На краю шторма

1. Линда. След в прошлое

Офис компании «Спайд-Корпарейшен» располагался на двенадцатом этаже здания, словно отлитого одним куском из стекла из металла. С земли оно напоминало сверкающую, ледяную глыбу, которую без посторонней помощи не покорить. Зеркала отразили Линду в полный рост, стоило ей только выйти из лифта: точёная фигурка, красивое личико, классическая серая юбка-карандаш и белоснежная блузка. Всё лаконично, под стать этому месту – ничего лишнего.

Перед кабинетом с надписью: «Клод Клайд» уже дожидалось в очереди с десяток соискателей. Опытный взгляд Линды определил, что на большинстве из них часы стоят дороже, чем весь её гардероб. Но, упрямо сжимая зубы, она направилась к секретарю за стойкой:

– Здравствуйте, – сказала Линда, стараясь сохранять уверенный тон, несмотря на охватившее её волнение. – Я на собеседование к господину Клайду. Моя фамилия Филт.

Секретарь, женщина средних лет, с идеально ухоженными волосами и строгим взглядом, кивнула, пробежавшись глазами по списку на экране компьютера.

– Вы записаны на три часа, мисс Филт. Пожалуйста, присаживайтесь. Вас пригласят, как только господин Клайд будет готов принять вас.

Линда поблагодарила и опустилась в одно из кожаных кресел. Вокруг неё царило напряжённое молчание, прерываемое редким шёпотом. Соискатели нервничали. Каждый из них пытался выглядеть увереннее, чем был на самом деле.

Прошло около получаса и дверь, наконец, открылась. Из кабинета вышел мужчина в дорогом костюме. Он выглядел вполне довольным собой, когда, едва заметно улыбаясь, направлялся в сторону лифта.

«Наверное, прошёл собеседование успешно?», – подумала Линда, наблюдая за ним.

Её собственные шансы казались ей всё менее вероятными с каждой минутой.

– Мисс Филт, господин Клайд ожидает вас.

Стараясь унять дрожь в коленях, Линда прошла к двери кабинета и, распахнув её, оказалась лицом к лицу с человеком, который мог изменить всю её жизнь.

Кабинет мистера Клайда выглядел просторным и светлым, с панорамными окнами, из которых, с высоты птичьего полёта, открывался чудесный вид. Интерьер был выполнен в минималистическом стиле: чёрные кожаные кресла, массивный стол, несколько картин современного искусства на стенах.

Сам хозяин кабинета сидел за столом, глядя на монитор ноутбука. Когда Линда вошла, он поднял взгляд и жестом предложил ей сесть.

– Мисс Филт? – голос у него был спокойным и глубоким. – Надеюсь, вы не слишком долго ждали?

– Нет, – несмотря на все свои попытки держаться уверенно, Линда чувствовала себя как на экзамене. Да по сути своей собеседование во многом сходная процедура.

Клайд опустил крышку ноутбука и сложил руки перед собой:

– Ну, с чего начнём нашу беседу? Скажите, почему вы хотите работать именно в нашей компании?

Линда глубоко вздохнула, собираясь с мыслями:

– Спайд-Корпарейшен – это компания, которая задаёт тренды в индустрии. Для меня работа здесь – это возможность развиваться профессионально и внести свой вклад в развитие общего дела. Я хочу стать частью всего этого, – выдала она заранее заготовленную речь.

Клайд внимательно слушал. Лицо его оставалось непроницаемым.

– Какой у вас опыт в сфере юриспруденции?

– Как оговорено в условиях приёма, я принесла портфолио. Три года работы в агентстве «Креатив Юридикто». Там я занималась вопросами корпоративного права, сопровождением сделок, договорной работой. Мне интересно разбираться в сложных юридических конструкциях и находить оптимальные решения.

Босс даже не стал делать вид, будто документы Линды его чем-то заинтересовали. Он не утрудил себя тем, чтобы заглянуть в её бумаги.

– Видите ли, мисс Филт, в нашей компании мы ищем не просто хороших юристов. Нам нужны люди, способные могут работать на грани возможностей. Вы уверены, что готовы работать в таком ритме?

– Я привыкла к интенсивному графику.

– А как насчёт работы в стрессовых ситуациях?

– Аналогично.

– Хорошо, – наклонил голову Клайд. – Я ценю в сотрудниках честность. Скажите, Филт – это ваша первая фамилия?

– И пока единственная, – улыбнулась она.

– Кем вам приходится Теодор Филт?

Обескураженная и удивлённая тем, куда повернул разговор, Линда ответила:

– Это мой отец. Но я не понимаю…

– В своё время, если не ошибаюсь, он работал на Фабиана Сангрэ? Бывшего губернатора Эллинджа?

– Многие из тех, кто жил в своё время Эллиндже, работали на Фабиана Сангрэ.

– Только им повезло больше, не так ли? Они живы, а ваш отец – нет.

– Я не понимаю, какое отношение мой отец имеет к сегодняшнему соисканию? – сдавленно выдохнула Линда, судорожно сжимая пальцы.

– Не буду ходить вокруг да около, скажу прямо: мне вас рекомендовала Серена Фальконе. Она сказала, что обязана Теодору Филту и хочет позаботиться о будущем его дочери. Я не могу отказать её просьбе. Но если вы получите работу, вам придётся вернуться в Эллиндж. Вы к этому готовы?

2. Линда. Сёстры

Линда вернулась домой уставшая, но довольная. Наконец-то она добилась всего, чего хотела!

– Можешь поздравить меня, малышка, – заявила она младшей сестрёнке, как только переступила порог дома. – Сама не могу в это до конца поверить, но представляешь – меня взяли?!

– Это потрясающе! – Мередит радостно заключила сестру в объятия. – Я же говорила, что ты своего добьёшься. Ты всегда так делаешь. Успех – твоя стихия. Нужно отпраздновать это событие.

– Я уже, – продемонстрировала Линда предусмотрительно захваченную в супермаркете бутылку полусладкого белого.

– Расскажи всё подробно, – Мередит с ногами забралась в кресло, принимая из рук сестры бокал. – Кто такой мистер Клайд? Насколько он показался тебе суровым?

– Не особенно суров – скорее любезен. Но, если честно, он предложил мне весьма странное задание. Требующее особенного подхода и конфиденциальности.

– Какое задание?

– Расскажут на месте. Знаешь, куда мне предстоит отправиться? В Эллиндж.

Мередит побледнела:

– Ты ведь сейчас не серьёзно? Мы поклялись никогда туда больше не возвращаться.

– Мы обе были детьми. Глупо обижаться на город только потому, что там погибли родители.

– Они не погибли – их убили. Помнишь?

Линда поставила опустевший бокал на стол и сказала с досадой:

– Помню. Как забыть? Но иногда судьба подбрасывает такие повороты, что приходится менять планы. Работа в Спайд-Корпарейшен стоит того, чтобы преодолеть детские страхи. Как думаешь?

– И тебе правда больше не страшно? – спросила Мередит, заглядывая в глаза сестре. – После всего, что случилось?.. Все эти люди, наверняка, они ещё живут там? Кровавый Барон? Его дочка с пасынком? Мистер Бредли?.. Зачем всё ворошить? Здесь мы счастливы.

– Но и в Эллиндже мы тоже были счастливы!

– До поры, до времени, – поджала губы Мередит.

– Страх – не повод отступать. Нужно двигаться вперёд, несмотря ни на что. Наше прошлое не определяет будущее.

– Я горжусь тобой. Ты очень сильная. Но я за тебя переживаю.

– Спасибо, – улыбнулась Линда. – Твоя поддержка многое для меня значит. Знаешь, если бы не ты, я бы не справилась со всеми трудностями, свалившимися на нашу голову.

– А я иногда думаю, что для тебя, возможно, было бы лучше и не справляться. Тебе пришлось стать для меня мамочкой. Ты слишком рано стала ставить цели и по-взрослому их добиваться. Ты вообще помнишь, что тебе, на минуточку, всего-то – двадцать три года?

– Спасибо, что напомнила, а то я-то вообразила, что мне сорок, – засмеялась Линда, ероша короткие волосы сестры. И вновь потянулась за бокалом. – А ты помнишь его?

– Кого?

– Дом на Второй Линии? Типичное белое воплощение американской мечты под розовой черепицей? Крытую террасу перед входом? А на ней – уютные кресла-качалки и зелень в горшочках? Помнишь?..

– Смутно, – призналась Мередит.

А Линда помнила. Слишком хорошо. Помнила лицо отца, улыбку матери, эхо их детских игр на лужайке возле дома… В глубине особняка, возможно, и теперь ещё хранятся, словно в капсуле времени, родительские вещи, мебель, семейные фотографии?

– Может быть, удастся накопить денег и выкупить дом? – задумчиво предположила Линда.

– А какой в этом смысл? Ты же сама только что сказала – думать нужно о будущем, а не о прошлом? Вернуться туда – снова окунуться в кошмар. Зачем, Линда? Я не понимаю.

Линда не могла этого объяснить, но окаменевшее свидетельство прошлого словно всё ещё ждало её возвращения.

Их дом на Второй Линии – дом, окружённый зелёным газоном и аккуратным белым штакетником. Жизнь, которая должна была быть, но которой не стало. Словно судьба украла это у неё, и она жаждала отвоевать всё обратно.

Её отец и мать – идеальная пара. Нежная артистичная Лиен и мужественный, трезво мыслящий Тед. Надежный, как скала. Прекрасный отец, муж, семьянин. Они дополняли друг друга, как черная и белая половина инь-янь, как вода и пламя.

Лишь машина отца всегда выглядела слишком агрессивной на их уютной, белой кукольной улице с пряничными домиками. В этой машине, искорёженной, обуглившейся, его и нашли мёртвым, превратившегося почти в головёшку.

С двумя пулями в голове.

Когда всплыла правда о том, кем был отец Линды на самом деле, в её душе словно бы что-то надломилось. Для четырнадцатилетнего подростка, склонного к максимализму, оказалось невозможным совместить два образа: светлый – отца и черный – головореза-киллера, работающего на Кровавого Барона. Жизнь превратилась в ад. Вспоминать об этом не хотелось.

Линда держалась только из-за младшей сестрички Мередит. Кроме неё больше о малышке было позаботиться некому.

Линда подавила вздох, стараясь уйти от тягостных воспоминаний. Она посмотрела на сестру, сидящую напротив и, заметив, как та напряжена, попыталась сменить тему:

–А как прошёл твой день?

– Готовлюсь к экзаменам. Есть шанс попасть в колледж на стипендию.

3. Линда. Очертания города

Мередит отправилась мыть посуду на кухню. Оставшись одна, Линда попыталась расслабиться.

Музыка играла тихим фоном, создавая иллюзию спокойствия. Она сделала ещё глоток вина, чувствуя, как тепло разливается по телу, пытаясь успокоить нервы.

Однако воспоминания продолжали настойчиво лезть в голову.

Казалось бы, всё прошло много лет назад? Неужели раны так и не закрылись? Выходит, что нет.

Она встала с дивана и подошла к окну. Ночь уже опустилась на город. Огни уличных фонарей мерцали, как далёкие звёзды. Тишина царила повсюду, нарушаемая лишь редкими звуками проезжающих машин.

Мысли снова вернули её в Эллиндж, где всем заправлял Кровавый Барон. Убийца её отца. Мафиози, крышующий торговлю людьми, наркотиками и оружием. Человек, от которого следует держаться подальше. В памяти некстати всплыла его красавица-дочка и приёмный сын, Рэй Кинг. Она видела их лишь однажды, когда оба непрошено явились на похороны её отца.

Ни капли не близнецы, но оба в одинаковых чёрных брючных костюмах и непроницаемых солнцезащитных очках.

Звук, который издавали при ходьбе высокие, острые каблуки Серены Сангрэ – чёткий, холодный, слишком звонкий в глухом царстве мёртвых, – эхом отдавался в ушах Линды через года. Свет, ворвавшийся в распахнутые двери не смог тогда проникнуть далеко в церковь – остался лежать у входа жёлтой маленькой заплаткой, пока Серена шла вдоль ряда церковных скамеек. Белое, как у вампира, лицо её резко контрастировало с тёмными локонами и солнцезащитными очками.

В память Линды впечатался тот момент, когда та положила на крышку гроба алые гвоздики…

Зачем этой женщине через восемь лет пришло в голову ходатайствовать о будущем Линды? Загадка.

Может, и неправильно возвращаться туда, но что ещё делать? Работа, которую Линда так долго искала, находилась именно в Эллиндже! И – да, возвращение грозило столкновением лицом к лицу с тенями прошлого, но, если она хочет для себя и сестры нормального будущего, через это придётся пройти.

Линда считала себя сильной женщиной. Годы, проведённые в борьбе за выживание, закалили её характер. Она научилась справляться с трудностями. Возможно, возвращение поможет ей найти ответы на вопросы, мучающие её долгие годы. Возможно, она, наконец, сумеет примириться с прошлым и сможет двигаться вперёд, оставив боль позади?

Самолёт, рейс № 5, обслуживающий маршрут «Вашингтон – Эллиндж» отправлялся на следующий день в 15.30. Утром пришлось встать пораньше, чтобы успеть упаковать вещи в чемодан, проверив каждый уголок в комнате и ничего не забыть.

Покинув свою маленькую, уютную квартирку, Линда остановилась на мгновение, оглядывая взглядом улицу, успевшую стать привычной и родной, мысленно прощаясь с ней. Хотя командировка в Эллиндж, вроде бы, была временной, сердцем она чувствовала, что уже не вернётся сюда.

Самолёт взлетел ровно в 15.30. Линда устроилась в кресле, закрыв глаза и пытаясь расслабиться. Музыка в наушниках помогала заглушить шум двигателя и отвлекала от тревожных мыслей.

Не прошло двух часов, как длинный белый пассажирский авиалайнер начал снижаться. Стоило выглянуть в иллюминатор, как можно было увидеть автомобили и вспыхивающие в сумерках огни. Справа от самолёта промелькнула группа мотелей, слева – монумент с рестораном в центре.

– Всего доброго, – пожелала Линде на прощание улыбчивая стюардесса.

– И вам того же, – кивнула Линда.

Заходящее солнце слепило глаза. Обоняние раздражало сотни запахов, приятных и не очень: духи, лосьоны, табачный дым, мыло, химчистка, бензин.

Следуя за потоком пассажиров Линда прошла в огромный зал с длинными, сплошными окнами и проходами прибытия и посадки. Ряды кресел в большинстве своём пустовали, лишь некоторые из них были заняты пассажирами, дожидающимися рейса.

С потолка ярко светили флуоресцентные лампы. Рекламные щиты приветствовали вновь прибывших слоганами: «Смотрите Индастрисс-канал», «Курите Мальборо», «Пейте Кока-колу».

Стоило ступить в вестибюль с вывесками ПРИБЫТИЕ и ОТЛЁТ, как из багажного отсека поспешили вывести сданные пассажирами вещи.

– Простите, – нахмурился проводник на вопрос Линды, – вещи мисс Флинт уже отправлены согласно полученному распоряжению.

– Но я не давала никаких распоряжений, – удивилась Линда

– Распоряжения отдал я, – навстречу ей выдвинулся высокий незнакомец, показавшийся смутно знакомым.

Линда ощутила беспокойство:

– Кто вы такой?

Незнакомец дежурно улыбнулся:

– Меня зовут Марк Стэнтон. Я поверенный в делах Синтии Элленджайт.

Его спокойная уверенность и твёрдый взгляд вместо того, чтобы успокоить, заставляли Линду занервничать сильнее:

– Какое право вы имели распоряжаться моими вещами, Марк Стэнтон? Мы ведь с вами даже незнакомы.

Но он, казалось, не обращал никакого внимания на её недовольство:

– Всё под контролем, мисс Филт. Ваши вещи доставят точно по месту назначения. В таком городе, как Эллиндж, лучше полагаться на тех, кто знает его изнутри.

Его слова звучали вежливо, но тон был скорее повелительным, чем дружелюбным. И это разозлило Линду ещё сильнее:

4. Линда. Женщина с глазами кошки

– Здесь рано темнеет, – зябко повела плечами Линда.

– В это время года не раньше девяти. Просто сейчас надвигается буря, поэтому небо такое чёрное.

Линда не была суеверна, но приближение грозы показалось ей плохим предзнаменованием.

– Надеюсь, мы успеем быстро добраться до места? Судя по перепаду давления, заваруха предполагается серьёзная.

Марк Стэнтон ничего не ответил, продолжая следить за дорогой.

Вдалеке посверкивали молнии, но в городской суете они выглядели не слишком пугающе. Однако, когда, обогнув основной въезд, машина двинулись по шоссе на север, Линда вновь начала волноваться.

Удар грома прогремел раскатисто и оглушительно, совсем рядом. Следом за громом разразился ливень.

– Далеко ещё?

– Обычно около получаса езды, но, из-за непогоды, добираться, возможно, придётся дольше.

Дождь полил как из ведра. Вновь сверкнула молния и оглушительно прогремело. Линда непроизвольно дернулась.

– Это всего лишь гром, мисс Филт. Что же будет, когда…

– Когда – что?..

– Вижу, вас не слишком хорошо проинструктировали?

– Не слишком, – буркнула Линда. – Попробуйте это исправить.

Машину вдруг резко занесло, и Линда испуганно вскрикнула:

– Ради бога, осторожнее! Мы сейчас врежемся или, того хуже, перевернёмся!

– Простите. Дорога плохо держит. Практически никто ею уже и не пользуется.

– Так зачем было ехать по такой дороге?

– Синтия Элленджайт, как я уже говорил, хочет встретиться с вами немедленно, а другого пути к её дому нет.

– Да кто такая эта чёртова Синтия, что вы твердите её имя каждые пять минут? – раздраженно воскликнула Линда.

– Скоро узнаете. Но я бы, на вашем месте, не называл её «чёртовой». Хотя это и правда.

– Может, лучше остановиться? – предложила Линда. – Переждать, пока буря стихнет?

– Будет отлично, если она хотя бы к утру уляжется. Не знаю, как вы, а я не хочу проторчать тут всю ночь.

Через четверть часа они прибыли на место.

Дождь продолжал лить с такой силой, что дом казался размытым потоками воды. К главному входу вела вереница невысоких ступеней, но невозможно было миновать даже это пространство, чтобы не вымокнуть до нитки.

Ливень хлестал по ним с удвоенной силой, когда они выбрались наружу. Вода стекала по лицам, мешая видеть дорогу, и от этого становилось ещё страшнее. Линда почувствовала, как сердце бешено забилось в груди, словно пытаясь вырваться наружу. Захотелось бежать отсюда прочь. Она не понимала, почему этот дом вызывает у неё такую тревогу, но инстинкт подсказывал, что здесь кроется нечто большее, чем просто встреча с незнакомкой.

– Пошли быстрее! – крикнул Марк, хватая Линду за руку и почти волоча за собою вверх по ступенькам.

Они вбежали в открытую дверь. Холодная вода стекала по ногам, оставляя мокрые следы на полу. Внутри дома их встретила тишина, нарушаемая лишь шумом дождя снаружи.

– Где она? – спросила Линда, оглядываясь по сторонам.

– Подождите, – ответил Марк, исчезая в темноте коридора.

Линда осталась стоять одна в огромном пустом холле. Свет был тусклым. Тени танцевали по стенам, создавая ощущение, что кто-то наблюдает за ней.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Марк вернулся, сопровождаемый высокой женщиной в длинном тёмном платье.

Лишь только увидев её, Линда поняла, что почти уверенна была, что встретился с Сереной Сангрэ.

Но это была не она. У Серены волосы были чёрные, а у хозяйки дома – цвета снега. Лица же было не разглядеть – лицо странной женщины скрывал капюшон.

«Кто она?», – в панике подумала Линда.

– Мисс Филт, – заговорила женщина низким голосом. – Я рада, что вы откликнулись на моё приглашение.

– Я не…– слова словно замерзали на губах. – Кто вы? – выдавила из себя Линда, изо всех сил стараясь не поддаться панической атаке.

– Синтия Элленджайт.

С этими словами женщина медленно опустила капюшон, открывая для взгляда красивое лицо с изящно очерченными скулами и аккуратным носиком.

Глаза у неё были как у кошки, холодные, горящие и ясные.

«Да она совсем молодая!», – с удивлением поняла Линда. – «Не старше меня. Но отчего-то кажется даже не старой – древней?».

Чёрное платье средней длины выглядело целомудренно, но при этом облегало фигуру с вызывающей откровенностью перчатки. Украшением служили длинные нити чёрного жемчуга и белые кружева.

Синтия улыбнулась. Охваченная сиянием, распространяющимся от свечей, она выглядела одновременно и безумной и похожей на ангела.

«Что же ты натворила?» – мысленно простонала Линда. – «Нужно было послушаться внутреннего голоса и отказаться от работы. Не приезжать сюда».

Она не могла отвести взгляда от красивой, но жуткой незнакомки, каждая деталь облика которой говорила о власти.

5. Линда. Свеча среди молний

– Красота моё наследие, а необычной она выглядит из-за другого моего наследства – порфирии. Слышали о таком? Благодаря заболеванию я плохо переношу свет ярче, чем этот. Межродственные браки, бывшие в ходу у моих бабушек и дедушек, дали такой вот замечательный результат. Видите, – развела руками Синтия, – моя необычность объяснима обычными вещами. Так что не бойтесь меня. Болезнь моя незаразна, не слишком распространена, но достаточно хорошо известна, чтобы перестать пугать. Ну, что же вы сидите? Ни к чему не притрагиваетесь? Разделите со мной ужин. Вы ведь наверняка успели проголодаться?

– Прошу вас, давайте приступим к делу. Час уже поздний, а мне ещё нужно вернуться в город.

– Какая глупость! Конечно, вы туда не вернётесь. В этом доме достаточно комнат. Вам найдётся где переночевать.

– Нет, я…

– Вы переночуете здесь, у меня. Неразумно покидать надёжное укрытие в такую бурю. Не спорьте.

– Но…

– Перестаньте капризничать. В такое время, в незнакомом городе, одна – вы наверняка попадёте в неприятности. Не бойтесь. Я вас не съем. Были бы вы мужчиной… но раз тут только девочки, давайте ужинать? Прислугу в такое время в доме я не держу, так что обслуживать себя будем сами. Вы ведь не против?

– Конечно, нет…

– Отлично. Пожалуйста, ешьте. Вы ведь голодны?

Синтия обладала какой-то необъяснимой властью, которая подавляла волю. Линда механически взяла один из бутербродов и откусила кусочек. Вкуса она не чувствовала, но заставляла себя жевать и глотать.

– Давайте перейдём к делу, леди Элленджайт. Мне сказал, что вам требуется юрист для вступления в наследство?

– Совершенно верно, – Синтия откинулась на спинку кресла. – Однако всё немного сложнее, чем простая передача имущества. В моей семье существуют определённые условия, которые касаются его распределения. Эти условия прописаны в завещаниях, оставленных моими предками много лет назад. Они касаются не только материальных ценностей, но и некоторых… особых обязательств.

– Не понимаю, – нахмурилась Линда.

– Моя семья владеет огромным состоянием, которое ты, девочка, вряд ли в состоянии себе представить. Недвижимость, земли, ценные бумаги, корпорации, предприятия, банки – всего и не упомнить. Однако доступ к этим ресурсам возможен лишь при выполнении ряда условий. Одним из них является участие наследников в… определённого рода ритуалах.

При слове «ритуал» Линда загнанно посмотрела на дверь. Нет, ей не убежать. Бежать бессмысленно.

Синтия перехватила её взгляд и рассмеялась:

– О, не волнуйтесь так сильно, дорогая. Поскольку вам нечего наследовать, вам и ритуалить не придётся. Всё, что от вас потребуется – найти и привезти ко мне наследницу.

– То есть? Наследовать будете не вы?..

– Нет. Как и ты, я лишь посредник. По условиям легата получить доступ к фамильному достоянию может только та, что продолжит род. А я – не фертильна.

– Не уверена, что совесть позволит мне сделать то, о чём вы просите. Втянуть невинного человека во всю эту ерунду с ритуалами…

– Отказаться у тебя теперь нет права. Но не волнуйся. Если ты и обрекаешь наследницу на что-то, то только на богатство и счастье. Всё не так страшно, как кажется – всего лишь старинные традиции нашей семьи. Мы следуем им уже много поколений. Тебе же, после того, как ты передашь документы наследнице, ничего и делать толком не придётся, а заплачу я хорошо. Не разочаровывай меня. Меня так впечатлило твоё досье.

– Чем оно могло вас впечатлить?

Синтия одарила Линду очередной многозначительной, хищной усмешкой:

– Предысторией.

Мысли Линды метались между желанием немедленно покинуть этот дом, несмотря на ноч и бурю – лучше уж под мостом ночевать! – и осознанием того, что она уже слишком далеко зашла.

Да и любопытство побуждало двигаться дальше.

– Что именно вы хотите, чтобы я сделала?

– Приведёшь ко мне девушку по имени Кэтрин Холланд. Она последний прямой потомок нашего рода, который совпадает со всеми условиями завещания.

– Разве вы не можете найти её без меня?

– Мне нужен адвокат. И ты идеально подходишь на эту роль.

– Что мне делать, если она откажется приезжать?

– Убеди её.

– А что будет, если я откажусь работать на вас?

Синтия улыбнулась, блестя глазами:

– Ты же умная девушка, Линда? Неужели ты думаешь, что я не предусмотрела все возможные варианты развития событий заранее? Но тебе лучше не отказываться.

– Иными словами, выбора у меня нет? – Руки Линды дрожали, когда она подняла стакан воды, чтобы выпить. – Хорошо. Я найду Кэтрин Холланд. Но мне понадобится информация о ней.

Синтия кивнула, словно только и ждала этого вопроса:

– Начни с Нью-Йорка. Там она родилась и выросла. И помни – время играет против нас.

Молния на этот раз сверкнула будто прямо в комнате. От удара грома задрожали тарелки на столе, заметались язычки пламени на свечах.

6. Линда. Тайны древнего рода

Спальня напоминала размерами стадион. И была почти такая же уютная. Повезло ещё оказаться здесь в конце, пусть и дождливого, но – лета. В зимнюю ночь усталый путник рисковал бы здесь обернуться в ледышку. Немного порадовало наличие отдельной ванной в комнате, но это было её единственным преимуществом.

Поскольку комната оказалась угловой, звуки бури здесь слышались будто бы с усилением и Линда никак не могла заснуть. Чтобы как-то скоротать время до рассвета, она потянулась к папке, отданной ей Синтией.

– Здесь вся информация, которая есть у меня на наследницу. Ознакомьтесь, – сказала её «добрая» работадательница.

В папке обнаружились адреса, фотографии, характеристики.

«Кэтрин Холланд»

Место рождения: Франция, Страсбург.

Гражданство: Франция, Канада.

Образование: Общая государственная школа.

В настоящий момент проходит обучение в колледже N., медицинский факультет.

Знание языков: французский, английский.

Увлечение, хобби: естественные науки, фотография, лыжный спорт.

Личная жизнь: не замужем.

Религиозные взгляды: римско-католическая церковь.

Линда взглянула на фотографию девушки – красиво очерченные пепельные брови, густые тёмные ресницы, белокурые вьющиеся волосы. Приятно посмотреть.

Там же, в папке, Линда нашла отчёты о крупных инвестициях с приложением статистических сравнительных таблиц за последние пятьдесят лет, а также договоры на долгосрочную аренду крупных участков земли. Арендовалась не только земля, но и постройки на ней. Среди них числились крупные бизнес-центры, рестораны, гостинцы, публичные дома, магазины, развлекательные комплексы. Всё это приносило суперприбыль почти ежегодно.

Мозг Линды заработал, как компьютер, сверяя, сопоставляя, анализируя цифры, имена и детали: недвижимость в Лос-Анжелесе и Нью-Йорке... финансирование крупнейших курортов… торговые комплексы в Палм-Бич, Беверли-Хиллз… кондоминиумы в Майами и на Карибских островах – инвестиции, инвестиции, инвестиции...

Фирма, приславшая отчёт, вела дела Элленджайтов больше века. Её основателем числился некий Амадей, заложивший основы компании теперь в уже призрачно-далеком 1821 году.

Линда, перелистывая документы, поражалась. Методы работы фирмы она сочла консервативными, но, как свидетельствовал полученный результат, они были очень эффективны. В сущности, всю масштабность проделанной работы можно было оценить, лишь увидев итоговые размеры состояния, о котором шла речь.

Слушая Синтию, Линда полагала, что та преувеличивает, но теперь воочию убедилась – скорее уж та прибеднялась. Суммы на счетах были колоссальные. Острожная политика фирмы, направленная на сохранение и защиту состояния, а не на расширение и развитие, дала пышные всходы. Капитал такого масштаба оказался надёжно ограждён от инфляции и иных неблагоприятных факторов, так что его увеличение сделалось естественным и безостановочным. Внедрение во все новые и новые сферы мировой экономики довело сумму на счетах Элленджайтов до астрономических вершин.

Линда снова поглядела на хрупкую девочку в студенческой форме. Вот она – скромная наследница состояния, размеры которого давно перевалили за сотни миллиардов долларов.

Когда Кэтрин Холланд об этом известят, будет ли она обескуражена? Почувствует ли себя неловко? Безумно обрадуется?

«Проклятая «избранная»», – скользят глаза Линды по заметке, сделанной аккуратным подчерком прямо на полях документа.

Линда несколько раз перечитала строчку, пытаясь уловить скрытый смысл.

Дальше в папке лежали ещё бумаги – планы особняка под грифом «Кристалл-Холл», карта местности, старые семейные фотографии, переснятые дагерротипы и даже портреты.

Такие красивые лица…

То была эпоха строгих мужских костюмов с идеально подогнанными жилетами и шёлковыми бабочками у мужчин и кружевными воротниками и жемчужными украшениями у женщин. Длинные рукава, замысловатые причёски.

Однако, между викторианской чопорностью проглядывала чувственность и своеволие. На молодых мужчинах были лишь светлые рубашки. Их волосы, большей частью такие же светлые, как у Синтии, бунтарскими непокорными волнами спадали на кружевные воротники.

Чем больше Линда вглядывалась в лица представителей этого семейства, тем больше они её завораживали. Было в этих людей что-то действительно сверхъестественное, чего и словами-то не передать. Даже с изображений, которые, как известно, передают лишь половину того, что собой в действительности представляет человек, красота всех членов этой семьи, разных поколений, очаровывала и пугала – одновременно. Будто на всех стояла одинаковая печать. Или во всех спрятан таинственный код.

Все, без исключения, мужчины Элленджайты отличались высоким ростом и стройностью. Глядя на их аристократическую осанку легко было представить лёгкость их движений. Бледная, как фарфор, кожа походила на отраженный в зеркале свет луны. Их глаза притягивали сквозь века, какой же силой и воздействием они обладали на современников?

Чёрно-белые снимки не сохранили цвет, лишь выражение, излучающее уверенность и силу. словно за показной внешней холодностью скрывался бешенный, всепоглощающий огонь. Таинственные, пронзительные, повелительные, полные величия взгляды. Такими можно замораживать и испепелять.

7. Линда. Дом теней

Когда Линда проснулась, солнце уже поднялось достаточно высоко. Поднявшись с постели, она подошла к окну, раздвинула тяжёлые, пыльные гардины и распахнула створки, впуская внутрь свежий после ночной грозы воздух и потоки яркого, солнечного света.

Солнечные лучи хлынули в просторную спальню, но их оказалось недостаточно, чтобы избавить комнату от сумрака – старинная мебель отбрасывала длинные и густые тени, застилающие свет.

Взгляд невольно обращался за пределы здания, туда, где простирался заброшенный сад, а кустарники перемежевывались с деревьями. Где листья сочно блестели от сладкой влаги. Где жизнь била ключом, в то время как в комнате ничего не изменилось. На столике по-прежнему лежала папка с пожелтевшими бумагами, старыми фотографиями и письмами, которыми Линда занималась накануне.

Сейчас, при свете дня, атмосфера была менее угрожающей и мрачной, хотя воспоминания о прошедшей ночи сохраняли свою тревожащую остроту.

Линда вновь подошла к столику, взяв в руки дагерротип Альберта Элленджайта. Теперь, при дневном свете, она отметила, насколько детально проработаны черты его лица – тонкая линия губ, задумчивый взгляд голубых глаз, словно устремлённый куда-то вдаль.

Она долго рассматривала фотографию, пока к реальности её не вернул стук в дверь, заставив вздрогнуть от неожиданности.

– Да? Войдите.

Дверная ручка поползла вниз и в следующий момент в дверном проёме возник вчерашний знакомый, Марк Стэнтон.

– Доброе утро, мисс Филт. Надеюсь, хорошо выспались?

– Можно сказать и так, – ответила Линда, за коротким смешком пытаясь скрыть нервозность.

Она аккуратно убрала снимок обратно в папку.

Марк выглядел свежим и отдохнувшим. Совсем не такой уставшей, какой она ощущала себя после грозовой ночи.

– Я не предполагал, что вы останетесь здесь ночевать, – словно оправдываясь, сказал он. – Думал, вы после встречи с госпожой Синтией вернётесь в отель.

– Госпожа Синтия настояла на том, чтобы я осталась.

– У неё бывают свои причуды, но в целом работать с ней интересно и выгодно. Вы скоро это поймёте. Но, раз вы здесь, может быть, не будем терять времени даром и отправимся в Кристалл-Холл? Вам предстоит оценить его, чтобы составить предварительную смету будущих восстановительных работ. Фамильный особняк Элленджайтов, куда скоро должна будет возвратиться наследница, подлежит реставрации. Это также входит в ваши компетенции, как поверенного в делах.

– Но Госпожа Синтия об этом ничего не упоминала? – без особой уверенности возразила Линда.

– Загляните в контракт, наверняка обнаружите в нём данным пункт. Вы сможете с ним ознакомиться позже. А сейчас Кристалл-холл ждёт нас.

Через полчаса они снова были в пути. Дорога частная, но, против ожиданий, вполне сносная, хоть и петляла между пологими горами как заяц. Асфальтовая лента то шла вверх, делая виток за витком, то спускалась вниз, в тёмно-зелёный тоннель сосен и елей. Несмотря на то, что потягаться с Кордильерами эти горы-старички, больше напоминающие живописные холмы, не могли, они всё равно производили впечатление.

Поначалу навстречу ещё выезжали редкие автомобили, но потом окрестности полностью обезлюдели. Вскоре Сэнтон припарковался прямо на обочине, заявив, что дальше проезда нет – придётся идти пешком.

Линда проклинала длинные каблуки. Благодаря им у неё создалась впечатление что с пыткой испанскими сапогами она знакома лично. С той, правда, разницей, что претерпевавшие эту экзекуцию жертвы не пытались в своих колодках ещё и ходить.

Стэнтон бодро шагал под соснами. Линда плелась на своих каблуках сзади. Так продолжалось до тех пор, пока деревья не уступили место просторному газону перед кованной чёрной оградой, за которой притаилась разрушенная сторожка. Немилосердное время превратило её в груду кирпича.

За проломленными, провисшими в петлях воротами, дорога снова бежала вдаль. Выглядела она заброшенной. Приходилось то и дело наклонять голову, чтобы не задевать макушкой разросшиеся ветки. Кроны деревьев смыкались сплошным сводом. Создавалось впечатление, что тропинку прорубили прямо в лесу, хотя Линда не сомневалась – век назад на этом месте была прекрасная подъездная аллея.

– Вот он, печально известный на всю округу, Кристалл-холл, – объявил Сантэн. – В народе его до сих пор называют Хрустальным Домом.

У Линды пресеклось дыхание от восхищения. Дом был прекрасен даже теперь, когда от него оставалось больше воспоминаний, чем реальности. Две огромные белоснежные мраморные лестницы, как опустившиеся крылья ангелов, поднимались вверх к возвышению на пригорке, на котором этот дворец, вполне достойный фей, не стоял, а будто бы парил.

Лестницы вели к трём террасам, расположенным одна над другой, подобно висячим садам Семирамиды. Каждую террасу украшал ансамбль из фонтанов, скульптур и клумб. Даже теперь, после векового упадка, всё это продолжало улавливать душу гармоничной красотой.

Дом имел правильную четырёхугольную форму. Центр покрывал огромный сверкающий купол, похожий на синий кристалл из горного хрусталя.

– Нравится? – с улыбкой спросил Марк Стэнтон.

Линде оставалось лишь кивнуть. Разве подобная красота могла кого-то не пленить?

8. Кэтрин. Без обязательств

Обитатели колледжа были заняты своими обычными занятиями. Одни отправились на утреннюю пробежку, другие – в библиотеку. Несколько счастливчиков наслаждалось отдыхом в тени раскидистых деревьев, листья которых ещё не успели пожелтеть и опасть. Остальные же толпились вокруг футбольного поля, где спортсмены усердно тренировались перед предстоящим матчем.

Кэтрин стояла неподалёку у украдкой поглядывала на ребят, покрытых потом и увлечённым игрой. Вернее, её привлекал лишь один из них. Высокий блондин по имени Мэт.

Девчонки, сидящие впереди, увлечённые беседой, не слишком беспокоились о том, что их могут подслушать:

– Пит – настоящий красавчик, – говорила стройная брюнетка с самоуверенной улыбкой. – Его внешность заслуживает внимания, но… поверь, смотреть на него стоит лишь издалека. А вот Мэт… О, этот парень совершенно другой. У него нет ни грамма лишнего жира, а мускулы словно сталь. Между нами говоря, мы договорились: я могу спать с Мэтом, когда захочу, без обязательств.

Девчонки в ответ захихикали и заохали.

Кэтрин едва сдержалась, услышав такие откровенности, и неожиданно для неё с губ сорвалось:

– Всё это кончится слезами.

Девушки мгновенно обернулись, возмущённо уставившись на незнакомку, осмелившуюся встрять в их беседу.

– Кого могут интересовать твои слёзы? – презрительно фыркнула брюнетка, напоминая в этот момент Кэтрин её кузину Ирис. – Если уж взялась подслушивать, так держи рот на замке.

Кэтрин почувствовала, как кровь прилила к щекам от смущения и гнева одновременно. Она хотела было огрызнуться, но вовремя остановилась, понимая, что, вступив в перепалку только подтвердит мнение о себе как о завистливой неудачнице.

– Однажды ты поймёшь, что отношения без обязательств редко заканчиваются хорошо, – тихо произнесла Кэтрин, стараясь сохранить достоинство. –Особенно, когда речь идёт о парне вроде Мэта.

Девушки пристально разглядывали Кэтрин.

– Ты, кажется, сиротка Холланд? – язвительно протянула одна из девушек с оттенком снисходительности. – Всерьёз задумываешься о карьере монашки?

Девушки захохотали.

– Я наслушалась подобных лекций от моей бабушки, – закатила глаза брюнетка. – Знаешь, дорогуша, взрослые девочки понимают разницу между сексом ради удовольствия и серьёзными чувствами. Может, вместо того, чтобы терять время на проповедь, лучше расстаться, наконец, со своей невинностью?

Последовала волна хихиканья среди подруг, каждая из которых старалась выглядеть столь же цинично и уверенно, как их лидер.

Однако Кэтрин ответила, сохраняя спокойствие:

– Дело не в сексе. Просто однажды он проснётся рядом с тобой и поймёт, что ему хочется чего-то большего. Или– нового. Он пойдёт за этим большим, или разнообразным, или новым, а ты – останешься. И станешь испытывать боль, разочарование, сомнения. Но ничего сказать ему не сможешь. Ты ведь сама предложила ему свободные отношения? Тогда-то ты и поймёшь, что я имела ввиду сегодня, когда говорила, что все эти игры в свободные отношения всегда заканчиваются слезами.

Последние слова прозвучали почти пророчеством, заставляя девчонок примолкнуть.

Подружки переглянулись, чувствуя неловкость и неуверенность.

– Ты думаешь, такое случается часто?

– Чаще, чем хотелось бы. Иногда лучше остановиться сразу, чем страдать позже.

Снова воцарилось молчание, полное напряжённого ожидания реакции брюнетки.

Обстановка на футбольном поле постепенно затихла. Ребята устали и начали разминаться медленнее, готовясь закончить тренировку. Ближе всех к девушкам оказался сам Мэт:

– Привет, Пейдж! – помахал он красивой брюнетке.

– Привет, Мэт. А у нас тут новая знакомая! По-моему, она пытается навязать нам мораль. Представляешь? – засмеялась она.

Парень остановился, слегка недоуменно посмотрев на собравшихся. Затем перевёл взгляд на Кэтрин:

– Ммм… ну, бывает, иногда, – усмехнулся он добродушно, пытаясь смягчить напряжение. – Но вообще, давайте жить дружно? Мы же тут собрались в футбол играть, а не выяснять отношения.

Затем он обратился непосредственно к Кэтрин, заставляя её сердце забиться чаще:

– Привет, Кэтрин. Хочешь присоединиться к нам? Всегда рады новым игрокам. Особенно если они умеют держать удар.

– Вот именно! – подхватила Пейдж. – Сегодня вечером планируется вечеринка. Займёмся чем-нибудь интересным. Придёшь?

Её тон звучал наигранно дружелюбно, однако холодность взгляда говорила о том, что предложение сделано исключительно из вежливости.

– Нет, спасибо. Сегодня не могу, – отказалась Кэтрин.

– Что ж? – пожал плечами Мэт. – Тогда в другой раз?

Игра возобновилась. Парни включились в матч, отдаваясь футболу с прежним энтузиазмом.

Решив уйти подальше от неприязненных взглядов Пейдж и её шестёрок, Кэтрин направилась вдоль зелёной лужайки к старому зданию. В прежние времена здесь была конюшня. Сейчас в нём хранился всякий хлам. Любителей нарушать правила часто тянуло сюда покурить. Кэтрин не курила, ей нужно было лишь уединение.

9. Кэтрин. Право наследия

Начался дождь, и крыша в сарае потекла как решето. Кэтрин пришлось покинуть здание. Она выскользнула в дверной проём и поспешила по тропинке, огибающей круглое озеро, к виднеющимся вдали корпусам колледжа. Гравий поскрипывал под кроссовками. Ветер трепал волосы, выбившиеся из хвоста.

Солнце исчезло как-то сразу и вдруг. Мир сделался сумрачным, но, нельзя сказать, чтобы неуютным – просто большинство красок словно размыло.

Кэтрин шла быстрым шагом, стараясь добраться до укрытия. Тропинка изгибалась вдоль берега озера, отражающего серое небо и капли дождя. Вода была спокойной, лишь лёгкая рябь пробегала по поверхности от порывов ветра.

Она чувствовала, как холод проникает сквозь одежду, заставляя плотнее прижимать к себе руки. Капли дождя стучали по листьям, создавая монотонный шум, который успокаивал и одновременно тревожил своей однообразностью.

Наконец, впереди показались корпуса колледжа. Их окна мерцали тёплым светом, обещая тепло и уют.

Кэтрин ещё ускорила шаг, переходя почти на бег, стремясь поскорее попасть внутрь. Её мысли были заняты предстоящими занятиями и домашними заданиями.

Дождь усилился, превращаясь в ливень. Сверкнула молния. Прогрохотал гром. Вода стекала, образуя маленькие ручьи, бегущие по гравию тропинки.

Добежав до входа в колледж, Кэтрин успела промокнуть до нитки. Войдя внутрь, она почувствовала приятный контраст – тепло, запах кофе, исходящий из кафетерия.

Уже в комнате на кампусе она торопливо скинула мокрую куртку и повесила её сушиться. Сбросив обувь, переоделась в сухую одежду. Потом, заварив лёгкий травяной чай, принялась раскладывать учебники и конспекты на столе.

Открыв ноутбук, Кэтрин стала проверять электронную почту. Письма от преподавателей наполнялись информацией о семинарах, практических работах, контрольных…

Её любимая чашка с силуэтом Лондона на фоне заходящего солнца, пустела. Кэтрин ощущала покой и умиротворение. Тёплый напиток согревал ладони, наполняя тело приятным теплом. Через открытое окно доносился звук усиливающегося дождя.

Неожиданная, резкая трель проснувшегося мобильника вдребезги разбила атмосферу стабильности и покоя. Отложив книжку, Кэтрин взглянула на экран. Номер был незнакомый:

– Алло?

– Мисс Холланд, вас беспокоит Фредерик Форест.

– Кто?..

– Ректор вашего колледжа, – голос на другом конце линии звучал уверенно и спокойно. – Я звоню по поводу весьма необычного обстоятельства.

Кэтрин удивлённо нахмурилась:

– Необычные обстоятельства, сэр?

– Вам предстоит вступить в наследство. Адвокат, ведущий ваше дело, сейчас находится в моём кабинете.

Катрин буквально замерла на месте, пытаясь осмыслить услышанное.

Наследство?.. Какое ещё наследство? Папаша оставить его не мог – он же собственную тушку и то, наверное, давно проиграл. От матери такого счастья тоже ждать не приходилось. Но тревога красным огоньком заметалась в груди.

Если наследство – значит, кто-то умер?.. Новость была страшной.

– Простите, сэр, – начала Кэтрин дрожащим голосом. – Я ничего не понимаю…

– Адвокат хочет лично обсудить с вами детали. Приходите ко мне в кабинет как можно быстрее.

– Хорошо. Уже собираюсь.

Кэтрин, поморщившись, натянула мокрые кроссовки. Она быстро пересекла коридоры колледжа, спешно поднимаясь по лестнице. Подойдя к двери в кабинет ректора, нерешительно постучала.

– Войдите! – раздалось изнутри.

Перед Кэтрин открылось просторное помещение с массивным столом из тёмного дерева, большим окном и множеством пейзажей на стенах.

Тёмное, как лакрица, лицо Фредерика Фореста, несмотря на серьёзность, выражало дружелюбие. На против него, за столом, сидела совсем ещё молодая и очень красивая женщина, одетая элегантно и сдержанно. Строгий костюм подчёркивал её идеальную фигуру. Густые каштановые волосы были модно подстрижены и имели идеальную укладку. Взгляд пронзительных серых глаз излучал уверенность и спокойствие.

При появлении Кэтрин женщина поднялась с кресла, протягивая для приветствия руку:

– Добрый день. Я – Линда Филт.

Кэтрин неуверенно пожала протянутую руку:

– Так что случилось? Кто… кто умер? – с волнением спросила она, стараясь унять дрожь в голосе.

– О, не беспокойтесь. Ваше дело никак не связано ни с чьей кончиной, – поспешила заверить её Линда.

И у Кэтрин сразу от сердца отлегло.

– Нет? Ну, слава богу. Однако… Откуда же тогда взялось наследство?

Линда Филт снова опустилась в кресло, жестом предлагая Кэтрин последовать еёсвоему примеру, заняв свободное место:

– Я Адвокат из Спайд-Корпорейшен.

– Не понимаю, что такой известной компании могло потребоваться от меня? – заерзала в своём кресле Кэтрин. – Я персона незначительная и маленькая…

– Больше – нет, – с улыбкой заверила её Линда. –Скоро ваш социальный статус поднимется до небес. Согласно сведениям, хранящимся в этом кейсе, даже дочь президента не так богата, как вы.

10. Кэтрин. Эхо древних грехов

Спустя неделю Кэтрин сидела в мягком кресле вагона первого класса, направляющегося в Эллиндж. За окном проплывали живописные сельские пейзажи, сменяя однообразие серых городов и индустриальных зон зелёными полями и тихими деревнями. Всё имущество Кэтрин уместилось в небольшой дорожной сумке, стоящей у ног – ноутбук, набор книг, папка с документами. Больше ничего ей не принадлежало.

Вернее, теперь ей принадлежал весь мир, но он казался чуждым и враждебным. Чем ближе подъезжали к Эллинджу, тем сильнее Кэтрин тревожилась и волновалась. Ощущение опасности не отпускало её.

Поезд начал замедлять ход, подъезжая к вокзалу. Двухэтажные коттеджи, окружённые аккуратными садиками, терялись среди густого леса, возвышающегося неподалёку. Ветер качал верхушками деревьев. Надо всем распростёрлось безоблачное голубое небо. Город встречал её тишиной и спокойствием.

Около здания вокзала Кэтрин ждал чёрный автомобиль с тонированными стёклами. Водитель шагнул навстречу. Взгляд мужчины задержался на Кэтрин, оценивая её внешность: простую одежду, лёгкую сумку и неуверенный вид.

– Мисс Холланд – это вы? Я – Марк Стэнтон, шофер мисс Элленджайт. Мне велено доставить вас в особняк.

Их автомобиль вырулил на окружную дорогу, ведущую вниз, мимо уютных улочек с кукольными домиками, оставляя по правую сторону сам город, с его небоскрёбами и суетой.

– Мы едем в Кристал-Холл? – спросила Кэтрин.

Водитель кивнул.

Спустя час они остановились перед массивными железными воротами, украшенными причудливой ковкой. Ворота медленно отварились, позволяя машине въехать внутрь территории поместья. Перед глазами Кэтрин предстал огромный парк, ухоженный и величественный, с аккуратно подстриженными газонами и старыми деревьями, тянущими ветви к небу.

– Ваш адвокат, Линд Фэйт, сотворила буквально чудеса. Видели бы вы это место пару месяцев назад, – хмыкнул шофер.

Дом, казалось, парил, возвышаясь надо всем остальным миром – светлый, лёгкий, над двумя поднимающимися крыльями лестницами из белого мрамора. Его стены блестели благодаря остаткам светлых панелей, несмотря на следы запустения и повреждения, оставленные беспощадным временем.

Кэтрин замерла, поражённая красотой усадьбы. Она чувствовала себя героиней романа, внезапно оказавшейся посреди фамильного гнезда.

Марк открыл дверь автомобиля, помогая девушке выйти наружу. Дорожка вела прямо к массивному входу под белыми ионическими колоннами с мягкими, живописными, утонченными декоративными деталями. Верхняя часть колоны, капитель, имела сверху завитки, напоминающие вьющиеся женские локоны. Запахи сырости и древности смешивались с ароматом весенних цветов, растущих поблизости.

Войдя внутрь, Кэтрин почувствовала глубокое разочарование. Внутри царил хаос разрушения. Повсюду пыль и грязь. Мебель полуразрушена, на стенах остатки роскошной росписи и отделки. Лишь кое-где в центральном зале под хрустальным куполом, сохранились редкие фрагменты хрустальной мозаики, переливаясь тусклым перламутровым светом.

Однако даже сквозь разрушение ощущалось присутствие чего-то великого, древнего и могущественного. Казалось, сам воздух вибрировал от скрытой энергии, таящейся в стенах здания.

Кэтрин осторожно ступила внутрь центрального зала, прислушиваясь к звукам собственного дыхания. Каждый шаг отдавался здесь эхом.

В круглом зале не было окон – свет лился сверху, через хрустальный купол, преломляясь, искрясь и мерцая, словно в пещере фей. Множество дверей, словно карусель, кольцом окружали, выводя из центрального зала в другие комнаты. Богатое воображение Кэтрин рисовало призраков, следящих за ней из каждого тёмного проёма.

– Добро пожаловать домой, мисс Холланд, – прозвучал резкий, слегка издевательский голос, заставивший Кэтрин мгновенно повернуться.

Перед ней на верхней площадке лестницы застыл стройный силуэт молодой женщины. Её ясные, почти прозрачные голубые глаза смотрели внимательно и холодно, изучая посетительницу с едва заметным оттенком удивления и лёгкого презрения.

– Вы… Синтия Элленджайт? – прошептала Кэтрин, пытаясь скрыть неловкость и напряжение.

Женщина приподняла уголки губ в хищной усмешке, полной сарказма и самоуверенности. Каждой деталью своего облика – безупречной внешностью, изысканным костюмом, идеально уложенной шевелюрой и сдержанной манерой держаться – она подчёркивала собственное превосходство, ставя гостью на позицию, а то и на две, ниже себя.

Прошло всего мгновение, но Кэтрин уже интуитивно понимала: эта встреча станет началом очень непростых отношений. Всё, что Кэтрин ненавидела в людях, проявлялось в Синтии: надменность, высокомерие, холодность и пренебрежение к людям. Даже внешняя привлекательность молодой женщины выглядела нарочитой, какой-то показной, полностью лишённой человечности и теплоты.

– Наследница легендарного рода наконец вернулась домой? Как долго вас здесь ждали.

Ледяной взгляд прошёлся по фигуре Кэтрин, отмечая каждый изъян, каждую деталь внешности и поведения.

С первых секунд между женщинами возникла невидимая стена недоверия и соперничества. Каждая представляла собой разные эпохи, два противоположных взгляда на жизнь, две стороны одной медали…

– Вы наверняка устали с дороги. Позвольте предложить вам отдохнуть в ваших апартаментах. Их уже успели приготовить. Идёмте.

11. Кэтрин. Кровавые игры

Стремясь хоть как-то развеяться Кэтрин решила последовать совету Синтии и направилась к двери ванной, открывшейся абсолютно бесшумно. Просторная комната поражала элегантностью и стилем. Изящная белая раковина и зеркало были вполне современными, но отчего-то казались покрытыми пылью веков и паутиной. Кэтрин понимала, что всё это её загон – на самом деле ванная блестела белоснежной эмалью, отражая мягкий свет светильников.

Ощущение изоляции усилилось, стоило закрыть дверь. Одиночество казалось почти осязаемым и лишь вода тихо наполняла ванну, создавая успокаивающий шум.

– Какая глупость была согласиться остаться здесь на ночь! – раздражённо проговорила Кэтрин, сбрасывая с себя одежду. – Совершенно нелепое решение.

С другой стороны – а что ей было делать? Она одна, в чужом городе. Номинально – наследница огромного легата, а по факту – без гроша в кармане.

Кэтрин осторожно опустилась в тёплую воду, чувствуя, как напряжение постепенно отступает. Горячая вода нежно ласкала кожу, ароматические соли распространяли аромат лаванды. Постепенно страх уступал место приятному чувству комфорта и спокойствия.

Закрыв глаза, Кэтрин позволила мыслям свободно блуждать, вспоминая недавний разговор с Синтией. Как же ей не нравилась эта особа!..

Мысли прервал тихий шёпот, прозвучавший где-то совсем рядом. Сначала показалось, что это эхо собственного сознания, игра воображения. Однако звук повторился, теперь уже отчётливее и настойчивее.

Он исходил словно из самой ванны, прямо из воды.

Открыв глаза, Кэтрин резко поднялась, разбрызгивая воду по сторонам. Сердце бешено заколотилось, дыхание участилось. Из зеркала на неё смотрело испуганное отражение.

Раздался стук в дверь. Настойчивый, громкий, отрывистый.

– Войдите! – крикнула Кэтрин, боясь, что ответом послужит тишина.

Но дверь отворилась и на пороге появилась полная женщина средних лет. Вполне живая и настоящая. Напряжение мгновенно схлынуло, уступив место облегчению.

– Я – Сара Коул, мисс. Ваша служанка. Принесла поднос с ужином. Принести вам полотенце? – спросила она невозмутимо, игнорируя нервозность девушки.

Кэтрин неуверенно кивнула, собираясь выбираться из воды. Она уже не была уверена в реальности звучащих голосов, готовая списать всё на нервы, игру света и теней, усталость, наконец…

Служанка молча положила полотенце на край ванны и собиралась уходить, но Кэтрин окликнула её, не желая оставаться одна.

– Подождите, пожалуйста… – попросила Кэтрин, быстро заворачиваясь в полотенце. – Мне кажется, я только что слышала странные звуки здесь?..

Сара остановилась, поворачиваясь к девушке всем своим полным телом, сохраняя полную бесстрастность на круглом лице:

– Здесь иногда бывают шумы, мисс, – спокойно ответила она. – Старый дом живёт своей жизнью. Трубопроводы, деревянные полы скрипят, стены дышат.

– Но я слышала голос… – возразила Кэтрин.

– Вам показалось, мисс. Вы устали, перенервничали. Может, чай с мятой успокоит вас? Принести?

Кэтрин ещё раз посмотрела в зеркало. Всё нормально. Никаких признаков потустороннего присутствия.

– Да, спасибо. От чая я не откажусь.

– Всегда рада помочь, мисс, – кивнула служанка, закрывая за собой дверь.

Завернувшись в полотенце, Кэтрин поспешила выйти из ванной, возвращаясь в спальню. На кровати лежала чистая одежда, аккуратно сложенная поверх покрывала. Очевидно, её заботливо приготовила та самая служанка – Сара.

Переодевшись в пижаму, Кэтрин подошла к окну. Ночь уже успела опуститься, превращая разросшийся парк в дикий лес, отрезающий её от цивилизации. В этом особняке она как на острове.

Тёмные силуэты ветвей едва различимы в свете луны. Тихий ветер шевелил верхушки деревьев, заставляя их таинственно шелестеть. Где-то вдалеке ухала сова. Ни огонька, ни звука машин, ни человеческих голосов – ничего!

Старый особняк был капсулой времени, проглотивший Кэтрин, как пророка Иону кашалот.

– Ваш чай, мисс, – снова возникла в дверях Сара, напоминая лучик света и надежды в этом беспроглядном царстве тьмы.

– О, как хорошо! Поставьте на стол. Не составите мне компанию, Сара? Здесь так одиноко.

– Простите, мисс, но моя смена закончилась. Если угодно, принесу завтрак завтра утром. Спокойной ночи.

Поставив чашку с дымящимся горячим чаем на ночной столик, Сара немедленно исчезла из комнаты.

Оставшись вновь одна, Кэтрин присела на кровать и медленно отпила глоток горячего напитка. Мята приятно согревала горло, помогая немного расслабиться, но от ощущения, что кто-то наблюдает за ней сквозь окна тёмной спальни, отделаться никак не получалось.

Решительно откинув одеяло, Кэтрин стала готовиться ко сну. Чего ещё ждать от старого особняка, как не порождение жутких фантазий? Хотелось думать о том, что Сара права, и всё дело в старении дома и привычных шумах.

Или вообще ни о чём не думать.

Кровать была удобной. Простыни, слава богу, не пахли плесенью. И, в общем-то, было комфортно. Но Кэтрин никак не могла уснуть, чувствуя себя маленькой мушкой на огромном стадионе, которую невидимые зрители разглядывают через лупу. Каждый скрип половицы заставлял сердце пропускать удар. Каждый шелест ветра казался шёпотом невидимый существ.

12. Кэтрин. Призрачная симфония

Чувство одиночества охватила Кэтрин среди хаоса последствий недавно бушевавшей стихии – разбросанные подушки, перевёрнутый стол, следы крови… Сердце бешено стучало в груди, ладони покрылись липким потом. Девушка осторожно осматривалась, стараясь осознать происходящее. Каждой деталью комната источала угрозу. Капли крови на стенах и полу свидетельствовали о событии, ставшем частью её реальности помимо желания.

Страх, перемешенный с недоумением, сковывал мысли:

– Что это было? – мучилась вопросом Кэтрин, крепко сжимая руки, борясь с внутренней дрожью.

Перед мысленным взором возникали образы ребят, смеющихся над своей болью, превращающих ужас в игру – это страшнее любых фантазий, зловеще описывающих тени ночи.

– Сон, всего лишь сон, – убеждала себя Кэтрин, решительно делая шаг вперёд.

Осознавая иллюзорность ситуации, она пыталась вырваться из наваждения, но вместо этого лишь глубже погружалась в пучину кошмарных видений.

Тишину прорезала дивная мелодия. Нежные звуки фортепиано наполнили комнату, рассеивая тревожные картины.

Следуя за музыкой, Кэтрин переступила порог музыкальной гостиной. Просторная, чистая, залитая солнечными лучами комната была совершенно иной, нежели хаос прошлых видений. Из открытых окон дул ветер, наполненный запахом цветов.

Перед Кэтрин стояла прелестная девушка примерно её лет, с белокурыми волосами, аккуратно завитыми в мягкие локоны и собранные сзади красивым розовым бантом. Девушка была одета в элегантное белое платье – кружевные манжеты и воротник с изящными оборочками подчёркивали её утончённую красоту. Лёгкий узор белых точек выделялся на длинных рукавах.

Подойдя к роялю, девушка остановилась напротив музыканта, пристально наблюдая за исполнителем.

– Это твоё произведение, Альберт?

– Увы, милая, – ответил он, отрываясь от игры лишь на секунду, чтобы небрежно пригладить выбившуюся прядь волос, – это творение великого Моцарта.

Его руки вновь плавно побежали по клавишам, извлекая чарующие звуки. Но девушка решительно закрыла крышку рояля, вынуждая юношу остановиться.

– Замечательная пьеса, конечно, – проговорила она, присаживаясь рядом, – но куда дороже слышать музыку, родившуюся из твоей фантазии. Создай её специально для меня.

Альберт поглядел на неё, выразительно изогнув бровь:

– Попробовать-то могу, если так хочешь…Хотя сомневаюсь, что тебе действительно интересна музыка. Скажи честно, чего ты добиваешься, Синтия?

– Хочется, чтобы ты меня поцеловал.

– Ты точно уверена в своих желаниях? – едва заметная усмешка скользнула по краешкам его рта.

– Предложения делаю исключительно осознанно, – бросила она коротко, наклоняя голову на бок.

Синтия продолжала смотреть в глаза Альберта и взгляд её не обещал ни тепла, ни искреннего желания. Скорее воспринимался как провокационный вызов.

Изысканно-плавным движением Альберт приблизился к девушке, похожей на хрупкого ангела. Она встретила его спокойно и уверено, как опытная артистка на сцене.

Их губы встретились. Золотистые локоны рассыпались нимбом вокруг её кукольного лица.

Однако следующие движения Синтии были резкими и властными. Девушка притянула к себе юношу, демонстрируя совсем не небесную нежность.

– Целуй меня страстно, – зашипела Синтия, крепко обнимая Альберта, прижимаясь к нему всем телом. – Я не фарфоровая кукла! Терпеть не могу церемонии. Я знаю, какой ты. Рядом со мной можешь не притворяться.

– И какой я?

– Порочный. Как и я.

– Ты ведь совсем ещё ребёнок…

Синтия рассмеялась, легко и звонко:

– А кем ты считаешь себя? Я, вообще-то, тебя старше.

– Сомневаюсь, что подобные отношения допустимы. Лучше воздержимся.

– Воздержимся? Да что течёт в твоих венах, Альберт?! Кислое молоко? Или ты не мужчина? Или не любишь женщин?..

– Решила проверить мою мужественность? Хорошо, будь, по-твоему. Сама напросилась.

Сжав руки на предплечьях Синтии, Альберт почти грубо притянул её к себе. Его глаза вспыхнули азартом.

– Мы все тут знаем цену в удовольствиях, не так ли? – прошептал он, впиваясь поцелуями в шею девушке.

Синтия вздохнула тихо, открыто наслаждаясь его прикосновениями. Каждая новая ласка партнёра казалась ей знаком победы.

– Мы прекрасно понимаем друг друга, милый, – мурлыкала она томно. – И нам нечего терять, кроме собственного счастья.

Синтия прижималась к Альберту с настойчивостью, граничащей с требовательностью. Он застыл на мгновение, растерявшись под столько откровенным проявлением страсти.

– Послушай, Синтия…

– Не хочу ничего слушать – хочу только чувствовать. Ты далеко не ангел, Альберт Элленджайт, я всегда это знала. Но это скорее заводит, чем отталкивает. Бери то, что всегда хотел взять. Я готова утолить твой голод. Перестань разыгрывать передо мной девственника, которым ты давно не являешься.

13. Кэтрин. Иссиня-красная нить

– Зажги свечу! – прозвучал в темноте властный голос Синтии.

Едва он раздался, как свечи в комнате внезапно зажглись, словно откликнувшись на магический призыв невидимой силы.

Кэтрин замерла от удивления. Но ещё большее потрясение ждало её впереди – в постели рядом с Синтией оказался вовсе не Альберт! Это был повзрослевший Винсент, больше не озорной мальчишка-дьяволёнок, а красивый молодой мужчина, воплощённый образ зрелого демона.

Легко поднявшись с кровати, он подошёл к столику, чтобы налить себе вина.

– Будешь пить? – равнодушно бросил он, даже не оглядываясь.

– ««In vino veritas», – усмехнулась Синтия, поворачиваясь на животе и демонстрируя изящные ноги и безупречные ступни, мерцающие в сумеречном свете комнаты.

Негромко вздохнув, Винсент залпом опустошил бокал

– Ты почему ничего у меня не спрашиваешь? – Синтия, приподнявшись, осторожно обняла парня сзади, мягко касаясь острым подбородком его плеча.

– О чём надо спрашивать? – отозвался он ровным голосом, продолжая смотреть перед собой, прямо вперёд.

Девушка прижалась к нему, обвивая руками шею и поглаживая гладкую безволосую мускулистую грудь:

– Мы же заключили пари… вспомнил?

Она глядела на Винсента широко распахнутыми глазами, полными лукавого огня:

– Я и не забывал, – отозвался он серьёзно. – Что дальше?

– Ставки наши прежние, – продолжила Синтия, кокетливо перебирая пальцами густые светлые пряди, падавшие ей на плечи. – Если мне удастся склонить Альберта к падению, ты обещаешь исполнить моё желание.

Молодой человек задумчиво отвернулся к окну, сквозь которое струился серебристый лунный свет.

– Значит, Альберт сдался твоему очарованию? – проговорил он негромко, словно размышляя вслух.

– Целиком и бесповоротно, – гордо кивнула Синтия, нежно прижимаясь грудью к спине своего друга. – Самоуверенный и несгибаемый, он покорялся моим желаниям мгновенно, подобно послушному котёнку. Может, и тебе стоит поучиться подобному искусству подчинения?

Винсент едва заметно улыбнулся, сохраняя невозмутимое спокойствие и холодное выражение на лице.

– Значит, цель достигнута? – проговорил он спокойно.

– О, да! Теперь твоя очередь отдавать долги. И ты знаешь, чего я хочу.

– Ты всегда хочешь только одного.

Винсент снова усмехнулся и, подойдя к Синтии, зарылся пальцами в её волосы:

– Для того, чтобы получить мою кровь, тебе необязательно соблазнять Альберта, – прошептал он.

Синтия скользнула ногтем вдоль шеи Винсента, чуть нажимая:

– Твоя кровь – мой трофей. Я заслужила её в честном споре.

– Бери, сколько пожелаешь. Готов делиться ею с тобой всегда, как только попросишь.

– Иногда соблюсти условия игры интереснее всего.

Скрытая в темноте Кэтрин смотрела на происходящее с неподдельным ужасом, осознавая, насколько глубока, темна и страшна страсть, охватившая обоих участников сцены.

Эта пара была вовлечена в непростую любовную игру – игра была куда глубже и опаснее.

В руках Синтии сверкнул острый стилет. Она ловким движением вонзила его точно в солнечное сплетение возлюбленного, углубляясь лезвием вглубь тела. Рана Винсента обильно закровоточила, окрашивая простыни в алый цвет, но юноша лишь слегка поморщился, принимая боль молча, без единого вскрика.

Синтия извлекла оружие и вновь погрузила его в открытую рану.

Винсент скривил губы в усмешке и закрыл глаза. Снеговая бледность его лица лишь сильнее подчёркивалась болезненным румянцем на скулах. Дыхание участилось.

Казалось, каждый новый удар стилета приносил парню странное наслаждение, связанное с болью.

– Продолжай, любимая ведьма, – шептал он, заглядывая в её зрачки, расширившиеся от азарта и жадности.

Рука Винсент обвилась вокруг талии Синтии, притягивая её ближе. Девушка склонилась над ним, осторожно касаясь языком раны, пробуя вкус его крови. Её движения были плавными и уверенными. Она напоминала опытного охотника, наслаждающегося добычей.

Каждый следующий порез становился всё глубже, превращая сцену любви в жуткое действо, пропитанное жестокостью и похотью. Однако Винсент оставался невозмутимым, почти равнодушным к происходящему.

Это заставляло задумываться о природе чувств и восприятии боли у этих существ.

– Тебе больно? – тихо спросила Синтия, нежно проводя пальцами по свежим разрезам.

Алые капли разводами оставались на фарфоровой коже. Кровь тянулась тонкими нитями между её пальцами, оставляя тёмные следы на белой коже Винсента.

– Боль и удовольствие часто идут рука об руку, – ответил он глухо, слегка морщась. – Ты же прекрасно понимаешь разницу между ними… разве нет?

Девушка удовлетворённо кивнула, аккуратно сжимая края пореза острыми ногтями, позволяя свежей крови стечь ей на ладонь. Её лицо выражало нечто среднее между вожделением и одержимостью. Смакуя процесс, она медленно наклонилась ниже, наслаждаясь ощущением власти над любимым человеком. Вид крови возбуждал её, дарил особое чувство восторга и упоения.