Мой горячий препод

Глава 1. Слабо?

– Пойдём в вип-комнату, – тянет меня на себя Артур.

Его глаза в свете софитов кажутся красными, отчего у меня бегут мурашки. Я его боюсь. Мне вообще не стоило тут появляться. Тем более в компании Артура Леонова.

Я отталкиваюсь от парня и судорожно ищу пути отступления. Кругом полно моих однокурсников, да и вообще половина универа забилась в этот популярный клуб «Фрактал». Но тут нет ни одной моей подруги или друга.

Потому что я изгой для этого общества.

Сирота.

Девочка без гроша за спиной.

А они все дети богатеньких родителей.

– Нет, Артур, – кричу ему и для наглядности качаю головой.

Я не хотела сюда идти.

Я не люблю шум такой, да и понимаю, что это была глупая идея. Повестись на слабо от мажорки и согласиться встретиться с самым крутым парнем универа... И что мне это дало?

Его внимание, которого я не просила.

А Лена Красавина только хмыкнула, когда увидела меня в его компании. Неужели не сомневалась в том, что мне удастся провернуть этот трюк? Или… вдруг это всё было подстроено?

Чёрт! И почему я сразу не догадалась? Развели меня как дурочку!

А всё начиналось неплохо. Я поступила туда, куда хотела, хотя шансов практически не было. Ко мне будто фортуна повернулась нужным местом. После смерти мамы… было тяжело. Но я справилась, пережила потерю и всё ещё не унывала.

Верила в светлое будущее.

Учёба, потом работа, а там я могла бы вырваться из круга забот. Стать человеком с хорошим доходом и занять своё место во взрослом мире.

Но вот я учусь на юридическом, где кругом одни мажоры. Чувствую себя постоянно ущербной рядом с ними. Ведь они всем своим видом показывают, где место таких как я.

В общежитии мне удалось сдружиться с двумя девочками. Моими соседками. Их родители не из богатого мира, так что наше нищенское положение нас немного сблизило.

Меня всё устраивало. С начала учёбы прошло две спокойные недели, и тут…

Звезда нашего курса – Лена Красавина – вдруг решила обратить на меня внимание.

– Эй, Милана, а ты вообще с парнем когда-нибудь встречалась? – спросила она, когда шла мимо неё по коридору к своим подругам.

Её фрейлины рассмеялись тонкими голосками. Я отвела взгляд от этой розово-фиолетовой гаммы нимф и сделала вид, что меня их разговор никак не касается. Только успела заметить краем глаза, как Лена нахмурилась.

Вскочила с подоконника и догнала меня.

– Стой, Милана, какого чёрта ты уходишь, когда с тобой разговаривают?

Девушка перехватила меня за руку и развернула к себе.

Я вздохнула, но решила, что теперь-то обязана ответить.

– Я не отвечаю на личные вопросы малознакомым людям, – просветила её немного насчёт своих принципов.

– Слушай, а хочешь с нами потусить как-нибудь, м?

– Нет.

– Да брось. Будет весело.

Я обернулась на подружек. Мир этих феечек меня особо не привлекал, но на миг я подумала… ну я ведь их просто не знаю, а нам ещё шесть лет учиться рядом. Может зря я отказываюсь от более тесного знакомства.

Карина и Яна активно закивали головами. Они явно слышали весь разговор.

– Ну можно было бы, – неуверенно отозвалась я.

– Замётано. Только пригласи какого-то парня, чтобы веселее было. А то мы все будем со своими мальчиками.

– Но…

– Слабо, что ли? – перебила меня Лена, изящно выгнув бровь.

И тогда я решилась.

Думает, что со мной никто не пойдёт? Чёрта с два. Не такая уж я и страшная. Понимаю, что в свободных джинсах и оверсайз футболке я кажусь каких-то неопределённых размеров, а неизменная гулька на голове скрывает длинные волнистые волосы светлого оттенка…

Но я ведь могу и приодеться. Стать такой же куколкой, как и все эти мажорки.

– Не слабо, – ответила. – Скажи где и когда.

– Сегодня в восемь у «Фрактала». Встретимся у входа. Не опаздывай.

И Красавина развернулась и удалилась к своим хихикающим подружкам, виляя пятой точкой в обтягивающей мини-юбке.

Ну что ж, осталось дело за малым.

Кого мне пригласить?

Глава 2. Вдвоём

– Я не спрашиваю, детка. Ты идёшь со мной в вип-комнату.

Рука Артура находит мою. Обхватывает крепко и тащит меня в сторону какого-то коридора через весь танцпол. Я возмущённо пыхчу и пытаюсь вывернуться из захвата.

К счастью, мне это удаётся. Отчасти, наверняка потому, что мажор уж точно никак не ожидал от маленькой хрупкой блондинки такой прыти.

Извините, но я выросла практически на улице и там успела узнать несколько жизненно важных приёмов. Первый – вырваться из захвата любыми путями. Второй – нестись сломя голову.

Так что я приступаю тут же ко второй части плана.

Хорошо, что в моей коллекции обуви отсутствуют каблуки, а в кедах бегать – одно удовольствие. Я несусь мимо танцующих парочек, огибаю кого-то, а потом вдруг… врезаюсь в чьё-то тело.

И меня уже не выпускают.

Испуганно вскидываю глаза и попадаю на Глеба Фомина.

Парень смеряет меня холодным взглядом. Его голубые глаза сейчас кажутся более глубокими и тёмными, как морское дно. Я оборачиваюсь назад и вижу, что меня нагоняет Артур.

На лице Леонова выражение злости, смешанное с оскорблённым самолюбием. Наверное, не каждый день от него девчонки убегают. Скорее наоборот. Любая первокурсница мечтает оказаться в объятиях этого красавчика.

– Пусти девчонку, – говорит Артур, когда оказывается рядом с нами. – Она обещала мне вип-танец.

– У меня для тебя плохие новости, Артурчик, – усмехается Глеб. – Милана меня продинамила с сегодняшним вечером, не знал, что ради тебя… Так что сам понимаешь, мне надо с девушкой кое-что обсудить.

Я прикусываю щёку изнутри. Хочется много чего им сказать, но я не в том положении, чтобы сейчас рыпаться. Так уж вышло, что они оба сегодня мне попались на пути, пришлось выбирать с кем идти в клуб, чтобы показать место Красавиной.

Теперь-то ясно, что лучше бы вообще ни с кем не пошла…

Глеб сам на меня попал, когда я неслась по универу в библиотеку. Мы с ним в буквальном смысле столкнулись. Он подал мне руку, я поднялась. Показался мне симпатичным и учтивым.

Проводил даже до библиотеки.

Я закинула удочку насчёт сегодняшнего вечера, и он обещал сообщить буквально через полчаса. Сказал, что точно не знает из-за того, что возможно его ждёт встреча с родителями. Так что мы просто обменялись телефонами, и я ускакала по своим делам.

А потом я встретила Артура. Этот парень меня больше напугал. Я уже видела его несколько раз. Знала, что он со старших курсов юриспруденции. Звезда. А тут он сам увидел меня в коридоре, подошёл познакомиться.

И предложил куда-то сходить. Я смутилась, а потом подумала про слабо. Ну раз он сам ко мне подошёл… так что согласилась сходить в клуб вечером. Рассчитывала показаться с ним на глаза Лене, а потом уехать в общежитие до закрытия.

У меня на всё про всё было бы два часа. Вполне хватило бы.

А через час после соглашения с Артуром мне позвонил Глеб. Пришлось сказать, что я уже поменяла планы на вечер… Блин…

И теперь всё вышло так неловко!

– А мне всё равно, Глеб! Мы с ней вместе пришли.

Чувствую себя пылинкой, которую сейчас растопчут два жука. Почему они меня делят? Такое ощущение, что я не живой человек, а собственность кого-то.

– Пустите! – подаю я голос, но на меня никто не обращает внимания.

Шарю взглядом по танцующим и замечаю немного на возвышении Лену Красавину. Она стоит возле нашего столика, за которым я и минуты не просидела, и довольно улыбается. Салютует мне бокалом.

Хочется попросить её о помощи, но чувствую, что ожидать чего-то от неё нет никакого смысла. Наверное, это был коварный план, а сейчас она наслаждается зрелищем.

– А давай вместе? – вдруг говорит Артур.

– Хм… почему бы и нет? Такой красотки хватит на двоих, – хмыкает Глеб.

Оба обхватывают меня за руки и тянут к тому злосчастному коридору. Я задыхаюсь от ужаса. Что? Как так повернулся разговор?

– Отпустите меня, – возмущаюсь я и дёргаюсь. – Я вам не вещь какая-то!

– Конечно не вещь, Милана. Ты отличная девчонка, и скоро мы узнаем какая.

Оглядываюсь по сторонам, но никто не обращает на меня внимания. Будто каждый день тут таскают девушек в вип-комнаты и всякое такое. А вдруг так и есть? По спине бежит капелька обжигающе холодного пота.

– Ребят, какие-то проблемы?

Старшекурсники замирают. Я удивлённо смотрю на нарисовавшегося впереди преподавателя. Владислав Романович? Он что тут делает?

Дорогие читатели!

Рада видеть вас в новой истории!

Буду счастлива, если вы поддержите историю звёздочкой, добавлением в библиотеку и подпишитесь на меня, чтобы не пропускать новинки!

Один герой вам уже знаком из другой книги – Влад Смолин. Появляется в эпизодической роли «Бывшие. Мы (не) будем вместе»: https://litnet.com/shrt/tOhx

Глава 3. В ловушке

– Никаких проблем, мы просто гуляем с нашей подругой, – растягивает губы в улыбке Глеб.

А я проклинаю весь сегодняшний день. И своё знакомство с одним и со вторым старшекурсником. Надеюсь, что препод хоть не из этих… любителей проводить время с одной девушкой на двоих или, блин, на троих.

Владислав Романович переводит взгляд на меня. И я активно качаю головой из стороны в сторону.

От волнения кажется, будто я разучилась разговаривать, но ведь это мой шанс избежать неприятного общения. Хотя ляпни я сейчас что-то не то, это чревато будет другими последствиями.

Они ведь от меня не отстанут. И учёба в универе начнёт приносить мне много проблем.

Как же мне выкрутиться?

– Я… просто хочу уже домой, – выдавливаю из себя.

Нейтрально. И не выставляет этих парней в плохом свете. Вроде как они хотят со мной гулять, а я просто уже устала и хочу отправиться в общежитие. Ничего криминального.

Чёрт! Это и называется дипломатией.

Вместо того, чтобы кричать «спасите, помогите!» мне приходится юлить и подбирать правильные слова.

– Так в чём же дело? – хмуро глядит на меня мой препод. – Пусть вас проводит один из ребят. Или оба.

Мне кажется, что я вижу краткую усмешку на губах Смолина Владислава Романовича, но очень хочется думать, что показалось. Или… он всё понял? Он ведь не слышал нашего разговора? Не догадывается же, что меня хотели затащить в вип-комнату?

А если он всё знает?

Почему тогда не остановит это?

Я же просила меня отпустить…

– Я провожу, – перехватывает инициативу Глеб.

Тянет меня к себе в объятия и Артуру приходится отступить. Парень провожает нас мрачным взглядом. Глеб же тащит меня снова через весь зал, придерживая руку на моих плечах.

Есть шанс убежать, но я прямо всем своим существом чувствую, что во мне прожигает дыру взгляд препода. И поскольку я ему не рассказала, как дела обстоят на самом деле… То разве могу я теперь позволить побег?

Хоть мы и учимся всего две недели, можно сказать, что Владислав Романович новенький. Он появился из ниоткуда, заменил другого преподавателя по философии. И почему-то это показалось странным. Широкоплечий, спортивный молодой мужчина сменил старенького дедушку, который больше как-то тянул на доктора философских наук.

Ну… в общем, какая уж разница почему у нас появился этот красивый темноволосый кареглазый Смолин? Предмет он свой знал отлично, а вот мне приходилось изрядно напрягаться, чтобы понять специфические английские термины. Философия на английском… Это нечто.

Глеб вдруг сворачивает и подталкивает меня к ступенькам.

– Эй, мы же на выход! – возмущаюсь я.

– Не так быстро, детка. Выпьем по коктейльчику, – кивает на наш столик.

Там сидят девчонки-фрейлины Красавиной с парнями, самой же королевы нигде не видно. Наверное, отплясывает на танцполе.

– Я не пью, – сообщаю я твёрдо.

Никогда не пробовала и не собираюсь. Люди в алкогольном опьянении себя не контролируют. Зачем мне это нужно и уж тем более в компании малознакомых неприятных людей?

– Да ладно тебе!

Глебу всё равно на мои слова. Он уже вталкивает меня за стол и загораживает собой выход.

– Расслабься, Савина, другая бы на твоём месте уже текла от счастья, что я обратил на неё внимание, – наклоняется ко мне Глеб и говорит чуть ли не в самое ухо.

– Вот и шёл бы к другой, – бурчу я угрюмо.

Глаза Глеба недовольно сверкают. Он кладёт руку на мои джинсы, сжимает коленку. Я бью его в бок и отодвигаюсь насколько это возможно. Потому что с другой стороны сидит какая-то девчонка.

Бросает на меня недовольный взгляд.

Блин, везде засада!

Я лихорадочно продумываю варианты побега. Теперь, когда мы ушли достаточно далеко от преподавателя и Артура… Я ведь могу попробовать…

Но к нам наверх уже поднимается и второй парень. Наверное, разглядел, что на выход меня Глеб не повёл. От двоих уйти будет намного сложнее. Но я хоть попытаюсь.

– А я хочу танцевать! – заявляю я и выдавливаю из себя улыбку.

– Да? Ну что ж, просьба дамы – закон, – хмыкает Глеб и протягивает мне руку.

Берусь за неё, чувствуя внутри омерзение. А ведь только утром он мне показался вполне симпатичным парнем, но не сейчас. Все они слеплены из одно теста. И там явно примешали частичку какой-то гнили.

Я снова оказываюсь в цепком захвате парня, и он тут же начинает двигаться в такт музыке, не отходя от столика. Артур прислоняется к перилам, отделяющим вип-столики от танцпола и глядит на меня.

Я снова в ловушке!

С одной стороны, прижимая к себе, танцует Глеб, с другой – почти у выхода – Артур.

Я должна срочно что-то придумать!

Глава 4. Второй шанс

– Глеб, пошли вниз? – пытаюсь отлепить от себя парня.

Нужно уговорить его спуститься. Там будет больше возможностей для манёвров. Смолин, наверное, уже занимается своими делами и, наверняка, не обращает на нашу компанию никакого внимания.

– Хочешь танцевать внизу, значит? – как-то подозрительно ласково спрашивает Глеб.

– Да. Там веселее, – заверяю я его.

– Окей.

Глеб подхватывает меня и закидывает себе на плечо. Спускается вниз по ступенькам мимо Артура, хлопая меня по пятой точке. Вот же гадство какое!

– Пусти! – верещу я.

– Сейчас отпущу, конфетка.

Спустя миг мои ноги всё же касаются устойчивого пола. А я сама снова оказываюсь в захвате Глеба. Он без всякого стыда начинает усиленно водить своими лапами по моим бёдрам. Смотрит в глаза и нагло улыбается.

– Ты мне показался нормальным парнем в универе. Но я ошиблась! – огорчённо признаюсь ему.

– Ну что ж. Ты мне показалась тоже сначала не такой как все. Но променяла меня на Артура. Все мы ошибаемся, – выдыхает он мне в лицо и презрительно щурит глаза.

Да не может быть! Считает, что если я отказала в свидании, то со мной можно вот так общаться? Ведёт себя так, будто я какая-то кукла. Уверена, что это его истинное лицо, и как хорошо, что я не повелась на первое впечатление.

Вниз спускается и Артур.

Обходит нас по кругу.

– Теперь моя очередь развлекаться, – говорит он и тянет меня на себя.

И Глеб ему позволяет это сделать.

Снова объятия, но теперь уже другие. Более настырные, наглые. Всё же Артур вызывает подсознательное желание тут же сбежать. Если Глеба я ещё могу воспринимать как человека, с которым можно поговорить и договориться, то Артур… Этому точно плевать на всё! Он будет делать только то, что хочет.

Отчаянно высматриваю возможность вырваться из его захвата.

Глеб уже притягивает к себе какую-то левую девчонку, и она с удовольствием начинает извиваться рядом с ним. Парни симпатичные и, естественно, привлекают к себе женское внимание.

– Артур, мне нужно отойти в туалет, – предпринимаю оригинальную попытку избежать неприятного общения.

– Очередная уловка?

– Нет, я серьёзно.

Смотрю в его глаза. Надеюсь, что создаётся впечатление, что я не вру. Хотя бы мы переместимся с этого танцпола в другую локацию, а я попробую сбежать пока мы будем пробираться сквозь толпу.

А может есть шанс, что он вообще меня отпустит одну по такому делу…

– В вип-комнате есть душ и туалет, – заявляет вдруг Артур и перехватывает меня крепко за плечо. – Идём.

– Но… я не хочу!

– Мне пофиг. Сегодня ты будешь со мной.

Голос как сталь, с таким не поспоришь. Мои слезливые просьбы не будут услышаны. Ну почему всё так? Я оглядываюсь на Глеба, вижу, что он увлечён своей новой подругой и в нашу сторону даже не смотрит.

– Всё ещё думаешь о моём друге? – скалится Артур. – Хочешь, чтобы он присоединился к нашей маленькой компании?

– Нет. Я вообще не хочу ничего!

Артур кивает и тянет меня дальше. Уверена, что теперь он начеку. После первого побега так просто меня не отпустит.

Мы уже рядом с тем злополучным коридором. Я беспомощно рыпаюсь, смотрю по сторонам. Надо было всё же тогда сказать Смолину, что меня силой ведут туда, куда я не хочу.

Потом разгребала бы как-то это всё в универе, но хотя бы осталась при своей девичьей чести сегодня. А что делать теперь?

– Артур, пожалуйста, не делай этого, – цепляюсь за него, торможу.

Он на миг останавливается. Смотрит на меня. Неужели? Я была уверена, что он даже слушать меня не станет.

– Артур, я не могу с тобой идти. Ну… я не могу…

К щекам приливает кровь. Ну как сформулировать свои мысли?

– Девственница, что ли? – растягивает в улыбке губы Артур.

– Да, – выдыхаю обречённо.

Чувствую себя ужасно неловко. Блин, я ведь его совершенно не знаю, а обсуждаю такие интимные вопросы! Будто реально есть шанс, что всё это случится сегодня…

– Класс, детка. Обожаю неопытных. Не парься, я всему тебя научу, – самодовольно произносит Артур и делает шаг к коридору.

О нет! Да как же так!

Мимо нас проходит толпа парней, кто-то случайно задевает Артура за плечо. Мой конвоир тут же недовольно вскидывается.

– Какого чёрта?!

И я понимаю, что это шанс. Внимание Артура полностью переключилось на другой объект. Тем более вокруг нас собираются все эти ребята. Четверо уже повернулось и идут сюда с таким выражением на лицах, что сразу понятно – будет драка.

Сейчас или никогда! Я резко выкручиваю свою руку, кожа горит в месте, где Артур меня держал за плечо. Но главное – мне удалось освободиться!

Глава 5. Философия

Владислав Романович растягивает губы в улыбке. И она мне кажется… порочной. Куда же я вляпалась? Всё становится только хуже.

Никаких больше вечеринок! Никогда в жизни!

Но как мне сбежать отсюда? Да и если выйду наружу – не вернусь ли опять в цепкий захват Артура?

Смолин качает головой и усмехается.

– Я не собираюсь тебя ничего заставлять делать. Хочешь танцевать – танцуй. Не хочешь – не надо. Разве не в этом суть? Ты можешь делать то, что желаешь, а не то, что желают другие. Так?

Я бы хотела выдохнуть, но пока совершенно не могу понять, что всё это значит. Философию обсуждать будем? Что он такое говорит? О свободе выбора? Какая свобода, когда тебя заставляют что-то делать?

А может он просто догадался? Понял, что Глеб и Артур меня насильно тянули в вип-комнату? Пытается таким способом помочь, спрятав меня от старшекурсников в этой подсобке?

– Почему мы тут? – всё-таки задаю я важный вопрос.

Смолин пожимает плечами и садится прямо на пол. Подумав, я следую его примеру. Устраиваюсь на полу по-турецки и вопросительно смотрю на Владислава Романовича. Помимо воли отмечаю его широкие плечи, чёрную футболку, обтянувшую гору мышц, внимательные карие глаза.

Взгляд такой цепкий, будто в душу мне заглядывает.

Странно сидеть на полу в хозпомещении с преподавателем. Но разве до этого я не была тоже далеко не в рядовой ситуации?

– Мы тут, чтобы передохнуть, – говорит Смолин. – Устала, наверное, отбиваться от двух пышущих тестостероном парней?

– Значит, вы догадались… – вырывается у меня.

– Разве всё было неочевидно?

Владислав Романович достаёт из кармана джинсов телефон и с увлечением смотрит туда. Печатает сообщение. Я насторожено наблюдаю за ним. Но… такое ощущение, что он уже потерял ко мне всякий интерес.

Интересно, и долго мы так будем тут сидеть?

Достаю тоже телефон. Мы ведь не на паре, так что обвинять меня в том, что я пялюсь в гаджет, никто не должен. Время уже близится к десяти часам. Если я сейчас не уйду, то опоздаю в общежитие, и мне срочно придётся искать место для ночлега.

Милана, ты просто супер невезучий человек.

Некоторое время я просто смотрю в экран. Порываюсь несколько раз написать сообщение подругам, но понимаю, что не буду. Так получилось, что мы расстались сегодня на очень негативной ноте.

– Ты не можешь идти с ним на свидание! – возмущённо пробурчала Яна, сверкая на меня своими чёрными глазами.

– Будто ты не знала, что мне нравится Глеб Фомин! Я ведь говорила тебе! – ещё больше гнева было в голосе Карины.

На самом деле, может и говорила, но я не запомнила. Потому что для себя я решила учиться и не отвлекаться на мальчиков. Вот совсем мне не до этого. Тут бы в жизни найти хоть какую-то опору, а не эти развлечения…

– Девочки, ну только не надо мне мозг выносить, самой тошно, – потянула я, откидывая на кровать телефон.

Дурацкое слабо! Ну почему я вообще повелась на слова Лены Красавиной? Так и подружки ведь меня поддержали вначале. Сказали, что я обязана утереть нос самой популярной девчонке нашего курса.

А вечером я им рассказала, как познакомилась с Глебом и с Артуром. И что иду в клуб с Леоновым. И тут они обе на меня взъелись. Я и не думала, что кто-то из них сохнет по этим парням! Нашли на кого внимание обращать! На мажоров, которым закон не писан!

– Если ты согласишься гулять с Артуром, ты мне больше не подруга! – грозно прошипела Карина, поднимаясь со своей постели.

– Да, мы тебе жизни не дадим в стенах универа! – поддержала её некогда добрая и понимающая Яна.

И я ведь правда могла забить на это слабо и на эту вечеринку. Осталась бы при подругах и с целыми нервами. Но из чувства противоречия пошла. А теперь ясно, что зря. Ну разве овчинка стоила выделки?

Я тяжело вздыхаю и тем самым привлекаю к себе внимание Смолина.

– Какие-то ещё проблемы?

– Да у меня их целый ворох, – бурчу, не подумав.

– Возможно, их можно легко решить. Если посмотреть под другим углом.

И снова этот изучающий взгляд. И снова непривычная для меня речь. Странные всё-таки эти люди… преподаватели. Такой молодой мужчина, а уже работает в универе, даёт знания студентам.

– Почему вы со мной возитесь? – спрашиваю прямо.

Вот зачем ему это нужно? Раз приехал в клуб, то, наверное, чтобы оторваться по полной? Кольца на пальце нет, значит, теоретически Владислав Романович свободен. Может хотел подцепить девчонку какую-то на ночь или для серьёзных отношений, но вместо этого сидит тут со мной…

Совсем неподходящий антураж. Да и компания явно не та.

– Так надо, Милана.

Смолин откидывается спиной на стену и снова смотрит в экран телефона. Я недовольно поджимаю губы. Значит, более конкретного ответа я не дождусь, судя по всему. Не очень-то вежливо с его стороны.

«Так надо». Кому это, интересно было бы знать, надо?

Глава 6. Не в моём вкусе

– Не буду я у вас ночевать! – возмущаюсь я и вскакиваю с места.

Владислав Романович занимает всё пространство помещения. Раскинул ноги на пути к выходу. Конечно, это жутко неприлично, но я всё-таки намереваюсь покинуть эту подсобку, наплевав на желание препода меня защитить. Просто перешагну через него и открою эту дурацкую дверь.

– Не советовал бы выходить, – качает головой Смолин.

И взгляд его красноречиво прохаживается по мне. Снизу вверх. Останавливается на лице. И чудится мне, что в его глазах я вижу предупреждение.

Это что ещё за новости? Будет мне указывать? Сам ведь сказал, что у меня есть свобода выбора бла-бла-бла и всё такое.

– Почему же? – складываю руки на груди.

– Потому что твои друзья сейчас тебя ищут. Если ты, конечно, решила всё-таки присоединиться к их компании… – Владислав Романович пододвигает ноги к себе и взмахивает рукой на выход. – То прошу.

По телу пробегает дрожь омерзения. Попасть в руки Артура и Глеба? Нет уж. Да я лучше тут заночую, чем выйду туда к ним. Но ехать к преподавателю домой тоже не лучшая перспектива.

– Ты можешь не переживать, Милана. Я тебя и пальцем не трону. Ты не в моём вкусе, – успокаивающе произносит Смолин и вновь теряет ко мне всякий интерес.

Я мгновенно превращаюсь в красный сочный помидор. В подсобке резко становится душно, а меня бросает в жар. Я ошеломлённо смотрю на Владислава Романовича.

Не в его вкусе, значит? Сразу решил, что я отказываюсь, потому что считаю, что он тоже поведёт себя как старшекурсники? Да что он вообще о себе возомнил?!

Он… тоже не в моём вкусе! Напыщенный дерзкий самовлюблённый мужик! Терпеть таких не могу! Наверное, кроме философии его в жизни больше ничего не интересует. И предпочитает он, видимо, не блондинок, каковой я являюсь, а брюнеток.

Да и вообще, чем это я ему не понравилась? Я вполне себе милая девушка.

Стройная. Вот сегодня в обтягивающих джинсах и топе это очень даже заметно. Понятно, что на парах Смолин мог и не приметить, что у меня есть симпатичная фигура. Но теперь ведь увидел.

И что? Я всё равно непривлекательная на его взгляд? И эта мысль, блин, какая-то обидная. Не то, чтобы мне важно его мнение, но… Ну вот совсем-совсем не в его вкусе?

Я недовольно сажусь назад на своё место на полу, двигаюсь в самый дальний угол.

Бесит собственная реакция. Бесит сам Владислав Романович. Бесит ситуация, в которой я оказалась. Замкнутое тесное пространство. Хорошо, что я хотя бы клаустрофобией не страдаю.

Поглядываю на препода исподтишка, думаю, что он не замечает, но вскоре до меня доносится его голос:

– Хочешь спросить, кто в моём вкусе?

И следом идёт смешок, от которого я вздрагиваю.

– Нет, – отрезаю тут же и отворачиваюсь.

Достаю телефон и тоже в него пялюсь. Понимаю, что зарядка на исходе и скоро со мной гаджет попрощается. Вот прекрасно, я снова попадаю в ловушку.

Поеду домой к Владиславу Романовичу, а мои соседки по комнате сделают какие-то неверные заключения по поводу того, где я провела ночь. И даже если никто из ребят не увидит, что я покидала клуб с преподом, они все решат, что я затусила с каким-то парнем. Слухи разбегутся по всему универу и ко мне приклеится нелицеприятное клише.

И мне ведь должно быть пофиг.

Ну пусть все думают, что хотят.

В конце концов, я ведь в универ пошла, чтобы учиться, получать хорошую профессию, чтобы потом успешно работать, а не развлекаться тут, становиться популярной девчонкой или ещё что-то такое… Но понимаю, что мне будет очень неприятно, если про меня будут говорить плохо.

Я открываю записную книжку и смотрю на номер, который узнала совершенно недавно. Когда потеряла маму, тогда он появился и избавил меня от внимания опеки…

Я знаю, что человек, который скрывается за этими циферками, может решить любой мой вопрос. Готов закидать меня деньгами, да он купит мне квартиру с лёгкостью, переведёт в любой университет в любом городе или даже стране, устроит в престижное место работать…

Но я никогда ему не позвоню.

Мне не нужны ничьи подачки. И родственные связи вовсе не причём. Его не было в моей жизни почти восемнадцать лет, а тут объявился. Но я уже не доверяю этому миру.

Выключаю телефон, прислоняюсь к стеллажу с тряпками и закрываю глаза. Всё слишком сложно. Я буду думать об этом после, когда-нибудь позже, когда не будет так больно…

– Милана… – доносится до меня голос Смолина.

Я поднимаю веки и смотрю на него. Карие глаза рассматривают меня почти в упор. Рука препода лежит на моём плече. Он нависает надо мной. Слишком близко, слишком интимно.

Что он делает?!

Глава 7. На свободу!

– Ты уснула, Милана...

Я медленно моргаю и никак не могу на чём-то сосредоточиться. Кроме этих тёмных глаз, которые пытливо прожигают во мне дыру.

– Прошло уже достаточно времени, так что мы можем идти, – заявляет Владислав Романович и медленно отстраняется от меня.

Он убирает свою руку с моего плеча, ещё несколько мгновений наблюдает за мной, будто хочет убедиться, что я окончательно пришла в себя. А потом всё же поднимается с места.

Значит… он просто пытался меня разбудить?

Блин, придумала себе невесть что! Но сознанию сложно перестроиться на новый лад. А место, где его рука сжимала меня за плечо, до сих пор пылает. Словно Смолин сам по себе такой горячий, что может меня расплавить одним только прикосновением.

– Или решила всё-таки тут остаться? – хмыкает препод, замечая, что я не шевелюсь.

Я моментально поднимаюсь на ноги. Сон трусливо убегает куда подальше. Только зря я так резко вскочила, голова идёт кругом, я взмахиваю руками и тело заваливается на бок, прямиком в металлические стеллажи…

Снова касание.

Смолин обхватывает меня за талию и прижимает к себе.

Теперь я чувствую его всем телом. Упругий сильный…

Носа касается приятный мужской парфюм с терпкими нотками. Едва уловимый, но такой сногсшибательно вкусный, что хочется приподняться на носочки и уткнуться в его шею, где запах наверняка чувствуется сильнее…

Забываю на миг как дышать.

Да в этом тесном подсобном помещении вообще, наверное, воздуха не осталось за эти несколько часов, проведённых наедине с преподавателем.

Да и что это мне в голову лезет всякая ерунда?! Ну точно кислородное голодание. В голову ударило.

– Эй, с тобой всё в порядке? – обеспокоено интересуется Владислав Романович.

– Да… я просто…

Отлипаю от него. Упираю руки в горячую мужскую грудь и вырываюсь из захвата. Да он особо и не удерживает. Это была просто вежливость. Не дал мне позорно распластаться на полу у его ног.

А меня вроде уже не штормит.

Просто нельзя было вскакивать так резко, вот и всё.

Сердце, правда, теперь колотится как безумное. И никак не желает чуток замедлиться.

– Уже всё в порядке, – заканчиваю я свою несвязную речь.

Смолин молча наблюдает за мной. Но я стараюсь держаться уверенно и непринуждённо. Натягиваю на лицо безразличное холодное выражение. Типа, всё в норме, меня вообще сейчас в жар-то и не бросало от его объятий.

Сканирование завершается. В итоге он кивает и отворачивается от меня.

Только тогда я наконец-то и начинаю снова дышать.

Слежу за его широкой спиной. Подходит к двери и отпирает её.

Неужели свобода? Может всё-таки не так много времени, и есть шанс ещё попасть в общежитие? Надеюсь, что Фомин и Леонов уже отчалили из клуба и по пути к выходу меня не будут ждать какие-то приключения…

Снаружи гремит музыка и, похоже, что веселье продолжается. Жаль, что мой телефон вырубился, и я понятия не имею, сколько провела взаперти с преподом часов.

Я высматриваю в толпе своих однокурсников и двух наглых мажоров, но наш столик слишком далеко отсюда, чтобы я могла через толпу кого-то увидеть. Иду вслед за Смолиным.

Уже решила плыть по течению, а там как-то разруливать ситуацию.

Не в первый раз у меня всё кувырком идёт. Можно считать, что у меня вся жизнь такая.

Неожиданно Владислав Романович оборачивается ко мне и обхватывает за руку. Я замираю, но он уже тянет меня через танцующих к выходу. Препод держит меня за руку и со стороны сто процентов выглядит так, будто мы с ним пара!

Я чуть ли не в обморок готова завалиться от такого положения вещей.

Как так получилось-то?

И не вырвешься вроде бы, но и оставлять всё так кажется мне неправильным.

– Владислав Романович, – пытаюсь я докричаться до него, но так, чтобы никто посторонний не услышал. Из-за этого приходится его нагнать и прижаться чуть теснее. – Я и сама могу идти.

Он бросает на меня такой взгляд, что хочется прикусить себе язык. Не утруждает себя ответом, но и не отпускает меня из захвата. Приходится молча прожевать свою обиду.

Сейчас уж точно не время, чтобы обсуждать этот момент. Не хватало ещё задержаться тут и попасть всё-таки на тех, на кого попадать не следует.

Но только почему предпод ведёт себя со мной как с ребёнком?

Ему самому на вид я бы дала лет двадцать пять. Плюс-минус два года. Не такой уж он и умудрённый опытом мужчина, чтобы заставлять меня играть по его правилам.

И снова тот же вопрос. Зачем он мне помогает? И «так надо» меня вовсе не устраивает, как ответ. Так что придётся всё-таки попробовать вывести этого молчаливого Смолина на правду.

Раз уж мне суждено сегодня побывать в его доме, то я воспользуюсь моментом и разговорю его.

Глава 8. В гостях

Мы летим по ночным улицам, а я пытаюсь прийти в себя. Будто попала в какую-то параллельную реальность. Я никогда даже близко с дорогими спортивными машинами не стояла. Не то, чтобы кататься на одной из них.

Но… это круто! Реально шикарно. Плавный ход, идеально чистый салон, тут даже запах такой… Свежесть, ёлки какие-то. Утро в лесу! Можно так назвать.

Возникает желание попробовать самой надавить на газ, вцепиться в руль. Хотя я никогда прежде и не сидела на водительском месте.

Отворачиваюсь к окну. Не знаю о чём мне разговаривать с Владиславом Романовичем. Так что я предпочитаю сделать вид, что меня снова клонит ко сну. И, кстати, время закрытия общежития я безбожно пропустила. Сейчас на часах приборной панели два часа ночи.

Как завтра только на пары вставать?

И… препод меня отвезёт? Вот это будет бомба. Настоящий фурор в универе. Я полусонно хмыкаю сама себе под нос.

– Всё в порядке, Милана? – спустя пару минут тишины спрашивает Смолин.

– Не знаю. Я еду домой к малознакомому мужчине, а завтра меня ждёт… неприглядная слава. А ещё два парня, которые будут жаждать мести за то, что я сбежала у них из-под носа, – выдаю с закрытыми глазами.

Ну а что? Сам спросил.

Конечно, я не в порядке. Всё вообще не в порядке. Это я ещё не упомянула о том, что с подругами поссорилась, а больше у меня никого нет. Я вообще одна. Сирота по ощущениям, а по факту не совсем так.

В телефоне есть номер человека, который считается моим биологическим отцом. Но он мне не нужен. Его я вообще не желаю видеть. Никогда!

– М-да… Попала ты знатно, Милана. Как будешь выкручиваться?

– А никак, – пожимаю я плечами. – Буду плыть по течению пока. А там посмотрю, что из этого выйдет.

– А как насчёт того, чтобы плыть туда, куда тебе нужно? Не по течению и не против.

Я зависаю. Всё-таки эти философские высказывания вносят свою путаницу в мои мысли. Если применить слова преподавателя на мою ситуацию, то очевидно одно. Не получится у меня так сделать.

Потому что я не могу бросить университет. Не могу забивать на учёбу. Не могу забивать на работу в забегаловке, где мне платят сущие гроши, зато готовы мириться с моим нестандартным графиком.

Я не могу вырваться из порочного круга проблем. Для всего этого нужны деньги, а у меня их практически нет.

– Похоже, что мне этот вариант не подходит, – вздыхаю я.

Смолин ничего не это мне не говорит, зато я чувствую, как машина притормаживает. Я открываю глаза и вижу, что мы заруливаем в какой-то крутой двор в центре города.

Второй шок. Ну как может преподаватель жить в презентабельном доме бизнес-класса?

И тут я понимаю. Это не основная его работа! Наверняка, он где-то ещё зарабатывает, а преподавание для него что-то вроде хобби. Тогда всё вмиг становится на свои места. Я бросаю исподтишка любопытный взгляд на Владислава Романовича.

Ну и кто же он такой?

На самом деле.

***

– Здесь у меня душ, туалет, – открывает очередную дверь Смолин.

Квартира у него просто пушка. Огромная лоджия чего только стоит. С высоты двенадцатого этажа открывается шикарный вид на город. Чисто, уютно, просторно. И сразу видно, что тут холостяцкая берлога.

Ни одной женской вещи не попадается мне на глаза.

Почему-то эта мысль радует. Наверное, потому, что я не хотела ещё проблем с гипотетической девушкой Смолина.

Привёл меня ночью в квартиру, а тут был бы кто-то…

Представляю, какой был бы шок у его девушки.

– Можешь искупаться. Я постелю тебе на диване в гостиной.

– Но… мне нечего одеть. Кроме телефона у меня ничего с собой нет.

– Выбери что-то из моей домашней шмотки, – легко пожимает плечами Смолин и заходит в свою спальню.

Настороженно иду вслед за ним. Ну как-то в этой комнате я появляться совсем не собиралась. Всё-таки это личное пространство, в которое вход не для всех разрешён, по моему мнению.

Кровать огромная. Вот это мечта. Тут, наверное, и матрац какой-то супер пупер ортопедический. Представляю, как удобно тут лежать, раскинув руки-ноги звёздочкой. Перевожу взгляд на спину Владислава Романовича. Он поворачивается ко мне.

– Вот на этой полке что-то найдётся.

Отходит, предоставляя мне возможность самой ковыряться в его вещах.

– Кушать хочешь?

– А? – удивлённо тяну я.

На дворе почти три часа ночи, а он предлагает мне есть? И так буднично это произносит, будто ничего вообще странного не происходит. Но мой живот вдруг издаёт явственный урчащий звук.

Чёрт! А ведь я сегодня даже поужинать забыла, а в клубе, естественно, даже не думала об этом. Там я физкультурой занималась по большей части. Назывались упражнения – бег с препятствиями.

– Видимо, ответ «да», – усмехается Смолин и выходит из комнаты.

Глава 9. План

Душ принимаю как на иголках. Всё время кажется, что дверь вот-вот откроется и внутрь проникнет наглый препод. Конечно, я закрыла дверь на замок, но всё же…

Не покидает меня чувство, что он за мной следит. Что вообще сегодняшний вечер какой-то сюрреалистический. Ну не могу крутой богатый Смолин вдруг обратить ни с того ни с сего на меня внимание.

Зачем я ему сдалась?

До сих пор в голове крутится этот наш разговор, будто он произошёл только пару секунд назад:

«– Почему вы со мной возитесь?

– Так надо, Милана».

Блин, ну кому это может быть надо?!

Я переношу ногу на коврик и замираю. Это ведь очевидно, кому! И почему я сразу не подумала об этом? Это же мой новоявленный папаша обо мне беспокоится! Приставил няньку!

Вот сразу и понятно, откуда у Владислава Романовича столько денег. Мой родственник имеет столько денег, что мог ему выделить на такую работку кругленькую сумму. Купил препода, чтобы он меня пас!

Догадка настолько меня ошарашивает, что я вдруг теряю почву под ногами. В прямом смысле слова. Поскальзываюсь и лечу на пол. С громкий стуком ударяюсь боком о твёрдую поверхность плитки.

Аж искры из глаз летят.

– Грёбанный скользкий пол! И грёбанный…

– Эй, Милана, у тебя там всё в порядке? – раздаётся в дверь стук.

Сердце тут же пускается вскачь. Я лихорадочно гляжу по сторонам и тянусь с пола за полотенцем. Повезло, что оно такое большое и достаёт почти до пола со своего крючка.

Обвиваю его вокруг себя. Вот Владислав Романович ведь за дверью, видеть меня не может, а я чувствую себя перед ним обнажённой. Будто у него какие-то суперспособности есть и он видит сквозь стены.

Видит меня!

– Всё хорошо, – кричу в ответ и поднимаюсь с пола. Ругаюсь себе под нос из-за боли, которая неожиданно простреливает мою ногу. – Вот же чёрт! Вот же гадство какое!

Ну точно синяк будет. Грохнулась так, что кажется даже стены задрожали в момент моего падения. Изворачиваюсь и гляжу на свою пятую точку и вижу большое красное пятно. Улетела прямо ягодицей о кафель, точнее больше бедром. Хорошо, что не головой.

Вот умора была бы, если бы я тут в обморок упала…

Представляю картину, как препод срывает дверь с петель и бежит ко мне абсолютно обнажённой, лежащей на полу…

Мурашки бегут по телу от ужаса.

– Ты там точно в норме?

В голосе Владислава Романовича скользит сомнение. Почти на сто процентов уверена, что он услышал мои причитания, когда я тут валялась на полу. Да я как-то и не сдерживалась…

Перевожу дыхание. Не паниковать, Мила, всё же хорошо.

– Да, я через минутку выйду.

Дожидаюсь звука удаляющихся шагов и подхожу к зеркалу. На меня смотрит испуганная блондинка с большими голубыми глазами. Волосы немного влажные, гулька на голове развалилась и локоны распались по плечам.

Ладно. И не такое переживали. Синяк – это временное явление.

А вот вопрос со Смолиным теперь меня начинает сильно беспокоить. Значит, я теперь почти на сто процентов уверена, что за мной следит мой биологический родственник посредством преподавателя.

И что же теперь с этим делать, Мила?

Я не хочу впускать папу в свою жизнь. Он не заслужил места в ней. Он даже не знал о моём существовании столько лет! Бросил маму беременной, думая, что она сделает аборт, а она вдруг перед смертью решила ему рассказать обо мне. Ну вот зачем?

Только прежде чем начинать войну со Смолиным и с отцом, мне бы узнать наверняка. Как же мне вывести препода на чистую воду? Как понять, кому там так надо меня опекать?

В голову приходит такая безумная идея, что я готова хлопнуть себя по лбу, насколько она безумная, но гениальная. Если Смолин приставлен ко мне, чтобы следить за моей безопасностью, то что будет, если я к нему начну клеиться?

Он ведь не тронет меня.

Папаша ему за это руки оторвёт, вывезет за город и прикопает где-нибудь. С его-то связями…

Он ведь бандит со стажем. Я точно не знаю, но земля слухами полнится. Я не смогла удержаться и полезла изучать информацию в сеть, когда он вышел на меня. Накопала много любопытного. И у меня вообще-то есть даже старшая сестра...

Так что будет, если я попытаюсь соблазнить своего преподавателя?

Просто немного с ним поиграю. Сделаю вид, что не против тесного общения. Проверю его реакцию…

Даже если я не в его вкусе, как он мне сказал, кто ж откажется, когда девушка сама клеится? Так что если он будет отпираться, тогда точно что-то тут не так!

Не делай этого. Милана, это глупая затея. Или…

Глава 10. Поможете?

Чувствую себя ужасно неловко в чужой футболке. Как-то от уверенности в своих силах и своём плане ничего не остаётся, стоит только переступить порог ванной комнаты. Шлёпаю босыми ногами в ту сторону, откуда доносятся какие-то звуки.

Сердце ухает в груди. Я раз за разом провожу рукой по распущенным волосам. Хотела выглядеть сексуально, а кажется, что выгляжу ужасно нелепо. Что же я творю?

Дохожу до помещения и вижу широкоплечую фигуру преподавателя. На нём уже домашние спортивные штаны серого цвета и белая футболка.

Хм, привыкла его видеть во всём чёрном, но сейчас… На контрасте он выглядит даже как-то более интересно. Блин, да всё-таки препод красавчик. Как только пошёл по плохой дорожке, связавшись с бандитом?

Я осматриваюсь кругом. Это кухня. И Владислав Романович как раз достаёт тарелки, чтобы видимо накормить меня очень поздним ужином.

Он поворачивается ко мне и окидывает внимательным взглядом. Ну всё. Хана мне! Что ты творишь, Милана? Глупее ничего придумать было нельзя.

Но… Если я не из тех девчонок, что ему нравятся, то почему он так залипает на моих бёдрах? Обманул?

– Что там произошло в ванной? У тебя синяк назревает, – говорит он и оставляет тарелки на столешнице.

Я вздрагиваю. Вот чёрт!

Владислав Романович же полностью оборачивается ко мне и облокачивается поясницей на столешницу, сложив руки на груди. Вопрос задан так, что избежать ответа не получится. Как преподаватель спрашивает студента свой предмет.

Блин, да вот почему он так гипнотически уставился на мой бок. Я думала, что красное пятно только на ягодице красуется, а оказывается, масштаб катастрофы намного серьёзней. А ещё решила, что ему мой вид кажется соблазнительным.

Вот тебе и план раскрыть истинные мотивы Смолина…

– Я упала, – признаюсь я.

– Ясно. Садись за стол.

Быстро проскальзываю на стул и понимаю, что ситуация ужасно неловкая двойне. Стол прозрачный и мои ноги прекрасно видны. Как на ладони будут перед ним! А футболка вроде казалась более или менее длинной, но когда я села, задралась выше.

Натягиваю ткань так, чтобы всё выглядело как можно более прилично. Насколько это возможно вообще. Только это нифига не так. Совершенно неприлично! Абсолютный провал.

Владислав Романович же выходит из кухни, не сказав мне ни слова.

И что же это значит?

Пока его нет я принюхиваюсь. Что там такое в кастрюльке? Блин, а есть то хочется всё больше и больше. Бедный полуголодный студент никогда не откажется от лишней порции чего-то съестного.

Вскоре возвращается Смолин и протягивает мне какой-то тюбик. Я смотрю на предмет в его руке и медленно соображаю. Зачем это ещё?

– Ранозаживляющее и всё такое. Помажь, быстрее пройдёт.

– Эм… спасибо…

Какой заботливый!

Я резко подскакиваю с места и чуть ли не врезаюсь в грудь преподавателя. Ох, что тут так жарко-то! Отступаю на шаг и понимаю, что так ещё ужаснее. Теперь мне прекрасно видно его лицо. Его тёмные карие глаза, которые нацелены прямиком на меня.

– Можешь пойти в ванную или в гостиную. Я пока тут подожду, – предлагает он с ледяным спокойствием.

И меня переклинивает. Дурацкая идея уже заполнила мозг, не оставляя шансов на адекватность. Три часа ночи, я голодная чуть ли не до обморока… Как я вообще ещё что-то соображаю?

– А вы не могли бы мне помочь, Владислав Романович? – говорю я и облизываю от волнения пересохшие губы. – Мне не очень видно, где именно синяк.

На одну секунду кажется, что он сейчас пошлёт меня лесом. Типа, с дуба рухнула, Савина? Иди сама со своими проблемами разбирайся. Ну или что-то в этом роде.

Но он просто очень медленно кивает. Я растерянно наблюдаю, как он откручивает крышку тюбика и кладёт её на стол. Выдавливает себе на указательный палец белую кремообразную жидкость и вскидывает на меня вопросительный взгляд.

Деревянными пальцами я поднимаю вверх футболку. Кажется, я сейчас грохнусь в обморок от ужаса. В висках стучат молоточки. Только что я сделала шаг без возврата. Показала малознакомому мужчине свои трусики…

– Повернись немного левее, – абсолютно безэмоционально просит Смолин.

Я безропотно делаю, как он попросил, оказываясь к нему тем самым травмированным боком. Берусь одной рукой за спинку стула, а второй держу футболку на уровне талии.

Преподаватель видит мои хлопковые чёрные трусики. Я точно ничего не пила? Отчего же голова кругом идёт тогда? Щёки горят так, будто я в бане сижу уже не один час. Да что щёки? Кажется, меня всю в жар бросило.

И тут его пальцы касаются моей кожи. Тысячи мурашек в один миг разбегаются в разные стороны от эпицентра прикосновения. Я вжимаю пальцы в спинку стула сильнее. Нужно на чём-то сосредоточиться. Ничего страшного не случится ведь.

Он меня не тронет. И это подтвердит догадку.

Папин засланный казачок.

Я точно права! Не могу я ошибаться в этом вопросе!

Иначе… всё может закончится совсем не так, как я себе это представляю.

Глава 11. Игры

– Что вы делаете? – выдыхаю я в панике.

– Только то, что ты просила, Мила, – с хрипотцой произносит Владислав Романович, от его голоса моя кожа ещё больше покрывается мурашками. – Мажу тебя ранозаживляющим кремом. А ты что подумала?

И его рука снова скользит по кругу. Только теперь он там, куда приличные мальчики руки не должны засовывать. Медленно и аккуратно водит всей ладонью по моей ягодице.

Но он ведь прав. Я сама попросила сделать это!

Только ведь это уже слишком! Слишком откровенно! Чересчур интимно…

И что удивительно, он продолжает это делать, несмотря на то, что я думала, что не будет! Неужели я неправильно всё поняла? Неужели он не присматривает за мной по наводке отца?

Тогда… боже, он ведь может делать со мной всё, что ему в голову взбредёт! Кто ему помешает вообще снять с меня трусики и взять прямо тут на столе в кухне?! И я даже возразить не смогу, потому что сама с ним заигрывала и дала добро.

Холодею внутри.

Что ж я натворила-то?!

Дёргаюсь вперёд и врезаюсь в стул. По инерции толкаю его дальше и стол с противным скрежетом движется вслед за мной. Зато горячая ладошка препода соскальзывает наконец-то с моей попы. Ошеломлённо поворачиваюсь к нему и поправляю на себе трусики и футболку.

Владислав Романович стоит с таким видом, будто всё в полном порядке.

Только глаза горят подозрительным блеском. Я бы рада отступить ещё дальше, но моя поясница итак упирается в спинку стула.

– Можешь не благодарить, – заявляет со смешком и тянется ко мне.

Я перестаю дышать, но зря… Он просто берёт со сдвинутого в сторону стола крышечку от крема и неторопливо закручивает её. На меня не смотрит, зато я его внимательно рассматриваю.

Неужели это всё? Милана, либо тебе всё показалось, либо он просто умеет отлично держать себя в руках. Это ведь была не простая помощь с нанесением крема. Он тебя лапал! Откровенно лапал!

И я уверена, что ему понравилось. Я слышала его хриплый голос. А ещё я вижу конкретный бугор на его штанах, символизирующий о том, что пошлые мысли пробежались и в его голове.

А если бы всё продолжилось? Об этом лучше уж не думать. Нужно порадоваться, что всё закончилось для меня благополучно.

– Пойду помою руки. И будем ужинать.

Молча наблюдаю, как Смолин выходит из кухни и направляется в ванную комнату. Проклинаю себя за безумную идею провоцировать взрослого мужчину в его доме на секс. Каким только местом я думала?

Поправляю стол и неловко устраиваюсь на стуле. Ноги свожу вместе и восстанавливаю сбившееся дыхание.

Я играю с огнём. Глупо! Как же глупо!

Всё тайное когда-то станет явным, и вовсе необязательно добывать её такими экстремальными способами. Можно попробовать и в разговоре докопаться до истины.

Но, может быть, не сейчас, хотя момент вполне подходящий был бы. Извиниться за то, что провоцировала его, а потом сказать, что решила, будто он работает на моего папу. Только вот я что-то слишком разнервничалась в связи с этими поглаживаниями. Не смогу связно разговаривать с преподавателем.

Владислав Романович возвращается назад и накладывает нам в тарелки еду.

Может быть стоило бы предложить ему свою помощь?

Но нет. Я как-то не настроена рядом с ним там толкаться. Боюсь, что ляпну что-то не то или снова сделаю какую-то чушь.

Передо мной появляется тарелка с фунчозой. Сам Владислав Романович садится напротив меня. Я стараюсь сидеть прямо и спокойно, но на деле – будто на иголках. Ковыряюсь в еде, пробую. Блин, это нереально вкусно. Он добавил какой-то соус к фунчозе и получилось что-то потрясающее.

А может я просто так сильно проголодалась, что с аппетитом уплетала бы любую еду за обе щёки.

В какой-то момент поднимаю глаза и натыкаюсь на взгляд Владислава Романовича. Его тарелка почти не тронута… Он всё это время на меня пялился?

– Что-то не так? – хлопаю я глазами в удивлении.

– Впервые вижу, чтобы так быстро опустошали тарелку. Даже запереживал за свою порцию. Но если хочешь, я могу поделиться.

Владислав Романович толкает свою тарелку вперёд. Он ведь несерьёзно? Я не буду отбирать у него его порцию! Я откашливаюсь и ёрзаю на стуле.

– Спасибо, но не стоит. Было очень вкусно.

– Я рад, что тебе всё-таки хватило, – хмыкает Смолин и продолжает смотреть на меня.

И почему-то мне кажется, что говорит он вовсе не о еде. Может намекает на то, что я пыталась с ним играть? И мне хватило этого урока? Я не понимаю, догадывается ли он о том, что я не просто так просила его меня мазать кремом или нет…

С этим философом всё не так однозначно, как хотелось бы. И мне точно стоит держаться от него подальше.

– Я, наверное, спать пойду. Завтра учёба с утра и всё такое, – тяну я медленно и зеваю, прикрывая рот ладошкой.

Для наглядности. Чтобы не подумал, что я его боюсь и хочу, как можно скорее убежать подальше. Чтобы понимал, что у меня вообще-то вполне веская причина. Спать хочу страшно.

Глава 12. Проверка

Естественно после таких намёков уснуть я уже не смогла. Сбежала с кухни, пожелав «спокойной ночи», а потом лежала и глядела в потолок. И мне было страшно подумать, что Владислав Романович вдруг решит подойти ко мне среди ночи и осуществит своё предложение.

Отрубилась только под утро, когда на улице начало рассветать.

А потом проснулась, когда он навис надо мной и коснулся моего плеча. Будто водой окатило. Подпрыгнула на месте, а сердце выбило лихорадочный ритм. Завтрак в тишине, а ещё он решил меня подвезти в универ, нам же вроде как по пути…

– Так и будешь молчать всю дорогу?

Я кидаю настороженный взгляд на Смолина. Вчерашний вечер кажется абсурдом. Он лапал меня за задницу. И даже если списать это на мою просьбу, которую я произносила с неким подтекстом, то всё равно нельзя было не понять. Он меня предупредил. Если буду играть, он начнёт тоже играть.

И я не смогу отвертеться.

Всю ночь об этом думала и поняла, что я ошиблась. Не знаю, чем я заинтересовала Владислава Романовича, что он стал мне помогать, но это не из-за папы. Тут что-то другое. И мне не нравится, что я не знаю, чего ожидать от преподавателя.

– Извините, я плохо спала, – зеваю я и всем своим видом показываю, как плохо себя чувствую.

И ещё я гадаю – успею я или нет добраться до общежития, чтобы взять учебники и тетрадки. Или уже забить на всё и идти на учёбу с пустыми руками? Хорошо, что общежитие хотя бы примыкает к универу. Может на большой перемене успею сбегать.

– Надо было воспользоваться предложением. После секса всегда спится лучше, – невозмутимо говорит Смолин и продолжает смотреть на дорогу.

Я ошеломлённо перевожу на него взгляд.

– Вы… неправильно всё поняли, – выдыхаю я в смятении.

Лучше проговорить, чтобы потом никто ничего неправильно не понимал. Это ведь может затянуться и стать очень неприятной игрой. Волей неволей нам придётся ещё много раз пересекаться в стенах универа.

– Ты соблазняла меня, Милана. Что уж тут непонятного было?

– Я не хотела… То есть да. Но…

Замолкаю. Боже! Как вообще можно объяснить своё поведение адекватным языком? И почему вчера эта идея казалась мне вполне разумной? Взять взрослого мужика на понт, провоцировать его и смотреть на реакцию.

Хм, реакция и была. Всё как просила…

– Всё ясно. Так бы сразу и сказала. Картинка прямо прояснилась, – хмыкает преподаватель и заруливает прямо через парадный въезд в универ.

Шлагбаум поднимается и его тачка заезжает внутрь. Идущие мимо студенты глазеют на машину, наверняка, и меня видят. Чёрт! Ну почему так? С этим разговором я совсем забыла о своём плане! Хотела попросить его высадить меня чуть раньше, чтобы потом самой спокойно дойти.

– Я не могу вам сказать, почему так себя повела, – в итоге признаюсь я. – Просто я кое-что подумала и хотела проверить.

Неловкость становится постоянным моим спутником. Ну и что с этим делать-то, а? Я сама запутала всё так, что теперь и не распутаться так просто. Не могу же я признаться, что думала о том, что он работает на моего отца?

Тогда придётся рассказывать о том, кто он. А я вообще не хочу, чтобы хоть кто-то знал, что я вообще не сирота. Я так и говорю всем новым знакомым, что у меня нет родителей, а тут вот такое…

В общем, всё становится только запутаннее и тяжелее.

Я просто постараюсь теперь как можно реже пересекаться со странным преподавателем философии. Только по делу и только в университете. Достаточно с меня экспериментов.

И… вообще-то уверена, что сегодня встречу двух самовлюблённых мажоров, которые решили, что я им что-то там должна… Так что у меня и других проблем хватает помимо Владислава Романовича.

Машина останавливается. Смолин глушит мотор и оборачивается в кресле корпусом ко мне. Сбежать бы, но я не слышала ещё звука разблокировки дверей.

– Спасибо, что подвезли, – говорю я и на него не смотрю.

Выжидаю. Он ведь не будет меня долго тут держать. У самого, скорее всего, ведь тоже пары. Иначе зачем бы ехал?

– Ну и как твоя проверка? – возобновляет разговор Владислав Романович.

И голос у него такой хмурый. На миг даже возникает мысль, что я обидела его своими словами. Зря я про проверку ляпнула. Блин, всё хуже и хуже…

– Владислав Романович, – закусываю губу, лихорадочно пытаюсь подобрать нужные слова. – Извините. Я не хотела.

– Ответь.

Понимаю, что не отстанет. Хочет хоть что-то услышать.

– Не вышло. Я ошиблась, – пожимаю плечами.

Смолин барабанит пальцами по рулю и кивает. Задумчиво так. Украдкой на него поглядываю. Допрос окончен и он меня отпустит уже?

Скоро ведь пары. Судя по всему, уже надо даже поторапливаться.

– Тогда и я кое-что проверю. Будет ведь честно?

– Что? – мрачно спрашиваю я.

Смолин же резко тянется ко мне и вжимается своими губами в мои.

Глава 13. Смятение

Его губы твёрдые и уверенные легко сминают мои, преодолевают сопротивление (хотя что уж там, я так ошарашена, что почти не шевелюсь) и раскрывают их. Его язык касается моего и тут же активно начинает хозяйничать у меня во рту.

Боже! Что он творит?

Мозг будто в кашу превращается, сложно сосредоточиться на чём-то кроме своих ощущений. А его руки тем временем активно изучают моё тело. Сначала чувствую его широкую ладонь у себя на коленке, а вторую – на пояснице. Он тянет меня к себе, правда здесь слишком тесно для этого. Его рука с моей коленки перемещается на грудь и сдавливает её.

И тут, наконец-то, срабатывает сигнализация в моей голове. Капец! Меня целует и лапает преподаватель! На парковке в машине перед университетом. В тачке, которая привлекает к себе слишком много внимания.

Нас ведь может увидеть кто угодно!

Упираю ладошки в его грудь и резко отталкиваюсь, пытаясь увеличить расстояние между нами. Но он очень сильный! Будто скала мышц, а не мужчина!

С трудом удаётся вырвать свой рот из его захвата. Губы пылают огнём, а внутри до сих пор ощущение, как его язык ласково поглаживает мой. Голова кругом идёт от эмоций.

Если отбросить абсурдность ситуации, то это было… фантастически. Боже! Неужели парни умеют так целовать, что ноги ватными становятся? Похоже, я впервые узнала, что такое бывает.

– Зачем? Что… это было? – выдыхаю я в ужасе.

Дыхание рваное, будто я только что активно скакала в спортзале, сжигая жар. Пульс зашкаливает. Стучит в висках. Как же стыдно! Сгореть бы на этом самом месте. Как такое случиться могло?

– Я же сказал. Проверка.

– И что вы проверяли?

Отодвигаюсь к двери, пользуясь тем, что препод расслабляется на своём кресле и больше меня не удерживает. Упираюсь спиной в дверцу, хочется чем-то прикрыться как щитом. Но у меня даже сумки с собой нет, чтобы хоть как-то спрятаться от внимания наглого взгляда Смолина.

– Хотел бы я сказать, да не могу. Уж извини, – смеётся Владислав Романович, отвечая мне тем же.

Я ведь тоже не призналась, что я там собиралась проверять. Вот теперь гадай: он просто хотел меня поцеловать или это месть за то, что я играю в какие-то игры? Хотя как же! Я ведь не в его вкусе! Значит, точно мстит!

Вспыхиваю ещё больше, чем прежде. Мне надо отсюда сбежать, а дальше будь, что будет! Разберусь как-нибудь и с преподом! Тем более можно считать, что счёт сравнялся. Один – один. Ничья.

А сейчас мне срочно нужно скрыться и больше не попадаться ему на глаза. Надо подумать, привести себя в порядок. Успокоить расшалившиеся нервы.

Блин, да я даже готова сейчас выпить! Лишь бы перестать так трястись. Не пробовала, но говорят, что алкоголь расслабляет. Вот бы и проверила на себе с удовольствием.

- Выпустите меня, - прошу я.

- А разве мы закончили?

Неужели будет допытываться, почему я вела себя у него так? Нет! Не буду я признаваться, я уже всё решила. Собравшись с духом, я тянусь через преподавателя к кнопке разблокировки дверей. Она ведь где-то у него на ручке должна быть.

Нагло? Да! Даже дерзко. Но он сам меня вынуждает делать это! Наши тела соприкасаются помимо моей воли, а он уже обхватывает меня за талию.

– Ух, какая ты оказывается ненасытная, Мила. Всё-таки зря я воздержался вчера ночью, представляю, как было бы весело с тобой кувыркаться.

– Это не то, что вы подумали, – брыкаюсь я, понимая, что загнала сама себя в ловушку.

Теперь ни назад, ни вперёд. Смолин перехватил меня поперёк тела. Моя голова практически упирается в стекло. А потом он обхватывает меня за бёдра и устраивает на себе!

Я сижу верхом на преподе, а моя поясница упирается в руль.

О боже! Всё стало ещё хуже. Я забываю, как дышать. Наши глаза встречаются. Его тёмные омуты пронзают меня насквозь. Я ёрзаю на месте, хочу сбежать.

– М-м-м, мне нравится твой настрой, – заявляет он и стискивает мои ягодицы руками.

Я вскрикиваю и бью его в грудь ладошками.

– Выпустите меня!

– Так быстро? Мы ведь только начали.

Сердце сжимается от страха. Что ж дальше будет? А между ног я чувствую внушительный бугор, который упирается прямо в меня. Похоже, что все эти передвижения по машине, поцелуй да облапывания моего тела возбудили моего странного препода!

Этого ещё не хватало!

Замираю. Лучше уж не шевелиться.

– Владислав Романович, пожалуйста, я правда ни на что не намекаю и ничего больше не проверяю. Мне надо срочно на пары, – взываю я к его совести.

А он вдруг подаётся немного вперёд и… Его стояк усиливает давление на меня через грубую ткань джинсов. И вопреки здравому смыслу, я вдруг понимаю, что внизу живота скапливается напряжение, за которое мне становится жутко стыдно. Разрываюсь от внутреннего противоречия.

– Я… – голос дрожит, но я пытаюсь взять под контроль свои эмоции. – Я хочу выйти из вашей машины.

Смолин так фиксирует мои ноги, что я не могу встать, не могу убежать. И вся эта тесная поза, наши тела, сплетённые друг с другом, вводят меня в полный ступор. Да что за замкнутый круг? Он будто не слышит меня, продолжая сжимать и слегка поглаживать мои бёдра!

Глава 14. Домыслы

Долго принимаю душ, тщательно расчёсываюсь и выбираю одежду. Моих соседок, к счастью, нет дома, но я ведь знаю, что рано или поздно с ними пересекусь, и они будут задавать вопросы.

Только вот легенду я никакую не придумала и не представляю, как выкручиваться из всего этого.

А ещё мне безумно не хочется идти в университет. Но если я не хочу вылететь отсюда с треском, мне нужно заниматься и не прогуливать. Тем более, мне нужна стипендия! Вряд ли она сильно улучшит моё материальное положение, но всё-таки компенсирует расходы на бутерброды и канцтовары.

В итоге со своими медленными сборами как раз едва поспеваю ко второй паре. Влетаю в аудиторию и устраиваюсь на самый дальний ряд с самого края, пока меня никто не заметил в общем толпе.

Обычно я сижу ближе вместе со своими подругами, а сзади предпочитают тусоваться либо неуспевающие, либо… мажоры!

Блин, ну почему я не подумала об этом?!

– Иди к нам поближе, Миланочка, – раздаётся недалеко от меня елейный голосок Красавиной. – Классно вчера потусили, да?

Я оборачиваюсь и бросаю на неё угрюмый взгляд. Кругом неё как всегда порхают подружки-феечки с силиконовыми губами и ресницами до небес. Куклы. Одинаково идеальные, но такие ненастоящие.

– Спасибо, но мне и тут неплохо, – отвечаю я.

– Ну скажи, моя хорошая, с кем же из мальчиков ты всё-таки провела сегодняшнюю ночь? Артур с Глебушкой с ног сбились, пока тебя всю ночь в клубе высматривали, а твои подружки говорят, что ты не ночевала в общежитии…

И хоть Лена наклонилась и вроде как ведёт со мной конфиденциальный разговор, но её прекрасно слышно на всю аудиторию. Взгляды присутствующих скрещиваются на мне, и я начинаю позорно краснеть.

– Вообще-то это не твоё дело, – заявляю я. – Но если уж так интересно, я была у подруги в гостях.

– А твою подругу зовут случайно не Влад Смолин? – хмыкает какой-то парень.

Я перевожу на него взгляд. Это Игорь Говорухин – тоже один из мажоров, приспешник Красавиной. Блин, а он то меня где видел? Вроде я вчера его не встречала в клубе. Но народу было много…

– Ты её видел с Владом? – хмурится Лена.

– Ага, он её в свою тачку сажал. Отвечаю! – довольно заявляет парень.

– Смолин, значит?! – натурально удивляется мажорка.

Она переводит на меня злющий взгляд, и я прямо ощущаю, как он неё исходят флюиды негатива. Сейчас она меня точно ненавидит!

Я отворачиваюсь от неё, беру тетрадку с сумкой и спускаюсь на пару столов ниже. От греха подальше. Ещё в волосы мне вцепится. Может она положила глаз на Смолина, а я тут у него ночь провела.

И хоть информация неподтверждённая, но выводы все уже сделали соответствующие. И что бы я сейчас ни сказала, никто уже не поверит. Вот так и рождаются слухи в студенческой среде.

А я ведь подозревала, что всё так и закончится.

Чёрт! А если кто-то ещё нас и в машине видел? Я верхом на Владиславе Романовиче сидела. Это было очень откровенно. А бежала от него растрёпанная и смущённая. Не сложно сложить один плюс один…

– Шлюшка философа, – громогласно говорит Красавина на всю аудиторию и хохочет.

Ребята и девчонки с задних рядов дружно подхватывают, а я утыкаюсь в тетрадь. Только отличники впереди тактично молчат. Я же усиленно делаю вид, что меня ничего не беспокоит, но по мне итак всё видно.

Позор! Теперь эта кличка приклеится ко мне навсегда.

К счастью, поток радости и пересуд вскоре прекращается, когда в аудиторию входит наш преподаватель по теории государства и права.

Вот только тишина среди студентов вовсе не говорит о том, что они до конца пары забудут обо мне и Смолине…

Глава 15. Две беды

На перемене ко мне вдруг подходят Яна и Карина. Вот чего не ожидала, так это того, что они так быстро переобуются. Вчера-то вечером они наезжали на меня, а сейчас на лицах обеих милые улыбки.

– Ну как ты, Милана? Мы так переживали за тебя, – говорит Яна будто бы искренне.

– Ты ведь не вернулась домой. Мы решили, что мажоры что-то нехорошее с тобой сделали, – виновато добавляет Карина и внимательно оглядывает меня.

Будто может увидеть, изменилась ли я после сегодняшней ночи или нет.

Я раздумываю, верить им или нет. Неизвестно, что у них на самом деле на уме. Зачем-то же они признались Красавиной в том, что меня в общежитии этой ночью не было. Со злым умыслом это было или нет?

Может быть случайно проболтались? Ну не могли же они не догадываться, что мажорка всё выкрутит так, как ей выгодно. Естественно, после их заявления она решила, что я пошла по наклонной дорожке.

– У меня всё супер, – выдавливаю из себя я и даже улыбаюсь.

Типа, смотрите, какая я счастливая. И нет у меня никаких проблем.

И «шлюхой» меня никто не называл, и две подруги не предавали.

А ещё я отлично провела время в клубе и никакие два мажора не пытались меня затащить в вип-комнату для своих грязных делишек.

Ещё и вдвоём планировали развлекаться со мной. Бррр…

– Ты прости, что мы вчера так говорили тебе. Так глупо! Конечно, нашей дружбе ничего не угрожает, ну их – этих парней, – продолжает Яна, а Карина активно кивает.

– Правда. Да что эти мажоры! Всё равно они только для того, чтобы затащить нас в постель, могли бы на нас посмотреть, – добавляет Карина.

Боже, почему вчера-то об этом они не думали? Конечно, этих парней интересует только секс. Неужели думали, что они могут на них реально повестись? Или на меня. Ну вообще смех какой-то.

– Ну хорошо. Рада, что всё прояснилось, – говорю я, лишь бы закрыть уже эту тему.

Не верю я им.

И хотелось бы доверять хоть кому-то в этом универе, но больше не могу. Эти две девочки уже показали свои истинные лица. Наверное, теперь они просто хотят узнать, что я делала у Смолина, да и была ли у него на самом деле.

Но я никому не скажу. Даже если к стенке прижмут – не признаюсь.

Ни мне, ни преподу эти проблемы не нужны.

– А… что там с Владом? – медленно говорит Карина и делает большие глаза. – Реально ты у него дома была?

– Нет, – отвечаю я. Что и следовало доказать. Даже паузы не выдержали. – Пришлось номер в мотеле снять, чтобы поспать нормально.

– А Говорухин тебя видел…

– Игорь был пьян. Едва на ногах держался. Что он там мог видеть? – беспечно пожимаю я плечами.

А на лице ни один мускул не дрогнул.

Нет фото или видеофиксации – считайте, что ничего и не было. Никто не будет копать глубоко и искать доказательства, что я что-то и где-то делала с преподом.

Всё.

Тема закрыта.

– Блин, так всё банально, – вздыхает Яна.

– Да, всё совершенно обычно. Ничего такого.

Смотрю на своих бывших подружек и жду, когда они уже от меня отстанут.

Но вдруг лица обеих вытягиваются, и я тут же напрягаюсь. Понимаю, что их привлекает что-то за моей спиной. Только хочу обернуться, как чьи-то руки подхватывают меня вверх, а в следующий миг я приземляюсь на чьё-то плечо.

– Эй! – возмущаюсь я и пытаюсь рассмотреть, кто такой борзый.

– Молчи, мелкая. Вчера ты меня продинамила, а я такое отношение к себе не потерплю, – заявляет Артур и нагло устраивает свою пятерню на моей ягодице.

Я ошеломлённо молчу, а потом начинаю брыкаться. Мы в стенах универа! Тут такое, как в клубе не прокатит! Тут преподаватели ходят в конце концов!

– Артур! Пусти! – кричу я и бью его по спине.

– Заглохни.

Я поворачиваю голову. Мои светлые пряди висят чуть ли не до пола. Пытаюсь рассмотреть в перевёрнутом состоянии хоть кого-то по пути. И тут впадаю в шок второй раз.

– Привет, куколка, – подмигивает мне Глеб.

Идёт рядом спокойной уверенной походкой. Мажоры будто уверены в том, что никто их не тронет и на это безобразие все встреченные студенты и преподы закроют глаза. Да кто же их родители, что они вообще ничего не боятся?!

– Глеб, помоги! – взываю я к его совести.

– Извини, детка, но нет. Ты испортила вчерашний вечер. Так что мы решили, что неплохо бы тебе испортить в ответ тоже что-нибудь.

Парни начинают хохотать, а моё сердце стучит от страха в два раза быстрее. Эти мажоры совсем безбашенные.

С кем я только связалась?

Куда они меня несут и что портить будут?

И тут я вдруг понимаю, что. Они про мою девственность!

Мы идём мимо деканата. Даже это их не смущает. Только готовлюсь голосить снова, но мой рот накрывает ладонь Глеба. Брыкаюсь, но их это только ещё больше забавляет. Наверное, и студенты, попадающие нам на пути, не решаются спорить с мажорами.

Глава 16. Из-под контроля

Влад Смолин

Эта девочка как заноза в одном месте.

Когда соглашался на эту работал, не думал, что меня так торкнет. Милашка. Да. Обожаю блондинок. А какие формы. Грудь третьего размера. В самый раз. Тонкая талия, плоский животик с аккуратным пупком. А задница просто огонь.

Но я ведь на работе. И правила были обозначены сразу.

Нельзя, блядь!

Я ведь могу любую заполучить. Девки ведутся на меня пачками. Так что Милана – не для меня. И ни для кого другого пока. Моя задача – чтобы никто её и пальцем не тронул, без её желания, естественно.

Те два придурка – Леонов и Фомин – явно напрашиваются на проблемы. Яйца оторву, если только они к ней подкатят ещё раз. А ведь очевидно, что так просто не отпустят. Зацепила она их, и ничего удивительного в этом нет.

Я сам ошалел, когда добрался до её губ. Блядь, сладкая такая. А попа просто атас. Думал, что просто запугаю её, чтобы и не думала меня больше провоцировать, как тогда в моей квартире.

В следующий раз будет думать головой, как перед здоровым мужиком оголять свои прекрасные формы. Но… чёрт! Едва не зашёл за грань. Мозг вырубило, когда закинул её на себя в машине.

Но зато теперь за километр меня обходить будет. Добился своего. Улепётывала от меня как ужаленная пчелой.

Я лениво просматриваю местоположение Савиной в проге. Первую пару прогуляла. Теперь топчется у аудитории. Точнее – её телефон никуда не перемещается. Застряла у аудитории. Болтает с кем-то?

– Владислав Романович, а вы разве на собрание не идёте? – встречает меня в коридоре Марина Ивановна.

Симпатичная молодая преподавательница по конституционному праву. С первого дня, как я тут нарисовался, она мне глазки строит. И я бы может завалил её, но работа… Не привык мешать личное с рабочим, так что держу приветливую, но максимально отстранённую маску на лице.

– Собрание? – изгибаю вопросительно бровь.

– Да, декан всех позвал. Буквально пятиминутка в зале на пятом. По поводу дня факультета что-то.

То есть, чёрт возьми, наш факультет сейчас без преподавателей? Все срулили? Чувствую, как в груди шевелится нехорошее предположение. Сучата мажоры вполне могли бы воспользоваться ситуацией.

Декана нет, преподавателей нет. Пусть свободен, чтобы творить беспредел.

А одна особа явно любит встревать в разные истории. Тогда какого хрена она там сидит под аудиторией, в которой давно уже закончилась лекция?

– Не иду, – отвечаю я Марине Ивановне и отворачиваюсь от коллеги.

Да, блядь, пять минут уже торчит на одном месте. Может телефон потеряла?

Быстро двигаюсь прямо к ней, но там, где должен увидеть привлекательную студентку, нахожу только её двух растерянных подружек. Держат в руках её сумочку и о чем-то перешёптываются.

– Где она? – спрашиваю, когда подхожу.

Я уже на взводе. Хмурый. Может быть даже охренительно злой. Но мысль, что я проебался и с девчонкой за пять минут что-то сделали бьёт по нервам наотмашь.

– Владислав Романович, – испуганно говорит тёмненькая.

Карина Истомина. Родители живут в деревне. Едва сводят концы с концами. Отец на заводе работает и побухивает. Мать – медработник в поликлинике. Зарплата такая, что от одной цифры можно впасть в прострацию.

– Здравствуйте, – лепечет вторая.

А это Яна Шевченко. Шалава ещё та. За две недели учёбы уже с двумя парнями замутила. Приехала с севера. Родители тоже не айс. Мама – уборщица, а папа – рабочий на СТО. Как только умудрилась на юрфак попасть. Загадка.

– Где. Савина. Милана? – говорю чуть ли не по слогам.

– Она… пошла с ребятами… – выдавливает из себя Шевченко. – По коридору. Последняя дверь… справа.

И слабый взмах руки.

Кто такие ребята ясно. Не трачу время на то, чтобы расспрашивать этих девчонок. Они так охренели от моего вида, что разговаривать разучились. Да, нельзя мне показывать свою заинтересованность.

Но блядь! Времени нет.

Иду по коридору и прикидываю варианты. Ну эти уёбки не стали бы прямо здесь что-то с Миланой делать. Но унизить могли бы. Припугнуть. Семь минут после окончания пары. Что они успели?!

Дверь заперта, естественно. Но я уже давно сделал дубликаты от всех ключей всех кабинетов юрфака. На всякий случай.

Открываю и вхожу.

Милана стоит на коленях на полу. По щекам бегут слёзы. Один урод держит её за руки сзади и придавливает её ноги своими, чтобы не убежала, а второй… Тварь. Леонов застыл с руками на ширинке. Но не вытащил ещё свой причиндал.

Оба смотрят на меня так, будто я пустое место.

Ну это мы ещё посмотрим, кто чего стоит.

Аккуратно прикрываю дверь за собой и поворачиваюсь к ним. Неторопливо прохожу внутрь.

Даже не рыпаются уроды. Зазвездились. Считают, что весь мир можно купить и замять любое дело. Я для них очередной чувак, которого легко можно убрать на пути своих забав.

Глава 17. Замена

– Как ты? – спрашивает Владислав Романович.

Как только дверь за мажорами закрывается, преподаватель переключает внимание на меня. Разворачивает меня в своих руках, наклоняется и заглядывает в глаза. Смотрит в самую душу. Сканирует насквозь.

Как я? Эти два урода только что хотели сделать со мной ужасные вещи. Озвучивали вслух всё, что было у них на уме. В каких позах и как они будут меня использовать. А я… как отвратительно чувствовать себя беспомощность. Как ужасно, когда тобой кто-то управляет, а ты не можешь ничего сделать в ответ.

Я всхлипываю и бросаюсь к Смолину.

Обвиваю его за талию и реву в его пиджак. Меня трясёт. Такого со мной ещё не было. Да, приставали. Да, улепётывала по ночным улицам с колотящимся от страха сердцем от пьяных мужиков.

Но вот так. Среди бела дня. В универе. Где я думала, что до такого докатиться не может…

Врасплох. Наотмашь.

– Они ведь не успели? – зависает вопрос.

Смолин прижимает меня к себе в ответ, гладит по волосам в успокаивающем жесте. Но чувствую, что он напряжён. Готов сорваться и, наплевав на всё, добиться справедливости. Так, как он это себе представляет.

А что в его голове – мне даже страшно представить.

– Просто припугнули, – выдавливаю сквозь очередной всхлип.

В голове до сих пор их мерзкие слова. А когда Глеб меня на пол кинул и прижал, чтобы не рыпалась, я думала, что от страха в обморок упаду. И Артур потом встал передо мной и со смехом говорил, как я его удовлетворять буду ртом.

Я так сильно сжимаю пиджак Смолина, что медленно начинаю понимать, что мои пальцы уже болят от напряжения. Но как расслабиться?

Я готова бежать куда угодно, лишь бы больше никогда не пересекаться с Леоновым и Фоминым. Но это невозможно. Они всегда будут маячить где-то рядом. Мы ведь учимся на одном факультете.

Если только бросить всё. Уйти отсюда и забыть о том, что хотела добиться чего-то большего, чем работа официанткой в мелкой забегаловке для студентов и разнорабочих.

– Чёрт! Да что ты за магнит для приключений, – бурчит недовольно Смолин.

Я замираю. Да… Неприятности так и преследуют меня. Одна за другой. И, кажется, нет конца и края этому ужасу.

Снова тот же вопрос крутится на языке. Мой преподаватель нашёл меня как-то, знал, что я тут. И спас. Снова спас из лап этих придурков. Зажравшихся мажоров.

Почему?

Ну зачем он это делает?

– Владислав Романович, почему вы мне помогаете? – спрашиваю снова.

Не уверена, что услышу ответ, но я хочу знать. Я бы с удовольствием не стала говорить про отца, но сейчас даже готова признаться, что я не сирота. Выложить перед Смолиным все свои подозрения.

– Не забивай свою голову ненужной информацией. Есть такой принцип у меня. Я ненавижу, когда сильные используют свою силу в неправильном русле.

– То есть вы помогаете мне, потому что я слабая и беззащитная? – вспыхиваю я от негодования.

Вырываюсь из его объятий и смотрю на него со злостью.

Знал бы он как я росла в неблагополучном районе. Как я ухитрялась пробираться в нашу с мамой квартиру на втором этаже по дереву, чтобы не идти через страшный подъезд, где никогда не работали лампочки.

Знал бы, что я с детства собирала бутылки после пьяных посиделок у нашего дома и у соседних. Как я с друзьями сдавала их в пункт переработки стекла, чтобы хоть какие-то карманные деньги были. Чтобы я могла купить хлеб, если у мамы были тяжёлые дни.

Она работала в магазине, брала двойные смены, но время от времени какие-то мелкие воришки таскали товары, а расплачиваться приходилось за них из собственной зарплаты. Бывало совсем худо. В конце месяца оставались копейки.

Знал бы Смолин, что я прекрасно бегаю только из-за того, что местные гопники вечно ко мне докапывались, а в драке я непременно получала синяки. Ходить с синяками по школе было стыдно. А раз драться не научилась, пришлось научиться бегать.

Знал бы он, что я ношу всю эту безразмерную одежду только для того, чтобы скрывать данную от природы прекрасную фигуру, а волосы всегда завязываю в гульку или в косу, чтобы не привлекать внимание к густым светлым локонам. Потому что это опасно. Опасно быть красивой.

Да разве я хочу, чтобы хоть кто-то узнал о моём тёмном мрачном прошлом без единого светлого воспоминания? Разве, что когда у мамы был выходной, который мы непременно проводили вместе. Отбросив все дела. Просто делали что-то вместе…

– Не кипятись, Милана.

Смолин подходит и обхватывает меня за предплечье. Тянет к себе и вдруг наклоняется и нежно касается моих губ. Всего миг, когда его губы прижаты к моим губам. А потом он отрывается и смотрит на меня.

Так, будто проверяет реакцию.

А я в полном шоке.

– Что вы делаете? – выдыхаю я зачарованно.

Зачем он так?

Знает ведь, что меня только что чуть не принудили к интиму, а сам начинает ко мне приставать. Хочет, чтобы у меня ещё и от него мандраж начался?

Глава 18. Угрозы

Влад Смолин

– Я понимаю, что за вас поручились. Но и вы меня поймите, Владислав Романович, – ректор сверлит меня взглядом. Вижу, как я его раздражаю, но ничего, потерпит. – У нас престижное заведение. В стенах нашего университета непозволительны отношения между преподавателем и студенткой.

Я откидываюсь на спинку кресла. Неудобное, зараза. Психологический приём, чтобы приглашённые на ковёр чувствовали себя некомфортно. Показывает своё превосходство. Бесит, что Олег Викторович считает тут себя властелином мира.

А ведь как быстро прогнулся под обстоятельства буквально пару недель назад и сместил динозавра философии ради того, чтобы мне местечко нашлось.

И кому ты тут заливаешь, что у тебя есть принципы? Что в этом мире что-то подчиняется каким-то незыблемым правилам.

Да и обойти это легко можно. Кто запретит встречаться со студенткой за пределами универа? Хотя планов таких я и не имею на Савину…

– Понимаю, – киваю я, сдерживая улыбку. Что бы я ни сделал, не отправит от меня в отставку. Пока моё дело не будет сделано, пока я сам отсюда не уйду, никто меня не тронет. – Это вообще не то, о чём вы подумали.

Ректор, естественно, не верит. Однако держит лицо.

Но я не обманываю. Я просто помогал девчонке пережить стресс. Хотел показать, что не все кругом мудаки, что она заслуживает хорошего отношения. И да, я сам мудак, потому что с ней встречаться не могу. Но пусть лучше переключится в своей злости на меня, мне-то она может высказать всё, что захочет, а вот с Леоновым и Фоминым ей лучше не пересекаться больше.

И почему я полез к ней с поцелуем? Знал же, что накроет. Запретный плод сладок…

Но как, блядь, хочется снова коснуться её пухлых губ. Наплевать на всё и снова её прижать к себе. И это меня тоже бесит.

Впервые я как подросток едва контролирую свои желания.

– Давайте так, – ректор переплетает пальцы на столе. – Я вам вынес предупреждение, вы его приняли к сведению и больше, надеюсь, мы к этому разговору не вернёмся.

– Согласен. Я могу идти?

Константин Игоревич кашляет в углу, и я бросаю на него взгляд. Толстенький лысеющий мужик, который слюни на студенток пускает. Женат. Двое взрослых детей. Но уверен, что если покапать, найдётся какая-нибудь каверзная история. У меня на уродов нюх хороший.

– Извините, Олег Викторович, но может стоит хотя бы как-то обозначить провинность.

– Наказание? – вскидываю я брови в издёвке.

Докатились. И что же такого оригинального могут придумать старпёры? Сказать мне не приближаться к Савиной? Детский сад. Ради неё я тут и никакие условности меня не остановят.

И уж тем более Шишов или Верещагин.

– Может быть отстраним Савину от занятий философии временно? Пусть учится по учебнику, а экзамен вообще может сдавать… ну мне, например.

Константин Игоревич густо краснеет и начинает снова кашлять. Я сжимаю руки в кулаки и едва сдерживаюсь, чтобы не расписать его рожу в фиолетовый оттенок. По моим глазам, наверное, видно, что я чуток в гневе, потому что декан вздыхает и отходит от меня ещё дальше.

Хотя куда уж? Итак в углу жмётся.

– Это не выход. Девочка должна учиться, – говорит Верещагин, и я даже проникаюсь благодарностью к адекватности ректора.

Конечно, девочка должна учиться. Она, блядь, именно за этим и пришла в универ. А не за тем, чтобы конченные придурки издевались над ней. Лучше бы эти двое обратили своё внимание на мажоров, а не на нас с Миланой.

Но я не выдаю их. Разберусь сам, если ещё хоть раз повернут свои рожи в сторону Савиной. Придётся воплощать угрозы в жизнь.

– Владислав Романович, вы отличный специалист и, надеюсь, что это место для вас что-то да значит. На первый раз просто закроем на инцидент глаза. И я буду ждать, что вы всё же прислушаетесь к моим словам.

Я поднимаюсь с места. Пожимаю ректору руку и двигаю к выходу.

Двадцать пять лет от роду, а меня отчитывают так же, как и в детстве. Где же ты, взрослая жизнь? Смешно просто. Я уже тянусь к ручке двери, как меня окликает Верещагин.

– Владислав Романович!

Поворачиваюсь. Вопросительно приподнимаю бровь.

– Но если вдруг всё-таки ещё раз такое случится… Придётся нам принять меры, несмотря на ваших покровителей.

Едва не матерюсь вслух. Но вместо этого вежливо улыбаюсь и покидаю ректорат.

Не будет этого. Моя крыша такая, что её не снести и уж тем более какими-то вшивыми угрозами. Неужели лишние деньги появились в универе? Разве спонсоры не должны занимать почётное место на какой-то там доске?

Приветливо улыбаюсь Маргарите Семёновне – секретарше ректора. Она на меня бросает недовольный взгляд поверх своих квадратных очков. Направляюсь прямиком к Милане. Девушка сидит бледная и осунувшаяся.

– Как ты? – спрашиваю её.

Плевать на секретаршу и всех кругом. Главное, чтобы она была в норме. Но Милане даже ответить не дают, дверь в ректорат открывается и Шишов, откашлявшись, просит её войти внутрь.

Глава 19. Я так хочу

– Милана, вы ведь понимаете, что мы хотим вам сказать?

Я киваю. Что уж тут не понимать?

Константину Игоревичу открылась очень любопытная картина, когда он зашёл в пустую аудиторию. Я в объятиях преподавателя, и мы целуемся. Жарко. Вкусно. Тут всё однозначно понятно было со стороны.

Я отгоняю прочь ненужные сейчас мысли и сомнения.

Правильно это было или нет – не играет никакой роли. Потому что у всего есть последствия, и у этого нашего поступка тоже.

Меня… исключат из универа?

– Вы должны понимать, Милана, что подобные отношения в стенах нашего заведения недопустимы, – ректор недовольно морщится, а я отвожу взгляд. Неловкость. Это с некоторых пор становится нормой в моей жизни. – Конечно, мы не можем запрещать вам строить отношения с кем угодно за пределами универа, но вы ведь молодая красивая девушка… Представьте, что одна маленькая случайность может испортить вашу будущую карьеру. А вы ведь здесь, чтобы стать специалистом. Грамотным востребованным специалистом.

Маленькая случайность? Я удивлённо смотрю на Олега Викторовича. О чём он говорит? Кажется, я потеряла нить разговора. Мой декан покашливает, напоминая о своём присутствии. И то, что он стоит за моей спиной, нереально напрягает.

Меня будто держат в плену и думают, что я сейчас сорвусь и убегу. Глупости какие. Я готова получить наказание, только бы уж дали шанс учиться, а не выгоняли с треском.

– Беременность, – серьёзно произносит ректор, и я стремительно краснею. – Стать молодой мамой, конечно, прекрасно, но тогда вам придётся забыть о карьере. Впрочем, у вас ведь есть своя голова на плечах.

Я снова поспешно киваю.

– Вот и славно. Надеюсь, что больше мы не будем с вами обсуждать подобные вопросы.

– Да, я вас поняла, – отвечаю подавлено.

Ректор ещё несколько мгновений сверлит меня взглядом. Тяжёлым взглядом. Я стараюсь держать лицо. Изо всех сил делаю вид, что всё в порядке. Что я осознала и больше так делать не буду.

– Можете идти, Милана, – кивает Олег Викторович.

Я подскакиваю с места, бормочу «до свидания» и вылетаю из кабинета. Мысли разбегаются в разные стороны, и я не могу понять, за что уцепиться. Сегодня слишком нервный день. Мажоры, поцелуи, снова поцелуи со Смолиным. Как так вышло-то?

В приёмной замечаю Владислава Романовича. Почему он остался? Боже! Неужели не понимает, как все может закончиться?

Секретарша бросает на меня такой красноречивый взгляд, в котором читается всё, что она думает обо мне. Явно приняла за девушку лёгкого поведения! Я хмурюсь и топаю к выходу. Засовываю руки в карманы джинсов.

Полный провал. Меня вышвырнут из универа, и я навсегда останусь работать официанткой. Больше никуда не возьмут без образования. И без связей. И да, я не собираюсь пользоваться тем, что у меня есть крутой папаша!

Я делаю вид, что не замечаю своего преподавателя. Иду мимо, хотя он уже поднимается с кресла. Выхожу с понуро опущенной головой в коридор и быстро несусь к лестнице. Нужно как можно скорее добраться до пары, хотя уверена, что я уже нещадно опоздала.

Со всеми этими ситуациями, которые меня преследуют сегодня…

– Мила, постой!

Я игнорирую. Бегу быстрее. Из-за того, что уже идут занятия, в коридорах никого нет и вообще довольно тихо. Мои шаги отзываются гулким эхом, а следом за мной слышны шаги Смолина.

Да, нас не видят прямо сейчас, но достаточно и того, что ректор и декан в курсе событий.

Я влетаю на лестницу, но не успеваю сделать и пары шагов, как меня обхватывают сзади руки Владислава Романовича. Он тянет меня на себя и разворачивает к себе лицом.

– Что вы делаете? – пытаясь вырваться, бурчу я. – Нас обоих накажут за всё это!

– За что? – насмешливо интересуется он.

Я теряюсь. Это ведь очевидно. Хочет, чтобы я вслух сказала, что мы целовались на глазах у декана? Зачем он так? Или что он сейчас, после разговора с ректором и его предупреждения, прижимает меня к себе?

– Может быть за это?

Владислав Романович наклоняется и быстро целует меня в губы. Рукой он фиксирует мой затылок и врывается в рот. Активно хозяйничает языком, подавляет меня, ласкает… Это больше не похоже на нежный поцелуй. Это завоевание.

Его вторая рука опускается на мою поясницу и вдавливает моё тело в его.

Я растерянно позволяю всё это.

Сердце выбивает нестройный ритм. Кажется, будто он слышен на весь универ.

Обхватываю плечи преподавателя. Понимаю, что сейчас мы с ним ходим по тонкой грани. Это центральная лестница и тут может появиться кто угодно. И это только после того, как мы получили выговор!

Я упираюсь в Смолина и с трудом вырываюсь из его захвата. Да и то, похоже, только потому, что он мне это позволяет сделать.

– Владислав Романович, – произношу ошалевшим от шока голосом. – Никогда так больше не делайте!

– А если мне хочется?

– Но… я не хочу!

Глава 20. Защитник

Народу на удивление в кафешке много. Несмотря на то, что сегодня понедельник. Обычно вся жара начинается в пятницу. Я только и успеваю бегать от столика к столику. Голодные студенты. Молодые парочки. Разнорабочие.

А к вечеру появляется одна очень шумная компания.

Судя по всему эти пятеро ребят собрались тут что-то отпраздновать. Алкоголь льётся рекой, видно, что у парней уже хмельные взгляды. И, к моему несчастью, этот столик приходится обслуживать мне.

– Эй, красотка, нам ещё пару бутылок пива!

Я покорно иду к бару. Посетителей уже напрягает этот шум. Да, у нас кафе молодёжной направленности, рассчитанное на студентов по большей части. Но всё-таки это уже перебор так орать.

Есть несколько вещей, которые меня устраивают в этой кафешке. То, что она рассчитана на небогатых, и мажоры сюда никогда не суются. Если бы Леонов и Фомин решили сюда прийти, я бы от ужаса не знала куда себя деть.

Ещё тут хороший коллектив. Я со всеми нашла общий язык и между нами никогда не было никаких непоняток. Всё чётко, доброжелательно и по делу.

И немаловажный фактор. Я могу ходить в чём угодно. Только бейджик на свою одежду и красная кепка с названием кафе. Меня это вполне устраивает. Годы жизни среди гопников и всяких отбросов общества научили меня носить камуфляж. Не высовываться.

– Всё норм? – спрашивает Виталик, передавая мне две стеклянные бутылки с пенной жидкостью.

– Пока да.

– Если что, говори. Не нравится мне эта тусовка.

– Мне тоже, – вздыхаю я и иду обратно к столику.

Ещё пара часов и заведение закроется. Наконец-то можно будет пойти домой. Долгий странный день закончится. Приду и сразу вырублюсь. Всё-таки ночью я очень мало спала и меня уже немного вырубать начинает.

Я подхожу к столику и как раз в этот момент один из парней – высокий и широкоплечий блондин – поднимается с места. Мы случайно сталкиваемся и одна из бутылок вылетает из моих рук.

С треском падает на пол и обрызгивает пивом меня и этого блондина. Другим достаётся меньше. Но стекло оказывается возле столика под нашими ногами.

Компания разряжается громким смехом, но мне как-то вообще невесело.

– Блядь! Смотри куда идёшь! – возмущается на всё кафе блондин.

– Извините, – сухо говорю я. – Я сейчас всё уберу.

– А мои штаны ты тоже вычистишь?

Но вообще-то это случайность! Он вставал, я шла… Такое со всяким могло случиться. И этот тон с наездом. Ненавижу перебравших клиентов, с ними всегда какие-то проблемы бывают.

– Я принесу вам влажные салфетки, – выдавливаю из себя и ставлю непострадавшую бутылку на стол.

Разворачиваюсь, чтобы взять веник и совок. Потом ещё шваброй придётся пройтись, чтобы пивная жижа не расползлась по всему полу.

– Эй, стой!

Блондин догоняет меня и обхватывает за плечо. Разворачивает к себе, но из рук меня не выпускает.

– Отработать придётся, красотка. Свою оплошность.

– Что?

– Что слышала. Ты меня опозорила перед друзьями, – хрипит мне в лицо придурок, обдавая запахом перегара.

Я поджимаю губы. Но ответить ничего не успеваю. Меня резко дёргают назад, освобождая от неприятного захвата блондина, задвигают куда-то в сторону, а в следующий миг мой обидчик уже летит на пол.

Я ахаю.

И тут понимаю, что это Смолин. Врезал клиенту вот так сходу! Другие официантки и наш бармен Виталий ошарашены. Да и посетители не сразу осознают, что тут потасовка намечается. Правда кое-кто всё-таки реагирует.

Четверо парней, друзей этого блондина, уже подскакивают с места и бегут к Владиславу Романовичу.

– Так. Парни. Расслабились, – выставляет перед ними руки Смолин.

И те реально озадачено останавливаются. Я стою за спиной преподавателя и продолжаю пялиться на лежащего на полу блондина. Тот бурчит себе под нос какие-то трёхэтажные маты, но подняться на ноги не может.

– Ты кто такой? – напрягается один из компашки.

– Неважно. Но обижать девушку не дам. На улицу, ребят. Тут кулаками махать не будем, – сразу предлагает Владислав Романович.

– Не надо, – пищу я сзади и обхватываю его за руку.

Но он на меня не обращает никакого внимания. Парни хмуро кивают. Один из них помогает блондину подняться на ноги. Говорит ему что-то. Смолин идёт следом за компанией из пяти парней, а я цепляюсь за него.

– Что вы делать будете? Их же пятеро! – шепчу я.

Мне даже всё равно, что все сейчас на нас пялятся. Я в шоке. Я не могу допустить, чтобы из-за меня пьяные безумцы избили Смолина. Нельзя ведь так! Это неравные силы.

И всё-таки мне удаётся ненадолго его остановить. Поворачивается и бросает на меня спокойный уверенный взгляд.

– Мил, не переживай. Оставайся тут.

И выходит. Я смотрю ему вслед, и сердце сжимается от ужаса. Что же мне делать? Идти за ним? Но вдруг я только мешать буду? В драке моё присутствие может только отвлекать. Закусываю губу и готова расплакаться уже от беспомощности. Ко мне походит Лина, ещё одна официантка.