Моя маленькая зараза

Пролог

Телефон завибрировал на столе, отвлекая меня от свежесваренного кофе и мыслей о предстоящем выходе из отпуска на работу. На экране высветился номер Андрея Петровича Ковальчука, близкого друга отца. Приятный дядька, давно о нём не слышал.

- Илья, здравствуй, - послышался бодрый голос в трубке, стоило лишь ответить. - Как твои дела? Как отец? Давненько не созванивались.

- Здравствуйте, Андрей Петрович. Всё хорошо, спасибо. Отец в порядке, догуливает отпуск, копаются на даче с матерью, счастья полный огород, - усмехнулся.

Его друг в трубке хохотнул. Ведь мы с ним оба не раз слышали просьбу о том, что как только отца потянет к земле, мы должны будем пощадить его и застрелить. Всё же можно купить, если не в магазине, то на рынке. Риторика была сплошь такой. А потом они с матерью купили дачу. И теперь человек, который просил его пристрелить, разбирается в сортах помидоров, умеет крыть теплицу и закатки ставит.

- Это приятно слышать, хотя кто бы мог подумать...

- Да уж, - кивнул, поддакнув, и усмехаясь.

Жизнь - штука непредсказуемая.

- Как ты мог понять, звоню я не праздно отвлекать тебя от дел, а потому что у меня к тебе большая просьба, - голос Андрея Петровича стал чуть серьёзнее, но по-прежнему оставался тёплым. - Моя Александра, ты же помнишь её, Сашеньку?

Я нахмурил брови, пытаясь вспомнить, но мозг не извлёк никаких файлов. Да, помню, что у него дочь, но даже не помню, что её зовут Александрой. Виделись раз в жизни. Я тогда школу заканчивал, она в неё только собиралась. На этом всё.

На всякий случай неопределённо хмыкнул в знак согласия, чтоб услышать продолжение просьбы.

- Она у меня умница, но очень своевольная. Поступила на экономический, бросила, говорит, скучно ей там.

Мои брови вновь взлетели, на сей раз удивлённо. Интересное начало, конечно.

- И она решилась перевестись к тебе на факультет, на международные отношения. Сама всё пробила, узнала, прошла собеседование, сдавала что-то, так что голова у неё светлая, просто вот... усидчивости не хватает иногда. Ты будь добр, возьми под своё крыло и присмотри за ней на первых порах, если что, подскажи, что к чему, пока ей нужна поддержка и адаптация. Ты у нас человек серьёзный, а она... огонь, одним словом.

Я бросил взгляд на чемодан, который до сих пор стоял в гостиной, после возвращения с моря. Какое-то время назад я и сам был «огнём» на морском побережье, и до конца не разобранный чемодан грел душу воспоминаниями перед возвращением к работе.

- Без проблем, Андрей Петрович.

- В связи с этим хочу пригласить тебя на ужин, если не срываю планы. Сегодня, в семь. С Сашей встретитесь, поболтаете, и как раз всё обсудим.

- Прекрасно, - согласился легко и бросил взгляд на часы.

Планы на вечер были, но не важные, можно перенести.

- Буду в семь.

Как и обещал, не опоздал ни на минуту. Ровно в семь стоял у двери и едва позвонил, как она открылась. Мгновенно, словно прямо под дверью ждали. Не успел и усмехнуться этой мысли, лишь поднял взгляд, и застыл, как вкопанный.

На пороге стояла ОНА.

Выгоревшие на летнем солнце светлые волосы спадали на плечи, глаза цвета морской волны широко распахнулись, а на губах застыла полуулыбка, которую я так хорошо запомнил. Тонкая лямка лёгкого сарафана сползла с её плеча, открывая знакомую родинку чуть ниже ключицы.

Воздух между нами, кажется, завибрировал, и время остановилось. Сердце сделало кульбит, а в голове пронеслось лишь одно слово, обжигающее и невозможное: нет.

Это не может быть она. Та, с которой мы не должны были встретиться вновь, и та, с которой у меня был головокружительный и страстный курортный роман на морском побережье всего каких-то две недели назад. Та, которую я...

Но это была она. Дочь друга отца. Моя будущая подопечная. Студентка. Етить... Сердце сделало второй кульбит, а мозг лихорадочно сосчитал: второй курс, уже второй, значит, восемнадцать уже точно есть. Не хватало мне ещё таких проблем.

- Илья! Дорогой! Проходи, проходи, - радостно воскликнул Андрей Петрович, выходя в прихожую, чтобы меня встретить.

Я надеюсь, что мне удалось совладать с лицом. Потому что девчонке напротив - нет. Её взгляд оторвался от моего лица и она бегло посмотрела на отца. В её глазах был шок, смешанный с ужасом.

Я сделал шаг вперёд, входя и пожимая протянутую мне руку. Андрей Петрович широко и довольно улыбнулся, я не смог выдавить из себя ответной улыбки. Ступор ещё не прошёл, мысли атаковали с бешеной силой.

Меня, тем временем, развернули обратно к той, кого я не думал, что увижу вновь.

- Вот, Сашенька, знакомься! Это Илья Дмитриевич, твой будущий преподаватель, куратор и просто хороший человек! Илья, это Александра. Вымахала с тех пор, как вы встречались впервые, да?

Абзац полный.

- Да, - сказал, не узнав собственный голос. Обычно он у меня довольно низкий. Глубокий бархатистый баритон, выработанный годами выступлений перед публикой и чтением лекций на широкую аудиторию. Сейчас прозвучало что-то резкое и хриплое, совсем не моё.

1 глава

Конец июля

Выпив кофе в понравившейся кофейне, вышел к морю, скользнул взглядом по пляжу. Хоть и было рано, людей уже было много, гомон, смех. Взгляд из толпы предательски задержался на одной фигуре. Девушка. Сидела на шезлонге чуть поодаль, в тени огромного зонта, полностью поглощённая книгой. Светлые волосы были собраны в пучок, открывая изящную шею. На её загорелых плечах виднелись тонкие лямки купальника, и я невольно заметил небольшую родинку чуть ниже ключицы. Я не мог понять, что привлекло моё внимание больше, её красота и безупречная фигура, или её редкое увлечение - полное погружение в бумажную книгу, в то время как вся округа увлечена коктейлями, телефонами, соц. сетями и разговорами. Девушка же полностью растворилась в книге, настолько погружённая в мир букв, что даже не замечала, что я откровенно пялюсь.

Я оторвал взгляд от её силуэта и сфокусировал на обложке книги. Прищурился, всматриваясь. Кажется, это был редкий сборник стихов на английском языке - не самый популярный выбор для пляжного чтения. Внутри проснулось любопытство, и оно пересилило постулат о том, что я приехал сюда побыть наедине с собой и мне не нужны знакомства. Словно что-то внутри подтолкнуло меня к ней.

Я подошёл ближе. Шезлонг рядом как раз удачно для меня освободился, и я прошёл прямиком к нему. Присел, посмотрел на неё, и она наконец почувствовала мой взгляд. Оторвала взгляд от книги и посмотрела мне в глаза, а я на долю секунды залюбовался её глазами. Потрясающе красивые, цвета морской волны, глубокие, пронзительные. Нет, я точно всё делаю правильно.

- Прошу прощения, - обратился на английском, с лёгким британским акцентом, который всегда сбивал с толку студентов. - Это Кавафис? Не ожидал встретить здесь кого-то, кто читает его на языке оригинала.

На её губах появилась едва заметная, чуть застенчивая улыбка.

- Да, он самый, - ответила на английском. - И хотела бы читать его на языке оригинала, но не владею новогреческим. Английским, с другой стороны...

Она показала разворот книги, в которой на одной странице был оригинал, а на другой - перевод на английский.

- А вы, похоже, тоже ценитель?

Я расслабленно пожал плечами.

- По долгу службы, так сказать. Я преподаю английский. Но его работы в своё время зацепили. Как вас зовут?

- Александра, - ответила на английском, а я улыбнулся чуть шире.

- Илья, - представился уже по-русски, и она тоже улыбнулась.

- А ведь могли бы представиться Элайджей, - подчеркнула, улыбнувшись вновь. И пока я отмечал про себя, какая у неё приятная и красивая улыбка, она отложила книгу, села ровнее и протянула руку для знакомства.

Её ладонь оказалась неожиданно тёплой и сухой. Я пожал её, задержав прикосновение чуть дольше, чем следовало, и почувствовал, словно от прикосновения к ней между нами пробежал электрический разряд.

Мы проговорили несколько часов. Ещё никогда мне не было так легко в общении с кем бы то ни было. Темы поднимались от поэзии до политики, и во всех она была удивительно приятной собеседницей. Невероятно начитанная и эрудированная, остроумная и смешная, способная поддержать любую тему. Я словил себя на мысли, что абсолютно восхищён этой девушкой.

Когда наступило время обеда, выяснилось, что мы остановились в одном отеле, но в разных его крыльях. Договорившись пообедать вместе, мы разошлись по номерам, чтобы переодеться после пляжа.

Совместный обед перетёк в совместный ужин в романтическом ресторане на побережье. Нам принесли напитки, и Саша сделала глоток и отвернулась, чтоб посмотреть на красивое закатное море, в то время как я любовался ей и только ей. За день непрерывных разговоров я заметил лишь одну любопытную деталь: она мастерски уходит от разговоров о личном. И я не против, границы соблюдать умею. Ни кольца на пальце, ни следа от него нет, поэтому я сделал вывод, что она не замужем. Да и будь, едва ли отдыхала бы тут одна. И посему есть лишь один вопрос, который для меня критически важен, ведь она явно моложе меня.

- И сколько же лет этой умной и прекрасной Александре? - спросил, застав её врасплох, отрывая от созерцания заката. Её глаза сияли в лучах оранжевого солнца. Она чуть откинула голову, и прядь светлых волос выбилась из пучка, пощекотав её шею.

- Мне двадцать три, - ответила просто. - Мне кажется, это идеальный возраст для того, чтоб наслаждаться Кавафисом на пляже.

Я улыбнулся, не в силах отвести глаз от неё. Да, возраст действительно прекрасный. Семь лет разницы, немало, но не критично. Она выглядит молодо, слегка моложе своих лет, но то, как она мыслит, выдаёт её зрелость. Нет в ней и капли обычной юношеской наивности.

Я поднял бокал и салютнул им.

- За наслаждение, - предложил тост.

Её взгляд упал на мои губы и задержался там буквально на секунду дольше, чем было бы прилично. И я понял, что эта химия, которую я ощущаю каждой клеточкой тела, взаимна.

Она подтвердила мою мысль, с пылом ответив на поцелуй, когда мы пошли через пляж к отелю. Волны щекотали ноги, стараясь охладить наш пыл, но им это было уже неподвластно. Я проводил её до самого номера, как джентльмен, и планировал лишь поцеловать на прощание, но стоило коснуться её губ, как рассудок словно помутился. И очнулся вновь я уже в её номере, нетерпеливо срывая её платье...

2 глава

А ведь я этого даже не планировал. Не хотел интрижек, знакомств. Хотел лишь отдохнуть. И отдыхаю теперь.

Отдыхаю, лёжа в её постели и рассматривая её безупречное тело. Палец исследует каждый миллиметр её кожи, пока она прожигает меня пылким, горящим взглядом.

- Не устала? - спросил мягко, негромко, почти лениво.

Мы не спали всю ночь. За окном уже рассвет, но этот юный огонёк неутомим.

Её взгляд тоже исследует меня в ответ. Нахально и совершенно бесстыже.

- Нет, - в её голосе скользят дерзкие нотки вызова. - Но если ты устал, то...

Размечталась! Я усмехнулся и потянул её ближе, подминая под себя.

- А если я не устал? - прошептал ей в губы, и она в ответ лишь судорожно выдохнула, подаваясь навстречу. Я взял в ладони её лицо, зарылся пальцами в копну светлых волос, и поцеловал её так, словно хотел выпить всю до дна.

Её руки блуждали по моей спине, оставляя горячие следы, а я спустился поцелуями ниже, к шее. Пылко поцеловал, обжигая нежную кожу своими горящими губами. Спустился ниже, к родинке, которая словно была моим наваждением.

Она что-то неразборчиво простонала, и я почувствовал, как её пальцы сжали мою руку на её талии. Её тело было мягким, податливым, но при этом в нём скрывалась та самая неукротимая энергия, которая свела меня с ума. Это был не просто секс, это было единение души и тела, пик напряжения и следующего за ним полного расслабления и блаженства.

Она уснула на мне, обессиленная. Завтрак мы проспали, и спустились вниз уже к обеду, переглядываясь настолько игривыми и шальными взглядами, что даже стали привлекать к себе ненужное внимание.

Саша заострила на этом внимание первая.

- Официантка с тебя глаз не сводит.

- У нас официантка? - вскинул брови и улыбнулся, давая понять, что никого, кроме неё, не вижу и не хочу видеть.

И её мой ответ порадовал, потому что она улыбнулась максимально самодовольно:

- Завидует мне поди. И пусть завидует.

- Ты же не ревнуешь, правда, - поддел её с лёгкой улыбкой, демонстрируя, что это занятие бесполезное, да и беспочвенно.

- Нет, - с абсолютной уверенностью ответила она. - У тебя есть я, и больше тебе никто не нужен.

Ни капли сомнения, только знание и полная власть. Я усмехнулся. Чёрт, а она права! И эта её уверенность, граничащая с самонадеянностью, была одной из черт, которая сводила меня с ума. Я наклонился и поцеловал её ладонь, оставляя на коже нежный и интимный поцелуй, какой только можно представить в общественном месте. Её щёки вспыхнули румянцем, но её взгляд всё так же сверкал, а улыбка была довольной.

Нам принесли еду, и я опустил взгляд в тарелку, на красивый и аппетитный стейк, который, в сущности, был лишь отвлечением. Мои мысли были заняты только ею - сидящей напротив, такой живой, пылкой и совершенно бесстыжей. Её взгляд, её смех, то, как она смотрела на меня - всё это было слишком личным, слишком настоящим, чтобы можно было пытаться это скрывать. И мне нравилось, что другие это видят. Нравилось, что она хвастается мной. Потому что я готов был в ответ хвастаться ею.

Две недели пролетели, словно один миг. Миг, в котором нас было только двое, и не существовало ничего, кроме наших желаний. Я желал её, как никогда никого не желал, и она отвечала мне тем же. Манящая, соблазнительная, готовая поддержать любую шалость. Я никогда не думал, что смогу позволить себе такое, так отпустить себя рядом с кем-то, и так быстро подпустить кого-то близко к себе. Но вот она сидит в моей постели, обнажённая, и я не хочу, чтоб ночь заканчивалась, а утро наступало. Но оно безжалостно наступит, и завтрашний день увезёт её, и это беззаботное время навсегда.

Само собой, мы оба знали, что это закончится. Что это просто летняя сказка, которой не суждено длиться вечно. Мы не обменивались телефонами, не узнавали, откуда прилетели и куда улетаем. Молча договорились, что это началось здесь, и закончится здесь.

Впрочем, уже в аэропорту после последнего, горько-сладкого поцелуя, Саша вдруг сказала:

- Может, когда-нибудь мы встретимся вновь, профессор?

Я усмехнулся:

- Кто знает, Саша. Мир тесен.

В тот момент мы и представить не могли, насколько этот мир тесен на самом деле.

3 глава

Конца августа

- Снимай пиджак, - её голос споткнулся, и я вновь сузил глаза, вспоминая, что раньше подобные приказы слетали с её рта с совсем иной интонацией. Без заминок, пауз и лишней скромности.

- Двадцать три, значит, - прошипел, проигнорировав её просьбу.

Саша вздрогнула. Я мог бы поклясться, что её глаза наполнились отчаяньем, но был слишком зол, чтобы сочувствовать.

- Я... - начала и сбилась. - Я не знала, что так выйдет.

- Не знала?! Ты врала мне в глаза, Александра! - всё, самоконтроль полетел к чертям, и чайничек закипел. - Из-за твоей лжи и твоих дурацких игр...

- Это была не игра, - посмела она перебить меня, не дав закончить. - Я просто не хотела, чтоб ты...

- Не хотела чтоб я что? - я подался вперёд, сокращая и без того мизерное расстояние между нами.

Она отшатнулась, упёрлась спиной в стену и сглотнула, но всё же подняла взгляд и посмотрела в моё напряжённое лицо.

- Я не хотела, чтобы ты думал, что я ребёнок, - выдохнула негромко, - я лишь хотела, чтобы ты воспринимал меня всерьёз.

- Но ты и есть ребёнок, - прорычал я на выдохе прямо ей в лицо.

Твою мать! Это просто...

А она подлила масла в огонь, бросив мне в лицо в ответ:

- Но ты так не думал, тогда, там. Ведь так?

От злости глаза пеленой застелило. Всё тело напряглось, рука дёрнулась, чтоб найти её шею и сжать, и я запоздало вспомнил две вещи. Первая, не время и не место. И вторая... её это заводит.

Подавив мучительный глухой вдох, я заставил себя отшагнуть от неё так далеко, как это только возможно, для её же безопасности. И пока я пытался найти в себе силы взять себя в руки, она внезапно отбросила скромность и страх и тоже разозлилась.

- Ты думаешь мне это нравится? - бросила, вдруг нападая. - Ты думаешь, я хотела этого?! Чтобы вот так всё обернулось, и ты теперь...

Я бросил на неё злой, предостерегающий взгляд.

- Мой куратор, которого отец приставил следить за каждым шагом, как личного цербера. Это бесит!

- Бесит? Тебя что-то бесит? - переспросил чуть громче, чем следовало, потому что она вновь заставила меня закипеть за секунду. - Восемнадцатилетнюю врушку без царя в голове, которую я...

Я вовремя заткнулся, не завершив то, что готово было слететь с губ. Грубое, ненужное продолжение.

Она потупила взгляд, а потом негромко сказала:

- Мне уже девятнадцать.

- Потрясающе. Жаль, мало места, чтоб лопнуть от радости, - гаркнул и отвернулся, снимая пиджак.

Нельзя мне смотреть на неё, чревато. И из кухни как раз вовремя послышался мужской голос:

- Сашенька, Илья, вы что там, уснули? Идите за стол, всё готово!

Я повесил пиджак на вешалку, и почувствовал её руку на своём локте. Напрягся, ведь от её прикосновения ток пошёл по телу моментально. Та самая чёртова реакция, которая привела нас в койку в первый же день знакомства.

- Убери, - прошипел, потому что отступать мне некуда. Я загнан в угол, как зверь, и опасен так же. Слишком зол, слишком раздражён.

- Папа не должен узнать, - прошептала горячо из-за спины, с отчаянной мольбой в голосе. - Мы должны сделать вид, что это наша первая встреча. Никто не должен узнать. Никогда.

Я повернулся и посмотрел на неё. В её красивые, но сейчас такие испуганные глаза. Так странно смотреть на неё и видеть не женщину, которую до боли в паху хочешь, а девочку. Испуганную, запутавшуюся в собственных играх.

Впрочем, она права. Наш секрет может разрушить многое. Мою репутацию, её будущее, и мои, и её отношения с её отцом, который не заслужил ножа в спину. Который я ему уже загнал, по сути, по незнанию. Незнание не освобождает от ответственности, прочувствовал теперь на своей шкуре.

- Хорошо, - ответил твёрдо. - Никто ничего не узнает. Но ты и я... Мы ещё поговорим об этом. Подробно.

4 глава

Ужин

- Проходите, Илья, Саша, что вы там застряли. Нас ждёт скромный, но вкусный ужин, - вернулся за нами отец Саши.

Я прошёл за ним. И хотя меня слегка мутило от новостей и о еде не думалось, я не мог не отметить, что в кухне вкусно пахло домашней едой. Аромат запечённой курицы и свежей зелени наполнял комнату, отвлекая, словно пытаясь отвлечь от гнетущей атмосферы, осевшей в прихожей.

За столом нас ждала немолодая, но очень ухоженная женщина. Я не помнил её имени, но вспомнил, что у Андрея Петровича второй брак, и это его вторая жена, и, соответственно, не родная мать Саши. Впрочем, сходства у них и не было. Молодая вертихвостка невероятно красивая, длинноволосая голубоглазая блондинка, эта женщина кареглазая брюнетка с каре.

- Ты помнишь Евгению Егоровну, мою жену? - пришёл на выручку Сашин отец, и я вежливо улыбнулся, приветливо кивая.

- Очень приятно принимать вас у нас, Илья Дмитриевич, - обратилась ко мне женщина. - Андрей много рассказывал о вас, какой вы приятный молодой человек и надёжный друг семьи. А теперь и Саше поможете!

Саша как раз прошла к своему месту, прямо напротив меня. Села и уткнулась взглядом в скатерть, сосредоточенно на ней что-то рассматривая. Лишь порозовевшие щёки выдавали её с головой.

- Сашенька, не сиди, как истукан, - мягко обратился к ней отец, - налей Илье Андреевичу воды. Или, может, вина?

Я покачал головой.

- Спасибо, вынужден отказать. За рулём.

Андрей Петрович понимающе кивнул и не настаивал. А я перевёл взгляд с его лица на его дочь, наполняющую мой бокал. Она перехватила мой взгляд, и её рука дрогнула, а вода чуть не полилась мимо бокала. Я даже подался слегка вперёд, чтоб подхватить в случае нужды, но она сама справилась. Я же понял, что нас атакуют одни и те же воспоминания. Она всегда разливала вино, и хвасталась, что у неё лёгкая рука. Мне было приятно. Теперь я боюсь даже предполагать, как она в свои девятнадцать поняла, что рука лёгкая, исходя из какого опыта в этих делах.

Саша резко поставила бокал рядом со мной, нахмурившись под моим взглядом, и молча села на место. Я почувствовал, что за нами всё больше наблюдают, и вновь дал себе мысленного пинка. Я обещал ей, что никто не узнает. Это в моих интересах, наверное, даже больше, чем в её. Так что нужно повесить железный замок на все воспоминания и представить, что она незнакомка. Выполнимая задача.

Но чем дальше шёл ужин, тем тяжелее она становилась. Ведь стоило только заговорить о Сашиной учёбе, стремлениях и планах, как оба её родителя довольно подчёркивали, что как же хорошо, что я буду рядом. Наставлять, присматривать, курировать. Что за ней нужно присматривать я и сам понял. Осталась без присмотра на морях, и вот что начудила. И как отец в таком возрасте вообще додумался отпустить её одну на курорт? Ладно я ей попался, я хотя бы порядочный. А окрутил бы какой аниматор/работник отеля, которые этим славятся. Подумал, и волосы на голове зашевелились.

Её отец отвлёк меня от мыслей, возвращая к теме, которая пошла в десятый раз по кругу.

- Сменить факультет вот так, это довольно дерзко и я горжусь тем, что ты такая умница, бесстрашная, - обратился к дочери, пока я вынужденно боролся с готовым сорваться с губ смешком.

Безбашенная скорее, судя по поступкам.

- Илья Дмитриевич, вы же понимаете, что для Саши это большой шаг? - обратилась тем временем ко мне Евгения Егоровна.

Я поймал взгляд девчонки. Она едва заметно, еле уловимо качнула головой, словно умоляя меня не поддаваться на эти слова, но фигушки. Больше на её уловки я поддаваться не собираюсь.

- Безусловно, Евгения Егоровна, - ответил ей так, что голос прозвучал мягко, почти бархатно, но при этом в нём прозвучала стальная решимость.

Этот тон я использую, когда обещаю показать студентам, где раки зимуют, если они не подготовятся к следующей паре. Работает всегда безотказно.

- Я приложу все усилия, чтоб Александра Андреевна освоилась на новом месте. Я уверен, что у неё большой потенциал, но, как вы подмечали ранее, дисциплина и ответственность - ключевые аспекты в любом обучении. Я готов уделить ей столько времени, сколько потребуется.

Саша, кажется, чуть салатом не подавилась. Она опустила вилку и поджала губы, но тут же подтянула бокал с водой, чтоб утопить в нём своё разочарование.

- Вот видишь, Сашенька! - довольно воскликнул Андрей Петрович. - Тебе повезло, дорогая! Илья Дмитриевич не просто преподаватель, а настоящий профессионал. Он научит тебя всему, что умеет.

Прозвучало громко. А взгляды, которыми мы с девчонкой напротив перекинулись, на секунду блеснули чем-то взрывоопасным.

- Я постараюсь оправдать ваше доверие, - пробормотала Саша натянутым голосом.

Я сдержал лицо железно. Доверие. Это просрано, увы.

А Саша вдруг выровнялась и посмотрела упрямо. Я вздёрнул бровь, а она, наконец откинув лишнюю скромность, заговорила со мной по своей собственной инициативе впервые за весь вечер.

- Илья Дмитриевич, может быть, вы расскажете мне о самых сложных предметах? Чтобы я знала, к чему готовиться.

Хм. Умно. Попытка перевести разговор в строго академическое русло и показать мне, как серьёзно мы настроены. Хороша. Но я тоже не лыком шит.

5 глава

Александра

Входная дверь закрылась с мягким щелчком, но для меня он прозвучал как оглушительный взрыв.

Отец с женой были довольны вечером. Переговариваясь, отправились на кухню, убирать со стола, а я не удосужилась ни предложить им помощь, ни даже проводить их взглядом. Их голоса, полные лёгкого оживления, доносились как сквозь толщу воды, не достигая сознания, в то время как мой взгляд по-прежнему был прикован к двери.

Что я натворила?

Это эхом пронеслось в голове в который раз, и в который раз осталось без ответа. Ладонь горела после его последнего рукопожатия, и я сжала кулак, пытаясь унять предательскую дрожь в руках. Каждое его прикосновение как удар током, только если раньше это был приятный ток, то теперь всё сильно осложнилось.

«Двадцать три, значит?» - прозвучало в голове, как пощёчина. Его голос, раздражённый, злой, отчаянный, фразы, которые перечеркнули всё хорошее, что было, одним махом. «Ты и есть ребёнок!»«Ты врала мне в глаза!»

Я упрямо качнула головой, мысленно пытаясь оправдаться, объяснить, что всё не так было. Но объяснять некому. Он слушать меня не хочет и не захочет. И эта угроза, прозвучавшая как приговор... «Мы ещё поговорим об этом. Подробно».

Представляю себе, как будет проходить этот разговор, судя по этому разговору.

Раздражённо закусила губу, и тем самым вывела себя из ступора. Прошла в свою комнату, не стала зажигать свет. Сумерки мягко обволакивали мебель, и мне было комфортно в этом полумраке. Я рухнула на кровать, лицом в подушку, пытаясь унять внутри чувство горечи и нарастающей паники.

Я всегда была азартной и смелой, сколько себя помню. Эта хитрость с возрастом была нужна не потому, что я хотела обмануть его. Я хотела обмануть себя. Почувствовать себя старше, свободнее, интереснее. Способной зацепить такого мужчину, как он. Я и подумать не могла, что это обернётся таким кошмаром. А теперь... Что будет теперь?

Воспоминания нахлынули, как цунами. Его смех, низкий, чуть хриплый. Его нежный, бархатистый тембр голоса. Его взгляд, который смотрел не отрываясь, словно я самое прекрасное создание в этом мире. Его нежные, сильные руки, его поцелуи... всегда будоражащие, глубокие, сладкие, страстные. Каждый жест, каждое слово, пропитанное такой искренностью, такой всепоглощающей страстью.

Как я смогу ходить к нему на пары после того, как он ел виноград из моего пупка? Как я смогу выкать ему, обращаясь по имени-отчеству, когда я нежно мурлыкала его имя, царапая его спину во время страстных бессонных ночей? Какой, к чёрту, он Илья Дмитриевич, когда для меня он был Илюшенькой?

Я зарычала изо всех сил, и подушка поглотила мой рык.

Соберись, Саша. Нужно собраться и что-то с этим делать. У вас был уговор, десять дней. Беззаботных, безмозглых десять дней страсти. И они закончились. Да, будем честны с собой, вероятно он - это лучшее, что случалось с тобой в жизни. Взрослый, умный, опытный, кардинально отличающийся от ровесников, скучных и поверхностных. И он стал уроком о том, что всё тайное когда-нибудь становится явным. А ведь ты про это ещё в садике в Денискиных рассказах прочла, и должна была знать. И не обманывать. Ни себя, ни, тем более, его. Теперь ни он тебя не простит, ни ты себя не простишь.

Потому что то, что он злится, ясно, как божий день. Он был таким мягким, таким расслабленным на отдыхе, что я и представить не могла, что он умеет так злиться. Я видела бешенство в его глазах, когда он шипел на меня в прихожей, и понимала его. Он прав. Но от этого не легче. Его злостью обожгло сильнее, чем любое летнее солнце в очень жаркий день.

Я повернулась на спину, уставившись в потолок. Перед глазами стояло его лицо - то гневное, то напряжённое, то вспоминалось смеющееся лицо из времени, когда всё было проще. Его улыбка, взгляд... Его губы.

Тело вдруг откликнулось на эти воспоминания. Стало мягче, расслабленнее. Напряжение, которое сковывало, ушло в одно место внизу живота. Притяжение никуда не делось. От его прикосновений по-прежнему ток течёт по венам, а от звука его голоса в ногах появляется слабость. Что, ну что я буду делать на его парах? Медленно и мучительно умирать.

Страшно. Страшно от того, что придётся быть под его пронизывающим взглядом, не смея даже мускулом на лице дёрнуть. Ещё более страшно от того, что я, вероятно, потеряла его навсегда, одной ложью перечеркнув то, что было между нами. Стерев всё, посыпав сверху пеплом. Он больше никогда не посмотрит на меня так, словно я самое совершенное создание этого мира. Теперь он будет видеть лишь взбалмошного ребёнка, который заварил такую кашу ради собственного развлечения. И я себе никак не помогаю. Переспав с ним в день знакомства тоже баллов себе не добавила в репутацию.

Страшно подумать, КАК я выгляжу в его глазах.

Всё. Хватит! Эти мысли как яд, отравляют так, что скоро разревусь, как дитя. И лишь подтвержу его слова. Не будет этого. Нужен чистый лист. Второе знакомство, но в этот раз - правильное начало. Он знает, какой я могу быть в условиях отпуска, теперь я должна показать ему, какая я в повседневной жизни. Что я не взбалмошная малолетка, которая делает лишь то, что вздумается. Что я серьёзная, целеустремлённая, неглупая девушка, которая привыкла добиваться того, чего хочет. В прошлый раз добилась, и в этот смогу.

6 глава

Илья

«Хоть ты и пытался меня кинуть, я всё равно жду» - пришло сообщение с текстом, стоило только выйти на улицу из квартиры Ковальчуков.

Я нахмурился сперва, а потом подумал, что к лучшему, и ответил:

«Еду».

Дорога прошла как в тумане. За окном мелькали знакомые улицы, но я их почти не замечал, слишком занятый прокручиванием в голове каждого слова, каждого взгляда, каждого оттенка в голосе Саши.

Девятнадцать. Мать её! Девятнадцать. И я, тридцатилетний мужик, как последний идиот, повёлся на её сказку про двадцать три. Вот что бывает, когда думать начинает член больше, чем рассудок. Полный...

К моменту, когда я подъехал к дому друга, внутри всё кипело. Злость на неё, на себя, на весь этот нелепый цирк, в который я угодил. Смешанное чувство раздражения и какой-то странной, пугающей тревоги за будущее. Потому что это будущее теперь включало в себя Александру. Мою будущую подопечную.

Я припарковался и выругался себе под нос. Каждый раз, стоило подумать о ней, как о подопечной, студентке, мозг заходил с хука справа, подкидывая воспоминания, которых у меня со студентками быть не должно априори.

Её красивое, обнажённое тело, расслабленно купающееся в лучах рассветного солнца в моей постели. Её тонкие пальцы в моих боксёрах.

- Зараза, - прошипел сквозь зубы и стукнул кулаком по рулю. Раздражённо качнул головой, прогоняя безобразие из мыслей.

Будь она старше, и увидь я её здесь, в своём городе, я бы второй раз её не отпустил. Но...

«Девятнадцать» - прозвучало громогласно, словно приговор.

Дверь подъезда открылась, и оттуда вышел Лёша. Я мысленно пнул себя и достал ключ из замка зажигания, вышел из машины. Друг сразу широко улыбнулся.

- Долгожданный странник! Соизволил таки привезти свои богатырские телеса! Не зря я пиво охлаждал.

Не зря. Горечь пива во рту не помешает. Может, перебьёт горечь моего разочарования. Молча вручил другу ключ от своего железного коня.

- Пригонишь завтра тогда. Раз охладил.

- Вообще не вопрос, - улыбнулся, взяв ключ, и обнял меня, похлопав по спине.

Я сделал то же в ответ, и мы, развернувшись, пошли к его подъезду.

- Ну что, как отдохнул-то? - спросил он, когда поднимались, и я, не ожидавший вопроса прям тут, отреагировал не так, как хотелось бы.

- Да уж... отдохнул так отдохнул.

Леша обернулся, замечая моё настроение, и не продолжил, пока не вошли к нему. Уже там, стоило снять обувь, вновь взял меня на абордаж.

- То-то ты не похож на человека, который недавно из отпуска, хоть и загорел прилично. Вид у тебя такой, будто ты с дьяволом в карты играл и проиграл.

Я хмыкнул. Прошёл за ним к холодильнику, взял протянутую мне бутылку.

- Ну, не с дьяволом, но с одним из его демонов вполне.

Мы прошли в гостиную и устроились там.

- Рассказывай давай, что у тебя приключилось, потому что твоё настроение мне не нравится. А ведь я говорил: расслабиться тебе надо. Уехать туда, где ни лица знакомого, интрижку завести, ни к чему ни обязывающую, и вытрахать...

Я скривился и нахмурился, сделал глоток пива, ощутив приятную горечь.

- Извините-извините, - уловил Лёша изменения в моём лице. - Цензурно, помню. Не шпана, с профессором разговариваю.

- Не беси, - качнул головой.

Я итак бешеный. Раззадоривать меня сильнее не надо.

- Так расскажи, во что вляпался, сам, чтоб я не волновался.

Он усмехнулся, но в его глазах читалось искреннее беспокойство.

Вляпался, точнее не опишешь. Он и не представляет, насколько я «вляпался». Рассказать ему всё? Нет, черта с два. Во-первых, это слишком абсурдно. Во-вторых, Лёша мой лучший друг, и он же тот человек, который не упустит возможности подкалывать меня этим всю оставшуюся жизнь. Так что этот «грязный секрет» должен остаться между нами. Мной и Сашей. Я обещал ей, что никто не узнает.

- Я имел глупость последовать твоему совету... и жизнь тут же ткнула меня носом в последствия, - ответил абстрактно.

- В последствия? - вздёрнул бровь друг. И усмехнулся, подколов. - Что, она оказалась замужем?

Я отрицательно покачал головой. Если бы. Это было бы куда проще.

- Нет. Всё сложнее.

Я сделал ещё глоток и почувствовал, как напряжение медленно, по капле, отступает, сменяясь усталостью.

- Она... оказалась не той, кем представилась. И когда я выйду из отпуска, мы встретимся вновь. На парах.

Лёша сел ровнее.

- В смысле? - уставился на меня, и я устало кивнул, подтверждая его самую смелую мысль. - Ты серьёзно? Со студенткой??

Из его уст оно прозвучало ещё серьёзнее и ужаснее, чем звучало в моей голове.

Со студенткой. Абзац!..

Очередной крупный глоток, чтобы перебить горечью внутреннюю горечь. Не помогло. И тогда подключилась язвительность.