На два шага вперед

Пролог

1974 год. Понедельник, 7 апреля. Даугавпилс, Латвия.

В половине седьмого утра вместе с первыми лучами солнца у четы Благовещенских родился сын. Ребенок появился на свет на восходе и оповестил весь роддом о своем рождении громким ором.

Этот день для новоиспеченного отца Виктора Семеныча выдался суетным: навестил жену и ребенка в родильном доме, сбегал на центральный колхозный рынок и теперь возвращался домой с авоськой в одной руке и птичьей клеткой в другой. Виктор уже не спешил. Он успевал. Поясница болела, на ладонях появились свежие мозоли (эх, надо было фрагмент резиновой трубки на ручки авоськи надеть), но Виктор чувствовал себя счастливым и улыбался. Сейчас он шел вверх по улице Терешковой. Не доходя до перекрестка с Житомирской, свернул направо.

Возле подъезда остановился, поставил поклажу на асфальт, шумно выдохнул и вытер пот со лба тыльной стороной ладони.

— Семеныч, чё лыбишься? Повысили что ль?

Сосед со второго этажа, токарь Локомотиворемонтного завода, курил на балконе и с любопытством рассматривал содержимое авоськи Благовещенского.

— Сын родился, Витя.
— Да ты че! Поздравляю, тезка! Не забудь позвать, когда обмывать будешь.
— Обязательно, Вить, обязательно. — Виктор подхватил поклажу и зашёл в подъезд.

Однокомнатная квартира встретила Виктора гробовой тишиной. Он разулся и отправился на кухню. Поставил авоську с продуктами на стол и с клеткой в руках двинулся на балкон. Близился вечер. Солнце уходило за горизонт, окрашивая небо в багровый цвет — явный признак ветреной погоды. Впрочем, в Латгалии ветер нередкий гость, да такой, что электромонтерам-линейщикам без работы на смене сидеть приходится не часто.

Виктор Семёнович закурил. Какое-то время стоял, опираясь на перила балкона, и смотрел на небо, медленно затягиваясь сигаретой. Благовещенский видел перистые облака, вслед за которыми обязательно придут обложные осадки. Но он смотрел не на них. Он ждал бездну с путеводной звездой. И она открылась. На небе ярко засияла звезда, и Виктор Семёнович произнес:

— Боже! Дай моему сыну славу!

Затем открыл клетку и выпустил голубя наружу.

— Лети, сизый, лети и разнеси благую весть о воплощении праведного солнца!

Убрав пустую клетку в сторону, дабы не мешалась под ногами, Виктор покинул балкон. На кухне он достал продукты из авоськи и начал накрывать стол для трапезы. Не для родных и друзей. Нет, с ними он обмоет рождение ребенка позже. Это угощение будет для особых гостей.

Вскоре на столе появились свежий хлеб, соль, сыры и мед. Просить совета было не у кого, поэтому Виктор, чтобы не ошибиться, загодя навестил родителей на Орловщине. Приехал к ним 24 февраля в день празднования Масленицы, купил сразу и ставленный, и пчелиный мед. Далее он расставил на столе три тарелки, вставил восковую свечу в подсвечник. Ее он зажжет перед сном. Затем поставил на плиту две кастрюли с водой и зажег газ — будет варить курицу и кутью.

Когда каша была готова, Виктор добавил в нее мед и изюм.

Спустя два часа стол был накрыт. Мужчина ещё раз осмотрел все внимательно и остался доволен. В 10 часов вечера он зажег свечу и отправился спать.

****

В полночь воздух в родильном доме колыхнулся, и у колыбели новорожденного появились три белых полупрозрачных женских силуэта, погрузив весь персонал и молодых мамочек в глубокий сон. Какое-то время старшая женщина смотрела на ребенка, а затем выбрала длину нити, равную длине его жизни, но отрезать не спешила — сначала выслушает товарок. Две младшие начали плести узелки. Одна заплетала добрые события, другая вплетала несчастье. Юные девы пророчили болезни и славу, добрую женитьбу и худой брак, богатство и бедность, подробно описывая свое видение жизненного пути младенца. Старшая выслушала их и сказала последнее слово, после чего внесла изменения в узелки, отмерила срок жизни и вид смерти, а затем вплела нити в большой родовой узор Благовещенских, навсегда связав судьбу новорожденного со своим родом. Напоследок она коснулась лба малютки рукой и вслед за молодыми спутницами растворилась в воздухе.

Через три дня Виктор Семеныч отправился забирать жену и ребенка из родильного дома, прихватив свою чистую белую рубаху — в нее он обернет сына.

Глава I

Милан. Наши дни.

“Почему не Сардиния? Или Венеция?”

Вздохнул, взял кружку с кофе и вышел на балкон.

— Привет, Италия, — произнес Ян ставшее уже традиционным приветствие и отсалютовал кружкой.

Два месяца прошло с момента приезда в Милан. Все это время Ян терпеливо ждал подсказки. И наконец дождался. Сегодня ночью во сне он увидел большое здание. Молл. Или офисный центр. Ян пока не знал, что это, но вскоре узнает. Когда допьет кофе. За два месяца в Милане Лукавый стал настоящим итальянцем: пока утренний кофе плещется в чашке, никаких дел.

Допив напиток, он зашёл в квартиру и взял в руки планшет. Забил в поисковую строку запрос “деловой центр в Милане”, начал просматривать картинки и вскоре нашел то, что искал — бизнес-центр на виа Бениньо Креспи.

Ситуация начала проясняться. Где, черт возьми, он уже видел этот адрес? В объявлении? Точно. На днях от скуки он начал просматривать вакансии в местной газете. Что-нибудь временное, тихое, спокойное и с посменной оплатой. Например, сторожем или охранником. Ян от безделья нисколько не страдал. Отслужив 15 лет в армии, он знал истинную цену безделья. Как и то, что безделье не вечно, и следом придут долгие дни без продыху и выходных. Просто надоело прожигать деньги впустую.

И где же газета? Похоже, выбросил.

Ян чертыхнулся и посмотрел на часы. Стрелка показывала без пяти минут 8 утра. Накинул поверх футболки военную камуфляжную куртку и вышел из дома. На улице было прохладно, и Ян поежился. Его путь лежал к газетному ларьку неподалеку. Там Лукавый купил газету с объявлениями и вернулся домой.

Позавтракал остатками вчерашней пиццы, предварительно разогрев их в микроволновке, затем сварил кофе и начал просматривать объявления.

В ресторан требуется охранник на постоянную работу. Необходимые условия: опыт работы, базовый английский и итальянский.

Нет.

Нужен охранник на частную стройку.

Ян посмотрел на адрес — самый север Ломбардии, практически у границы. Нет.

Компания в Милане ищет охранников. Максимальная серьезность и опыт. Испытательный срок три месяца, затем возможен долгосрочный контракт.

Не то.

Требуются люди с опытом для охраны строительного объекта. Обязательные условия: опыт работы и знание английского.

Опять мимо.

Ищем надежного человека для охраны частного дома.

Объявление явно для тех, кто ищет постоянную работу на долгий срок. Но не для Яна.

Требуется личный охранник. Требования: опыт работы, военная или профессиональная подготовка, чистоплотность, ответственность, порядочность. По всем интересующим вопросам обращаться…

Да. Бизнес-центр по виа Бениньо Креспи. Вот и прояснилось. Лукавый отложил газету и сделал глоток кофе, затем достал стик и размял пальцами. Вставил в нагревательное устройство. Значит, он должен кого-то защитить.

Взял телефон и позвонил.

Приятный женский голос поприветствовал Лукавого и спросил, чем помочь.

— Здравствуйте, синьорина! Наткнулся на объявление по поиску личного охранника. Я правильно попал?
— Да, синьор... э…
— Буоновелли.
— Да, синьор Буоновелли. Хотите записаться на собеседование?
— Да, будьте добры.
— Завтра в … 10:15 вас устроит?
— Конечно. Могу я предварительно узнать, кто наниматель?
— Донна Карла Ломбарди.

Ян малость оторопел. Личный охранник нужен донне Карле Ломбарди? Женщине, чье имя последние два месяца на слуху у каждой собаки в Милане. У нее что, не хватает своих людей?

Из размышлений выдернул голос секретарши:

— Синьор? Вы меня слышите?
— Да-да, синьорина, отвлекся, простите.
— Прошу вас, отправьте резюме нам на электронную почту и приходите завтра к назначенному времени. Рекомендую не опаздывать — синьора ценит пунктуальность.

Девушка отключилась, и Ян посмотрел на свое левое предплечье, на котором кириллицей были вытатуированы последние слова отца:

Следуй за судьбой!

Да, пап.

****

В Италии либо надеваешь хороший костюм, либо не надеваешь вообще никакой. Ян достал из сумки тёмно-синие джинсы. Вроде чистые. Затем зашёл в интернет и посмотрел погоду. Дождь и холод — свитер с горлом и сверху военная куртка вполне сойдут. Протер тряпочкой черные кроссовки и остался доволен.

“Побреюсь и буду соответствовать каждому пункту объявления: чистоплотность, ответственность, порядочность”.

Позже, чисто выбритый, он сидел и размышлял. Похоже ему предстоит работать на опасных людей. Он будет стоять на пути опасных людей и ему придется стрелять в опасных людей. Ян знал, что будет чертовски сложно, но бежать от собственной судьбы не собирался. Бояться нужно не ему. Как там сказал один ветеран смешанных единоборств?

В профессиях, где принято умирать молодым, бойся стариков.

Так, кажется.

Отец говорил, что Ян прославится.

“Хотелось бы знать, пап, какого рода слава меня ждёт, работая на мафиозный клан”.

Глава II

Закон подлости ведь никто не отменял, поэтому Ян решил выехать загодя. Не хватало ещё опоздать из-за каких-нибудь пробок или дорожных работ. В половине восьмого утра он взял курс в сторону Милана и к девяти утра добрался до бизнес-центра. Времени оставалось чуть больше часа.

“Можно и по окрестностям побродить”.

Бродить Ян не пошел, а вместо этого прошел чуть дальше и свернул налево на виа Лаура Орвието. Дошел до кафетерия, заказал кофе и сэндвич. За 10 минут до назначенного времени он вошел в фойе бизнес-центра. Девушка-администратор сообщила, что донне Ломбарди принадлежит один из верхних этажей, и указала, где дверь лифта.

“Приличный размах”, — подумал Лукавый и отблагодарил администратора теплой улыбкой.

Поднявшись на нужный этаж, Ян поздоровался с ещё одной девушкой за стойкой ресепшена, тоже весьма милой, сел в большое кресло напротив, положил рядом мотоциклетный шлем и вытянул ноги. Чуть поодаль сидел другой соискатель — высокий, плечистый молодой человек в темно-сером костюме. Из-под пиджака выглядывает ворот черной водолазки.

Ян снял куртку и положил себе на колени.

— Простите за беспокойство, синьор! Вы тоже на собеседование? — поинтересовался здоровяк.

Темные волосы зачесаны назад, смазаны бриолином и блестят.

— Да, синьор. Вы тоже?
— Верно. Раньше работал в личной охране одного политика из Форца Италия 2013. Но на прошлых выборах они потеряли практически половину мандатов в парламенте, и шеф отправился на пенсию.
— Это же было два года назад.
— Да, синьор. Два года я работал то тут, то там. А вы? У вас, судя по всему, большой опыт.
— Нет, синьор. Я просто отставной солдат, который ищет работу.
— Не могу пожелать вам удачи, синьор. — Парень ослепительно улыбнулся белозубой улыбкой. — Хочу получить эту работу.

Ян улыбнулся в ответ и понимающе кивнул. В это время дверь кабинета открылась, и оттуда вышел ещё один кандидат. Не такой высокий, как собеседник Лукавого, но тоже весьма крепкий молодой человек в дорогом костюме. Часы показывали 10:14.

****

— Кто у нас следующий на очереди, Серджио? — Карла подошла к столу и достала сигарету из пачки.

Советник щелкнул дважды левой кнопкой мыши и произнес:

— Джанни Лука Буоновелли. Ты слишком много куришь, Карла!

Донна Ломбарди отмахнулась.

— Зачитай, что указано в резюме. Только, пожалуйста, вкратце.
— Тут и читать нечего, Карла. Здесь написано: “Бывший военный и наемник”.

Левая бровь донны Ломбарди поползла вверх.

— И все?
— И все. Приглашать?
— Пригласи, выслушаем.

Серджио нажал кнопку селекторной связи:

— Бернадетта, пригласи, пожалуйста, синьора Буоновелли.

****

— Синьор Буоновелли?

Ян поднялся из кресла. Молодая красивая шатенка, ослепительно улыбаясь, вышла из-за стойки:

— Пожалуйста, следуйте за мной. Вас ожидают.

Ян вошёл вслед за девушкой в переговорную. Синьорина услужливо открыла перед ним следующую дверь и произнесла:

— Прошу!

Ян поблагодарил девушку кивком головы и очутился в кабинете. Обычный современный офис: черно-белые тона (темная мебель, светлая отделка), обстановка в стиле минимализм. Слева у стены диван из черной кожи и журнальный столик, на котором стоят цветы. Пожалуй, единственный признак того, что хозяин кабинета — женщина. Справа окно с видом на периметр бизнес-центра, сверкающего начищенными до блеска стеклами.

Напротив Яна стол, за которым сидит консильери и адвокат семьи Ломбарди, синьор Ди Амико. Сама донна Карла стоит у окна. Курит.

****

Карла затянулась, выпустила дым и посмотрела в отражение окна. В кабинет вошел коротко стриженный светловолосый мужчина. Военная выправка, средний рост, одет в джинсы и черный свитер с горлом. Обычно так одеваются на грильяту, а не на собеседование. Мужчина был отставным военным и выглядел как отставной военный. Как военный пенсионер, если быть точнее.

Карла мысленно представляла своего телохранителя другим. Но, делая очередную затяжку, поймала себя на мысли, что ей любопытно, какие гарантии защиты может предложить кандидат, который, откровенно говоря, всем своим видом выбивается из привычного представления образа элитного телохранителя.

****

Синьор Ди Амико встал, застегнул верхнюю пуговицу пиджака, обошел стол, улыбнулся и поприветствовал Яна.

— Доброе утро, синьор Буоновелли! Прошу, проходите. Меня зовут Серджио Ди Амико, я адвокат и советник семьи.

Мужчины пожали друг другу руки.

— При нашем разговоре будет присутствовать глава организации донна Карла Ломбарди!

Ян почтительно склонил голову. Донна Карла едва повернула голову вбок и коротко кивнула. Серые укороченные брюки и такого же цвета жакет с закатанными по локоть рукавами. Туфли на высоком каблуке. Все, что смог рассмотреть Ян со спины. Синьор Ди Амико любезно выдвинул стул перед Лукавым и произнес.

— Прошу, присаживайтесь. Поговорим.

Ян присел, стараясь принять позу поудобнее. Адвокат расположился напротив за столом и все это время не прекращал улыбаться.

— У вас заметный акцент, синьор Буоновелли. Откуда вы?
— Из прибалтийских русских.
— То есть ваше имя не настоящее?
— Натурализованное. Моё настоящее имя Ян Благовещенский. Я посчитал, что в Италии столкнусь с проблемой произношения.

Адвокат ухмыльнулся. Яну показалось, что в отражении окна губы донны Ломбарди тронула улыбка.

— Лука — это ваш отец?
— Позывной, синьор. От русского слова Лукавый.

Ди Амико понимающе кивнул.

— Вы пришли к нам на встречу не в костюме, — заметил он.
— Да, синьор.

И не поспоришь.

Ди Амико откинулся на спинку кресла.

— И как это характеризует вас, синьор Буоновелли? Вы человек скромного достатка? Может быть, вы чрезмерно практичны?
— Как человека, думающего на два шага вперёд, синьор. Скромность и практичность, на мой взгляд, не те качества, какими должен обладать телохранитель.

Глава III

Как описать женщину словами? Для Яна весьма сложная задача. У нее овальное лицо? Наверное. Высокие скулы? Наверное. Римский нос? Да, кажется с небольшой горбинкой. Карие глаза? Хм, может быть. А может и зеленые. Наверное, хамелеоны, меняющие свой цвет в зависимости от настроения. Синьора Ломбарди из тех женщин, которая способна взглядом убить и влюбить. Губы? Она то курит, то ухмыляется. Сложно сказать, какие у нее губы. Ну а волосы? Длинные, очень темные, скорее черные, и волнистые — это единственное, что Ян мог сказать наверняка. Для итальянки она довольно высокая — 1.75 или 1.76 м. По меркам итальянцев Ян не дотягивал и до средних значений.

Был бы жив отец, он бы обязательно спросил: “Она красивая?” … “Да, пап” … “Нравится?” … “Синьора Ломбарди многим нравится” … “А тебе?”

Отец всегда умел задавать вопросы. Ян так и не научился ему врать. И вот он здесь, в Милане. Влекомый судьбой. Позвонят? Возможно. Сны давно стали проводниками его жизни. Он научился им доверять. Ян достал стик и начал разминать его, перекатывая между большим и указательным пальцами. Вставил в нагревательное устройство и посмотрел в окно. Звуковой сигнал оповестил, что можно курить. Ян затянулся, глядя на солнце. Достал телефон и сфотографировал. Он любил фотографировать солнце, где бы ни находился. Любил смотреть, каким оно получается на фотоснимках. Смотреть на небо его приучил отец. У них была традиция: в день рождения, 7 апреля, они шли на птичий рынок, покупали птицу, а затем выпускали ее на волю. Через пять месяцев Ян выпустит из клетки пятидесятую птицу.

После собеседования Лукавый провел весь день дома. Вышел лишь вечером попить кофе, а затем вернулся домой. Перед сном поискал информацию о своем нанимателе. Карла Ломбарди возглавила корпорацию после ареста мужа, Лучано Ломбарди, в прошлом году. Об этом пестрила пресса, но на самом деле все было немного сложнее. Семью по-прежнему возглавлял дон Лучано, а Карле пришлось более активно вливаться в бизнес, потому что муж по естественным причинам теперь не мог контролировать большинство дел.

Организация занималась недвижимостью, ресторанным бизнесом, имела собственные студии звукозаписи и активно участвовала в жизни профсоюзов. Это легально. Чем занималась семья Карлы нелегально, Ян не знал и знать не хотел. Это не его дело и не его страна.

Муженьку предъявили целый букет статей и наболтали 22 года. Список грехов впечатляет: контрабанда, вымогательство, подкуп должностных лиц, угрозы расправы и, что особенно удивило, вмешательство в сельскохозяйственную отрасль. Ломбарди пытались контролировать цены, формируя монополию на сельхозпродукты в регионе. И это лишь то, что лежало на поверхности, то есть на первой странице поисковой сети. По мнению Яна, глава клана ещё легко отделался. Закон Рогнони-Ла Торре позволяет государству конфисковывать все имущество человека, имеющего отношение к мафиозным структурам. Но активы организации и членов семьи остались нетронутыми. Удивительно. Видимо Ди Амико нашел способ надавить на нужные рычаги.

Приговор вступил в силу неделю назад, судя по новостям, и у Карлы сразу появилась необходимость в телохранителе. С чем это связано? Да с чем угодно. Возможно, правоохранители рассчитывали, что, обезглавив семью, они, наконец, покончат с одной из самых влиятельных организаций на севере Италии. И не предполагали, что 38-летняя женщина, урожденная аристократка и мать двоих детей, возьмет дело в свои руки. И теперь законникам приходится устранять очередную проблему?

Возможно, внутри семьи кому-то не понравилось, что клан перешел под управление женщине. Или другие семьи увидели шанс избавиться раз и навсегда от сильного конкурента. Могут быть и личные мотивы.

Изучив информацию из открытых источников, Ян отправился спать.

****

Утро встретило Карлу промозглой погодой. Моросил дождь, и стрелка термометра с трудом дотянулась до отметки +5 по Цельсию.

“Черт бы тебя побрал, Лучано!”

По его вине ей приходится теперь выползать по утрам из теплой постели и отправляться черт знает куда. Еще и оглядываться по сторонам. Почему она должна выполнять мужскую работу? Ее дело — воспитывать детей, которые, к слову, уже выросли и находятся далеко от дома. Самое время заняться собой, слоняться с Паолой по магазинам и спа-салонам, дегустировать вина на винокурне отца, путешествовать по миру.

Она бы плюнула на все, если бы не куча счетов, которые необходимо оплачивать. Она бы распродала все к чертовой матери и переехала в скромную квартирку, если бы не дети. Это ведь ради их будущего все эти инвестиции и махинации. И еще черт знает что.

Арест Лучано перевернул с ног на голову жизнь Карлы. А когда муж вдруг посоветовал найти телохранителя, причем обязательно на стороне, ей захотелось выцарапать ему глаза. Было чертовски предусмотрительно отправить детей учиться в другую страну.

Карла надела пальто и вышла из дома. Марко встречал ее у входной двери с зонтом в руках.

— Доброе утро, донна Карла!
— Здравствуй, Марко! Не такое уж оно доброе, как видишь.

Водитель открыл дверь автомобиля перед синьорой, и та забралась в салон. Марко обошел машину и сел за руль. В салоне веяло теплом.

— В офис, донна Карла?
— Да, Марко. Серджио уже должен быть там.

Восьмиместный черный Линкольн Навигатор плавно тронулся с места и выехал за территорию виллы Ломбарди.

****

Серджио ждал донну с кружкой кофе в руке. Карла вошла в офис. Советник помог снять пальто и повесил его на вешалку рядом со своим плащом.

— Я сварил тебе кофе, Карла.
— Спасибо, Серджио, — ответила она, приветствуя советника дружескими поцелуями. — Я бы хотела в первую очередь закрыть вопрос с телохранителем.
— Решила последовать совету синьора Буоновелли и прекратить собеседование?
— Да. Мне показались его доводы разумными. И я склоняюсь к его кандидатуре.

Серджио был удивлен.

— У него нет опыта, Карла.
— Насколько месяцев назад и у меня не было опыта управления делами семьи. Вспомни, дорогой.

Глава IV

В 6 часов утра Ян закрыл дверь съемной квартиры, перебросил сумку через плечо и отправился к месту своей новой работы. На улице было прохладно, и погода не располагала к мотопрогулкам. Ян не пожалел, что надел под ветрозащитную лёгкую куртку теплый свитер с горлом.

Мотоцикл завелся с пол-оборота. Лукавый протер сиденье салфеткой, оседлал Дукати, закрепил смартфон на руле мотоцикла. Открыл навигатор, вбил адрес конечной точки маршрута. Синьора отправилась обратно в свое поместье в окрестностях Сомма-Ломбардо, и Ян взял курс на север по направлению к автостраде E 64, и уже по ней двинулся на запад. Через 12 км он повернул направо на автостраду Е 62 и на скорости 110 км/ч покатил на северо-запад Ломбардии вглубь провинции Варезе: Сомма-Ломбардо находится практически на самой границе с областью Пьемонт.

Через 18 км Ян съехал с автомагистрали на бесплатную государственную дорогу SS 336, проехал насквозь городок Галларате и сам Сомма-Ломбардо, свернул с главной дороги направо на виа Лазаретто. Хвала небесам, навигатор не подвел, и вскоре Ян уткнулся в поместье Ломбарди.

Территория синьоры, как и прочих местных землевладельцев, огорожена полуметровым в высоту каменным парапетом с живой изгородью по всему периметру. Интересно, сквозь нее можно пролезть?

Ян посмотрел на ворота. На углах установлены камеры, через которые, судя по всему, за ним сейчас наблюдают. Снял шлем, чтобы не нервировать охрану, и подъехал вплотную к воротам. Светло-серый металлический каркас из мощного профиля с обшивкой из темно-серого профлиста. Аналогичного цвета мощные квадратные бетонные столбы-стойки — все в совокупности внушало надежду, что такую конструкцию так просто не протаранить.

Ворота начали раздвигаться, и перед Лукавым простерлась гравийная дорога с живой изгородью по бокам, но уже без парапета. За ней возвышались кроны дубов и кипарисов.

Мотоцикл въехал на территорию виллы Ломбарди. Примерно через метров 200 дорога закончилась кольцевой парковкой вокруг фонтана, в центре которого возвышается статуя античного бога. Нептун? Возможно. Сейчас фонтан отключен. Судя по всему, до весны.

Дом Ломбарди — большой, каменный, двухэтажный в форме буквы Г. Правое крыло соединено с торцом основного корпуса крытой галереей. Вдоль всего фасада тянется веранда, на которой расставлены несколько столиков со стульями. Вдоль веранды огромное количество объемных цветочных горшков. В целом усадьба внешне напоминает монастырский клуатр, с той лишь разницей, что в монастырях двор огорожен с четырех сторон, а здесь только с двух.

Перед входом Яна встречал молодой человек не старше тридцати. Высокий — под метр девяносто, слегка сутулый. Точнее, Ян посчитал, что его встречают. Ошибся.

Лукавый спросил:

— Я могу оставить здесь мотоцикл?
— Да, синьор. Думаю, он никому не помешает. — Уважения в его тоне Ян не расслышал, чему нисколько не удивился. Парни из семьи наверняка считали, что вполне способны и сами обеспечить безопасность синьоре.

Ян слез с мотоцикла и повесил на руль шлем.

— Я, Джанлука, — поприветствовал он парня, протягивая руку.
— Марко, — произнес тот, отвечая на рукопожатие.

Ян отметил про себя сбитые казанки, набитые скулы и надбровные дуги, слегка вмятый нос. Боксер, похоже. Марко стриг темные волосы очень коротко, практически под расческу.

— Позже покажешь, куда я могу загнать мотоцикл, Марко? Думаю, мне на нем не скоро придется ездить.

Парень кивнул и закурил. Ян вставил стик в нагреватель.

— Если синьора проснулась, я бы …
— Синьор Буоновелли?

Ян повернулся и увидел женщину примерно его возраста.

— Донна Карла просит вас пройти на кухню.
— Да-да, конечно. Э-э, подскажите, синьора, куда мне выбросить табачный стик? — Ян ткнул пальцем в нагревательное устройство.
— Зовите меня Мария. Марко покажи синьору Буоновелли, где пепельница.

****

Для Карлы утренний кофе в тишине — это залог хорошего настроения. По крайней мере до первого телефонного звонка. Об этом знали все. Даже дети старались не лезть к матери по пустякам, пока она пьет марочино и просматривает новости в телефоне.

На кухню вошёл синьор Буоновелли.

— Доброе утро синьора! — произнес он.

Синьора сидела на высокой табуретке, опираясь правым локтем о барную стойку, и пила кофе. На ней был светлый свитер, оголяющий плечо (кажется, в Англии такие называют cold или off shoulder) и синие джинсы. В левой руке держала гаджет и листала пальцем ленту свежих новостей. Рядом с Карлой стояла гейзерная кофеварка — мока.

Стоит ли говорить, что кухня синьоры раза в два больше квартиры Лукавого? Выполняющий роль барной стойки и варочной поверхности полуостров, длиной практически во все кухонное помещение, отделяет зону готовки от обеденной части. Слева за ним моечная зона с двумя раковинами и шкафчиками на стене. Там сейчас колдовала с посудой Мария. Прямо — большое панорамное окно с римскими шторами, открывающее прекрасный вид на ворота и дорогу. На левой половине кухни стоит стол на 8 персон, накрытый льняной скатертью. Цветы и свечи — обязательные атрибуты итальянского обеденного стола. Ещё пару лет назад за ним завтракало все семейство Ломбарди.

— Доброе утро, Джанлука! Присаживайтесь. Хотите, Мария приготовит вам ризотто?
— Благодарю, синьора, не сейчас. Я подожду пока вы закончите, чтобы кое-что уточнить, и пойду знакомиться с окрестностями и персоналом.
— Я уже закончила, это моя вторая чашка. Выпейте кофе.
— С удовольствием, синьора! Где мне руки сполоснуть?

Когда Ян уселся за барную стойку, Мария уже выставила перед ним чашку марочино.

— Синьора, с моей стороны не будет дерзостью, если я попрошу вас обращаться ко мне на ты?
— Если тебе так комфортнее, Джанлука.

Ян кивнул.

— Второй момент. Я бы хотел, чтобы вы вбили мой номер в быстрый набор. Мне так спокойнее.

Карла достала телефон и сделала несколько быстрых манипуляций.

Глава V

Милан славится бутиками, показами мод, водными каналами и кучей блошиных рынков, но для Яна он был хорош обилием автомобильных дорог. Их просто полно, целая сеть. Устроить засаду на них практически нереально. Но до Милана ещё нужно доехать, и сейчас Линкольн донны Карлы шел по главной автотрассе E 62 со скоростью 130 км/ч в плотном автомобильном потоке. Организовать здесь покушение крайне сложно. Скорее у Марко в его 26 лет инфаркт миокарда случится.

Тогда откуда этот легкий мандраж?

Опасность нужно ждать на узких дорогах вблизи поместья или в городе. Ян внимательно следил в зеркала за всеми приближающимися автомобилями на всякий случай и не видел повода для волнения. Но он волновался.

— Ты скачал приложение? — спросил, чтобы отвлечься.
— Да, и уже подключился, — ответил Марко.
— Я хочу, чтобы ты не спускал с машины глаз.
— Я же не могу круглые сутки сидеть и пялиться в экран, — возразил парень.
— Тебе и не надо. Чтобы заметить человека, закладывающего взрывное устройство, достаточно просматривать записи на быстрой перемотке.

Карла улыбнулась уголком рта. Машину обогнал спортивный байк. Кстати. Мотоциклы. Любимый вид транспорта итальянских сикарио. Нужно иметь и это в виду. В Италии любят расстреливать жертв с мотоциклов. Но не на такой скорости и не при такой плотности движения. И не в одиночку, а с напарником на заднем сиденье.

Линкольн оставлял за кормой один километр за другим, и Ян потихоньку успокоился. В салоне тихо играла танцевальная музыка, что малость удивило поначалу: думал, всю дорогу придется слушать Карузо или нечто подобное. Однако у синьоры Карлы оказались более продвинутые музыкальные предпочтения.

— Ты боксер? — спросил Ян, вглядываясь в боковое зеркало.
— Да, занимался, пока донна Карла не взяла меня на работу, — ответил парень.
— Хорошо, — ответил Ян, переводя взгляд на дорогу вперёд, — продолжай тренироваться. Ты должен вырубать быстро, желательно с одного удара.
— Вырублю, если попаду, — заверил Марко.
— Мне нужно, чтобы попал. Без всяких “если”.

Водитель кивнул.

— Думаешь, придется драться?
— Тебе — да, мне — нет.

Ян продолжал мониторить обстановку на дороге и, глядя в зеркало заднего вида, вновь заметил усмешку синьоры.

— Это еще почему? — Марко не понимал, куда клонит собеседник.
— Потому что самый простой способ снять защиту с клиента, это связать телохранителя дракой. Понимаешь? Умышленно докопаются, и пока я буду разбираться, синьора окажется без защиты. Что тут непонятного?
— Теперь все понятно, — произнес парень.

“Вот и славно”, — подумал Лукавый.

Вскоре показались пригороды Милана. Линкольн держал путь к тюрьме Сан-Витторе, где содержался глава семьи. До суда разрешение на свидание Ди Амико получал для синьоры Ломбарди у судебного органа. После вынесения приговора заявление на свидание подписывал начальник тюрьмы. Если за Карлой охотятся представители власти, то они в курсе, куда и к какому часу подъедет синьора.

Линкольн проскочил под мостом и теперь двигался по проспекту Людовико Скарампо. Ян закрыл глаза и на несколько секунд выпал из реальности. Этого хватило, чтобы увидеть темно-синий скутер. Ян резко вынырнул из сна и встрепенулся. Завертел головой. Синьора забеспокоилась.

— В чем дело, Джанлука?
— Просто пытаюсь держать все на контроле, синьора. Пока нет повода для беспокойства.

Но Ян беспокоился, ибо своим видениям доверял. Машина шла по направлению к центру. На перекрестке с проспектом Паоло Онорато Вильянди встали в пробку. Ян продолжал осматриваться, глядя внимательно по сторонам.

****

Синий скутер пристроился сзади на Корсо Верчелли сразу за станцией метро Вагнер.

— Синьора. Прошу, пересядьте на середину сиденья.

Карла удобно расположилась на левой стороне сиденья второго ряда, облокотившись левым локтем на ручку двери. На просьбу Лукавого она отреагировала непонимающим взглядом.

— Для чего, Джанлука?
— Меня беспокоит скутерист, пристроившийся за нами. Пожалуйста, сделайте, как я прошу.

Карла послушалась, пересела и оглянулась. Марко начал беспокойно всматриваться в боковые зеркала.

— Следи за дорогой и не суетись, — приказал Ян.

Машина продолжала медленно двигаться в автомобильном потоке по направлению к проспекту Порта Верчеллина. Места для обгона не было, и человек на скутере держался сзади на расстоянии трёх машин от них. Ян вглядывался. Сикарио мог пойти на обгон справа по тротуару или слева по трамвайным путям.

Проехали перекресток, на котором сходилась целая сеть улиц: виа Корсо Верчелли, виа Доминико Чимароза, виа Паоло Джовио, виа Франческо Керубини, виа Бельфиори.

Ян отстегнул ремень, развернулся к корме машины и не спускал глаз с синего скутера, продолжающего двигаться за Линкольном. На перекрестке с Ларго Септимия Северо встали на светофоре, и скутер выехал на тротуар.

— Синьора, влево-влево. — Женщина немедленно сдвинулась в левую сторону, и Ян перебрался назад на середину сиденья, закрыв синьору своим корпусом, встал на правое колено и достал оружие. Левой ногой Лукавый уперся в пол и направил ствол в сторону скутериста. Скутер приближался медленно, вынуждая пешеходов шарахаться в стороны. Люди гневно вскрикивали, размахивали руками, но скутер приближался.

— Это убийца? — обеспокоенно спросила Карла.
— Скорее всего, синьора. Марко, предупреждай меня о каждом изменении маршрута и старайся вести машину плавно.

Не хватало ещё шлепнуться в ответственный момент.

— Синьора, постарайтесь находиться за моей спиной.
— Почему ты не стреляешь, Джанлука?
— Он должен достать оружие, синьора. Если меня посадят за убийство, вас никто не спасет.

Добраться до них сикарио помешал зелёный свет светофора.

— Я трогаюсь, синьор Буоновелли, прямо по дороге.

Ян немного отклонился влево, чтобы сохранить устойчивое положение и продолжал держать на мушке скутериста. Скутер пристроился сзади. Не будь у машины тонированных стекол, убийца уже бы открыл огонь. Он знает, что синьора в машине, но не знает с какой стороны. Значит, будет стрелять сбоку.

Глава VI

Дон Лучано успел сделать всего две затяжки, когда увидел в новостях автомобиль со знакомыми номерами, припаркованный недалеко от тюрьмы у Миланского медицинского центра по виа Анжело Маури. Правая задняя дверь изрешечена пулями, боковых стекол нет вообще.

Он увидел Серджио, который вышел из своей машины и быстрым шагом направился к больнице. Журналисты с микрофонами в руках бежали сзади, засыпая вопросами, но адвокат отправил всех на … пресс-конференцию полиции.

Из репортажа корреспондента Лучано узнал, что жена не пострадала: телохранитель закрыл ее собой, убил нападавшего и получил две пули. Сейчас он в операционной.

Сигарета догорела и обожгла Лучано пальцы.

****

Ян медленно приходил в себя. Сначала он увидел силуэт, а потом и ее. Карла стояла у окна.

— Синьора! — прохрипел Ян.

Карла подошла и улыбнулась.

— Как ты себя чувствуешь, Джанлука?
— Бывало и лучше, синьора. Вы выглядите уставшей.
— Ты тоже, — ответила с улыбкой Карла.

Яну провели первичную операцию, но ушивать раны не стали, решив выждать несколько дней, и ограничились наложением асептической повязки.

— Вы все это время были здесь?
— Да, Джанлука. Ждала хороших новостей и дождалась — врач говорит, ты поправишься.

Ян улыбнулся — вышло криво.

— У меня тоже есть хорошие новости, синьора.
— Правда?
— Да. Марко теперь можно доверять. Если бы он был причастен, то выскочил бы из машины перед самой заварухой. Или добил бы нас обоих.

Карла кивнула. Хоть кому-то можно доверять.

— Вам лучше не выходить из дома, синьора. Несколько дней, пока я не смогу вернуться в строй. Отправьте Марко купить два телефона с новыми сим-картами. Вам и ему. Свой лучше оставить здесь. Покиньте больницу через черный ход, а лучше заплатите парамедикам, чтобы они вывезли вас в машине скорой помощи, потом возьмите такси до дома. Когда меня зашьют, я присоединюсь к вам. И скажите Марко, чтобы оставил мне пистолет.

****

— Почему?

Крупный пожилой мужчина, к которому был обращен вопрос, вздрогнул от неожиданности и повернул голову.

— Как только дашь мне возможность, я обязательно спрошу, почему она ещё жива.

Он не видел лица говорившего, лишь только глаз, но прекрасно знал, с кем говорит. И был не в настроении сейчас пускаться в объяснения — его люди не смогли выполнить свою работу, тут и объяснять нечего.

— Может мне стоит найти другого исполнителя?

Крупный пожилой мужчина пожал плечами. Всю свою жизнь он зарабатывал деньги. Желание клиента для него закон, даже если оно идёт вразрез с его собственным желанием. Человек имеет право сам выбирать. И он уважал чужой выбор. Однако, если этот выбор негативно влиял на бизнес, крупный пожилой мужчина предпочитал действовать радикально. Но сейчас он находится не в той ситуации, чтобы диктовать условия. Чертовски неприятно зависеть от воли какого-то сопляка.

— Поступай как знаешь, но позволь дать тебе совет молодой человек — чем меньше людей знают о твоих делах, тем лучше.

На какое-то время повисла тишина. Крупный пожилой мужчина ждал, какое решение примет его собеседник, и невольно вспомнил события практически двухлетней давности. В тот день время словно остановилось для него. Он больше не работал по 12 и более часов в сутки; не носил с собой телефон в сортир в ожидании, что кому-то может срочно понадобиться с ним поговорить; не перемещался из одного место в другое, часами просиживая на заднем сиденье автомобиля; не встречался с людьми, которых терпел только ради бизнеса; и очень редко видел тех, кого по-настоящему любит.

— Я дам тебе ещё одну возможность, — наконец произнес собеседник.

Крупный пожилой мужчина кивнул. Ему хотелось облегченно выдохнуть и утереть пот со лба тыльной стороной ладони, но он сдержался … нельзя показывать человеку, насколько ты зависим от него. Нельзя.

Глаз исчез, а следом и стихли удаляющиеся шаги.

****

На пятые сутки после первичной хирургической обработки лечащий врач, убедившись в отсутствии нагноения и нежизнеспособных тканей, наложил первичные отсроченные швы. Ян был привит от столбняка, поэтому врачи ограничились противогангренозной сывороткой и системным приемом антибиотиков широкого спектра.

К этому времени Карла уже успела поговорить с мужем по телефону (разрешили в связи со сложившимися обстоятельствами) и сообщить то, о чем глава семьи и сам догадался — пока телохранитель не поправится, она из дома ни ногой.

— Я слишком напугана, Лучано, чтобы кататься по городу одной. Понимаешь ты меня или нет?

Дон Лучано заверил жену, что прекрасно ее понимает. А ещё он чертовски соскучился и будет молить Богоматерь, чтобы телохранитель как можно скорее встал на ноги.

****

Молитвами дона Лучано на Лукавом раны заживали, как на собаке. Восстановление проводилось с помощью специальных упражнений под руководством инструктора. Параллельно Ян проходил процедуры массажа, мануальной терапии и физиотерапии. Синьора Ломбарди проследила, чтобы все необходимое оборудование было доставлено на виллу. Вместе со специалистами. От услуг психолога Ян отказался. Когда Ди Амико спросил, сможет ли он дальше выполнять свои обязанности, раненый недоуменно уставился на него.

— Я слышал, что после огнестрельного ранения часто развивается посттравматический синдром.
— Вы опасаетесь, что в следующий раз я побоюсь встать между синьорой и сикарио? — в лоб спросил Лукавый.
— Да, — Ди Амико и сам был весьма прямолинеен.
— Не побоюсь, синьор.

Серджио кивнул.

Примерно через три недели после ранения Ян начал посещать стрельбище T.S.N. Somma Lombardo. Двух занятий хватило, чтобы понять — он вполне дееспособен. Карла сомневалась, но он заверил, что в состоянии ее защитить.

— Хорошо. Завтра прилетают дети. Я хотела, чтобы они добирались на такси, но раз ты готов к работе, поедем встречать.

Линкольн Марко пригнал из ремонта за неделю до прилета младших Ломбарди. Ян полез осматривать автомобиль, но Марко заверил, что ремонт делали в поместье родителей синьоры. К тому же все механики люди семейные. Они знают, что случится с их семьями, если надумают заложить бомбу.

Глава VII

Строгий режим содержания, или режим 41-бис, согласно Закону об управлении тюрьмами, предполагает содержание членов мафии в строгой изоляции. Деятели мафиозных структур находятся под постоянным наблюдением, их камеры круглосуточно освещены. К мафиози не допускаются волонтеры и священники, им запрещено пользоваться телефонами и встречаться с другими заключёнными, участвовать в выборах, спортивных, культурных и прочих мероприятиях, а также заниматься творческой деятельностью.

Разрешено получать перевод на определенную сумму и посылку с нижнем бельем, а также свидание с близкими родственниками не более одного раза в месяц. Разговор ведется через толстое стекло по внутренней связи и всегда записывается. Писать письма, обращения к адвокату или к различным гуманитарным организациям позволительно, но каждое послание подвергается жесткой цензуре.

Эти меры направлены на то, чтобы главы семей были полностью изолированы от внешней среды и не могли управлять делами из тюрьмы. Европейский суд по правам человека за последние 30 лет не раз обращался к правительству Италии с требованием смягчить законодательство, и власти шли на некоторые послабления. На бумаге. На деле мало что изменилось.

Среди кучи статей, по которым был осужден дон Лучано “Луче” Ломбарди, была и статья 416-бис — членство в Ассоциации мафиозного типа.

Невозможность обнять детей и прикоснуться к жене больше всего угнетала Лучано. До этого дня. Сегодня он смотрел через стекло на Карлу и видел в ее глазах … жалость? участие? сочувствие? печаль? Дон Луче не мог понять, что он видит в глазах жены, но точно знал, чего он не видит — обожания, любви, гордости. Он перестал быть для жены опорой, стеной, за которой можно укрыться. Она в опасности, и вынуждена полагаться только на себя. А он ... он поклялся Карле быть всегда рядом. 20 лет назад, в день их свадьбы. И клятвы своей не сдержал.

Вместе с Карлой приехали дочь и сын. Филиппа выходит замуж. Его девочка превратилась в прекрасную молодую женщину и нашла подходящую партию — красивого молодого аристократа. Лучано помнит каждый день, как она росла. Помнит все свои ожидания насчёт свадьбы дочери. Он мечтал о большой церемонии. Мечтал, как поведет Филиппу под венец, как станцует с ней Il Ballo della Sposa под живую музыку. Но теперь его дочь пойдет к алтарю под руку с дедом — бароном Филиппом Одди д’Адда. Скоро у нее родятся дети, но Лучано не сможет взять на руки внуков. Никогда. Сердце Лучано разрывалось от душевной боли, но он попытался улыбнуться:

— Главное, чтобы ты была счастлива, дорогая!
— Я не смогу быть счастлива, пап, пока ты в тюрьме, — ответила дочь, вытирая платком слезы.

Сын большую часть молчал и отводил взгляд.

— Как твои дела, Давиде?
— Нормально, пап.
— Посмотри на меня, Давиде. Почему ты прячешь от меня глаза, сын? Тебе есть, что сказать?
— Прекрати, Лучано, — попросила жена.
— Не вмешивайся, Карла, я разговариваю с сыном. Давиде, ты стыдишься меня?
— Нет, пап.
— Хорошо. Это хорошо, сын. Я по-прежнему твой отец, и ты не должен стыдиться меня.
— Я не стыжусь, пап.
— Хорошо. Ты должен быть сильным, Давиде, потому что теперь ты старший мужчина в семье. Теперь твоя главная обязанность защищать маму и сестру.
— Его главная обязанность — учиться, Лучано.
— Я разговариваю с сыном, Карла, не встревай в мужской разговор.

И тут Карла встала, наклонилась к стеклу, практически касаясь его лбом, и прошипела.

— Я занимаюсь мужской работой, Лучано. Хоть я и женщина, но мне приходится вести мужские дела. Поэтому не смей мне теперь затыкать рот, ты понял? Не смей.

Карла села. Какое-то время она молча смотрела на потерявшего дар речи мужа.

— Он будет учиться, Лучано. И я сделаю все, чтобы не подпускать его к семейным делам. Я не хочу, чтобы девочка, которую он полюбит, столкнулась с тем, с чем столкнулась я. Понимаешь, Лучано?

****

Домой возвращались в гробовой тишине. Члены семьи были погружены в свои думы. Обычно Ян по дороге давал различные наставления Марко, но сегодня решил помолчать. Он не знал, что произошло во время свидания с главой семейства, но понимал, что явно ничего хорошего.

— Вы в порядке, синьора? — спросил он участливо, открывая дверцу машины перед Карлой. Перед Филиппой открыл дверь Марко.
— Да … нет, Джанлука, — ответила синьора, — но я буду в порядке.

И отправилась в дом.

30 декабря дети уехали в Милан на свои квартиры, чтобы встретить Новый год с друзьями, а в поместье прибыла Паола — подруга детства синьоры и одногруппница по университету имени Луиджи Боккони. Завтра подруги собирались отправиться на отдых в Альпы.

Глава VIII

Два темных силуэта скользнули на лестницу, и Ян проснулся. Секунды хватило, чтобы понять — это не просто сон. Схватил в руки телефон, перебрался через кровать, уйдя с вероятной линии огня. Нажал на единицу — быстрый набор Карлы, прижал левым плечом телефон к уху и достал из прикроватной тумбочки пистолет. На часах было 2:15.

— Джанлука? — произнесла синьора заспанным голосом. — Что случилось?
— Синьора, немедленно вставайте и идите в ванную. Не забудьте закрыться, я скоро приду. — Отключился и начал натягивать спортивные оранжевые штаны.

“Апельсиновые”, — сказал бы отец.
“Весёленькие”, — сказала бы бабушка, для которой все яркое было весёленьким.

Ян дослал патрон в патронник. Два магазина положил в боковые карманы штанов, телефон в задний. Стараясь не шуметь, подошел сбоку к двери и медленно отодвинул щеколду. Затем взялся левой рукой за дверную ручку и, держа оружие наготове, резко открыл дверь. Никого. На месте убийц он бы поставил здесь человека.

Ян выскользнул в коридор. Стараясь держаться в тени стены, миновал комнату, в которой ночевала Паола, и подошел к лестнице. Никого. Они что, пошли вдвоем убивать Карлу? Лукавый начал медленно подниматься по лестнице, держа под прицелом верхний марш. Убийцы не потрудились подстраховаться и оставили лестничный пролет без присмотра. Поднявшись на второй этаж, бесшумно, медленно и очень плавно вышел из-за угла. Время, словно специально замедлило свой ход, помогая Яну. Расставил ноги чуть шире плеч и слегка присел, мягким движением от груди выпрямил руки и плавно нажал на спусковой курок. Ствол выстрелил, и тишину разорвал грохот стрельбы.

ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ

Ян видел две фигуры, копошащиеся у двери, и стрелял по силуэтам. Сквозь грохот выстрелов он услышал крики боли и отборную брань. Ян отступил за угол, щелкнул по выключателю, и коридор наполнился светом. Перезарядил пистолет, вновь вышел из-за угла и, двигаясь вперёд по диагонали, всадил в распростертые тела еще несколько пуль.

ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ-ПАХ

Подошёл. Один ещё шевелился, елозя правой ногой по полу, хрипя и держась руками за живот.

Контроль.

Выстрел пробил висок. Из-под головы начала медленно расползаться лужа крови.

Второй не подавал признаков жизни.

Контроль.

Голова дернулась, окрасив пол красным.

****

Раздались выстрелы, и Карлу чуть удар не хватил. Она едва сдержала визг и зажала рот обеими руками, медленно сползая по стене ванной комнаты, села на кафель. Ей было страшно. Карла тряслась от страха, чувствовала, как бросает в холодный пот и начинает бить озноб.

Следующие несколько секунд над домом властвовала тишина, а потом опять раздались выстрелы. И чуть позже еще два.

— Синьора?

“Боже, Джанлука”.

— Синьора, вы в порядке?
— Да, — прохрипела она, едва расслышав собственные слова. Прокашлялась. — Да-да, Джанлука, в порядке. А ты?
— Да, синьора, все позади. Вы в безопасности. Впустите меня?

Она вышла из ванной и открыла щеколду двери. Изукрашенный шрамами Джанлука стоял над двумя трупами босой в одних спортивных штанах и с пистолетом в руках. Правая штанина задралась, но он не обращал на нее никакого внимания. На этаж вбежал запыхавшийся Марко с винтовкой в руках.

— Я вам тут малость насвинячил, синьора.

Матерь Божья, ей захотелось его обнять. Сдержалась. И только сейчас заметила, что стоит перед своими людьми в полупрозрачной ночной рубашке длиной едва до середины бедер.

— Я с-сейчас, — и скрылась в комнате.

Накинула халат и вышла. Джанлука распоряжался.

— Отправляйся в комнату охраны и не спускай глаз с мониторов, Марко. Держи оружие при себе. Я попрошу кого-нибудь сварить тебе кофе. Сегодня ты и я больше не спим. Синьора? — обратился он к Карле. — Мы звоним в полицию или телами займутся ваши люди?

Самообладание постепенно возвращалось, и Карла произнесла.

— Никакой полиции. Я позвоню Серджио и Винченцо Сала — это его ублюдки, а ты накинь что-нибудь на себя, Джанлука, не смущай женщин.

Паола, Мария и ее дочь Лия опасливо выглядывали из-за угла со стороны лестничного пролета. Штаны Яна оттягивали магазины и телефон, оголяя резинку трусов и шрам после удаления аппендикса.

Лукавый кивнул.

— Не могли бы вы распорядиться сварить кофе, синьора?
— Я сама сварю. Мария, подойди. Тебе и Лии придется заняться уборкой, как только сюда прибудет Сала. Справишься?
— Да, донна Карла. — Бедную женщину трясло.
— Паола, дорогая, тебе лучше пойти отдыхать.
— Отдыхать, Карла? — она недоуменно уставилась на подругу.
— Извини, я всё ещё в шоке, дорогая. Пойдем, сварим всем кофе.

Через минут пятнадцать Ян с двумя чашками кофе зашёл в комнату охраны. Марко сидел за мониторами, положив винтовку на колени.

— Я принес кофе. Иди оденься и сразу возвращайся, я понаблюдаю. Нет-нет, оружие бери с собой, — добавил Лукавый, видя, как парень ставит винтовку, прислонив ее к столу.

Ян уже успел обуться в кроссовки и надеть футболку, поверх которой висела плечевая кобура.

Через час у ворот показался внедорожник Серджио. Марко открыл дверь, и машина въехала на территорию. Спустя 10 минут подъехал автомобиль Сала — тоже Range Rover, только черный.

— Впускать? — спросил Марко.

Ян молча смотрел. Капо курил. Въезд хорошо освещался, но лицо мафиози оставалось в тени. А вот огонек от сигареты Лукавый видел хорошо, и он не дергался — руки у Винченцо не дрожали. Марко продолжал вопрошать взглядом, глядя на Яна.

— Впусти, и оставайся на месте. Смотри внимательно, Марко. Мне не нужны сюрпризы в виде хит-команды на заднем дворе.

Марко кивнул, и Ян отправился к синьоре. Двигаясь в сторону библиотеки, он дослал патрон в патронник. Когда зашёл, там уже расположились донна Карла в джинсах и светлом кардигане толстой вязки, и Серджио — Ян впервые видел его не в костюме: в тёмно-серых слаксах и черном пуловере с V-образном вырезом, из-под которого торчал воротник белой рубашки. Ян доложил:

Глава IX

Карла взяла обещание с каждого держать язык за зубами и не распространяться о случившемся, особенно перед детьми. Ночной инцидент никак не сказался на планах синьоры, о чем она сообщила Яну утром за чашкой кофе. Телохранитель кивнул и отправился менять плечевую кобуру на внутреннюю поясную скрытого типа.

Новый год донна Карла решила отметить в Швейцарии на берегу живописного горного озера Лугано. В 5 часов вечера покинули поместье и взяли курс на северо-запад. Через 1.5 км свернули на дорогу SS 33. Проехав 3.5 км, выехали на дорогу SP 17 и по ней двигались до места ее слияния с дорогой SP 341. В районе станции заправки электромобилей выехали на проспект Европа. Пересекли Варезе насквозь и отправились в сторону провинции Комо. “Вечно нейтральную” разделяла с Италией дамба Мелиде — по ней и пересекли швейцарскую границу, въехав в италоговорящий кантон Тичино. Ян с интересом смотрел по сторонам и любовался природой южного склона Альп. Карла и Паола весело беседовали на заднем сиденье, словно никакой ночной стрельбы не произошло. Женщины ехали отдыхать, и у них было прекрасное настроение. К семи часам вечера въехали в Лугано.

Синьора выбрала клуб, расположенный прямо на берегу одноименного озера. Какое-то время Ян как заворожённый смотрел на горные пейзажи, а затем обратил внимание на клубный фасад — два этажа, зато с лифтом. Рядом со зданием росли деревья причудливой формы, очень похожие на оленьи рога.

Вошли внутрь, и Ян практически сразу оглох. Карла сняла шубку и отдала ее вместе с сумочкой и кредиткой телохранителю:

— Ни в чем себе не отказывай, Джанлука.

Паола, глядя на нее, передала свои вещи водителю:

— Марко, сегодня ты мой оруженосец.

Избавившись от лишней обузы, обе синьоры танцующей походкой отправились на танцпол, а Марко и Ян к барной стойке. Ян сел спиной к бару и лицом к женщинам, Марко пристроился рядом. Музыка грохотала.

— Что будете пить, синьоры? — спросил, перекрикивая музыку бармен.
— Сок, — ответил Ян, не оборачиваясь.
— Сок, — повторил Марко. — Послушай, уважаемый. Пригласи к нам менеджера.
— Что-то случилось, синьор? — обеспокоенно поинтересовался он.
— Нет. Нужно кое-что уточнить.
— Окки, минутку, — ответил бармен и выставил перед посетителями стаканы с соком.

Ян продолжал наблюдать за танцующей синьорой и ее подругой. Подошел управляющий.

— Какие-то проблемы, синьоры?
— Нет-нет, все окки, — заверил его Марко, перекрикивая музыку. — Хотел узнать, найдется ли у вас столик для донны Карлы Марселины Кавалли Одди Ломбарди д’Адда, и ее подруги?
— О, — менеджер начал искать глазами донну.

Марко взглядом указал ему в сторону танцующей Карлы. Не пальцем же в синьору тыкать.

— Сделаю все, что от меня зависит, синьоры! — сказал он и удалился.

Одна мелодия плавно перетекала в другую, и толпа начала хлопать в ладоши, раскачиваясь в такт. Ян понятия не имел, кто играет, но отчётливо слышал одну и ту же фразу — raining again. Толпа подпевала. Над танцполом сиял калейдоскоп красных и синих лучей. Огромное количество блестящих шаров и звезд над головами танцующих создавало поистине галактическую картину. По бокам и посередине танцпола на одиночных подиумах выписывали замысловатые движения танцовщицы. Прожекторы, пронизывающие темноту помещения насквозь, размывали силуэты, но Ян отчётливо видел синьору и Паолу, танцующих друг напротив друга. И наблюдал. Карла и Паола танцевали, подняв руки вверх. И без того короткое голубое в каких-то блесках платье синьоры приподнялось, обнажив борта черных чулок. Ян заметил, куда смотрит Марко:

— Оценивай обстановку вокруг синьоры, а не саму синьору.
— Я это и оцениваю, — пробурчал парень.

Зал окрашивался то в красный, то в синий, то в зеленый цвета. Музыка грохотала, и Ян опасался, что к концу вечера оглохнет. Марко явно пребывал в прекрасном расположении духа, постукивая в такт мелодии по бедру.

— Уважаемый, еще стакан сока будьте добры! — попросил он, ставя пустой стакан на барную стойку.

Ян к своему пока не притрагивался.

— Джанлука, ты чего такой напряженный? Думаешь, могут быть проблемы?
— Вряд ли. Но исключать такой вероятности не стоит. Я не заметил слежки, но это не гарантирует, что ее не было.
— Как думаешь, знай они, что синьора здесь, попытались бы напасть в клубе?
— Да, но не сейчас. Позже. Подождут пока мы расслабимся, оглохнем, напьемся напитков и будем думать о том, как опорожнить мочевой пузырь, а не о защите синьоры.

Марко уставился на почти допитый второй стакан и поставил его на барную стойку.

— Схожу в туалет.

Ян усмехнулся и отдал ему шубку синьоры.

— Сдай в гардероб по пути.

Подошёл менеджер и сообщил, что организовал столик на двоих. Лукавый кивнул и поблагодарил.

Через минут пятнадцать синьора и ее подруга подошли к барной стойке заказать коктейли.

— Синьора, Марко забронировал для вас столик, — сообщил Ян.
— Очень хорошо. Мне как раз нужно отдышаться.

В сопровождении управляющего поднялись на второй этаж и заняли место у панорамного окна, открывающего великолепный вид на озеро. Здесь было гораздо тише и полно народу. Карла и Паола уселись в кресла напротив друг друга, поставив коктейли на стол. Ян встал за синьорой, прислонившись правым плечом к колонне. Марко расположился с противоположной стороны. Женщины что-то оживленно обсуждали, но Ян старался пропускать их разговор мимо ушей — жизнь двух подруг его не касалась. Он просто стоял и наблюдал за местной публикой.

Подошёл официант и выставил перед женщинами два бокала с коктейлями. Карла удивлённо подняла бровь, и официант указал ей на троих мужчин, сидящих неподалеку от них.

— Поблагодарите их, будьте добры.

Официант кивнул и отправился к мужчинам. Марко внимательно следил за ситуацией. Один из этой троицы встал и подошел.

— Не хотели бы очаровательные синьоры присоединиться к нашей дружной компании?
— Нет, благодарю вас, синьор, сегодня мы с подругой отдыхаем от мужчин.
— Я уверен, мы не заставим вас скучать…
— Я сказала нет, синьор!

Глава X

Собеседник молчал. И крупный пожилой мужчина тоже. Тот случай, когда молчание красноречивей сотни слов — его люди похоже опять облажались.

— У тебя есть железный аргумент: я задумал правое, но противозаконное дело, о котором, чем меньше знают, тем лучше. И с этим сложно не согласиться, — наконец заговорил собеседник. — Но я хочу, чтобы ты знал — ещё один промах, и я начну искать способ, как разорвать наше соглашение без ущерба для себя, но с ущербом для твоей репутации.

Какое-то то время крупный пожилой мужчина молчал.

— Ты веришь в судьбу? — вдруг спросил он.
— Я верю в карму, — прозвучал ответ.

Пожилой человек беззвучно рассмеялся.

— Карму, — язвительно повторил он. — Тогда у меня для тебя не очень обнадеживающие новости: карма пока не на нашей стороне.
— Сейчас, да, но это не вечно. Рано или поздно удача отвернется от нее.
— А ты, я смотрю, оптимист, молодой человек. Объясни мне, старику, раз ты такой оптимист, зачем тогда … как ты там выразился: “ищу способ, как разорвать наше соглашение”, так? Зачем, раз уверен, что она все равно получит пулю в лоб рано или поздно?

Собеседник на минуту задумался, а потом спросил:

— Вы были друзьями? Ты и ее муж?
— В наших краях все друзья, с кем ведешь бизнес.
— И ты, следуя принципу — сначала зубы, потом родственники, — согласился предать эту дружбу?
— Это не предательство — это бизнес. Я тебя попрошу, оставь вопросы морали Господу Богу, хорошо? Ты ничем не лучше меня, раз решил избавиться от невинного человека только ради того, чтобы доставить боль тому, кого ненавидишь.

Крупный пожилой человек услышал удаляющиеся шаги и усмехнулся — слишком мало на этом свете людей, готовых с достоинством выслушивать правду.

****

12 января дети отправились обратно в Лондон, и Яну показалось, что синьора вздохнула с облегчением. Ему и самому стало проще дышать. Он не мог залезть в голову убийцам и узнать, что у них на уме. Он даже не умел составлять прогнозы, и доказательством тому попытка нападения в канун Нового года. Ян считал, что убийцам нужно время для подготовки, а у них оказался практически готовый запасной вариант. Оставалось только дождаться, когда нужных людей отправят охранять синьору.

Линкольн стоял на пересечении дороги делла Мадоннина с виа Санта Мария. Карла оперлась спиной о капот и сложила руки на груди. Ян стоял справа, а Марко слева. Втроем они смотрели, как борт с детьми набирает высоту, и похоже думали об одном и том же — хорошо, что Филиппа и Давиде улетели.

— Дети вам не сообщили, когда прилетят в следующий раз, синьора?
— Нет, но я надеюсь, что к их приезду ситуация разрешится. Как соскучусь, сама их навещу. Ты бывал в Англии, Джанлука?
— Нет, синьора.
— Вот и прекрасно. Отличный повод побывать, не так ли?
— Да, синьора. Я думаю, вам пойдет на пользу отвлечься от дел. Пусть Ди Амико разбирается с ними неделю-другую.

Донна Карла рассмеялась и сказала:

— Поехали. Чертовски хочу марочино.

****

В январе в Ломбардии стрелка термометра редко опускается ниже нуля даже ночью, а к концу месяца и вовсе поднимается до 8—10 градусов тепла. Но Ян не пожалел, что приобрел бушлат, хоть и редко покидал усадьбу. В город выезжали нечасто, зато стрельбище посещали не менее двух раз в неделю. И Ян с удивлением узнал, что Карла любит и умеет стрелять.

— Я единственный ребенок у родителей, Джанлука, и наследница титула отца. Поэтому меня растили, как сына. Ты можешь себе представить синьорото, не способного отличить косулю от кабана?

У донны Карлы дома был прекрасный спортзал, оборудованный в подвальном этаже с правой стороны, если стоять к лестнице спиной. С левой стороны находилась кантина (винный погреб). Синьора каждый день бегала на беговой дорожке, и Ян тоже старался заниматься ежедневно, но по чуть-чуть. Однажды между подходами Лукавый спросил синьору, где она научилась так красиво бегать.

— Простите, я хотел сказать технично, — поправился он.

Карла в это время, положив ногу на шведскую стенку, растягивая заднюю поверхность бедра. На вопрос телохранителя она улыбнулась в своей обычной манере — уголком рта.

— В старшей школе и на первом курсе университета я профессионально занималась легкой атлетикой. А поскольку я девочка нехрупкая, то специализировалась на спринте. На коротких дистанциях пятка не успевает коснуться поверхности земли и со стороны кажется, что все расстояние от старта до финиша преодолевается на носках.

Синьора поменяла ногу.

— Я до сих пор люблю смотреть турниры по легкой атлетике, где есть спринтерские забеги.
— Вы не планировали строить спортивную карьеру?
— Нет, — синьора повернулась спиной к шведской стенке и теперь растягивала квадрицепс, уперевшись подъемом левой стопы в перекладину. — В 18 лет я познакомилась с Лучано, мы учились в одном университете, только он был на два курса старше меня. Через полгода я забеременела и вышла замуж.

Карла поменяла ногу и спросила:

— Почему ты не завел семью, Джанлука?
— Сложно завести семью, синьора, мотаясь из одной глухомани в другую.
— В Ломбардии ты точно найдешь себе красивую женщину, Джанлука. Это я тебе гарантирую, — улыбнулась Карла и отправилась в душ.

Глава XI

Ещё недавно здесь на склоне Альп росло огромное количество тутовых деревьев, и большинство жителей зарабатывали на производстве шелка. Синьора сказала, что для создания кокона из шелковой нити гусенице приходится в общей сложности вертеть головой примерно 230 000 раз. Интересно, кому и как пришло в голову это посчитать? При этом насекомое съедает порядка 70 кг листьев, то есть полностью обгладывает два дерева.

“Прожорливая тварь”.

Ян невольно сравнил себя с тутовым шелкопрядом — на работе ему приходится вертеть головой не меньше.

Теперь в провинции Комо действует всего лишь несколько фабрик, и то за счёт коконов, привозимых из Китая.

Линкольн петлял по улицам административного центра, и Ян залюбовался архитектурой — в этом месте родились футуризм и архитектурный рационализм. И что самое интересное, фасады большинства зданий, в отличие от других регионов Италии, не были обшарпанными, но при этом идеально передавали дух старины.

Синьора пообещала Яну на обратном пути устроить экскурсию и пояснила, что в этом городе останавливались многие видные деятели Древнего Рима, в том числе и Юлий Цезарь. Его усилиями здесь создан порт на берегу озера Комо — весьма приличного, кстати, водоема, длина которого практически 50 км, а глубина в отдельных местах достигает 410 м.

Линкольн проехал по улицам Комо и взял курс на восток. Затем, достигнув городка под названием Лекко, повернул на север, двигаясь вдоль озера до самого форта Монтеккью Норд, где вновь повернул на восток. Теперь машина шла по долине реки Адда, проезжая одно поселение за другим, и вскоре уткнулась в бетонную арку, въезд в которую перекрывали решетчатые ворота — путники, наконец, достигли поместья родителей Карлы.

Из рассказов синьоры Ян знал, что поместье отца приносит неплохие доходы. В том числе и за счёт выращивания винограда сорта Бруньола, из которого потом изготавливаются красные вина.

Барон и баронесса живут в потрясающей двухэтажной вилле из камня, территория которой огорожена каменным полутораметровым забором. Дочь они встречали у входа в дом. Филипп — 60-летний крепкий мужчина с седой эспаньолкой. Баронесса — красивая статная женщина. Хозяева были одеты по-домашнему, но тепло: свитеры, стеганные куртки, на бароне шерстяные брюки и сапоги с голенищем до колен, на плечах баронессы синее кашемировое пальто поверх бежевого свитера с горлом и длинной шерстяной юбки, а на ногах сапоги на низком каблуке.

Внутри дома сплошь камень и дерево. Помещения просторные, а все остальное — узкое: коридоры, лестницы и окна — настоящий замок в миниатюре. Собственно, дом изначально для обороны и строился.

Марко отправился к своим родителям, а Яна ждали на кухне, где его накормили ризотто, салатом из руколы, спаржи и клубники. Было ещё какое-то жаркое, но Лукавому хватило и этого. Он пил кофе со сбризолоной и чертовски хотел курить: в последнее время он стал курить намного чаще. Синьора, напротив, пыталась бросить, но пока тщетно.

— Закурила, когда мужа посадили, — Карла затянулась, кутаясь в плед на заднем дворе родительского дома. Ян стоял рядом. — Теперь не могу бросить.

Лукавый кивнул. Он сам то 5 стиков выкуривал в день, то 15.

— Синьора, у вас ведь скоро свидание с мужем?
— Да, Джанлука. А что?
— Я бы хотел, чтобы вы подробно его расспросили, при каких обстоятельствах он узнал о планах на ваше устранение. Все вертится вокруг пенитенциарной системы, и тут важна каждая деталь.
— Ты и спросишь, Джанлука, — сказала синьора, туша сигарету в пепельнице. — Он хочет с тобой познакомиться.

И зашла в дом.

На обратном пути синьора, как и обещала, устроила Яну экскурсию по Комо.

****

Тюрьма Опера находится на южной окраине Милана, а напротив ее расположен гольф-клуб. Ян подумал, насколько символично данное соседство. Некоторым заключённым оно напоминает о прошлой жизни, а игрокам из числа городской элиты, о будущей, если они вдруг возомнят себя выше закона.

Свидание было назначено на 11 часов утра. Согласно статье 18 Декрета, личные свидания положены только с кровными родственниками до четвертого колена включительно или с сожителем (любого пола). Другим лицам разрешается посещать заключенного при наличии “разумного основания”. В таком качестве Ди Амико и обозначил желание обеспокоенного мужа лично поблагодарить синьора Буоновелли за спасение жизни жены. Аргументы не особо растрогали начальника темницы, но он в конечном итоге согласился.

Карла и Ян стояли возле кабинки и ждали — дона Лучано ещё не привели. Синьора с задумчивым видом прислонилась плечом к стене, сложив руки на груди.

— Я постараюсь расспросить как можно быстрее, синьора, чтобы у вас осталось побольше времени поговорить.
— Не спеши, Джанлука, задай столько вопросов, сколько посчитаешь нужным.

Дверь по ту сторону стекла открылась, и вошёл дон Ломбарди — высокий широкоплечий мужчина чуть за 40, довольно светловолосый, что для жителя Ломбардии не редкость. Ян ждал, когда синьора представит его.

Карла взяла трубку, и мужчина ей улыбнулся. На жену он смотрел с обожанием.

— Здравствуй, любовь моя!
— Здравствуй, дорогой! Хочу познакомить тебя со своим телохранителем, Лучано. Пожалуйста, ответь на его вопросы, хорошо?
— Конечно, дорогая! Здравствуй, Джанлука!

Ян поднес трубку к уху.

— Здравствуйте, дон Лучано!
— Рад познакомиться с тобой, Джанлука. Я очень благодарен тебе за то, что ты делаешь для нашей семьи. Карла и дети для меня самое дорогое на свете, понимаешь меня, Джанлука?
— Понимаю, дон Лучано. Не беспокойтесь, я сделаю все возможное, чтобы донна Карла не пострадала.
— Хорошо. Рад это слышать. Ты хотел меня о чем-то спросить?
— Да, дон Лучано. Я пытаюсь выяснить, откуда исходит опасность.

Дон Лучано откинулся на спинку стула и закурил.

— Ты куришь, Джанлука?
— Курю, дон Лучано, — Ян полез в карман за стиками.

Ломбарди выпустил дым и произнес:

Глава XII

Весна приближалась, и Ян с удивлением отметил отсутствие резких перепадов температур. Если днём +12, то ночью +10 или +8 — вполне комфортная разница.

Весь февраль просидели в поместье, изредка выезжая за пределы Сомма-Ломбардо. В Милан отправились лишь к концу месяца, когда подошел очередной срок короткого свидания. На этот раз Ян дожидался синьору в машине.

— Сегодня мы останемся в Милане, Джанлука. Хочу вечером прогуляться с Паолой, потом заночуем в моей резиденции, — произнесла синьора, выйдя из здания тюрьмы.

Резиденция синьоры находилась в Пьескьера-Борромео — небольшом городке восточнее Милана, весьма удачно расположенном — в пятнадцати минутах езды от тюрьмы Опера по трассе А 50.

Территория усадьбы была огорожена жёлтым бетонным забором с массивными кирпичными колоннами. Ворота открыл пожилой привратник, по совместительству сторож и садовник. Он учтиво поклонился въезжающей синьоре, и она, опустив окно, поздоровалась:

— Здравствуй, Гаспаро.

Дом — двухэтажный особняк с большой мансардой и множеством небольших прямоугольных окошек с жалюзи. Войдя внутрь, Ян очутился в просторном холле, где его и синьору встречали взрослая женщина и молодая девушка — Марта и Оливия, мать и дочь. Первая, помимо обязанностей кухарки, выполняет роль экономки. Ломбарди традиционно предпочитали давать работу сразу целым семьям, что вполне оправдано — риск предательства сводится к нулю. Марко остался на дворе и обнимался с Гаспаро. Как оказалось, оба носят фамилию Гоффредо, и сторож приходится двоюродным братом отца Марко, Джордано.

Чтобы окончательно не запутаться в семейных узах, Ян огляделся. Синьора отдала необходимые распоряжения прислуге и подошла к телохранителю.

— Территория занимает 1500 квадратов. В доме — 750. На первом этаже три гостиные и кухня. Второй этаж разделен на две части. В левом крыле мои покои и одна спальня — ее можешь занять ты, а также гардеробная и кабинет мужа. В правом — две спальни: Филиппы и Давиде, а также кладовая. В мансарде оборудована библиотека и три комнаты для гостей. В подвале находятся хозяйственные помещения: котельная, кладовая, винный погреб, холодильная камера, а также душевая для тех, кто привлекается для работы на территории со стороны. А так, в каждой комнате, включая и комнаты прислуги, есть душ и санузел.

Ян кивнул.

— Лестница на второй этаж и мансарду слева. Видишь? Как раз такая, какие ты не любишь. — Синьора улыбнулась.

Лукавый подошел и невесело ухмыльнулся — спиралевидный вариант с тонкими изящными, но абсолютно бесполезными в плане обороны перилами. Оно и понятно.

— Синьора, прошу, распорядитесь, чтобы жалюзи везде были закрыты. — Яну не нравились пустыри, засаженные деревьями вокруг резиденции.

Лукавый пошел осматривать весь дом. Поднялись на второй этаж, и Карла показала спальню, в которой ему предстоит ночевать. Она находилась по соседству с покоями синьоры.

— Здесь спал муж, когда мы ссорились, и я выставляла его за дверь, — пояснила Карла, улыбаясь.

Ян внимательно осмотрел каждый угол и отметил, что пол на втором этаже и мансарде покрыт паркетом — крайне редкое явление для Италии.

Затем отправились на кухню пить кофе. Пришел Марко, и Ян попросил его рассказать о системе видеонаблюдения — какие места просматриваются и откуда. Как и в главном поместье Карлы, видеокамер нет на этаже синьоры. Первый этаж и мансарда находятся под наблюдением. Лестница, въезд на территорию, пространство вокруг дома и периметр ограждения просматриваются.

— Где находятся мониторы? — уточнил Ян.
— В здании для персонала. Сейчас за территорией наблюдает дядя Гаспаро, а позже его сменит мой кузен и сын дяди, Джакомо. Он сейчас в городе на свидании с девушкой.

Ближе к вечеру выехали в сторону центра Милана. Подруга Карлы жила в пентхаусе в районе Навильи недалеко от университета, в котором обе учились.

Женщины отправились пешком вверх по виа Магольфа, пересекли канал и возле магазина винтажной одежды заказали кофе. Ян шел за ними, Марко двигался позади на машине: останавливался, ждал пока синьоры и телохранитель отойдут, затем подъезжал.

— Джанлука, тебе взять кофе?
— Спасибо, синьора, не нужно. Думаю, Марко не откажется.

Синьора заказала кофе для водителя.

Карла взяла Паолу под руку и, весело болтая, женщины дошли до виа Корсо С. Готтардо, и повернули на юг. Яну нравился этот город. Он с интересом смотрел по сторонам и не забывал наблюдать за синьорой и ее спутницей. Шли мимо двух-, трёх- и четырёхэтажных зданий, на нулевом этаже и в подвальных помещениях которых располагалось огромное количество разных бутиков и кафе. Женщины периодически заходили то в один магазин, то в другой, делая покупки. Ян либо входил с ними, либо наблюдал через витрину.

Потом вышли на виа Асканио Сфорца и повернули на север в обратном направлении.

Теперь шли по брусчатке вдоль канала. Женщины цокали каблучками впереди, Ян вышагивал за ними в своих тактических ботинках, держа руки в карманах бушлата.

Спустя час подруги расцеловались, и Линкольн повез донну Карлу в ее резиденцию. По дороге домой синьора спросила:

— Ты ещё не влюбился в Милан, Джанлука?
— Влюбился, синьора!

И это правда.

Глава XIII

Ян уже практически привык к спокойной мирной жизни. Два с половиной месяца ничего не происходило, и в глубине души вдруг поселилась надежда, что стрельба и убийства остались позади.

Ложная надежда.

Сегодня проснулся рано, и уже в 5 утра спускался на кухню, чтобы сварить утренний кофе. На второй этаж Ян переехал сразу после инцидента с продажными охранниками. Инцидент остался в прошлом, но неприятный осадок не покидал. Каким же болваном нужно было быть, чтобы заселиться на первом этаже! Он мог запросто облажаться. Займи один из стрелков позицию возле лестницы, и к синьоре пришлось бы пробиваться по карнизу через окно. Понятно, что покои на первом этаже выделила ему синьора. И он должен был переубедить ее сразу после осмотра лестницы. Сразу.

“Болван”.

Зашёл на кухню, взял моку, налил воды, засыпал кофе. Поставил вариться и задумался. Сегодня ночью он видел дорогу. Горную дорогу и красный Фиат. Значит, будет очередное покушение. Где? По дороге в Комо? Синьора пока ничего не говорила о поездке на север. А может, это означает что-то другое? Например, убийцы сейчас двигаются к поместью на красном Фиате с севера. Может намек, откуда ноги растут? Если так, то заказчик в Комо? В долине Адда? В Швейцарии?

“Блять”.

Ян не часто ругался. Отец никогда не позволял себе материться при ком-либо, и Лукавый старался поступать также. Отец был и остаётся примером для Яна.

“Что мне делать, пап?”

Делай свою работу. Так бы ответил отец, который всегда воспринимал происходящее, как очередной виток судьбы.

“Зачем я здесь, пап?”

Чтобы делать свою работу. Так бы ответил отец. А потом бы улыбнулся и спросил: “Тебе тут не нравится?”

Ян улыбнулся.

“Нравится, пап!”

Отец умел выбить из колеи одним вопросом. И синьора тоже.

— Чему ты улыбаешься, Джанлука?

Ян вздрогнул и повернулся.

— Доброе утро, синьора! Вы рано встали.
— Выспалась. Я рано уснула. Доброе утро, Джанни! У тебя найдется кофе и для меня?
— Конечно, синьора. Какие у нас планы на ближайшие дни?

Карла зашла за барную стойку, открыла шкаф и достала две чашки.

— Через два дня мне нужно быть в Берне, чтобы утрясти кое-какие финансовые вопросы с банкирами, а потом в конце месяца планирую посетить концерт Depeche Mode.
— В Милане?
— Да, он пройдет на Сан-Сиро.

Ян понимающе кивнул. Что ж. У него есть два дня на изучение маршрута.

****

Как и было запланировано, выехали спустя двое суток. Стояла солнечная погода, и природа Ломбардии довольно резво просыпалась от зимней спячки. Солнечные деньки превалировали над пасмурными, и с каждым днем становилось все теплее. Бушлат Ян надевать не стал, а вместо него набросил на плечи камуфляжную куртку. Синьора на встречу с банкирами надела брючный костюм.

Взяли курс на Комо, пересекли границу Швейцарии и по автостраде А 9 двинулись на север. Впереди предстояло пересечь автомобильный Готардский тоннель в Лепонтинских Альпах, протяженностью 16.9 км.

Идеально гладкая практически прямая дорога располагала к приятной поездке, но … в пункте оплаты проезда перед выездом на платную автостраду А 2 Ян увидел красный Фиат. И забеспокоился, что не осталось без внимания синьоры.

— В чем дело, Джанлука?
— За нами увязался красный Фиат, синьора.

Карла обернулась и заметила следовавшую за ними машину.

— Ты уверен, что это за нами?
— Да, синьора.
— Но … какой смысл нас преследовать на этой развалюхе? Мы легко оторвемся от них.

И действительно. Какой смысл? Самый простой.

— Они не преследуют нас, синьора. Они отрезают нам путь назад.

Это уже работала профессиональная хит-команда. Впереди засада. Люди в Фиате, скорее всего, займут удобную позицию неподалеку от места атаки на случай, если жертвам удастся пережить нападение. И постараются не дать им сбежать в обратном направлении.

— Матерь Божья! Джанлука, что нам делать? Мы можем сейчас развернуться?
— Нет, синьора. Смотрите, они держатся на отдалении. Мы начнем разворачиваться, у них будет достаточно времени покинуть машину, встать с обеих сторон дороги за ограждением, чтобы избежать тарана, и расстрелять нас. Тут ведь некуда свернуть, везде барьеры.

Синьора выглядела испуганной. Она вновь оглянулась.

Марко судорожно вцепился обеими руками в руль.

Телохранитель внимательно изучал карту.

— Марко, — наконец, сказал Ян. — Нам нельзя въезжать в Готардский туннель. Я уверен, нас ждут там. Под видом дорожных рабочих или какой-нибудь другой фокус провернут. Смотри, вот здесь, не доезжая до туннеля, сверни с основной дороги А 35 налево. Поедем по серпантину, посмотрим, что предпримут преследователи.

Марко кивнул. Следующую сотню километров проехали в молчании. Ян и Марко внимательно следили за дорогой. Карла волновалась. Ей хотелось поговорить, отвлечься, но она благоразумно молчала, не отвлекая мужчин от дела.

В районе Айроло Марко свернул. На протяженных прямых участках Ян видел вдали идущий за ними красный Фиат. И синьора тоже.

— Джанлука, почему они по-прежнему едут за нами? Может, ты ошибся, и в тоннеле нас никто не ждет?
— Не ошибся, синьора. Скорее всего они решили перестать недооценивать нас и предусмотрели несколько вариантов. Тут не так уж и много дорог. Две, если быть более точным.

Машина плавно шла по отличной горной однополосной дороге. Ян продолжал внимательно изучать карту в навигаторе. Где их могут поджидать? Наверняка там, где сложно облажаться. Есть здесь такое место? Есть.

Ян вздохнул и посмотрел в зеркало заднего вида. Карла выжидательно смотрела на него.

— Как мы поступим, Джанлука? — не выдержала она.

Ее обеспокоенность передалась и водителю. Марко ерзал.

— Пока прикидываю варианты, синьора, — Ян ткнул пальцем в точку на дисплее навигатора. — Здесь, возле первого туннеля стоят артиллерийские казармы Мотто Бартола. И это не туннель в прямом смысле слова, а козырек, защищающий от схода лавин. Тут дорога поворачивает на 180 градусов. Если одна машина перекроет выезд из туннеля, а вторая встанет на параллельном участке дороги, то открывается прекрасная возможность вести огонь и спереди и с фланга. Но … тут казармы и полно туристов. Поэтому я думаю, что они встанут за вторым туннелем. Тут.