Моя бесконечность.

Глава 1.

- Евдокия, детка, твой телефон звонит. Боюсь брать в руки сей агрегат, еще разобью ненароком!-
В открытом окне появилась бабушка, призывно махая мне руками. Уж сколько я пыталась ее научить, как обращаться с сотовым, но все без толку. Бабуля боится его, как огня.
- Иду! Не волнуйся! - прокричала я, вставая с колен, обтерла руки об старые джинсы и поспешила в наше скромное жилье.
Жили мы втроем. Я, моя бабушка — Марфа Никитишня и мама — Серафима Сергеевна. Мама работает в школе учителем начальных классов. Иногда мне кажется, что маме на меня начихать. Она всегда, холодна со мной и очень и очень строга, а вот бабушка... Бабушка для меня, как лучик солнышка в осенний промозглый день, всегда согреет своим теплом, поймет, приласкает. Мы с ней родственные души.
Забежав в дом, я сразу прошла в свою маленькую комнатку. Тут царил хаос ( по мнению моей мамы) ну или творческий беспорядок. С раннего детства я любила рисовать, вот и вчера за альбомом просидела до двенадцати ночи. Как уснула, не помню. Телефон продолжал надрываться, я начала разгребать бумаги на столе, в поисках своего старенького " Нокия".
- Да, где же ты? - бурчу себе под нос.
Под очередной кипой листов моя рука натыкается на вибрирующий телефон. Хватаю его, смотрю на дисплей, на котором, светиться. " Ксюша — юбочка из плюша."Отвечаю на звонок.
- Да. -
- Ну наконец-то я до тебя дозвонилась. У меня отличные новости. - весело щебечет подруга.
С Ксюшей мы дружим с детского сада, она мне как родная сестра. Живет она через два дома от меня. После школы решили поступать в художественный институт. Ксю на дизайнера одежды, а я... Я до последнего не знала, кем хочу быть. Поэтому просто сдала свои работы, на иллюстратора. Вообще, Ксюша в отличие от меня молодец, она подала документы еще и в другие институты: на экономиста и ветврача. Сказав " что это запасные варианты, мало ли, вдруг в художку не получится поступить". Я же просто не вижу себя в других профессиях, поэтому последние несколько дней не нахожу себе места, теряясь в догадках, поступила или же нет.
- Ксю, ну, говори... Мы поступили? - выдыхаю, сердце замирает в ожидании ответа.
- Да! Поступили!!! - радостно кричит подруга. - Так, что собирай вещи, будем заселяться в квартиру, правда будем жить под присмотром маминой подруги. - Ксенька продолжает еще что - то тараторить, но я не понимаю, что именно она говорит. В моей голове крутиться лишь одна-единственная мысль. Ура, я поступила. ПОСТУПИЛА.
По вечерам, перед сном, лежа в своей кровати, я часто мечтаю, что когда-нибудь открою свою выставку картин. Как- то я рассказала о своей мечте маме, она сильно отчитала меня. " За глупые, неперспективные мечты" Почему- то художники в ее понимании все наркоманы и алкоголики, которые еле сводят концы с концами и заканчивают свои жизни на улице под мостом, или в подворотне.
Бабушка же меня поддержала, сказав: "Что в жизни нет ничего хуже, чем заниматься не любимым делом. Ведь никто не заставляет птицу плавать, а рыбу летать и вить гнезда. У каждого свое призвание".
В тот вечер, мама и бабушка сильно повздорили. Мама хлопнула дверью и ушла, ночевать к подруге.
- Не расстраивайся внуча. Фима всегда была вспыльчивой и никогда не умела слышать. Слушать да, но не более.
- Мне кажется, что она меня не любит. Ведь если любишь, то ты стараешься понять человека.... -
- После смерти твоего отца она изменилась, и не в лучшую сторону. Ее душа покрылась коркой льда. Пойдем попьем чай с плюшками. - бабушка нежно обнимает и ведет меня на кухню. Наливает горячий, ароматный чай, ставит на стол тарелку с плюшками, которые испекла.
Мы сидим, пьем чай, болтаем обо всем на свете. В такие моменты я самая, счастливая, мой маленький мир сияет всеми красками жизни.
- Алло! Ия, ты меня слышишь? -
Голос подруги, прерывает мои воспоминания.
- Да, слышу. Завтра утром буду в городе. Ты меня встретишь?
- Конечно. Завтра мой папа должен поехать в город. Заодно и тебя прихватит. Ой, ладно, я побежала. А то тетя Настя, скоро должна с работы вернуться, а я еще не гуляла с Фунтиком. Давай, пока. - подруга скидывает звонок.
Я прижимаю телефон к груди и начинаю кружиться. Внутри меня переполняет восторг, кажется за спиной выросли крылья, еще немного и я взлечу.
- Не уж то поступила? - раздаётся сухой, презрительный голос мамы.
В ту же секунду, мне кажется, что крылья за моей спиной вырывают на живую. Замираю на месте, смотрю на родительницу из-под опущенных ресниц.
- Д, да. Разве это плохо?- спрашиваю заикаясь.
- Это глупо. Тратить свою жизнь на мазню. - мама недовольно поджимает губы.
- Глупо жить не своей жизнью, а ту, к которой тебя принуждают. - бабушка, как всегда, встает на мою защиту.
- От алкоголизма будете вы ее лечить. Все с меня хватит, сегодня же переезжаю к подруге. Я свой долг выполнила. За вашим сыном ухаживала до последка, дочь вырастила. - мама разворачивается и вылетает из дома, громко хлопнув дверью.
- Ох, Фима. - бабушка осуждающе качает головой.
А я стою и не могу поверить в то, что услышала. Так значит, я и папа для мамы просто ... Долг? Который она выполняла... Не более того? Каждое слово болью отдаётся в душе, оставляя глубокие кровоточащие раны.
- Внуча, не слушай ее. Она это не со зла... - бабуля обнимает меня, украдкой смахивая слезы.
- Слушай свое сердце. Иди к своей мечте, как бы сложно ни было. А я чем смогу, тем помогу и помни, у тебя есть дом, где ты всегда найдешь поддержку. - теплые и такие родные руки гладят меня по голове. - Не держи зла на людей, нужно уметь прощать, это нужно не тем, кто тебя обидел, а прежде всего самой тебе. Обида и злость, сжирает душу изнутри, отравляя ее, отнимая жизненные силы. А тебе они нужны, чтобы творить. И не забывай, что ты.
- Не такая, как все. - шмыгаю я носом, крепче обнимая бабушку.
- Что ты вчера рисовала? И в каком альбоме пойдем, покажешь мне. - бабушка тянет меня в мою комнату. Усаживает за стол, сама садиться на край кровати.
- Да, ничего такого. - достаю из нижнего ящика, " особый" альбом. В этом альбоме я рисую редко, но, как говорится, метко. Все, что в нем нарисовано, сбывается. Бабушка говорит, что это дар, видеть будущее, а мне... Даже не знаю, все это странно, не могу принять эту свою способность. Протягиваю бабуле альбом, она открывает его и начинает внимательно рассматривать последний рисунок.
- Ну... Это же Ксюша? Так... Интересно...- бормочет ба.
- Да, Ксюша.- киваю я, встаю со стула и сажусь рядом. Мы молча, рассматривая рисунок, на котором изображена, моя подружка в белом подвенечном платье, с красивой прической и букетом белых роз. Рядом с ней стоит высокий, красивый черноволосый парень. Он нежно обнимает Ксюшу за талию, смотря на нее с любовью. Жених с невестой стоят во дворе большого, красивого дома.
- А жених, ничего так... Красивый. Значить Ксюше повезет. Хорошая она девочка. Добрая. - Бабушка проводит ладошкой по рисунку, прикрывает глаза, хмуриться. Она тоже, не совсем такая, как все, если можно так сказать. Ба, может считывать информацию с предметов и фото. Многие приезжают к ней за помощью. Чаще всего просят найти пропавших. И бабушка помогает. С ее помощью находят людей, потерянный скот и предметы. В детстве я представляла, что ба это волшебница, и даже просила вытащить из шляпы кролика, в ответ бабуля шутя говорила: " Что это очень сложный фокус, и она не знает нужного заклинания".
- Будут у них трудности, но они со всем справятся. Парень хороший, но ... он стоит как бы на перепутье. Ксю поможет ему.
- Да, Ксюша она такая... Всегда и всем старается помочь. - вздыхаю.
- Так, чего ты нос повесила? А ну, давай-ка сумку будем собирать. - бабушка нежно треплет меня за щеку. - Выше голову! В будущем ты... - ба осекается и смотрит на меня странным, чуть отстраненным взглядом, смотря, как бы сквозь меня.
- Бабуль, что? Что ждет меня в будущем? - подскакиваю с места и начинаю нервно расхаживать по комнате.
- Хорошо. Все у тебя будет хорошо. Ой, у меня же тесто убежала, пойду тебе пирожков, в дорогу настряпаю.
Вот так всегда, когда бабушка, что-то чувствует про меня, она просто уходит от разговора. Как- то я пыталась разговорить ее, но моя старушка всегда молчит, как партизан. Тяжело вздохнув, достаю из старенького шкафа спортивную сумку, складываю туда свои вещи. Джинсы, две толстовки, юбка и белая рубашка. Две пары кроссовок, одни белые на выход, другие черные на каждый день. Вот и все. Остальное придётся покупать.

Глава 2.

Усевшись на свое место, за столом, по привычке подгибаю одну ногу под себя. Кладу альбом на белую скатёрку, провожу подушечками пальцев по обложке, на которой нарисована рыжая лиса, пытаюсь сосредоточиться. Я не всегда могу управлять своим даром. Не знаю, от чего это зависит, от моего душевного состояния или же от расположения звезд на небе. Смотрю на бабулю, она стоит посреди кухни, прикрыв глаза, качается из стороны в сторону, лицо расслабленно, в руке синий платок в мелкий разноцветный цветочек. Мужчины сидят, на лавочке возле печки. Молчат. Игорь Иванович смотрит на ба с надеждой, а вот в глазах участкового читается недоверие. Я знаю, в способности моей старушки сложно поверить. Даже некоторые односельчане крутят пальцем у виска, когда видят бабушку в магазине. " Мол, у старухи крыша поехала". Кто- то шарахается, как будто она заразна, но есть и те, кто верит. Это, как правило, люди, которым бабуля помогла. Денег за свои услуги бабушка не берёт, обычно люди " оплачивают" кто чем может. Овощи со своего огорода, молоко, мясо, мед, мука. Один мужичок с соседней деревни, прошлой осенью, пригнал целую машину дров. Это была плата, за то, что бабуля помогла найти его коров, которые потерялись.
- Не понимаю. Странно, это как-то все.
Поток моих воспоминаний прерывает чуть хриплый голос ба. Она мотает головой, как бы приходя в себя.
- Что? Никитишня, говори как есть. Неизвестность ... - Отец Даши покачал головой, и весь как-то сдулся, вмиг постарев на несколько лет.
- Так, я и думал. Придётся вызывать группу поисковиков из города. Говорил же я, нужно, сразу было. Нет, вы же настояли на том, что бы идти за помощью, к...- раздражённо проговорил Фёдор Андреевич.
- К полоумной старухе? - за него закончила моя старушка.
- Вы неправильно меня поняли. - замялся участковый.
- Ты, так подумал. Я знаю. Так вот, слушайте меня. Даша пропала позавчера вечером. Отец послал ее загонять гусей, которые паслись у котлована. Я права?
Беляев утвердительно закивал головой.
- Была одета. В чёрную ветровку, спортивные штаны, на ногах галоши. Я права? - ба смотрит на Игоря Ивановича внимательно, кажется, что она его читает, как открытую книгу.
- Да. Все верно. - опять кивает отец Даши.
- Ой! Да ладно! Не верю я в чудеса. - подскакивает на ноги Федор Андреевич.
- Это не чудеса. А дар, который достался мне от моей матери. Знаешь, Андреевич, ты ведь и пошел ко мне, только потому, что надеялся, что Дашка сама найдётся. Я права?
Милиционер покраснел, толи от стыда, тли от гнева и выпалил.
- Пойду покурю.-
Выскочил из дома, как черт и табакерки. Я прикрыла рот ладошкой, чтобы спрятать улыбку. Моя старушка умела ставить людей на место.
- Ия, постарайся сосредоточиться. - просит бабуля, несмотря на меня.
- Мертва да? - испуганно выдыхает Игорь Иванович, его руки трясутся, он становится белый, как простыня. - Как же мне это сказать Ирине? - одними губами шепчет он.
- Типун тебе на язык. А, ну, возьми себя в руки! - прикрикивает на него бабуля.
Подходит к полке, со своими снадобьями. Гремит горшочками, берет один из них, самый маленький, протягивает его отцу Даши.
- На, выпей. -
Игорь Иванович берет горшочек и залпом выпивает его содержимое. Жмуриться, сглатывает, выдыхает. И практически сразу его щеки становятся розовыми, он смотрит на меня отстранённым взглядом.
- Иваныч, иди в зал и приляг на диван, поспи. Тебе нужен отдых. - лаского говорит ба, приоткрывая дверь, ведущую в соседнюю с кухней комнату.
Отец Даши послушно встаёт на ноги и уходит в зал.
- Ба, что ты ему дала? - спрашиваю . Меня всегда немного пугали все эти горшочки с зельями. А что, если вот так, дашь человеку, а у него аллергия? Или сердце ?
- Успокоительное. Ты видела, в каком он состоянии? С него помощник никакой, только мешаться будет. А нашего доблестного участкового мы отправим в участок. Пусть там своими делами занимается.
Бабуля снимает с крючка пучок травы, поджигает его, тут же сдувает пламя. По кухне поплыл сладковатый дым. Ба, подходит к двери, размахивает дымящим пучком, что-то неразборчиво шепча.
Смотрю на нее, не веря своим глазам. До сегодняшнего дня я была уверена, что ба умеет только искать пропавших людей и животных... Ан нет, моя старушка ещё и ведьма, ну или колдунья.
- Не смотри на меня так. Ты же знала, что я разбираюсь в травах.
- Знала. Но одно дело, лечить кашель народными средствами и совсем другое... Управлять людьми.
- Ну так одно другому не мешает. Да и это все благодаря травам. Ия, постарайся сосредоточиться, то, что я почувствовала... Не могу понять. От платка веет прохладой земли, но девочка жива. А еще я увидела темноту и сережку с синим камнем.
- Странно, обычно ты четко можешь определить, где находится человек. Сейчас попробую.
Прикрываю глаза, делаю два глубоких вдоха. Окружающий мир меркнет. Есть только я, альбом и карандаш.

В нос ударяет тошнотворный запах перегнивших овощей и сырости. Кожа покрывается мелкими мурашками, мне становится холодно, очень холодно. Страх сжимает в своих объятьях, отнимая последние силы и надежду на спасение. Я отчетливо ощущаю - мои ноги по щиколотку в воде. Ледяные пальцы сжимают карандашь, и я начинаю рисовать, вот только как-то все странно получается. Я как бы вижу, то место, где я нахожусь, и одновременно нет, все размыто, как будто смотриш через толщу воды. Дыхание сбивается, слезы отчайня душат, паника накатывает и накрывает меня лавиной безысходности. Хочется свернуться в комочек и исчезнуть. Чтобы ничего не чувствовать... Задыхаюсь, хватаю ртом воздух, как рыба, выброшенная на сушу.
- Евдокия! - беспокойный голос бабули, выдергивает меня из транса.
Моргаю, непонимающе смотрю на свою старушку, меня всю трясет. Зубы стучат, руки дрожат так, что карандаш со стуком падает на пол и катиться куда-то под стол.
- Что это было? - спрашиваю ба.
- Кажется, ты становишься все сильнее. Теперь ты не только видишь, но и чувствуешь, то, что чувствует, тот, кого мы ищем. Это замечательно, вот только нужно научиться ставить защиту, а то мало ли... Всякое бывает.
Бабуля быстро наливает мне стакан крепкого, сладкого чая.
- Держи, должно помочь прийти в себя.
Благодарно киваю, беру стакан, делаю осторожный глоток. Тепло тут же разноситься по всему моему организму, возвращая меня к жизни. Ощущения были такие, как будто я побывала в загробном мире.
- Давай посмотрим, что ты там нарисовала.
Старушка садится рядом, внимательно рассматривая мой рисунок. Зябко передернув плечами, присоединяюсь к ней. На помятом листе изображен то ли погреб, то ли яма. Бочка, сгнившие овощи, на полу жижа. На бочке виднеется нечеткий силуэт, свернувшийся в комочек.
- Так с. Я, кажется, знаю, где это. Звони двум из ларца. - старушка прикусывает губу, продолжая всматриваться в рисунок.
Беру мобильник и набираю номер Артема Ларцова.

Глава 3.

"В каждом сердце есть живая рана,
В каждом сердце не оплачен плач,
Вышел на эстраду ресторана,
Нищий и оборванный скрипач..."
Просыпаюсь от мужского ужасного пения. Николай Иванович очень любит петь и делает это от чистого сердца, вот только слуха у него нет от слова совсем. Морщусь, притворяюсь, что все еще сплю. Машина подпрыгивает на кочке, и я ударяюсь лбом об прохладное стекло.
- Евдокия, ты бы была поосторожней. Все же тебе предстоит учиться. - улыбается отец Ксю, внимательно смотря на дорогу.
Открываю глаза, смотрю в окно. Мы едем по городу, дождь льет как из ведра. Сон сморил меня, как только я села в машину к Николаю Ивановичу. Ба, конечно же, меня проводила, дала с собой в дорогу целую корзинку пирожков, как будто мне не два часа ехать, а целую неделю.
- Лобная кость, одна из самых крепких в организме человека. - тру лоб ладошкой.
Отец Ксю ничего не отвечает, лишь что-то неразборчиво хмыкает себе под нос. Останавливаемся на светофоре, возле нас тормозит новенькая Ауди. Окно открывается, на Николая Ивановича смотрит презрительно брезгливым взглядом молодой человек. Короткая модная стрижка, на шее тату в виде змея, в ухе серьга.
- Папаша, твою колымагу давно нужно отправить в утиль. Я бегаю быстрее.
Слышится веселое женское хихиканье. Рядом с парнем, на пассажирском сиденье - красивая девушка, с длинными светлыми волосами, нарощенными ресницами, ярким макияжем.
- Тебя не спросил, молокосос. - цедит сквозь зубы Николай Иванович.
У меня внутри все просто клокочет, от возмущения. Вот им какое дело? Мы их не трогаем. Зачем лезть.
Парень расплывается в самодовольной улыбке, окно плавно закрывается. Ауди призывно рычит мотором и, не дожидаясь зеленого сигнала светофора, уноситься вперед. На наше лобовое стекло обрушивается фонтан грязной воды. Отец подруги ругается трехэтажным матом, шумно выдыхает, осторожно жмет на газ, поворачивает руль, и мы трогаемся с места. Съезжаем с главной магистрали в тихий спальный район, застроенный пятиэтажками.
- Вот же ш гавнюки мелкие. Мажоры хреновы.
- Николай Иванович, хотите пирожков? - пытаюсь успокоить я мужчину.
- Я бы с радостью, но времени в обрез. Сейчас тебя довезу, да к деду в больницу заеду.
Мы останавливаемся у подъезда пятиэтажного дома. Под козырьком стоит Ксюшка, она весело машет рукой.
- Ия! Ну наконец-то!!! - подруга подбегает к машине.
- Ксенья!Ты почему одета не по погоде? Даже зонт не взяла! - недовольно хмурится Николай Иванович. - Так, девочки, давайте по-быстрому!
Отец Ксю выходит из машины, выгружает содержимое багажника. Ксюшка, видя, что отец явно не в духе, помогает ему. Бросает на меня быстрый взгляд, я одними губами шепчу. " Поговорим потом" Подруга кивает.
Выбираюсь из салона, беру свои вещи, неуверенно переминаюсь с ноги на ногу, так как не знаю, куда идти.

- Пойдемте. - Ксюшка ведет нас на второй этаж.
Останавливаемся напротив простой деревянной двери, в подъезде пахнет сыростью и жареной рыбой, стены выкрашены в темно-синий цвет.
- Так, девочки, дальше вы сами. Ведите себя хорошо, слушайте тетю Настю. - Николай Иванович ставит сумки у двери.
- Хорошо, папуля. - подруга хлопает ресницами, смотрит на отца глазами, как у кота из мультика " Шрек"
- Ох, пуговка. - смягчается мужчина, обнимает дочку, целует в макушку. - Беспокоюсь я за вас. Ну все мне нужно идти. Веснушка, бабушка, что заказывала из города? - смотрит на меня.
- Нет. - мотаю головой.
Николай Иванович кивает, выпускает из рук Ксюшку и уходит.
- Так, Ия. На, держи- Ксю протягивает мне бахилы.

- Зачем? - смотрю на бахилы, как будто вижу их впервые.
- Ну, у тети Насти, небольшие заскоки... - шепчет в ответ подруга, достает из кармана ключи с брелком в виде сердца.
Натягиваю бахилы, нервно тереблю лямку рюкзака, чувствуя себя не в своей тарелке. Ксю возиться с замком, слышится щелчок, квартира приветливо распахивает двери. Заходим в маленький коридорчик, с однотонными желтыми обоями.
- Тетя Настя — это мы! - Ксю затаскивает тяжелые сумки.
- Вижу, что это вы. - раздаётся спокойный женский голос. Из дальней комнаты выходит женщина. Шелковый халат, бигуди, очки. Грудь необъятных размеров, да и сама она больше походила на глобус.
- Здравствуйте. - здороваюсь и краснею под пристальным взглядом карих глаз.
- Ну, что ж... Я-то думала, ты побольше будешь. - хозяйка квартиру недовольно поджимает губы.
Ксю незаметно щипает меня за руку, давая понять, что я должна, хоть что- то ответить.
- Ну ... Какая есть... - выдыхаю я.
- Ну да ладно. Давайте я повторю правила этого дома. - тетя Настя нравоучительно поднимает указательный палец с ярким маникюром. - Подъем в 6:00. Гуляете с Фунтиком по очереди. Завтракаете, уходите на учебу. После занимаетесь домашними делами: уборка, стирка, готовка. В квартире должно быть стерильно, как в операционной. Ваша комната там. - показывает на дверь, сбоку. - Вопросы есть?
- Нет. - как один отвечаем с Ксюшкой.
- Тогда идите, располагайтесь. Через час приступите к готовке обеда, а я пойду, к себе.
Тетя Настя уходит в дальнюю комнату, закрывая за собой дверь.
Мы проходим к нашу маленькую комнату. Двухъярусная кровать, на полу линолеум, обои розовые в цветочек, у окна старенький письменный стол, в углу шкаф. В комнате идеальная чистота, даже пахнет хлоркой.
- Мы приехали на учебу? Или в армию? - Ксюшка хихикает, закрывая ладошкой рот.
А я ничего не отвечаю, так как, немного шокирована. От всего происходящего. Ну, ничего, разберусь, новая жизнь, новые правила.
- Давай вещи разберем да пойдем готовить. Нашего надзирателя, лучше не злить.

Разобрав сумки с вещами, мы с подругой пошли на кухню, готовить обед. Ксюшке родители с деревни передали много продуктов: картофель, морковь, кабачки, свекла, капуста, соленья, варенья. Копчёное и соленое сало, молоко, масло, сливки, творог.
- Ого, сколько. - присвистнула я.
- Мама боится, что я тут оголодаю. - хихикнула Ксю.
- И кто это у нас свистит? - из коридора послышался раздраженный голос тети Насти. - Еще раз услышу,надаю по губам! Ксения, вы что, еще не начинали даже готовить? - хозяйка квартиры недовольно поджала губы.
- Сейчас приготовим, не волнуйтесь. - скороговоркой пробормотала Ксю и к моему неимоверному удивлению, вся сжалась, как будто ожидая удара.
- Давайте, поторапливайтесь. Мои Верочка и Веня должны прийти через два часа. Так сегодня борщ с пампушками, плов и шарлотка с яблоками. Яблоки лежат под окном, остались еще. В пирог больше корицы, меньше сахара. Готовьте, а я пока пойду, набросаю список продуктов. - хозяйка квартиры ушла, гордо вскинув нос.
- Ксю, всегда так? - поворачиваюсь к подруге, смотрю ей прямо в глаза.
- Да. Не обращай внимание, лучше так, чем облупленные стены общаги. Давай будем готовить. Я займусь борщом, а ты пловом.
- Давай. - вздохнула я.
Следующие два часа, мы были поглощены готовкой. Время пролетело незаметно. Неожиданно раздался противный трескучий звонок в дверь. В коридор вылетел звонко лая и похожий больше на тучку, нежели собаку Фунтик. Я проводила зверя взглядом, улыбнулась и пошла открывать дверь.
На пороге стояли парень и девушка. С первого взгляда было понятно, что они брат и сестра. Голубоглазые, черноволосые, одного роста, схожие черты лица.
- А ты одна из этих... Деревня короче. - брюнетка смерила меня брезгливым взглядом.
- И вам хорошего дня. - не обращая внимание на грубость, поприветствовала я гостей.
- Ой! Мои золотые! Что же вы стоите на пороге? Евдокия, тебя вообще учили, как нужно встречать гостей? - Тетя Настя отодвинула меня в сторонку, бросив через плечо. - Иди помоги Ксении накрыть на стол.
Я молча вернулась на кухню. Подруга уже успела, застелить стол белоснежной скатертью.
- Скатерть? - немного удивилась я.
- Конечно. А что еще по-твоему, может, быть?
- Ну не знаю... -
- Ия, тетя Настя терпеть не может всякую химию, кроме хлорки. Поэтому на столе у нее только скатерть, стирается она хозяйственным или же детским мылом. Посуда моется с содой. - бормотала Ксю, разглаживая руками скатерку.
И тут я увидела, что руки у подруги, а,точнее костяшки пальцев красные, стертые до крови.
- Ксю это что? - я стрельнула взглядом на руки.
- Да ничего, все хорошо. Так, просто... - пролепетала подруга.
- Так, девочки, шевелитесь! Веня и Вера, мойте руки и за стол. -
Скомандовала наш надзиратель. Пока мы накрывали на стол, тетя Настя села во главе стола. Спустя несколько минут к ней присоединились Веня и Вера.
- М, м, м. Пахнет, очень вкусно. Мамочка твой борщ - как всегда на высоте. - похвалил суп Веня, отправляя очередную ложку себе в рот.
- Ох, конечно, мама вас всегда ждет, мои дорогие. С утра сегодня кручусь как белка в колесе. А эти деревенские даже помочь не хотят. - Анастасия намазала на пампушку сметану, засунула ее в рот.
- И плов сегодня просто восхитителен. - Пропела Вера.
У меня от такой наглости отвисла челюсть. В смысле мы не хотим помогать? А ничего, что весь обед готовили мы с Ксю? А нас даже за стол не позвали. И только я хотела сказать, все, что я о них думаю, как Ксюша схватила меня за руку, несколько раз сжала ее.
- Пойдем. Они не любят. Когда на них смотрят во время еды. - прошептала Ксю мне в самое ухо.
От услышанного я прифигела еще больше и пока была в ауте, подруга быстро увела меня в наши скромные апартаменты.
- Ксюша, что вообще происходит? - спросила я, немного оправившись от шока.
- Ия, просто понимаешь, жилье найти сложно, скоро начнётся учебный год, все квартиры сняли, а в общаге жить невозможно. Там холодно и нет горячей воды. - подруга заломила руку, нервно прикусила губу.
- Дело не в жилье. Почему ты позволяешь, так обращаться с собой?
- Ну... -
- Ксенья! Евдокия!- через час можете приступить к уборке кухни! Ну и сами поешьте, что найдете. - прилетело очередное распоряжение от тети Насти.
- Моим родителям сейчас сложно, и я не хочу быть обузой. Понимаешь? Я сама хочу со всем справиться.
- Ну, тут я согласна. - сажусь на нижний ярус кровати, вытягиваю ноги.
- Ия... А давай завтра прогуляемся в торговый? Нам же нужны обновки?
- Нужны, но в торговом все очень дорого. - возражаю я, смотрю на подругу и узнаю в ней свою Ксюшку. Озорную, веселую.
- А мы можем просто пошопиться глазами. - подмигивает мне Ксю.

Глава 4.

Егор.
Сижу в одном из самых офигительных клубов города. Музон бьет по ушам, полуобнаженная деваха извивается возле шеста. Делаю глоток крепкого виски. Официантка подходит ко мне, наклоняется так, чтобы я смог оценить ее пышный бюст.
- Егор Леонидович может, вы хотите еще что-нибудь? - официантка соблазнительно облизывает ярко накрашенные губы.
- Нет, ничего. Можешь идти Машуля. - смотрю на нее равнодушным взглядом.
Кто бы знал, как мне надоели все эти разукрашенные куклы. Вроде красивые с сексуальной фигурой, но... Это только красивая обертка, а внутри, как правило, сплошная гниль. Думают, только себе.
Машка, обиженно надув губы, ставит на стол мой заказ и удаляется, призывно виляя бедрами.
Беру вилку, нож и принимаюсь за поздний ужин. Стейк должен быть отменного качества и просто таить во рту, но я не чувствую вкуса. Последнее время мне все приелось: девки, клубы, друзья. Жизнь стала пресной, потеряла все свои краски.
Дома мать выносит мне мозг, уже не первый год. Заставила меня поступать на айтишника, а я всегда хотел быть как отец, то есть следователем. В десятом и одиннадцатом классе готовился к поступлению в Академию МВД и поступил бы, но мать сказала: " Костьми лягу, но ты там учиться не будешь". Я надеялся, что она услышит меня, поймет и примет мой выбор, но нет, маман была непреклонна. Истерила, что я могу закончить, как мой отец. Он погиб, когда я учился в пятом классе. После его смерти моя жизнь перевернулась с ног на голову. После похорон мать озлобилась на отца, и я тогда не мог понять почему. То ли это из-за потери, то ли из-за депрессии. Она поливала отца грязью, говорила, что он был неудачником и вообще обещал увести ее в большой город, а в итоге они так и остались жить в маленьком провинциальном городке. Я обижался на нее, злился. Мог долго не разговаривать, уходил из дома к друзьям. В скандалах, непонимании мы прожили несколько лет, когда я учился в девятом классе, мать подцепила богатенького бизнесмена. Она была счастлива, а я ненавидел его всеми фибрами. Толстый, лысый, в очках, нудный до ужаса, мне сразу стало понятно: тут дело не в любви, а в деньгах.
Десятый и одиннадцатый класс я закончил в большом городе, дядя Костя договорился, чтобы меня взяли в самую лучшую закрытую школу. В школе я быстро стал своим, среди мажоров и вроде должен я радоваться, ведь теперь мог, позволит себе все, что душе угодно, и позволил, первые пять месяцев, но потом, сам себе стал противен и притормозил. Я не хотел быть, как мои одноклассники: избалованным, наглым, не представляющим из себя ничего, живущим на деньги родителей. Стал меньше гулять, больше уделять времени учебе, научился зарабатывать, ремонтируя мотоциклы. В общем, стал практически самостоятельным. Мать с отчимом сделали мне шикарные подарки- квартиру и помогли открыть свою мастерскую, в общем, просто откупились от меня. Ну и ладно, попутного ветра им ... В спину. Подарки я принял, посчитав это компенсацией за моральный ущерб.
- Эй, братан, ты чего такой? -
Напротив меня на мягкое кресло плюхнулся мой лучший друг — Тим. Дружим мы с десятого класса, поступили в один институт.
- Да все норм. Просто, как то...Не знаю. - отвечаю бесцветным голосом, скольжу взглядом по обнаженным телам девиц.
- Сходи к Китти, сразу настроение поднимется, она такое творит. - Тим растянулся в мечтательной улыбке, явно вспоминая то, что совсем недавно вытворял с этой самой Китти.
- Если честно достали эти дамочки. - кривлюсь я.
- А, да я чего пришел! - хлопает себя по лбу друг. - Помнишь то странное дело? В деревне? Где участковый ничего не помнит? Про пропажу девочки и все такое?
- Конечно, помню. - киваю.
Уже как года два у меня появилось хобби, если можно так сказать. Я с Тимом и еще одним парнем - Ильей, разгадываем необычные дела. И чем больше мы копаемся, разнюхивая , тем все больше осознаём, что наш мир не так прост, как кажется.
- Есть еще один свидетель. И Илюха собрался к нему, чтобы расспросить. Ты с нами?
- Спрашиваешь! Конечно! - подскакиваю я с места, да так резко, что на столе звякает посуда.
- Тогда по коням! - Тим встает со своего места, направляется к выходу, бросая на ходу официантке. - Маш, убери со стола и этот заказ за счет заведения.
- Как скажете, Тимофей Игатьевич. - кивает девушка.
Мы выходим на улицу. Я сажусь на своего железного коня, Тим на своего. Надеваем шлемы.
- Ну погнали. - Кивает друг, заводит мотор и уноситься в сторону главной, полупустой магистрали. Я стою и чувствую, как вкус жизни возвращается. Зверь почуял добычу и не отступит, пока не настигнет ее.
Завожу мотор и лечу за Тимом.

Немного играем в "салочки" на трассе, то я его обгоняю, то он меня. Начинает моросить мелкий дождь, и мы, не сговариваясь, прекращаем свою игру. Игры играми, а безопасность превыше всего. Хоть мы и одеты в защиту " черепаха", но и она не всегда спасает.
Останавливаемся на заправке. Нужно " покормить" наших железных коней, да и Илья должен ждать нас тут.
- Смотри, Илюха точен, как швейцарские часы. Никогда не опаздывает. - Тим кивает в сторону небольшого магазинчика, возле которого стоит хорошо знакомый чёрный внедорожник. Илюха сидит,на месте водителя, дверь открыта, он что-то быстро печатает в ноуте, с которым никогда не расстаётся. Вообще, с Ильей я познакомился, когда учился на первом курсе. У меня бук глюканул, а он помог мне его починить. Вот, так и сдружились. Отец Ильи - генеральный директор Сбера, так что семья живет очень даже хорошо. Хотя по Скворцову и не скажешь, что он родился с золотой ложкой во рту. Одевается он очень скромно, не понтуеться, тихий, воспитанный парень. Живет в элитном коттеджном поселке, вместе с родителями.
Увидев нас,Илья подходит к нам.
- Здорово. -
- И тебе не хворать. Нам далеко еще ехать? - спрашивает Тимофей, пожимая другу руку.
- Нет. Примерно час. Я обо всем договорился, к нашему приезду должны подготовить дом.
- Дом? А что отелей там нет? - Тим снимает шлем.
- Ты шутишь? Какие отели в деревне? - Илья смотрит на Тима как на ненормального.
- Дом — это же хорошо. Соседей нет, значить выспимся в тишине. Ну, что, поехали? - смотрю на парней, закручиваю пробку на бензобаке.
- Илюх, давай показывай дорогу. - Тим садиться на свой мотоцикл.
- Тогда прошу следовать за мной. - Илья шутливо кланяется и возвращается к своей машине.
Выкатываемся с заправки стройной колонной. Спустя час с небольшим, добираемся до деревни. Хотя деревня это сильно сказано, так деревенька. Даже в свете фар было видно, покосившиеся старенькие дома, грунтовая неровная дорога. Останавливаемся у самого последнего дома. Илья выходит из машины, зябко ежиться.
Снимаю шлем, в нос тут же ударяет запах сырости, земли и навоза. Тимофей, стоящий рядом со мной, брезгливо морщиться. Ох, не привык он к таким "приключениям."
- Надеюсь, в этот раз случай окажется сверхъестественным. А не как в последний раз. - скептически заключает Тим.
- Ой, да ладно тебе. Зато помогли поймать оборотня в погонах. Если бы не мы... Сколько жизней он еще бы погубил? - возражаю я.
Тим ничего не отвечает. Знает, что я прав.
Илья громко сигналит, где-то лает собака. Во дворе дома, возле которого мы остановились, зажигается свет. Из дома на крыльцо выходит заспанный мужичок, в фуфайке, ватных штанах и шапке-ушанке набекрень. Идет к нам.
- Ну вот, пожалуйста. Картина маслом. - криво улыбается Тим.
- Доброй ночи. Илья Владимирович, все подготовлено к вашему приезду. Баня знаете где. Я пошел к себе, а то вставать рано. -
- Спасибо, Иваныч. - Илья жмет мужику руку.
- Всегда рад услужить. - кивает Иваныч и уходит, растворяясь в темноте.
Молча заходим в дом, и тут, я немного офигеваю.
- Ох ... ть. - удивленно выдыхает Тим. - Мы, что, попали в прошлое?
- Походу. -
Смотрю по сторонам и не могу поверить своим глазам.
Одна небольшая комната, разделенная русской печкой надвое. В первой половине стоит старенький продавленный диван, при виде которого у меня аж спина заныла. Возле него стол. У печки деревянные лавки, на них, небольшие деревянные бочки с водой. Заглядываю за печку: у стены сетчатая кровать, с периной и горкой подушек.
Мда, к такому меня жизнь не готовила. Возвращаюсь к парням.
- Так, а что это у нас тут? -
Тимофей сдергивает скатерку, которая прикрывала еду на столе. Чугунок с печеной картошкой, рядом глиняные тарелки с квашеной капустой и солеными огурцами.
- Цивилизация не успела дойти сюда. - выносит свой вердикт Тим.
- Не будь занудой. Зато тут воздух чистый, а молоко- просто сказка. - Илья подцепляет пальцами капусту и отправляет ее в рот.
- Фу, что за манеры? - поддевает его Тим.
- Чего бы ты понимал. Город. - парирует Илюха. - Ладно, я в баню. - встает и выходит во двор.
- Наводите марафет, а я спать. - Стягиваю с себя куртку и только сейчас понимаю, как сильно я устал.
Подхожу к кровати, падаю на нее как подкошенный и проваливаюсь в сон.