Мы будем первыми! Красная планета

Глава 1. Самый лучший день

— Это что? — Павлов нахмурился, рассматривая документы, которые положила перед ним Даша.

— Это, папочка, диплом, за который ты так переживал.

— Я переживал за то, чтобы у тебя была престижная специальность, которая поможет тебе работать и не скитаться по вахта, как я.

— О, тогда это точно не о медицине, — с грустью в голосе ухмыльнулась девушка. — Если профильные врачи ещё куда ни шло, то терапевты — это просто наказание: десятки пациентов с вирусными заболеваниями, вечно недовольные, ещё и вызова на дому, заполнение карточек, отчётов и другой документации…

— Но тебе-то к чему переживать? Ты же не старого отца будешь лечить и не своих учителей и соседей, а здоровых лбов, которым захотелось поиграть во взрослые игрушки, — недовольно прокряхтел мужчина.

— А тут я могу поспорить, — не выдержал я и решил вмешаться. — У развития космической отрасли свои перспективы. Например, мы можем получать более дешёвую и экологически чистую энергию как замену нефти, газу и углю. Я уже не говорю о таких ресурсах, как железо, никель, платина, золото и так далее, которыми богаты астероиды. Этих ресурсов на Земле ограниченное количество, именно поэтому человечество надеется найти их в космосе. В скором времени может оказаться, что шахтёры и буровики будут отправляться на вахту в космос и там добывать ресурсы для нужд человечества.

— Надо же, космические буровики! — ухмыльнулся Павлов. — Ну, это уже без меня. Я вряд ли доживу до этого времени, да и с моим здоровьем в космос меня никто не возьмёт. Но перспективы хорошие. Значит, нашему брату везде найдётся работа.

— Кстати, папа, мы с Мишей подали заявление, — поделилась радостью девушка.

— Давно пора было! А то живёте неизвестно как. Срамота! — Проворчал Павлов.

— Так ты же был против свадьбы до конца учёбы! — вспылила Даша.

— А вы как будто меня слушаете. Всё равно делаете как вам захочется. Ладно, если вам нужно моё отцовское благословение, то я даю добро. Может, действительно вся эта шарманка с космосом — не пустая затея, и нас ждёт большое будущее. А свадьба-то хоть когда? Надеюсь, вы меня пригласите?

— Через неделю, — призналась Даша. — Мы специально подгадал, чтобы попасть на твой отпуск.

На самом деле, когда мы планировали церемонию, опирались на небольшой промежуток времени между дипломированием, распределением и ординатурой Даши. Но легенда получилась красивая.

— Я же говорил! Сами уже всё решили. Спасибо, хоть не поставили перед фактом. Хотя, именно это вы и сделали, — Проворчал Павлов.

— Игорёшь, не кипятись, — вмешалась в разговор девушка. — У детей скоро важный праздник. Одно из самых важных событий в жизни, их нужно поддержать. Кстати, завтра поедем за костюмом, у тебя ведь нет ни одной приличной рубашки для такой церемонии.

Один важный этап был пройден. Теперь оставалось завершить приготовления. К сожалению, медового месяца не получится. У Даши с сентября начинается ординатура в Первой городской больнице Ворошиловграда, а мне придётся уехать в Ростов-на-Дону, потому как там располагался ближайший филиал «Ростеха». Видеться нам предстояло разве что по выходным. Но нужно потерпеть всего пару лет, пока девушка закончит ординатуру, а я отработаю положенный срок, чтобы задуматься о смене места работы. Это всё пока было в планах, а сейчас нужно было думать о свадьбе: костюм, свадебное платье для Даши, ресторан, пригласительные гости…

— Так, вопрос с ведущим предоставь мне! — заявил Абрамов. — Я ведь свидетель на твоей свадьбе и твой лучший друг, так что должен принимать самое активное участие в подготовке свадебной церемонии. Есть у меня один человек, который проводит корпоративы и свадьбы в Москве и даже вёл пару мероприятий в самом Кремле. Я его наберу и договорюсь на тридцатое.

— Тём, думаешь, у него будет время? Обычно, у ведущих такого уровня всё расписано на месяцы вперёд, а тут осталось всего ничего.

— Я же сказал, всё организую в лучшем виде! У вас с Дашкой будет самый крутой ведущий — Михаил Липарк.

— Спасибо, Тёма!

— Не стоит благодарностей, лучше упомяни в завещании, — рассмеялся парень.

Выбор свадебного платья тоже состоялся без моего участия. Даша наотрез отказалась даже показывать мне его, сославшись на то, что жениху нельзя видеть невесту в платье до свадьбы.

— А если просто платье? Без невесты.

— Нет!

— А невесту без платья?

Даша посмотрела на меня так, что даже без слов стало понятно — лучше не злить женщину, которая на нервах перед свадьбой.

Зато выбирать мне костюм отправились вместе. Значит, на счёт свадебного платья примету сочинили, а как дошло дело до костюма жениха, так фантазия кончилась? Сам я бы справился за полчаса, а с Дашей эта процедура растянулась на весь день.

— Посмотри, как по мне, хороший костюм! — Я вышел из примерочной и покрутился перед девушкой, чтобы она оценила как сидит наряд со всех сторон.

— Хороший, но под моё платье не подойдёт. Нужно более строгий.

— Если бы я видел твоё платье, я бы сориентировался, а так приходится выбирать вслепую.

— Зачем вслепую? — удивилась девушка. — У тебя есть я. Если нужно, я подскажу.

Из трёх костюмов, которые понравились мне, Даша забраковала все. В следующем магазине произошла в точности такая же ситуация. Пришлось ехать в Ворошиловграл за костюмом. К счастью, после пары часов безуспешных поисков мы нашли вариант, который устроил нас обоих.

Ресторан я заказывал сам, а вот над меню мы думали все вместе. Нужно было продумать блюда так, чтобы понравилось нашим бабушкам, можно было хоть что-то покушать Оле и детям. Торт мы заказывали у хорошей знакомой, которая пекла торты на День рождения Вики. Конечно, это совсем разные масштабы, но я изучил портфолио и остался доволен. Человек явно профессионал своего дела.

С гостями тоже пришлось заморочиться. С моей стороны были мама, бабушка, Саша и Лида с дочкой. Ещё я настоял на том, чтобы пригласить Фомина. Ради такого дела Макс даже согласился пораньше смотаться с моря.

Глава 2. Конкурс

По распределению мне повезло попасть в ростовское отделение конструкторского бюро, которое занималось проектировкой, производством и ремонтом ракетных двигателей. Благодаря практике в «Ростехе» и высокому месту в рейтинге академии мне удалось попасть в одну из его дочерних компаний на должность инженера-испытателя ракетных двигателей. Собственно, не только мне, но и Абрамову, но у Тёмы специальность была немного другая.

— «ГДК-Темерник», — попробовал на слух название нашёй компании Артём. — Знаешь, что-то в этом есть, но плох один момент. Если спросят где работаю, это название ничего не даст собеседнику. Что это вообще за «ГДК» такое?

— Государственная двигателестроительная компания, — пояснил я Абрамову. — А чтобы похвастаться, можешь говорить, что работаешь в одной из компаний, входящих в состав «Ростеха». Так будет куда понятнее.

Я несказанно радовался тому факту, что на новом месте будет хоть кто-то знакомый. Правда, виделись мы с Абрамовым только по вечерам, потому как работали в разных цехах. С Дашей мы могли видеться только по выходным. Это было особое испытание, когда после работы в пятницу я брал билет на ночной поезд до Ворошиловграда, пытался хоть немного поспать, а в субботу утром был уже на месте.

Даша с Кирой снимали ту же квартиру, в которой в студенческие времена мы жили вчетвером. Теперь здесь было пустовато, но на выходные мы заполняли эту пустоту и наполняли квартиру весельем. Правда, уже в воскресенье вечером приходилось ехать обратно, чтобы рано утром быть уже в Ростове, успеть добраться до дома, чтобы оставить вещи и к восьми часам приехать на работу. Поезд прибывал в пять утра, так что трёх часов вполне хватало, чтобы везде успеть. Оставалась только одна проблема — выспаться.

Работа в бюро приносила мне настоящее удовольствие. Если бы не особая миссия, возложенная на меня в этой жизни, я бы провёл всю жизнь на этой работе. Мне нравится проектировать двигатели, проводить испытания и своими глазами наблюдать как из сделанного своими руками чертежа создаётся эффективный двигатель. Да и знания из моей прошлой жизни помогали быстро продвигаться по работе. Если с начала меня воспринимали как зелёного новичка, который только пришёл после вуза и не имеет ни малейшего представления о том, как устроен производственный процесс, то уже через пару недель отношение изменилось. Но главным признаком того, что со мной стали считаться было предложение от начальника отдела Петра Евгеньевича Домникова.

— Эй, Чудинов! Есть работёнка, которая может тебя заинтересовать, — произнёс он перед утренней планёркой. — Останься после совещания, нужно поговорить.

— Надеюсь, это не задание мести цех от стружки?

— Нет, куда интереснее! — ухмыльнулся Домников. — Комплексная проектировка космического аппарата. Ты ведь с командой вроде как студенческую олимпиаду выигрывал и «Десницу» придумал? Вот, дерзай! Замахнёмся на более масштабный проект.

— А потянем? — засомневался я. Не хотелось бы сесть впросак на моменте испытаний, или вообще потерять кучу времени, работая над заведомо провальным проектом.

— Ну, мы же не вдвоём будем его делать! Так-то у нас целая команда над этим работает. Николаич сказал подтягивать новичков, вот я и решил тебе предложить.

— Погодите, так ведь Абрамов ещё есть, давайте его позовём. Мы ведь с ним в команде ту олимпиаду выиграли. Его знания в робототехнике наверняка пригодятся.

— Вот, мыслишь, голова! — ухмыльнулся Доманов. — Давай, зови своего Абрамова и подтягивайтесь в лабораторию. Сейчас помозгуем что да как, а если что дельного предложите, то сразу к Николаичу пойдём на ковёр, чтобы включил вас в состав рабочей группы.

Через десять минут мы с Тёмой стояли в лаборатории и переминались с ноги на ногу, ожидая когда соберётся вся команда. Буквально каждый входящий в лабораторию рассматривал нас с явным интересом. Кто-то любопытствовал с какой целью мы здесь находимся, другие сканировали оценивающим взглядом и проходили мимо. Были и те, кто сразу решил подойти познакомиться. Судя по всему, здесь все друг друга знали, и наше с Абрамовым появление бросалось в глаза.

— Так, орлы, на месте? Идёмте!

Домников провёл нас в просторный зал, залитый ярким солнечным светом. Посреди комнаты стоял стол для собраний, заваленный чертежами.

— Ну, набедокурили тут! — проворчал мужчина, разгребая чертежи. — Как видите, ситуация у нас тут рабочая.

Следом за нами в комнату вошли ещё шесть человек в белых рабочих халатах с эмблемой компании.

— Значит, обрисую ситуацию в общих чертах, чтобы вы понимали зачем я вас собрал, — произнёс Пётр Евгеньевич, оторвав взгляд от чертежей и внимательно посмотрев на нас. — Сверху пришло указание разработать космический аппарат для посадки на поверхность другой планеты. Над проектом будут работать три конструкторских бюро: мы, а также наши отделения в Самаре и Подмосковье. Какой вариант покажется наиболее удачным, тот и примут наши космонавты. А теперь слушаю ваши вопросы.

— Речь идёт о посадке на поверхность Марса? — выпалил я волнующий меня вопрос сразу, как появилась возможность.

— Пока не могу сказать в точности, но думаю, что так оно и есть. Со дня на день наши космонавты закончат подготовку российской орбитальной станции, двигатель корабля для межпланетных перелётов уже готов, осталось только собрать это всё воедино и отправить экспедицию на Красную планету.

— А зачем мы изобретаем космический аппарат для высадки на Марс, если корабль почти готов? — задал логичный вопрос Абрамов.

— Видишь ли какая ситуация, — начал Домников. — Корабль готов, но посадить его на поверхность Марса, а затем преодолеть его гравитацию, чтобы взлететь, будет проблематично. Пусть гравитация Красной планеты существенно ниже, нам нужно много топлива, чтобы преодолеть эту силу и разряженную атмосферу. Представляешь, сколько топлива для этого нужно? А если учесть, что это топливо придётся тащить с собой с земли? Каждый килограмм груза на орбите имеет огромную ценность. Я уже не говорю о стоимости этого груза. Именно поэтому мы хотим вывести межпланетный корабль на орбиту Марса и провести высадку экипажа на поверхность планеты. По нашим расчётам более лёгкий корабль будет легче доставить на поверхность и забрать обратно.

Глава 3. Набор

Два года казались вечностью, но когда я оглядывался на прожитые годы в Ростове-на-Дону, то понял, что они пролетели, словно один день. Два года постоянных забот, мыслей о будущем и переживаний за наши успехи в космосе.

За это время наши космонавты собрали и запустили работу Российский орбитальной станции, которая пришла на замену устаревшей Международной космической станции, китайские космонавты высадились на Луну, а японские специалисты начали подготовку к строительству лунной базы. Увы, пока этот амбициозный проект оставался только на бумаге, потому как существенных подвижек в этом направлении достигнуто не было. Одно дело — расчёты, и совсем другое — практика, когда в дело вступают сотни факторов.

Я с нетерпением ждал, когда объявят очередной набор в отряд космонавтов. В связи с тем, что число полётов увеличилось, требовалось куда больше космонавтов для выполнения всех запланированных задач.

Наконец, этот день настал. Прохладным сентябрьским утром мне позвонил Абрамов и сообщил, что на сайте Роскосмоса появилось объявление о наборе в Центр подготовки космонавтов. Там же находились и требования к кандидатам, а также список документов, которые необходимо предоставить: диплом, аттестат, характеристика с места работы — это ещё цветочки. Самой сложной задачей было пройти массу медицинских обследований, многие из которых возможно было пройти только в частных клиниках, да и там была очередь в пару недель. Именно поэтому пришлось брать отгулы или выходные за свой счёт, чтобы попасть в медицинские центры по предварительной записи.

О своём желании попробовать собственные силы я сказал только Даше и маме. Это были два самых близких человека, которым я мог доверить самое сокровенное. Пусть у меня не было такой сильной привязанности к матери, как у прежнего владельца тела, всё равно я считал, что это будет правильно, ведь женщина ни о чём не подозревает, а все изменения в моём поведении списывает на начало взрослой самостоятельной жизни, академию и работу.

До первого октября нужно было подать предварительную заявку, в которой требовалось расписать все достижения и полученные квалификации. Благо, их у меня хватало. Зря что ли я начал готовиться к поступлению с первого курса академии? Сертификаты токаря и слесаря, легководолазная подготовка, прыжки с парашютом, победы и призовые места во всероссийских олимпиадах, квалификация пилота и безупречная характеристика. Лучшую кандидатуру ещё нужно поискать. Чего только стоит участие в разработке проекта «Десница» и моя победа в конкурсе космических аппаратов, которую мы вырвали уже на производстве. И всё равно, этого могло быть недостаточно.

Через пару недель, когда мне осталось пройти всего пару обследований, пришло приглашение в Звёздный городок в Подмосковье на личную встречу. Это значило, что моя кандидатура заинтересовала руководство, и я попал в финал отбора.

— Вместе поедем! — обрадовал меня Абрамов, которому тоже пришло приглашение.

Собеседование было назначено на третье октября, и этот день я ждал больше, чем День рождения, Новый год или даже День Победы, потому как должно было решиться стану я космонавтом или нет. Это была своего рода черта, итог семи прожитых лет в новом теле. Если я недостаточно хорошо поработал, значит, не поступлю. С другой стороны, что ещё требовалось сделать, чтобы перевесить чашу весов на свою сторону?

Мы с Тёмой заранее взяли билеты на поезд и отправились в Москву на два дня раньше. Решили перестраховаться на тот случай, если в дороге возникнут какие-нибудь непредвиденные трудности или заминки. Сняли квартиру посуточно в Королёве, а в назначенный день поехали на встречу. Как ни странно, но нам проще было добраться до Звёздного городка на электричке, чем на автобусе. Из Королёва утром они шли полупустые, чего нельзя было сказать о тех, что ехали в обратную сторону.

— Станция «Циолковская», наш выход! — толкнул меня локтем в бок Абрамов и поспешил на выход.

Пройти пришлось совсем недалеко. По ровной асфальтированной тропинке мы пересекли небольшую рощицу и вышли сразу на автобусную остановку возле Центра подготовки. Дальше располагалас автомобильная парковка, которая сегодня была забита до отказа, а сразу за ней — большая скульптура, изображающая земной шар. Здесь нас встречали волонтёры, которые подсказали куда пройти дальше.

Серьёзность объекта подчёркивал блокпост на входе. Шлагбаум перекрывал проезд, а охрана в униформе проверяла документы. Волонтёры провели нас в двухэтажное здание, где располагался просторный зал, напоминающий лекционную аудиторию в академии.

Я осмотрелся вокруг, пытаясь рассмотреть присутствующих. Может, среди них есть знакомые лица? Из всех знакомых я узнал только двух ребят с Москвы, с которыми познакомился на командной олимпиаде во времена учёбы в академии и одну девчонку, которая увидев меня, помахала рукой. Я ответил ей тем же, а затем заметил проницательный взгляд с верхнего ряда и встретился глазами с Ромой Плотниковым. Он сдержанно кивнул и отвернулся, сделав вид, что потерял ко мне всякий интерес. Тоже мне ещё космонавт нашёлся! Никогда не желал никому зла, но с этим позером пересекаться совсем не хотелось. Надеюсь, если он и поступит, то нам не придётся с ним работать вместе.

В зал вошёл мужчина лет пятидесяти, в котором я сразу узнал известного космонавта. Интересоваться современным космосом и не знать Панкратова — просто неслыханное невежество. Наш гость прошёл к самой кафедре, положил перед собой исписанный лист бумаги и перевёл взгляд на нас.

— Приветствую вас, дамы и господа! Приятно видеть, что космос волнует молодые сердца как и в былые времена, а желающих отправиться покорять его бескрайние просторы с каждым годом становится всё больше. Позвольте представиться, Герой России, лётчик-космонавт и командир отряда космонавтов Панкратов Анатолий Филиппович.

— Кто же вас не знает? — не упустил случая подмазаться Плотников. — Вы ведь величайший космонавт нашей страны!

— Ну, измерять величие мы не будем, к счастью, и прибора такого нет, — отшутился Анатолий Филиппович. — Но я думаю, что затмить Гагарина и Леонова не под силу никому из современников. Первый человек, отправившийся в космос и первый человек, который вышел в открытый космос. Вот где величина! Я же выполняю свою работу, которая мне очень нравится. Если вы полюбите её также как и я, думаю, у нас с вами не будет проблем.

Глава 4. Общефизическая подготовка

И снова в моей жизни круто перевернулась очередная страница. Правда, прежде чем начать новую главу и вписать туда первые успехи, пришлось немного повозиться. С жильём обещали помочь, поэтому было уже легче, а вот перевозить вещи оказалось совсем непросто. Оказалось, что за два года жизни в Ростове у Даши скопился огромный багаж, который было просто невозможно забрать с собой. Часть барахла пришлось выбросить, более полезные вещи, без которых можно обойтись, раздали знакомым или отвезли в Коммунарск на квартиру, ну а самое необходимое решили взять с собой. Но даже так вышло три полных чемодана на колёсиках. И это без моих вещей.

Я относился к вещам куда более просто: зимнюю одежду перевёз домой, а с собой взял осеннюю куртку, ботинки на первое время, пару комплектов вещей, ноутбук и записи. Всё это легко уместилось в обычную дорожную сумку.

Разумеется, ехать на автобусе мы не решились, потому как наш саквояж ни в один багажник не поместится, а выкупили купе поезда на пару с Артёмом и Кирой. Девушка Абрамова тоже легко снялась с места и согласилась на переезд в Подмосковье. Но я так понял, этот момент они обсуждали заранее, поэтому претензий не возникло.

Ехать приходилось в стеснённых условиях, потому как не все чемоданы помещались под лежаками нижних мест, и нам пришлось ставить их возле столика. Мы уступили девушкам нижние места, а сами забрались наверх.

— Ну, точно космонавты! — хохотнул Абрамов, свешиваясь с верхней полки. — Всё время тянемся вверх, к звёздам.

— Гляди только ночью с орбиты не сойди, — пригрозила Кира.

— Не волнуйся, я упаду на твои платья, поэтому приземление выйдет мягким, — вернул он девушке выпад.

С прошлой работой тоже не было особых проблем. Я предупредил заранее о своём уходе, отработал положенные две недели, а на прощание притащил коллегам огромный торт, которым мы отпраздновали наш с Абрамовым уход. Правда, начальник всё-таки потрепал нервы. Бугацкий никак не хотел подписывать приказ о моём увольнении.

— Миша, вот сдался тебе тот космос! — выпалил Аркадий Николаевич, когда я пришёл подписать заявление. — Оставайся! Лет через пять сделаю тебя главой отдела, когда опыта немного наберёшься, а там посмотрим. У тебя ведь отличные данные. Если всё пойдёт как надо, годам к сорока сделаю тебя своим замом, а потом и моё место займёшь. Я ведь не собираюсь тут торчать до бесконечности. Поработаю до пенсии, может, ещё пару лет и хватит. Не всю жизнь ведь работать.

— Аркадий Николаевич, это дело всей жизни.

— А ты уверен, что нужен там? Что будешь востребован, как космонавт? Конкуренция огромная, а отбирают всего дюжину человек. И потом, никто не даст тебе гарантий, что ты действительно полетишь, даже если покажешь хорошие результаты на тренировках. А здесь ты нашёл своё место, заслужил доверие и авторитет среди сотрудников и на хорошем счету у начальства. Я ведь тебя никогда не обижал за эти два года.

— Я всё это понимаю, но иначе не могу.

— Эх, молодёжь! Что с вами делать? — хлопнул рукой по столу Бугацкий. — Всё куда-то бежите, чего-то хотите. Не сидится вам на месте. Может, оно и правильно, может, благодаря таким, как ты, Миша, и идёт прогресс. Нам-то чего нужно? Чтобы всё было стабильно и сытно на привычном месте. А вам всего мало, хочется больше, дальше, выше…

Начальник набрал воздуха в грудь и хотел сказать ещё что-то, но махнул рукой и потянулся за ручкой.

— Ладно, подпишу твоё заявление. Удачи на новом месте!

Уже в третий раз пришлось менять место жительства и перебираться в новый город. Сначала это был Ворошиловград, потом Ростов-на-Дону, теперь это Королёв. Место оказалось очень удачным — всего двадцать минут пути до Центра подготовки на электричке или минут пятнадцать на автобусе. Несколько минут ходьбы до контрольно-пропускного пункта не в счёт.

Мне выдали служебную квартиру в одной из новостроек. Пока я буду работать в Центре подготовки космонавтов, она будет числиться за мной. А как решу перевестись на другое место работы, придётся освобождать апартаменты. Меня этот расклад вполне устраивал, потому как искать жильё и платить огромные деньги за аренду никак не хотелось, а если я буду хорошо зарабатывать, то лет через двадцать смогу купить собственное жильё. Так как я приехал с женой, нам сразу выдали «двушку», чему Даша не могла нарадоваться.

— Миша, смотри: здесь даже микроволновка есть! Я уже не говорю за печку, холодильник… Нам ничего из техники даже покупать не придётся. Есть всё необходимое. Просто заходи и живи!

— Вот и хорошо, не придётся деньги тратить на обустройство, — ответил я с улыбкой, провоцируя девушку на ожидаемую реакцию.

— Нет, ну, кое-что придётся купить. Шторы, например. Я не могу без штор и тюли. Кажется, что не квартира, а какой-то склад. Опять же, не помешает обновить посуду. И да, нужны хоть какие-то люстры. Посмотри, тут просто лампочки вкручены в цоколь — никуда не годится.

— Тебе что не сделай, всё мало будет. Только пять минут назад прыгала от счастья, а теперь возмущаешься, что всё не так, — попытался я одёрнуть Дашу, но девушка нисколько не смутилась.

— Я не жалуюсь, просто нужно кое-что сделать, чтобы стало ещё комфортнее.

Я подошёл к девушке и заключил её в объятия.

— Твой папа очень гордился бы тем, что его дочь перебралась поближе к столице и будет работать, спасая жизни людей.

— Ты напрасно за папу радуешься, он всё равно расстроится.

— Это ещё почему?

— Ну, а как иначе? Они ведь нам на свадьбу квартиру подарили, а мы за два года там почти и не жили. Я не считаю ночь после свадьбы и те редкие моменты, когда мы приезжали на праздники и в отпуск.

— Но ведь квартира никуда не девается.

— Но она покупалась для того, чтобы в ней жили, Миш.

— Ничего, пусть стоит. Зато у нас всегда есть возможность остановиться там, а не ночевать у родителей.

— Ещё одна причина, почему мама с папой оба расстроятся. Они ведь скучают, а те редкие моменты, когда мы приезжаем в Коммунарск, пролетают, словно одно мгновение.

Глава 5. Изоляция

Даша с пониманием отнеслась к предстоящему мне испытанию. Улыбку вызвало желание девушки наготовить мне еды на трое суток.

— Даша, ну, какой тормозок? Я же не в шахту спускаюсь. Там будет специализированная еда, которой кормят космонавтов.

— Пресная гадость! — ответила девушка, вспоминая ту пасту, которую предлагали попробовать на дне открытых дверей в Центре подготовки космонавтов, куда могли попасть все желающие.

— Нужно привыкать. В будущем придётся больше полугода питаться такой пищей.

— Ладно, тогда ничего не буду готовить, — сдалась девушка.

— А чем сама будешь питаться три дня?

— Закажу что-нибудь. Лень готовить для себя одной.

— Как ты в общаге жила раньше? Голодная ходила?

— Ну, в общаге мы готовили по очереди, а теперь мне приходится готовить одной. Да и сейчас куча забот: нужно разобраться с документами и сходить на собеседование в несколько клиник. Я разослала свои резюме, и в одном месте меня уже пригласили на собеседование.

— Не знал, что у врачей это тоже так происходит.

— Я ведь не в государственную клинику устраиваюсь, — пожала плечами девушка. — Хотя, с работой в государственной больнице тоже нужно что-то решать, иначе мне не видать категории.

На следующий день мы с Дашей разбежались по делам. Девушка убежала на собеседование, а я отправился на тренировку. На прощание она долго обнимала меня, потом поцеловала и помчалась на автобус. Три дня разлуки будут серьёзным испытанием, учитывая, что девушке придётся провести это время в незнакомом городе.

— Ничего, у меня есть Кира, — отмахнулась Даша. — Организуем клуб жён космонавтов и будем бороться с одиночеством. Это сейчас вас не будет трое суток, а что будет, когда вы полетите на орбиту?

В Центре сегодня царило непривычное оживление. Над подготовкой испытания для нас работал целый отряд специалистов. Испытание проходили целой группой, но для каждого из нашей троицы был подготовлен отдельный отсек. В изолированной камере размерами два с половиной на два метра каждому из нас предстояло провести по трое суток. При этом на сон отводилось совсем немного времени.

— За время нахождения в сурдокамере вы будете бодрствовать шестьдесят четыре часа! — заявил Панкратов, когда мы проходили инструктаж перед выполнением задачи. — Существует чёткий распорядок, которого вам придётся придерживаться. Два раза за трое суток вам дадут поспать по четыре часа. В остальное время придётся работать или проводить время за отдыхом и саморазвитием. На свободное время отведено не более семи часов в сутки.

— Спать всего четыре часа в сутки? — удивился Абрамов.

— Да. Отсутствие сна — это дополнительный фактор нагрузки, который может вывести психическое состояние космонавта из состояния равновесия. Вот мы и проверим насколько вы стрессоустойчивые. Это сейчас вы держите себя в руках и контролируете эмоции, а камера покажет то, что скрывается за ширмой. В своё время изоляция помогла мне лучше понять самого себя и поработать над своими недостатками, так что внимательно прислушивайтесь к себе.

— Не думайте, что вам дадут заскучать, — оживился Феофанов. — Мы позаботимся, чтобы каждому нашлось дело.

— А что полезного можно делать в такой тесной комнатке? — поинтересовалась Лина.

— Вести дневник оператора, в котором вы будете записывать состояние своего здоровья до мельчайших параметров: температура, пульс, давление и прочие параметры, — взял слово Панкратов. — Затем вам придётся выполнить несколько тестов, которые выдадут наши специалисты. Мы должны понимать насколько хорошо вы справляетесь со стрессом и сохраняете работоспособность.

Нам разрешили взять с собой вещи для досуга. Разумеется, это были не смартфоны с доступом в интернет. Я прихватил пару книг в жанре космической фантастики, чтобы соответствовать обстановке, Артём выбрал сборник кроссвордов, а Лина взяла с собой карандаши, краски и бумагу. В свободное время девушка собиралась рисовать портреты Гагарина, Циолковского и Королёва.

Первые сутки показались настоящим отдыхом. Я настроил яркость освещения, немного освоился в тесном помещении и подготовил рабочее место. Периодически экзаменаторы подбрасывали задания, а мне приходилось озвучивать каждое своё действие, что немного раздражало. Что ещё напрягало — отсутствие коммуникации. То есть, я озвучиваю свои действия, отчитываюсь на камеру, а в ответ тишина. Вот такой симулятор сумасшедшего, беседующего с самим собой.

Феофанов стращал отсутствием солнечного света, но меня это совершенно не волновало. Замкнутое пространство? Да, немного стесняет движения, но трое суток можно вынести. Одиночество тоже не было серьёзным испытанием. В прошлой жизни я привык быть один и не чувствовал себя хуже из-за отсутствия людей.

Первым заданием, которое я увидел, была задачка на логику и скорость реакции. На экране были изображены цифры красного и чёрного цвета, а от меня требовалось расположить их в правильном порядке: красные от меньшего числа к большему, а чёрные — наоборот. И всё бы ничего, но на выполнение задания отводилось определённое время.

За упражнениями на скорость мышления следовала анкета психолога с каверзными вопросами на логику. Вот здесь пришлось потрудиться. А заключительным испытанием первого этапа стало задание, в котором я должен был мысленно отсчитывать время и нажимать кнопку на таймере. Отсчитать шестьдесят секунд оказалось совсем несложно, а вот дальше уже сложнее. И самое паршивое, что я понятия не имею насколько правильно я справился, потому как обратная связь отсутствует в принципе.

После обеда я получил несколько часов отдыха и отдохнул с книгой в руках, но уже вечером пришлось заняться физическими тренировками. В условиях ограниченного пространства удалось организовать отжимания от пола, скручивания для пресса, планку и приседания. В принципе, этого оказалось вполне достаточно для хорошей тренировки. Я прозанимался минут сорок и почувствовал себя гораздо лучше.

На следующий день я проснулся без особых проблем. Организм ещё не понял, что его ограничивают в отдыхе. Сейчас я чувствовал себя свежим, но понимал, что это ненадолго. Ещё со времён академии отложилось в памяти чем заканчивается работа до поздней ночи и недосып.

Глава 6. Холод, перегрузки и сила воли

— Прямо-таки кошмар? — ухмыльнулся Артём, с беспокойством бросив взгляд на центрифугу.

— Да что рассказывать? Сейчас сами узнаете. Мы начнём с небольших перегрузок, чтобы проверить как вы справляетесь, но затем увеличим до отметки в 6G. То есть, вы будете испытывать перегрузку, в шесть раз превышающую земную. При возвращении на Землю вы будете испытывать немного меньшую нагрузку, но ведь мы должны учитывать, что вы пробыли на орбите больше полугода и даже постоянные тренировки при отсутствии воздействия гравитации не позволили поддерживать организм в прежнем режиме.

Панкратов бросил взгляд на выход и заметил, что оператор и врач уже на месте.

— Ну, пойдём по алфавиту, или есть желающие?

— Чудинов хочет! — авторитетно заявил Абрамов.

— Вот как? — улыбнулся Анатолий Филиппович и посмотрел на меня. — Ну, раз хочет, давай, Миша, полезай!

Я наградил друга многообещающим взглядом после того, как выберусь из центрифуги, и полез внутрь. Меня закрепили ремнями и повернули в горизонтальное положение.

— Слушай внимательно и запоминай, чтобы не пришлось крутить тебя дважды, — принялся напутствовать Панкратов. — Видишь эти лампочки спереди и по бокам? В то время, как центрифуга будет вращаться и пытаться размазать тебя по стенкам, ты должен внимательно смотреть на лампочки и нажимать на пульте кнопки, чтобы потушить их. Вот пульт!

— Вот эти красненькие? — поинтересовался я, рассматривая пульс, который напоминал мне рычаг самолёта.

— В точку!

— А что делает вот эта большая кнопка, которая зажимается ладонью?

— А эта кнопка автоматически отключит центрифугу, если ты потеряешь сознание, или тебе станет плохо. Как только твоя рука ослабнет, кнопка отожмётся, и всё прекратится, поэтому держи крепко и используй только если будет совсем невмоготу.

— Понял!

Я уже отдавал себе отчёт, что легко не будет. Судя по лицу Анатолия Филипповича, всё серьёзно.

— Вот ещё! Обязательно контролируй дыхание. Как только задержишь дыхание, считай, что всё пропало.

Крышка капсулы закрылась, и меня повезли внутрь центрифуги. Вообще, здесь можно было испытывать сразу по два человека, но на новичков это правило не действовало — тут бы за одним углядеть.

— Как настрой? — услышал я в наушниках голос оператора.

— Отличный!

— Тогда начинаем! Подаю нагрузку в полтора джи. Сейчас немного прижмёт!

Действительно, меня придавило к креслу, я буквально чувствовал, как кровь отхлынула от головы и устремилась к ногам, но самое забавное — брови наливались кровью и наплывали на глаза. Несмотря на нагрузку приходилось размеренно дышать и нажимать на этот дурацкий пульт и отключать загорающиеся лампочки.

— Нагрузка три джи! — послышался голос.

Если раньше было ещё терпимо, то теперь стало совсем туго. Я с большим трудом дышал и понимал, что долго так не продержусь. Руки тряслись и отключать лампочки стало совсем сложно.

— Как самочувствие? Ты меня слышишь? — забеспокоился оператор.

— Ыа-а! — невнятно ответил я, но такой ответ его устроил.

— Пять джи!

Перед глазами потемнело, а я понял, что сознание вот-вот покинет меня. Повторилось то самое чувство, как во время попадания в тело и на экзамене в академию. Центрифуга стала заметно замедляться и стало легче. Я открыл глаза и понял, что весь мокрый от пота, а тело практически не слушается. Не понимаю, то ли в какой-то момент я перестал зажимать пульт, то ли оператор не услышал ответ на свой вопрос и экстренно остановил испытание. Так или иначе, на сегодня для меня работа в центрифуге закончилась.

Когда капсулу вывезли из центрифуги и открыли крышку, я всё ещё тяжело дышал и чувствовал себя как амёба. Возле капсулы стояли Панкратов и наш лечащий врач Эллина Петровна Князькова.

— Как самочувствие? — поинтересовалась она и сразу проверила пульс.

— Уже хорошо, — ответил я и попытался улыбнуться. Кажется, у меня получилось, пусть это и выглядело не очень убедительно.

— Ничего, самое сложное уже позади! — принялся успокаивать меня Панкратов. — С крещением! Можешь считать, что только что ты испытал то, что чувствуют все космонавты при полёте на орбиту.

— Кажется, не самое приятное впечатление, которое хотелось бы вспоминать по возвращении. Надеюсь, я найду что-нибудь более приятное и запоминающееся.

— О, за это не волнуйся! — отмахнулся командир. — Но сегодня отдыхай. Соберёмся через пару часов пообщаться, а потом поедешь домой.

Мне помогли выбраться из капсулы и передали врачам. Эллина Петровна не успокоилась, пока не провела диагностику моего состояния. Только после этого мне позволили отдохнуть, а моё место занял Абрамов.

— Миша, скажи, что там легко! — взмолился парень.

— Конечно, легко. Там почти ничего делать не нужно: лежи себе да жми на кнопки, чтобы гасить лампочки.

— А перегрузка? — опешил Тёма.

— А это совсем другое дело. Увидишь!

Из лаборатории я направился прямиком в кабинет практики, где остальные члены отряда осваивали строение космического корабля и приборную панель. Не обошлось без расспросов и подколов со стороны ребят.

— Чудинов, говорят, ты чуть не отрубился на центрифуге? — заржал Плотников, заметив меня в кабинете.

— Чуть не считается, — ухмыльнулся я, переводя выпад на шутку. Цапаться с Ромой сейчас совсем не хотелось. Мне не давала покоя ситуация с темнотой перед глазами. Сколько лет я уже не испытывал ничего подобного? И вот, в самый сложный момент это повторилось. Может, такое состояние бывало из-за того, что я только вселился в тело Михаила и не успел прийти в себя? А почему это сучилось в другие разы?

— Ты сначала сам пройди испытание, а потом умничать будешь! — одёрнула его Ратошная, и голос девушки вернул меня к реальности.

— А ты в защитники к Чудинову записалась? — оскалился Роман, но девушка не удостоила его ответом.

Через полчаса в кабинете появился мокрый от пота Абрамов. Он плюхнулся рядом и не проронил ни слова, что совсем было на него не похоже.