на горизонте событий

1

"Один графоман в солидный журнал

Прислал корявый стишок.

Совсем таланта не было в нем,

И стиль был весьма смешон.

Но чтобы вывод под стих подвесть,

В нем были такие слова:

«Жизнь такова, какова она есть

И больше – никакова!»

В.А. Костров.

ВМЕСТО ПРОЛОГА

Я глуп.

Я так ясно осознал это, в тот момент, когда декорации окружающего меня «гармоничного мира», в одночасье рухнули. Картинка, тщательно нарисованная социумом, рассыпалась в пыль и объективная реальность предстала во всей своей безжалостной и беспристрастной красе. Пенять было не на что и не на кого, потому как я сам, год за годом, выдергивал из этих декораций скрепляющие их гвоздики.

«Выдергиванием гвоздиков» я занимался с детства. С юных лет у меня проявилась неуемная потребность распотрошить все, до чего смогу добраться и посмотреть, как это сделано. Признаюсь честно – собрать опять «как было», получалось не всегда. Но это меня, почему–то, никогда не смущало и, уж тем более, не останавливало. И я лез повсюду. И вся моя дальнейшая жизнь стала протекать среди крутящихся железяк, машинного масла, труб и кабелей.

И вот, на каком-то этапе жизни, когда я уже слегка подустал от приваренных к валам доморощенными «кулибиными» подшипников и шестеренок, мой рассудок стал все настойчивей и настойчивей лезть в дебри построения схемы «человеческой ментальности».

В какой-то момент, я стал подозревать, что гармоничному выстраиванию производственных отношений (как определил их старик Маркс) мешает не уровень нашего умственного развития, а наличествующий, в каждом из нас, уровень идиотизма. Потому как, некоторые поступки, как свои собственные, так и поступки других людей, совершенные вне зависимости от полученного образования и гор прочитанной литературы, не поддавались никакому логическому объяснению.

Я, не так чтобы  сильно хотел в этом разобраться - но кто меня спрашивал? Мысли нахально лезли в голову сами, без спроса, и ни в какую не поддавались даже малейшей дрессировке. И само собой, внутри черепной коробки все чаще возникал вопрос: «Да что с нами не так?» Он бился там как камушек в погремушке и - оставался без ответа.

С окружающими я своим печальным открытием делиться не стал, и они продолжали считать меня разносторонним и образованным человеком. А сам я себя чувствовал как «зелененький» персонаж из жестокой детской песенки:

…Не думал, не гадал он

Никак не ожидал он

Никак не ожидал он

Такого вот конца…..

В «принципиальную схему» мироустройства я врубился еще в школе: я - всего лишь мельчайшая деталька Вселенской Конструкции, которая функционирует по своим законам и алгоритмам. Внутри этой схемы все взаимодействует: Солнечная система – деталь галактики, планеты – детали Солнечной системы, человечество – одна из составляющих деталей конструкции под названием «планета Земля». И так до элементарных частиц.

И для того чтобы вся эта схема функционировала - все пронизано энергией. Что такое «энергия» до конца никто не понимает, хотя пытаются хоть как-нибудь объяснить. Вот, по мнению Эйнштейна, энергия - это нечто вечное и неуничтожимое, и только меняющее форму своего проявления.

И что же нужно сделать, чтобы понять, как она устроена - эта наша схема? Откуда все это взялось и куда все денется? Какие силы нужны, чтобы осуществить этакую давнюю мечту человечества, чтобы в этой схеме разобраться и обрести то самое заветное «Абсолютное Знание»?

А вдруг это Знание - нечто вроде «черной дыры»? И как у всякой, уважающей себя, «черной дыры» у нее есть, так называемый, «горизонт событий». Край пространства, за пределы которого из черной дыры не вырывается ничего, даже свет. И все, что мы можем – посмотреть издалека на, этот самый, горизонт событий Абсолютного Знания. А за ним уже все - черная дыра, откуда возврата нет. И нет никакой возможности заглянуть за этот горизонт. Понять, что там - и вернуться назад.

И в этом кроется причина моей глупости. И может, поэтому я никак не могу толком разобраться в этой «схеме», в которую нас встроили?

1

«…Есть много в небесах и на земле такого,

Что нашей мудрости, Гораций, и не снилось».

У. Шекспир. «Гамлет». В переводе К. Романова

Глаза никак не привыкнут к темноте. Света, проходящего через узкую щель под потолком - некое подобие окошка - хватает только на то, чтобы разглядеть контуры валяющегося здесь барахла, и немного подсветить пол. На полу, к противоположной стене, среди куч этого пыльного хлама, оставлен проход. Когда глаза немного привыкли к темноте, я разглядел на этой стене странный предмет. Ровно посередине стены, висит большая черная, наверное, когда-то посеребренная рама. Внутри рамы, темнота какая-то особенно глубокая. Как будто это проем в открытый космос. Больше на стене ничего нет, хотя по другим стенам развешены мотки каких-то веревок, пучки сушеных трав, старые ватники. Аккуратно, боясь споткнуться, переставляю по проходу ноги, подхожу к этой раме почти вплотную, и вижу, что это зеркало. Мое отражение, под тонким слоем пыли, выглядит как-то нереально - отчасти из-за слабой освещенности, отчасти из-за того, что амальгама зеркала явно очень старая и в некоторых местах покрыта паутинкой трещинок. Прямо ладонью, осторожно, протираю поверхность стекла. Пыль сходит как-то странно, как пленка – не оставляя следов. И теперь мое отражение выглядит еще более гротескным - в зеркале, кроме моей фигуры больше не отражается ничего, даже то , что находится за спиной, только темнота – бездонная и густая.

2

"...Все говорят: нет правды на земле.

Но правды нет — и выше. Для меня

Так это ясно, как простая гамма."

А. С. Пушкин

Из «маленькой трагедии» «Моцарт и Сальери»

Слова Сальери, которыми эта трагедия начинается.

Я уже понял, что просыпаюсь. Свет хлынул под сомкнутые веки, и ровный гул заполнил пустоту. Значит точно – это был сон! Приоткрыл глаза, соображая, как и где я заснул. Понемногу все становилось на свои места - я в своей машине. Мы едем в Барнаул. За рулем Татьяна. Сзади дрыхнет Толян. Собственно, благодаря случайной встрече с ними, я и еду в Барнаул.

В последние пару недель, перед этой встречей, меня не покидало ощущение, что что-то должно произойти. И если я не замечу и пропущу это событие, то я упущу что-то важное. Как будто ты едешь по трассе и знаешь, что тебе надо повернуть, но когда и где этот поворот — можешь только гадать. Я уж ломал голову, ломал - но так и не разобрался. И стал просто ждать.

И вот, пять дней назад я случайно встретил Толика в одном кафе, куда зашел переждать время, пока в шиномонтажке, по соседству, реанимировали пробитое колесо с моей машины.

Толян сидел за столиком с какой-то совсем молодой девушкой лет 20-25. Мы с ним росли когда-то в одном дворе, и старший брат Толика, Серега, был моим другом. С тех пор прошло … У-у! Смотри-ка, оказывается, сколько уже прошло времени! Последний раз я видел Толяна около года назад, когда мы случайно встретились на одном банкете. Я там отбывал повинность в качестве сопровождающего лица одной милой дамы, а он халтурил оператором на этом «празднике жизни». И сейчас, увидев меня в кафе, он замахал руками, привлекая внимание. Я в ответ тоже ему махнул и подошел к их столику. Толик встал со стула, и вместе с рукопожатием обнял меня, как родного.

- Юра! Здорово! Ты как здесь? Знакомься – это Татьяна. Таня – это Юрий, мой старый друг.

Таня улыбнулась и кивнула головой. Я сразу понял, что у Тани и Толяна нет никаких отношений, и Анатоль сейчас находится в стадии «производства впечатления» на девушку. Поэтому и обнял меня и «старым другом» назвал. Пантуется. Ладно, мне не в лом – могу и подыграть!

- Ну, Толян, лучше, наверное, сказать друг «старинный», а не старый! Хотя, для вас уже, наверное, действительно старый - я поставил чашку на стол и представился - Юрий! Кофе будете?

- Очень приятно. Кофе я уже не буду, спасибо! И – Вы не старый.

Чувствовалось, что девушка была немного скована и напряжена.

- Ну, Таня, поверьте - теперь и мне тоже очень приятно! – я повернулся к Толику, – Как Серега? Как сам, бродяга? В творческом поиске? Где снимаешь сейчас - небось, на «Мосфильме» уже? Я слышал, ты в Голливуд собирался ехать?

Толик от этой тупой и грубой лести потек, как разбитое яйцо.

- Серега – нормально, там же - в Питере. В Голливуд я не поехал (ну это и понятно!) – нас и здесь неплохо кормят! Сейчас вот с Танюшей фильм будем снимать про Алтай. Кое-какие финансовые проблемы решим с французами - и «вперед с песней»!

Толик начал рисовать «картину маслом», что у него сейчас есть другие проекты, где можно «поднять реальное бабло». Что еще месяц - полтора и он впишется в «жирную делюгу», а там все серьезно, не по-детски. Дескать - «орлы мух не ловят!». Толян явно пытался произвести впечатление на Татьяну. Но это только, еще больше ее «сковывало». Наконец, Толян понял, что все понты «мимо кассы» и отпросился покурить, хотя и не курил.

Толик вообще был не дурак, но постоянно пытался напялить на себя маску «крутого парня». И эта маска сидела на нем как «рюшки на кадушке».

Толян ушел. Возникла пауза. Не терплю неловких пауз. Надо как-то заполнять. Я повернулся к девушке:

- И о чем фильм, Татьяна? Если не секрет, конечно. Если что – актер из Толика никакой. Даже для порнофильмов.

Таня улыбнулась - мой вопрос ее немного расслабил:

- Да какой секрет! Фильм документальный, этнографический. Там рядом с одним поселком есть урочище с петроглифами. Ученые предполагают, что этим рисункам около двух тысяч лет, и они связаны с ранним буддизмом.

- Вот-те нате! Я-то, подумал, вы рекламу какую-нибудь снимать будете. Таня, не примите это за бестактность, но откуда у Вас, у молодой симпатичной девушки, эта необычная, для нашего монетаристского времени, подобный интерес к этнографии - археологии? Ваши ровесницы и подруги в большинстве своем мечтают о поездке в какой-нибудь Париж, Лондон там или Нью-Йорк, ну на худой конец в Венецию или Милан, а Вы - к черту на куличики, изучать рисунки на камнях?

- Да была я и в Париже, и в Нью-Йорке – урбанистическая суета. Пристанище наклеенных улыбок, кассовых аппаратов и рекламы. А я стараюсь рассмотреть мир чуть шире.

Девочка бросила на меня быстрый взгляд, пытаясь понять, не ляпнула ли она лишнего и можно ли быть со мной настолько искренней, чтобы не скрывать свой интеллект. Или лучше спрятаться за маску образованной дуры. Всегда меня бесило, когда на умных людей навешивают ярлыки типа «ботан».

- Неожиданно! Подобное проявление в развитии интеллекта в наше время, да еще от юной особы – большая редкость! Но финансовых проблем избежать, все же, не удалось?

- Да мне пообещали, что профинансируют этот проект, но видимо у друзей свои проблемы. Сказали — деньги будут только через месяц. Они, конечно, профинансируют, но обидно, что волну зря подняла. Оператора вот нашла, на Алтае договорилась, чтобы встретили. А теперь получается - отбой. На оператора, у меня деньги есть, а вот проезд и проживание я оплатить не смогу.

«Ну, Толик! Вот проходимец! Сам, похоже, ухлестывает за девкой, а сам еще и бабла с нее попутно хочет срубить! Оператор, мать твою! О, времена! О, нравы!»

3

« …Что же это ваше «добро» побеждает, побеждает,

а никак не победит?»

Вопрос, резонно заданный Бармалеем в фильме «Айболит 66».

К обеду мы въехали в город Барнаул. В турагентстве нас тепло встретили. Напоили чаем с алтайским медом и объяснили, как проехать на базу, где нас уже ждет ее управляющая - Надежда Михайловна. Она нас проводит в урочище, и все покажет и расскажет. Мы не стали, по их совету, дожидаться утра, а уехали сразу после обеда. До наступления темноты мы уже были на месте. Надежда Михайловна оказалась этакой боевой дамой, приблизительно моего возраста. Встретила она нас как родных, с накрытым столом.

Через час общения, после ужина, я для нее стал Георгичь, хотя представился как Юра, Толя так и остался Толей, а Татьяна стала «Таня – дочка».

- Надежда Михайловна, а где тут у вас порыбачить можно?

- На спиннинг или на удочку? Да Вы, Георгичь, не удивляйтесь! Я ж здесь практически живу. А отсюда в город за харчами не наездишься! Вот мы с Люсей то на рыбалку, то за грибами – ягодами.

- Люся – это кто? Дочь?

- Можно и так сказать. Кошка моя. Я ее совсем крохой в лесу нашла. Недели две от роду - только глаза открылись. Мать ее видно сгинула. Она уж не пищала даже, а хрипела. Не бросать же мне дитенка. Вот она со мной уж второй год здесь лесует. Сейчас гуляет где-то. Но появиться скоро – она ужас, какая любопытная. А на рыбалку со спиннингом - это вот туда на гору, там река поуже и течение – километра два идти. Там хариус, может ленок попадется. А там, внизу – Михайловна махнула рукой в другую сторону, - километра полтора - разлив. Течения почти нет. Там щука, окунь, чебак.

Тут, Надежда Михайловна, прислушалась к чему-то, происходящему за дверью комнаты. Улыбнулась и крикнула:

- Люська! Заходи, не бойся! – и уже нам, - стесняется!

Под входную дверь снаружи просунулась большая рыжая лапа, подцепила ее когтями и потянула на себя. Дверь со скрипом открылась. На пороге сидела, огромная кошка, с черными кисточками на ушах, раскосыми желтыми глазами и великолепными бакенбардами. Наши челюсти, как по команде, непроизвольно отвисли.

-Ой, это же рысь! – прошептала Таня.

- Это Люся – представила кошку Надежда Михайловна, и уже обращаясь к ней: – Не бойся! Иди - познакомься.

Кошка зашла в комнату, демонстрируя все свое великолепие: прекрасный палевый мех, покрытый небольшими темными пятнами, длинные, стройные, но мощные лапы и коротенький хвостик. Грациозно запрыгнув на колени хозяйки, ткнулась лбом в ее щеку. Искоса окинула нас взглядом и как обычная домашняя кошка потерлась головой о щеку Михайловны.

- Ой, застеснялась! К мамке ластится! Люська! Ты ж не маленькая уже – ноги мне оттопчешь!

Кошка потопталась немного и улеглась на коленях хозяйки. Это было похоже на то, как маленький ребенок, попадая в окружение незнакомых людей, прячется в объятиях своей мамы и оттуда наблюдает за происходящим.

- Слушайте, – я был поражен увиденным, ­- это же дикий зверь! Хищник! Вы не боитесь?

- Это Люська зверь? – Михайловна потрепала кошку по голове – вот я в городе собаку видела – алабай. Вот это зверь! Страх просто! Как с такими рядом живут? А мой хищник - домашний и ласковый!

Минут пятнадцать мы расспрашивали Надежду Михайловну о ее питомице, чем она ее кормит, где та ночует и насколько Люся дикая. По рассказу мамы Нади было понятно, что кошка ручная, но, как и все кошки – охотница. Охотиться по ночам и периодически приносит домой то зайцев, то тетерок. Когда интерес к кошке был частично удовлетворен, Татьяна весьма корректно напомнила о цели нашей экспедиции, спросив Надежду Михайловну об урочище и петроглифах. «Мам Надь» успокоила Татьяну, заверив, что все рисунки на месте и завтра она их увидит своими глазами.

- Таня, дочка, не волнуйся - «Козлик» заправлен, завтра довезу, и все увидишь и снимешь.

«Козликом» был наречен тентованный «УАЗ» стоящий во дворе. Это был мой шанс отвертеться от поездки в урочище и слинять на рыбалку.

- Тань! А можно я не поеду? Можете мою машину взять, а я на рыбалку схожу!

Таня вопросительно взглянула на Надежду Михайловну. Михайловна закрутила головой:

- Георгичь, там же асфальта нет, поэтому лучше на моей. И мне спокойней – я в «козле» уверена, а твою машину я не знаю. Да и от жареной рыбки - она подмигнула Тане, - мы не откажемся.

Татьяна тоже сразу согласилась:

- Да, конечно, дядь Юр! Мы с Надеждой Михайловной съездим!

Я всегда считал кошек самыми грациозными и гармоничными творениями на планете. Остапа Бендера, насколько я помню, любили женщины, дети и собаки. Меня всегда любили кошки. Все домашние кошки, которые появлялись рядом, если и не забирались мне на колени, то считали своим долгом потереться о мои ноги. Вот и сейчас, Люся спрыгнула с колен мамы Нади, подошла ко мне, понюхала руку и потерлась о голень. Надежда Михайловна от удивления на секунду потеряла дар речи:

- Ничего себе! Люся! Это как понимать?

Люся обернулась, посмотрела на Надежду Михайловну, потом посмотрела на меня, бесцеремонно запрыгнула мне на колени и улеглась.

- Не, ну ты смотри! Георгичь – это любовь! Или тоже рыбы захотела.

Даже, несмотря на сильную усталость, я не мог уснуть. Смена часовых поясов, а может виной - непривычная тишина.

«Какая тут красота! Человек должен жить на земле и в своем доме. Наша жизнь в городе – это издевательство над организмом. Мы целый день имитируем молекулы в Броуновском движении - чего-то мечемся, сталкиваемся, тремся. Вечером возвращаемся в плохо изолированное пространство, называемое «квартирой со всеми удобствами» в многоэтажном доме. Ночью, через стенку, слушаем движения соседей, вопли пьяной молодежи на улице и внушаем себе, что это и есть благоустроенная, цивилизованная жизнь. Мы обманываем, обкрадываем и вырываем друг у друга куски, называя это бизнесом. Это мы так «зарабатываем деньги», упорно считая, что деньги дают нам свободу. Но чтобы получить эту свободу - нам надо попасть к деньгам в рабство. Действительно ведем себя как машины – действуя по каким-то нелепым программам, установленным в нашем человеческом обществе. И постоянно оглядываемся на мнение окружающих, которые постоянно оценивают: « Достиг ты чего-то или нет?» И смотрим на «успехи» других – как бы ни отстать от «стада».