Моя по праву

Глава 1

Влада

Маленькая фасолька на снимке УЗИ! Семь недель! Даже самой не верится!

Беременна! Ла-ла-ла-ла!

Подставляю лицо скупому июньскому солнышку и, словно кошка, млею в теплых летних лучиках.

Еще никто ничего не знает! Сюрприз-сюрприз!

Спохватившись, трясущимися руками выуживаю телефон из кармана джинсовой куртки и печатаю сообщение любимому.

«Мы забили гол! Ты скоро станешь папой!»

Набираю и тут же стираю.

Нет! Такую новость надо сообщить лично. Увидеть, как загорятся глаза Ростислава. Интересно, что он предпримет? Сразу предложит пожениться или устроит романтическое свидание?

Ростислав абсолютно непредсказуем.

– Ты что-то писала?– через минуту приходит сообщение от него.

– Давай поженимся, Ростислав Владимирович! Я делаю тебе предложение! Ты не можешь отказаться!

Печатаю, захлебываясь от переполняющих чувств.

Сейчас я обожаю весь мир! А Славу особенно!

Телефон жужжит у меня в руках. А на экране появляется сделанный вчера снимок. На нем мы оба смеемся. Счастливые и влюбленные.

Лучше встретиться где-нибудь в ресторанчике. И я сразу же выложу новость тысячелетия.

Но в трубке слышится недовольный рык, и вся моя жизнь переворачивается с ног на голову.

– Ты там совсем офигела, Полетаева? С катушек слетела, что ли? Какой жениться? Совсем бахнулась, девочка?

– Слав, ты что? – обалдело мямлю в трубку, совершенно забыв о главном. Из глаз градом катятся слезы. Размазываю их по щекам. Еле сдерживаюсь, чтобы не закричать от отчаяния.

– Мне надоели твои глупости, Владочка, – чеканит он каждое слово. – Ты не маленькая девочка. Пора бы повзрослеть.

– Но ты же… – охаю я, всхлипывая.

– Отвали, слышишь? Достала… – роняет он и добавляет сердито. – Адрес продиктуй, куда завезти шмотки. Видеть тебя больше не желаю…

– Что случилось? Я ничего не понимаю…

– Прекрасно, Влада, – цедит Ростислав. – Если в течение часа не надумаешь, я их выкину нахрен.

– Нет! Пожалуйста, нет! – вскрикиваю я. – Я сама приеду. Все заберу. Может, тогда поговорим? – предлагаю совершенно убитым голосом.

– Не знаю, Полетаева, – отрезает Ростислав. – Я тут занят немного…

Звонок отбивается, а я как дура все еще держу трубку у уха. А затем, сквозь слезы смотрю на черный экран.

Слава. Слава. Почему ты так со мной?

Еще сегодня утром все было замечательно. Мы ели в постели блины и клубнику со сливками. От воспоминаний лицо заливает жаром. А по щекам бегут слезы разочарования и обиды.

Перезваниваю, но абонент уже недоступен.

Бред какой-то! Ну, не мог же он меня бросить? Или он так всегда расстается с глупыми девицами, возомнившими себе невесть что?

«Зачем покупать корову, если уже напился сливок?» – приходит на ум старая бабушкина поговорка.

Нужно поговорить с ним! Сейчас же!

Подскочив с лавки, решительно вытираю слезы. И со всех ног несусь к метро. Спотыкаясь, спускаюсь вниз по лестнице. Задеваю прохожих.

«Еще не все потеряно. Достаточно поговорить. Объясниться, - уговариваю саму себя дорогой. А приехав в Сестрорецк, не спеша бреду к небольшому особняку. Есть время подумать и собраться с мыслями.

Мужики обычно пугаются, когда на них напирают.

Но Ростислав далеко не мальчик. Взрослый мужчина, умудренный опытом, облеченный властью известный бизнесмен.

Может, он расстроен чем-то другим? А выместил на мне. Мало у него неприятностей. А тут еще я без подготовки.

«Сейчас поговорим и вместе посмеемся», - не теряю я надежды.

Открыв калитку, прохожу мимо мрачного охранника. Натыкаюсь на Гришу, личного помощника Ростислава Градова..

– Ваши вещи еще не собраны, Влада Николаевна… Подождете? – кивает он на садовую скамейку около будки охраны.

– Я сама, – в смятении мотаю головой. – А Ростислав Владимирович? – спрашиваю робко.

– Занят, – кривится Гриша. – У него люди…

– Мне надо с ним поговорить. Пожалуйста!

Складываю ладошки в молящем жесте. Но личный помощник Градова не пробиваем.

– Нет. Не рекомендуется, – неохотно выжимает он из себя каждое слово. – Вам лучше уехать… Если нужно куда-нибудь отвезти, скажите. Вызовем вам такси…

– Спасибо, – морщусь я, прикусывая губу.

Только бы не разреветься от отчаяния!

Медленно бреду к лестнице, а поднявшись на пролет между первым и вторым этажами, слышу доносящиеся с улицы голоса. И женский смех…

На автомате выглядываю в широкое панорамное окно и застываю на месте. В огромном круглом бассейне веселятся две девицы. А мой чудесный возлюбленный стоит в распахнутом халате на мраморном бортике. Я не вижу его лица. Только спину. Но расслабленные плечи и чуть наклоненная назад голова говорят сами за себя. Ростислав Владимирович Градов весел и доволен жизнью.

– Рости! Иди к нам! – орут девицы.

Махровый халат белым сугробом падает на мраморный пол. Загорелый мужчина одним рывком срывается с места, направляя под воду натренированное мощное тело. Уходит почти на самое дно.

Глазею, не в силах отвести взгляд, безотчетно пялюсь на широкую мускулистую спину, упругую задницу, обтянутую черными плавками. На сильные руки, быстрыми гребками раздвигающие толщу прозрачной воды…

Это всего лишь сон… Я сейчас проснусь, и мы оба посмеемся.

– Влада Николаевна, – резко окликает меня Гриша. Бьет каждым словом будто хлыстом.

Застигнутая врасплох, стараюсь не закричать. Закрываю ладошкой рот и, опустив голову, чтобы никто не увидел моих слез, бегу наверх.

Слава… Славочка!

Как же ты мог так поступить со мной?

Вопль отчаяния рвется наружу. Но молчу. И так на сегодня достаточно унижений.

Градов использовал меня, как обычную продажную девку, и выкинул, когда надоело.

Щеки заливает румянец стыда.

В жизни не прощу! И не скажу. Ничего не скажу!

На всех парах несусь в гардеробную. Схватив с полки свою старую дорожную сумку, лихорадочно закидываю туда вещи: джинсы, майки, нижнее белье. Все вперемешку. Нет сил раскладывать. Побыстрее бы убраться из этого дома. И никогда больше не видеть его хозяина.

Глава 2

Влада

Самолет медленно заходит на посадку. Тоскливо смотрю на город, которому я изменила с Петербургом и где меня теперь никто не ждет. Весь три часа полета я размышляю, что делать дальше. Нет, о ребенке речь не идет. Он остается! Мой малыш не должен расплачиваться жизнью за грехи взрослого дяди. На душе безысходность одна. Как Слава мог так поступить со мной? Даже не верится. Чтобы не разреветься, сжимаю подлокотники кресла.

«Перестань о нем вспоминать», - в который раз одергиваю себя. Закрыв глаза, пытаюсь понять, что делать дальше. Хорошо бы на работу устроиться по специальности. Успеть до декрета набрать учеников и преподавать на дому, когда родится ребенок. Но даже в районную музыкальную школу без знакомства не попадешь. Что же делать? Ума не приложу! О карьере в оркестре не может быть и речи.

Сцепляю в замок трясущиеся руки. Задумчиво гляжу на простирающийся внизу город. И сердце стынет от безнадеги. Когда я допустила фатальную ошибку? Когда полгода назад осталась в Питере? Купилась на чары Ростислава Градова, известного олигарха и… просто сволочи. Или в тот момент, когда меня направили на месячную стажировку в Мариинский театр. Я с ума чуть не сошла от счастья. Считала дни, когда буду гулять по Невскому и музицировать в одном из самых известных театров мира. Конечно, без Черкасова, моего преподавателя и дирижера, не обошлось. Да и сам Марк Васильевич не скрывал своего участия.

- Так… позвонил кое-кому, - заметил вскользь и добавил серьезно. – Ты это заслужила, Владочка! Редкий талант у тебя. Его развивать надо. Вот только перед самым отъездом попросил о маленькой услуге. - Если ты против, всегда можешь отказаться, - улыбнулся скромно.

- Марк Васильевич, - я даже руками всплеснула. – Да я все сделаю. Только скажите… - Мы с Галочкой подумали, - Марк Васильевич перевел умильный взгляд на жену. Огладил тонкими пальцами седую бородку. – Кроме тебя некому, Владочка… Но если тебе что-то не понравится в нашем плане, откажись. Я пойму.

- Нет, что вы! – запальчиво заверила я. – Как можно… Еще подумала, ну о чем может попросить мой преподаватель? Привезти редкий диск? Или книгу? Или купить инструмент у определенного мастера?

- Не соглашайся, пока не выслушаешь, - задумчиво роняет Черкасов, беря меня под руку. Мы чинно прогуливаемся в парке рядом с консерваторией. И этот зимний день не предвещает ничего дурного. Светит солнышко, под ногами скрипит снежок. Дети катаются с горки.

- Галя, давай кофе выпьем, - предлагает Марк Васильевич, кивая на ларек, где продают еду на вынос. И когда мы, как студенты, усаживаемся со стаканчиками и плюшками на первую попавшуюся лавку, продолжает, как ни в чем не бывало. - Понимаешь, у меня есть брат. На пятнадцать лет младше. Я от первого брака, а Славка от последнего у нашей матушки. Он нам с Галей как сын родной. Своих-то детей нет, сама знаешь. Киваю, отхлебывая горячий напиток. - Славка живет в Питере. У него там бизнес, - морщится Марк Васильевич. – Занялся восстановлением родословной. Вот я и хочу старые документы через тебя передать. Такое курьерской службе не доверишь.

- Конечно, передам! – тяну с набитым ртом.

- Это не трудно? - Я все сделаю. С удовольствием, - киваю я, испытывая непонятное чувство гордости. Из всех своих учеников в доверенные лица Черкасов выбрал меня.

Шасси самолета мягко стукаются об асфальт, возвращая меня в реальность. «Черкасовы наверное на гастролях», - думаю я в отчаянии. Включаю телефон, собираясь вызвать такси. Новый айфон, последний подарок Градова, пиликает в руке знакомым мотивом.

- Да, Марк Васильевич, - мяукаю в трубку.

- Влада, ты уже прилетела? – участливо спрашивает меня Черкасов.

- Да, - признаюсь я и добавляю наивно. – А откуда вы знаете? Но мой бывший шеф как обычно игнорирует вопросы, на которые не хочет отвечать.

- Ну наконец-то! – радостно восклицает он и добавляет строго. - Володя уже в аэропорту. Встречает тебя.

- Но я… - мямлю как маленькая.

- Мы с Галой ждем тебя, дорогая, - пресекает Черкасов мои попытки отказаться и сбрасывает вызов. Ничего не попишешь! Придется сразу ехать к руководству. Объяснять, почему я не устояла перед обаянием Ростислава Градова, сорвала концерты и заставила шефа искать мне замену. Стыдно-то как! Стыдно! Жар заливает лицо. Но в любом случае это нужно сделать. Лучше не откладывать.

Дом Черкасовых на краю города встречает меня запахом жареных пирожков и арбузом.

- Да вот захотелось испечь, - довольно хлопочет Галина. В трикотажном сарафанчике и волосами, собранными в пучок, она напоминает маленькую балерину. – С возвращением, девочка моя! Похудела ты в Питере! – охает радушно. Обнимает меня по-свойски. Целует в обе щеки.

А я, прижимая к себе хозяйку дома, всем телом ощущаю, как немного спадает напряжение этого слишком долгого дня.

- Проходи, сейчас Маркус явится, кушать будем, - заявляет Галина, возвращаясь на кухню. – У меня куриный бульон, пирожки с картошкой и арбуз. Как тебе меню? - Отличное, - киваю, тупо разглядывая зажаристые лапти, лежащие на тарелке.

И чувствую, как у меня сводит нутро, а к горлу подступает тошнота. Еле успеваю добежать до туалета. И захлопнув дверь, слышу негодующий голос Галины.

- Черкасов! Твой конченный брат совсем берегов не видит?

Глава 3

Ростислав

Две развеселые девицы все еще визжат в бассейне. Выкинуть бы их оттуда. Броситься вслед за Владой. Остановить. Схватить за плечи. Хорошенько встряхнуть и спросить… Пусть за все ответит! Но я не двигаюсь с места. Не могу проявить слабость. В моем мире предателей не прощают. И самое малое, что я мог сделать, это выставить ее вон.

- Она уехала? – приподнимаясь с шезлонга, жестко спрашиваю подошедшего Гришу. - Да, - коротко кивает он. – Таксист написал. Везет в аэропорт.

- Хорошо, - морщусь как от боли. За грудиной тянет, а в висках стучат молотки. – Расплатись с девочками. Поблагодари за спектакль, - роняю, вставая.

Быстрым шагом пересекаю внутренний двор и, поднявшись на второй этаж, вхожу в спальню. Застываю на пороге. Тут все еще напоминает о Владе. Ночнушка на кресле, куда я выкинул ее прошлой ночью. Расческа на туалетном столике. Даже чертов запах парфюма!

- Пусть приберут! – строго приказываю подоспевшему Грише. – Откройте окна. Смените постель. Чтобы духу ее тут не осталось! Ничего не должно напоминать. Это понятно?

- Конечно, шеф, - кивает он, хватаясь за телефон. Вызывает прислугу. Доходчиво и толково дает указания. Моя правая рука. Верный помощник. Войдя в кабинет, плюхаюсь в кресло. Долго сижу, зажав пальцами переносицу. Все пытаюсь понять…

Что происходит, блин? Но сегодняшние события никак не поддаются логике. Зато факты говорят сами за себя. Открыв ноутбук, еще раз просматриваю снимки, присланные главным безопасником. Вот не хотел я следить за своей подружкой. Влюбленный дурак! Но моя служба легко нарыла компромат. Да еще какой! Обвожу каждую фотографию внимательным взглядом. Влада, моя сладкая девочка, заходит в особняк на Большой Морской. Распахнув тяжелую дубовую дверь, быстро оглядывается по сторонам. И даже не подозревает, что за этим домом ведется круглосуточное наблюдение.

«Какая дикая наглость! - думаю я, рассматривая хрупкую фигурку на пороге. – Выпрыгнуть из моей койки и тут же заявиться к моему врагу. Феерический беспредел! Неужели думала, я не узнаю. Наивно. Очень!»

Усмехаюсь горько. Вот все, что нужно знать о любви! Никогда не влюблялся и не стоило начинать. А я как щенок привязался… Облом, конечно, страшный. Но все поправимо.

- Наш человек не стал заходить в здание, - осторожно замечает материализовавшийся в кабинете Гриша.

- Это лишнее, – цежу, ощерившись. – И так все понятно. Вот и нашелся наш засланный казачок. Сердце тянет от дикой боли. В голове пустота. Сейчас бы спуститься в спортзал. Вдарить бы по груше со всей дури. Глядишь и полегчает… - Выяснили, какая инфа сегодня ушла к Саблину? Есть какие-то вводные? - Работаем… - скупо роняет Гриша.

Утечку информации мы обнаружили почти сразу. Вот только не могли понять, кто сливает. В моем окружении отродясь предателей не водилось. Влада, хорошая моя! Зачем ты так? Что я тебе сделал?

Сжимаю кулак до белых костяшек. Стискиваю челюсти. Тошно-то как, не передать! Снова смотрю в монитор. Листаю фотки. Влада в белых джинсиках и такой же куртке выскакивает на улицу. Сколько она там пробыла? Час или чуть больше… Не многовато ли для деловой встречи?

А может она – одна из девочек Саблина? Интересный поворот. Но, честно говоря, я ничего знать не хочу. Не желаю и точка! Маленький рыжий кролик сначала пробрался ко мне под кожу, а потом превратился в мерзкую серую крысу. Ладно… Переживу как-нибудь.

Морщусь, но никак не могу отлипнуть от монитора. Все разглядываю снимки. Благо наши камеры установлены по всему кварталу.

Вот Влада спешит к набережной. Камера отчетливо фиксирует стройную фигурку и счастливое личико. Интересно, чем же тебя так облагодетельствовали, красавица? На автомате подхватываю айфон. Тыкаю в контакт старшего брата.

- Полетаева работает на Саблина, - рычу, стараясь сохранить хоть остатки вежливости. – На фиг ты ее ко мне прислал, Марк?

- Не понял, – недовольно переспрашивает он. Маркус. Самый близкий, родной человек! – Я к тебе отправил доверенное лицо. Самую лучшую мою ученицу. Мало того, что ты не смог удержать свой зуд и лишил меня талантливой пианистки. Я с трудом нашел замену. Так теперь ты еще выдвигаешь дурацкие обвинения. Какой Саблин? Ты в своем уме? - недовольно сипит Марк.

- Это она сливает инфу! - И много слила? – насмешливо интересуется он. – Ведро? Или тазик? У тебя паранойя, Слава. В Питере есть хорошие психиатры. Я оплачу лечение.

- Да иди ты, - рычу негодующе. - Мои СБ ее вычислили. Сейчас смотрю отчет. Хочешь и тебе пришлю.

- Уволь меня от твоих разборок, - в голосе старшего брата звучат менторские интонации, сменяющиеся истинной тревогой. – Где сейчас Влада? С ней все в порядке? Я требую, чтобы ты отпустил ее.

- Не переживай, Маркус, - называю брата старым прозвищем. – Тебе волноваться вредно. А то не дай бог не отличишь тромбон от… скрипки, - замечаю с сарказмом. – Полетаева твоя уже на пути в аэропорт. Скоро сможешь утешить эту маленькую дрянь, - роняю нарочито спокойно. Но в глазах темнеет от злости. - Откуда такая забота, брат? – выдыхаю не сдержавшись. – И какого ты защищаешь ее?

- Что за чушь ты несешь, Слава? Совсем сдурел, что ли? – негодующе роняет мой рафинированный братец. Одно слово, дирижер и композитор. В облаках витает, как обычно. - Послушай меня, - слышу голос Марка. – Я не знаю, что там у вас случилось и почему ты так взъелся на Владу. Но она добрый и честный человек. Порядочный и искренний. Ты не имеешь права мешать ее имя с грязью. Сам привык возиться в багне.

Глава 4

Ростислав

Два года спустя

На улице хлещет дождь и никуда не хочется выходить. Да и нет необходимости. Прильнувшая ко мне блондинка, хрипло нашептывает на ухо ласковые глупости.

Осторожно веду пальцем по тонкой женской шее, затем по щеке. Чувствую, как крепкие белые зубы, больше напоминающие клавиши рояля, шутя, вонзаются мне в руку.

– Пойдем в спальню, Рос, – просит красотка.

Но я не хочу даже сдвигаться с места. Мне и тут хорошо.

Полетаева, какая же ты все-таки стерва!

Совсем из меня бревном сделала! Зелье какое-то приворотное подмешала. Почему же после тебя я на других женщин почти не реагирую? Я, конечно, не монах. Но кайф ловить перестал. Все больше на автомате…

Внезапно открывается дверь, и ко мне в кабинет резвой рысью вбегает Гриша. Мой помощник и личный телохранитель.

– Там новости, – кивая на плазму, докладывает важно. – Нужно телек включить.

– Так включи, – роняю лениво.

Гриша щелкает пультом, находит нужный канал, и я изумленно смотрю на своего брата. Марк немного постарел. Появилась седина на висках. Но все такой же вечный мальчик… Только в смокинге и с бабочкой.

Он что-то рассказывает корреспонденту. А затем камера крупным планом наезжает на музыкантов в оркестре. И я, как глупый баклан, вытянув шею, напряженно выискиваю среди музыкантов Владу Полетаеву. Ее невозможно не заметить. Любимица брата всегда сидит за роялем. Я точно знаю. За последние два года кучу старых концертов пересмотрел.

Без звука.

Но в этот раз меня ожидает облом. Вместо красавицы Влады по клавишам бьет какой-то лохматый мужик.

«Где она? Заболела, что ли?» – проскакивает в голове шальная мысль. И я тут же ее гоню.

Хватит думать о маленькой серой мыши.

– Черкасову сегодня присвоили звание заслуженного, – рапортует Гриша. – Через две недели дают торжественный концерт в областном театре.

– Купи мне билет, – приказываю лениво.

– Рос, я тоже хочу, – капризно дует губки Софи, как будто я ее спрашиваю.

– Это семейное дело, малыш. Терпеть не могу классическую музыку. Но мне нужно помириться с братом.

И аккуратно освободившись от скучных объятий давней подружки, тянусь к сотовому.

У Маркуса характер сложный. Обидчивый. Видимо, сильно взъелся он на меня за свою любимицу. За все время ни разу не взял трубку. Не ответил ни на одно сообщение. А когда я прислал ему цветы на юбилей, не принял их у курьера.

«Капризуля старая!» – усмехаюсь мысленно. Тру лицо, раздумывая, что предпринять. И неожиданно понимаю. Мне нужен союзник в стане врага. Тот единственный человек, кто уговорит брата помириться со мной и подготовит почву для нашего воссоединения.

Галина!

Нахожу в телефоне контакт невестки и, не раздумывая, тыкаю в него пальцем. А услышав на заднем фоне уличный шум и детские крики, замечаю.

– Галя, привет!

– Привет, Ростик, – хмыкает она. – Ты там живой?

– Вполне, – усмехаюсь криво. – Как вы там? Я слышал, Маркус наш теперь заслуженный. И концерт скоро. Хочу приехать специально. Поздравить.

– Он не будет рад, – без всяких предисловий замечает Галина. – Приезжай, конечно. Никто тебе не запретит… И за ухо из зала не выведет.

Галочка у нас простая, как хозяйственное мыло. Что на уме, то и на языке.

Усмехаюсь, представляя, как строгие охранники, дотянувшись до моего уха, тянут меня из театра.

Смешно… Да их мои церберы в лапшу порубят.

– Да я вроде большой мальчик, – роняю неспешно. – Как вообще у вас дела?

«Как Влада?»

Вопрос чуть не срывается у меня с языка. Но я давно приучен фильтровать базар.

– Нормально все, – вздыхает Галина. – Вот к концерту готовимся. Маркус весь на нервах.

«А Влада где?»

Глупый вопрос бьется в голове молотком. Быстро сворачиваю разговор.

– Спроси его. Я хочу помириться со своим единственным братом. У меня никого кроме вас нет…

– Я передам, – вздыхает Галина. Но в голосе чувствуется обреченность, и мне не сложно заранее угадать ответ брата.

Откинув трубку в сторону, тупо пялюсь в окно. От промозглой питерской сырости ломит кости.

Я давным-давно разлюбил этот город. Но надев куртку, спускаюсь вниз.

– В центр, Гриша, – бросаю отрывисто и, усевшись на заднее сиденье Майбахуса, закрываю глаза.

Что я творю? Кто-нибудь может сказать?

Опять возвращаюсь в те места, где когда-то гулял с Владой. Машина медленно катит по запруженным улицам старого города. На смену заброшенным фабричным зданиям из бурого кирпича приходят сначала аккуратненькие особнячки, а потом дворцы. Ну и новостройки, конечно! Куда от них денешься.

Взгляд выхватывает сначала роскошную гриву русых волос, затем тоненькую фигурку, стоящую около какого-то магазина.

Влада? Здесь?

Подскакиваю на месте. Успеваю лишь выхватить бледное лисье личико.

Не она… Совершенно другая девчонка. Но со спины очень похожа.

Прикрыв глаза, снова ругаю себя последними словами.

Какого маракуйя ты залип на ней? Может, нужно жить дальше? Пострадали, и хватит?

Но мелкая дрянь не идет у меня из головы. Два года гоню. А она там прописалась, по ходу!

За окном виднеется высокое купол Исакия, а дальше машина выворачивает сначала к адмиралтейству, а затем на Невский.

Снова ноет сердце и болит душа. Мы здесь бродили с Владой. Ели пельмени в какой-то кафешке. И я чуть было в порыве чувств не выпалил три сокровенных слова.

«Выходи за меня».

Но по привычке вовремя прикусил язык.

– Дальше куда? – спрашивает меня Гриша, поворачиваясь с переднего сиденья.

– За Аничковым мостом свернем, – велю я, снова пялясь в окно.

Смотрю на сквер около Александринского театра, где за день до скандала целовался с Владой.

Морщусь, как от боли. Давно пора забыть. Но не могу!

«Ты еще на кораблике покатайся, – с сарказмом замечает внутренний голос. – И там, на палубе, головой о перилла побейся. Авось полегчает!»

Глава 5

Он не приедет. Глупо было бы!

Но еще до начала концерта я безотчетно выискиваю взглядом знакомую фигуру. На сцене оркестр уже настраивает инструменты. Сердце тянет от вечной тоски. Я бы тоже сейчас была с ними. Сидела бы за роялем в длинном платье…

Но я знаю, кого благодарить…

Из-за занавеса наблюдаю, как медленно, но верно заполняется зал. Великие и знаменитые в первом ряду и в ложах. Остальная публика на местах попроще.

Замечаю несколько свободных кресел сразу напротив сцены. Деловито снующую охрану.

Чья бронь? Интересно! Нужно посмотреть раскладку…

– Жаль, что твое место занято, – кивая на рояль вздыхает толстая Люся, одна из организаторов концерта.

– Все нормально, – улыбаюсь совершенно спокойно. – У меня же Сашенька. С ним на гастроли не поездишь. Приходится чем-то жертвовать.

И вздрагиваю, когда по широкому проходу деловито движутся крепкие ребята с мускулистыми шеями. А в центре этой процессии шагает сам Ростислав Градов, небрежно засунув руки в карманы брюк.

Приехал все-таки…

Всматриваюсь в знакомое холеное лицо. Замечаю высокие скулы, губы, сложенные в узкую складку, короткий ежик волос. А еще колючий взгляд, на который натыкаюсь безотчетно.

«Он не видит тебя, не суетись!» – увещеваю саму себя. Но все равно отступаю на шаг от красного расшитого занавеса. Закусив губу, опускаю голову. Подхватываю лежащую на столе программку. Изучаю с интересом. Но не вижу ни одной строчки. Буквы расплываются от волнения.

Может, спуститься в зал? Поздороваться?

«Совсем дура? – останавливаю глупое покаяние. – Он же тебя просто выкинул! Даже не подумал, как ты дальше жить будешь!»

Непредсказуемый. Опасный и слишком дикий. Он и раньше мне казался ленивым тигром, случайно забредшим к глупым обезьянам. А сейчас тем более.

Отец моего сына… Если разобраться, ближайший родственник.

Интересно, Сашенька таким же вырастет? Гены возьмут свое? Не хотелось бы.

Выдыхаю успокаиваясь. Сытый усталый хищник точно не разглядит маленькую глупую мартышку, затерявшуюся в толпе себе подобных.

Кто я для него? Отработанный материал. Девочка, отброшенная прочь за ненадобностью.

Но снова повинуясь безотчетному порыву, слегка отодвигаю занавес и нахожу взглядом Ростислава.

Процессия замирает, чуть не дойдя до первого ряда партера. Градов останавливается. Неспешно ведет головой. Кивает кому-то из знакомых. Оглядывается, поджидая Гришу с огромной корзиной цветов. Мимоходом дает какие-то указания и, не обращая ни на кого внимания, занимает одно из пустующих кресел в первом ряду. Охрана рассеивается неподалеку.

Звенит третий звонок.

– Видели? – слышу сзади шепот кого-то из сотрудников. – Это же сам Ростислав Градов. Неужели он любит классическую музыку? Не знал…

– Влада, – толкает меня кто-то. – А он разве с Черкасовым нашим знаком?

– Младший брат… – вырывается непроизвольно.

Осекаюсь, проговорившись. Хотя теперь-то что толку скрывать!

Ловлю укоризненный взгляд Люси.

– Какая теперь разница? – шепчу тихонько.

Стараюсь успокоиться. Но паника захлестывает через край.

Он приехал.

А вдруг узнает о сыне? Что тогда делать?

Пока не погас свет в зале, вытягиваю голову, пытаясь разглядеть, кто сидит рядом с Ростиславом, и с кем он так учтиво разговаривает?

Но ничего не разобрать.

Мне бы уйти сейчас. Незаметно раствориться в пространстве.

Вопреки здравому смыслу стою, как приклеенная. Еще есть время до антракта… Посмотреть… Запомнить…

Ноги словно прирастают к затертому паркету. А глаза прилипают к широким плечам и красивому холодному лицу. Ни одной эмоции. Подмечаю каждую мелочь. Мускулистую шею, чуть сдавленную белым воротничком рубашки. Галстук с бриллиантовой булавкой.

Вспоминаю, как пристегивала ее перед каким-то приемом. И пальцы дрожат, как тогда в Сестрорецке.

Спина покрывается колючими мурашками. Ежусь, будто от холода. Или от нервов?

Обнимаю себя обеими руками, отчаянно собирая силенки в кулак. Но бесполезно. Страх парализует. В голове ядовитыми змеями шевелятся гадкие мысли.

А вдруг Марк или Галя сообщили Градову о Саше? Что тогда?

Бежать бесполезно. Ростислав, если захочет, везде достанет.

«Нет, нет!» – успокаиваю саму себя. Черкасов – порядочный человек. Он обещал.

– Как там, на передовой? – смеется Марк Васильевич, прежде чем выйти на сцену. – Хоть пол-зала набралось?

– Аншлаг, – торжественно докладывает Люся.

– Да ну? – саркастично усмехается он.

– Градов приехал. В первом ряду сидит, – докладываю неслушающимися губами.

Глава 6

Ростислав

Как завороженный гляжу вслед женщине, которую так и не смог забыть.

Роскошные русые волосы, завитые в дурацкие локоны и собранные в странную прическу. Стройные ножки. Высокие каблуки. Темно-синее коктейльное платье, подчеркивающее все округлости. Так и хочется прижать к себе эту вероломную куколку.

Вытащить из волос все шпильки. Протянуть сквозь пальцы послушные прядки.

Провести рукой по тонкой талии. Вдохнуть такой знакомый полузабытый аромат.

«В Сестрорецке в гардеробной до сих пор висят какие-то шмотки», - усмехаюсь мысленно. И конечно же вру самому себе. Три платья. В каждое из них я утыкаюсь носом в минуты дикой тоски. Только вот ничего не помогает. От времени боль притупляется, но не проходит. А болтающаяся в шкафу одежда постепенно становится бесполезной. Выветривается запах, превращая мой тайный фетиш в абсолютно бесполезную тряпку.

Влада спешит. Полы старенького серого плаща разлетаются в стороны, открывая боковой вид на округлые коленки и изящные щиколотки. Красивая… Жаль не моя.

- Пробей, что там у нее за мужик, - велю подошедшему Грише. – Вон торопится, аж бежит со всех ног.

- Вас испугалась? – усмехается мой помощник.

- Да ну? - пожимаю плечами. – Она со мной спокойно говорила. Не боялась.

- Зубки прорезались у девочки, - поддакивает мой Григорий и кивая на подъехавший черный мерс, добавляет значительно. – Может, она с Вальдемаром крутит.

- Да ладно, - усмехаюсь я, наблюдая, как по-хозяйски Влада открывает дверцу и усаживается в тачку. Что-то оживленно говорит водителю.

Странно.

Но Володя ни в счет. Только куда он ее повез? Очень интересно.

- Отправь кого-нибудь следом, - велю Грише. А сам круто развернувшись быстрым шагом направляюсь к лестнице. И по привычке сворачиваю в служебную часть театра. Сколько я тут в детстве провел времени? Не сосчитать.

Старенькая вахтерша на дверях радостно узнает и кивает.

- Приехал, Славочка! Вот радость-то какая!

- Здравствуйте, Анастасия Гавриловна, - киваю на автомате и прохожу к гримерке брата. А вслед мне несется удивленное.

- Так ты меня помнишь!

«Я все помню, - огрызаюсь мысленно. И стукнув для приличия в дубовую дверь, вхожу к Марку.

В гримерке брата, как всегда, толчется народ. Вносят цветы. Вон и моя корзина громоздится около окна.

Кто- то разливает шампанское.

Галина, отвернувшись, болтает с кем-то по телефону. А сам виновник торжества, скинув фрак, раскинулся в широком кресле. Пьет кофе из маленькой расписной чашечки и внимательно смотрит на жену.

- Что там, Галя? – спрашивает требовательно.

- Ничего страшного. Инна паникует, - докладывает она и, обернувшись, осекается.

Кладет руку на белоснежный рукав мужниной рубашки.

- А-а, это ты, - как ни в чем не бывало поднимается мне на встречу брат. – Спасибо, что зашел.

Подхватывает бутерброд с черной икрой с блюда. Прихлебывает кофе.

Много лишних движений… Лишь бы не подать руки. Стараюсь не замечать. Хотя на душе противно. Из-за кого ты обиделся на меня, брат? Из-за Влады Полетаевой? Безродной чужой девицы? Пусть красивая, не спорю.

Но мы-то с тобой родные!

- Как узнал, так сразу приехал, - улыбаюсь довольно. Когда мне надо, я плевать хотел на условности.

- Спасибо-спасибо, - светски кивает Марк. Не раскрывает объятия для блудного брата. Держится отстраненно как с каким-то левым посетителем.

Улыбаясь, смотрю на постаревшего мальчика. Вон уже и седина на висках. И мешки под глазами. А все такой же неугомонный живчик.

Звенит третий звонок и голос в динамике зовет всех на сцену. Брат быстро отставляет чашку и бутерброд. Вытирает льняной салфеткой длинные тонкие пальцы и спешит на выход.

Стою истуканом. Интересно, что предпримет Марк. Обойдет меня и выставит себя посмешищем. Или все-таки пожмет руку.

Но мой дорогой брат неотразим и непредсказуем. Быстрым шагом он подходит ко мне. По-свойски постукивает по предплечью и смотрит искренне улыбаясь.

- Рад был повидаться, Слава. На банкет не зову. Ну что тебе делать среди богемы? Только время терять!

Вот так поворот! Я, конечно, не рассчитывал.

Марк выбегает в коридор и спешит на сцену.

Замечаю торжествующий взгляд Галины. Нет, она мне точно не помощник. А когда-то я любил ее как родную сестру.

Ладно, проехали.

Естественно, после такой встречи любой бы уехал прочь и никогда бы не появлялся. Но я поступаю иначе. Досижу второй акт до конца, а потом покину эту хижину Мельпомены.

Успеваю занять свое место в зале, прежде чем гаснет свет. Смотрю на худую фигурку брата, размахивающего палкой на сцене. И неожиданно вспоминаю бабушку. Она вот никак не могла понять, что это за работа такая.

Глава 7

Ростислав

С высоты четвертого этажа сталинской высотки лениво смотрю на площадь внизу и небольшой сквер с озером. Когда-то мне и в голову не приходило, что я могу жить в таком элитном доме в самом центре города. А сейчас квартира с лепниной и четырьмя просторными комнатами кажется мне сараем.

Ну да ничего! На пару дней сгодится. Я тут больше задерживаться не собираюсь.

Поговорю с Владой и домой!

Провинция меня душит. Видимо, вырос я из нее, как когда-то из коротких штанишек. Не понимаю, как живет здесь Марк. Ему же сто раз предлагали перебраться в Москву или в Питер.

С двух сторон параллельными прямыми уходят вдаль залитые светом проспекты. Вдыхаю прохладный майский воздух и мысленно возвращаюсь к Владе.

Вот и встретились!

Все такая же красивая… И как прежде заводит только от одного взгляда. Ни к одной женщине я не испытывал подобных чувств.

Смесь дикой ярости и слепой страсти!

Еще ни одна женщина не предавала меня и не отказывала в свидании.

А эта…

«В прятки со мной решила поиграть, зайчона? Ну-ну…» - усмехаюсь мысленно.

Старое Владино прозвище действует как детонатор. Меня дергает от воспоминаний, словно чеку из гранаты вытащили. Мозг взрывается тысячами картинок.

Влада… Зайчона моя! Что же ты наделала?

Холодная дрожь пробегает по позвоночнику. А пальцы впиваются в перила.

Какого она до сих пор так на меня действует?!

«Надо собраться. А то расслабился, как балбес!» – пресекаю поток воспоминаний и фантазий.

И недовольно оборачиваюсь, услышав за спиной шум.

– Звонили детективы, – просачивается на балкон Гриша. – Говорят, вам на почту сбросили отчет.

– Хорошо, – киваю коротко и по дороге в кабинет проверяю сообщения в айфоне.

Так и есть! Пришло письмо.

Усевшись в кожаное кресло с высоким подголовником, лишь на минуту, пока скачивается документ, прикрываю глаза.

Что я надеюсь вычитать в этом гадском досье? Я же его изучил вдоль и поперек!

Работает Влада Николаевна в музыкальной школе имени Глинки. Преподает сольфеджио аж два раза в неделю. В свободное от работы время пишет саундтреки и продает их на аудиостоках.

Тоже хлеб с маслицем!

Имеет в собственности однокомнатную квартиру на краю города. Прописана там же.

Может, действительно заехала на Майский по какому-то поручению Марка и понеслась на свидание? Но в досье не было ни слова о мужике. Никакой личной жизни.

Даже зацепиться не за что!

Заново читаю отчет. Странное дело! И почему я не обратил на это внимания раньше. Если Влада пишет музыку, то должна где-то ее записывать. А этих сведений нет в досье. И до работы из спального района ей добираться далеко. А вот от Майского переулка всего несколько минут ходьбы. Получается, она у Марка живет?

И почему мне только сейчас это пришло в голову?! И куда смотрели местные детективы?

Перелистываю еще страницу. Пробегаю текст по диагонали и снова возвращаюсь в начало.

Что? Какого?

Этой страницы точно не было в первоначальном варианте!

Оторопело вглядываюсь в скупые строчки и ничего не вижу.

Что за…?

Даже дышать перестаю. Будто из груди весь воздух выкачали. Снова вчитываюсь в каждое слово. И не верю своим глазам.

Интергрит твою матрицу!

Полетаев Александр Николаевич.

Лихорадочно пролистываю дальше. Нахожу свидетельство о рождении ребенка.

Мать – Влада. В графе отец – прочерк.

Сколько ребенку? Чуть больше года! Вполне может быть моим. Нужно все проверить. Сделать тест ДНК…

Отомстила ты мне, зайчона, здорово!

Сжимаю челюсти, чтобы не заорать в голос!

Оторвать бы тебе голову! Как посмела утаить? Но это еще успеется.

Подскочив с места, нервно хожу по кабинету. Пытаюсь совладать с собой. Но куда там! Неожиданно даже для себя со всей дури бью кулаком в стену, сминая, словно бумагу, толстый гипсокартон. С полок падают книги, вазы, какой-то цветок в кашпо.

Бей, круши! Я заплачу!

На грохот прибегает Гриша. Смотрит обалдело. Но молчит. Видимо, пытается понять, что на меня нашло.

Тебе тоже достанется, мальчик. Но позже. Когда я сверю оба отчета. И ткну тебя носом, как нашкодившего кота.

Какого… эта информация отсутствовала в первоначальном варианте?

Вспоминаю нарядный сшив на золоченых кольцах. Дорогую глянцевую бумагу. Красиво, ничего не скажешь! Вот только господа сыщики листы не удосужились пронумеровать! Или я не заметил!

Снова вглядываюсь в экран айфона. Нет тут никакой нумерации. Наверняка просто вырвали лист. И думали, что прокатит. Нетрудно догадаться, кто постарался!

Глава 8

- Да не волнуйся ты так, - нетерпеливо отмахивается Марк Васильевич.

Добродушно принимает из Галиных рук чашку с чаем. Натыкает маленькой серебряной вилочкой тонкий ломтик лимона и, положив его в чай, смотрит на меня с нежностью, граничащей с жалостью.

- Не бойся, Влада. Это не комильфо. Нужно себя уважать в первую очередь, - заявляет Черкасов. – Он улетел к себе. Мне доложили.

Нет нужды объяснять, кто это он. И так ясно. Градов!

- А вдруг вернется? – переспрашиваю напряженно. – Может, мне пока к себе на квартиру съехать? Сюда он точно заявится. А мой домашний адрес наверняка не знает…

- Влада, Влада, какая наивность, - усмехается Черкасов. – Мой брат - въедливый тип. Да и адрес пробить – пара пустяков.

Понуро опускаю голову. Сосредоточенно рассматриваю белоснежную скатерть. Руки дрожат от волнения. Ставлю чашку на блюдце. Боюсь расплескать кипяток. Да и кусок сейчас в горло не лезет. Аж тошнит от волнения.

- Здесь ты в полной безопасности. Тут персонал. Володя. А на Лесной? Кто тебе там поможет? Соседи-наркоманы? Нет! Я категорически против…

- Да, конечно, - соглашаюсь неохотно. Черкасов прав. Он лучше всех знает Ростислава. Да и я не хочу никуда съезжать!

Подумать страшно, чтобы я делала одна, без Черкасовых. После моего возвращения из Питера Марк и Галя быстренько решили все вопросы. Никто не отпустил меня искать квартиру.

- Живи здесь, - то ли велел, то ли пригласил Марк. – Нам с Галочкой веселее. И тебе легче.

С работой тоже все сразу устроилось.

- Ты врача вызывала? Что сказал? – переводит разговор на своего любимчика Галина.

- Марина была, - киваю я. – Осмотрела. Говорит, зубы…

- Испортил тебе вечер маленький диктатор, - улыбается Галя.

- Все нормально, - вздыхаю устало. – Я приехала, его покормила. Он сразу успокоился.

- Конечно, когда мамочка рядом, все успокаиваются, - смеется Черкасов. – А что касается праздника… Мы все знаем, кто его испортил… Принесла ж нелегкая…

Вздрагиваю, вспомнив как несколько часов назад Ростислав настойчиво звонил в дверь. И резкую отповедь Сашиной няни тоже.

Она давно уехала!

«Два года назад», - добавляю мысленно. Поезд ушел, Ростислав Владимирович. Нет смысла догонять.

- Жаль, тебя не было на банкете, - вздыхает Галина. – Жан о тебе спрашивал.

- Да ну его, - отмахиваюсь весело.

- Ну дай мужику шанс, - разводит руками Марк Васильевич. – Жан хоть и ремесленник в профессии, но надежный и очень порядочный. Будет тебе хорошей опорой.

Улыбаюсь молча. Спохватившись, хватаю свою чашку. Делаю глоток. И чувствую, как остывший чай противной жижей спускается по пищеводу.

Ну что сказать? Как признаться?

Я до сих пор люблю Градова! Скучаю по нему. И сама себе противна до отвращения. Знаю, что нельзя тосковать по мужику, который вытер об тебя ноги. Но и поделать с собой ничего не могу.

- Все, по матрешкам! – весело командует Галина. – Скоро рассветет, а мы еще не ложились.

Поднимаюсь к себе в комнату. Подхожу к кроватке, где раскинув ручки и ножки спит мой сын.

Мой! Только мой!

Наклонившись, губами касаюсь лба. Температуры нет.

«Ложись спать, - настоятельно советует мне здравый смысл. Но кинув взгляд на коктейльное платье, купленное специально для отчетного концерта Черкасова, обнимаю себя обеими руками. Тоскливо смотрю на расшитый мелким бисером лиф.

Нет! Не так я рассчитывала провести этот вечер! Хотелось побыть среди бывших коллег. Глотнуть хоть капельку послеконцертной эйфории и куража.

Не повезло. Госпожа Фортуна опять повернулась ко мне спиной.

Безотчетно подхожу к окну. Чуть отодвигаю штору. Смотрю на пустую улицу. Горят фонари, рассеивая серебристый свет по дорожке.

Несколько часов назад тут стоял Ростислав Градов. Бродил по дорожке. С кем-то резко разговаривал по телефону. А затем резко подняв голову, наталкивается на меня взглядом.

Увидел? Не должен, вроде. Я быстро отступила назад. Прижала к груди сына.

«Уходи!» - попросила мысленно.

От застарелой обиды привычно ноет сердце.

- Я справлюсь, - шепчу сквозь слезы. – Неизвестно, что предпримет Ростислав, узнай он о сыне. Предсказать последствия невозможно. Лучше так. Правда, лучше!

«Нужно поспать. В шесть утра проснется Сашенька. Потом Черкасовы начнут собираться на гастроли. Надо помочь. Закрываю глаза.

Снова вижу Градова в фойе театра. Стоит почти вплотную. Красивый, беспечный, нагловатый. Смотрит на меня голубыми отмороженными глазами. Зачесывает назад длинную черную челку и улыбается.

Нет!

Решительно поднимаюсь с постели. Сегодня мне точно не уснуть. Усевшись за стол, включаю ноутбук. И открыв программу для создания музыки, напрочь отсекаю воспоминания о сегодняшнем дне. Пальцы скользят по клавишам, а наушники постепенно заполняются нежной мелодией. Сначала только несколько аккордов. А затем ноты сами выстраиваются в нужном порядке.

Глава 9

Ростислав

– За домом приставь круглосуточное наблюдение, –откинувшись на кожаном сиденье Майбаха, велю по дороге в аэропорт. Грише нет нужды уточнять, за каким именно домом и кого нужно пасти особо.

– Конечно, – насупленно кивает он, быстро записывая мои указания в специальный блокнот.

– И вызови Тимура. Пока будем лететь, пусть начнет копать. Всех подозреваемых проверить на полиграфе.

– Кхм… – откашливается Гриша. Смотрит задумчиво. Типа не понимает чувак.

– Всех, кто даже мимо проходил, – рявкаю, не сдерживаясь.

– Тогда и мне нужно пройти детектор лжи, – замечает тихо, почти безучастно.

– Как хочешь, – морщусь я. – Я не настаиваю.

К Грише у меня нет нареканий. Он безусловно предан мне. Несколько раз закрывал от пуль. И только благодаря ему я еще задержался на этом свете. Хотел бы слить...Подходящих моментов хватало.

Тимуру я тоже доверяю, как себе. Поэтому под подозрением только София и пара горничных.

Маты Хари, чтоб их!

Но я ставлю на Софию. У нее есть доступ в мой кабинет. Горничные тоже заходят. Но под присмотром охраны. И София- единственная, у кого есть мотив. Самый весомый и впечатляющий.

Обручального колечка она вряд ли дождется. Не те у нас отношения. А вот избавиться от конкурентки одним махом могла бы. В этой женщине дремлет хищник. Зазеваешься- сожрет.

Тихой уступчивой Владе эапросто перегрызет хребет, только дай волю.

София. Больше некому!

Отворачиваюсь к окну. Устало прикрываю веки. Долгий день, полный сюрпризов. И самое главное… сын!

Александр!

Маленький мальчик, названный в честь моей матери. Мой единственный ребенок. Интересно, какой он? На меня похож или на Владу? Увидеть бы его скорее. Взять на руки.

Зайчона моя… Ты совсем обалдела?

«Да тебя, Слава, никто не собирался ставить в известность», – ехидно вещает внутренний голос.

Действительно! Не запроси я вторично досье, ничего бы не узнал. Ни Влада, ни мои драгоценные родственники даже словом не обмолвились.

Ни намеком. Ни взглядом!

В висках стучат молотки. Сердце трепыхается драным лоскутом на ветру. А под грудиной скапливается пустота, верная спутница слепого гнева.

«Выдыхай, – смотрю на содранные костяшки пальцев. – Сейчас не время для эмоций».

«Не сказала? Отлично! Я заберу ребенка к себе», – решаю мстительно.

Что ему может дать Влада?! С моими возможностями даже сравнивать нельзя.

Нужно быстро порешать все в Сестрорецке и вернуться обратно.

Нет, красть ребенка - не вариант. Разразиться скандал. А это плохо скажется на акциях.

Лучше, встретиться с Владой. Поговорить. Будет хорошо себя вести, поставим штамп в паспорте. Это несложно. Стоит только надавить. Влада всегда была наивной и мягкотелой. Эфемерное создание, летающее в облаках.

Вот только чертежи секретной разработки не поморщившись отнесла Саблину.

А так ничего… пушистый котенок.

Пытаюсь схематично продумать план дальнейших действий. Выкрасть Владу и сына? Или самому заявиться в родной дом и немного побесить Марка?

Нет, сейчас не до этого. Одергиваю сам себя. Нужно срочно сделать тест ДНК. А для этого придется выйти на кого-нибудь из домочадцев Марка или подкупить педиатра. Вторая идея кажется мне наиболее годной.

– Мне нужна полная информация о ребенке. В мельчайших подробностях. Плюс досье на окружение. Няньки, врачи, соседи, – снова поворачиваюсь к Грише.

– Будем забирать?

– Вступлю в отцовство, а там посмотрим,– киваю самодовольно. – Вернемся и порешаем.

– Лучше после теста, – на автомате выдает Гриша. И осекается, глядя на меня смущенно-виноватым взглядом.

– Ты думаешь, возможны варианты? – спрашиваю с легкой усмешкой. Учить меня никому не позволено

– Не исключены, – кивает Гриша.

– Сроки совпадают, – отрезаю категорически. Всем своим видом показываю, как тягощусь разговором.

– Марк приезжал в Питер в начале апреля, – осторожно напоминает Гриша. Смотрит преданно.

– Ты думаешь? – сардонически приподнимаю бровь. Вспоминаю, как вместе с братом и Владой ужинали в ресторане на крыше «Ренессанса».

Я примчался прямо из офиса. А эти двое уже сидели за столиком и разговаривали о Седьмой симфонии Бетховена. Из окон виднелась подсвеченная колоннада Исаакия. А у меня сводило нутро от желания. И голова от счастья отказывалась думать.

Влюбленный дурак!

Мог ничего не заметить…

– Наблюдение тогда не велось, – вторгается в мои неспешные размышления Гриша с дурацкими подробностями.

– Знаю, – обрываю раздраженно. И пытаюсь посмотреть на ситуацию под другим углом.

Глава 10

- Ты хоть поспала? - спрашивает меня за завтраком Галя.

- Ни одной минуточки! – заявляю я торжественно. Хитрым взглядом скольжу по Черкасовым.

- Давай, лисица, рассказывай, - улыбается мне Маркус и добавляет ворчливо: – Если о Славке страдала, лично в угол поставлю.

- Сочиняла, - каюсь как на духу. Поправляю ложку в ручке сына. Малыш, не обращая внимания, продолжает задумчиво возить ей по тарелке.

- Ты бы докормила, - кивает на манное безобразие Галина.

- Пусть устанет, - смеюсь я.

- Влада, - рыкает Черкасов. – Не томи. Что там у тебя получилось.

- Медленная лирическая, - шепчу я, прикрывая рот рукой. – Но кажется неплохо.

- Я хочу послушать перед отъездом, - решительно заявляет Черкасов. – Галя, мы все собрали?

- Все, кроме тебя, - в привычной манере отмахивается Галина и предлагает с улыбкой: – Идите уже в студию. Я сама Сашеньку докормлю.

- Успеем, - морщит нос Марк и добавляет со вздохом: – Жаль, ты с нами не едешь, Влада. Я там истоскуюсь по Санечку.

- Пусть подрастет, - замечаю я тихонько. Брать на гастроли годовалого малыша не хочу. Бессмысленная затея. Но прекрасно понимаю Галю и Маркуса. Ну как можно прожить даже один день без этого сладкого мальчишки?

С самого рождения Сашеньки Черкасовы относятся к нему как к родному внуку. Маленький диктатор спокойно дергает за волосы известного дирижера и преспокойно засыпает на руках его жены. Для моего сына эти двое – самые близкие родственники. А вот родной отец оказался совершенно посторонним человеком.

Вздрагиваю, вспомнив Ростислава. Даже не верится в такую скоропалительную развязку. Приехал, потусовался и вернулся обратно.

Как-то это не похоже на Градова… И до сих пор в голове не укладывается.

Все закончилось? Правда? Живем дальше?

Задумавшись, кормлю сына. И даже чувствую некоторое разочарование. Неужели Ростислав ни разу не навел справки. Не узнал о Сашеньке? А если знает, но ему наплевать?

Не нужны мы ему. Не нужны.

Прикусываю губу, стараясь справиться с нахлынувшей обидой.

«Не думай о нем!» – приказываю я самой себе. И охаю от неожиданности, когда маленькая пухлая ладошка со всего размаху бьет по каше. Манная жижа разлетается на скатерть, мне на лицо. Попадает на руку Марку.

- Это что такое? – сержусь я.

А Черкасов смеется.

- Дайте пацану взрослую еду! Правда, Санечек?!

- Рано еще, - кудахчет Галина, вытирая мокрой салфеткой маленькую ручонку.

- Пей сок и пойдем музыку слушать, - велит дедушка Маркус. Придвигает малышу бутылочку с соком. Ребенок жадно пьет.. Ставит бутылочку со стуком на стол.

- Готово? – спрашивает его Марк и тут же подхватывает на руки. – Галя, Влада, что вы копаетесь? – приказывает нам ворчливо.

Так гуськом и идем в студию, располагающуюся тут же на первом этаже.

Марк с Сашенькой на руках усаживается в высокое кожаное кресло, Галина устраивается на диване. А мне ничего не остается, как сесть за пульт управления и включить проигрыватель. Из многочисленных колонок струится завораживающая мелодия. Легкая, нежная и немножко игривая.

Черкасов слушает внимательно. Словно полностью погружается в музыку и пытается разложить мелодию на отдельные ноты.

Старая школьная привычка. Я знаю.

Кошусь на него, ожидая вердикта. Сейчас разнесет в пух и прах.

Пальцы маэстро барабанят в такт по подлокотнику. Марк даже не замечает, как ослабляет хватку. Зато моего сына дважды просить не нужно. Воспользовавшись моментом, малыш соскальзывает с кресла и на нетвердых ножках ковыляет сначала к дивану, а потом ко мне.

Подхватываю ребенка на руки. Целую в макушку. Вдыхаю самый родной запах и мысленно обращаюсь к Ростиславу:

«Ты сам себя обокрал, Слава. Лишил главного счастья в жизни»…

И вздрагиваю, когда наваливается тишина.

Галя смотрит на меня обалдело. Марк молчит.

«Неужели все так плохо?» - думаю я напряженно.

Во все глаза слежу за Черкасовым. Вот морщится, словно от боли. Трет переносицу тонкими пальцами.

- Попса! – тянет он каждую гласную. И я готова провалиться в подвал со стыда. – Попса, - повторяет довольно. – В лучшем ее проявлении.

Выдыхаю, будто получила на экзамене «пятерку».

- Хорошая мелодия. Добротная, - кивает мой старый учитель. – Только не вздумай ее тянуть на эти свои стоки. Тут нужно с умом подойти. Найти стоящего покупателя. Не продешевить с авторским правом…

- Нет, - мотает головой Галина. – Ничего никому продавать нельзя. Гениальная мелодия. Надо найти подходящие стихи. И получится отличная песня. Все первые места в чартах будут твои, Владочка!

- А ты права, - довольно крякает Черкасов. Смотрит на меня внимательно. – Пока молчи. Никому не показывай. Я подумаю, к кому обратиться…