На чужой войне

Часть первая: Бринье Глава первая

-Твою маму!- с чувством выдал я, приподнявшись на локоть и расстроенно разглядывая окрестности. И, надо сказать, для этого были все основания, учитывая, что какие-то мгновения назад находился в помещении урбанизированного типа, а теперь...даже и сказать не могу где именно нахожусь- понятно что в лесу, но на этом полезная информация заканчивается. К этому можно лишь добавить, что ведь ещё утром у меня появилось ощущение грядущих неприятностей, но я старательно гнал оное чувство от себя. Профессор был так убедителен, а премия такого размера, что я решился...

Надо сказать, предчувствия меня редко подводит- проверено временем- о чём мне стоило подумать раньше, может и не пришлось бы прочувствовать реальность, данную нам, так сказать, в ощущениях, но в мою сторону повёрнутой филейной частью. Было же оно- желание вернуться, будто забыл что-то важное, но то ли количество нолей в обещанном, то ли желание снова рискнуть, испытав на прочность госпожу удачу, и я решился...вот и результат.

Вот так сходил за хлебушком... Я ещё раз оглядел полянку и густорастущий лес вокруг, и всё ещё переживая, тяжко вздохнул- не так мне представлялось участие в научном эксперименте. Когда некто Толик позвонил своему однокашнику, тридцатилетнему однорукому инвалиду по имени Данила, то есть мне, то расписал несколько иначе- всё, мол, уже отработано на мышах, осталась сущая ерунда, к тому же хорошо оплачиваемая. Ну, мало им мышей, почему-то этого недостаточно. Требуется человек, не обязательно полноценный, главное, чтоб мозг работал и сердце стучало-это для того, чтобы процесс прочувствовать мог, и оные чувства выразить. Получилось всё в точности, как он и говорил: прочувствовал, а вот насчёт выразить-слов не хватает…

В голове прокрутились быстро сменяющиеся картинки недавнего прошлого: вот я-сидящий в глубоком “стоматологическом” кресле с зафиксированными конечностями и головой, во избежание, как мне было сказано, “расслоения” во время эксперимента; вот-Профессор (именно так-с большой буквы, хотя это не фамилия, и вряд ли звание), вечно лохматый очкарик, выглядящий как асоциальный тип (судя по произошедшему, он им и является-таких изолировать нужно!)- неторопливо протерев, одной рукой надевает потрескавшиеся очки, а другой, рассеянно нащупав, нажимает зелёную кнопочку; появившееся перед креслом марево, и далее-вой сирены, крик, темнота…

Лежу теперь в каком-то тёмном лесу и…вот бы добраться сейчас до засранца Толика, набить ему морду, и больше ни ни…никаких экспериментов над своей покоцанной тушкой. Да, мечты, мечты… Можно и дальше рефлексировать, но не стоит-пора и выбираться отсюда. Как там, в “Унесённых ветром”- я подумаю об этом завтра? Отличная мысль в моём положении-так и поступим. Попробовал встать. Получилось, хотя и с трудом-в голове шумит и в теле некая слабость присутствует. Так, ну это переживём, а вот мысль-где я?- уже напрягает. Я оглянулся посмотреть…хотя куда не смотри радости мало-кругом сплошные дебри. Лес, скажем так, “нецивилизованный” какой-то: ни тебе баночек, ни тебе бутылочек-сплошное расстройство. В бытность мою на Кавказе, ещё будучи здоровым и в полном комплекте (всё то у меня про это, ну не могу иначе-больная тема как-никак), насмотрелся я на тамошнюю “зелёнку” по самое не хочу-так очень похоже. И не только отсутствием мусора…

Я ещё раз крутанулся в поисках каких-нибудь следов, скажем так, человеческой жизнедеятельности, и, не обнаружив оных, двинулся по еле заметному просвету среди деревьев. Так, не прошёл и ста метров и уже приключения-на узкой лесной дороге наискось стояла телега. Обычная, деревенская. И лежали возле этой обычной телеги два трупа-женщина средних лет и старик. Трупами меня трудно удивить-насмотрелся в своё время-и потому я, отогнав надоедливых мух, тщательно всё осмотрел-жмурики оказались свежие, убитые, как принято говорить в определённых кругах, с особой жестокостью. Никакого огнестрела, только высококачественная работа мясника в виде отрубленных конечностей и вспоротых внутренностей. Над женщиной, к тому же, перед смертью поиздевались вволю… Поспешил, когда сказал, что меня трудно удивить-понял я, отрываясь от объятий с липой и сплёвывая тягучую слюну. Блин, давно меня так не полоскало… Уф, вроде оклемался. Так, надо бы ещё раз взглянуть на место преступления-что-то меня зацепило, мысль какая-то… Ага, вот оно что: жмуриков-то я разных видал, но вот совершенно нагих-только в морге, а тут сразу два и даже без самого нижнего белья, которое кому-то так сильно пришлось по душе, что вокруг не было ни клочка из ткани. Фетишисты какие? Я спокоен, я совершенно спокоен… Что-то замандражировал маленько. Ну это и понятно-за последнее время слишком много всего случилось, и всё как по заказу-за гранью разумного; опять же местность кругом неизвестная и, по первому впечатлению, негостеприимная.

Надо бы обезапаситься как-то, оружие что-ли какое… Только где тут что-либо брать-вокруг лишь лес, да телега. Впрочем… Берём подходящую сухую палку, бывшую при жизни чем-то хвойным, обламываем лишнее до максимально возможной в данной ситуации гладкости-будем считать, что я вооружён и очень опасен. Нда, однорукий бандит… Немного поработал с получившимся шестом, размялся-в своё время и спортом занимался, и на “государевой” службе не только портянки заворачивал-так что кое-какое кунг-фу изобразить вполне в состоянии. Конечно, двумя руками было бы лучше, но где ж вторую взять.

Ладно. Пора. Выбрал направление на местном автобане (на котором и две телеги не разъедутся) на авось, да и пошёл неспешно. Где-то через час (примерно, ибо здесь у меня всё теперь неточное ввиду отсутствия необходимых для измерения девайсов) вышел к речке. Быстрая, неглубокая и чистая. То, что надо-попил, отдохнул. Глядя на мелькающую в воде рыбу, задумался было о насущном, но потом махнул рукой-рыбка уж больно махонькая-пока наловлю достаточное количество семь потов сойдёт, а мне бы к людям побыстрее. Так что, не буду на эту мелочь отвлекаться. Пока… Пока, и если людей не найду в ближайшее время (голод всё же не тётка), которые вроде как в данной местности присутствуют, но в подходящем виде пока не встречались. К сожалению…

Глава вторая

Дорожка по-пьяному петляла, то поднимаясь на крутой холм, то скатываясь в очередной овраг. Устал как собака, ноги кое-как переставляю, на одном упрямстве двигаюсь. Вот до тенёчка дойду и отдохну. Вон до того лесочка… Ага, отдохнул. Только зашёл под кроны деревьев- выходят. Двое. Невысокие, бородатые, в странной и грязной одежде- на бомжей наших чем-то похожи. При этом на поясе у одного мясницкий тесак, а в руках у другого- копьецо с лезвием на конце. Подходят с улыбками, и глазки нехорошо поблескивают- с издёвкой. Не они ли над той парочкой на дороге поиздевались? Мозг кричит- беги, хозяин, беги,но… не побегу. И сил уж тех нет, и желания. Искал же людей- ну, вот они, нашёл на свою голову…

Подошли. Фу, вот это амбре- видать, давно бомжуют мужики. Пригляделся к тому, что поближе- лет тридцати, по типу- вполне себе, как говорят индейцы, бледнолицый, портит вид лишь общая неухоженность, грязные волосы, засаленная борода и… да, я на его месте не улыбался бы так широко- половина зубов отсутствует, а оставшиеся находятся в состоянии, когда стоматологи говорят- “только рвать”, но, понятное дело, я ему об этом сообщать не буду, ибо свои зубы мне дороже. И тут этот гнилозубый открыл рот. Ооо… Лучше бы он этого не делал. Дантиста сюда, срочно!.. Совершенно непроизвольно скривившись, и стараясь не дышать поганой атмосферой, я отвернул лицо в сторону второго неизвестного. Но в это время гнилозубый (прицепилось, блин, но пусть будет), видимо, заметивший мою гримасу “удовольствия” от нашего вынужденного общения, сильно возбудился, схватился за свой тесак и закричал, брызгая на меня слюной (наверняка ядовитая), что-то на своём, тарабарском, языке. Ввиду отсутствия у меня знаний о языке данного народа понять смысл его экспрессии оказалось затруднительно, но если ориентироваться на длину его слюны- то ничего хорошего. Тем временем, гнилозубый, не заметив на мне эффекта от своих криков, решил перейти к другим методам убеждения- потянул свой тесак из ножен. Кажется, сейчас кого-то будут убивать…

Пальцы скользнули по шероховатой поверхности посоха, перехват посередине, и рывок вперёд с одновременным ударом концом палки в туловище противника. Выдох. Забыв про выпавший ножик, гнилозубый с воем сложился на земле. Минус один… Его приятель, несмотря на туповатый вид, среагировал на мои действия достаточно быстро, и попытался достать меня своим копьём. Медленно, слишком медленно для меня это было исполнено- не мастер, короче. Пользуюсь его медлительностью и, практически не глядя, делаю выпад назад, куда-то в район головы. Разворачиваюсь для завершающего удара, но этого уже не требуется- я попал… во всех смыслах. Вместо головы конец палки воткнулся в горло, отчего дружок гнилозубого, упав на землю и держась обеими руками за поражённое место, выгибался, сучил ногами и что-то хрипел. Судя по конвульсиям, задето что-то очень важное для его жизнедеятельности, но рефлексировать по этому поводу будем позже- некогда- потому пока что не буду отвлекаться. К тому же, что-то его гнилозубый приятель примолк- как бы чего… Резко разворачиваюсь, и точно- эта нехорошая редиска, оклемавшись и вооружившись своим дыроколом, с каким-то зверским выражением на лице попытался проделать в моей спине непредусмотренное природой отверствие. Пришлось изображать гимнастическую фигуру “мостик” в вертикальном исполнении- чудом ушёл от железяки. После чего с моей стороны последовал хлёсткий- со всей дури- удар палкой по голове и сеанс "футбола".

Гнилозубый уже оклемался. Быстро, однако. Лежит, молчит, и за мной буркала ворочает. А что ему ещё остаётся- связанному? И молчит потому, как я понимаю, "футбол" ему уже надоел. А что вы хотели- я тоже не железный слушать его крики, которые к тому же малопонятны в виду наличия разных языков- может он так своих сообщников созывает на матч-реванш? А я один- без команды, и сколько друзей у гнилозубого- неизвестно. Не- нам такой футбол не нужен. Мы уж как-нибудь сами, тет-а-тет, так сказать. А наедине- потому как ушёл его приятель никому ничего не сказав. Травмы не совместимые с жизнью. Вот таки дела…И теперь думаю- а не отправить ли и гнилозубого следом? Не подумайте плохо… впрочем, если хотите- думайте как вам заблагорассудится, но вот- труп, а рядом- свидетель. И если кто-то считает, что мне следует бежать сдаваться в родную полицию, крича про самооборону, то этот наивный чукотский юноша видимо не знаком с нашей правовой системой, но можете по этому поводу не расстраиваться- у вас всё впереди. Впрочем, даже если учитывать перенос в хрен-знает-куда, то радость ввиду того, что полиция-то не расейская у меня, увы, тоже отсутствует. Не знаю их, и знакомиться с разницей в методах работы данных учреждений желания нет совершенно. Но и резать живого человека, не в бою, а так- это тоже не по-нашему- я же не ваххабит какой, понимать надо…

Ну, а пока ломаю голову над сей дилеммой, займусь-ка привычным- мародёркой. Да, да, а вы как думали? После боя для солдата нет ничего милее трофеев- в хозяйстве всё пригодится.Так, оружие в одну кучу, шмотки- в другую. Шмотки эти, если кто не понял, сняты с гнилозубого (пришлось вырубить- бывший хозяин отказался добровольно делиться) и его мёртвого друга. Если б не прошедшая ночь, клянусь, никогда бы не прикоснулся к этим тряпкам- мало того, что воняют, так ещё и вошки бегают. Бэээ… Вас передёрнуло- значит, вы поняли, что я чувствовал, когда всё это проделывал. Кстати, у этих бандюков не оказалось нижнего белья- от слова совсем, а кроме того- карманов, пуговиц, резинок, замков… Проще сказать, что у них не было ничего, кроме ткани, и та хреновая- в наших палестинах годная лишь на мешки. Блин, надеюсь, что это только мне так повезло наткнуться на аскетов, и это явление не повсеместно, а то что-то мне взгрустнулось. Но было и светлое пятнышко в этом царстве мрака- нашёл чем они тут расплачиваются, судя по блеску металлических кругляшей неправильной формы- серебром. С полустёртыми надписями на латинице, или похожей на оную. Несколько таких монет обнаружились в мешочке, снятом с пояса гнилозубого. Потом всё внимательно изучу, а пока- в кучу, и связать в узел. Что-то подзадержался я здесь, чувствую- пора сваливать. Покойника- в кусты, а его гнилозубого друга привязываю к дереву. Может я и не прав, но если развяжется- его счастье. Что за мир такой не разобрался ещё, потому не буду торопиться с личным кладбищем- вдруг по карме ударит.

Глава третья

На этот раз не торопился: двигался, выбирая каменистые участки, ежели таковые отсутствовали- заметал остающиеся за собой следы хвойными лапами. Несколько раз прогулялся по речному руслу, переходя с одного берега на другой. Понятно- против собак не поможет, но хоть что-то… Наконец, устал, продрог, да и попросту плюнул: чему быть-того не миновать. Нашёл подходящее местечко в метрах тридцати от речки почти на самой вершине крутого холма, и занялся устройством жилища. Небольшая яма здесь уже в наличие имелась, я же её ещё углубил. Натаскал сухой листвы, хвои, нарубленными жердями в руку толщиной выложил крышу в два наката и засыпал получившуюся берлогу землёй, оставив лишь маленькое отверстие на вход- оно же выход. Замаскировал получившуюся конструкцию кусками дёрна, и… пожалте пользоваться. И не надо критики- у меня от неё голова болит! Я понимаю не Версаль, и даже не домик Пети Великого, но сами подумайте- перед кем мне тут выделываться?- кругом одни зайцы, да медведи… Кстати, это я не фигурально выразился: зайца уже видел- обычный такой, серенький; а вот с топтыгиным, к счастью или наоборот, пока как-то встреча не заладилась. Наверное, всё-таки к счастью…

Не нужно думать, что сей объект допотопного зодчества был мной построен за день- приходилось и о хлебе насущном думать. С первого дня так и повелось: подъём, небольшая разминка, и на речку- к так полюбившимся мне окунькам, ежедневно попадавшим в сооружённую мною запруду. Махонькие, без соли, но до чего же вкусные. Возможно, это с голодухи так мнится- неважно. Жареные, вяленые, или запечённые в глине- это была главная моя пища на первое время, и она была бы мне вполне по вкусу, кабы не полное отсутствие специй и некоторое однообразие моего меню. А для разнообразия прогуливался в лес по ягоды и грибы. Мечтая о супчике, пытался гончарить: делал колбаски из глины и наматывал по кругу, сооружая некий сосуд, а затем сушил у костра. Но не получился у Данилы-мастера каменный цветок. То ли глина не та, то ли руки, вернее рука, не из того места растёт. Растрескавшуюся пародию на горшок выкинул, решив больше не заморачиваться. Так, заметку в памяти оставил на будущее: или найду, или… отберу. Ха-ха…

Между делами перебрал прилипшие к рукам трофеи: выстирал и высушил все тряпки, и вот уже пару дней форсю в местном, точно не новом и не удобном (по крайней мере, для меня), но намного более тёплом, прикиде; разобрался с оружием- кинжалом и наконечником копья, внешний вид которых демонстрировал собой работу где-то на уровне деревенской кузни, а железо- отвратительное качество (впоследствии пришлось неоднократно чистить от постоянно появляющегося ржавого налёта и выпрямлять погнувшееся лезвие). Но даже и изделиям такого качества я был рад безумно, ибо облегчали сии предметы мою жизнь безмерно. Особенно кинжал, оказавшийся в моём положении инструментом универсальным: и порезать, и порубить, и покопать…

Ночь прохладным покрывалом опустилась на землю. Уставший за день, я устроился на импровизированном лежаке возле костра и лениво щурил глаза на всплески пламени- как известно, человек может этим заниматься бесконечно. Сон не шёл. Непрошенная ностальгия крутила в голове картинки прошлого: мне шесть лет, бегу по двору и я счастлив, как можно только однажды в жизни- в детстве; а это уже моя первая любовь- как говорится, всё проходит, но не всё забывается; друзья- которые до конца, ненужные лица из категории “и не друг, и не враг, а так” свернул не разглядывая- не стоят они нашей памяти; и конечно же мама- любимая и единственная… Грустно. Я вздохнул и перевёл взор на высыпавшие на ночное небо звёзды. Вот ковшик Медведицы, а это- Кассиопея, между ними блестит звёздочка, известная нам как Полярная звезда. Вкупе с толстеющей на глазах, пробегающей каждую ночь свой маршрут серповидной Луной- это создавало ощущение моей обычной жизни. Казалось, стоит закрыть глаза, и проснусь я в своей квартирке, на старом, потрёпанном жизнью и людьми, диванчике. Увы, что имеем- не ценим. Печальные мысли замедляясь перекатились в голове последний раз и… исчезли, рассеянные могучей дланью Морфея, увлёкшего меня- в который раз!- в своё царство…

Сегодня проснулся от боли. Тупой такой, можно сказать тянущей. Болела левая рука, или правильней- то, что от неё осталось. Не первый день, кстати, но сегодня как-то поострее что ли. Где-то ударился, быть может? Но почему-то не вспоминается при каких обстоятельствах, а я, должен сказать, свою больную конечность всегда оберегал- даже больше, чем голову. Голову что- если ампутируют, то один раз, а руку можно укорачивать неоднократно. А это больно и неприятно. Не то, чтобы я так боли боюсь, нет… Хотя, да, боюсь. Но могу и перетерпеть. Дело в другом: когда в первый раз мне отпиливали всё, по мнению врачей, лишнее- я был против, ибо это нарушало мою целостность мира. Я, глядя на их приготовления к ампутации, никак не мог свыкнуться с мыслью, что вот этот раздробленный кусок мяса скоро перестанет быть мною. С тех пор прошло время, но мой внутренний мир до сих расколот и я чувствую себя ущербным. А это очень неприятно, не передать словами как- это нужно прочувствовать… И повторять подобное я как-то совсем не готов.

Может воспаление какое? Или… что? Впрочем, что я гадаю. Посмотрел на посеревшие небеса- скоро рассвет,- вот тогда и посмотрю. А пока разжёг затухший было костёр, да и других дел по хозяйству хватает. Забегался- чуть про руку не забыл. Хорошо- есть у меня привычка- люблю после сытного обеда немного прикорнуть. Вот и сейчас: только пристроился на отдых, пораскинул мысленно- всё ли сделал из запланированного, тут-то у меня воспоминание о ранней побудке в черепной коробке и стукнулось, а также о причинах оной… Размотал бинт (изготовленный из самой чистой доступной мне ткани- медицинского халата) на культе, а там… Так. Так, сказал я, это ж неспроста… На первый взгляд, культя как культя, но если приглядеться… Сколько раз я вот так приглядывался, а по моим щекам текли непрошенные слёзы. Кто сказал, что мужчины не плачут? Я научился как-то жить с этим, боль утраты постепенно притупилась- но не ушла совсем- оставив свой неприятный след в моей душе. И сейчас в моей душе закрутился водоворот чувств в полном спектре от недоверия до вспыхнувшей вдруг надежды: культя выросла, немного- всего сантиметр, может чуть более, но хорошо просматриваемая граница своей нежно-розовой полоской говорила- процесс идёт. И идёт хорошо… И надеюсь, внезапно не остановится. Тьфу, тьфу- сплюнул трижды, и постучал по дереву,- как тут не стать суеверным… Полюбовавшись, и немного помечтав, осторожно, будто на хрустальную вазу, накрутил обратно бинт. Если всё будет хорошо, тьфу, тьфу- и ещё три раза ударить по дереву- я с этой руки пылинки сдувать буду- так по ней соскучился. О причинах возникновения данного процесса подумаю после, но и так уже очевидно, что без дьявольской машины Профессора здесь точно не обошлось. Ладно, так и быть, при встрече убью не больно…

Глава четвёртая

Ласковые лучики весело скользят по ещё влажным листьям, перепрыгивая с одного на другое в такт тихого, до нежности, ветерка. Закрыв глаза, поднимаю лицо к небу и с улыбкой вслушиваюсь в эту вечную музыку. И, хотя изредка опадает пожелтевший лист, на душе весна. Я рад окончанию бесконечного дождя, тёплым лучам утреннего солнца, рад даже падающей под ноги листве- всему тому, что доказывает, что я всё ещё живой. А ещё рад стелющейся под ногами тропинке- да, вот так, собрался и пошёл на поиски приключений на… ну, вы знаете на какое место.

На этот раз всё по взрослому: одет по-местному, в котомке, болтающейся за спиной, кресало и еда на первое время, на плече арбалет, болты для которого обзавелись костяными наконечниками, и довершал картину кинжал на поясе. Пока шли дожди, я многое передумал и, решившись на очередную авантюру, сделал главный упор на безопасности. Естественно, своей… Доработал арбалет- теперь спереди появилась петля, а на поясе- деревянный крюк, при помощи чего перезарядка стала нормальным процессом, а не издевательством. Как вспомню, что я, зажав между ног сей “продукт высоких технологий” пытаюсь натянуть того на этого- так вздрогну. Нда… Но это всё в прошлом: сейчас скорострельность арбалета вплотную приблизилась к официально заявленной, то есть, примерно раз в минуту неприятно удивить противника вполне возможно. Ещё бы попадать куда целюсь. Нет, метров полста- ноу проблем, но дальше идёт непредсказуемый разброс и попадание в цель становится русской рулеткой. В чём вопрос мне понятно, но его решение откладывается на неопределённое время, ибо, если не ошибаюсь, этот изъян будет решён только в нарезном оружии. Где я, и где это самое нарезное… Но я не отчаиваюсь и продолжаю полировать свои болты, которых у меня уже десяток, и на этом гонка вооружений останавливаться не собирается.

Добрался до дороги и, хотя солнце стояло ещё высоко, решил заночевать здесь, поближе к знакомым для меня ориентирам. Всё-таки, насколько проще путешествовать, когда всё есть: нарубил веток, разжёг костёр, пожевал мясца, запил речной водичкой (часть шкур пошла на изготовление бурдюка- получилась хрень, но всё-таки…) и завалился на бочок, засыпая под успокаивающий треск костра. Я, конечно, утрирую, но согласитесь, что-то в этом есть… А утром, как на дорогу встал, возник вопрос- почти по Чернышевскому- что делать? То есть, направо или налево. Прямо как Илья Муромец на распутье: направо пойдёшь- коня потеряешь, налево- сам живота лишишься. Да… Ну, почесал репу, да и махнул рукой: налево я уже сходил и ничего хорошо не встретил, а коня и так нет. Можно ли потерять то, чего нет? Рискнём! Свернул. Ага, пошли знакомые места- где-то здесь трупы безхозные валялись. Следы свежие присутствуют- значит, по этому направлению кто-то перемещается, а вот мертвецов и след простыл. И телега пропала… Ну, будем надеяться, это не звери постарались, растащив кости по окрестностям, или они сами погулять пошли (а такое возможно?)- что уж и совсем чересчур. Не, в таком деле я больше полагаюсь на добрых самаритян, кои не прошли мимо такого безобразия и приготовили для несчастных путешественников последний приют. Да, признаю- оптимист, но я и сам, будь у меня хотя бы чуток необходимых инструментов в нужный момент, не отказал бы покойникам в данном прощальном ритуале, но не сложилось. А теперь уже и не нужно… А вот, интересно: Профессор моё исчезновение оценил как успех, или как частичный успех- перемещение-то произошло, пусть и без возврата “космонавта” на базу. Но это, вполне возможно, и не существенно. Значит, нужно поменять некоторые параметры в программе, найти ещё одного олуха и попробовать ещё раз. Блин, это что же- сюда ещё кто-то финишировать может? Ну, Профессор, ну, ссу… Но не сидеть же мне на месте, карауля этого очередного. Потому, не ругайтесь неизвестные мне, но вполне возможные жертвы науки, и выбирайтесь из той клоаки, в которую не глядя прыгнули, самостоятельно. А мне пора дальше.

Третий день следую в неизвестность. Иду сторожко, изредка останавливаясь и исследуя данными мне природой сенсорами окружающую территорию, но за исключением перелетающих с ветки на ветку птиц, да кабаньего хрюканья в чаще, никого не обнаружил. И, надеюсь, это взаимно- ибо предпочитаю делать это первым. А то, знаете ли, люди здесь какие-то нервные, к тому же разгуливающие с холодным оружием в руках, и самое главное- готовые это оружие пустить в дело по первому желанию. Возможно, это мне так повезло пересечься с местным криминалитетом, но в любом случае, надо бы сначала присмотреться к встречным гуманоидам, прежде чем скакать навстречу, распахнув объятия. Ибо чревато.

Душно. Солнце палит, как на югах- происходи это в моей прошлой реальности, назвал бы бабьим летом- по времени в самый раз, а так непонятно. Прихваченная водичка закончилась, а пить хочется. Но пока не везёт: ни речки, ни озера какого. Хотя… Лёгкий ветерок принёс с собой немного свежести, в которой засохший нос с радостью распознал особую влажность, характерную для больших водоёмов. Нос ещё принюхивался к приятному запаху, а ноги уже ускорились сокращая расстояние до вожделенной влаги. Вот уже блеснула меж деревьев водная гладь, послышалось журчание течения реки. Стремясь побыстрее добраться до неё, едва не вываливаюсь на прибрежную поляну, но в последний момент замечаю на противоположном берегу бегающих детей. А дальше сработали рефлексы: вот я ещё стою, озадаченно вглядываясь вдаль, а в следующее мгновение, броском преодолев несколько метров, уже залёг за пышно разросшимися кустами шиповника и сканирую территорию на наличие снайпера. Какого снайпера? А хрен его знает, кто тут на людей охотится. В том, что таковые обязательно существуют- даже не сомневаюсь. Вне зависимости от места и времени, всегда- если существуют люди- найдётся и охотники на них. И тут, главное- не обмишуриться, и не превратиться в очередной трофей, вовремя заняв правильную позицию. Или, говоря словами нашего капитана, царствие ему небесное, в нужное время оказаться со стороны приклада, а не ствола...

Глава пятая

Я крался по лесу, ориентируясь по уже взошедшему солнцу и шуму боя. Очевидно, пришельцы не удовлетворились сожжённой деревней и атаковали крепость. Надеюсь, их там всех и положат. Нет, я нет кровожадный, но рядом с такими беспредельщиками мне трудно дышится. Понимаю, война, но существует же грань, пока ты человек, но если перейти- уже животное. Очень легко позволить себе отпустить зверя, живущего в каждом из нас, на волю, но последствия этого, возможно, будут сниться вам всю оставшуюся жизнь- так что оно того не стоит. А если делать это регулярно, то легко превратиться в монстра, опасного не только для чужих. И рядом с которым у любого нормального человека палец непроизвольно начинает нащупывать крючок. Всё-таки, несмотря на некоторое внешнее сходство итогов работы военных и убийц в виде уничтожения себе подобных, внутреннее содержание очень сильно отличается. Но грань, действительно очень тонка, и очень легко перейти в другую категорию- ту, что недавно и продемонстрировали в деревне, и которая мне, видимо в силу воспитания, сильно не по нутру.

Тихо, где-то на грани слышимости почудились непонятные звуки, похожие… хм, на стон? Посмотрим? Аккуратно переставляя ногами (не дай, боже, на какую-нибудь веточку встану), и дыша через раз, подкрался и выглянул из-за дерева. Бросил взгляд, и мгновенно отпрянул назад переваривать увиденное- на небольшой полянке, привалившись спиной к поваленному дереву, полусидел-полулежал парень. Молодой, судя по едва пробивающейся черноволосой бородке, вряд ли старше двадцати годков отроду, одетый в обычную для здешних крестьян одежду, то есть, в широкую длинную рубаху, подпоясанную верёвкой, и короткие, едва прикрывающие колени, штаны, но без головного убора и обуви. Судя по всему, мне повезло повстречаться с одним из неудачников сегодняшнего дня. Вы спросите- как это я так определил, что фатум обошёл его стороной? А разве можно назвать (это если даже не принимать во внимание зарево над деревней) разбитую голову удачей. Да, парень, судя по безвольно откинутой и залитой кровью голове, пребывал в отключке. Ну что ж, не бросать же человека, да и всяко-разно робинзонаду надо заканчивать и выходить к людям. Этот, пока без сознания, вроде бы ничего- выглядит нормальным, по крайней мере, немедленно резать не кидается. Надеюсь, это связано не только с его нынешним состоянием.

Ну что же, наш выход. Вдох-выдох… Держа в руке кинжал, резко сокращаю дистанцию. Вглядываюсь в бледное лицо незнакомца и облегчённо выдыхаю- этот парнишка действительно без сознания. Да, да, знаю- я эгоистичная сволочь, но как-то получать чем-нибудь острым под ребро не хочется. Ну, вот так вот, ценю я свою шкурку- она мне дорога, и не только как память. Так-с, посмотрим, пощупаем. Что сказать, я конечно не врач, но и без этих, их рентгеновских аппаратов, дам гарантию- без посторонней помощи парнишка с того света не выкарабкается. Ужасная рана на голове, заливающая кровью бледное лицо, хриплое прерывистое дыхание… Ну, а я здесь зачем? Поможем…

Вот и берег. Бережно складываю на землю бесчувственное тело. Тяжёлый, однако. Так, теперь промыть рану и забинтовать. Чем?- вы спросите. Увы, мой синенький стерильный костюмчик приказал долго жить- остатки, ещё ранее, превратились в бинты, которые сейчас и пригодились. А рана нехорошая- голова чем-то тупым пробита. Его бы в реанимацию… Это я опять мечтаю, пока руки наматывают очередную полоску ткани на рану. Изображаю скорую помощь, потому как в этом деле, что называется, ни ухом, ни рылом. Но за неимением гербовой… Промыл лицо, смочил губы- даже какая-то реакция проявилась. Клиент скорее жив, чем мёртв.

О, зашевелился. То, что живучий- это очень хорошо. Пытается открыть глаза и из горла рвётся хриплый стон. Пальцы с обломанными ногтями скребутся по земле, хватаясь за траву. Судя по побелевшему лицу, парню очень хреново. Б..дь. Вырвало. Схватив мокрую тряпицу, кинулся к раненому. Придерживаю ему голову (чтобы не растревожить рану) и протираю мгновенно взмокшее лицо. Неизвестный ещё некоторое время дёргается и хрипит, но вскоре снова теряет сознание.

Прошло двое суток. У замка бились люди за право на жизнь, а я сидел возле умирающего парня. Не помогли мои примочки, обтирания и бессонные ночи. Перед самым концом, так и оставшийся для меня неизвестным, человек ненадолго пришёл в себя, обвёл мутным взором кроны окружавших нас деревьев и, остановив его на мне, прохрипел… что-то. Чёрт, надо скорее учить местный язык. Но потенциальный учитель (так и не узнавший о моих планах на него) уже ушёл. За кромку…Хотелось выть на восходящее солнце, но есть такое волшебное слово “надо”. И вот ты давишь в душе неуместные сейчас эмоции и берёшься за дело. Кинжалом ковыряю заросшую травой землю, а культёй отгребаю- вроде и не знакомы были мы при жизни, но уже и не чужие. Надо, значит, сделать как положено. Приволок камень, установил на могилу. Постоял немного, и ушёл. Не оглядываясь. Ибо на сердце хрень беспросветная, а дела не ждут. В противном случае, лежать мне где-то также, может- даже и без надгробия. Ну, довольно печали. К делу. Чем там, интересно, наши бандитос занимаются?

Искал я не долго- и часа не прошло. Лежу теперь в кустах и обозреваю что-то. Назвать это что-то военным лагерем язык не поворачивается, куда более на пикник на природе похоже. Но судите сами: палатка типа шатер- одна штука, шалаш первобытный из палок и прочего- шесть штук, костёр пионерский- много, считать неохота. И плюс к этому пара сотен туристов, занимающихся своими обычными туристическими делами, вроде: поесть, поспать, облегчиться, и обратно- по новому кругу. И если бы не копья, щиты, и прочие аксессуары того же назначения, то можно было бы эту толпу отнести к замученным урбанизацией горожанам, вырвавшимся на природу. Правда, из странного такого города, населённого сплошь урками и бомжами, ибо своим внешним видом только на подобных данные индивиды и были похожи. Прежде всего, заросшими грязным волосом и изуродованными шрамами бандитскими рожами (по другому и не назовёшь), общим затрапезным видом и местами рваной одежде.

Глава шестая

Стою весь в сомнениях: что это было такое, и почему так легко с противником расправился- никогда в себе Геракла не замечал? Будто взрослый против детей вышел и походя люлей навешал. Так не бывает...разве что в сказках, но вот же- бандит висит пришпиленный к дереву- копьё пробило тело вместе со стёганкой и углубилось в ствол на пол локтя! Ещё в бою обратил внимание: какие-то разбойники попались медленные- двигались будто мухи в киселе. Я нападал, а они даже руки поднять в свою защиту не успевали. Но теперь понимаю, что это не бандиты замедлились, а я ускорился. Налицо некие изменения в моём организме, и не понятно пока положительные они или отрицательные, а учитывая заметно отросшую руку, то напрашивается только один вывод- всё это связано с экспериментом. В каком это таком фильме такое видел? Человек- паук? Свят, свят...

Сходил за копьём. Кое-как вытащил сначала из дерева, потом из мужика- пахнет, конечно, не очень, но копьё мне ещё пригодится. Есть у меня такое ощущение, что про полицаев здесь слыхом не слыхивали, потому и ходят все с холодным оружием. Можно значит. Ну, и я не буду рассказывать им про людей в чёрном с “демократизаторами” в руках, не буду пугать, а то потеряют веру в будущее. А вообще: не стоит выделяться в коллективе, буду как все- с копьём в руке и кинжалом на поясе. Ха…

Вернулся на дорогу, а там идиллия: девушка присевшего у старого каштана старого воина перевязывает, молодой- трупы раздевает и добро по кучкам раскладывает. И сноровисто так, будто каждый день этим занимается. Ну, не будем мешать слаженному коллективу. Изобразил уставшего, прислонился к стволу дерева и эдак, слегка картинно, сполз на землю. При этом, не прямо, нет, искоса поглядывал- как там на это мои “подельники” реагируют. Реакция порадовала, нормально отреагировали- так, глянули, и дальше своими делами занялись. Мол, некогда- корова не доена, коза… А, не- это из другой оперы.

Вот теперь можно и расслабиться. Прикрыл глаза и чувствую- каждая косточка болит, и почему-то в обрубок мой отдаёт. Нелегко дался мне этот бой- за всё приходится платить. Ничего, небольшая релаксация, пару мантр и буду как огурчик. Ага, как же дадут… Плыву я, значит, в нирване, мне хорошо. Как там у одной актрисы- я в раю, я летаю… Не так, но около того. И тут чувствую- кто-то смотрит на меня, а глаза не открываются. Спросите- как такое можно почувствовать? Не отвечу, не знаю как это работает- но бывает такое. И сейчас такое же ощущение… Не хочу, но пересилил себя- поднял веки. Интересно ведь, кому это я понадобился. Стоит солдатик, этот, который молодой, кланяется, лопочет что-то на своём, маловразумительном, и рукой на стоящего тут же коня показывает. Что-то опять от меня надо- надо встать, но тело как деревянное. Ну, это понятно- опять последствия- надо будет с этим как-нибудь поаккуратней. Хотя, если такие приключения продолжатся- последствия меня будут волновать в последнюю очередь. Всё же, кое-как- с трудом и придерживаясь за дерево- поднялся на ноги и пошатываясь поплёлся к лошади. Стоит, примотанная к ветке и копытами нервно перебирает. Хорошая лошадка, хорошая… Только, чур, не кусаться. Рядом накидана немаленькая такая куча разнообразного барахла: сумки, шмотки, оружие. Никак моя доля трофеев. Мило. И всё грязное, в крови. При взгляде на получившийся натюрморт что-то мне грустно стало- отдохну я кажется ещё не скоро...

Расположился прямо возле кучи, и занялся сортировкой того, что боженька послал: это годное- только отмыть, а это- лучше сразу в утиль- такое рваньё мне вряд ли пригодится. Разве что в качестве половой тряпки, теперь осталась самая малость- заиметь дом с полом под неё. Да, раз плюнуть...

От размышлений о вечном меня отвлекло шуршание платья. Окидываю подошедшую девушку заинтересованным взглядом. Красивая. Эдакий зеленоглазый ангелочек, невысокая блондинка лет шестнадцати-восемнадцати. Но это не точно. У нас, имею в виду прошлую реальность, некоторые шестнадцатилетние девочки, накрасившись и одевшись во что-то чрезвычайно короткое, выглядели на все двадцать- не мудрено и ошибиться. Но, конечно, этот вариант здесь не подходит- за полным отсутствием косметики на лице и наличия длиннополого платья- для подошедшей девушки, который, тем не менее, не отменяет того факта, что я плохо разбираюсь в женском возрасте. А среди мужчин есть те, кто разбирается? И молчание в ответ...

Подошла и молчит. Вижу что-то сказать хочет, но лишь подол платья рукой теребит- смущается, наверное. Надо как-то преодолеть сей неловкий момент, потому встаю, руку на грудь и исполняю, предназначенный незнакомке, неглубокий поклон. Вроде как здесь такое в порядке вещей. Совсем уж буквой Г вставать не буду, но а вот так обозначить уважение к собеседнику- почему бы и нет. Смотрю девица повеселела и, видимо, сработали поведенческие триггеры- сделала книксен. Это ведь он самый? Никогда не видел вживую- да и где бы я мог такое чудо увидеть- но именно так его себе и представлял,- по книгам и кинофильмам.

- …,- что-то сказала. Малоинформативно, но лиха беда начало. Тут, главное, потенциал, так сказать, раскрыть. Вспомнил тут один культовый фильм про поездку моего тёзки в Америку и эпизод, где он пытается разговаривать с водилой большегруза, не зная толком языка. Так, только студент, да ок, но вроде как прокатило. А мы чем хуже.

- Данила,- и пальцем на себя. И голливудскую улыбку, самую ослепительную- на все тридцать два- демонстрируем. В которой, как известно, главное- это наличие белых зубов,- на что я никогда не жаловался. Ага, вижу, прониклась. То-то же. Это ж Голливуд, понимать надо…

А девушка застенчиво улыбнулась и тоже пальчиком, правда не так уверенно, на себя показывает:

- Мари …..

Что-то больно заковыристое получается, но главное я разобрал- она Мари, по-нашему, Машка. Аж чем-то родным повеяло… Далее примерно так и общались: где-то словами, а где-то- жестами. Вроде как понимание достигнуто, но это не точно. Вот сейчас этот жест, приглашающий такой куда-то- это вообще о чём? Если подумать, вырисовывается море вариантов, и некоторые из них лучше при детях не упоминать. Ну, я и не буду, а просто последую за вышеназванной особой. Оказалось, что ничего такого особенного, просто приглашение на обед. Или, как говорили в старину, предложение преломить кусок хлеба. И, хотя, пожрать я завсегда не против, почему-то даже жаль, что ничего особенного…