На грани падения

1.

Запах лакрицы, пота и адреналина. Это был фирменный коктейль «Буревестниц», которым каждую домашнюю игру пропитывался воздух «Арены». Но сегодня в нём витала ещё и тягучая нота страха. Страха проиграть. Опять.

Рэйвен «Рэй» Клейн, капитан, с силой вдавила ладони в жёлто-синий мяч, будто пыталась выдавить из него обещание победы. Её серо-голубые глаза, обычно яркие и насмешливые, сейчас сканировали площадку с холодной яростью хищницы, загнанной в угол.

– Лиза! – её голос, хрипловатый от постоянных криков на тренировках, резанул гул трибун. – Ты передаёшь, как будто мяч тебе лично должен! Давай точнее!

Лиза, связующая с безупречным, доставшимся ей от природы макияжем даже в разгар второго сета, лишь презрительно щёлкнула жвачкой.

– А ты принимаешь, как будто у тебя руки из теста, капитан. Может, успокоишься? Нервы срываешь всем.

Тихий смешок справа. Алиса, либеро, отвернулась, делая вид, что поправляет наколенник. Рэй почувствовала, как знакомый едкий огонь подступает к горлу. Два года. Два года она пыталась склеить этот разваливающийся карточный домик. Её называли фанатичкой, истеричкой, «психом в шортах». Они не понимали, что для неё каждая игра – последняя. Потому что другой шанс не дадут. Не дали бы уже давно, если бы не её статистика: лучший нападающий в лиге по количеству результативных атак. Единственное, что говорило в её пользу громче, чем её скандалы.

Гул трибун вдруг стих на полтона. Рэй машинально перевела взгляд на VIP-ложу прямо за её задней линией. Обычно там маячили пара-тройка скучающих спонсоров мелкого калибра. Сейчас там было движение.

Двое мужчин. Первый – крупный, в строгом костюме, с пустым взглядом профессионала, видящего только угрозы. Он отодвинул стул для второго.

И время для Рэй слегка замедлилось.

Он вошёл неспешно, как входил, должно быть, везде – как хозяин. Тёмный спортивный пиджак из мягчайшей кожи наброшен на простую чёрную футболку, обрисовывающую плечи человека, не чуждого физическим нагрузкам. Джинсы, сидящие безупречно. Ему было около двадцати семи, не больше. Но в его осанке, в способе оценивающе окинуть взглядом зал, была власть. Не та, что кричит деньгами, а тихая, уверенная, въевшаяся в кости. Красота его была неактёрской, резковатой – чёткая линия скулы, тёмные, почти чёрные волосы, коротко стриженные, и взгляд… Взгляд был тяжёлым. Даже с этого расстояния он казался осязаемым.

Джонатан Стоун. Имя всплыло в памяти само, как пробка. Золотой мальчик спортивного инвестирования. Владелец «Титанов», клуба-легенды. Человек, который покупал и продавал команды, карьеры, судьбы. Зачем он здесь? Женский волейбол его уровня интересовал разве что как благотворительный проект для галочки в годовом отчёте.

Его спутник что-то сказал, указывая на площадку. Джонатан Стоун кивнул, опустился в кресло, откинулся назад. Его поза кричала: «Посмотрим, что вы тут можете. Развлеките меня». В его глазах читалась снисходительная скука.

И этот взгляд, этот немой вызов поджёг в Рэй что-то тлеющее. Унижение? Ярость? Её команду, её последний оплот, рассматривали как диковинку в зоопарке. Кровь ударила в виски.

Свисток. Подача соперниц, сильная, резаная, летела в самый угол. Алиса рванулась, но мяч, смоченный, скользкий, отскочил от её запястий куда-то в сторону Лизы.

– Моё! – крикнула Рэй, уже двигаясь.

Лиза замешкалась на долю секунды. Этой доли хватило. Мяч, который можно было спасти, ушёл в ауст. Глухой стук о паркет за спиной Рэй прозвучал как приговор.

Тишина. А потом – разноголосый рёв трибун. Их трибуны – разочарованное, злое; их соперниц – ликующий.

– Блин, Лиза, глаза где?! – вырвалось у Рэй, прежде чем она успела сжать зубы. Она подскочила к сетке, лицом к лицу с игроком другой команды, которая позволила себе язвительную улыбку.

– Всё в порядке, капитан? – крикнула та через сетку. – Не переживай так, игра есть игра.

Рэй ничего не ответила. Она повернулась к судье, женщине лет сорока с усталым лицом.
– Это же был сброс! Она же сбросила! Вы видели?

Судья покачала головой, делая жёсткий знак рукой: «Отстань».
– Играем! Никаких нарушений нет, Клейн. На свою позицию.

– Как это нет?! – голос Рэй сорвался, звонкий, полный беспомощной злобы. Она сделала шаг навстречу, жестикулируя. – Она же замедлила движение! Это провокация!

– Предупреждение капитану «Буревестниц»! – голос судьи стал стальным. – Следующий шаг – жёлтая карточка. Успокойтесь.

На трибунах засвистели. Кто-то крикнул: «Опять твои нервы, Рэй!». Журналист у кромки поля оживился, навострив уши.

Рэй отпрянула, как от удара. Она сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Боль, острая и ясная, вернула её в реальность. Она проигрывала сражение. Со счётом, с командой, с собой. Она метнула взгляд на ложу. Джонатан Стоун смотрел прямо на неё. Его скука куда-то испарилась. В его взгляде теперь был аналитический, холодный интерес. Как учёный наблюдает за агрессивным, но интересным экземпляром. Её унижение было для него зрелищем.

Следующий розыгрыш длился вечно. Пас, ещё пас, сброс соперника, отскок… Мяч, высокий и манящий, полетел на её позицию у края сетки. Идеально для атаки. Это был её шанс. Единственный способ выплеснуть всю накопившуюся ярость, вбить её в площадку соперника.

– Давай! – закричала она Лизе.

Пас полетел. Хороший, но… чуть дальше, чем нужно. На пределе досягаемости. Инстинкт взял верх над расчётом. Рэй рванулась вперёд, забыв про всё: про счёт, про уставшие ноги, про насмешливый взгляд из ложи. Мир сузился до жёлто-синего пятна. Разбег, толчок, тело вытянулось в прыжке в неестественной, отчаянной попытке дотянуться. Кончики пальцев коснулись кожи, с силой отправили мяч через сетку – аут! Но он остался в игре!

А её собственное тело, потеряв опору, понеслось вперёд по инерции. Она пыталась сгруппироваться, но паркет у линии, полированный и скользкий от сотен ног, предательски ушёл из-под кроссовок.

Полёт. Ощущение невесомости. И жёсткое, неожиданное столкновение.