менее, почему бы и нет, – сайен уставился на меня своими отвратительно колючими серыми глазами. – Если вам настолько хочется сравняться с сайеном Арвианом…

Краска залила моё лицо.

Бриттов препод! В проницательности ему не откажешь.

- Мне просто хочется как-то проявить себя, – смиренно сказала я.

- Под конец года, на самом главном для вас экзамене, решающим, какого цвета будет ваш диплом, – покивал Брагерт. – Да-да, конечно. Итак, вы просите меня об услуге. И я готов пойти вам навстречу, уважаемая сайя Фенрия… Во всяком случае ваша смелость или хотя бы ваша наглость заслуживают уважения.

- Спасибо! – я порывисто вскочила, если бы на месте этого самодовольного ишака сидел бы кто-то более симпатичный, например, добродушная пожилая сайя Фортеню – расцеловала бы.

- Но не за просто так, – безмятежно завершил начатую столь оптимистично фразу преподаватель, сделал ещё глоток и нацелился на очередной лимонный ломтик.

- У меня нет денег, – обречённо сказала я. – Нисколько. Я приезжая, я работаю, но…

- Санитаркой в госпитале святого Йофуса, – кивнул сайен, а я покосилась на него не без недоумения, поскольку не ожидала такой осведомлённости о собственных делах. – Похвальная должность… и не самая простая для милой девушки. Я не претендую на ваше скромное жалование, мне вполне достаточно собственного. Но вы могли бы оказать мне другие… – он сощурился, оглядывая меня как-то оценивающе, – услуги. Если, конечно, сгодитесь.

Я снова вспыхнула.

- Да что вы себе..! Я не какая-нибудь там..!

- Фу, как некультурно, сайя Фенрия. Я оскорблён и обескуражен. Будь вы мужчиной – вызвал бы вас на дуэль за гнусные подозрения.

- Будь я мужчиной, вы бы уже давно получили в зубы! – процедила я.

- Вы даже не дослушали, а уже столько раз себе польстили, – хмыкнул БэГэ. – В том самом качестве, о котором вы сразу же подумали, моя озабоченная юная сайя, вы совершенно меня не интересуете. Я не ложусь в постель с первой попавшейся малообеспеченной иногородней девицей крайне сомнительных внешних и интеллектуальных достоинств.

«Молчи, Фенри! Просто молчи!»

- В таком случае…

- В таком случае, извольте сперва дослушать. Итак, если хотите стать капитаном своей поисковой группы и посоревноваться с достойным противником в лице сайена Арвиана… кстати, на мой взгляд, план дурацкий. Если уж вы хотите снискать благосклонность этого молодого человека, вам не стоит соперничать с ним и что-то там доказывать. Лучше станьте его помощником, я могу перевести вас в его группу. Смотрите на него подобострастно, расстегните пуговку на платье, восхищайтесь им и уверяйте, что не встречали никого умнее, талантливее и всякое такое. Если же вы выиграете... раз в год и палка стреляет, верно? – то заслужите исключительно обиду, зависть и негативное…

- Сайен Гнобс, – прошипела я. – Пожалуйста, вы же сами учили нас прислушиваться к внешнему запросу, игнорируя внутреннюю… оценочность. Предубеждение мешает поиску.

- Удивительно! Вы даже что-то запомнили из моих лекций! В таком случае… Что ж, пусть будет по-вашему. Итак, за эту великую услугу я попрошу у вас три – но совершенно пустяковых – услуги.

- Три услуги? – я не поверила своим ушам. – Ну, вы и…

- Кто?

«Наглый вымогатель, вот кто!»

- Ну… никто. Продолжайте.

- Вот именно. Итак… до экзамена остаётся десять будних дней, считая сегодняшний. Поэтому… хммм… значит, так. Вы проживаете в академическом общежитии, верно? Я тоже.

- Вы?! – изумилась я до глубины души.

- Я, я. Не всем же гениальным умам рождаться в Алкетоне! Я живу в преподавательском отсеке и совершенно никуда не тороплюсь по вечерам. Работаю допоздна. Как правило, моя работа заканчивается в восемь часов вечера. В восемь часов вечера вы будете приходить сюда. На эту кафедру.

- Я же не успею! – жалобно взвыла я. – Я работаю только до восьми тридцати, сайен Гнобс!

Вечер первый

Меня чуть-чуть задержали в госпитале, и в библиотеку я прискакала только в начале десятого, голодная, уставшая и злая, как драконица, у которой украли яйца. Поставить меня капитаном группы сайену Гнобсу вообще ничего не стоит! У нас из всех ребят на это место и рвалось-то всего-ничего, человек десять. Сайя Грания, лучшая на курсе по магическому поиску людей, свято уверена, что это лакомое место заслуженно достанется ей.

Ну… на самом деле, действительно заслуженно. В отличие от меня Гранька не пропустила ни одной лекции, ни одного семинара. Только у неё и так всё шоколадно – и богатые знатные родители, и будущая почётная и сытая работа в королевском следовательском отделении, считай, уже в кармане, и жених имеется. Тогда как у меня…

Не знаю я, как оно будет справедливо и правильно. С одной стороны, Граня заслужила стать капитаном. С другой – мне очень нужен этот шанс. Не для цвета диплома даже! Уверена, с моей-то везучестью даже с белым дипломом никуда меня не возьмут.

Для Арвиана. Потому что ради него я готова на всё. И я своими глазами видела, как он смотрит на красавицу и умницу Гранию. А на меня – не смотрит вообще. Не замечает, точно я прозрачная…

Хранительница библиотеки, пышногрудая сайя Латефель, уставилась на меня недоверчиво и скептически – последний раз мы с ней виделись месяца четыре назад и то в туалете – и сразу же достала откуда-то снизу толстенную книгу «Основы магического поиска и ориентирования» авторства Б. Гнобса, иллюстрации еще кого-то там. Очевидно, была тщательно проинструктирована сайеном Занудой на мой счёт.

- Ох, Бритта, я же не взяла тетрадь! – вырвалось у меня, когда я поняла, что в беготне совсем забыла о том, куда конспектировать сей увесистый научный труд, который объёмами мог вполне конкурировать с внушительными достоинствами сайи библиотекарши.

Молча, без единого слова, сайя Латефель извлекла откуда-то пухлую чистую тетрадь. Протянула чернильник – заправленную чернилами трубочку для письма, очень, кстати, удобную и недешёвую штуку. Я открыла тетрадь – и увидела сделанную размашистым почерком надпись поперёк первой страницы:

«Так и думал, что забудешь!»

…кто-нибудь знает надёжное средство, чтобы отогнать фантазии относительно лимонов, бумаги, тёмных переулков и связанных преподавателей? Поделитесь со мной, пожалуйста!

***

К десяти часам я приползла на кафедру с энтузиазмом приговорённого к смертной казни. Поправила растрепавшиеся волосы – надо бы причесаться… Но не перед БэГэ же прихорашиваться! Может, у него совесть проснётся, когда увидит, в каком состоянии его бедная замученная студентка?! Я спать хочу! И есть! А вовсе не массажировать его надуманные невралгии. Остеохондроз, как же! Да его осанке может позавидовать молодой дубок… И непрошибаемости тоже!

Я выдохнула и постучала.

- Входите, Грэтс.

Ах, мы сегодня официально и по фамилии? Да хоть ночным горшком пусть называет, лишь бы отпустил побыстрее!

Я толкнула дверь и вошла.

И… остолбенела.

Кафедра была погружена в темноту, за исключением десятка свечек из дорогого красного воска. Два массивных дубовых стола заведующего кафедрой были выдвинуты на середину комнаты и соединены вместе, и на них, на тёмном меховом покрывале возлежал абсолютно голый БэГэ.

К счастью, на животе – иначе я бы, наверное, заорала и выскочила бы в коридор. На ягодицы сайена Говнюка, впрочем – не буду врать – было наброшено небольшое прямоугольное полотенчико.

- Знаете, сайя Фенрия, я решил, что чай и конспект чуть-чуть подождут. Изменим, так сказать, план действий – может быть, из моих лекций вы и это запомнили? План действий всегда должен быть гибким! Закройте дверь на ключ, пожалуйста, а то мало ли, кто-нибудь зайдёт и обвинит вас в каком-нибудь непотребстве… Вымойте руки тщательно, вон там есть раковина и мыло. Масло стоит на полу, осторожнее, не наступите.

..меня обвинят в непотребстве? Меня, я не ослышалась?!

Но дверь я действительно закрыла, испытывая огромное желание боднуть её головой.

Фигура у БэГэ, чтоб его жрэтлы в Преисподней пожрали, была действительно неплохая. Мускулистый, но при этом в меру, поджарый и стройный, ровная спина, широкие плечи…

Масло в пузатом стеклянном флакончике и впрямь стояло на полу неподалёку от стола. Я не без труда вытащила тугую пробку. Между прочим, пробку можно использовать, как лимон. В плане засовывания в рамках жестокой мсти.

Пахнет… вкусно. И приторно-сладко. Груша… и мёд. Медовая груша. Кажется, есть такой сорт.

Неожиданный выбор для мужчины.

- Вы, главное, не увлекитесь и не глотните, Фенрия, – ехидно подал голос со своего лежбища гадский препод. – Приступайте, а то время идёт, а мне ещё спать надо. И кстати, имейте в виду. Сдвинете полотенце хоть на миллиметр – я сочту это за сексуальное нападение. И, возможно, начну орать!

- Может быть, прибить его к вам гвоздями? – великодушно предложила я, но вместо ответа получила лишь нетерпеливое передёргивание плеч.

Запах медовой груши разлился в воздухе, вызвав возмущённое урчание в пустом животе. Я помедлила – прикасаться к чужому телу вот так… было как-то странно.

- Вы что, голых мужчин никогда не видели? – снова подал голос БэГэ.

- Отчего же. Видела сотни раз, – я наконец-то опустила ему на спину промасленные ладони, жалея, что ногти у меня короткие и не острые – привыкла за три года обучения медицине.

Я не соврала БэГэ. Мужчин я видела всяких, в том числе голых – в морге. А ещё в старческом приюте Юфикса, где мы проходили практику. Незабываемые впечатления, я вам скажу.

Сейчас было иначе.

Массажем я, конечно, напрямую не занималась – хирургической медсестре, которой я должна была стать, требовались несколько иные навыки и знания, однако в теории представление имела. Поглаживание, растирание, разминание мышц… Может, сразу приступить к разминанию? Ужасно не хочется его поглаживать.

Надо как-то отвлечься, переключиться. Представить, что передо мной кукла. Тренировочный манекен. Нет, кусок теста… Тьфу, сразу слюноотделение начинается.

Вечер второй

- Вы очень толсто режете лимон, сайя Фенрия. Так не годится. Как вы занимались магициной, извольте спросить? Как вы планировали выполнять операции? Это же ювелирная работа!

- Если вы в курсе того, где я училась до поступления сюда, то наверняка в курсе, что я не планировала быть хирургом. Всего лишь медсестрой.

- Я в курсе, но отчего-то был уверен, что такая амбициозная девушка, как вы, не собирались на этом останавливаться. На хирургическом отделении большой конкурс и совсем мало бюджетных мест. Непросто для сироты из провинциального Ровиана. Даже то, что вы поступили на сестринское отделение, говорит о многом... А успешно закончив четвёртый курс, можно было без дополнительных экзаменов перевестись на хирургический, сразу на третий. И учились вы на удивление неплохо. Однако отчего-то кардинально сменили сферу деятельности и перевелись сюда.

Всё это действительно было так, но раскрывать перед БэГэ душу и объяснять, как оно так случилось в деталях, я не собиралась. Лимон как назло попался неудачный: мягкий и толстокожий. Кроме того, получасом ранее в библиотеке я попросту позорно заснула, так, что след от острого уголка творения сайена Гнобса до сих пор, наверное, виделся на щеке. Читать это невозможно, зато спать на нём очень приятно... И в глазах до сих пор стоит сонная дымка.

Ладно, вру. Написано довольно внятно. Просто я очень устала.

- Что ж, вы совершенно безнадежны в резке лимонов, сайя, – сдался Брагерт. – Ну, хоть сок-то выдавить можете?

Подстегнутая его ехидными замечаниями, с остальным я справилась без труда и десять минут спустя могла похвастаться огроменной кружкой горячего сладкого чая с лимонными ломтиками и очередным музыкальным бурчанием в пустом животе. Тем временем Брагерт вдохнул восхитительный чайный аромат, не делая попытки отхлебнуть, и извлёк из верхнего ящика стола тарелку, деревянную досочку, булку белого хлеба, кусок варёной лоснящейся колбасы и четверть головки ярко-жёлтого сыра с дырочками. Из какого-то другого ящика вытащил маслёнку с куском мягкого на вид сливочного масла, ещё пару тарелок, два ножа, кекс и принялся резать и раскладывать еду прямо передо мной.

Что ж… резать аккуратно, тонко и быстро он умел. Так режут действительно опытные хирурги. Или маньяки-убийцы с большим стажем. А поскольку сайен Брагерт однозначно не хирург и совершенно точно садист… а в руках у него нож… Мои перспективы незавидны. Сейчас попросит дать ему руку – и нарежет её тоже. Ломтиками.

Тем временем БэГэ закончил кромсание, соорудил с десяток бутербродов с колбасой и сыром, нарезал мягкий на вид золотистый кекс, чью восхитительную плоть отнюдь не портили вкрапления изюма и цукатов, а потом широко улыбнулся и заявил:

- Закройте глаза и протяните руку, моя голодная сайя Грэтс!

- Не-ет! – рефлекторно взвизгнула я, совершенно зачарованная ловкими и быстрыми движениями его рук и аппетитными видами и запахами его будущего пиршества. – Слушайте, давайте я в коридоре постою, пока вы тут трапезничаете… Или посуду помою.

- Помоете, само собой. Но позже. Ешьте, ешьте. И чай тоже пейте. Это всё вам!

- Мне?!

- Вам, вам. Вчера у вас был такой голодный взгляд – или масло массажное выпьете, или у меня кусок мяса из тела вырвете зубами. Ешьте, кому говорю! Это для моей же безопасности!

- Спасибо, я…

- Гордая, вижу. Повторяю, это для моего же блага. Вчера преподавательское тело было размято слишком слабо! Надеюсь, еда придаст вам сил, а то мой остеохондроз скоро будет ржать в голос над вашими цыплячьими ладошками.

- Сами вы… – буркнула я, не сдержавшись. А потом подумала – и решительно придвинула стул к столу. Отпила чаю, взяла бутерброд с колбасой и открыла наполнившийся слюной рот...

- А конспект? – напомнил БэГэ, и я закашлялась, тщетно пытаясь, чтобы крошки хлеба не разлетелись по всей комнате. Надо же так не вовремя!

Бутерброд, большой и вкусный, я засунула в рот целиком, и он не желал глотаться.

- Тм пофти нифефо нетф! – выдавила я наконец, прожевала и повторила уже более внятно. – Там почти ничего нет! Простите, но… Я уснула.

Всё равно сайя Латефель донесёт.

- Не прощу! Договор есть договор, и нарушать его могу только я! Значит, садитесь и пишите прямо сейчас, а то вчера я вас разбаловал!

Бритта, ну не в одиннадцатом же часу ночи! Лучше массаж!

- А знаете что, сайен Гнобс! – чарующим – надеюсь, что чарующим, а не проститутошным, как любила говорить моя тётя – голосом произнесла я. – Вчера, во время массажа вашей умной головы я кое-что заметила!

Брагерт Гнобс всё ещё смотрел на меня, улыбаясь, но в его серых глазах что-то такое мелькнуло… что-то такое, что подействовало на меня, как ведро холодной воды. Во-первых, я сразу вспомнила, что он мой преподаватель и куратор моего курса, а я всего лишь студентка, и по большей части от него будет зависеть не только место в поисковой экзаменационной группе, но и оценка на экзамене и цвет диплома. А во-вторых, желая пошутить, я совершенно забыла, какая на самом деле была у него реакция…

- Я имею в виду, эм… явную невралгию головы, – ляпнула я. – Головы, которая голова... на плечах. Очень нервную невралгию, что неудивительно… э-э-э… на такой нервной работе, как у вас! Так вот, если вы простите мне сегодняшний… эм… провал с конспектом, я могу сделать так, что ваша… головная невралгия сразу опустится. То есть, я хотела сказать, упадёт. В смысле, снизится! Ну, вы поняли.

- Я понял, – сдержанно ответил сайен Брагерт. – Доедайте, сайя Фенрия, молча, а то подавитесь, а мне потом вам искусственное дыхание делать. Бутерброд в рот.

И я доела. А потом посмотрела, как он сдвигает столы, бережно раскладывает одеяло и начинает расстёгивать пуговицы на жилете.

Огляделась в поисках полотенца. Не было его.

- Можно я под столом пока посижу? А то ещё ослепну от вашего неземного великолепия.

- Сидите, – великодушно разрешил БэГэ.

И я действительно залезла. Ну а что? Сидеть, зажмурившись, ещё глупее выходит.

Вечер третий

- Учиться магицине было сложно, но мне нравилось. Я не собиралась уходить из Академии святого Ифасуила… – я так погрузилась в собственные невесёлые воспоминания, что на миг забыла и о БэГэ, и о времени, о конспектах и обо всём на свете. Словно снова увидела себя в скромном зелёном платье медицинской сестры. Юбку в пол отягощали многочисленные карманы, предназначенные для всяких важных в операционном процессе мелочей, но используемых, как правило, для всего подряд. Вдохнула запах уксуса, спирта и трав, которыми пахла обеззараживающая эссенция, центнерами изготавливаемая на фармако-алхимическом факультете.

Неожиданно для себя поняла, что не против продолжить рассказывать. Тем более, что до определенного момента слушал Брагерт хорошо: молча. Наверное, втихаря дремал под мой монотонный бубнёж, думала я. Так это ещё лучше – никому не расскажет!

- Я с детства мечтала лечить людей. Ну, не с самого детства… Когда родители заболели и умерли. Врачи, которые к нам приходили, говорили потом, что я осталась в живых каким-то чудом. А тётя, сестра отца, которая взяла меня к себе жить, говорила, что Небо забирает лучших, а всякое дерьмецо, вроде меня, оставляет… Ой, простите.

Брагерт ничего не сказал, и я ещё больше уверилась в предположении, что он спит с закрытыми глазами.

- Мне было шестнадцать, когда я поступила в Академию. Тётка меня не сильно любила, но деньги присылала исправно: родительский дом она продала. Я не шиковала, но на жизнь хватало, можно было учиться и не думать о подработке. На учёбу уходило очень много времени. Вы… вы правильно вчера сказали. Я хотела после четвёртого курса попробовать перевестись на хирургию.

- Тогда что заставило вас передумать? – голос сайена Гнобса заставил меня вернуться к реальности.

- Я и не передумывала. Пришлось уйти, чтобы это выглядело как моё собственное решение, а не отчисление с позором. Тётка так разозлилась, что перестала посылать деньги... Это очень глупая история. Для вас – скучная.

- А вы не решайте за меня. Я, конечно, интеллектуальная элита Алкетона, но, признаться, порой читаю анекдоты на последней полосе Алкетонского Вестника. И даже смеюсь над ними иногда, представляете?!

- У меня хорошо развито воображение.

Представить себе сидящего утром на толчке с газетой в руках и хохочущего над тупыми анекдотами Гнобса было действительно нетрудно. Куда труднее развидеть…

- Ну, так что же?

- У меня был куратор… Один такой самодовольный сайен, – неохотно сказала я. – У него было множество наград и почётных званий, публикаций, попасть в его студентки, особенно будущей сестре, а не хирургу, было очень непросто. И когда у меня получилось, я была готова на всё. Он сказал, что нужно приезжать к нему домой два раза в неделю.

Сайен Брагерт дёрнулся, пытаясь встать. Очевидно, он совершенно забыл, что из одежды на нём только полотенце, и то не целиком закрывает святая святых. Однако катастрофы не произошло: я умудрилась перехватить падающее полотенце в полёте и вдавила его краешек в упругую ягодицу преподавателя.

- Рано паникуете! Он мыслил почти точно так же, как и вы.

- В каком смысле? – полуопустившийся на стол Брагерт уставился на меня исподлобья.

- Ну, такая, как я, не была ему нужна даже даром в постели, зато он решил использовать меня как грубую физическую силу.

- В смысле?!

- В смысле, я мыла его дом.

Я поморщилась, вспоминая двухэтажный домишко с облупившейся на крыльце оранжевой краской.

- Дай угадаю, вы перебили ему всю посуду? Постельные клопы никак не уходили, полюбив ваше общество?

- Увы. Я же говорю, всё очень скучно. Если в двух словах: я обнаружила тайный вход в подвал из его кладовой. Замаскировано было очень прилично, за банками с компотами и соленьями. То есть представляете, он обклеил дверь этими банками так, чтобы казалось, что они на полках стоят… Ну, не важно. Когда мой куратор узнал, что я стала наводить порядок в кладовой, чуть меня не убил.

- И что же он прятал в тайном подвале, Грэтс? Трупы? Нерождённых младенцев, незаконно вырванных из материнских чрев?

- Вам бы книги писать, сайен Брагерт. Нет, всего лишь человеческие глаза.

Я снова вдавила полотенце в ягодицы БэГэ, удерживая останки его целомудрия от неминуемого суицида.

- Какие ещё глаза?!

- Давайте пропустим описание глазных яблок в анатомическом стабилизаторе, хорошо? Вы же прекрасно понимаете, что никакой профессор магицины не сможет вырастить целый глаз из ничего. Чтобы провести операцию, да хотя бы по пересадке роговицы глаза, требуются донорские органы, а там вся эта чепуха с согласием донора, выплатами его наследникам и прочее…

- Незаконная торговля донорскими органами?

- В мелких масштабах, но в целом – да. Я ничего не могла доказать, он ничего не мог доказать… Но уже через пару дней я поняла, что сессию не сдам, даже если вживлю учебники себе в мозг.

- И вы не пошли…

- В полицию? Не-а. Уверена, через пару часов после моего нечаянного вторжения никаких следов уже не осталось. Да и кто бы мне поверил? Ещё через неделю то, что меня выживают из Академии, стало очевидно для всего курса. Я и ушла. Лежите смирно, сайен Гнобс! Вот такая я… не боец.

- Ну что вы, сайя Фенрия! Вы себя недооцениваете! Так смело пришли ко мне с таким непристойным предложением…

- Непристойное предложение шло от вас!

Сайен снова приподнялся, попытался оглянуться на меня.

- Интересно, как далеко вы могли бы зайти? Даже жаль, что я такой высокоморальный, такой порядочный, а то…

- А то что? – разозлилась я. Надо предложить ему массаж с иглоукалыванием…

- Могли бы узнать себе цену.

- А вы уверены, что меня можно купить?

- Уверен. Всех можно. Вопрос только в цене. Как далеко бы вы зашли, сайя Фенрия?

…А ведь всё так хорошо начиналось!

Сегодняшний вечер был даже по своему приятным. В библиотеке я не уснула, и конспект вышел – загляденье, даже Гнобс почти не нашёл, к чему придраться. И он снова покормил меня ужином, к тому же на этот раз выпил чаю вместе со мной, и это было не так тупо и неловко, как вчера, когда сайен Зануда только наблюдал со стороны, как я ем. И демонстративный стриптиз не устраивал, вёл себя смирно. В глубине души мне очень хотелось спросить, почему он такой притихший, полнолуние прошло или, может, старческая амнезия уже подкрадывается, и он попросту забыл, кто я такая… Но я благоразумно решила не будить лихо, пока оно тихо. Отвернулась, пока Брагерт раздевался, и на сползшее с ягодиц полотенце посмотрела с видом бывалого старого врача. В конце концов, у всех пятая точка есть, а тут – очень даже симпатичная, так почему бы и нет.