Мышеловка для Льва

Глава 1

Настя

Закончив раскладывать таблетки по мерным стаканчикам, отложила листы назначений и, поправив шапочку, повернулась к автоклаву. Загрузила инструменты и, запустив программу, устало опустилась на кушетку.

Ночная смена выдалась тяжёлой, и совсем не из-за наплыва больных или каких-то непредвиденных событий. После всеобщего отбоя я засела в сестринской и, обложившись учебниками и позаимствованными тетрадями с лекциями, приступила к подготовке. До экзамена оставалось всего несколько дней, а я переживала даже больше, чем летом.

Тогда завалила по своей вине, но повторно такую оплошность допустить не могла. Просто не имела права! Тем более что место придержали только для меня, а всё благодаря моим хорошим рекомендациям с практики. После её завершения я так и осталась работать в отделении хирургии и местом своим дорожила. А в будущем мечтала стать врачом.

От результата зависело не просто моё поступление, но и будет ли это место бюджетным. Денег на учёбу у меня не было. Вернее, я успела скопить, но сумма покрыла бы только половину годовой стоимости, а что потом?.. Надо платить за комнату и на что-то жить. Да и сапоги, и вещи на зиму сами себя не купят.

Под гудение холодильника почти задремала, и когда дверь открылась, протяжно вздохнула.

— Мышкина, вот ты где, — заглянув, фыркнула сменщица Оксана и, помявшись, сообщила: — Зайди в сестринскую, там тебя Семёновна ждёт.

— У меня смена через полчаса закончится, — скривившись, заканючила я и, закусив губу, попросила: — Может, скажешь ей, что я за бельём на склад ушла, а?

— Не не не, Настя, давай сама, — замотала она головой и, глянув на часы, заторопилась: — Мне ещё пост принять надо. Некогда, так что…

— Ладно, — вздохнув, отмахнулась я и, встав, оправила полы уже заметно измявшегося халата.

Старшую медсестру все немного недолюбливали, и если она вызывала, то явно не для похвалы. Будучи племянницей главврача, Кристина вовсю пользовалась своими родственными связями. То есть творила, что хотела, а в ответ ей и слова никто сказать не мог. Боялись и не особо уважали. Получив эту должность в свои неполные двадцать восемь, она не блистала знаниями и стремлениями стать врачом. Но младший медперсонал нещадно гнобила за всё то же самое.

Дойдя до кабинета негласной узурпаторши, несколько раз глубоко вздохнула и, натянув на лицо улыбку, осторожно постучала. Услышав приглушённое «входите», заглянула в кабинет и, заметив хмурое выражение ожидающей начальницы, растерялась. Вроде нигде не накосячила. Что это с ней?

— Кристина Семёновна, вы меня искали? — начала робко.

— Настя, заходи, — отставив чашку с недопитым чаем, буркнула она и, смерив меня дотошным взглядом, заворчала: — Опять помятая какая-то. Быстренько переоденься и губы подкрась.

— Зачем? — опешила я и, сцепив руки в замок, намекнула: — Моя смена закончилась, я всё доделала и хотела бы…

— Не спорь, — строго перебила она и, пролистав одну из карт, сообщила: — Там в вип-палату хрустика определили, поручаю его тебе и…

— Кого? — хихикнула я и, поймав полный осуждения взгляд, смущённо опустила глаза в пол.

— Хрустика, — сдержанно повторила она и, поджав губы, терпеливо пояснила: — Байкера. Встречку с кем-то не поделил. Мотоцикл в хлам, а сам — живой, но, из-за потери любимого и баснословно дорогого железного коня — сильно не в духе. Капризничать изволит и требует в медсестры молодую и блондинистую девушку.

— Ленка тоже блондинка, и как раз заступила на смену, — возмущённо засопев, начала я.

— Ага, — хохотнула Кристина Семёновна и, заправив за ухо локон, выбившийся из причёски, скривилась: — Только она тебя на пару размеров больше, а ему модель подавай.

— Мы в больнице или в борделе? — не сдержавшись, выпалила я.

— Так, Мышкина! — выходя из себя, рявкнула старшая и, постучав пальцами по столу, вкрадчиво намекнула: — Когда ты там отгул для сдачи экзамена просила? Вот теперь даже не знаю, давать ли… В отделении рук не хватает.

— Поняла, — покраснев, отозвалась я и, состроив жалобную рожицу, предприняла последнюю попытку: — Можно я хоть подремлю часик или два?

— Мышкина, — закатив глаза, раздражённо протянула она и, встав из-за стола, отчеканила: — Мне на планёрку пора, а тебе к клиенту, то есть к пациенту. Там всё не так страшно, перелом ноги, гематомы, царапины и вывих чего-то там не сильно важного. Назначены уколы пару раз в день, обезбол, перевязки, ну и развлекать, если попросит.

— Но я же ещё даже не…

— Ну что опять? — снова перебила Кристина Семёновна и, ткнув в мою сторону пальцем, предупредила: — Только будь поласковей, а то он чей-то сын или брат. Мажор, короче. Не ной. Справишься. Считай — почти отпуск. А я тебе основную нагрузку немного уменьшу.

— В какой палате? — смиренно выдохнула я.

— А у нас так много вип-палат? — вскинув брови, усмехнулась она и, протянув мне карточку, снисходительно буркнула: — Идём, провожу, познакомлю и объясню.

Пока я меняла халат, Кристина Семёновна подошла на пост, отдать пару стандартных распоряжений. Пока её ждала, не торопясь, дошла до конца коридора и, прислонившись к стене, уставилась на нужную дверь. В животе заурчало, а меня накрыло скопившееся раздражение. Нахмурившись, решительно шагнула вперёд. Что я сама с пациентом не познакомлюсь, что ли?

О своём поспешном решении пожалела сразу же, но слишком поздно. Едва зашла в палату, находящийся там мужчина многозначительно присвистнул и, окинув меня оценивающим взглядом, улыбнулся.

Широкоплечий, явно подкачанный брюнет, лет тридцати, с серыми глазами и голым, сплошь покрытым татуировками торсом. При моём появлении он приподнялся и, кривясь от боли, спустил босые ноги на пол.

— Ну, здравствуй, цыпа, — проурчал он и, поиграв бровями, усмехнулся: — Вот теперь я согласен тут поваляться. Меня Сергей зовут. А тебя?..

— Здравствуйте, Сергей кхм… Алексеевич, — заглянув в карту, отозвалась я сухо и, пытаясь сдержать раздражение, медленно подошла ближе, терпеливо поясняя: — Я буду вам ставить уколы и…

Глава 2

Настя

— Мышкина, а я не поняла, где тебя носит?! — вопит Кристина Семёновна, едва я принимаю вызов и, не дав мне сказать и слова, продолжает орать: — Ты что особенная, что ли?! Зав отделения в бешенстве, а все шишки мне! Учти, что я этого так не…

— Но у меня же выходной… — начинаю робко.

— А утром, когда я его отменила, у тебя уши чем были заткнуты?! — взвизгивает она.

— Вы же меня отпустили! — выходя из себя, тоже повышаю голос.

— Не выдумывай! — рявкает начальница и, переведя дыхание, вкрадчиво намекает: — В графике у тебя смена стоит. Предлагаешь тебе отгул оформить?

— Скоро буду, — отзываюсь, обречённо вздохнув.

— Ну? — осторожно интересуется Таня, едва я завершаю странный звонок.

— Мегера не в духе, — поясняю коротко и, пожав плечами, выдыхаю: — Ладно, лишние деньги не помешают, к тому же она обещала отпустить на экзамен. Нельзя её злить.

— Ты же не отдохнула почти, — сдвинув брови на переносице, ворчит подруга и, глянув на часы, добавляет: — Всего час поспала.

— Не впервой, — отмахиваюсь и, потянувшись всем телом, выползаю из-под одеяла.

Пока привожу себя в порядок и переодеваюсь, Таня успевает собрать мне еду. Затык происходит, когда, достав из пакета помятый и уже несвежий халат, понимаю, что форму придётся клянчить на складе. Времени в обрез, а бесить начальницу ещё больше ну очень не хочется. Накинув курточку, хватаю сумку и, поблагодарив Таню за провиант, выхожу из квартиры.

На работе первым делом спешу добыть новый халат, но, как назло, моего размера нет. Либо огромные балахоны, либо… Мысленно чертыхнувшись, выбираю брючный костюм и, переодевшись, направляюсь в сестринскую.

— Явилась, — слышу раздражённый голос начальницы, едва захожу в комнату.

— Извините, — бросаю робко и, пытаясь сменить тему, уточняю: — Какие распоряжения будут?

— Я их тебе ещё утром сообщила, — скривившись, ворчит она и, смерив меня скептическим взглядом, шипит: — А это что? Где халат?

— Не успела… — бормочу смущённо.

— А впрочем… — Кристина Семёновна встаёт и, обойдя меня по кругу, фыркает: — Брючки, конечно, маловаты, но задница прикрыта. Иди в вип-палату, этот капризный красавчик мне всю плешь проел.

— Озабоченный он какой-то, — бурчу под нос.

— Мд-а? — вскидывает бровь и, хмыкнув, поджимает губы, бормоча: — Не заметила.

— Кристина Семёновна, можно, я не пойду? — прошу насупившись и, прицыкнув языком, предупреждаю: — Он же вообще не фильтрует, причём ни слова, ни действия. А я ведь… Ну если что, то я за себя не отвечаю. Терпеть точно не буду.

— Можно, — кивает она и, скрестив руки на груди, строго добавляет: — Но сейчас нельзя! Не понравился, значит?

— Чего-о-о? — тяну, округлив глаза, тут же конкретизируя своё удивление и возмущение: — Этот нахал? Чем он вообще может понравиться?

— Ну вот и отлично, — расплывается в хищной улыбке и, оглянувшись на дверь, сознаётся, понизив голос: — Зато мне понравился. Глазки ему не строй, а остальное я сама улажу.

— Да я не…

— Ты меня поняла? — переспрашивает, уперев руки в бока и, вздёрнув подбородок, фыркает: — Ты Мышкина такому, как он — не пара.

— Я и не собиралась…

— Уясни себе, — перебивает и, приблизившись, поддевает пальцами мой подбородок. Пристально смотрит в глаза и едва слышно, припечатывает: — Серёжа мой. Не пойму, что его в тебе так зацепило. Мышь серая, и только-то… А такие мужики на дороге не валяются.

— Уже валялся, — пытаясь свести всё в шутку, хихикаю, намекая на причину его госпитализации, но начальница хмурится ещё больше.

— Мышкина! — рявкает и, ткнув в меня пальцем, зловеще шипит: — Посмеешь перейти мне дорогу, пожалеешь. Уничтожу. Поняла?

— Не нужен мне ваш Серёжа, — произнося его имя, намеренно коверкаю голос и, отступив, напоминаю: — Только ведь он сам… Что мне делать прикажете, если опять полезет?

— А ты ему скажи, что у тебя парень есть, — подумав, предлагает она и, помявшись, выпаливает: — А ещё лучше жених.

— Ну ладно, — хмыкнув, пожимаю плечами и, пройдя к тумбе с картотекой, достаю историю болезни и выписываю в блокнот назначения и дозировку.

— Вот и умница, — расплывается в улыбке начальница.

К нужной палате иду неохотно и, взявшись за ручку двери, ненадолго замираю, пытаясь настроиться. Сергей моё появление встречает хищной улыбкой и, подмигнув, убирает в сторону ноутбук, до этого лежащий у него на коленях.

— Ванилька, я уж соскучиться успел, — урчит довольно и, похлопав рукой по кровати, зовёт: — Иди, знакомиться будем, а то первая встреча не задалась.

— Сергей Алексеевич, есть какие-то жалобы? — старательно игнорируя слишком прозрачные намёки, интересуюсь я и, набрав в шприц прописанный ему антибиотик, прошу: — Приспустите брюки, я вам укол поставлю.

— У-у-у, какая строгая, — передразнивает он и, встав, оголяет ягодицу даже больше, чем требовалось. Зашипев от болючего укола, поправляет спортивные брюки и, потерев место укола, вздыхает: — А жалобы?.. Есть конечно.

— Что-то болит? — откладывая шприц, уточняю участливо, тут же предложив: — Могу вам обезболивающее ещё поставить.

— Болит, очень болит, — скуксившись, отзывается он и, припечатав ладонь к голому торсу, притворно стонет: — Прям ноет вот тут. Сердце, наверное, да?..

— Нет, тут печень, — покачав головой, выношу свой вердикт и, поджав губы, намекаю: — Но судя по вашим анализам это вполне ожидаемо.

— Чего? — блеет, ошарашенно.

— Ну так вы же поступили сюда в алкогольном опьянении, — фыркаю я и, пожав плечами, констатирую: — Стало быть, есть отчего болеть. Частенько употребляете?

— Заноза, — беззлобно хохотнув, бросает Сергей и, прищурившись, шепчет: — Настенька, хватит увиливать и брыкаться. Понравилась ты мне очень. Поговорим откровенно?

— Откровенно? — хмыкнула я и, пожав плечами, выпалила: — Ну, слушайте… Меня зовут Анастасия Мышкина. Медсестра, но мечтаю стать врачом. Практически сирота, имею бабушку и младшего брата. А ещё, — сделав небольшую паузу, скрестила руки на груди, вздёрнула подбородок и гордо завершила фразу: — А ещё у меня есть жених. И прямо как вы... Тоже богатый, добрый и щедрый, ну и далее по списку.

Глава 3

Настя

Не считая дикой усталости, день прошёл вполне спокойно. Вернее, как всегда… Перевязки, системы, уколы, пара тяжёлых пациентов, переведённых из реанимации. К вечеру начала болеть голова и отваливаться ноги, но в целом…

Только в восемь вечера вспомнила, что за день так и не успела поесть. И не вспомнила бы, если бы не возмущённо вопящий желудок и накатившая слабость. Зайдя в опустевшую процедурную, опустилась на кушетку и, разувшись, вытянула ноги, протяжно простонав от облегчения.

— Настя, вот ты где, — зайдя в комнату, выпалила сменщица Лена.

— А? Что? Куда бежать? — подорвалась я с насеста.

— Да угомонись ты, — рассмеялась она, продемонстрировав милые ямочки на пухлых щёчках. Окинула меня сочувствующим взглядом и, поцокав языком, вздохнула: — Ты чего, как юла весь день. Обедала хоть?

— Не-а, — отозвалась я и, поморщившись, пожаловалась: — Голова прям раскалывается.

— Бледная ты что-то, — нахмурилась Лена и, выбросив в мусорку использованные шприцы и ампулы, достала журнал, бурча под нос: — Не жрёшь толком и пашешь как лошадь. Смысл? Всё равно же мегера не похвалит.

— Лишь бы не замечала, — фыркнув, пожала я плечами.

— Донимает? — оторвавшись от записей, поинтересовалась она и, закусив губу, задумчиво протянула: — Она ко всем цепляется, но почему-то к тебе с особым рвением, — не пойму, за что.

— Я же мышь серая, — предположила я равнодушно и, изобразив в воздухе кавычки, устало усмехнулась: — Вот и хожу в любимчиках.

— Настя-я-я, — одёрнула Лена. — Ну какая ты мышь? Вон какие глаза красивые и волосы. Только худышка совсем, — и, покраснев, буркнула: — На мой взгляд, по крайней мере, но для меня все худые. Это я пышка…

— Лен, ты не пышка, а аппетитная красотка, — подмигнув, поддержала я и, глянув на часы, предложила: — Пойдём перекусим, пока затишье.

— Пойдём, — откладывая журнал, кивнула она и, посмотрев на меня со странным сомнением, нахмурилась: — Только давай, сначала давление тебе померим. Что-то ты совсем бледная. На лицо аж серая, хоть и не мышь.

— Да ну…

— Не спорь, — встав, оборвала она и, достав тонометр, села рядом на кушетку, тут же приступая к процедуре.

— Я же не пенсионерка, — хихикнула я, наблюдая за раздувающимся манжетом.

— Тише, — шикнула Лена и, оценив результат, заворчала: — Вот так и знала, что низкое. Как ещё ходишь и что-то делаешь, непонятно.

— Ну я…

— Так, вот это прими, — достав из шкафчика с препаратами таблетки, скомандовала она и, протянув стаканчик с водой, добавила: — И пойдём накормим твоё тщедушное тельце, пока ты совсем не рухнула.

— Спасибо, — возвращая стаканчик, улыбнулась я.

Добравшись до комнаты отдыха, мы с Леной разогрели наши запасы и, набросившись на еду, надолго замолчали. Лена, пожалуй, единственная из сменщиц, кто воспринимал меня как подругу. С ней можно было и поболтать, и посекретничать, и посплетничать, не боясь, что информация расползётся исковерканными сплетнями.

Хотя нам обеим скрывать особо было нечего. Я грезила учёбой и много работала, а как результат личной жизни не имела. А Лена?.. Эта пухлявая, но очень милая блондиночка очень стеснялась своих форм, одевалась скромно и закрыто, на вечеринки не ходила, а жила с родителями. Ну то есть, тоже ничего интересного и сверхъестественного.

— У тебя колечко вижу новое? — отставив контейнер, поинтересовалась Лена и, потянувшись за печенькой, упрекнула: — И даже не похвасталась. Купила или?.. Может, я чего-то не знаю.

— Да не моё это, — покраснев, отозвалась я и, прячась за кружкой чая, буркнула: — Подруга поносить дала.

— А-а-а, — немного разочарованно протянула она и, подмигнув, томно мурлыкнула: — Я уж думала, романтик у тебя был.

— Не-а, — мотнула головой и, вздохнув, поделилась: — Не до того, да и не с кем. Экзамен скоро. Если поступлю, то тем более…

— Учёба, работа… а жить-то когда? — фыркнула Лена и, закусив губу, начала мечтательно: — Хотя, чтобы не работать и не гробить молодость над учебниками, надо удачно замуж выйти, но мне такое не светит.

— Зря ты так, — поцокав языком, возразила я. — Ты такая хорошенькая, вот только…

— Похудеть бы, — завершила она фразу и, грустно улыбнувшись, пробормотала: — Я пробовала. Бесполезно.

— Давай вместе в зал запишемся? — пытаясь поддержать, выпалила я.

— Не хочу, — отведя взгляд, Лена начала убирать со стола. Вскинула на меня задумчивый взгляд и, помявшись, поделилась: — У меня и жених был, только как увидел меня, осмеял и послал.

— В смысле? — опешив, проблеяла я.

— Родители наши со студенчества дружили и мечтали нас поженить, — нахмурилась подруга.

— А как вы тогда?..

— Они в Питере живут, а тут приехали типа на «смотрины», — изобразив кавычки, Лена скривилась и, судорожно вздохнув, прошептала: — А он… в общем, ничего хорошего из этого не вышло.

— Но ты же…

— Сказал, что я только на перепихон сгожусь и то под большую порцию алкоголя.

— Вот ведь гад! — возмущённо охнула я.

— Гад, — согласилась подруга и, часто заморгав, проскулила: — Только самый лучший гад в моей жизни.

— Лена, ты что?.. — обомлела я, не решаясь даже завершить вопрос.

— Влюбилась, как дура, — уже не сдерживая слёзы, тихо завыла она.

— Так! — стукнув кулаком по столу, рявкнула я и, поймав её растерянный взгляд, распорядилась: — Завтра же покупаешь спортивную форму и кроссовки. И напросимся на консультацию к диетологу.

— Да ну, не надо, — засмущалась Лена.

— Мы из тебя такую конфетку сделаем, он ещё локти кусать будет. Кстати, ну-ка положи конфету!

— Настя, спасибо, но не стоит… — прекращая плакать, хихикнула она.

— Я сказала, — строго перебила я и, обернувшись на открывшуюся дверь, притихла.

— О, мышка и пышка, — заглянув в комнату, хмыкнула Кристина Семёновна и, подойдя ближе, заворчала: — Чего филоним?

— Мы ужинали, — утирая остатки слёз, пояснила Лена.

Глава 4

Настя

— Кристина Семёновна, — начала я сбивчиво и, зыркнув на дверь ванной, затараторила: — Это не то, что вы подумали. Я просто уснула и…

— А потом он пошёл в душ? — приблизившись, пророкотала она и, скользнув мимо меня взглядом, засопела: — Ты и закладку спрятала. Ах ты зараза мелкая.

— Какую закладку? — опешила я и, обернувшись, нашла взглядом торчащую из-под подушки картонку. Нагнувшись, взяла в руки и, протянув начальнице, буркнула: — Вот.

— Что вот? — рявкнула она и, выхватив закладку, ткнула мне её в лицо, гневно добавив: — Телефон там мой, дура! А ты — дрянь такая её спрятала.

— Я не знала, — попятившись, начала я оправдываться.

— Идём-ка, — оглянувшись на дверь ванной, позвала она и, схватив меня за руку, потащила из палаты. Увлекая по коридору, заволокла меня в процедурный кабинет и, пошарив в полке с медикаментами, скомандовала: — Значит так! Сейчас ставишь ему утренний укол и говоришь, что больше не появишься.

— Но…

— Сессия мол началась, — оборвала она.

— Я ещё даже не поступила, и он же может…

— Ну скажи, что к вступительным готовиться будешь, — снова перебила Кристина Семёновна и, сунув мне в руки флакон с антибиотиком, ампулу с анестетиком и шприц, рявкнула: — Всё, не спорь! Вот всё для укола. Иди ставь, и чтоб на глаза мне больше не попадалась.

— А как же смены? — пролепетала я в ужасе, боясь услышать, что уволена.

— Будешь на складе какое-то время, — отмахнулась она и, отвернувшись к окну, дополнила: — Ну или в приёмном посидишь. Иди давай.

Подойдя к раковине, я быстро вымыла руки и, захватив всё, что надо, направилась к двери, но заметив кое-что, остановилась.

— Ты ещё здесь? — обернувшись, заворчала начальница.

— Это не тот препарат, — демонстрируя ампулу, сказала я и, закусив губу, напомнила: — У него в карточке для разведения антибиотика другой анестетик прописан.

— Да какая разница, чем разбавлять? — фыркнула она и, нахмурившись, пророкотала: — Ты бы не спорила, пока я добрая. А то придумаю для тебя ещё…

— Уже иду, — обречённо вздохнула я и, выскочив из процедурного, поспешила в вип-палату.

Сергей, сидя на кровати, вытирал влажные после душа волосы и при моём появлении, уже привычно расплылся в улыбке.

— Ванилька, я уж думал, ты сбежала.

— Почему не разбудили? — нахмурившись, упрекнула я и, понизив голос, пожаловалась: — Мне влетело и…

— Из-за меня? — напрягся он и, откинув полотенце на спинку кровати, пообещал: — Я поговорю с твоей…

— Нет, что вы, — помотав головой, запротестовала я и, выдержав паузу, сообщила: — Просто последняя смена, а я не успела дела передать.

— Как последняя? — опешил Сергей. — Не понял, тебя что, уволили?

— Нет конечно, — нарочно беззаботно фыркнула я и, готовя раствор для инъекции, поделилась: — Просто к экзаменам готовиться надо, так что… дальше выздоравливайте без меня.

— Нет, я так не согласен, — насупился он и, подумав, предложил: — Потребую, чтоб меня выписали, а тебя заберу. Будешь дома меня выхаживать.

— Я не могу, — охнула я. — Учёба, работа и…

— Жених? Мы уже, кажется, выяснили, что его нет, — хохотнул он и, предотвращая моё возмущение, успокоил: — Я все решу. Обещаю, — не пожалеешь.

— Да с чего вы взяли, что мне это нужно? — выпалила я. — Или привыкли, что вам все на шею…

— Не торопись с ответом, — подмигнул Сергей и, приспустив штаны, обречённо вздохнул: — Ставь укол, а потом поговорим.

— Да тут и говорить не о чем, — вкатив ему антибиотик, подытожила я и, убирая в карман пустой шприц и ампулы, предупредила: — И не вздумайте говорить об этом с Кристиной Семёновной. У меня итак из-за вас проблемы и…

Договорить не успела. Осев на кровать, Сергей схватился рукой за шею и, судорожно хватая ртом воздух, начал хрипеть и прямо на глазах покрываться пятнами.

— Сергей! — подскочив, потрясла его за плечо. Поняв, что происходит, нажала кнопку вызова и пулей вылетела из палаты, вопя на всё отделение: — Помогите! Анафилактический шок! Кто-нибудь сюда! Скорее!

Первой примчалась старшая, а следом прибежал лечащий врач и другие сотрудники. Меня в палату больше не пустили, а когда туда поспешно вошли реаниматологи, я, опершись спиной о стену, сползла на пол и, закусив кулак, заскулила.

Прекрасно понимала, что подобная реакция возникла из-за укола, состав которого я, изменила в обход прописанным препаратам. Не сама, конечно, но... Не могла Кристина Семёновна не знать, что у пациента есть аллергия, ведь обычно это прописывается в карте ещё при поступлении. Сделала ли она эту замену намеренно или просто поспешила схватить первый попавшийся анестетик, непонятно. Но ответственность ляжет на меня, а доказать свою невиновность я просто не смогу. А это значит… Ничего хорошего.

— Сидишь? Ревёшь? — выйдя из палаты, напала начальница и, глянув на часы, скомандовала: — Идём-ка к заведующему.

— Я не виновата, это же вы мне… — заикаясь, промямлила я, чувствуя полное бессилие.

— Ты ещё спорить будешь?! — рявкнула она и, не дожидаясь моей реакции, зашагала по коридору.

Поднявшись, на ослабевших ногах последовала вслед за ней и, подойдя к нужному кабинету, попыталась успокоиться. Это же не моя ошибка, нужно просто объяснить. Но начальница до моего прихода, похоже, уже успела подготовить почву. Робко постучав, я, открыла дверь, тут же поймав на себе гневный взгляд заведующего отделением. Поджав губы, он коротко кивнул, приглашая войти и снова повернулся к Кристине Семёновне.

— Опаздывает, на работе спит, вот вчера заснула прямо в вип-палате, — не обращая на меня внимания, возмущённо тараторила она. — Назначения не проверяет, и судя по всему, частенько. Сейчас кое-как откачали пациента и ещё неизвестно, какие последствия…

— Понятно, — прервал Михаил Анатольевич и, переведя на меня взгляд, сдержанно спросил: — Анастасия, может поясните, как так получилось?

— Это не я, — опустив взгляд, заговорила я тихо и, помявшись, пояснила: — Кристина Семёновна просто перепутала…

Глава 5

Настя

К кабинету заведующего отделением я шла, как на казнь, но до последнего надеялась, что он разобрался, и всё, что произошло и всё, в чём меня обвинили, всего лишь ошибка. До сих пор у меня не было серьёзных нареканий, и работу я выполняла ответственно и аккуратно. После моего упорства и стараний не могло всё закончиться вот так. Не имело права! Так просто не бывает! Это нечестно!

Приехала заранее, давая себе время успокоиться, собраться и достойно вынести предстоящие разборки. Готовила речь и факты в свою защиту и сдаваться не собиралась. Начальнице было что скрывать, ведь её вина в ошибке из-за злополучного укола была нисколько не меньше моей. Молчать я не собиралась, но сначала…

Робко постучав, я услышала приглашение войти и, открыв дверь, обомлела. Кристина Семёновна уже была здесь, руша мои надежды поговорить с заведующим без свидетелей. Показывая Михаилу Анатольевичу какие-то документы, она сбивчиво поясняла записи и, стоило мне войти, нахмурилась и поджала губы.

— Явилась? — буркнула она недовольно.

— Присаживайтесь, — сухо распорядился заведующий и продолжил изучать документы.

— Так что, сами понимаете, — бросила начальница непонятную фразу и, сев на один из стульев, скрестила руки на груди, старательно игнорируя мои взгляды.

— То, что вы умалчивали о подобных нарушениях, конечно, плохо, — отодвинув бумаги, проворчал Михаил Анатольевич, обращаясь к Кристине Семёновне.

— Хотела дать шанс, — вздохнув, виновато пояснила она, тут же протянув: — В который раз убеждаюсь в истине, — не делай добра, не получишь…

— Это всё лирика, — прервал её заведующий и, окинув меня нечитаемым взглядом, добавил: — Это всё-таки больница, и ошибки слишком дорого обходятся. А подобные ошибки в принципе недопустимы.

— Я не совершала ошибок, — набравшись смелости, вмешалась я и, словив гневный взгляд начальницы, напомнила: — В своей объяснительной я написала подробно, как всё было.

— В вашей объяснительной? — удивился Михаил Анатольевич и, пролистав лежащие перед ним документы, нахмурился: — Вы так её и не предоставили.

— Но как же?.. — выпалила я и, глянув на Кристину Семёновну, охнула: — А, ну теперь понятно…

— Что тебе понятно? — огрызнулась она и, поцокав языком, возмутилась: — Как ещё смеешь рот открывать после всего, что?..

— Хватит! — рявкнул Михаил Анатольевич и, встав, собрался что-то сказать, но дверь без стука распахнулась, и в кабинет вошёл высокий мужчина лет пятидесяти пяти.

Строгий и явно дорогой костюм, на запястье массивные часы, пронизывающий взгляд и стильная стрижка. Обведя всех присутствующих сканирующим взглядом, он остановил своё внимание на мне и, вскинув брови, поджал губы.

— Это она, что ли, чуть не угробила моего сына? — хмыкнул он.

— Добрый день, Алексей Дмитриевич, — поздоровался Михаил Анатольевич и протянул руку, но посетитель проигнорировал этот жест.

По-хозяйски прошёл к окну и, обернувшись, нахмурился.

— У меня мало времени, — сообщил он и, скрестив руки на груди, добавил: — Если бы мой сын не скрыл факт аварии, то не оказался бы в вашем клоповнике.

— Позвольте… — протестующе начал заведующий, но слушать его не стали.

— Не позволю, — снисходительно буркнул отец Сергея и, насупившись, пророкотал: — Как вы могли допустить подобное, ещё и в вип-палате?

— Это была досадная ошибка, — начал пояснять Михаил Анатольевич, но посетитель снова его перебил.

— Значит так… Выбирайте сами, или я подаю в суд, или вы оплачиваете счёт за лечение Сергея добровольно.

— Мы все оплатим, — кивнул заведующий и, потупив взгляд, пообещал: — Виновных накажем, и я…

— Накажете? — скептически хмыкнул отец Сергея и, побагровев, пророкотал, ткнув в мою сторону пальцем: — Вы немедленно уволите это недоразумение, а счёт за лечение пришлю позже. И учтите, за моральный ущерб я тоже потребую компенсацию.

— Да, конечно, — смиренно согласился Михаил Анатольевич и повернувшись ко мне, намекнул: — Анастасия хочет вам кое-что сказать.

— Я не виновата, — уверенно начала я, радуясь, что наконец-то могу высказаться в свою защиту.

— Мне это неинтересно, — осадил мою попытку отец Сергея и, обратившись к заведующему, вкрадчиво уточнил: — Надеюсь, мы поняли друг друга.

— Да, — кивнул Михаил Анатольевич и, поджав губы, произнёс: — Примите наши искренние извинения.

— Мне пора, — вытащив из кармана зазвонивший телефон, раздражённо бросил посетитель и, ответив на вызов, поспешно покинул кабинет.

— Анастасия, — с укором протянул заведующий и, пройдя к своему месту, заворчал: — Это был пожалуй единственный шанс принести извинения, и вы им не воспользовались.

— Но я же не…

— Учтите, затраты, связанные с этим событием, лягут исключительно на ваши плечи.

— Я не могу! Я не виновата! Да выслушайте же! — в отчаянии выкрикнула я и, закрыв лицо руками, заплакала.

— Кристина Семёновна любезно согласилась не заявлять в полицию о краже кольца, — поморщившись, продолжил меня отчитывать Михаил Анатольевич. — Но вы же понимаете, что мы не можем оставить без внимания все ваши ошибки и нарушения.

— Я не виновата, — пролепетала я в отчаянии.

— Факты говорят сами за себя, — покачал он головой и, вздохнув, сообщил: — Вы будете уволены по статье. Документы уже подписаны.

— Прошу вас…

— Не стоит, — подняв руку, перебил он жёстко и, насупившись, посоветовал: — Имейте смелость признать ваши ошибки.

— Но я не…

— Вы свободны, — грубо отчеканил Михаил Анатольевич и, захлопнув лежащую перед ним папку, подвёл черту: — Зайдите в отдел кадров и бухгалтерию. На этом всё.

Из кабинета заведующего я вышла, как в тумане и, больше не сдерживая рыданий, прислонилась к стене. Через несколько минут дверь кабинета хлопнула, и в поле моего зрения возникла бывшая начальница.

— Я тебя предупреждала, — тихо напомнила она

— За что? — охрипшим голосом спросила я.

Глава 6

два месяца спустя…

Настя

Кутаясь в курточку, уже не защищающую от осеннего холода, перешла по пешеходному переходу и, зайдя в здание торгового центра, огляделась. По сравнению с гуляющими по этажу людьми я выглядела, мягко говоря, непрезентабельно.

Ещё два месяца назад, сразу же, как мне на почту пришёл счёт за лечения Сергея, я молча перевела ему большую часть своих сбережений. Сумма для меня немаленькая, но даже её не хватило, чтобы покрыть долг хотя бы на половину. Спасибо Лене за помощь в поиске подработки, иначе… Я старалась об этом не думать.

Перебиваясь временными заработками, я умудрялась помогать бабушке и выплачивать частями долг Сергею. Он не раз пытался со мной связаться, но его номер благополучно улетел в блокировку. Обсуждать что-либо с этим мужчиной считала бесполезным делом, а все чеки по перечисленным суммам сохраняла на случай каких-либо претензий в будущем.

Пока шла через холл торгового центра, Лена успела прислать сообщение. Найдя лифт, я поднялась на третий этаж. Свернула к кафе, где мы обычно встречались и, заметив подругу, помахала рукой, тут же ускорив шаг.

— Привет, — встав навстречу, Лена обняла меня и, отстранившись, осмотрела, озадаченно нахмурившись.

— Привет. Как ты? — поприветствовала я, скидывая куртку и садясь за небольшой столик напротив неё.

— Настя, ты задалась целью стать пациентом пульмонологии? — заворчала сердобольная подруга и, кивнув на мою куртку, намекнула: — Пора бы потеплее одеваться.

— Мне не холодно, — отмахнулась я, но, не сдержавшись, покраснела.

— Денег не хватает? — догадалась она и, поманив официанта, предложила: — Давай займу.

— Не надо, — ещё больше смутилась я и, меняя тему, спросила: — Какие новости?

— Бабулечка после замены бедренного сустава, — достав из сумки блокнотик, сообщила Лена и, вырвав исписанный листок, протянула мне, дополняя: — Выписывают через пару дней, и родня ищет сиделку.

— Они согласились? — с надеждой поинтересовалась я и, заказав у подошедшего официанта кофе, перевела взгляд на сидящего за соседним столиком мужчину.

Немного взъерошенный, уставший и чем-то явно расстроенный. Он изучал что-то в стоящем перед ним на столике ноутбуке. Нервничал, тёр виски, иногда зевал и натужно вздыхал, вытягивая губы трубочкой.

— Да, ждут звонка, — поддакнула Лена, следом обращаясь уже к сотруднику кафе: — Латте и-и... пожалуй... вот это пирожное, — и, подозрительно зыркнув на меня, протараторила: — Два пирожных.

— Ты так с диеты не сорвёшься? — подмигнув, напомнила я.

— Нет. Уже минус шесть килограмм, — с гордостью поделилась она и, кивнув в сторону удалившегося официанта, мурлыкнула: — А пирожные тебе.

— Лена, не надо было…

— Не спорь! — строго перебила она и, поджав губы, заметила: — Тебя скоро ветром унесёт, а в комплекте с твоей курткой, сразу в реанимацию, судя по всему.

— Всё нормально, — смутившись, проблеяла я.

— Настя, ну нельзя же так! — уже несдержанно выпалила подруга. — Ты же все деньги этому гаду перечисляешь, а остальное бабушке. Угадала?!

— Тише ты, — зашипела я, заметив, что мужчина за соседним столиком посмотрел на нас и, нахмурившись, закрыл ноутбук.

— Разве я не права? — возмутилась Лена и, загибая пальцы, перечислила: — Ты из-за него работу потеряла. Таскаешь утки и ухаживаешь за тяжёлыми больными. И себя совсем не бережёшь. Но я не смогу помогать постоянно.

— Прости, не хотела тебя напрягать, — отведя взгляд, прошептала я.

— Да не в этом дело, — закатив глаза, вздохнула она и, помявшись, созналась: — Мегера стала что-то подозревать.

— Ты же рискуешь, — ахнула я.

— Ерунда, — фыркнула она и, подавшись вперёд, поделилась: — Я собралась уходить.

— Куда? — ожидаемо опешила я.

— Скоро уезжаю, — грустно улыбнулась Лена и, пожав плечами, смущённо добавила: — Пока не могу рассказать, но…

— И не надо, — расплылась я в улыбке.

К столику подошёл официант и, расставив наш заказ, удалился. Я принялась с аппетитом уплетать пирожное, а Лена, закусив губу, протяжно вздохнула.

— Рассказывай, — чувствуя, что она хочет что-то сказать, подначила я.

— Я тебе не сказала, — вскинув взгляд, начала она неуверенно.

— Ну?

— Эта семья… ну, с бабушкой, которая.

— В чём подвох?

— Они живут за городом, и добираться нужно с пересадками, а им нужна сиделка без проживания, но с восьми утра до восьми вечера.

— Справлюсь, — фыркнула я, пытаясь скрыть разочарование.

Мужчина, сидевший за соседним столиком, вдруг встал и, подойдя к нам, поинтересовался:

— Добрый день, девушки. Позвольте присоединиться?

— Мы не знакомимся, — попыталась отшить его Лена.

— Я по другому поводу, — грустно улыбнулся он и, посмотрев на меня в упор, виновато пояснил: — Извините, нечаянно подслушал ваш разговор.

— И-и? — отставив чашку, спросила я и, нахмурившись, заметила: — Подслушивать нехорошо.

— Я ищу сиделку, — проигнорировав моё замечание, огорошил он, тут же перечисляя: — В загородный дом с проживанием и обеспечением. Оплата достойная. На срок минимум три месяца.

— Звучит как-то подозрительно, — протянула Лена и, прищурившись, хмыкнула: — Вы, случайно, не для себя?..

— Для моей жены, — невозмутимо поправил он и, притянув свободный стул, сел рядом, спокойно дополнив: — После аварии. Потребуются уколы, массаж, уход и полная конфиденциальность.

— Насколько тяжёлое состояние? — уточнила я осторожно.

— Переломы, ссадины, гематомы и… — сделав паузу, он стиснул челюсти и, судорожно вздохнув, договорил: — И амнезия. Со слов врачей временная.

— Никогда не сталкивалась, — созналась я честно.

— Не страшно, — покачал он головой. — Я привлеку нужных специалистов.

— Ну я не знаю, — растерялась я и, переглянувшись с кивающей болванчиком Леной, выдавила: — Давайте обсудим детали.

— С радостью, — улыбнулся мужчина и, протянув руку, представился: — Для начала… Меня зовут Богдан Архипов.

Глава 7

несколько дней назад…

Лев

— Людмила, кофе принеси, — командую раздражённо и, швырнув трубку, открываю ещё одну папку с документами.

С трудом преодолеваю желание порвать очередного никчёмного специалиста, по милости которого сейчас вынужден разгребать непревзойдённую жопу. Не терплю некомпетентность и с подобными работниками расстаюсь без сожаления. Порой ценой собственного обеденного перерыва или даже выходных.

В желудке урчит, и я понимаю, что кофе не спасёт, а голодный я — это очень злой Лев.

В дверь заглядывает помощница и, подправив и без того идеальную причёску, вплывает в кабинет с подносом в руках. Свой бюст несёт намного бережней, чем мой кофе и, поставив передо мной чашку, суёт своё декольте почти под нос.

— Людочка, — начинаю почти ласково.

— Да, Лев Михайлович, — мурлычет девушка, явно не замечая моего растущего раздражения. Переступает с ноги на ногу и, якобы ненароком опершись бедром о край моего стола, томно выдыхает: — Ещё будут какие-нибудь пожелания?

— Да, — потянувшись за кофе, вскидываю на неё взгляд и, кивнув на декольте, замечаю: — У вас лишняя пуговка расстегнулась, потрудитесь исправить.

Людочка краснеет и, закрыв область груди круглым подносом, коротко кивает. Возвращаюсь к изучению документов, давая понять, что разговор закончен. Фыркнув, помощница гарцует на выход, не забывая наворачивать бёдрами, обтянутыми узкой юбкой, идеальную восьмёрку.

Бесит! Когда же я уже найду помощницу, не зацикленную на гениальном плане затащить меня в кровать или в ЗАГС, а иногда все вместе, и не важно, в какой последовательности. Серьёзные наставления на первом собеседовании помогают недолго. Девушки обещают хорошо работать, но спустя пару недель юбки становятся уже и короче, а блузки прозрачней и откровенней.

Стоит заметить, что Люда задержалась дольше других. Демонстрацией своих прелестей она радует меня уже почти полгода. Порывался уволить, и уже не раз, но её профессионализм и аккуратность пока перевешивают на чаше весов моего терпения.

Через пару часов и трёх чашек кофе спустя, понял, что срочно нуждаюсь в перерыве. А ещё лучше в обеденном перерыве. Отложив документы, встал и, потянувшись всем телом, зарычал. Спина отозвалась коротким уколом боли, напомнив о старой травме. Нахмурившись, дал себе очередное обещание сходить к мануалу и хирургу, хотя бы для профилактики. А то это совсем не дело…

Подошёл к шкафу и, достав пальто, оскалился своему лохматому и заросшему бородой отражению. И чё этим бабам надо? Дремучий, как дровосек, но они похоже будто чуют, что жениться я больше не планирую. Сговорились сорвать мою печать заядлого холостяка, — не иначе. Взъерошив волосы ещё больше, обернулся на звук входящего звонка и, чертыхнувшись, вернулся к столу.

— Да кому блядь неймётся?.. — выругался, прежде чем ответить на звонок и, скользнув по имени абонента, хмыкнул. Этому другу я не мог не ответить: — Алё-о, Богдан? Какими судьбами?

— Привет, Лев. Разговор есть, — без предисловий, выпалил он и, помявшись, добавил: — Деловой разговор.

— Срочно? — сведя брови на переносице, рыкнул я и, глянув на часы, пожаловался: — Сегодня день уёбищно загруженный. Я ещё не жрал даже.

— Давай в кафе, — с ходу сориентировался он.

— Вижу, что срочно, — проворчал я и, направляясь к двери, предложил: — Прямо сейчас сможешь?

— Не вопрос, — воодушевился Богдан, тут же попросив: — Скидывай адрес.

До нужного места домчал раньше оговорённого времени, но Богдан тоже подъехал очень быстро. Обменявшись приветствиями, мы сразу же направились в кафе, где по моей просьбе Люда заказала столик в отдельной, отгороженной от общего зала кабинке.

Сделав заказ, тянуть с важным разговором не стали. Когда Богдан вывалил свой срочный вопрос, а вернее, проблему вселенского масштаба, я невольно напрягся. Новый партнёр для совместного бизнеса, — это одно, но… Мало того, что Архипов успел основательно посраться с бывшим другом и тёзкой Богданом Елагиным, похерив бизнес, который они строили совместно вот уже несколько лет. Эти, прости господи, друганы, судя по всему, ещё и бабу не поделили.

— Женщина? — хохотнул я, желая знать все подводные камни ещё на берегу нашего потенциального партнёрства.

— Как ты?.. — заметно опешил он.

— Ты должен понимать, — откинувшись на спинку дивана, начал я строгим тоном и, помолчав, решительно продолжил: — Я не имею дел с партнёрами, в которых не уверен и…

— Какое совпадение, — перебил Богдан и, подтолкнув ко мне пухлую папку, хмыкнул: — Я тоже, поэтому и разрываю все договорённости с Елагиным.

— Хм-м, — протянул я и, начиная вникать в документы, нахмурился.

Подстава была буквально на поверхности, но… Как Архипов, будучи опытным юристом, мог этого не заметить? Вот тебе и дружба.

И сейчас Богдан ждал не просто согласия на партнёрство, он просил помощи. Чтобы спасти свой бизнес и остаться на плаву. Чтобы нарастить базу клиентов и, заручившись моей поддержкой, укрепить авторитет и репутацию. Притворно беззаботно потягивая кофе, с ответом он меня не торопил.

Анализируя расклад, я пытался скрыть ликование. Богдан пока не понимал, как вовремя обратился ко мне. По сути, в данный момент он был мне в сто крат важнее, чем я ему. Проблема, которую мне подкинул, теперь уже бывший юрист, грозила перерасти в разрыв нескольких крупных контрактов. А Архипов возник на горизонте, как палочка-выручалочка, — иначе не назовёшь.

Соблюдая невозмутимый вид, я выдержал паузу, прежде чем…

— Сроки? Полагаю, что ещё вчера? — перешёл я осторожно к деталям.

— Год назад, — аккуратно поправил он и, виновато вздохнув, поделился: — Сам знаю, что лошара и доверял не тому, но сил, желания и времени на борьбу у меня нет.

— За такое надо бы наказать, — подпихнув к нему папку, полную компромата на Елагина, прорычал я и, нахмурившись, усмехнулся: — Что, друга жалко стало?

— Он мне больше не друг, — покачал головой Богдан.

Глава 8

Настя

О своём согласии не пожалела. Несмотря на первое, не совсем приятное впечатление, Богдан оказался любящим и заботливым мужем. Первую неделю я помогала в обустройстве дома. Больше, конечно, занималась уборкой и следила за расстановкой мебели, но всё же, свою лепту внесла.

Лена, наоборот, командовала парадом на всех этажах особняка. Теперь я не узнавала в подруге ту пухлую, скромную и молчаливо-исполнительную девушку, какой она запомнилась мне ещё со времён работы медсестрой. Лена сильно похудела, уволилась из больницы, стала более уверенной, даже немного властной. Командуя строительной бригадой и командой уборщиков, она умудрилась всего за десять дней привести большой особняк Богдана во вполне комфортное, стильное и уютное жилище. А потом внезапно уехала, даже не объяснив, куда и зачем. Но мне уже было не до того…

С женой Богдана я познакомилась через несколько дней, после начала работы. Когда Лера вышла из комы, мой работодатель привёз меня в клинику и попросил не отходить от его жены ни на шаг. Несмотря на многочисленный штат профессионалов, я всегда находилась рядом с этой милой, но немного потерянной девушкой. Кроме обычной помощи в мои обязанности, как ни странно, входил контроль визитёров. Вернее, кроме мужа, к ней вообще никого не пускали. Даже родителей…

Какое-то время я была в полной растерянности. Лера никого и ничего не помнила, а я, не имея опыта с подобными больными, старательно взвешивала каждое слово. Некоторые моменты мы обговорили с Богданом заранее, но я всё равно боялась ненароком навредить и расстроить.

С моей пациенткой её муж был также крайне осторожен и терпелив. Не давил, но строго контролировал, не навязывался, но был рядом всё свободное время. Наблюдая за этой парой, мысленно восхищалась. Даже перед выпиской, предугадав возможное смущение жены, Богдан именно меня попросил помочь ей переодеться. А когда мы привезли Леру в подготовленный загородный дом, поселился в соседней комнате, давая ей время привыкнуть.

Для уборки и готовки Богдан нанял женщину лет пятидесяти. С Галиной Петровной мы быстро нашли общий язык, и я с радостью помогала ей, чем могла. В остальном же мои обязанности сводились к роли няньки. Из-за серьёзных травм Лера не могла даже умыться, принять душ или переодеться. Кроме этого, я ставила ей курс прописанных врачом уколов для улучшения функций коры головного мозга, делала восстанавливающие массажи и следила за общим состоянием.

Но помимо травм у моей пациентки обнаружились и другие проблемы. В первую же ночь я проснулась от её криков. Накинув халат, поспешила в хозяйскую спальню, но в коридоре столкнулась с Богданом.

— Я сам, — остановил он меня и, поспешно открыв нужную дверь, добавил: — Настя, идите спать. Я позову, если что…

Потоптавшись перед закрытой дверью, ушла к себе, ожидая, что моя помощь возможно всё-таки понадобится, но вскоре звуки в соседней комнате стихли. Так продолжалось несколько ночей подряд, пока хозяин не остался ночевать с женой на постоянной основе.

— Настя, мне нужно снотворное, — попросила как-то Лера во время очередного сеанса массажа.

— Не стоит, — нахмурившись, покачала я головой, тут же терпеливо поясняя: — Снотворное тормозит процессы восстановления. Ты же хочешь всё вспомнить?

— Ну да, — пожала она плечами, но закусив губу, пробурчала: — Хотя я уже в этом не уверена.

— Этот процесс не отменить, — вздохнула я и, помогая ей перевернуться набок, добавила: — Память восстановится, вот только сроки от нас не зависят.

— Но в больнице я не видела снов, — ойкнув от моих манипуляций, намекнула Лера.

— Потому что там тебе ставили обезболивающие препараты с седативным эффектом. Вспомни, ты же спала большую часть дня.

— Точно. А что делать, если меня беспокоят неприятные сны? Я же не высыпаюсь.

— Какого характера твои сны? — оживилась я и, достав блокнот, потребовала: — Расскажи подробней. События, места, люди, ощущения…

Несмотря на отсутствие опыта, захотелось помочь не только советом, но и реальными действиями. Всё что я могла, это проанализировать ощущения Леры и попытаться найти знаковые моменты из её прошлого. Знала я немного, но надеялась, что Богдан даст подсказки.

— Гипс снимут через неделю, — подумав, напомнила я и, вспомнив одну немаловажную деталь, перечислила: — Попробуем лёгкие физические нагрузки. Плаванье, растяжку, танцы…

— Танцы? — удивлённо хихикнула Лера.

— Лера, твой муж запретил раскрывать тебе детали прошлого, но некоторые вещи ты должна знать, — начала я осторожно.

— Например? — Лера даже дыхание затаила.

— Ты была тренером по танцам, стрип-пластике и аэро-йоге, — заговорив тише, сообщила я.

— Да ну? Не верю… И почему ты думаешь, что я смогу?.. — с сомнением уточнила моя подопечная.

— Мышечная память, — улыбнувшись, пояснила я. — Уверена, что твоё тело вспомнит всё гораздо быстрее.

Заметив, как заблестели её глаза, я воодушевилась своей идеей ещё больше. Мы проболтали примерно полчаса, а потом я помогла Лере подготовиться к ужину, на который Богдан, готовя жене сюрприз, пригласил её родителей.

Уже позже, дождавшись удобного случая, робко постучала в дверь кабинета Богдана.

— Настя, вы что-то хотели? — удивлённо вскинув брови, спросил он.

— Да, — неуверенно начала я и, пытаясь подобрать правильные слова, закусила губу.

— По поводу зарплаты? — подсказал Богдан, но я покачала головой.

— Ваша жена... — помявшись, неуверенно выдавила я и, смутившись, поспешила предупредить: — Не сочтите за наглость, но…

— Что не так? — насторожился мой работодатель.

— Всё хорошо, — успокоила я и, подойдя ближе, поделилась: — У меня есть идея…

* * *

Мою странную, на первый взгляд идею, Богдан воспринял неоднозначно. Выслушал внимательно и, потеребив подбородок, усмехнулся.

— И давно вы это придумали? — уточняет, старательно скрывая улыбку.

— Ну… я… вы не подумайте, — покраснев, невольно делаю шаг к двери.