Мой нелюбимый

Глава 1 “Осознанное одиночество”

– Рассказывай, Саш. Ну как у тебя дела? Мне же не терпится всё узнать, – с любопытством спрашивает Ленка, а я чуть бутербродом не давлюсь. Есть под строгим прицелом глаз подруги – то ещё дело.

Дождавшись, когда я прожую, а затем всё запью остывшим чаем, Лена снова берётся за своё. Подпирая подбородок обеими руками, согнутыми в локтях, смотрит распахнутым взглядом по ту сторону экрана.

– Всё по-старому. Работаю в поте лица, а по вечерам грызу гранит науки, – пока я рассказываю о своей весьма монотонной жизни, подруга откровенно зевает. – Как видишь – ничего нового.

– Да уж, у монашек в монастыре повеселее будет.

Соглашаюсь с Ленкой коротким кивком. Всё так и есть. Моя жизнь скучная до зубного скрежета, и если близких друзей это напрягает, то меня отнюдь. После тяжёлого развода с бывшем мужем я только-только прихожу в себя – не без чужой помощи, но всё-таки.

Когнитивно-поведенческая терапия, антидепрессанты – мои лучшие помощники. А ещё есть любимая работа, в которую я окунаюсь с головой. Кто-то может сказать, что это не жизнь, а беспросветная тьма. Но я с этим решительно не согласна! Лучшее лекарство от несчастной любви – осознанное одиночество, когда ты принадлежишь только себе, только твои интересы и потребности стоят на первом месте. Ты будто снова рождаешься, учишься жить по-иному: не так, как привыкла, а так, как хочется.

– Саш, ну ты чего замолчала? Что… совсем глухо, как в танке? – не отстаёт от меня Лена.

– Ещё глуше.

– Трындец. Ты безнадёжная, – озвучивает подруга и, стоит отметить, уже далеко не в первый раз. Но я не из обидчивых, да и на правду грех обижаться.

– Не безнадёжная, а свободная молодая женщина.

– Я бы сказала, одинокая, – язвит Ленка, – вот чем тебе Никитос не угодил, хм? Такой парень видный и за тобой бегал как верный пёс!

– Но я не оценила.

Закатив глаза, Лена крутит пальцем у виска:

– Потому что дура набитая, потому и не оценила. Лечить нужно головушку, а то совсем с ума сойдёшь и в психушке окажешься.

– Спасибо за пожелания, милая. Но в психушке и без меня хватает работы. К твоему сведению, сойти с ума от тревожного расстройства невозможно. Это же типичный невроз, а не психоз! С сознанием у меня всё прекрасно, я отдаю отчёт всем своим действиям. Я страдаю бессонницей, головными болями и периодически ловлю панические атаки. И да, головушку, как ты выразилась, я лечу уже второй год.

– Ой, только не начинай мне лекцию по ментальному здоровью. Я понимаю, что на тему психологии ты профи, но меня больше волнует, чтобы ты была счастлива.

– А кто сказал, что я несчастлива, хм?

– Что-то на счастье непохоже, – бурчит подруга, а затем её кто-то зовёт, и Лена спешит со мной прощаться: – прости, Сашуль, мне уже бежать пора. Ты не пропадай, ладно? И звони хоть иногда.

– Постараюсь.

– Знаю я твоё “постараюсь”. Опять в депрессию уйдёшь и пропадёшь со всех радаров, – не без упрёка напоминает Лена.

– Я исправлюсь, – обещаю, искренне веря, что всё так и будет.

Попрощавшись с подругой, выключаю скайп и закрываю крышку ноутбука. Откидываюсь на мягкую спинку кресла и думаю, думаю…

Отчасти Лена права. Мне не стоит закрываться в себе и пропадать со всех радаров, как выразилась подруга.

– Именно поэтому ты сделаешь ей сюрприз и приедешь на день рождения нежданчиком, – проговариваю вслух, улыбаясь во все тридцать два.

Действительно, а что мне мешает взять мини-отпуск и рвануть в родной город хотя бы на недельку? К тому же архиважных дел на ближайший месяц не планируется. Так что почему бы и нет?

Только успеваю всё хорошенько обдумать, как ноги сами несут меня в спальню. Прийти на день рождения без подарка – дурной тон, а у меня сегодня как раз выходной, поэтому не стоит терять драгоценное время.

***

Через час прогуливаюсь по торговому центру, оживлённому субботним днём. Счастливые лица случайных прохожих мелькают перед глазами. Люди ходят целыми семьями: влюблённые парочки держатся за руки, а маленькие детишки сидят в колясках. И я нисколько не завидую, нет. Однако в груди всё равно странно щемит.

“Ты просто грустишь о прошлом”, – отчётливо понимаю, и это неудивительно. По мановению волшебной палочки ничего не изменить. Ведь у меня, как и у этих случайных прохожих с сияющими улыбками на лицах, тоже была семья. Любимый муж, в которого я влюбилась ещё задолго до того, как он обратил на меня внимание. Но сказки со счастливым концом не случилось, розовые стёкла всегда бьются – в этом я убедилась на горьком опыте.

Вопрос: любил ли меня когда-нибудь бывший? Однозначного ответа я до сих пор не знаю, хотя Руслан говорил, что любит. И даже пустил скупую слезу, когда наступило время меня отпустить.

А что есть любовь? Если призадуматься, то каждый из нас даст свой ответ. В моём же понимании любовь – это про взаимно, пусть вам вместе не всегда хорошо и даже чуточку больно, но вместе вы преодолеваете все трудности, которые встречаются на жизненном пути.

Побродив по модным бутикам с яркими витринами, останавливаюсь на брендовом магазине нишевой косметики. Это точно понравится любимой подруге.

Целый час трачу на выбор подарка, а затем выхожу из бутика с довольной улыбкой: в подарочном пакетике всё то, что нужно для красоты и сияющей кожи лица. Стоит это баснословных денег, но для Ленки мне ничего не жалко.

Звонок мобильного застаёт на улице. Отойдя от автобусной остановки, я прикладываю ко лбу ладонь козырьком, чтобы прочитать на тусклом экране имя абонента – сегодня так ярко солнце светит, что даже очки с чёрными стёклами не особо спасают от золотистых лучей.

– Как дела, пропажа? – усмехается на том конце провода друг.

– У меня всё отлично, а у тебя? Кстати, привет… да.

– Ага, здорово. Да тоже ничего так, в отпуск собираюсь. Вот решил позвонить тебе и предложить махнуть вместе на море.

– Эм-м…

– Саш?

– Да?

– От работы дохнут кони, но ты же не бессмертный пони, – заразительно смеётся Ник.

!!!НОВИНКА "Если ты меня не любишь"

Друзья, если вы вдруг пропустили мою новинку, то позвольте напомнить о себе :)

КНИГА тут https://litnet.com/shrt/9dhB

"ЕСЛИ ТЫ МЕНЯ НЕ ЛЮБИШЬ"

– Ты знаешь, почему я на ней женился. Я её не любил. И никогда не полюблю, – сказал муж другой женщине 18 лет назад в день нашей свадьбы.

Роковые слова не давали мне покоя все эти годы. А когда однажды в наш город вернётся первая любовь мужа, жизнь и вовсе разделится на «ДО» и «ПОСЛЕ».

У меня нет сил бороться за нашу семью. Я просто устала любить за двоих.

– Волков, если ты меня не любишь, отпусти к чёртовой матери! – задыхаясь, прошептала я, а он ещё сильнее сжал в своих объятиях.

– Не могу. ТЫ. МОЯ. Родная душа, – на ухо прохрипел он.

Я хотела уйти. А он упорно меня не отпускал…

В тексте есть:муж и жена,

очень эмоционально,

литмоб_сложные _отношения

Нас ждёт непростая и очень эмоциональная история. Не всё так однозначно, как может показаться на первый взгляд. И главный герой – не такой уж и поц, а главная героиня – совсем не “нюня” (однако, предполагаю, что вам захочется её прибить и не один раз).

Итак, что мы имеем в сухом остатке:

– взрослые герои (ему 43, ей 38-39);

– сложные отношения на грани развода;

– злостную бабёнку из прошлого, которой не помешало бы повыдирать все косы;

– и тут бы я могла добавить ещё много пунктов, но тогда же будет не интересно, я угадала?

Пока вы ничего не забыли, предлагаю:

– поставить авансом нашей книжечке “лайк” (мне нравится),

– добавить книгу в библиотеку – это необходимо, чтобы её не потерять,

– подписаться на страницу автора – по желанию, но в этом тоже есть смысл – узнавать о новинках, скидках и других важных событиях.

P.s. Ваше мнение очень важно для меня, поэтому я буду рада встретиться с вами в комментариях :)

Глава 2 "Нежданчик"

Проводник сообщает о конечной остановке. Собрав сумку и осмотревшись по сторонам, надеваю рюкзак на плечи и смотрю в окно. Всё кажется таким знакомым, таким родным… Оттого и внутри всё трепещет, переворачивается, как взмахи крылышек невидимых бабочек.

Никиту узнаю сразу. Ещё не ступила на перрон, а уже через призму стекла вижу молодого мужчину с тёмно-русыми волосами, они так прикольно блестят на солнце, настоящее золото… и это я не только про волосы.

– Я здесь! – привстав на цыпочках, машу рукой, чтоб друг мог заметить меня среди толпы.

Один момент, Ник обводит взглядом горизонт, и пара глаз чайного цвета натыкаются на меня.

Невозможно не улыбнуться, когда на тебя так смотрят. Даже на расстоянии, даже без слов становится понятно: он здесь давно стоит и ждёт меня.

Сердце стучит в ускоренном ритме, когда дистанция между мной и другом неумолимо сокращается. Чёрт побери… а волнуюсь-то как!

– Сашка! – только успеваю уронить дорожную сумку на разгорячённый асфальт, как Ник подхватывает меня на руки, обняв за талию обеими руками.

Мне ничего не остаётся другого, как доверчиво положить ладони на сильные мужские плечи. И посмотреть сверху вниз, а затем сглотнуть вязкую слюну, образовавшуюся во рту нежданчиком.

– Привет, как же я по тебе соскучился, – улыбается Ник, обнажая ряд красивых зубов.

– Я тоже.

Не удержавшись, запускаю пальцы в торчащую чёлку, приглаживаю непослушные волоски. Ничего такого, правда, однако Ник на мгновение прикрывает веки и словно кайфует от моих прикосновений.

Сообразив, что ступаю на скользкую стезю, отдёргиваю руку. Не стоит играть в эти игры, я ценю нашу с Ником дружбу, а портить её ложными надеждами – заведомо опасная затея.

– Эм-м-м… я бы предпочла стоять на своих двух, – тонко намекаю, что наше приветствие слишком затянулось. Да, мы скучали друг по другу и всё такое… Но как бы уже пора покинуть перрон.

– А я бы предпочёл тебя никогда не отпускать. Вот так бы стоял с тобой целую вечность, – заявляет на полном серьёзе, как мне кажется, но вдруг пухлые губы друга растягиваются в улыбке: – я шучу, Сашка. Ты слишком тяжёлая, а мне моя спина ещё пригодится, да и больше пяти минут я тебя не удержу.

– Ха-ха, сделаем вид, что смешно и вместе посмеёмся, – улыбаюсь я, хотя мне совсем несмешно.

И я понимаю, что Ник не собирался шутить. Просто сказал эту глупость, чтобы сгладить неловкий момент – тоже мне придумал такое ляпнуть: “Предпочёл никогда тебя не отпускать”. А что если бы я взяла и поверила?

Оказавшись стоять на своих двух, с удивлением замечаю новый шрам на виске друга.

– Это что такое? – тянусь рукой к бледно-розовой полосе, касаюсь её несмело, боясь причинить боль.

– Ерунда, – Ник поднимает с пола мою сумку, закидывает её себе на плечо.

– Не ерунда. Скажи, откуда у тебя этот шрам? Ты что, подрался с кем-то?

Ник смотрит на меня с лёгкой усмешкой, глаза прищурены. Чувствую, сейчас сморозит какую-то чепуху, в которую по логике вещей я должна поверить.

И я злюсь на это… очень!

Никита всегда меня оберегает, не говорит о своих проблемах, хотя они есть у каждого человека. Ну вот что он за человек такой, а? Сам из меня клещами вытянет любую информацию, если будет нужно. Да боже мой, а сколько раз я плакалась ему не только в жилетку, но и в телефонную трубку?!

А сам скрытный очень. И вот именно на это я злюсь больше всего. Разве друзья не должны друг другу доверять?

– В барбершопе порезали… – сверкнув в меня нечитаемым взглядом, добавляет: – случайно.

– Ага, делаю вид, что верю, – кривлюсь как ребёнок, демонстративно закатывая глаза.

Мы движемся по железнодорожному вокзалу в направлении выхода. Ник специально медлит, чтоб я успевала за его размашистым шагом. А я никуда и не спешу, мне по кайфу вот так: гулять светлым днём среди оживлённой толпы случайных прохожих. Ведь последние полгода я только и делаю, что пропадаю на работе. Вся в делах, заботах. И не жалуюсь, нет. Просто иногда накрывает: а жить-то когда, когда радоваться базовым вещам, если не здесь и сейчас?

– Кстати, я пошутил насчёт твоего веса. На самом деле ты нисколько не тяжёлая, а лёгкая как пушинка. Я в качалке французский жим делаю сто десять килограмм, ты в сравнении с ним вообще почти ничего, – как-то сумбурно выглядят извинения за неудачную шутку, но я всё равно киваю и говорю, что проехали, мол, меня нисколько не зацепило.

Оказавшись на стоянке, подходим к иномарке, которую я вижу впервые. Оттого и глаза округляю, прочитав на госномере красивые циферки – все семёрки.

– Ты ограбил автосалон? – я тоже могу неудачно шутить, однако Ник улыбается.

– Если бы... Пришлось купить эту лошадку за кровно заработанные.

– М-м-м… это очень красивая лошадка, – провожу рукой по гладкой поверхности серебристого капота, – и, наверное, очень дорогая. Ты прям завидный жених: и машина дорогая, и своя квартира, и зарплата, о сумме которой говорить вслух – даже как-то неприлично.

Ник ухмыляется. Открыв передо мной дверцу, отходит немного в сторону, чтобы я могла сесть на переднее сиденье рядом с водительским. Дождавшись, когда я займу кресло, друг склоняется, и нависая сверху, на полном серьёзе говорит:

– Ну если я такой завидный жених, то, может, подружку мне подкинешь? А то такое добро пропадает.

Опешив, я не нахожу что сказать. В смысле “подкинуть подружку”? А не облезет?

Впрочем, именно это я и озвучиваю вслух:

– Облезешь.

– Так и знал, всё придётся самому делать.

Закрыв за мной дверь, Ник обходит машину. Задерживается подле багажника, а меньше чем через минуту забирается в салон с букетом красивых цветочков. Молча кладёт его мне на колени.

– Это мне? – удивляюсь я.

– Тебе, – отвечает друг, ненадолго повернув голову в мою сторону.

И мне хочется спросить: “а за что?”. Но как-то не решаюсь. Наши диалоги и без этого слишком двусмысленные, не хочется вносить в дружбу ещё большую неразбериху.

Глава 3 "Без тебя никак"

– Ну рассказывай, внучка, надолго приехала? – интересуется бабуля, когда я за обе щеки уплетаю её кулинарный шедевр – недавно сваренный зелёный борщ.

– На недельку.

– Всего-то? – огорчённо вздыхает бабуля. – Хоть бы раз приехала на месяц, а ещё лучше – домой вернулась. Насовсем!

Посмотрев на бабушку исподлобья, тянусь к кусочку чёрного хлеба.

– Вообще-то, переехать к тёте Зине – было твоей идеей, ба. Или я что-то путаю?

Я говорю всё это не в укор, однако бабушка отводит взгляд в сторону. А затем и вовсе встаёт из-за стола, чтобы якобы заняться приготовлением чая.

– Да помню я всё, Сашенька. Конечно, пожить какое-то время у моей сестры – было самым лучшим решением, но уже как бы год прошёл. Может, пора возвращаться?

Аппетит улетучивается вместе с настроением. Откладываю в сторону ложку, закрываю глаза и на мгновение уношусь в прошлое. Тупая боль прокладывает тропинку в самых потайных уголках моей души.

Нет… меня ещё не отпустило. И болит по-прежнему, пусть не так остро, но всё-таки.

Но огорчать бабушку мне совсем не хочется, а потому я подхожу к ней со спины и обеими руками обнимаю за плечи.

– Совсем без меня никак? – шепчу на ухо своей бабуле.

– Никак, – вздыхает в энный раз бабушка.

Звонок мобильного прерывает наш душевный разговор. Звонит телефон бабушки, который она оставила в спальне.

– Я принесу, – перестав обнимать бабулю, двигаюсь в спальню, не подозревая, что через несколько секунд поймаю флешбэк.

Руслан. Читаю имя на экране мобильного. Пальцы тут же начинают подрагивать, а в голове визуализируются картинки – его образ, яркий и реалистичный, словно мы виделись буквально вчера.

Угрюмо опустив голову, возвращаюсь в кухню с зажатым в руке телефоном. Молча передаю мобильный бабушке, а она читает имя Руслана и сбрасывает вызов.

– Потом перезвоню. Тебе чай с сахаром? – переключается бабушка как ни в чём не бывало.

– Без.

Обернувшись, бабушка направляется к столу, держа в руках чашку с ароматным чаем. И в этот момент мы пересекаемся взглядом. Я недовольна, естественно, и это расстраивает мою бабулю.

– Ну не смотри так на меня, внученька.

– Как не смотреть, ба?

– Как на врага народа. Да, я общаюсь с Русланом. И даже иногда вижу его, твой бывший муж приезжает ко мне раз в месяц.

– Зачем? – непонимающе хлопаю ресницами.

Вот, правда, зачем этим двоим людям видеться? Мотивы, которые движут Русланом, меня вообще не волнует. Ну вот, а бабушка… вот зачем она так, а?

Выждав паузу, бабуля занимает свободный стул. Касается моей руки, гладит её нежными движениями вверх-вниз. И в глаза мои смотрит.

– Руслан беспокоится о моём здоровье, продукты привозит. Да и просто болтает со мной ни о чём. Так сказать, не даёт заскучать старушке.

– Ещё скажи, что вы дружите, – хмыкаю я.

– Конечно же, не дружим. Но ты забыла, что Руслан – ученик твоего деда. Он всегда был вхож в наш дом.

– И что? Какой вывод из этого должна сделать я? Понять и простить?

– Саш, не ёрничай, пожалуйста. Я и сама понимаю, что тебе это общение не нравится.

– Если понимаешь, тогда зачем общаешься? – прямо спрашиваю, а бабуля губы поджимает.

– Хорошо, если ты против, тогда я скажу Руслану, чтобы больше не приезжал.

– Э-э-э нет, бабушка. Не нужно переводить стрелки на меня. Общаться или не общаться с человеком, который сделал больно твоей внучке, – должно быть твоим решением. Если уж на то пошло, то просто избавь меня от нежеланных встреч с этим человеком. Видеть его я не хочу: ни в этой жизни, ни во всех следующих, если встретимся.

– Ты до сих пор не можешь простить? – спрашивает бабуля, ступая на опасную стезю.

– Нет. Простить – я простила, а вот видеть – не хочу. Чувствуешь разницу?

– Ах, Сашенька. Мне так жаль, что у вас с Русланом всё так получилось. Просто год какой-то неудачный вышел. У него брат тяжело болел, умер, затем ты потеряла ребёнка…

Качаю головой, чтоб бабушка перестала напоминать о череде событий, которая круто повлияла на мою жизнь.

– Спасибо, бабушка, что не даёшь забыть.

– Опять ёрничаешь.

– Опять напоминаю, что Руслан – тот человек, который сделал больно твоей внучке. И по логике вещей ты должна бы перестать общаться с Русланом – как минимум. Но почему-то до сих пор поддерживаешь связь и ещё меня убеждаешь, что год вышел неудачным.

– Но если это действительно так! – возражает бабуля, стоит сказать, делает это она весьма эмоционально. – Ты в курсе, что Руслан до сих пор тяжело переживает ваш развод? Он любит тебя, Сашенька. И очень жалеет, что всё так получилось.

Как маленькая закрываю уши обеими руками.

Ничего не хочу слышать об Агаеве Руслане! Пусть исчезнет это имя из моей памяти. Я столько всего пережила по вине бывшего мужа, что больше не хочу испытывать судьбу.

– Ладно, если ты не хочешь говорить о Руслане, тогда я замолкаю.

– Наконец-то, – облегчённо вздыхаю.

Мобильный оживает знакомой трелью. Смотрю на фотку друга, которая светится на экране. И спешу нажать на зелёную трубку.

Ник сообщает, что вся наша компания сегодня собирается в одном крутом заведении, которое открылось пару недель назад. Ленка тоже будет там. И если я ещё не успела сообщить подруге о своём приезде, то Никитос предлагает сделать подруге сюрприз.

А я только “за”. Конечно, соглашаюсь. И повесив трубку, уже представляю, как Ленка обалдеет, увидев меня этим вечером.

Бабуля молча поджимает губы, пока я разговариваю с Никитой. Знаю, что бабушка не очень одобряет нашу с Ником дружбу, считая подобные отношения как минимум странными.

– Что-то не так? – прямо спрашиваю, закончив говорить по телефону.

– Саш, это твоё дело, конечно, но лучше не морочь Никите голову. Он парень хороший, к тебе со всей душой.

– И что? Я тоже люблю Ника. И поэтому мне нужно перестать морочить голову, как ты выразилась?

Глава 4 "Встреча"

Наша компания самая большая в зале. Я и половины не знаю из присутствующих, однако не робею благодаря поддержке Ника.

Ленку отыскиваю глазами. Набираю в лёгкие побольше воздуха. Ух… представляю, какой случится визг, когда подруга увидеть меня перед собой.

И минуты не проходит, как случается то, что я успела себе напридумывать. Некоторое мгновение Лена медлит, фокусируясь на мне обалдевшим взглядом, а затем:

– А-а-а… Сашка! – только успеваю распахнуть объятия.

– Я тоже по тебе соскучилась.

– Как ты здесь оказалась? – кричит подруга, потому что громкая музыка не позволяет говорить привычным тоном.

Подвигаюсь к Лене вплотную, и на ухо говорю, что телепортировалась.

– Да ну тебя, – отмахивается Ленка, – я же серьёзно спрашиваю. Почему ничего не сказала? Мы же совсем недавно общались.

– Хотела сделать тебе сюрприз, – пожимаю плечами.

А подруга переводит взгляд на застывшего за моей спиной Никиту Власова и заговорщицки подмигивает:

– Всё понятно. Я даже знаю, кто помог тебе организовать этот сюрприз.

Оборачиваюсь через плечо, чтоб посмотреть на Ника. Даже голову приходится задрать, ведь Власов выше меня на ого-го! Ник улыбается в ответ, ну как всегда. Мне вообще порой кажется, что улыбка намертво припечатана к его губам – эдакий позитив.

– Идём к столу, я тебя познакомлю с ребятами, – Лена тянет меня за руку, а уже через мгновение представляет всех парней и девчонок, которые собрались этим вечером за одним столом.

Я приуменьшила, когда сказала, что не знаю даже половину компании. Кроме Лены, её старшего брата и парня, я вообще никого не знаю.

– Привет, рада знакомству, – жму руку всем подряд, чувствуя, что утром будут болеть скулы – так много, как за сегодня я не улыбалась уже очень давно.

Выбрав свободное место на мягком диванчике, стеснительно сажусь в самом углу, поближе к выходу. Ник садится рядом, руку кладёт на спинку дивана – так близко к моим волосам, что немного позже я почувствую, как друг их касается.

– Что тебе принести? – на ухо спрашивает друг.

– Мохито. Безалкогольный, пожалуйста

Ненадолго Власов покидает столик, чтобы подойти к бармену. Я в это время заинтересованно перевожу взгляд с парней на девушек. Все такие весёлые, жизнерадостные, аж чуточку завидно становится, хотя я далеко не завистливая личность. Мне просто не хватает банального, как у них, – уметь расслабляться, жить здесь и сейчас, не думая ни о чём. Я же уже второй год нахожусь в постоянном напряжении, ещё дурацкие мысли не оставляют в покое: всё крутятся и крутятся в голове, как заезженная пластинка.

– Держи, – Ник пододвигает безалкогольный коктейль, и я с благодарностью улыбаюсь.

Пока тяну мохито из трубочки, ловлю на себе заинтересованный взгляд одной блондинки. Кажется, её зовут Ирой, но я могла всё перепутать.

Ленка подсаживается поближе.

– Тебя Ира сейчас взглядом испепелит, – на ухо говорит подруга.

– Эм-м… а я уже успела сделать что-то не то? – я и без Ленки заметила этот прожигающий насквозь взгляд, нечто подобное уже проходила. Так смотрят женщины, когда ревнуют, только я здесь ни при чём.

– Да ничего ты не сделала, Саш. Расслабься. Просто Ира давно сохнет по Власову, а он возле тебя трётся. Вот и бесится девчонка.

– Ясно. Понятно. Тогда постараюсь держаться от Ника на расстоянии, – заявляю искренне, а Ленка глаза округляет. И что-то хочет сказать мне ещё, но её зовёт парень и подруга переключает внимание.

Поднимаюсь, а Ник аккуратно берёт меня за запястье:

– Ты куда?

– Пересяду, – друг удивляется, мол, какая муха меня укусила, ведь всё было хорошо. – Мне в глаза сильно свет бьёт.

Киваю в сторону танцпола, который мигает едва не всеми цветами радуги. Лучи искусственного света так и стремятся ослепить.

Если Ник и против подобной рокировки, однако всё же соглашается с ней молчаливым согласием.

Вечер набирает обороты. Больше половины нашего столика сбежала танцевать, а Ник с ребятами вышли на улицу отравиться таблицей Менделеева. Я же сижу, склонившись над телефоном, и листаю социальную сеть. Лайкаю свежие фотки друзей, ведусь на случайные рекламные посты и перехожу по ссылке.

– Это вам, – официант ставит передо мной коктейль ярко-оранжевого цвета.

– Мне? Но я не заказывала.

– Мужчина заказал. И просил передать вам вот это, – официант протягивает квадратик бумаги, свёрнутый пополам.

Несмело беру записку, зажимаю её в кулаке. Всё это так странно и неожиданно, оттого и волна внутри меня поднимается. Всеми фибрами души я предчувствую что-то нехорошее.

Мужчина. Заказал коктейль. И это точно не Ник.

Долго не решаюсь развернуть квадратик бумаги, мну его пальцами. И жутко нервничаю.

Нет. Не буду читать. И коктейли всякие от неизвестных – тоже не буду принимать.

А потому я встаю с дивана и решительным шагом направляюсь к барной стойке.

– Можно отдать вам коктейль? Я передумала его пить, – спрашиваю у бармена, и молодой мужчина кивает в ответ. – Ещё одна маленькая просьба. Выкиньте это в мусорную корзину, пожалуйста.

Передаю записку бармену, так и не прочитав.

Разворачиваюсь, чтоб уйти, но дорогу преграждает высокий мужчина. И у меня внутри всё обрывается. Медленно скольжу взглядом снизу вверх. И сглатывая вязкую слюну, образовавшуюся во рту.

Прошло чуть больше года, как мы с бывшем мужем виделись в последний раз. А он всё такой же, каким я его запомнила и не смогла забыть. Стоит напротив, одетый во всё чёрное и глаз с меня не сводит.

Широкоплечий. Рубашка обтягивает подтянутую фигуру. Две верхних пуговицы расстёгнуты на воротнике, я даже могу разглядеть тёмные волоски, если захочу. Но я не хочу, не хочу на него смотреть!

***

– Привет, – протягивает Руслан, едва заметно улыбаясь.

Я же настолько ошарашена внезапной встречей, что могу лишь кивать в ответ.

– Давно не виделись. Может, поговорим в более укромном и тихом месте?

Глава 5 "Мы друзья?"

Мы долго гуляем в городском парке. И хоть время близится к полуночи, однако народ оживлённо суетится, прогуливаясь по вымощенным брусчаткой аллеям.

– Идём, – тяну Ника за руку, увидев кольцо обозрения.

– Куда? – удивляется друг, но со скамьи всё равно встаёт.

– Всю жизнь хотела кое-что сделать.

– Надеюсь, это кое-что – не противозаконное?

– Аха-ха-ха, – наигранно смеюсь. – Ты за кого меня принимаешь? Уж не думаешь, что я замыслила украсть у того дяденьки сладкую вату?

Проследив за моим взглядом, который устремлён на небольшой ларёк, возле которого столпились маленькие детишки со своими родителями, Ник задумчиво произносит:

– Кстати, а почему они ещё не спят?

– Ты про детей? – Ник кивает в ответ, вызывая во мне широкую улыбку. – Аха-ха, я тебя обожаю. Пойди и спроси у их родителей: почему в столь поздний час их дети ещё не спят в своих маленьких кроватках.

Я шучу, конечно же. Но Ник почему-то серьёзный в этот момент. Наверное, зря я его потянула в этот парк. Возможно, у друга были какие-то планы на этот вечер, а я взяла и всё испортила.

Возле кассы, где продают билеты на аттракционы, занимаю очередь. Ник подозрительно молчит.

– Два взрослых билета на колесо обозрения, пожалуйста, – сообщаю кассиру, и тут как тут нарисовывается друг, желая оплатить: – э-э-э нет, идея была моя, значит, оплачиваю я.

– Саш, это неправильно как-то. Я парень, ты девушка, значит, априори платить мне.

Смотрю на Ника из-под нахмуренных бровей:

– Что за чушь ты сейчас сморозил, Власов?

– То есть, ты хочешь сказать, что ты не девушка? – улыбается Власов. – Чёрт… а я-то строил надежды.

Я ржу как дикий конь, обращая на себя внимания всей очереди.

– Да девушка я, расслабься. Просто хотела сказать, если мы с тобой друзья, то это ещё не значит, что за меня тебе всегда платить.

Ответить Никита не успевает, рассерженная женщина-кассир громким кх-кх-кх напоминает о своём присутствии: “Вы платить будете, парень и девушка?”.

– Простите. Да, конечно, – расплачиваюсь банковской картой и забираю билеты, а затем машу двумя бумажными прямоугольниками перед лицом Власова.

Ник стоит с каменным лицом, и я понятия не имею, что заставило его приподнятое настроение скатиться в самый ноль.

– Ты идёшь?

– Чёртово колесо – это действительно то, что ты всю жизнь хотела сделать? – спрашивает друг.

– Да. Я с детства жутко боюсь высоты и завидовала тем, кто может с лёгкостью кататься на подобных аттракционах.

– Так может, тогда не стоит, раз боишься высоты?

– Что-то я не поняла. Ты меня сейчас уговариваешь отказаться от идеи побороть свой страх?

– Пытаюсь.

– Так сильно боишься за мою ранимую психику… или же ты сам боишься высоты, а, Власов?

Ник медлит мгновение, а затем сам меня тянет за руку со словами: “Да ничего я не боюсь”.

Возле колеса обозрения ожидаем, когда остановиться аттракцион. Сотрудник парка проводит нам первичную инструкцию, а после даёт разрешению на посадку.

С необъятным по размерам энтузиазмом я просто взлетаю по ступенькам, забираюсь в кабину и пристёгиваюсь ремнём безопасности. Ник садиться напротив.

Начинается движения. Секунда за секундой мы поднимаемся всё выше. Сперва я трусливо обнимаю себя обеими руками за плечи, боясь взглянуть вниз. А затем внутри меня щёлкают все установки: “К чёрту этот детский страх высоты. Сегодня я должна его побороть”.

С опаской поглядываю по сторонам. А не так-то и страшно. Зато с высоты так красиво.

Поддавшись порыву эмоций, отстёгиваю ремень безопасности и подхожу к бортику. Обеими руками обхватываю металлический прут. Ветер колышет мои волосы, а губы сами тянутся до ушей.

– Ты что сдурела, Сашка? – паникует Ник, когда я отпускаю обе руки на самой максимально высоте.

– Нет. Я не сдурела. Я боюсь со своей фобией. Вот смотри, – резко повернувшись, оказываюсь к Нику лицом.

Друг стоит напротив. С перепуга хватает меня за талию, хочет усадить на место, но я как та скала – не сдвигаюсь ни на шаг.

Момент замирает.

– Зачем ты это делаешь? – странно тихо произносит Ник.

– Не знаю, – честно пожимаю плечами. – Хочу и делаю. Жизнь одна.

– Вот именно, что жизнь одна. Не стоит так рисковать.

– Какой ты скучный, Власов. Бурчишь как мой быв… – вовремя останавливаюсь, понимая, что несёт меня совсем не туда. – Вот скажи, есть что-то такое, чтобы ты хотел давно сделать, но боишься?

– Конечно, есть.

– Ну так смелей. Сегодня чудесная ночь. Шикарная возможность, побороть свой страх.

– Не думаю, что это хорошая идея, – бурчит Власов и в этом бурчании я нахожу какую-то изюминку. Нет, Ник – не Рус, и бурчат они совсем по-разному. Если Руслан бурчал и запрещал мне что-то, то Ник совершает глупость вместе со мной.

– Я же говорю: скучный, – последнее слово тяну по слогам.

Власов ухмыляется, а затем неожиданно обхватывает моё лицо обеими ладонями. Смотрит пристально, склоняясь и приближаясь.

– Ты чего? – опешив, шепчу я.

С трудом соображаю, что происходит. Тело тоже подозрительно волнующее отзывается. Дурацкие мурашки бегут по позвонкам, дыхание замедляется.

Чёрт…

Мы же друзья с Ником!

– Хочу тебя поцеловать, – спокойно заявляет друг.

Вместо ответа я просто закрываю глаза, хотя стоило сказать парню, что я тоже этого хочу.

Моё молчание воспринимается за согласие.

Одной рукой обнимая за талию, а второй – зарывшись в копне моих волос на затылке, Власов приближает меня к себе. Сердце в этот момент выпрыгивает из груди и, кажется, гудит, как старый паровоз.

Его губы мягко накрывают мои. Тёплые, влажные и нежные, как бархат. Я послушно приоткрываю рот, впуская в себя его язык.

Наш поцелуй отзывается во мне чередой мощных ударов, которые пропускает сердце.

Я ничего не думаю в этот момент. Просто тянусь руками, просто окольцовываю шею Ника обеими руками.

Глава 6 “Агаевский дух”

– Ну наконец-то! – восклицает голос из темноты, стоит открыть входную дверь и переступить порог квартиры.

– Ба, нельзя так пугать!

Нащупав выключатель, щёлкаю на кнопку, и яркий свет лампы бьёт в глаза.

Бабушка, как безмолвная тень, стоит в углу коридора. И молча наблюдает за тем, как я снимаю обувь, а затем стягиваю резинкой волосы на затылке.

– Что-то ты поздно, – замечает бабушка, – а говорила, будешь как Золушка до полуночи.

– Ага, немного задержалась.

На мою произнесённую уставшим голосом реплику бабушка тихо вздыхает. И мне тоже есть что сказать, например, каким это чудесным образом Руслан оказался в то же время и месте, что и я. Но предпочитаю молчать, дабы не выяснять отношения с любимой бабулей на ночь глядя.

Поравнявшись с бабушкой, чмокаю свою старушку в щеку и тихо на ухо говорю, что люблю её. Бабушка никак не комментирует, просто уходит в свою спальню.

Закрывшись в ванной комнате, провожу гигиенические процедуры. Стою перед зеркалом, с зажатой во рту зубной щёткой, и смотрю на своё отражение. Ну надо же, а не щеках-то румянец играет, глаза такие блестящие. Всё-таки вечер пошёл мне на пользу, хотя о поцелуе с Ником мне совсем не хочется думать и что-либо анализировать. Было и было, как говорится.

Уставшая, но со стойким ощущением душевного равновесия, заваливаюсь спать. Телефон прячу под подушку. Сквозь сон чувствую, как вибрирует мобильный, оповещая о входящем сообщении. На автомате тянусь рукой, нащупываю под подушкой телефон.

“Спокойной ночи и сладких снов”, – сообщение от Власова, а в конце сердечки красные светятся.

“И тебе”, – печатаю в ответ, надеясь, без ошибок.

Отправляю сообщение и решаю обо всём подумать завтра. Сейчас мне просто хочется спать.

***

Утро будит меня золотистыми лучиками солнца, заглядывающими в окно и пляшущими на моём лице. Настроение хорошее, я прямо чувствую в каждой клеточке своего тела прилив бодрости.

Ничего не подозревая, встаю с кровати. Потянувшись на носочках, хватаю со спинки стула тонкий халатик, надеваю его. И на ходу завязывая пояс на талии, выхожу из комнаты. А из кухни голоса доносятся: моей бабушки и мужской.

– Здоровья вашим рукам, Галина Степановна. Очень вкусно! – поёт бабушкин гость.

“Во как заливает”, – ехидничает мой внутренний голос. Ещё хочется добавить: “Ешь, не обляпайся”. Но я молчу, от злости поджимая губы.

Картина Репина “Приплыли” как на ладони. Кухня. Обеденный стол. За столом сидит Агаев, ест свежеприготовленные пирожки. А бабушка моя, почти как курица-наседка, носится с этой великовозрастной детиной: то чай, то сахар, то салфетки.

Одним словом, противно! Мне!

Моё присутствие обнаруживается не сразу. Я даже успеваю подпереть плечом дверной косяк и вдоволь налюбоваться весьма неприятной картиной.

– Приятного аппетита, – произношу я, когда пара агаевских глаз, наконец-то, натыкается на меня.

Руслан даже жевать перестаёт и так тяжело сглатывает, будто у него в горле кактус застрял, а не кусок пирожка, с любовью приготовленный моей бабушкой.

– О, Сашенька проснулась! С добрым утром, внученька. Садись, ты как раз к завтраку проснулась, – хлопочет бабуля, ставит на стол ещё одну тарелку и чашку.

– Спасибо, – наконец-то отвечает Руслан.

Смотрит так на меня подозрительно, словно пытается что-то разглядеть. Только что, спрашивается? Со вчерашнего вечера во мне ничего не изменилось, даже рога за ночь не выросли. Хотя… может, ему не нравятся мои непричёсанные с утра волосы или заспанные глаза? Впрочем, мне всё равно.

“Ага, всё равно тебе. Кому ты заливаешь?” – веселится внутренний голос.

Допустим, согласна. Мне не всё равно. Но сделать вид ведь можно?

– Выспалась? – интересуется бабушка, а я в это время занимаю свободный стул.

– Выспалась, – бурчу я, стараясь не пересекаться взглядом с Русланом.

Ох, и получит у меня бабуля, когда в нашей квартире перестанет пахнуть агаевским духом! Я всё выскажу бабушке, напомню ей, через что мне довелось пройти, чтобы снова стать нормальным человеком после развода.

– А что с настроением, внучка? Какая-то ты не радостная сегодня, – не унимается бабушка.

– Было бы чему радоваться.

Руслан ухмыляется на мою реплику.

– Кстати, позвольте поинтересоваться. А что здесь происходит? – спрашиваю деловым тоном. – С каких это пор мы завтракаем свежеприготовленными пирожками, сидя за одним столом, как в лучших традициях семейных мелодрам?

– Саша, – цедит через зубы бабуля, смотря на меня из-под нахмуренных бровей.

– Что Саша, ба? Я имею право знать, что происходит или нет?

– Конечно, имеешь. Это я позвала Руслана в гости. Он согласился прийти.

– Зачем?

Мы общаемся с бабулей так, словно мой бывший муж не сидит рядом с нами.

– Галина Степановна, позвольте мне, – Рус обращается к моей бабушке, и они как-то странно переглядываются.

Не нравятся мне эти гляделки. Складывается впечатление, что эти двое находятся в каком-то сговоре.

– Ба, только попробуй, – заявляю я, когда бабуля берёт резкий старт к выходу.

Застыв в дверном проёме, бабушка оглядывается:

– Сашенька, прости. Но так будет лучше для тебя. Руслан всё объяснит.

Я не могу поверить собственным глазам, но бабушка действительно уходит. И не просто покидает кухню, а из квартиры сбегает, как настоящая предательница, оставляя меня один на один с бывшим мужем.

***

Оставаться с Агаевым тет-а-тет я меньше всего ожидала в этой жизни, потому не знаю, как себя вести, а что сказать – так тем более. Можно просто включить “мороз” и не очень вежливо попросить бывшего мужа покинуть жилплощадь моей бабушки, но я не решаюсь на это. Рус сейчас здесь и пришёл не просто так, значит, его стоит выслушать.

На кухне слишком тихо – даже слышно, как бежит стрелка на часах, что висят на стене. Агаев скользит по мне взглядом вверх-вниз, словно не может наглядеться. Я же предпочитаю пялиться в одну точку на обоях и жутко нервничать, покусывая свои губы.

Глава 7 "Больше чем друг"

Выхожу из подъезда. Настроение на подъёме, никакого намёка не осталось на испорченное утром внезапным визитом бывшего мужа.

Ник стоит у капота машины. Красивый такой: в светлых джинсах и белой рубашке с закатанной до локтей рукавами, а кроссы сияют своей белизной.

Замедляю шаг, чувствуя, как друг разглядывает меня вверх-вниз, хотя я этого и не вижу, ведь на глазах Ника солнцезащитные “авиаторы”.

Да, сегодня я по-особенному хороша. Надела одно из своих лучших платьев – летний сарафан с завышенной талией и открытой спиной, длина юбки выше колен на пятнадцать сантиметров. Волосы собрала на затылке в приличный пучок, накрутила на плойку пару локон, которые волнами спадают на плечи аккурат возле лица. Высокие шпильки жутко неудобные, но сегодня я осознанно выбрала эту обувь, чтобы выглядеть на все сто.

Когда я равняюсь с иномаркой Власова, Ник приспускает очки на переносице.

– Что? – смеясь, выпытываю я.

– Присвистнул бы, но боюсь, поймёшь неправильно, – улыбается в ответ Власов, а затем спешит обогнать машину, чтобы открыть дверцу со стороны пассажира.

Устраиваюсь на сиденье, пристёгиваюсь ремнём безопасности и жду развития событий. По традиции мы с Ником начинаем нашу встречу с дружеских объятий, а иногда – и с поцелуя в щеку. Только вот в чём дело: вчера мы целовались по-настоящему, если можно так сказать. Так что я теперь не знаю, как себя вести с лучшим другом, да и друг ли мне Власов после всего?

Приблизившись, Ник демонстративно втягивает ноздрями аромат моих духов.

– М-м-м… вкусно пахнешь, – заключает друг и шёпотом на ухо: – я бы тебя съел.

От внезапного приступа смущения не знаю, куда себя деть. Щёки горят алым румянцем, а сердце прыгает по всей грудной клетке.

– Да шучу я, Саш. Расслабься, – смеётся Ник и переключает своё внимание на управление авто, – видела бы ты сейчас себя со стороны.

Решаю промолчать, хотя стоило что-то сказать в ответ, попытаться хоть как-то пошутить. Ведь в салоне появляется неловкая пауза, она затягивается, отчего я краснею ещё больше, как мне кажется.

Когда машина подъезжает к загородному гостинично-ресторанному комплексу, где Лена устраивает свой день рождения, я созреваю на откровенный разговор.

– Ник, давай поговорим, – прошу я, дождавшись полной остановки автомобиля.

– Ну давай, – отстегнув ремень безопасности, друг разворачивается корпусом в мою сторону.

Смотрит так пристально, будто в душу заглядывает.

– То, что вчера произошло… надеюсь, никак не повлияет на нашу дружбу? Ты классный, и я очень дорожу нашими отношениями, поэтому хочу откровенно поговорить.

– Это всё, что ты хотела мне сказать?

– Типа того, да, – растерянно пожимаю плечами. – Ты ничего не скажешь в ответ?

– Какого ответа ждёшь от меня ты? – в лоб спрашивает Ник, по выражению лица видно, что Власову не по душе наш разговор.

– Не знаю. Может, скажешь, что всё нормально? Мол, было и было. И мы, как раньше, продолжим общаться, словно ничего и не было?

– А что было, Саш? – с циничной ухмылкой на губах интересуется Власов, отчего я погружаюсь в ступор. Это точно мой лучший друг, Никита Власов?

– Ничего. Проехали, – обиженно поджав губы, я тянусь к ручке на дверце.

Хочу выйти, но Власов в последний момент пресекает мою попытку, перехватив за запястье.

– Пусти, – требую я, а вместо ответа Власов сгребает меня в охапку и прижимает к себе. Крепко-крепко. – Мы проехали. Я всё поняла.

– Ничего ты не поняла. Прости, Саш, я совсем не это хотел сказать, – тихо на ухо произносит Власов.

Замерев, я даже не шевелюсь. Тело будто парализованное. Да и Власов не спешит разжимать кольцо своих сильных рук.

– Ты мне очень-очень нравишься как девушка. Я уже второй год без ума от тебя. Неужели ты ничего не видишь? – спрашивает Ник, но я молчу.

И тогда он совершает резкий манёвр, при котором мы оказываемся лицом к лицу.

Его тыльная сторона ладони тянется к моей скуле. Касается её нежно.

– Я хочу быть больше, чем другом, – продолжает Ник.

– Ничего не говори.

– Я устал молчать, Саша. После твоего развода с бывшим прошёл год. Я долго ждал, когда ты попрощаешься с болью и снова позволишь своему сердцу любить. Неужели тебе не хочется быть счастливой?

– Ник, это…

Власов заставляет замолчать, приложив палец к моим губам.

– Не нужно снова говорить, какой я классный друг и как тебе не хочется портить со мной отношения. Я смотрю на тебя, как мужчина смотрит на женщину. Ты же была замужем и не можешь не замечать этих взглядов, – Ник замолкает, да и я не спешу что-либо говорить.

Дурацкой вышла попытка обсудить вчерашний поцелуй. Лучше бы я молчала до конца своего уезда, а теперь мне настолько неловко, что даже не знаю, как пережить сегодняшний день в одной компании с Никитой.

***

Ник

– Что-то ты без настроения, дружище? – замечает Костян.

Я молчу в ответ, хватаю со столика очередной бокал с крепким пойлом и залпом опрокидываю в себя.

Сашка стоит среди одних девчонок. Самая красивая и желанная. Я весь день глаз не свожу с её роскошной фигуры. Соблазнительные формы женского тела притягивают как магнит.

Сколько раз я представлял, как мы с Сашей целуемся, как трогаем друг друга? И вот когда вчера почти всё это произошло наяву, Сашка решила отморозиться, закрутив свою старую пластинку, мол, какой я классный друг и как она дорожит нашими отношениями.

– Всё понятно, – говорит друг, проследив за моим взглядом. – Слушай, тебе ещё не надоело за ней бегать?

– Не твоё дело, – огрызаюсь, не считая нужным обсуждать любимую девушку.

– Конечно, не моё. Только вот в чём дело, – задумчиво протягивает Костян, – пока ты ждёшь, когда сердце твоей холодной королевы растает, часики тикают. Уже год потерял и что дальше? Сколько ещё нужно времени, чтобы ты понял, что всё зря?

– Не лезь, куда тебя не просят.

Глава 8 "Катарсис"

Выдержав паузу, я решаюсь на откровенный разговор. Не хочу, чтобы Власов считал меня стервой или непонятно кем.

– На самом деле у меня всё сложно, Ник, – вздыхаю, мысленно подбирая слова, которые стоит сказать.

Власов не спешит давать о себе знать, хотя он никуда не ушёл и по-прежнему сидит на траве. А я, повёрнутая к нему спиной, продолжаю болтать ногой в тёплой воде.

– Бывший муж был моей первой и единственной любовью. Между нами много чего произошло, что в конечном счёте разбило мне сердце и… привело к психиатру. Весь год после развода я пыталась учиться жить по-другому: не так, как жила до встречи с бывшим, и не так, как хотела бы жить. Просто по-другому, но всё-таки жить. Мне было очень трудно, я столько всего пережила, и если расскажу обо всём, то ты посчитаешь меня сумасшедшей.

Замолкаю. А к горлу противный ком подкатывает. Оказывается, говорить правду – больно. И к этой боли невозможно привыкнуть, хотя она уже давно стала перманентной.

– Я проделала над собой колоссальную работу. И теперь я снова боюсь наступить на те же самые грабли. Я больше не хочу любить, потому что когда не любишь, то жить проще, – не замечаю, как начинаю плакать.

Слёзы сползают по щекам. А внутри так пусто становится и холодно, что я интуитивно обнимаю себя обеими руками за плечи.

Ник приближается. Я слышу его шаги, но не оборачиваюсь. И даже когда парень обнимает меня, не шевелюсь.

Его нос касается моей шеи – так нежно и ласково, что в любой другой раз на моей коже появились мурашки. Сейчас же меня пустота съедает изнутри, я не способна адекватно реагировать на внешний мир.

– Я никогда не посчитаю тебя сумасшедшей, чтобы ты мне не рассказала, – шепчет на ухо Ник, – но и рассказывать – тоже не требую. Просто позволь быть рядом.

Власов поворачивает меня к себе лицом и бережно стирает дорожки от слёз, касаясь моих щёк подушечками больших пальцев.

– Зачем тебе невротичка? Я же ненормальная, Ник.

Он качает головой и вместо слов снова обнимает, прижимая к своей груди.

– Я ни за что не причиню тебе боль. Поверь мне, Саша.

Я молчу. Поверить мужчине? Снова?

Нет. К этому я пока что не готова.

Ник больше ничего не говорит, да и я не пытаюсь завести диалог. Я ему сказала всю правду, добавить больше нечего. Дело не в нём и не в любом другом мужчине. Дело во мне. Болезненная любовь и неудачный брак выработали в моём мышлении определённые постулаты: если не подпускать никого к себе близко, то больно не будет, ведь боль причиняют только близкие люди.

– Давай вернёмся к ребятам? – киваю в сторону гостинично-ресторанного комплекса, откуда доносится приглушённая музыка.

– Давай.

После откровенного разговора у меня наступает облегчение – эдакий катарсис. Я рассказала Нику всё, что думаю, а он признался в своих чувствах. Мы больше не играем в друзей, не притворяемся, что нас всё устраивает. И так, наверное, правильно. Честность – залог любых здоровых отношений.

Взяв за руку и переплетая наши пальцы в замок, Ник ведёт нас к остальным ребятам. Власов немного повеселел, как мне кажется. Я поглядываю на него украдкой и ловлю себя на мысли, что не хочу терять этого человека.

Вся наша компания в курсе, что мы с Ником якобы друзья, а потому никто не обращает внимания, когда мы вместе появляемся в беседке, да ещё и держась за руки.

Отодвинув для меня плетёное кресло, Ник приглашает присесть. А затем накладывает на мою пустую тарелку жаренные на мангале мясо и овощи.

Мне приятна его забота. И то, как он беспокоится, чтоб в моём стакане постоянно был сок – тоже нравится. Ник очень внимательный, просто до мелочей.

– Ты весь вечер грустишь. Давай потанцуем, – Ленка тянет меня за руку, хотя я качаю головой. – Отказы не принимаются.

На воображаемом танцполе мне невесело, но я стараюсь покачивать бёдрами в такт музыки. Наверное, было бы неплохо, как и все ребята, выпить чего-нибудь крепкого, но мне нельзя. Алкоголь и антидепрессанты – несочетаемое ни разу.

Когда начинается медленная композиция, я спешу уйти в беседку, но по дороге встречаю Власова.

– Идём, – Ник возвращает меня на танцпол и заставляет положить руки на его плечи.

Мы медленно покачиваемся. Власов глаз с меня не сводит, ведь больше нет смысла разыгрывать из себя хорошего друга.

Странно, но я так и не сказала ему “да”, как и не сказала “нет”. А Ник, похоже, посчитал, что я дала нашим отношениям шанс. Я не буду с этим спорить. Возможно, пришло время отпустить прошлое и задуматься о будущем. В конце концов, записываться в монашки я не планирую. А мужчина в моей жизни ещё появится – вопрос времени. И похоже, это время пришло.

***

Время близится к полуночи. Жутко уставшая, я откровенно зеваю.

– Поехали домой, – предлагает Ник, замечая моё полудрёмное состояние.

Я соглашаюсь и вскоре прощаюсь со всеми ребятами.

– Ник весь вечер от тебя ни на шаг не отходит. Ты заметила? – шепчет мне Ленка на ухо, когда я обнимаю подругу.

– Заметила.

– Завтра поболтаем на эту тему.

Киваю. Может, и поболтаем. А может, и нет.

Долго ждать такси не приходится. Дождавшись, когда машина тормознёт, Ник открывает передо мной заднюю дверцу в авто. И садиться рядом.

Его рука ложится на моё плечо, я скашиваю взгляд на гордый профиль Власова. Ухмыляюсь. Похоже, Ник воспринял мою исповедь за зелёный свет.

“Может, так оно и есть?” – подсказывает внутренний голос.

А затем всё тот же голос продолжает: “Ты будешь дурой, если не дашь Власову шанс”.

Водитель спрашивает адрес, куда следует ехать. Ник спешит назвать улицу и номера дома, где живёт моя бабушка. Но я кладу ладонь на его колено и говорю, что не хочу домой.

– Погуляем где-то в городе? – предлагает Власов.

– Давай к тебе поедем?

Если Ник и охренел, то никак не выказывает это. А просто сообщает водителю новый адрес. Возможно, я пожалею о своём решении чуть позже, но а сейчас я точно уверена, что не хочу терять Власова. Секса между нами точно не будет этой ночью, потому что я этого не хочу.

Глава 9 "Вернуться"

– Телефон разрядился. Можно взять твою зарядку? – спрашиваю у Ника, едва успев открыть глаза.

Через минуту Власов приносит мне зарядное устройство. Невольно я скольжу взглядом по его голому торсу, ненадолго останавливаясь на тёмной дорожке из волос, которые спускаются ниже пупка и ныряют за широкую резинку домашних шорт.

– Кх… Ты хотя бы оделся для приличия, – замечаю я, на что Ник загадочно улыбается и подмигивает.

– Боишься не устоять перед мегасексуальным мачо?

Ник шутит, а я всё равно краснею как школьница. И хоть этой ночью я ночевала у парня, мне всё равно не избавиться от смущения. Да, секса между нами не было, и даже спали мы на разных кроватях, однако вчера целовались совсем не как друзья. У нас всё, типа, по-настоящему, и я даже не знаю, что парит меня больше: а) мы с Ником перешли на новый уровень отношений или же б) мне нравится парень, но влюбляться в него я точно не планирую.

Напоровшись на мой взгляд исподлобья, Ник обещает надеть футболку и больше не соблазнять формами, которым мог позавидовать сам Аполлон. Ник шутит, конечно же, но формы у Власова действительно зачётные: ни толстый, ни худой; живот плоский с намёком на кубики.

С трудом дождавшись, когда телефон немного подзарядится, чтоб мог включиться, я с ужасом обнаруживаю пропущенные звонки. Звонила бабушка, соседка бабушки и неизвестный номер. Последние пару вызовов были буквально двадцать минут назад от этого самого неизвестного номера. Точнее сказать, номер неизвестный только моей телефонной книге, я же на память как “Отче наш” знаю каждую цифру.

Не задумываясь, я набираю бабулю, но она не поднимает трубку. Звоню соседке и тоже мимо.

Дурацкие предчувствия овладевают всё больше и больше. Мне хватает совсем немного времени, чтобы накрутить себя по полной программе: случилось что-то плохое, поэтому мне звонили все, кто только можно.

– Саш, кофе будешь? – одетый в чёрную майку, Власов заглядывает в комнату, где я стою возле розетки с зажатым в руках телефоном.

– Ага, – кивнув на автомате, продолжаю думать: звонить или не звонить Агаеву.

Не знаю, сколько бы ещё я продолжала сомневаться, если бы телефон сам не ожил в моих руках.

– Случилось что-то? – без лишних приветствий с моей стороны.

– Да. Всё утро не могу тебе дозвониться.

– У меня телефон разрядился.

– Бабушку с гипертоническим кризом увезли в больницу, – поясняет Руслан и я медленно оседаю на пол.

– Какая больница?

– Я тебя отвезу. Скажи, куда приехать?

– Спасибо, не стоит. Скинь мне, пожалуйста, адрес в мессенджере.

Короткий диалог прерывается. Я оглядываю комнату в поисках своего вчерашнего платья, а затем спешу в ванную комнату, чтобы переодеться.

С Ником встречаемся в коридоре. Увидев меня полностью собранной, другой откровенно удивляется:

– Уже уходишь? А я только кофе приготовил, хотел смотаться в магазин за чем-то вкусненьким.

– Спасибо, но как-нибудь в другой раз. Мне в больницу нужно… к бабушке. Ты можешь отвезти?

– Без вопросов, Саш. Дай мне одну минуту на сборы, – просит Власов, и я киваю в ответ.

Через минуту мы действительно встречаемся в коридоре и выходим из квартиры. Я сама не своя. В голове столько мыслей, что, кажется, она вот-вот треснет от сильного давления.

Ник привозит к городской больнице, адрес которой Руслан прислал в сообщении. Я выхожу из иномарки, спешу к кардиологическому отделению. Власов порывался пойти вместе со мной, но я убедила парня, что это лишнее.

Агаева встречаю на крыльце. Сощурившись, он смотрит за мою спину и поджимает губы. Скорее всего, он видел, что я приехала на машине и не одна. И даже если бывший муж сейчас злится, то мне всё равно. Кроме бабушки меня вообще никто не волнует!

***
– Ба, ну не пугай ты так меня, – схватив стул, который одиноко стоял в углу, сажусь возле больничной койке. Беру за руку свою бабулю и подношу к губам, – как же тебя так угораздило?

– Ах, внученька, возраст у меня.

– Ну какой возраст? Ты у меня ещё совсем молодая, – натянуто усмехаюсь, стараясь скрыть слёзы, которые грозятся брызнуть из глаз.

За спиной слышится скрип двери, это Агаев входит в палату. Отчего бабуля непременно смотрит на своего бывшего зятя.

– Руслану спасибо. Это он приехал, привёз мне лекарства, а затем настоял вызвать скорую помощь.

– Да не за что мне говорить спасибо, Галина Степановна. Вы же знаете, что я не сделал ничего сверхъестественного, – возражает Рус.

Я позволяю себе обернуться и встретиться с чёрными как ночь глазами. Агаев недовольный. По его сердитому взгляду вижу, что бывший муж хочет сказать мне очень много и неприятного, но только наедине. Да я и сама всё понимаю, сама себя уже ругаю, что в критический момент для жизни бабушки не была рядом. Да ещё и на связь не выходила. То, что у меня разрядился мобильный – вообще не аргумент, я не должна была позволить ему разрядиться даже в кошмарном сне.

– Ты можешь выйти на пару минут? Мне нужно поговорить с бабушкой наедине, – прошу Руса покинуть палату.

И дождавшись, когда мы с бабулей останемся тет-а-тет, начинаю обо всём расспрашивать. Бабушка говорит, что лучше пообщаться с моим лечащим врачом, мол, она сама мало что соображает: какие нужны лекарства, какую диету соблюдать, сколько дней она будет находиться в палате и так далее.

– Бабушка, прости меня засранку, – сильный порыв эмоций заставляет меня встать со стула и упасть на колени возле больничной койки, – если бы я знала, то никуда бы вчера не пошла.

– Не вини себя, внучка. И встань с коленей, не нужно меня оплакивать. Я ещё живая.

– Я очень тебя люблю. И не хочу потерять. Я хочу, чтоб ты жила, как минимум до ста лет.

– Сто лет? – едва заметно усмехается бабушка. – Это очень много, Саша. Я не доживу.

– Обязательно доживёшь. Ты мой долгожитель, поняла? Тебе ещё правнучку нужно замуж выдать. Вот пока её свадьбу не сыграешь, умирать даже не думай!

Глава 10 "Формальности"

– Куда ты пропала? – возмущается Ленка на том конце провода.

Зажав телефон между ухом и плечом, собираю сумку, которую планирую отнести бабушке в больницу.

– Никуда не пропала. Лен, у меня сейчас проблемы. Бабушка лежит в больнице.

– Фак… Прости, Саш, я не знала. Помощь нужна?

– Нет, спасибо. Всего хватает.

– Я так понимаю, ты пока никуда не уезжаешь?

– Ну как сказать? У меня отпуск заканчивается через три дня. По-любому нужно возвращаться хотя бы для того, чтобы уволиться с работы и забрать свои вещи.

– Так… Стоп! Ты сказала, уволиться? То есть, ты планируешь возвратиться домой.

– Типа того.

– Ура! – радостно восклицает подруга, а затем: – прости, Саш. Я поспешила радоваться. Точнее, хотела сказать, мне жаль, что твоя бабушка заболела. Но я не сдержала эмоций, когда ты сказала, что возвращаешься в родной город.

– Я всё понимаю, Ленчик. Тебе незачем оправдываться.

Ещё пару минут мы болтаем с подругой, а затем я спешу прощаться – нужно поскорее в больницу, чтобы принести бабушке горячую еду.

В больнице узнаю, что бабуля идёт на поправку. Врачи ещё понаблюдают за ней до конца недели, и если положительная динамика не изменится, то выпишут бабушку в понедельник.

Окрылённая от хороших новостей, я бронирую билет на поезд, пока есть билеты. Если всё пойдёт так, как я задумала, то уже совсем скоро мы будем с бабушкой мозолить друг другу глаза каждый день.

***

Последние дни у меня не выходил из головы разговор с Агаевым, а потому я приняла решение восстановиться в университете.

Стать юристом и работать по профессии – было моей главной целью, но всё пошло не так, когда я случайно попала под колёса автомобиля и перестала ходить. А затем в моей жизни появился Руслан, оплатил дорогостоящие операции, помог встать на ноги. Если бы не он, то, скорее всего, я всю жизнь ходила с тростью. После операции, во время длительной реабилитации мы с Русланом сблизились, и он предложил мне выйти за него замуж. Я согласилась не раздумывая. Да и как не выйти, когда в Агаева я влюбилась с первого курса. Молодой декан заинтересовал не только меня, по нему все студентки юрфака сохли.

Подходя к знакомой многоэтажке, ощущаю, как колотится сердце. Задираю голову, чтоб посмотреть на окна квартиры, которую когда-то называла своим домом.

Кривая ухмылка невольно касается моих губ. Квартира Руслана никогда не была моим домом. Я всего лишь принимала желаемое за действительное.

Остановившись у входной двери в подъезд, набираю номер квартиры на домофоне.

– Это Саша, – поясняю я, когда Рус снимает трубку.

Без лишних слов дверь в подъезд открывается. Вхожу внутрь. Замечаю свежеокрашенные стены, а ещё лампу на первом этаже, которая светит гораздо ярче, чем я запомнила.

Бред это всё – разглядывать подъезд, где живёт бывший муж. Но я почему-то рассматриваю, ловя себя на мысли, что сердце волнуется.

Поднявшись на лифте, только успеваю покинуть кабинку, как Руслан открывает дверь настежь и отходит в сторону. Его руки засунуты в карманы домашних штанов, а торс облегает чёрная майка-борцовка. Пару секунд залипаю на широких плечах, скольжу взглядом вверх-вниз по мужественной фигуре Агаева. Да, с Власовым и сравнивать нечего. Руслан – мужик, Ник на его фоне просто пацан.

– Насмотрелась? – усмехается Агаев, вгоняя меня в краску.

– Хотела бы сказать, что ты изменился в худшую сторону, но не могу, увы.

– Я тоже рад тебя видеть. Входи.

С опаской переступаю порог квартиры. Вот же трусиха! Зачем боязно оглядываюсь, словно Рус сейчас захлопнет дверь и запрёт меня под замок? Сама же позвонила Агаеву и предложила поговорить. То, что Руслан выбрал местом для встречи свою квартиру – это уже второй вопрос.

– Чай, кофе? – интересуется Рус, когда я стеснительно стою в коридоре.

– Спасибо, ничего не хочу.

– Может, уже снимешь свою обувь и войдёшь внутрь? Я тебя не съем, не бойся.

Фыркаю как маленький ёжик. Я боюсь Руслана? Ещё чего!

Однако босоножки снимаю и с удивлением обнаруживаю на обувной полке свои домашние тапочки. Странно. Почему они до сих пор здесь стоят, словно я никуда и никогда не уходила?

“Только не думай спрашивать про это”, – требует внутренний голос, и я даже спорить с ним не собираюсь.

Рус ожидает меня в гостиной, заняв место на диване.

– Ты взяла с собой документы? – спрашивает он, когда я вхожу в комнату.

– Только копии. Оригиналы у меня в другом городе находятся.

– Хорошо. Копии тоже подойдут.

Я передаю пластиковую папку, в которой находятся все мои документы относительно учёбы. Рус просматривает бумажку за бумажкой, затем передаёт мне бланк заявления на его имя.

– Прочитай и поставь свою подпись, – командует Агаев.

– А дату какую ставить?

– Можешь сегодняшнюю.

Оставив росчерк пера на стандартном листе офисной бумаге, поднимаю взгляд и натыкаюсь на коллаж из фоторамок, которые висят на стене. И просто столбенею.

Рус, замечая моё удивление, с интересом наблюдает за происходящим. Вопросов от меня ждёт.

– Почему они до сих пор здесь висят? – спрашиваю я.

– А где они должны висеть?

– Не знаю. Их можно было бы выкинуть.

– Зачем? Мне нравятся эти фотографии. Ты здесь такая красивая и счастливая.

Чёрт дёргает меня повернуть голову в сторону Руслана и пересечься с ним взглядом.

Он сейчас на полном серьёзе, что ли? Наши свадебные фотографии находятся на прежнем месте, хотя мы уже год как в разводе.

– Вижу, ты удивлена.

– Удивлена – это ещё мягко сказано.

– Если хочешь, можем про это поговорить. Но я бы предпочёл сделать это за чашечкой кофе.

***

Трудно поверить, что я, находясь в здравом уме, сейчас сижу в гостиной Агаева и пью кофе с хозяином этой самой гостиной. А ещё большей дичью является то, что мы не ругаемся. Просто общаемся как старые знакомые, не затрагиваем общее прошлое, где у каждого своя правда.