Мой сводный ангел

1 глава

Белая

Громкая музыка давит на виски, заставляя неприятно поморщиться. Толпа неадекватных и слишком весёлых подростков громко кричит, подпевая какой-то песне, и чересчур энергично прыгает, симулируя так называемые танцы.

Тяжело вздыхаю, пытаясь абстрагироваться от всего этого ужаса, но получается из рук вон плохо. Эх, не стоило мне сюда приходить. И зачем только я поддалась уговорам Вани?

К слову, находимся мы на вечеринке дома у какого-то мажора, которого я знать не знаю. Ваню, моего лучшего и единственного друга, сюда позвал его знакомый, и он меня утянул за собой. Хотя я вообще не хотела принимать в этом участия!

Да и маму мою, чересчур строгую женщину, с трудом получилось уговорить. А ведь ей мы соврали, сказав, что будем готовиться к ЕГЭ. И даже так она не хотела меня отпускать!

И все ради чего? Ради глупой тусовки среди гиперэнергичных и экстравертных ровесников, которые ведут себя просто аморально. Не то, чтобы я осуждала их образ жизни. Мне абсолютно все равно, просто я от такого далека. Лучше бы осталась дома и прочла бы какую-нибудь книжку, ну или действительно готовилась бы к экзаменам.

— Ну как тебе, Гель? — взбудоражено спрашивает мой друг, пытаясь перекричать музыку. — Нравится? Не зря ведь пришли!

Отрицательно качаю головой, поджав губы. Из-за этого его веселая мордашка тут же становится печальной. Чувствую небольшой укол совести. Кажется, я испортила настроение Ване.

— Это не мое, — попыталась оправдаться. — Я лучше пойду наверх, хорошо? Здесь слишком громко — у меня разболелась голова.

— Ладно, но всегда будь на связи, — серьезно произнес Иван.

Кивнула и направилась в сторону лестнице, проталкиваясь через толпу бушующих подростков. По пути разглядываю убранство дома, которое так и кричало о том, что хозяева до безумия богаты. Везёт же некоторым людям.

Не то, чтобы я была нищей. Просто у меня есть только мама, которая денно и нощно работает, чтобы заработать хоть копейку. Но получает она совсем чуть-чуть, и нам с трудом хватает на жизнь. Приходится на всем экономить.

На втором этаже подхожу к первой попавшейся двери. Аккуратно заглядываю внутрь, надеясь, что там никого не будет. Но ошибаюсь, натыкаясь на парня и девушку, которые тут же меня замечают.

— Ой, простите, — краснею от стыда и собираюсь уйти.

— Ты как раз вовремя, малышка, — неожиданно говорит незнакомец и притягивает меня к себе, впиваясь в губы грубым поцелуем.

Шокировано распахиваю глаза, не зная, как реагировать. Тело моментально слабеет, и если бы не сильные руки парни, то я бы точно упала. Его губы такие мягкие и горячие с уверенностью сминают мои так, словно он уже много раз целовал первых встречных девушек.

Наконец, шок проходит и приходит осознание.

Меня впервые поцеловали! И моим первым оказался какой-то незнакомец на подростковой вечеринке!

Что, блин, за бред?!

Как только девушка покидает комнату, громко хлопнув дверью, парень отстраняется от меня. Остаюсь в полнейшем изумлении и глупо хлопаю глазами, не понимая, что только что произошло.

Немного придя в себя, с любопытством рассматриваю того, кто украл мой первый поцелуй. С удивлением обнаруживаю, что он просто огромный! Слишком огромный для семнадцатилетнего парня!

Высокий, широкоплечий, с развитой мускулатурой и слишком зрелым взглядом. Я со своими полутора метрами буквально в пупок ему дышу и выгляжу как хрупкая тростинка на фоне могучего дерева. Как только он умудрился меня поцеловать?!

Но, признаться честно, он чертовски красив и брутален! Правильные и ровные черты лица, глубокие, почти черные глаза с длинными, густыми ресницами, ровные, широкие брови, прямой нос и слегка полноватые губы. Черные, словно воронье крыло, волосы, которые на данный момент зачесаны назад.

Да и одет парень очень стильно и жуть как дорого! Черные, объемные кроссовки известного и дорогого бренда, неряшливые джинсы того же цветы и белая майка, открывающая взор на его татуированные и накаченные руки. Красивая и явно дорогая цепочка из, возможно, белого золота и кольца из того же металла, дополняли его образ плохого парня.

— Знать тебя не знаю, и узнавать не собираюсь, — холодно произносит подросток-переросток, одаривая меня высокомерным взглядом. — То, что только что произошло, было необходимо. Однако это ничего не значит. Надеюсь, этого хватит, чтобы ты от меня отстала? — протягивает мне две пятитысячных купюры, взятых из дорогого портмоне.

— Что? — глупо произношу я, ничего не понимая.

— Господи, опять глупая попалась. Да где же вас всех таких штампуют? — отчаянно посмотрев на потолок, вздохнул он. — Мне нужно было, чтобы от меня отвязалась девушка, и ты мне в этом отлично помогла. Даю тебе десять тысяч рублей, чтобы ты покинула этот дом и впредь обо мне не вспоминала. Если тебе этого мало, то назови свою цену, — унизительно наклонившись к моему лицу, говорит все это с раздражённой миной, будто его принудили.

Чувствую, как до меня начинают доходить его слова. И меня накрывает огромной волной жгучей ярости и унижения. Он относится ко мне, будто я какой-то товар на рынке, который можно в любой момент попробовать и поторговаться за него!

2 глава

Черный

— Блин, Милан, что тебе от меня ещё нужно? — тяжело вздыхаю, устало потирая ноющую переносицу. — Я ведь уже давно сказал, что между нами все кончено.

— Ничего не кончено! — истерично и упрямо заявляет она. — Мы идеальная пара и должны быть всегда вместе!

Как же я от нее, черт побери, устал. Невыносимо просто.

Милана Стрельцова — дочка одного из бизнес-партнеров моего отца. Мы познакомились с ней ещё в детстве и уже тогда я ее невзлюбил.

Эта особа слишком истеричная, избалованная, прилипчивая и недалекая. С самого первого дня она возомнила, что имеет на меня какое-то право. А наши отцы поддерживают эту прилипалу и уже женят нас. Идиоты просто.

Долгое время я игнорировал ее. Но потом мы повзрослели. И Мила стала чертовски красивой и горячей. Каждый раз, когда она лезла обниматься ко мне и случайно дотрагивалась до меня своей полной и большой грудью, мой бурно созревающий организм хотел ее.

Но сейчас, спустя год наших, так называемых, отношений я хочу с этим покончить раз и навсегда. Потому что она невыносима.

Ревнивая, капризная, вспыльчивая стерва. Каждый день закатывает мне истерики, если очередная дурочка, которая фанатеет от меня, осмеливается признаться мне в любви. Милана их терпеть не может. Сначала мстит им, всячески издеваясь, а потом пьет мою кровь, словно вампирша какая-то!

Я уже изрядно устал от этого и решил положить этому конец. Но она не успокаивается. Заладила, что мы идеально подходим друг другу и должны пожениться. Ага, щаз!

— Не должны! Я не хочу быть с тобой, как же ты этого, блин, не поймёшь?! — выхожу из себя. — Угомонись ты, наконец, со своими отношениями! — рычу подобно дикому зверю.

— У тебя кто-то появился, да? — выгибает свою тонкую бровь и подозрительно щурит подведенные глаза. — Признавайся!

— Да, появился, — лгу я, надеясь, что она отвяжется.

— Какой же ты подлец! — визжит Милана, обращая на меня шквал слабеньких ударов. — Кто она?!

Поднимаю голову, тяжело вздыхаю и в следующий миг хватаю Милу за запястья, пресекая ее жалкие попытки избить меня.

— Та, на которой я бы хотел жениться, а не просто завести интрижку, — нагло ухмыляюсь, унижая ее.

Она глупо хлопает своими большими глазенками и дует губы. Но потом, когда до Стрельцовой, в конце концов, доходит, ее смазливое личико принимает гримасу злости.

Собирается что-то сказать, но ее прерывает внезапно открывшаяся дверь. Мы оба поворачивается и видим какую-то мелкую девчонку, которая густо краснеет и сразу же извиняется. Коварно улыбаюсь, когда в голову приходит отличная идея.

— Ты как раз вовремя, малышка, — сладко произношу я и наклоняюсь к ней, впиваясь в пухлые, маленькие губки страстным поцелуем.

С удивлением обнаруживаю, что губы девушки до безумия мягкие и сладкие, словно мед. Одно удовольствие целовать такие.

Малявка эта почему-то отвечать мне не стремится. Но ее тело, явно от наслаждения, обмякает и мне приходится поддержать ее, чтобы она не упала прямо здесь.

Когда слышу, как Милана громко хлопает дверью комнаты, отрываюсь от нее, возвращаясь к своему привычному состоянию.

Пристально рассматриваю эту счастливицу, отмечая, что она довольно-таки низенькая и худенькая. А личико прямо, как у ангелочка. Маленькие, пухлые и розовые губы, крохотный, курносый нос, усыпанный веснушками, и голубые глаза на пол лица. К тому же, шатенка с длинными волнистыми локонами.

Ну вообще не в моем вкусе!

Я люблю высоких и чтоб было, за что подержаться, а не этих анорексичек, которые себя диетами истязают. К таким же даже прикоснуться страшно — сломаешь что-нибудь и все! Да и брюнетки с карими глазами мне намного больше нравятся!

— Знать тебя не знаю, и узнавать не собираюсь, — высокомерно смотрю на нее, чтобы она не надумала себе ничего лишнего. Не моего она поля ягода. — То, что только что произошло, было необходимо. Однако это ничего не значит. Надеюсь, этого хватит, чтобы ты от меня отстала? — протягиваю ей две пятитысячных купюры, взятых из дорогого портмоне. Такой скромнице должно хватит.

— Что? — глупо хлопает длинными ресничками.

Боже, ну почему кругом все девушки тупые, как пропки? Хоть раз умная попадется?!

Все по полочкам разъясняю ее, надеясь, что хоть в этот раз она все поймет и покинет комнату.

Но в итоге, девчонка начинает лить крокодильи слезы. Закатываю глаза, раздраженно цокая. Как же меня такое бесит.

Видимо, эта малявка уже успела себе напридумывать лишнего. Размечталась, что я стану ее парнем и буду на руках носить. Но перебьется.

Насильно сую ей деньги в руки и прогоняю. Хочется побыть в одиночестве. Нафиг я вообще на эту вечеринку пришел?

Но в следующий же миг она кидает эти чёртовы деньги мне прямо в лицо, шокируя меня и приводя в бешенство.

Ещё никто и никогда не смел обращаться со мной подобным образом! И ей не позволю!

—Ты офигела совсем, малявка глупая?! — рычу, слегка хватая за воротник ее блузки.

3 глава

Белая

— Что этот урод хотел от тебя? — выйдя из дома, спрашивает Ваня. — Приставал к тебе?

— Ты о Кирилле что ли? — удивлённо спрашиваю. — Ты знаешь его?

— Ну его много кто знает, да и он лучший друг хозяина дома, в котором проходила вечеринка, — поясняет друг, снисходительно усмехаясь. — Так что он от тебя хотел?

Ну ничего себе! Даже и представить не могла, что этот парень мог оказаться другом хозяина вечеринки. Хотя то, как по хозяйски он себя вел в чужом доме, о многом говорило.

— Ничего, просто мы случайно столкнулись, и он проводил меня к тебе.

Было, конечно, стыдно врать лучшему другу, которого я никогда не обманывала. Однако говорить правду было бы ещё более неловко.

— Точно? — с подозрением спрашивает.

— Точно-точно, — заверила его.

— Ну ладно. Если в следующий раз его увидишь, лучше держись подальше — он настоящий псих. О нем такие легенды слагают.

— А что именно? — заинтересовалась я.

— В мажорной школе, в которой он учится, все подчиняются ему. И учителя и ученики. Никто не осмеливается ослушаться его или сказать лишнего слова, — хмыкает Ваня, закатывая глаза. — Он может попросить ученика попрыгать, и тот беспрекословно это выполнит. А этот урод будет за всем этим наблюдать с жестокой улыбочкой. А тот, кто решается идти наперекор, то Черный...

— Черный? — перебила его.

— Это фамилия его, — поясняет Самойлов. — Ну так вот, Черный сделает так, что этого человека сразу же исключат. Если это парень, то он его изобьет так, что мать родная не узнает. Девушка — унизит прилюдно, до конца жизни будут припоминать.

Какой кошмар! А ведь совсем и не скажешь, что Кирилл такой плохой человек. В конце концов, он понял свою ошибку и извинился передо мной. Для таких мажоров, я думаю, это огромный поступок!

Неужели он и впрямь такой дьявол?

— Ну это ведь все просто слухи, да? — с опаской уточняю я.

— Как знать, вполне вероятно, что и правда, — пожимает плечами. — Но ты не боись, Гелька, я тебя этому уроду мажористому в обиду никогда не дам!

С теплотой улыбнулась, благодарно посмотрев на друга. Он всегда был готов горой за меня стоять.

С Ваней Самойловым мы дружим ещё с детского сада. Я всегда была очень тихой и замкнутой, поэтому стеснялась подходить, разговаривать и знакомиться с кем-то. А Ваня уж слишком прилипчивый был. И после недели моего игнорирования всё-таки добился того, что мы с ним подружились.

— Ты мой герой, — приподнявшись на носочках, потрепала его по волосам, из-за чего он замурчал точно, как большой кот. — Идём к тебе?

— Ага. Мама сегодня пирожки испекла. Твои любимые — с вишней.

— Ну тогда побежали скорее!

Неделю спустя

Нервно завтракаю в присутствии своей вечно строгой и всем недовольной мамы. Она медленно пьет горький и противный кофе, сканируя неприятным взглядом.

— Готова к выпускному классу? — неожиданно спрашивает мама.

— Ну, — слегка поперхнулась, закашлявшись, но быстро взяла себя в руки. — Не до конца, сегодня собираюсь пойти и докупить все необходимое.

— Как всегда, оставляешь все на последний момент, — хмыкает она. — Вся в своего папашку безалаберного.

Обидно. Но мне не впервой. Мама мне говорит подобное почти каждый день, поэтому я уже привыкла.

— Да-да, именно в него, — устало вздыхаю, потирая ноющую переносицу.

— Ладно, у меня для тебя новость. Я вышла замуж.

Давлюсь чаем и кашляю от столь поразительной новости. Мама закатывает глаза и ощутимо бьёт меня по спине.

— Поздравляю, — сипло произношу, все ещё пребывая в шоке. — За кого?

— Ясно же, что за мужчину, — цокает она. — Расписались мы несколько дней назад, а свадьбу играть не планируем — не молодые уже.

— Ясно, — холодно произношу, отвернувшись. — Рада за тебя, — безэмоционально говорю я.

Было до жути неприятно, что мама мне не сразу сообщила об этой новости. Такое ощущение, словно она вообще мне не доверяет и не хочет ничего рассказывать!

— Начинай собирать свои вещи сегодня — через два дня мы переезжаем к моему мужу.

Теряю дар речи, когда слышу это. Сердце бьётся с удвоенной скоростью, а ладошки дрожат. В уголках глаз уже скапливаются слезы.

— А как же школа? — шепчу, отчаянно пытаясь сдержать слезы.

— Документы твои я уже забрала, в одиннадцатый класс пойдешь в другую школу, престижную.

— Но как? Я ведь с первого класса училась в той школе, — с трудом произношу, пытаясь сглотнуть тугой ком. — Я хотела выпускной класс окончить там. Там же уже всё мне родные. И учителя и одноклассники. Почему ты даже не посоветовалась со мной?

Все, как всегда. Женщина, родившая меня, даже не удосужилась подумать о том, как мне будет сложно отучиться самый важный одиннадцатый класс в кругу совершенно незнакомых людей.

4 глава

Черный

— Что-что ты сказал?! — разъяренно переспрашиваю я, громко хлопнув по деревянному столу.

— Я женился. А через парочку дней моя жена вместе с ее дочкой переедет сюда, — спокойно повторил отец, никак не реагируя на мою злость.

Вскакиваю из-за стола, обронив стул. Тяжело дыша, ищу то, что могу разбить или сломать. Мне срочно нужно выместить злость.

В итоге, не найдя ничего стоящего, переворачиваю стол с громким рыком. Отец все также безэмоционально за мной наблюдает. А потом лишь осуждающе покачивает головой.

— Как ты только посмел жениться?! — начинаю задыхаться от переполнявшего меня негодования. — Мама ведь...

Не в силах продолжать, замолкаю. Чувствую себя униженным и преданным.

Мой отец никогда не отличался теплой любовью ко мне. Он всегда был строг, жесток и абсолютно равнодушен ко мне. Даже мог применить насилие, в целях "воспитания".

В детстве меня это обижало. Однако у меня была самая лучшая мама на свете. Добрая, заботливая, никогда не ругающая и очень веселая.

Все мое детство и подростковый возраст она была вместе со мной. Поддерживала меня, помогала, направляла на верный путь.

А два года назад мама меня покинула. Навсегда.

Мне было очень тяжело пережить ее потерю. Я страдал. Очень сильно. А отец даже слезинки не проронил на ее похоронах.

А теперь он заявляет, что женился. А со смерти матери прошло совсем немного времени.

— Ты чертов урод, — цежу я. — Ненавижу тебя.

— Следи за словами, щенок! — встал из-за стола, сравнявшись со мной по росту.

— А то что? — с вызовом смотрю на батю. — Как и обычно, ударишь меня?

Кипя от гнева, этот урод замахнулся, собираясь врезать мне по лицу, но я увернулся. Всё-таки в свои семнадцать был КМС по боксу. Однако от удара в живот увернуться не успел, но в последнюю минуту напряг пресс, снизив урон.

Терпеть то, как этот старый хрен меня избивает, я не собираюсь. Я уже давно не маленький мальчик, которого можно отхлестать ремнем за непослушание. Замахнувшись, хорошенько прописываю отцу прямо в солнечное сплетение, из-за чего он заходится в кашле.

— Сопливый щенок, — откашлявшись, сипло произносит он. — Пошел вон отсюда! И на глаза мне сегодня не попадайся!

Победно усмехнувшись, покидаю его кабинет, с силой захлопнув дверь. Поднимаюсь в свою комнату и падаю на кровать, пытаясь успокоиться.

Я давно смирился с той мыслью, что мой папа беспощадный мерзавец, которому плевать на меня и на мою покойную маму.

Но терпеть в доме, где у меня было замечательное детство, двух незнакомых барышень, охотящихся за толстым кошельком и комфортной жизнью, я не буду.

Я выживу их из этого дома. Сделаю так, что они уже через неделю убегут отсюда сломя голову.

Я растоптаю их.

Ну а пока я, как и велел мне отец, нафиг скроюсь с его глаз.

Беру телефон с портмоне, собираю в сумку свою спортивную форму и покидаю стены этого дома.

***

Стиснув зубы, обрабатываю кровоточащую рану на скуле. Заклеиваю ее пластырем и хорошенько просушиваю короткие волосы полотенцем.

Несколько дней подряд я скитался по всяким клубам, принимая участия в боях без правил. Это моя дикая страсть, без которой я не представляю свою жизнь.

Я обожаю бокс и хочу заниматься этим профессионально. Однако пока вынужден принимать участие только в таких низкосортных боях.

Отец, после смерти матери, запретил мне заниматься этим. Сказал, что я уже взрослый и мне нужно начать думать о будущем бизнесе, а не о всяких глупостях.

Конечно, тогда я послал его на три весёлых буквы. Но занятие боксом, к сожалению, пришлось прекратить. Отец жёстко давил на меня своим авторитетом, и я не смог этому воспротивиться. Поэтому сделал, как он велел — бросил боксёрскую секцию.

Однако недолго я смог прожить без своей страсти. Спустя какое-то время я узнал о подпольных боях без правил и решил принять там участие, умолчав о том, что ещё несовершеннолетний.

И мне дико это понравилось. Хотя соперники там чаще всего непрофессионалы, с которыми бой протекает слишком быстро — я вырубаю их буквально с нескольких ударов. Бывают, что попадаются достойные, но очень редко.

Есть, конечно, и плюсы в таких боях. Я получаю дофига бабла и могу не висеть на шее мерзкого отца. Так что его угрозы о блокировке моей безлимитной карты больше не пугают.

Натянув черную футболку на голый торс, неожиданно вспоминаю Ангела. Прошло уже больше недели с той вечеринке, но не было и дня, чтобы я не вспоминал эту милую малышку. И я не могу понять, почему! Какого черта я вообще помню эту скромницу?

Геля, конечно, симпатичная, но далеко не самая красивая девушка, которую я видел. Та же Стрельцова в сто раз красивее и сексуальнее. Да и фигура у малышки так себе — худенькая, словно некормленый цыпленок.

Но есть в ней что-то такое, аж за душу цепляет. Будто магнитом притягивает. Думаю, если бы не ее дружок, мы бы явно познакомились поближе. Но этот уродец все испортил.

5 глава

Белая

— Привет, — отмираю от шока, кивнув головой. — Можешь отпустить меня?

Кирилл, тоже отмерев и убедившись, что я твердо стою на ногах, отпустил меня. С любопытством оглядываю его, гадая, что он тут может делать. Замечаю, что на припухлой щеке у него наклеен пластырь, а костяшки на руках в ранках.

— Как ты здесь оказалась? — грубо, не здороваясь, спрашивает он. — Ты дочка жены моего отца?

— Да, — утверждаю я, немного смутившись. — А ты, получается, его сын?

— Тебя это не касается! — ядовито выплевывает. — Не думай, что вы со своей мамочкой задержитесь здесь надолго!

Глупо хлопаю глазами, ничего не понимая. Почему Кирилл так зол? Когда мы только познакомились, он мне показался очень славным.

— Ты чего? — настороженно спрашиваю. — Я тебя...

— Знаешь, ты мне казалась хорошей девочкой, — резко перебил меня. — Но оказалась, как и все — продажной шкурой!

Дымя от злости, он развернулся и ушел, оставив меня в полнейшем изумлении.

Неужели Черный злится на то, что мы с мамой переехали сюда? Но причем здесь я? Я тоже не особо-то и хотела переезжать, а уж тем более переводиться в другую школу!

Нахмурившись, ухожу в свою комнату и сажусь в огромное кресло, забравшись с ногами. Открываю книжку и пытаюсь сосредоточиться на чтении. Но не получается.

В голове только оскорбления Кирилла и его ненавистный, пробирающий до дрожи взгляд. Отбросив книгу в сторону, тяжело вздыхаю. Хорошее настроение как ветром сдуло.

А я ведь так надеялась, что смогу подружиться со сводным братом. Но, видимо, моим надеждам не суждено сбыться.

С этих пор придется безвылазно сидеть в своей комнате, лишний раз не высовывая и носа. Натолкнуться на Черного снова совсем не хочется.

Прикрываю глаза и сама того не замечаю, как засыпаю.

А снятся мне до одури красивые, глубокие и черные глаза. Точь-в-точь как у моего сводного брата.

***

Тридцать первое августа проходит в спешке и суматохе. Сутра я забрала свою новую школьную форму, которая была сшита специально на заказ. Состояла школьная форма из черной, плиссированной юбки до колена, приталенного такого же цвета пиджака с гербом школы, белоснежной рубашки и галстуком-бантом бордового цвета, прямо в тон гербу школы.

Форма села, как влитая и смотрелась очень красиво. Уже не терпелось натянуть ее и пойти на учебу. Хотя волнение о том, что я не приживусь там, было куда сильнее.

Мне сложно заводить знакомства с новыми людьми, а уж тем более с отпрысками богатеньких родителей. Мне кажется, что на их фоне я всегда буду белой вороной, какие бы драгоценности я на себя не натянула.

Да и недавно я узнала о том, что мы с Кириллом будем учиться в одном классе. И это мне совсем не нравится.

После нашего с ним столкновения, Черный меня упорно игнорирует и, каждый раз, когда видит, одаривает таким презрительным и разочарованным взглядом, что становится не по себе. Поэтому наладить с ним общение мне так и не удалось.

Надеюсь, в школе он будет просто делать вид, что не знает меня, а я не знаю его.

Натягиваю на себя тонкое, шелковистое платье на лямках и придирчиво осматриваю себя в зеркале. Вздыхаю, понимая, что это бордовое, словно винный напиток, платье мне совсем не подходит.

Такие платья должны носить девушки с полными бедрами и большой грудью. У меня же нет ни того, ни другого. Оно только больше выделяет мою болезненную худобу и бледный цвет кожи.

Однако выбора нет. Мама вручила мне этот наряд сегодня, сказав, что вечером мы всей семьёй пойдем в ресторан. Она велела мне надеть именно его и привести свой внешний вид в порядок. Я даже не пыталась спорить с ней, ведь это бесполезно. Поэтому сделала так, как она просила.

Надела это платье, сделала яркий макияж, акцентируя внимания на бордовые, как и мой наряд, губы, и собрала свои кудрявые волосы в низкий пучок.

Осматривая себя в зеркале, сделала вывод, что это совсем не я. Безусловно, я преобразилась, стала выглядеть гораздо старше и больше не походила на невинную овечку. Но мне такой образ совершенно не нравился.

Я люблю больше пастельные, нежные оттенки, неброский макияж и предпочитаю распускать свои кудрявые, длинные волосы.

Однако моя мама этого не любит. А значит и я не должна это любить.

Тяжело вздыхаю и, схватив маленькую черную сумочку, спускаюсь в коридор. Через пять минут мы уже должны выходить.

Внизу уже стоят мама и ее муж. Мама раздражённо притоптывает ножкой, а Олег Дмитриевич с кем-то злобно разговаривает по телефону.

— Ну наконец-то! — придирчиво осматривает меня. — Да, всё-таки природа тебя красотой не наградила. Даже красивые вещи портить умудряешься.

Больно и до жути обидно. Но я привыкла. Мама говорит мне подобное почти каждый день, поэтому мне не впервой. Однако хоть раз хочется услышать от нее комплимент или похвалу. Но этого я никогда не получала. Стоит перестать надеяться на то, что она когда-нибудь скажет мне хотя бы одно доброе слово.

6 глава

Черный

— Я тебе сказал, щенок! — рычит урод. — Попробуй только не появиться сегодня на ужине, запру тебя в твоей комнате и фиг ты у меня, куда пойдешь!

— Да пошел ты! — посылаю его и отключаюсь, со злостью швырнув телефон.

С силой сжимаю кулаки и луплю по груше, не удосужившись даже надеть перчатки. Из-за чего буквально через пару минут костяшки на руках превращаются в сплошное месиво.

— Вот черт, — ругаюсь я и направляюсь в уборную.

Смываю кровь под струёй холодной воды, стараясь успокоить свои разбушевавшиеся нервы.

Человек, смеющий называться моим отцом, заставляет меня идти на дурацкий ужин в кругу "семьи". Только видеть ни его, ни его новоиспеченную женушку, ни ее "невинную" дочку я не хочу. Поэтому и послал его, как только услышал эту новость.

Но батя с этим так просто не смирился. Пригрозил, что запрет меня в комнате. И я ведь знаю, что он вполне на такое способен. Такое уже было и даже ни один раз.

Отец нанял несколько охранников, которые словно курицы-наседки, караулили возле моей комнаты, пресекая все мои попытки выбраться. Тогда я почти сошел с ума от безумия.

Повторить такой опыт снова совсем не хочется. Поэтому придется идти в этот дурацкий ресторан и видеть там ее. Эту маленькую чертовку с ангельским личиком.

Каждый раз, когда я натыкался на нее дома, я сходил с ума от желания подойти к ней, поговорить, поближе рассмотреть ее — всю такую домашнюю и воздушную, словно сахарная вата.

Мне приходилось адскими усилиями натягивать презрительное выражение лица, ведь она совсем не такая невинная овечка, какой кажется. Она просто прикидывается добренькой, а на самом деле, охотница за деньгами на пару со своей мамочкой.

Из-за их присутствия в доме появилось ещё большее желание покинуть эту обитель как можно скорее. Но сделать я это смогу только, к сожалению, после восемнадцати. Пока отец имеет хоть какую-то власть надо мной, смыться из дома не получится.

Поэтому, чтобы оставшиеся восемь месяцев в доме прошли гладко и максимально комфортно, мне нужно вытурить этих двоих как можно скорее. Я с трудом треплю своего отца, а уж терпеть двух продажных дамочек я не намерен.

Что ж, раз бате так нужно мое присутствие в том злополучном ресторане, я приду. Только сделаю это так, чтобы как можно скорее вывести их всех из себя.

***

Толкаю дверь хорошо знакомого заведения, в которое отец притаскивал меня много раз. Раньше, когда мама ещё была жива, нахождение здесь было приятном. Но сейчас меня выворачивает от всей этой помпезности.

Прохожу к столику, который всегда бронирует батя, и почти прирастаю ногами к мраморному полу. Потому что вижу до безумия горячую и привлекательную Ангелину.

В бордовом платье, которое здо́рово контрастирует с ее бледной кожей, и с выразительным макияжем она выглядит словно ангел во плоти. Чертовски притягивающая к себе.

Однако, признаться честно, ее домашний вид и повседневный стиль намного лучше. Так Ангел выглядит беззащитной, невинной и хрупкой, словно одуванчик.

А в этом похожа на самых, что ни на есть настоящих шкур. Что, собственно, так и есть.

Видимо, эти клуши уже начинают потихоньку обчищать карточку моего отца, судя по новым брендовым нарядам.

— Как же тухло вы сидите! — ухмыляюсь я, присаживаясь напротив Гели и называя подоспевшему официанту свое любимое блюдо. — Самим-то не скучно?

— Кирилл, — злобно цедит урод. — Во что ты вырядился?

Обожаю выводить его из себя. Получается у меня это всегда очень быстро.

— А не нравится, бать? — нагло смеюсь. — По мне уж лучше так, чем обчищать твой кошелек, как это сделала твоя новая пассия, — усмехаюсь, кинув высокомерный взгляд на маму Ангела. — Ну и ее дочка, конечно же.

Теперь перевожу пронизывающий до костей взгляд на Ангелину, изучая каждую частичку ее тела. Она сначала робеет и опускает взгляд, притворяясь невинной овечкой. Однако буквально через несколько секунд вскидывает голову и вызывающе смотрит на меня.

С трудом сдерживаю смех, ведь выглядит она как котенок, пытающийся выпустить короткие коготки.

— Ты что несёшь?! — рычит отец. — Немедленно извинись! Иначе пожалеешь. Ты ведь знаешь, на что я способен!

Закатываю глаза, лениво поглядывая на батю, который только и может, что угрожать мне.

Ладно, пока только начало вечера, поэтому стоит сделать вид, что я действительно раскаиваюсь. Самые главные козыри я приберегу в кармане.

— Простите, милые леди, — наигранно жалостливым голосом произношу я. — Бес попутал.

Краем глаза наблюдаю за реакцией Ангела, которая тут же расплывается в наивной и доброжелательной улыбке. Совсем как тогда, на вечеринке Бурого. Тогда-то она и оставила отпечаток в моей памяти своей очаровательной улыбкой.

Но вот мамашка явно недовольна мной. Вон как губы кривит и рожу корчит, будто здесь воняет. Даже не пытается притвориться хорошенькой, как это ее дочка делает.

— Я отойду ненадолго, — неожиданно встаёт из-за столика Геля и уходит в сторону уборной.

7 глава

Белая

Семейный ужин в ресторане окончился просто отвратительно. Прорыдав в кабинке женского туалета около десяти минут, я наконец пришла в себя и сумела успокоиться. Приведя себя в порядок, решила вернуться в зал и застала там просто непередаваемую словами картину.

Олег Дмитриевич пыхтел от злости, словно паровоз, и с трудом сдерживал себя в руках, обращая яростный взгляд прямо на Кирилла. Тот нахально улыбался, с вызовом смотря прямо на своего папу. А причиной их перепалки стало то, что мама с ног до головы была в какой-то жидкости. Судя по всему, это был томатный суп. И я сразу догадалась, чьих рук это было дело.

Мама так же, как и ее муж, кипела от злости. Только она была не горячей, словно кипяток, а холодной, будто лёд. Меня сразу передёрнуло, ведь она такой бывает всегда, когда очень сильно на меня зла.

В итоге, мы втроем немедля покинули ресторан. А Черный, дерзко скрестив руки на груди, сел за стол и провожал нас насмешливым взглядом. Когда наши глаза встретились, я чётко по его губам прочла "неделя", а потом этот гад улыбнулся подобно демону, заставив вздрогнуть от страха и быстро отвести взор в другую сторону.

Да что же он за дьявол такой? Просто псих ненормальный!

Накинулся на меня, довел до слез и дикого страха в груди. Сердце колошматилось как бешеное и мне казалось, что вот-вот и я грохнусь в обморок. А с моим слабым здоровьем такое вполне вероятно.

Я с детства страдаю пониженным гемоглобином, низким давлением и плохим аппетитом. Поэтому приходится покупать огромное количество различных витаминок, впихивать в себя еду, когда я не хочу, и несколько раз в день проверять давление.

Лишний раз мне нельзя волноваться, иначе это очень плохо сказывается на моем состоянии здоровья.

Но как тут, блин, не волноваться?! Ещё парочка таких угроз и у меня точно случится инфаркт!

И ведь я совсем не знаю, как мне выполнить то, что он просит! Потому что уговорить свою маму я точно не смогу. Она меня даже не послушает!

И почему он так негативно настроен к нам? Да, я тоже не особо рада этому браку. Мне совсем не нравится Олег Дмитриевич, не нравится этот дом, да и школа, скорее всего, тоже не понравится!

Но я вовсе не кидаюсь на людей, словно бешеная псина, и не обливаю их едой, которая, между прочим, очень дорого стоит!

Неужели все дело в том, что Кирилл просто-напросто ревнует? Своего отца к моей маме. Его раздражает, что Олег Дмитриевич переключил свое внимания с любимого сыночка на чужую женщину. Вот он и пытается всеми силами нас из дома выпроводить.

Неожиданно, конечно, что в семнадцать лет, будучи таким верзилой, Черный все ещё ревнует своего родителя.

Ладно, постараюсь поговорить с мамой. Однако уже точно знаю, что она мне ответит.

Дома принимаю душ, смывая с себя тяжёлый макияж и переодеваясь в гораздо более удобный наряд. С трудом решившись, подхожу к спальне мамы и ее мужа и робко стучусь. Дверь мне открывает Черный-старший с голым торсом, из-за чего я тут же краснею и отвожу взгляд.

— Вы не могли бы позвать маму? — неловко прошу я.

— Сейчас.

Спустя минуту она появляется, туго запахнув халат и недовольно на меня смотря, словно я отвлекла ее от чего-то важного.

— Мы можем поговорить?

— Ангелина, ты на часы смотрела? — разъяренно шипит. — Время одиннадцатый час, а тебе завтра не первое сентября идти! Немедленно ложись в кровать! Поговорим завтра!

— Мам, но это...

Не успеваю я договорить, как она тут же захлопывает передо мной дверь. Тяжело вздыхаю, понурив голову. А ведь я с самого начала знала, что это бесполезно.

Ладно, ещё будет время с ней поговорить. Разворачиваюсь и направляюсь в свою комнату. Прямо перед входом в свою комнату натыкаюсь на Кирилла, который своими огромными габаритами перекрыл весь порог.

Начинаю волноваться, заметив его. У меня сразу потеют ладошки и учащается сердцебиение. Колени дрожат, из-за чего я с трудом стою на ногах.

— Ты не мог бы дать мне пройти? — стараясь не выдать дрожь в голосе, произношу я.

— А чего это такие маленькие девочки все ещё не в постели? — насмехается надо мной. — Ты знала, что если ляжешь в кровать после одиннадцати, то тебя точно заберёт бабайка?

— Не издевайся, пожалуйста, — вежливо прошу я, еле как удержавшись от закатывания глаз. — Уже действительно поздно и мне пора спать, поэтому позволь мне пройти.

— Так проходи. Я разве тебя держу?

— Ты заполнил своим телом весь проход! Как я должна пройти?

Уже начинала злиться. Но больше всё-таки боялась. Мне страшно, ведь этот дурак явно что-то задумал! Не хочется повторения той ситуации!

— Проползи между моих ног. Ты мелкая — легко с этим справишься, — дерзко ухмыляется, выразительно осмотрев меня с ног до головы. — Ну или можешь попытаться отодвинуть меня. Правда, навряд ли получится.

Тяжело вздыхаю. Отодвинуть этого бугая я точно не смогу, даже пробовать не буду. А проползать между его ног тем более не стану!

— Не буду, — твердо произношу, стараясь не расплакаться от собственного бессилия.

8 глава

Белая

В сотый раз кручусь возле зеркала, проверяя все ли в порядке. Снова поправляю пушистые, волнистые волосы, надеясь, что те не растрепаются из-за ветра.

На мне официальная форма элитной частной школы, которая чертовски дорого стоит. Подходит она мне невероятно и чувствую я себя в ней уверенно. Однако не настолько, чтобы перестать волноваться перед скорой встречей с новыми одноклассниками.

Очень переживаю и боюсь, что не полажу с ними, не смогу найти контакт и стану изгоем. Меня, вечно запуганную и ранимую, издевательства со стороны сверстников могут спокойно сломать и морально уничтожить. Поэтому я должна быть очень дружелюбной, милой и доброй. Может тогда они ко мне потянутся, ну или хотя бы не будут замечать и оставят в покое.

Слышу, как на телефон приходит сообщение. Беру его и открываю мессенджер.

Не волнуйся, Гелька! Все будет хорошо, я в тебя верю! Ну а если кто обижать будет, то дай мне знать — я их мигом на место поставлю и заткну их мажорские рты.

Впервые за день улыбаюсь благодаря поддержке лучшего друга, который тоже, как и я, собирается на линейку. Только он, в отличие от меня, пойдет в нашу родную школу и увидится с уже изрядно поднадоевшими за одиннадцать лет одноклассниками. И я, черт побери, так ему завидую!

Если бы не этот дурацкий брак, я бы сейчас шла вместе с Ваней и обсуждала бы предстоящий учебный год и экзамены.

Тяжело вздыхаю и, ответив другу, понимаю, что пора. Нужно выходить из дома и идти в злосчастную школу для детишек богатеньких родителей.

Беру с собой небольшую сумочку, в которую я положила блокнот с ручкой для записей. Так как сегодня первое сентября, уроков не будет. Проведут только классный час и отпустят.

Выхожу из комнаты и спускаюсь. Дома никого, кроме меня и Кирилла нет. И Олег Дмитриевич и мама сейчас находятся на работе.

В прихожей замечаю обувающегося Кирилла. Судя по его внешнему виду, направляется он явно не в школу. На нем широкие черные шорты чуть ниже колена и огромная футболка того же цвета, которая не скрывает его внушительных мышц, а на ногах массивные брендовые кроссовки с длинными белыми носками. Дополняет его образ кепка с логотипом какого-то популярного бренда.

Заметив меня, он сканирует меня взглядом с ног до головы и насмешливо усмехается, заставляя оробеть.

— Выглядишь, как двенадцатилетка в этой форме, — смеётся этот гад.

Краснею как варёный рак и тут же начинаю чувствовать себя глупо. А ведь несколько минут назад мне казалось, что мне очень идёт эта форма и ощущала я себя довольно-таки уверенной в себе.

— А ты не собираешься на первое сентября? — интересуюсь я, проглотив обиду.

— Тебе-то какое дело? — хмыкает, открывая входную дверь.

— Постой, — останавливаю его, схватив за локоть.

— Не смей ко мне прикасаться! — вырывает руку, гневно на меня смотря. — Иначе получишь.

— Прости, — неловко опускаю взгляд, закусив дрожащую губу.

— Что тебе надо было? — раздражённо спрашивает Черный.

— Я... просто я...

Из-за глупого страха не могу собраться и нормально составить предложение. Наверное, выгляжу очень жалкой.

— Не мямли — терпеть этого не могу!

— Ты, — нервно сглатываю, облизнув губы. — не мог бы проводить меня до школы? Я просто не знаю дороги туда и боюсь заблудиться.

— С чего это я должен помогать тебе? — иронично выгибает бровь. — Сама пойдешь, не маленькая. В конце концов, в двадцать первом веке дофига приложений, которые помогут тебе добраться до школы.

— Но я...

— Все, хорош отнимать у меня время!

Разворачивается и уходит, оставляя меня в полнейшей растерянности.

— Но я ведь не знаю адреса, — отчаянно шепчу, стараясь сдержать слезы.

Паника накрывает меня с головой. До начала линейки полчаса, а я не знаю ни адреса, ни дорогу, ничего, чтобы попасть в эту дурацкую школу! Как же мне быть?!

Маме звонить не вариант — она тут же закатит истерику и будет причитать, какая я безалаберная, вся в папашу. А больше мне, собственно, обратиться и не к кому.

Делаю несколько глубоких вдохов, чувствуя, как начинает кружиться голова. Стараюсь успокоиться и найти какой-нибудь способ выкрутиться из этой ситуации. В итоге, решаю поспрашивать у незнакомцев на улице.

Быстренько надеваю новенькие, черные лоферы и выхожу из дома, после чего выбегаю за ограждение дома, с трудом разобравшись, как нужно закрывать эти дурацкие навороченные ворота.

Вдали пытаюсь выцепить взглядом Кирилла, но его и след простыл. Оно и неудивительно — с такими длинными ногами можно за минуту километр пройти!

В поиске оглядываюсь и стараюсь найти человека, который бы смог мне помочь. Но вокруг пустынно. Ни единой души.

В итоге, решаю направиться направо. Как только увижу кого-нибудь, сразу же узнаю точное направление.

Только спустя десять минут моего хождения я натыкаюсь на женщину средних лет, которая куда-то очень спешит. Догоняю ее.

9 глава

Белая

— Куда вы меня ведёте? — слегка нервничая, спросила дрожащим голосом. — Отпустите! Мне нужно домой.

— Я ведь сказала, что не отниму много времени, — грубо дёргает за локоть и шипит, словно ядовитая змея, моя новая одноклассница. — Просто мило побеседуем. Не бойся так, мышка, — противно ухмыляется, погладив по голове подобно собаке.

Хочу вырываться и убежать из этой супер некомфортной ситуации, но воли на это у меня не хватает. Не смогу я противиться этим трем до умопомрачения красивым, популярным девчонкам, которые к тому же теперь мои новыми одноклассницами. Убегу — сделаю себе же хуже. Не убегаю — тоже, скорее всего, пострадаю. И что делать в подобном случае?

Раньше у меня никогда такого не происходило, ведь у меня был Ванька, который готов защитить меня даже от комаров. А теперь я осталась одна и должна научиться сама справляться с такими ситуациями. Но, черт побери, как же мне страшно!

Ноги дрожат, ладошки потеют, а сердце бьётся с неимоверной силой. Лицо наверняка все побледнело, из-за чего одноклассницы издевательски хихикают, посматривая на меня, и тем самым заставляют сконфуженно зажаться.

Девочки заводят меня на задний двор школы, где, на удивление, нет ни единой души. Они грубо толкают меня на твердый асфальт, из-за чего я болезненно морщусь. Оглядываюсь вокруг, вспомнив, что школа-то элитная, поэтому повсюду обязательно должны быть камеры. Но с разочарованием отмечаю, что это место скрыто ото всех камер видеонаблюдения. Видимо, я не первая, кого они сюда так приводили.

— Что вам от меня надо? — стараясь сдержать слезы и сохранить достоинство, спрашиваю я.

— А то ты не знаешь, стерва, — ядовито выплевывает зачинщица всей этой заварушки.

— Я не понимаю, — отчаянно верчу головой. — Я ведь только пришла в эту школу и всех вас вижу впервые! Что я не так сделала?

В груди росло острое чувство несправедливости, сильно сдавливая лёгкие, из-за чего становилось труднее дышать.

Делаю рваные вдохи, стараясь успокоиться и перестать так паниковать, но ничего не получается. Пульс лишь учащается, а голова начинает сильно болеть, словно ее сдавливают в тисках. Такими темпами у меня кровь из носа скоро пойдет!

— Какая же ты лгунья! — больно хватает меня за волосы, заставляя вскрикнуть и пролить предательские слезы.

Оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти хоть кого-нибудь, кого могу позвать на помощь. Но натыкаюсь только на злобных подружек мучительницы, которые глумливо смеются и снимают все на камеру. Опускаю взгляд и стараюсь прикрыть лицо волосами. Совсем не хочется стать известной на всю школу благодаря столь унизительному видео!

— Запомни раз и навсегда — Кирилл Черный — мой парень! Поняла, тварь? — ещё сильнее тянет за волосы, из-за чего я кричу и вцепляюсь в ее тонкое запястье. — Не смей приближаться к нему!

Грубо отталкивает меня назад, из-за чего я облегчённо выдыхаю и потираю ноющее место на голове, поправляя растрепавшиеся волосы.

— Я... — нервно сглатываю, дрожа всем телом. — не знаю, кто это. Впервые слышу это имя.

Эта ревнивица не должна узнать, что теперь я его сводная сестра и живу вместе с ним. Иначе она точно убьет меня в один день. Хотя Черный презирает меня, даже не скрывая этого. Поэтому ей бояться нечего. Да и в принципе она такая красавица, а я блеклая и серая. По сравнению с ней, грязь под ногтями. Будь я ею, ни за что бы не парилась насчёт этого. Ведь Кирилл ни за что не променяет ее на меня.

После моих слов в ее глазах заискрил какой-то животный блеск, а губы исказились в кровожадном оскале. В следующий же миг эта дьяволица крепко вцепилась в мою шею, впиваясь острыми ногтями в тонкую кожу. Испуганно вздрогнула и открыла рот, словно рыба, пытаясь схватить воздух.

Перепуганная не на шутку, стараюсь высвободиться из этого грубого захвата, от которого обязательно останутся следы. Короткими ноготками царапаю ее хрупкое, но такое сильное, запястье. Однако в следующий миг мои попытки пресекаются. Одна из одноклассниц, стоящая в сторонке, подходит и заламывает мои руки за спину, при этом мерзко похихикивая.

— Не думай, что сможешь обмануть меня, стерва, — цедит девушка Кирилла, сжимая руку на моем горле все сильнее. — Если бы не знала моего парня, то не стала бы с ним так страстно целоваться прямо у меня на глазах!

Услышав это, все моментально проясняется. Она та самая девушка, от которой хотел избавиться Черный. И теперь отдуваться приходится мне.

— Я все объясню, — с трудом хриплю. — Только отпусти, пожалуйста.

Она кривит свои полные, накрашенные губы в презрительной ухмылке и всё-таки отпускает, показательно протирая руку взятой из сумки влажной салфеткой. Жадно хватаю ртом воздух, чувствуя, как перед глазами все кружится, пляшут сотни тысяч ярких искр. Делаю несколько глубоких вдохов, чуть-чуть приводя себя в чувство.

— Ну и? — нетерпеливо восклицает ревнивица. — Объяснять ты собираешься или нет?

— Кирилл, — нервно сглатываю, боязливо опустив взгляд. — тогда сделал это, чтобы вызвать у тебя ревность. Хотел немного позлить тебя, а я оказалась случайной незнакомой. Как только ты вышла из комнаты, он тут же меня отпустил, даже брезгливо вытер губы, — придумываю на ходу недалекую от правды историю. — а потом сразу же меня прогнал и сказал, чтобы я обо всем забыла, вот я и соврала в первый раз.

10 глава

Черный

Делаю большой глоток холодного кваса, уставившись в окно и глубоко задумавшись.

В голове была одна лишь Ангелина, и это жутко бесило!

Ещё никто и никогда не занимал мои мысли на такой долгий срок. Эта девчонка настоящая дьяволица. Скрывает свою истинную сущность за миленьким личиком.

Сегодня утром, когда увидел ее в идиотской школьной форме, которую я терпеть не мог, залип. И с трудом состроил насмешливое выражение лица.

Ведь этот дурацкий костюм ей идеально подходит. Подчеркивает ее хрупкую фигурку и делает ее ещё более беззащитной и невинной.

Но я не стану вестись на этот поддельный образ.

Для меня она — зло, которое я должен вытурить из своего дома.

— По мне так новенькая на троечку, — донёсся голос Володи, одного из моих одноклассников. — Ни груди, ни попы. Только личико милое.

С силой сжал огромную кружку с напитком, грозясь ее вот-вот раздавить.

Решив отметить день знаний, будь он проклят, мы с парнями собрались в одном ресторанчике. Я не особо вникал в их рассуждения, застряв в своих мыслях. Однако то, что они обсуждают сейчас, мне совсем не нравится.

И я понятия не имею, почему меня так это задевает. Выводит из себя. Приводит в ярость.

— Володь, да ты зажрался просто, — смеётся Серый. — Мне кажется, что малышка само очарование. Симпатичная, худенькая, невысокая с забавными кучеряшками. Ну само воплощение невинности и изящности. Такие в постели самый сок! Так что я приударю за этой очаровашкой.

Парни дружно смеются, по-мужски похлопывая Серого по плечу. Только я не смеюсь. А злюсь ещё больше.

Опрокидываю остатки кваса в себя, громко стукая кружкой по столу, тем самым привлекая внимание.

— Ты чего, Черный? — нервно сглатывает Серёга, заметив, что мой яростный взгляд направлен именно на него. — Не понравилось что-то?

— Твоя рожа не понравилась, — холодно произношу, из-за чего он испуганно передёргивает плечами. — Вот думаю, поправить ее что ли?

— Черный, я что-то не так сделал? — испуганно бормочет одноклассник.

— Сделал. За словами своими не следишь, — грубо встаю из-за стола и хватаю того за воротник. — Ни за какой новенькой ты ухаживать не будешь. Понятно тебе? — цежу прямо в его бледную морду.

— Я все понял, Черный! К ней даже и на метр не приближусь!

— Вот и молодец, — усмехаюсь и отпускаю его воротник, усаживаясь на свое место. — Это всех касается, парни. Увижу рядом с новенькой — будете землю жрать. Усекли?

— Усекли, — нестройным хором ответили они.

— Вот и замечательно.

Прошу официанта повторить квас и утыкаюсь в телефон, не обращая внимания на внезапно стихших парней.

— Черный, а, Черный, — ехидно тянет мой друг, лукаво поглядывая. — А ты случайно сам не забил себе новенькую, м?

Устремляю яростный взор на этого идиота, но тот не вздрагивает и продолжает мерзко улыбается.

— Бурый, ты дебил? — задаю риторический вопрос. — Ты, блин, видел её?

— Ну видел.

— А теперь посмотри на меня, — хмыкаю, выразительно оглядев себя с ног до головы. — Да я раздавлю эту малышку.

— Тогда в чем причина этого резкого выпада? Ты даже Милку никогда не ревновал, а тут какая-то новенькая девочка, которую ты впервые видишь.

— Какая к черту ревность, идиот? — цежу, сжимая кулаки и сдерживаясь от желания проехаться по его смазливой мордашке. — Просто жалко эту малявку. И все.

— Черный, ты и жалость — вещи несовместимые, а вот ты и ревность...

— Закройся, — предусмотрительно на него смотрю. — иначе всеку.

Колян смеётся и по-дружески хлопает меня по плечу, но ничего больше сказать не осмеливается.

А я так и продолжаю попивать очередную кружку кваса, думая об этой мелкой занозе, которая въелась под кожу намертво.

Но чего бы мне это ни стоило, я вытащу оттуда эту мелкую мразь.

***

Домой возвращаюсь поздно вечером. Поднимаюсь в свою комнату и устало валюсь на кровать.

Из головы не выходит тот злосчастный разговор.

И действительно, почему я так остро и агрессивно отреагировал на слова Серого? Он же, будучи заядлым бабником, всегда трындит только о девчонках, о том, как провел с ними время. Поэтому я и недолюбливаю его. Всё-таки мы уже не в восьмом классе, чтобы вести себя подобным образом.

Однако моя реакция и впрямь была чересчур резкой. Бурый верно подметил, что так я реагирую впервые. Когда другие парни при мне обсуждали внешность и фигуру Милы, меня это ни капельки не волновало. Было абсолютно все равно.

Но стоило им упомянуть Гелю, как я буквально закипел от ярости. И ведь они не сказали ничего такого мерзкого.

Тяжело вздыхаю и, чтобы избавиться от этих навязчивых мыслей, выхожу на балкон. Хочется побыть в тишине и подышать свежим воздухом.

Но эта мелкая зараза даже здесь не даёт мне покоя.

11 глава

Белая

Рассматриваю полученные увечья на шее и тяжело вздыхаю. Ну и как мне теперь их скрыть? Они ведь и ноют жутко!

Открываю купленную сегодня мазь от всяких ран, царапин, ушибов и ожогов. Осторожно наношу на шею, чувствуя приятную прохладу.

Жду, пока мазь немного впитается и надеваю водолазку с высоким горлом. Сейчас мне предстоит тяжёлый разговор с мамой, так что скрыть эти ранки стоит. Не хочется рассказывать ей о том, что в первый же день я уже успела попасть в неприятности.

Выхожу из ванной и иду в гостиную, где меня должна ждать мама. Она сидит на мягком диване, нетерпеливо постукивая длинными, алыми ноготками по деревянной столешнице.

— Ангелина, как долго тебя можно ждать? — раздражённо вздыхает она. — Говори о чем хотела и побыстрее — время уже позднее.

Присаживаюсь рядом с ней, жутко нервничая. От волнения тереблю рукава теплой водолазки, стараясь успокоиться.

— Мама, — собравшись с духом, начинаю я. — ты действительно хочешь жить здесь?

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе действительно хочется сидеть на шее у взрослого, неприятного мужчины и терпеть выходки его избалованного сыночка?

В следующий миг я получаю крепкую оплеуху, отчего в глазах появляются сотни ярких искр. В горле образуется тугой ком, который я никакими усилиями не могу проглотить.

Меня снова ударили. Только теперь это удар от близкого мне человека.

Да, я ни раз получала от мамы за свое "плохое" поведение. Но сегодня, когда меня морально унизили и причинили дикую боль, это вдвойне неприятно.

Ведь хочется, чтобы был хоть кто-нибудь, кто помог бы мне. Просто-напросто поддержал и крепко обнял.

Но рядом нет никого, кто сделал бы это. И от этого очень тяжело.

Взявшись за пульсирующую щеку, робко смотрю на маму, которая крайне разъяренна.

— Что за ерунду ты несёшь, Ангелина? — цедит она. — Давно не получала?

— Но, — всхлипываю под дьявольским давлением. — я действительно тебя не понимаю. Что ты нашла в этом мужчине? Как ты можешь так спокойно реагировать на то, что устраивает сын твоего мужа? Неужели ты так сильно полюбила Олега Дмитриевича, что это напрочь ослепило тебя? — отчаянно шепчу, не в силах поднять взгляд.

— Полюбила? — хмыкает мама, грубо хватая меня за подбородок и заставляя посмотреть прямо в ее глаза. — Пора уже подрасти, Лина, и понять, что никакой любви не существует.

— Что ты такое говоришь? — удивлённо приподнимаю брови. — Как это не существует?

— Вот так, глупая дурочка, — снисходительно смотрит на меня. — Думаешь я действительно полюбила этого холодного, зажравшегося богатея? Да щаз!

— Но как же так? Почему тогда вы поженились?

— Потому что он устраивает меня материально, а я его внешне, — самодовольно улыбается, с превосходством осматривая себя. — Мы идеально подходим друг другу и поэтому решили пожениться. Он выполняет мои прихоти, а я его.

Не верю в то, что слышу. Не могу понять, как моя мама пошла на это. Она ведь буквально продалась ему! Как же так можно?!

Я искренне думала, что они полюбили друг друга, поэтому готова была стерпеть все издёвки ради счастья матери. Но оказывается никакой любви и нет.

— Мама, но ты ведь поступаешь, как...

— Как продажная женщина? — резко перебивает меня. — Даже если и так, то что с того? Зато я живу в роскоши, а не в старой, разваливающейся хрущевке! Я могу позволить себе все, что хочу впервые в этой чертовой жизни! И знаешь, что? Я безумно счастлива и ни за что не откажусь от этого. Поэтому перестань выносить мне мозг, — обжигает меня холодным, пробирающим до костей, взглядом. — И привыкай к новой жизни. Пока тебе не исполнится восемнадцать, этот дом ты не покинешь.

Встаёт с дивана и уходит из гостиной, оставляя меня одну в полнейшей растерянности.

Устало вздыхаю, сдерживая подкатывающие к глазам слезы.

Поднимаюсь в свою комнату и переодеваюсь в пижаму. Ложусь в кровать, укрываясь толстым одеялом и пытаюсь заснуть. Но сон никак не идёт.

В итоге, решаю подышать свежим воздухом. Иду на личный балкон и забираюсь на плетёное кресло, обняв ноги и облокотившись подбородком на острые коленки.

Моя мать не любит Олега Дмитриевича, а тот не любит ее. Но они решили пожениться и съехаться, совсем не заботясь о чувствах своих детей. Им наплевать на то, что и мне и Кириллу тяжело так жить.

Неожиданно слышу, как пиликнул мой телефон, захваченный с собой. Беру и вижу сообщение от друга.

— Привет, Гелька! Ну что, как первый день?

Мягко улыбаюсь, вспомнив о том, что у меня всё ещё есть человек, которому на меня не наплевать. Тот, кто поддержит в трудный момент и ни за что не оставит.

— Привет, Вань! Отлично, у тебя как?

Не хочу говорить Самойлову о том, что все хуже некуда. Зачем мне его расстраивать и грузить своими проблемами? И так всю жизнь за меня горой стоял. Пора научиться справляться со всеми трудностями самостоятельно.

12 глава

Белая

— Что ты творишь? — в панике спрашиваю я, поднимаясь с кровати. — Кто тебе давал право вламываться в мою комнату?!

— Твою комнату? — насмешливо приподнимает бровь, приближаясь ко мне. — Малявка, мне напомнить, что тут нет ничего твоего?

Вплотную прижимается ко мне, резко ухватив большой ладонью за подбородок. Вертит моей головой, получше рассматривая мои царапины.

Пытаюсь вырваться, но это бесполезно. Все равно, что стенку двигать!

— Так и не расскажешь, чьих рук это дело?

— Тебе-то до этого что? — огрызаюсь я, оставляя всякие попытки выбраться из этих железных тисков. — Добить хочешь?

— Мечтаю прям, — язвительно отвечает Черный, наконец отпустив меня. — Просто жаль тебя, такую убогую и беспомощную. Помочь хотел.

Каждое его слово бьёт по больному. Унижает меня. Морально растаптывает.

И до безумия злит.

Но ответить хоть как-нибудь я не в состоянии. Ведь Черный до жути меня пугает своей мощной и давящей аурой.

Каждое его движение выглядит так, словно он хищный зверь, который готовится наброситься на свою добычу.

— Лучше помоги себе, — отвожу глаза, в которых уже успели скопиться предательские слезы. — Оставь меня, пожалуйста, в покое. Я безумно устала, — на последнем слове мой голос дрогнул, а по щекам полились тоненькие ручейки слез.

— Ладно, плакса, — хмыкает и направляется к выходу из комнаты. — Только не забывай, что у тебя осталось всего лишь шесть дней.

Выходит из комнаты, оставляя меня в полнейшем одиночестве.

Ложусь на кровать и скручиваюсь в калачик, с головой накрывшись одеялом.

Черт возьми, ну когда моя жизнь завернула не в те дебри?

***

Останавливаюсь перед входом в новую школу и тяжело вздыхаю. Сегодня начнется самый настоящий ад.

Захожу внутрь школы и переодеваюсь. Сдаю вещи в гардероб и направляюсь к кабинету, в котором сейчас должен быть первый урок — английский язык.

Нужную аудиторию нахожу быстро. Та оказывается ещё закрытой, поэтому тихонько становлюсь в сторонке и с любопытством осматриваю свой новый класс.

Кирилла, к счастью, нигде не нахожу. Сегодня утром я тоже его не видела.

— Привет! — внезапно слышу девичий голос и замечаю перед собой двух модных, красивых и стройных девушек. — Ты ведь новенькая?

— Да, — робко киваю, слегка покраснев. — Меня Ангелина зовут.

— Какое старинное имя! Давно таких не слышала! — восклицает одна из одноклассниц. — Я Мелисса, а это Стефания.

— Приятно познакомиться.

— Взаимно, — ярко улыбается Стефания. — А кем работают твои родители?

Чувствую себя неловко, когда слышу это вопрос. Ведь девчонки наверняка ждут, что я расскажу о том, какие у меня богатые и знаменитые родители.

А на самом деле, у меня только мама, которая и шестидесяти тысяч не зарабатывает. Ну и отец, заядлый алкоголик, бросивший меня ещё в раннем детстве.

— Мама фармацевт, — ни капельки не смущаясь, говорю правду. — А папы у меня нет.

— То есть, как это фармацевт? — вопросительно приподнимает бровь Мелисса. — У нее своя сеть аптек или что?

— Нет. Она обычный фармацевт.

— Обычный фармацевт?! — в унисон восклицают девчонки. — Ну и жуть!

— Хотя, стоило об этом догадаться, учитывая отсутствие у тебя украшений и наличие старого, стремного рюкзака, — брезгливо сморщилась Стефа.

Раздражённо закатила глаза, не обращая внимания на то, как они принижают меня. В этой школе я ещё много раз столкнуть с подобным и поэтому должна с самого начала игнорировать такие издевательства. Ведь тогда от меня быстро отстанут.

— Но как ты сюда попала? Месяц обучения в этой школе равен годовой зарплате твоей матери!

— А это уже не ваше дело, — огрызаюсь, не имея никакого желания продолжать с ними диалог. — Все расспросили? Если да, то отстаньте от меня, пожалуйста.

— Пойдем, Стеффи, — фыркает Лисса. — Не хватало нам ещё с убогими возиться.

И они, взявшись под ручку, ушли, вертя задницами и громко цокая каблуками.

Разочарованно вздохнула, расстроенная тем, что одноклассницы оказались вовсе не такими милыми, как на первый взгляд. А ведь я так хотела с кем-то подружиться или поладить! Но, видимо, здесь все дружеские отношения завязаны на деньгах и связях.

Мои внутренние размышления прерывает учительница. Она открывает кабинет и впускает нас внутрь.

Сажусь за самую последнюю парту и снова углубляюсь в свои мысли.

Спустя пару минут звенит звонок и классная руководительница объявляет о начале урока.

Осматриваю весь класс, отмечая, что единственного знакомого лица нет.

Кирилл Черный так и не появился.

Несколько дней спустя

Устало присаживаюсь на кровать, потирая ноющую переносицу.