Мой храм

Глава 1. Властелин Дубая

Вечерний Дубай раскинулся за панорамными окнами Zuma, словно гигантская драгоценность, выложенная на черном бархате ночи. Небоскребы, пронзающие небо, мерцали, как лезвия, окутанные золотом, а Персидский залив лениво переливал в своих водах отражения огней — будто капризная женщина, меняющая украшения.
Самвел Кобо, откинувшись в кресле из черненого дуба, вращал в пальцах бокал Dom Pérignon, наблюдая, как пузырьки устремляются вверх, словно спешащие на свидание влюбленные. Вокруг — привычный антураж его мира: приглушенный смех, шепот сделок, блеск дорогих часов, отсчитывающих чье-то время. Его время.
— Еще один тост за тебя, король, — Арман, его друг и партнер, поднял бокал, сверкнув зубами белее, чем жемчуг в ожерелье какой-нибудь эмиратской принцессы. — Ты только что купил пятнадцать процентов Al-Mahra Group за двадцать миллионов. Это не просто сделка, это вход в круг избранных. Теперь нефтяные шейхи будут здороваться с тобой первыми.
Самвел кивнул, но в душе не чувствовал ничего, кроме тяжелой, как дубовая дверь сейфа, усталости. Деньги, власть, женщины — все это давно превратилось в рутину, словно дорогой, но надоевший десерт, который подают в конце каждого ужина. Даже шампанское казалось ему сегодня плоским, как комплименты тех, кто боялся его больше, чем уважал.
— Что с тобой? — Арман прищурился, будто пытаясь разглядеть трещину в отполированном фасаде. — Ты выглядишь так, будто тебе подали "Шато Лафит" в пластиковом стакане.
— Надоело, — Самвел отхлебнул, чувствуя, как холодная игристость шипит на языке. — Одно и то же. Те же лица, те же разговоры. Даже их лесть звучит, как заезженная пластинка.
Арман рассмеялся, и его смех напомнил Самвелу звук падающих монет — звонкий, но пустой.
— Значит, тебе нужен ретрит. Летим на Бали.
— На Бали? — Самвел скривился, будто ему предложили заменить икру на дешевые оливки. — Я не курортный тип. Пляжи, коктейли, загорелые туристы… Нет, спасибо.
— А если я скажу, что там сейчас можно купить апарты за полцены? — Арман наклонился вперед, и в его глазах вспыхнул тот самый огонь, который зажигался только перед особенно выгодными аферами. — После пандемии цены упали, но рынок вот-вот взлетит. Ты же знаешь, я никогда не ошибаюсь в таких вещах.
Самвел задумался. Бали… Остров, где даже воздух пропитан сладкой ленью и запретными желаниями. Возможно, это именно то, что ему нужно — сменить духоту кабинетов на соленый ветер, расчеты на азарт.
— Посмотрим, — он поставил бокал на стол с таким видом, будто подписывал очередной контракт. — Но если там окажется хоть один "инстаграмный блогер" с селфи-палкой, я выброшу тебя в океан.
Арман только усмехнулся.
***
Через двенадцать часов Самвел уже сидел в кресле первого класса Emirates, откинувшись на мягкую кожу, которая казалась нежнее, чем кожа большинства его любовниц. Самолет взмывал в небо, оставляя позади Дубай — город, который он покорил, но который так и не смог покорить его.
— Шампанское, господин Кобо? — одна из стюардесс, брюнетка с губами, налитыми, как спелые вишни, склонилась над ним с бутылкой Krug.
— Конечно, — он кивнул, но его взгляд уже скользил по ее стройной фигуре, обтянутой формой, которая оставляла чуть больше простора для фантазии, чем допускали правила авиакомпании.
Рядом стояла вторая — высокая блондинка с глазами, напоминавшими бирюзу, добытую где-то в глубинах его собственных рудников. Они переглянулись, и в этом взгляде Самвел прочитал то, что не нуждалось в словах.
— А что, если предложить вам что-то… крепче? — пробормотал он, чувствуя, как скука наконец отступает.
Брюнетка улыбнулась, а блондинка прикусила губу, словно уже представляя, как нарушает все корпоративные инструкции.
— В первом классе сегодня только два пассажира, — шепнула брюнетка. — И кабина пилотов звукоизолирована.
Самвел почувствовал, как в жилах снова закипает азарт.
***
Когда самолет начал снижаться, он лежал между ними, вдыхая смесь дорогих духов и собственного удовлетворения. Где-то там, внизу, был Бали — остров, который, возможно, принесет ему новую сделку.
Но первая сделка этой поездки уже была заключена.

Глава 2. Карманный капиталист

Аэропорт Денпасара встретил их влажной жарой, которая обволакивала, как навязчивый поклонник. Самвел, привыкший к стерильному климату Дубая, поморщился, когда тропический воздух прилип к его коже, словно невидимая пленка.
— Где этот представитель? — он резко огляделся, но Арман уже размахивал телефоном, что-то горячо объясняя на английском.
— Говорит, задерживается на полчаса, — буркнул Арман. — Но такси уже ждет.
Самвел кивнул и поставил свой кожаный портфель с ноутбуком на землю, чтобы поправить часы. Одну секунду. Меньше.
Но когда он поднял голову — портфеля уже не было.
— Что за… — он резко обернулся, но в толпе мелькали только безликие туристы, торговцы сувенирами и улыбающиеся встречальщики.
— Арман! — его голос прозвучал как хлыст.
Друг обернулся, и его лицо сразу стало маской ужаса — он знал, что означает этот взгляд.
— Ноутбук?
— Украли. Прямо у меня из-под носа.
В глазах Самвела закипела черная ярость. В этом ноутбуке были чертежи новой сделки, контакты, цифры — все, что нельзя было потерять.
— Мы едем в полицию. Сейчас же.
***
Участок полиции в Куте напоминал декорацию к плохому фильму про тропический ад: облупленные стены, вентилятор, скрипящий, как старый грешник, и запах пота, смешанный с ароматом дешевого кофе.
Самвел вошел так, будто собирался купить это заведение вместе с персоналом.
— Меня ограбили. В вашем аэропорту, — его голос звучал холоднее, чем кондиционер в его дубайском офисе.
Дежурный офицер, толстый балиец с усами, достойными осьминога, лениво поднял на него глаза.
— Паспорт, виза, пожалуйста.
— Нет времени на формальности, — Самвел положил на стол пачку сотенных долларов. — Мне нужен этот ноутбук. Сегодня. Сейчас. И человек, который его взял — в камере. Или вы предпочитаете, чтобы ваш начальник узнал, как здесь "работает" полиция?
Офицер медленно убрал деньги в ящик и вздохнул, как человек, которому внезапно добавили работы.
В этот момент дверь распахнулась, и в участок втолкнули группу молодых людей — европейцев, с плакатами "Ban Plastic Now!" (Остановите пластик сейчас) и "Save Our Ocean!" (спасём наш океан). Среди них выделялась одна — высокая девушка с каскадом медных волос и глазами, горящими, как угли.
Самвел мельком глянул на нее, но его мысли были заняты другим.
— Вы вообще понимаете, кто я?! — он ударил кулаком по столу, и офицер вздрогнул.
— Сэр, мы сделаем все возможное…
— Возможное? — Самвел оскалился. — Я заплачу вам в десять раз больше, чем вы видели за год, но этот ноутбук должен быть у меня через три часа!
Вдруг он почувствовал легкий толчок в плечо и русскую речь с легким балийким акцентом.
— Эй, ты здесь не один! — это была та самая рыжая.
Он резко развернулся.
— Не трогай меня.
— А ты не ори, как последний капиталист! Здесь люди пытаются решать реальные проблемы, а ты…
— Убирайся, — он оттолкнул ее, даже не задумываясь о силе.
Девушка отлетела назад, но не упала — ее поймали друзья. В ее глазах вспыхнуло что-то опасное.
— Ты пожалеешь об этом.
— Очень сомневаюсь, — фыркнул он и повернулся к офицеру. — Я жду звонка. Иначе ваш начальник завтра будет мыть полы в аэропорту.
***
Вилла, которую снял Арман, была роскошной — белоснежные стены, бесконечный бассейн, сливающийся с океаном, и запах жасмина, плывущий в воздухе. Но Самвел не мог расслабиться.
Рабочие звонки сыпались один за другим.
— Нет, я не могу прислать документы сейчас! — он рычал в телефон. — Да, я знаю, что сроки горят!
Арман, понимая, что друг на грани, сделал единственное разумное в этой ситуации, как он считал — пригласил девушку.
Она появилась, как тропический сон — высокая, гибкая, с кожей цвета карамели. Но даже ее искусные руки и шепот "Расслабься, господин..." не спасали.
Самвел отстранился.
— Пошла.
***
Утро не стало лучше.
Самвел ехал на просмотр нового места под комплекс апартаментов — потенциальной инвестиции. Но когда машина подъехала к месту, он увидел толпу с плакатами.
"Stop destroying Bali!"
"History over profit!"
И среди них — она.
Рыжая.
Их взгляды встретились, и он вдруг понял, что она ждала этого момента.
— О! Это же наш дружок-капиталист! — ее голос звенел, как лезвие. — Приехал скупить еще кусочек нашего острова?
— Отвали, — он попытался пройти, но толпа сомкнулась.
— Возьми, — она сунула ему в руки плакат "No more concrete jungle (Больше никаких бетонных джунглей!")
— Ты серьезно?
— А что, боишься показаться людям? Или твоя совесть существует только за закрытыми дверями офисов?
Солнце палило нещадно, превращая асфальт в раскаленную сковородку. Самвел стоял с дурацким плакатом в руках, чувствуя, как пот медленно стекал по спине. В голове пульсировала только одна мысль: "Что за черт меня дернул согласиться?"
— Ну же, мистер "Я-владею-половиной-мира", — рыжая (как он уже мысленно окрестил ее — "эта чертова фурия") подошла так близко, что он разглядел золотистые веснушки на ее носу. — Покажи всем, что у тебя есть хоть капля человечности!
Ее глаза горели зеленым огнем, а запах — смесь кокосового масла и чего-то неуловимо свежего — настойчиво лез в ноздри. Самвел вдруг осознал, что стоит, разинув рот, как пойманный на крючок тунец.
— Ты... — он попытался собраться, но мозг почему-то отказывался выдавать привычные колкие фразы.
— Я — .. Лика, — она представилась, прокричав имя как гром сквозь толпу, будто это что-то объясняло. — А теперь кричи "Нет застройке!" или я расскажу всем, как ты вчера в участке полицейскому взятку сунул.
Самвел почувствовал, как по лицу разливается незнакомое тепло. Гнев? Смущение? Он, привыкший диктовать условия на переговорах с миллиардными оборотами, сейчас краснел перед какой-то эко-активисткой!
— Ты смеешь шантажировать меня? — прошипел он, но голос почему-то дрогнул.
В этот момент из здания стройкомпании выбежал перепуганный менеджер в помятой рубашке.
— Господин Кобо! Прошу прощения за... э... неудобства! — он нервно оглядел толпу. — Может, пройдемте внутрь?
Лика фыркнула:
— Ага, прятаться за стенами — это по-вашему. Типично.
Что-то щелкнуло в голове у Самвела. Он резко развернулся к менеджеру:
— Вынесите стулья. И воду. Я хочу выслушать... этих людей.
Толпа замерла. Даже Лика потеряла дар речи. Арман, наблюдавший за происходящим из машины, чуть не выронил телефон.
Следующие полчаса Самвел, к собственному удивлению, слушал аргументы протестующих. Оказывается, стройка угрожала древнему храму и мангровым зарослям. Лика говорила страстно, размахивая руками, и солнечные блики играли в ее рыжих волосах...
— ...и если вам хоть что-то дорого кроме денег, вы остановите это безумие! — закончила она, тяжело дыша.
Самвел медленно поднялся. Все замерли в ожидании.
— Я... — он сделал паузу, — переношу встречу на завтра. Мне нужно изучить документы.
Толпа взорвалась возгласами. Лика смотрела на него с непонятным выражением. Самвел резко развернулся и направился к машине, но не успел сделать и трех шагов, как почувствовал легкое прикосновение к руке.
— Спасибо, — прошептала Лика. Всего одно слово, но от него по спине пробежали мурашки.
В машине Арман не выдержал:
— Ты в своем уме? Мы теряем день из-за каких-то...
— Заткнись, — неожиданно мягко сказал Самвел, глядя в окно, где рыжая девушка что-то оживленно объясняла своей группе. — Просто... заткнись.
Вечером он впервые за долгое время отказался от деловых звонков. Вместо этого сидел у бассейна, разглядывая звезды и пытаясь понять, почему в голове постоянно всплывают зеленые глаза и золотистые веснушки...

Глава 3. Игра в чужие правила

Голос Самвела в трубке звучал холодно и резко, как удар хлыста. Он стоял на веранде виллы, сжимая телефон в белой от напряжения руке.
— Продать. Немедленно. Вы меня слышите? Я не торгуюсь. Либо вы подписываете сегодня, либо завтра ваша компания будет стоить вдвое дешевле. Выбор за вами.
На другом конце провода продавец что-то лепетал про юридические процедуры, но Самвел уже положил трубку. Дело было сделано.
***
В участке полиции царила непривычная суета. Тот самый усатый офицер теперь улыбался так широко, что его щеки грозили лопнуть.
— Мистер Кобо! Какая честь! — он почти бегом вынес ноутбук, завернутый в полиэтилен, словно священную реликвию. — Все на месте, проверьте!
Самвел молча открыл крышку. Пароль не сбили, файлы не тронуты. Даже следов пыли не было — видимо, протерли перед возвращением.
— Кто взял? — спросил он, не глядя на офицера.
— Мальчишка... местный... сидит в камере! — офицер вытер пот со лба. — Уже признался, готовы передать его вам для... э-э... частного правосудия.
Самвел медленно поднял глаза. В них вспыхнул холодный огонь.
— Оставьте его там. На неделю. Без еды, без воды. Пусть запомнит, что значит брать мое.
Офицер замер в недоумении.
— Но... сэр... он всего лишь...
— Ты что-то не расслышал? — голос Самвела стал тише, но от этого только опаснее.
— Нет-нет, конечно! Как скажете! — офицер поспешно кивнул, пряча дрожащие руки за спину.
Самвел швырнул на стол пачку купюр.
— За вашу... исполнительность.
***
Ночной клуб "La Favela" гудел, как раненый зверь. Босоногие официантки в коротких юбках проносились между столиками, смешивая запах текилы и дорогих духов. Самвел сидел в VIP-ложе, окруженный красотками, которых нанял Арман.
Блондинка с губами, налитыми сиропом, настойчиво прижималась к нему бедром.
— Ты такой... напряженный, — прошептала она, проводя пальцем по его запястью. — Давай я тебе помогу расслабиться...
Ее рука скользнула ниже, но Самвел вдруг поймал себя на том, что сравнивает ее прикосновения с тем, как Лика толкала его плакатом. "Что за черт..."
— Отстань, — буркнул он и отодвинулся.
Блондинка надула губы. Арман, наблюдавший эту сцену, рассмеялся:
— Что, даже самые дорогие девушки Бали тебе не по вкусу? Или... — он прищурился, — тебе запала в душу та рыжая фурия?
Самвел резко повернулся к нему:
— Что ты знаешь о них? О тех... с плакатами.
Арман пожал плечами:
— Обычная история. Дети олигархов и евробизнесменов. Кто-то после кокаиновой передозировки, кто-то — после выгорания в Лондоне. Играют в "настоящую жизнь", пока папики деньги переводят.
— А Лика? — имя сорвалось с губ Самвела неожиданно даже для него самого.
Арман ухмыльнулся:
— А, значит, все-таки она... Ну, говорят, ее отец — владелец сети отелей в Европе. Сама училась в Оксфорде, пока не свалила сюда "спасать природу".
Самвел задумался, вращая бокал в руках.
— Найди мне того, кто может устроить мне... экскурсию в их среду.
Арман фыркнул:
— Ты что, серьезно? Да ты же не продержишься там и дня!
— На слабо? — Самвел приподнял бровь.
***
На следующее утро потрепанный джип вез его по узкой дороге, петляющей между рисовых полей. Водитель — местный паренек с татуировкой дракона на плече — ухмылялся:
— Вы хотите увидеть настоящий Бали, да, мистер? Без туристов, без коктейлей...
— Просто вези, — буркнул Самвел, чувствуя, как под лучами солнца начинает болеть голова.
Деревня оказалась скоплением бамбуковых хижин у подножия вулкана. Дети гоняли кур по улицам, старухи плели корзины, а в центре, под огромным баньяном, сидела Лика — в простой холщовой рубахе, с мандолиной на коленях.
Увидев его, она уронила инструмент.
— Ты?!
Самвел вдруг осознал, что стоит, как дурак, в своем дизайнерском поло и белых кроссовках, уже покрытых пылью.
— Я... хотел посмотреть, — он запнулся, — как вы тут... живете.
Лика рассмеялась — звонко, без тени издевки:
— Ну что ж, мистер миллионер, добро пожаловать в реальный мир.
***
День пролетел как сон. Она водила его по рисовым террасам, кормила лавар с листьями лемонграсса, заставила попробовать арак из деревенского самогона. Вечером у костра она играла на мандолине, а местные дети учили его танцевать кесак.
— Ты ужасно танцуешь, — сквозь смех сказала Лика, когда он наступил ей на ногу.
— Я никогда не... — он запнулся, осознавая, что действительно никогда — не сидел на полу, не пел чужих песен, не чувствовал этого странного тепла в груди.
Ночью, когда деревня заснула, они остались вдвоем у догорающего костра.
— Почему ты здесь? — вдруг спросила Лика. — На самом деле?
Самвел посмотрел на звезды — здесь они казались ближе, чем в Дубае.
— Я не знаю.
Она улыбнулась и дотронулась до его руки — легонько, как ветерок:
— Наконец-то честный ответ.
***
Утро началось с крика.
— Ты что, совсем охренел?! — Лика ворвалась в хижину, где спал Самвел, размахивая свежим номером Bali Post. На первой полосе красовалась его фотография и заголовок: "Российский миллиардер покупает спорный комплекс в Куте".
Самвел медленно потянулся, чувствуя, как болит спина после ночи на бамбуковом матрасе.
— А, ты уже узнала...
— Ты... ты... — она трясла газетой, и рыжие пряди выбивались из беспорядочного пучка. — После всего, что я тебе показала, после...
Он встал и подошел вплотную.
— Я купил его. Но теперь он твой.
Лика замерла:
— Что?
— Решай, — он достал из портфеля документы. — Сносить или перестраивать. Твой выбор.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых смешались гнев, недоверие и... что-то еще.
— Почему?
Самвел вдруг улыбнулся — по-настоящему, впервые за много лет:
— Потому что я увидел другие звезды.
Где-то за окном закричала тропическая птица. Лика медленно взяла папку, их пальцы на мгновение соприкоснулись.
— Ты невыносим, — прошептала она.
— Знаю, — он не отпускал ее руку.
В этот момент в дверь просунулся Арман с двумя стаканами свежего сока:
— Ой, я не вовремя?
Лика вырвалась и выбежала, но Самвел уже знал — игра только начинается.

Глава 4. Две стороны одной монеты

Деревня вблизи Куты и выкупленной Самвелом локации уже бурлила жизнью. Дети с визгом гоняли мяч из сплетенных листьев, старухи толкли в каменных ступах специи, наполняя воздух ароматами куркумы и имбиря. Лика шла впереди, ловко перепрыгивая через лужи, оставшиеся после ночного дождя.
— Вот он, твой «трофей», — она указала на полуразрушенный храм, обвитый лианами. Резные каменные демоны с выщербленными лицами смотрели на них пустыми глазницами.
Самвел скривился:
— Ты хочешь сказать, что я потратил миллионы на груду камней?
— Нет, — Лика повернулась к нему, и в ее глазах вспыхнул тот самый огонь, который заставлял его забыть о всех сделках. — Я хочу сказать, что ты купил историю.
Она взобралась на обвалившуюся стену и крикнула собравшимся вокруг деревенским:
— Слушайте все! Этот участок теперь наш! Мы восстановим храм, построим школу и медицинский пункт!
Толпа взорвалась радостными возгласами. Кто-то заиграл на барабане, женщины начали рассыпать под ноги Самвела лепестки франжипани.
— Ну что, олигарх, — Лика спрыгнула вниз, — теперь ты спонсор культурного наследия. Как ощущения?
Самвел хмыкнул:
— С деньгами твоего папочки ты могла бы сделать это давно.
Тишина повисла, как нож на тонкой нитке. Лика замерла, а затем медленно выдохнула:
— Ты меня с кем-то путаешь.
***
Вечером, когда солнце превратилось в кровавый шар над океаном, Арман нашел Самвела на вилле.
— Ну что, Ромео, — он плюхнулся в шезлонг, — готов к новостям?
Самвел молча протянул ему бокал виски.
— Во-первых, твоя рыжая фурия — не та, за кого ты ее принял. Ее зовут Алика, а не Лика. Она — младшая дочь того самого отельного магната.
Самвел приподнял бровь.
— Во-вторых, — Арман ухмыльнулся, — она не училась в Оксфорде. Это ее сестра-близняшка. Та самая наркоманка.
Лед в бокале Самвела звякнул.
— В-третьих, — Арман сделал глоток, — мать Алики умерла здесь, на Бали, когда девочке было три года. Отец забрал только одну дочь — «перспективную». А эту оставил в деревне.
Тишина. Даже цикады замолчали.
— Так что, — Арман игриво подмигнул, — если хочешь, могу устроить встречу с обеими. Ты же любишь...
Удар был стремительным. Арман с хрипом схватился за нос, из которого брызнула кровь.
— Ты перешел черту, — голос Самвела звучал тише шелеста пальмовых листьев, но Арман побледнел сильнее, чем от удара.
***
Ночью Самвел вернулся в деревню. Костер уже догорал, но Алика все еще сидела у огня, завернувшись в пестрый саронг.
— Я знала, что ты придешь, — сказала она, не оборачиваясь.

Воздух густел, наполняясь ароматами жареного сате и цветущего плюмерия. Огонь костра трещал, выбрасывая в темноту искры, похожие на падающие звёзды. Алика сидела напротив, поджав ноги, её рыжие волосы, распущенные по плечам, казались в огненном свете живым пламенем. Она медленно перебирала струны мандолины, извлекая тихие, грустные звуки.

— Ты так и не рассказал, зачем приехал в эту глушь, — её голос прозвучал мягко, но в нём чувствовался стальной стержень.

Самвел откинулся назад, упираясь ладонями в тёплую землю.

— Сказал же. Интересно стало, как вы тут живёте.

— Врёшь, — она ударила по струнам резче. — Люди вроде тебя не интересуются "как живут другие". Им нужно только "как это можно купить".

Огонь осветил её лицо — сжатые губы, тень между бровей. Самвел почувствовал странное желание разгладить эту тень пальцами.

— А люди вроде тебя сразу вешают ярлыки, — он подбросил в костёр сухую ветку. — Я мог бы сказать, что приехал спасать природу. Или искать просветления. Ты бы поверила?

— Нет, — она рассмеялась, и звук этот был похож на звон колокольчиков. — Потому что у тебя глаза пустые. Как у тех туристов, что приезжают сюда "найти себя", а на деле ищут только красивые фото для инстаграма.

Самвел неожиданно задел её колено своим.

— А у тебя глаза злые. Как у кошки, которую пнули.

Тишина повисла между ними, наполненная треском огня и далёкими криками ночных птиц.

— Приехал понять, — он поднял на неё взгляд, пальцы Алики замерли на струнах, — что вообще в этой жизни моё.

Она отложила мандолину, обхватив колени руками.

— Вот это уже похоже на правду.

Луна поднялась выше, отбрасывая их тени на землю — две чёрные фигуры, почти соприкасающиеся в танце.

— А ты? — спросил он. — Что заставило тебя бороться за эти камни?

Алика закинула голову назад, обнажив шею.

— Когда мне было три, я смутно помню, мама привела меня сюда. Говорила, что боги живут в этих стенах. — Она провела ладонью по земле. — Потом её не стало. А храм остался. Как последнее, что связывает меня с ней.

Самвел вдруг представил её маленькой девочкой с такими же рыжими кудрями, прижимающейся к древним камням.

— Значит, мы оба пришли сюда искать призраков, — он протянул ей бутылку с местным вином, которую приорел по дороге.

Алика взяла её, их пальцы ненадолго встретились.

— Разница в том, — она сделала глоток, оставив на стекле след своих губ, — что мои призраки настоящие.

Огонь догорал, превращаясь в груду золы, когда они наконец разошлись. Самвел шёл к своей хижине и чувствовал, как что-то внутри него — то, что он годами замораживал деньгами и властью — начало медленно оттаивать.

А над деревней занимался новый день, алый, как след от её губ на стекле.