Мой любимый предатель

Глава 1

Посвящается всем одержимым влюбленным.

Если судьба преподносит тебе лимон, сделай из него лимонад. Очень удачная цитата Дейла Карнеги, которая гласит о том, что из любой ситуации можно найти выход. Но лимонад не всегда получается вкусным.

Также и с моей жизнью.

Разве я могла не называть своего бывшего начальника “похотливым старикашкой” после того, как он “случайно” дотрагивается до моей задницы? Ладно, может быть, выплескивание ему в лицо стакана воды с лимоном было весьма импульсивной реакцией, но я не могу себя контролировать, когда дело доходит до подобных вещей.

Не после своего больного опыта из прошлого.

Разумеется, меня уволили без выплаты за отработанные часы. А потом я работала на своего хорошего друга Клима, который практически спас меня и Даню от нищеты, но у него появилась молодая жена, которая явно была настроена против меня.

Впрочем, я ее не осуждаю. Не то, чтобы у меня когда-нибудь были планы на него, у меня не было никого уже десять лет. Возможно, я фригидна, или, может, это результат травмы прошлого.

Теперь я надеюсь, что одна из компаний, которым меня порекомендовал Клим, и которым я отправляла свое резюме, перезвонят мне. В противном случае нам с Даней крышка.

Быть может, я и не закончила университет, но я почти год проучилась на бизнес-факультете в МГУ, и у меня имеется некоторый опыт. Но хорошо, здесь, в Питере жестокая конкуренция, так что мой небольшой опыт может ничего не значить.

– Ты в порядке, мам?

Я устало поднимаю голову от списка вакансий на моем планшете и смотрю на очаровательное личико моего Данила. Он так похож на меня, что неудивительно, но его волосы цвета жженой пшеницы более темные, как у его отца, а глаза светло-голубые, как лазурное море.

– Я в порядке, малыш.

Несмотря на то, что моему сыну всего девять, он воплощение сообразительности и доброты. Не знаю, какой была бы моя жизнь, если бы его не было рядом. Ради него я готова работать посудомойкой, что, собственно, и собираюсь делать, если в течение нескольких дней мне не позвонят из офиса.

– Не называй меня так больше. Я не ребенок, – легкая морщинка появляется между его бровями, когда он движется ко мне.

– Да, конечно, малыш, – я ерошу его светлые волосы, и он скулит, как щеночек. – Ты принял свое лекарство?

– Да. Я все помню, мам.

Я киваю, опуская глаза к экрану.

– Что ты делаешь? – Даня запрыгивает на табурет и хватает маленькую сушку с чашки на столе.

– Ищу работу.

Его большие глаза находят мои, и я буквально вижу, как в них поселяется грусть. Данил – невероятно сообразительный для своего возраста и он прекрасно понимает, в каком затруднительном положении мы оказались. Если я в скором времени не найду работу, не смогу купить ему нужные лекарства.

Из-за проблем с жильем в младенчестве у него развилась бронхиальная астма, и теперь ему приходится принимать дорогостоящие лекарства. Иногда достаточно ингалятора, но в большинстве случаев симптомы усиливаются, и приходится принимать другие таблетки. Вот почему мне нужно как можно скорее найти работу, если я хочу, чтобы он был здоров, сыт и имел крышу над головой.

– Мам, тебе не обязательно работать по ночам, я могу обойтись без нового портфеля. Мой старый можно заштопать, – сын прижимается ко мне, мое сердце больно сжимается, но я натягиваю нервную улыбку.

Я много раз выходила на ночные смены в ресторан убирать зал и мыть посуду после банкета. Я буду сражаться в любой битве и выиграю любую войну, чтобы мой сын был счастлив и в безопасности.

– Мне нравится мыть посуду, – я пожимаю плечами и выключаю экран старенького планшета, который нам продал сосед за полцены.

Даня хмурится.

– Кому нравится мыть посуду?

– Очевидно, мне, – я улыбаюсь, когда подхожу к плите. – Садись ужинать.

– Ты такая странная, мам, – он ухмыляется. – Что у нас на ужин?

– Твоя любимая говядина.

Медленная улыбка расползается по его красивому личику, и все трудности, через которые я когда-либо проходила, кажется, растворяются в воздухе.

– Ты лучшая, мам!

Я протягиваю руку и ерошу его светлые волосы, на что он снова скулит.

– Я не маленький, перестань ерошить мне волосы!

– Нет.

Я кладу тарелку с картофельным пюре и мясом перед ним и трачу еще некоторое время, чтобы нарезать салат. Пока Данил ест, я осматриваю нашу маленькую квартирку-студию: потолок покрыт желтыми пятнами, в прошлом месяце нас затопили соседи, штукатурка в углу стены отваливается, и в целом здесь очень влажно, из-за чего у Дани ухудшилась его астма. Хозяйка сказала, что ничего не может с этим поделать, и если мне что-то не нравится, я могу собирать шмотки и сваливать.

Она прекрасно знает, что мы никуда не денемся из этой ужасной квартиры. С моими финансами я не смогла бы построить хижину на улице.

– Это так вкусно, – говорит Даня с полным ртом.

– Я рада, что тебе нравится.

Пират – наш щенок, которого Даня отобрал у хулиганов в прошлом году, начинает тявкать и вставать на задние лапы, виляя хвостом. Мы назвали его Пиратом, потому что хулиганы успели выколоть бедолаге глаз, но он прекрасно живет с одним глазом. Даня дает ему немного мяса, щенок хватает кусок и убегает на свое место.

– Кстати, – говорит он, не поднимая глаз с тарелки. – Вчера после школы я встретил хозяйку у нашего порога. Она сказала, чтобы мы заплатили до конца этого месяца, иначе окажемся на улице.

Я вздрагиваю.

– Прости, что тебе пришлось это слышать. Я позабочусь об этом.

Он приподнимает плечи, продолжая говорить с бесстрастным выражением лица:

– Я сказал ей, что она пожалеет, что угрожает тебе. Когда я вырасту и разбогатею, я выкуплю эту халупу и вышвырну ее вон.

– Данил! Нельзя так разговаривать с хозяйкой квартиры!

– Такие люди, как она по-другому не понимают, – он поднимает голову и пронзительно смотрит на мое лицо. – Почему ты не ешь, мам?

Глава 2

В понедельник я просыпаюсь очень рано. После того, как готовлю бокс с обедом для сына, я провожаю Даню к парковке местного супермаркета, где он встречается со своим одноклассником Лешей. Родители этого мальчика предложили подвозить каждое утро Даню в школу, так как у нас нет машины.

Но это изменится.

Я позабочусь о том, чтобы работать полноценный рабочий день, и мы переедем из этой дыры и из этого шумного и неблагополучного района.

Мой новый босс не может быть тираном, верно? Я видала и похуже.

Я выхожу из квартиры с улыбкой на лице, не обращая внимания на кричащих соседей, вонь алкоголя или пьяного бомжа в отключке на обочине дороги. Господи, неужели он умер?

Даже не раздражаюсь на забитый до отвала общественный транспорт. Ладно, может, я слегка бешусь. Я привыкла к шумному мегаполису, мы с Даней жили в Москве почти десять лет, но в прошлом году переехали в мой родной Питер. Это мой город детства и юности. Здесь живет моя семья, если, конечно, этих людей можно так назвать…

К тому времени, как я добираюсь до массивного здания, мне приходиться остановиться в небольшом сквере перед входом, чтобы перевести дыхание.

Здание такое массивное и устрашающее, а также элегантное. Я сразу же почувствовала себя мышкой, которая попадет в мышеловку, если я войду в это здание.

Я знаю, что в подобные компании невозможно попасть, так что Клим очень выручил меня. И я почти уверена, что у меня недостаточно опыта для этого места. Сюда ведь не берут людей с улицы и без опыта, верно?

Охрана впускает меня, как только я называю свое имя. Моя голова высоко поднята, а плечи расправлены, как будто я пытаюсь стать старой версией себя, когда я носила туфли от Прада, мои сумочки всегда были из лимитированные коллекции Бальмани, а после себя я всегда оставляла шлейф парфюма Шанель.

Когда мне было семнадцать, я совершила много ошибок. Одна из них: я считала людей надоедливой грязью под ногами, и посмотрите на меня сейчас… Я одеваюсь в дешевых масс-маркетах и мою посуду по вечерам. Ирония судьбы, верно?

Я горько усмехаюсь про себя, когда поднимаю голову и осматриваю интерьер здания. Все здесь выглядит чопорным и дорогим – к тому же элегантным, но думаю, что я неплохо справляюсь с предстоящей задачей.

На мне простая белая рубашка на черных пуговицах, заправленная в узкую юбку-карандаш. Я также надела свои единственные хорошие туфли, которые специально берегла для подобного случая.

После посещения отдела кадров, я подписываю пробный контракт и получаю свой временный пропуск. Молодая и пухлая девушка говорит мне подниматься на шестой этаж, затем мило улыбается мне.

Я стараюсь дышать глубоко, так как это успокаивает нервы. Так говорил мой психолог, когда я проходила у него терапию после того случая.

Ты можешь это сделать, Злата. Ты должна. Ради себя и Данила.

Когда лифт останавливается, я выхожу с легкой улыбкой на лице. Я выпрямляю спину, вцепившись намертво в хрупкий ремешок своей дешевой сумки, когда прохожу в кабинет, который, полагаю, скоро станет моим и подхожу к соседней двери.

– Входите, – грубый мужской голос раздается в ответ на мой тихий стук.

Я хмурюсь, чувствуя, как колени начинают дрожать, а сердце предательски сжимается. Нет, это всего лишь мое глупое воображение. Ни за что на свете это не может быть он.

Эй, судьба, это будет слишком жестоко, если это действительно будет он, ясно?

Мое сердце падает в пятки, я перестаю дышать, когда взгляд встречается с этими голубыми глазами, отражающее ясное летнее небо.

Это он.

Мужчина, который считает, что я изменила ему. Мужчина, разрушивший мою жизнь десять лет назад.

Игнат Стоцкий. Отец моего ребенка.

Глава 3

Нет, это просто не может быть правдой. Это уловка моего разума. Жестокий поворот событий.

Как еще это можно назвать?

Это мой ночной кошмар. Если я сейчас проснусь, я буду вся в поту и со слезами на глазах, как это бывает всегда.

На самом деле я не встречалась с Игнатом ни разу после десяти лет разлуки и попыток вырвать воспоминания о нем из моего извращенного разума, который продолжал напоминать мне о том ужасном дне.

Поэтому я заставляю себя дышать, моргаю несколько раз, но он все еще продолжает сидеть передо мной. Я думала, что навсегда избавилась от этой нездоровой одержимостью, но вибрирующие струны моего сердца доказывают обратное.

Когда я в последний раз видела его, мне было семнадцать, а он едва достиг совершеннолетия. Но сейчас он старше, более мужественный. Полностью мужчина.

У него квадратная челюсть, а волосы цвета жженой пшеницы, в которые я раньше любила запускать пальцы, теперь аккуратно уложены. То, как он сидит за своим столом из красного дерева беззаботно, но в то же время не лениво, больше похоже на диктаторство. Словно он – могущественный король, ожидающий, что я упаду ему в ноги стану целовать его пятки.

– Вы так и собираетесь стоять там весь день?

Я вздрагиваю, когда окончательно понимаю, что это не иллюзия и Игнат действительно здесь, собственной персоной. Его глаза невыразительны и нацелены на меня с прохладой, которая пробирает меня до костей.

Единственное осталось в нем неизменно – его голубые глаза. Такие же светлые, как и у моего сына. Вообще-то, нашего сына.

– Либо заходите внутрь и закройте за собой дверь, либо проваливайте. Оставьте свой пропуск на стойке регистрации.

Я заставляю себя прогнать туман и пройти вглубь помещения. Эта работа нужна не только мне, но и Дане.

Ну и что с того, что мне хочется вылезти из собственной кожи? Ну что, что я хочу вырыть себе могилу? Прямо сейчас я хочу развернуться и убежать, чтобы больше никогда не встречаться с этими пронзительными голубыми глазами.

Мое ущемленное эго не имеет никакого значения. Здоровье и благополучие Данила – вот, что важно. Если мне придется работать на своего бывшего, чтобы обеспечить сыну хорошую жизнь, то я готова буду целовать его в задницу.

– Здравствуйте, я новый ассистент. Меня зовут Злата Гронская.

Быть может, он стер все, что было между нами и теперь он совсем меня не помнит. Господи. лишь бы это действительно было так.

– Мне все равно на ваше имя. Вы все равно надолго здесь не задержитесь, – он окидывает меня ледяным взглядом. – И сейчас пятнадцать минут девятого, а это значит, что вы опоздали на пятнадцать минут. Не очень хорошее начало рабочего дня.

Мое сердце больно сжимается, и это целиком и полностью связано с его резкими словами и грубым голосом. Мне нужно научиться не воспринимать это близко к сердце, если я хочу стать профессионалом.

– Прошу прощения, но меня задержали в отделе кадров, когда я…

– Это все бессмысленные оправдания, – он обрывает меня. – Больше ни одного подобного слова, иначе я вышвырну вас до конца испытательного срока.

– Поняла, – уверенно говорю я, хотя мне хочется кричать и плакать.

Мне хочется закричать на него и спросить, действительно ли он меня не помнит. Он видел мое резюме, он знает, что это я. Та самая девушка, которую он целовал до посинения в губах.

Он встает со своего места и я резко сжимаю губы в тонкую полосочку. Он был невероятно красив, когда сидел, но когда он встает в полный рост, на него слишком больно и невыносимо смотреть.

Игнат всегда был таким. Притягательным и восхитительным. Обладал безумной харизмой и необъяснимой манерой держаться. Его плечи прямые, широкая грудь, скрытая за белоснежной рубашкой и пиджаком, а брюки подчеркивают его длинные ноги и бедра.

Он обходит свой стол и выжидающе вскидывает бровь, скользя по мне недовольным взглядом.

– Вы что-то хотите? – кажется, он что-то ждет.

– Я хочу, чтобы вы включили свой мозг, Злата Алексеевна, или у вас его нет?

Я стискиваю зубы, затем делаю обильные вдохи.

– Я вас внимательно слушаю.

Он молчит и его мускул на щеке едва заметно дергается.

– Мне нужно, чтобы вы начал записывать, в конце концов.

– О, да, конечно.

Я достаю свой старенький планшет и открываю “заметки”, чтобы успеть записать все, что скажет мой новый босс-придурок.

– Мне нужно, чтобы мой американо из Skuratov стоял на моем столе ровно в восемь утра. Ровно с двумя граммами сахара. Затем вы посмотрите мое расписание и согласуете встречи на эту неделю. Вы напомните мне о датах моих заседаний с чиновниками, закажите телефонные звонки для моих заграничных партнеров. Также вы просмотрите расписание моих перелетов, купите билеты в бизнес-класс, и будете постоянно напоминать об этом. Моя химчистка должна быть доставлена в мою квартиру в пять часов вечера. Потом вы будете согласовывать встречи, пока я буду занят делами партии или проводить время со своей семьей. Вы должны быть всегда доступны, даже в ночное время.

Я тяжело дышу и мои пальцы дрожат, пока я с бешеной скоростью стучу по клавиатуре. Последние слова выбивают меня из колеи и я поднимаю глаза. Лучше бы я этого не делала, потому что он смотрит на меня, как ястреб, который нашел свою добычу. Как будто ему нравится видеть, как я мучаюсь.

– Простите… Вы сказали в ночное время?

– У вас проблемы со слухом? – он недовольно выгибает бровь. – Мы работаем с международными клиентами, которые, если вы включите свой мозг, поймете, что они находятся в других часовых поясах.

Я смотрю на него так, словно у него выросли рога и красный хвост, как у дьявола. Чертов мудак.

– Есть какие-то проблемы? Вы знаете где дверь.

Он пытается уволить меня с того момента, как я вошла в его кабинет. Но он не знает, что я нахожусь на дне пищевой цепочки и как сильно мне нужна эта должность.

Он может показать мне свою худшую сторону и я все равно останусь. Ради Дани.