Моя бывшая жена

Глава 1

Кирилл

Вся Лубянка сегодня гудела в «Сент Реджисе». Официанты вышколенно вжались в стены, прикрываясь серебряными подносами. Да ладно, еще даже не стреляли! Но они научены не отсвечивать, когда федеральная служба безопасности гуляет.

— Только две звезды упало на его погон, у-у-у… — пропел Илюха, снова вставая. Еще один тост. Я хмыкнул, жену в плечо поцеловал и тоже поднял пятьдесят коньяка. — Твои звезды давно не лейтенантские и слава богу! За тебя подполкан!

Столы загудели, мы опрокинули отменного «Мartell XO», и я к Машке повернулся. Она пригубила шампанского, но бокал не поставила, грела в руках, длинными пальцами играла с ним. Ассоциации, пошлые и порочные, совершенно не по случаю, устремились к паху. Меня две недели на голодном пайке держали! Пашка ветрянку принес, а я не болел, ну и отправили меня по известному адресу. Не, не на хуй, конечно, к отцу с мачехой. Дом у нас большой, но жена у меня медик, поэтому все очень строго.

— Пойдем, потанцуем? — выбора не оставил, на себя потянул и через минуту среди танцующих оказались. — Я соскучился, — и задницу сжал, сминая гладкую ткань.

— Кир, папа твой, вон, смотрит, — мягко шлепнула по рукам и вернула ладони себе на талию. Да, отец пожаловал, поэтому и пафоса столько: генеральный прокурор все-таки.

— Да ладно, — я развернул ее так, чтобы никто не смотрел, спрятал за свою спину. Машка у меня тонкая и грациозная, блондиночка-осиночка, а я медведь: люблю пирожки, рисковать и трахаться. Кормят меня хорошо, служба и опасна, и трудна, секс с женой хорош, вот только мало мне. — Чего ты? — вжал в себя, стояком нежный живот тараня. Пусть чувствует и краснеет. Прямо как сейчас. Тридцать лет уже, а все как девочка.

— Субботин, ты как озабоченный неандерталец! — воскликнула, но не отстранилась, наоборот потерлась. Тоже соскучилась.

— Конечно! Давай почаще и все будет тип-топ.

— Тебе живется, что ли, плохо? — стукнула в плечо.

— Машка, — обнял крепко и в ухо зашептал, — я хочу нормально, без этих: побыстрее, потише, Пашка зовет.

Дети вносили коррективы в жизнь родителей, сексуальную в том числе. У нас пацан шестой год пошел. Нормальный. Но Машка носилась с ним, как с девчонкой сопливой! Первые годы понятно. Она карьеру, силы, время положила, чтобы он здоровым рос. Родовая травма. Машка себя винила, что вышло так. Глупость как по мне. Но женщины существа мнительные.

— Маха, я номер снял, — начал к выходу ее теснить, — вся ночь наша: с криками, стонами, влажными шлепками…

Ночь шальная. Наша. Давно у нас так не была, а хочется. У меня верхняя голова отключилась, кровь вздулась и бурлила исключительно в районе нижней.

— Кир, подожди. Телефон.

Маша достала из крошечной сумочки, болтавшейся на запястье, мобильный. Ну кто там еще?!

— Слушаю, Зоя Степановна. Что с Пашей?

Я напрягся. Ну каково, а?! Я ж няньке оплатил всю, блядь, ночь! Ну неужели с пацаном пятилетним справиться не может?! Уволю нах, старую перечницу!

— Кир, у Паши голова болит, уснуть не может…

— Ну и?! — вспылил я.

— В смысле «ну и?»! Это и твой сын, Субботин!

— Я в курсе, только не пойму, что ты пляшешь вокруг Пашки! Он к тебе хочет и знает, как этого добиться, а ты ведешься!

— Не начинай, а.

— Это я еще и начинаю?! — ну, отлично!

— Ты со мной или как? — прохладно поинтересовалась. Я ненавидел, когда она такой становилась: неприступная ледяная королева. Профессорская дочка, а я быдло фсбэшное. Хотя меня этикет-шмитекетам учили, будь здоров. Мама, царствие ей небесное, и гора репетиторов.

— О! — к нам подвалили мужики. — А вот и наш подполкан!

— Без меня никак! — обнялся с ними и послал ей раздраженную улыбку. — Влад, дежурит. Он тебя отвезет.

Машка уехала, а мне праздник не в радость: тосты, жрачка, веселье. Зато гости довольны. Любят банкеты за чужой счет. Абрамов вообще прилично накушался.

Я скривился. В попойках управы меня раздражало две вещи: когда блюют и быдлят. Я глазами нашел его жену, Марину, домой пора им. Мы с Абрамовым по работе особо не пересекались — разные весовые категории, — он у Ильи в отделе служил. Иногда их семья примыкала к нашей компании, отдыхали вместе. Приятельствовали, но меня раздражало его стремление примазаться к чинам и званиям. Был бы бабой что, задом нам подмахивал ради продвижения?

Китель снял и на улицу вышел. Курить охота. Чиркнул зажигалкой, затянулся глубоко, шею размял и к колонне прислонился. Ночь такая теплая. Для начала лета — сказка. Жаль пропадала. Машка, сучка, продинамила. Эх. Ничего, еще часик, потом домой приеду и не слезу с нее, пока пощады не попросит. И все равно не слезу.

— Можно сигаретку? — рядом неожиданно нарисовалась Марина Абрамова. Мы не особо общались, когда бывали в одной компании, но бабой она была приятной, в отличие от своего мужа.

Я достал сигареты. Она прикурила.

— Спасибо.

— Твой Антошка все, картошку собирать пошел? — кивнул в сторону. Там реально святых выноси. Марина глаза закатила. Докурила. И снова сигарету попросила.

Глава 2

Маша

Я проснулась от того, что мои груди жадно мяли. До боли, до острого чувства нужности. В ягодицы уперлось недвусмысленное доказательство, что муж действительно соскучился. Кто ж ему виноват, что ветрянкой не болел и не прививался!

— Ты во сколько вернулся?

— Неважно, — прорычал и трусики стащил до колен, рукой между ног скользнул, возбуждая, подразнивая. — Машка, трахаться хочу… — и на полную ворвался, не продохнуть. Рукой клитор массировал, так уверенно и ловко, что я поплыла сразу. Весь дискомфорт от резкого вторжения прошел. — Хорошо, правда? — шептал мне на ухо, покусывая шею. Я повернулась и губы подставила: целоваться хочу, по-взрослому. Мы так много позволяли себе в постели, но когда последний раз в засос целовались. Не вспомнить.

— Мама, я пласнулся! — услышала сквозь стук крови в ушах. — Можно к вам?

Я буквально соскочила с Кира, одеялом прикрылась, отдышаться не могла.

— Да блин! — взвыл Кирилл. — Семь утра, ну что тебе не спиться?!

— Мам, а почему папа такой злой? — бесхитростно поинтересовался сын.

— Папа не злой, — надавила взглядом на мужа, — просто он не выспался. Поздно лег. Паш, иди на кухню. Сейчас блинчики печь будем.

— Здолова!

Как только Паша выбежал из нашей спальни, Кир вскочил. В чем был. Точнее, не был ни в чем. Он все так же возбужден физически, но сейчас от него исходили волны раздражения.

— Маш, что за херня? В доме теперь что, только туалет мое место?

— Кир, ну ты что передергиваешь? — я пыталась замять нарастающую ссору. Но муж никогда не шел на уступки. Никогда не делал шаг навстречу. Сначала принимала это спокойно, списывала на властный характер, но я тоже человек со своим мнением. Я не всегда бываю права, но и Кир тоже. Только я готова это признать, а он нет.

— Да! Я передергиваю! Только и осталось это! Может, ты передернишь, а? — и мощным членом мне в лицо ткнул. Я бы не против, но не с такой агрессией. Кир всегда был доминантен, но не жесток. Я оттолкнула его и поднялась. Халат накинула, завязала и вышла. Пусть остынет.

Были ли у нас проблемы? Были, конечно. Как у многих, кто прожил в браке не один год. Как у многих, у кого сложные дети. Как у многих, кто устает и не боится этого признать. Я очень любила мужа, сына, свою семью, но отдавала отчет, что между нами пропало понимание. Не знаю, когда это произошло, но не хочу, чтобы проблема прогрессировала. Нашему браку нужна помощь.

— Зоя Степановна, вы уже встали?

У нас была хорошая няня: тридцать лет в педагогике, Пашка любил ее, со своим уставом не лезла никогда. Мы пользовались ее услугами, когда нужен свободный вечер или мне нужно по делам, а сын дома. Вчера Зоя Степановна позвонила, потому что я велела. У Паши до сих пор случались приступы сильных головных болей. В такие моменты только от меня брал таблетки и со мной рядом успокаивался. Сейчас приступы намного реже. Раньше случались чаще. Врачи твердили, что перерастет. Или нет. Как карта ляжет. Меня не устраивал такой вариант. Я хотела точно знать, что мой сын будет здоровым. Ведь моя вина, что так вышло тоже была…

— Да. Машенька, простите, что не услышала, как Павлуша встал. Что к вам в спальню побежал…

Неужели слышала, как кричал Кирилл? И Паша слышал. Это самая болезненная тема. Мои мальчики не могли поделить меня. Оба ревновали. Отдалялись друг от друга. Это моя боль. И прокол как жены и матери. Я не смогла грамотно построить взаимоотношения между ними. Но если Паша просто еще маленький, то Кирилл в принципе не хотел работать в этом направлении. Потому что он мужик и у него все под контролем. Это я сына воспитываю не так. Вот если бы он! Вот тогда бы да! Только у него времени нет.

— Все хорошо, Зоя Степановна. Я блинчики пока испеку. Накроете на стол в беседке? Вы же позавтракаете с нами?

— Ой, балуешь ты меня, Мария.

— Да бросьте, — и сыну крикнула. — Паша, иди умываться! А то без блинов останешься!

Я замесила тесто, сковороду поставила на плиту. На поднос мед, варенье и сметану. Такая чудная погода. Чувствую, лето будет жарким.

— Блины? — Кир подошел сзади, через плечо заглянул. Обнял, к себе прижал. — Прости, Маш. Перегнул, согласен.

Субботин извинялся? Что-то большое в лесу умерло.

— Но и ты не права. Носишься с Пашкой.

Ан-нет, показалось. В лесу все живы.

— Он пацан, а ты девчонку сопливую из него растишь.

— Так расти мужика, Субботин, — обернулась в его руках. — Расти. Я ж не против.

— И пойду. Зарядку делать будем. А с тобой, — за грудь схватил и сжал, — вечером разберусь.

Я вышла с блюдом пышных блинчиков во двор. Солнце уже было высоко. Беседка утопала в зелени, небо кристально чистое, как и воздух. Мы жили на Соколе, в поселке Художников. Кир получил участок в подарок от отца, Павла Аркадьевича, но дом строил практически лично. Контролировал все. Ему хотелось, чтобы внутри было сочетание комфорта и удобства, а отделка снаружи времен Щусева и Марковникова. С высокой крышей, мансардой, широкими сводами и деревянными окнами. Настоящими! Никакого металлопластика!

Глава 3

Кирилл

Я приехал домой ближе к утру. Моих отвезли в детскую инфекционку. Я ехал за ними. Меня действительно не хотели пускать, но удостоверение подполковника ФСБ открывало двери. Не все, но многие. Мне позволили поговорить с врачами: я оплатил все возможные расходы, дал на лапу, чтобы у них все лучшее было. Меня заверили, что диагноз пока не подтвержден, но в любом случае врачи хорошие и сделают все, чтобы Пашку вылечить. И тем не менее поднял связи в медицине. За пять с лишним лет после рождения сына мы обросли ими выше крыши.

— Валерий Иванович, приветствую, — я позвонил лучшему неврологу столицы, — надеюсь не разбудил? — пять утра, кто ж спит!

— Я на дежурстве, Кирилл Палыч. Все в порядке. У вас что-то случилось? С Павликом?

— Да. В больнице он. — Я взлохматил волосы, вспоминая весь вчерашний день от обливания до жесткого минета, который устроил жене под плач сына. Мудак. Первостатейный. — Подозрение на менингит…

Я рассказал все, что знал. Доктор уверял, что в детской инфекционной на Академической хорошие врачи. Он и сам там работал одно время.

— Я свяжусь с коллегами. Мы все устроим, — уверил невролог. Мне стало немного легче. Но не настолько, чтобы лечь спать. Я начал гуглить про хренов менингит. Лучше бы не читал.

Глухота, слепота, судороги, нарушение умственного развития, паралич. Смерть. А-аа, блядь! Мне было страшно. Если что-то с сыном произойдет… Или с Машкой… Я ведь люблю их. Глупость сморозил, взболтнув, что мне невыносимо в нашем доме. С ними. Мне хорошо. Просто отлично! Так и должно остаться! Мне всегда казалось, что я, по сути, вольный странник, привлекала меня такая жизнь, в разведке поэтому нравилось, но сейчас мне эта свобода нахрен не нужна.

В голове стрелой пронесся эпизод с Мариной. Сначала ей подрочил. Потом на нее. Вряд ли это понравилось бы Машке. Мне бы точно не понравилось, если бы какая-то падла руки к ней под юбку запустила. Или если бы ласкала себя на камеру не для меня. Убил бы. Обоих. А Марина? Ну было и было. Я женат. Она замужем. Никто не узнает. Да и что, собственно, было? Для мужика ничего особенного. Это она позволила себя трогать. Марина промежность передо мной оголила. Я чист. Она даже члена моего не видела. Позиция мудацкая, но другой у меня нет. И пеплом голову посыпать не собирался. Я вообще против правды, которая может испортить жизнь.

Я вышел покурить, когда позвонила Маша.

— Что-то случилось? — ответил сразу. Страшно. Мне было страшно.

— Все нормально. Пришли анализы. Менингит не подтвердился.

— Фух, — выдохнул с облегчением. — Слава богу. Так, а что тогда?

— Ковид…

— Мать твою, час от часу нелегче!

— Не волнуйся. Мы под наблюдением. Жар спал. Продержат, правда, две недели.

— Черт, и как я тут без вас. — проворчал, но с таким облегчением. Ковидом я болел. Тяжелый грипп, но не смертельно. Ведь не смертельно? — Маш, все ж нормально будет с Пашкой?

— Нормально. Ты спал?

— Неа, про гребанный менингит читал. Валерий Сергеечу позвонил даже.

— Не волнуйся и поспи. Я позвоню. Я люблю тебя, Кир.

— Я тоже, Машка. Вас с Пашкой очень люблю.

Выбросил сигарету, в душ пошел, через пять минут меня вырубило, стоило упасть на кровать. Сколько пролежал в отключке — не понял. Снова телефон разбудил.

— Спишь, что ли? — удивился Илюха.

— Угу, типа того. У меня выходные. Тебе чего?

— Ты забыл? Мы сегодня у меня на даче собираемся. Годик Миренка нашего отмечаем. Давай, бери своих и приезжайте.

— Маша с Пашкой в больнице. Ковид, прикинь? Плохо ему ночью стало. Я так перетрухал.

— Сочувствую. Пусть выздоравливает. Твой парень боец. Я в нем уверен.

Илюха друг близкий, сына моего крестил. Его поддержка важна и приятна.

— Ну ты давай, не кисни и к нам приезжай. Что тебе тухнуть одному, а?

Я прикинул время между нашим домом и западом Подмосковья — решил рвануть. Завтра на службу, посидим чутка и по домам.

Дороги были пустыми — через час остановился у загородного дома Озерских. Стояло несколько машин. Я, естественно, не единственный гость. Загнал свой «Аурус» под козырек и нажал на кнопку домофона. В воздухе до одури пахло шашлыком: рот моментально слюной наполнился, а в животе заурчало, напоминая, что я ничего не ел сегодня.

— Приехал! — Илья с руками, испачканными маринадом, побратался со мной.

— Из подарков у меня только пятидесятилетний «Чивас Ригал», — кивнул на бутылку.

— Пойдем, будем вискарик под шашлычок вкусно очень.

В гостях были родители Сони, жены Илюхи, несколько товарищей из его отдела и… Антон с Мариной.

— А Абрамовы откуда здесь? — спросил вроде как между прочим. Не то чтобы меня смущало что-то, но адреналин ударил по нервам.

— Да Антон позвонил, слово за слово и приехали.

Я слушал вполуха, потому что Марина вышла из дома с блюдом нарезки и шла к нам. Обтягивающие джинсы и короткая майка, оголявшая живот, волосы в хвосте, на губах робкая улыбка.

Глава 4

Маша

Я отключила телефон, потому что готова рычать в трубку! Наверное, это неправильно, и я совсем не «умная» жена — мужа пильнуть решила! Ну, поехал к друзьям, что такого? Но у меня буквально разрасталось внутри чувство одиночества: я и сын — это одно; Кирилл сам по себе. Точнее так, он иногда с нами. Я не про физическое присутствие, а ментально. Нет, он прав: все проблемы материального характера решал молниеносно. Это он оплачивал гонорары врачей. Если все сложить, выйдет баснословная сумма. И я безумно благодарна ему, хоть это и его сын тоже. Кирилл делал это, потому что, как и я, переживал за здоровье Паши. Но мне бы хотелось, чтобы они сблизились, по-настоящему. Но пока выходило с натяжкой. Возможно, сын маленький еще, и Кириллу с ним не интересно. Об этом пишут в умных книжках. А я еще о том, что отца нужно интегрировать в воспитание и обычную бытовую жизнь. Мужчина должен понимать, что чистый дом, умытые дети и ухоженная жена берутся не из воздуха, а тяжким трудом. Но всем хочется легкости и праздника. Мне, может, тоже! Но я не могу, потому что моему ребенку плохо, и я ему нужна. А папа… Ну а что папа? Его ж сюда не пустят. Нет, я не против, что он поехал, просто, наверное, хотелось, чтобы предупредил. Чтобы не забыл про мою просьбу.

— Я тоже кое-что забыла… — тихо проговорила и вышла. Соню набрала по видеосвязи. — Привет, дорогая! Прости, что не позвонила с утра. Мы ночью в больницу угодили.

— Да, ладно брось, дурында! Я завтра к вам забегу. Миренка маме оставлю и приеду. Что привезти?

— Нельзя, Сонь. Мы с ковидом в детской инфекционке. Нельзя.

— Блииин. Ну давай хоть наших покажу!

Соня включила фронтальную камеру: знакомые лица здоровались и улыбались. У нас достаточно большая компания друзей и товарищей. А мы те самые офицерские жены. Я приятельствовала со всеми, но подругой считала только Соню. Мы удивительно крепко подружились так же, как с моей Никой и Кирой. Да, у меня был очень крепкий тыл в виде старшей сестры мужа, правда, разница всего полтора года, да и внешне в хрупкой брюнетке старшую никак не разглядеть. Но характер железобетонный, не зря ведущий следователь СК.

— О, вон Марина! — Соня подозвала ее рукой. — Ты куда пропала?

— Да так. По женским делам… — намекнула на месячные она. — Привет, Маша. Как вы?

— Потихоньку. Узники горемычные, — улыбнулась я.

— Долго вам?

— Две недели.

— Жесть. Выздоравливайте.

— Соня, — позвала заговорщически, — а Кир где? — тихо спросила.

— Да здесь где-то, найти?

— Нет. Позже сама наберу. Ну веселитесь. Целую.

Когда Паша проснулся, нас отправили на дыхательные упражнения и процедуры. Легкие у него вроде чистые, пневмонии нет, но кашель появился. Пока не сильный, надеюсь, так и останется. По возвращении увидела огромный букет ромашек, собранную сумку и вкусняшки. Сказали, муж передал. Я была счастлива. Не забил на нас. Бросил товарищей по службе и пирушку, чтобы меня, заразу такую, порадовать. Любимые пирожные купил из «Baba Masha». Владелица — наша общая знакомая (мужья еще в школе учились вместе), но я покупала там сладости и хлеб исключительно из вкуса. Это что-то волшебное, честное слово!

Когда Кир предложил «пошалить», я в принципе забыла обо всех разногласиях. Раньше мы это практиковали чаще: муж уезжал в рабочие командировки, и мы так снимали напряжение. Сейчас… Да я не помню, когда было-то. Я сделала всего одну фоточку и принялась наговаривать, что буду делать с ним, но Паша так раскашлялся. Я практически на час выпала. Когда написала, муж сказал, что сам справился, не смог терпеть. Но меня до оргазма довел: короткие и грубые приказы — в этом всегда что-то было.

Дрочи… Соси… Лижи…

Наверное, это на генетическом уровне заложено: подчиняться самому доминантному самцу. А с этим у Кира никогда проблем не было: тут и природа, и воспитание, и профессия. Кирилл просто не мог быть другим и по долгу службы тоже. Там нельзя быть мягким, порой даже человечным. Сейчас муж не просто получил новое звание, но и стал начальником одного из отделов в экономической безопасности. Если честно, я перекрестилась: когда мы познакомились он работал в контрразведке ФСБ. У него много отметин от той службы: ножевых и пулевых. Я очень боялась, что когда-нибудь он не вернется. Когда Кирилл перешел в СЭБ стало легче морально. Я не переживу, если потеряю его. Если он не будет ходить по этой земле. Пусть будет. Даже если не мой, просто пусть будет.

Я была реалисткой, понимала, что жизнь длинная, а люди могут сломаться. И морально тоже. Но я готова проходить через тернии к звездам, чтобы сохранить свою семью, но если вдруг… Я отпущу. Самое плохое, что может быть в браке — жить ради детей или по привычке. Надеюсь, мы никогда к этому не придем. У нас не все гладко, но мы любим друг друга.

Через неделю у сына прошли все симптомы, и мы начали активно проситься домой. Папа у нас умел договариваться виртуозно. Я написала бумажку, что мы честно отсидим еще неделю дома, до полного выхода из карантина.

— Вы ужинать собираетесь, гонщики?

Видимо, мои пацаны действительно соскучились: начиная от ветрянки, заканчивая ковидом, почти двадцать дней не виделись, поэтому засели за машинки. Кирилл коллекционировал мини-модели автомобилей еще с детства. Паша продолжил традицию. Вот и сейчас они оба ударились в детство. Муж даже душ после службы не принял и есть не торопился — сыном занимался.

Глава 5

Кирилл

Я поднялся на четвертый этаж управления, к себе прошел. Почти год был исполняющим обязанности начальника 2-го отдела. Сейчас все официально. Звание плюс должность. Следующее, думаю, не заставит себя долго ждать. Я люблю свою работу. Я хорошо ее делаю. И да, я метил в генералы.

— Доброе утро, Кирилл Павлович.

— Алина, зайди ко мне, — приложил магнитный ключ к двери.

— Слушаю, Кирилл Павлович.

— Через десять минут пригласи старших отдела. И принеси кофе.

— Будет сделано. Что-то еще?

— Исполняй.

— Так точно.

Алина не была банальной секретаршей. У нее было звание и доступ к секретной информации, а также блестящее экономическое образование и знание бухгалтерского дела. Она была частью оперативной группы, только в балаклаву не облачалась и в особо опасных задержаниях не участвовала. Я тоже. Не по чину с автоматом бегать и мордой в пол людей укладывать, но бывает — навык терять не стоит. Никогда.

Я выпил кофе и через две минуты собрались старшие оперативники. В моем отделе женщин не было. Нет, физически они имели женские половые признаки, но на службе в первую очередь сотрудники федеральной службы, все остальное за пределами управления. И требования к ним были такие же, как к мужчинам. У меня все равны.

— Ну что, ребята, Александр Васильевич выразил особую благодарность по делу «Мастер-Банка». Приказ, — я кивнул на лист перед собой, — о внеочередных воинских званиях. И премия.

Мы совместной с 7-м отделом хлопнули схему по контрабандному вывозу золота за пределы страны. Частный банк на деньги вкладчиков покупал у ЦБ золотые резервы, переплавляли в подпольной лаборатории одного из отделений и отправлял заграницу. Изъяли двести килограммов в бюджет страны.

Мои ребята стояли с довольными рожами. Можно немного расслабиться.

— Сегодня, чтобы в шесть вечера никого не видел. Свободны.

— Так точно, товарищ подполковник, — в один голос ответили.

Когда остался один, набрал Кузнецова из контрразведки.

— Здорово Леха, получил твои списки. Проведем проверки по всем компаниям. Есть пара иностранных инвесторов, которые уже светились с интересом к нашему ВПК.

Я отключился и принялся за бумажную работу, которую, признаться, терпеть не мог. В душе все же я больше боец, нежели протиратель штанов в руководящем кресле, но я очень амбициозный боец: планы у меня далеко идущие.

В середине дня ко мне зашел Илья. Возбужденный.

— Кир, что у тебя есть на «МакроРоссИнновации»?

— А что у тебя на них? — спросил и в компьютер вошел.

— Да ниточка вывела. Говорят, они ОПС создали еще с несколькими фирмами и вроде как под несуществующей инновационной деятельностью организуют доставку героина из Афганистана.

Я сверился с информацией и присвистнул.

— У них покрышка мвдшная. Надо проверить. Мы их прощупаем и крышу, а потом вас подключим, если наркота вылезет.

— Идет, — пожали руки. — Мы будем рыть в своем направлении.

— Алина, Вяземского, Ермолову и Родова ко мне, — пока ждал, изучал информацию по начальнику управления экономической безопасности МВД. Полковник, тридцать лет в органах, несколько коррупционных скандалов. Замятых, естественно. Интересная картина. Дело перспективное.

— Так, архаровцы, «МакроРоссИнновации» подозревается в экономической деятельности вне государственного контроля. Нужно собрать информацию. Сначала тихо, дальше — по обстоятельствам.

— Что конкретно ищем? — спросил Стас Вяземский.

— Все, что сможем найти. Здесь замешаны мвдшные погоны, поэтому ищем хорошо и основательно. Завтра жду план действий от каждого. А сегодня все, мать вашу, по домам. Шесть часов.

Я и сам задерживаться не собирался, но встал только в восемь из-за стола. Машка не звонила целый день. Я тоже. Обиделась, наверное. Я, может, тоже обиделся! Еще я к психологам не ходил! Придумала! Я каждый год прохожу проверки на психологическое соответствие и всевозможные отклонения. Я здоров. С моей психикой как раз таки все тип-топ. С Машкиной, уверен, тоже. Наша проблема в том, что кто-то не умеет уступать. Тот, кто должен уметь уступать. Женщина! А моя все борется.

Я подошел к машине, дверь открыл и, сняв пиджак, повесил на вешалку — Маша притащила сюда. Дежурный поднял шлагбаум, и я медленно выехал, наверное, поэтому затормозил практически бесшумно. Черт! Марина появилась буквально из ниоткуда и шагнул на дорогу, привлекая внимание.

— Жить надоело? — спросил, опустив стекло.

— Мы можем поговорить?

Я едва заметно кивнул на пассажирское сиденье. Почему бы и нет?

Мягко тронулся и поехал вверх по Большой Лубянке. Я не собирался сидеть с Мариной в ресторане и выслушивать душевные излияния. Только четко и по делу. Вообще ума не приложу, что ей нужно. Больше наших эросеансов не повторялось, да и не хотел я. Это весело пару раз, потом просто тупая дрочка.

Я припарковался в узком неприметном переулке и повернулся к Марине.

Глава 6

Маша

Месяц спустя

— Ужинать будешь? — встретила мужа на входе в дом. Я ждала его. Сегодня пятница. Думала, может, сходим куда-то или просто посмотрим фильм в обнимку, но Кир задержался сильно. Уже одиннадцать скоро. А я Зою Степановну пригласила. Пришлось отменять.

— Конечно, буду. Я жутко голодный, — и поцеловал меня в висок.

— В душ пойдешь или сразу сядешь?

Для человека, который уехал в полседьмого утра, Кирилл выглядел, да и пах, очень хорошо. Он любил свежие ароматы: кедр, дерево, трава. С ним рядом всегда словно в лесу после дождя: запахи ярче, резче, бодрее. Я будто брала охапку свежих листьев и травы, растирала в ладонях и тонула в ней.

— Пойду, — бросил на меня быстрый взгляд, — а ты на стол накрой.

Я задумчиво смотрела вслед поднимавшемуся по лестнице мужу. Я не могла объяснить, чем обоснованно странно тоскливое чувство внутри, но оно было. Просто было. Без причины. Вроде бы все по-прежнему, но мы стали как-то осторожней в общении. Словно бы между нами появилась тайна, которую нельзя раскрывать. Я подозревала, что это связано с моим предложением сходить к психологу. Кирилл очень бурно отреагировал. Но, думаю, дело не в самом факте похода к специалисту, а в том, что я произнесла вслух то, что давно витало в воздухе. Я первая указала, что в нашем браке есть проблемы. Еще и про ревность к Паше.

Я вздохнула и поставила на стол овощной салатик, карпаччо из лосося и тонкие гренки к нему. Кирилл любил покушать — такому крупному мужчине нужно прилично! Но на ночь никогда не ел много, не есть в принципе, увы, не мог.

— Все хорошо? — спросила перед тем, как Кирилл есть начнет. Просто, чтобы знать.

Он кивнул и, постелив салфетку на колени, взял приборы. Мы не просто так звались Машей и Медведем. Кир был высоким и мощным. Я же тонкая блондинка, талию которой он мог крепкими ладонями обхватить.

Ел муж с удовольствием. Я, может, не супер кулинар, но кое-что умела. И очень красиво ел. Его агрессивная внешность была в чем-то обманчива: он прекрасно умел вести себя за столом. Так и не скажешь, что знает, как орудовать столовым ножом по прямому назначению.

— Что там у вас с Ильей? — поинтересовалась, когда вытер губы и оставил приборы.

Кир говорил, что их отделы сейчас плотно сотрудничали. Очень важное дело. Ни я, ни Соня подробностей не знали. Но последний месяц они буквально пропадали в управлении. Я волновалась. Соня тоже. Ее муж разрабатывал особо опасных преступников: наркотики, создание ОПС и ОПГ, торговля оружием. Теневая экономика. А мой как раз по этой части.

— Все нормально, Машка. Просто знай, что все хорошо.

Кир был в легких штанах и без футболки. Такой весь домашний и теплый, как чеширский котяра. Ни как наша Мия. Она, скорее, молодая кошка-бабушка — ворчливая. Муж спустился в погреб (да, у нас был погреб!) И поднялся с бутылкой вина. Он не особо любил слабый алкоголь: либо вообще не пить, либо крепкое, но меру знал. Я никогда не видела его пьяным. Никогда. Однажды он поделился со мной своей историей, я поняла, почему у него такое отношение к пьянству и пьяным. Нет, Кир больше не бежал избивать любого выпившего, но придерживался мнения «не умеешь пить — не пей». И презирал. Да, это было.

— Пойдем, посидим, винца выпьем?

— Пойдем.

Я взяла бокалы и присела рядом с мужем на диван. Мы включили какой-то сериал на «Кинопоиске». Кир гладил мое бедро, и я видела, как рос член в штанах. Никакого белья. Я раздвинула ноги и прикусила губу, когда залез в трусики. Кир размазывал смазку по моим бедрам и возвращался ко входу, ныряя двумя пальцами. В сексе муж стал терпимее и если что-то не срасталось — не злился. Я хотела поощрить его за терпение. Спустилась на пол и развела мускулистые ноги. Кир ослабил завязку и приспустил штаны. Член, не выдержав собственного веса, со шлепком упал на живот. Я обхватила его рукой и вылизала мошонку.

— Бери, Машка, до конца… — простонал он. Я дернула головой, показывая, что мной не нужно руководить. Я хочу сама довести его до безумия, а не быть быстро и бурно трахнутой в рот.

Я меняла ритм, прикусывала у самого основания головки, языком дразнила уздечку и оттягивала мошонку. Кир шипел, рычал и стонал. Он всегда быстро рвался к вершине, а сейчас мучился чувственным томлением. Невесомым ускользающим наслаждением, которое совсем скоро трансформируется в мощный оргазм.

Несколько резких глубоких движений, и я ощутила, как по стволу побежали едва ощутимо импульсы. Он близко. Я вынула изо рта головку и быстро водила ей по губам, помогая языком. Кир ударил кулаком по дивану и сквозь сцепленные зубы застонал. Я снова обхватила член губами, и мощная струя тут же ударила в нёбо.

— Что? — спросила с улыбкой, заметив его внимательно расслабленный взгляд. Да, ему удавалось изобразить даже такой.

— Я люблю тебя, Маша. Помни об этом всегда, ладно?

Я удивилась, но не стала расспрашивать о несвойственной ему меланхолии. Да и с чего я должна забыть о его любви?

— Я тоже тебя люблю…

Паша, тьфу-тьфу, ходил в сад нормально. Больше никаких больничных. Я вышла на работу в поликлинику. У них один из врачей в отпуск уехал, первая смена моя. Женская консультация, кстати, у нас очень приличная. Помнится, сравнивала с регионами… Да, Москва, увы, не Россия. Конечно, хотелось бы работать акушер-гинекологом, но это совсем другой график, другая физическая и моральная отдача. В моем доме установился хрупкий мир — пусть он станет крепким, потом решим.

Глава 7

Маша

Я была так ошеломлена, что даже мысли не возникло, сделать вид, что не прочитала смс, предназначенное не мне.

— Это что такое, вообще?!

Марина продолжала молчать.

— Я задала тебе вопрос? — отчеканила, едва сдерживаясь. Что это за фигня! Какого здесь происходит?! У меня под носом фактически!

— Маш, успокойся, — запричитала она. — Мы были вместе у Озерских. У меня сохранились несколько его фоток. Я предложила переслать. И все! Хочешь, — она протянула мне телефон, — проверь. Держи.

Мы смотрели друг на друга не моргая. Марина выглядела уверенной, а я не знала, что думать. Я хотела схватить мобильный и расщепить на атомы. Выяснить все, а потом… потом… Не знаю, что потом! С нее скальп снять. Ему яйца отрезать. Но мне воспитание не позволяло, лазить по чужому телефону. Это унизительно. А унижаться перед Мариной я не намерена. Мне претило это. Особенно сейчас. Даже если она не врет, находиться рядом с ней стало невыносимо. До зуда на коже. Потому что это ненормально. На Субботина совсем не похоже, только если…

— Мы с мужем сами разберемся, — я поднялась, оставив свой кофе.

— Мы не будем смотреть белье? — примирительно улыбнулась Марина.

— Нет. Спасибо. Мне ехать нужно.

Я спустилась на парковку, погрузила покупки на заднее сиденье и села за руль. Попыталась анализировать здраво, но у меня не выходило. Это глупость какая-то! Не мог Кир общаться с левой женщиной, фоточками обмениваться. Это совсем не в его характере. Единственные женщины, с кем переписывался: я и Кира, сестра. Все! Даже Соне Озерской либо звонил, либо передавал что-то через меня, а они тепло общались. Она жена лучшего друга. Но что это тогда? Что у него с Мариной? Флирт? Измена? Он спит с ней, что ли?! Мой муж трахает другую женщину?! Бред какой-то.

— А-аа! — крикнула и ударила по рулю. Потом схватила телефон и позвонила мужу. Подождала пару гудков и услышала родной голос.

— Привет, Маха, — я чувствовала его улыбку. Ни одной фальшивой ноты.

Не забывай, что я люблю тебя, ладно?

Я люблю тебя

Не забывай

— Ты сегодня к ужину приедешь? — спросила я. Возможно, нужно было устроить скандал по телефону или рвать к нему на Лубянку и ловить на эффекте неожиданности. Но так в любом случае не выйдет: во-первых, у Кирилла нервы, как канаты, во-вторых, если между ними что-то есть, то Марина уже позвонила и предупредила — я все равно не успела бы. Я опаздывала. Категорически опаздывала. Пусть будет так. Это лучше, чем если я реально уже не успела.

— Буду.

— Тогда до вечера. — Я сбросила вызов и поехала в сторону дома. Пашку заберу, ужин приготовлю и подумаю. Мне самой нужно решить, что я хочу услышать от него. Не так просто принять правду. Такую правду.

Я встряхнула головой и выехала с парковки. Я, конечно, надумала уже. Возможно, да даже скорее всего, ничего там не было. Кирилл жесткий мужчина, самец, естественно, но он не предатель. Моему мужу нужно внимание, ласка и секс. И любовь. Конечно же, любовь. Мне казалось, что все это я давала. Не всегда в необходимых пропорциях, но семейная жизнь не всегда один сахар. Да, у нас не идеальный брак. И люди мы не идеальные. Оба с характером, но мы семья. У нас сын. Мы любим друг друга. Кирилл не поступил бы так со мной. Я всегда была единственной Машкой для своего Медведя.

Я остановилась возле частного сада в паре километров от нашего дома. Позвонила в звонок и прошла на территорию. Дети как раз гуляли.

— Татьяна Борисовна, здравствуйте. Я Пашу хочу сразу с прогулки забрать, отпустите?

— Конечно-конечно, Мария Сергеевна.

— Паш! — крикнула и помахал рукой. — Привет, — поцеловала в темную макушку. — Иди, собирайся. Домой поедем!

— Ура! — заорал сын. В садик ходил вполне себе с удовольствием, но уходил еще более счастливым.

Мы вместе решили приготовить огромную пиццу с колбасой и сыром. Паша больше мешал и подъедал, и я даже не раздражалась на муку у него в волосах. Мыть голову придется, но сегодня мне было все равно, что это ад. Он так орет. Не любил, когда вода сверху лилась. Это жутко раздражало Кирилла. Он был совершенно нетерпим к слабостям. К мужским, естественно. К женским относился снисходительно.

— Да, мам? — ответила, испачкав телефон. — Дела… Дела нормально. В субботу привезти? — и посмотрела на сына. — К бабе Оле поедешь?

— Поеду.

— Поедет, мам.

Мы поболтали еще по громкой связи и одновременно пиццу закончили и в духовку поставили.

Я услышала звук открывшихся ворот и посмотрела в окно.

— Мам, все, целую. Кирилл приехал.

— Привет ему. Пока.

Я отложила телефон и сказала сыну:

— Папа дома. Пойдем встречать.

Мы вышли в холл, когда входная дверь уже открывалась: вместе с мужем в дом вернулась мощная аура мужчины. Уверенного и правого. Идеальный костюм, рубашка, галстук. Я быстро пробежалась взглядом по плечам и лацканам пиджака — безукоризненно: ни пылинки, ни соринки, ни волоска. Если Кир и говорил с Мариной, то понять это запросто не получится. Он слишком хорошо контролировал эмоции. А допросы и сам прекрасно умел устраивать — опыт. Куда уж мне.

Глава 8

Кирилл

По приглашению хорошего товарища еще со школьной скамьи, я приехал в ресторан на Саввинской набережной. Посмотрел на название «Zemlya Moscow» — очередной пафосный пиздец для ребят с Патриарших в розовых кроссовках и узких бабских джинсиках. Я мужчина простой, мне бы поесть вкусно и хватит. Но на Саввинке частенько бывать приходилось, много злачных мест и нужных людей отдыхало. Тут и стриптиз, и девочки, и мальчики, и наркотики. Если все это не переходило границ, никто никакого не кошмарил. Депутатам же нужно где-то отдыхать.

Зашел внутрь и впечатление подтвердилось. Надеюсь, кормят здесь нормальными порциями. Меня отчего-то любили приглашать в мишленовские рестораны: еды с детский кулачок, а тарелка размером с Австралию!

— Здравствуй, братишка, — мы с Полонским крепко обнялись. — Ты как? Проблемы?

— Кирюх, мне скоро стыдно в глаза тебе будет смотреть. Видимся, только когда у меня жопа горит.

— Так огнетушитель для твоей задницы доставать или все норм?

— Норм, — довольно усмехнулся Вадим. — Я к тебе с бакшишем. Но давай сначала пожрем, а?

К нам подошла молоденькая девочка и очень широко улыбнулась:

— Чего желаете, господа? — ее взгляд бегал от меня к Вадиму и обратно. Не могла выбрать, кому ей лучше услужить было бы.

— Давай-ка, Карина, — прочитал на бейдже, — сооруди взрослым дядям покушать: закуски, хлеб, салатик какой-нибудь. На второе мне топленые щечки, но никакой тыквы. Картошку неси.

— Стейк из оленины, — перехватил инициативу Вадим. — Два безалкогольных пива. И по борщу, да? — на меня посмотрел.

Я кивнул. Борща можно.

— Сметану копченную или обычную? — уточнила официантка.

Я вздернул бровь — она смутилась. Ну какая копченая сметана, а?! Что у них в голове? Сметана должна быть жирной, а не копченой!

— Можно подавать по готовности?

— Можно.

— Приятного отдыха.

— Ну и что там у тебя за подгон? — перевел взгляд на Вадима.

Меня часто благодарили за решение проблем. Проблем разного характера: на кого-то из органов наезжали; кто-то, наоборот, хотел, чтобы на конкретного человека или компанию наехали. Полонскому я помог чисто по-братски несколько раз. Но и сам в накладе не остался. Мы с ОБЭП чисто сработали: раскрыли реальную дагестанскую ОПГ, получили бонусы и звезды, ну и бизнес отжали, тот который прикрывал всю эту преступную схему. Надели на него федеральную покрышку и сейчас получали со всего этого неплохие дивиденды. В общем, крутились потихоньку.

— Мы закончили строительство клубного дома, здесь, на Саввинке. Дом получился охуительный, и я оставил для тебя квартиру. Планировка, декор, сантехника — люксовый люкс.

— Да ты охренел! — я реально возмутился. — Мы вроде друзья, а ты меня как пузатого генерала с руки кормить собрался!

— Обижаешь, — попенял Вадим. — Я реально по-дружески. Тем более это не подарок, а деловая сделка. Я продаю тебе ее по себестоимости, — Вадим достал телефон и набрал сумму: сто пятьдесят миллионов. — А потом мы продаем ее пузатому генералу за поллярда. Все в шоколаде будем.

— Жучара, ты, конечно, Полонский. Бабки из воздуха делать умеешь. — Мы пожали руки. — Поедим и посмотрим квартиру. Может, я ее оставлю. Если там такой лютый люкс.

Мы поели и разошлись по машинам. Ехать три минуты, но мне потом в управление нужно. Я, прежде чем тронуться, телефон достал. Изначально думал, что будет сегодня часик, но теперь вряд ли. Поэтому написал Марине. Очень удобная девочка. Всегда готова, на все согласна и никакой демонстрации характера. Ее реально устраивала связь, ограничившаяся только сексом. Мы не часто встречались, недолго и исключительно по моему желанию. Она всегда находила время, удобное для меня, естественно.

Сегодня не получится

Написал и поехал за тачкой Вадима. Мы заехали за шлагбаум и поднялись на седьмой этаж. Квартира реально была очень симпатичной. Большая светлая трешка, с пятиметровыми потолками и смелой отделкой. Я вообще по классике, но интересно. Машке точно понравится. Она любит всякое арт-деко и прочую красоту.

— Ну как? — довольно поинтересовался Вадим.

— Хорошая, — обвел взглядом гостиную. Хоть сейчас заезжай и живи. — Умеешь ты уговаривать. Что от меня нужно, кроме денег?

— Мои юристы обеспечат чистоту сделки, а тебе нужно нотариально заверенное согласие жены.

— У меня доверенность на совершение любых сделок. Но дай мне какую-нибудь бумажку, чтобы она подписала. Маше будет приятно, что ее согласие реально нужно.

— Ок. Сделаем. — Вадим с интересом взглянул на меня. — Что, проблемы с женой?

— Да как у всех. Со взаимопониманием тяжко.

Телефон снова пиликнул, я достал его:

Жаль ((

Ответила Марина.

Глава 9

Маша

Через три недели после бурного разговора с мужем, я, кажется, дошла до ручки. Середина августа, погода солнечная и теплая, но жара спала. Мы с друзьями семьями решили отдохнуть в Сколково: детям — хорошая площадка, аниматоры и вредная еда. Родителям — теннис, шезлонги, коктейли и высокая кухня. Это был первый совместный выезд после нашей ссоры.

Паша залез в кресло, я пристегнула его и села вперед. Кирилл что-то по телефону решал, стоя в стороне. Пока он не видел, быстро осмотрелась: открыла бардачок, подлокотник, проверила бока на предмет забытых трусов, помад или презервативов. Ничего такого, даже волос. Все, я становлюсь неадекватной ревнивой женой.

— Поехали? — спросил Кир, глядя на меня прямым и очень тяжелым взглядом.

— Поехали, — я отвернулась к окну.

Я больше не могла расслабиться, когда он рядом. Меня мучили подозрения. Выедали изнутри. Когда его телефон лежал на столе, мне хотелось схватить его и проверить. Это абсолютно иррациональное для меня поведение. Да и головой понимала, что мой муж, служивший в свое время в разведке, прекрасно знал, как заметать следы. Если он не захочет, доказательств не найдет никто.

Это Марина спалилась. Если вообще там было, что скрывать. Но если все же было, то Субботин просто забыл, что все шито-крыто, только когда работали профессионалы…

Наши мужчины играли в теннис. А я пила коктейль и смотрела. Мне не хотелось браться за ракетку, хотя играла я неплохо. Паша с сыном Вяземских возился в интерактивной зоне, а крошка Мира спала в шезлонге. Мама ее, соответственно, наслаждалась последним летним солнцем.

Кирилл и Илюха были загляденье как хороши. Тестостерон и маскулинность так и перли. Местные охотницы на мужиков уже на низком старте: губы надули, ягодицы оттопырили, грудь до подбородка стояла. Глазомером оценили размер и фактуру. Уверена, они уже знали, кто и на какой машине приехал, семейное положение, сколько денег здесь тратят.

— Маш? Маша!

Я вздрогнула и повернулась к Соне. Не могла отвлечься от дурных мыслей. А еще мазохистская часть меня хотела, чтобы Абрамовы тоже приехали. Я думала, что если увижу их вместе, то все пойму. Но самая боль была в том, что мне было страшно понимать. Ведь после этого нужно принимать какое-то решение. Проглотить и смириться? Или начать новую жизнь? Шесть лет брака. Ребенок. Любовь. Ведь была же любовь. Была!

— Маш, все в порядке? — Соня обеспокоенно вглядывалась в мое лицо.

Все ли в порядке? Три недели муж возвращался домой через раз. Говорил, что очень поздно освобождался, поэтому оставался в новой квартире — она ближе к управлению. Почему Кирилл так делал? Думаю, потому, что мы не занимались сексом все это время. Возможно, он догонялся. Но, скорее всего, не мог находиться со мной рядом. Мы не ругались. Я не пилила его и не изводила истериками, но между нами настолько бурлило молчаливое напряжение, что от одного прикосновения меня било током. Но это не возбуждало. Это пробивало между нами трещину за трещиной. Потому что я постоянно думала, что мой муж мог делать с другой женщиной все то, что делал со мной. Это выматывало. Между нами росло отчуждение. Каждый день давил страшной неотвратимостью. Дело уже не в предполагаемом загуле. Дело в нас. Мы становились чужими. Мы уже стали чужими…

— Не в порядке, — по щеке побежала усталая слеза, но я смахнула ее. — Нихрена не в порядке.

— Расскажешь?

— Не сейчас, — бросила взгляд на игравших мужчин, — давай завтра пообедаем вместе.

На том и порешили.

Я приехала на Лужнецкую набережную в два часа. Припарковала свою изящную s-ку мерседес между двумя Гелендвагенами и пошла через ухоженные газоны. Здесь классные детские площадки, сыну нравилось приезжать сюда и, конечно, аквапарк. Но иногда ему вполне хватало носиться через уличный фонтан. Мокрым был до трусов!

Мы с Соней и Никой, моей подругой еще со студенчества, договорились посидеть на веранде одного модного ресторанчика. Они уже пришли и энергично махали мне рукой.

— Привет, девочки, — поздоровалась и упала в кресло. — Можно мне лимонад: клубника-маракуйя. Спасибо, — поблагодарила расторопного официанта.

Подруги смотрели выжидательно. Соня, как и я блондинка, только с длинными, практически до задницы волосами и большими голубыми глазами. Она напоминала куколку из детства, не Барби, конечно. «Барби» среди нас не было. Я была высокой и стройной блондинкой, но цвет у меня приближен к натуральному, ресницы, обычные, глаза серые. Симпатичная женщина, но никакой кукольности.

Ника, наоборот, с темным каре и озорными зелеными глазами. Мы с ней дружили с института, интернатура и ординатура вместе. Сейчас она работала акушером в хорошем перинатальном центре.

— Что на работе? — поинтересовалась я, оттягивая момент.

— Да, капец. Главврача меняют. Даже не знаю, что будет.

— Сонь, а ты Мирунчика, куда дела?

— С мамой оставила. Маш, ну не тяни. Что случилось-то? Это со службой, да? Узнала, что они снова в какую-то опасную опу влезли? Уже ведь не рабочие лошадки, при таких погонах, должностях, а все как пацаны молодые балаклавы напялят и… — Она чуть не разрыдалась. Она очень переживала за мужа. Были случаи, в прошлом, правда, когда Илье и его семье угрожали. Слава богу, до дела не дошло.