Мой... на всё лето!

1

«Лето. Море. Он — мой шторм. Я — его берег».

Утро как обычно пахнет корицей, свежей выпечкой и морской солью. Я лавирую меж пластиковых столиков с упаковкой одноразовых стаканчиков в руке, когда кафе вдруг вздрагивает от протяжного воя клаксонов — «бибибип».

– Тёть Лид, это опять они! – кричу на кухню, придерживая дверь локтем.

– Кто «они»? Яхт-принцы? – отзывается тётя, не отрываясь от кофемашины. – Не пропускай. Скажи, что проезд служебный.

«Яхт-принцы» — это три одинаково блестящих внедорожника, которые за первый месяц лета уже не раз перекрывают проезд к нашему чёрному входу. У них почти одинаковые номера, и одинаково безупречная полировка. И бесят они тоже одинаково.

Не торопясь, прячу стаканчики за стойку, вытираю ладони о фартук и выхожу на солнце. У ворот, вплотную к ржавому цепному столбику, стои́т первый белоснежный внедорожник.

За рулём — парень на вид чуть старше меня, лет двадцати, в стильных и наверняка ужасно дорогих солнцезащитных очках. Да он и весь словно сошёл с рекламного плаката: светлая рубашка расстёгнута на пару пуговиц, рукава закатаны, улыбка — рафинированная и неискренняя. Рядом, на пассажирском, сидит его ровесник с камерой в руке, на которой тоже очень модные часы. Над капотом мерно жужжит дрон для аэросъёмок.

– Девчуль, – тянет слащавым голосом водитель, слегка высовываясь из окна на солнцепёк. – А можно личико повеселее? Тут у вас, как-никак, сервис.

– Сервис внутри. А здесь — служебный вход. Разгрузка и ничего более.

– Отлично, — он смотрит на цепь, его улыбка меркнет. — Тогда разгрузите атмосферу и уберите это ржавое недоразумение с дороги. Мне и моим друзьям нужно проехать к пирсу, понимаете? У нас там... важное мероприятие.

Я понимаю, разумеется. Очередная туса с недетскими коктейлями и полуголыми девчонками в купальниках — вот это их мероприятие.

Оглядываюсь на очередной гудок: в проулок вклинился маленький жёлтый грузовик, везущий нам брикеты льда и ящик лимонов. Водитель недовольно разводит руками, поскольку внедорожники ему перегородили путь. Я подхожу к ним ближе и демонстративно облокачиваюсь на столбик, абсолютно не желая уступать.

– Это наша территория, воспользуйтесь объездом как все нормальные люди. И ещё... у меня тоже важная встреча, – киваю на грузовичок. – С лимонами.

Парень кривится, словно я ему лимоном брызнула в лицо. Срывает с себя чёрные очки и угрожающе прищуривается. Его дружок, едва заметно улыбаясь, с интересом приподнимает одну бровь и нажимает на дисплей своих часов. Дрон перестаёт жужжать и опускается, так что становится слышно как где-то внизу безмятежно плещется море.

– Давай так, – переключается нахал в очках "на ты". — Меня зовут Никита Ярин. Я-р-и-н, – произносит по буквам. - Ты должна знать эту фамилию. И понимать — мы не простые смертные, а наше время сто́ит больше, чем вся эта забегаловка.

Я вспыхиваю, потому что “забегаловка” — дело всей жизни моей тёти! Это всё, что у нас есть.

– Я Лера Журавлёва, – представляюсь резко, сквозь зубы, надеясь что у мажора хватит ума соотнести мою фамилию с названием на вывеске: “Белый журавль”. – Кем бы ты ни был, ты мешаешь нам работать. Здесь кафе, у нас рабочий день. Видишь грузовик? Он не умеет летать как ваш дрон.

Парень с пассажирского, не сдерживаясь, фыркает.

– Никит, забей, – со смехом направляет камеру на нас. – Сниму видос, подпишешь «Ярины поддерживают местный малый бизнес». Поехали. И так уже опаздываем.

– Нет, Зум.

Ярин мгновение смотрит в камеру, и снова быстро возвращает взгляд ко мне. И в нём я вижу столько холода, что даже в жаркий день на моей коже образуются мурашки.