На ладони великана. Стихотворения в прозе

В зеркалах времени

Время показывает всё в своих зеркалах.
Озеро. Глубокое. Чистое, как роса.
Лошадь, там на горе, бьёт подковой.
Шорохи летних видений.
Ели — лестницы. По веткам елей поднимаются лучи
Быстро. К еловым колючим верхушкам.
Солнце оказывается повсюду и во мне.
Тишина.
Водомерки. Рябь по воде. Зыбкая нежность —
Отражения в зеркалах времени.

Абстракции. Тысячи путей.

Абстракции. Тысячи путей.
Роща. Смотрю в тени голубей.
Они — маленькие небеса с крыльями.
Дождь обрушивается на загорелые плечи.
Есть чудеса
И они рядом
Колючие, как чайные розы,
А суть, точно сочный плод.

Пришла

Вивальди.
Его музыка пронзительна красотой и чистотой.
Только её приносит даль в шероховатых ладонях —
Ершистая даль одиночества:
Робкого света,
Тишины полей,
Околозвучащих рек,
Невероятного леса и всего сладкого.
Кукушка. Лето. Пришла на встречу
И тяну руки,
И слышу:
Волшебный Миг.
Окружают
Мой день
Неожиданные
Ели созвучий.

Иногда листья на дереве, словно цветы.

Иногда листья на дереве, словно цветы.
В них заворачивается солнце по ночам.
Гобой неба обволакивает печалью сыча.
Любовь дарит силы,
А грусть отнимает их.
Зонт мой, сливочный, с воланами по кругу,
А ручка держит за руку.
Хорошо, когда ты под защитой зонта.
Кукла. У меня кукольное лицо.
Улыбка жизни в каждой строке.
Клён научился читать через моё плечо.
Лён вдыхает жизнь в поля.
"Ы" — это просто буква. А для меня она с оттенком баклажана.

Высь

Бывает, я дышу тобой
Утром, когда слушаю в себе свои сны.
Далеко они спускаются к ручью и умываются шорохами воды.
Есть в воде и твои отражения.
Тихие они и магические.

Выпь караулит болото.
Свет согревает её макушку.
Тёмная, лохматая макушка выпи
Рисующей взглядом высь.
Единственная высь, которая слышит
Человека, птицу, зверя, жука,
Алую божью коровку.

Ласточки сбивают с ног ветер

Ласточки сбивают с ног ветер,
Уплывая звонкими в синеву.
Чистые тополя молчат, словно свечи
И смотрят друг на друга.
Сильными.
Тихими.
Оранжевыми под солнцем,
Голубоватыми под небом
Оленёнок. Он снова здесь. Один.
Думает о сбывшемся
Необыкновенном дне
Янтарном, как закат и душа.

Долины полны мармеладной травы

Долины полны мармеладной травы,
Ручьи касаются отзвуков дождя и
Уснувшей глубины чар.
Зелёные поля
Ьадостны и широки
Я бегу по ним, а надо мной сладкое солнце.

Плавает в ручье сизая
Рыбка
Осторожно и
Великолепно.
Если увидят сны
Робкую её натуру
Ясно, почувствуют
Юность:
Трогательную,
Сильную
Яблоневую и дикую, точно взгляд рыбки.

Величие
Ранимых
Елей там, за ручьём и
Мох. Всегда густой да терпкий. У дерева. Где молчат невидимые гусли.
Если удивиться, солнце обязательно заметит.
Необыкновенное счастье в лучах
Его
Множества.

Любовь, Алеют щёки.

Любовь,
Алеют щёки.
Серьёзный ветер.
Тополя
Остаются.
Чёлн по воде —
Красиво
И легко.

Оляпка вьёт гнездо

Оляпка вьёт гнездо
Необычное.
Истинный
Янтарь солнца бродит по кругу.
Поле шумит изумрудами и ветром.
Однажды,
День встретит меня радостью.
Ноги дня длинные. День упирается в верхушки холмистых облаков.
Если увидеть день в зеркале, он
Будет
Еле заметным, но
Сильным,
Апельсиновым и лазоревым, одновременно
Мягким
И родным.

И любит

Великолепие плавает серебристой рыбкой
Звучит, звучит...
А такой тонкий голосок
Плывёт
И любит
Совершенный мир воды, утра, грёз,
Необычайного.
Осинка плачет на ветру, перебирая пальцами-ветками густые пряди волос.
И её замечают водные духи. Плеск их по
Кругу дарит дивную музыку
Нового. Слёзы Осинки высыхают: увидела собственное отражение.
Истина
Жёлтого солнца
Карамельного, как мои губы,
Ершится. Лучи играют в Жмурки, убегая на длинных, золотистых ногах по цветущим долинам.

Лентой дороги летит
Юркая
Божья коровка
Оборачиваясь на
Великолепие серебристой
Ьыбки в прозрачной воде.

Ангельский свет на скатерти

Ангельский свет на скатерти
Радуется
Ароматами мягкого плена.
Брызги воды голубого тона
Есть и синие.
Сокровище летних снов на тарелке завитушками:
Кремовые, сгущённые
И виньеточные сливки.
На ладони — утро:
Алые цветы в вазе. Как на холсте Сезанна.
Белый винтажный буфет. Ходят стёкла. Чашки, блюдца, узоры и
Ребусы в кружевах.
Олени. Их образы. Ранимые, чуткие,
Сливочные и полотенечные.
Конфеты, обёрнутые в шелест цвета мяты.
И печатная машинка: летящие слова, гипотезы, гласные, на расстоянии солнечных лучей.

Алебастровая судьба

Шорохи
И мелодия
Растут во мне
Опаловой луной,
Которая колючая немного.
Ангел её близкий и белый,
Ясноликий и могущественный рядом.
Нежность,
Алебастровая судьба
Дикой и дивной девчонки,
Окутанной особенными тайнами
Необычности.
Ьадуга раскачивает её на качелях ветров в листве тополей.
Величие красок у ворот дня.
Естественность,
Любовь,
Искусство
Красоты —
Амплитуда
Невероятных
Аллегорий.

Богатство в понимании красоты

Богатство в понимании красоты
Есть диво
Лучшее
Ы близкое
Естественности дня.
Марево
Единственного,
Дорогого,
Вечного.
Ещё
Доброта
И чистота помысла да поступка.

Сотканный дух полей

Сотканный дух полей
Определённо
Не знает о твоей любви.
Бумажный самолёт летит мимо
Еловой
Луны:
Одержимой,
Голубоватой,
Округлой.
Эхо
Любимого
Ьадуется над полями.
Фасеточные глаза стрекозы —
Акцент счастья.
И сосны думают обо мне.
Я неподалёку
В ворохе твоей
Ьадости.

Счастливые

Бутон шиповника
Пахнет розовым маслом
И мной.
Лежит на ладони
Сильным и нежным.
Сморит в мою печаль,
Точно в окно.
А вокруг ветер.
Разносит цветные камешки по округе.
Раньше, мы с ребятами выуживали их из чистых луж.
Бродили босиком,
Счастливые,
Под дождём.

Дынное солнце

Дынное солнце
Благословляет на счастье
И под дождём.
Придерживает свой золотой чемодан
И думает о каждом из нас.
В нём — верность полей и высоты берёз;
Чёткие контуры ветров и
Пряничные сны.
Оно разбирается в облаках
И дарит сказочность
Близкому и
Невидимому.

Ладони на оконном стекле

Ладони на оконном стекле.
Утро омывает пальцы дождём и небом.
Крыши застыли под тихой водой.
Синее — наверху, мягко-зелёное — внизу,
А между красотой —
Жизнь.
Увиденное мной превращается в
Записную книжку.
Причёсанные страницы её
С тонкими строчками
И живыми словами.
Над каждым из них —
Образ.
Под каждым —
Мгновение.
А внутри — я.

Необъятное

Ночь ловит наши сны в свой венец.
Единственное солнце спит,
Обнимая подушку из облаков.
Бархатные поля отражают звёздное
Ъ небо.
Я
Тишину узнаю по молчанию, шёпоту, блёклости крыш.
Новое утро разбудит гомоном ласточек.
Одинокий тополь прихорашивается, придерживая ветками грачиные гнёзда.
Есть звенящее счастье и в птицах, и в мыслях. Тонкое, точно зелёный листок, мягкого и диковинного лета.

Ясные холмы слушают свирель

Ясные холмы слушают свирель
Пути, на котором стою.
И
Шелестят ветром по-своему.
Уносит их ветер мою печаль куда-то.
Однажды, я посмотрю на неё иначе.
Тишина строгая и любящая.
Если услышать ее любовь, то только в молчании.
Бор, сосновый бор влюблён в
Единственное и далёкое солнце.
История их
Необъятна.
Очень близко
Говорящее
Дерево
А я смотрю на него и чувствую разноцветное эхо вечерней нежности.

Я рассказала правду топазам неба

Я рассказала правду
Топазам неба и
Акварельная радость спустилась с облаков в мою лодку.
Рой ветров танцует по воде.
Нежность поселилась во мне и повсюду.
Сад полнится деревьями, словами и карамельным счастьем.
Ода лету проносится вокруг дерева, на ветке которого я сижу.
Лучшие дни — кисти для художника.
Новое и бесценное на палитре его.
Цветы обвивают книги.
Белоснежные утренние холмы наливаются дикими травами.
Рябина разглядывает профили дня.
Жёлтое солнце опутывает ветки деревьев золотом.
Тишь.
Маленькие лучи поднимаются за мной по лестнице.
Новое. Свежее. Красивое.
Янтарные очи зверька впускают в душу счастливые звуки сильного леса.
А я сплю и на ресницы мои смотрит сладкое солнце с большим сердцем.

Я тебе напишу на облаке.

Я тебе напишу на облаке.
Оно убегая с неба, заглядывает в моё окно, вплывая с дождём.
Письма облаков дикие и дивные.
Читаю босой и милой.
Мягкие локоны в обрамлении рассвета ловит котёнок.
Назвала его Зябликом.
Сердце похоже на птицу — крыльями.
Век мгновения тает на губах и остаётся чистотой и верностью.
Дождь укутывает водой и раскачивает колыбель, когда я сплю.
Зелёную тишину создают цветы.
Чары их дремлют за мокрым, полупрозрачным стеклом.
Чары мои во мне.
Солнце и небо во мне.
Потому облака заменяют порой чистые листы.

Сегодня ветер нашептал дождь

Сегодня ветер нашептал дождь.
Двери раскрылись от ветра
И захлопнулись.
Близкое солнце играет на янтарной скрипке.
День спасает от тишины.
Он глубокий синевой и птицами.
Сердце тополя бьётся
Счастьем.
Диковинный мир обычности —
Чудо.
Необычность в простом —
Волшебство.
Оно невидимо,
С ароматами луга
и высоких гор.
Рядом,
Как кипа чистых листов
Рядом со мной.

Цветы шелестят у лица

Цветы шелестят у лица.
Ветер принёс их сладкую жизнь,
И она около меня.
Разговорчивый клён.
У него свои слова.
Тысячи молчаливых нот
Создают своё полотно.
Видимое и чистое.
Крыши.
Птицы.
Время танцует в метрах шёлка да
Истины.
Если ты увидишь меня,
Я вернусь и
Улыбнусь небу,
Которое стоит горой за меня
И за каждого, кто его замечает.
Всегда.
Близкое
Верное
Призрачное,
Точно тень земли.

Лунные глаза

Закат звенит колокольчиками.
Ветер сиял от счастья, играя с ними.
Свет казался бы ярче.
Но художник обмакнул кисть в дождь
И свет стал отсвечивать голубым и золотым.
Солнце спряталось.
Темнота накрыла вечер своим плащом и позвала ночь.
Сквозь тени глядит филин.
Говорят, он живет на том дереве, что у дороги.
Луну считает свой сестрой.
У него и правда, лунные глаза.

Расчёсывая золотые пряди

Расчёсывая золотые пряди
Луна, сквозь пелену воды,
Глядит в меня.
Тайны мои заперты на ключик
И жемчужную тень.
Не разгадать.
Не услышать.
Не понять.
Не простить.
Сощурить глаза
И промолчать,
Таинством
Двух людей
В свете фееричных путей.

Непревзойдённое

Всё небо в ласточках.
Они полны ветром и солнцем.
Касаются невидимой радуги,
Застенчиво проплывая под облаками.
Смотрятся в реку
И тонут в бескрайнем волшебстве.
Гляжу на их далёкое великолепие,
Тяну к птицам руки.
Меня видят окна.
Крыши.
Танцующие антенны.
Утро.
Всё робкое,
Безмятежное,
Смелое,
Чистое
Непревзойденное.

Тайком существующие

Небо ласковыми глазами останавливает тучи.
Шёпот облаков смешивается с шорохом листвы.
Широкие ладони луны освещают ночь.
И тихо, и темно.
А завтра утро сплетёт свои кружева.
В которых я, птицы, розовая чашка на блюдце.
Дикий ветер высушит мою печаль,
И я выйду в красном платье,
Точно алые паруса Гриневского;
Тайком существующие.

Бабочкин Бог

Облака — плюшевые медведи обнимают меня.
Чувствую себя бабочкой, шагающей по земле.
Трепетной и могучей.
Тонкими руками,
Тянется она к солнцу,
Чтобы спросить:
Почему родилась такой?
Отчего столько страданий?
Где находится бабочкин Бог?
Раздаёт ли он счастье поровну,
Или оно неделимое?

Каждый

Свет летит с небес, падая в утро.
Зелёное, золотое, голубое, розовое, —
Всё перемешивается
И звенит.
Ликует
Молчаливым
Громкоголосием.
Облака танцуют.
Музыка неба, сливаясь с чьей-то мечтой,
Превращается.
А во что превращается,
Никому на земле
Неизвестно.
Зыбкий ветер.
Шершавые листья.
Тонкие стебли.
Милые былинки.
Каждый о своём.
Каждый на своём
Троне.

Волчица

Растрёпанный дождь
Принёс граммофон
И пластинки заговорили:
Мягкими облаками,
Птицами,
Скрытыми звёздами,
Туманами,
Дикими песнями
Волчицы,
Похожей на меня
В лунных очертаниях.
Белая,
В сизых яблоках,
Как опрокинутая палитра.
Небо над носом.
Паутинка перед глазами --
Незнакомка
С глазами цвета льняных полей.