Моя красивая зараза

Пролог

Моя красивая зараза.

– Гордиенко! Опять ты…

– Да что опять я сделал? – Оборачиваюсь.

– Зайди ко мне, – устало рявкает ректор.

Блять… сейчас опять будет читать нотации. Ну сломал я одному придурку нос, он это заслужил вообще-то…

Почему все считают, что Гордиенко затевает драки просто так?

– И что мне с тобой делать?

Пожимаю плечами. Отрицать очевидное бессмысленно. Объяснять, что придурок нарушает личные границы девочек и не понимает слово «нет». Тоже нет смысла. Все же считают, что всё можно решить словами. Но такие словами не понимают, им надо объяснять на их же языке.

Всё ровно во всём буду виноват именно я. И мне нести это наказание.

– Я отстраняю тебя от соревнований…

– Вы не можете, – перебиваю его.

– На месяц, – добавляет он, – тебя заменит Громов.

Вот, значит, как… Провокация со стороны Смирнова была не просто так, он пробивал место Миру. Всё было спланированно, а я повёлся.

Да чтоб вас…

– Что-то ещё?

Просить и умолять здесь бесполезно, поэтому я просто соглашаюсь.

Но на самотёк всё это не спущу. Я найду, чем тебя достать, Громов. Твои тайны станут моими.

– Ещё одна такая выходка, и я буду вынужден сообщить об этом твоим родителям.

Они ничего не сделают. Отец развлекается с новой женой, а я лишь мешаю. Поэтому он откупится, лишь бы меня и дальше здесь терпели. Но вслух я это не говорю, не к чему ему такие подробности.

Захожу в раздевалку. Никого нет, лишь звук льющейся воды в душе. Тишину нарушает звонок. На шкафчике Мира лежит телефон.

Беру его мобилу, и на экране высвечивается имя звонившего «Баунти» и фото красивой девушки с двумя французкими косами, с лучезарной улыбкой, которая подчеркивает её ямочки на щеках. Большие красивые глаза, которыми она смотрит на меня через экран.

А красивая у меня будет цель. Так даже интереснее.

*******************************************************************

Дорогие читатели, не забывайте ставить звездочки в конце каждой главы, ведь именно они вдохновляют музу.

Глава 1 — Зараза.

Ян

Наконец-то долгожданные выходные.

Выхожу за ворота академии и направляюсь в сторону парковки, где стоит и ждёт меня моя малышка.

– Пойдём покурим, – кричат пацаны.

Вот хотел же, блять, бросить. А теперь даже мотивации нет. С соревнований снят, значит, можно еще месяцок и побаловаться.

Стреляю сигарету у пацанов, потому что свои выбросил, когда был уверен, что брошу.

Глубоко затягиваюсь и кайфую оттого, как легкие наполняются дымом. Да, без сигарет вообще хреново. Становишься злой и раздражительный, как собака.

Выходит Борис Николаевич, наш ректор, пацаны все сразу ныкаются. А я продолжаю курить. А хули, терять уже нечего. Смотрит на меня тяжелым неодобряющим взглядом.

С соревнований меня снял, но вот курить запретить мне никто не может.

– Гордиенко! – рявкает он в мою сторону, и пацаны сразу разбегаются, чтобы не попасть под раздачу.

Выкидываю сигарету, потушив об асфальт, и решительно направляюсь в его сторону.

— На тебя опять жалуются, — недовольно начинает он меня отчитывать.

Молодняк не только косячат но ещё и стукачат, только пришли, а уже борзеют. Прямо в раздевалке курят, а потом ото всех воняет, а получаем мы. Потому что у нас тренировки, нам вообще нельзя курить, и если тренер учует, тоже на скамейку запасных посадит. Ну и прописал леща, чтобы не распускались.

Ну и объяснять ему сейчас всё это опять бесполезно. Я, как всегда, во всём виноват.

– Не понимаю, о чём вы, Борис Николаевич, – удивлённо веду бровью.

– Совет дам, – хмуро смотрит на меня, – переводись в другой вуз. Тут тебе с твоим поведением не светит ничего. Я бы тебя по-хорошему в армию отправил. Куда только родители смотрят…

Оу, даже так, крайне неожиданно. Но, блядь, снова мимо.

– Ваши желания невыполнимы, придётся Вам меня еще несколько лет потерпеть.

Да, отчислить меня никто не может, отец слишком много пожертвований делает, и эта академия процветает благодаря таким отпрыскам, как я. Но ректор надеется, что я уйду по собственному желанию. Но я не могу...

– Всё, Гордиенко, свободен, устал я от тебя, глаза бы мои тебя не видели, – устало отмахивается от меня.

– Окей.

Запрыгиваю в свою малышку, обвожу руками руль и вдыхаю запах кожи, витающий в салоне.

О, в бардачке лежит начатая пачка сигарет, видимо, выбросил я всё-таки не всё. И это сейчас как нельзя кстати.

Приоткрываю окно и закуриваю.

Пялюсь в лобовое на то, как подъезжает желтый «Нисанчик», прямо останавливается возле нашего ректора. С водительской стороны выходит девушка с до боли знакомым лицом. С двумя белокурыми косичками, в белом топе, открывающем её плоский животик, и обтягивающих джинсах, которые смачно обтягивают её зачётную задницу. Баунти, вспоминаю я. Интересно, это её настоящее имя?

Они обнимаются с ректором, и он, поцеловав её в щечку, садится за руль, а она обходит машину и садится на пассажирское.

Дочка?

– Ян, добросишь до города? – Стас плюхается на пассажирское сиденье.

– Угу.

– А куда это ты пялишься?

– Некуда, – отвожу взгляд.

– О, братан, на дочку ректора облизываешься? – с усмешкой.

– Да пошёл ты…

– Не светит тебе там ничего. Девка с характером, Мир уже долгое время пытается к ней подкатить.

Вот как. Это уже интересно. Громов решил пробиться через дочку нашего ректора. Выбрал, так сказать, короткий путь, который оказался слишком длинным.

Но я ведь не Громов, так ведь? Может, мне повезет больше.

По счастливой случайности я один раз подрабатывал, так сказать, курьером, когда отвозил подарок Ольге Николаевне, его жене, которая преподает у нас экономику, точнее, заменяла основного преподавателя. Поэтому, где они живут, я знаю.

– Это мы ещё посмотрим.

– Знаешь, как её зовут? - спрашиваю я что бы убедится что её и правда завут Баунти. Давольно необычное имя для таких консервативных родителей.

– Ммм, – вспоминает, щелкая пальцами, – блин, как её, ну как шоколадку.

– Баунти?

– Да-да, точно, Баунти. Имя такое необычное.

– А ты что, и правда запал что ли?

– Короче, Стас, давай вечерком где-нибудь стыканёмся, помощь твоя нужна, – оставляю его вопрос без ответа.

– Да без проблем, бро. А что делать-то надо?

– Попробуем с банальщины. Ты плохой мальчик, а я хороший, – планирую с предвкушением. – Вечер, тусклый свет, какой-нибудь безлюдный переулок, через чур навязчиво подкатишь к ней, а тут и я весь такой красивый защитник, наваляю тебе немного, и, считай, принцесса спасена, и вечность мне останется должна, – подмигиваю ему.

– Да без проблем.

Достаю телефон и у Мира в друзьях нахожу её страницу.

Значит, Баунти, Агапова Баунти – зачётно звучит.

Если добавила его, значит, добавит и меня, но это позже, чтобы не спалиться.

Сидим со Стасом уже который час возле их дома, а зараза эта так и не появляется.

– Может, она уже дома? – Уточняет он.

– Неа, машины её нет.

– Может, ректор на ней уехал?

– Они час назад на такси приехали, а значит, она на машине.

И да, я прав, во двор въезжает желтый «Нисан-Жук». И девчонка паркуется в конце дома, потому что вся парковка уже занята и мест нету.

Глушит машину и выходит.

Всё такая же красивая, прическа за весь день слегка потрепалась, и из длинных кос спереди выбиваются пряди по обе стороны от лица. В том же прикиде, только поверх белого топа накинута черная кожанка. Которая отлично вписывается в её образ бунтарки, который описывал Стас.

Адреналин накатывает в предвкушении чего-то приятного.

Стас уже вышел из машины и направился ей навстречу. Нагло приобняв её за талию, пытается повезти в другую сторону. Девочка сопротивляется и жестикулируя пытается освободиться от его руки.

После нескольких попыток высвободиться она как будто устало вздыхает. Не успеваю я подлететь, как она, быстро засунув руку в сумку, достает оттуда перцовый балончик и пшыкает прямо ему в лицо.

Визуализация ГГ

ВИЗУАЛИЗАЦИЯ ГЛАВНЫХ ГЕРОЕВ.

Гордиенко Ян!

Баунти

Глава 2 — Мазор.

Баунти

Как заведенная хожу по комнате взад-вперед в ожидании, когда придет отец с работы.

— Ну чего ты маешься, ходишь… — переживает мама.

Да не могу я сидеть, у меня всё зудит от нахлынувшего адреналина. Я себя и так слишком сдерживаю, а хочется взорваться и накричать на всех.

Через открытые окна слышу звук подъезжающей машины во дворе.

Выглядываю в него – это папа приехал.

И через пару мгновений входная дверь открывается, и заходит отец. Мы, конечно же, всем семейством встречаем его.

Мама с улыбкой, пытаясь сгладить ситуацию.

Софийка, которая из своей комнаты бежит с визгом.

— Папа, папа пришёл, — визжит она, запрыгивая к нему на руки, обнимая.

И я, недовольная и хмурая, стою, оперевшись на дверной косяк и сложив руки на груди.

Отец поднимает глаза на меня и тоже в ответ хмуро смотрит.

— Ну папа, — недовольно выпячиваю губу.

— Дочь, — вздыхает он, — откуда столько упрямства?! С твоими баллами ты можешь поступить в любое учреждение и при этом жить дома. А не по общагам мотаться.

— Я не хочу в любое.

— Все льготные места уже распределены, а оплачивать коммерцию ты знаешь мы не потянем, — цедит сердито.

— Ты можешь договориться, ты просто не хочешь, — недовольно бурчу.

— Причину ты знаешь, поэтому даже не начинай, — строго.

Да, отец против, потому что переживает, что все будут обсуждать, что я там учусь по блату, и будут обижать меня, как он это утверждает. Он просто до сих пор не может понять, что я уже не маленькая девочка и сама могу за себя постоять и дать отпор любому, кто попытается меня задирать.

— С твоей помощью или без, я всё равно буду учиться там, — упрямо сообщаю ему.

— Нет, — сердится отец, отодвигая стул и садится за стол.

— Ну раз так, значит, я замучу с каким-нибудь богатеньким мажором, у вас же их там так многооо, — мечтательно тяну, — и попрошу, чтобы он мне помог с местом, — скалюсь в ответ, провоцируя его.

— Мазор, — начинает хихикать Софийка за столом.

— Что ты сделаешь? — негодует отец, отодвигая от себя тарелку с супом.

— Замутит, — продолжает смеяться сестренка, вылавливая макаронину из супа и засовывая её себе в рот.

— Последний раз спрашиваю, поможешь?

— Нет, и всё, закрыли тему.

— Доча, папа прав, не сердись, — хмурится мама.

— Ни черта, — рявкаю я.

— Не выражайся при ребенке, — рявкает отец в ответ.

Вскочив из-за стола, хватаю сумку, накидываю куртку и забираю ключи от своей тачки.

— Куда? — выходит отец в прихожую, недавольно наблюдая за моими сборами.

— Богатенького мажора соблазнять, — психую я.

— Совсем с ума сошла, — злится он. — Без глупостей, иначе посажу под домашний арест, — угрожает.

— Нет у тебя больше такого права, мне уже восемнадцать, — гордо заявляю я.

— Пока живёшь в этом доме, будешь соблюдать мои правила, — парирует он в ответ.

Вздохнув больше воздуха, на мгновение закрываю глаза и, взяв телефон с полки, вылетаю в подъезд.

Говорила же, он всё ещё считает меня ребенком, а я не ребенок, я могу сама за себя постоять.

Вон как я этих двух придурков уделала возле подъезда. Одному ожог слизистой обеспечен, и он ещё долго не захочет распускать свои руки куда не следует.

Сажусь в машину и врубаю музыку. Катаюсь по городу, проезжаю несколько вузов, куда я могла бы поступить. Но я хочу именно в академию, там крутая женская волейбольная команда, в которую я хочу вступить. К тому же я буду жить там, а к родителям приезжать только на выходные. Частичка взрослой жизни, которая манит.

А в этих учреждениях жильё местным не предоставляют. А квартиру мне никто не снимет. И каждый день мне придется возвращаться в родительский дом.

Да, конечно, я бы могла пойти работать и сама зарабатывать себе на жильё, но, боюсь, я не потяну такого режима, потому что учеба длится иной раз до позднего времени, а если буду работать по ночам, это отразится на оценках из-за усталости и недосыпа.

В общем, выбора у меня нет. Любой ценой и несмотря ни на что мне нужно выбить себе место под этим чёртовым солнцем.

На самом деле с одним мажорчиком который тоже там учится я уже знакома и очень давно , но вот только пользы от него никакой. Ещё раз набираю номер Мирона, который обещал поспособствовать в обмен на одно лишь свидание. От меня не убудет, если он действительно поможет. Скидывает, и следом приходит сообщение.

«На ужине с предками, позже наберу».

Паркуюсь возле магазинчика на одно единственное место в самом краю, надеюсь, меня никто не подпрёт закрывая проезд.

Покупаю самую вкусную плитку шоколада, чтобы заесть своё горе, и бутылочку прохладной водички.

Телефон начинает трезвонить, и высвечивается номер звонившего абонента.

Мирон.

— Да, — Поднимаю от него вызов.

— Мылышка не обиделась? — приторным голосом, на который я закатываю глаза.

— Мир, давай ближе к сути. Ты обещал...

— Блин..., Баунти, тут такое дело…

— Не получилось, да, — перебиваю его с разочарованием.

— Неа, я сам на испытательном сроке из-за недавней потасовки. Но мы обязательно что-нибудь придумаем. У тебя же отец ректор, неужели он не может поспособствовать?

— Нет, Мир. Он может, но не хочет. Боится, что там меня будут обижать, думая, что я на особом положении из-за его должности. Поэтому он хочет, чтобы я поступила в другое учебное заведение.

— Хреново, хочешь, поговорю с ним? Объясню, что мы не дадим тебя в обиду.

— Спасибо большое, конечно, — с благодарностью, — но, думаю, ему не стоит знать, что мы общаемся, иначе он меня туда точно не отпустит.

— Понял, не расстраивайся, хорошо. Может, он всё-таки передумает ещё.

— Угу, спасибо.

— Давай, малыш, увидимся.

— Пока.

Грустно вздыхаю, откусывая кусок шоколадки. Единственный вариант, который у меня был, но теперь и он в пролёте.

Глава 3 — Плюс одна зараза.

Ян

Сидим в тачке со Стасом возле дома Смирновых, ждём Милку. Да, это сестренка Макса Смиронова, которому я недавно нос сломал. С детства с ней дружим, звездюлей мне, конечно, она уже по телефону дала, но она знает, что её брат сам нарывается, они лучшие друзья с Мироном и постоянно всякую дичь мутят.

— Стас, нет, ты, бля, представляешь? — Затягиваюсь сигаретой. — Я её впритык прямо подпёр, да что там девушка, даже я бы оттуда не выехал, а она даже не подошла. Просто взяла и уехала. При этом ни одна рядом стоящая тачка не пострадала. Звиздец вообще…

– А я тебе говорил… – ржёт.

Милка запрыгивает на заднее сиденье.

— Так ты чё ржёшь? — пихает Стаса в плечо.

— Нет, Мил, ты мне скажи. Я чё такой ущербный, что ль? — Смотрюсь в зеркало заднего вида.

Вроде побрился, да и в барбере только был, ещё не оброс. Да и шмотки все брендовые. Туалетка тоже зачётно пахнет. Короче, ничо не понимаю, что с ней не так?

Парень что ль есть? Не может же она с Громовым мутить?

— Да красачик ты, красавчик. Что случилось-то?

— А братан наш за девчонкой бегает, которая его в упор не видит. Вот и бесится. Эта зараза меня чуть без глаз не оставила, — снимает он очки, демонстрирует ей свои красные глаза.

Да, Стас ожог получил, капельки дней десять покапать придётся и в очках походить, яркий свет ему пока что противопоказан.

— Ян, завязывай, давай, пока она и тебя не покалечила, — угорает Милка, отбирая у меня сигарету, затягиваясь.

— Не, ни хрена…

Зацепила коза. Нихрена ни о чем, кроме неё, думать не могу. Как отрава в голове поселилась, похлеще сигарет будет.

— Ян, ты мне лучше расскажи, что опять с Миром не поделили и почему за вас Макс получает.

— Да нечего рассказывать, преднамеренно меня спровоцировали. Девчонку одну обижали, я вступился. Им ничего, а меня от соревнований отстранили.

— Вот суки! А с чего ты взял, что это Мир замутил?

— А его вместо меня поставили.

— Ну тогда логично, конечно. И что делать собираешься?

— Так он вот и решает, только его решение его в упор не замечает. Вот он и бесится, — угорает Стас.

— А при чём здесь она? — с удивлением смотрит Мила.

— Она вроде как с Миром мутит, ну как мутит, она его тоже игнорит, короче. Но я так понял, он уже давно к ней клинья подбивает. Пока безуспешно. Хотя… кто знает, — объясняет Стас.

И вот это его «хотя кто знает» сейчас звиздец как бесит. По-хорошему, конечно, надо бы узнать, что их связывает. Если они вместе, то я в любом случае лезть не буду, не по-пацански это будет. Ну а если нету там у них ничего, то там уже меня никто не остановит.

— Поговори с отцом, он же на раз-два решит эту проблему, — предлагает Милка.

— Да не до меня ему, — фыркаю. — Да и просить его ни о чем не хочу, не нужен ему сын. Развлекается с новой молоденькой женой, а меня спихнул подальше, чтобы не мешался.

— Ой, ну и доиграется ведь он. Не понимаю его, вот зачем жениться-то, если можно и так развлекаться?

Да, отец опять женился на какой-то очередной модели. Прошлая его чуть не обобрала до нитки. Нет, ему мало. Очередная сучка, которая при первой же возможности решила залезть ко мне в трусы, пока отца не было дома.

Теперь я снимаю квартиру, туда больше ни ногой. Неделю в общаге, выходные в своей хате. Хорошо, удобно и без мозгаёбства.

— А с девчонкой что собираешься делать? — спрашивает Милка.

— Не решил пока что, она же дочь ректора нашего… — уклончиво отвечаю ей.

Ну и нравится, конечно, зараза. Азарт уже вовсю разбушевался. Прикольная девчонка, и меня всё ещё мучает вопрос, как, блин, она оттуда выехала, не задев никого, я ж вроде всё предусмотрел и снова облажался.

— Оу, ты думаешь, она захочет тебе помочь?

Пожимаю плечами. Есть у меня один план, но это так набросок пока что…

— Так ладно, ребят, полетел я к заразе своей. Сегодня последний вечер, завтра на учёбе увидимся.

— Аккуратно там, Ян, — Милка целует в щеку, обнимая с заднего сиденья.

— Давай, бро, — пожимаем руки со Стасом.

Снова еду в двор к Баунти. Машина на месте. Дома, значит. Ну давай же, выходи куда-нибудь. Завтра с утра возвращаться в академию, и сегодня последний день, чтобы ещё раз попробовать как то поговорить с ней, потом только через неделю.

Сижу в машине под музыку, караулю вход в её подъезд.

Листаю её фотки в профиле и самые зачетные сохраняю себе в галерею.

Баунти выходит с подъезда за ручку с малой. Сама сидит в телефоне, что-то листая.

А вот эту мелкую заразу я знаю, Софией зовут, сестренка, значит. Пару раз в академию Борис Николаевич брал её с собой. Видимо, не с кем было оставить.

Тоже ещё та зараза, на поле мяч отбирала, всю тренировку сорвала. Помню, разодрала себе все колени, и нам всем влетело от тренера, что не уследили за ней. А она втихаря сидела и язык нам показывала, пока нас отчитывали. Говорю же, зараза, вся в сестру.

Софийка скатывается с горки, а Баунти ловит её, и так по кругу. Через какое-то время, когда сестренка находит себе компанию поинтереснее, Баунти уходит и садится на скамейку и снова сидит в телефоне.

Улыбается, печатает что-то.

Ну и кому это ты там лыбишься? Пробивает меня на ревность.

Меня, значит, игнорит по полной, а с кем-то там переписывается.

Выхожу из машины и направляюсь к детской площадке.

— Ян, Ян! — кричит Софийка, её глаза светятся радостью. Вот она та сразу меня узнаёт и бежит ко мне.

— Ну, привет, — беру её на руки.

— А ты чо тут делаешь? — Хмурится.

— В гости к тебе пришёл. Ты не рада что ль?

— Лада, лада, — начинает хлопать в ладоши. — А ты кофеты мне плинёс? — Нагло.

Да, после того как она поранила коленки, я дал ей конфетку, а потом ещё и ещё одну, пока мы не съели все мои запасы.

Чтобы меньше хотелось курить, всегда таскаю с собой конфеты, поэтому и сейчас есть, вытаскиваю ей из кармана мини-баунти.

Глава 4 — Моя девушка на месяц.

Ян

Достаю ещё одну мини-баунти и протягиваю её этой заразе.

— А я у незнакомых ничего не беру, — складывает руки на груди, — меня папа ругать будет, — недовольно цокает.

— Ну так давай знакомиться, — протягиваю ей свою руку.

— А может, я не хочу? — отрицательно вертит головой, показывая на неё.

— Я Ян, — настаиваю я, убирая руку.

— Баунти, — произносит в ответ.

— Дай, дай мне, лаз она не хочет, — мелкая забирает вторую конфетку.

— Так отдай мне, это вообще-то моя конфетка, — отбирает у мелкой. — У тебя диатез, тебе так много нельзя, рявкает на неё.

— Ты зе дашь мне ещё кофетку? Ну так, стоб сестла не видела, — шепчет мне на ушко Софийка.

— Так иди играйся, иначе домой пойдём, — сердито указывает мелкой на детскую площадку.

— Ян, а ты падёс со мной иглаться? Я хотю вон на ту басеньку заблаться, а Баунти не лазлесает. Говорит, сто упаду я, — умоляюще смотрит на меня с горящими глазами.

— Ну пойдём, — отпускаю её на землю и за руку веду к тому сооружению, куда она попросилась.

Постепенно поднимаю её всё выше и выше, пока она не оказывается на самой высокой ступени. Восторженно визжит, а после спрыгивает ко мне, и я ловлю её под довольный смех. Повторяя это несколько раз.

Баунти, всё-таки кушая конфетку, которую я дал, с интересом наблюдает за нами.

— И откуда вы знакомы? — с любопытством спрашивает у нас.

— А Ян в фубол иглает, у папы на лаботе, — быстрее меня отвечает ей Софа.

— Ммм, интересненько, а ты, значит, в академии учишься?

— Ну допустим, учусь.

— Коммерция или льготник? — загораются её глаза.

— С какой целью интересуешься? — скалюсь в ответ.

Прищурившись, оценивает меня, пройдясь цепким взглядом по моей внешности.

Поварачивается на тачку мою смотрит.

Да тачка у меня офигенная.

— Коммерция, значит, — сама выносит вердикт.

Мелкая хватает меня за руку и тащит.

— Подём, подём, с голки меня будешь ловить, — визжит она.

Ах, мелкая зараза, не даёт нам поговорить.

— Ну пойдём, — соглашаюсь я, и мы идём в сторону горки. Баунти плетётся сзади за нами.

— А тебе что, моя сестла нлавится? — шёпотом спрашивает у меня, когда отходим чуть вперед от Баунти.

— Ну разве она может не нравится, — подмигиваю ей.

— Хочешь по секлету тебе ласказу?

— Ну давай.

Присаживаюсь и она шепчет мне на ушко,

— Она сказала, что не любит мальчиков и замуз за них никогда не подёт.

— Во как.

Это интересненько.

— Ты это луче длугую найди или меня доздись, — заявляет.

Вот мелкая коза ушлая.

— Да я же для тебя уже старый буду. Мы тебе помоложе ухажёра найдём, — предлагаю ей я.

— Не, они дулаки такие. За косички меня дёлгают, — хмурится.

— Ты там не жалуйся давай, бандитка, знаю я, как ты сама им подножки ставишь, а потом жалуешься, что тебя обижают. Иди играйся, а мы пока с Яном поболтаем, — недовольно.

— Говолю же, плотивная она, — убегает.

И вправду, какая вы злая барышня.

— Так, ну и к чему этот допрос был? Или ты дружишь только с теми, кто на коммерции? — продолжаю я разговор.

Отходим и присаживаемся на скамейку.

— Ну можно и так сказать, — уклончиво.

— А поподробнее…

— Учиться у вас хочу… — нахмуривается.

— И в чём проблема?

— Папа не разрешает.

— Это ещё почему?

— Говорит, льготных мест больше нет, а коммерцию мы не потянем. Ну и не хочет, чтобы обижали меня. Считает, что из-за его должности задирать меня будут.

— Ну задирать, может, и будут, а остальное решаемо.

— Поможешь, значит? — С сомнением.

— Ну не за просто так, конечно, — улыбаюсь в ответ.

— Э, нет-нет, спать с тобой я не буду.

— Ты вообще дурочка что ль?

И как только в такую красивую головку приходят такие некрасивые мысли? Хотя очень соблазнительные.

— Так за дурочку отхватишь сейчас, — угрожающе.

Вздыхаю, закатывая глаза. С заднего кармана достаю пачку сигарет и, взяв одну, зажимаю между губами.

— У нас не курят тут. Ты вообще-то на детской площадке. — недавольно, — А ты точно в футбол играешь? Дыхалки-то хватает?

— Да не курю я, так, балуюсь, — сломав сигарету, выкидываю в урну. Пачку обратно убираю в карман.

— Ну и что ты там хотел взамен?

— Побудешь месяц моей девушкой.

— Оу, а это еще зачем? — удивлённо.

Да я и сам не знаю уже зачем, хочется мне так. Мало что ли этого?

— Какая разница зачем, по рукам или нет? — протягиваю ей руку, на которую она смотрит с опаской.

— По рукам, только давай вот без этого, — кивает на руку.

И это очень настораживает, потому что мне жуть как хочется прикоснуться к ней, но вместо этого я снова отдергиваю свою руку от неё.

— И что, прям реально поможешь? — с сомнением.

— Реально.

— Вот прям не попробуешь, а поможешь? — допытывает.

— Можешь собираться, вещи, считай, что уже поступила, — улыбаюсь ей.

— Ты это сейчас серьезно? – с нескрываемым восторгом.

На мгновение мне даже кажется, что она бросится ко мне на шею и будет душить в объятьях, но она лишь с горящими глазами поджимает губы.

Красивая такая, когда не злится. Но когда злится – ещё красивее.

Млею я от её глаз.

— Номер свой запиши, — протягиваю ей свой телефон, и на мгновение мы всё-таки соприкасаемся пальцами.

И никакой реакции, значит, это не фобия. А собственное нежелание чужих прикосновений? Надеюсь, это не только моих?

Делает себе дозвон и отдаёт мне его обратно, и я специально снова задеваю её руку. Да я уже как больной наркоман. Мне хочется её трогать.

Надо сваливать, пока я её силой не затискал.

Ян совсем рехнулся?

— Ну давай, пока, завтра позвоню тебе.

— Пока, ненормальный…

— Почему это я ненормальный? — оборачиваюсь к ней.

Пожимает плечами.

Глава 5 — Мечты сбываются.

Баунти

Стою возле зеркала, пытаюсь заплести себе две косички. Но сегодня ни черта не выходит. Руки подрагивают, волосы путаются. Волнуюсь, короче.

И с чего это я вдруг волнуюсь? Вдруг Ян уже и забыл про меня. Наверняка ведь забыл?

А я тут как дура надеюсь и жду.

Психанув, заново всё расплетаю и собираю волосы в высокий хвост.

— Мне тозе, мне тозе заплети, — бегает вокруг меня Софийка.

— Не, Соф, сегодня просто хвостик.

— Нуу. Давай хотя бы два хвостика, — надувает щеки.

— Давай два, — соглашаюсь.

Делаю сестренке два красивых хвостика и заплетаю их в косички, чтобы хватило на весь день и не разлохматились.

— Девочки, идите завтракать, опаздываем уже, — кричит папа с кухни.

Садимся за стол и с аппетитом быстро уплетаем свои порции овсянки с ягодами. Я запиваю кофе, а Софийка — яблочным соком.

— А ты что такая подозрительно довольная? — допытывает меня папа ещё с вечера. — Со вчерашнего дня про учебу ни слова, образумилась?

— Не дождёшься. Сказала же, нашла богатенького мажорчика, сказал, поспособствует. Вот и расслабилась.

— Ты опять за своё? — сердится отец.

— Не опять, а снова, папа. Сказала же, добьюсь своего любым путём. А дочка у тебя упёртая.

У отца звонит телефон, и он нахмуривается.

– А этот уже что опять с утра успел натворить… — бурчит отец, поднимая вызов.

Отец что-то односложно отвечает: «да», «конечно», «разумеется» и всё в этом духе. Но с каждым его произнесённым словом взгляд фокусируется на мне, отец то хмурится, то в его глазах проскальзывают нотки недовольства.

По завершению вызова он откладывает телефон и, прикрыв глаза на секунду, тяжело вздыхает.

– Ты откуда Яна знаешь? — Возмущенно.

Пожимаю плечами.

– Нас Софийка познакомила, — отвечаю честно.

– Ян в гости плиходил, иглал со мной, — встревает сестренка.

– У меня не дети, а занозы в заднице.

– Собирайся, со мной поедешь, — кивает на меня.

– Правда? Меня что, возьмут?

А-а-а, боже, Ян не обманул. Начинаю бегать по квартире собирать документы, телефон, сумочку.

Завозим Софийку в садик. А я, как заведённая, всю дорогу ёрзаю на сиденье, подпевая какие-то строки, которые засели в голове.

«Мечты заветные всегда сбываются… Мечтай и пой! Надежды светлые… Мечтай и пой».

Подъезжаем к академии, и я с восторгом наблюдаю, как кипит здесь жизнь. Ребята смеются, что-то обсуждают, и я уже предвкушаю, как скоро войду в их ряды.

Недалеко от нас паркуется машина Яна, он замечает нас и подмигивает.

– Это ещё что за переглядки? — замечает отец.

– Тебе показалось, — ещё не хватало спугнуть отца.

Ну да, Баунти, только вот Ян свою часть сделки выполнил. Теперь твоя очередь. И если отец узнает, что ты типа с ним как бы встречаешься, кому-то из нас точно не поздоровится.

Сначала надо поступить, полностью оформиться, а уже потом отец ничего не сможет сделать. Решаю я.

– Гордиенко, — рявкает ему отец, так что я аж вздрагиваю, — ты на мою дочку так не пялься.

– Да как можно на неё не пялиться, красивая же, — улыбаясь, отвечает Ян отцу.

Вот придурок, ты что такое говоришь-то?

– Ты сейчас договоришься. Через полчаса чтобы зашел ко мне.

– Будет сделано, Борис Николаевич, — отвечает с улыбкой и смешивается среди других ребят.

В кабинете у отца сижу тихо. Оглядываюсь. Пару раз я уже здесь была. Отец решает какие-то вопросы, разговаривая по телефону.

– Так, — переводит своё внимание на меня. — Раз хочешь здесь учиться, то с тебя спрос будет в два раза больше, чем с остальных. Причины надеюсь понятны?

– Да, пап, я всё поняла.

– Ну ты меня ещё в коридоре папой назови, — недовольно.

– Простите, Борис Николаевич, я всё учту.

– Надеюсь. И за что мне всё это, — бурчит себе под нос.

– Да я не подведу тебя, пап.

– Льготное место тебе выделили, но с одним условием. Будешь возглавлять организационный комитет.

– Это я буду организовывать всякие мероприятия и нести ответственность за их проведение?

– Да, девушка, которая в прошлом году этим занималась, выпустилась. А в этом году желающих не так много. То есть их вообще нет.

– Прикольно.

– Помошников тебе тоже предстоит найти себе самой.

– Оу, а они-то куда делись?

– Я тебе дам список, кто помогал в прошлом году. А как их уговорить, это ты подумаешь уже сама, — со смешком.

Ты во мне сомневаешься, папа?

– Ну окей.

– Наша футбольная команда едет на соревнование через две недели, и вам нужно будет сделать плакаты для группы поддержки.

– Хорошо, — нахмуриваюсь, прикидывая в голове уже несколько идей.

В школе я тоже была старостой, и когда все отказывались помогать, то я, наоборот, соглашалась. Какой-никакой опыт в организации у меня уже имеется. Но вот найти помошников — с этим сложнее. И ведь кроме Мира и Яна больше никого не знаю. Надо будет их запрячь, пусть найдут кого-нибудь. Решаю я.

– Свободных жилых мест пока нет. Какое-то время будешь ездить домой. После соревнований должны будут освободиться.

Разочарованно вздыхаю.

— А в волейбольную команду я могу вступить? — уточняю.

– Да, подойдешь к тренеру, я про тебя ей скажу.

– Спасибо, Борис Николаевич.

– Не подлизывайся давай. До сей пор не верю, что подписался под это.

– Да я не подведу, пап.

Дверь в кабинете открывается, и внутрь проходит Ян.

– Так Гордиенко. Проведёшь для Агаповой экскурсию, — наставляет его отец. — Раз взялся за это дело, то доводи его до конца. Отвечаешь за неё головой. Кто обидит, с тебя спрошу. Понял?

– Да без проблем, — ухмыляется он.

– Кстати, Баунти, — тормозит нас отец. — Гордиенко будет твоим первым помошником. И Ян, — обращается к нему. — Громову тоже сообщи, он пусть с вами за компанию потрудится.

– Что?

– Гордиенко, это не обсуждается.

Глава 6 — Послужной список.

Ян

– А где моя награда, Агапова? Я как минимум заслужил поцелуй в щечку.

– А не много ли вы хотите, Гордиенко? – Фыркает она шутливо.

– С тобой список моих желаний растёт в геометрической прогрессии. Пора бы сократить его на одну единицу. Ммм, ты так не считаешь?

– Выклянчиваешь?

– Умоляю.

Подходит и смачно чмокает меня в щеку. Разворачиваю лицо, на мгновения сталкиваясь с её губами.

– Воу-воу! Полегче, Ян, а то влетит тебе от ректора за совращение его дочки, – Угорает Стас с Милкой.

А меня уже несёт, я хочу ещё.

– Откуда они знают? – Смущенно спрашивает.

Пожимаю плечами, не рассказывать же ей, с чего всё началось.

Из приоткрытой двери в спортзал наблюдаю, как Баунти с другими девчонками играют в волейбол.

Жарища стоит ещё та.

Баунти выполняет силовую подачу, и мяч улетает за пределы трибуны. Аут. Для победы не хватает ещё два очка. Атакующий удар, и еще одно очко.

Хорошо играет.

После выигрыша все перекидываются дружескими объятьями и идут переодеваться.

– Баунти, – откликает её Алёна Максимова, их тренер, – задержись, пожалуйста.

– У нас девочка кисть сломала и поехать на олимпиаду не сможет. Предлагаю тебе. Играешь хорошо, подачи отличные. Что скажешь?

– Вау, да, конечно, я согласна, – растерянно.

– По поводу твоей проблемы отец предупредил, – уклончиво. – Реакция на прикосновения ещё ощущается. Сама понимаешь, волейбол – игра командная, и как бы не было, столкновения имеют место быть.

– У меня всё хорошо, осталось лишь привычка, но я над этим работаю, – растерянно.

– Я тебе дам контакты своей хорошей знакомой, если хочешь, запишись к ней. Она поможет полностью избавится от симптомов, – записав номер на бумажке, отдает её Баунти.

Я понимаю, что это что-то из разряда личного, и не айс было подслушивать. Но теперь я хочу знать, что с ней случилось и какой случай поспособствовал такой фобии.

Пока жду её из раздевалки, гуглю «гаптофобия причины». От вариантов, которые выходят в поисковике, волосы становятся дыбом. Да нее... Баунти – веселая, жизнерадостная девчонка, и не могла она подвергаться насилию. Не могла ведь?

Из раздевалки выходят несколько знакомых девочек, так, может быть, тусили где-то вместе пару раз, я, честно, уже и не помню.

– Янчик, ты пришёл на нас поглядеть?

Кажется, вот одну из них Кристиной зовут. Она кладёт свою руку мне на грудь, соблазняюще ведёт ею вниз.

И в любой другой раз я бы на это повёлся, и, возможно, было бы даже продолжение, но сейчас все мои мысли только с Баунти, и я хочу лишь её прикосновений.

Именно в этот момент как раз из спортзала выходит она. Вот чёрт, убираю руку Кристины от себя. И обхожу их, направляясь к Баунти.

– Ян, ты что, перетрахал всех этих девочек? – Сердито.

Ну, бля, не всех, конечно… Но послужной список немаленький. Вечеринки, секс без обязательств. Да, я развлекался и тусил, ни в чем себе не отказывая.

– Ну извини, я не в монастыре жил всё это время.

– Ты это сейчас серьёзно? – Фыркает, сложив руки на груди. – Полдня всё прошло, а меня уже вся женская часть академии ненавидит. Из-за тебя, между прочим.

И сейчас у меня вообще нет никаких слов, чтобы как-то оправдать себя. Ну вот такой я. Отмотать назад уже не получится.

– Ян, – подходит впритык и ловит мой взгляд. – Скажи мне, для чего ты хочешь, чтобы все думали, что мы встречаемся? Только честно.

А честно я не могу, потому что это нечестно по отношению к ней. Поэтому я просто стою и молча смотрю на неё.

– Вот когда будет что мне сказать, тогда и приходи, – разочарованно.

– Я выполнил свою часть сделки, а ты сливаешься? – Напоминаю.

– Ты можешь всем рассказывать, что мы встречаемся, но никакие пункты, как совместное времяпрепровождение, не обговаривались.

А вот это как удар под дых, ведь она права.

Обходит меня, оставляя одного.

– Бро, что случилось? – Допытывает Стас.

Вкратце рассказываю ему о произошедшем. Потом приходит Милка, и ей тоже всё ещё раз.

– Оу, брат, ну не красиво получилось, конечно. Может, ей правду рассказать? – предлагает.

– Что я ей скажу? «Ой, сорян, я с тобой познакомился, чтобы твоего отца тобой шантажировать и чтобы он меня вернул в команду, да и Мира уделать». Так ты себе это представляешь?

– Ну да, это залёт, братан. И что ты собираешься делать?

– Да не знаю я, ни одной идеи. – Вздыхаю. – Мил, посоветуй что-нибудь. Цветочки, шоколадки, что вы там, девочки, любит?

– Цветочки и шоколадки здесь не помогут. Оставь её, пусть немного адаптируется. Ей и так тяжело, а тут ещё ты со своими «приключениями», – советует Милка.

Да не хочу я её оставлять. Тем более зная, что Мир где-то рядом трётся.

– Да ладно, утрясётся всё, тем более вы теперь в оргкомитете вместе. Общий труд, знаешь ли, сближает, – подбадривают ребята.

– Бля, Миру же ещё нужно сказать, что его тоже запрягли.

– У-у-у, а кажется, он уже в курсе, – Стас толкает в плечо, показывая на Мира с Баунти, идущих вместе на лекцию.

Стою как придурок и пилюсь на них. Раздроженно. Со мной, значит, нельзя, а с ним так пожалуйста. Ну и кто мне скажет, где справедливость? Улыбается ещё ему, демонстрируя свои ямочки на щеках. А Ян вообще-то до жути жадный, он хочет, чтобы все её улыбки только ему принадлежали.

Ревностью звиздец как накрывает.

Глава 7 — Все карты раскрыты.

Ян

Смотреть игру, не имея возможности в неё играть, то ещё удовольствие.

Команда заряжена жгучим адреналином, все пацаны, выходя из раздевалки, подбадривающе хлопают меня по плечу. А я сижу на требуне в качестве зрителя. И жалею себя.

Да, я жалею себя. Если сам себя не пожалеешь, никто не пожалеет.

Отец хочет, чтобы я вошёл в семейный бизнес и начал вникать в дела. А я назло ему пошёл в спорт. Усердно занимался, чтобы чего-то достичь без его помощи. Ловил кайф от того, как мы выигрывали, ведь это означало, что я победил не только там, на поле, но и внутри себя. Я достиг того, к чему стремился. И вот теперь это уже не кажется чем-то фееричным.

Но самое паршивое — это что я сейчас смотрю, как играет Мир, и понимаю, что он может быть лучше меня. Ведь он делает это от души, и команда пойдёт за ним. Да, мне нравится футбол, но всё-таки это совсем не то, чему бы я хотел посвятить жизнь.

Я не знаю, захочет ли тренер по истечению срока снова взять меня в команду. А также не знаю, захочу ли я этого сам.

Мир проходит мимо меня и подбадривающе протягивает кулак. И было бы не по-пацански не ответить. Поэтому я отвечаю.

Сцепив руки в замок, я наблюдаю, как две команды по очереди забивают по одному голу друг другу.

— А ты что тут зависаешь? — Стас плюхается рядом на требуну.

Пожимаю плечами и, вместо того чтобы ехать домой, продолжаю смотреть, как наши забивают ещё один гол. Хлопаю в ладоши, иногда выкрикиваю всякие ругательства, когда наши пропускают удары.

— Не видел Баунти? — интересуюсь у него.

Она уже неделю просто игнорит меня. Но при этом они с Милкой теперь как не разлей вода, ходят везде вместе. И выгнали меня из оргкомитета со словами, что в моей помощи не нуждаются.

Вредничает, короче.

— Да вон же они.

Оборачиваюсь на смех девчонок. Обе покрасневшие и запыхавшиеся подбегают к полю. Слышу, как что-то обсуждают, громко выругиваясь.

Пока они нас не заметили, пристально рассматриваю её.

Она снова с двумя объемными косичками. В белоснежной блузке и приталенных джинсах, обтягивающих её задницу как вторая кожа. Красиво, заразительно улыбается с горящими глазами. Зажимает в руках какую-то папку.

Увидев меня, сталкиваемся взглядами. Хмурится и отворачивается.

Ну и сколько ты будешь дуться, коза?

Со Стасом плетёмся в их сторону.

— Девочки, можно к вам присоеденится? — вклинивается Стас между ними.

— Привет, — сухо здороваюсь я.

— Привет, — тихо, почти шёпотом, отвечает мне.

Мы много пропустили? — воодушевленно спрашивает она, посмотрев на меня.

Зараза оттаивает? Не одно слово за неделю, что я уже и отвык от разговоров с ней.

— Два один в нашу пользу, — отвечаю ей.

— Супер.

Через какое-то время я понимаю, что совсем перестал наблюдать за игрой на поле, а сижу и пялюсь на эту противную заразу. Мы уже вовсю уделываем противников, и я понимаю, что они прекрасно справляются и без меня под руководством Мира. Но сейчас мне совсем не жалко себя, потому что каждый находится там, где ему хорошо. А мне хорошо здесь.

Но это совсем не означает, что я престану играть, скорее, это будет как любительское хобби. Отвечать за команду — это другой уровень, который требует большой отвественности, которой у Громова намного больше, как и амбиций в этой нише.

Не дожидаясь, пока закончится игра, Баунти что-то шепчет Миле и собирается уходить.

— Баунти, стой, — откликаю её, тоже соскакивая с требуны.

— Чего тебе, Ян? — не оборачиваясь.

— Неужели я не заслуживаю снисхождения?

Она останавливается так резко, что я чуть ли не врезаюсь в неё, на секунды вдыхая запах её волос.

Что-то набирает на своем телефоне, и в динамике раздаётся мой голос. Тот самый разговор со Стасом и Милой в раздевалке. Застываю от удивления. Смотрю ей в глаза, понимая, что встрял. Но сейчас хочется оправдаться, сказать, что она всё не так поняла. Что тогда, когда всё это началось, я её ещё и не знал. Смотрит на меня с разочарованием. Что самому от себя становится противно.

— Это не то, что ты подумала, я могу объяснить, — пытаюсь найти подходящие слова.

— Что объяснишь? То, что из-за того, что тебя отстранили от игры, твоё эго не выдержало, и ты решил с помощью меня насолить Миру? Или то, что ты, предложив фиктивные отношения на месяц, хотел тем самым шантажом заставить моего отца вернуть тебя в команду? Что ты хочешь мне объяснить, Ян?

— Баунти, но всё ведь не так. Точнее, так, конечно, но не совсем. Да, в начале действительно всё было именно так. Но не сейчас, понимаешь?

— Я ведь давала время и шанс признаться тебе самому, но ты им не воспользовался, Ян.

— Я не мог тебе о таком признаться. Как ты себе это представляешь?

— Не знаю, Ян, не знаю, но как-то был должен.

— Ты теперь будешь из-за этого на меня дуться?

— Я не дуюсь, Ян, я просто разочарованна, ты мне показался хорошим парнем. Но твои поступки говорят об обратном.

И мне совсем нечем это аргументировать, потому что я виноват. Я накосячил.

— Ты придешь сегодня в «Яблоко»? Там все наши собираются, — перевожу тему.

— Я пока не знаю, — пожимает плечами. — Мне пора, Ян, — разворачивается, чтобы уйти.

— Постой, — хватаю её за руку, разворачивая к себе.

— Гордиенко, ко мне в кабинет сейчас же, — неожиданно рядом раздаётся недовольный голос ректора.

Оба застываем, переводя на него взгляд, и я отпускаю её руку.

— Быстро, я сказал, — рявкает ещё громче.

— Я буду тебя ждать, — бросаю ей шёпотом и направляюсь вслед за Борисом Николаевичем.