Мой обаятельный мерзавец

Пролог

Мои пальцы с силой впивались в крепкие плечи, под которыми перекатывались мышцы, оставляя красные борозды на гладкой коже. Но владелец этих самых плеч на подобную досадную неприятность не обращал ровным счетом никакого внимания, продолжая увлеченно заниматься своим делом.

Новый толчок, заставляющий меня протяжно застонать и крепче вцепиться в маячившие перед носом плечи, унес с собой и все посторонние мысли.

Хриплое дыхание на ухо, влажные поцелуи в шею, руки, крепко обвившие мои бедра, и глубокие, мерные толчки, уносили меня куда-то далеко.

Ну, разве можно быть таким великолепным?

Великолепие, словно услышав мои мысли, оторвалось от моей шеи, наклонило голову, впилось своими губами в мою грудь, слегка прикусывая зубами сосок, и ускорило темп.

Новый протяжный стон не заставил себя долго ждать. И я всем телом поддалась вперед, сильнее обхватывая ногами крепкие мужские бедра и прижимаясь грудью к великолепному рту.

Невыносимое наслаждение. И такое нужное в этот момент.

Толчок, толчок…

Теперь влажные шлепки и мои непрекращающиеся стоны заполнили собой всю комнату.

Толчок, толчок, толчок.

Еще немного...

Толчок, еще один.

Боги, как же хорошо…

И мир перед закрытыми глазами рассыпается на миллионы мелких искр и не спешит собираться воедино.

И лишь ладони, крепко вцепившиеся в чужие плечи, удерживали меня в реальности.

Еще несколько яростных толчков, продлевающих мое наслаждение, и мое личное великолепие сжало мои ягодицы до сладкой боли, хрипло застонало, изливаясь внутрь, и повалилось на меня, опуская голову мне на плечо.

Расцепила собственные пальцы, отпуская многострадальные плечи, и провела ладонями по широкой, влажной от пота, спине.

Краси-и-ивая спина. Ладная, мускулистая и великолепная, как и ее владелец. Гладила бы и гладила такую.

Мои ноги, обтянутые в чулки, продолжали обвивать голые мужские бедра, не желая выпускать добычу из своего плена, но заметно дрожали после пережитого марафона.

Этот гад сей факт своим вниманием не обделил и едва слышно самодовольно хмыкнул.

А после с силой провел своими мощными ладонями по невесомой ткани чулок от колен и до самой кромки. Чмокнул меня в голое плечо и, словно нехотя, отстранился.

Намек был прозрачнее некуда.

И я отодрала свою голую задницу с чужого рабочего стола и стекла на пол, обводя взглядом кабинет в поисках своей одежды, которую кто-то в порыве страсти закинул бог знает куда.

Трусики нашлись на столе, висящими на настольной лампе. Кружевной верх валялся в соседнем кресле. А платье лужицей расстелилось прямо на полу.

И пока я по всему кабинету собирала свои пожитки, кто-то с самодовольной сытой мордой рывком подтянул спущенные до щиколоток брюки вместе с бельем, неспешно защелкнул ремень и принялся за свою рубашку.

Когда последняя пуговица влетела в петлю, закрывая наглухо чужое горло и нагло отрезая меня от такого интересного занятия по любованию мужским мускулистым телом, я поняла, что все…

Вольности окончены, пора возвращаться к работе.

И мой недавний любовник не разочаровал моих ожиданий.

С ленивой грацией хищника он поднял с пола папку с бумагами (которую, стоит отметить, сам же туда и отшвырнул в порыве страсти). Затем уселся за свой рабочий стол с таким невозмутимым видом, словно и не творил на этом самом столе всяких-разных непотребств несколько минут назад, и произнес будничным тоном:

— Отнеси документы сэйру Бозарту. Потом зайди в архив. И не забудь до конца дня предоставить мне отчет за последний месяц.

— Да, сэйр Варнадо, — привычно отозвалась я.

Затем подцепила со стола зеленую папку, дождалась привычного «Можешь быть свободна» и отправилась выполнять поручения.

Когда за мной закрылась дверь чужого кабинета, усмешка тронула губы. Сложно было не почувствовать взгляд, сверлящий мою спину… Ну и все, что пониже спины тоже.

***

Дорогие читатели, мы рады представить вам нашу новинку.

Не забывайте добавить книгу в библиотеку, чтобы не потерять ее. Впереди нас с вами ждет много интересного :)

Будем очень признательны, если вы поддержите книгу звездочками и подпишитесь на страницы авторов.

С любовью,

Ная Герман и Эми Эванс

Глава 1.1

Три года назад я стояла, вытянувшись по струнке, как нерадивая школьница, перед цепкими очами сэйра Тобиаса Варнадо.

Глава министерства правопорядка полностью оправдывал свой авторитет и репутацию. Породистое благородное лицо потомственного аристократа не выражало ни единой эмоции. Слегка прищуренные карие глаза оценивали холодно и цинично.

Хорош мерзавец, как ни крути. А для своих тридцати пяти лет, так тем более.

Дорогой, пошитый на заказ, темно-синий костюм в белую полоску сидел идеально на мощной фигуре. Ему бы с такими природными данными мешки на заводе таскать, а не в кабинете просиживать.

Но сэйры таким неблагородным трудом не занимались. А тем более родовитые и магически одаренные сэйры.

Перстень с темным камнем на безымянном пальце сверкнул, когда его владелец перелистнул страницу моего личного дела. И это движение вывело меня из оцепенения.

— Почему министерство? — поинтересовался сэйр холодным, ровным тоном, — Судя по вашему личному делу, вы были неплохим оперативником.

— Потому что захотела сделать головокружительную карьеру, — гордо приподняв подбородок, с готовностью ответила я.

И я, и сэйр Варнадо, оба знали о том, что оперативная работа выжимает из тебя все соки, не отдавая ничего взамен. Почета, славы, уважения и большой зарплаты тебе не видать с такой должностью.

То ли дело пост личного помощника министра правопорядка. Всего за несколько лет можно добиться всего, к чему многие идут годами. А главное, что здесь можно заручиться нужными связями.

И это был мой шанс, который я не планировала упускать. Пусть и мотивы привели меня сюда совершенно иные…

Но об этом сэйру Варнадо знать не следует.

— Зато честно, — цинично хмыкнул он, отводя от меня взгляд и вновь возвращаясь к личному делу.

Когда я узнала, что глава министерства правопорядка открывает отбор на должность его помощника, возможностей упускать не стала.

Конкурс был сложным, кандидатов было много. Но я успешно прошла два этапа отбора и теперь стояла на дорогущем красном ковре перед потенциальным будущим начальником, проходя третий, финальный, этап отбора.

— И почему я должен выбрать именно вас? — поинтересовался благородный сэйр, перелистывая страницу за страницей моего личного дела.

Ответить я не успела.

Министр правопорядка решил показать свой нрав во всей красе.

— Неоконченное гражданское образование, — принялся перечислять он, — Провинциальная академия правопорядка. Затем служба в самом обычном, рядовом штабе, на должности помощника. Звание младшего оперативного сотрудника, через три года старшего. Достижения не сказать, чтобы впечатляющие. Помимо вас есть множество кандидатов на эту должность, чье образование и карьера престижнее вашего.

Циничный мерзавец. Законченный сноб.

— Да и к тому же ваш возраст…

— И что не так с моим возрастом? — ровно поинтересовалась я.

Спина вытянулась как по струне. И я выдержала гнетущий взгляд сидящего передо мной сэйра.

— Вам уже двадцать семь лет, — произнес он таким тоном, будто это должно было что-то для меня прояснить, — Через год, другой, вы выскочите замуж, обзаведетесь детьми и уйдете в декрет. Мне нужен постоянный помощник, а не временное его подобие.

Знал бы сэйр Варнадо, какие у меня планы на ближайшие годы, он бы так беспечно сейчас не рассуждал.

Но он не должен был знать. Никто не должен…

Мне нужна была эта работа, и эта должность. Я шла в правоохранительную деятельность, чтобы подобраться к верхушке правительства нашей страны настолько близко, насколько смогу.

И в шаге от заветной цели я не планировала останавливаться.

Глава 1.2

— Я не могу иметь детей, — произнесла я.

Голос не дрогнул. Уже хорошо.

— Эта информация должна быть в моем личном деле, — продолжила, — В заключении от врачебной комиссии о том, что я пригодна к службе. Так что, — кривая усмешка тронула мои губы, — Декрета можете не бояться.

Теперь, когда правящая десятка зажимала в тиски все сильнее и в последние годы все больше и больше ужесточала запреты, врачей обмануть оказалось не так уж и сложно.

Хотя и восемь лет назад мне это удалось. Нужно лишь знать подходящие заклинания и уметь прятать силы, что нынче не в фаворе у правительства.

А быть бесплодной женщиной на государственной службе проще, чем той, от которой из года в год ждут, что она променяет работу на пеленки. Как оказалось, если ты не можешь иметь детей, то и карьера твоя движется куда стремительнее.

Сэйр Варнадо не смутился. И даже извиняться не думал за то, что затронул щепетильную тему.

Лишь кивнул так, будто я поделилась информацией о погоде на вечер, и продолжил свой цепкий допрос.

— Как я уже сказал, это далеко не первая и не единственная причина для отказа…

— Как вы и сказали, — произнесла я, позволив уголку рта едва заметно дернуться, — При моем посредственном образовании и не менее посредственном старте карьеры, я достигла весьма заметных высот в кратчайшие сроки. Я самый молодой старший оперативный сотрудник в столице и за ее пределами.

Министр правопорядка открыл было рот. Очевидно, намереваясь меня перебить. Но я ему этого сделать не позволила.

Если он возьмет меня на эту должность, то простит мне и подобную дерзость. А если нет…

То и черт с ним.

— Разумеется, вы можете взять выпускника самой престижной столичной академии правопорядка. Который сразу после выпуска получил хорошую должность благодаря родительским связям и продолжает быстро продвигаться по карьерной лестнице с помощью отца, деда или кого-нибудь еще. Даже самый молодой старший оперативный сотрудник с такими и рядом не стоял.

Я сделала паузу. Но на этот раз сэйр Варнадо не пытался меня перебить. А, сцепив пальцы в замок, внимательно слушал, слегка щуря глаза.

— Но подумайте вот о чем, уважаемый сэйр Варнадо…

Откровенная дерзость. Если он меня потом за это не убьет, можно считать, что легко отделалась.

— Нужен ли вам такой специалист на должности помощника? Такой, которому все легко доставалось и который не работал упорно, чтобы добиться своих высот? Будет ли от этого толк? Или, все же, вам нужен специалист, способный работать много, долго и упорно, добиваясь нужных результатов? Если вас устраивает первый вариант, то я действительно вам не подхожу, — поджав губы, упрямо закончила я.

Папка с моим личным делом громко захлопнулась.

И я бы обязательно вздрогнула от испуга, если бы не понимала, что сейчас, именно в этот миг, я не могу, просто не имею права, показывать собственный страх.

Все же, я его разозлила.

Но и выбора у меня не оставалось, откровенно говоря. Пришлось идти ва-банк и ставить на кон все, что у меня было.

— Можете быть свободны, тэра Ирис Стэйб, — сквозь зубы прошипел министр правопорядка, — Через неделю вам сообщат о результатах собеседования.

Это провал. Определенно.

И мне повезет, если сэйр Варнадо вместе с отказом не вышвырнет меня из системы, а позволит вернуться к должности старшего оперативного работника.

Глава 1.3

Первые волнения в нашем обществе начались задолго до того, как я начала что-либо понимать. Тогда я была подростком. Обычным. Веселым и беззаботным. Мне нравилась учеба в магической школе, друзья и моя жизнь.

Родители не обсуждали дома волнующие общество новости, полностью поддерживая наше правительство – правящую десятку. Десять старых влиятельный сэйров из древних, магически одаренных, знатных семей после революции управляли нашим государством.

И поначалу все шло гладко. А вот потом…

Сначала начали запрещать темные практики. На нарушителей запрета открылись массовые гонения.

И тогда никто не забил тревогу. Хорошо ведь стало. Безопаснее, чтоб его.

Через пару лет список запретов начал расти. Сначала туда попала часть практик из магии крови, часть темных ритуалов, ранее разрешенных правящей десяткой.

Первыми пострадали врачи и частные целители, у которых больше не было доступа к старым, действенным методам лечения.

А потом гайки стали закручиваться…

Я тогда только окончила магическую школу и собиралась поступать в университет магических свойств, когда по стране прокатилась новая волна митингов и волнений, вызванная очередными изменениями в законодательстве.

На этот раз список запретов превосходил всевозможные ожидания.

Магия крови запрещалась полностью. За нарушение – смертная казнь. За попытку спасти жизнь больного с помощью применения магии крови – смертная казнь.

Все темные ритуалы с того дня стали под запретом. Даже самые безобидные, вроде заговора от сглаза и традиционного ритуала поклонения предкам. За нарушение – смертная казнь.

Магия рун – под запретом. За нарушение – смертная казнь.

Ментальная магия – под запретом. За нарушение – смертная казнь.

Боевая магия – под запретом. Исключение – служба в системе правопорядка. За нарушение – смертная казнь.

Стихийная магия выше третьего уровня – под запретом. За нарушение – пожизненная ссылка.

Магия иллюзий – под запретом. За нарушение – пожизненная ссылка.

И список продолжался и продолжался…

А потом началось самое страшное. Темных магов, менталистов, иллюзорников, магистров магии крови, рунологов, сильных стихийников, боевиков высшего порядка стали отлавливать и истреблять.

Тихо, незаметно, без улик. Так, чтобы никто не знал. Просто пропали…

Каждый, в ком была хоть крупица магии, должен был проходить ежегодную проверку и вставать на учет. Любой дар выше третьего уровня блокировался. Исключение – служители правопорядка, врачи и профильные специалисты.

Но и они должны были получать лицензию и всегда находиться под присмотром. Чтобы не колдовали больше положенного.

Остальным оставили крупицы дара, годные лишь для мелкого, бытового колдовства.

Тогда люди массово уезжали из страны. Те, кто мог, тот и уезжал.

Но мы остались. Родители, я и младший брат.

Матушка заверяла, что все хорошо. Что правящая десятка знает, что делает. А отец повторял, что я должна молчать. Что я должна быть законопослушной, если не хочу пропасть без вести, как остальные маги, кто решился выступить против системы.

И я молчала. Долго и упорно молчала.

С прежними мечтами пришлось расстаться. Магия рун, которую я собиралась изучать в университете, стала под запретом. И мне пришлось выбрать другую специальность. Максимально неприметную, соответствующую новой легенде...

Так, к семнадцати годам я из мага огня девятого уровня из возможных десяти, с предрасположенностью к темной магии вплоть до восьмого уровня, превратилась в мага огня четвертого уровня без особых талантов.

Не без помощи тетушки, бежавшей из страны в числе последних, что помогла мне надежно скрыть истинный дар. Ее знания и умения помогали мне скрываться до сих пор.

Когда я прошла первую официальную проверку и встала на учет, и меня облачили в ограничивающие браслеты, приводя уровень моих сил к положенному стандарту – третий уровень.

Те два года, что я провела в университете, радикально отличались от того, что было дома. Как минимум разговорами…

Среди магов нашлось много недовольных, высказывающихся куда жестче, резче и правдивее, чем мои родители. Среди них я смогла найти единомышленников. И сумела понять, что я далеко не единственная, кого пугают и ужасают все произошедшие изменения.

Все, кто мог, покидали страну. А потом и этой возможности не осталось.

Посты проверки на границах ужесточили. Никого не впускали, и никого не выпускали.

Огромный список вопросов, гигантское количество правил, проверок и один итог…

Из десяти человек девятерых возвращали обратно.

По стране прокатились первые мятежи и забастовки. И они привели к тому, что недовольных массово арестовывали, а главарей движения – убивали.

Говорить стало небезопасно. Бежать стало некуда.

И все мы оказались в ловушке под гнетом тирании правящей десятки, которая плевать хотела на собственные запреты и пользовалась магией в полной мере.

И тогда я придумала гениальное решение. Нашла единственный выход из всех возможных.

И бросила университет, поступая в академию правопорядка.

Служители закона сковывающих браслетов не носят. Служители закона имеют власть, хоть и весьма ограниченную. Если хорошо притворяться благонадежным служителем закона, в мятеже тебя никто не заподозрит.

А когда придет время…

Когда придет время, и ты подберешься к верхушке власти так высоко, как только сможешь, ты и выполнишь свою роль…

Ровно через неделю мне сообщили о результатах отбора на должность личного помощника министра правопорядка.

В лаконичном послании, завизированном официальной печатью министерства, сообщалось, что с началом следующей недели я должна приступить к своим новым обязанностям.

Что ж, я подобралась к правящей десятке так близко, как только могла. И теперь мне только и остается ждать своего часа, когда я смогу выступить на стороне угнетенных, и оказать посильную помощь в свержении действующего правительства…

Глава 2.1

Первый год моей работы на сэйра Варнадо я вела себя предельно осторожно. Была примером образцового служащего системы правопорядка. С сомнительными личностями не встречалась, информационным шпионажем не промышляла, лишь работала усердно, создавая себе нужную репутацию на новом месте.

А потом, когда я сумела прижиться в министерстве, начала свою подпольную деятельность.

Действовала осторожно, без фанатизма, стараясь лишний раз не рисковать своим положением.

Всего лишь передавала Сопротивлению информацию, кое-какие документы. Так, по мелочи.

Сопротивление было подпольной политической системой, принимающей в свои ряды каждого, кто не был согласен с политикой властей. Сопротивление набирало обороты на протяжении долгих лет. Сопротивление крепло и готовилось. И не долог был час, когда Сопротивление должно было выступить.

Я примкнула к рядам сопротивленцев еще тогда, когда только переехала в столицу и стала младшим оперативником.

Сурин, один из немногих оставшихся у меня приятелей со времен прежней жизни, привел меня под лоно Сопротивления.

Там я была полезна. Там моя деятельность была нужна. Там я чувствовала себя частью чего-то большего. И там просыпалась моя вера в светлое будущее.

В общих собраниях сопротивленцев я участвовала редко. Это было опасно и весьма рискованно с учетом моей работы. А на подпольные штабы Сопротивления периодически совершались облавы.

Поэтому я поддерживала связь только с Сурином, одним из доверенных лиц лидера Сопротивления.

И наверное он был единственным нечужим для меня человеком.

С родителями я оборвала все связи еще тогда, когда только поступила в академию правопорядка. Они так радовались тому, что я, наконец, стала благоразумной, прислушалась к доводам разума и выбрала правильный путь по жизни.

В общем, слушать их было тошно.

Также тошно было работать в циничной, лицемерной и насквозь прогнившей системе. Но, сжав зубы, я работала и упорно шла к цели.

А, когда все вскроется, что произойдет рано или поздно, для семьи будет безопаснее не иметь связи со мной. А для меня так будет спокойнее.

Друзей как таковых у меня не осталось.

Кого-то убили за открытые высказывания против политики властей. Кого-то преследовали за сильный магический дар и убрали без шума. Кому-то удалось бежать из страны. Кто-то смирился с происходящим и сдался, склонившись перед системой. Ну а кто-то поступил так же, как и я, и вступил в ряды сопротивленцев.

Последних было слишком мало.

Но ради них и всех борцов за справедливость и свободу для себя и своих близких, я и терпела. И работу, от которой меня воротило. И начальство, которое я презирала всей своей душой.

И рисковала…

Куда уж без рисков.

На то, что я засиделась в министерстве до самого вечера, никто даже внимания не обратил.

Все привыкли к тому, что старательная тэра Ирис Стейб часто задерживается на рабочем месте, выполняя бесконечные поручения своего тирана-начальника.

Тщательно выверенная и усердно заработанная репутация последние два года играла мне только на руку.

На столицу опустились сумерки. И министерство правопорядка, в котором еще несколько часов назад кипела жизнь, погрузилось в тишину.

И лишь несколько таких же трудяг, как и я сама, сидели в своих кабинетах. Всего несколько человек на большое, десятиэтажное здание.

Сегодня мне предстояло вытащить из кабинета главы министерства правопорядка списки с именами тех, кого приговорили к смертной казни.

Списки эти сэйр Варнадо подписать еще не успел и сделает это лишь утром. За три года работы с ним я сумела выучить каждое его действие, узнать его привычки и начала предугадывать каждый следующий шаг.

Сопротивление старалось не рисковать теми, кто был с ними заодно. Но одиночные маги то и дело попадались на нарушении закона о неприменении магических сил. Таких мы и пытались спасти, вытащить из заточения и выторговать у самой смерти.

Иногда получалось успешно. Иногда не очень.

Но моя часть задачи была предельно проста. Забраться в кабинет сэйра Варнадо, забрать списки, сделать копии, вернуть их на место, а после встретиться с Сурином в условленном месте и передать ему документы.

Отлаженная схема. Без осечек.

Подробности того, как Сопротивление вызволяло заключенных, я не знала. И старалась не задавать лишних вопросов. Всегда есть шанс, что одного из нас поймают. И чем меньше он будет знать, тем безопаснее будет для всех остальных.

Достав из выдвижного ящика стола запасной ключ от кабинета главы министерства правопорядка, я поднялась и вышла за дверь. Оглядела темный коридор, в котором не было ни души, и толкнула дверь напротив.

Удобно быть личным помощником сэйра Варнадо. Для своих подпольных делишек даже далеко ходить не нужно. Стоит лишь в два шага пересечь коридор, и ты на месте.

Список, по обыкновению, лежал на краю рабочего стола министра правопорядка. Черная кожаная папка хранила в себе имена тех, кто со дня на день должен был лишиться жизни, если такой исход посчитает необходимым один родовитый и влиятельный сэйр.

Ненавижу сэйров. Особенно тех, что стоят у верхушки власти и пользуются всеми ее дарами, уничтожая за подобное всех неугодных.

Конкретно этого сэйра я ненавидела не меньше. На руках сэйра Варнадо было столько крови, что ему до конца веков от нее не отмыться.

Мерзавец, который ничем не лучше тех, что сидят в правящей десятке.

Но ненависть ненавистью, а от выполнения задания меня никто не освобождал.

Папка оказалась в руках. И я вышла за дверь кабинета министра правопорядка, закрывая ее за собой на ключ.

В коридоре по-прежнему было тихо.

Вернулась к себе, уселась за печатную машинку и открыла папку, вчитываясь в текст. Список на этот раз был коротким. И это радует, определенно.

Когда брат-близнец первого списка лег в недра моего рабочего стола, я вновь поднялась с места, подхватила ключ и направилась в кабинет начальника.

Глава 2.2

— Добрый вечер, сэйр Варнадо, — поприветствовала я начальника.

Голос против воли дрогнул и сорвался на писк.

Плохо, очень плохо.

— Что вы здесь делаете? — строго поинтересовался министр правопорядка, не утруждая себя любезностями.

Предосторожность сыграла мне на руку. И я вновь потянулась к столу начальника, подняла подготовленные документы и продемонстрировала их ему.

— Я задержалась и подготовила отчет по делам, закрытым за прошедший месяц.

Поверил? Не поверил?

Смотрит так, будто в самую душу заглядывает. И от одного этого взгляда кровь стынет в жилах.

— В этом не было никакой необходимости, — этим ледяным тоном можно скалы разрезать, — Отчет я ждал только к концу недели.

Не оценил попытки выслужиться? Неудивительно.

Не скажу, что сэйр Варнадо относился ко мне плохо. Некая предвзятость имелась, но в целом внимания мне уделяли не больше, чем деревянной офисной тумбочке.

— Впредь выполняйте свои обязанности исключительно в рабочее время.

Можно выдыхать. Он ничего не заподозрил.

И скорее уносить ноги…

— Конечно, сэйр Варнадо. Я все поняла, — покорно кивнула и, не поднимая головы, двинулась на выход.

Сердце бешено стучало от страха. И я боялась, что в двух шагах от заветной свободы меня остановят. Что он все поймет. И тогда мне мало не покажется.

Что вообще сэйр Тобиас Варнадо забыл в такой час на своем рабочем месте?

Два года я проворачивала один и тот же трюк. И ни разу за два года не попалась.

Хорошо хоть расслабляться со временем не стала и соблюдала все меры предосторожности. Если бы не отчет, который я готовила последние несколько часов, выкрутиться бы мне вряд ли удалось.

Шаг, еще один.

В висках стучит, рубашка липнет к вспотевшей спине, а я задерживаю дыхание от страха.

Вот я поравнялась с сэйром Варнадо. И теперь всего два шага отделяют меня от двери.

А там, за дверью, я смогу спокойно выдохнуть, взять себя в руки и отправиться на встречу с Сурином.

Следующий шаг мне сделать не позволили.

Мужская рука вытянулась в сторону, останавливая меня. И я послушно замерла в нескольких дюймах от нее.

Голову поднимать было страшно. А в нос ударил запах полыни и древесной коры.

Ненавижу полынь. И мерзавца, нависшего надо мной, тоже ненавижу.

Стояла, опустив глаза в пол, рассматривая дорогой красный ковер, и ждала, что же сэйр Варнадо предпримет дальше.

Рано. Рано я посчитала, что главу министерства правопорядка удалось обвести вокруг пальца. На такой пост за одни красивые глазки не назначают.

И пусть глазки у него и впрямь распрекрасные, но сэйр Тобиас Варнадо для меня опасен. И об этом следует помнить всегда.

От раздавшегося над головой мужского бархатного голоса кровь стыла в жилах. Он пытался говорить мягко, но под этой нарочитой мягкостью мне слышалась сталь.

— А теперь, тэра Стейб, признавайтесь честно, что вы делали в такой час в моем кабинете?

Все, мне конец.

Он убьет меня прямо здесь без суда и следствия.

Паника захлестнула меня с новой силой.

Думай, думай, думай…

Это твой последний шанс выбраться из этого кабинета живой, Ирис.

Не знаю, что было в моей голове в тот момент.

Видимо, мозг в состоянии стресса отказался адекватно работать. А единственная идея, пришедшая мне на ум, показалась достаточно достоверной.

Вскинула голову и наткнулась на ледяной, пронизывающий до самых костей, препарирующий без ножа, взгляд темно-карих глаз.

В нем не было ничего, кроме ожидания ответа на вопрос и понимания собственной силы и власти.

— Я ждала вас…

Тихий шепот, едва слышный.

Надеюсь, он поверит в подобный бред. Надеюсь, его самолюбие шепнет ему, что он привлекательный мужчина и одну бедную помощницу вполне себе был способен очаровать.

Не поверил…

Темная бровь поползла наверх, требуя объяснений.

— Зачем?

Равнодушный голос. Такой, что будь я по-настоящему в него влюблена, уже бы решила убиться от горя.

А зачем обычно ждут объект своей любви?

— Хотела признаться…

— И с чего вы взяли, что я наведаюсь сюда в столь поздний час?

Не верит. По глазам вижу, что не верит.

Еще пара вопросов, и моя недостоверная легенда осыплется, как карточный домик.

Ладно…

Влюбленные легкомысленные девушки ведь любят совершать всякого рода глупости?

Надеюсь, что любят. Мне-то влюбленной и легкомысленной никогда быть не доводилось.

Резко обхватываю лицо опасного мерзавца своими ладонями. Так, чтобы не вырвался. Приподнимаюсь на носочках и прижимаюсь своими губами к его губам.

Господь всемогущий, лишь бы меня не вырвало от отвращения в самый неподходящий момент…

Глава 3.1

Губы высокопоставленного мерзавца, в чьих руках сейчас оказалась моя жизнь и мое будущее, были твердыми и сухими.

И это было все, что я почувствовала. Если не считать запаха полыни, который буквально въедался в мою кожу.

Ненавижу полынь.

Но отвращения я не испытывала. А жить дальше мне очень хотелось, поэтому я покорно продолжала прижиматься губами к чужому рту.

Вот сейчас меня оттолкнут, затем окинут презрительным взглядом и скажут, что я уволена. И это при самом оптимистичном раскладе.

При другом же раскладе список приговоренных к казни пополнится еще одним именем…

Когда широкие ладони опустились на мою талию, я замерла от страха.

Вот сейчас оттолкнет. Вот сейчас.

Не оттолкнул. Зачем-то прижал ближе. А затем…

Затем твердые мужские губы приоткрылись, и на меня обрушился поцелуй.

Жесткий, страстный.

Сэйр Варнадо с ума сошел?! Я на такое не подписывалась!

Но возмущаться вслух было опрометчиво. Это перечеркнет все мои попытки выбраться из этого кабинета живой и невредимой.

Так что, стоим, терпим и притворяемся влюбленной дурочкой.

Целоваться с тем, кого презираешь и ненавидишь, с тем, кому желаешь мучительной смерти, было странно. И до отвратительного приятно.

И вот последнее в данный момент пугало меня гораздо больше всего остального.

Но сэйр Варнадо о моих страхах ничего не ведал и продолжал сминать мои губы, прикусывать и тут же зализывать их своим языком.

А с виду так и не скажешь, что за холодным спокойствием главы министерства правопорядка скрывается бушующее пламя страсти…

Властные руки продолжали сжимать мою талию, прижимать ближе к мужскому телу. Так, что я чувствовала и твердость мышц, и пламенный жар, который не могли скрыть даже слои одежды.

А губы сэйра Варнадо тем временем жили своей жизнью. И я втянула воздух сквозь плотно сжатые зубы, когда тот влажным поцелуем прикоснулся к моей шее.

По телу тут же пробежался табун приятных мурашек.

Зря. Ох, зря я не стала заводить себе нового любовника, когда перешла работать в министерство. Сейчас бы так остро не реагировала на почти что целомудренные прикосновения одного мерзавца.

На прошлой работе я приятно проводила время с Шоном, с которым мы были коллегами. Это была легкомысленная, ни к чему не обязывающая связь, главной целью которой было лишь снятие напряжения.

С Шоном пришлось расстаться, когда я покинула пост старшего оперативника. Слишком много усилий стало требоваться ради того, чтобы провести несколько приятных минут с бывшим коллегой.

Надо было все же кого-то найти, чтобы не плавиться в руках собственного начальника. Одно дело коллеги, и другое — целый министр правопорядка. С ним шутки плохи.

И пока я мысленно ругала себя, на чем свет стоит, один благородный сэйр самым возмутительным образом расстегнул мою рубашку на груди и принялся выцеловывать открывшиеся ему участки голой кожи.

Когда он обхватил грудь своей широкой пятерней, сжал, а затем укусил сосок сквозь тонкую ткань кружевного белья, у меня против воли вырвался стон.

Мужчина довольно хмыкнул и повторил свое незатейливое действие. А затем, перехватив меня поудобнее за талию, сделал шаг вперед, вынуждая меня подчиняться и пятиться вслед за ним.

Мне пришлось вцепиться в его плечи. Плечи мне понравились. Широкие, твердые.

Хорошие плечи. Не то, что их хозяин.

И пока я наслаждалась тем, что мне выдалась возможность пощупать прекрасно сложенное мужское тело, я не заметила, как мои ноги уперлись в кожаный диван, стоящий у стены в кабинете.

Толчок. Резкое движение. И вот я уже лежу на мягком предмете мебели, а сверху на меня наваливается тяжелое мужское тело.

Вот ты и попалась, Ирис. Проще было сразу во всем признаться.

Глава 3.2

Но признаваться было поздно. Не сейчас, когда в темных глазах, что напротив, бушует страсть. Глядишь, и впрямь прибьет в порыве эмоциональности, не дав произнести и слова.

И оставалось только отдаться на радость врагу. Потерпеть несколько минут. А после остаться на свободе, при должности и с возможностью выполнить поручение.

Вот только просто терпеть и никак не участвовать в процессе получалось плохо.

Сложно ничего не чувствовать, когда мужские ладони поглаживают твои бедра, медленно скользя вверх. Сложно не чувствовать будоражащую тяжесть мужского тела, когда за три года ты успела позабыть, что это такое. Сложно не слышать хриплого дыхания и не ощущать его на своей коже.

Оставаться безучастной было безумно сложно. Но оставаться безучастной было еще и безумно опасно.

Это ведь я пришла сюда, чтобы его соблазнить? По крайней мере, по той версии, которую я преподнесла сэйру Варнадо. А пока что выходило все так, что соблазняли здесь меня.

Вспомнив о своей роли, вновь обняла мужские плечи. Затем ласково погладила. А потом ладони прошлись по спине.

Спина у одного высокопоставленного мерзавца оказалась ничуть не хуже плеч. Широкая, крепкая. И перекатывающиеся мышцы я ощущала даже сквозь ткань рубашки и пиджака.

Сэйр Варнадо мои робкие ласки заметил и оценил. А потому приподнялся, сбросил с себя пиджак, откинул его в сторону и улегся на меня снова.

Попытался поймать мои губы для поцелуя, но я ловко увернулась, подставляя шею.

Переспать мне нужно с ним для дела, а поцелуи — это уже лишнее. Слишком это нежный и интимный процесс. Пожалуй, даже интимнее секса.

Или это лишь повод, оставить хоть что-то неприкосновенным? Посчитать, что я все еще контролирую ситуацию?

Пусть так. Но если мне от этого спокойнее, то пусть так и будет.

Мой трюк снова не остался незамеченным. Не знаю, понял ли мои мотивы глава министерства правопорядка, но возражать не стал. Лишь тихо хмыкнул и начал покрывать поцелуями подставленную ему шею.

Его руки продолжали наглаживать мои бедра. А губы плавно переместились к груди и целовали открытые участки кожи.

Оставаться безучастной получалось все хуже. Мое дыхание участилось. Возбуждение начало заворачиваться приятным узлом внизу живота. А мои ладони, хаотично поглаживающие мужскую спину, все сильнее прижимали сэйра Варнадо к себе.

Мужские проворные руки тем временем добрались до юбки, нащупали молнию на боку и ловко ее расстегнули.

— Приподнимись.

Тихий шепот.

И я подчиняюсь. И без всякого возражения наблюдаю за тем, как с меня стаскивают юбку.

Мой скромный предмет гардероба не менее скромного серого цвета отлетел в сторону. А сэйр Варнадо принялся с удовольствием рассматривать меня с высоты своего роста.

Его глаза прошлись по моим ногам, обтянутым в чулки. Поднялись до самого верха, туда, где его взгляд встретил тонкий лоскуток темного кружева. Затем еще выше. Вот он уже недовольно хмурится, а после приступает к сражению с пуговицами на моей рубашке.

Вытаскивать меня из рубашки я этому обаятельному мерзавцу активно помогала.

Общими усилиями всего через минуту я осталась лежать на диване в кабинете главы министерства правопорядка в одном лишь кружевном белье и тонких чулках.

А на нависшем надо мной мужчине все еще бессовестно много одежды. И я принялась его от нее избавлять.

Пальцы дрожали, как после перенасыщения магией, когда я пыталась расстегнуть рубашку на мужской груди. Уверена, сэйр Варнадо справился бы с этим гораздо быстрее. Но он не перечил. И, кажется, совсем никуда не спешил.

С рубашкой я возилась непозволительно долго. И когда мне, наконец, удалось от нее избавиться и откинуть в сторону, я замерла и с восхищением уставилась на внушительный торс нависшего надо мной мужчины.

Боги, какое тело…

Да если бы я знала, что под выглаженными дорогими рубашками этого сноба скрывается такое шикарное тело с подтянутой грудью, внушительными бицепсами и будоражащими воображение кубиками пресса, желание стянуть с сэйра Варнадо рубашку появилось бы в моей голове гораздо раньше.

Как завороженная, я провела ладонями по груди, наслаждаясь тем, как под моими пальцами перекатываются мышцы. Медленно провела вниз. До самого края брюк. Туда, где скрывается все самое интересное.

У кого-то закончилось терпение в этот момент.

И этот кто-то лег сверху, прижимаясь ко мне. Кожа к коже. Упоительные ощущения.

Боднул меня лбом и болезненно прикусил грудь сквозь кружево белья.

— Больно, — пожаловалась я капризно.

За что в ответ получила мягкий бархатистый смех.

Да у меня только от его голоса между ног все огнем горит. Хотя раньше этот мерзавец так на меня не действовал…

Я с самой первой встречи признала, что он хорош собой. Но чтобы настолько? Такого точно не было.

Мужские пальцы игриво стянули одну лямку бюстгальтера, потом проделали тот же трюк со второй. А после обхватили меня за талию и вновь потянули на себя, заставляя приподняться.

Мгновение, и за спиной щелкнула застежка лифа. А щеку опалило горячим дыханием прижимающегося ко мне сэйра Варнадо.

Следующее мгновение. И лиф улетает куда-то в сторону. Туда, где уже собралась горка из наших вещей.

Я обратно укладываюсь на диван и закусываю губу против воли, когда замечаю этот полный вожделения взгляд, устремленный на мою грудь.

Мужские сильные руки сжимают ее мягко, глядят и снова сжимают. А после сэйр Варнадо наклоняется и принимается целовать мою грудь. Сначала нежно, осторожно. А затем страстно и безудержно.

И от осознания того факта, кто именно и что сейчас делает с моим телом, я возбуждаюсь лишь сильнее.

Мои пальцы устремляются вниз. Мимоходом проходятся по кубикам пресса, слегка их оглаживая, и добираются до ремня.

Мне так хочется скорее избавить его от одежды. Ощутить в полной мере, каково это — прижиматься к его обнаженному телу. И дойти до главного тоже хочется как можно скорее.

Глава 3.3

И одновременно с этим его руки накрывают мои бедра и тянут единственный предмет гардероба, что остался на мне, вниз.

Темное кружево, летящее в сторону, является сейчас символом моей полной капитуляции.

Но не успела я закончить эту мысль, как из груди вырывается новый стон. А я в изумлении уставилась на начальника, который уютно расположился между моих ног и сейчас покрывал нежными поцелуями низ моего живота.

Нет, он не посмеет. Не посмеет же?

Вскинул на меня голову, посмотрел с вызовом и устремился вниз. Туда, где все уже давно молило о его прикосновениях.

Сжала плотно бедра, не позволяя ему выполнить задуманное.

Но когда сэйра Варнадо останавливали такие мелочи?

Мне досталась ироничная ухмылка. А после мужские ладони огладили мои бедра и с силой развели их в стороны. И один министр правопорядка уютно располагается прямо между моих разведенных ног.

Сначала его губы, а затем и язык, накрывают мои складочки. А я продолжаю неверяще смотреть на темную макушку между моих ног.

Боги, да это самая нереалистичная вещь, которую только можно представить.

Сэйр Варнадо, глава министерства правопорядка, наследник древнего аристократического рода расположился между моих ног.

Это даже звучит как полный бред. И как больные эротические фантазии одной личной помощницы…

Новое движение губ и языка выбивает из моей головы все мысли, кроме одной. Если он сейчас не остановится, то я достигну пика, прежде чем этот мерзавец перейдет к главному.

Мои пальцы впиваются в жесткие волосы и тянут его голову наверх. Он не сопротивляется. Выпрямляется и накрывает меня своим восхитительно нагим телом.

Кожа к коже. Именно так, как я и хотела.

Скромный поцелуй куда-то в скулу, и головка члена прижимается к входу. Он мягко качает бедрами и начинает медленно в меня входить.

Дюйм за дюймом. Заполняя меня до предела, заставляя замереть под ним и прислушиваться к этим позабытым ощущениям, когда твои стеночки обхватывают твердую плоть.

Я забываю, как дышать, и с силой впиваюсь пальцами в его плечи. Наверное, потом останутся следы. Но сейчас меня это совершенно не волнует.

Несколько мучительно сладких мгновений, и он весь во мне. Так приятно, так горячо и так хочется большего.

— Ты как?

Шепот. Спокойный и почти заботливый.

Вместо ответа я поддаюсь вперед, прижимаясь к нему крепче, плотнее.

И он понимает. И начинает двигаться.

Медленно. Упоительно. Почти полностью выходя и потом продвигаясь обратно.

И этот медленный, ленивый темп выбивает из меня все остатки здравомыслия.

И сейчас я готова просто кричать о том, что сэйр Варнадо самый сексуальный и великолепный мужчина из всех, что я встречала.

Но на крики и признания у меня нет сил. Их хватает лишь на то, чтобы стонать и двигать бедрами навстречу.

Когда к размеренным глубоким толчкам присоединяются губы, покрывающие поцелуями мою шею, и ладонь, сжимающая мою грудь, я вся сжимаюсь под мужским телом, крепко обхватывая бедрами его талию.

И меня накрывает долгожданный головокружительный оргазм.

На те долгие мгновения, что мне понадобились, чтобы прийти в себя, сэйр Варнадо замирает. А после впивается в мою шею так, что на ней точно останутся следы его поцелуев, и ускоряет темп.

Всего несколько толчков ему понадобилось для того, чтобы догнать меня и излиться внутрь.

А после он опускается на меня, поглаживает мои дрожащие ноги и нежно целует в висок.

Но этой нежности хватило ненадолго.

Уже через считанные секунды сэйр Варнадо отталкивается от дивана руками и поднимается на ноги.

— Зелье? — спокойно интересуется он.

— Что? — непонимающе переспрашиваю я, все еще пытаясь отдышаться.

— Хотя тебе, наверное, зелье не понадобится. Ты ведь не можешь иметь детей…

Вот уж не думала, что он вспомнит об этом факте моей биографии именно в такой момент.

Но его слова заставляют меня очнуться и вспомнить, где и с кем я нахожусь.

Мимолетный взгляд на часы, и я понимаю, что до встречи с Сурином у меня осталось не так много времени.

Одеваемся мы в тишине. Я думаю о том, каким маршрутом мне следует добраться до назначенного места. И о том, что, когда вернусь домой, нужно обязательно предпринять необходимые меры против нежелательных последствий.

М-да уж. Если у меня появится ребенок от сэйра Варнадо, он мне точно голову открутит и даже приказ подписывать для этого не станет.

Бросила осторожный взгляд из-под ресниц на предмет моих дум, который с самым невозмутимым видом натягивал на себя рубашку. А что творится у него в голове в этот момент, для меня навсегда останется тайной, покрытой мраком.

У самой двери замираю, не зная, следует ли что-то говорить. Быть может, попрощаться?

Но потом решаю промолчать и тихо выскальзываю за дверь. Кажется, сэйр Варнадо этого даже не заметил.

И лишь выйдя на улицу и вдохнув уже свежий вечерний воздух после долгих месяцев изнуряющей жары, я, наконец, осознаю, как же сильно мне повезло.

Я ведь даже не планировала его всерьез соблазнять. Лишь лихорадочно искала пути выхода из ситуации. И, похоже, нашла верный. Потому что к расспросам больше никто не возвращался, и мне позволили выйти из здания министерства целой и невредимой.

Думать о том, что именно произошло в кабинете министра правопорядка, я не хотела.

Не думать. Не вспоминать. И никогда больше этого не повторять.

С этими мыслями я и двинулась вниз по улице. А карман прожигал список тех, кого приговорили к смертной казни.

***

Сэйр Тобиас Варнадо стоял у окна своего кабинета и смотрел, как хрупкая женская фигурка удаляется прочь от министерства.

Он смотрел и не мог понять, зачем вообще не дал ей уйти, зачем не остановил ее, когда она его поцеловала, и зачем сделал все остальное.

Поверил ли он ей? Разумеется, нет.

Доверял ли он ей? Ни на грамм.

Глава 4.1

Стоять под прохладным ветром наступающей осени посреди пустынной темной улицы страшно мне не было. Уже долгие одиннадцать лет мои запястья не сковывали ограничивающие магию браслеты. А, значит, у меня всегда оставалась возможность постоять за себя.

И темная магия в арсенале. Куда уж без нее…

Но сегодня на улицах столицы было спокойно. И даже под покровом ночи наружу не спешили выползать те, кто за пару медных монет был готов лишить тебя жизни.

Когда вдали сначала показались огни, а следом раздался и характерный шум небольшого городского поезда, который являлся теперь единственным средством передвижения для тех простых смертных, кто не мог позволить себе безумно дорогие и оттого очень редкие автомобили, я выдохнула с облегчением.

При всем желании я не сумела бы пройти половину города на своих двоих и успеть на встречу с Сурином к назначенному времени.

Когда небольшой городской поезд, состоящий всего из одного вагона, остановился прямо напротив меня и дружелюбно распахнул свои двери, я поняла, что это последний на сегодня вагон.

Всего пара пассажиров, таких же усталых работяг, что и я сама, расположились на дальних сидениях. А измученный изнурительной сменой контролер едва держал открытыми глаза.

Похоже, домой возвращаться все же придется на своих двоих…

Благо, что от места встречи с Сурином до дома было гораздо ближе, нежели от министерства.

Несмотря на участившуюся тенденцию селиться ближе к работе и приличное жалование, я предпочитала оставаться в своей старой квартирке в одном из бедных, отдаленных районов. Мне там было спокойнее, и даже как-то уютнее.

Устало прислонилась лбом к холодному стеклу и прикрыла глаза, шумно выдыхая. Казалось, будто аромат чертовой полыни и древесной коры въелся в мою кожу, в волосы, в одежду и никак не желал выветриваться несмотря на долгие минуты, проведенные на свежем воздухе.

Тело все еще помнило прикосновения чужих рук и губ, а между ног все продолжало сладко сжиматься.

Чертов мерзавец. Даже перед закрытыми глазами стоит его облик, и никуда от него не деться.

А завтра снова предстоит встретиться с ним наяву. И мне понадобится все мое мужество, чтобы усиленно делать вид, будто ничего и не было.

Но это будет завтра.

А сейчас мне лишь нужно немного времени для того, чтобы взять свои эмоции под контроль и подготовиться к встрече с Сурином.

Под мерное покачивание поезда я не заметила, как мои веки отяжелели, и я провалилась в сон. Какой-то тревожный и беспокойный, не приносящий после себя долгожданного облегчения и успокоения.

Чья-то рука коснулась плеча и мягко потрясла.

— Следующая конечная, — произнес не менее сонный, чем я сама, контролер, когда я распахнула глаза.

И я в ответ благодарно кивнула, слабо улыбаясь.

На конечной мне и выходить.

Полуночный воздух встретил меня неласково. Пришлось плотнее закутаться в пиджак и вжать голову в плечи. Один плюс – я хотя бы взбодрилась. И уже увереннее зашагала по темной улице, направляясь к нужному зданию.

Толкнула неприметную деревянную дверь, стоящую между двумя небольшими магазинчиками, витрины которых давно погасли. И она мягко скрипнула, поддаваясь движению.

Закрыла за собой дверь и осторожно прошла внутрь в кромешной темноте. Родная стихия, плескающаяся по венам, взбунтовалась против такого расклада. Но я оставалась непреклонной.

Незачем зажигать огонь, привлекая к себе лишнее внимание. Несмотря на все меры предосторожности, всегда оставался шанс, что во время очередной вылазки я могу попасть в ловушку, подготовленную служителями закона.

Прошла по узкому коридору и свернула направо, туда, где над столом сгорбилась мужская фигура, освещаемая лишь светом одинокой свечи.

Сурин вскинул голову и повернулся ко мне.

— Ты задержалась, — констатировал он.

Смотрел мягко и не обвинял. Но я почему-то все равно испытала необходимость оправдаться.

— Я едва не попалась. Пришлось помедлить.

Старый друг тут же подобрался, и в его взгляде мелькнула тревога.

— Все в порядке?

— Уже да, — выдохнула я и шагнула ближе к столу, — Список я достала.

Список из моего нагрудного кармана перекочевал в руки к Сурину. И тот внимательно в него вчитался.

— Имен не так много. И это радует, — повторил друг мою же мысль.

— Есть кто-то из сопротивленцев? — едва слышно поинтересовалась я.

Я не знала большинства имен. Как и все остальные. Но вот Сурин, один из доверенных лиц лидера Сопротивления, был обязан знать почти каждого. И именно он отвечал за эту часть нашей общей работы.

— Двое, — прошептал он.

Плохо. Очень плохо.

Когда каждый сторонник Сопротивления оказывается по ту сторону городской тюрьмы, это не только личная трагедия, которая может стоить ему жизни. Это еще и угроза для всех нас.

Как много он знает? Догадаются ли о том, что он один из сопротивленцев? Будут ли пытать? Как много сумеют выведать?

Каждый раз эти вопросы повторялись. И каждый раз мы не знали ответа на них.

— Все будет хорошо, — устало улыбнулся Сурин, — Мы сделаем для этого все возможное.

Похоже, не только у меня был сложный день. Но старый приятель хотя бы держится и находит в себе силы на то, чтобы улыбнуться и поддержать. Моих же моральных сил на подобное не осталось.

Друг поднимается из-за стола и внезапно произносит:

— Уже поздно. Домой возвращаться одной опасно. Мы тебя подвезем.

— А мы это кто? — настороженно интересуюсь я.

И подвезут на чем?

Сильно сомневаюсь, что у Сурина есть средства на автомобиль. Врачи столько не зарабатывают. Подобную роскошь могут позволить себе только сэйры. Да и то далеко не все. Лишь самые богатые, влиятельные и родовитые из них. Такие, как, например, сэйр Варнадо.

От одного упоминания его имени по телу проходит дрожь. И я отчаянно трясу головой, откидывая ненужные в данный момент мысли.

Глава 4.2

Несколько минут на прохладном воздухе, и я начинаю понимать, что завтра меня определенно ждет тяжелый день, даже если мне не придется лицезреть своего начальника.

Веки отяжели, и их все сложнее удавалось держать открытыми. А от недосыпа и насыщенного на эмоции дня, при почти полном отсутствии еды, если не считать беглого обеда, еще и начинало подташнивать.

Да я уже при всем желании и половину пути до дома не сумею пройти.

Будто в ответ на мои мысли, из-за угла почти беззвучно появляется автомобиль, освещая темную улицу своими фарами. Он мягко подкатывается к обочине и останавливается.

Черный, неприметный. Такой, каких в городе полно. Все они выглядят одинаково и отличаются лишь цветами. Но темных больше всего.

Даже в выборе машины прослеживается неизменная осторожность лидера Сопротивления.

Сурин открывает для меня заднюю дверь, и я проскальзываю внутрь салона. Мне впервые довелось оказаться внутри нового чуда техники, что начали доставлять в нашу страну относительно недавно.

Но сейчас нет ни сил, ни желания разглядывать все это добро.

Старый друг опускается на переднее сидение и произносит:

— Это Ирис, моя подруга. Она достала очередной список заключенных из министерства правопорядка.

Томас Шервуд кивает понятливо. Да, вряд ли он помнит каждого своего сторонника по именам. Зато точно знает, какую роль выполняет каждый из нас.

Лидер Сопротивления, сидящий за рулем, поворачивается ко мне лицом, и его мягкий голос разливается по салону автомобиля:

— Добрый вечер, Ирис.

Я всматриваюсь в сумеречную маску, наглухо скрывающую лицо ее владельца, и едва нахожу в себе силы на ответное приветствие.

Казалось, все давно привыкли к этой особенности Томаса Шервуда. Но сложно вести себя естественно, когда оказываешься к нему лицом к лицу, а вместо привычных человеческих черт тебя встречает сгусток тьмы.

— Тэра Ирис направляется с нами в штаб? — интересуется глава сопротивления у своего приближенного.

— Нет. Отвезем Ирис домой. Я не хочу, чтобы в поздний час она добиралась самостоятельно.

— Ты прав, — кивает Томас Шервуд, — Девушкам действительно опасно находиться на улице в такое время суток.

Автомобиль вновь заводится и начинает плавно двигаться, мягко скользя по дороге.

Да, это тебе не поезд. Никакого мерного покачивания и убаюкивающего шума.

— По какому адресу нужно ехать?

Когда вновь раздается мягкий голос главы Сопротивления, я против воли вздрагиваю и понимаю, что за те пару минут, что мы выезжали из торгового квартала, я успела задремать.

— Переулок Пустых грез, дом семнадцать.

— Как символично, — усмехается в ответ лидер Сопротивления.

А после я вновь проваливаюсь в сон. И на этот раз сплю до тех пор, пока транспорт не останавливается прямо напротив моего дома.

Выбравшись из автомобиля, я медленно брела к крыльцу, размышляя о том, что на сон у меня осталось лишь несколько скудных часов. А еще нужно озаботиться необходимыми мерами предосторожности. На подготовку и вырисовку рун на собственном теле уйдут еще и драгоценные минуты сна.

Зато руны — более действенный способ, чем зелья, которые мне легкомысленно предлагал сэйр Варнадо…

Автомобиль Томаса Шервуда трогается с места только в тот момент, когда за мной закрывается дверь.

От такой ненавязчивой заботы губы трогает слабая улыбка.

И, возможно, мне лишь показалось. Но всю дорогу от автомобиля до входной двери многоквартирного дома мою спину прожигал взгляд из-под сумеречной маски.

***

Двое мужчин сидели в автомобиле и провожали взглядом медленно бредущую к двери женскую фигуру.

— Эта тэра Ирис, как давно ты ее знаешь? — поинтересовался тот, чье лицо вечно скрывала сумеречная маска.

— Я познакомился с ней раньше, чем правящая десятка окончательно обезумела. Мы были соседями и дружили в детстве, — спокойно отзывается второй, — Это я привел ее в Сопротивление еще семь лет назад.

— Она твоя девушка? — мягкий голос лидера движения протестующих звучит равнодушно, но взгляда от женской фигуры он не отводит.

— Нет, — раздается в ответ усталый смешок Сурина, — Мы с Ирис Стейб друзья.

— Она ведь работает в министерстве правопорядка, — в очередной раз проявляет свою осведомленность Томас Шервуд, а его пальцы отбивают задумчиво какой-то незатейливый такт по рулю, — Как думаешь, ей можно доверять?

— Я доверяю Ирис как себе, — со всей серьезностью заверяет его соратник, — Она мне почти как семья. И все эти годы она снабжала Сопротивление информацией, рискуя своим положением и своей жизнью.

— Как и все мы, — задумчиво отзывается лидер Сопротивления.

Глава 5.1

Видимо, провидение решило сжалиться надо мной. Потому как когда я пришла в министерство на следующее утро, сэйра Варнадо на его рабочем месте не было. И, как я узнала от его заместителя, отправился мой начальник в командировку на целых два дня.

Меня же в известность поставить об этом он не счел нужным. Впервые за три года. И этот факт уже вызывал не облегчение, а лютую тревогу.

Глупо было полагать, будто простым сексом я могу избавить себя от проблем, а в одном благородном сэйре развеять все сомнения и стереть подозрения.

Похоже, меня сумели перехитрить и теперь заставили томиться в неизвестности, ожидая приговора. Жестокий сэйр Варнадо решил поступить со мной не менее жестоким образом.

Пережить долгие два дня у меня получилось. Но это было нелегко. Приходилось выполнять свою работу, оставаться собранной и невозмутимой и не показывать ни единой живой душе, какая буря творится внутри.

А на третий день он явился. Мой личный палач и мое личное спасение. И исход, который меня ожидает, будет зависеть только лишь от его решения.

Вот только выносить мне приговор, каким бы он ни был, сэйр Варнадо не спешил. И рабочий день глава министерства правопорядка начал привычным образом.

Он всегда являлся ровно к восьми часам. Первый час – разбирал отчеты и бумаги, требующие его срочного внимания. После отправлялся на совещание с подотчетными ему главами отделов. Они обычно длились от часа до двух, если не случалось никаких нештатных ситуаций.

После совещаний сэйр Варнадо обычно вспоминал про наличие у него личного помощника и вызывал меня в свой кабинет, где нагружал меня новыми поручениями, просил добавить в его расписание ту или иную встречу и по традиции выслушивал мой сухой и краткий отчет о проделанной работе.

Во второй половине рабочего дня министр правопорядка или закрывался в своем кабинете для бумажной работы, или вовсе покидал здание министерства, отправляясь на встречу в правительство. Даже глава целой системы правопорядка имел своего начальника и должен был перед ним отчитываться. Правда, в случае сэйра Варнадо этих начальников у него было сразу десять.

Отступать от привычного графика начальник не спешил, и потому, после мучительно долгих утренних часов, ровно к одиннадцати строгий голос главы министерства правопорядка оповестил меня о том, что мне надлежит явиться в его кабинет. Немедленно.

— Да, сэйр Варнадо, — механическим голосом ответила я в переговорное устройство, стоящее на моем рабочем столе.

Последнее тут же погасло, обрывая линию связи с кабинетом напротив. И я поднялась, выходя из кабинета на дрожащих ногах.

Как бы сильно мне сейчас ни требовалось остановиться хотя бы на минуту, чтобы собраться с духом, промедление было смерти подобно. И вовсе не потому, что мне срочно требовалось услышать вердикт. Просто промедлений сэйр Варнадо не переносил на дух, как и неисполнения поручений, лишних вопросов и человеческой глупости.

Уж это я сумела усвоить за три года работы, проведенных бок о бок с этим благородным сэйром.

После короткого стука в дверь напротив моего кабинета и столь же короткого и почерпнуто сухого «да» в ответ, я осторожно вошла в обитель главы министерства правопорядка, чувствуя себя так, словно оказалась в клетке с опасным хищником.

Хотя, пожалуй, сэйр Тобиас Варнадо от определения опасного хищника недалеко ушел. С такими, как он, шутки плохи. Они обычно заканчиваются смертью шутника. А мой обман и подавно безобидной шуткой не назовешь.

Глава министерства правопорядка, сидящий за своим рабочим столом, выглядел по обыкновению идеально. Эдакий представитель эталонной мужской красоты, которая не могла оставить равнодушной ни одну женщину, в поле зрения которой попадал сэйр Варнадо.

Мне чаще других выпадала возможность полюбоваться на объект чьих-то грез. Но сейчас, рассматривая красивый мужской профиль с прямым, аристократичным носом, очерченной линией губ и твердым подбородком, я не испытывала ни капли должного трепета.

Хотя, конечно, трепет был. Но тот, что обычно испытывает жертва, глядя в лицо своей будущей смерти.

Министр правопорядка, в свою очередь, оставался невозмутим. И даже мое появление в его кабинете не вызвало в начальнике должного интереса.

И лишь тогда, когда я остановилась в шаге от его рабочего стола, нависая над сэйром Варнадо, со сложенными за спиной руками и гордо выпрямленными плечами, он поднял на меня взгляд.

— И? — нелюбезно поинтересовался начальник, выгнув темную бровь.

Все, на что мне хватило самообладания, это не поинтересоваться глупо в ответ, что именно «И?».

Глава 5.2

— Где мой отчет, тэра Ирис? — требовательно повторил свой вопрос министр, похоже, наслаждаясь крайней степенью недоумения, отразившегося на моем лице.

Отчет? Он всего лишь желает получить отчет? И как я могла об этом забыть?

Хотя учитывая, что от волнения все утро меня тошнило, было неудивительно, что информация о каком-то там отчете вылетела у меня из головы.

Однако подобная оплошность произошла со мной впервые за три года. Но глупо будет отрицать, что и случай был нерядовым. За все предыдущие три года я еще не умудрялась переспать с начальником ради того, чтобы тот не уличил меня во лжи.

— Отчет остался у меня на столе, — облизнув пересохшие губы, я, наконец, вернула себе дар речи, — Минуту, я сейчас все принесу и…

— Не стоит, — перебил меня сэйр Варнадо, — Отчет принесете позже.

Я, уже было дернувшаяся в сторону двери, тут же послушно замерла на месте. И с испугом наблюдала за тем, как глава министерства правопорядка поднимается из своего глубоко, безумно дорогого и, смею утверждать, очень удобного кресла, расстегивает пуговицу на своем не менее дорогом пиджаке и медленно обходит стол, крадучись словно опасный зверь.

Остановился сэйр Тобиас Варнадо лишь в нескольких дюймах от меня, взглянув на меня своими темными глазами, и этим беспощадным взглядом прочно пригвоздив к месту.

Пожалуй, сейчас при всем своем желании я бы не сумела отодвинуться. Но я этого делать не желала. И вовсе не из-за безумной притягательности одного мерзавца, чей запах полыни и древесной коры вновь сейчас окутал меня после памятной ночи. Причина моего нежелания была довольно банальна и до обыкновения проста – я не имела права показывать сэйру Варнадо своего страха. Просто не имела.

— Вы же не думали всерьез, тэра Ирис, будто наши внештатные отношения избавят вас от необходимости выполнять ваши непосредственные обязанности? — поинтересовался у меня тем временем министр правопорядка.

— Отношения?

Все же, собственную глупость, так не любимую начальником, я сумела проявить.

Но о каких отношениях он твердит? Если мне не изменяет память, речь шла лишь об одной случайной связи. Хотя если сэйр Варнадо решил проявить чувства такта, обычно ему несвойственное, то мне вместо того, чтобы задавать ему глупые вопросы, стоило поблагодарить этого мерзавца.

— Или же вы не надеялись на продолжение? — задал новый вопрос глава министерства, на этот раз попадая в точку.

Он склонил голову набок и с каким-то странным интересом изучал меня, облокотившись спиной на собственный рабочий стол.

Отвечать на этот вопрос я посчитала опасным для собственной жизни. Мне и без того сильно повезло, что сэйр Варнадо сейчас затеял какую-то игру, правила которой известны лишь ему одному вместо того, чтобы допрашивать меня об истинных причинах моего визита в его кабинет под покровом ночи.

Похоже, немедленного ответа от меня сейчас и не ждали. Или же, глава министерства правопорядка, помня о моих пылких признаниях и твердо веря в собственную неотразимость, даже не рассчитывал всерьез, что я смогу ему отказать.

Сэйр Варнадо неуловимо поддался вперед, и его сильные руки обвились вокруг моей талии, притягивая меня к мужскому телу.

Он действовал слишком мягко для человека его статуса и положения, который не привык к отказам и обычно получает все, что пожелает его душа. Но сейчас, и без всякой необходимости, чтобы сэйр Варнадо произносил это вслух, я понимала – мне дают выбор.

Вырваться, уйти и прекратить то, что еще не успело начаться. Или остаться и открыться всему, что может произойти.

Хладнокровный разум понимал, что верный ответ здесь может быть только один. Вот только запах чертовой полыни и древесной коры все никак не хотел оставлять меня в покое. А жар мужского тела и ощущение сильных рук, нежно держащих меня, вызывали незнакомый трепет, который завораживал не хуже любого приворотного зелья и заставлял задержаться. Остаться еще чуть-чуть, на самую долю мгновения, чтобы растянуть эти будоражащие тело и душу ощущения подольше.

Я оказалась стоящей между разведенных ног главы министерства правопорядка, в нескольких дюймах от его лица. А взгляд карих глаз гипнотизировал все больше.

— Что ж, тэра Стейб, вынужден вас разочаровать, — тихо хмыкнул начальник, не отрывая от меня своего взгляда, — Но в одноразовых связях я не заинтересован.

Глава 5.3

Смысл его слов доходил до меня слишком долго. Зато, когда дошел, было уже поздно.

Одна рука сэйра Тобиаса Варнадо скользнула вверх, очертила жилку на моей шее и откинула светлые локоны за спину. А затем к открывшемуся участку кожи прижались теплые губы, выбивая у меня из груди громкий вздох.

Чтобы удержаться на ногах, мне пришлось вцепиться в оказавшиеся перед самым носом крепкие плечи. И для сэйра Тобиаса Варнадо это послужило сигналом к действию.

Не прекращая покрывать поцелуями, все более пылкими, влажными и порочными, мою шею, он с легкостью нащупал на спине застежку платья и, оторвавшись от моей шеи всего на несколько мгновений, ловко избавил меня от важного, но такого ненужного сейчас, предмета гардероба.

Почти сразу вслед за платьем улетел и лиф, а его место заняли горячие ладони, плотно обхватившие мою грудь и заставляющие меня сильнее прижиматься к обладателю этих ладоней.

Стоя посреди кабинета главы министерства правопорядка в одних лишь трусиках и чулках в разгар рабочего дня, я думала лишь об одном – когда я успела свернуть не туда и как вообще пришла ко всему этому.

Когда влажные губы сомкнулись на моей груди, и эти ненужные в данный момент мысли пришлось выкинуть из головы. Все свободное пространство в моем сознании сейчас занимало наслаждение и нестерпимое желание повторить все то, что делал со мной этот мерзавец в этом самом кабинете три дня назад.

Мои руки вновь оказались на мужских плечах. Таких широких, мощных и твердых. Огладили их любовно и решили избавить от лишнего предмета гардероба, стаскивая с великолепных плеч пиджак.

Сэйр Варнадо не сопротивлялся. Но когда пиджак оказался на полу, рубашку с него снять не позволил, занявшись этим лично. Видимо, у кого-то не было времени или терпения, чтобы дожидаться, когда с непослушными пуговицами я разделаюсь лично.

Когда же мне открылся доступ к созерцанию великолепно сложенного тела, медлить я не стала и проявила всю свою наглость, положив ладошки на подтянутую мужскую грудь.

Гладкая смуглая кожа под моими ладонями тут же покрылась мелкими мурашками. А когда я медленно, словно завороженная, провела ладонями вниз, мышцы живота напряглись, мягко перекатываясь.

Кубики на чужом животе я пересчитать не успела. Похоже, одному мерзавцу надоело стоять столбом и ждать, пока я наиграюсь. А потому меня резко схватили поперек талии и круто развернули, отчего я уперлась спиной в столешницу.

— Ты уверена? — нависнув надо мной, хриплым голосом поинтересовался сэйр Варнадо, — Обратной дороги не будет.

Здравый смысл попытался выступить вперед и настоять, чтобы мы немедленно уносили отсюда ноги. Потому что связь с сэйром Тобиасом Варнадо, влиятельным сэйром из древнего аристократического рода и главой министерства правопорядка — это последнее, что мне сейчас нужно.

Но здравому смыслу почти сразу пришлось отступить под гнетом нестерпимых и древних как мир желаний.

И вместо ответа я впилась ладонями в широкие плечи, притягивая ближе их обладателя и прижимаясь к нему грудью. А после оставила влажный поцелуй на его шее. Прямо в том месте, где виднелась бьющаяся жилка.

Шумный выдох сквозь зубы восприняла как личный триумф. Но ликование мое длилось недолго.

Глава 5.4

Мужские пальцы игриво прошлись по голой коже живота, продвигаясь все ближе к своей цели. Ухватились за тонкое кружево белья и резко стянули его вниз. Сэйр Варнадо, следуя за своими руками, оказался на мгновение сидящим у моих ног.

Но счастье одной маленькой помощницы долго не длилось. Он быстро помог мне выпутаться из собственного белья и резко выпрямился.

Мгновение, и все лишние предметы с рабочего стола министра правопорядка летят в сторону, а я оказываюсь сидящей на холодной столешнице.

Не самые приятные ощущения. И кожа, разгоряченная страстными касаниями, тут же покрывается мурашками.

Щелкает пряжка ремня, молния съезжает вниз, а вслед за ней и брюки вместе с бельем.

И вот уже один обаятельный мерзавец оказывается прямо меж моих разведенных ног, прижимаясь ко мне всем телом.

Влажный и тягучий поцелуй в шею, от которого я не могу сдержать тихого стона, и одновременно с ним резкий толчок, наполняющий меня до предела.

А вслед за ним еще один, и еще. И я больше не сдерживаю стонов, прекрасно зная, что кое-кто озаботился всеми мерами предосторожности.

Удобно, когда ты не носишь сковывающих магию браслетов, и можешь видеть магическую сеть, опутывающую дверь и защищающую нас от нежелательного вторжения.

Мои пальцы с силой впиваются в крепкие плечи, под которыми перекатываются мышцы, оставляя красные борозды на гладкой коже. Но владелец этих самых плеч на подобную досадную неприятность не обращает ровным счетом никакого внимания, продолжая увлеченно заниматься своим делом.

Новый толчок, заставляющий меня протяжно застонать и крепче вцепиться в маячившие перед носом плечи, унес с собой и все посторонние мысли.

Хриплое дыхание на ухо, влажные поцелуи в шею, руки, крепко обвившие мои бедра, и глубокие, мерные толчки, уносили меня куда-то далеко.

Ну, разве можно быть таким великолепным?

Великолепие, словно услышав мои мысли, оторвалось от моей шеи, наклонило голову, впилось своими губами в мою грудь, слегка прикусывая зубами сосок, и ускорило темп.

Новый протяжный стон не заставил себя долго ждать. И я всем телом поддалась вперед, сильнее обхватывая ногами крепкие мужские бедра и прижимаясь грудью к великолепному рту.

Невыносимое наслаждение. И такое нужное в этот момент.

Толчок, толчок…

Теперь влажные шлепки и мои непрекращающиеся стоны заполнили собой всю комнату.

Толчок, толчок, толчок.

Еще немного...

Толчок, еще один.

Боги, как же хорошо…

И мир перед закрытыми глазами рассыпается на миллионы мелких искр и не спешит собираться воедино.

И лишь ладони, крепко вцепившиеся в чужие плечи, удерживали меня в реальности.

Еще несколько яростных толчков, продлевающих мое наслаждение, и мое личное великолепие сжало мои ягодицы до сладкой боли, хрипло застонало, изливаясь внутрь, и повалилось на меня, опуская голову мне на плечо.

Расцепила собственные пальцы, отпуская многострадальные плечи, и провела ладонями по широкой, влажной от пота, спине.

Краси-и-ивая спина. Ладная, мускулистая и великолепная, как и ее владелец. Гладила бы и гладила такую.

Мои ноги, обтянутые в чулки, продолжали обвивать голые мужские бедра, не желая выпускать добычу из своего плена, но заметно дрожали после пережитого марафона.

Этот гад сей факт своим вниманием не обделил и едва слышно самодовольно хмыкнул.

А после с силой провел своими мощными ладонями по невесомой ткани чулок от колен и до самой кромки. Чмокнул меня в голое плечо и, словно нехотя, отстранился.

Намек был прозрачнее некуда.

И я отодрала свою голую задницу с чужого рабочего стола и стекла на пол, обводя взглядом кабинет в поисках своей одежды, которую кто-то в порыве страсти закинул бог знает куда.

Трусики нашлись на столе, висящими на настольной лампе. Кружевной верх валялся в соседнем кресле. А платье лужицей расстелилось прямо на полу.

И пока я по всему кабинету собирала свои пожитки, кто-то с самодовольной сытой мордой рывком подтянул спущенные до щиколоток брюки вместе с бельем, неспешно защелкнул ремень и принялся за свою рубашку.

Когда последняя пуговица влетела в петлю, закрывая наглухо чужое горло и нагло отрезая меня от такого интересного занятия по любованию чужим мускулистым телом, я поняла, что все…

Вольности окончены, пора возвращаться к работе.

И мой недавний любовник не разочаровал моих ожиданий.

С ленивой грацией хищника он поднял с пола папку с бумагами (которую, стоит отметить, сам же туда и отшвырнул в порыве страсти). Затем уселся за свой рабочий стол с таким невозмутимым видом, словно и не творил на этом самом столе всяких-разных непотребств несколько минут назад, и произнес будничным тоном:

— Отнеси документы сэйру Бозарту. Потом зайди в архив. И не забудь до конца дня предоставить мне отчет за последний месяц.

— Да, сэйр Варнадо, — привычно отозвалась я.

Затем подцепила со стола зеленую папку, дождалась привычного «Можешь быть свободна» и отправилась выполнять поручения.

Когда за мной закрылась дверь чужого кабинета, усмешка тронула губы. Сложно было не почувствовать взгляд, сверлящий мою спину… Ну и все, что пониже спины тоже.