Мой сладкий грех

Глава 1

– Опять посуда не мыта! Нет, вы только посмотрите: на кухне полный бардак. И даже мусор не соизволила вынести! Чем ты вообще весь день занимаешься, Вера?! – визжит моя свекровь, вернувшись с работы.

Старая грымза – вечно всем недовольная и ворчащая! Что бы я не сделала – всё не так и не эдак. Хотя по дому я делаю довольно много: убираюсь, готовлю, мою посуду. Мытьё посуды вообще в последнее время стало моей прямой обязанностью, как и готовка обедов и ужинов. Барыня ведь целый день на работе, она устаёт, еле ноженьки домой волочит. А я сижу дома, и по её мнению ничего не делаю: целый день на диване валяюсь, дрыхну до обеда и пялюсь в телевизор.

Боже, неужели так все свекрови думают о своих невестках?

А то, что я сидела дома с маленьким ребенком, который постоянно требует моего внимания: погулять, поиграть, покушать – совсем не важно. И то, что между всеми делами я ещё успевала писать диссертацию и не спала ночами готовясь к её защите – никого не волновало. Всем плевать насколько мне было тяжело. Главное, чтобы ужин был вовремя и в квартире порядок. А самое обидное, что муж её всегда поддерживал:

«Вера, ну что тебе стоит немного прибраться и помыть посуду, ведь ты же дома сидишь, а мы все на работе. Мы живём у мамы и надо ей помогать».

Нет, я конечно все понимаю: маме надо помогать. И я совсем не против помочь, но, когда на тебя полностью свесили ножки, да ещё и прикрикивают сверху, указывая, как и что надо делать – это уже ни в какие ворота не лезет. У меня тоже гордость есть, и в бесплатные служанки я не нанималась. Весь день я только и делала, что убиралась, да готовила, гуляла и играла с Соней, а по вечерам, когда Саша работал в ночную смену в больнице или дрых без задних ног – писала свою диссертацию. И так изо дня в день: кастрюли, стирка, уборка, кастрюли, стирка, уборка…

Надоело!

Чувствовала себя, как загнанная лошадь.

Если бы так и дальше всё шло я бы просто сошла с ума. Но слава Богу, полгода назад нам наконец дали место в садике, и я смогла хоть немного выдохнуть.

– Сейчас всё уберу, не переживайте, – буркнула я. – Я Саше ужин готовила. Он сегодня в ночную дежурит.

– «Сейчас» я уже сама всё уберу. Развела тут бардак! – заворчала Ольга Петровна, гремя посудой. – Пришла называется с работы: думала отдохну, а тут… Мне ещё и срач на кухне разгребать!

Кто бы говорил про срач... Помню, когда мы только переехали сюда жить, вот тогда в квартире был настоящий срач: пыль на полках толщиною с палец, вечно грязный унитаз, тарелки и кастрюли с жёлтым жирным налётом. Про микроволновку я вообще молчу: сколько усилий мне пришлось приложить, чтобы привести её в первозданный вид.

Сейчас я уже думаю, что, наверное, зря я так рьяно схватилась за наведение порядков. Надо было сразу разделить обязанности по дому и расставить приоритеты. Но кто же знал, что в один прекрасный день я вдруг превращусь в бесплатную домработницу. По крайней мере именно так я себя и чувствую.

– Можете не разгребать, за собой я сама уберу, – устало выдохнула и, взяв пластиковый контейнер со стола, вышла из кухни.

– Она ещё и огрызается! Саша ты слышал, как твоя жена со мной разговаривает? – кричит с кухни свекровь своим противным визгливым голосом. – И это после всего, что я для вас сделала! Вот такая мне благодарность? Спасибо, Верочка.

Начинается!

У меня в последнее время такое чувство, что Ольга Петровна специально ищет поводы для конфликта и цепляется ко мне по всяким мелочам. Задолбала уже, ведьма старая!

Вышла в коридор и встретилась с карими глазами мужа. Вид у него был недовольный и раздражённый.

– Вер, ну что, так трудно было посуду помыть до маминого прихода? – говорит Саша, одевая пальто. – Вечно вы всё до скандала доводите.

– Это твоя мать до скандала доводит. Я же сказала, что уберу, значит уберу. Но чуть позже, – насупилась я, скрестив руки на груди.

Хоть бы раз меня поддержал, может тогда бы его мать и перестала постоянно тявкать. А я ведь для него же старалась, торопилась, готовила, чтобы он голодный на работе всю ночь не сидел. Обидно…

– Ладно, разбирайтесь тут сами. Мне уже пора, – сухо бросил он.

И вот так всегда – он просто уходит на работу, чтобы не слушать визгливых причитаний своей матери. Так ведь проще, конечно.

– Папа, папа, ты куда пасёл? – пролепетала Соня, выскочив из комнаты.

– Я на работу, Соня.

Саша поднял дочку на руки, и она обхватила его за шею своими маленькими тонкими ручками, прижалась к нему.

– Не уходи-и-и, – заканючила она. – Давай поиглаем.

– Не могу, зайка. Мне надо на работу.

Соня выпятила нижнюю губу и недовольно нахмурила бровки.

– Ну не надо дуться, малыш. Ты же знаешь, что папе надо на работу. Папу больные очень ждут: надо всех полечить, поставить укольчики.

Соня испуганно округлила глазки.

– А ты мне не будись ставить уколы?

– Тебе не буду, – улыбнулся Саша. – Ты ведь у меня здоровая девочка. Давай так: завтра вечером я буду дома, и мы с тобой обязательно поиграем. Во что захочешь. Договорились?

Глава 2

– Вера?! О, Боже… сколько лет… Как я рада тебя видеть!

Надя Орлова – моя лучшая университетская подруга, с которой я не виделась уже… лет семь. После окончания универа она уехала в Москву и, как рассказывала её мама, вышла замуж за какого-то профессора. Больше мы с ней не виделись и вот сейчас такая встреча…

– Привет, Надюш. Я тоже очень рада тебя видеть. Как ты? Твоя мама говорила, что ты вышла замуж?

– Ага. Вадик у меня профессор экономических наук и работает в МГУ. Ну и я вместе с ним: в прошлом году закончила аспирантуру и теперь работаю на кафедре иностранных языков.

– Здорово! Я так рада за тебя.

– Верунчик! – Надя не может сдержать эмоции и вновь обнимает меня пытаясь «задушить» в объятиях. – Ну, а ты-то как? Слушай, а ты совсем не изменилась за эти годы, всё такая же красавица. Даже и не скажешь, что тебе двадцать восемь. Отлично выглядишь!

– Спасибо, – смутилась я.

Я действительно выглядела намного моложе своих лет. Когда поступала в аспирантуру никто не верил, что мне двадцать четыре и я уже закончила магистратуру. А вот Надюша напротив, очень изменилась за эти годы: округлилась, подстригла коротко волосы, хотя в универе у нее были шикарные длинные локоны – объект зависти многих девчонок. Но ей, пожалуй, даже идёт новый образ – она стала выглядеть более серьёзно и презентабельно. Такая вся шикарная и деловая.

– Верунь, а давай зайдём в кафешку, поболтаем немного, – Надя кивнула на кафе, которое находилось через дорогу. – Ты никуда не торопишься?

– Давай, – не задумываясь ответила я.

И пусть весь мир подождет!

Ну имею я права хоть иногда, вот так просто посидеть и поболтать с подругой. Я и так почти никуда не хожу и ни с кем не общаюсь. После переезда в Москву вся моя жизнь вертится вокруг Сонечки и Саши. Ну, ещё конечно же Ольга Петровна, моя свекровь: куда же без неё. А я так соскучилась по нормальному общению.

Мы зашли в кафе, выбрали самое уютное местечко у окна с мягкими диванами и сделали заказ: ароматный кофе с шоколадным кексом.

– Ну давай, рассказывай: как твои дела? Ты всё ещё со своим доктором или уже нет? Детишек родили? – затараторила Надя. – Слушай: а ты как вообще в Москве оказалась? Проездом или в гости?

– Мы переехали в столицу. Уже два года здесь живём.

– Да ну?! Здорово! А что же не звонила, не писала?

– Ну так ты же номер сменила, – улыбнулась я.  

– Точно! – с досадой закатила она глаза.

В это время официант принёс нам заказ.

Надя сделала глоток кофе и зажмурив от удовольствия глаза спросила:

– А что решили переехать?

– Саше предложили очень хорошую должность в одной частной клинике поэтому мы и решились на переезд. А пару месяцев назад его назначили заведующим хирургического отделения. Так что вот… теперь мы здесь надолго.

– Ого! Значит твой Саша теперь большой «ого-го!».

– Получается так, – улыбнулась я.

– Поздравляю! А детки есть?

– Дочка, Сонечка. Ей сейчас четыре.

– Ух ты, здорово! Я так рада за тебя, Вера. А вот у нас с Вадиком так и не получилось с детьми. Сначала для себя хотели пожить, а потом… всё никак.

– Ну что ты, Надюш, всё ещё будет. Возраст у тебя подходящий. Я думаю, ты рано расстраиваешься. А у врача была?

– Была конечно. Со мной говорят всё нормально, а вот Вадика никак не могу уговорить сдать спермограмму. Упёрся, как баран: «Я здоровый. Мне это не надо. У меня стальные яйца», – Надя закатила глаза и усмехнулась. – И вот что с ним делать? Целый год его пытаюсь убедить, что проблема в нём, а он обижается.

– Ну да, слушай, это проблема, – согласилась я. – Мужики иногда как дети – боятся не пойми чего.

– Ладно, не заморачивайся, это мои проблемы – отмахнулась она. – Ты лучше расскажи, как ты. Где живёте сейчас? Чем занимаешься?

Я задумалась на мгновение.

А что, собственно, рассказывать? У меня самая обычная жизнь, как у всех. Замуж я вышла в восемнадцать, Надя об этом и так знает. Мы ведь с ней с первого курса дружим.

Со своим мужем я познакомилась в клубе. Мы с одногруппниками тогда отмечали окончание сессии, а он вместе со своими друзьями сидел за барной стойкой и не сводил с меня глаз. Мне он тогда показался каким-то нереально-особенным: высокий, взрослый, красивый. А может я просто была слегка пьяная и все парни вокруг казались мне неземными красавчиками. Если честно, то я даже не ожидала, что вот такой как он, вдруг, обратить на меня внимание. Ведь выглядела я тогда совсем как соплячка. Мне даже паспорт везде приходилось показывать, чтобы доказать, что я совершеннолетняя.

Саша мне сразу понравился. Всегда вежливый и обходительный. Да и ухаживал он красиво: цветы, кино, ресторан. А как выяснилось позже, ещё и молодой доктор. Просто мечта любой девчонки!

В то время Саша учился последний год в ординатуре, а у нас в Калуге проходил практику по заданию своего научного руководителя.

Глава 3

На следующий день я отвела Соню в садик и поехала в МГУ.

Царёв Олег Васильевич, декан факультета иностранных языков действительно оказался очень приятным мужчиной. Приветливый, улыбчивый – я бы даже сказала: весельчак. Всё время шутил и даже заигрывать пытался. Хотя мужичку по виду уже далеко за шестьдесят. Надя мне потом объяснила, что это он со всеми так, тем более с новичками.

«Просто у него характер такой – заводной. Говорю же: мировой мужик! Но ты не переживай, ничего ТАКОГО за ним замечено не было – он давно и безнадёжно женат. Его супруга, Наталья Сергеевна, наша завкафедрой, вот такая тётка, – Надя показала мне кулак и улыбнулась. – У такой не забалуешь». 

Олег Васильевич сразу же одобрил мою кандидатуру, даже диплом о кандидатской степени не стал смотреть – видимо их совсем припёрло и надо было срочно взять хоть кого-нибудь.

Я была безумно счастлива: четверть ставки в одном из престижных московских вузов – это просто мечта. Конечно же это не так много и зарплата будет маленькой, но с чего-то же надо начинать. Поработаю до конца года, а там глядишь и что-нибудь изменится. Текучка кадров ведь постоянно бывает.

А то, что я сейчас буду работать не на полную ставку, с одной стороны, даже лучше: будет время привыкнуть ко всему, получше разобраться в рабочем процессе. Да и с Соней смогу без проблем посидеть если вдруг заболеет – график работы у меня будет не напряжённый. В общем из всей сложившейся ситуации я видела одни только плюсы.

– Спасибо вам, Олег Васильевич, – прощаясь поблагодарила я.

– Это вам спасибо, Верочка. Вы нас очень выручили. Молодым кандидатам мы всегда рады, тем более таким симпатичным.

Я снова смутилась, уж очень непривычно мне было получать комплименты от такого зрелого мужчины.

– Завтра жду вас у себя, познакомлю с вашим заведующим и коллективом. Сегодня, к сожалению, Натальи Сергеевны нет на месте, а завтра милости прошу, – поправляя усы улыбнулся Царёв. – Она вам всё расскажет и введёт в курс дела.

– Хорошо, спасибо.

– Да, и не забудьте документы в отдел кадров занести.

***

Из здания МГУ я выпорхнула словно птица на крыльях. Такого подъёма настроения и прилива сил у меня уже давно не было. Казалось, что вокруг всё цветёт и птички щебечут, хотя на улице стояла глубокая осень. Впервые за долгое время я чувствовала, что могу вновь дышать полной грудью. Как же всё-таки мало человеку нужно для счастья. Или я просто засиделась в декрете? Скорее всего второе.

Я была так поглощена своими мыслями, что, ничего не замечая вокруг налетела на парня, который поднимался по ступенькам.

– Твою мать! 

Услышала я недовольное. И только потом, когда подняла глаза поняла, что натворила – на светло голубой рубашке незнакомца расползалось коричневое пятно от кофе.

Вот чёрт!

– Ты что, совсем охренела?! – прошипел парень, выпучив на меня глаза.

Видно было, что он пребывает в шоке, стиснув зубы морщится от боли. Кофе-то наверняка был горячим.

Да я и сама от неожиданности впала в ступор не зная, что делать. Но потом всё же пришла в себя и кинулась лихорадочно искать в сумке платок.

– Простите… простите пожалуйста. Я вас не заметила, – затараторила я. Голос задрожал от паники. А вдруг у него там ожог?

– Очки носить надо если не видишь, курица слепошарая, – грубо ответил парень. На что я обиженно буркнула:

– Я же извинилась. Я не специально.

– Да какая теперь разница, рубашка-та всё равно испорчена.

Ну вот, ещё не успела устроиться на работу, а уже вляпалась в неприятности.

М-да, не слишком хорошее начало.

Я окинула парня быстрым взглядом: высокий, симпатичный, с тёмно-каштановыми волосами, уложенными в модную причёску. Дорогая куртка и кроссовки от известного бренда. Красавчик явно не из простых студентов. Мажор – не иначе. Таких тут пруд пруди. Всё-таки это МГУ – один из престижных вузов Москвы. Но что мне особенно запомнилось так это его глаза цвета грозового неба. Красивые глаза, со светлыми прожилками в тёмно-серой радужке, будто всполохи молний. Невероятные, дикие – такие же, как и его взгляд.

– Я могу постирать или заплатить за химчистку…

Виновато предложила я, на что парень криво усмехнулся:

– Оставь свои деньги себе.

А потом он вдруг посмотрел на меня прищурившись, нагло так, скользя по моей фигуре бесцеремонным цепким взглядом, ухмыльнулся уголком губ.

– Хотя… ты можешь отработать другим способом, сладенькая.

Я тут же вспыхнула от такого двусмысленного предложения, от его наглости и этой фамильярности, с которой он общался со мной, будто я ему подружка какая-то.

Вот же, хамло!

Мне ещё никто и никогда не говорил таких гадостей. Жизнь, слава Богу, уберегла от таких вот зарвавшийся придурков, а когда я вышла замуж так от меня вообще все парни отстали. В школе и на первом курсе если и пытался кто-то клеиться, то после замужества на мне будто клеймо поставили «не подходить». И меня всё устраивало и даже нравилось. Мне казалось, что со статусом замужней девушки я выгляжу серьёзнее и взрослее. А сейчас, если честно, я просто растерялась от неожиданности и возмущения, взметнувшегося внутри словно лава в жерле вулкана.

Глава 4

– Саш, я на работу хочу устроиться, – сказала я и замерла в ожидании реакции мужа.

– Какая работа, Вер? Мы же уже говорили об этом, – пробубнил Саша. Потом всё же оторвался от ноутбука и поднял на меня взгляд. – Соня только в садик пошла, дай ей привыкнуть.

– Она уже полгода ходит в сад и уже вполне привыкла.

– А заболеет если, что делать будешь? Ты же знаешь: частые больничные нигде не приветствуются.

– Мама моя приедет и будет сидеть с Соней, – нашла я ещё один аргумент в свою пользу.

– Твоя мама не сможет приезжать так часто.

– Но и Соня болеет не настолько часто, – я повернулась и серьёзно посмотрела на мужа. – Саш, я уже всё решила и нашла себе работу.

– В смысле «нашла»?

– В прямом, – уверенно ответила я, скрестив руки на груди. – Мне предложили четверть ставки на кафедре иностранных языков в МГУ, и я согласилась.

Саша даже ноутбук захлопнул и подался вперёд, пристально глядя на меня.

– Что-то я не понял: кто тебе предложил, когда?

– На днях я случайно встретила Надюшку Орлову. Помнишь её? Ну так вот, она же здесь в Москве живёт и в МГУ работает. Она мне и предложила работу. Сказала, что у них на кафедре часы свободные есть. Представляешь, как повезло: посреди учебного года… Это же вообще здорово! – воодушевлённо затараторила я. – У них там какой-то препод неожиданно уволился и вот… они искали… сотрудника…

Недовольный и хмурый взгляд мужа заставил меня замолчать.

Ну что опять не так?

– Это всё хорошо, но почему ты раньше ничего не сказала? Почему не посоветовалась? – Саша сделал обиженное лицо отчего у меня заскребло в груди от чувства вины.

– Саш, ну я же тогда не знала возьмут меня или нет. Всё это предложение вообще было вилами на воде писано. А вдруг бы мне отказали? Тогда какой смысл говорить, строить надежды… Поэтому я решила сначала сходить и узнать, что там и как. Понимаешь: там всего-то четверть ставки – это не такая уж и большая нагрузка. Занята я буду не весь день, график гибкий. Саш, это отличный вариант для начала.

– Я всё понимаю, но ты не посоветовалась. Будто мы и не семья вообще, – психанул он и снова уткнулся в свой ноутбук.

Во мне такая обида всколыхнулась, что даже грудь сдавило от переизбытка эмоций. Всё, что долгое время копилось внутри выплеснулась наружу.    

– Ты тоже не посоветовался, когда решил переехать к совей маме. Просто поставил меня перед фактом. И моё мнение тебя не интересовало хочу я этого или нет. Это, по-твоему, было по-семейному?! – возмущённо вскрикнула я.

– При чём здесь это? Ты же знаешь какие тогда были обстоятельства: мне предложили работу, и я не мог отказаться.

Я прыснула и усмехнулась от абсурдности его слов.

– Мне сейчас тоже предложили работу. Представляешь? И я тоже не смогла отказаться. И не хочу.

В кухню вплыла Ольга Петровна, запахивая на ходу домашний халат.

– Что за крик, а драки нет? Что вы тут раскричались?

– Ничего, – буркнула я и, повернувшись к раковине, начала остервенело натирать грязные тарелки.

Внутри всё клокотало и бурлило от обиды.

Вот так всегда: один он прав, а все вокруг должны слепо следовать за ним. Всегда так было, всю жизнь.

– Вера хочет выйти на работу, – доложил муж свекрови.

– На работу? – с напускным удивлением произнесла она.

Да ладно! Можно подумать она не слышала наш разговор. Ведь наверняка уши грела за дверью. Как и всегда.

– Да, на работу, – поджав губы ответила я. – Чтобы вы не говорили больше, что я у вашего сына всю жизнь на шее сижу.   

Ольга Петровна сразу же изменилась в лице, подобралась вся и выдавила притворную улыбку.

– Да когда я такое говорила, Вера? – развела она возмущённо руками. – Ты что-то путаешь.

Ну да, кто бы говорил!

Всё я знаю, что вы обо мне думаете, Ольга Петровна. Я ведь не дура.

Как-то давно, лет пять назад я слышала её разговор с Сашей по телефону. Она так громко и возмущенно верещала в трубку, что только глухой бы не услышал какого она обо мне мнения. Муж, конечно же ничего тогда мне не сказал, щадил мои чувства, но я и так всё поняла – никогда я не стану хорошей для неё, даже если пойду на работу и буду зарабатывать миллионы.

Вот только почему, я никак не понимала. Почему она меня не любила, за что? Почему я всегда была плохой для неё. Ведь я никогда ничего не делала такого за что можно было бы меня так ненавидеть. Всегда была вежливой и приветливой. Никогда даже грубого слова не сказала. Да мне и в голову бы такое не пришло – она ведь его мама. Меня всегда воспитывали быть вежливой и относиться с уважением к старшим. Так за что же я оказалась в немилости?

– Работа – это хорошо, – глубокомысленно изрекла свекровь. – Но тебе не кажется, что ты торопишься, Вера. Соня у вас только в садик пошла. А скоро зима, вдруг болеть будет. Вы же знаете, как это с малышами бывает. Зачем тебе нужны эти постоянные больничные? Сашенька у нас хорошо сейчас зарабатывает после повышения. Да и я пока работаю. Так что, я думаю в этом проблемы нет. Посиди ещё годик дома: куда торопиться? А там… может и второго внука мне родите, а?

Глава 5

На следующий день, собрав все документы я отправилась в МГУ. Сначала заскочила в отдел кадров. Кадровичка, Маргарита Владимировна, приятная на вид женщина лет сорока пяти, помогла мне написать заявление и сняла копии с документов.

– На какую кафедру устраиваетесь? – подпирая рукой подбородок с любопытством поинтересовалась она.

– Иностранных языков.

– Понятно. Ну там коллектив хороший, дружный. А вот на физмате вечно грызутся не пойми из-за чего.

Маргарита Владимировна начала вещать мне местные сплетни, а я только кивала, пропуская большую часть мимо ушей. Зачем мне всё это? Я ведь всё равно пока здесь никого не знаю. Но видимо женщине надо было выговориться, поэтому я делала вид что слушаю, а сама не могла дождаться, когда же она наконец отксерокопирует мои документы.

– Ну вот и всё, – она протянула мне паспорт и дипломы. – Удачи тебе, Вера.

– Спасибо большое.

Покинув отдел кадров, я направилась в деканат. Олег Васильевич встретил меня с улыбкой, шутить начал, мол, а я уже думал, что вы не придёте и всё в таком же духе. Я тоже решила немного пошутить и заверила его, что он теперь от меня так просто не отделается.

– Ну что ж, Верочка, прошу, пойдёмте, познакомлю вас с коллективом.

На кафедре меня приняли довольно радушно. Как и говорила Надя основной состав преподавателей подобрался возрастной, от пятидесяти и выше. Все профессора и доценты. Из молодых кандидатов только я, Надя и ещё Роман Дмитриевич.

Завкафедрой, Наталья Сергеевна, действительно оказалась очень серьёзной на вид и строгой женщиной. Всё время говорила в официальной манере и почти не улыбалась.

Даже странно, как это они с Олегом Васильевичем спелись и живут в браке, по словам Нади, уже много лет? С виду они такие разные: он весельчак и балагур, а она – холодная королева.

Ну, что тут говорить: любовь зла… И она такая… непредсказуемая.

Разумеется, я внимательно выслушала все указания нового начальства, набрала учебников, скачала программу обучения и с ужасом узнала, что уже завтра у меня первое занятие.

– Как? Наталья Сергеевна, вы же говорили, что пары я начну вести со следующей недели? Я же не успею подготовиться.

Завкафедрой приспустила на нос очки и строго посмотрела на меня. 

– Я знаю, но планы немного изменились. Я веду одну дисциплину на английском языке на факультете Высшей школы бизнеса, но со своей адской загруженностью я совершенно ничего не успеваю. Надеюсь, вы не откажетесь мне помочь, Вера Алексеевна? Оформим всё, как почасовую оплату. Как вы на это смотрите?

Как я на это смотрю? Да я всеми руками и ногами «за». Вот только, как я со всем этим справлюсь? Вот в чём вопрос. Ведь это совершенно новый и неизвестный для меня предмет, хоть и преподаётся на английском. Страшновато как-то. Но отказать заведующей я не смогла. Да и какое бы я произвела впечатление если бы в первый же рабочий день начала отказываться от предлагаемой работы.

– Я с радостью, Наталья Сергеевна. Вот только справлюсь ли я? Высшая школа бизнеса… Я даже не представляю о чём там говорить.

– За это не переживайте, Вера Алексеевна. Я дам вам подробный план занятия. Думаю, что вы прекрасно справитесь. Самое главное – это знание языка. А оно у вас на высоте, как я поняла?

Я кивнула.

– Ну вот и отлично, а с остальным разберётесь по ходу дела. Там нет ничего сложного, – заверила она. – Я пока вам дам одну группу. Если всё пойдёт нормально, отдам и остальные. Лекции, разумеется, буду читать я.

– Да-да, конечно. А завтра…

– Завтра проведёте письменный семинар. Ребята в курсе. Список вопросов я выдам. А дальше я вам всё объясню, что и как.

– Хорошо. А… какой там курс?

– Четвёртый.

Из кабинета заведующей я выхожу, пребывая в лёгком шоке.

Как-то всё слишком быстро развивается. Мой мозг не успевает за событиями. Но потом, хорошенько всё обдумав я прихожу к выводу, что всё что не делается – всё к лучшему.

***

– Как прошёл день?

– Нормально, – сухо ответил муж.

Всё ещё дуется. Понятно.

Считает, что он прав, а я нет. Впрочем, как и всегда. Даже не пытается поговорить, разобраться во всём, понять меня. Гораздо проще зашориться и лелеять своё уязвлённое, по его мнению, самолюбие.

А как себя чувствую я? Мне какого?

Такое ощущение, что его это совершенно не волнует.

Да что я сделала такого плохого в конце-то концов?

Не сказала, что хочу устроиться на работу? Да, это большой грех по его мнению. Но я ведь действительно не знала возьмут меня или нет. Какой смысл было говорить раньше времени, если я была почти уверена, что мне откажут. Ведь в предыдущих местах мне уже не раз отказали. И Саша прекрасно знал об этом.

Но вот именно сейчас он решил предъявить мне претензию на ровном месте и показать, как же сильно я его обидела. А когда я чувствовала обиду, что решение о переезде он принял без меня – никто этого даже не заметил. Всё, как будто, так и должно было быть. Он считал себя правым и вины за собой не ощущал. А мне пришлось проглотить свою обиду и пойти ему на уступку.

Глава 6

Сегодня мой первый рабочий день и я ужасно волнуюсь. Руки трясутся, бумаги всё время норовят выскользнуть из рук.

Так, надо успокоиться и собраться. Ведь я не первый же раз иду к студентам.

Что я разволновалась в самом деле?

Всё будет хорошо. Главное сделать лицо посерьёзнее.

– Привет, Вера! Ну как ты? С первым тебя рабочим днём! – поздравила меня Надя, когда я зашла на кафедру.

– Спасибо, – выдавила я в ответ улыбку. – Только вот как-то волнительно.

– Да ну, брось. Всё нормально будет. У тебя какой курс, первый?

– Сегодня четвёртый. А со следующей недели первокурсники.

– Четвёртый? – удивилась Надя.

– Ага. Я тебе вчера не успела рассказать, ты уже ушла. Наталья Сергеевна отдала мне одну свою группу на факультете Высшей школы бизнеса. Так вот… я что-то нервничаю немного.

– Вот это подстава. Эти же черти тебя живьём сожрут.

Я в панике округлила глаза, чувствуя, как внутри всё начинает дребезжать с ещё большей силой.

– Надя, ну зачем ты Веру Алексеевну так пугаешь. Вон, посмотри: побледнела вся, – вступился Роман Дмитриевич. Мужчина встал из-за стола и подошёл к нам, подбадривающе мне улыбнулся. – Не волнуйтесь, Вера, нормальные там ребята. Я у них вёл дисциплину на втором курсе. Есть конечно некоторые личности с заскоками и с повышенной самооценкой, но это не критично. Главное с ними на одной волне быть, по-дружески так сказать. Но и спуска тоже не давать. Иначе на шею сразу сядут, если почувствуют, что расслабились.

– Да, Вер, не бери в голову. Это я так, с дуру ляпнула, – хихикнула Надя.   

Вид у неё был виноватый и обеспокоенный. Неужели я и правда так побледнела?

Да, похоже я действительно одичала в своём декрете. Раньше меня так легко было не напугать.

– Ладно. В любом случае, отказаться я уже не могу, – нервно хихикнула я. – Поэтому придётся воевать.

В это время прозвенел звонок, и я судорожно выдохнула.

– Не переживай, Вера, всё нормально будет. Давай, удачи тебе. Не пуха…

– К чёрту!

***

Аудитория триста семь… Ну где же она?

Чёрт! Кажется, я заблудилась.

Уже пять минут прошло от звонка, а я до сих пор не могу найти чёртову аудиторию. Не слишком хорошее начало.

Я прошлась по пустеющему коридору и свернула в соседнее крыло, а там, засмотревшись, налетела на твёрдую преграду. Чьи-то крепкие руки поймали меня за талию не давая потерять равновесие и рухнуть на пол.

– Какой сюрприз! Опять ты? – услышала я насмешливое.

Я медленно подняла глаза и мысленно простонала: «О, нет!».

Оказывается, я опять умудрилась налететь на того парня, с наглой и совершенно неотразимой улыбкой.

Второй раз!

И как меня так угораздило?

– Второй раз ты стремишься попасть в мои объятия, – парень многозначительно выгнул тёмную бровь, в уголках глаз затаился игривый огонёк. – Такое не случается просто так. Это судьба, колючка.

Придя в себя, я, как ошпаренная отскочила от наглеца.

Ещё не хватало, чтобы нас кто-нибудь увидел.

Студент обнимает преподавателя… Я такого позора точно не переживу.

– Не обольщайся, это всего лишь совпадение, – огрызнулась я, нацепив на лицо серьёзное выражение. – Лучше подскажи, где найти триста седьмую аудиторию.

Парень прищурился, окидывая меня заинтересованным взглядом.

– Новенькая что ли? Перевелась откуда-то? 

Я поджала губы теряя терпение.

Он что, правда спутал меня со студенткой? Только этого не хватало.

В другой ситуации мне бы может и польстило это, но не сейчас: слишком уж откровенно и вызывающе он пялится на меня. А это совершенно недопустимо. Ведь я преподаватель и должна держать лицо.

– Это не имеет значения, – сухо ответила я. – Так подскажешь или нет? Я опаздываю.

Губы парня дёрнулись в ухмылке, в глазах вспыхнул азарт. Он вдруг подался вперёд и, уперевшись руками о стену, заключил меня в плен.

– И что мне за это будет?

Ноздри защекотал аромат свежести с лёгкими цитрусовыми нотками, приятный запах мужского тела и мятной жвачки. А ещё в кровь будто впрыснули двойную дозу адреналина, потому что сердце вдруг забилось, как сумасшедшее.

С чего вдруг?

Я не могла это объяснить, поэтому организм мгновенно включил защитные реакции: вспыхнув от возмущения я оттолкнула парня устанавливая незримую границу и ставя наглеца наместо.

– Ты что, совсем очумел? Убери руки!

– Да ладно, ладно, – он выставил ладони в примирительном жесте и отошёл в сторону. Прищурился, глядя на меня. – Что ж ты такая колючая-то, а?

Глава 7

Я выдержала?

Господи, как же это было тяжело держать себя в руках и позорно не сорваться от паники. Хотя внутри меня всю колотило от волнения. Особенно от ЕГО пристального взгляда.

Ну почему… почему из всех студентов МГУ именно этот оказался моим?

Смотрел на меня всю пару не отрываясь, будто гипнотизировал. И взгляд такой наглый дерзкий, что даже не по себе стало. Так не смотрят на незнакомую девушку и уж тем более на своего преподавателя.

Это-то и нервировало больше всего.

На меня уже очень давно никто ТАК не смотрел. С нескрываемым интересом и желанием, отнюдь не дружеского характера. Я уже и забыла, как это бывает, когда ты вдруг становишься объектом мужского интереса. Тебя бросает то в жар, то в холод и губы начинает покалывать от ощущения, что на них смотрят. А он смотрел, я почти уверена в этом.

Но Максим ведь мой студент, а я вообще замужем. Неправильно всё это, ох неправильно.

Я так боялась выдать своё волнение – взглядом, жестом. Мне всё время казалось, что щёки начинают пылать от слишком пристального внимания. Но в конце концов взяв себя в руки я смогла преодолеть смущение и, нацепив на лицо холодную маску, продолжила занятие. И только после того, как все студенты покинули аудиторию – спокойно выдохнула.

Я всё смогла, я справилась!

Дальше всё должно пойти по накатанной. Самое главное было правильно произвести первое впечатление. И как мне показалось: всё прошло удачно – студенты остались довольны занятием.

Не спеша собрала в папку раздаточный материал и написанные работы. На глаза попался листок с работой Ивлева. Он был пуст, только имя и фамилия приписаны в уголочке.

Я нахмурилась.

Что это он так, неужели ничего не знает?

Развернула двойной листок тетради, а там…

«Ты очень красивая, колючка. Даже когда такая серьёзная. Вера. Верочка, Веруня».

Вот же засранец!

Нет, он что, издевается? А если бы я не посмотрела и этот листок попал прямиком на стол к Царёвой? Ну это уже не в какие ворота не лезет.

Смяла в руке компромат и в это же время хлопнула входная дверь: в аудиторию вошла Наталья Сергеевна.

Меня бросило в холодный пот: как же я всё-таки вовремя устранила этот позор. Бросила листок в урну и, повернувшись, улыбнулась заведующей.

– Ну, как прошло занятие, Вера Алексеевна?

– Всё хорошо. Даже отлично.

– Семинар все написали?

– Да, почти все. Один студент только почему-то ничего не сдал. Ивлев, кажется, – не моргнув соврала я.

А что мне оставалась? Не показывать же завкафедрой тот бред наглого мальчишки и мой жуткий позор. Она бы явно не поняла.

– Максим? Странно.

Она даже очки на нос приспустила от удивления.

– Я его видела сейчас – он топтался у двери. Сказал, что ручку забыл и тут же умчался. На самом деле он очень смышлёный парень. На моих занятиях всегда активничает. Я очень удивлена.

Мне только оставалось пожать плечами, мол, я не в курсе, что с ним случилось. А внутри тихим звоном начинает зарождаться волнение: лишь бы она не пошла с ним разбираться по этому поводу.

– Ну хорошо, – улыбнулась Наталья Сергеевна и сменила наконец тему разговора. – Я рада, что всё прошло замечательно. Зайдёте сегодня в мой кабинет, я дам вам новый материал для следующих занятий. Ну и обсудим всё поподробнее.

– Да, конечно.

***

Первый рабочий день прошёл, как мне показалось, очень удачно. И это не могло не радовать. Я буквально парила на крыльях возвращаясь домой в приподнятом настроении.

После работы забрала Соню из садика и вместе мы заскочили в супермаркет недалеко от дома, чтобы купить торт.

Да, сегодня у меня было отличное настроение и хотелось праздника. А ещё, чая с тортом! Соня выбрала самый вкусный: весь шоколадный, с ягодками на макушке.

– А что у нас сегодня за плаздник? – спросила она.

– Мама сегодня вышла на работу.

– На лаботу? Как папа?

– Ага, буду зарабатывать денежки.

– М-м, это холошо, – со знанием дела закивала Соня и добавила мечтательно: – Значит вы смозете накупить мне много кукол и шоколадок.

Я засмеялась, глядя на дочку.

Вот же хитрая лисичка!

– Конечно купим, обязательно, малыш.

Дома меня ждал не слишком радушный приём: ворчащая свекровь и всё ещё обиженный муж. И такая гнетущая атмосфера в квартире, что захотелось развернуться и… пойти погулять с Соне. Но на улице сегодня было слишком холодно и ветрено. Поэтому, подавив в себе внезапный порыв, я принялась раздевать дочь.

– А мы толтик купили, – увидев отца радостно сообщила Соня.

– Да-а? И что за повод? – не глядя на меня спросил Саша.

– Мама сегодня ходила на лаботу.

– Да, это повод! – донеслось язвительное с кухни. – Лучше бы мама пришла пораньше да сварила ужин чем по магазинам за тортиками бегать.

Это свекровь – брызжет ядом. И что-то мне подсказывает, что это только начало.

Но Саша ничего не сказал ей в ответ. Даже не заступился. Что конечно же больно кольнуло сердце.

– Как дела в садике?

– Холошо, – отвечает Соня и радостно визжит, когда отец подхватывает её на руки.

– Ну тогда пойдём мыть руки. А потом ужинать.

Дочка обняла Сашу за шею и что-то защебетала ему на ухо. Я проводила их тёплым взглядом и, подхватив пакеты с продуктами, отправилась на кухню.

Глава 8

– Как прошёл первый рабочий день? – спросил вдруг муж, когда Соня уснула в своей кроватке.

Я сморгнула удивлённо.

Да неужели?! После двух дней игнора, он наконец решил заговорить?

– Разве тебе интересно? – сухо бросила я, потянувшись за баночкой с кремом. Неспеша намазала руки и повернулась к мужу.

Саша лежал на кровати в одних трусах и смотрел на меня примирительным взглядом.

– Ну конечно мне интересно, – снисходительно вздохнул он и похлопал ладонью по кровати рядом с собой. – Иди сюда.

Наверное, происходящее мне снится: муж решил первым пойти на примирение? Такое бывает не часто.

Я не стала долго строить из себя обиженку, сняла пижамные штаны и нырнула под тёплое одеяло.

На самом деле мне так хотелось поделиться с мужем всем, что со мной происходит: своей радостью, волнением и страхами. Так хочется почувствовать его поддержку, а вместо этого мы разругались на ровном месте. Обидно…

– Ну давай, рассказывай, как твои дела? – спросил муж, повернувшись на бок.

– Нормально, – ответила я, не сдерживая расползающуюся на лице улыбку.

А потом меня словно прорвало: я выплеснула на него весь шквал эмоций, который копился во мне весь день.

– … Ну и коллектив на кафедре хороший. В основном, конечно, все возрастные. Молодёжи совсем мало: только я, Надя, ну и ещё один молодой кандидат – Роман Дмитриевич. Мне даже свой стол выделили! Представляешь? А завкафедрой…

– Так, стой! – оборвал меня муж. – А вот с этого места, где про молодежь, давай поподробнее. Что это там за молодой кандидатик? – прищурившись спросил Саша.

– Ну… обычный, – пожала я плечами в недоумении. А потом до меня дошло. – Ты что, ревнуешь? 

– Нет. Да, – сделав нарочито серьёзное лицо ответил он. – Может я поэтому и не хотел, чтобы ты выходила на работу. Чтобы на тебя не пялились всякие там кандидаты, да аспиранты. А ещё целый табун студентов, у которых стоит на всё что движется.

– Это ты из собственного опыта всё знаешь, да? – хохотнув, решила пошутить я. Но видимо неудачно – муж вдруг набычился и отвернулся.

Блин, ну что за детский сад!

– Саш? Ты что, обиделся что ли? – Я придвинулась к нему ближе и обняла за плечи. – Ну, Саш, я же пошутила. Да никто на меня там не пялился, – слукавила я. Не говорить же ему про одного наглого студента, который все глаза об меня обмозолил. – Кому я нужна: замужем и с ребёнком. А у Романа Дмитриевича я кольцо на пальце видела – значит он женат.

– Я не пойму, Вер, к чему вообще нужна была эта спешка с работой? Разве я мало зарабатываю? Нам ведь на всё хватает. Ты вполне можешь не работать и заниматься домом, Соней. Хобби себе заведи в конце концов. Ты ведь всегда этого хотела.

Теперь настала моя очередь обижаться.

Нахмурившись, я скрестила руки на груди и пробормотала тихо:

– Ты так ничего и не понял.

Глубоко внутри медленно разрасталась обида, колючим комом сдавила грудь. Было очень больно осознавать, что муж даже не пытается меня понять.

– Саша, я просто устала сидеть дома, в четырёх стенах. Эти постоянные кастрюли, уборка… Мама твоя вечно недовольная… Неужели ты не видишь: я с ума уже схожу от всего этого. Я с людьми перестала общаться, с подругами… Чувствую себя, как… «девица в темнице»! А тебя всегда дома нет: ты то допоздна на работе, то дежуришь в ночную. Я так больше не могу. Понимаешь?

Высказав всё, что накипело я повернулась к мужу.

Он молчал. В его глазах застыло недоумение.

– Я думал, что ты… Ладно, не важно. Возможно, ты права, – задумчиво произнёс Саша, а потом поднял на меня взгляд и вдруг улыбнулся. – Ну что ж, работа, так работа.

Я бросилась ему на шею с улыбкой до ушей и тихим визгом, потому что громко никак нельзя – за стеной комната свекрови. Если честно, меня такое соседство вообще всегда напрягало. Мы даже любовью нормально заняться не можем, всё время приходится сдерживать свои эмоции и порывы, чтобы не дай Бог ОНА не услышала.

Помню как-то, два года назад, когда мы только переехали, Ольга Петровна выдала нам с утра, что желает, чтобы мы вели себя немного потише, красноречиво намекнув на нашу бурную ночь. А то, видите ли, она потом полночи не могла уснуть, когда мы разбудили Её Величество.

Саша тогда, отшутился какой-то шуткой и «сбежал» на работу, а вот я потом несколько дней чувствовала себя не в своей тарелке: было и стыдно, и обидно. Да, что там говорить: вообще неприятно.

Вот после этого и приходится себя во всём контролировать и ограничивать. Короче, нормального полноценно секса у нас не было уже очень давно. И я, если честно, очень страдаю от этого. Хочется как раньше, чтобы искры из глаз, со стонами и криками, а сейчас… Сейчас постоянное напряжение и долбаный самоконтроль.

Но Сашу, похоже всё вполне устраивает. Секс «давай по-быстрому» надёжно и прочно вживился в нашу семейную жизнь. Долгая прелюдия, которую я так любила: ласки и поцелую – постепенно сошли на нет. А близость стала пресной и однообразной.

Глава 9

– Вера Алексеевна, а вы замужем?

Вопрос Ивлева застал меня врасплох.

Нет, я, конечно, ожидала чего-то подобного, что особо смелые студенты будут интересоваться, спрашивать. Ведь мы сами, когда учились были такими же любопытными. Но почему-то именно его голос, внезапно разрезавший тишину в аудитории, заставил меня смутиться.  

Чёрт, что за дурацкая реакция на этого выскочку!

Но Максиму, кажется, происходящее очень даже нравится. Развалился на парте и ухмыляется, гад. Похоже именно такой реакции он и добивался от меня – хотел смутить. Нарочно.

Гадёныш специально пытается вывести меня на эмоции.

Мстит? За то, что я отшила его?

Скорее всего да. Такие как он не привыкли к отказам. А тут я, нащёлкала его по носу, да ещё и преподавателем оказалась. Вот он и лезет теперь из кожи вон, прощупывая мои слабые места. На каждой паре что-нибудь новенькое выкидывает: то про мой возраст интересуется, а потом картинно возмущается, что, как это мол, меня такую молодую допустили до занятий у четверокурсников; то демонстративно игнорирует мои вопросы и замечания, то вообще пропускает занятия.

Странный он какой-то, этот Ивлев.

Смотрит иногда так, что я себе места не нахожу, ёрзая на стуле – такой жгучий и пронизывающий у него взгляд. Дикий, опасный. Я таких парней, как он в школе и в универе десятой дорогой обходила. Потому что знала прекрасно, по горькому опыту своих подруг, что такому ничего не стоит охмурить, соблазнить, а потом втоптать сердце несчастной глупышки в грязь. Такие как он не умеют любить по-настоящему.  

– Да, Максим, я замужем, – собрав всю свою выдержку в кулак с серьёзным видом ответила я. – И ещё, для справки: у меня есть четырёхлетняя дочь. Надеюсь, больше вас ничего не интересует из моей личной жизни?

По аудитории прокатились приглушённые смешки. Девчонки с соседних парт о чём-то зашушукались, но, когда я бросила на них предупреждающий взгляд – тут же притихли.

– Ну что вы, Вера Алексеевна, меня ещё много чего интересует, – ухмыльнулся Ивлев. – И давно вы замужем?

– А это уже лишняя информация, – строго отрезала я. – Продолжим занятие?

Максим

– Макс, ты чё, запал на Иванову?

Голос Серого выдернул меня из раздумий. Я взглянул на него хмуро.

– Чего?

– Ты где летаешь, блин. Запал на неё что ли? – Серёга кивнул на Веру и ухмыльнулся.

– С чего ты взял?

Я сделал вид, что мне пофиг и уткнулся в тетрадь, в которой не написал ни строчки с самого начала пары. В последние дни со мной вообще творилось странное: не о чём толком думать не мог, все мысли вертелись вокруг неё, вокруг Веры.

Вот и сейчас полпары сидел и как идиот пялился на неё пожирая голодным взглядом. Она сегодня была по-особенному красива: тонкая фигурка, обтянутая узкой юбкой-карандаш, ноги стройные на высоких каблучках. Вся такая утончённая и соблазнительная. Словно нарочно дразнила, подогревая во мне интерес.

– Да ты чё, Макс, тут только слепой не заметит. Ты ж её взглядом облапал уже с ног до головы, – на лице Серого растянулась довольная лыба. – Маринка вон, второй день бесится.

– Пусть бесится, мне пофиг.

– Что совсем?

– У нас с ней свободные отношения. Я ей ничего не обещал.

– А она об этом в курсе? – Серый иронично вскинул бровь и, усмехнувшись, кивнул на Марину. – Ты глянь каким взглядом собственницы тебя сверлит.

Я пожал плечами, мол, мне всё равно.

Мне действительно было фиолетово, сейчас меня занимали совсем другие мысли. И Маринке в них не было места.

***

В обеденный перерыв мы с Надей отправились в кафе рядом с университетом. Хотелось поболтать в тихой неформальной обстановке. А то на кафедре слишком много посторонних ушей.

– Ну давай, рассказывай, что у тебя случилось? – сделав заказ Надя уставилась на меня пытливым взглядом. – В последние дни на тебе лица нет. С мужем проблемы или студенты допекли?

В семье у меня, конечно, не всё гладко, но о сокровенно-личном я не привыкла делиться, даже с подругами. Мне кажется, это лишнее. Но вот пожаловаться на назойливого студента – очень хотелось. Всё-таки у Нади больше опыта в преподавании. А мне сейчас ну очень был нужен совет.

– Да так вроде бы всё нормально… Вот только студент один достал совсем, сил нет. Наглый, бесцеремонный – прямо придушить хочется.

– Это кто такой?

– Максим Ивлев.

– А, Ивлев. Ну этот может довести до психоза. Я вела у его группы на первом курсе, помню засранца. Он ещё со своим дружком Коневым – вечно неразлучная парочка – все кишки мне вымотали, – усмехнулась Надя. – Золотая молодёжь – что с них взять. С детства же привыкли, что все перед ними стелиться должны. Вот и думают, что им всё можно и учиться совсем не хотят – за всё же заплачено.

– Ну, я так и подумала, что он один из этих… мажоров.

Глава 10

– О, Верочка, как хорошо, что вы мне попались, – Олег Васильевич, наш декан, одарил меня белоснежной улыбкой. – Как у вас, кстати, дела? Как учебный процесс?

– Здравствуйте. Да всё хорошо, Олег Васильевич. А что случилось?

– Пойдёмте-ка в мой кабинет, пошушукаемся немного, – таинственно произнёс Царёв.

Я сначала напряглась, размышляя, что же могло случиться, но потом, глядя на благодушный настрой декана, немного расслабилась.

– Проходите, Вера Алексеевна, садитесь.

Я села на стул и вопросительно посмотрела на мужчину.

– У меня к вам вот какое дело, Верочка: один мой хороший знакомый попросил меня найти репетитора по английскому для своей дочери. Ну, чтобы подготовить её к ЕГЭ. И я сразу подумал о вас. Вы же как-то говорили, что у вас большой опыт в репетиторстве.

– Да, конечно, опыт есть. Я раньше готовила школьников к ЕГЭ, – закивала я.

– Ну вот и отлично. Так что, возьметесь за это дело?

Я на мгновение зависла, лихорадочно соображая, что же мне делать.

Репетиторство – это конечно хорошо. Но вот, что скажет Саша? Наверняка ворчать опять будет. Но с другой стороны: почему нет? Лишние деньги ведь ещё никогда не мешали. Тем более если у меня есть время.

– Соглашайтесь, Вера. А то предложу кому-нибудь другому с кафедры, – подмигнул мне Олег Васильевич.  – Такая возможность подзаработать выпадает не часто. А Ивлев с оплатой не обидит. Так что подумайте до вечера, а потом скажите мне.

При упоминании фамилии Ивлев я немного напряглась. Но потом тут же успокоила себя: мало ли в Москве Ивлевых. Что я так дёргаюсь в самом деле.

– Я согласна, Олег Васильевич.

– Ну вот и славненько, Верочка, – тут же расцвёл Царёв, заулыбался ещё шире. – Хорошо. Сейчас я вам номерок Константина Ивановича чиркну. – Он открыл блокнот и, написав на листочке телефон, протянул его мне. – Вот, Ивлев Константин Иванович, позвоните ему. Скажите, что от меня.

Я взяла листок и поднялась со стула.

– Хорошо, сегодня обязательно позвоню.

– Удачи вам, Вера. И спасибо за помощь.

***

Таксист привёз меня в элитный загородный посёлок.

Боже, какие здесь дома – сплошь дворцы, да шикарные виллы. Я такие только на картинках видела. Красотища неописуемая!

Притормозив у больших кованных ворот, таксист сказал, что мы приехали. Я посмотрела в окно и открыла рот от изумления.

Вот это да!

За металлическим забором возвышался большой белый дом, скорее больше похожий на дворец, но в современном стиле. Я даже зависла ненадолго, разглядывая эту красоту.

Расплатившись с таксистом, я вышла из машины и подошла к воротам, из которых тут же вышел охранник.

– Здравствуйте. Я к Константину Ивановичу. Мы с ним договаривались о встрече. Меня зовут Иванова Вера.

Охранник отошёл в сторону и пробубнил что-то в рацию, а уже через минуту распахнул для меня ворота.

– Проходите.

– Спасибо.

Изнутри дом оказался ещё лучше, чем снаружи: всё красиво, современно и дорого. Сразу видно, что люди, живущие здесь не из бедных и у них хороший вкус.

В гостиной, куда меня проводила горничная меня встречал хозяин дома. Высокий мужчина лет шестидесяти, довольно подтянутый и в хорошей форме для своих лет. Наверняка регулярно посещает спортзал и следит за фигурой. И сединой в волосах его совсем не портит, а скорее наоборот – придает некий шарм. Он был одет в строгий серый костюм, что немного меня удивило. Неужели он и дома ходит как на работе? Хотя… какая мне разница. У богатых свои причуды, как говорится.

– Добрый вечер, Вера Алексеевна. Рад с вами познакомиться.

– Здравствуйте, – приветливо улыбнулась я, но чувствовала себя немного сконфуженно. Потому что вся эта чересчур богатая обстановка и я в своих простеньких брючках и недорогой блузке из «FUNDAY»… В общем ощущение того, что я не в своей тарелке с каждой минутой только усиливалось.  

– Олег хорошо о вас отзывался. Сказал, что вы опытный педагог, несмотря… на ваш юный возраст.

Ну, педагогом с большим опытом меня вряд ли можно назвать. Но на душе всё равно стало приятно. И я была безумно благодарна Олегу Васильевичу за его покровительство и рекомендации.

– Мне двадцать восемь, – смущённо улыбнулась я. – И у меня есть диплом кандидата наук. И, да, я давно занимаюсь репетиторством. Мне не раз приходилось готовить ребят к ЕГЭ.

– Это хорошо. Ну что ж, пойдёмте, познакомлю вас с дочерью. А уж потом обсудим все детали.

Алёна Ивлева – симпатичная брюнетка с большими тёмно-серыми глазами. Мне она показалась чем-то неуловимо знакомой.

Но где я могла её видеть? Совершенно непонятно.

Поэтому я отогнала глупые мысли, убеждённая в том, что мы никогда не встречались.

Девушка сидела за столом и что-то смотрела на компьютере, а когда мы вошли – повернулась к нам. 

Глава 11

– Приятно с вами познакомиться, Вера, – Высокая стройная блондинка, с модной причёской аля Мерлин Монро приветливо мне улыбнулась.

Хозяйка дома, Алла Валерьевна, оказалась очень красивой и приятной женщиной. На вид не старше пятидесяти, но морщинки вокруг глаз выдают её возраст, как бы старательно она не пыталась замаскировать их тональным кремом. Но, надо отдать должное, выглядела эта женщина очень хорошо – холёной и ухоженной. Уверена, что из салонов красоты она не вылазит.

– И мне очень приятно, Алла Валерьевна.

– Ну что вы, можно просто Алла, – махнула она рукой.

Я улыбнулась ей в ответ. 

– Хорошо.

– Я очень рада, что вы подружились с Алёной. Она у нас очень хорошая девочка, умница, учится хорошо. Но вот с английским беда – надо немного подтянуть. Предыдущий репетитор был не слишком компетентен в этом вопросе, поэтому и успехов особых мы не увидели, – разглагольствовала Алла Валерьевна.

– Мама…, – недовольно заворчала Алёна.

– А что «мама»? Разве я не права? Он абсолютно ничему тебя не научил за два месяца. Знаний ноль, оценки в школе на прежнем уровне. Мне вообще непонятно чем вы там занимались.

Алёна густо покраснела и, развернувшись на пятках, вышла из гостиной.

М-да… Что же интересно у них там произошло с этим репетитором? Я, конечно, не стала задавать девочке неудобные вопросы – видно было, что она, итак, подавлена и не слишком довольна моим появлением, но любопытство всё же распирало. Может позже что-то выяснится. Хотя… это не моё дело.

– Надеюсь, у вас получится лучше, Верочка, – вырвал меня из раздумий голос хозяйки дома.

– Что? А, конечно! Можете не волноваться, Алла Валерьевна, думаю за месяц мы сможем хорошо исправить все имеющиеся пробелы. Алёна способная – это сразу видно.

Алла Валерьевна укоризненно покачала головой.

– Просто «Алла». Мы же договорились, Верочка.

– Да, конечно, – смущённо улыбнулась я.

А потом, подняв взгляд, меня словно током дёрнуло. Вернее, не так: меня закоротило так, что казалось сейчас заискрит.

В гостиную вместе с Алёной вошёл Максим Ивлев – мой студент!

Что он здесь делает, чёрт возьми!?

Ивлев… Ивлев!

Понимание накатило, как внезапный шторм – это его дом, его семья. Зря я думала, что Ивлевых в Москве слишком много. Мир оказался гораздо теснее.

Блин, как же это некстати!

Максим

Сегодня я не планировал поездку к родителям, но потом всё же передумал. Уж лучше заехать, порадовать предков, подумал я, а то ведь действительно давно не был. Да и сестра вчера звонила, давила на совесть, мол, мать уже вся извелась, хочет увидеть любимого сыночка.

Мелкая пакость, всегда любила ёрничать по этому поводу, считая, что мама любит меня больше, чем её. Хотя я-то знаю, что это нифига не так.

Помню в детстве у нас частенько тёрки на этой почве были: кто из родителей кого больше любит. Ну, ясное дело: мелкие были, глупые. Сейчас-то всё нормуль и родительского «внимания» она получает столько, что сама не рада. Но Алёнка любит иногда подколоть.

– Максим! Сыночек, как хорошо, что ты заехал! – радостно воскликнула мама.

А я оторопел на мгновение и не мог оторвать взгляда от той, что уже несколько дней снится мне ночами.

Да ну нафиг, подумал я в первый раз. Какого чёрта я как пятнадцатилетний подросток дрочу на училку? И ведь у меня не просто стоит, я реально хочу ей вставить. Но при этом сам не понимаю почему меня так переклинило на ней? Ну симпатичная, да. Но таких как она – вокруг миллион. Этим меня не удивить. Стоит только улыбнуться и девчонки слетаются, как пчёлы на мёд. И притом самые разные, готовые абсолютно на всё. А эта… Что в ней особенного?

Наваждение, какое-то. А может она того, ведьма?

Да, точно, околдовала меня – не иначе.

И, что она вообще здесь делает?

Вера, кажется, тоже не ожидала меня увидеть, потому что, застыв, сразу же изменилась в лице.

– Максим.

Мама обняла меня за шею и только тогда я наконец отмер.

– Привет, мам, – бросив хмурый взгляд на Веру спросил: – Я не вовремя?

– Ну что ты такое говоришь: конечно вовремя! – возмутилась мама. – Я так соскучилась по тебе. Проходи, сейчас ужинать будем. Познакомься, кстати, эта наша гостья, Вера Алексеевна. Она новый репетитор Алёны по английскому.

Репетитор?

Вот это сюрприз!

***

– А мы уже знакомы с Верой… Алексеевной.

– Знакомы? – удивлённо захлопала глазами мать Максима.

Алёна и Ивлев старший кажется тоже не ожидали, а потому устремили на меня заинтересованные взгляды.

– Ага, она наш новый преподаватель в универе. Правда ведь, Вера Алексеевна? – слегка ухмыльнулся Максим. И при этом одарил меня таким взглядом, что я просто не знала куда себя деть. Только он умел так смотреть – нагло и бесцеремонно, выбивая всю почву у меня из-под ног.

Глава 12

– Ну что вы так напряглись, Вера Алексеевна? Расслабьтесь, я не кусаюсь, – усмехнулся Максим, когда я села в машину и напряжённо вытянулась струной.

Ну да, расслабишься тут: рядом с ним я вообще не могу чувствовать себя спокойно.

– Зря всё это, – проговорила, задумчиво глядя в окно. – Я бы вполне добралась сама на такси.

– Ну уж нет, разве я мог отпустить вас одну… такую красивую. А если бы кто-то украл?

Парень весело мне подмигнул, на что я немного стушевалась, но вида не подала.

– Хватит паясничать, – поджала губы и как можно строже добавила: – Поехали уже, я тороплюсь.

– Хорошо.

 Максим завёл машину, и та мягко тронулась с места. Но, как только мы выехали за ворота особняка, этот засранец втопил педаль газа, и мы рванули так, что я готова была срастись со своим креслом. Хорошо хоть пристегнуться успела.

– Максим, а можно ехать помедленнее, – пропищала я.

– Можно и помедленнее, если ты уже не торопишься.

Я перевела на него возмущённый взгляд и, состроив серьёзное выражение, покачала головой.

– Разве мы с тобой переходили на ты? Максим, я – твой преподаватель.

– Преподаватель? – усмехнулся. – Ну прости, колючка, не могу я воспринимать тебя серьёзно. Ты же выглядишь не старше меня, – Он повернулся и окинул меня откровенно-бесстыжим взглядом. – И вообще, ты вся такая… сладкая.

Ну совсем обнаглел парень! Что он себе позволяет?!

Меня просто распирало изнутри от негодования, а ещё – от дикого смущения. Его слова заставили меня растеряться, а щёки вспыхнуть нестерпимым жаром.

Ну что за дурацкая реакция тела?!

Поэтому, чтобы не опозориться ещё больше я естественно приняла оборонительную позицию и перешла в наступление. Лучшая защита – это нападение. Так ведь говорят?

– Максим! – воскликнула возмущённо. – Имей уважение и веди себя соответственно. Я тебе не подружка какая-нибудь. Совсем обнаглел!

Я отвернулась к окну и уставилась на пролетающие мимо деревья. Внутри бурлил коктейль из эмоций, адреналина и ещё, чёрте пойми чего…

Вот зачем я согласилась ехать с ним? Ведь чувствовала, что это плохая идея, но всё же поддалась уговорам. Чёрт, надо было всё-таки вызвать такси.

– Ты что, обиделась что ли? Да ладно тебе, не злись, – улыбнулся Максим. – Знаю я, наверное, себя как дебил веду, да? Но, это потому, что ты… Ты мне нравишься, Вера. Наша первая встреча слегка не задалась. Да и вообще я лохонулся по всем фронтам: нагрубил, напылил и всё такое… Ну прости меня, слышишь? Я дурак – признаю. Может… начнём всё с чистого листа?

– Максим, ты хоть слышишь о чём ты говоришь? Я – твой преподаватель. А ещё, я замужем! – посмотрела на него, как на неразумного ребенка, который не понимает о чём говорит. – Надеюсь ты об этом не забыл?

Ну действительно, что он несёт? И признания какие-то подозрительные.

Я ему нравлюсь? Ага, так я и поверила!

Вот нисколько не сомневаюсь, что этот засранец сейчас просто издевается. У него же на лице всё написано. И в глазах его бесстыжих, вон, целая стая чертей пляшет.

– И вообще, что ты мне постоянно тыкаешь. Для тебя я – Вера Алексеевна.

– Как скажите… Вера Алексеевна! – усмехнулся Максим и сосредоточился на дороге.

Некоторое время мы молчали, каждый думая о своём, а потом он вдруг спросил:

– А муж не боится отпускать вас одну в такое позднее время? Ещё и загород?

Я растерянно уставилась на парня.

Что он имеет ввиду?

– Я бы не отпустил. Из кожи бы вон вылез, но нашёл способ быть рядом.

– Он работает допоздна, – быстро нашла я оправдание мужу. Хотя, кого я обманываю: Саша сегодня весь день дома, потому что утром вернулся со смены. По идеи мог бы и забрать меня на машине, но у него наверняка нашлись дела поважнее. Впрочем, как и всегда. Работа ведь намного важнее меня. В груди сдавило от обиды, и я раздражённо выпалила: – А вообще, это не твоё дело.

Больше мы не разговаривали. Максим включил радио, а я отвернулась к окну и под монотонные завывания какой-то поп-дивы погрузилась в водоворот своих мыслей.

Странно, но раньше я считала, что моя жизнь идеальна, что моя семья идеальна и у нас всё не так, как у других. Я думала, так будет всегда. Наивная.

Я даже не знаю в какой момент этот идеальный кокон, которым я окружила себя дал трещины. После рождения Сони? Или после переезда в Москву? Я не могу сказать точно. Но в одном я уверена: так как было раньше, больше не будет.

От этого и больно и невыносимо тоскливо. Моя жизнь превратилась в серое унылое существование. Единственная радость – это моя девочка, моё ясное солнышко, которая одной своей улыбкой освещает всё вокруг. Только ради неё я всё ещё не психанула и не ушла от Саши. Ведь ребёнку обязательно нужен отец. Тем более Соня его так любит.      

– Ольга Петровна, вы сможете забрать сегодня Соню из садика? У меня назначен урок по репетиторству, поэтому я могу задержаться.

Глава 13

Максим

Чёрт знает, какого лешего, я опять попёрся сегодня к предкам? Хотя нет, знаю: потому что там будет она. Я знал, что сегодня Вера занимается с Алёнкой и весь день ловил себя на мысли, что я как дурак отсчитываю часы до конца занятий. Для чего? Чтобы рвануть домой?

Ну это нормально, нет?

Вера, Верочка, Веруня… Что же ты со мной сделала?

Не знаю, что со мной происходит, но крышу мне снесло окончательно.

После пар сразу же прыгнул в тачку и через полчаса я был уже у родительского дома.

Дверь мне открыла, Клава, наша домработница. Она же мне и доложила, что предков дома нет, а Алёнка занимается с новым репетитором в своей комнате.

Ну ладно, чё, подожду.  

Прошёл в гостиную и завалился на диван.

Телек что ли посмотреть?

Огляделся в поисках пульта, нагнулся под столик и тут мне на глаза попалась детская разукрашка и куча цветных фломастеров, рассыпанных по полу.

Алёнка решила вспомнить детство? Ха-ха! Надо будет ей припомнить при удобном случае.

Я поднял разукрашку и вдруг услышал возмущённый тоненький голосок.

– Это моё! Моя лазуклашка!

Я заглянул за спинку дивана и очумел от неожиданности.

Ребёнок? Откуда?

Малышка распласталась на полу засунув тоненькую ручку под диван. Видимо что-то искала. И да, через секунду она выудила оттуда зелёный фломастер, быстро подскочила на ножки и, недовольно насупившись, уставилась на меня.

– Ты чья такая? – усмехнулся, глядя на девчушку.

– Я – мамина.

Ну это и так понятно – не дурак.

Сразу начал прикидывать в голове чья же это может быть малявка. У Клавы дети уже взрослые. Может внучка? Хотя нет, она бы точно не притащила сюда ребёнка: знает ведь, что отец подобного не одобряет.

Внезапная догадка, словно удар под дых.

Светлые кудряши, знакомые черты. И глаза… Я определённо уже видел эти глаза. Малышка так похожа на…

Нет, не может этого быть. Хотя…

– И кто твоя мама?

– Моя мама, Вера. Отдай мою лазуклашку. Она – моя! – воинственно заявила малявка.

Ну точно вся в маму – такая же колючка. Ни дать, ни взять. 

– А поделиться не хочешь? Может я тоже люблю разукрашивать.

Какого фига сморозил, сам не понял. Надо было что-то сказать, поддержать разговор, вот я и ляпнул. А зачем? Нафига? Чёрт его знает.

Девчонка прищурилась, скосив на меня заинтересованный взгляд.

– А ты умеешь?

– А чё тут уметь-то: мазюкай, что в голову придёт и всё.   

Я развалился на диване и деловито раскрыл девчачью «фигню».

Платьица, рюшечки, бантики… Чё, серьёзно?

М-да, кажется, я немного погорячился.

Девчонка присела на краешек дивана и изрекла сочувственно:

– Не сплавишься, да?

– Ну… если подумать…, – я с умным видом кручу в руках разукрашку и понимаю, что это засада. Нет, это я точно погорячился. – Если подуть, тут не фиг делать, но… Я предлагаю заняться кое-чем поинтереснее. В плейстейшен играла?

Малышка удивлённо захлопала глазками.

– Это сто такое?

– Игровая приставка, – пояснил я.

– А-а. Мне мама не лазлешает иглать в копютел. Говолит: мне ещё лано.

Я посмотрел на малышку и улыбнулся.

Забавная она всё-таки. И носик морщит так же, как Вера. Маленькая копия.

– А мы ей не скажем, – подмигнул крохе. – Тебя как зовут-то?

– Соня.

– А меня Макс. Иди сюда, садись.

Я взял два джойстика и запустил приставку. Выбрал самую плёвую игру, с какими-то мультяшными персонажами: для такой малявки, как раз сойдёт.

Соня села рядышком и с любопытством начала вертеть в руках джойстик, нажимая на кнопочки. Глазёнки радостно заблестели. А когда на экране телевизора замелькали мультяшные чудики – захлопала в ладоши.

Я показал куда надо нажимать и как двигаться, и девчушка, на удивление, довольно быстро освоилась. Уже через какие-то пятнадцать минут – довольно пищала мне в ухо.

Не знаю сколько мы так резались, но в какой-то момент я почувствовал на себе пристальный взгляд, а затем послышалось недовольное:

– Что здесь происходит?

***

Когда мы вошли в дом Ивлевый нас встретила домработница, Клавдия Васильевна. Очень приятная женщина средних лет.  Она сразу же начала заигрывать с Соней, улыбаться ей, что несомненно укрепило моё расположение к ней. Она-то мне и сообщила, что хозяев нет дома и будут они только поздно вечером.

Глава 14

Максим

– Максик, а давай рванём куда-нибудь на выходные, только вдвоём, а? Или в клуб забуримся. Мне Жанка рассказывала, что в их районе новый клуб открыли. Такой классный – закачаешься! Ма-акс, ты меня слушаешь?

Голос Маринки вырвал меня из забытья.

После секса она лежала у меня под боком и трещала о какой-то фигне. Я её практически не слышал, да и, если честно, было пофиг.

Вчера вечером я столкнулся с ней возле своего подъезда.

Караулила что ли?

Я сначала удивился и хотел отвезти Маринку домой, но, когда поймал её щенячий взгляд, подумал: а почему бы и нет? Клин клином, как говорится вышибает. 

Блин, как же я ошибался… Думал пересплю снова с Маринкой и меня отпустить – ни хрена не отпустило. Сколько бы я не старался, но Вера никак не выходила из головы. Она стала моим наваждением, навязчивой мыслью. Моей головной болью.

А самое паршивое то, что она – не моя.

У неё другая жизнь, своя семья… муж. Про мужа вообще думать не хочу, потому что, как только начинаю представлять, как она каждый вечер ложится к нему в постель, и этот хрен целует и ласкает её – у меня начинают закипать мозги. А ещё, хочется набить кому-нибудь морду. Аж руки чешутся.

И что мне теперь с этим делать? Ума не приложу.

Малодушно надеялся, что с Маринкой смогу отвлечься от паршивых мыслей, но, кажется, стало только хуже. Я понял, что как одержимый придурок хочу её, Веру. Хочу попробовать на вкус её губы – они наверняка сладкие, я в этом даже не сомневаюсь. Хочу прикасаться к ней, чувствовать её запах. Хочу знать о ней всё, и даже то, чего она сама не знаем.

Наверное, это грешно желать замужнюю женщину и где-то там меня наверняка покарают. Что ж, плевать! Я никогда не был праведником.

– Макс, что с тобой происходит? – обиженно надула губы Марина. – Тебя в последнее время будто подменили. Летаешь непонятно где и, вообще… Ты что, меня разлюбил?

Фигасе! Вот это заявление!

– А разве я когда-то говорил тебе о любви, Мариш?

Знаю – жестоко. Но лучше сразу расставить все точки и обозначить границы, чем потом расхлёбывать последствия.

Марина красивая девчонка, живая и немного стервозная. Мне это нравилось.  Да и в постели с ней не было скучно, что тоже немаловажно. А самое главное то, что в ней не было вот этих закидонов: «люблю», «жить без тебя не могу» и всё такое прочее. Нам просто было хорошо вместе. Ну, по крайней мере мне так казалось.

– Нет, – она растерянно заморгала глазами. – Но я думала…

– Не забивай свою голову этой фигнёй. Ты же сама говорила, что за свободные здоровые отношения. Ну вот и всё: просто расслабься и получай удовольствие. Нам ведь хорошо было, зачем усложнять?

Маринка насупилась, но продолжать тему не стала, пристроилась у меня под боком и задремала. А я лежу и думаю: надо завязывать с ней. Раз она начала фантазировать себе лишнее, ни к чему хорошему это не приведёт. Тем более теперь, когда у меня наметились совсем другие планы.

***

– Сегодня уже намного лучше: и произношение, и грамматика. Ты меня радуешь.

– Лишь бы отец был рад, – как-то недобро усмехнулась Алёна. – Ему же это больше всех надо.

Сегодня суббота, выходной, и я в доме Ивлевых. Вчера у меня не получилось провести занятие с Алёной, потому что приболела Соня и я весь день провела с ней дома. Занятий в универе в этот день слава Богу не было, поэтому мне удалось отпроситься, а в воскресенье обещала приехать мама.

– Почему? – удивилась я. – Разве ты не хочешь поступать на иняз?

– Это отец хочет. А мы, верные рабы, вынуждены ему подчиняться, – Её слова прозвучали с едким сарказмом, что не могло не удивить. – Отец привык всё контролировать. А ещё больше он любит сам за всех всё решать: что носить, с кем дружить и как жить.

Я даже опешила на мгновение и не знала, что сказать. Так и застыла с открытым ртом. Странно, а в прошлый раз их семейство мне показалось идеальным. Но, видимо зря. Как говорится: первое впечатление всегда бывает обманчивым. Скелеты в шкафу есть у каждого, особенно у богатых. 

– Но, почему вы должны подчиняться? Я не понимаю. Ты уже достаточно взрослая, чтобы самостоятельно принять решение куда поступать и чего тебе хочется в жизни.

Я правда искренне недоумевала, как можно кого-то заставить делать то, что ему не хочется. Мы с мамой, например, жили очень дружно, и она всегда поддерживала меня во всём, во всех моих начинаниях, даже в самых бредовых.

Помню мама говорила: надо испробовать в жизни всё, иначе как ты поймёшь, что яблоко сладкое, если не попробуешь его. И я пробовала всё понемногу: танцы, рисование, игра на фортепиано. Ну и много ещё чем занималась, пока не поняла, что лучше всего в жизни мне даётся изучение иностранных языков. Мне это нравилось, по-настоящему. Наверное, в прошлой жизни я была американкой, потому что на уроках английского я была как рыба в воде.

В десятом классе я записалась на курсы итальянского – мне было интересно попробовать себя в чём-то новом – и да, я была в полном восторге от этого языка. Я бредила Италией: Рим, Палермо, тихие тенистые улочки, заросшие роскошными цветами, бархатное море. Это было моей мечтой. Поэтому я сразу решила, что буду поступать на иняз и только туда. Мне казалось, что только так я смогу приблизиться к своей мечте.

Глава 15

– Ну, это вы отцу скажите. Он и Макса пытался продавить под свою волю: после школы заставил его поступить на бизнес. Папа считает, что это самая перспективная профессия. Хочет вырастить из него достойную для себя замену. Но Макс намного сильнее меня или… хитрее? Он поступил на бизнес, отец заплатил огромные бабки за его образование и успокоился. А на втором курсе Макс тайком поступил на второй факультет на программиста, туда, куда и хотел. Вы не представляете какой скандал был, когда всё вскрылось: дом сотрясало несколько дней, – усмехнулась Алёна. – Отец пытался заставить его бросить программирование, орал, что в итоге он не сможет учиться не там, не там. Но Макс упёрся рогом и сказал, что не бросит, лучше уж бизнес забросит, чем программирование. Папа тогда с горяча выгнал его из дома, сказал, пусть сам живёт, если такой самостоятельный.

У меня волосы на голове встали дыбом. Как можно выгнать из дома своего ребёнка?

– Выгнал? Но как?

– Вот так, – невесело усмехнулась Алёна. – Папа очень тяжёлый человек. Конечно же он пожалел потом о своих словах, всё же папа любит нас, по-своему. Через некоторое время они с Максом помирились, но домой он уже не вернулся. Снял квартиру и живёт теперь отдельно.

– Какой ужас, – пребывая в тихом шоке выдохнула я. – Если честно, то всё это не укладывается у меня в голове. Чтобы Константин Иванович… поступил так…

– Вот теперь вы понимаете меня? Поэтому мне и приходится зубрить английский, чтобы не дай Бог не прогневать папочку, – Алёна скривила губы. – Ведь у него на меня большие планы. А я не такая сильная, как Макс и оказаться на улице пока не готова.

– Глупости всё это. Я не верю, что отец выгонит тебя на улицу. Возможно… нужно просто поговорить по душам, донести до отца, что тебе на самом деле хочется.

– Думаете я не пыталась? Он же не пробиваемый, как гранит. Но… я уже даже не знаю к лучшему всё это или нет. Если бы он не настоял на репетиторстве, я бы никогда не встретила Андрея, – Алёна смущённо опустила глаза. – Так что… я была даже рада изучать английский, лишь бы только видеться с ним.

– А, Андрей… это бывший репетитор, да?

– Ага. Папа застукала нас, когда он взял меня за руку. Просто взял, понимаете? Ну ничего же не сделал: просто сел рядом и взял за руку, – возмущённо затараторила Алёна. Было видно, что у неё накипело и сейчас девочку просто распирало от негодования. – А он его уволил.

– У вас с ним, что-то было? – осторожно спросила я.

– Да нет, конечно. Но Андрей мне нравился, очень. И я ему тоже. Я это чувствовала. Но, отец, как всегда, всё испортил!

М-да, теперь всё понятно: кажется, у девочки случилась первая любовь и теперь все вокруг кто против этого будут видеться ей врагами. Как знакомо на самом деле.

Помню, как в восьмом классе я влюбилась в парня из одиннадцатого. Боже, какой же он был красавчик. Все девчонки в школе мечтали о нём, ну и я конечно же попала под его чары. Вздыхала украдкой и плакала в подушку, когда видела его в обнимку с какой-нибудь красивой одноклассницей. И ведь понимала, что я для него салага, а всё равно – было обидно. А потом мы с мамой переехали в другой район и мне пришлось сменить школу. Я тогда с ней несколько недель не разговаривала, считала, что это она виновата, что я больше никогда не увижу его. А на самом деле мы просто были вынуждены переехать, потому что наша старенькая трёхэтажка шла под снос, а в новом районе государство выделило нам однокомнатную квартиру в новостройке. Вот так закончилась моя первая любовь.

– Знаешь, Алёна, я считаю, что тут ты не права, – покачав головой ответила я. – Любой отец на месте Константина Ивановича поступил бы точно так же. Ты – несовершеннолетняя. О каких отношениях со взрослым мужчиной может идти речь? Ты ведь не маленькая уже, сама должна понимать, чем это может грозить.

Алёна поджала губы.

– Я знаю. Но, между нами, ведь ничего не было, – горячо возразила она.  

Я хотела сказать, что для отца, это вряд ли имело значение, когда он застукал подозрительную сцену, но произнести в слух не успела, в комнату вошла Клавдия Васильевна.

– Вы уже закончили? А я вам тут чайку принесла с печеньками. Только-только из духовки достала, ещё горяченькие. Попробуете?

– Спасибо большое, Клавдия Васильевна, – поблагодарила я. – Вы меня балуете.

– Ну что вы, Верочка, хорошего человека всегда приятно побаловать, – улыбнулась она.

– М-м, лимонное, – Алёна взяла с блюда одну печеньку и, сунув её в рот, блаженно зажмурилась.

– Пробуйте, Верочка, печенье сегодня удачное вышло. И джем вот, клубничный. Твой любимы, Алёнка.

Клавдия Васильевна взяла с подноса маленькую креманку с джемом и поставила передо мной, а затем принялась разливать чай по чашкам. Но одно неловкое движение и в следующую секунду креманка летит – чёрт! – прямо на мои брюки. Благо что не всё варенье размазалось по ткани, а только малая часть, вся остальная прелесть досталась ворсистому ковру.

– Ох, простите меня, Верочка! Я такая неловкая. Ну как же так! – запричитала домработница.

Я тут же подскочила со стула, схватила с подноса салфетку и принялась стирать с брюк липкие капли джема.

– Да ничего страшного, не переживайте, – попыталась успокоить её и натянуто улыбнулась.

Глава 16

Вечером, когда Сонечка уже уснула, я подсела к Саше, который допоздна засиделся за компьютером и обняла его за руку, приткнувшись щекой к плечу. На душе был такой раздрай, что мне, как бедному птенчику хотелось тепла и чувства полной защищённости. Мне просто необходимо было почувствовать, что у нас с мужем всё хорошо, что он любит меня. Это наверняка помогло бы мне побороться с внутренними демонами, которые внезапно разбушевались внутри и нарушили покой. Это придало бы мне сил и уверенности, но Саша, просто отмахнулся от меня, как от приставучей мухи, недовольно буркнув:

– Ну что опять случилось, Вер?

– Ничего, – тихо прошептала. – Я просто хотела тебя обнять.

– Давай не сейчас, а? – раздражённо хмурится. – Ты же видишь: я занят.

«Я вижу… Да, я вижу, что ты постоянно занят, что тебе всегда не до меня. Работа ведь важнее».

Иногда мне кажется, что Саша просто помешан на своей работе. Ничего для него нет важнее её.

«Моя работа – это моя жизнь!», – сказал он мне как-то в запале.

Ну да, конечно, а мы с Соней, так, удобное дополнение к его счастливой и насыщенной жизни.

В работе состоялся, жена под боком, ребёнка сделал – всё, можно расслабиться. А то, что я чувствую себя одинокой и ненужной рядом с мужем – никого не волнует.

Это же глупости, бабский бред, как любит он частенько говорить.

Может быть и глупости. Вот только из-за этих «глупостей» я не чувствую себя больше счастливой.

Оставила мужа в покое, как он и просил. Ну, может действительно у него там что-то важное по работе. Я же не совсем капризная истеричка и всё понимаю.

Легла в постель, полистала смартфон, почитала книгу. А когда Саша, выключив свет наконец лёг в кровать, юркнула к нему под одеяло и прижалась к спине.

– Са-аш? Я так соскучилась по тебе.

– Ну что значит – соскучилась? Я же и так всегда рядом, – бурчит муж сонным голосом.

Не это я хотела услышать от него. Но я всё равно не сдаюсь, льну к нему ласковой кошкой, поглаживаю спину намекая на то, чтобы он обратил на меня внимание. Мне так отчаянно сейчас хотелось нежности. Чтобы обнял, поцеловал, прижал к себе. Но вместо тёплых слов я услышала недовольное:

– Давай не сегодня, а. Я жутко устал и хочу спать. Мне вставать завтра рано.

– Может… хоть поговорим немного. Са-аш…

– Ну что! – выдохнул раздражённо. – О чём говорить, Вера? Что у тебя опять стряслось? Чем ты недовольна? Я уже наперёд всё знаю: опять будешь жаловаться на мать или доставать с ипотекой? Я устал, Вера! И не хочу слушать сегодня этот бред. Мне завтра вставать в половине седьмого. Давай спать.

Муж отвернулся на бок, а у меня словно комок в горле застрял. Такой колючий. Сдавил своими острыми шипами до боли и не даёт даже вздохнуть. От обиды и горечи на глаза навернулись слёзы, и я будто окаменела.

На душе стало так тоскливо и холодно. Я завернулась в своё одеяло и повернувшись на другой бок тихо всхлипнула.

Зачем он так со мной? Почему именно сейчас, когда он так сильно нужен мне.

Ночью мне снился Максим.

Это было что-то нереальное, почти на грани фола.

Мы с ним вдвоём, на белоснежных простынях, обнажённые. Максим нависает надо мной, его глаза горят тёмным огнём вожделения и страсти. Он улыбается мне, а я ему в ответ.

Боже, какой же он красивый с этой своей непокорной чёлкой и упрямым изгибом губ. У него красивые губы: чувственные и дерзкие.

Будто читая мои мысли Максим ухмыляется и начинает меня целовать, выводя языком на коже обжигающие узоры. Настолько вызывающе и порочно, что у меня перехватывает дыхание. Перед глазами всё начинает кружиться, потому что нас захлёстывает волнами неконтролируемой страсти. Дыхание учащается, ещё чуть-чуть и всё случится… Но в следующее мгновение я просыпаюсь, отчаянно хватая ртом воздух.

Что это было?

По телу всё ещё блуждают отголоски возбуждения, а губы покалывает, словно я только что целовалась. Да и сердце всё ещё отчаянно трепещется в груди.

Что же со мной происходит? Это помешательство какое-то.

Повернула голову, взглянула на спящего мужа.

Спит.

Дрыхнет!

Со мной тут такое творится, а он – дрыхнет!

Я снова откинулась на подушку натянув на себя одеяло.

Сна не в одном глазу, в душе полный раздрай, а я лежу и думаю о мужчине, о котором совершенно не имею права мечтать. Я замужем, а он – мой студент. И подобные мысли о нём с моей стороны – просто недопустимы. Но сколько бы я не пыталась выкинуть их из головы, образ Максима раз за разом встаёт у меня пред глазами: его пронизывающий жгучий взгляд и дерзкая улыбка.

Что же ты творишь со мной, чёртов мальчишка!

Следующая неделя началась слишком суматошно. В понедельник вечером муж сообщил, что уезжает на неделю в Питер в командировку. У них там какое-то совещание супер-пупер важное, а потом ежегодная конференция. Обычно Саша редко когда оставался на эти конференции, но в этот раз решил, что надо. Надо, так надо, что я могу сказать.

Глава 17

Максим

Всю неделю меня колбасит, как долбаного нарка. Стоило один раз попробовать её на вкус и всё – я пропал. Хочу её ещё… и ещё… и ещё… Мне мало одного поцелуя. Это же, как ребёнку дать лизнуть конфету, ощутить её вкус и аромат, а потом забрать. И каждый день махать ею перед носом, дразня и искушая, но не позволяя взять. Это охренеть как бесит!

Я хочу намного большего…

С того дня Вера старательно избегает меня, даже не смотрит в мою сторону. Делает вид, что ничего не случилось. Как же! Я же вижу её слегка розовеющие щёки стоит лишь мне поймать её мимолётный взгляд и то, как спешит покинуть аудиторию после звонка. Самая первая выскакивает из кабинета, только чтобы не остаться со мной наедине.

«Ты можешь обманывать кого угодно, но только не меня, колючка. Я знаю, что наш поцелуй волнует тебя не меньше, чем меня».

Вот только как мне теперь её выловить? Не ждать же до очередного её репетиторства с Алёнкой? До субботы я точно не доживу.

Решение пришло внезапно: будто переключателем в голове щёлкнули.

И как я сразу до этого не додумался?

Обвёл взглядом аудиторию.

Пятая пара. Группа устала и гудит без умолку: всем хочется поскорее свалить домой. Вера, бедная, распинается, пытается что-то объяснять, но всем пофиг. Раньше бы и мне было наплевать, я бы даже обязательно вставил свои пять копеек, чтобы училка психанула и закончила пару побыстрее. Я это умею.

Но сейчас, глядя на то, как мечется её беспомощный взгляд и недовольно поджимаются губы – хочется удавить всех на фиг. А ещё лучше, чтобы исчезли все. Чтобы мы с ней вдвоём остались… только я и она.  

Я бы просто смотрел на неё и любовался, как изящной статуэткой. Она такая нежная, хрупкая, с белоснежно-фарфоровой кожей. Я таких как она раньше никогда не встречал. А может просто… не замечал?

Да-а, нехило меня так зацепило. Просто офигеть, не встать!

Вот смотрю на неё сейчас и понимаю, что влип по самые уши.

Мне нравится в ней всё: от мягкой улыбки, до хмурых бровей, когда она злится. И даже то, как она забавно смущается – меня заводит до одури. Сам не пойму, что за фигня со мной творится, почему меня заклинило на ней?

И, казалось бы, зачем, ведь она замужем и у неё ребёнок?

Это просто помешательство какое-то!

Что же ты сделала со мной, колючка?

А губки у неё сладкие, как я и предполагал…

***

– И всё-таки она классно сохранилась. Даже не скажешь, что ей тридцатчик, да?

– Не тридцать, а двадцать восемь.

– Да один фиг, какая разница? В двадцать восемь выглядеть на двадцать… уметь надо!

Маринка со своими подружками шушукались на соседней парте. Я не сразу понял о ком они, а когда до меня дошло, что это они Вере кости перемываю – тут же прислушался.

– Может она секрет какой-то волшебный знает? – предположила Катюха Черкасова, лучшая подруга Маринки. – Масочки там всякие или… Может, у неё пластика?

– Ага, точно, у неё же муж хирург. Вот и подретушировал её личико. Сто пудов! – закивала Маша Копылова, заискивающе поглядывая на Марину и будто ожидая её одобрения.

Прихлебательницы, блин, хреновы!

– Даже не сомневаюсь, – фыркнула та и скривила губы. – Слишком идеальная и ненатуральная. Я даже не удивлюсь, если она седые волосы красит.

Девчонки громко засмеялись, привлекая к себе внимание всей группы, ну и Веры, разумеется.

– Девочки, давайте немного потише, – сделал она им замечание. – Я объясняю новый материал и, если вы сейчас всё не поймете – на экзамене придётся туго.

– Да кому всё это нужно, Вера Алексеевна. Похоже только вам, – с насмешкой выдала Маринка. – Вы действительно думаете, что кому-то интересна эта лабуда?

– Экзамен мы всё равно Царёвой будем сдавать, – хихикнув поддакнула Машка.

– А уж с ней-то мы как-нибудь договоримся. Можем себе позволить, – говорит Марина, нагло глядя Вере в лицо. – Так что… зря вы тут стараетесь.

Взглянул на Веру. Видно было, что она растерялась, не ожидала подобного. Ну ещё бы: если бы мне кто-то сказал, что я тут просто пыль гоняю – дал бы в челюсть «умнику» и весь разговор. А она… Ей какого?

Маринка совсем охамела. Что она несёт, дура!

Стиснув челюсть от злости, я чуть не закипел, как чайник.

И если бы не Серёга, который вовремя меня притормозил – устроил бы разбор полётов.

– Остынь, Макс, – шепнул он на ухо прихватив меня за локоть. – Ты чё кипишишь, а? Не время сейчас для прилюдной порки. Все же сразу просекут, что ты к Ивановой не ровно дышишь.

– Да мне вообще пофиг, что подумают. Отстань! – рыкнул на него.

– Тебе пофиг, а ей…, – кивнул на Веру. – Ты о ней подумал? Маринка та ещё сука, может и подлянку какую устроить.

– Пусть только попробует – придушу! 

Глава 18

Сегодня был просто жуткий день: всё будто из рук валится и всё не слава Богу. С утра разругалась с Ольгой Петровной: ей, видите ли, приспичило в субботу обои в коридоре клеить, а у меня в эти выходные назначено два занятия по репетиторству, и я просто не могу их отменить, потому что Ивлев мне уже зарплату авансом на месяц вперёд выдал.

Что я ему скажу? Извините, мне надо срочно обои клеить?

Ну это смешно, если честно. И безответственно.

Он мне тогда точно замену найдёт.

А Ольга Петровна, как специально ищет повода, чтобы устроить скандал. И всё время тычет своей любимой фразой: «Ты живёшь в моём доме, поэтому будь добра: помогай!».

Да разве же я не помогаю!?

Летом, когда мы делали ремонт в кухне я практически одна всё перелопатила, а она только ходила с тряпочкой в руке, да пальцем тыкала, что и как делать.

Ну и где справедливость?!

Блин, у меня иногда от обиды и безысходности просто руки опускаются и хочется послать её к такой-то матери. Но каждый раз я прикусываю язык понимая, что Саше это вряд ли понравится. Какая бы она не была – она его мать.

Тогда меня ещё грела надежда, что скоро мы съедем отсюда и портить отношения со свекровью, возможно, нет смысла. А сейчас… Сейчас я не сдержалась и нагрубила ей сгоряча. Уверена, она по этому поводу ещё долго «вонять» будет. Ещё и Саше потом нажалуется.

Ну да ладно, это полбеды. А вот то, что случилось на последней паре – меня вообще из колеи выбило.

Что эта Самсонова о себе возомнила? Начала тут передо мной пальцы гнуть и насмехаться. Корчит из себя не пойми что. Наивная, думает, что деньгами её папочки можно всех купить? Жаль будет её разочаровывать, но увы – не всех.

Конечно, вся эта ситуация была очень неприятная и если честно, то я не ожидала такого. Даже растерялась сначала, а потом со злорадным предвкушением представила её лицо, когда она узнает, что экзамен у их группы всё-таки буду принимать я.

Да-да, этот вопрос уже решён. Пусть, конечно, негласно, но студентам-то об этом знать не к чему.

Вчера днём, Наталья Сергеевна, наша завкафедрой поставила меня перед фактом, что экзамены у групп четвёртого курса придётся принимать мне, потому что на это время ей неожиданно назначили плановую операцию. В подробности она не вдавалась, да и я особо не расспрашивала, чтобы не смущать её ещё больше. Видно было, что ей не совсем комфортно было говорить на эту тему. Наверное, что-то по-женски.

В общем она просила меня принять экзамен и ведомости сдать в деканат. А уж подпись она свою немного позже поставит, задним числом. Об этом она с Олегом Васильевичем уже договорилась.

Я конечно же согласилась, куда деваться. И вот сейчас думаю, как всё это будет происходить?

Но больше всего меня конечно же волнует Максим.

Как мне с ним теперь общаться? Как смотреть на него, если рядом с ним меня словно парализует и мурашки по телу будто крошечные разряды пощипывают кожу.

Максим вообще на меня странно действует. Не так, как должен… наверное. Он – мой студент, а я теряюсь рядом с ним, как школьница.  

Так не должно быть…

Это неправильно!      

После пары я ещё задержалась на кафедре: полазила в интернете в поисках полезного для занятий материала, поперекладывала документы с места на место, да что там говорить – откровенно тянула время. Домой идти совсем не хотелось. Как представлю, что там Ольга Петровна опять начнёт мне мозг выносить своим ремонтом, так домой вообще не хочется возвращаться. Может, если я задержусь подольше, она устанет ждать и уснёт под свой телевизор? Надежда, конечно, есть, но маленькая.

Просидев на кафедре почти до девяти часов, я всё же решила, что пора… Надо идти домой, а то потом совсем поздно будет. Да и транспорт вечером уже хуже ходит. Надо поспешить.

Я надела куртку, замоталась поплотнее шарфом и спустилась в фойе. Народу в универе уже почти не было, хотя в некоторых окнах ещё горел свет. Две уборщицы усердно натирали пол. Я поздоровалась и быстренько прошмыгнула мимо них. Потом сдала ключи на вахту охранникам и вышла на улицу поёжившись от морозного вечернего воздуха.    

До метро идти далековато и я направилась к ближайшей остановке, но нужная маршрутка уехала прямо у меня из-под носа подмигнув красными огнями фар.

Блин, вот же не везёт!

Следующую ждать я точно замерзну на улице, поэтому я всё же решила пройтись до метро.

На улице уже очень темно и людей раз-два и обчелся. Обычно здесь очень людно, даже в вечернее время, но сегодня, как назло, все разом куда-то испарились.

Я прибавила шаг. 

Иду по тротуару, а впереди, около скамейки, компания парней тусуется. Студенты, наверное. Они громко смеются, курят и похоже пьют спиртное: я увидела у двоих из них в руках силуэты бутылок.

Что же делать?

Слева трасса, справа тёмный парк…

Чёрт! Страшновато, если честно.

Я замедлилась сначала, прокручивая в голове возможные варианты развития событий, но потом решительно направилась вперёд в надежде быстренько пройти мимо них.