Моя Вера

глава 1

Глава 1.

Вера.

Имя дала мне мама.

Мои родители жили в одном подъезде, дружили с детства, познавали мир, учились, совершали ошибки и, конечно же, влюблялись. Но только не в кого-то, а друг в друга. Их истории любви можно было бы позавидовать, но она слишком быстро оборвалась. Не стало папы. Он погиб, выполняя долг перед Родиной. А я его даже ни разу не увидела, он не успел вернуться к беременной жене. Но та вера, с которой мама ждала его из горячих точек, положила мне название далеких семнадцать лет назад.

С тех пор вся мамина любовь и ласка принадлежала её единственному ребенку. Она так и не встретила спустя время того самого мужчину, которому доверила бы вновь свое сердце, но она по - прежнему верит в любовь и прививает эту веру мне. А я, в свою очередь, надеюсь, что у нас с Исаевым будет также, ну или по-другому, но тоже раз и навсегда. Но, кажется, он об этом даже не догадывается.

Мы с Иваном, сколько себя помню, были «не разлей вода», нам было так весело друг с другом, что остальные ребята со двора были нам особо не важны и не нужны. Ну, за исключением тех, кого мы втягивали в наши «злостные делишки», а сами уматывали со всех ног. Бедный сосед сверху – Славка, всегда получал от бабы Зины, за то, что мы звонили ей в дверь по пути в школу, сбегая пулей вниз, зная, что Славик тоже спускается по лестнице и сейчас соседка готова будет надеть ему на голову мусорное ведро за беспокойство и хулиганство. И это было почти самое безобидное, на что была способна наша фантазия. Учились мы в одном классе, проводили вместе всё свободное время и даже ночевали друг у друга, рассказывая страшные истории под одеялом с включенным фонариком, обязательно о чем-то темном – темном и ужасно жутком.

Я и мама жили с моей бабушкой по папиной линии – Инессой Юрьевной. Родителей мамы рано не стало и мы продали их квартиру Ванькиной семье, а сами переехали к Инессе – так называла её моя мама. Бабушка всю жизнь проработала переводчицей в иностранной фирме, где все, исключительно, обращаются друг к другу только по имени, но у меня была маленькая привилегия называть её дома бабушкой, только тихо и не при посторонних.

Нас с Ваней разделял всего один этажный пролет. Он жил на третьем этаже, а я этажом выше, в старой сталинской пятиэтажке с фасадными колоннами и закругленными эркерами, окна которой выходили на реку и горы. Ну как горы, не Кавказ конечно, но красивые и лесистые, созывающие туристов с разных уголков нашей страны, насладиться красотой сизых Жигулей.

На дворе стоял теплый сентябрь. Деревья еще не приобрели полностью желтый окрас, но уже начинали сдавать свои права осеннему колориту. Началась четвертая неделя одиннадцатого класса. «Повторение – мать учения» уходило на второй план, начинались новые темы, а с ними повсеместное и каждодневное напоминание об экзаменах и самоопределении в жизни.

— Верка, — кричал мне как обычно Ванька на весь подъезд, — давай быстрее уже, скоро звонок!

И я со всех ног бежала эти восемнадцать ступенек до друга. Встретившись, мы неслись с сумками, полных учебников и тетрадей, через весь двор в соседнее здание школы, толкаясь и весело хохоча. Уже предвидя, что опять будем сидеть на подоконнике напротив класса и болтать ногами, в наказание за опоздание на урок по обществознанию, рассуждая о том, почему именно этот предмет ставят первым в понедельник, когда так хочется поваляться подольше в кровати после активных выходных. Именно тогда, возле кабинета по обществознанию, я впервые услышала от своего лучшего друга странный вопрос:

— Вер, слушай, как тебе новенькая? — Ткнул носом своих кроссовок мои черные лоферы Ваня. — Рита кажется?! Ну, которая Скворцова! — Уточнил друг. Хотя я итак поняла, что речь о новенькой, которая пришла к нам в этом учебном году в класс.

— Как, как!? Да никак! Обычная девчонка! Ничего особенного! Мы, кстати, еще с тобой не придумали, как ее посвятить в ученицы нашего класса и дать понять, где её место. — Ответила я и Ваньке прилетел ответный толчок по его начищенной белой обуви. — Помнишь, что мы в том году учудили над Моргуновой? Вот смеха то было, когда она вся, промокшая насквозь бежала домой переодеваться. Нечего было мне мешать, когда я цветы в нашем палисаднике поливала из шланга.

— Что ж ты колючая какая, подруга? — с прищуром взглянул на меня Ваня. — А эта Скворцова, кстати, с Моргуновой уселась. Будут дружить против тебя.

— Да и пусть дружат! Ты же знаешь, мне от их внимания ни тепло, ни холодно. Да и с девичьей дружбой у меня как-то не складывается. Вот с тобой – другое дело. Ты мой друг на все времена, — сказала я и потрепала своего Ваньку по густой белоснежной выгоревшей гриве. Этим летом он опять ходил без кепки и его цвет волос напоминал сухую солому.

— Ты видела, какие шикарные длинные волосы у этой Марго? Раньше и у тебя такие были, — подмигнул парень. — Я бы с ней сходил вечером прогуляться по набережной.

Это был тот первый раз, когда Ванька задел мое самолюбие. До этого момента я и не знала, где оно находится.

Да, безусловно, мы и раньше обсуждали с другом других девчонок. Мальчишеских гормонов не унять в юношеском возрасте. Но всегда и безоговорочно Ваня вставлял ремарку, что никто из них не идет в сравнение со мной, его лучшей подругой.

Этим летом я подрезала длину своих волос, спускающих почти до талии. Надоело. Да и хотелось срочно изменений. Отрезав волосы, я еще выразила протест по отношению к маме и её нежеланию пускать меня учиться в ВУЗ системы МВД на следственный факультет. Оксана Петровна – моя мама - была адвокатом по уголовным делам, то есть трудилась она по другую сторону баррикады, знала все нюансы работы и всегда говорила, что работа эта неблагодарная и сложная. Но, а я была влюблена в форму и хотела, как и папа, служить Родине.

глава 2

Глава 2.

Дома я не находила себе места, постоянно думая о том, как быстро друг променял меня на новенькую. «Неужели наша дружба ничего для него не значит»? – задавала я себе один и тот же вопрос, но тут же обрывала эти мысли, понимая, что он не отказывается от нашей дружбы, ему просто нравится девушка. И эта девушка – не я!

В шесть вечера раздался звонок в дверь. Я открыла. На пороге стоял Исаев, облокотившись на стену рядом с дверью, держа в руках пакет с продуктами.

— Остыла? — первым заговорил парень.

— А я и не нагревалась! — парировала я.

— Ну конечно, знаю я тебя! Удивительно, как еще не разверзлись хляби небесные и молния не ударила в голову Скворцовой, — удивленно уставился на меня Ванька, и мы оба прыснули со смеху.

— Ей просто повезло! Будем полагать – сегодня удача была на ее стороне, — сквозь смех пояснила я.

— Ты готова выходить на тренировку? — спросил Ванька. — Я сейчас пакет с капустой домой занесу, мама борщ обещала сварить, переоденусь и погнали.

— Да, давай, я тоже одеваюсь и едем.

Ванька побрел вниз по лестнице, я захлопнула дверь и пошла вытаскивать из шкафа все свои спортивные наряды. Сложив всё в сумку, собрала передние локоны в хвост, благо для этой манипуляции они уже немного отрасли, мазнула по губам блеском и, улыбнувшись своему отражению в зеркале, побежала к выходу.

Спортивная легкоатлетическая арена находилась в другой части нашего города, до нее мы добирались на метро, всю дорогу друг не затрагивал тему новеньких, лишь перед выходом на станции Ванька сказал, что Царев переезжает в наш дом, и мы начали ломать голову, кто мог продать или сдать квартиру их семье. Ничего на ум не приходило.

Наше жилище было построено, когда город только начал разрастаться в объемах, в него съезжались новые жители, урбанизация шла полным ходом. Строения, возведенные на набережной, раздавали бесплатно государственным служителям. Элитное место расположения привлекало многих к нашим домам, но вместить они могли только небольшое количество семей. Квартиры продавались очень редко, чаще передавались по наследству, поэтому мы с Иваном и удивились новым соседям.

Выйдя на нужной станции, пройдя пять минут пешком вдоль дороги по тротуару, мы оказались возле арены. Со стороны автомобильной парковки нам навстречу шли Царев и Скворцова. «Наверное, Барби передвигается с личным водителем» — подумала я и нырнула в дверь, следом шел недовольный бубнящий о том, что надо было подождать ребят, Ванька.

— До встречи на беговой дорожке, сегодня будешь глотать пыль от моих ног, — улыбнувшись, послала я другу.

— «От топота копыт, пыль по полю летит» — заржал, парадируя лошадь Ванька. Я тоже рассмеялась и скрылась в женской раздевалке.

В легкоатлетическом манеже сегодня на беговых дорожках было не многолюдно. Детские группы уже закончили заниматься, родители – наблюдатели покинули балконы для зрителей, взрослая сборная была в тренажерном зале. На противоположном вираже я разглядела тоненькую фигуру Анастасии Владимировны, розовую – Скворцовой и две мужских – Исаева и Царева, одна из которых выделялась раскидистыми плечами. Тренер вела записи в журнале, а ребята стояли и о чем – то разговаривали, не замечая моего приближения. Анастасия Владимировна повернулась и, увидев меня, отвлекла одноклассников от беседы:

— Вера на месте, можно начинать! — захлопнув журнал, сообщила тренер.

— Без веры нам не справится! — Вставил свои «пять копеек» Исаев.

Все повернулись в мою сторону. Ванька выпучил глаза так, что они у него то и гляди, выпадут из орбит, и на то были веские причины. Сегодня я принарядилась. На мне были черные лосины до колен, которые обычно я надеваю на соревнования и кислотно – зеленый топ «вырви глаз» открывающий живот с пирсингом в пупке, который я проколола год назад тайком от мамы.

— Не простудишься, Романова? — пришел в себя Исаев, еще раз обогнув все выступы моего тела взглядом. Это и не удивительно, обычно я предпочитала футболку оверсайз и шорты из мужской коллекции.

— Хватит болтать! На языке мозолей еще нет, Иван? — подшутила над ним Анастасия Владимировна и указала нам рукой следовать за ней.

Я рассмеялась, показав другу язык. Мы впятером выдвинулись к линии старта. Кирилл и Рита держались обособленно, за руки они не брались, что позволило сделать вывод – они не пара. Это усугубляет ситуацию. Ванька не сдастся в отношении Скворцовой. Но на меня сейчас он явно обратил совсем не дружеский интерес.

— Бежим разминочные пятнадцать минут. Вы готовы, дети? — Задала вопрос Анастасия Владимировна.

— Да, капитан! — хором выкрикнули мы с Ванькой в ответ отрывок из текста песни мультфильма про Спанч Боба, улыбнулись и засеменили по беговой дорожке.

Я бежала первой, стараясь не повышать пульс до тренировочной зоны. Сзади бежал Кирилл, а за ним беседующие Рита и Ванька.

После очередного круга мой шнурок подвел в самый ненужный момент, заставив остановиться и завязать его. Желания с кем-то общаться не было никакого, но Царев все- таки догнал меня, присоединившись.

— Так значит это ты – великая дистанционер Вера Романова? — начал разговор парень.

глава 3

Глава 3

Учебная неделя пролетела по мановению ока. Уроки, тренировки, подготовка ко дню учителя, домашние обязанности. Бабушка каждый день, не исключая и сегодняшнюю пятницу, напоминала нам с мамой, что скоро уедет погостить к своей подруге в столицу:

— Верочка, Оксана, не забывайте завтракать! Девочки мои, морозильник я заполнила домашними пельмешками, кастрюля под мойкой, соль в шкафу, где все специи, вода в кране с фильтром.

Несмотря на то, что бабушка всегда работала, она и домашними делами успевала заниматься, но и график у Инессы всегда был нормирован, в отличие от мамы.

На работе серьезная и требовательная Оксана Петровна была грозой всех следователей. Развалить уголовное дело для нее не составляло особого труда. Но за таким опытом и репутацией стоит очень много часов проведенных на работе, а также десятилетний стаж в органах внутренних дел. Ведь лучший адвокат – это бывший следователь, как всегда она повторяет.

— Инесса, не беспокойтесь, все будет у нас хорошо. Езжайте, отдыхайте, ходите в театры и музеи, разговариваете с Анной Ипполитовной только на английском языке, — улыбнувшись взволнованной бабушке, ответила мама. — Ну, если что, уж Вера в столовой поест, в кафе сходим, доставку еды закажем.

— Все с вами понятно. Уже закормила я вас своими пирожками. Сколько вас не корми, вы все равно в сторону кафе смотрите. — Раздосадована, сделав обиженный вид, Инесса вышла из кухни, где мы с мамой за обе щеки уплетали те самые пирожки на завтрак. Мы весело и тихо рассмеялись. Бабушка была непризнанной актрисой драматического театра.

Я быстро допила какао, поцеловала два поколения родительниц и выбежала на лестничную площадку. Ванька ждал меня у двери.

— О, а ты чего тут? Привет. — Удивленно вскинула я брови.

— Да думал тебя поторопить, а ты и сама выскочила уже, не успел я подняться на этаж. Хотел поболтать.

— О чем ты так хотел поговорить, что лишил меня удовольствия слушать твои серенады этажом ниже, когда ты кричишь мое имя на весь подъезд? — выпалила с улыбкой я, хотя внутри все закипало от нетерпения того, о чем Ваня хочет мне сказать.

— О Скворцовой, — поднял на меня полные дурацких сердечек глаза промямлил друг. — Как думаешь, у них серьезно с Кириллом? Они встречаются?

Я готова была провалиться сквозь все четыре этажа, захватив еще и подвальное помещение.

— Откуда мне знать? — выговорила я монотонно и пошла в сторону лестницы. — Не лучше тебе спросить у нее?

— Она ответила, что у них все сложно и неопределенно. — Догоняя меня, пояснил парень.

— Вань, а ты у нее в следующий раз лучше спроси, не она ли статусы для ВКонтакте, помогала Дурову придумывать?

— Да прекрати ты, что взъелась с утра?

— Не придумывай! Прекращу, если ты не будешь мне задавать вопросы о Скворцовой. Свалилась же она нам на голову. — Возмущенно высказала я.— Давай лучше подумаем, что у нас в планах на день учителя? — Обратилась я всерьез к другу. Мы уже вышли из подъезда и проторенной дорожкой двинулись к зданию школы.

— Все как обычно. Никакого плана!

— Нет, в этом году экспромт не прокатит, мы выпускаемся и должны достойно последний раз поздравить учителей, организовать концерт, распределить замещение уроков между нашими ребятами. — Начала загибать я пальцы на правой руке.

— Так, стоп, стоп, Вера, прекращай, пальцев не хватит и на моих руках тоже. Ты же не собираешься это все на себя взвалить?

— Только на себя – нет, на нас с тобой – да. Вань, ну как не помочь Настюше нашей? — сделала я фирменные глаза КотаизШрека.

— Не смотри на меня так, и не забывай, что у нас еще уроки, тренировки, экзамены впереди, и свободного времени хотелось бы больше.

Мы уже практически дошли до крыльца школы, я резко затормозила, услышав глупое замечание друга о якобы недостаточности свободного времени. Интересно, давно ли ему стало оно необходимо. Мы всегда проводили все время вместе. За исключением летних каникул, когда Ванькины родители уезжали отдохнуть от него на море, а его отправляли к бабушке в деревню, с посылом – сохраннее будет. Только не понятно кто или что: Иван или квартира? Этот месяц был самым ужасным временем для меня, скучным и безрадостным. Мама водила меня на разные культурные мероприятия, а я мечтала просто посидеть теплым летним вечером на нашей дворовой лавке под фонарем и лузгать семечки со своим лучшим другом.

— Свободного времени на что? А, Вань! На то, чтобы Скворцову на свидания звать? Не хочешь мне помогать, так и скажи. Лучше со своей Барби по набережной погуляй. Да, я помню твою голубую, или в данном случае, наверное, розовую мечту. — Толкнула я его кулаком в плечо и сорвалась с места.

— Вер, ну ты чего? — Бросился следом Ванька. — Да причем тут Рита? Ты же сама сказала, больше о ней ни слова, и сама вспомнила. — Догнал меня, остановил и развернул к себе, заглянув в самую душу своими большими синими глазами, от которых мышцы в моих ногах превращались в вату.

Мне показалось, что моя душа отражается в его глазах, а сердце лежит на ладони и тихо пищит: «Возьми меня, согрей, мне холодно и одиноко». Я моргнула, еще раз, уняв свою нервную систему и не подпуская подкатывающие слезы.

глава 4

Глава 4.

Сейчас мне меньше всего хотелось с кем-то разговаривать. Я винила себя за свой длинный язык, за то, что сама отправила Исаева на свидание, а теперь жутко из-за этого страдала. Так еще этот Царев прилепился как банный лист со своими разговорами. Видеть никого не хочу. Одно лишь желание: попасть поскорее домой и закрыться в своей комнате. Желательно еще просквозить мимо мамы и Инессы незамеченной, не вызвав большого количества вопросов от бабушки по поводу настроения, а от мамы очередных упреков по поводу летнего бунта со стрижкой. Это она еще про пупок не в курсе, подумала я, и мысленно вздрогнула. «Вот крику то было бы» - мама не горюй.

— Да куда же ты так устремилась? — догонял меня Кирилл, перепрыгивая через ступеньку, надевая сверху рубашки форменный пиджак. — До чего же неудобная форма в вашей школе.

— В нашей школе. — Поправила я его.

— Что? — Не понял Царев.

— В нашей школе. — Повторила я. — Или ты забыл, что и ты здесь учишься уже целую неделю.

— Пожалуй, забудешь. — Многозначительно ответил Царев.

— Тебя и твою подружку с птичьей фамилией здесь никто не держит, можете возвращаться обратно в свой лицей. — Зло посмотрела я на парня, который поравнялся со мной. — Говори уже, что хотел?

— Ты злишься на меня, хотя я не виноват в том, что твой лучший друг, а по совместительству и парень твоей мечты сейчас гуляет со Скворцовой. Да и хочу тебе напомнить, что это именно ты сегодня с утра дала ему зеленый свет.

— Помню я. — Промямлила в ответ и вновь опустила глаза, смотря под ноги.

— Я хочу предложить тебе взаимовыгодный контракт.

— Уже интересно! Чем же ты можешь быть мне полезен? Проведешь со мной урок физкультуры, научишь плавать или поможешь поступить в университет? — остановилась я возле школьной раздевалки и уставилась на Царева. — А может быть все и сразу? А, еще, совсем забыла. Свалите вдвоем со Скворцовой восвояси и больше здесь не появитесь? И дуатлон бежать мне не придется, кстати, тогда. Ну, так что, Царев, выполнишь все мои желания? — развернулась я и пошла за своей курткой, не выслушав ответа.

Он ждал меня на крыльце. Мне показалось, что я свалила на него всю свою боль и теперь он выглядит как побитая собака. Широкие красивые плечи плавца опущены, голова склонена на бок, руки в карманах брюк и только взгляд выдавал в нем решимость. Он не сдался после моего негатива, выпрямился и подошел ко мне вновь.

— Не хочу показаться чрезмерно назойливым, Вера, но, я, правда, хочу тебе помочь.

— Хорошо, извини, ты ни в чем не виноват, а я сделала тебя крайним. — Побрела я по ступенькам.

— Прогуляемся?

— Я думала, ты предложишь прокатиться с ветерком. — Попыталась разрядить обстановку я, чувствуя свою вину перед парнем.

— Сегодня не получится. Я пешком.

— Тогда пошли через сквер, у нас есть около часа, потом стемнеет.

— И ты превратишься в тыкву? — вспомнил Кирилл сказку о Золушке.

— Ну почему же в тыкву? Я же не карета! — Засмеялась я. — Нет у меня феи крестной, поэтому я останусь собой. Обещала маме вернуться раньше, она переживает, если я без Вани прихожу поздно. — Только я вспомнила о друге, внутри опять проснулась ревность и обида,

— И принц гуляет с другой, — добавил масла в огонь Царев. И он был прав. — Давай я тебя провожу.

— Не стоит. Пошли просто через сквер, так длиннее до дома. А ты же теперь вроде бы наш сосед. Переехали уже?

— Нет, в квартире ремонт полным ходом. Отец с дизайнером сделали перепланировку и из четырех комнатной квартиры получилась трехкомнатная с большой кухней – гостиной. Представляешь, разгром, какого масштаба там!? — задал мне вопрос парень и тут же продолжил. — Наш перевалочный пункт в командировочном жилье.

— Даже представить страшно. Ненавижу ремонт. Но тебе не приходится жить в этом разгроме, а это большой плюс., — отметила я. — Когда мы с мамой и бабушкой решаем обновить обстановку, то поочередно переезжаем из комнаты в комнату. А жить с моими родительницами в одной комнате – это сущий ад. Одна постоянно учит иностранному языку, вставляя в разговор фразы на английском, а другая рассказывает о преступниках, которые ждут именно меня за каждым углом. — Закатила глаза я, а Кирилл легко ударил себя по лбу ладонью в знак сожаления и солидарности со мной, что ремонт – это зло.

Мы вдвоем вышли на тротуар, ведущий в парк. Каштановая аллея раскидала по дороге колючие зеленые колобки, некоторые из которых разбились об асфальт, обнажив свои семена. Я толкнула один колобок носом своего ботинка, давая пас Цареву, тот ответил, завязался нешуточный бой. Резвясь словно нам снова по десять лет, мы вдоволь посмеявшись и раскрасневшись от бега за каштановыми детьми, сели на лавку передохнуть и отдышаться. В кармане куртки завибрировал телефон, сообщение было от Ивановой:

« А он – красавчик. Завтра буду строить глазки. Даже не смей заявляться с Исаевым в школу» — дальше шли картинки в виде сложенных рук в молящем жесте, а в конце один желтый кругляш, посылающий мне поцелуй с заранее подготовленной благодарностью.

Я ответила коротко:

«Ок!» — и послала улыбочку в виде закрытой скобки. Убрала телефон.

глава 5

Глава.5

Утро понедельника встретило меня ярким солнцем. После дождливых выходных оно как - будто соскучилось и светило с большим усилием в окна домов, пробуждая жильцов и настраивая их на новую рабочую неделю. Для меня этот свет был символичен. В надежде на перемены к лучшему, я предвкушала встречу. Нет, не с Иваном, а с моим лже - ухажером Кириллом. Сама не поняла, как вышла из дома раньше положенного времени на десять минут, и, не дожидаясь Ваньки, пошла по тротуару, обходя лужи, которые ловили яркие блики солнца, и отражали их от своей поверхности. В небе пахло совсем не осенью, а скорее весной. Только желтые листья, смытые дождем под ноги прохожих, помогали не потеряться во времени.

В кармане рюкзака зазвонил телефон. Я знала, кто меня потерял.

— Подруга, привет, ну ты скоро? Мы опять опоздаем. — Затрещал знакомый голос в ухо.

— Вань, а я уже ушла. Извини, не стала тебя дожидаться.

— Как ушла? — возмущение сменилось на удивление. — Почему не предупредила?

— Забыла совсем. Думала ты остался у бабушки, и родители сразу закинут тебя в школу с утра. — Сымпровизировала на ходу.

— Нет, мы приехали еще вчера, — осторожно произнес Ванька, понимая к чему я клоню. — Я не сообщил, потому что думал, что ты уже спишь, света в твоей спальне не было.

— «Лгун», — подумала я, вспоминая, что он даже голову наверх не поднял, как был прикован к своему телефону и переписке со Скворцовой. — Ничего страшного. Сам дойдешь? Или тебя встретить и за ручку в школу проводить? — Съязвила уже вслух.

— До встречи в школе. — Голос пропал, с другой стороны образовалась тишина. Ванька сбросил наш разговор. Убрав телефон, я зашла в школу.

Два дня начала недели выдались по-настоящему суровыми. Ванька постоянно сидел в телефоне, я не узнавала своего друга, и не спрашивала с кем он так воодушевленно переписывается, потому что боялась его ответа. Анастасия Владимировна была настолько взволнована ответственностью, которую на нее возложили, что ставила нам и тренировки в манеже, и репетиции концерта каждый день. Поэтому после школы, мы с Исаевым бежали скорее домой переодеться и перекусить, после чего мчались в манеж, где нас ждала классная руководитель уже в образе тренера.

Тренировались мы эти дни вдвоем. Кирилл и Скворцова отсутствовали и в школе и на манеже. О том, где пропадает Ритка, я у Ваньки не спрашивала. Решила, что показывать заинтересованность их отношениями я не буду.

— Анастасия Владимировна, — обратилась я во вторник к тренеру, когда Исаев ушел в перерыве в туалет — А наши новенькие решили вернуться обратно в родные пенаты под названием «Спортивный лицей»?

— Нет, нет, что ты Верочка. Они же заболели. Я разве не говорила? Мне же о Скворцовой Исаев сообщил, — меня передернуло внутри от злости. — А Кирилл вчера сообщение прислал. Но пообещали, что завтра уже будут в строю.

— Понятно. А то я уже подумала, что в этом году команду на эстафету придется из резерва набирать, — в нашу сторону двигался Ванька — Ну что, продолжим тогда? Какое следующее задание?

Анастасия раздавала указания, а мы смиренно их выполняли, надеясь, что она сжалится и даст нам завтра отдохнуть. И не прогадали. В среду предполагался выходной, но весь день после уроков нужно будет заниматься организацией и репетицией праздника в актовом зале. Домой, с тренировки, мы возвращались с моей мамой, она ехала из суда и решила захватить нас с собой.

В машине было тепло и уютно, тихо играло радио, запах маминых духов наполнил салон цветочно - цитрусовым ароматом.

— Дорогие мои, устали? — взглянула на нас мама через зеркало заднего вида, когда мы плюхнулись на сиденье за ней. — Мне кажется, вас слишком загрузили. Учебный год только начался, а моя Вера уже так редко появляется дома, — поймала мой взгляд в зеркале мама. — Что же будет в мае? Я совсем тебя перестану видеть?

— Мамуль, ты же знаешь, в этом году все в школе для нас в последний раз. Я не могу это пропустить. Да и на нашу классную руководительницу возложили всю организацию. Как мы ей не поможем?

— В этом вся моя дочь! Чуть что бежит на помощь, — мама нажала педаль газа, и мы выехали с парковки спортивного комплекса.

— «От осинки не родятся апельсинки!» — подметил Исаев. — Кажется, так ваша бабушка выражается?

— Не называй Инессу бабушкой! — в один голос воскликнули мы с мамой и рассмеялись.

— Молчу, молчу! — Произнес Ванька с иронией.

До дома добрались мы, как говорят «с ветерком». Мама за рулем чувствует себя как рыба в воде. Постоянные командировки в соседние города, для участия в судебных заседаниях и следственных действиях положительно сказались на практике ее вождения. Она даже отругать может нелестным словцом юродивого участника дорожного движения.

На следующий день по расписанию у нас стояла лекционная пара у всего потока одиннадцатого класса с преподавателем из университета. Исаев зашел за мной с утра, и мы пришли в школу вместе, закинули верхнюю одежду в раздевалку и пошли по холодному коридору в соседнее здание школы, где находились лекционные аудитории. Войдя внутрь, я сразу же заметила белогривую Скворцову, общающуюся с девчонками из параллели. Она тоже увидела нас, подняла открытую ладонь и игриво пошевелила пальцами на руке, в знак приветствия. Точно не мне. А моему Ваньке, который не остался равнодушным и начал махать ей рукой в ответ, чуть не прибив своими махами меня. Царева я не наблюдала. Прозвенел звонок, нужно было быстро найти себе место, среди немногочисленных оставшихся. У меня сложилось впечатление, что вся наша параллель решила прийти сегодня на урок. И, конечно же, волею судьбы, осталось одно место возле Скворцовой, куда и приземлился Исаев. Я села за ним, выше на ряд. В класс вошел преподаватель, а за ним вбежал запыхавшийся Царев, который начал осматривать свободные места, я встретилась с ним взглядом и махнула ему головой на место рядом со мной. Он поднялся по лестнице, прошел мимо парочки Ритки и Вани, многозначительно и удивленно на них взглянув, и опустился на стул, слева от меня. Начался урок.

глава 6

Глава 6.

«День учителя» начался волнительно. Ночью не могла себя успокоить. Переживала за уроки, которые придется проводить, организацию концерта, подарки учителям. Хотелось, чтобы все сложилось наилучшим образом. Вчера на нахлынувшей волне вдохновения сочинила стихотворение, которым должен завершиться наш праздник, и распечатала обновленный сценарий только для себя. Царев поддерживал меня, добросовестно выполнял мои поручения и вклинивался во все обсуждения. Скажу честно, мне было приятно его внимание. И ужасно бесило внимание Исаева к Скворцовой. Они держались как два попугая-неразлучника эти дни. Наверное, Ванька обиделся, что не взяла его в ведущие с собой.

В этот раз я не выгорела до начала мероприятия, которое обычно хотелось скорее завершить, а наоборот, была на эмоциональной волне предвкушения.

Сегодня нужно было принарядиться. Я достала из шкафа свой любимый белый спортивный костюм, с флагом России на одном предплечье и Гербом на другом. На груди, под эмблемой нашей школы была вышита надпись моего имени и фамилии. Такую форму для нас «выбила» Анастасия Владимировна в том году на областные соревнования. Директор долго сопротивлялся, ссылаясь на отсутствие бюджета, но наша Настюшка нашла нужные рычаги давления.

У меня в расписании стояло четыре урока физкультуры, два у седьмого и два у восьмого классов. Мы с Кириллом договорились провести в классах день спортивных игр. Разделили ребят на команды и после разминки играли в баскетбол и волейбол. Классы, где больше мальчиков проголосовали за игру в корзину, а где преобладал женский коллектив – ударяли слету волейбольный мяч.

С Царевым мы в стороне не остались и тоже приняли участие в играх. В волейбол я играла мастерски. Мы с Ванькой проводили много времени у нас на набережной, перекидывая мяч через сетку, установленную на песке. И даже принимали участие в летних турнирах, собирая свою команду из ребят нашего двора и класса. Царев тоже показывал свое мастерство. Глушил так, что, казалось, сейчас мяч пробьет пол и прилетит в кабинет ОБЖ к Виктору Петровичу, что находился под нами. Попасть под мяч Кирилла не хотелось никому, мы разбегались в разные стороны, закрывая головы.

— Вера Викторовна! — обратился ко мне Кирилл Сергеевич после того, как в очередной раз вторая линия не взяла мою подачу. — Пожалейте ребят, пусть подает кто – то другой из команды.

— Кирилл Сергеевич, если Вы не знали, то по правилам игры подает тот, кто вследствие перехода встал на место подающего. Вы же не стесняетесь глушить так, что по залу ходит ветер. — Ребята из моей команды гулко захихикали. Начиналось спортивное противостояние.

Я поймала себя на мысли, что с Исаевым мы всегда играли в одной команде в тандеме, никогда не сопротивляясь друг другу. Сейчас же я хочу победить Царева любой ценой. Эти обожающие взгляды, девчонок даже из моей команды, жутко раздражали. Но это и не было странным, парень и правда, был атлетично сложен и весьма симпатичен.

Ко второй половине игры мы сравняли счет, азарт затянул нас в водоворот подач, розыгрышей и голов. До конца урока оставалось десять минут, когда в дверях появились Ванька и Скворцова.

— О, вот это мы удачно заглянули! — воскликнул Исаев и на ходу начал стягивать пиджак. — Вера Викторовна, какой счет? А ну ка, малой, отдохни, дай сыграет профессионал. — Обратился он к ученику из моей команды, которого звали Миша, усадив последнего на лавку.

— Не поверишь, ничья! — возмущенно ответила я и взглянула краем глаза на Скворцову, которая вырядилась словно на подиум. Юбка – карандаш облегала так, что я слабо понимала, как она передвигает своими ножками – спичками на огромном каблуке лаковых черных лодочек. Белая рубашка была заправлена в юбку, а сверху рубашки красовался черный приталенный жилет на пуговицах. Передние локоны собраны в косичку сзади, остальная часть волос спадала почти до пояса. Даже очки в черной оправе к образу подобрала.

— Ничего, сейчас мы их раскатаем, подруга! — вывел меня от любования Скворцовой Исаев. Затем взглянул на Царева, который прожигал его взглядом через сетку. — Рита, присоединяйся! — позвал он девушку, которая в ответ покачала головой в знак отказа.

— Я лучше побуду сторонним наблюдателем, — после чего обратилась к Цареву, улыбнувшись во все свои тридцать два отбеленных зуба. — Кирилл, я болею за тебя! — тот сделал вид, что не услышал ее слов.

— А почему не за меня? — перекричал толпу недовольный Исаев.

— Ванюш, у тебя вон какая поддержка в лице Романовой, — кивнула она головой в мою сторону.

— Ты права, Ритуля, у Царева нет шансов! — гордо вскинул нос мой друг и начал готовится к игре.

Ванька передал свой пиджак Рите, которая уселась на лавку вместе с освобождёнными от физкультуры ребятами и стала следить за ходом игры. Мы с Исаевым сразу захватили преимущество в два бала и уже начали чествовать близость победы, когда Царев встал на вторую линию. Долго радоваться не пришлось, два раза заглушив мяч, после хороших подъёмов пасующих игроков, наш счет сравнялся. Но один мяч мы, все-таки, взяли, и я перешла на место подающего игрока.

— Ну, все, ребята, у вас нет никакого шанса, сейчас Великая подающая Романова разнесет вас в щепу! — засмеялся Исаев и захлопал в ладоши, подбадривая меня.

— Это мы еще посмотрим, — усмехнулся Кир. Казалось, его забавляло наше соперничество. Но в тот же момент очень нервировали замечания Исаева, или он сам. — Давай, Вера Викторовна, не подведи своего Санчо Пансо, — обратился он ко мне.

глава 7

Глава 7.

Целью моей был Исаев, но то, что оба парня были шокированы моим перевоплощением, мне, определенно, нравилось.

— Царь, ты видишь тоже, что и я? — промямлил Ваня своему напарнику.

— Я не знаю, что видишь ты, а вот я, кажется, ослеп! — и они оба рассмеялись.

— Прекрасная незнакомка, куда вы спрятали мою Веру? — обратился уже ко мне Ванька.

— Прекращай дурачиться, подай лучше руку, не хочу обходить всю сцену, — строго посмотрела я на друга.

— Уже бегу, — послал он мне, а потом обратился к Цареву. — Это точно она. Она вернулась! А я уж рад был подумать, что моя Вера-мегера перевоплотилась не только внешне. Рано радовался! Сейчас начнется армия в самых худших ее проявлениях.

Ваньке частенько доставалось от меня. Моя требовательность и принципиальность во многих вопросов часто достигала своего апогея в его присутствии. Я старалась всегда выложиться по полной, чтобы не было стыдно перед самой собой, в первую очередь, что ты что - то могла сделать, но не сделала или не успела. Спорт, учеба, общественные мероприятия – везде мне приходилось включать свои организаторские способности. И, благо, кнутом или пряником, я достигала поставленных передо мной целей. Моему постоянному спутнику в лице Исаева перепадало больше всех, но отказать в помощи он мне не мог. Между нами была нерушимая связь, создаваемая годами непрекословной дружбы.

Оба парня бросились мне на помощь. Царев оказался первым, чего я никак не ожидала. Подхватив меня под мышки, оторвал от пола, поднял на сцену и не спешил опускать.

—А ты так и будешь держать меня навесу, Царев? — парень вышел из транса, вызванного моим появлением в новом обличье.

— Ой, да, извини! — занервничал Кирилл и поставил меня на сцену. — А ты умеешь удивлять, Романова! — произнёс он еле слышно, его дыхание касалось моих волос.

Я быстро отошла от Царева под предлогом осмотра тумбы для ведущих. Наша трибуна была доставлена нам прямиком из Государственного университета нашего города, там ее благополучно списали в утиль, а нам она служила верой и правдой уже несколько лет, как постамент, с которого озвучивали концертную программу.

— Ничего мне здесь не поломали? — начала вживаться в роль мегеры я.

— Ну что ты, Вер, мы с ней как с новорожденным младенцем обращались. Да и вообще, подруга, прятаться за тумбой - это преступление. Все должны увидеть эту красоту.

— Ты Царева имеешь ввиду? — перевела я оценивающий взгляд на красавчика в черном. Парни сделали вид, что меня не услышали.

— Кир, у нее, кажется, температура поднялась от макияжа и укладки, бормочет что – то нечленораздельное, понесли ка трибуну обратно, будете вещать без нее. — Они вдвоём подхватили мебель, не услышав моих протестов, и затащили ее обратно за кулису.

Анастасия Владимировна разобравшись с цветами, поднялась на сцену, подойдя ко мне, и тоже выпучила глаза от удивления. Я опередила её и заговорила первая:

— Да, я знаю, что выгляжу не как обычно. Но давайте отложим обсуждение этого на потом. Что у нас по плану?

— Как скажешь, Вера. Но знай, я в приятном шоке, — оглядела меня с ног до головы учительница. — Ваня и Кирилл должны были уже подключить микрофоны. Можно начинать репетировать. У нас полтора часа до начала.

Вооружившись сценарием и громкоговорителями, мы прогнали всю концертную программу за час и двадцать минут, разобрали последние нюансы и решили, что можно приглашать в актовый зал учителей. Сначала у нас был запланирован небольшой фуршет. Сладкие презенты, безалкогольное шампанское, работа фотографа в фотозоне - все создавало атмосферу волшебного и долгожданного вечера. Директор, завучи и старший преподавательский состав расположились в первых рядах, за ними расселись остальные учителя и работники школы в разных сферах - столовая, библиотека, канцелярия, бухгалтерия и приглашённые гости из администрации и государственных структур. За пять минут до начала, я увидела, как в зал входит смутно знакомый мужчина. Покопавшись в памяти, я вспомнила, где его видела.

— Царев, что твой отец здесь делает? — обратилась я к парню, облокотившемуся к стене и читающему сценарий. Оторвавшись от планшета, он поднял на меня глаза. — Это ведь он вон там? — показала я пальцем в сторону мужчины, а Царев проследил за направлением моей указки.

— Романова, а тебя не учили, что пальцем показывать не прилично?

— Не умничай. Сложно на вопрос ответить?

— Да он, он!

— А что он здесь делает? — не отставала я.

— Так силовиков тоже пригласили? А он ещё и в этой школе десять лет штаны просиживал и девчонок за косички дергал, — улыбнулся Царев, обнажив свою ямочку и дернув меня легонько за прядь волос.

— Ай, чего творишь? — возмутилась я.

— Давай уже начинать. Все расселись. Вон смотри, Анастасия тебе сигналы посылает.

Анастасия Владимировна махала мне с другой стороны закулисья. Когда я обратила на нее внимание, она начала показывать мне на часы на ее руке, таким образом, объясняя, что пора выходить к зрителям с приветственным словом. Кивнув ей в ответ, я повернулась обратно к Цареву.

— Фух, что-то я переживаю, — выдохнула я фразу на одном вдохе.