На прицеле

Пролог

Лос-Анджелес, штат Калифорния. Начало марта 2022 года.

В комнате было довольно холодно — единственное, что смутило Джейка, сидевшего на кожаном диване в центре большого кабинета. Ни темнота помещения, едва ли разбавляемая тусклым светом напольной лампы, находящейся в самом углу. Ни повисшая глухая тишина, настолько долгая, что Джейк начал различать слухом собственное мерное сердцебиение. Или это пульс похоронным маршем отдавал в его ушах? У большого панорамного окна стоял мужчина и разглядывал ночной город, простирающийся прямо под ногами. Как иронично. Джейк подавил короткую усмешку и лишь дрогнул одним уголком губ. Дело было серьезное, не терпящее насмехательства и безрассудства.

Киллиан все еще стоял к нему спиной, так что позволил себе немного поразглядывать босса, насколько это позволял мрак комнаты. Одна рука в кармане брюк, собравшая край дорогого пиджака в несколько складок, вторая держала пузатый бокал с коньяком, прогревая его своим теплом. Все в нем буквально выдавало дьявольскую сущность. Холодное безразличие, корыстную заинтересованность и безграничную жестокость. Даже этот чертов холод кабинета, вынуждавший Джейка слегка ежится, буквально отражал натуру владельца.

Пожалуй, Джейку следовало сегодня надеть пиджак поверх черной рубашки. В конце концов, он уже не впервые в кабинете босса.

— Отсюда люди кажутся такими крошечными, Джейк, — задумчиво изрек мужчина не поворачивая головы. — На каком мы этаже? Двадцать четвертом? Двадцать пятом? Что-то я подзабыл. А впрочем, неважно. Кажется, что стоит только сделать шаг вперед и ты раздавишь подошвой целый квартал.

Джейк буравил взглядом прямую статную спину. Он нисколько не сомневался, что Киллиан сделал бы это даже не задумываясь, если бы в том была какая-то выгода. Он бы нашел способ раздавить целый район одним ботинком.

Киллиан Риппнер — мужчина лет сорока пяти с говорящей фамилией и скупой биографией. О его родителях известно только то, что они перебрались в Америку аккурат перед Великой Депрессией. Несмотря на общий кризис семья начала набирать обороты в деле по производству конфет и шоколадных батончиков. Киллиан осиротел всего через пару дней после своего совершеннолетия, когда родители его разбились в автомобильной аварии. Дело было мутным, но быстро забылось. Наследник небольшой фирмы быстро оправился и взялся за бразды управления. Фирма начала быстро расти. Сейчас она служила лишь инструментом отмывания крупных сумм, которые Киллиан выручал с подпольного бизнеса. Риппнер был настоящей акулой среди своих. Он не просто проходился по головам, он сносил их к чертовой матери словно футбольные мячи, не жалея никого. Убивал, подставлял, разорял и запугивал до такого состояния, что конкуренты навсегда исчезали с доски монополии. У него не было ни семьи, ни друзей, ни любимой женщины. Только приближенные в деле, шлюхи и лизоблюды, старающиеся урвать крохи от лакомого куска. С ними Киллиан тоже расправлялся при необходимости.

И для этого у него был Джейк. Единственный из цепных псов, никогда не скрывавший истинной причины своего служения. Никогда не пытавшийся облизать своего Господина и угодить ему. Он занимался особо сложными заказами, требующими особой аккуратности. Никакого шума, лишних следов и глупых осечек. Только ювелирный подход. Киллиан никогда не спускал Джейка на мелкую добычу. Его жертвами становились другие крупные бизнесмены, мешавшие под ногами, чиновники со своим идиотским упрямством. Иногда селебрити, имевшие несчастья стать прихотью Риппнера, но в таких делах Джейк уже не участвовал напрямую. Только помогал заметать следы. Его заданиями становились подставные теракты перед выборами, покушения и фальсификации несчастных случаев с гибелью важных персон. Благодаря толстому кошельку Киллиана и маниакальной скрупулезности Джейка все их дела не несли за собой серьезных последствий.

Пусть в газетах не раз упоминали символичную фамилию Риппнера, пытаясь связать его с некоторыми делами, но все это так и оставалось желтой прессой, не заслуживающей даже того, чтобы кто-то из прислужников Киллиана подтер ей зад.

— Меня позвали для того, чтобы слушать твои философские умозаключения?

Тихий мягкий смех сорвался с губ Киллиана. Мужчина плавно обернулся и наконец-то удостоил вниманием Джейка. Тот даже глазом не моргнул. Блеклый свет от рекламных баннеров, окон других домов отражался в холодных серых глазах бизнесмена.

— Я тебе прощаю твою дерзость только потому, что ты хорошо выполняешь свою работу, парень. — Мужчина поднял бокал с коньяком так, будто проговорил тост, а затем сделал небольшой глоток. Он медленно прошел к креслу напротив дивана и сел в него, вынув свободную руку из кармана и уложив ее на мягкий кожаный подлокотник. — Я пригласил тебя, потому что дело снова требует особых… рук. Твоих рук, Джейк.

— Что за дело? — Джейк не купился на лесть, так и оставшись безэмоциональным. Он откинулся на спинку дивана и сложил руки на груди, уставившись на босса в упор.

Киллиан как-то загадочно улыбнулся и перевел взгляд куда-то в сторону, где в непроглядной тени помещения все это время стоял один из его телохранителей. Конечно, Риппнер не дурак, чтобы оставаться наедине с таким опасным человеком, у которого никогда невозможно прочитать намерения на лице, услышать их в голосе или хотя бы заметить за секунду до того, как он их осуществит. «Тень» зашевелилась, приблизилась к боссу и протянула ему какую-то синюю папку. Киллиан глухо хмыкнул и аккуратно бросил папку на низкий кофейный столик, расположенный между диваном и креслом.

Джейк даже не дрогнул от хлопка. Лишь протянул руку, подцепив папку пальцами и уложил себе на колени, принявшись рассматривать фотографии, потому что текст прочитать в таком мраке было невозможно.

— Оскар Сеймур. Сорок семь лет. Давдцать лет назад потерял жену при родах, растит двадцатилетнюю дочь, — начал коротко объяснять Киллиан, наблюдая за тем, как Джейк вглядывается в фотографии. — На поверхности занимается производством и поставкой орехов для элитных конфет. Основной доход, как и мы все, имеет с подпольного бизнеса. Оскар уже не в первый раз перешел мне дорогу.

Глава 1. Случайности не случайны

Майами, штат Флорида. Конец мая 2022 года.

На улице лил крупный дождь. В ночи дороги отражали в лужах сменяющиеся рекламы на электронных баннерах. И если бы не такси, Виктория не только бы опоздала на свой рейс, но и к тому же вымокла бы до нитки.

Она в спешке выпорхнула из такси, пихнув водителю двадцатку на чай, и вместе со своим небольшим чемоданом торопливо засеменила к дверям аэропорта. Навес аэропорта над головой защищал ее от воды, но не от прохлады и ощущения сырости. Девушка ежилась и прикрывала ладонью накрученные локоны платинового цвета, как будто это могло уберечь ее укладку от влажного воздуха.

С детства наученная тонкому вкусу и женскому изяществу, Виктория практически всегда выглядела прекрасно, не жадничая времени и сил на то, чтобы сделать прическу и выбрать платье получше. На ней была длинная черная юбка-карандаш с разрезом вдоль ноги и атласная рубашка алого цвета, расстегнутая на пару пуговиц от горла. Светлые волосы до плеч теперь слегка закручивались на кончиках, напоминая о сделанной еще вечером укладке. На губах кирпичного цвета помада, только сильнее подчеркивающая фарфоровый цвет ее кожи и легкие веснушки, которые издалека запросто можно было принять за румянец.

Пройти досмотр багажа не составляло труда: в чемодане не было ничего, кроме сувениров, нескольких учебников по ветеринарной медицине, сменного нижнего белья и еще парочки элементов гардероба.

Виктория чуть ли не бежала к таблоиду со списком рейсов. Неизвестно, что пугало ее больше: возможность опоздать на последний ночной рейс в Калифорнию или же сам полет. Вики с детства боялась летать, еще с тех пор, как частный самолет попал в зону турбулентности. А кадры из новостей про крушения самолетов лишь подстрекали этот страх.

И вот, она так близко, что почти может различить буквы, как вдруг почувствовала удар во что-то теплое, но не твердое. Нечто напоминающее человеческое тело. Какая-то холодная жидкость обдала груди и просочилась под рубашку, скатываясь дорожками капель к животу.

Сначала она почувствовала мужской парфюм. Не такой, как у многих, что отдавал пеной для бритья или классическим одеколоном. Это было что-то с хвойным послевкусием. Уже после этого увидела перед собой открытый и наполовину опустошенный пластиковый стаканчик с холодным кофе в чьей-то руке и самого мужчину. Перепуганного и бледного. В брючном костюме и с ворохом темных волос на голове. Он мягко подхватил девушку под локоть, так словно боялся, что та сейчас потеряет равновесие и рухнет на грязную плитку аэропорта, практически сразу забормотал.

— Прошу прощения, мисс. Я не заметил, как вы оказались так близко. Позвольте мне помочь вам… — Он выпустил ее локоть и полез в саквояж. Судя по всему, за салфетками или за платком.

— Нет, не нужно. — Вики с напряжением выставила перед собой ладони, стараясь не скорчиться от холода и не снять с себя неприятно мокрую ткань прямо здесь, на людях.

Мужчина вдруг замер, выпрямился и удивленно уставился на нее.

— Вы уверены? Ваша рубашка…

— Уверена. — Практически выдавила из себя Вики, стараясь скрыть нотки раздражения в голосе, и только сейчас с неожиданностью для себя заметила его глаза.

Необычно красивые, но равнодушные. Будто бы даже безжизненные. С длинными темными ресницами. Глаза цвета льда.

— Тогда я должен…

— Не стоит, — снова перебила его Вики, отступая еще на пару шагов и бросая взгляд на табло. — Я тороплюсь и разберусь с этим сама. Можете идти.

— Что ж…

Ей нужно немедленно узнать, куда бежать, а переоденется она уже в кабинке самолета. Выискивая свой рейс, она не заметила, как быстро незнакомец с красивыми глазами растворился в воздухе, оставив после себя странное хвойное послевкусие.

— Вот черт… — Виктория нервно втянула воздух дрожащими губами и с трудом удержалась, чтобы не взыть от досады.

Ее рейс задерживается на пару часов.

Уже в женском туалете аэропорта она быстро высушила юбку в сушилке для рук и сняла алую атласную рубашку. На теле осталось дискомфортное ощущение чего-то липкого. Видимо в кофе был сахар или же сироп. Вики оторвала несколько клочков бумажных полотенец и смочила их под струей воды и принялась оттирать липкость с кожи. Сначала живот, затем выше и выше, пока взгляд случайно не наткнулся на след над чашечкой белого кружевного бралетта.

Девушка застыла, глядя на почти незаметный шрам в отражении большого зеркала. Пальцы сами собой потянулись, касаясь кончиками пальцев едва ощутимой неровности. Метка позора и вечное напоминание о подростковом безрассудстве.

Через пару минут легкая ткань белой тонкой блузки скрыла шрам. Завязывая тонкий поясок от блузки на талии, Вики видела, что бралетт немного просвечивается на фоне цвета кожи, но ее это не особо волновало. Больше никаких кофточек в чемодане не было, а отстирывать атласную рубашку слишком муторно. В конце концов, в женском теле нет ничего преступного или аморального.

Несколько капель мягких цветочных духов, нанесенных на шею и запястья, ободрили Викторию и помогли ей стереть остаточные воспоминания об инциденте вместе с хвойным ароматом, и теперь она в приподнятом настроении направилась в сторону небольшого ресторана. Единственного приличного из всех, что были в аэропорту. Бары и закусочные ее не устраивали и к тому же грозили потенциальными приставаниями какого-нибудь заскучавшего мужчины.

— Мест совсем не осталось. Приносим извинения. — С натянутым сожалением сообщила ей официантка.

Виктория окинула взглядом просторное помещение, набитое гвалтом разговоров сидящих за столиками людей. А чего ей еще следовало ожидать, когда несколько рейсов отменили в раз из-за грозы? Должно быть бары и закусочные забиты еще сильнее.

Куда же ей в таком случае податься?

— Быть может, вы не будете против, если я постою и подожду, пока какой-нибудь стол не освободится?

— Мисс, боюсь, я не смогу вам ничего обещать. У нас еще несколько живых броней, к тому же, мы не можем знать наверняка, как скоро другие гости освободят место. Но мы можем записать ваш номер телефона, и как только что-нибудь освободится, мы вам позвоним.

Глава 2. Влечение

Сан-Диего, штат Калифорния. Начало июня 2022 года.

— Боже, он серьезно так сказал? Как вообще наличие брюк определяет женщина ты или мужчина?

— Я не знаю, девочки. Но это был какой-то кошмар, а не свидание. Сначала он устроил допрос о моей личной жизни. Затем два часа читал лекцию о том, что нынче женщины даже на женщин не похожи. Под конец предложил разделить счет. — Сетовала Виктория, подперев рукой подбородок, а во второй покручивая бокал с коктейлем «Сангрия», в котором заманчиво плавали лепестки фиалки.

Сегодня она со своими двумя подругами детства укрывалась от знойного солнца Калифорнии в одном престижном ресторане, распивая освежающие алкогольные коктейли. Виктория завершила ппервый курс университета. Рейчел выкроила в своем рабочем графике пару выходных. А Мия, как всегда, была свободна и готова к любым приключениям. Так что все три подруги могли позволить себе немного совместного отдыха.

— Боже, какой стыд, — Мия закатила глаза и убрала с плеча темно-русые волосы, завитые локонами. — И ты серьезно заплатила за себя? Я бы такую истерику закатила!

— Не вижу в этом ничего зазорного, Мия. В современной реальности любая самодостаточная девушка может позволить себе оплатить половину счета, а в случае с Вики и вовсе выкупить весь ресторан. Нужно было пафосно оплатить счет и оставить официанту такую гору чаевых, чтобы у этого олуха челюсть упала. Показать ему, какие нынче женщины бывают. — Тут же вступилась Рейчел.

Вики усмехнулась.

Взращенная в любви излишне опекающего и заботливого отца, Мия была избалованной, капризной романтичной и ранимой натурой. Она как раз-таки была сторонницей отношений, где женщина уступала всю ответственность мужчине, а сама оставалась хрупким цветочком и прекрасным украшением быта. С детства она росла на фильмах и книгах, где мужчина всячески баловал свою любимую и постоянно спасал ее из разных передряг, и теперь искала именно такую любовь. Однако каждый раз терпела неудачу, слишком быстро теряя интерес к предыдущему любовнику и увлекаясь новым, потому что весь этот розовый флер романтики тут же улетучивался, как только корабль любви натыкался на айсберг суровой реальности.

Рейчел же вовсе предпочитала нести бремя любой ответственности на своих плечах. «Хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам» — это именно про Рейчел. С детства отец относился к ней холодно, отдавая предпочтение ее старшему брату, ведь именно он должен стать наследником семейной корпорации. Привыкшая с ранних лет заботиться о себе сама, она стала выносливой, немного холодной и очень требовательной девушкой, рядом с которой далеко не каждый мужчина сможет чувствовать себя мужчиной. Любые попытки ухаживаний рассыпались увядающими лепестками роз к ее ногам, а затем она проходилась по ним каблуками как по ковру. По правде говоря, Рейчел не особо заботила романтика. Куда важнее практичность. И потому сейчас она всю себя отдавала семейному бизнесу, соперничала с братом, желая показать отцу, что она тоже достойна права на наследство и что половой признак никак не влияет на ее производительность и управленческие качества. А отсутствие кавалера легко компенсировалось мужчинами на одну ночь или вовсе специальными электронными приборами.

Виктория не разделяла позицию ни одной из подруг, считая их взгляды слишком радикальными, больше ударяющимися в крайности, но свое личное мнение всегда держала при себе. В конце концов, это их жизни, и только им решать по какой тропе идти и где свернуть. Все они были уже взрослыми и разумными девушками, наследницами состояний своих отцов. И все трое росли без матерей — именно это и стало тем сильным связующим веществом их крепкой дружбы.

— Купить весь ресторан из-за одного чудика? Закатить истерику? Ну и ну. — Вики не сдержала забавной улыбки. — Нет, я заплатила свою половину, как он и предложил. Конечно, не забыла про официанта. А как только мы разошлись в разные стороны, закинула его в черный список.

— Ну и правильно. С таким жлобом ловить нечего. — Мия улыбнулась и сложила руки на груди. — Потом до конца жизни подаренную розочку в газетке припоминать будет.

— Тем более, если он так неуважительно относится к женщинам. Ты молодец. — Рэйчел показательно подняла бокал с джин-тоником над столом и сделала глоток.

— Это уже третье провальное свидание с момента моего приезда. Первый еще не разлюбил бывшую, а второй оказался любителем испачкать кончик носа в белом порошке. Девочки, я так устала. Не то, чтобы я совсем не верила в существование нормальных мужчин, но когда я летела сюда, я рассчитывала отдохнуть, а не искать себе суженного среди претендентов, выбранных отцом.

— А почему ты не скажешь отцу, что он предлагает тебе идиотов? — Рейчел слегка нахмурилась, серьезно уставившись на Вики.

— У него больное сердце. Не хочу его лишний раз волновать и подвергать риску… Сами понимаете. Если он хочет, чтобы я нашла себе мужа, то мне нужно хотя бы создать видимость. Возможно даже придется с кем-то сойтись, лишь бы ему стало спокойнее.

На лицах подруг проступила тяжелая грусть. Они обе знали Оскара как доброго и хорошего отца. Он не был таким же холодным, как папаша Рейчел, но и не баловал Викторию, как этот делал отец Мии. Мистер Сеймур всегда был рад, когда все три девочки резвились в саду родового имения Сеймуров. Иногда он нанимал аниматоров и организовывал несколько пони, на которых можно было покататься под присмотром инструкторов. Оскар Сеймур — замечательный человек с очень плохим здоровьем.

В первый раз сердце подвело его, когда при родах умерла его любимая супруга и мать Виктории — Эмилия. Второй раз это произошло, когда единственная и дражайшая дочь подверглась изнасилованию. Вики было всего семнадцать, но тень того злополучного вечера до сих пор накрывала маленькое семейство, нависая грозовой тучей над когда-то светлым поместьем. Третьего раза Оскар может просто не выдержать. Так сказали врачи. Слишком слабый и измотанный оганизм. И это станет огромной потерей для всех, не только для Вики.