На крыльях небес

Пролог

Боль. Кровь. Скованные запястья.

Я чуть не лишилась жизни. Так что же может быть хуже? Должно быть, попасть в плен наиболее страшного и хладнокровного убийцы ведьм, известного в нескольких королевствах.

Я еле как переставляла ноги. Иголки и шишки впивались в босые стопы. Мокрые от пота волосы превратились в сосульки, так и норовя выколоть глаз. Черный конь и его всадник двигались медленно и сдержано, давая мне крохотный шанс поспевать за ними, а не волочиться по земле. Во рту пересохло, каждый вдох сопровождался болезненным стоном и кашлем. Длинный хвост коня покачивался в такт его шагам. Темный всадник не оборачивался. В этом королевстве он был известен как Ведьмина Чума. А все из-за количества убитых им ведьм. А теперь, я была его пленницей и следующей в очереди на смерть.

Ещё несколько часов назад я сидела в теплом доме, гуляла по лесам и полям, абсолютно не переживая за свою жизнь. А тот, кого я любила или, по крайней мере, думала, что любила...

По щеке покатилась скупая слеза, а я поспешила смахнуть ее, злясь на себя за проявление человечности. Будем честны: ведьмам никогда не стать полноправными гражданами какого–либо королевства. Их всегда будут гнать, проклинать, обвинять и сжигать. Нам никогда не найти пристанища. Мы всегда будем под прицелом, и даже капля нашей крови на рынке будет стоить один золотой.

Углубившись в мысли, я не заметила корень, что непослушно вылез из дороги. Жесткое падение. Мне чудом удалось выставить перед собой руки, чтобы уберечь лицо от очередных царапин. Конь продолжал волочить меня, пока я пыталась подняться с колен. Но сил не хватало. Я ползком догоняла животное, но этого было недостаточно. Веревка натянулась, и снова я рывком повалилась на землю.

Вдруг конь остановился, всадник одним ловким движением спрыгнул с него. Каждый его шаг сопровождался хрустом веток и листвы. Шаг за шагом. Он медленно приближался ко мне. Я не осмеливалась даже вздохнуть. Его кожаные ботинки остановились у моего лица. Я задумалась: была ли живая смерть хуже настоящей? Наверное, нет. Я была готова к смерти с раннего детства, но страх все равно не покидал меня. У меня не было возможности посмотреть на небо и полюбоваться им в последний раз.

«Простите меня, – мысленно обратилась я. – Все ваши жертвы никогда не были напрасны...»

Всадник достал нож. Одно резкое движение...

Глава 1

Солнце поднималось все выше. Осень постепенно давала о себе знать. Листья падали на жухлую траву, раскрашивая землю в жёлтые, оранжевые и красные оттенки. Люди без продыху работали на поле, готовясь к зиме. Только немногие имели возможность греться на солнышке и наслаждаться последними тёплыми днями осени. В основном, счастливчиками были дети, но находились и некоторые взрослые, что отлынивали от работы по прихоти первых.

Голубоглазый мужчина распластался на траве, посмеиваясь над историей маленькой девочки. Ее волосы цвета воронового крыла беспорядочно лежали на земле, собирая все возможные растения.

– Я серьезно! – буркнула недовольная малышка. – Все было именно так.

– Я же не сказал, что не верю тебе, – оправдывался он, поправляя свои пряди цвета льна, что продолжали лезть в лицо из-за резко поднявшегося ветра.

– Тогда не смейся, – ответила ему девочка, все также продолжая дуться на него.

– А покажешь мне эту птицу? – мягко поинтересовался он.

– Нет.

– Ну, пожалуйста…

– Нет! – воскликнула девочка, краснея от своей выдуманной истории. Мужчина снова залился смехом, беря девочку за руку.

– Анемона-Анемона. Годы идут, а ты не меняешься.

– Ну, неправда. Мама сказала, что я сильно подросла. К тому же, мне скоро исполниться семь.

– До этого ещё четыре месяца...

– Ну и что?! – в очередной раз воскликнула девочка. Голубоглазый снова залился смехом, распластавшись на земле. – Мерилис?

– Что?

– А ты подаришь мне фигурку той птицы?

– Обязательно, моя дорогая. Но через четыре месяца.

Анемона надула губки, за что блондин потрепал ее по волосам. Один жест снова привел к шуточной драке, и, пока Мерилис не позволил себя победить, девочка продолжала драться.

– Ух! Какая же ты злая!

Девочка только показала язык.

Солнце приятно согревало. Мужчина подставлял лучам свое молодое лицо, словно мог впитать это тепло. Анемона лишь щурилась, изредка поглядывая на своего друга и искренне не понимая, как ему не слепит глаза. Они часто проводили время вместе, а сейчас, когда все постоянно были заняты, особенно. Мерилис всегда находил для нее время, даже на выдуманные безумные истории, которые любила рассказывать девочка, чтобы скоротать время и помечтать.

Анемона не смогла долго сидеть на месте, а потому рывком встала, потряхивая головой, чтобы избавиться от того гнезда из растений, что на нем образовались. Посматривая по сторонам в поисках чего-нибудь интересного, малышка встретилась глазами со знакомым человеком. Особо не раздумывая, девочка бросилась в стороны женщины с длинной черной косой, перекинутой на один бок. И хоть у той были заняты руки, она с удовольствием прижала к себе дочь, позволяя ей раствориться в ласке.

– Мама! – прыгнула девочка в объятья матери. – А я сегодня видела невообразимое!...

– И выдуманное, – подразнил ее Мерилис неожиданно появившийся из-за спины. – Здравствуй, Либи, – мягко обратился он к женщине, чье лицо потихоньку занимали морщинки.

– Здравствуй, Мерилис. Разве ты не должен заниматься скотом? – холодно поинтересовалась она. В ее голосе определенно сквозило напряжение.

– Должен. Но маленькая проказница не могла пройти мимо без приветствия.

– И насколько растянулось это приветствие?

– На часа два-три. Но кто считает?

Наконец на лице серьезной Либи появилась улыбка. Такие теплые эмоции у нее вызывало всего два человека на земле: ее дочь и этот пастух.

– Анемона, ты же знаешь, что Мерилис должен работать в это время. Его нельзя отвлекать...

– Да ладно, Либи. Она меня не отвлекает, а всего лишь скрашивает унылые часы на этой лужайке.

Женщина подняла свою малышку на руки и, поворачиваясь, послала последнюю теплую улыбку пастуху. Он сделал что-то похожее на реверанс, держась за края рубашки, что не могло не рассмешить Либи, и показал язык малышке в ответ на ее гримасы, которые она сочиняла для него.

Маленькая деревушка, что находилась вблизи границы с Карданэром, ничем не отличалась от сотни других, но все-таки была вторым родным домом для Либи, а потому быстро распространяющаяся новость о приближающейся войне никого не радовала.

Афаргиния – северное королевство, борющееся за расширение границ ближе к югу, держало всех граждан в ежовых рукавицах. А особенно – ведьм. В этой стране не жаловали магии. Люди боялись абсолютно всего, готовые за корку хлеба сдать своих соседей или даже семью. Либи давно поняла, что здесь не может быть друзей. И еще раньше приняла решение защитить свою дочь любой ценой.

В Афаргинии было обыденным делом сжечь рыжеволосую деву за то, что скот погубила болезнь или что год выдался малоурожайным. За один недобрый взгляд зеленоглазой ее топили, сковывая в цепи. Девушки красили и отстригали длинные косы, кто-то отрубал себе конечности с необычными отметинами богов. А все для того, чтобы остаться в живых.

Континент заселяло множество волшебных существ, но всех их называли ведьмами и злом. Людям было плевать, что дар, коим обладала ведьма, был способен исцелить тысячи людей или избавить деревню от голода. Всем было плевать. Само существование ведьм побуждало людей на отвратительные вещи.

Либи продолжала нести дочку на руках, выслушивая следующую увлекательную историю. Она миновала поле, дошла до большого креста в центре деревни, что уже успел покрыться черным мхом. А рядом с крестом был готовый костер для той, что вознаграждена даром дьявола. Либи лишь на секунду задержала свой взгляд на поленьях, а после поспешила дальше. Ей не хотелось даже думать о том, что ее дочь может быть спалена на костре просто за свое существование. Либи часто сдерживала слезы, глядя на свою малышку. Но ведьмы же живут. Есть же ведьмы, что доживают до трехсот лет. Возможно, Анемоне удастся прожить чуть больше одного десятка лет.

Либи направлялась в дом, где через несколько часов должен будет стоять накрытый стол для голодного мужа. Маленькие хижины стояли почти ровными рядами. Самая большая хижина стояла в самом конце отдельно от всех. Там жил староста деревни со своей семьёй, которыми и являлись Либи и ее почти семилетняя дочь.

Глава 2

Либи проснулась в лесу. Одно движение наполнило все тело пронзительной болью. Облокотившись на локти, женщина посмотрела на небо. Уже светало. Руки сильно дрожали. Стоя на четвереньках, она пыталась подняться, но это было выше ее сил. Глаза отчаянно жгло, но женщина не могла заплакать. Кто, если не она, будет сильной? Дочка скоро проснется, и она не должна видеть мать такой. Анемона не должна волноваться за нее.

Ствол дерева был хорошей опорой, но ноги то и дело подкашивались, из-за чего весь пот и труд был напрасен. Вдруг кто-то подхватил ее за локоть, помогая встать на ноги. Либи дернулась, ожидая увидеть мужа, но крепкая рука принадлежала не ему, а молодому пастуху и настоящему другу Анемоны.

– Что случилось? Как ты? – обеспокоенно сыпал ее вопросами Мерилис, придерживая бедную за талию. Чудом ему удалось найти неподалеку пенек и усадить туда измученную.

– Ничего нового, – ответила она, принимая помощь и впервые за долгое время расслабляясь. – Вал всегда такой после охоты. Тем более, что опять ищет ведьм.

– Это ненормально. Так не может продолжаться. Вы должны уйти…

– Мерилис, – мягко прервала его Либи, беря за руки. Было в этом движении гораздо больше нежности, чем стоило проявлять здесь и сейчас. – Это невозможно. Я давно смерилась со своей участью. Сейчас меня волнует Анемона. Ей скоро исполниться семь...

– Вообще–то через четыре месяца, – поправил пастух, улыбаясь во все зубы. Либи хмыкнула, вспомнив вчерашний день. Точнее, лучшую его часть.

– Ты и так прекрасно знаешь, что день ее рождения не за горами. Время ограничено.

– Значит, нужно действовать незамедлительно.

– Да. И я уже знаю, что именно делать.

Мерилис посмотрел на Либи с вопросом, но ответ прочитал по глазам.

– Нет. Я не стану этого делать.

– Прошу тебя. Это единственный шанс… – взмолилась женщина, пытаясь удержать пастуха за рукав.

– Я не могу бросить тебя здесь. Ты хоть представляешь, что он с тобой сделает?!

– А ты представляешь, что он сделает с Анемоной, если мы не поторопимся? Она моя жизнь.

– Ты тоже моя жизнь! – вскликнул Мерилис, не веря своим ушам. – Я хочу, чтобы вы обе были живы и здоровы. Еще есть время. Мы что-нибудь придумаем.

Пастух встал на колено перед Либи и обнял хрупкую на вид женщину с длинными шелковистыми волосами цвета оникса, которыми он так восхищался. Как же много она вынесла! Как много ей предстоит вынести! Чего только не готова сделать мать ради своего ребенка.

Мерилис не хотел мериться с необходимостью просто оставить все как есть. Синяки на теле Либи были достаточно заметными. И даже длинная одежда не была в состоянии закрыть все ранения от глаз окружающих. Но кому до этого было дело? Либи была сама по себе уже с давних пор.

Пастух помог дойти ей до дома. К счастью, Вала дома не оказалось. Мерилис принес воды, помог Либи отмыться от собственной крови и приготовил завтрак на нее и ее дочь. Анемона проснется еще не скоро, Вал, судя по отсутствию снаряжения, снова выбрался на охоту, а, значит, есть время хоть немного выдохнуть и расслабиться.

Дрожь продолжалась у Либи еще долго. И дело было не в холоде. Страх не покидал ее и сейчас. Каждое мгновение она оглядывалась, наблюдала за дверями и окнами, словно оттуда мог появиться ее муж. Мерилис и сам понимал, что лишняя осторожность не помешает, но то, что испытывала Либи, было чистой воды паранойей.

– Либи, он ушел. Все будет хорошо.

– Да, знаю… Просто… очень волнуюсь.

– Тебе нужно поесть. – Пастух подал тарелку с кашей, явно думая, стоит ли что-то сказать. – Слушай, я знаю одну целительницу. Она смогла бы тебе помочь…

– Нет, – отрезала Либи. – Я не буду так рисковать.

– Это из-за нее?

– Да.

– Ты не можешь так запускать свое здоровье из-за девочки. Ей все равно когда-нибудь придется узнать правду. Лучше сделать это сейчас.

– Еще слишком рано.

– Ты сама говорила, что ей скоро исполниться семь. Она начнет чувствовать себе подобных…

– Я хочу отсрочить этот момент, - отчаянно стояло на своем женщина, не глядя в глаза собеседнику, словно боялась заметить хоть каплю осуждения.

– Против природы не пойдешь, – только и ответил Мерилис, расстроенный необходимостью дальше скрывать неизбежную и важную правду.

Природа ведьм действительно была необыкновенной. Они были в состоянии почувствовать приближающуюся опасность, изменение погоды, зверей. Некоторые даже чувствовали болезни. Но самым простым даром, который каждая приобретала сразу после наступления семилетия – это дар чувствовать сущности.

Люди любили называть ведьм демонами, но знали ли они, что ведьмы в состоянии почувствовать демона в них самих. Навряд ли бы те поверили. Ведь только люди могут быть святыми и определять зло окружающее их.

От вида ведьм зависела их сила. Земляная, лесная, водная, огненная, кровная, черная… Видов был нескончаемый ряд. Но дар Анемоны может быть наиболее редким. Либи молилась всем святым, чтобы это было не так. На рынках был особый спрос на таких ведьм. Части тела и конечности продавали постоянно. Прилавки никогда не пустовали. Люди делали из этого обереги или просто украшения. Мол ведьма, почувствовавшая запах магии, не догадается, что перед ней всего лишь человек. Либи бледнела от мысли, что на прилавке по кускам может появиться ее дочь.

– Я все-таки прошу тебя подумать о том, что я тебе сказала, – вновь повторила Либи.

– Я уверен, что мы найдем какое-нибудь решение.

– А если нет? Тогда ты обещаешь мне сделать это?

Мерилис громко выдохнул. Он явно не хотел давать обещание, выполнить которое он будет не в силах. Но на кону стояла не его жизнь. Он должен помочь Анемоне. В конце концов, эта малышка считала его близким другом. Он медленно кивнул, наконец принимая решение.

– Спасибо, – прошептала Либи, на глазах которой выступали слезы.

– Я надеюсь, что до этого не дойдет, – тихо признался он, горько усмехаясь, желая забыть о той боли, которую ему не удастся избежать.

Глава 3

Первый снег появился чуть раньше, чем ожидалось. Дети с нетерпением ждали времен снежных игр, а вот взрослые продолжали собирать запасы на зиму. Только холод не давал сойти с ума от круглосуточной готовки.

Анемона побежала в поле, желая поделиться своими впечатлениями с другом. Блондин продолжал заниматься скотом, выслушивая истории малышки. Его глаза смотрелись еще ярче на фоне беловатой поверхности луга. Вот только улыбка была печальная. Анемона тоже это почувствовала, а потому спросила его в лоб:

– Тебя что-то волнует?

– Нет. Просто время быстро идет. Не думал, что так быстро придет зима.

– А знаешь, что она значит для меня? – с наигранностью спросила Анемона.

– Дай-ка подумать, – улыбнулся пастух. – Нет, я не знаю.

– Знаешь! – крикнула девочка, раскусив трюк блондина.

– Ой-ой! – примирительно поднял тот руки, посмеиваясь над реакцией Анемоны. – Конечно, знаю. Ждешь моего подарка?

– С нетерпением! – призналась она, вытаптывая ногой ямку.

– Уже скоро, - подмигнул он, подкидывая еще больше причин для радости. В конце концов, вот-вот маленькая птичка найдет свою именинницу.

Малышка побежала вперед, размахивая руками, словно крыльями. Ее звонкий и счастливый смех эхом проносился в голове Мерилиса. И хоть от этого внутри разливалось тепло, вместе с тем рос и страх. Мужчна понимал, что время поджимает.

«Обещай мне… Обещай…»

– Пастух! – позвал его староста, находясь у крайних домов, с которых начиналось поле. Такая большая территория, удобный шанс, но Мерилис и не думал убегать. Оставляя Анемону себе, тот направился в сторону Вала. Девочка не сразу заметила, куда делся пастух, а потому нагоняла его уже тогда, когда тот разговаривал с ее отцом.

– Вам что-то нужно? – поинтересовался Мерилис, приветствуя Вала лишь улыбкой.

– Мне не нравится, что ты бездельничаешь. Тот факт, что моя дочь приходит к тебе и отвлекает, не значит, что ты можешь отлынивать.

– Так вы уделите дочке чуть больше внимания, и она придет в следующий раз не ко мне, а к вам, – безмятежно ответил пастух, подливая масла в огонь.

– Не тебе указывать, что мне делать и как, – прорычал Вал. – Анемона! Иди сюда! – позвал он девочку. Как только малышка оказалась достаточно близко, охотник, не дожидаясь ее, отрезал:– Мы идем домой.

– Нет! – запротестовала она. – Я не хочу домой. Я хочу еще поиграть с Мерилисом.

Вал резко остановился, сбитый с толку ее ответом. Навряд ли он позволит так с собой разговаривать. А тем более, позволит маленькой несносной девчонке выбирать не его, а какого–то пастуха. Вот только, что забавно: уже вторая выбирает пастуха.

Вал впервые за почти семь лет присмотрелся к Мерилису и Анемоне. Чем девочка была похожа на мать, знали давно. А на отца…

– Голубые глаза, – выдохнул Вал, осененный своей догадкой.

Конечно, стеклянные голубые глаза и тонкие аккуратные черты лица Анемона не могла унаследовать от Вала. А вот от Мерилиса…

Это было слишком очевидно, но почему же тогда он этого не заметил раньше? Насколько слеп он был, позволяя этой роковой женщине обманывать себя на протяжении стольких лет. Он этого так не оставит. За обман нужно наказать, а за причиненную боль можно и убить. Вал схватил Анемону за руку и против воли поволок домой. Девочка упиралась и кричала, но была бессильна. Единственное, что она могла, это тянуться к Мерилису, который ошарашено стоял на месте, думая, куда именно метнуться.

Либи стояла у печи, когда в дом завалился Вал, бросая Анемону к ногам матери. Девочка сразу отползла подальше, всхлипывая и растирая оббитые колени, на которые пришелся удар. Либи моментально встала перед дочерью, готовая защищать ее даже от отца.

– Ты! – прорычал он, приближаясь к своей жене. – Ты грязная шлюха!

Либи даже не вздрогнула, хотя внутри все поломалось. Он знает. Почти семь лет ей удавалось скрывать этот факт, но теперь он все знает. Отрицать больше не было смысла, к тому же, теперь нужно сделать что угодно, лишь бы Вал не озверел еще больше.

– Думала, что я не замечу, как ты смотришь на этого пастуха?!

– Этот пастух более человечен, чем мой недалекий муж, и способен одарить любовью весь мир. А в тебе, дорогой, – последнее слово она произнесла с ядом, – нет и капли любви.

Вал тяжело задышал, вот-вот могла появиться пена у рта. Тот уже замахивался на жену, но тут Либи произнесла последние слова, что превратили мужа в настоящего демона:

– Моя прекрасная дочь не могла быть от тебя…

Либи закричала, срывая голос, когда мужчина накинулся на Анемону. Конечно, она была уверена, что он ее не тронет. Она не могла поверить, что он будет на такое способен. Но как же она ошибалась.

Вал взял девочку за шиворот, встряхивая ее. Ноги Анемоны дергались, пока она пыталась сделать хоть глоток воздуха. Либи кричала и молила его прекратить, но он лишь ударил жену, сбивая с ног. Но она не остановилась. Тягая его за руки и нанося бессмысленные слабые удары, на которые она была способна, Либи продолжала бороться. В итоге руки мужчины разжались, отпуская девочку. Ее тело повалилось на пол, но сердце продолжало биться.

Охотник бил и душил свою жену, не в состоянии смириться с тем, что эта женщина предпочла не такого изверга, как он, а обычного пастуха. Она задыхалась, захлебывалась собственной кровью, но он не останавливался. Им завладела жажда мести. Перед глазами не было ничего другого, кроме красной дымки и образа жертвы, на которую тот охотится.

Анемона открыла глаза, чувствуя сильную боль в затылке. Ее отец душил любимую маму. Анемона не знала, бросаться ли ей на помощь или наутек. Ей было страшно, всю трясло. Она жалобно звала маму, не зная, к кому обратится за помощью. Но едва ли мама могла взглянуть на нее.

Девочка ревела в голос, сильно беспокоясь за хрупкую жизнь. При каждом ударе она кричала, будто чувствовала их на себе. Маленький ребенок, столкнувшийся с первым проявлением жестокости в этом мире. Кого звать, у кого просить помощи? Хоть кто-нибудь откликнется на ее зов?!

Глава 4

Либи с дочерью двигались дальше на юго-восток. Некогда наспех проработанный план ее с Мерилисом, теперь был крайне важен для выживания. Женщина была уверена, что Вал не перестанет их преследовать, но он определенно отставал, что давало призрачный шанс на достижение цели.

Солнце было закрыто сплошным белым покрывалом. Снег падал неустанно. Ни Либи, ни Анемона не могли скрыться от наступающего мороза. Порывы ветра пробирали до костей, но Либи не разрешала дочери воспользоваться только что отрывшейся силе.

– Это может быть опасно. Мы ведь ищем людей. Если кто-то заметит тебя, нам откажутся помогать, – объясняла Либи дочери.

Тонкий покров снега уже начинал хрустеть под ногами. К счастью, ветер заметал следы, что опять же замедляло поиски Вала.

Голые деревья верхушками уходили далеко в небо. Лишь кроны елей и сосен разбавляли зеленкой унылый пейзаж. Ни одного звука птиц, никаких признаков жизни. С наступлением зимы все звери поспешили прятаться по своим норам, чтобы переждать там зиму.

Либи несла дочь на руках, когда Анемона сморщила носик.

– Тут пахнет гарью, – заскулила девочка, утыкаясь в плечо мамы, чтобы хоть как-то избавиться от этого запаха. Либи понимала, что они находятся рядом с местом, куда им определенно не стоит наведываться, однако окончательное решения принять не могла. К тому же просить свою дочь указать источник запаха, который буквально причинял ей боль, было бесчеловечно. Нужно просто идти дальше, как запланировали.

Спустя минуту Либи заметила, как снег смешался с пеплом. Здравый ум подсказывал бежать как можно дальше от этого места, но что они будут делать? Без еды и одежды они не доживут до завтра, что уже говорить о следующей неделе. Очередной порыв ледяного ветра помог принять быстрое решение.

– Анемона, слушай меня внимательно, – обратилась Либи к девочке, слегка ее потряхивая, чтобы привести в чувства. – Стой здесь и никуда не уходи.

– А ты куда? – обеспокоенно спросила Анемона, пытаясь отыскать ответ в глазах матери.

– Я должна добыть нам хоть чего-нибудь, иначе нас убьет мороз. Но тебя я взять не могу, это слишком опасно. Поэтому прошу тебя – жди тут.

Больше Либи ничего не сказала, а отправилась навстречу далекому шуму.

С каждым новым шагом она и сама начала чувствовать запах гари. Это было похоже на пожар. Если эта какая-нибудь деревушка, в чем она не сомневалась, то Либи сможет незаметно стянуть несколько одеял и что-нибудь из еды. Это поможет им достигнуть следующей деревни ближе к границе, где можно будет попросить помощи. В конце концов, они находились еще в опасной ситуации. Либи была абсолютно уверена, что их могли сдать группе охотников из-за одного лишь слова. «Ведьма». Сейчас им предстоит играть в догонялки со временем.

Либи ожидала увидеть что угодно, но не целую горящую деревню, наполненную солдатами вражеской армии. Высоко поднятый флаг показывал леопарда. Калимбик. Западное королевсво, поддерживающее власти Афаргинии во всех жестокостях.

Люди плакали и молили о пощаде, но солдаты лишь насмехались над ними. Располосованные трупы и так валялись по всем углам. Жалкая горстка, оставшаяся от жителей, не смогла бы противостоять солдатам, потому те ползали на коленях, моля о пощаде.

Горелые дома, опаленный скот и кровавые разводы на снегу не внушали надежды на лучшее. В некоторых местах трупы были прикованы копьями к дверям хижин. Три огромных креста, которых пожирал огонь, унесли с собой три невинные жизнью. Наверняка, то были молодые прекрасные девы, что отказались прислуживать жестоким солдатам, за что заплатили наивысшую цену.

Либи спряталась в кустах, наблюдая за происходящим издалека. Анемона достаточно далеко отсюда, они ее не заметят. Но вот информация о чертовщине, которая разворачивалась на ее глазах, могла помочь избежать многих проблем. Сейчас Либи волновало одно: найти безопасное место. Бискамп находится на юго-востоке континента. Так почему же солдаты Калимбика зашли так далеко? Перекрывают людям все возможности к отступлению? Очень похоже на правду, если вспомнить, какой садист восседал на троне Афаргинии.

Либи ожидала увидеть жестокую расправу над жителями, но солдаты все же отступили, оставляя выживших ни с чем. Женщина нырнула еще глубже в кусты, дожидаясь, когда всадники пройдут мимо, хвастаясь количеством убитых ими людей и ведьм. Ее не заметили. Солдаты ровными рядами покинули разгромленную деревню. Либи терпеливо ждала, когда последний солдат уйдет достаточно далеко, и лишь тогда осмелилась подойти к людям.

На ее появление обратила внимание лишь дряхлая старушка, остальные оплакивали свое горе или зализывали раны. Либи быстро задала вопросы, интересующие ее еще с начала этого кровавого спектакля.

– Что случилось? – переспросила старушка. – Случилось то, что Карданэр решил объявить нам войну. Король тоже не тупица, не хочет рисковать своим теплым местечком, позвал на помощь дружка своего. Теперь–то уж точно все мы погибнем. И так жили впроголодь, так теперь еще и солдатиков нахальных кормить придется. А ты куда путь держишь, милая?

– Я должна добраться до Бискампа, – не стала врать Либи, чувствуя потребность в искренности и честности.

– Не ходи туда, – предупредила старушка, качая головой. – Сейчас вблизи границы опасно.

– Сейчас везде опасно, – мягко поспорила Либи. – У меня веские причины.

– Будь очень осторожна, милая. Повсюду деревни сжигают, людей убивают, а все ради потехи. Погибнешь ты…

– Это неважно. У меня есть куда более ценный груз. Вы мне не поможете?

Старуха любезно поделилась тем, что осталось. Несколько подпаленных одеял были роскошью для беглянок. Особенно зимой. Либи долгие минуты благодарила женщину, смахивая слезы, что наворачивались от чувства преследуемой безнадеги. Дряхлыми трясущимися пальцами старуха смахнула слезы и проводила Либи, приказывая поспешить, чтобы не накликать беду.

Анемона сидела на том же месте, где ее оставила мама, борясь между желанием согреться в собственных крыльях и словами Либи, что строго-настрого запрещали использовать магию. Каждый шорох сильно ее пугал, заставляя вжиматься в ствол дерева. Но когда она увидела силуэт укутанной в одеяла женщины с черной косой, сразу забыла про долгий час одиночества и мороза.

Глава 5

Выехали на рассвете. Снег большими хлопьями медленно приземлялся на покров из гнилых листьев. Лошади везли повозку с клеткой, где сидела Анемона. Ее окружало четверо ребят. Никто из них не разговаривал. Рядом с ними всегда кто-то ехал, подначивая и оскорбляя. Этот кто-то два раза в день кидал в клетку корку хлеба, но ее никто не брал. Все они были загнанными животными, без надежды спастись. Анемона долго наблюдала за всеми, прежде чем сама начала брать эти корки, разделяя между ребятами. Только когда она протягивала им этот скромный кусочек, они брали его и начинали долго жевать, растягивая до невозможности.

Стопы продолжали болеть. В такие моменты холодные ветер был как нельзя кстати, но Анемона уже не могла согреться. Ее руки были красными, не способные даже почувствовать прикосновение. Анемона пыталась их растереть, грела выдыхаемым воздухом, но ничто не возвращало им чувствительность.

Однажды на клетку сел ворон. Он долго наблюдал за детьми, часто наклоняя голову набок, словно интересовался чем-то. Анемоне нравилось смотреть на него и мысленно придумывать диалоги. Это было хоть каким-то развлечением. Ворон бы и дальше сопровождал Анемону, но один из солдат, заметив это, прогнал его, побаиваясь, что кто-то из «этих маленьких демонов» сможет призвать на помощь темных духов, в чем им поможет ворон. Единственное, что осталось у маленькой девочки, это черное перо, которое птица выронила при взлете. Именно оно давало тепло хрупкому телу.

Одним утром один из детей не проснулся. Цвет его кожи стал землистым, а после тело стало вонять. Заметив это, солдаты просто выкинули его на дорогу, даже не сложив его руки крест-накрест. Тело мальчика валялось в неестественной позе, показывая все кровавые отметины, приобретенные от этих садистов. Наверняка его съест лес. Безымянный ребенок даже не будет удостоен такой чести, как уважение.

Еще один день в ледяной клетке – и солдаты добрались до нужного места. Лагерь для пленных, представлявший из себя старую крепость, находился на границе Афаргинии и Калимбика. Сюда привозили в основном детей, превращая их в рабочую силу. Чем они такое заслужили? Были исчадьями Ада.

Когда они подъезжали ближе, Анемона сумела рассмотреть ее. Перед главными воротами заканчивалась всякая растительность, словно это место было пропитано смертью. У стены было воткнуто много высоких копий, на которых красовались отрубленные головы или же целые окровавленные тела. Кровь была и на рукоятях копий. Некоторые тела были абсолютно свежими. Глядя на это и чувствуя запах разлагающихся трупов, у Анемоны впервые за долгие дни защипало в глазах.

Две охранные башни у входа в крепость выставляли все свое оружие напоказ, словно предупреждали любого заблудшего в этих лесах – здесь ты не найдешь спасения, только смерть. Лучники целились в новых пленников, когда те только появились в их поле зрения. Проводниками в эту холодную крепость были злобные улыбки стражников, что явно питались болью и страхом своих жертв. Анемона пыталась сдержать дрожь. Она даже не заметила, когда перестала дышать, глядя на все это.

Скрип цепей, поднимающих железные ворота, резали слух. Внутри было очень грязно. Обреченные медленно перемещались, еле как ковыляя ногами. Лоскуты тканей, что некогда были одеждой, не скрывали ни одной страшной раны на теле заключенных. Их равнодушный взгляд сопровождал повозку ту недолгую минуту, пока их везли через крепость.

Кажется, тут было много помещений, выходящих наружу, словно когда-то здесь мог быть меленький рынок, но Анемона не успела ничего толком рассмотреть, как всех их вытащили за шкирку и кинули ноги здешним воинам. Несколько ударов, мгновенно посыпавшихся на прибывших, отняли какое-либо желание двинуться с места, что уже говорить о побеге. Девочка заставила себя выпрямиться и посмотреть на своих заклятых врагов. Они же с кровожадностью или полным презрением глазами смотрели за детьми.

– Слушать всем! – крикнул громила, обращаясь к маленькой горсточке выживших детей, большинство из которых не обладали магическими способностями. – Теперь ваш дом тут. Вы живете по правилам этого дома или прощаетесь с жизнью. Не задавать лишних вопросов! Не обращаться и не говорить, пока вам не разрешат! Добро пожаловать Ад!

Солдаты подняли звериный гул, приветствуя приезжих. Глаза беспорядочно бегали по всем людям, выискивая хоть что-то нормальное. Но такого не было. Здесь едят живьем, просто проглатывая добычу.

Всех новеньких повели в одном направлении. Под ногами хлюпала грязь вперемешку с подтаявшим снегом. В спину упирались копья, не позволявшие даже оступиться на неровной поверхности. Анемона приказывала себе не показывать страха, чтобы только не видеть эти улыбки, предвещающие беду. Все воины были хорошо одеты, имели неплохое оружие, которые они с таким остервенелым желанием хотели пустить в ход. Но видимо им все-таки чего-то не хватало, раз они наслаждались таким.

Девочка оглядывалась по сторонам, то и дело замечая похожую картину. Слуги убирали навоз свиней, поили лошадей и прислуживали солдатам, на чьих грудях виднелся чертовый леопард. Было много детей, возрастом старше Анемоны. Тех, кто достиг подросткового возраста, было крайне мало. Кости торчали, кожа была слишком натянута, виднелись ссадины и порезы. И пустые глаза. У всех до одного.

Маленькую группку завели к кузнецу. Мужчина, больше напоминающий быка в человеческом обличии, ковал мечи и подковы. Анемона чувствовала опасность, исходившую от него, но была на сто процентов уверена, что он не ведьмак. Обычный человек с садистскими наклонностями. Собственно, как и все здесь. Кузнец вопросительно взглянул на солдат.

– Это на метку, – скучающе ответил один из них, выталкивая вперед девочку с короткими каштановыми волосами. – Прошу побыстрее. Мы спешим.

Кузнец кивнул, доставая странную кочергу. Забросив ее в огонь, он разорвал тряпки, в которые было одета девочка, оголяя спину. Она захныкала, но смирно стояла. Кузнец достал раскаленный метал, глядя на него, как на произведение искусства, а затем резко приложил к лопатке девочки. Она закричала, пытаясь вырваться из его хватки, но это было невозможно. Когда он отложил кочергу снова в костер, вперед вытолкнули следующего ребенка. Им оказался чумазый мальчик. Он попытался сбежать. Малец был изворотливым и прытким. Выворачивая свои руки, ему удалось одурачить воина. Не раздумывая, тот выбежал из кузни и побежал в сторону ворот. Ему бы удалось пролезть между решеткой, главное добежать. Еще чуть–чуть – и он бы был на свободе. Но его живот проткнул меч одного из солдат. Мальчик рухнул на землю, создавая лужу крови.

Глава 6

Три года спустя…

Прошло слишком много времени. Зима все никак не хотела уходить, но снег все равно начинал таять, хоть и гораздо медленнее, чем хотелось бы. Анемона шла по мрачному коридору, полному калимбикских солдат. Сегодня в крепость приехал взвод для обсуждения очередной проблемы на границе, хотя все и так прекрасно знали, что король Карданэра в любом случае подпишет мирный договор на условиях Афаргинии и Калимбика. Но пошли слухи о том, что какая–то группа мятежников, действующая от лица народа Афаргинии, сражались на границе Карданэра, оттесняя врагов. Тот факт, что власти Афаргинии никогда не беспокоились о своих людях, побуждая народ к восстаниям, не был новостью. Но с какого перепугу повстанцы перешли на сторону Карданэра, было неясно. У Афаргинии был лишь один союзник, с которым они сходились во взглядах на политику и экономику. Это Анемона знала. Слишком много болтовни она слышала, пока занималась грязной работой при надзоре солдат. Они не выпускали рабочих за пределы клеток, не найдя человека, который бы все контролировал. Но сегодня Анемоне повезло. Все будут на собрании, а значит можно немного больше расслабиться и не беспокоиться о лезвии меча, что будет упираться между лопаток как напоминание о ее печальной судьбе.

Когда она только попала сюда, девочка была уверена, что сумеет сбежать, что не останется здесь надолго. Каждую ночь она слышала разговоры сокамерников о побеге. Планы казались разумными, где-то даже блестящими. Но на следующий день на пиках у ворот были тела тех, кто осмелился попробовать сбежать. Раз за разом Анемона замечала новых людей, а после новые трупы. Надежда умирала быстро. Ведьма никогда не выберется отсюда.

Какое-то время Анемона размышляла о смерти, ведь это единственный способ перенестись в другое место. Но у нее перед глазами всегда всплывала одна и та же картина, напоминающая ей о жертве, принесенной мамой ради ее жизни. Она не могла так поступить, не могла расстроить маму.

Обожженные ноги зажили настолько, насколько это было возможно. Шрамы тянулись до середины голени и всегда были заметны окружающим, ведь старая изношенная одежда не скрывала ног. Они не болели, лишь вид и цвет напоминал об огне, который поглотил в ту ночь еще три жизни. Знак на лопатке потемнел и немного округлился. Каждый раз, нащупывая его, Анемона думала и разрабатывала свой план побега. Но все они были созвучны планам погибших. Нет, это не вариант.

Сейчас Анемона направлялась на кухню, где должна будет помогать готовить и разносить блюда до вечера, услуживая и вылизывая зад гостей. После ее ждет работа в конюшне, где, по крайней мере, ее над ней не будут издеваться и смеяться. Сегодня у нее было огромное разнообразие, так как обычно она или прислуживала гостям крепости, или просто убирала навоз.

Завернув за угол и избегая зрительного контакта со стоящими у каждого угла охранниками, ведьма наконец дошла до кухни, где ее уже ждал повар. Она не сомневалась, что тот мог сварить ее заживо, если она совершит ошибку, но, тем не менее, отсутствие формы успокаивало.

– Где ты шляешься? – хрипло спросил жилистый старик, расправляясь с индейкой, одним резким движением отрубая ей голову. Анемона сглотнула, пытаясь отогнать появившийся жуткий образ в голове. Не стоит поддаваться запугиваниям. – Быстро приступай к работе!

– Слушаюсь, – прошептала Анемона, усаживаясь за стол и начиная чистить картошку с морковкой.

Уже через час девочка была готова идти убирать навоз, лишь бы не вдыхать эти прекрасные запахи пряностей. У нее, по истине, текли слюнки, но ей было запрещено даже притрагиваться в еде без указаний повара. Единственное, что доставалось пленным в этой крепости, это объедки и черствый хлеб. После каких-нибудь мероприятий для заключенных был пир, ведь многое недоедали. Единственным минусом было ограниченное время. Пленникам давалось ровно пять минут на то, чтобы схватить кусок чего-нибудь съестного и проглотить. Если кто-то возвращался в камеру с набитым ртом или карманами, его сильно избивали, заставляя пожалеть даже об этой мысли.

Вот и сейчас голодная Анемона смотрела на ломтики свежего нарезанного хлеба и испеченную картошку с жадностью. Она не решалась спросить, можно ли попробовать. Ответ и так был очевиден. Ей оставалось надеяться на свою сноровку и удачу. Когда повар стоял к ней спиной, она схватила самый маленький кусочек хлеба. Он был очень мягким и пушистым. Анемона помяла его, превращая в один хлебный комок, и положила в рот. Именно в этот момент к ней повернулся повар. К счастью, он не заметил того, как быстро закрылся ее рот, в котором была еда.

– Неси это в зал, – проворчал он, указывая на блюдо. Это был запеченный поросенок, изо рта которого торчало яркое яблоко. Таких изысков Анемона давно не видела. Должно быть, действительно очень важный гость.

Анемоне требовалось больших сил, чтобы поднять крупный поднос. Ее тонкие ручонки задрожали под давлением этого приготовленного зверька. Было бы неудивительно, если бы он весил больше, чем она сама. К счастью, повар не наблюдал за ее неуклюжими попытками поднять блюдо, иначе отхлестал бы скалкой.

Анемона шла в сторону главного зала, где сейчас должен был быть банкет. Конечно, эти олухи сначала набьют свое брюхо, а только потом возьмутся за обсуждение чего–то важного. Хоть это дико раздражало, перспектива избежать бесполезных споров, из-за которых вяли уши, была неплоха.

Жевать хлеб незаметно было через чур сложно. На каждом шагу стояли солдаты, наблюдая за ее движениями с убийственной сосредоточенностью, отслеживали каждый вздох. Анемона разыгрывала спектакль, где чуть ли не роняла поднос, слегка открывая рот, а после, удерживая, сжимала челюсть, будто от напряжения. Так ей удалось разжевать его. Но зал неминуемо приближался, и она не успела проглотить все.

За прямоугольным столом восседало минимум пятнадцать человек. У всех дорогие мундиры, совершенное оружие и презрительный взгляд в сторону «сброда», который их обслуживал.

Глава 7

Анемона лежала на сене. В ее плечи упиралась чья–то спина, помогая согреться. Анемона не знала эту девочку, девочка не знала ее, но этого и не требовалось. Здесь давно никто ничего не спрашивал и не просил. Если хочешь согреться – придумай что угодно, главное не умереть до утра.

Уже меньше чем через сутки Анемона выйдет за стены крепости или умрет. Она весь день напролет думала об этом ,представляла момент, когда ступил на мягкую траву, когда вдохнет свежий воздух и окунет руку в чистый ручей. Она страстно желала снова увидеть мир за стенами «Ада». Но удастся ли? Анемона об этом не думала, ведь боялась неудачи. Все мысли занимали только мечты. Они опьяняли ее, заставляя позабыть о всех трудностях и боли.

Ее походка немного выровнялась, рана на шее быстро затянулась. Все-таки ей стоит благодарить ведьмино наследство, иначе она умерла бы еще по дороге в это место. Тех, кого она когда–то встретила, уже не существовало в этом мире. Очень многие стали погибать этой зимой, которая выдалась особенно холодной. Именно поэтому камера была практически пустая. Точнее, по меркам этого места. Сейчас тут не было половины, что позволяло слегка вытянуть ноги и лежать, а не сидеть, роняя голову на колени.

К сожалению, как только наступит весна, камеры снова забьются. Снова еды станет меньше, и заключенные будут получать одни крошки. Как удалось выжить Анемоне целых три года, было секретом. Она могла бы им поделиться с теми, кто был при смерти от голода, но боялась, что вскоре не сможет использовать этот метод в дальнейшем. В конце концов, когда воровка одна, это практически незаметно. А когда десять… Ей не хотелось думать, что ряды опять стали бы редеть, но уже благодаря активным действиям праведных солдат, прилежно исполняющих службу, наказывая преступников.

Анемона часто притворялась слепой или до ужаса больной. После чего сталкивалась со служанками, что несли набитые едой подносы, и дергала их за платья. Все от неожиданности подскакивали, из-за чего с подноса падала еда. В очень маленьких количествах, но ее хватало десятилетней Анемоне. Вот только этот трюк она проделывала редко и обязательно запоминала лица тех, с кем проделывала подобное. К счастью, служанки надолго тут не задерживались. Кто-то менял профессию, а кого-то убивали.

Анемону разбудил скрип железной двери. Стражники не стали церемониться, а выкинули ближайших ребят за дверь. Их крики мигом будили всех остальных, мотивируя подняться за секунду. Девочка помнила, что должна сделать, чтобы за ней пришла целительница. Она понимала, что побитая коленка не будет достойной причиной, чтобы попасть к ней. Здесь каждый день избивали, оставляя отметины похуже.

Они находились в подземелье. Отличным вариантом было бы упасть с лестницы. Но нужно это сделать так, чтобы не свернуть шею. Анемона незаметно пропускала вперед других заключенных, нарочно медля и пытаясь остаться в самом конце. Упасть должна только она, других тянуть на дно было бы неправильно.

Анемона была замыкающей в этой поднимающейся на поверхность цепи. Она оглядывалась назад, рассчитывая, когда сможет скрыться из виду нижних стражников и будет достаточное расстояние для падения. Девочка сделала вдох, но все еще не осмеливалась. Она представляла, как ей будет больно. Ведьма еще раз обернулась, потом еще раз. Вдох и выдох. Анемона закрыла глаза и прыгнула вниз, сворачиваясь калачиком и заставляя свое тело катиться дальше, до самой нижней ступеньки. Ее тело кубарем слетело к ногам солдат. Анемоне болело все: локти, колени, ребра, позвоночник, даже подбородок, с которого стекала капля крови.

Стражники оглядели ее так, словно она была мешком с мусором. И очередной проблемой для их лени.

– Вставай, – приказал человек, склонившийся над ней. Для пущего эффекта тот тыкал ее копьем, слегка задевая кожу. Анемона попыталась это сделать. Руки и ноги сильно дрожали. При всем своем желании, она бы могла пойти дальше, игнорируя боль, но ей необходим был спектакль, поэтому падение в следующую секунду было наигранным. Мол не было сил встать.

– Отнеси ее наверх. Там с ней разберутся. Это не наша забота, - промямлил старший охранник, отправляя второго самого избавиться от надоедливой ведьмы.

Солдат кинул Анемону через плечо и понес наверх по лестнице. Она расслабилась, закрыла глаза, притворяясь. Ее, словно мешок, кинули на землю. И по удаче или воле судьбы, прямо в ноги целительницы, что невзначай проходила мимо входа в тюремный отсек, что в реальности являлось простым сырым подземельем.

– Что с ней? – изумился знакомый голос.

– Эта дура слепая повалилась с лестницы.

– Духи! Ей нужна помощь!

– Забирай, если хочешь. Главное убери эту «грязь» подальше отсюда.

«Грязь», значит. Так называли людей, лишенных свободы. А кем она будет, когда выйдет за стену. «Землей»?

Целительница подняла на руки девочку. Ее худощавые руки и ноги болтались в такт шагам женщины. Нельзя сказать, что она совсем не прилагала никаких усилий, чтобы донести Анемону до своей коморки, но вес скелета без мышц определенно был легче, чем здоровое тело ее ровесника.

Когда дверь была заперта, Анемона оживилась. Теперь она не сомневалась в целительнице, доверяла ей. Ведь она пришла и сейчас спасет ее. Та надежда, что все еще тусклым огоньком освещала душу девочки на протяжении нескольких лет, возродился и теперь согревал лучше любого огня.

– Ты, конечно, молодец, – начала целительница, собирая сумку, – но переусердствовала. Я не смогу сейчас заняться твоими ранами.

– И не надо. Мне не впервой.

Женщина ничего на это не ответила, но по ее округлившимся глазам было ясно, что она не поддерживает такой подход к здоровью.

– Как вы выведете меня отсюда? – спросила Анемона, ожидая в нетерпении.

– Очень просто. Но, предупреждаю сразу, тебе придется сильно напрячь свое тело.

***

Целительница старалась делать вольные шаги. Каждое ее движение было продумано. Не было ни секунды, чтобы она расслаблялась. Длинный и грубый плащ был к месту, хоть погода наконец начала походить на весну. Анемона скрывалась под ним, крепко обнимая за талию целительницу. План был действительно прост. Целительница должна собрать некоторые травы, которые, конечно же, не растут на лужайке поблизости. Права задержать ее никто не имел. Да и кто будет против этого? Все же именно она спасала их жизни в экстренных ситуациях или просто залечивала маленькие ранения после кулачных боев от скуки. Никто не хотел попасть в ситуацию с отсутствием лекарств из-за идиота, который не выпустил эту женщину за пределы крепости, чтобы их раздобыть. Хоть на это им хватало мозгов.

Глава 8

Анемона ничего не ожидала от школы. В конце концов, в деревне, где она прожила всю жизнь, не было ни единой возможности получить какое-либо образование, хотя бы научиться читать. Все-таки школы в Афаргинии были редкостью, а потому далеко не каждый был готов проходить по двадцать миль в оду сторону.

Если воображение и могло дать ведьме определенную картинку, чтобы помечтать о будущей жизни, которая будет кардинально отличаться, она не была красочной. Если школа полна ровесников Анемоны, то она не могла им предложить ничего кроме «гадких любезностей», ведь именно так выглядело ее общение со сверстниками в родной деревне. О теплых чувствах не могло быть и речи. Так сможет ли школа изменить ее жизнь?

Когда конечная остановка была уже достаточно близко, целительница дала Анемоне знак. Ведьма спрятала крылья, машинально поправила платье, больше напоминающая картофельный мешок, и приготовилась встретиться с новым миром. Все же некая надежда придавала этому событию значимости.

Лес как назло сгустился, доставляя неудобства, но стоило путникам его пересечь, как перед ними открылся сказочный вид.

Увидев достаточно большое здание с просторными окнами и маленькими клумбами, Анемона почувствовала некий уют. Хоть ради этого она вновь должна была спрятать свою истину, ей удалось вдоволь насладится этим приятным ощущением. Облака наконец разошлись, открывая солнце и позволяя ему осветить школу для девочек, словно то был рай. Подойдя ближе, Анемона заметила нескольких детей, играющих в салки. Наивный девчачий смех заполнял и коридор, по которому они сейчас шли под скрип старых половиц, оставляя темные следы. Особенно Анемона, с которой слезал слой грязи. Длинный и просторный коридор был устелен бурым ковром с цветочным орнаментом. Он–то и привел их на кухню, где маячила женщина.

Анемона с интересом разглядывала ее. В темно–русых волосах просвечивались целые седые прядки. Аккуратное и тяжелое на вид темно–зеленое платье полностью закрывало руки и доходило до щиколоток. Женщина не обратила внимания на вошедших, полностью занятая готовкой. По крайней мере, так подумала Анемона.

– Уже вернулась? – недовольно пробубнила она, даже не подняв головы. – Я–то думала, что все.

– Привет, мама, – поздоровалась целительница, делая неуверенный шаг вперед. – Как всегда, работаешь не покладая рук.

– Конечно, кто-то же должен разгребать весь этот бардак, пока ты торчишь в крепости.

Анемона вопросительно взглянула на улыбающуюся целительницу. Та ничуть не смутилась такой грубости со стороны своей матери.

– Я привела новую девочку.

Только сейчас женщина подняла свой взгляд на Анемону. Она осмотрела ее сверху вниз, недовольно цокая языком. Она явно не была довольна приходом новой гостьи из крепости.

– Это ты называешь девочкой? – указала та на сконфуженную Анемону. – Это ходячий скелет, не больше.

– Прошу тебя, займись ею. Вдруг они опять сюда с проверкой заявятся. Она не должна ничем отличаться от остальных.

– А ты опять уходишь? – грубо спросила женщина, интонацией обвиняя собеседника.

– Да, – опустила голову целительница. – Там еще много детей…

– И их количество не уменьшится. А ты рискуешь своей жизнью.

– Ты же знаешь, что для меня это важно, – подошла она к своей маме, приобнимая со спины.

– Поэтому и катись отсюда, – вякнула женщина, размахивая руками. Но когда целительница потянулась к ней на прощание, мать все-таки поцеловала свое дитя. – Будь осторожна и под ноги смотри. Не споткнись об очередную сироту, которую позже захочешь привезти сюда.

Целительница нехотя отпустила мать, после чего подошла к Анемоне, присаживаясь на корточки перед маленькой ведьмой.

– О тебе тут позаботятся. Теперь это твой дом.

– А вы возвращаетесь в «Ад»?

– Да, милая. – Целительница заправила выбившуюся черную прядку за ухо девочки. Никаких слов прощания не было. Она просто встала и ушла, оставляя Анемону наедине с вредной старушкой.

– Я Мисс Галатея. Пока что это все, что ты должна знать. – Она приблизилась, без каких либо любезностей и нежностей осмотрела руки и голову с лицом, после чего выпалила: – Ты что, из свинарника вылезла?

– Да, – нагло ответила Анемона.

– Идем.

Мисс Галатея потащила Анемону в коридор. Первая дверь слева оказалась купельной. Вода была чуть холодная. Мисс Галатея сняла с Анемоны те тряпки, в которых она проходила последних три года (если не считать времени, проведенного в родном доме), и буквально кинула девочку в воду, норовя утопить. Кусок мыла довольно быстро помог отмыться от всей грязи, оставляя после себя приятный еловый аромат. Волосы мыли дольше. Анемона сидела в воде, наслаждаясь чистотой, о которой давно позабыла. Мисс Галатея продолжала бубнить всякое о внешнем виде девочки. Ей вечно что-то не нравилось, она придиралась ко всему. Однажды Анемона все-таки ответила на такую колкость и, когда ее не ударили, продолжила это делать, парируя каждое слово.

– Говоришь, что из свинарника вылезла. А не успела ли ты сама стать поросенком?

– Мне этот вопрос вам задавать не нужно. У меня глаза есть.

– Острый язычок и ни грамма образованности.

– Я слышала, что бубнеж – это только первые симптомы старения.

Спустя полчаса Мисс Галатея перестала казаться Анемоне столь вредной. В конце концов, девочка поняла, что это манера ее общения, и перестала уделять этому так много внимания, как раньше. Колкие фразы продолжали слетать с ее уст, но автоматически. Анемона успевала получать удовольствие от общения с этой женщиной. Было ли это связано с долгой изоляцией, оставалось лишь гадать.

Мисс Галатея дала девочке первое попавшееся аккуратное платье. Оно было великоватым для «скелета», но было несколько причин, по которым выбор пал именно на это платье.

Самой непривычной и неудобной частью гардероба оказалась обувь. Анемона училась ходить заново, пыталась смириться с этой необходимостью. Мисс Галатея строго–настрого запретила ходить босиком, а тем более оголять ноги.

Глава 9

Прошла неделя. Анемона до сих пор видела кошмары про родителей. Она связывала это с адаптацией. В конце концов, привыкнуть к новому месту ей было непросто. Все девочки знали друг друга, проводили время вместе, а Анемона была для них чужой. Никто к ней не подходил, некоторые даже сторонились. Появилось ощущение, что они уже знали об ее происхождении или чувствовали это. Хотя второй вариант не подходит людям, они на такое не способны.

Основное время она проводил с Мисс Галатеей на кухне. Женщина все время готовила, не принимая помощи ни от кого, но разрешала сидеть там Анемоне. Девочка слушала разные рассказы, отвечала на вопросы о своем прошлом. Мисс Галатее многое было интересно, у Анемоны даже сложилось впечатление, что она ей понравилась. Правда, каждая сказанная колкость порой понижала этот процент уверенности, но незначительно.

– А как была открыта эта школа? – спросила однажды Анемона, вспоминая слова своей спасительницы.

– Мы с моей дочерью не имели богатства. Мой муж умер рано, оставляя меня одну с вредным подростком.

«Правильнее сказать, подростка с очень вредной мадамой…», – подумала Анемона, улыбаясь про себя.

– Однажды она набрела на заброшенную усадьбу. Не знаю, кто ее оставил, но она была в хорошем состоянии. Даже мебель здесь осталась. Но люди тут давно не жили. Как оказалось позже, последние хозяева здесь сдохли от чумы, а эта усадьбу люди начали называть проклятой. Дочку мою это не смутило, и она решила приводить сюда своих друзей–сирот, у которых жизнь пошла под откос. Получается, новый дом им нашла. Таких детей находилось все больше, я стала замечать, как она надолго пропадала, спросила ее в лоб. С того момента мы обе перебрались сюда и стали думать над идеей «приюта». Но ей этого было мало. Мебель, да и все дорогое, что здесь было, мы продали и купили койки, шкафы, книги. Деньги остались и на скот. Когда к нам пришли две тетки, представившись учителями, мы пристроили их здесь. Все расширялось, девочек становилось больше. Это место росло и процветало. А потом Карданэр объявил войну. Моя дочь сначала хотела уйти на фронт, но я ей запретила. Потом она удрала в ближайший лагерь смерти, чтобы изнутри помогать заключенным. Через год додумалась вытаскивать их оттуда и приводить в школу для девочек на территории Афаргинии. Уже три года прошло, а она все никак не успокоиться. Все возвращается туда. Доиграется как-нибудь. Нужно знать, когда остановиться. Запомни это.

– А что же ей тогда делать?

– Возвращаться сюда, жить как все.

– А если именно это ей и претит? – подумала Анемона, излагая свои мысли вслух.

– Неважно. Главное, чтобы жива была. А то, дура эта, так и проживет остаток своих дней в «Аду».

– Вы думаете, что война никогда не закончиться?

– Некому встать на сторону людей. Все по норам попрятались, нет того, кто готов своей шкурой рисковать. А без этого никак. Но один человек против целой армии не должен идти.

– Но ваша дочь…

– Она обязана будет принести свою жертву. Каждый раз, когда она возвращается с новым ребенком, я прошу ее остаться. Но уже тридцать третий раз она уходит обратно. Глупая несносная девчонка! – сплюнула Мисс Галатея, продолжая чистить морковь. – Будь осторожна с такими вопросами, Анемона. Кто-то может и осмелиться тебе ответить на них, а другие подставят. Не доверяй, кому попало.

– Но вашей дочери я доверилась, хотя она была «кем попало».

– Тебе действительно повезло. Но впредь будь осторожна. – Мисс Галатея несколько минут молчала, давая Анемоне возможность подумать над ее словами. Но что-то не давало ей покоя. Она нервно поглядывала на девочку, размышляя, стоит ли говорить. Анемона смерено ждала того момента, когда та не выдержит. В итоге Мисс Галатея все-таки отложила нож в сторонку, подойдя ближе к сидящей за столом Анемоне. – Я знаю твой главный секрет. Моя дочь дала мне об этом знать.

По спине Анемон пробежал холодок. Зачем она все это говорит? Неужели ее сейчас выставят за порог, чтобы сберечь свою жизнь? А она только обрадовалась, что спит не на ледяных камнях под землей.

– Раз так, – начала девочка, – то чего вы хотите от меня?

– Никогда и никому об этом не говори. Здесь ведьмам не рады.

– Тогда почему вы сохранили мой секрет.

– Потому что она бы этого хотела.

Анемоне не нужно было многого знать, чтобы понимать, что речь идет о ее взрослом ребенке. Женщина, не одобряющая поступков своей наивной и опрометчивой дочери, но готовая продолжить ее дело в знак… Чего же? Уважения или обычной материнской любви?

– Здесь есть такие, как я? – спросила Анемона, когда Мисс Галатея продолжила готовить.

– Я не выдам их секрет так же, как и твой. Если они здесь и есть, ты почувствуешь это.

Больше Мисс Галатея ничего не говорила об этом. Она еще полчаса жаловалась на неопрятный вид одной из учительниц, а после еще и раскритиковала свое блюдо, хотя Анемона осталась очень довольной. Она была первой, кто попробовал этот шедевр и заполучила ломоть свежего хлеба. Такого счастья она не испытывала даже в день своего появления в школе для девочек. К сожалению, радость быстро улетучилась, когда Мисс Галатея запретила ей отсиживаться на кухне и отправила на уроки.

В просторном зале стояли лавки и длинные столы. Чернильницы, перья и необработанные листы бумаги аккуратными стопками лежали на столе, распределенными между ученицами. Та самая неопрятная учительница оказалась совсем другой. Конечно, на рукавах было достаточно клякс от чернил, но во всем остальном кудрявая Мисс Элига выглядела вполне заурядно. Острый носик был усеян веснушками, любопытные болотные глаза осматривали Анемону, выискивая «нечто». Девочка успела задаться вопросом, не ведьма ли эта учительница, но положительного ответа так и не получила. Никто не потянул за невидимую ниточку, учительница была обычным любопытным и, возможно, догадливым человеком.

– Прошу, проходи и садись, Анемона.

Все девочки смотрели на нее свысока, кто-то даже побаивался. Конечно, внешне Анемона все еще напоминала мертвеца, но это не давало им права так на нее глазеть. Хотя, никто не имел права лишать ее дома, матери, свободы… На эту тему можно рассуждать вечно. Поэтому Анемона просто сделала вид, что их не замечает. Это выражение лица с максимальным безразличием делало ее обладательницей приза за большую недружелюбность. Пожалуй, она была не против.

Глава 10

Анемона последовала совету вредной старушки и перестала стараться быть «нормальной». Ее ненависть прожигала дыры в коврах, стенах и даже людях. Ее продолжали сторониться, но теперь угрозы и ругательства шептали как можно тише, опасаясь, что эта странная особа может все услышать.

Так время шло достаточно быстро. Анемона скучала на занятиях, хотя училась писать и читать. Молитвы она выучила очень быстро, сидя в маленькой библиотеке по вечерам, когда Мисс Галатея выгоняла ее из кухни. Она и не была против провести еще немного времени в уединении, общаясь только с книжными пауками.

Анемоне нравилось изучать свой новый дом. В главном коридоре были по обе стороны развешаны картины усатых мужчин, что абсолютно точно являлись бывшими хозяевами этого «замка». Они все были пузатыми и уродливыми на взгляд Анемоны, но это лишь разжигало в ней огонек. Она все время бродила, выдумывая им имена. Это неплохо скрашивало дневную скуку.

У окон с широкими подоконниками всегда стояли вазы с цветами. Хоть они были часто на половину засохшими, их не забывали подливать. Вскоре эту задачу поручили самой Анемоне, когда она невзначай напомнила о цветах мисс Галатее.

Библиотека была тесной, но очень уютной. Анемоне нравилось сидеть у самого окна, листая книги с картинками. Она их не читала, просто смотрела, периодически устремляя свой взгляд вдаль, вспоминая прошлое как светлое, так и темное.

Будни стали обыденными, дни повторялись. Тут стало даже чуточку уныло. Возможно, в ее понятии это означало, что не нужно было опасаться каждый раз за свою жизнь, но ей все-таки не хватало удивления.

Ее всего лишь однажды смогли выбить из колеи. Та самая смуглая девочка, что убегала от метлы Мисс Галатеи, была слишком приветлива к маленькой ведьме. Хоть видела она ее всего раз, этого было достаточно, чтобы запутать Анемону окончательно. Ту незнакомку не пугала новенькая ученица, не страшили ее угрозы. Ей было все равно. Анемона была долго сконфужена, прежде чем решилась спросить напрямую:

– Ты меня не боишься?

– Почему я должна тебя бояться? – вопросом на вопрос ответила она. – Я Палагея, кстати.

– Анемона, – представилась девочка, пялясь на собеседницу. – Так ты не слышала, что обо мне говорят?

– Слышала. Но для меня это не новость. Таких, как ты, не любят.

– Каких таких? – осторожно продолжала Анемона, желая разобраться во всем этом.

– Ты ведь обладательница дара, так?

– Ты откуда знаешь? – с ноткой угрозы в голосе спросила Анемона. Палагея мило улыбнулась, удивляя ее еще больше.

– У меня есть друзья, что рассказали мне об этом. Если хочешь, я могу тебя с ними познакомить?

Анемона засомневалась, что эта хорошая идея. Палагея протянула ей руку, предлагая свою помощь. Но Анемона определенно не была к этому готова. Рука немного поднялась, но не коснулась предложенной ладони новой знакомой. Сомнения брали свое, неуверенность росла. Рука дрогнула в последний раз, оказавшись прикованной к ладошке Палагеи.

Девочке не нужно было повторять дважды. Она повела Анемону в незнакомом направлении, выводя к лужайке с беседкой, в которой сидели еще четыре ученицы этой проклятой школы. Не все были рады ее появлению – это Анемона поняла сразу. Но когда внутренний голос запел радостную песню о доме, она решила не спешить с выводами о странностях этих девиц.

– Вы же… – начала она, изумленная своим открытием.

– Какого черта ты привела это животное к нам? – взорвалась светло–русая девчонка. Тонкие губы были плотно сжаты, показывая все недовольство.

– Я подумала, что это удачный шанс для знакомства, – пожала плечами Палагея, явно не жалея о содеянном.

– Не только тебе решать о таком, – вмешалась самая старшая из присутствующих. Анемоне сразу стало ясно, кто возглавлял эту «банду». Черная кожа ведьмы блестела на солнце, но не становилась светлее. Угольные кучерявые волосы были не длиннее плеч, а такого же глаза сверлили ее взглядом. Пожалуй, своей высокой фигурой она давила на присутствующих, а может эта была ее аура. Анемона ожидала, что она бросит все свои силы на нее, но вдруг та переключилась на злобную блондинку:– Не смей так про нее говорить. Она такая же, как и мы.

– Вы ведьмы… – наконец выговорила Анемона, при всем этом стараясь сохранить бесстрастное выражение лица, что удавалось, конечно же, плохо.

– Мы стараемся быть поодаль, – пояснила старшая. – А ты кто будешь?

– Анемона.

– Я Фреза,– представилась она металлическим голосом. Возможно, она и не была против Анемоны, но и не за нее. – От тебя исходит очень странная энергетика. Кто ты?

– Какая разница? Разве это что-то изменит?

– Ничего, но у нас есть причины для этого вопроса. Мы должны знать, насколько ты опасна, – настаивала на своем Фреза.

– Другими словами, сколько будет стоить твоя голова на ближайшем рынке, – нагло влезла блондинка, посылая черную и густую волну ненависти Анемоне.

– Уж точно больше, чем твоя, – усмехнулась Анемона, посылая ледяной взгляд своей новой знакомой ведьмочке.

– Ты жалкая крыса! – процедила та, вскочив со своего места. Анемона даже не шелохнулась, исподлобья глядя на нового врага.

– Сядь, Сирина! – приказала старшая ведьма, моментально закрывая ей рот. – А ты, – обратилась она к Анемоне, – осторожнее с заявлениями. Не иди против целого клана.

– Это и есть так называемый «клан»?

– Именно, – гордо ответила она.

– И в чем его смысл?

– Мы заботимся друг о друге, защищаем. – Фреза осмотрела всех сидящих. Взгляд метнулся на гневающуюся Сирину, на тихую рыжеволосую девушку, на улыбающуюся Палагею и очередную странную девицу. – Никто не посмеет к тебе притронуться, зная, что ты с нами. Несколько ведьм определенно опаснее, чем одна. К тому же, каждой ведьме нужна семья, которой можно доверять, – объяснила Фреза, вызывая смешок у Анемоны. – Что в этом всем тебя рассмешило?

– Все это звучит заманчиво. Но ты забыла о самом важном правиле, которая должна помнить ведьма.

Глава 11

Последняя ночь для Анемоны была бессонной и беспокойной. Она все размышляя о словах Фрезы. Клан – надежная группа ведьмочек, напоминающая о доме, где была защита и забота. Неужели так на самом деле бывает?

Конечно, много веков назад ведьмы действительно создавали могущественные и большие кланы с грозным названием и сильнейшим лидером. Кланы даже воевали между собой. Такие войны лучше всего отпечатались в истории всех стран, вот только в книгах это подано несколько иначе. Мол, было время, когда демон имел большую власть на этих землях, чем человек. Он сеял страх и разрушение повсюду. Поняв, что ведьмы пугают людей, те решили ослабить хватку и уступить место власти людям в знак доверия и доброты. Тогда–то и началась история современных ведьм, когда их начали истреблять. Ведьмы стали прятаться, не держали контакта ни с кем себе подобным, чтобы было сложнее выследить.

Сейчас ведьм осталось не так-то много. И безусловно, восстановление былых традиций помогло бы всем ведьмам, но все же… Неужели Анемона может довериться существам, что тоже ищут любого способа выжить? Не пожалеет ли она об этом?

Анемона медленно встала с кровати, касаясь носками пола, и начала искать глазами спящих новых знакомых. Она отыскала Фрезу, чей маленький и прямой носик смотрел в потолок, а большие губы в виде сердца были плотно закрыты. К сожалению, второй находкой стала Сирина, что с первой секунды невзлюбила Анемону. Но, если уж честно, это было взаимно. А также глаза в непроглядной темноте нашли и Палагею, что улыбалась даже во сне. Других девочек отыскать не удалось, да она их и не очень помнила. Да и неудивительно, ведь они тихо сидели, наблюдая за знакомством, а потом и за развивающимся конфликтом.

Анемона пыталась предугадать, что с ней может произойти в той или иной ситуации. Наверное, хуже того, что она пережила, быть уже не может. Но нужен ли ей клан? Этот вопрос она повторяла себе до самого утра.

Сегодня был выходной, а значит никаких уроков и косых взглядов девочек. По крайней мере, в кабинетах, где проходили занятия. Анемона с самого утра пошла к мисс Галатее. Встала она раньше всех, не в силах больше валяться в кровати. Поэтому направляясь на кухню, она надеялась, что вредная старуха уже кашеварит около печи и накормит ее.

Удача была на ее стороне. Кухарка уже была в процессе готовки. В комнатушке было очень душно, но старуха не открывала своих запотелых окон. Анемона захлопнула дверь и с облегчением уселась за стол.

– Доброе утро, – поздоровалась она первая.

– Было до твоего прихода.

– Готовитесь сварить очередного непослушного ребенка? – без интереса спросила Анемона, уже привыкшая к этой утренней рутине.

– Скорее непослушных ведьмочек. И не сварить, а сжечь.

– Тогда вам придется собрать с пола весь свой песок, иначе пламя не разойдется.

– Ты-то в этом что-то понимаешь, – съязвила мисс Галатея, не отрываясь от активного помешивания каши.

– А вы опустите свой взгляд ниже, если шея от гордости не сломается, и увидите, что с огнем я близко знакома.

Мисс Галатея ничего на это не ответила. Она еще в первый день обратила на это внимание и самостоятельно сделала верные выводы о прошлом Анемоны. Колкости помогали ей прийти в себя, почувствовать себя живой, так сказать. А Анемона это прекрасно понимала и принимала. Даже дерзила в ответ, помогая повысить уровень счастья у этой старушки.

– Чего молчите? – недоумевала Анемона.

– Наконец рога отрастила, – впервые по–доброму улыбнулась она. – Ешь.

Мисс Галатея поставила перед Анемоной кашу с синими ягодами, а после подала ложку, по-матерински потрепав макушку ведьмы.

– Это черника? – поинтересовалась девочка.

– Вороний глаз.

***

День тянулся долго. Анемона не рассказывала старухе о знакомстве с ведьмами. В конце концов, ей предстоит разобраться в этом самой. Не хочется ей вешать всю ответственность за свои решения на мисс Галатею.

Скучающая Анемона бесила старуху, поэтому та не сдержавшись, решила отправить ее в соседнюю деревню, где продавали бичевку.

– Ты уже выглядишь лучше, не такая страшная, значит, никто ничего не заподозрит. Если спросят, – объясняла мисс Галатея, – тебя в младенчестве подкинули в эту школу. Про мою дочь ничего не знаешь, на другие вопросы не отвечаешь. Все ясно?

– Чем платить за бичевку? – уныло задала вопрос девочка, что была не в восторге от этой идеи. Не стоит ей разгуливать по лесу. Именно там происходят самые страшные вещи. Анемона успела в этом убедиться.

– Коса у тебя длинная, – заметила старуха, прикидывая длину.

– Хоть пол мизинца отрежете – и вам не жить.

– Я дам тебе монету, злая девчонка, – отвернулась кухарка, выискивая ту самую монетку. – Спросишь Рафиса. Он мясник. Пойдешь по тропе. Главное не сворачивай, а то быстро отыщешь дорогу в «Ад».

– Хорошо.

Анемона надела простой, но элегантный плащ, что дала ей старуха, какую–то соломенную шляпку с белоснежной ленточкой и аккуратные коричневый рукавицы. По словам мисс Галатеи, такие лохмотья должны были показать людям, что Анемона из школы девочек. А одна коса, уходящая к правому плечу, должна была указать конкретно на эту школу. Также мисс Галатея отыскала в своем барахолке обувь и, прежде чем надеть ее на ноги Анемоны, обвязала их лоскутами белой ткани, которые при любом неудачном движении закрывали бы шрамы и, соответственно, помогли сохранить секрет ведьмы.

Для Анемоны это маленькое путешествие будет проверкой ее способности сливаться с людьми. Поэтому она немного нервничала, хоть и скрывала это за каменной маской. К тому же, старуха абсолютно не переживала, что значило одно из двух: либо девочке ничего не грозит. Либо она не очень то волновалась за ее жизнь. В любом случае, ей не стоило как-либо выдавать свое беспокойство, иначе можно накликать беду.

Она не стала ни с кем прощаться. Да и кто заметит ее отсутствие? Разве что цветочные горшки, которые она должна была полить сегодня. Никого из новых знакомых она не видела, а потому с чистыми мыслями вышла из школы, а мисс Галатея, что провожала ее, целую минуту наблюдала за ее отдалением, втайне молясь, чтобы у нее все получилось.