На грани

Пролог

Пластиковая полоска с грохотом упала на кафель. Джейн уставилась на неё, будто на ядовитое существо, которое вот-вот оживёт: зашипит, укусит, вонзит клыки. Она наклонилась и дрожащими пальцами подняла её. Две яркие розовые полоски. Безмолвный приговор. Тело уже знало правду, но разум отказывался верить.

Беременна.

Слово эхом разнеслось в голове, как набат, перекрывший всё остальное. В ушах зазвенело, грудь сдавило, словно кто-то выдавливал воздух изнутри. Джейн медленно осела на холодный пол крошечной ванной и прижалась к стене. Тест выскользнул из её рук и покатился прочь. Ей хотелось закричать, разрыдаться, убежать… но тело не слушалось.

«Какая же я была наивная…» — подумала она.

Глупая. Как это вообще могло случиться?

Но она прекрасно знала, как это случилось. Всю жизнь шла по прямой, без шагов в сторону, без риска. А потом появился он. И здравый смысл исчез, будто в насмешку, даже не простившись.

Они были осторожны, почти щепетильны. Но ошибки случаются. Мысли вихрем метнулись к Брайану — мужчине, с которым она встречалась тайком. Мужчине, который вечно твердил о сложности своей жизни. Мужчине, которому нужно было её молчание. Он заставлял её верить, что она особенная. Не потому, что стыдился, а будто прятал её от чужих глаз: слишком ценная, слишком драгоценная.

И что теперь?

От одной этой мысли внутри всё болезненно сжалось.

На следующий день Джейн дотащила себя до университета, словно через вязкое болото. Тело налилось свинцом, в голове стоял туман. Она забилась в угол аудитории, раскрыла тетрадь… и так и не написала ни строчки.

Голос преподавателя звучал где-то далеко, гулким эхом, слова пролетали мимо, не оставляя следа. Одногруппники жили в другом мире: смеялись, болтали, переговаривались через плечо. Их голоса доносились до неё глухим фоном. Джейн чувствовала себя призраком. Невидимой в собственной жизни.

На вечерней смене в кафе легче не стало. Она двигалась на автопилоте: принимала заказы, разносила подносы с отточенной точностью, но без малейшего внимания. Звон посуды, шипение кофемашины, смех посетителей сливались в один мучительный гул. Хотелось сбежать, исчезнуть, раствориться в этом шуме. Она едва держалась на ногах.

И вдруг она увидела его.

В дверях появился Брайан. Его рука уверенно покоилась на талии ухоженной брюнетки — женщины из другого мира. Та словно сошла с глянцевой обложки: идеальные скулы, блестящие волосы, безупречное платье, в котором каждая складка будто кричала о роскоши. Красота, от которой веяло холодом. Чужая. Недосягаемая.

Внутри у Джейн что-то оборвалось. Она застыла на месте, будто ноги приросли к полу, и не могла отвести взгляд. Брайан повёл спутницу к столику у окна — к тому самому, где когда-то сидел с ней.

Женщина смеялась легко и звонко, словно тонкий хрусталь звенел о фарфор. Маникюр, сияющий блеск помады, прямая осанка — всё в ней было демонстрацией статуса, мира, в который Джейн никогда не принадлежала. И тогда произошло то, чего она боялась больше всего.

Брайан наклонился и поцеловал её. Не рассеянно, не по привычке, а медленно, вдумчиво, с тем самым напряжением, которое невозможно спутать ни с чем. В этом поцелуе не было ни намёка на игру или случайность: он говорил о близости, о выборе, который уже сделан.

У Джейн перехватило дыхание. В животе болезненно сжалось, и ей показалось, что земля уходит из-под ног. Хотелось отвернуться, броситься в подсобку, спрятаться среди коробок и кастрюль, исчезнуть до конца смены. Раствориться в воздухе.

Но она не могла. Она должна была остаться.

Когда она подошла к их столику, чтобы принять заказ, Брайан едва скользнул по ней взглядом. В его глазах не было ни тепла, ни узнавания: холодная маска безразличия. Будто перед ним стояла не та, с кем он делил постель, а одна из десятков безликих официанток.

После этого Джейн не выдержала. Она выжидала у двери на кухню, надеясь перехватить его на выходе. Сердце грохотало, словно загнанная птица. Она знала: глупо, унизительно, но всё же оставалась. Что-то внутри умоляло: скажи, объяснись, не оставляй так.

Но Брайан прошёл мимо. Холодный, уверенный, он держал спутницу за талию, будто подчёркивая своё право на неё. Даже не повернул головы. В глазах защипало. Слёзы подступили к горлу, во рту пересохло, но Джейн сжала кулаки и заставила себя стоять прямо.

Нет. Только не здесь. Не на глазах у всех.

Лишь поздно вечером, когда смена закончилась и она вышла через чёрный ход в узкий переулок за кафе, он появился снова. Брайан уже ждал. Небрежно прислонился к кирпичной стене, в мягком свете фонаря его костюм всё так же безупречен, будто на часах было не полночь, а полдень.

Он бросил на неё взгляд — тот самый, от которого раньше у неё слабели колени, от которого сердце падало куда-то в пропасть. Но теперь… теперь этот взгляд вызвал только резкую, тошнотворную боль. В животе всё скрутило, будто ножом полоснули изнутри.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, стараясь говорить ровно, но голос всё равно дрогнул.

— Хотел тебя увидеть, — ответил он. Голос мягкий, почти ласковый, но слишком сдержанный. Будто рядом стоял кто-то невидимый, для кого они оба играли роли.